"Если бы знать" - читать интересную книгу автора (Джексон Лиза)Глава 13Первой мыслью Марлы, едва она проснулась на следующее утро, было: «Я едва не улеглась с ним в постель!» – Черт побери! – Она со всей силы ударила кулаком по матрасу. – Что со мной такое? Стоило вспомнить жар его дыхания – и в горле у нее пересохло. – Дура, дура, дура! – обругала себя Марла и, откинув одеяло, поспешила в ванную. Она торопливо сорвала с себя одежду – ах, вырвать бы из сердца с такой же легкостью эротические образы! Но и под пульсирующей струей душа в быстро запотевающей кабинке ей вспоминалось одно – прикосновение мужских пальцев к затвердевшим соскам, мягкое трение ткани о пылающее, словно в лихорадке, тело. – Хватит! – прикрикнула она на себя и пустила холодную воду, чтобы изгнать из головы распутные мысли. Господи боже, похоже, она вот-вот свихнется, точнее, станет еще ненормальнее, чем была. – Если такое возможно, – пробормотала Марла и, выключив душ, принялась энергично растираться полотенцем. Но не помог и холодный душ – ей по-прежнему мерещился Ник. Обнаженный, мускулистый живот, низко сидящие на бедрах джинсы, вздувшаяся ширинка. Проклиная себя за слабость, Марла натянула джинсы и свитер, втерла в стриженые волосы немного мусса, торопливо подкрасила губы и глаза. В душе ее кипели противоречивые чувства – потрясение и стыд странным образом соседствовали с проблесками радости и крупицами надежды. Гордость приказывала ей бороться с влечением к Нику, но в глубине души Марла понимала, что битва уже проиграна. Как забыть сладость его губ, жар его прикосновений? Как забыть, с какой самозабвенной страстью она отвечала ему? Боже, о чем она только думает? Марла хмуро взглянула на свое отражение и провела рукой по волосам. Женщина в зеркале озорно блеснула зелеными глазами. Марлу это привело в бешенство. – У тебя куча проблем! Куча! Просто нет времени на всякую романтическую ерунду! И все же, выходя из спальни, Марла не переставала спрашивать себя, со всеми ли она похотлива и распутна – или только с Ником? «Дело в том, что ты... ну... интересовалась другими мужчинами», – эхом отозвалось в ее мозгу признание Алекса. – Не думай об этом, – сказала она себе. – Займись более неотложными делами. В первый раз после возвращения к жизни Марла чувствовала себя по-настоящему живой. Полной сил. Ей не терпелось взять быка за рога и выяснить наконец, что произошло в ночь катастрофы, что происходит сейчас, почему, черт побери, в собственном доме она чувствует себя то ли нежеланной гостьей, то ли пленницей! Подумать только, сколько времени потеряно зря – из-за того, что Алекс по собственной прихоти взял и вычеркнул из ее жизни пять дней! Да, но это не причина, чтобы у него за спиной заводить шашни с его братом. Нет, сказала себе Марла. Ее чувства к Нику – одно, а к Алексу – совсем другое. На Алекса она просто зла как черт. Пять дней! Почти неделя! Ему, видите ли, показалось, что так будет лучше! Он, оказывается, ради нее старался! Так она и поверила. Заныла челюсть, напоминая, что Марла еще не до конца поправилась. Но нет, она не позволит какой-то дурацкой боли собой командовать! Марла приняла пару таблеток аспирина и вышла на кухню выпить кофе – как раз вовремя, чтобы застать Сисси и пожелать ей успехов в школе. Алекс, как сообщила ей Кармен, уже уехал на работу. А может быть, и не возвращался? Куда он ездил ночью? С кем встречался? Почему выскользнул из дома тайком, как вор? Что ж, она все выяснит. Прежде чем начинать открытую борьбу, стоит провести небольшое расследование. Трудно сказать почему, но Марла не сомневалась, что ей уже приходилось заниматься чем-то подобным. Так или иначе, с нее хватит! Ее уже тошнит от роли беспомощной жертвы, бедной больной домохозяйки, не помнящей собственного имени! Алекс что-то от нее скрывает. И будь она проклята, если не выяснит, что! – А Ник? – спросила она у Кармен, прислонившись к дверному косяку и наблюдая, как толстенная улыбчивая повариха по имени Эльза режет мясо для маринада. – Тоже уехал рано утром. А миссис Юджинию Ларс увез на заседание совета директоров в Кейхилл-хаусе. – Кармен весело блеснула карими глазами. – Не очень-то ей по душе вставать в такую рань! – Еще бы! Допив кофе, Марла поднялась в детскую. Фиона как раз вынимала малыша из кроватки. – Дайте-ка я займусь нашим красавчиком! – предложила Марла. Накормив и перепеленав малыша под бдительным взглядом няни, она снова заговорила: – Сегодня до обеда можете отдохнуть. Я хочу провести немного времени с сыном. Не возражаете? – улыбнулась Марла. – А чего ж возражать? Мамаша-то вы! – Вот именно. – Я долго не задержусь! – радостно пообещала девушка, уже предвкушая