Деверо ДжудЖелание

Джуд ДЕВЕРО

ЖЕЛАНИЕ

Анонс

Статный, мужественный и необыкновенно привлекательный - таким предстал Джеймс Монтгомери перед жителями городка Чандлера, штат Колорадо. Не влюбиться в него невозможно, но что окажется сильнее - робкие ростки чувства или семейный долг и искренняя привязанность.

Глава 1

Позже говорили, что в течение нескольких десятков лет люди из окружения Берни не видели более элегантной покойницы, чем она. Не то чтобы они признавали, что жили уже так долго, - благодаря чудесам пластической хирургии никому из них и не нужно было уточнять свой возраст.

Участники траурной церемонии один за другим проходили мимо дорогого гроба, с восхищением глядя на Берни. Прекрасное лицо - без единой морщинки. Каждая ямочка, складочка и даже поры кожи заполнены коллагеном, силиконовые груди полны и упруги, пышные, блестящие волосы, искусный макияж, маникюр, талия, как в молодости, затянута до пятидесяти восьми сантиметров, тело облачено в шестисотдолларовый костюм - на смертном одре она выглядела так же великолепно, как и в жизни. Присутствовавшие любовались Берни и надеялись втайне, что в свое время будут смотреться так же привлекательно. Только двое мужчин поплакали о кончине Берни: парикмахер, который лишился работы у мисс, и бывший четвертый муж Берни; но это были, скорее, слезы радости, поскольку теперь не нужно будет содержать целую армию слуг, необходимую для того, чтобы пятидесятилетняя женщина выглядела на двадцать семь.

- Вы едете на кладбище? - спросила одна дама другую.

- Я хотела бы, но не могу, - ответила та. - Я должна встретиться с маникюршей. Срочно, понимаете? Джанин, маникюрша, с трудом выкроила для меня время именно в два часа, она должна поправить сломанный ноготь.

- Я тоже не могу, - вздохнула первая дама, бросив быстрый и сердитый взгляд на Берни. На прошлой неделе она купила такой же костюм, что был сейчас на покойнице, и теперь придется его вернуть. Это было в стиле Берни: на каждом рауте демонстрировать самый новый, самый модный и дорогой костюм. "По крайней мере, это больше не повторится", - подумала первая дама, сдерживая улыбку. - Как бы я хотела поехать! Вы знаете, мы с Берни были неразлучны. - Дама поправила брошь на своем шелковом брючном костюме от Джеффри Бини. - Но мне действительно нужно уйти.

Незаметно разошлись все. Остался только парикмахер Берни, он и проводил ее на кладбище. Процессия из двадцати лимузинов сопровождала похоронный катафалк - Берни отдала распоряжения и оплатила свои похороны заранее, - но все машины были пусты.

В конце концов прозвучали прощальные слова (написанные Берни), музыка и молитвы (которые тоже выбрала она) и ушел единственный человек, присутствовавший на похоронах. Могилу засыпали, обложили свежим дерном, вокруг изысканного могильного камня красиво уложили цветы.

Спустя четыре часа после похорон, никто и не вспомнил о прекрасной Берни. Те, кто посещал ее вечеринки и обеды, постоянно сплетничал с ней и о ней, не ощутил ее отсутствия. Ни единая душа.

Кухня

Берни открыла глаза с ощущением, что спала слишком долго.

Первой мыслью было, что она опоздала на встречу с Джанин, маникюршей, а эта стерва безжалостна к опоздавшим клиентам. Теперь она, вероятно, назначит Берни встречу только на следующей неделе. "Ничего, я ее достану, подумала Берни. - Скажу Диане, что Джанин спит с ее мужем". Учитывая характер Дианы, Джанин просто повезет, если ей удастся остаться в живых.

Улыбаясь, Берни привстала с кровати и вдруг поняла, что с ней происходит что-то странное. Оказалось, что она не в постели, а поднимается куда-то вверх. На ней не красная шелковая ночная сорочка от Кристиана Диора, а новый белый шелковый костюм от Дюпиони - точно такой же костюм купила Лоис Симон. Берни хотела надеть костюм первой, опередив таким образом Лоис. Конечно, Лоис попытается вернуть его, но вряд ли его возьмут обратно, и, следовательно, она останется с костюмом ценой в четыре тысячи долларов, который не сможет носить. Эта мысль заставила Берни улыбнуться. Однако, когда она огляделась вокруг, улыбка исчезла с ее лица. Вокруг клубился густой туман, и ничего не было видно, кроме золотистого света далеко впереди.

"И что же теперь?" - подумала Берни. Она даже прищурилась, чтобы получше все разглядеть.

Она сделала несколько шагов вперед; туман рассеялся, открыв дорожку. Берни было нахмурилась, но тут же одернула себя (от этого появляются морщинки). Возможно, это глупая выдумка ее нового любовника, двадцатилетнего мускулистого пляжного повесы, которого она заарканила несколько месяцев назад. Последнее время он стал утомлять ее, без умолку болтая о том, что с финансовой помощью Берни хотел бы стать кинопродюсером. Может быть, он устроил эту проделку с туманом, чтобы заставить ее раскошелиться?

Несколько минут она шла вперед, пока в луче золотистого света не увидела большой стол, за которым сидел красивый седовласый мужчина. Берни тотчас приободрилась и расправила плечи так, что ее груди стали еще рельефнее.

- Привет! - сказала она грудным, чувственным голосом.

Мельком взглянув на нее, мужчина вновь углубился в свои бумаги. Берни всегда тревожило, если мужчины мгновенно не реагировали на ее красоту. "Наверно, на следующей неделе придется снова пойти на прием к хирургу".

- Вы с Лэнсом? - спросила она, имея в виду своего пляжного любовника.

Мужчина, не отвечая, продолжал просматривать бумаги. Берни тоже посмотрела на стол. Увиденное потрясло ее, но она постаралась скрыть свое изумление: большой стол был сделан из двадцатичетырехкаратного золота. Много лет назад Берни развила в себе способность оценивать ювелирные изделия, что было бы предметом гордости любого ювелира. Она могла легко и быстро отличить двадцатикаратное золото от восемнадцатикаратного и последнее от чистого, двадцатичетырехкаратного.

Берни хотела потрогать стол, но тут же отдернула руку, так как мужчина поднял на нее глаза.

- Бернардина, - сказал он. Берни вздрогнула. Давно не слышала она своего имени. Оно звучало так старомодно, что она при малейшей возможности избегала его.

- Берни, - поправила она. - С буквой "и".

Некоторое время Берни наблюдала, как мужчина делал пометки старомодной ручкой, но потом ее раздражение стало расти.

- Послушайте, с меня довольно. Если все это какая-то интрига, которую вы вместе с Лэнсом задумали, то я...

- Вы мертвы.

- ..по-прежнему хочу выгнать его. Я не намерена содержать его и финансировать...

- Вы умерли во сне этой ночью. От инфаркта.

- ..его идиотские планы... - Замолчав, Берни уставилась на мужчину. Я? Что со мной?

- Умерли во сне этой ночью, а сейчас находитесь на Кухне.

Берни, моргая, смотрела на мужчину, а потом расхохоталась. Она забыла о морщинках и о том, как непривлекательно выглядит женщина, когда она хохочет, а не слегка улыбается, и рассмеялась от души.

- Вот это здорово! Сногсшибательно! Но так дело не пойдет. Этой уловкой меня хотят заставить дать деньги Лэнсу, так что можете выключить свои машины, пускающие туман... - Берни осеклась, увидев, что мужчина не слушает ее. Он поставил большую печать на одну из бумаг, а затем жестом позвал кого-то. Из тумана появилась женщина примерно одного возраста с Берни - реального, а не того, на сколько Берни выглядела, - в длинном платье с кружевами. Казалось, она только что вышла из пьесы о Марте и Джордже Вашингтоне.

Единственным, о чем в это время подумала Берни, было то, что пляжному повесе лучше бы убраться восвояси до ее возвращения.

- Идите со мной, - сказала женщина. И Берни последовала за ней.

Туман, окутывавший их, рассеялся. Спустя некоторое время женщина остановилась у подобия арочной двери, также сделанной из двадцатичетырехкаратного золота. Над аркой вывеска: "Неверие".

- Полагаю, вам нужно сюда. - С этими словами женщина отступила назад.

Берни неохотно вошла в туман по другую сторону арки. Позже, когда она вернулась из комнаты "Неверие", в ее глазах уже не было злости. Удивление и отчасти страх - вот что отражалось в них. Берни увидела свою смерть, похороны и даже наблюдала за похоронными служителями, бальзамирующими ее тело. Женщина, ожидавшая Берни снаружи у двери, спросила:

- Ну как, теперь лучше?

- Кто вы? - прошептала Берни. - Это рай или ад?

Женщина улыбнулась.

- Я Полин, а это - не рай и не ад. Это - Кухня.

- Кухня? Я только что умерла - и меня послали на Кухню?! - Ее голос сорвался до крика.

Казалось, Полин ничуть не смутило поведение Берни.

- Кухня? Это...

- Думаю, что в ваше время вы бы назвали ее гостиницей на полпути. Это место между раем и адом. Оно предназначено только для женщин - не плохих или хороших, для женщин, которые еще не заслужили рая или ада.

Берни стояла, раскрыв от изумления рот.

- Это место для тех женщин, которые... - Полин задумалась на минуту. Например, для религиозных женщин, которые цитируют библейские строки и считают себя лучше других. Они были не настолько плохими, чтобы их отправить в ад, но слишком рассудочными, чтобы попасть прямо в рай.

- Поэтому их послали сюда? На Кухню? - прошептала Берни.

- Именно так.

Полин, кажется, не была расположена говорить что-либо еще, а Берни никак не могла прийти в себя от новости о своей смерти.

- Миленькое платье, - наконец процедила она. - От Хэлстона?

Полин снисходительно улыбнулась.

- Здесь находятся женщины всех эпох. На Кухне очень много пуритан.

У Берни закружилась голова от всего, что она узнала.

- Я хочу пить, - прошептала она.

- О да! Что выпьете теперь? Самодельный джин, не так ли? - Это было давно, до того, как я жила, - ответила Берни.

Теперь они шли вперед, и туман рассеивался перед ними. Минуту спустя Полин остановилась перед маленьким столиком, на котором стоял высокий запотевший бокал с "Маргаритой". Берни сделала большой глоток. Полин села напротив. Подняв на нее глаза, Берни спросила:

- Почему это место назвали Кухней?

