"Жаркие сны" - читать интересную книгу автора (Кренц Джейн Энн)

Глава 4

Сан-Диего, Калифорния

– У нас огромная проблема, – объявил Эллису Джек Лоусон. – Несколько дней назад Мартин Белведер скоропостижно умер от сердечного приступа. Главой центра стал его сын. Одним из его первых официальных действий было увольнение Изабел Райт. Она исчезла.

Новость ударила Эллиса с силой небольшого землетрясения. Взять себя в руки. Главное – взять себя в руки. Это еще не конец жизни. Но шок был сокрушительным.

Тангольера больше не работает в «Белведере».

Он зажал трубку между ухом и плечом и с грохотом поставил сковороду на плиту – две замороженные соевые колбаски, лежавшие на ней, несколько раз подскочили.

– У тебя все в порядке? – небрежно осведомился Лоусон. – Кажется, что-то упало.

– Просто поставил сковороду на плиту, – с деланным спокойствием ответил Эллис. Не стоит Джеку знать о его реакции на увольнение Изабел. Он и без того обеспокоен состоянием своего агента. – Собираюсь перекусить. Ведь в Калифорнии сейчас время ленча, если помните?

– Да, конечно, – невнятно пробормотал Лоусон. – Совсем забыл.

В свои пятьдесят семь Лоусон по-прежнему оставался жилистым и поджарым. Совершенно лысая голова, хрипловатый голос, а лицо изможденное и осунувшееся, как у заядлого курильщика, хотя он в жизни не курил.

Эллис неожиданно представил Джека, сидевшего в своем захламленном кабинете, затерянном в глубинах «Фрей-Солтер», в нескольких часовых поясах от Калифорнии.

– Все потому, что у вас нет жизни вне «Фрей-Солтер», – объявил он и, проигнорировав соевые колбаски, прислонился к столу и уставился на фото, прикрепленное к дверце холодильника. – Время для вас не имеет значения.

Лоусон фыркнул:

– Время для меня – все. Поэтому я и звоню тебе. Хочу, чтобы ты нашел Изабел Райт и привез в «Фрей-Солтер». Я давно об этом подумывал. Но тогда не было причин торопиться. Все и так складывалось неплохо. Но теперь, когда старика больше нет…

– Погодите. Давайте начнем с начала. Белведер умер?

– Да. Несколько дней назад.

– И вы только что узнали?

– У меня не было причин связываться с ним последние две недели, – спокойно отговорился Лоусон.

– У меня тоже. Был занят новым стартовым проектом.

И продолжающимся исследованием старой проблемы, но об этом Эллис не собирался упоминать. Конечно, Лоусон желал ему добра, но сейчас было не до его занудных лекций на предмет, как опасно зацикливаться на Винсенте Скаргилле.

– Сын старика, Рэндолф Белведер, стал директором центра на следующий день после похорон, – продолжал Лоусон.

– Не знал, что у Белведера есть сын.

– Бет все проверила. Оказалось, Мартин и Рэндолф, что называется, не общались друг с другом много лет. Но сын был единственным наследником старика. Он получил все, включая и центр.

Кому и знать об этом, как не Бет Мэпстоун? Недаром она владелица «Мэпстоун инвестигейшнз», частной охранной фирмы с филиалами в нескольких штатах.

Бет была не только женой Лоусона, но и партнером во всех смыслах этого слова. Эта милая парочка вот уже тридцать лет подряд то сходилась, то расходилась, так что их супружескую жизнь можно было назвать весьма сомнительной. В данный момент они жили врозь. Зато, когда речь шла о профессиональных вопросах, они всегда оставались единой командой.

Официально «Мэпстоун инвестигейшнз» работала по контракту с «Фрей-Солтер» в качестве охранной фирмы. На деле же была чем-то вроде отдела расследования секретного агентства Лоусона и весьма удобным прикрытием для его агентов.

– Что думает Рэндолф Бел ведер о теориях его отца, связанных со сновидениями Пятого уровня? – спросил Эллис.

– Считает это чушью собачьей, разумеется. Правда, он тоже занимается исследованием снов. У него большие планы на центр. И само собой, эти планы никак не касаются Изабел Райт.

– Зато у вас на нее есть планы, как я вижу.

– Совершенно верно. Хочу, чтобы она работала здесь, под моим присмотром.

– Что вы имели в виду, когда сказали, что она исчезла?