свободное утро. Марла выкупала сына в ванночке, осторожно проводя губкой по его тельцу. Джеймс радостно ворковал и бил по воде крошечными ножонками. «Какое же это счастье, – думала Марла, – держать его на руках, прижимать к себе, играть с этим маленьким чудом.» – Ты самый чудесный малыш на свете, – прошептала она и пощекотала ему животик. – Пусть даже отец твой – порядочная свинья. Малыш улыбнулся и помахал ручкой, словно понял ее слова. У Марлы дрогнуло сердце. Почему она не может довольствоваться тем, что есть, – вести блестящую жизнь, которой позавидовали бы тысячи женщин, принимать мужа таким, как он есть, наслаждаться детьми? Вздохнув, она вытерла Джеймса, обработала детской присыпкой складочки на крохотном тельце и натянула на малыша голубую пижаму, из которой он на глазах вырастал. – Какой ты у меня большой мальчик! – проговорила она и, подхватив сына на руки, понесла вниз, в гостиную. В доме стояла тишина. Все, кроме слуг, разошлись по своим делам, и у Марлы появилась возможность кое-что сделать. Положив малыша в манеж, она прежде всего направилась к телефону. Через несколько секунд ее соединили с городской полицией Сан-Франциско. Однако диспетчер сказал, что детектива Патерно сейчас нет на месте, и предложил оставить для него сообщение. Марла попросила детектива перезвонить ей, повесила трубку и набрала номер университета в Санта-Крус. – Мне очень жаль, – ответил ей вежливый женский голос на другом конце провода, – но среди наших студентов нет никого по фамилии Делакруа. Так. Марла забарабанила пальцами по подлокотнику. Джеймс ворковал в манеже, ничего еще не ведая о людских тревогах и разочарованиях. – Может быть, Джули Делакруа зарегистрирована у вас под другой фамилией? – – спросила Марла, отчаянно пытаясь вызвать в памяти хоть что-нибудь о Памеле Делакруа и ее дочери. – Ничем не могу вам помочь. Если и так, я не вправе разглашать такую информацию. Марла задала еще несколько вопросов и повесила трубку, так ничего и не добившись. Тупик. Что дальше? Она взглянула на запястье, чтобы узнать, сколько времени и тут в первый раз сообразила, что на ней нет часов. Странно, ей казалось, что она всегда носила часы. Надо пойти поискать наверху. Наверняка в шкатулке с драгоценностями найдутся какие-нибудь часики. Подхватив малыша, Марла поднялась в спальню и принялась рыться в шкатулке, среди серег и браслетов. Действительно, часы нашлись. Нашлось и кое-что еще. Между жемчужными серьгами и серебряным браслетом лежало, подмигивая гранями кроваво-красного камня, массивное золотое кольцо. – Не может быть! – Марла положила сына на кровать и взвесила кольцо на руке. Она перебирала эту шкатулку уже сотню раз. Не заметить кольца, нет, это невозможно! Марла надела кольцо на правую руку. Тяжелое, непривычное, оно тут же соскользнуло с пальца. «Ничего удивительного, – сказала она себе. – После аварии ты сильно похудела. Заметила, что вся одежда в гардеробной велика тебе почти на целый размер? Но этому есть и другое объяснение. Может быть, одежда, кольцо, часы – все это не мое». Она взглянула в зеркало. Оттуда смотрела на нее бледная женщина с короткой стрижкой, высокими скулами и зелеными глазами, Синяки прошли, и ничто, кроме подживающих царапин на губах, не напоминало о том, что ей пришлось перенести. Марла не сомневалась – это ее лицо. А Джеймс – ее сын. Но вот все остальное не складывалось. Она не сомневалась, что никогда прежде не носила кольца с рубином – но в то же время смутное, саднящее ощущение в глубине сознания подсказывало, что кольцо ей не совсем незнакомо. «Я видела его на ком-то другом! Но на ком?» Она напрягла память, но безуспешно. Марла просмотрела содержимое шкатулки. Большинство украшений здесь были вполне обычны – такие можно купить в любом магазине – но вот кольцо... Она интуитивно чувствовала, что оно стоит целого состояния. Почему она держала его здесь? Она небрежно бросила кольцо в шкатулку и надела часы. Браслет оказался великоват – как и все остальное. Забеспокоился Джеймс; Марла поцеловала его в макушку, отнесла в кроватку и постояла над ним, пока он не заснул, свернувшись клубочком и сунув пальчик в рот. Тогда она вышла в холл и остановилась у дверей гостевой спальни. Сквозь приоткрытую дверь виднелась брошенная в угол сумка, рубашка, висящая на прикроватном столбике. В воздухе витал слабый запах одеколона – запах, обрушивший на нее ураган сладостных, головокружительных воспоминаний о прошлой ночи. «Даже не думай об этом! – предупредила себя Марла. – Это просто похоть. Секс и только секс. Двое неудовлетворенных людей попытались найти облегчение друг в друге». Кто буквально вытащил ее из постели и повез