- Это прозвище. Уверена, есть другое название, но никто не помнит его. А называется оно Кухней потому, что пребывание здесь похоже на жизнь женщин на земле. Умирая, вы думаете, что попадете в рай, так же как, выходя замуж, предполагаете, что вас ждет рай на земле. Вместо этого в обоих случаях вас посылают на Кухню.

Берни едва не поперхнулась напитком. При других обстоятельствах она бы посмеялась над словами Полин, но теперь ее глаза расширились от ужаса.

- Не хотите ли вы сказать, что мне придется всю загробную жизнь заниматься стряпней и.., чисткой холодильника? В таком случае лучше покончить жизнь самоубийством. Но сможет ли это сделать покойник?

- О нет, ничего подобного. Это очень уютное место. Очень. На самом деле, здесь так хорошо, что многие женщины не хотят уходить отсюда. Они не выполняют свои задания и остаются здесь в течение многих веков.

- Какие задания? - подозрительно спросила Берни, все еще ужасаясь от Мысли, что многие годы ей придется мыть полы, раковины, духовки и каждый год в День Благодарения жарить проклятую индейку.

- Время от времени каждая женщина на Кухне получает задание помочь кому-либо на земле: одному - облегчить страдания, другому - принять важное решение. Задания могу быть самыми разнообразными. Если вы не справляетесь с ними, остаетесь здесь.

- А если справлюсь, то что получаю в награду?

- Конечно, рай.

- В раю тоже туман? Полин пожала плечами.

- Понятия не имею. Никогда там не была, но, полагаю, там намного лучше, чем здесь.

- Прекрасно, - сказала Берни, вставая. - Расскажите мне, в чем состоит мое первое задание. Я не хочу оставаться здесь, мне неприятно само слово "Кухня".

Полин тоже встала, и тотчас исчезли столик, стулья и бокал. Обе женщины пошли дальше.

Берни размышляла над словами Полин.

- Помочь кому-нибудь на земле? - пробормотала она и вдруг остановилась.

Когда Полин оглянулась, Берни спросила:

- А мы кто? Крестные матери из сказки?

- Примерно так, - улыбнулась Полин.

- Вы полагаете, я могу стать кому-то сказочной крестной матерью? Волшебные палочки, желания, Золушка и тому подобное?

- Как выполнить задание, решайте сами. Вам предоставляется полная свобода.

Если бы Берни могла изобразить на своем начиненном коллагеном лице гримасу недовольства, она, несомненно, так бы и сделала.

- Мне это не нравится, - сказала она, - у меня свой образ жизни. Я не хочу превратиться в толстую седовласую леди, которая повторяет волшебные слова "Биббиди, Боббиди, Буб" и превращает тыквы в кареты.

Полин прищурилась.

- Насколько я поняла, именно то, что у вас была своя собственная жизнь, и привело вас сюда, а не в рай.

- Почему? Ведь я никогда никому не делала никакого вреда.

- Но никому и не помогли. Вы жили только для себя. Даже в детстве никогда не считались с желаниями других. Вы четыре раза вышли замуж из-за денег, и каждый раз, когда мужья выражали недовольство, брали развод, а заодно половину всего, что им принадлежало.

- Но так живут все в двадцатом веке.

- Не все. Вы больше заботились о своих нарядах чем о мужьях.

- Наряды доставляли мне большие удовольствия. Коме того, мои мужья получали то, что хотели. На самом деле они не были такими уж невинными. Если бы они давали мне то, в чем я нуждалась, я бы не разводилась с ними.

Полин больше нечего было сказать. Выросшая в восемнадцатом веке, она не знала, что слова Берни были результатом многолетнего дорогостоящего лечения. Берни ходила только к тем врачам, которые спрашивали ее: что вы желаете? в чем вы нуждаетесь? что вы хотите в первую очередь? Берни была убеждена, что ее желания более важны, чем желания других, и всегда находила кого-нибудь, чтобы оправдать эту убежденность.

С легким вздохом Полин отвернулась и продолжила свой путь.

- Кажется, вы задержитесь здесь на-, долго, - сказала она тихо.

Берни подумала, что Полин очень похожа на ее четырех мужей. Они были эгоистами до мозга костей и всегда жаловались на то, что Берни наплевать на них и что они нужны ей постольку, поскольку могут быть полезными.

Туман стал рассеиваться, и Берни увидела, что они с Полин стоят в пустой круглой комнате с арками в стенах. Над арками были указатели: "Любовь", "Фантазия", "Одежда", "Праздники", "Лень", "Роскошь", "Развлечение".

- Выбирайте, - сказала Полин. - Подождите в одном из залов, пока для вас найдут задание.

Берни не могла понять, о чем идет речь, поэтому Полин спросила:

- Чем бы вы сейчас больше всего хотели заняться?

- Пойти на вечеринку, - не колеблясь, ответила Берни. "Может быть, шумная вечеринка отвлечет меня от мысли о собственных похоронах и от всех разговоров о бывших мужьях".

Обе женщины подошли к арке с надписью "Развлечение". За ней, направо, была другая арка. Там клубился туман, и на вывеске написано: "Эпоха королевы Елизаветы I". Полин прошла через арку, и Берни увидела сценку времен Шекспира: мужчины в плащах и узких лосинах и затянутые в корсеты дамы исполняли замысловатые танцевальные па XVI века.

- Вы не хотели бы присоединиться к ним?

- Но это не та вечеринка, которую я имела в виду, - в смятении ответила Берни.

Полин подвела ее к другой арке. Перед ними чередой прошли пять-шесть сценок приемов и праздников, прежде чем Берни нашла ту, которая заинтересовала ее.

Они увидели светский раут времен Регентства, где женщины в красивых муслиновых платьях маленькими глотками пили чай из блюдец, болтая о самых последних экстравагантных выходках леди Кэролайн Лэм, кадриль, исполняемую ковбоями, прием гостей Викторианской эпохи с салонными играми, праздник XIII века с выступлениями молодых симпатичных акробатов, очаровавших Берни, традиционную чайную церемонию, изумительный таитянский танец. Но в конце концов Берни выбрала современную вечеринку шестидесятых годов. Ревущая музыка "Роллинг стоунз", яркие мини-платья, длинные кители в стиле Неру, запах жженой марихуаны и извивающиеся в танце длинноволосые молодые люди все это напоминало ей юность.

- Да, - прошептала Берни и шагнула вперед. В ту же минуту она преобразилась: вместо шелкового костюма на ней было надето что-то, что при всем желании нельзя назвать мини-платьем. Молодой человек пригласил ее на танец. Берни даже не оглянулась на Полин.

***

В самой гуще "золотой молодежи" Берни покуривала травку и слушала беседу Фрэнка Заппа с Сьюзи Кримчиз, когда Полин пришла за ней. Взглянув на нее, Берни поняла, что должна уйти. Неохотно она вышла из комнаты вслед за Полин. Как только они миновали золотую арку, пелена тумана опустилась на комнату Исчезли бусы Берни, блуза, сшитая из крашеных лент, и головная повязка. Марихуана больше не туманила сознание Берни. На ней снова был шелковый костюм, тот самый, в котором ее похоронили.

- Я только что попала туда, только начала развлекаться, - ворчала Берни.

- По земному летоисчислению, вы провели на вечеринке четырнадцать лет.

Берни в недоумении смотрела на Полин.

- Четырнадцать лет? Не может быть! - Ей казалось, что она была там всего несколько минут. Она понимала, что тогда и теперь была одета по-разному, но, конечно, никак не могла провести на вечеринке четырнадцать лет. Она не спала, не ела, пила очень мало и даже ни разу не поговорила со своими друзьям о Кухне и заданиях, но, кажется, у нее уже не будет такой возможности.

- Вот ваше задание.

- Прекрасно, - улыбнулась Берни. "Если я выдержу это испытание и попаду в рай, какие удовольствия ждут меня там? Рай должен быть самым лучшим местом, намного лучше, чем Кухня".

Полин повела ее по коридору. Они миновали несколько золотых арок, и Берни умирала от любопытства узнать, что находится за ними. Над одной была вывеска "Фантазии гарема", над другой - "Пираты". Наконец Полин, пройдя через арку, которая называлась "Комната обозрения", привела Берни в большое помещение, где полукругом стояли банкетки, обитые бархатом персикового цвета. Они были окутаны густым туманом.

- Усаживайтесь поудобней, - сказала Полин.

Берни опустилась на мягкое бархатное сиденье. Туман рассеялся, и перед ними появилась сцена. Все было как в кино, но не с плоским экраном, а, скорее, похоже на спектакль. Они увидели стройную хорошенькую девушку с откинутыми назад каштановыми волосами, которая стояла перед большим, в рост человека, зеркалом. На ней было длинное темно-зеленое шелковое платье с широкими рукавами и буфами, расшитое на груди блестящим черным бисером. Корсаж плотно прилегал к телу. На полу стояли три шляпные коробки, и девушка примеряла одну за другой. Комната казалась уютной, с кроватью, платяным шкафом, туалетным столиком, лоскутным ковриком и камином, но, безусловно, это был не дворец. На камине лежало несколько открытых пригласительных билетов.

- Не думаю, что она видит нас, - сказала Берни.

- Нет, она даже не подозревает, что кто-то наблюдает за ней. Ее зовут Терел Грэйсон, ей двадцать лет. Это происходит в тысяча восемьсот девяносто шестом году. Терел живет в Чандлере, Колорадо.

- Вы полагаете, я должна сделать Золушку из девушки далекого прошлого? Я совершенно не знаю историю. Я бы хотела помочь какой-нибудь современнице.

- Здесь, на Кухне, все эпохи одинаковы.

Берни, оглянувшись на экран вздохнула.

- Хорошо. А где же очаровательный Принц и злая сводная сестра?

Полин не ответила, поэтому Берни продолжала наблюдать за девушкой. Терел быстро двигалась по комнате, то рассматривая пригласительные билеты, то роясь в большом красного цвета платяном шкафу. Девушка вынимала оттуда платья одно за другим и бросала их на кровать. Она вздыхала и выглядела очень недовольной.

- Совсем как я, - улыбнулась Берни. - У меня всегда было множество приглашений, и я всегда не знала, в чем же пойти. Конечно, мне и не стоило волноваться. Я могла бы нацепить на себя лохмотья и выглядеть царицей бала.

- Да, - согласилась с ней Полин. - Терел похожа на вас.

- Я могла бы что-то сделать для нее: макияж, например, уложить волосы. Ей много не нужно. Она не так хороша, какой была я в ее возрасте, но тоже недурна. У нее впереди большие возможности. - Берни взглянула на Полин. Когда я могу начать?