– Отказалась от съемной квартиры в Лос-Анджелесе, собрала вещи и уехала.

– Полагаю, вы звоните не потому, что не можете сами найти Изабел Райт?

– Черт возьми, нет, конечно! Бет сразу ее отыскала. Проблема не в этом. Проблема в том, чтобы убедить ее приехать в Роли и работать у меня. Не желаю, чтобы ее перехватило другое агентство.

– Именно тут я и выхожу на сцену, верно?

– Я рассчитываю, что ты сумеешь убедить ее перейти в «Фрей-Солтер».

– А почему я должен это делать?

– Удар под дых, Эллис. Ты нанес мне рану в самое сердце. Может, наши отношения с самого начала и были чисто деловыми, но я льщу себя мыслью, что, с тех пор как ты стал работать на меня, между нами завязалась чисто мужская дружба.

– Это вы так называете. Мне же кажется, что я просто каждую ночь тружусь как вол в вашей лаборатории, пока вы проводите свои чудовищные эксперименты.

– На что ты жалуешься? Все, что от тебя требуется, – это спать.

Эллису нечего было ответить. Он не столько спал во время экспериментов Лоусона, сколько видел сны. И сны эти нельзя было назвать приятными. Просыпался он обычно в состоянии физической и умственной усталости, от которой иногда отходил по нескольку дней, если сон был особенно кошмарным.

Джек отыскал его на втором курсе колледжа. Тогда Эллис собирался бросить университет, не желая и дальше влезать в долги, чтобы оплачивать обучение. Как и всякий студент, он был рад любой возможности заработать и поэтому вызвался быть объектом экспериментов.

И хотя ему не понравилось спать, лежа в паутине электродов, он твердил себе, что деньги всегда нужны, а Лоусон неплохо платит. Правда, в глубине души Эллис сознавал, что пришел сюда отнюдь не по этой причине. К несчастью, его экстремальные сны становились все более тревожными. Дошло до того, что он боялся лечь в постель и накачивался кофеином и другими стимуляторами, чтобы подольше бодрствовать. Но рано или поздно все равно падал как подкошенный, а страшные сновидения уже поджидали его.

Хроническое недосыпание в сочетании с тяжелыми последствиями сюрреалистических, ослепительно ярких снов мешали нормально учиться. Эллис едва держался на ногах и почти терял сознание.

Однако он не подозревал, что под видом фирмы «Фрей-Солтер» работает крошечное секретное агентство Лоусона. Исследование сна, проводимое в студенческом городке того колледжа, где учился Эллис, было одним из многих проектов Джека. Лоусон искал таких людей, как Эллис.

Через сорок восемь часов после того, как результаты проекта по исследованию сна легли на стол Лоусона, он самолично появился у двери Эллиса с весьма заманчивым контрактом в руках. Но вовсе не обещание выгодной должности, само по себе весьма соблазнительное, заставило Эллиса принять решение. Он согласился лишь потому, что получил твердые заверения в том, что его ночные кошмары не имеют никакого отношения к душевной болезни.

Лоусон забросил и еще один крючок: дал Эллису шанс присоединиться к маленькой секретной организации, занятой волнующей работой. Для девятнадцатилетнего юноши, осиротевшего в двенадцать лет и с тех пор кочующего из одного приюта в другой, устоять против такого предложения было невозможно. Впервые за долгое время он почувствовал, что нужен кому-то.

И теперь, оглядываясь назад, Эллис понимал: неудивительно, что Лоусон стал для него чем-то вроде отца.

– Знаешь, мне будет не хватать старика, – с непривычным сожалением вздохнул Лоусон. – Конечно, Мартин Белведер был настоящим чирием на заднице, но при этом умел хранить секреты и обладал блестящим умом. – Последовала короткая многозначительная пауза. – По крайней мере думаю, что хранить секреты он умел.

– Боитесь, что он слишком много наговорил Изабел Райт о вас и вашем агентстве?

На другом конце линии раздался ритмичный скрип. Эллис почти видел, как Лоусон раскачивается, откинувшись на спинку казенного кресла.

– А вот это вполне вероятно. И игнорировать такую возможность никак нельзя, – признался Лоусон. – Давай смотреть правде в глаза: Изабел работала с Белведером почти целый год. Очень умная девочка и наверняка кое о чем догадалась.