к врачу? Если бы не он, ты бы до сих пор сидела на валиуме или черт знает на чем еще! Марла едва не рассмеялась. Ник прав. На героя двадцать первого века он не похож. Совсем не похож. И все-таки, кто, если не Ник, спас ее в ту ночь? – Миссис Кейхилл! – Негромкий мужской голос застал ее врасплох. С верхнего этажа, где располагались комнаты слуг, спускался Том. – Вам пора принять лекарство. – Какое? – Болеутоляющее. – И как оно называется? – подозрительно поинтересовалась Марла. – Ацетаминофен. – А что я принимала до сих пор? – Она подошла к нему ближе. – Что прописал мне доктор Робертсон после визита в клинику? – Гальцион. – А это что такое? – Триазолам. Слабое снотворное. – Ничего себе «слабое»! – Только снотворного ей сейчас не хватало. – А теперь, Том, послушайте меня. Больше никаких таблеток. Если мне станет больно, обойдусь аспирином. А если будет трудно заснуть, справлюсь с бессонницей без лекарств. – Но... – Том, не знаю, что вам наговорили, но я в здравом уме и способна сама распоряжаться своим телом. Если вас беспокоит доктор Робертсон, я с ним поговорю. То же относится и к моему мужу. – Они заботятся о вашем благе, – с непроницаемой миной проговорил Том. – Возможно. Но я предпочитаю сама о себе заботиться. – Миссис Кейхилл, я просто выполняю свою работу! – Если не хотите ее потерять, советую вам больше не спорить. Мне сиделка не нужна, и мы с вами оба это знаем. Мой муж нанял вас, потому что ему так спокойнее. – Марла начала терять терпение. – Это его проблема, а не моя. Благодарю за заботу, но глотать эти чертовы пилюли я больше не собираюсь. Оглянувшись, она увидела, что Том стоит на том же месте, словно громом пораженный. Ну и пусть. Сам виноват – нечего указывать ей, что и как делать! Марла вернулась в спальню и подождала, пока шаги Тома не удалятся на первый этаж. Толкнула дверь кабинета Алекса. Заперто. Как всегда. Знать бы, почему. Она вышла в холл и подергала вторую дверь. Та не шелохнулась. Но ведь в тот вечер, когда она корчилась здесь на полу, Юджиния открыла эту дверь! Значит, кто-то позаботился снова ее запереть. Дойдя до того места, где ее вырвало, Марла опустилась на колени и потрогала пушистый ворс ковра. Ковер был абсолютно сухим, и пятно исчезло, словно его и не было. Почему это случилось? Может быть, кто-то (загадочный пришелец в спальне?) подсыпал ей в суп рвотное? Марла задумалась, присев на пятки. Том сказал, что ей давали триазолам. Никогда прежде ока не слышала о таком лекарстве. Все сходится на запертой двери. Двери в кабинет. Алекс держит там что-то очень важное. Что-то прячет от нее. И она должна узнать, что именно. Марла на цыпочках спустилась на второй этаж. Из библиотеки слышался рев пылесоса – там прибиралась горничная. Марла осторожно прокралась в комнату свекрови, бесшумно притворила за собой дверь. «Я ничего дурного не делаю, – говорила она себе. – Это мой дом. Я имею полное право знать, что в нем творится». В тот вечер Юджиния достала ключ из кармана темно-синего пиджака. Может быть, он и сейчас там? Шансы невелики, если вспомнить, что прошло пять дней. Но попробовать стоило. Марла осторожно отворила дверь гардеробной и шагнула туда. Включила свет, оглядела комнату, обитую кедровыми панелями. Костюмы свекрови были развешаны в строгом порядке – пиджаки вверху, юбки внизу, под каждым костюмом в аккуратном гнездышке стоят подходящие по цвету туфли. Дрожащими от волнения пальцами Марла торопливо обшарила карманы всех пиджаков, от темно-синего до цвета фламинго. Попадалась всякая мелочь – театральные билеты, программки, мелкие монеты, словом, то, что можно забыть в кармане по рассеянности. Ключей не было. – Черт! – проворчала Марла. Должно быть, ключ сейчас при ней в Кейхилл-хаусе – или где она там заседает? Не теряя надежды, она принялась обшаривать сумочки – и тоже безрезультатно. Убедившись, что ключей здесь нет, Марла уже собиралась уйти из жаркой, душной гардеробной, но в этот миг с замиранием сердца услышала, как в комнату Юджинии открывается дверь. Что будет, если ее здесь застанут? Марла выключила свет, бесшумно отступила и, скользнув за ряд вешалок, спряталась за упакованным в полиэтиленовый пакет платьем. Совсем рядом взревел пылесос, и Марла едва не подпрыгнула от испуга. Горничная тщательно, неторопливо пылесосила комнату свекрови. Марла затаила дыхание. Может быть, ей повезет, и горничная не войдет в гардеробную. Рев на мгновение затих. Дверь распахнулась, и в комнату ворвался яркий поток света. Марла затаила дыхание. Горничная втащила свою адскую машину в комнату, и снова раздалось оглушительное рычание мотора. Марла прижалась к стене и замерла. Теперь она разглядела, что