"Лик бесчестья" - читать интересную книгу автора (Джоансен Айрис)

6

Ева не спала до пяти утра, потом забылась беспокойным сном. Проснувшись в девять, она провалялась в кровати до десяти, когда ее всполошил громкий стук в дверь.

Прежде чем она успела ответить на стук, дверь распахнулась и в комнату влетела низенькая полная женщина.

– Привет, я Маргарет Уилсон. Вы просили прибор для дистанционного открывания ворот. Вот он. – Женщина бросила на ночной столик черный пенал. – Простите, что разбудила, но Джон утверждает, что я что-то напутала в лаборатории. Откуда мне было знать, что вам и там подавай уют? Чего вам не хватает? Подушек, ковриков?

– Ничего не нужно. – Ева села в постели, с любопытством изучая Маргарет. Той было лет сорок с небольшим, серый брючный костюм делал ее раздавшуюся фигуру чуть стройнее, волосы у нее были черные, гладкие, глаза карие. – Я предупредила его, что все равно здесь не задержусь.

– Джон пристрастен к мелочам, как и я. Какой ваш любимый цвет?

– Пожалуй, зеленый.

– Я должна была сама догадаться. Все рыжие одинаковые.

– Я не рыжая.

– Почти рыжая. – Маргарет огляделась. – По крайней мере здесь все вас устраивает?

Ева кивнула и, откинув одеяло, встала.

– Хорошо, тогда я закажу что-то в этом же роде. Ой, да вы великанша! Какой у вас рост?

– Пять футов девять дюймов.

– Настоящая дылда! Рядом с вами я выгляжу карлицей. Терпеть не могу высоких худых женщин. В их присутствии у меня портится характер: я становлюсь сверхагрессивной.

– Никакая вы не карлица.

– Хорошо вам проявлять снисходительность! – Маргарет скорчила рожу. – Видите, я уже приняла оборонительную стойку. Надо будет над собой поработать. Буду твердить себе, что превосхожу вас умом. Ладно, одевайтесь и спускайтесь в кухню. Сначала пожуете на завтрак хлопьев, потом я покажу вам территорию.

– Это необязательно.

– Нет, обязательно! Джон хочет доставить вам удовольствие, тем более что пока вам все равно нечем заняться. Если вы хоть немного похожи на меня, безделье живо сведет вас с ума. – Маргарет бросилась к двери. – Ничего, мы не позволим этому случиться! Вам хватит пятнадцати минут?

– Вполне. – Ева не могла даже предположить, как прореагировала бы Маргарет, посмей она возразить. Напористостью Маргарет смахивала на паровой каток.

Зато она сразу вызывала симпатию. При всей своей неулыбчивости она излучала энергию и жизнерадостность. Таких прямых и шустрых особ Еве еще не приходилось встречать. Она стала дуновением освежающего ветра после зловещего напряжения, которым веяло от Логана.

– Семейное кладбище Барреттов. – Маргарет указала на несколько могил за забором. – Тысяча девятьсот двадцать второй год и раньше. Хотите посмотреть?

Ева отрицательно помотала головой.

– Вот и хорошо. На меня кладбища нагоняют тоску, но я подумала, что вам может быть интересно.

– Почему?

– Ну, не знаю… Ведь вы работаете с костями и всем прочим.

– Я не рыщу по могилам, как кладбищенский вор. Но и не шарахаюсь от надгробий. – Семейные кладбища были Еве даже приятны: отсутствие анонимных захоронений, ухоженность, цветочки… – Откуда здесь столько цветов? Может быть, в окрестностях еще проживают потомки Барреттов?

– Нет, прямая линия угасла лет двадцать тому назад. – Маргарет указала на одну из плит. – Рэндольф Барретт, последний носитель фамилии, похоронен в двадцать втором году. Когда Джон приобрел эту землю, кладбище имело плачевный вид. Он распорядился все расчистить и каждую неделю приносить сюда свежие цветы.

– Удивительно! Не ждала от Логана такой сентиментальности.

– От Джона можно ждать чего угодно. Но я рада, что он пригласил дизайнера по ландшафтам. Иначе могилами пришлось бы заниматься мне, а меня, повторяю, кладбища угнетают.

Ева улыбнулась.