– Думаю, паниковать нет причин. Вы прекрасно умеете держать «Фрей-Солтер» в тени. Мисс Райт не могла много узнать, а если и действительно предположила правду, какой от этого вред?

– Проблема в том, что со смертью Мартина Белведера ситуация вышла из-под контроля. Мне нужно вернуть Изабел Райт, и как можно скорее. Терять ее нельзя. И мне необходимо знать, говорила ли она кому-нибудь о работе, которую проводила в «Белведере». Может, придется принять профилактические меры.

Эллис коротко, хрипло рассмеялся.

– Чего вы боитесь, Лоусон? Воображаете, что Изабел Райт выскажет свои подозрения журналистам?

– Это могло бы сильно усложнить мне жизнь.

– Ни малейшего шанса. Единственные новостные издания, которые могут обратить внимание на столь бредовую историю, – таблоиды, обычно продающиеся в супермаркетах. Так и вижу заголовки статей: «Секретное правительственное агентство разыскивает киллеров с помощью сновидений».

– А что будет, если мне откажут в финансировании? – пробурчал Лоусон. – Мне такая реклама ни к чему. Сам знаешь, какой шум поднимется в ЦРУ и ФБР, когда репортеры пронюхают, что там иногда используют экстрасенсов. Черт, да в девяностых им пришлось прикрыть подобный проект в Стенфорде из-за шума, поднятого в прессе. Университет Дьюка закрыл свою лабораторию парапсихологических исследований по этим же причинам.

– Да, правительство имеет долгую и чрезвычайно гнусную историю финансирования парапсихологических исследований, – напомнил Эллис. – Это вовсе не секрет.

– Да, но при теперешней тенденции финансирования могу гарантировать, что, если кое-кто в конгрессе узнает, что на самом деле происходит в «Фрей-Солтер», немедленно начнут вопить, что я швыряю на ветер деньги налогоплательщиков, и меня ждут серьезные неприятности с бюджетом.

– Я безгранично верю в ваши способности все уладить. Недаром вы уже больше двадцати лет только этим и занимаетесь. Вы истинный «выживальщик», Лоусон.

– И ты тоже, – выпалил Лоусон, слишком быстро и слишком уверенно. – Но главное в том, что мы оба нуждаемся в Изабел Райт.

– Да, знаю. Совершенно не обязательно мне об этом напоминать.

– Я сумею все тебе возместить, как обычно. Легкие деньги, приятель. Все, что нужно, – разыскать ее, прощупать ситуацию, узнать, не проговорилась ли она кому-то, и убедить, что она нужна здесь. Неужели это так уж трудно?

– А почему вы вообразили, будто она рвется работать с вами?

– Не вижу слишком много вакансий для уволенного аналитика снов Пятого уровня, – хмыкнул Лоусон. – Черт, большинство людей даже не знают о существовании чего-то подобного. Ей тридцать три, никогда не была замужем и, по словам Бет, даже не имеет постоянного мужчины. Все говорит о том, что она смирная, одинокая, нервная, маленькая старая дева, для которой работа – это вся жизнь. Мартин Белведер рассказывал, что она часто ночевала в офисе. И теперь, возможно, места себе не находит без своего уютного кабинетика.

Эллис по-прежнему не отрывал взгляда от снимка.

– Смирная, одинокая, нервная, старая дева, говорите?

– Похоже. Я тебя не убедил.

– Она может быть смирной. Может быть одинокой. Может быть старой девой. Но как бы то ни было, сильно сомневаюсь, что она такая уж нервная.

– Почему ты так считаешь?

– Черт, Лоусон, учитывая те сны, которые мы с вами просили ее расшифровать, нервы у нее должны быть из стали.

Лоусон надолго замолчал. И Эллис только сейчас ощутил неприятный запах гари и заметил, что кухня наполнилась дымом.

Колбаски. Он забыл уменьшить газ.

– Проклятие!

Поспешно выпрямившись, он схватил полотенце, обернул им ручку сковороды и снял сгоревшие соевые колбаски с плиты.

– У тебя все в порядке? – спросил Лоусон.

– Нет. Ухитрился сжечь свой ленч, – сказал Эллис, открывая окно.

– Все еще придерживаешься своей полувегетарианской диеты?

– Да.

– Не пойму, как ты выносишь всю эту здоровую пищу. Совершенно неестественная штука, на мой взгляд.