скрывает ее от посторонних глаз не что-нибудь, а свадебное платье Юджинии – кружевное, расшитое жемчугом, пожелтевшее от времени. Сколько же, интересно, ему лет? Марла зажмурилась, не осмеливаясь даже дышать. Сколько времени можно пылесосить эту чертову комнатушку? Вдруг рев затих. – Что? – громко крикнула горничная. Через прозрачный пластиковый чехол Марла видела, как девушка – маленькая латиноамериканка по имени Роза, почти не говорящая по-английски, – повернула голову. Оставив свою машину, она поспешила в спальню Юджинии. – О, сеньора Кейхилл! Si, si. Затем послышался голос свекрови: – Может быть, закончишь потом? Мне нужно прилечь. – Si, si. Я приду... luego... позже. – Да, Роза, и попроси, пожалуйста, Кармен известить меня, когда придут гости. Мы ждем преподобного и миссис Фавьер. Марла вспомнила, как договаривалась о встрече с кузиной Чериз. Визит был назначен на следующий день, но следующие пять дней она провела в постели. Из-за проклятых таблеток. Роза исчезла, унеся с собой пылесос. Марла замерла, не осмеливаясь даже переступить с ноги на ногу. Несколько секунд спустя появилась свекровь. Она сняла темно-синий костюм, повесила его на вешалку напротив укрытия Марлы, сбросила туфли и аккуратно поставила их в гнездо под вешалкой, затем избавилась и от блузки, оставшись в одной кружевной комбинации и панталонах. Потом погасила свет и прикрыла за собой дверь. Марла позволила себе вздохнуть. В душе у нее затеплилась слабая надежда: может быть, все-таки удастся выскользнуть отсюда незамеченной? Медленно, как смерть, текли минуты. Мысленно отсчитав четверть часа, Марла выскользнула из укрытия и бесшумно подкралась к двери, из-под которой падала во мрак гардеробной полоска света. Марла осторожно нажала выключатель. Гардеробная осветилась ярким светом. Не теряя времени, Марла поспешила к синему костюму и сунула руку в правый карман. Пальцы ее нащупали прохладный металл. Вот оно, кольцо с ключами! Слава богу! Очень осторожно, чтобы ключи не звякнули, она вытащила их и спрятала свою добычу в передний карман джинсов. Что ж, пока удача на ее стороне. Осталось прокрасться мимо свекрови так, чтобы ее не разбудить. Если, конечно, она спит, а не вяжет или листает журнал. Но из спальни не доносилось ни шелеста страниц, ни позвякивания спиц. «Будь что будет, – решила Марла. – Придется рискнуть». Выключив свет, она нащупала дверную ручку. Дверь с тихим щелчком приотворилась. Марла приоткрыла дверь пошире. Спальня Юджинии тонула в полумраке, повсюду лежали глубокие тени. С кровати доносилось тихое размеренное дыхание. Молясь о том, чтобы поблизости не оказалось собачонки, Марла бесшумно пересекла комнату и открыла дверь на свободу. Свекровь что-то пробормотала во сне. Марла выскочила в коридор и понеслась по лестнице с быстротой, на которую была способна, по дороге споткнувшись о Коко и едва не сломав себе шею. Только добравшись до общей гостиной, она позволила себе перевести дух. Ключи жгли ей карман; Марла хотела немедля пустить их в ход, но в этот миг внизу раздался громкий звон дверного колокольчика. Вот черт! Внизу Кармен открыла дверь, и послышался звонкий женский голос: – Здравствуйте, я Чериз Фавьер. Я пришла повидать Марлу. У Марлы упало сердце. К тому времени, как гостья уйдет, Юджиния уже встанет и хватится ключей. Единственная ее надежда – избавиться от кузины как можно быстрее, прежде чем кто-нибудь разбудит свекровь. Марла поспешила вниз, где Чериз снимала плащ, отороченный модным пятнистым мехом. – Марла! – воскликнула гостья. Но в следующий миг улыбка ее слегка увяла. – Марла, ты просто сказочно выглядишь! «Ага, как же. Можно подумать, она час назад не смотрела на себя в зеркало!» – Я так рада, так рада тебя видеть! – Стройная блондинка заключила Марлу в объятия и расплылась в широченной улыбке, грозившей обрушить многослойный макияж. – Мы с Доналдом так за тебя волновались! – Она оглянулась через плечо и немного нервно добавила: – Он сейчас подойдет. По дороге сюда ему позвонили на сотовый – что-то вроде телефона доверия, ну, ты понимаешь. В этот момент на пороге появился высокий широкоплечий мужчина с густыми волнистыми волосами, в которых кое-где уже поблескивала седина, и добродушным загорелым лицом. Белый воротничок священника странно смотрелся в сочетании с черной рубашкой и кожаной курткой. – Доналд, ты помнишь Марлу? – проговорила Чериз. – Разумеется, помню! – И Доналд просиял улыбкой в тысячу ватт, обнажив ряд великолепных белых зубов и несколько золотых коронок. Подойдя к Марле, преподобный фамильярно обнял ее за плечи одной рукой – в другой он держал потрепанную Библию. – Как я рад тебя видеть! – прогудел