- Ах, вот идет Нэлли! Берни снова повернулась к сцене. Дверь открылась, и в комнату вошла толстушка, девушка немного старше Терел.

- Ничего себе, - сказала Берни. Будучи стройной, она испытывала ужас перед полнотой и большую часть жизни была на диете. В глубине души Берни опасалась, что если позволит себе хоть малейшее послабление, то достигнет размера Нэлли.

- Это старшая сестра Терел Нэлли, - сказала Полин, - ей двадцать восемь лет, она не замужем и заботится о Терел и отце. Их мать умерла, когда Терел было четыре года, а Нэлли - двенадцать. После смерти жены Чарлз Грэйсон, их отец, настоял на том, чтобы Нэлли бросила школу, заботилась о Терел и вела домашнее хозяйство. Можно сказать, что Нэлли была для Терел матерью.

- Понятно. Злая сестра и мать в одном лице. Бедная Терел! Неудивительно, что она нуждается в помощи волшебной крестной матери. Берни взглянула на Полин. - Получу ли я волшебную палочку для этого?

- Если захотите. Вы можете получить от нас магическую силу.

- Это будет нетрудно. Я постараюсь, чтобы Терел имела все, чего заслуживает, и не позволю толстухе сестре помешать Терел стать счастливой. Известно ли вам, что моя старшая сестра всегда завидовала мне и вмешивалась в мою жизнь. - Берни почувствовала, как воспоминания пробудили в ней гнев. - Сестра ненавидела меня и готова была пойти на все, чтобы сделать меня несчастной. Но я расправилась с ней.

- Что вы сделали? - тихо спросила Полин.

- Мой первый муж был ее женихом, - улыбаясь, ответила Берни. - Он был ужасным занудой, но имел большой капитал, поэтому я заставила его обратить на меня внимание.

- Вы обольстили его, не так ли?

- До некоторой степени, но он нуждался в этом. Моя сестра была, да и сейчас.., такой скучной и... - Берни внимательно посмотрела на Полин. - Не смотрите так на меня. Этот мужчина за пять лет нашего супружества получил со мной больше радости, чем, наверное, за всю жизнь с моей толстой, скучной и тупой сестрой. Кроме того, все кончилось для нее благополучно. Она тоже вышла замуж и родила пару толстеньких ребятишек. Все они были вполне счастливы по-своему, как могут быть счастливы заурядные люди среднего класса.

- Полагаю, все были очень довольны, а вы больше всех.

Берни не была уверена, что ей пришелся по душе тон, которым говорила Полин, но прежде чем успела что-либо ответить, женщина спросила:

- Ну, будем смотреть, что произойдет дальше?

Берни снова взглянула на сцену перед ними, на двух женщин в спальне. Ей очень хотелось придумать, как помочь изящной и хорошенькой Терел.

Чандлер, Колорадо, 1896 год

Нэлли двигалась по комнате, поднимая платья Терел и вешая их на платяной шкаф. Она также подняла шляпы, которые разбросала Терел, и осторожно положила их в коробки.

- Не понимаю, - сказала раздраженно Терел. - Почему мы должны жить в этом богом забытом городишке и не можем поселиться в Денвере, Сент-Луисе или в Нью-Йорке?

- Бизнес?! - воскликнула Терел, плюхнувшись на кровать. - Бизнес! Это единственное, о чем говорят в этом городе. Но почему здесь не может быть приятного светского общества?

Тем временем Нэлли поправила другую шляпку и, прежде чем положить ее в коробку, распушила высушенные перья на ее тулье.

- Но почему? На прошлой неделе был очень славный вечер на свежем воздухе у мистера и миссис Мэнкин, а в прошлом году Бал урожая у мистера и миссис Таггерт.

Терел сморщила носик.

- Все эти деньги и семейные дела одним лыком шиты. Все знают, что Таггерты немногим отличаются от шахтеров.

- Мне они кажутся симпатичными.

- О Нэлли! Ты каждого считаешь симпатичным.

Терел, опершись на локоть, наблюдала за сестрой. На прошлой неделе она в сотый раз слышала от кого-то, как хороша Нэлли и как портит ее полнота. Терел даже видела, как Марк Фентон внимательно смотрел на Нэлли. Марк был красивым и богатым и, в представлении Терел, должен был смотреть только на нее.

Она подошла к туалетному столику и вынула из ящика коробку шоколада.

- Нэлли! У меня есть подарок для тебя.

Нэлли улыбнулась своей любимой сестре.

- Ты не должна одаривать меня. У меня есть все, что нужно.

- Ты откажешься от моего подарка? - Терел кокетливо надулась, выпятив нижнюю губу. Она протянула коробку конфет. - Тебе не нравится? - Терел была готова заплакать.

- Нет, конечно, я ее возьму. Просто я должна поменьше есть, чтобы похудеть.

- Но тебе не надо худеть. Для меня, ты и так красива.

Нэлли снова улыбнулась.

- Спасибо, дорогая. Так приятно знать, что кто-то любит тебя.

Тонкие руки Терел обвились вокруг полных плеч Нэлли.

- Ты хороша такая, какая есть, и если ты не нравишься мужчинам, это не имеет никакого значения. Что они понимают? Отец и я обожаем тебя, и пусть все останется как есть. Мы так любим тебя, что заменим всех мужчин на свете.

Нэлли внезапно почувствовала, что захотела есть. Ей было непонятно, почему слова Терел о любви вызывали у нее ощущение голода, но так бывало довольно часто. Как ни странно, но любовь и еда в ее восприятии смешивались воедино. Вот и сейчас Терел сказала, что любит ее, и у Нэлли засосало под ложечкой.

- Я, пожалуй, возьму только одну штучку, - сказала она. Ее руки дрожали, когда, открыв коробку, она положила в рот сразу три конфеты.

Терел, отвернувшись от сестры, улыбнулась.

- Что же я надену сегодня вечером? В это время Нэлли тайком взяла четвертую конфету.

- Сейчас на тебе очень милое платье, - ответила она, проглатывая шоколад.

- Это ужасно старое платье! Я его надевала несколько раз. Все уже видели его.

- Два раза, - уточнила Нэлли, закрывая крышкой последнюю шляпную коробку - Наш сегодняшний гость никогда не встречался с тобой, так что он это платье не видел.

- Нэлли, ты совсем не понимаешь, каково быть привлекательной и юной, как я. Твоя молодость была не так уж давно, чтобы ты не помнила ее.

- Терел, разве я так стара, как тебе кажется?

- О нет, конечно, ты не стара, ты только... Нэлли, я не хочу быть жестокой, но просто твое время прошло; А мое нет, и я должна постараться как можно лучше выглядеть.

Нэлли съела еще четыре конфеты. Неожиданно послышался торопливый стук в дверь, и в комнату влетела единственная прислуга семейства Грэйсонов Анна. Молодая и сильная, она была отъявленной лентяйкой. Когда Нэлли жаловалась отцу на Анну, Чарлз Грэйсон отвечал, что не может позволить себе взять еще прислугу и Нэлли должна сама заставить ее работать.

- Он уже здесь, - сказала Анна. Ее волосы выбились из-под наколки. Джентльмен, который пришел на обед. Он здесь, а вашего отца еще нет.

- Нет?! - раздраженно сказала Терел. - Что можно подумать об этом человеке? Он пришел на час раньше, когда я еще не одета. Нэлли, обед готов?

- Да.

Всю вторую половину дня Нэлли провела на кухне, и до сих пор грязный фартук был поверх ее простенького домашнего платья.

- Анна, проводи гостя в маленькую гостиную и скажи, что он должен подождать, пока мы будем готовы принять его.

- Нэлли! - испугалась Терел. - Ты ведь не допустишь, чтобы гость провел целый час один. Папа очень рассердится. Он говорил, что этот человек спас ему жизнь и теперь они вместе хотят заняться бизнесом. Ты не можешь оставить его одного.

- Терел, ты только посмотри на меня. Я не могу принять его. А ты выглядишь прекрасно, как всегда. Выйди ты к нему, пока я...

- Я? Я? Я должна переодеться и причесаться. А ты старше, и, кроме того, ты хозяйка дома. Займи гостя. Сначала дай мне переодеться, а потом я тебе. Иначе и быть не может. Кроме того, о чем мне говорить с этим стариком? Нэлли, ты лучше меня обходишься с пожилыми людьми. Ты можешь просто поболтать с ним. Папа сказал, что он вдовец. Так что ты могла бы поделиться с ним рецептом варенья. Только так и нужно поступить, и, по-моему, ты согласишься со мной, если посмотришь на это здраво.

"Терел права, - подумала Нэлли. - Я действительно хозяйка дома и умею обходиться с родственниками отца. А Терел всегда скучает в их обществе".

Нэлли не хотела своим невниманием обидеть гостя, так как отец надеялся уговорить его управлять фрахтовой компанией.

- Скажи ему, что я спущусь к нему как можно скорее, - шепнула она Анне и повернулась было, чтобы выйти из комнаты, но Терел задержала ее.

- Ты ведь не сердишься на меня, не так ли? - спросила она, положив руку на плечи Нэлли. - Все любят тебя, поэтому не имеет значения, как ты выглядишь. Люди любили бы тебя, даже если бы ты была размером со слона. А мне нужно всегда быть в форме, Нэлли, пожалуйста, не сердись на меня. Я не переживу этого.

- Нет, - вздохнула Нэлли. - Я совсем не сержусь на тебя. Одевайся и прихорашивайся, а я позабочусь о госте.

Терел улыбнулась и поцеловала сестру в щеку.

- Не забудь конфеты!

Нэлли взяла коробку и в коридоре, прежде чем снять передник и спуститься по лестнице вниз, не вытерпела и положила в рот еще шоколадку она была такая вкусная.

А Терел, оставшись в комнате одна, улыбнулась и открыла платяной шкаф. "Итак, что же сегодня надеть для обеда с гостем?" Осмотрев свои наряды, она не нашла ничего подходящего, и сама мысль о переодевании навела на нее скуку.

Нэлли оказалась права. Платье, которое сейчас было на ней, как раз подходило для обеда с пожилым джентльменом, который пришел не к ней, а к отцу. В таком случае, разве имеет значение, как она одета? Наверно, он настолько стар, что ему все равно.

Терел сняла покрывало с кровати и достала спрятанный под матрацем любовный роман. Раз она не переодевается, значит, в ее распоряжении есть час или примерно столько же, чтобы почитать перед обедом.

