"Двое с «Летучего голландца»" - читать интересную книгу автора (Джейкс Брайан)

Глава 24

Когда Джонатан Престон убрал ставни с задних окон Дома призрения, в комнату ворвалось утреннее солнце. «Да уж, немного света и свежего воздуха этому старому дому не помешает», — подумал Джонатан, и одну за другой потушил все лампы. На столе лежал кусок половицы, придавленный двумя кирпичами. Старый корабельный плотник сдвинул кирпичи в сторону. Он удовлетворенно улыбнулся, глядя на два листка бумаги, которые накануне искусно склеил рыбьим клеем и положил на рисовую бумагу. Джон поднял листки к свету, и, вглядываясь в четыре маленьких дырочки, пробормотал:

— Будто новенькие. И все слова удалось правильно подогнать.

Он еще полюбовался на листок, затем положил его на стол и потер двумя пальцами уголки глаз.

— Хотел бы я знать, что означают эти четыре дырочки.

Джон поставил на огонь чайник и начал резать хлеб и сыр, как вдруг за окном показалось лицо Бена.

— Доброе утро, Джон! Можно к тебе? Ничего, что я с компанией?

Джонатан выпрямился, держась рукой за спину.

— Веди всех сюда, не сомневайся.

В окно пролезли Бен и Эми с Недом. Немного подумав, за ними последовал смущенный Алекс. В честь знакомства старый моряк принялся угощать черного Лабрадора кусочками сыра, который нарезал своим складным ножом, и при этом рьяно чесал пса за ухом:

— Это твой пес, Бен? Отличное животное. Верно, ДРУГ?

Нед с обожанием смотрел на старого плотника и мысленно заметил Бену: «До чего славный старик! Вот уж кто знает, как надо обращаться с собаками. М-ммм! Чешите, сэр, чешите! Вот еще чуть левее. Так, так. Много лет мне никто так умело не чесал за ушами! М-ммм!» Бен толкнул пса ногой.

— Подвинься немного, Нед, ты меня скоро до смерти забьешь своим хвостом.

Он кивнул в сторону склеенной бумаги на столе.

— Прекрасная работа, Джон! Больше ничего новенького и полезного не узнали?

Джон покачал головой.

— Нет, сынок. Правда, я как раз собирался провести здесь генеральную уборку, вдруг наткнусь еще на что-нибудь, и ваша помощь будет очень кстати. Согласны?

Эми деловито засучила рукава.

— Скажите только, что делать.

Конечно, прежде всего, следовало подмести пол, но все благоразумно подумали, что такую многолетнюю пыль лучше не трогать. Решили вынести во двор скопившийся хлам.

Бен с Эми передавали доски через окно, а Джон и Алекс складывали их у наружной стены. Так они трудились до полудня, а потом решили передохнуть и подкрепиться хлебом с сыром и выпить по чашечке чая. Все четверо сидели на подоконнике в столбах пыли, и пылинки поблескивали на солнце, точно крошечные золотые искры.

Джон был очень доволен собой и своими помощниками.

— Теперь совсем другой вид, правда? И для стола теперь найдется место.

Младший из участников, наконец, перестал смущаться Джона и сказал:

— Поглядите на заднюю ножку стола. К ней надо либо что-то прибить, либо заменить ее новой.

Джон всмотрелся — действительно, ее трудно было заметить из-за сваленных досок. Под ножку была подложена старая коробка из-под печенья.

— Что ж, сынок, похоже, в ней кусочка не хватает. А эта старая коробка стоит, поди, еще с тех пор, как я сюда въехал. Надо же, только сейчас заметил. Посмотрим, что можно сделать.

Старик взял в руки кирпичи, которые раньше служили прессом для склеенных листов. Поставленные друг на друга, они могли заменить коробку.

— Бен, Алекс, ну-ка приподнимите стол, а я подложу кирпичи.