он, запечатлевая у нее на лбу отеческий поцелуй. – Слава господу, с тобой все в порядке! А как мы перепугались, когда узнали, что ты снова в больнице! – Это точно! – улыбаясь во весь рот, подтвердила Чериз. Марла, поморщившись, высвободилась из его медвежьих объятий. – Да, ты нам стоила немало бессонных ночей! Преподобный открыл рот, а улыбка Чериз на мгновение поблекла. – Пойдемте в гостиную, – пригласила Марла. Едва все расселись, как, словно по заказу, появилась Кармен с кофе, чаем и сладостями. – Миссис Юджиния говорила, что вы ждете гостей, – объяснила она. – Сейчас она и сама спустится. У Марлы упало сердце. Если свекровь встанет – прости-прощай возможность спокойно порыться в столе и компьютере Алекса! – Ты, наверно, слышала от Алекса и от Ника, что я пыталась с тобой связаться, – заговорила Чериз. «А она симпатичная, – подумала Марла, глядя на кузину. – Только напрасно так ярко красится. Одни кроваво-красные губы и ногти чего стоят!» – Да, Ник говорил, что ты звонила. – Я просто с ума сходила от беспокойства, а Алекс не пускал меня в больницу и... – Тут она покосилась на мужа и захлопнула рот. Доналд откинулся на диване с таким видом, словно рассчитывал остаться здесь на весь день. Может быть, даже почитать вслух Библию заблудшей пастве. – Как ты себя чувствуешь? – Уже лучше. – Ты пережила нелегкое время, – заметил Доналд. Говорил он сочувственно, но в выражении лица Марле почудилась какая-то нотка злорадства. – Теперь со мной все в порядке, – ответила она. – Но мы слышали, у тебя амнезия! – возразила Чериз. – Это ведь не навсегда? – Надеюсь, что нет. Чериз возвела глаза к потолку. – Мы будем за тебя молиться. Ее муж кивнул. – Может быть, прямо сейчас соединим руки и попросим у господа помощи? Чериз поставила чашку и взяла Доналда за руку, а другой рукой потянулась к Марле. Но прежде, чем благочестивая пара успела вознести молитву, в гостиной появилась Юджиния. На сей раз на ней был унылый темно-серый костюм, вполне соответствующий выражению лица. У ног ее крутилась Коко: увидев чужаков, она глухо зарычала и заняла свой пост у любимого кресла Юджинии. Едва увидев свекровь, Марла почувствовала, что ключи у нее в кармане весят целую тонну. – Добрый день, Чериз, Доналд, – без улыбки поздоровалась Юджиния. – Тетушка Джини! – Чериз вскочила и заключила пожилую леди в объятия. – Как поживаешь? – бесцветным голосом спросила «тетушка». Чериз отступила на шаг и широко, но не слишком уверенно улыбнулась. – Теперь, когда наконец увидела Марлу, замечательно! Мы – я имею в виду Монти и я – просто с ума сходили от беспокойства! Я хотела, чтобы и Монти с нами приехал, но он сегодня занят, а другая возможность представится неизвестно когда. Болтая без умолку, она села на свое место. Юджиния заняла свой «трон» и опустила руку, чтобы почесать Коко за ушами. – Послушайте, – заговорила Чериз, протянув к свекрови обе руки ладонями вверх, – все мы знаем, что в прошлом у нашей семьи немало тяжелого, но, может быть, пора наконец прекратить раздоры? Я хочу сказать – когда я услышала, что Марла едва не погибла, то просто рухнула на колени и начала молиться. В такие-то минуты и понимаешь, как хрупка наша жизнь, как важно дорожить тем, что имеешь. Доналд наклонился вперед и заложил руки между коленей. Золотое кольцо на левой руке гордо, объявляло, что он женат; о чем свидетельствовал перстень с печаткой на правой, Марла догадаться не могла. – Мы с Чериз думаем, что для семьи настало время оставить старые распри в.прошлом. Разразившаяся... то есть, я хотел сказать, едва не разразившаяся трагедия – знак божий. Господь протягивает к нам руки и просит идти с ним. Возблагодарим же всевышнего за его милости! – Произнося эту тираду, он сверкал улыбкой – широкой, блаженной и фальшивой; как бумажка в три доллара. Чериз, наклонившись, с чувством сжала руку Марлы. – Мы с тобой всегда были близки. Я в тебе видела почти сестру. А Монти – тот тебя просто обожал! И теперь обожает. – Она смотрела Марле в лицо открытым взглядом, но на дне ее глаз, видела Марла, пряталось что-то темное и уклончивое. – В последние годы между нами пролегла трещина, но теперь самое время перебросить через нее мост! «Какого черта они хотят? К чему все эти фальшивые пересахаренные речи?» Открылась дверь, и на пороге гостиной появился Ник в кожаной куртке и джинсах. При виде Чериз и ее мужа уголки рта его изогнулись в иронической улыбке. – Добрый день, Чериз, – кивнул он кузине, не вынимая рук из карманов. Пронзительный синий взгляд его скользнул по ее лицу и остановился на Марле. – Как ты сегодня? – Лучше, – ответила Марла, отчаянным усилием воли гоня от себя воспоминания о прошлой ночи. – Гораздо