Глава 2

Нэлли немного задержалась у подножия лестницы, чтобы взглянуть на себя в настенное зеркало. Из прически на шею выбились пряди каштановых волос, в уголке рта остался след от шоколада, на воротнике зеленое, вероятно, от шпината, пятно. У нее не было никакого желания смотреть на свое старое коричневое хлопчатобумажное платье, так как она знала, что подол его и сама юбка в пятнах. Терел все время говорила ей, что нужно купить новое, даже предлагала помочь его выбрать, но у Нэлли никогда не было времени на это. Занимаясь приготовлением еды и уборкой дома, от которой Анна отлынивала, а также помогая Терел вести бурную светскую жизнь, она почему-то не имела времени на такие пустяки, как новые наряды. Вдобавок к тому, нужно было проследить за обедом и дать указания Анне, чтобы она хоть чем-то помогла. А тут еще гость явился раньше назначенного времени.

Нэлли вошла в маленькую гостиную. Гость стоял спиной, глядя в окно, и она моментально определила, что это не старый человек.

- Мистер Монтгомери, - сказала она, идя ему навстречу.

Мужчина обернулся, и Нэлли от изумления потеряла дар речи. Это был красивый молодой человек. Очень красивый: высокий, мускулистый, темноволосый, с карими глазами. Терел была бы приятно удивлена, если бы увидела его.

- Простите, что заставила вас ждать. Я...

- Не удивляйтесь, пожалуйста. Я поступил крайне невежливо, явившись так рано, и я... - Он опустил взгляд на свои руки.

Нэлли взглянула на гостя и подумала:

"Он одинок". Этот очень красивый человек был действительно одинок. Красавец, заговоривший с Нэлли, привел бы ее в смятение, но одинокий мужчина, будь он красивый или нет, молодой или не очень, - совсем другое дело, с ними она умела обращаться. Нэлли даже забыла о своем старом платье.

- Мы рады вам, когда бы вы ни пришли, - сказала она и улыбнулась гостю. Улыбка озарила ее лицо и сделала его прекрасным.

Мистер Монтгомери смотрел на нее с восхищением. Но она ни о чем не догадалась: красивое мужчины обращали внимание на Терел, а не на нее.

Нэлли все еще улыбалась.

- У нас чудесный сад, и там немного прохладнее. Может, вы хотите посмотреть его?

Он в ответ улыбнулся ей, и на его правой щеке появилась ямочка.

Нэлли повела гостя через гостиную, холл и боковую дверь в сад за домом. Сад был одним из самых главных развлечений Нэлли. Отец считал легкомысленным использовать любое место для цветов, но она настояла на своем. Позднее осеннее солнце окутало сад золотистой дымкой, и это было удивительное зрелище. Между высокой кукурузой росли ноготки, а рядом с капустой - хризантемы. Вдоль задней ограды сада виднелись маки, а напротив - ароматные травки, которые Нэлли использовала в кулинарии.

- Красиво! - сказал гость, и Нэлли расплылась в улыбке от удовольствия.

- Дважды в неделю мальчик приходит помогать в прополке, но в основном я ухаживаю за садом сама.

- Он так же хорош, как и его хозяйка, - сказал мистер Монтгомери, глядя на девушку.

Нэлли почувствовала, что вот-вот зальется краской от смущения, но подумала, что он был просто-напросто вежлив, не больше.

- Хотите присесть? - спросила она, указав на маленькие качели в беседке, увитой виноградной лозой, и поспешила убрать волокнистую фасоль, которую чистила, когда Терел позвала ее помочь разобраться со шляпами.

- Да, благодарю вас. Гость взял миску из ее рук.

- Если вы не возражаете, я помогу вам, хорошо? Так я почувствую себя совсем как дома.

- Конечно.

Нэлли поставила пустые миски - одну для отходов, другую для очищенной фасоли - ему на колени и себе в подол.

- А где ваш дом? - спросила она.

- В Вобруке, штат Мэн, - ответил он и, начав говорить, уже не мог остановиться.

"Он так же одинок, как и я" - подумала Нэлли, но затем одернула себя: как она может быть одинокой, у нее есть сестра и отец.

Гость рассказал о своей жизни, о детстве, проведенном на берегу океана, и о том, что большую часть жизни он делил между сушей и водой: ходил на парусной шлюпке.

- Мне было двадцать пять, когда я встретил Джулию.

Нэлли подняла голову и увидела печаль в его глазах. Она вспомнила, отец говорил, что мистер Монтгомери вдовец.

- Это ваша жена?

- Да, - сказал он тихо. - Она умерла от родов четыре года назад. Я потерял ее и ребенка за два дня до своего тридцатилетия.

Нэлли протянула руку над мисками с фасолью и слегка дотронулась до его руки.

С минуту он сидел молча, потом улыбнулся.

- Мисс Грэйсон, уверен, вы околдовали меня. Я не говорил о Джулии с тех пор, как она...

- Это все фасоль, - пошутила Нэлли, стараясь отвлечь собеседника от грустных мыслей. - Заколдованная фасоль, Именно из этой фасоли Джек выращивал рассаду.

- Нет, - ответил он, глядя на нее пристально. - Уверен, это вы околдовали меня.

Нэлли вся зарделась от смущения.

- Мистер Монтгомери, вы хитрец и издеваетесь над старой девой.

- Кто вам сказал, что вы старая дева? - серьезно спросил он, Нэлли очень смутилась и не знала, что ответить. Никогда такой красивый джентльмен не уделял ей столько внимания. "Подожди, пока он встретит Терел, - подумала Нэлли. - Никто не устоит перед ней, когда она наденет свое вечернее платье".

- О Боже, мистер Монтгомери! - спохватилась девушка. - Смотрите, сколько уже времени! Мне нужно кончить приготовления к обеду, отец скоро будет дома, сестра сейчас спустится сюда, и я должна переодеться и...

- Прекрасно! - рассмеялся гость. - Я знаю, когда меня вежливо выпроваживают! - Он взял обе миски с фасолью и загородил ей дорогу. Скажите мне, мисс Грэйсон, вы, наверное, очень умелая повариха?

Нэлли почувствовала, что ее лицо стало пунцовым.

- Какой же вы любитель пофлиртовать! Вы введете в смущение половину женского населения Чандлера.

Монтгомери серьезно посмотрел на нее.

- Я совсем не флиртую. После смерти Джулии я действительно не обращал внимания ни на одну женщину.

Нэлли лишилась дара речи. Одно дело, что такой красивый джентльмен, способный зажечь огонь в сердце любой девушки, обратил внимание на нее, толстую старую деву, но совсем другое, что он ведет себя так, словно она единственная женщина, на которую он посмотрел. - Милый мистер Монтгомери, прошептала она, - вы попусту тратите ласковые слова на меня. Вам следовало бы попытаться соблазнить кого-нибудь помоложе и поглупее меня.

Нэлли хотела осадить его, но в ответ он только улыбнулся, показав свою единственную ямочку на щеке.

- Приятно слышать, что я соблазнитель. - Его темные глаза заблестели. Нэлли снова зарделась и, отвернувшись, поспешила к дому. Мистер Монтгомери пошел следом за ней.

В доме царила сумятица. Отец вернулся, и, вопреки ожиданиям, дом оказался пустым. Анна, как всегда, исчезла, нигде не было ни Терел, ни Нэлли, ни уважаемого гостя. И вдруг, о ужас! Нэлли, похожая на прислугу, вошла в дом, за ней шел мистер Монтгомери с мисками фасоли в руках, а Терел спустилась в гостиную не в вечернем наряде, как того ожидал отец, а в простом домашнем платье.

Чарльз Грэйсон рассердился не на шутку.

- Посмотрите-ка обе на себя, доченьки! На кого вы похожи! Я бы выгнал прислугу, если бы она была так скверно одета! И почему в руках нашего гостя я вижу миски с фасолью?

Прежде чем Нэлли успела ответить, мистер Монтгомери вмешался в разговор.

- Это я допустил оплошность: пришел слишком рано на обед, и мисс Грэйсон любезно согласилась посидеть со мной.

Отец не успел что-либо ответить: появилась Терел. Ее глаза заблестели при виде красивого джентльмена.

- Что здесь за шум? - спросила она низким грудным голосом, каким обычно разговаривала при посторонних.

- Пожалуйста, простите нас, сэр, - обратилась она к гостю с наигранной скромностью, глядя на него сквозь опущенные ресницы. - Обычно мы бываем более гостеприимными. - Не сводя глаз с его лица, она продолжала:

- Нэлли, как тебе не стыдно, никому не сообщить, что пришел мистер Монтгомери! Если бы я знала об этом, поспешила бы домой, бросив свои благотворительные дела. Так случилось, что у меня даже не было времени переодеться. Могу ли я взять их? - Терел взяла миски из рук гостя, передала их сестре и толкнула Нэлли. - Почему ты не сказала, что он молод и красив? - прошипела она.

Все поспешили в столовую, а Нэлли покорно отправилась на кухню. И хотя она говорила себе, что произошло то, чего и следовало ожидать, Нэлли внезапно почувствовала такой голод, как никогда прежде. На серванте стоял пудинг с вареньем, который она сделала на десерт. Нэлли даже не подумала, что делает, не удосужилась взять другую тарелку. Моментально пудинг оказался перед ней, и она тут же съела его, а потом уставилась на пустую тарелку, словно удивляясь чему-то.

На кухню прибежала Анна, которую с трудом нашел мистер Грэйсон. Она перевела взгляд с пустой тарелки на измазанный вареньем рот Нэлли и усмехнулась.

- Вы опять съели весь десерт?

Нэлли отвела глаза. Она не будет плакать.

- Сходи в кондитерскую, - сказала она, стараясь сдержать слезы стыда.

- Она закрыта. - В голосе Анны звучало неприкрытое злорадство.

- Зайди к ним с черного хода. Скажи, что у нас срочная необходимость.

- Как в прошлый раз?

- Ну, иди же! - сказала Нэлли, почти умоляя. Она не хотела слышать напоминаний о тех случаях, когда были съедены десерты, приготовленные для семьи.

***

Сгорая от стыда, Нэлли сидела с опущенной головой. Анна угрюмо накрывала обеденный стол, в то время как Чарлз и Терел продолжали беседу с мистером Монтгомери. Нэлли не вмешивалась в разговор, с ужасом ожидая, когда обнаружится ее проступок. Отец сам попросил испечь сегодня пудинг с вареньем. Она знала, что он рассердится, если не получит десерта и моментально догадается, что произошло. Нэлли вспоминала каждое его слово, произнесенное по этому поводу в течение многих лет. Во время продолжительного обеда она молилась, чтобы отец ничего не сказал в присутствии мистера Монтгомери.