– Постепенно привыкаешь ко всему.

Вполне возможно. Он до сих пор не знал, как относиться к фальшивым колбаскам.

– Мужчине нужен протеин. Как можно выжить в этом мире без хорошего барбекю?

– Мне позволено немного рыбы. Нельзя ли вернуться к вопросу о Изабел Райт?

– Я как раз хотел сказать, что имею больше опыта в работе с личностью, сориентированной на исследования. Поверь, эти люди могут спокойно иметь дело с вещами, от которых у закаленного агента кровь стынет в жилах. Да, в полевых условиях они растеряются, но счастливы, как эльфы Санта-Клауса, в окружении своих компьютеров и приборов.

Мысленно Эллис согласился с ним. Джек Лоусон был на девяносто девять процентов прав во всем, что касалось людских характеров. Именно поэтому он и был так хорош в своем деле.

Но один процент ошибки все же присутствовал. И в таких случаях Лоусон ошибался по-крупному.

Эллис был почти уверен, что Джек не прав насчет Изабел Райт. Он замечал достаточно нюансов и намеков, чтобы знать, как относится она к анализу его снов. Во всяком случае, не с холодной академической отрешенностью. И вряд ли она равнодушна к насилию, крови и грязи, пронизавшим его кошмары.

– Что, если мисс Райт не захочет на вас работать? Имеется запасной план? – осведомился Эллис.

– Он мне ни к чему. Ты убедишь ее, что «Фрей-Солтер» – огромный шаг вверх по карьерной лестнице. Расскажи о полагающихся соцпакетах и медицинской страховке.

Эллис рассеянно размял правое плечо, стараясь облегчить тупую боль. Он уже перенес две операции. И хирург-ортопед с энтузиазмом расписывал преимущества замены сустава. Доктора уверяли, что из-за злосчастного пулевого ранения возникла высокая вероятность приобретения артрита на пару десятилетий раньше обычного.

– Забудьте, Лоусон, не стоит пускаться в описание сказочных медицинских льгот «Фрей-Солтер». Мое мнение на этот предмет несколько иное хотя бы потому, что, работая на вас, я едва не отправился на тот свет.

– В таком случае расскажи о не менее сказочных пенсионных перспективах. Не важно, можешь плести что угодно, обещать луну и звезды, но убеди мисс Райт приехать сюда. Попробуй только ее упустить! Я не могу позволить себе потерять ее. – Джек выдержал театральную паузу, прежде чем добавить: – И ты тоже.

С этим трудно было спорить.

– Должен признать, для моего бизнеса она неоценимое приобретение, – буркнул Эллис. Для него она была чем-то гораздо большим, но будь он проклят, если признается в этом Доусону. Он едва смел признаться в этом себе самому. – Ладно, сделаю что смогу. Но никаких гарантий. У вас есть ее новый адрес?

– Бет переслала по факсу несколько минут назад. Подожди секунду. Он где-то здесь.

В трубке раздался шелест перебираемых бумаг.

– Вот он. Городок Роксана-Бич, где-то на Калифорнийском побережье.

– Я слышал о нем. Но никогда там не был. Думаю, это к северу от Лос-Анджелеса.

– У нее там родные. Сестра и зять. Бет говорит, что она снимает дом. Записывай адрес. Готов?

Эллис потянулся к ручке с блокнотом.

– Говорите.

– Си-Бриз-лейн, семнадцать.

– Записал.

– Поторопись, Эллис. Судя по тому, как обстоят дела, сейчас Изабел Райт – это неразорвавшаяся мина. Она должна быть под моим контролем и как можно скорее.

Эллис отбросил ручку.

– Угу.

– Позвони, когда найдешь ее.

– Обязательно.

Он повесил трубку, сложил руки на груди и снова впился глазами в снимок на холодильнике: фото стройной женщины в белом лабораторном халате. Прямые плечи, гордая осанка, интересное, умное лицо с большими таинственными глазами, полускрытыми очками в черной оправе. Темные волосы зачесаны в элегантно-строгий узел, подчеркивающий изящество шеи и посадки головы.

На снимке она весело улыбалась, почти сияла, рассматривая вазу с орхидеями, стоявшую посреди письменного стола. Нетрудно представить, сколько страсти скрыто под белым халатом и очками в мрачной оправе.

Определенно не смирная, нервная, маленькая старая дева.

Тангольера.