"Сладостная победа" - читать интересную книгу автора (Ли Эйна)Глава 5Стук в двери ровно в восемь на следующее утро не стал чем-то неожиданным для Кэсси. Она отворила входную дверь с твердым намерением избавить себя от настойчивости Коулта Фрейзера. Он стоял перед ней, такой красивый и мужественный, в чистых брюках и белой рубашке, с приколотой серебряной звездой на кожаном жилете. Впрочем, вокруг было немало примечательного, стоило лишь посмотреть по сторонам, но в этот миг Кэсси ничего не замечала кругом. Коулт охватил ее взглядом сверху донизу, от длинной косы до кончиков сапог. – Доброе утро, Золушка. Уже восемь, и важная особа ждет вас, чтобы позавтракать вместе, – весело приветствовал он ее. – Важная особа? Помощник Фрейзер, разве стоит так отзываться о самом себе? – Снова с утра в бой? Как вам это не надоест? Лучше скажите, вы готовы к завтраку? Кэсси постаралась придать лицу безразличное выражение. – Я думаю, что прошлой ночью я дала ясно понять, что не намерена завтракать с вами. Я же вам говорила, что уже помолвлена с другим человеком, так что нет никакого смысла, чтобы мы встречались. Он коротко рассмеялся, а в уголках его глаз появились веселые морщинки. – Мы же собираемся только позавтракать, мисс Кэсси. А то, что я услышал, похоже на невразумительное решение, принятое на пустой желудок. Так вы говорите, что не собираетесь есть? Может, тогда выпьете чашечку кофе, пока я буду завтракать? – Я уже поела. – Мне кажется, что мое приглашение также распространялось и на мисс Кэти. – Кэти уже спала, когда я вернулась домой, и ушла, когда я еще спала. Так что извините. Она закрыла Двери. Если даже такой отказ не подействует на него, то он, должно быть, напрочь лишен гордости. По дороге в гостиницу Коулт шел, поминутно улыбаясь. Ее отношение лишь подхлестнуло в нем решимость завоевать ее расположение, а затем лечь с ней в постель. Она боялась его или же боялась своих чувств к нему. Что же касается ее помолвки, то этот Макбрайд, должно быть, погиб или решил не возвращаться назад: и то, и другое было ему на руку. Войдя в обеденный зал гостиницы, Коулт, к своей радости, увидел Кэти Брейден. Эту радость несколько омрачал ее брат, сидевший рядом с ней. Невзирая на это, Коулт подошел к их столику. – Доброе утро, мисс Брейден. – Джеффу он только кивнул. – Мистер Фрейзер, как приятно! – откликнулась она. – Садитесь и присоединяйтесь к нам. Кэти по характеру настолько отличалась от сестры, что едва можно было поверить, что они были сестрами, более того, двойняшками. Джефф – вот кто мог быть двойником Кэсси; его рот неприязненно скривился. – Все-таки отец уговорил вас. Коулт уже знал, что Джефф сам метил на значок, приколотый к его жилету. – Только до тех пор, пока сюда не приедет дилижанс на Санта-Фе. Брейден отодвинул стул и встал из-за стола. – Увидимся позже. – Надеюсь, он не меня имел в виду, – произнес Коулт. – Джеффа, видимо, очень расстроило, что отец не его попросил стать своим помощником. – И почему не попросил? – Заметив, что его вопрос смутил Кэти, Коулт похлопал ее по ладони. – Прошу извинить меня, мисс Брейден. Это не мое дело. В это время Саманта Старр поставила на стол перед ним большое блюдо с оладьями и беконом. – Доброе утро, Красотка! – воскликнул он. – Сколько раз говорить вам, не называйте меня Красоткой, – проворчала девочка. – Доброе утро, Сэм, – ласково поздоровалась Кэти. – А я и не знала, что ты теперь помогаешь в столовой. – Доброе утро, Кэти. Сегодня я помогаю вместо Билли Кэмпбелла, у него опять приступ малярии, которую он подхватил во время войны. А где Кэсси? – Когда я уходила, она еще спала. – Уже проснулась, – влез в разговор Коулт. – Я зашел к ней перед тем, как идти сюда. Попросил позавтракать со мной. – О! – воскликнула Кэти. – И она придет? – Она отказалась. – Вероятно, не