Вскоре Анна принесла из кондитерской угощение. Отец и Терел хранили молчание, а Нэлли еще ниже опустила голову.

- Это опять повторилось? - спросил Чарлз Грэйсон.

Нэлли глубоко вздохнула, и опять никто не проронил ни слова.

- Анна, - сказал Чарлз, - вы поставите пудинг на стол, но я уверен, что моя старшая дочь уже сыта.

- У Нэлли проблема, - зашептала Терел мистеру Монтгомери. - Она часто съедает целые торты и пирожные. Однажды она...

- Извините меня, пожалуйста, - сказала Нэлли и, бросив салфетку на стол, выбежала из комнаты. Она остановилась только в саду, постояла немного, стараясь утихомирить сильно бьющееся сердце и давая себе привычные обещания.

Она клялась, что в будущем будет контролировать свой аппетит и похудеет. Нэлли повторила про себя все обещания, которые многократно давала отцу во время бесед в его кабинете.

"Почему ты приводишь меня и сестру в замешательство? - говорил он сотни раз; - Почему ты не можешь стать предметом нашей гордости? Мы боимся идти с тобой куда-либо. Мы боимся, что ты в присутствии всех съешь полдюжины пирожных. Мы..."

- Привет, - услышала знакомый голос Нэлли и вздрогнула от неожиданности.

- Ох, мистер Монтгомери! Я не видела вас. Вы ищете Терел?

- Нет, я искал вас. Вообще-то ваша семья не знает, где я. Я сказал им, что должен уйти. Вышел из парадной двери и вернулся через черный ход.

Нэлли было невыносимо тяжело смотреть на мистера Монтгомери в лунном свете. Он был так мил и обаятелен, а она никогда в жизни не чувствовала себя такой неуклюжей толстухой.

- Обед был очень вкусный, - сказал гость.

- Спасибо, - только и смогла пробормотать она. - Мне нужно пойти в дом. Вы хотели бы видеть Терел?

- Нет, я хочу видеть вас! Подождите!

Не уходите, Нэлли, пожалуйста, посидите немного со мной.

Она бросила быстрый взгляд на него - он впервые назвал ее по имени.

- Хорошо, мистер Монтгомери, я посижу с вами.

Нэлли села на качели, на которых они так мило беседовали сегодня чуть раньше, однако не проронила ни слова.

- Чем же можно заняться здесь, в Чандлере? - спросил он.

Нэлли вздохнула. , - Церковные собрания и мероприятия, гуляние в парке, верховая езда. Наш городок маленький и скучный. Терел здесь знает всех, поэтому может представить вас.

- Пойдете ли вы со мной на бал урожая у Таггертов через две недели?

Нэлли внимательно посмотрела на него.

- Каких Таггертов?. - спросила она, оттягивая время.

- Кейн и его жены Хьюстон, - ответил мистер Монтгомери, словно в городе были другие Таггерты.

Нэлли не знала, что и говорить. Кейн Таггерт, один из богатейших людей Америки, жил в великолепном доме на холме, возвышающемся над Чандлером. Его жена, красавица Хьюстон, устраивала приемы для своих друзей и раз в году пышный бал. Год назад Нэлли и Терел были приглашены к Таггертам. Терел пошла, а Нэлли осталась дома, но что-то случилось, она не помнила что, и в этом году, к большому огорчению Терел, им не прислали приглашений.

- Терел с удовольствием пошла бы. Она с радостью...

- Я приглашаю вас, а не вашу сестру Нэлли вспомнила: когда ей было двадцать, ей присылали приглашения, но она редко могла ими воспользоваться, ведь ей приходилось заботиться об отце и двенадцатилетней сестре. Кроме того, отец не любил, когда обед задерживался.

- Мистер Монтгомери, я...

- Джейс...

- Простите, пожалуйста, - Меня зовут Джейс.

- Мистер Монтгомери, вряд ли я смогу называть вас христианским именем. Я ведь только что встретила вас.

- Вот пойдемте со мной на бал, узнаете меня получше.

- Вряд ли это возможно. Я должна... - Она не могла придумать ни одной причины отказа, но знала, что для нее пойти на бал без Терел было невозможно.

- Я соглашусь на работу, которую ваш отец предлагает мне, только в том случае, если вы пойдете со мной на бал.

- И если будете называть меня Джейсом, - засмеялся мистер Монтгомери.

- Я... Я не знаю, мистер Монтгомери. Не знаю, сможет ли папа обойтись без меня. И Терел нуждается...

- Эта юная леди нуждается в... - Он замолчал, не договорив. - Я не буду работать у вашего отца до тех пор, пока вы, Нэлли, не согласитесь пойти со мной. Один вечер - это все, что я прошу у вас. - Теперь он говорил серьезно.

Нэлли представила себя входящей под руку с таким красавцем в большой белый дом на холме, и, неожиданно для себя, ей очень захотелось пойти. Просто хоть раз провести вечер вне дома.

- Я согласна, - прошептала Нэлли. Мистер Монтгомери улыбнулся, и даже в темноте она увидела ямочки на его щеках.

- Хорошо. Я очень рад. Буду ждать встречи.

- Я тоже буду ждать этого вечера. Он ушел, а Нэлли продолжала сидеть на качелях. "Какой удивительный, добрый, красивый", - думала она. Нэлли откинулась назад на качелях, вдыхая сладкий аромат цветов. Она пойдет с ним на бал! Не с толстяком, сыном мясника, о котором всегда говорила Терел, или с семнадцатилетним сыном бакалейщика, иногда поглядывавшим на нее, и не с тем противным стариком, которого однажды ей представил отец. И не...

- Нэлли, где ты была? - раздался недовольный голос Терел. - Мы везде тебя искали. Анна моет кухню, и папа хочет, чтобы ты присмотрела за ней, а мне ты нужна расшнуровать платье. Мы страдаем, а ты сидишь здесь и мечтаешь неизвестно о чем. Нэлли, иногда мне кажется, что ты ни о ком, кроме себя, не думаешь.

- Ох, извини меня, Терел. Я сейчас побегу на кухню.

Она покинула сад и из мира грез вернулась в обыденную жизнь.

Только спустя несколько часов, наведя порядок на кухне и выслушав очередную нотацию отца за съеденный пудинг, она наконец добралась до комнаты Терел.

- Анна помогла мне расшнуровать корсет, - ворчала Терел, сидя перед зеркалом в ночной рубашке и халате и расчесывая волосы.

Нэлли молча убирала платье Терел. Она очень устала и мечтала поскорее лечь в постель.

- Он божественный, не так ли? - сказала Терел.

- Кто?

- Мистер Монтгомери, конечно. О, Нэлли, неужели ты не видишь, что происходит вокруг?

- Да, он был очень мил.

- Мил?! Это не то слово! Более чем мил. Никогда в жизни не видела более красивого джентльмена, за исключением, может быть, доктора Вестфилда. Но он уже не в счет. Папа думает, что он из зажиточной семьи.

- Я думаю, что мистер Вестфилд - довольно приличный человек, - устало ответила Нэлли.

- Не доктор Вестфилд! Нэлли, почему ты не слушаешь, что тебе говорят? Папа говорит, что мистер Монтгомери имеет деньги. Не могу понять, почему он согласился работать с отцом, если у него есть капитал, разве только...

- Что ты имеешь в виду?

- Ну, хорошо... Я сама терпеть не могу говорить об этом, но ты видела, как он смотрел на меня во время обеда?

Нэлли наклонила голову, чтобы сестра не могла видеть ее счастливое лицо.

- Но, Терел, ты, должно быть, привыкла к восхищенным взглядам.

- Да, - тихо ответила Терел, глядя на себя в зеркало. Мистер Монтгомери действительно смотрел на нее, но не так, как ей хотелось бы. Она подумала с досадой:

"Я все равно завоюю его!"

- Интересно, какое у него имя? - пробормотала она.

- Джейс, - сказала Нэлли, не подумав.

Терел взглянула на сестру в зеркало. Нэлли стояла так, что над маленькой ширмой около умывальника было видно только ее лицо. В мерцающем свете свечи оно было прекрасно: безупречно чистая кожа, длинные ресницы и полные губы. Глядя на свое отражение в зеркале, Терел подумала, что она и вполовину не так хороша, как сестра. По сравнению с Нэлли ее лицо было слишком удлиненным, нос слишком коротким, а кожа далеко не такая гладкая. Терел выдвинула ящик своего туалетного столика, вынула маленький пакетик карамели и протянула его Нэлли.

- Очень жаль, что отец был так разъярен за обедом. Конечно, не нужно было говорить мистеру Монтгомери о том, что ты съела весь десерт. Надо было видеть выражение лица нашего гостя. Извини, Нэлли! Я не хотела обидеть тебя! Думала, что ты оценишь весь юмор ситуации. Это же смешно, что девушка может съесть целый пудинг.

- А мне не совсем смешно, - холодно сказала Нэлли.

- Хорошо, я не буду смеяться, если ты не хочешь. Но право, Нэлли, если бы ты научилась хоть иногда смеяться, тебе было бы легче жить. Ты еще сердишься?

- Нет, совсем нет.

- Да, ты сердишься, я вижу. Ты сердишься на меня из-за того, что сказал папа. В этом нет ничего хорошего. Я никогда не говорила гостю, что моя сестра может съесть целый пудинг.

Нэлли почувствовала голод.

- У меня есть кое-что для тебя. - Терел протянула сестре пакетик карамели. Нэлли не хотела конфет, но теперь, при мысли о том, что этот красивый мистер Монтгомери узнал правду о ней, муки голода одолевали ее.

- Спасибо, - пробормотала она, взяла конфеты и, прежде чем дошла до своей комнаты, съела половину карамели.

Кухня

Сгустившийся туман накрыл сцену, и Полин вернулась к Берни.

- Это и есть мое задание? - задумчиво спросила Берни. - Думаю, что смогу его выполнить. Что за тип этот Монтгомери? Есть ли у него деньги? Прекрасно.

- Ваше задание - Нэлли.

- Он мог бы купить ей особняк или, еще лучше, построить для нее. Он мог бы... Что вы сказали?

- Ваша задание - помочь Нэлли. Берни недоуменно замолчала, затем продолжила:

- В какой помощи она нуждается? У нее есть все. Семья, которая любит ее...

- Вопрос в том', любит ли ее семья?

- Должна любить. Отец и Терел терпеливо сносят ее выходки. Вы видели, как она ела этот пудинг. Отвратительное зрелище! Я бы не смогла жить с человеком, похожим на нее.

- Даже если этот человек готовит обед для вас, убирает ваш дом и собирает с пола вашу одежду?

