"Мир А.Вампилова. Жизнь, творчество, судьба. Материалы к путеводителю" - читать интересную книгу автора (С.Р. Смирнов, В.В.Шерстов, Л.В. Иоффе)

В то же время несомненно, что пьесы писались им не «в стол» и не для «чтения», а прямо предназначались сцене. По завершении каждую из них автор предлагал театрам - преж¬де всего московским и местному, иркутскому.
С пьесой «Прощание в июне» (в первом варианте - «Ярмар¬ка») он в конце 1964 - начале 1965 гг., по выражению исследо¬вательницы Е. М. Гушанской, «безрезультатно обходит все театры столицы». Впрочем, один результат этот «обход» все-таки принес: знакомство, переросшее вскоре в дружбу, с Е. Л. Якушкиной, театроведом и переводчицей, которая по¬началу заведовала литературной частью Московского театра на Малой Бронной, а в 1965 перешла на ту же должность в театр имени М. Н. Ермоловой. Якушкина первой из людей театра по достоинству оценила масштаб таланта и меру само-бытности Вампилова. Впоследствии она была первой в Москве читательницей каждой новой его пьесы, его советчицей и «ги¬дом» по лабиринтам столичного внутритеатрального мира, ак¬тивнейшей распространительницей и популяризатором его творчества в этой среде.
Весной 1965 г. пьеса «Прощание в июне» в новой редакции была предложена автором Иркутскому драматическому теат¬ру - но, как и в Москве, «услышана» и поставлена театром в ту пору не была.
Сценическая история этой пьесы - и всей вампиловской драматургии - началась только в конце 1966 г. После дву¬кратного опубликования текста в Москве (в журнале «Театр» и издании ВУОАП) и немедленного безусловного разрешения его к постановке цензурой и инстанциями (ни с одной из по¬следующих пьес Вампилова такого не случалось) «Прощание в июне» было практически одновременно, с разницей в счи¬танные дни, поставлено в театрах десяти периферийных горо¬дов бывшего СССР.
Самой первой, по утверждению Гушанской, была премьера в драматическом театре города Клайпеды, состоявшаяся 20 ноября 1966 г. Спектакль шел на литовском языке (перевод пьесы Ю. Балтушиса). Поставил его режиссер В. Дапкюнас, оформила художница Ф. Линчюте; исполнители основных ро¬лей: Колесов - В. Альсис, Таня - Й. Янкаускайте, Маша - М. Черняускайте, Букин - А. Андрюконис, Фролов - А. Венц- кюнас, Гомыра - А. Кубилюс, Золотуев - Г. Паулюкайтис, Репников - Е. Чепулис, Репникова - Е. Гайгалайте. Автор увидел спектакль в декабре того же года и в интервью газете «Советская Клайпеда» высоко оценил работы постановщика («Режиссерское решение пьесы именно такое, каким мне его хотелось видеть. Простое, как сама жизнь»), исполнителей ролей Репникова («В пьесе это просто подлец, а на сцене он значительно сложнее»), Золотуева («он правильно понял пара-доксальность образа и верно передал его на сцене») и других. С искренним уважением вспоминал Вампилов этот спектакль и впоследствии.
До конца 1966 г. премьеры «Прощания в июне» прошли также в Вологде, Грозном, Кустанае, Новокузнецке, Новомо¬сковске, Улан-Удэ, в 1967 г. - в Таганроге (автор был на спек¬такле), Воркуте, Прокопьевске и других городах, в 1968 г. - в Красноярском ТЮЗе имени Ленинского комсомола, одном из интереснейших театров страны в ту пору (режиссер В. Пет- ров-Саввич). За три года, до конца 1969 г., в стране состоялось примерно 25 постановок и около 1300 представлений пьесы. Однако ни в Москве, ни в Ленинграде, ни в родном автору Иркутске она в эти годы не шла.
Путь на сцену следующих вампиловских произведений - «Предместья», родившегося в первом варианте в 1966 г. и пос¬ле ряда авторских правок превратившегося в 1969 г. в «Старше¬го сына», «Провинциальных анекдотов», сформировавшихся как целое на основе новых редакций ранних одноактных пьес в 1968 г., и особенно «Утиной охоты», законченной в 1967 г., - оказался значительно более сложным.