лучше. Начинаю снова чувствовать себя человеком. – Челюсть болит? – Немного побаливает. Но я справлюсь. – В этом я не сомневаюсь. – Ник повернулся к Доналду. – А вы, должно быть, муж Чериз? – Прошу прощения, я вас не представила, – и Юджиния торопливо совершила ритуал представления мужчин. Доналд протянул Нику лопату-ладонь: – Я о вас много слышал. – Надеюсь, не только плохое? Доналд расплылся в улыбке. – Что вы! Чериз вас обожает! – Значит, она в явном меньшинстве, – фыркнул Ник. Доналд рассмеялся, Чериз покраснела, а Юджиния нахмурилась сильнее прежнего. Ник устроился на диване, вытянув длинные ноги в облегающих джинсах. Из последующей светской беседы Марла узнала, что в свое время Доналд профессионально играл в футбол. Правда, и тогда не забывал молиться перед каждым матчем. Но господь избрал его для иной стези – и однажды вражеский полузащитник, детина трехсот с половиной фунтов весу, налетел на Доналда и сломал ему три ребра, а также ногу в двух местах, чем положил конец его спортивной карьере. – Очевидно, небесный тренер решил, что мне надлежит возглавлять не команду, а приход, – с улыбкой закончил свою историю Доналд. – Кстати, о командном духе я и хотел сегодня поговорить. Одной рукой он сжал Библию, а другую протянул жене. Та, словно дрессированная обезьянка, немедленно переплела с ним пальцы. – Чериз очень обеспокоена расколом в семье. Ее родителей, как вы знаете, нет в живых. Вы, Ник, годами не появляетесь дома. Ваш отец тоже отошел в лучший мир. «Куда он клонит?» – подумала Марла. – Все мы знаем, что в последнее время в семье не все идет гладко. Взаимные обвинения, подозрения. Порой звучат ужасные слова – слова, о которых мы сами потом жалеем. Чериз – впрочем, и Монтгомери тоже – была страшно потрясена несчастьем с Марлой. Но еще больше потрясло ее то, что, когда она хотела навестить кузину, с ней обошлись, как с чужой. – Широкие плечи Доналда поникли. – То, что Марла выжила, – несомненно, чудо. Господь не захотел призывать ее к себе. Думаю, это знак для нас. Господь исцелил Марлу: он хочет, чтобы и мы последовали его примеру и исцелили семейные раны. – Серые глаза его встретились со взглядом Ника. – Забудем о ссорах, оставим гнев и подозрения, станем снова одной командой! Ник ответил проповеднику желчным взглядом. – Ты это серьезно? – поинтересовался Ник. – Не припомню, чтобы я когда-нибудь играл в команде. Команда Кейхиллов. Что-то вроде «Пяти Джексонов», видимо. – Ну не будь таким циником! – Чериз надула алые губки, безуспешно стараясь изобразить обиду. – Когда-то мы и вправду играли в одной команде. Помнишь – давным-давно, когда были детьми? – В самом деле, очень давно, – вставила Юджиния. – Знаете, я осталась идеалисткой, – поведала Чериз. – Я верю, что хорошие времена еще вернутся. Муж поднялся на ноги и подал ей руку. – Что бы ни случилось, мы одна семья, – сияя, объявила Чериз. – Пожалуйста, приходите! Чериз обняла Марлу и Ника. Юджинию обнять не осмелилась – только протянула ей руку. – Приводите с собой Алекса и Сисси, привозите и малыша. «Лучше я отобедаю с гадюкой», – мысленно ответила Марла. – А Монтгомери тоже будет? – поинтересовался Ник. Улыбка Чериз дрогнула. – Разумеется, я его приглашу, но о Монти трудно что-то сказать заранее. Я хотела сегодня привести его с нами, но, видишь, у него оказались другие планы. Конечно, я постараюсь, чтобы он пришел. – Посмотрим, – ледяным тоном заключила Юджиния. Чериз предпочла этого не заметить. Супруги уже двинулись к выходу, как вдруг Ник спросил: – Памела Делакруа, кажется, состояла в приходе Святой Троицы? Доналд вздрогнул, на лице мелькнула тревога. – Да, – ответил он, нахмурившись. – Большая потеря для прихода. Марла не верила своим ушам. Наконец какая-то ниточка! – Вы ее знали? – воскликнула она. – К сожалению, лично – нет. Она не часто посещала службы. – А ты? Ты ее знала? – повернулась Марла к Чериз. – Совсем нет. Даже не знаю, как она выглядела, – быстро ответила та. – Преподобный прав: она появлялась раз в три месяца и не участвовала в наших занятиях. У нас есть кружок по изучению Библии, женский клуб и клуб одиночек, но она нигде не появлялась. – Откуда же вы знаете, что она ходила в вашу церковь? – удивилась Марла. – Она перечисляла пожертвования? – Нет, мы узнали уже после ее смерти от одной женщины, преподавательницы в воскресной школе для взрослых. Она увидела некролог в газете. Мы, конечно, сразу организовали «молитву по цепочке» – это значит, что прихожане обзванивают друг друга и все молятся за Пэм. – Но, может быть, вы видели ее родных? Дочь? – спрашивала Марла. – Мы никого из них не знаем, – отрезала Чериз и схватила сумочку, готовая