– А меня нет. Просто навевают печаль, особенно детские могилки. Раньше, до того, как медицина добилась впечатляющего прогресса, слишком много детей не доживали до зрелых лет. У вас есть дети?

Маргарет покачала головой.

– Я побывала замужем, но и муж, и я думали прежде всего о карьере. Нам было не до детей.

– Такая работа, как у вас, должна поглощать все силы.

– Это еще мягко сказано.

– Зато в ней много разнообразия. Взять хотя бы то, чем вы занимаетесь сейчас. Мало кто может похвастаться, что в его служебные обязанности входит охота за скелетами.

– Я не охочусь, а просто делаю то, что мне говорят.

– Это может оказаться опасным.

– Джон убережет меня от беды. Мы с ним это уже проходили.

– А такими делами он раньше занимался?

– Вы о костях? Нет, в этом смысле он дебютант. Но у него на счету много других рискованных дел.

– Вы ему доверяете?

– Полностью!

– Даже когда не знаете, чего он добивается? Или вы знаете?

– Перестаньте меня пытать! – проговорила Маргарет с усмешкой. – Я ровным счетом ничего не знаю. А если бы и знала, все равно ничего вам не сказала бы.

– Ответьте хотя бы, кто уехал из дому среди ночи? Не Логан ли?

– Извольте. Джон никуда не уезжал. Я видела его утром, прежде чем он ушел к себе в кабинет. Ночью укатил Джил.

– Куда?

– Спросите у Джона. – Маргарет пожала плечами. – Вы оказались здесь потому, что Джон удовлетворил ваши требования, – продолжила она дерзко. – Я сама переводила деньги в Фонд Адама. Он сам все вам расскажет, когда придет время. Вы можете ему доверять.

– Мне, в отличие от вас, он еще не внушил слепого доверия. – Ева перевела взгляд на обитаемый гараж. – Мониторы наблюдения за воротами установлены там?

– Да, там. У нас разветвленная система охраны с видеокамерами по всей территории. За систему отвечает Марк Слейтер.

– Его я еще не видела.

– Он редко появляется в Большом доме.

– У себя на Западном побережье Логан тоже живет в окружении камер?

– А как же! Там ведь полным-полно разных психов. Люди калибра Джона – лакомые мишени. – Маргарет ускорила шаг. – Меня ждут дела. Вы не возражаете, если во второй половине дня будете предоставлены самой себе?

– Нисколько не возражаю. Вы не обязаны состоять при мне нянькой, Маргарет.

– Мне эти функции совершенно не в тягость. Я ожидала, что эксперт по костям будет совсем другой. «Экспертом по костям» ее окрестил Джил.

– Правильнее называть меня «восстановительницей лиц».

– Дело не в названии. Я думала, что вы замороженная профессионалка, потому и лаборатория получилась у меня бездушным склепом. Но Джону я никогда не признаюсь, что допустила ошибку. Наоборот, я свалила всю вину на него: ведь это он не соизволил меня предупредить, с кем я буду иметь дело. Ему необязательно знать о моих несовершенствах. Зачем ему чувство незащищенности?

– Не могу представить его беззащитным ребенком, – сказала Ева с улыбкой.

– Все люди, даже я, иногда чувствуют себя беззащитными. Но лично со мной это случается только тогда, когда рядом высятся такие великаны, как вы. У вас тоже развился бы подобный комплекс, если бы вы остались недомерком рядом с шестифутовыми братьями. У вас высокая мать?

– Нет, она среднего роста.

– Уже легче. Раз вы урод, я вас великодушно прощаю. С этой темой покончено.

– Вот спасибо!

– Я вас обыскался! – раздался за спиной голос Логана. – Выспались? – обратился он к Еве.

– Совершенно не выспалась.

– Мне пора заканчивать отчеты, – заторопилась Маргарет. – До скорого, Ева!

Ева кивнула. Ее взгляд уже был прикован к Логану. В черных джинсах и спортивном свитере он совершенно не походил на человека, сопровождавшего ее накануне. Дело было не только в одежде: в нем самом не осталось ни капли давешнего лоска.

– Плохо спится на новом месте?

– Отчасти. Почему Джил Прайс уехал среди ночи?

– Я дал ему поручение.