хотела портить себе завтрак, – сказала Сэм и отошла. Брови Кэти удивленно взметнулись вверх. – Кажется, я замечаю некую враждебность в ее поведении, мистер Фрейзер? – Коулт, пожалуйста. Правильно замечаете, мисс Кэти. – Но почему? И меня зовите Кэти, пожалуйста. Увидев ее нежную улыбку, он захотел обнять ее. – Знаете, Кэти, похоже, что за короткий срок пребывания в вашем городке я нажил себе трех серьезных врагов в лице вашего брата, сестры и Сэм. – Вы должны быть более снисходительны к Сэм, Коулт. Бедняжке пришлось так много пережить. Ей едва исполнилось шесть лет, как ее отец и пятеро близких умерли от холеры. Ее мать работает в гостинице стряпухой. Сара Старр – удивительная женщина. Сколько горя вынесла она на своих плечах. Вы знакомы с ней? Коулт кивнул: – Дэн Джеймс представил меня ей вчера. Мне очень тяжело слышать об этой трагедии, но, несмотря на это, я никак не могу взять в толк, чем вызвана неприязнь Сэм ко мне. – Это у нее показное и напускное. Кэсси и братья Джеймс – единственные, кого она любит. Я думаю, что она принимает Кэсси за одну из своих умерших сестер, а мальчишек Джеймс – за своих братьев. С тех пор как вы повздорили с Кэсси, когда вы появились в городе… – Эх, разве виноват я? Это ведь ваша сестра объявила мне войну. – Да, да, Сэм восхищается Кэсси и всегда встает на ее защиту, ей все равно, в чем причина. Что касается Джеффа, то ему давно пора стать взрослым. Хотя, наверное, Кэсси и я чересчур заботливо опекаем его. Он на четыре года моложе нас, ведь наша мать умерла при его родах. Полагаю, что это угнетает его. Кэсси опасается, что Джефф сам подстрекает вас и получит по заслугам. – Я понимаю, Кэти, ваши с сестрой опасения, но он должен уметь постоять за себя, в особенности, если сам затевает ссоры. – Коулт нагнулся и пожал руку Кэти. – Но обещаю вам, что не позволю ему втянуть меня в какую-нибудь ссору или драку. Кэти облегченно вздохнула. – Благодарю вас, Коулт. Кэти приятно напоминала ему о доме: мать, умершую во время войны, жену брата и сестру Лисси, сбежавшую с янки. Кэти Брейден своими обходительными манерами, ласковым обращением и приятным складом характера очень походила на них. Это заставило Коулта почувствовать, как сильно ему не хватает всех их. На этом фоне резко выделялась вооруженная револьвером Кэсси Брейден, скакавшая верхом в мужском наряде и с грозным видом отдававшая указания. – Кэти, меня удивляет, что на такой привлекательной девушке, как вы, никто до сих пор не женился. Меня так и подмывает вас спросить: вы когда-нибудь любили? – Только однажды, – призналась она. – Но, увы, он не любил меня. – Тогда он болван. Кстати, что это за парень, с которым помолвлена Кэсси? Вы также, как и она, верите, что Тед Макбрайд вернется домой? Слезы выступили на глазах у Кэти. – Мне хотелось бы верить в это… ради самой Кэсси. Но не стану отрицать, мне все сильнее и сильнее кажется, что он мертв, иначе он давно бы уже вернулся домой. – А Тед под стать Кэсси – такой же сумасброд? – Кэсси вовсе не сумасбродка, Коулт. – На губах Кэти заиграла нежная улыбка. – Она с детства отличалась мальчишескими ухватками, но под всей этой напускной бравадой скрывается такая же женщина, как и я. Думаю, что ее привычка носить мужскую одежду, как и револьвер, попытка спрятать свою ранимость. – Так кого мистер Макбрайд любит – ранимых женщин или дурно воспитанных девиц? – Тед очень тихий и скромный человек. Очень интеллигентный. Внезапно Кэти умолкла и уставилась на его тарелку, ее глаза расширились от ужаса. – Что такое? – спросил Коулт и опустил глаза вниз. Большой таракан выползал из-под последней оладушки. Ничего удивительного, раз Сэм была официанткой. Сперва лягушка в ванной, теперь вот это. – И кто из наших трех пострелят любит дружить с тараканами? Коулт отодвинул