- Понятно. Вы хотите, чтобы я посочувствовала этой толстухе? Никто силой не заставлял ее есть этот десерт. Целыми днями она жует конфеты. - От волнения Берни вскочила с банкетки. - Вам просто нравятся живущие на земле люди с кровоточащими сердцами, вечно болтающие о проблемах питания и своей беспомощности. Вы полагаете, я всю жизнь оставалась стройной, потому что от природы такая? Нет. Я стройная, потому что голодала, была на диете. Каждый день я питалась по схеме и, если прибавляла в весе хоть бы двести граммов, весь день голодала. Вот как человек борется с полнотой! Дисциплина!

- Не думаю, что Нэлли такая же сильная, как вы. Некоторые, подобно вам, могут всю жизнь быть на диете, а другие, как Нэлли, нуждаются в помощи.

- Но ей помогают. У нее семья, которая мирится с ее недостатками. И вот, пожалуйста, перед вами толстая старая дева и отец, поддерживающий ее:

- Несомненно, он намерен разбогатеть.

Берни пристально посмотрела на Полин.

- Вы думаете, что знаете эту толстуху. Но это не так. Я-то знаю, какие эти толстяки на самом деле. Нэлли кажется образцовой дочерью, заботящейся об отце и сестре. Она неохотно соглашается пойти на прогулку с великолепным джентльменом. Она может выглядеть совершенным ангелом, но под слоем жира бьется сердце, полное ненависти. Я знаю это.

- Вы так хорошо знаете Нэлли? - удивилась Полин.

- Я знаю женщин, подобных ей. Моя сестра-толстуха ненавидела меня.:; Она сгорала от ненависти, когда мальчики приглашали меня на прогулку, когда все смотрели на меня, а не на нее. Более того, скажу я вам, если вы сможете разглядеть сущность Нэлли, то увидите не маленькую кроткую и земную маму, а демона.

- В это трудно поверить.

- Я знаю, что говорю. Каждая толстая девушка, которая когда-либо видела меня, мечтала выглядеть как я. И все они ненавидели меня, так как ревновали, как Нэлли ревнует эту милую Терел.

- Вы уверены, что Нэлли на самом деле ненавидит сестру?

- Да, конечно. Если бы Нэлли дали то, что она в действительности хочет, у Терел, наверно, опустились бы руки. Она бы... - Берни замолчала, затем спросила:

- Что мне делать, чтобы помочь Нэлли?

- Все зависит от вас. Я уже говорила, что вы можете получить магическую силу, а нам отдать мудрость.

- Мудрость, - повторила Берни, улыбаясь. - Не знаю, кто выбирает для нас задания, но на этот раз он попал пальцем в небо. Не Нэлли, а Терел нуждается в помощи, и я могла бы это доказать, если бы имела возможность дать Нэлли то, что она на самом деле хочет.

- Вы можете это сделать. Берни задумалась.

- Хорошо, я дам ей три желания. Не такие пустяковые, вроде "хочу, чтобы посуда была вымыта", а искренние, сокровенные. Необязательно, чтобы Нэлли говорила о них вслух, просто она втайне мечтает об этом. Вы понимаете, что я имею в виду?

- Да. Вы полагаете, что между напускными и истинными желаниями Нэлли есть разница?

- Разница? Вы дурачите меня? Толстуха Нэлли спит и видит, чтобы этот тип принадлежал ей, а Терел поскорее сошла в могилу. Запомните мои слова. Я вернусь, и Терел будет старательно мыть полы. Кроме того, Нэлли, наверно, хочет отправить отца в богадельню.

- Вернусь? - переспросила Полин. - Вы хотите дать ей три желания и уйти? Вы не собираетесь остаться и посмотреть, что случится дальше?

- Мне нравится Терел. Она мне напоминает меня, и мне невыносимо трудно наблюдать, что собирается с ней сделать Нэлли.

- Вы уверены, что сердце Нэлли полно ненависти?

- Больше чем уверена. Я знаю этих толстух. А что я должна теперь сделать, чтобы подарить ей три желания?

Полин вздохнула.

- Объявить их, и больше ничего.

- Итак, толстуха, ты получишь три сокровенных, искренних желания. Терел, прости! - помахала ей рукой Берни, повернувшись лицом к экрану. Теперь, - обратилась она к Полин, - какие еще комнаты есть в этом городе? Как насчет "комнаты роскоши"?

Оглянувшись на экран, Полин вздохнула и повела Берни через арку вперед, к залу.

Глава 3

Чандлер, Колорадо, 1896 год

Джейс Монтгомери спешился, бросил поводья мальчику, поджидавшему его у особняка Таггертов, и вошел в дом. Дворецкий даже не встал с кресла. Не прерывая чтения газеты, он только мельком взглянул на Джейса и кивнул ему.

- В офисе? - спросил Джейс.

Дворецкий снова кивнул и продолжил чтение. Для него существовали гости и родственники. Джейс знал, что в глазах дворецкого он был, несомненно, родственником.

В просторном доме звучали голоса, которые заставили Джейса улыбнуться. Этот шум был так похож на его родной дом в Мэне. В большом, очень старом и растянутом в длину отцовском доме, в двух шагах от океана в Ворбурке, штат Мэн, всегда эхом отдавались голоса родственников Таггертов и Монтгомери, а в дальних комнатах матери звучала музыка. После смерти жены Джейс не мог видеть благополучие и счастье других людей. Ему невыносимо больно было слышать смех детей или видеть влюбленные парочки. Спустя месяц после похорон Джулии и сына, прожившего всего три дня, он сел на поезд и отправился путешествовать. Джеймс мало с кем встречался и сторонился людей. Полгода тому назад он начал приходить в себя и был уже способен думать о чем-либо другом, кроме своей беды. Он навестил в Калифорнии родителей матери и провел некоторое время со старыми горцами, жившими на ранчо дедушки Джеффа. Именно тогда тетушка Ардис в ворчливых письмах стала настоятельно рекомендовать ему посетить кузенов Таггертов в Колорадо. Джейс уступил ее просьбам и узнал, что кузен Таггерт с женой намереваются побывать в Сан-Франциско. Джейс на поезде приехал на юг и познакомился с ними. Оказалось, что, так же как и Таггерты, Кейн говорит хрипловатым голосом, всегда весел и добродушен. Они быстро подружились. Джейс почти влюбился в красавицу Хьюстон, жену Кейна. Затем Таггерты вернулись в Колорадо, а Джейс снова уехал на север, чтобы провести еще несколько недель с бабушкой и дедушкой. После этого началось его путешествие по Колорадо. На одной из остановок поезда произошла его встреча с Чарлзом Грэйсоном. Однажды ночью, изнывая от бессонницы, Джейс из окна вагона увидел двух бандитов, которые пытались ограбить какого-то человека. В считанные минуты он выскочил на перрон, и два-три удара кулаком разогнали негодяев. Чарлз был очень признателен за спасение и тотчас в поезде заговорил о том, как нужен ему работник, подобный Джейсу. Джейс не сказал, что не нуждается в работе, он только слушал, как Чарлз рассказывал о себе и о своей красивой дочери. Узнав, что Чарлз живет в Чандлере, он решил нанести визит семье Грэйсонов и поэтому принял приглашение на обед. Однажды, уже находясь в Чандлере, Джейс вдруг очень затосковал по дому и, зная о том, что Чарлз был в своей конторе, пришел в дом Грэйсонов на час раньше назначенного времени. Ему захотелось увидеть дочь Чарлза, о которой тот говорил с такой гордостью.

Десять минут встречи с Нэлли убедили Джейса в правильности слов Чарлза. Она была ласкова, добра и забавна, и впервые за четыре года он заговорил о смерти жены. Было так приятно сидеть с ней в саду и чистить фасоль. Она не заигрывала с ним, как многие женщины. Напротив, она краснела, как школьница, а ее красота заворожила его. Каково же было его недоумение, когда Чарлз Грэйсон, вернувшись домой, отругал Нэлли. Это так ошеломило Джейса, что с минуту он сидел в полной расстерянности. В поезде Чарлз только и говорил о своей любимой дочери, а теперь вел себя так, словно стыдился ее.

В замешательстве Джейс сидел весь долгий и скучный обед, во время которого Нэлли не проронила ни слова, в то время как ее сестра болтала без умолку. Понадобилось некоторое время, чтобы Джейс понял, что в своих разговорах Чарлз имел в виду младшую дочь. Насколько Джейс мог вспомнить, Чарлз ни разу не сказал, что у него две дочери.

Обед уже подходил к концу, когда Джейс начал понимать, что происходит. Очевидно, Чарлз и младшая дочь считали Нэлли дурнушкой. Было видно, что Терел интересовалась только собой и была уверена, что для всех представляет исключительный интерес.

Обед, казалось, никогда не кончится, и Джейсу не терпелось уйти от Чарлза и его глупой, самовлюбленной дочери. При первой же возможности он откланялся. Джейс догадался, что Нэлли, вероятно, будет в саду. Он вспомнил, как хорошо было наедине с ней. Не отдавая себе отчета в том, что делает, он согласился на предложение Чарлза.

***

Теперь улыбнувшись своим мыслям, Джейс вошел в кабинет Кейна.

Кейн нагнулся над большим письменным столом. С ним был Эдан Найланд, друг и партнер, высокий, как и Кейн, но в отличие от Кейна - блондин. Рядом, на полу, кувыркаясь, как щенки, играли трое детей в возрасте от трех до пяти лет. Шум от них был не меньше, чем от паровой машины. Двое ребятишек были темноволосые, а третий - белокурый, так что Джейс предположил, что двое были детьми Кейна, а блондин - Эдана, но не смог определить, кто это были: девочки или мальчики.

- Привет! - Джейс попытался перекричать этот гвалт.

Кейн взглянул на него.

- Что привело тебя сюда?

- Приехал, чтобы сбежать с твоей женой. - Джейс кивнул Эдану в знак приветствия.

- Согласен. Но будь уверен, она возьмет с собой этих чертовых детишек. Ну-ка, угомонитесь все! - закричал Кейн, но дети не обратили никакого внимания на его слова.

Спустя минуту все трое затихли, и Джейс увидел стоящую в дверях Хьюстон: красавицу и невозмутимую, какую он помнил.

- Дети, оставьте папу одного. Поищите дядю Яна.

Дети послушно вышли из комнаты, самый старший вел за руку самого младшею.

- Теперь, - сказала Хьюстон, улыбаясь, - чем мы можем быть полезным тебе, Джоселин?