– В четыре часа утра?

Логан утвердительно кивнул.

– Поручение крайне срочное. Он вернется к вечеру. Я надеялся предоставить вам денек-другой на акклиматизацию, но, судя по всему, у нас уже не будет времени на раскачку.

– Тем лучше: мне не нужна акклиматизация. Давайте кости – и я принимаюсь за работу.

– Как говорится, если гора не идет к Магомету… Возможно, нам самим придется отправиться туда, где они находятся.

Ева стиснула зубы.

– Вы проведете оперативное обследование выкопанного и решите, стоит ли перевозить останки сюда. Не исключено, что мой источник предоставил неверную информацию и череп окажется слишком поврежденным для восстановления лица.

– Вы хотите, чтобы я присутствовала при эксгумации?

– Может быть.

– Ничего не выйдет. Я не кладбищенский воришка.

– Это может оказаться необходимым в случае, если не будет иной возможности…

– И думать забудьте!

– Мы еще вернемся к этому разговору. Необходимость вполне может отпасть. Вам понравилось кладбище?

– Почему все думают, что я должна приходить в восторг от… – Ева прищурилась. – Откуда вы знаете, что я побывала на кладбище? – Она покосилась на гараж. – Ах, да, вездесущие камеры! Учтите, Логан, мне не нравится, когда за мной шпионят.

– Камеры непрерывно держат территорию под наблюдением. Вы с Маргарет не могли не попасть в объектив.

Это звучало правдоподобно, но она сомневалась, что в жизни Логана есть место случайностям.

– Что мне понравилось, так это свежие цветы.

– Я поселился в доме Барреттов. По-моему, это делает меня их должником. Цветы – не слишком обременительный способ отдать долг.

– Теперь дом принадлежит вам.

– Вы так считаете? Барретты построили постоялый двор, жили и работали здесь больше ста шестидесяти лет, они – сама история. Между прочим, перед самым концом Гражданской войны здесь останавливался сам Авраам Линкольн.

– Еще один республиканец! Неудивительно, что вы купили дом.

– Многие из мест, где побывал Линкольн, я не купил бы и за символическую плату. Дело не в нем, а в моем сибаритстве: я очень ценю комфорт. – Логан пропустил Еву в парадную дверь. – Вы звонили матери?

– Еще нет. Позвоню вечером, когда она вернется с работы. – Ева улыбнулась. – Если она никуда не уехала. Она встречается с юристом из прокуратуры.

– Юристу повезло: ваша матушка – чрезвычайно милая особа.

– И при том неглупая. После рождения Бонни она доучилась в школе, а потом специализировалась как судебный репортер.

– Доучилась после рождения вашей… – Он запнулся. – Простите. Наверное, вам не хочется говорить о дочери.

– Нет, напротив. Я очень ею горжусь. Самим своим появлением она все изменила в нашей жизни. Вот на что способна любовь, – добавила она бесхитростно.

– Так многие говорят.

– Это правда, уж поверьте мне. Сколько я ни пыталась отучить мать от «крэка», все без толку. Наверное, я слишком усердно ее упрекала, слишком решительно осуждала. Видит бог, доходило и до ненависти. Но с появлением Бонни я изменилась. От прежней горечи не осталось следа. Мама тоже стала другой. Не знаю, может, просто в ее жизни сам собой наступил перелом, а может, до нее дошло, что «крэк» не позволит ей помогать мне с Бонни… Господи, как она ее любила! Хотя ее невозможно было не любить.

– Хорошо вас понимаю: ведь я видел ее фотографию.

– Правда, прелесть? – Ева вся засветилась. – Воплощение счастья! Она восторгалась каждым часом, который ей удалось… – Ева глотнула, но комок в горле мешал дышать и говорить. – Простите, дальше у меня не получится. Как только дохожу до этого места, у меня схватывает сердце. Но я прогрессирую с каждым разом.

– Хватит извиняться! – произнес он грубо. – Это я виноват: заставил вас о ней говорить.

– Вы меня не заставляли. Для меня важно не расставаться с ней, никогда о ней не забывать. Она жила, она стала частью меня – возможно, лучшей частью. – Ева отвернулась. – А теперь я, пожалуй, удалюсь в лабораторию и повожусь с Мэнди.