тарелку в сторону, и они оба рассмеялись. Вскоре они оставили гостиничный ресторан, и Коулт проводил Кэти до дома, располагавшегося на тихой улице, которую украшали деревья, в беспорядке насаженные газоны, а также дворовые садики позади домов. Попрощавшись с Кэти, Коулт вернулся на главную улицу и вскоре очутился возле школы. Дверь была открыта, и он вошел внутрь. Кэсси, стоя на лестнице, белила потолок. – Похоже, ваша работа вытеснила у вас все другие интересы. Кэсси удивленно оглянулась. От ее быстрого движения шаткая лестница закачалась, при этом немного побелки выплеснулось из ведра. Кэсси выронила кисть и подхватила ведро, которое угрожающе накренилось. Коулт бросился к ней и удержал лестницу, затем протянул к ней руки. – Слезайте с этой шаткой штуковины, пока она не завалилась. – Он обхватил ее вокруг талии и опустил на пол. – Чем это вы тут занимаетесь? – До вашего прихода я белила потолок, причем очень успешно, осмелюсь добавить. – Кэсси, эта кособокая лестница, того и гляди, опрокинется. – У меня не было с ней никаких затруднений до тех пор, пока не появились вы и не напугали меня. Теперь, если вы отпустите меня, я отмою пролившуюся на пол побелку, а то она засохнет. Коулт до этого момента бессознательно все еще обнимал ее. Долгим ненасытным взглядом он впился в ее бездонные синие глаза. Ее приятный запах дразнил его чувства. – От вас, Кэсси, исходит такой дурманящий аромат… Он выпустил ее из рук и отступил назад. «От вас также исходит не менее дразнящий и дурманящий аромат», – подумала она и схватила пустую бадейку, стоявшую в углу. Коулт прошел вслед за ней к колодцу. – Позвольте мне сделать это, – произнес он. Опустив ворот, он вытащил полное ведро и перелил воду в пустую бадейку. Вернувшись в класс, Кэсси опустилась на колени и принялась отмывать пролившуюся побелку. Коулт тем временем взобрался на лестницу и продолжил начатое ею дело. – Разве вы не могли попросить вашего брата выполнить эту работу вместо вас? – спросил он. – Я сама превосходно справлюсь с этим. Я не прошу вас о помощи, так что давайте спускайтесь вниз с этой лестницы. – Я немного подожду, пока она не упадет сама. Это будет самый быстрый способ очутиться внизу. Кэсси пыталась не рассмеяться, но не удержалась и прыснула со смеха. – Вы невозможный человек, Коулт. – Вот, а вы считали, что у нас с вами нет ничего общего. Как только Кэсси кончила мыть пол, она нашла другую кисть и принялась белить одну из стен. За работой она стала тихонько напевать, он подхватил мелодию. Когда Коулт покончил с потолком, он начал белить верх стен, в то время как Кэсси ловко управлялась с нижней половиной. Дружно работая, они все закончили за два часа. Довольные проделанной работой, они вместе направились к колодцу. Коулт поднял ведро чистой воды, зачерпнул полный ковш и подал его Кэсси, затем выпил сам. Они сидели вдвоем снаружи школы, в тени одной из стен, поскольку в классе стоял одуряющий запах побелки. – Если бы мы сейчас находились у нас, во Фрейзер-Кип, то могли бы спуститься вниз и окунуться в речной заводи, – сказал Коулт. – Затем вытянуться на лужайке и просохнуть. А у вас во дворах вместо зелени лишь жалкие кустики да сорняки. Боже, как мне не хватает зеленых холмов Виргинии! – Фрейзер-Кип – это название городка, откуда вы родом? – Нет, так называется мой дом. Моя семья обосновалась в Виргинии с начала ее колонизации. Вы когда-нибудь были на Востоке, Кэсси? Вы не возражаете, что я вас зову Кэсси? Все ведь так делают. – Кэсси – это же мое имя, – шутливо согласилась она. – Я никогда не была на Востоке, впрочем, как и на Юге. – Она обхватила свои согнутые ноги и прижала их к груди, ее мягкий взгляд стал трогательно задумчивым. – Я читала об огромных городах на Севере и не менее грандиозных плантациях на Юге, но никогда не видела