"Мустанг" - читать интересную книгу автора (Ламур Луис)

Глава 2

— Эндрю, — громко позвала девушка, — выходи с поднятыми руками.

— Сильвия, — запротестовал ее брат, — он не стал бы стрелять, он бы не осмелился.

— Он бы точно выстрелил, — сказала Сильвия. — И, не задумываясь, убил бы тебя, Ральф, да и меня тоже.

Где-то близко послышался шум, затем показался толстый парень с глуповатым выражением лица. Ему было лет семнадцать, однако в руке он нес отнюдь не игрушечную винтовку.

— Положи ее, — приказал я, готовясь к тому, что он может выстрелить. Юнец посмотрел на меня, затем перевел взгляд на Сильвию… именно на Сильвию, а не на брата.

— Делай, как он велел, Эндрю.

Тот неохотно положил винтовку, плюхнулся на землю и скрестил ноги.

— Повторяю. Мне не нужны неприятности, однако для меня они не в новинку. Советую не лезть в бутылку. Жизнь на Западе совсем другая, здесь полно людей, которые вначале стреляют, потом задают вопросы — если есть, что спрашивать. Были б вы поспокойней и не пытались бы убить меня, я бы вам помог.

— С какой стати? — спросил Ральф.

Я ушел от прямого ответа. В конце концов почему бы действительно не плюнуть и не бросить их одних: пусть выбираются, как хотят?

— У вас есть оружие, мне не хочется, чтобы оно попало в руки индейцев.

В эту версию они не поверили. Как не поверили бы и в любую другую, если за ней не чувствовалась какая-то выгода для меня.

— Здесь, в радиусе ста миль, вы едва ли встретите хоть одного белого, но, говорят, на северном рукаве Пало-Дуро разбил лагерь охотник на бизонов Джим Кейтор. И учтите, на Западе ближайшие поселения всегда находятся скорее в двухстах милях, чем в ста.

Ребята сидели молча и буквально ловили каждое мое слово.

— Кто бы вас сюда ни привел, он устроил настоящую западню… Если смогу его догнать, приведу обратно лошадей.

— Вернете их и убьете вора, который их увел, ваши пятьдесят долларов, — сказал Ральф.

— Есть такие, кто согласился бы, но я не из тех. Просто легче привести назад лошадей, чем присылать кого-то на помощь. — Я быстро встал. — Поеду за ними.

Они тоже поднялись, готовые воспользоваться любой моей ошибкой.

— Почему бы вам не остаться у нас до утра? — предложила Сильвия. — Вы же не сможете искать следы в темноте.

Отступив к коню, я взял его под уздцы и развернул так, чтобы наблюдать за ними поверх его спины, вспрыгнул в седло и будто невзначай направил на них винчестер.

— Мне не надо искать следы, — ответил я. — Он поведет лошадей к воде, туда же поеду и я.

Развернув коня, я обогнул лагерь по расширяющемуся кругу, держа его обитателей под прицелом. Когда фургон растворился в темноте, тут же сменил направление и шагом повел жеребца. Проехав примерно милю, натянул поводья, снял шляпу и вытер пот. На какой-то момент мне показалось, что меня загнали в угол и без перестрелки не обойтись.

Я ехал в ночи, ориентируясь по звездам. У меня было довольно ясное представление, где искать этих лошадей, и если они там, вначале следует осмотреться, прежде чем что-либо предпринимать. Мне не нравилась та команда у фургона, но оставить женщину умирать на равнинах не в моих правилах, к тому же действительно не следовало отдавать оружие в руки индейцев, у которых, впрочем, его и без того хватало.

Ночь была прохладной. Конь, конечно, устал, я заставлял его идти вперед, и он особо не возражал. По-моему, ему тоже не понравилось общество у фургона.

Иногда я спешивался и шагал рядом с жеребцом, чтобы сохранить ему силы. Серый сегодня славно потрудился, ведь я гнал его с раннего утра. Теперь мы искали место в скалах, о котором рассказал мне один команчеро, набиравший там воду и поивший лошадей, когда направлялся на встречу с команчами. Это небольшая расщелина шириной футов сорок или пятьдесят и столько же в длину, на дне ее бил ключ, росли трава и два-три тополя. Очевидно, человек, укравший лошадей, знал это место, хотя оно мало кому было известно. Напоив там лошадей, он, скорее всего, возьмет на север, где милях в пятнадцати лежала цепочка небольших ложбинок, окаймленных тополями и ивами. На дне их скапливалась пресная вода. Оттуда он мог направиться к ручью Тюпл и дальше к поселениям.