бежать к дверям. Ник склонил голову набок. – Помнится, при нашей встрече ты ни словом не упомянула о Памеле Делакруа. – Ну, забыла, – огрызнулась она. – И что из того? Муж бросил на нее суровый взгляд, и Чериз мгновенно поправилась: – Извини. Конечно, я должна была тебе рассказать, – забормотала она, избегая взгляда Доналда. – Но правда, совершенно вылетело из головы. Доналд положил конец беседе, взглянув на часы. – Прошу извинить, но через полчаса у меня встреча с церковным казначеем. Марла и Ник проводили гостей до дверей. Там их уже ждала Кармен с леопардовым плащом Чериз. – Очень рада была тебя видеть! – шепнула Чериз, в последний раз обнимая Марлу. Рукопожатия, прощания и благочестивая пара удалилась, трогательно держась за руки, – живая картина христианской верности и любви. – И что сей визит значил? – спросил Ник. Юджиния устало вздохнула: – Деньги, Ник. Это все, что их интересует. На все готовы, чтобы добраться до денег. Пусть говорят что угодно – «провидение», «семейная солидарность», – меня-то им не обмануть. – Она бросила быстрый взгляд на Марлу. – Не пойми меня неверно. Чериз – неплохая девочка, просто ни о ком, кроме себя, не думает. Наверно, она действительно о тебе беспокоилась. А Доналд пусть молится хоть до посинения, но мы-то с Алексом знаем, чего он стоит. Алекс нанял его на работу в Кейхилл-хаус – а Доналд вляпался в ужасный скандал, опозорил и свое имя, и наше. Завел роман с одной из тамошних девушек. – Юджиния поморщилась. – Я бы ничуть не удивилась, если бы оказалось, что она и забеременела от него. Она ведь так и не сказала, кто отец ребенка. И посещала службы в церкви Святой Троицы. Не нужно быть Эйнштейном, чтобы сложить два и два. – Она церемонно надкусила пирожное. Коко, лежа у ее ног, следила за хозяйкой жадным взглядом блестящих черных глазок. – Алекс, разумеется, его уволил. Скандал был страшный. Но Доналд клялся, что ни в чем не виноват, что девушка его оговорила, и в конце концов она отозвала обвинения. – История семейства Кейхилл, часть очередная, – саркастически заметил Ник. Зазвонил телефон. Ник, выйдя в холл, взял трубку. – Ник Кейхилл слушает. Да... Да, она здесь. Секундочку. – Это тебя, – проговорил он, протянув трубку Марле. – Детектив Патерно. – Что ему нужно? – поинтересовалась Юджиния. – Я сегодня ему звонила, хотела кое-что рассказать, – объяснила Марла. Свекровь ничего не сказала, но посмотрела на нее словно на сумасшедшую. Чтобы избавиться от лишних ушей, Марла поднялась в библиотеку. По дороге, прижимая трубку к уху, она вкратце рассказала детективу обо всем, что ей вспомнилось. –...Деталей я не помню, но одно могу сказать точно: он выскочил на середину дороги и вдруг засверкал, как рождественская елка. Я свернула, чтобы его объехать; то же сделал и грузовик. Что случилось с мужчиной, не знаю; кажется, последнее, что я успела заметить, как он отпрыгнул в сторону. Патерно задал несколько уточняющих вопросов, а затем попросил ее заехать в участок, сделать официальное заявление. Марла согласилась, пообещала немедленно позвонить, если вспомнит что-нибудь еще, и вернулась в гостиную. – Ник говорит, что ты вспомнила катастрофу! – изумленно проговорила Юджиния. – В основном да, – кивнула Марла. – Но все еще не помнишь, зачем поехала в Санта-Крус? – Юджиния опустила блюдце с остатком пирожкого на пол, и Коко, радостно урча, принялась подбирать розовым язычком сладкие крошки. – Нет, – ответила Марла, вдруг почувствовав страшную усталость. – И как я познакомилась с Пэм, тоже не помню. «Но непременно выясню, – пообещала она себе. – Так или иначе». Дверь черного хода с треском распахнулась, и послышались торопливые шаги. Коко тревожно залаяла. В гостиную влетела Фиона – растрепанная, с раскрасневшейся веснушчатой физиономией. – Извиняюсь, опоздала маленько, – выпалила она. – Как там наш зайчик? – Спит, – ответила Марла. Не дожидаясь более подробного ответа, Фиона затопала по лестнице наверх. За спиной у нее развевался мокрый плащ. – Что за нелепое создание, – вздохнула Юджиния, провожая ее взглядом. – Не знаю, не напрасно ли мы поручили ей заботу о малыше. – Она сунула руку в карман и нахмурилась. – Кстати, никто не видел моих ключей? – А ты потеряла ключи? – спросил Ник. – Наверно, куда-нибудь засунула, – ответила Юджиния. Марла чувствовала себя преступницей. Проклятые ключи жгли ей карман. – Странно... – хмурясь, проговорила Юджиния. – Я точно помню, что утром они были на месте. – Найдутся, – предсказал Ник. – Да, конечно. Но странно: обычно я ничего не теряю. Она посвистела Коко и направилась к лифту, оставив Марлу и Ника наедине. – Послушай, Ник, – прервала тяжелое молчание Марла, – нам надо