– Вы захватили с собой осколки? – спросил Логан удивленно.

– Конечно. Вряд ли из этого выйдет толк, но я не могу не попытаться.

– Конечно, не можете! – сказал он с улыбкой.

Уходя, она чувствовала на себе его взгляд. Наверное, не стоило демонстрировать ему свою слабость, но разговор сам по себе перемещался с одной темы на другую… Логан оказался внимательным и участливым слушателем, Еве даже показалось, что он искренне ей сочувствует. Возможно, так оно и есть. Возможно, она напрасно заподозрила его в ловком манипулировании людьми.

А если не напрасно? Хотя какая разница? Она не стыдилась своего отношения к Бонни, а он ни за что не сумел бы обратить ее слова ей же во вред. Если он что-то выиграл, то только ее ощущение близости к нему: разговоры о Бонни были для нее лучшим способом сойтись с человеком накоротке. Однако подобные узы были слишком тонки, легко рвались и нисколько не влияли на нее саму.

Ева открыла дверь лаборатории и подошла к столу, на котором оставила накануне свой чемоданчик. Открыв его, она стала осторожно доставать и раскладывать по столу фрагменты черепа. Сложить из них череп было все равно что решить головоломку, состоящую из мельчайших деталей. На первый взгляд это представало заведомо невозможной задачей. У нее чуть не выступили слезы от отчаяния.

Но она тут же напомнила себе, что восстановление облика Мэнди – ее работа, и она обязана найти способ ее выполнить.

– Привет, Мэнди. – Ева села за стол и взяла в руки носовую кость – самый крупный уцелевший фрагмент. – С этого и начнем. Не беспокойся: сколько бы времени это ни заняло, рано или поздно мы добьемся успеха.

– Дора Бенц мертва! – выпалил Джил в телефонную трубку.

– Черт! – Логан до боли стиснул зубы.

– Убита ударом ножа и, видимо, изнасилована. Ее нашла сестра в десять утра: они собирались вместе идти на занятия аэробикой. У сестры был ключ от квартиры. На ее стук никто не отозвался, и она сама отперла замок. Преступник вылез через окно. Полиция считает это обычным преступлением на сексуальной почве. Если это не так, то убийца все очень ловко сымитировал.

Как и акт вандализма в Евиной лаборатории в Атланте!

– За тобой следили?

– Вне всякого сомнения. Вы знали, что этого не избежать.

– Попробуй разузнать через своих старых приятелей, кто выполняет задания Тимвика.

– Постараюсь. Мне вернуться?

– Нет. Я все утро пытаюсь связаться с Джеймсом Кадро. У него в офисе отвечают, что он поехал с женой в горы Адирондак. Поторопись! Кто-то наводил о нем справки до меня.

– Известно хоть, в какое конкретно место в горах?

– Где-то вблизи Джонсонберга.

– Отлично! Обожаю точные ориентиры. Все, еду.

Логан положил трубку. Дора Бенц мертва… Он мог бы ее спасти, если бы приступил к делу еще вчера. Но он решил, что убережет их, если не будет проявлять к ним интереса, если сделает вид, что даже не догадывается об их существовании…

Но он жестоко просчитался. Дора Бенц погибла.

Ее он не уберег, но, может быть, успеет уберечь остальных? Если отвлечь внимание убийц, то можно будет спасти столь необходимым свидетелям жизнь.

Но для того, чтобы действовать быстро, Логану нужна Ева Дункан. Она – ключевая фигура. Он должен проявить терпение, вызвать у нее доверие. А доверие такой особы, как Ева, достигается не сразу. Ей хватит ума, чтобы догадаться: из-за Логана ей и ее семье грозит несравненно более страшная опасность, чем разгром в лаборатории.

Значит, надо оперативно побороть ее недоверие и превратить в союзницу.

Он откинулся в кресле и стал размышлять, как этого добиться.

– Привет! – Маргарет заглянула в лабораторию. – Пожаловали дизайнеры, чтобы навести здесь образцовый уют. Можете удалиться на часок и дать им поработать?

– Я же говорила, что это необязательно, – сказала Ева, хмурясь.

– Лаборатория далека от совершенства, значит, выбирать не приходится. Я не останавливаюсь на полдороге.