Их рукописи, а потом и первые публикации (выходившие, как правило, в Иркутске) становились известны довольно ши¬рокому кругу людей театра, переговоры с автором о постанов¬ках вели многие театры разных городов. Но необычность мира в интонации этих пьес смущала и отпугивала не только чи¬новников, медливших с разрешением к исполнению на сцене даже опубликованных текстов (немало подробностей на эту тему содержится в переписке Вампилова и Якушкиной), но и режиссеров и актеров, привыкших к иному уровню и ка¬честву драматургии. Так, обсуждение «Утиной охоты» художе¬ственным советом Иркутского драматического театра в 1967 г. обнаружило полное непонимание и резкое неприятие пьесы старейшинами театра, вылилось в конфликт и временный разрыв между драматургом и коллективом.
Тем не менее именно в Иркутском драматическом театре, получившем к этому времени имя Н. П. Охлопкова, 18 ноября 1969 г. увидела наконец свет рампы комедия «Старший сын». Увлекшиеся пьесой режиссер В. И. Симоновский и заведую¬щая литературной частью Р. В. Курбатова добились не только включения ее в репертуар, но и получения всех необходимых разрешений на постановку. В подготовке спектакля, на¬чавшейся 28 сентября, повседневное и самое активное участие принял сам Вампилов, впервые получивший возможность ра¬ботать вместе с театром над воплощением своей пьесы от на¬чала до конца, сумевший установить плодотворный творче¬ский контакт с режиссером и эффективно помочь всему по¬становочному коллективу.
Иркутский «Старший сын» стал не только первой поста¬новкой пьесы, но и одним из самых значительных прижизнен¬ных вампиловских спектаклей. Отчетливо прозвучала в нем неповторимая авторская интонация - сплав лирики с иронией, наивности с парадоксом, честной и доскональной правды с те- атральностыа Эта интонация нашла своеобразный сцениче¬ский эквивалент в декорациях Ю. И. Суракевича, в музыке, найденной постановщиком и автором совместно, в работах актеров А. П. Тишина (Сарафанов), Т. В. Хрулевой (Нина), В. И. Алексеева (Сильва), В. В. Лобанова (Бусыгин), Т. И. Па- насюк (Макарская), Г. И. Марченко (Васенька), Г. Л. Шипунова (Кудимов) и других. Зритель и общественность города приня¬ли пьесу и спектакль поистине восторженно - только за пер¬вый год после премьеры «Старший сыт прошел 100 раз, в об¬щей же сложности продержался на сцене 13 лет и выдержал более 400 представлений.
Премьера в Иркутске и вышедшее вслед за ней в Москве отдельное издание пьесы открыли «Старшему сыну» широкую дорогу на сцены страны. Вторая постановка состоялась уже в декабре 1969 г. в драматическом театре города Калинина. В 1970 г. пьеса прошла около 400 раз в 11 театрах, в 1971 г. - более 1000 раз в 28 театрах, заняв одно из первых мест по этим показателям в сводном репертуаре театров СССР.
Заслуживает отдельного упоминания вышедший весной 1970 г. спектакль Красноярского ТЮЗа им. Ленинского комсо¬мола «Предместье» (режиссер Ю. Мочалов, художник В. Жуй- ко, в ролях: Бусыгин - Ю. Головин, Сильва - П. Герман, Са¬рафанов - В. Шагин, Нина - Т. Рогозина, Васенька - С. Брян- цев, Макарская - Э. Осипова, Кудимов - Н. Черкасов). В нем впервые прозвучала со сцены ранняя редакция текста, опу¬бликованная в иркутском альманахе «Ангара» в начале 1968, и был заявлен несколько более жесткий, парадоксальный под¬ход к пьесе по сравнению с иркутским спектаклем.
19 июня 1970 г. состоялась первая вампиловская премьера в Ленинграде - Театр драмы и комедии на Литейном показал спектакль «Свидания в предместье». Со сцены звучал текст «Старшего сына», апробированный в Иркутске; смена названия была вызвана внутритеатральными соображениями и санк¬ционирована автором. Спектакль поставил режиссер Е. М. Пад- ве, оформил выдающийся сценограф Э. С. Кочергин; пер¬вые исполнители основных ролей - И. А. Мокеев (Сарафа¬нов), И. Н. Тихоненко (Бусыгин), В. Е. Ермолаев (Сильва), Н. Г. Байтальская (Нина), И. М. Осинин (Васенька), С. С. Нено¬ва (Макарская). Постановка отличалась серьезным прочтением пьесы, теплой лирической тональностью, высоким художест¬венным уровнем.