Стол был тяжелый, и юноши пыхтели, держа его на весу. Эми вытолкнула коробку, а Джон подсунул на ее место кирпичи.

— Так, ребятки, опускайте, только смотрите, осторожно.

Джон пробовал расшатать стол, но тот даже не шелохнулся.

— Ну, все в порядке. Давай, Эми, заглянем в эту старую, ржавую коробку…

Эми поставила коробку на стол.

— Кажется, внутри что-то есть.

Джон провел пальцем по краю крышки.

— Ну и заржавела! Ха — печенье к чаю Вильерса! Давненько я его не видел! Что ж, если мы хотим посмотреть, что внутри, выход только один.

У Джона на складном ноже, очень кстати, был еще консервный нож. Он проткнул кончиком лезвия заржавевший металл и начал энергично двигать ножом вдоль края коробки. Но железо оказалось не таким уж изношенным, как все думали, и консервный нож старого моряка так заскрежетал, что молодые люди вздрогнули. Но Джон остановился, только когда вскрыл коробку с трех сторон.

— Бумаги!

Обернув ладонь рукавом своего свитера, он отогнул крышку и вывалил на стол то, что хранилось внутри. Все четверо сразу начали разбирать пожелтевшие от времени бумаги.

Эми вгляделась в один из листков.

— Да это старые номера «Чапелвейлской хроники». Смотрите, этот номер вышел в 1783 году. «Пит младший стал премьер-министром Британии». «Пора признать независимость Америки». «Месье Монгольфье собирается подняться на воздушном шаре». Ручаюсь, мистеру Брейтуэйту это будет интересно!

Джон с разочарованным видом сложил бумаги в папку.

— Да, а больше никому от этих выпусков никакой пользы. Пошли, сынок, сразу ему и отнесем.

Историка мистера Брейтуэйта находка обрадовала. Он так и кинулся к бумагам, уронил их со стола, и они разлетелись по паркетному полу библиотеки.

— Ох, простите меня, мистер Престон! Какой я неловкий, извините!

Но старый плотник ничего не слышал, его внимание привлек какой-то кусочек материи, выпавший из выпусков «Хроники».

— Глядите-ка, что я нашел! Алекс сразу понял, что это.

— Это образец вышивки. Так раньше вышивали алфавит. Что там вышито?

Эми опустилась на колени рядом с Джоном и прочла вслух то, что ей удалось разобрать: «Эвелин де Уинн. 1673».

— Бен, это же вышил кто-то из семьи Уинн! Надпись была вышита необыкновенно аккуратно, свидетельствуя, какой искусной рукодельницей была Эвелин де Уинн, правда, остальные строчки прочесть оказалось трудно, так как некоторые буквы были старинные, непонятные.

Но мистер Брейтуэйт вдруг преобразился из неуклюжего библиотекаря в знатока древнеанглийских текстов. Он возбужденно схватил ручку и бумагу.

— Дайте-ка мне! Я вам сейчас переведу. Амелия, сядьте, пожалуйста, и записывайте!

Забыв о своих всегдашних «гм-м», «нда» и прочих звуках, выражавших неуверенность, мистер Брэйтуэйт стал диктовать медленно и четко:

Мистер Брейтуэйт запустил руки в свою косматую шевелюру:

— Гм-м, 1670 год — в это время начали преследовать британских католиков и конформистов. Тогда как раз Дом призрения перестали именовать «домом Святого Петра», а на холме выстроили новую церковь. Ее назвали Чапелвейлской церковью, но местные католики все равно про себя именовали ее церковью Святого Петра, вот откуда ее теперешнее название.

Джон протянул библиотекарю образчик вышивки.

— Спасибо, сэр, теперь вы это можете хранить в ваших библиотечных архивах, а нам хватит того перевода, что записала Эми.

Мистер Брейтуэйт вновь почувствовал себя незаметным библиотекарем.

— Гм-м, да-да, то есть спасибо, мистер… м-м, да, очень хорошо!