Когда я подъехал к источнику в расщелине, на небе низко висели яркие звезды. Где-то рядом негромко и вопросительно всхрапнула лошадь, затем раздался шорох, и все стихло.

Я стремительно спрыгнул с коня, бросив поводья, отскочил налево, Где на земле лежала густая ночная тень от тополя, и затаился.

Медленно тянулись минуты. Мой Серый чуял воду и от нетерпения сделал несколько шагов к расщелине, держа голову высоко и немного в сторону, чтобы не наступить на поводья. Это было именно то, на что я рассчитывал и чего ожидал. Кто бы ни находился у воды, прежде всего подумает, что это конь, потерявший хозяина.

Однако Серый был и остался мустангом, осторожным и недоверчивым, он не бросился сразу к воде. Жеребец поставил уши и тихонько заржал, и тут же из темноты донеслось ответное ржание. Через некоторое время он сделал еще несколько шагов и снова остановился. Только теперь остановился, потому что рядом кто-то был.

Я ждал, не шевелясь. И скоро услыхал тихий, успокаивающий голос. Человек из расщелины пытался подозвать моего коня поближе и схватить поводья. Зная, что я рядом, Серый вряд ли позволит чужаку поймать себя. Если бы он убежал и потерялся, другое дело, во всяком случае, пока на коне было седло…

Вдруг жеребец шарахнулся в сторону. Очевидно неизвестный попытался резким движением схватить его. Значит, он теряет терпение.

Серый отошел на шаг и встал, а я продолжал ждать. Прошло пять, может быть десять минут, и тогда человек вышел из темноты и потянулся к поводьям. Конь сделал еще пару шагов. Если бы я мог, я бы расцеловал его, потому что человек двинулся за ним.

— Стоять! — сказал я достаточно громко, чтобы он услышал, но не слишком громко, чтобы это дошло до чьих-то еще ушей. И сразу же взвел курок винтовки.

Незнакомец хотел было нырнуть в укрытие, но я резко приказал:

— И не пытайся! У тебя нет ни единого шанса.

— Кто ты?

— Бродяга. Конь — мой.

— Думал, он убежал. Не заметил тебя.

Я встал и направился к нему, снова прикрикнув:

— Не дергайся… у моей винтовки легкий спуск.

Он повернулся ко мне — коренастый, грудь что бочка, но лица я не разглядел. Вдруг он вскрикнул:

— Черт побери, ты — Нолан Сэкетт!

— Расстегни оружейный пояс.

— Послушай…

Он мне начал надоедать.

— Это ты послушай. Если надеешься дожить до завтрака, лучше расстегни пояс.

Он потянулся к пряжке, продолжая протестовать.

— Я узнал тебя, Сэкетт. Меня зовут Стив Хукер. Мы встречались в Техасе, и нам незачем ссориться.

— Может так, а может нет.

Оружейный пояс упал на землю, я велел Хукеру сделать несколько шагов назад, подошел, поднял пояс и перекинул его через плечо. Потом взял под уздцы жеребца и пошел позади своего пленника в расщелину. Лошади паслись там — шесть прекрасных тягловых и две верховые. Чуть дальше, на полянке, окруженной ивами, горел невидимый со скал костер. Я почувствовал запах кофе и вспомнил, что весь день ничего не ел.

Возле костра я рассмотрел задержанного с поличным. Действительно его лицо мне было знакомо. Одно время он работал возницей в компании грузовых перевозок, его выгнали за то, что сбывал налево фураж. В Форт-Гриффине убил дружественного белым индейца. Наказывать его не стали, но после этого никто не хотел иметь с ним дела.

Я повернул Хукера, связал ему за спиной руки, затем колени и лодыжки и усадил так, чтобы иметь возможность не спускать с него глаз. Потом только расседлал своего коня, подождал, пока тот покатается по траве, тщательно растер его несколькими пучками сухой травы и стреножил поближе к воде, где он мог постись и вволю напиться.

Вынув из седельных сумок кусок бекона, настрогал куски в сковородку и отломил полбуханки захваченного в городе хлеба. Пока мясо жарилось, налил себе кофе и завел с Хукером ничего не значащий разговор об Индейских Территориях.