– Всего на час?

– Я их предупредила, что вас нельзя беспокоить и что в случае задержки им придется уплатить штраф. А вы тем временем заморите червячка. – Маргарет посмотрела на часы. – Уже около семи. Как насчет супа и сандвича со мной за компанию?

– Минутку. – Ева аккуратно убрала в нижний ящик стола поддон с косточками Мэнди. – Скажите им, чтобы не прикасались к столу, иначе одним штрафом дело не ограничится: я их прикончу!

– Скажу, – пообещала Маргарет и исчезла.

Ева сняла очки и протерла глаза. Перерыв пойдет ей на пользу. За несколько часов она мало чего добилась и готова была отчаяться. Хотя небольшой прогресс все же лучше, чем никакого. Подкрепившись, она возобновит работу.

В коридоре она встретила шестерых мужчин и двух женщин, нагруженных декоративными подушками, стульями и коврами, и вынуждена была прижаться к стене, чтобы не быть затоптанной.

– Сюда. – Маргарет взяла ее за руку, помогла обойти двоих мужчин, волочащих ковер, и повела в кухню. – Все не так страшно, как кажется. Как я и обещала, это продлится не больше часа.

– Я не ставлю сроков. Несколько минут в ту или иную сторону не делают погоды.

– Проблемы в работе? – спросила Маргарет с непритворным сочувствием. – Понимаю! – Приведя Еву в кухню, она сказала:

– Сейчас я сделаю томатный суп и сандвичи с сыром. Это вас устроит?

– Вполне. – Ева села и постелила на колени салфетку. – Я не так уж голодна.

– Лично я умираю от голода, но стараюсь не нарушать диету. – Она села напротив Евы, осуждающе глядя на нее. – Вы-то, наверное, ни разу в жизни не сидели на диете!

– Увы, – подтвердила Ева с улыбкой.

– Где вам меня понять? – Маргарет схватила пульт дистанционного управления. – Ничего, если я включу телевизор? Хочу посмотреть пресс-конференцию президента. Джон заставляет меня все это слушать, записывать на пленку и докладывать ему обо всем, что достойно внимания.

– Не возражаю. – Ева принялась за еду. – А вы, надеюсь, не станете возражать, если я не буду обращать внимания на телевизор. Меня не увлекает политика.

– Меня тоже. Зато Джон не может без нее жить.

– Я слышала о сборе денег в предвыборный фонд. Думаете, он сам собирается заняться политикой? Маргарет покачала головой.

– Он не терпит лицемерия. – Она на минуту прислушалась к словам диктора. – А Чедберн хорош! Настоящий миляга. Знаете, что его называют самым харизматическим президентом после Рейгана?

– Не знаю. Это настолько важный пост, что харизма здесь совершенно ни при чем.

– Зато с ее помощью можно победить на выборах. – Она кивнула на телеэкран. – Вы только на него посмотрите! Все согласны, что в этот раз он победит конгресс.

Ева покосилась на экран. Бен Чедберн был крупным мужчиной под пятьдесят, красивым, сероглазым, источающим жизнелюбие и юмор. Он как раз весело отвечал на какой-то репортерский вопрос. Аудитория покатилась со смеху.

– Впечатляет! – одобрила Маргарет. – И Лайза Чедберн тоже не лыком шита! Видели ее костюмчик? Наверняка от Валентине!

– Не разбираюсь в моде.

– И не очень-то интересуетесь. – Маргарет поморщилась. – А мне интересно. Она не пропускает ни одной пресс-конференции. Единственное, что в них интересного, – туалеты первой леди. Ничего, вот похудею и тоже буду так одеваться.

– Привлекательная дамочка, – согласилась Ева. – И хорошо проводит кампанию по сбору денег для помощи детям, подвергнувшимся насилию.

– Неужели? – спросила Маргарет без всякого интереса. – Нет, этот костюмчик точно от Валентине.

Ева усмехнулась. Ей и в голову не могло прийти, что динамо-машина в юбке по имени Маргарет способна так живо интересоваться тряпками.

Костюм, вызвавший такое пристальное внимание, был скроен в самый раз по стройной, спортивной фигурке Лайзы Чедберн. Светло-бежевый оттенок очень подходил к ее оливковой коже и каштановым волосам.