В том же 1970 г. в Новокузнецке произошел скандал во¬круг спектакля режиссера Ю. Н. Погребничко «Провинция» по пьесе «Старший сын» - постановка была признана местными властями антисоветской и запрещена к показу с оргвыводами по отношению к режиссеру и руководству театра.?
жизнь
Разумеется, не все из многочисленных уже постановок «Старшего сына» по стране Вампилов смог увидеть. Но есте¬ственно, что он не оставался равнодушен к сценической судь¬бе своего детища и творчества в целом. Положительно оцени¬вая ленинградский и иркутский спектакли (над последним автор продолжал «шефствовать» до конца жизни), он критиче¬ски отзывался об увиденных постановках в Калинине и неко¬торых других городах, заглазно резко осудил новокузнецкий эксперимент, заглазно же с подозрением (достаточно ли обос¬нованным - вопрос спорный) относился к работам Краснояр¬ского ТЮЗа. Известный и авторитетный к этому времени дра¬матург резко выступал против режиссерского произвола, про¬тив небрежного и легковесного отношения театров к текстам пьес. Не раз повторял он в эти годы разным лицам и по раз¬ным поводам: «Играть надо, как написано». Эта формула не всегда бесспорна и, конечно же, не дает театрам «ключа» к по¬становкам - но она была выстрадана горьким опытом отноше¬ний Вампилова с театрами.
Иркутский драматический театр имени Охлопкова под влиянием очевидного успеха «Старшего сына» в конце 1970 г. обратился наконец к пьесе «Прощание в июне», более пяти лет пролежавшей в его «портфеле». Спектакль, премьера которого состоялась 29 декабря, стал дебютом в коллективе режиссера В. Л. Черткова и художника К. Н. Чемекова. Основные роли на премьере исполняли В. И. Алексеев (Колесов), Е. С. Мазуренко (Таня), Г. В. Мурашова (Маша), Ю. М. Красик (Букин), В. В. Ло¬банов (Фролов), Г. Л. Шипунов (Гомыра), И. Н. Климов (Зо- лотуев), А. 3. Берман (Репников), А. К. Рыбакова (Репникова). Автор формально участвовал в репетициях, но, в отличие от случая со «Старшим сыном», не нашел достаточного взаимопо¬нимания с постановщиком и не смог серьезно повлиять на результат общей работы. Спектакль, профессиональный в це¬лом, интересный в ряде частностей, пользовавшийся шумным и довольно долгим зрительским успехом, был сдержанно оце¬нен драматургом, поскольку проблематика пьесы в нем, как и во многих других ранних постановках «Прощания в июне», оказалась несколько упрощена и облегчена.
61
Первая и единственная при жизни автора премьера «Про-винциальных анекдотов» состоялась 30 марта 1972 г. (за четы¬ре с половиной месяца до гибели Вампилова) в Ленинграде на Малой сцене Академического Большого драматического театра (БДТ) им. М. Горького. Цензурного разрешения на постановку пьесы добился руководитель БДТ, крупнейший режиссер сво¬его времени Г. А. Товстоногов, заинтересовавшийся творчест¬вом Вампилова после посещения ленинградского спектакля «Свидания в предместье» и личного знакомства с автором. По
требованию инстанций только название спектакля было пона¬чалу заменено на «Два анекдота» (впоследствии восстанов¬лено авторское). Постановку осуществил А. Г. Товстоногов, оформление М. В. Данилова, музыка В. С. Белецкова. В «Истории с метранпажем» играли М. В. Данилов (Калошин), Е. А. Горюнов (Потапов), Б. В. Лёскин (Рукосуев), В. Л. Макси¬мов (Камаев), И. Э. Комарова (Марина), С. В. Головина (Вик¬тория); в «Двадцати минутах с ангелом» - Е. Н. Соляков (Хомутов), А. Е. Гаричев (Анчугин), Е. К. Чудаков (Угаров),
A. Ф. Пустохин (Базильский), В. И. Караваев (Ступак), С. В. Го-ловина (Фаина), Т. А. Тарасова (Васюта). Автор по приглаше¬нию театра еще в конце 1971 года участвовал в репетициях, был и на премьере спектакля.