— Откуда у тебя лошади? — внезапно спросил я.

— Они мои. Перегоняю их на Запад, чтобы продать в Нью-Мексико.

— История хороша для сопляков. Ни один здравомыслящий человек не станет путешествовать в этих краях в одиночку, да еще с лошадьми. — Я с презрением поглядел на него. — Я ехал с юга.

Он промолчал, пытаясь угадать, встретился мне фургон или нет.

— Как ты меня нашел? — спросил через некоторое время Хукер.

— Ты оставил следы, я шел по ним. Еще ты бросил женщину там. где ее смогут найти индейцы.

— Это не женщина. Чертова дьяволица! Ведьма, исчадие ада!

— Она мне показалась молоденькой и хорошенькой. А вот место, где ты оставил ее, явно не для новичков на Западе. — Перевернув мясо вилкой, добавил: — За такое могут и линчевать.

— Меня бы убили. Я слышал, как они собирались это сделать.

— Где ты их встречал?

Он помедлил с ответом:

— Вначале я увидел их в Форт-Уэрте. Они были хорошо одеты, и похоже, у них водились деньжата. Покрутившись вокруг, услышал, как парни расспрашивали о территории к западу от Форт-Гриффина.

— Ну и что?

Он внимательно поглядел на меня.

— Послушай, Сэкетт, ты же не дурак. Почему это парочка разряженных неженок с Востока вдруг заинтересовалась дикими землями? Землями бизонов и индейцев? Некоторые, правда, считают, что это земля скотоводов, но здесь нет ни шикарных отелей, ни салунов, ни других штучек-дрючек, ради которых приезжают люди их сорта. ч

— Так что ты подумал?

— Золото, вот что. Много золота. Думаешь, они ищут землю под ранчо? Ни в коем случае. Охотятся за тем, что близко лежит, что можно увезти и, по-моему, ответ находится в фургоне.

— Что в нем?

— В том-то и загвоздка. Мне не разрешили осмотреть груз, хотя я несколько раз пытался это сделать. Может, поэтому и задумали меня убить.

— Куда они едут?

Стив молчал, вероятно, прикидывал, что рассказать, а что скрыть. Тем временем я принялся за бекон и поджаренный хлеб, цепляя куски прямо из сковородки. Голоден был до того, что съел бы и сковородку вместе с костром, но пришлось довольствоваться дюжиной толстых ломтей мяса и полбуханкой хлеба, прожаренного в свином жире. И кофейник Хукера «уговорил» почти весь.

— Лучше рассказывай все без утайки, — сказал я, наливая себе последнюю кружку, потом добавил в раздумье: — Что с тобой делать? То ли отвезти обратно к тем ребятам, то ли оставить подыхать здесь. Скажешь быстро правду, может, что-нибудь еще надумаю.

— О чем говорить? Золота хватит на двоих.

Закончив трапезу, я почувствовал себя в полном порядке. Оперевшись спиной о ствол дерева, продолжал кайфовать, глядя, как мой мустанг щиплет зеленую траву. Мир был прекрасен. Тем не менее Хукера я не развязал. Полагаться на его благородство — глупость. А мне хотелось спать.

— Они тебя о чем-нибудь спрашивали?

— О да, хотя и сами кое-что знали. Может, читали или слышали. Только они не плутали, а ехали туда, куда им нужно.

Постепенно Хукер разговорился. Оказалось, он подцепил их еще в дилижансе, когда троица выехала из Форт-Уэрта в Форт-Гриффин. Он сидел рядом, помалкивая и прислушиваясь к вопросам, которые они задавали. Девушке не составило никакого труда завязать знакомство с двумя мужчинами с Запада, особенно ее интересовали названия мест — она сказала, что они такие колоритные.

— Например? — спросил я.

— Кросс-Тимберс… Льяно-Эстакадо… Богги-Депо… Раббит-Иарс — Кроличьи Уши. — Хукер заерзал, но я не обратил на него внимания. Он хотел намекнуть, что неплохо, мол, немного ослабить веревки, но мне делать это было не с руки. — Словом, она подвела их к разговору о здешних местах.

— Задавала много вопросов?

— Целую кучу. Полночи только и болтала. Брат ее в конце концов заснул. Она же выпытывала у попутчиков все, что они знали, однако разговор чаще всего крутился около Кроличьих Ушей.