ни тех, ни других. Может, когда-нибудь и увижу. – Великое множество этих южных плантаций сейчас разорено. Столетние родовые поместья сожжены или представляют собой лишь жалкую оболочку своего былого величия. Я покидал Фрейзер-Кип, когда была весна. Запах магнолий и жасмина, цветущих яблонь и апельсиновых деревьев наполнял воздух. А здесь одна только пыль, она забивает нос, и от нее першит в горле. – Но если вы так сильно любите Виргинию, зачем тогда покинули ее? Могу только вообразить, как вам не хватает дома. – Виргиния всегда останется в моем сердце, но сейчас я сыт по горло войной, разрушениями и этой проклятой Реконструкцией. – Прошу извинить меня, Коулт. Хотя многие у нас на Западе потеряли своих близких, которые сражались на обеих воюющих сторонах, дома и жизненный уклад остались неразрушенными. – Чего отнюдь нельзя сказать о Юге. Каждый из южан дорого заплатил за эту войну. Моя семья потеряла пять человек. Отец и мать, а также двухлетний сынишка Уилла умерли от холеры. Его старший сын погиб под Шарпсбергом, а ведь Джимми было всего лишь шестнадцать. Мой самый младший брат, Энди, погиб во время атаки позиций северян под Геттисбергом. Но как будто этого было мало. В прошлом году янки налетели на Юг подобно прожорливой саранче, прикрываясь пресловутой Реконструкцией и обещая богатство бывшим рабам, которые стали свободными и бездомными. Тем же, кому повезло, и они нашли работу, пришлось от восхода до заката горбатиться за такие крохи, на которые нельзя было прокормить семью. – Мне горько слышать это. – В ее глазах вместо задумчивости теперь отражалось сострадание. – Четыре года я и мои братья сражались на этой проклятой войне, – продолжал Коулт. – К счастью, Уилл из кожи вон лез, чтобы сохранить наш дом и хозяйство, и когда война закончилась, мы вернулись, по крайней мере, не на пустое место. У многих других и того не было. Юг переполнен ранеными и искалеченными людьми, которые по-прежнему носят свой потрепанный серого цвета военный мундир, словно знак воинской доблести. Жесткая линия его рта немного смягчилась от улыбки. – Кроме Клэя и Лисси у меня уже появилось двое племянников, которых я еще не видел, а также зять и невестка. Теперь в обеих семьях по ребенку – они наполовину янки, наполовину южане. Коулт задумчиво смотрел вдаль, затем взглянул на Кэсси и улыбнулся: – Думаю, что назрела пора браться за восстановление этого края. – А что случилось с другими вашими братьями? – спросила Кэсси. Улыбка еще сильнее заиграла на его лице. – Гарт мотается по свету, мечтая найти золото, и не имеет ни малейшего желания обзаводиться семьей. Похоже, что лишь от Джеда зависит пополнение семейных рядов у нас на родине, впрочем, это только мои наивные предположения. Четыре года войны и один год Реконструкции достаточно тяжелое испытание для любого мужчины. Пора сменить обстановку, побродить по свету да покуролесить. – Итак, вы собираетесь присоединиться к Гарту и стать золотоискателем? – Нет. Насколько я себя помню, меня всегда тянуло стать законоведом или блюстителем закона. Подрастая, я упражнялся в логических построениях и стрельбе до тех пор, пока не завоевал репутацию самого сообразительного парня и лучшего стрелка в наших местах. Кэсси рассмеялась: – Вам не стоит убеждать меня в этом. В самом деле, во время ограбления дилижанса вы сориентировались очень быстро и метко выстрелили. Но отчего вы не стали юристом у себя дома? – К сожалению, у меня на родине отпала нужда в юристах-южанах: все должности захватили пришлые янки. Но понаслышке мне известно, что земли к западу от Миссисипи столь дикие, что взывают к закону и порядку. – Так вот почему вы приняли предложение моего отца стать его помощником? – Да. Кроме того, после нападения на дилижанс я приобрел еще некоторый опыт. – Отцу, наверное, понравилось, что