Открытие пьесы одним из ведущих театров страны яви¬лось важнейшим событием как в сценической истории вампи- ловской драматургии, так и в жизни писателя. В то же время спектакль, замеченный и положительно оцененный критикой и общественностью, не стал, к сожалению, театральной сенса¬цией такого масштаба, как ряд других постановок БДТ этой эпохи. Причины тому - и Малая сцена, обусловившая доступ¬ность его сравнительно узкому кругу публики, и недостаточ¬ная, как видится в исторической перспективе, философская глубина постановки по сравнению с пьесой: на сцене предста¬вали все-таки скорее частные бытовые случаи, нежели много¬значные, богатые смыслом вампиловские притчи.
Как известно, «Утиная охота» при жизни автора не была поставлена никем. Пьесу «Прошлым летом в Чулимске», суще-ствовавшую в законченном виде с 1970 г. (хотя подвер¬гавшуюся правкам и редактуре и позже), драматург не смог увидеть не только на сцене, но и в печати.
Всего же парадоксальнее тот факт, что ни в одном из мно-гочисленных московских театров - флагманов, по общеприня¬тому мнению, театрального искусства страны - ни одной вам- пиловской премьеры до кончины автора не состоялось. Из пе¬реписки Вампилова с Якушкиной и других опубликованных материалов видно, что за почти 8-летний период с момента первого контакта драматурга с театральной Москвой пьесы читались, вопрос об их постановке обсуждался, постановочные планы строились практически во всех ведущих театрах сто¬лицы: МХАТе и Малом, имени Вахтангова и имени В. В. Мая¬ковского, театре Сатиры и «Современнике», театрах на Таган¬ке и на Малой Бронной. Проявляли интерес к драматургии Вампилова и были лично знакомы с автором такие высшие театральные авторитеты, как О. Н. Ефремов и А. А. Гончаров, Ю. П. Любимов и А. В. Эфрос, О. П. Табаков и В. А. Андреев,
B. Н. Плучек и В. Г. Комиссаржевский. К рубежу 60-70-х гг. фигура Вампилова была уже широко известна театральной
жизнь
Москве, его не без иронии называли самым модным из непо- ставленных драматургов. Естественно, эта ситуация глубоко уязвляла писателя, знавшего цену своему творчеству.
Лишь в конце 1971 - начале 1972 гг. два московских театра одновременно приступили к работе над пьесами, давно и ши¬роко шедшими по стране: театр имени К. С. Станиславско¬го начал репетировать «Прощание в июне», театр имени М. Н. Ермоловой - «Старшего сына». Автор успел побывать на репетициях обоих спектаклей, помочь постановщикам совета¬ми (особенно серьезно, по ряду свидетельств, в первом слу¬чае) - но ни до одной из двух премьер, назначенных на осень 1972 г., волей судьбы не дожил.
Позже, в 1981 г., родилось и обнародовано своего рода по¬каяние перед памятью «завтрашнего драматурга» Вампилова, принесенное от имени театра страны одним из его лидеров Олегом Ефремовым: «Предложение, с которым Вампилов к нам обратился, сразу расслышано и понято не было. Его боль, его гнев, его исповедь были поставлены под сомнение, казались провинциальной экзотикой. <...> Мы прозрели не сразу. <...> Распространено мнение, что пьесам Вампилова мешали только некоторые не в меру ретивые чиновники. К сожалению, ме¬шали и стереотипно устроенные наши собственные мозги, на¬ше, художников театра, сознание того, что все истины уже известны».
В. С. Нарожный
ПЕРЕПИСКА ВАМПИЛОВА
63
Если о характере творчества Вампилова, естественно, дают представление его пьесы, рассказы, очерки, то о характере самого автора, его отношениях, круге забот более всего дают представление письма: воспоминания все-таки вторичны, письма же - первоисточник. Их (уточняю - опубликованные) условно - очень условно - можно разделить на три группы. Первая - сугубо деловая, так сказать, технологическая, сухая переписка, хотя и там обнаруживаются некоторые блестки - стиля, построения фразы и т. д. К этой группе - уже безус¬ловно - можно отнести письма к Г. Литинскому. Вторая груп¬па - тут уже условно - творчески-делового направления (по поводу работы над пьесами, прохождения их в инстанциях и постановки в разных театрах). Это письма Елене Якушки¬ной, Иллирии Граковой, Алексею Симукову, Дине Шварц и другим. И третья группа - тут опять безусловно - чисто личные, житейски-лирического свойства.?