Я подошел к ивам, наломал веток, подобрал несколько сухих коряг покрупнее с упавшего тополя, подбросил их в огонь и поставил воду, чтобы заварить еще один кофейник. Кроличьи Уши… Мне доводилось слышать пару истории об этой горе. Скорее всего и Стив их тоже знал. Они не стоили выеденного яйца. Тащиться сюда из-за них для команды из фургона было вовсе не серьезно.

— Да, ты хорошо сбил их с пути, — сухо заметил я, — и завез туда, где им даже не у кого спросить дорогу.

— Когда мы приехали в Гриффин, — продолжал Хукер, — я подошел к девице, сказал, что случайно услыхал, будто им нужен возчик для фургона, и что я знаю западные земли. Короче: она купила лошадей, фургон и все необходимое для путешествия. — Стив мельком взглянул на меня. — Скоро я пожалел, что связался с ними. Она меня пугала. И он был не лучше. Вроде ничего такого не делалось, просто девчонка смотрела на меня, а мне становилось не по себе. Как-то вечером я подслушал их разговор. Они думали, что я погнал лошадей на водопой. Погнать-то погнал, но потом вернулся узнать, о чем они болтают. И сразу в десятку. Она говорит братцу: «Зачем тратить на него деньги? Доберемся до Кроличьих Ушей, обратную дорогу будем знать. Проще его убить». Меня поразило, что она сказала об этом, словно спросила, сколько времени. На следующее утро я начал отклоняться с дороги на юг. Хотел запутать следы, чтобы они на обратном пути нуждались во мне. А потом подумал…

— Знаю, — усмехнулся я. — Ты подумал о том, сколько получишь в Черри-Крик или Санта-Фе за шесть великолепных лошадей, новенький фургон и все, чем он нагружен.

— Ну и что из того? Они собирались меня убить.

— Как тебе удалось их обмануть? Разве они ничего не заподозрили?

— Еще как! Не сводили с меня глаз. Только я сказал, что нам придется остановиться за полмили от источника — у воды слишком много москитов.

— А потом ты приехал сюда?

— Конечно. Сопляки в жизни не нашли бы этот ключ. Оставалось лишь выждать. Посидеть и подождать.

— А что насчет Кроличьих Ушей?

— Бред все! Она расспрашивала о них, но никто ничего не знал, а я держал рот на замке, лишь раз ввернул одну штуку, чтобы подготовить их к разговору, когда придет время.

— Что ты сказал?

— Что гору Кроличьи Уши назвали в честь индейского вождя, вот и все.

Нет, еще не родился на свет такой дурак, чтобы сорваться с насиженного места на Востоке и примчаться на Запад только ради какой-то горы. Да и гора-то совсем неказистая — так себе холмик. Дальше к Западу лежали настоящие горы, покрытые сосновыми лесами и большую часть года — снегом. Кроличьи Уши находились чуть в стороне от тропы на Санта-Фе и были мало чем примечательны. Ясное дело, ее вопросы только маскировка. Цель у компании, видно, совсем другая.

Мои размышления прервал вопрос Хукера:

— Ну, что ты решил?

— Возвращу им лошадей. Дальше пусть делают, что хотят.

— А как со мной?

— Ты здесь не новичок. Сам ввязался в грязную историю. Выбирайся как знаешь.

— Оставишь меня тут пешим?

— Есть желание, пойди опять к ним возчиком. Затевая такую авантюру, ты знал, что рискуешь, теперь расхлебывай.

Пламя выделывало причудливые коленца на темных хрупких ветках ивы. Достав одеяло и пончо, я выбрал скрытое тенью местечко у огня, добавил веток в костер, стянул сапоги и собрался вздремнуть. Из седельной сумки вынул и надел мокасины — на случай, если ночью придется вскочить и времени натягивать сапоги не будет.

Затем подошел к Хукеру, развязал его, чтобы дать подвигаться, прежде чем связывать на ночь. Парень он был хитрый, поэтому пришлось взять ружье на изготовку и отступить на несколько шагов.

Снова связав его и закрыв одеялом, я улегся сам. Засыпая, все еще думал о Кроличьих Ушах и о том, что понадобилось там этой троице. Странно, я даже не знал их фамилии.

Хотя на Дальнем Западе фамилиям не придают значения.