Джейс вздрогнул, а Кейн позади него фыркнул. Только мать звала его так, и за всю свою жизнь Джейс расквасил немало носов тем, кто, кроме матери, называл его Джоселином. Но Хьюстон называла его так с тех пор, как они встретились, и он не возражал, когда они были наедине.

- Я просто приехал навестить вас, - сказал он, но Хьюстон продолжала внимательно смотреть на него. Хотя Джейс был намного старше ее, тем не менее она могла заставить его почувствовать себя ребенком. Он откашлялся.

- Ты вполне можешь рассказать ей, - усмехнулся Кейн. - Если она говорит, что ты приехал сюда по какой-то причине, значит, так и есть.

Джейс улыбнулся.

- Хорошо. Я попался. Хьюстон, я могу поговорить с тобой наедине? - Он посмотрел на Кейна. - У меня есть предложение для тебя.

- Она довольно часто получает от меня предложения наполнить этот дом ребятишками, - сказал Кейн. В его голосе звучало самодовольство.

Хьюстон сделала вид, будто не поняла грубоватую шутку мужа, но слегка покраснела.

- Пойдем со мной, - обратилась она к Джейсу и повела его в маленькую, прелестную, тихую гостиную.

- Как твой визит в Чандлер? - спросила она, когда они оба сели. Встретил кого-нибудь, кто заинтересовал бы тебя?

Джейс засмеялся.

- Надеюсь, это не так очевидно для каждого?

- В Сан-Франциско ты был таким несчастным, даже кожа приобрела сероватый оттенок. А теперь в твоих глазах искрится веселье и, если я не ошибаюсь, ты выглядишь так, словно что-то задумал.

- Да, - ответил он и медлен? о, с ленцой, улыбнулся. Немногим женщинам было дано увидеть эту улыбку.

- ..Я намерен ухаживать...

- Уверена, ты очаруешь любую женщину, которую выбрал.

- Я хочу именно это сделать, но мне нужна твоя помощь. - Джейс подошел к окну. - Что ты знаешь о семье Грэйсонов?

- Немного. Он вдовец с двумя дочерьми. Они живут в Чандлере всего несколько лет, и у меня не было достаточно времени принять у себя этих новоприбывших, как я это сделала однажды. Дети последние четыре года занимали все мое время.

- Да, конечно, могу представить. Кстати, Хьюстон, ты пригласила их на свой бал урожая?

- Кейн... - Хьюстон замешкалась с ответом. - Кейн попросил меня не приглашать их.

- Пожалуйста, не говори мне, что тебе не понравилась Нэлли!

- Нэлли? Она прелестна. Это самая милая девушка на свете, всегда готовая помочь каждому, кто нуждается в помощи, но в прошлом году два молодых джентльмена затеяли драку в саду из-за ее младшей сестры, и поэтому в этом году мы не послали приглашение семье Грэйсонов. Хотя опасаюсь, что какой-нибудь молодой человек приведет ее на бал. - Хьюстон внимательно посмотрела на Джейса. - Ты не относишься к ее поклонникам, ведь так?

Он улыбнулся.

- Нет, меня интересует Нэлли. Хьюстон одарила его долгим взглядом. Она провела немного времени с Нэлли, но всегда считала мужчин глупыми, не способными увидеть в ней что-либо, кроме фигуры. Мужчины бегали за легкомысленной и самовлюбленной Терел, но ни один не пригласил Нэлли даже на церковное собрание. И вот двоюродный брат Кейна, симпатичный молодой человек, заинтересовался Нэлли.

- Я немедленно пошлю приглашение Нэлли. Чем еще я могу тебе помочь?

- Я не очень разбираюсь в таких делах, но не уверен, что у Нэлли есть платье для бала. Не могла бы ты?..

- Да, да, конечно, - ответила Хьюстон. - Как ты думаешь, Нэлли будет прекрасно выглядеть в серебре? Серебре или жемчуге?

- Думаю, ей пойдет все. - Джейс поцеловал руку Хьюстон. - Ты настоящая леди, знаешь ли ты об этом?

Он не понял, почему она засмеялась чересчур громко, но был рад, что доставил ей удовольствие.

***

Нэлли чувствовала себя измученной. В течение двух дней после визита мистера Монтгомери она пыталась смягчить свою вину, как ей казалось, перед отцом и сестрой. Девушка готовила замечательные блюда, но сама ела очень мало и с удвоенной энергией убирала дом. Вместе с Анной они сняли занавеси в маленькой гостиной и часами выбивали из них пыль на заднем дворе. Вечерами, падая от усталости, она засиживалась допоздна, вышивая лацкан жакета, который шила для Терел на Рождество. Ей так хотелось, чтобы отец и сестра гордились ею. Сейчас она была занята по горло, раскатывая тесто для яблочного пирога к обеду.

Она была так поглощена пирогом, что подпрыгнула от неожиданности, когда кто-то стукнул по дверной раме. Нэлли оставила дверь открытой.

На пороге стоял Джейс. В руках он держал большой букет поздних осенних роз.

- Извините, пожалуйста, - сказала Нэлли, опустив скалку и очищая руки от теста. - Анна, кажется, вытирает пыль, но, я думаю...

Она обманывала его, помня наставления отца о том, что говорить посторонним о семейных делах.

Нэлли посмотрела на цветы и улыбнулась.

- Вы, наверное, пришли к Терел, но, боюсь, вы разминулись с ней. Она...

- Я пришел к вам.

Не спрашивая разрешения, Джейс шагнул в жаркую кухню.

- Это для вас, - сказал он, протягивая розы.

Нэлли замерла на месте. Она не взяла цветы, а Джейс подошел к столу, взял кусочек яблока из миски и съел его.

- Вы не любите розы? А я думал, любите, но, если я ошибся, принесу вам что-нибудь другое. Что дарят вам поклонники?

Нэлли даже хотела оглянуться, не находится ли в кухне кто-нибудь еще, к кому он обращается.

- Я люблю розы, - прошептала она, - и у меня нет друзей среди мужчин.

- Это мне нравится. - Он дружески улыбнулся ей.

Нэлли была не в состоянии двинуться с места и долго смотрела, как он, сидя на краю стола, с аппетитом ел яблоко.

- Вы хотите поставить их в воду?

- Ах да, конечно.

Она немного пришла в себя, взяла розы. У Грэйсонов было несколько ваз для множества букетов, которыми одаривали Терел, но Нэлли никогда не получала даже маргариток. Не спеша она поставила цветы в воду, чтобы прийти в себя. Успокоившись, повернулась к нему - Благодарю вас за цветы, мистер Монтгомери, но, боюсь Терел вернется только через несколько часов. Она...

- Я хочу, чтобы вы погуляли со мной.

- Погулять? Вы имеете в виду пойти туда, где сейчас находится Терел? Уверена, что...

- Я не хочу видеть вашу младшую сестру, - сказал он жестко. - Нэлли, я пришел встретиться с вами и ни с кем больше. Я хочу погулять с вами.

Нэлли попятилась.

- Я не могу пойти с вами. Мне нужно так много сделать: испечь пирог, прожарить в духовке мясо, переодеться к обеду...

- Один час. Я прошу уделить мне всего лишь один час.

- Это невозможно. Мне нужно слишком много сделать.

- Хотя бы полчаса. Только тридцать минут для одинокого незнакомца. Пройтись вместе со мной в центр города и представить меня людям.

- Я многих не знаю, - поспешила с ответом Нэлли, - и мне нужно закончить пирог. Я просто не могу.

- Яблочный пирог?

- Да. На обед. Папа любит яблочный пирог. Он...

- Как вы можете печь яблочный пирог без яблок?

Нэлли перевела свой взгляд на пустую миску, которая минутой раньше была полнехонька.

- Мистер Монтгомери, - сказала она тоном школьной учительницы, - вы съели всю начинку!

- Нет ничего проще, - ответил он, серьезно глядя на нее.

Нэлли подумала, что Джейс имеет в виду случай во время обеда, когда он пришел к ним. Кровь хлынула к ее лицу, ей стало стыдно до слез, но вдруг она увидела, что в его глазах вспыхнул огонек и на щеке опять появилась ямочка. Он просто пошутил. Нэлли успокоилась и улыбнулась. А улыбка превращала ее в красавицу.

- Что же теперь я подам на обед? У нас больше нет яблок. - Ее глаза искрились от радости. - Думаю, мы должны пойти купить еще. Ведь в саду у нас нет яблонь.

- Может быть, мне пойти с вами просто так, на случай опасности?

- Пожалуй, вы бы могли пойти. Улицы Чандлера могут быть довольно опасными. В прошлом году два мальчика на велосипедах столкнулись друг с другом.

- Нет, это ужасно! Кто знает, ведь подобное может повториться. Я абсолютно уверен, что вы нуждаетесь в сопровождении.

- Хорошо, - улыбнулась Нэлли. Какая-то частичка ее души подсказывала ей остаться дома и закончить приготовление обеда. Она должна расстаться с этим уже хорошо знакомым человеком и продолжить работу. Но другая частичка разума призывала ее согласиться. Было бы так приятно пройтись с таким красивым джентльменом и поздороваться с людьми. Может быть, она хотя бы сегодня могла бы притвориться, что похожа на других молодых женщин, и молодой человек пришел навестить ее.

Нэлли сняла фартук и повесила его на крючок у двери. Надо бы пойти наверх, взять шляпу и взглянуть на себя в зеркало, но она опасалась, что Джейс исчезнет, если она оставит его одного. Нэлли не была уверена, как Терел, в том, что может заставить мужчину часами ждать ее.

Повернувшись к Джейсу, она улыбнулась.

- Я готова.

Он в ответ тоже улыбнулся.

Джейс был очень доволен, что она не провела час или около того перед зеркалом, прежде чем выйти из дома. По своему опыту он знал, что красивые, как Нэлли, женщины проводят много времени, прихорашиваясь.

Джейс отступил в сторону так, что она прошла перед ним к двери, и залюбовался мягким покачиванием ее бедер. Прядь волос разметалась на ее щеке, и у него появилось желание поправить эту прядь и поцеловать Нэлли в щеку.

- Простите, я не расслышал, - сказал Джейс, когда понял, что она что-то говорит ему Он открыл ворота, и она очутилась на тротуаре.

- Я забыла корзину. - Нэлли повернулась к дому.

Для него было невыносимо потерять ее из виду, ему казалось, что, если она вернется домой, он никогда уже не встретится с ней.