Первыми были опубликованы (29 ноября 1977 г. в газете «Советская молодежь») одиннадцать писем Григорию Литин- скому, которые, по его словам, «послужили основанием фонда Вампилова в ЦГАЛИ». Переписка эта, сугубо делового харак¬тера, по всей видимости, относится ко второй половине 1963 - началу 1965 гг. (датировано только первое вампиловское пись¬мо - «июль 1963 г.»). Григорий Литинский был сотрудником журнала «Театр», куда начинающий драматург принес первую пьесу, «Прощание в июне» («многим понравилась в редакции», замечает Литинский, но не пошла), затем одноактовку, «Ангела» (опять же понравилась, но не пошла) и, наконец, «Дом окнами в поле», который был опубликован в номере одиннадцатом за 1964 г. Литинский ведал в журнале отделом «Народные театры», по которому и двигался «Дом...» Это была первая публикация в столице, которая, однако, не только об¬радовала, но и огорчила провинциального драматурга. Дело в том, что редакция «поправила» пьесу, о чем автору не сооб¬щили. Явное нарушение этических и прочих норм было, как объясняет Литинский, вызвано самыми благими побуждения¬ми: «О том, что пьеса ... претерпела некое редакторское втор¬жение, я умышленно не писал автору, так как, немного зная его характер, боялся, что он запретит ее публикацию, а мне очень хотелось, чтобы его имя появилось в столичной печати». Литинский, в общем, был недалек от истины. По поводу этого «редакторского вторжения» Вампилов (в очередном письме) заметил интеллигентно, но определенно: «Признаться, я был несколько удивлен сокращениями и правкой моей пьесы в журнале, Вы мне о них не писали». И заключил характер¬ной фразой: «Как видите, автор я вредный, хотя и незначи¬тельный».
Достоинство не оставляло «вредного автора» ни в начале пути, ни потом...
Письма Литинскому, как уже было сказано, деловиты и сухи, но и там обнаруживаются черты особенного вампилов- ского стиля. «Да, гонорары... - пишет Вампилов. - Я был о них большего мнения. Хорошо еще, что у нас главное - работа, а не гонорар». Или: «В ноябре собираюсь в Москву и, наконец, предстану перед Вами в своем разгильдяйстве». А вот уже посерьезней: «Я буду в Москве - Ленинграде с двумя больши¬ми пьесами («Прощание в июне» и «Старший сын». - Б. Р.) - чем это кончится? Особенно не обольщаюсь, но и надеждами не обделен. Как же не надеяться!»
Этот мотив, главный, пожалуй, - работы («работаю с остер-венением - что-то получится все-таки»), надежды и уверен¬ности в избранном пути, перемежающихся с отчаянием - бо¬лее значительно, глубоко, драматично проявлен во второй
жизнь
группе писем, которые поначалу мелькали отрывками в вос-поминаниях, а потом были и полностью опубликованы. Уве¬ренность рождалась оттого, что дело двигалось и радовало: «Я начал третью трагикомедию, - пишет Вампилов Якушки¬ной 4 октября 1965 г. - Мне кажется, что она будет не только моей лучшей, мне кажется, она будет хорошей пьесой». На¬дежда - от постижения внутренней жизни театра: «Теперь я более понимаю, - пишет он Якушкиной 21 ноября 1969 г., - Вашу приверженность театру, где над тряпьем и хламом, в тяжком воздухе интриг и администрирования носятся все же еще и надежда, и поэзия». Отчаяние - от злого непонима¬ния чиновников, шарахающихся от всякого живого слова и ха¬рактера, от невозможности пробить эту недвижную резиновую стену, от которой отлетаешь, как мячик. «Это замечание, - пишет Вампилов Якушкиной, - еще раз утверждает меня в том мнении, что... Управление превратит героев в каких угодно, кроме живых людей с нормальными человеческими чувствами».