Первая леди улыбалась президенту гордой и одновременно любящей улыбкой.

– Чудесно! – одобрила Ева.

– Считаете, она подтягивала себе кожу на лице? Ей уже сорок пять, но кто даст ей больше тридцати?

– Не исключено, – сказала Ева, доедая суп. – Или она просто умеет стареть.

– Мне бы такое умение! На этой неделе я обнаружила у себя на лбу две морщинки. А ведь я избегаю солнца, пользуюсь увлажняющим кремом… Все делаю правильно, а что толку? – Маргарет гневно выключила телевизор. – От одного ее вида у меня депрессия. А Чедберн твердит одно и то же: понизить налоги, поднять занятость, помогать детишкам…

– Что же в этом дурного?

– А вы поговорите с Джоном! Чедберн действительно правильно говорит и поступает, а его жена очаровательно улыбается и перещеголяла благотворительностью Эву Перон, да еще сама печет печенье! Представьте, как трудно спихнуть администрацию, которой вся страна хором поет дифирамбы!

Задача существенно облегчится, если вымазать соперника грязью. Чем больше Ева размышляла на эту тему, тем более логичным ей представлялось это объяснение действий Логана и тем меньше нравилось.

– Кстати, где Логан?

– Весь день провел в кабинете, на телефоне. – Маргарет встала. – Кофе?

– Спасибо, я пила кофе в лаборатории всего час назад.

– Значит, хоть что-то я угадала: это я приволокла кофеварку.

– Правильно сделали. У меня есть все необходимое.

– Счастливая! – Маргарет налила себе кофе. – Мало кто может сказать о себе то же самое. Большинству просто не везет. Приходится идти на компромиссы и… – Она поперхнулась. – Ой, простите! Сама не знаю, что болтаю…

– Ничего страшного. – Ева встала. – Кажется, у меня остается минут двадцать, прежде чем доступ в лабораторию будет снова открыт. Схожу-ка в свою комнату и позвоню в пару мест.

– Я вас спугнула?

– Ничего подобного. Я далеко не так чувствительна.

Маргарет присмотрелась к ней и сделала заключение:

– Нет, вы очень чувствительны, просто умеете это скрывать. – Помолчав, она неуклюже добавила:

– Я вами восхищаюсь! На вашем месте я бы не смогла… – Она передернула плечами. – В общем, не обижайтесь.

– Мне не на что обижаться, – заверила ее Ева. – Поверьте, мне действительно надо позвонить.

– Тогда ступайте. Я допью кофе и потороплю дизайнеров, чтобы они вам больше не мешали.

– Спасибо. – Ева вышла из кухни и заторопилась в свою комнату. Она почти не покривила душой: ее раны зарубцевались со временем, и у нее действительно имелись основания считать себя счастливой. Стоящая профессия, любимая мать, верные друзья…

Нелишне, кстати, проверить, что сумел узнать о Логане Джо Квинн, самый преданный из друзей. Развитие ситуации вызывало у нее подозрения.

Или лучше начать со звонка матери?

Сандра взяла трубку только после полудюжины звонков. Ева услышала ее смех.

– Кажется, справляться о твоем настроении нет необходимости.

– Рон перепачкался краской… – Сандра снова прыснула. – Видела бы ты его сейчас!

– Ты занялась ремонтом?

– Я же обещала перекрасить твою лабораторию. Рон предложил мне помощь.

– В какой цвет? – опасливо осведомилась Ева.

– В сине-белый. Как небо в облаках. Мы решили попробовать новую краску – ее вовсю рекламируют по телевизору… Перестань, Рон! Ты испортишь облака. Уголки надо делать по-другому… А как твои дела? – обратилась она к Еве.

– Отлично. Я занимаюсь…

– Чудесно! – Снова смех. – Никаких херувимов, Рон! Ева мне этого не простит.

– Херувимы?

– Клянусь, ничего, кроме облаков!

Облака, херувимы…

– Кажется, ты занята. Я перезвоню через денек-другой.

– Я рада, что ты всем довольна. Тебе полезно проветриться.

Матери ее отсутствие определенно не создавало трудностей.

– Неприятности позади?