поговорить о том, что произошло прошлой ночью. – Я совершил ошибку. – Мы оба совершили ошибку. – Она устало прикрыла глаза. – Хотела бы я сказать, что сожалею о случившемся, но не стану врать. Я не жалею. – А стоило бы, – угрюмо возразил Ник. – А ты жалеешь? Плечи его напряглись. – Думаю, здесь не место и не время это обсуждать. – Может быть, ты и прав, – согласилась она, – но нельзя же просто сделать вид, что ничего не было! – Придется, – сумрачно ответил он. – И потом, я хочу поговорить с тобой о другом. Пока ты валялась в постели, напичканная таблетками, я не сидел без дела. – И чем же ты занимался? – Пытался выяснить, что за чертовщина здесь творится. – Он вытащил из внутреннего кармана пиджака большой конверт и протянул Марле. – Начнем вот с этого. Открыв конверт, Марла увидела перед собой фотографию женщины с ясными зелеными глазами и заразительной улыбкой. Подпись под фотографией гласила: «Памела Делакруа». Значит, вот какая она была, эта Памела. А теперь она в могиле. – Очень похожа на тебя, правда? – заметил Ник. – Да, пожалуй. – Марла вытащила другую фотографию. – В самом деле, несомненное сходство. – На следующем снимке Памела была запечатлена в обнимку с молоденькой девушкой. – А это ее дочь? – Да. Джули. – Она сейчас в университете? – Нет. Бросила учебу. – Из-за смерти матери, – прошептала Марла, подавленная чувством вины. Господи, неужели не будет конца этому кошмару? – Нет. Она бросила университет за неделю до того, как вы с Памелой отправились в свое путешествие на юг. – Вот как? Но зачем тогда мы ехали в Санта-Крус? – Вопрос на миллион долларов, – вздохнул Ник. – Может быть, вы вовсе не туда направлялись, – добавил он, вспомнив свой разговор с Уолтом Хаагой. – А куда же? – Надеюсь, рано или поздно ты вспомнишь. – Пока что шансы невелики, – саркастически заметила Марла. – А тебе не кажется странным, что ты оставила Алекса и сына, никому не сказав ни слова? – Еще как кажется! – Отправилась бог весть куда с женщиной, которая вполне может сойти за твою сестру? – Но у меня нет сестры... – начала она – и осеклась. Сестра. Это слово больно царапнуло по глубинам сознания. – Нет, сестры у меня нет. Только брат. – Рори. – Ну да, Он, кажется, в интернате для инвалидов? – Правильно. – Объясни мне, Ник, – заговорила Марла, – почему у меня такое чувство, что все вокруг избегают разговоров о моем брате? Как будто что-то от меня скрывают. Ник задумался, плотно сжав губы. Знает – Черт побери, Ник! – взорвалась она. – Объясни, в чем дело! Я имею право знать! Он подошел к окну, нерешительно провел пальцами по волосам. – Да, думаю, ты вправе знать. – Естественно, черт возьми! Ник взглянул на нее через плечо – и Марла вмиг поняла, что сейчас услышит нечто по меньшей мере неприятное. Еще одна темная тайна прошлого. – Это произошло много лет назад. Тебе тогда было года четыре, а твоему брату и двух не было. Ваша мать куда-то собралась с вами обоими: усадила вас в машину, пристегнула к детским сиденьям, а сама зачем-то вернулась в дом. Очевидно, ты расстегнула ремень брата, и он выбрался из машины. Виктория, вернувшись, не заметила, что его нет: она дала задний ход – и наехала на Рори, который сидел на земле, должно быть, рассматривая муравья или какой-нибудь камешек. – Нет! – воскликнула Марла, поднеся руку ко рту. Внутри у нее все содрогнулось. – Он не умер; но мозгу был нанесен непоправимый ущерб. Доктора спасли ему жизнь, но больше ничего сделать не смогли. Марле казалось, что в сердце ей вонзили нож и медленно поворачивают в ране. – Я и не подозревала. – прошептала она, судорожно обшаривая потаенные закоулки сознания в поисках воспоминаний. Но не вспоминалось ничего, и в первый раз Марла подумала, что в беспамятстве есть свои положительные стороны. – Ты сама была совсем ребенком. – А родители... они винили меня? Ник пожал плечами. – На этот вопрос можешь ответить только ты сама. – Нет. Есть еще один человек. Отец. – Она поднялась с места. – И мне пора с ним встретиться. Эта мысль придала ей силы. Вспомнились ключи в кармане – наверняка какой-нибудь из них подходит к зажиганию одной из машин! Впрочем, подумав, Марла решила не рисковать. Прежде всего ей надо проникнуть в кабинет Алекса. – Хочешь, я тебя отвезу? – Спасибо, – с чувством ответила она. «Надо будет сделать дубликаты ключей.» – подумала Марла, накидывая пальто и доставая из шкафа сумочку. И вдруг новая мысль поразила ее, словно удар молнии. Как заказать дубликаты? У нее же нет ни гроша. Ни чековой книжки. Ни кредитной карточки. Ни какого-нибудь удостоверения личности. Ни денег. Ни документов. Ни машины. Ни памяти. Как будто и нет на свете никакой Марлы Кейхилл. |
||
|