вы согласились стать его помощником. – Но Калифорния все-таки мне больше по душе, там больше зелени. Мои братья и сестры много пишут о диких цветах, высоких деревьях, стремительных ручьях и реках, и, если верить Лисси, которая более поэтичная натура, чем Клэй и Гарт, «Тихий океан ласково лижет изрезанное скалами побережье». Он усмехнулся, но как-то особенно тепло и приятно. – Клэй даже разбил виноградник в надежде получать свое собственное вино. Он пишет, что Калифорния – то самое место, где всякий человек может ожидать исполнения всего, о чем бы он ни мечтал. Кэсси улыбнулась: – Уверена, что ваши мечты сбудутся, помощник Фрейзер. Коулт встал. – Думаю, что мне давно пора приняться за дело, иначе я потеряю свою работу в первый же день. – Спасибо вам за помощь, Коулт. – Пустяки, работал я с удовольствием. Кстати, неплохо бы вам смыть краску с вашего носа. – Он легко дотронулся до его кончика. – Это настолько привлекательно для глаз, мисс Брейден, что кто-нибудь может принять вас за индейца, вышедшего на тропу войны. Он подмигнул ей и пошел прочь. Кэсси проводила его взглядом: постепенно удаляясь, он шел ровными большими шагами. Когда он рассказывал о разрушенном Юге и своей семье, она ощутила в сердце острую боль. «Кэсси, будь бдительна. Мужчины гораздо более опасны, чем ты думаешь», – шептал ей внутренний голос. Пока Коулт, верный долгу, обходил городок кругом, мысленно он все время возвращался к тем часам, которые он не без приятности для себя провел с Кэсси. Ему с трудом верилось, что за все это время он ни разу не подумал о сексе. Но сейчас, как это ни глупо, мысли именно об этом упорно лезли ему в голову. Помимо ее манеры носить мужские брюки, в этой девушке было еще что-то особенно привлекательное. Подойдя к платной конюшне, Коулт заметил трех шалунов, едва не ползающих на животах по улице. Носами Сэм и Боуи почти упирались в землю и, видимо, рассматривали два каких-то мелких предмета в дорожной пыли. Как только он подошел ближе, то понял, что этими предметами были две одноцентовые монетки. – Что тут происходит? Сэм приподняла голову, и он отчетливо заметил в ее взгляде раздражение. – Мы размышляем. Удивившись, Коулт сдвинул шляпу себе на макушку. – И над чем же вы тут размышляете? – Какая из двух монеток ближе к стене, помощник Фрейзер? – вдруг спросил Боуи. Коулт пристально посмотрел на монетки. – Та, которая справа. – Что я говорил! – воскликнул Боуи. – Ну и что, вы оба ошибаетесь, – возразила Сэм. – Левая ближе. Коулт согнулся и взглянул на монеты под другим углом зрения. – По зрелом размышлении я полагаю, что расстояния одинаковы. – Он распрямился. – Итак, что все это значит? – Мы бросаем монетки и смотрим, чья монетка окажется ближе к стене. – А дальше? – Выигрывает тот, чья монетка ближе, – пояснил Боуи, – он забирает с кона другую монетку. – Уж больно мне это напоминает азартные игры. – Ну и что? – встревожилась Сэм. – Вы еще слишком маленькие, чтобы играть в такие игры. Боуи принял сокрушенный вид: – Чепуха, помощник Фрейзер. Ведь у нас всего-то два гроша. – Это не имеет значения. Вы показываете дурной пример Пити. Но Сэм не собиралась так легко уступать. – Вы не можете запретить нам. Нет такого закона. – Теперь есть. Я только что его установил. Никто до восемнадцати лет не имеет права играть на улицах в азартные игры. Сэм пришла в бешенство, в ее глазах засверкали молнии. – Вы всего лишь помощник и не можете вводить законы. – Уже ввел. Если я увижу вас еще раз играющими в азартные игры на улице, то наложу на вас штраф. А если вы не сможете заплатить штраф, то мне придется посадить вас под замок. Коулт пошел прочь, еле-еле удерживаясь от смеха. – Ладно. Но это всего лишь на одну неделю! – прокричала вдогонку ему Сэм, желая оставить за собой последнее слово. |
||
|