– Ты имеешь в виду вторжение в лабораторию? Повторения не последовало. Джо заехал после работы с едой из китайского ресторанчика, но потом появился Рон и спугнул его. Как выяснилось, они знакомы. Ничего странного: ведь Рон работает в прокуратуре, а Джо… Добавь-ка белой краски в синюю, Рон! Все, Ева, мне некогда. Он вот-вот испортит мои облака.

– Да, этого нельзя допустить. Счастливо, мама. Будь умницей.

– И ты.

Ева с улыбкой повесила трубку. У Сандры помолодел даже голос. Теперь все для нее было связано с Роном. Что ж, в молодости нет ничего предосудительного. Дети трущоб слишком быстро взрослеют; Сандре не мешало бы вернуть хотя бы ненадолго ее собственное скоротечное детство.

Вот только сама Ева от этих мыслей стала казаться себе старухой. Это было расплатой за ее глупость, эгоизм и зависть.

Джо!.. Она кинулась к телефону, но трубку не сняла.

Логан знал, что она побывала на кладбище. Электронная паутина, опутывающая все имение, не вызывала у Евы никакого энтузиазма.

Или это просто приступ паранойи? Нет никаких оснований отождествлять видеокамеры с прослушиванием телефонов.

Но неприятное чувство осталось. С самой первой минуты в Барретт-Хаус ее не покидало ощущение, что она угодила в паутину… Клинический случай паранойи!

Она встала, достала из сумки мобильный телефон и набрала номер Джо.

– Как раз собирался тебе позвонить! – сказал Джо. – Как дела?

– Неважно. Полная неопределенность. Одно ясно: он хочет от меня слишком многого. Ты что-нибудь выяснил?

– Кажется, да… Но впечатление очень странное.

– Как и вся эта история.

– Недавно он заболел Джоном Ф. Кеннеди.

– Кеннеди… – повторила Ева завороженно.

– Представляешь? Кто бы ожидал этого от республиканца? Не так давно он посещал Библиотеку имени Кеннеди, где заказал экземпляр доклада комиссии Уоррена об убийстве Кеннеди. Еще он заглядывал на знаменитый книжный склад в Далласе и в медицинский комплекс в Бетесде. – Джо помолчал. – Даже имел беседу с режиссером Оливером Стоуном, спрашивал его об исследованиях, которые тот проделал, работая над фильмом «Дж.Ф.К.». Все, правда, происходило очень мирно: никакой спешки. Чтобы обнаружить в его действиях систему, пришлось здорово повозиться.

– Кеннеди… – Час от часу не легче! – Вряд ли это как-то связано с целью моего пребывания здесь. Что еще?

– Пока что ничего. Ты сама просила раскопать что-нибудь экстравагантное.

– Да, и ты не подкачал!

– Я продолжу поиски, – заверил ее Джо и сменил тему. – Я повстречал кавалера твоей матушки. Рон – славный малый.

– Она тоже так считает. Спасибо, что не оставляешь ее без присмотра.

– Вряд ли это теперь потребуется. Рон сумеет ее защитить.

– Я с ним еще не знакома. Мать боится, что я его отпугну.

– Обоснованные опасения.

– И ты туда же! А ведь я ничего так не хочу, как счастья для нее!

– Вот-вот! Ты будешь раздавать пинки направо и налево, покуда не осуществишь свое желание.

– Я такая несносная?

– Наоборот, ты – клад! – проговорил Джо ласково. – Ну, все, мне пора. Диана хочет успеть в кино на девятичасовой сеанс. Как только узнаю еще что-нибудь, сразу же позвоню.

– Спасибо, Джо.

– Не стоит благодарности. Я еще ничем не сумел тебе помочь.

С этим она поневоле согласилась. Интерес Логана к Дж.Ф.К. был всего лишь совпадением. Она не усматривала ни малейшей связи между застреленным президентом и своим положением.

Совпадение?.. Логан не из тех, кто допускает совпадения: слишком проницателен, слишком властен. Его недавно проснувшийся интерес к убийству Кеннеди не мог не вызвать подозрение, не говоря о нежелании афишировать этот интерес…

Как все это объяснить?.. Догадка, посетившая ее, была настолько зловещей, что Ева окаменела от ужаса.

Только не это!