Цитата - из наиболее отчаянного и пространного письма (конец февраля 1969 г.) завлиту московского театра им. Ермо¬ловой, которая сотоварищи пробивала «Старшего сына» через управление культуры. Якушкина подробно описала «дорогому Саше», к которому благоволила, те дебаты (точнее - бои), что вели ермоловцы с чиновниками, несусветные, просто-напросто запредельные претензии последних, надуманные, не имеющие никаких оснований в самом тексте драмы. Вампилов подробно разбирает эти претензии, доказывает их несостоятельность, но, понимая, чувствуя, что ничего не изменишь, стену лбом не прошибешь, точно и горько заключает: «Итак, «суммирован¬ные замечания». Что именно Управление хочет от автора? Да сущие пустяки: 1. Чтобы пьеса ни с чего не начиналась. 2. Что¬бы пьеса ничем не заканчивалась. Другими словами, никакой пьесы от автора не требуется». И еще более тяжелый вывод: «Претензии, которые они предъявляют «Старшему сыну», на¬думаны специально, и, как видно, речь идет о заведомом и теперь уже планомерном отношении ко всем моим пьесам в целом».
65
В полном отчаянии он пишет Якушкиной (21 мая 1969 г.): «Если «Старший сын» не пойдет сейчас хоть где-нибудь, хоть в Перми, хоть у черта на куличках, мне придется в ближай¬шее время и самым решительным образом отказаться от со¬чинения пьес. Я не жалуюсь, я остервенел и просто-напросто брошу все это к чертовой матери!» И - Симукову: «Алексей Дмитриевич! Вы нянчили обе пьесы, вы всегда были ко мне добры. Заступитесь!»?
Мир Александра Вампилова
Страдает Вампилов, однако, не только от чиновничьего изуверства, но и от режиссерских выдумок и произвола, «...тот дурак из Новокузнецка... поставил по «Старшему сыну» нечто против власти, милиции, заодно и против здравого смысла (спектакль сняли), - пишет он Якушкиной (2 марта 1971 г.). - Увидите, они пустят меня по миру, да еще с дурной репу¬тацией».
И все-таки, хотя «автор сильно замордован, но вовсе еще не пал духом и гнет потихоньку свою линию» (в письме к Якушкиной в конце февраля 1969 г.). И пьесы двину¬лись: Пермь, Калинин, Красноярск, Иркутск, Мурманск, Ле¬нинград... Москва окружена. «У меня много суеты, но дела как будто пошли на лад», - пишет Вампилов жене в янва¬ре 1972 г.
Дела действительно «пошли на лад». Но жить драматургу оставалось совсем недолго - судьба подшибла на взлете...
Третья группа писем, менее, на мой взгляд, интересных - сугубо личные. Но, если в письмах к жене (кстати, весьма тактично подобранных для публикации) еще можно найти некие детали для понимания жизни драматурга, круга его забот, то ничего этого не дают письма сокурснице по Цент¬ральной комсомольской школе (где Вампилов, посланный мо¬лодежной газетой, учился в 1961 - 1962 гг.) Галине Люкшиной. При первом прочтении вообще кажется, что они не Вампило- вым писаны - не та манера, не тот искрометный иронический стиль, ничего особенного, кроме «любимая» в разных вариаци¬ях, некая даже слащавость, обычно не свойственная Алексан-дру Валентиновичу; впрочем, все в жизни (как и в пьесах) бывает... Но мое твердое убеждение: все это «бывшее» не стои¬ло выносить на всеобщее обозрение, есть вещи, предназна¬ченные только для двоих и личного архива, а не для посто¬ронних глаз...
Появятся ли другие (точнее - будут ли опубликованы) пись¬ма Вампилова (или Вампилову), предсказать невозможно; тут, как видим, все довольно неожиданно. Наверное, могут быть новые находки (и новые потери - «Наш современник» обещает «опубликовать завершающую часть воспоминаний Галины Люкшиной»; к счастью обещание это пока не выполнено). Но и того, что уже есть, достаточно, чтобы представить и харак¬тер драматурга, и то время, когда он работал, и борение его с этим временем, в котором в итоге он все-таки победил...
66
Б. С. Ротепфельд?