- Я понесу все ваши покупки. Джейс ничего не мог поделать с собой. Он поправил прядь ее волос, кончики пальцев коснулись щеки Нэлли. Ее кожа была, как он и представлял, тонкой, нежной и мягкой. Когда он прикоснулся к Нэлли, она замерла, а затем смутилась. "Конечно, волосы в страшном беспорядке!" Она знала, что всегда выглядела ужасно после уборки, прополки и стирки.

- Я должна, - начала Нэлли, но затем отпрянула назад. Она шагнула прямо на мисс Эмили, высокую, худую и почтенную пожилую женщину, хозяйку "Чайного магазина мисс Эмили". Пакеты мисс Эмили покатились по дощатому настилу.

- Простите, пожалуйста, - прошептала Нэлли, ругая себя за то, что никогда ничего не могла сделать правильно.

Мисс Эмили продолжала стоять, глядя вниз на двух молодых людей, собирающих ее пакеты. Она могла бы попросить в магазине доставить покупки домой, но давно обнаружила, что, когда дама ее возраста не спеша идет по городу со свертками и пакетами, происходят очень интересные события.

- Ну, Нэлли, - сказала мисс Эмили, когда Джейс и девушка выпрямились, - собираешься ли ты представить мне своего молодого человека?

- Мистер Монтгомери не... Я хотела сказать, что мы не... - Нэлли стала заикаться и вся зарделась. Джейс широко улыбнулся, заставив мисс Эмили слегка покраснеть, так как был исключительно красивым молодым человеком.

- Я пока еще не стал, но собираюсь стать ее молодым человеком, сказал он медленно. - Я Джейс Монтгомери.

- А я Эмили, или мисс Эмили, как вы предпочитаете. - Она бросила на Джейса строгий, проницательный взгляд. - Должна сказать вам, молодой человек, что вы выглядите самодовольным.

- Да, этот так. - Он посмотрел на Нэлли, лицо которой все еще было розовым. - Какой мужчина не будет самодовольным, когда сопровождает такую красавицу?

Нэлли снова испытала желание оглянуться назад и посмотреть, о ком говорит Джейс, но увидела, что он улыбается ей.

- Прекрасно, прекрасно, - сказала мисс Эмили. - Наконец-то в этом городе появился здравомыслящий мужчина. Нэлли - прекрасная молодая девушка, очень славная, и вы разумно сделаете, если ни на шаг не отойдете от нее.

Джейс взял Нэлли под руку.

- Я думаю, что могу сделать это, - сказал он улыбаясь мисс Эмили.

- Приходите ко мне в магазин, - пригласила мисс Эмили.

- Извините, но я должна вернуться домой и...

- Мы придем, - пообещал Джейс, когда мисс Эмили, взяв свои пакеты, отправилась домой.

Джейс пошел в обратном направлении. Рука Нэлли спокойно лежала в его руке.

- Мистер Монтгомери, - начала Нэлли, - вы не должны говорить об этом.

- О чем?

- Что я красивая и что вы мой молодой человек. У людей сложится неверное представление о нас.

Джейсу не приходило в голову, что Нэлли не знает, что она красива. Из своего опыта он знал, что красивые женщины часто жалуются на то, что недостаточно красивы, но он знал и то, что они это делали потому, что хотели бы услышать комплименты. Он еще не был готов произносить банальные комплименты Нэлли.

- А какое же будет правильное представление о нас?

- Что вы работаете для папы и что как хозяйка дома я должна... - "Что должна?" - подумала она. Она никогда не прогуливалась ни с кем из служащих отца.

- Должна представить меня жителям Чандлера, - закончил он ее фразу Потому, думаю, мы должны пойти в магазин мисс Эмили. - Вдруг он остановился и посмотрел на нее. Он посерьезнел, когда ему вдруг в голову пришла ужасная мысль. - Нэлли, вы не испытываете неприязни ко мне, не так ли? Может быть, будет лучше, чтобы вас не видели со мной? Может быть, я не.., интересую вас?

Нэлли была не в состоянии что-либо сказать, только смотрела на него. "Испытывать неприязнь к нему? Не интересоваться им?" Джейс был самым красивым мужчиной, которого она видела когда-либо. Добрый, внимательный, сердечный, забавный и обаятельный.

- Вы мне нравитесь, - прошептала она.

Он молча погладил ее руку, и они пошли дальше.

- А теперь расскажите-ка мне об этом городе, - сказал Джейс.

***

Нэлли пыталась расслабиться, но ей это не удавалось. Она не могла понять его, так как он отличался от всех мужчин, которых Нэлли когда-либо встречала. Большинство из них пренебрегали ею. Некоторые проявляли интерес к ней, но обычно тут дело было в ее кулинарном таланте и умении вести домашнее хозяйство. Несколько лет тому назад один вдовец с пятью детьми просил у отца ее руки. Нэлли, наверно, согласилась бы, к тому же ей было очень жалко сироток, но Чарлз и Терел были так расстроены, и Нэлли отказала вдовцу. Отец говорил ей, что она нужна лишь в качестве няньки для детей. Самой Нэлли казалось, что никто никогда не полюбит ее ради нее самой. Порой Нэлли ловила на себе недовольный взгляд отца. Казалось, она разочаровала его во всех отношениях. Неужели незамужняя дочь стала ему обузой?

Однажды Терел узнала, что вдовец, просивший руку Нэлли, женился и купил большой старый дом Фарнона на реке. Терел смягчила неприятную весть подарком в виде четырехфунтовой коробки мягких шоколадных конфет, которые все до одной Нэлли съела в своей комнате, горюя над свое горькой участью.

***

- Что это за дом? - спросил Джейс. Они не спеша шли вниз по Лид-авеню, к центру Чандлера, и Нэлли показывала Джейсу магазины и деловые конторы. Они миновали отель "Денвер", магазин скобяных изделий Фаррела, ателье мужской одежды мистера Бэгли, аптеку Фрейера, повернули налево, на Третью улицу, и пошли дальше.

Постепенно Нэлли успокоилась - Джейс оказался таким приятным собеседником. Казалось, его интересовало все: он хотел знать, когда были построены здания, кто чем владел и что продавалось.

- Может, вы подумываете жить здесь постоянно? - спросила она.

- Пожалуй, - ответил Джейс и ласково посмотрел на Нэлли.

На улице Коул Джонни Боуэн и Боб Джекинс остановили Нэлли.

- Терел с вами, мисс?

- Нет, она осталась дома.

- А что вы готовите на обед? - спросил, смеясь, Боб.

Нэлли почувствовала, что снова опустилась с облаков на землю. В течение часа, согретая теплом милых глаз Джейса, она совершенно забыла о красивой сестренке.

- Извините нас, - жестко сказал Джейс, свысока глядя на молодых людей. - Это наша встреча с Нэлли, и Терел здесь ни причем.

Молодые люди на минуту онемели от изумления.

- Ты тот новый парень, который работает на мистера Грэйсона?

- Да, это я. Боб усмехнулся.

- О, понятно, дочь хозяина... Опустив руку Нэлли, Джейс шагнул навстречу Джонни и Бобу. Он был старше, сильнее их и уверен в себе.

- Сомневаюсь, сэр, что у вас есть хоть какие-то мозги, чтобы понять что-либо. А теперь советую вам убираться отсюда и не путать в дальнейшем мисс Грэйсон с личным секретарем ее сестры.

Молодые люди растерялись. Джонни вдруг впервые посмотрел на Нэлли не как на толстуху, старшую сестру Терел, безмолвно подававшую чай и пирожные, и, обслуживавшую долгие пышные обеды. Он только теперь увидел, какое красивое лицо у Нэлли. Пожалуй, она была слишком крупна на его вкус, но лицо...

- Сэр, извините, пожалуйста, за причиненное беспокойство. Добрый день, Нэлли.

Молодые люди отошли в сторону, однако, Джонни оглянулся на Нэлли.

- Нахальные молокососы! - пробормотал Джейс. Он крепко сжал руку Нэлли. "Кажется, весь город полон сумасшедшими, - подумал он. - Все мужчины слепы или просто глупы. Как можно интересоваться тощей, кожа да кости, эгоисткой Терел, в то время как рядом Нэлли?"

На углу Второй улицы и Коул он увидел чайный магазин мисс Эмили.

- Я проголодался, а вы? - спросил Джейс.

Нэлли все еще не пришла в себя от стычки с молодыми людьми. Мистер Монтгомери вел себя так, словно намеревался ударить их, и еще он сказал, что "Нэлли не личный секретарь Терел".

- Нет, - честно призналась она. Нэлли была слишком счастлива, чтобы думать о еде. Она не осознавала, что теперь ее плечи распрямилась, а лицо светилось радостью и счастьем.

- Вы не возражаете, если я перекушу? На скорую руку.

Нэлли только улыбнулась. Сейчас она бы все позволила ему.

- Конечно, нет.

В чайном магазине Нэлли снова ссутулилась: здесь оказались три любимые подружки Терел. Они были в изящных платьях и жакетах, так плотно облегающих гибкие, точеные девичьи фигурки, что, казалось, их осиные талии вот-вот переломятся.

- Мне пора домой, - прошептала Нэлли, вспомнив о своем простеньком платье, беспорядке в прическе и самое главное - о своей полноте. Ей невыносимо было видеть, как смотрел мистер Монтгомери на эти прелестные создания.

Одна из девушек, увидев Нэлли, улыбнулась, приветствуя ее (как-никак она обедала в доме Нэлли), потом посмотрела на своих подруг. В следующее мгновенье, обернувшись, девушка взглянула на Джейса и тут же потеряла дар речи, оставшись с открытым ртом.

Нэлли смотрела в сторону, пока Джейс сопровождал ее к столу. Она стала смотреть в окно, чтобы не видеть лицо Джейса, когда он смотрел на хорошеньких девушек.

- Нэлли, как чудесно видеть тебя! - щебетали подружки Терел. Одетые в украшенные кружевами платья и отороченные мехом жакеты, с драгоценными камнями в мочках ушей и кокетливыми маленькими шляпками на хорошеньких головках, они были похожи на букет цветов.

Нэлли поняла, что они очень хотят быть представленными Джейсу. Она перевела дух. Лучше покончить поскорее с этим.

- Разрешите представить вас? - тихо спросила она. Предоставив Джейса и девушек друг другу, она все еще избегала смотреть на него. Одна из девушек сняла перчатки, и Нэлли отметила про себя грациозные движения ее холеных рук. До Нэлли смутно доносились голоса Джейса и девушек, но она в действительности ничего не слышала. Это было чудесно, когда, опираясь на руку Джейса, она делала вид, будто он принадлежит ей, и только ей. А теперь.,.

- Извините нас, - услышала она голос Джейса. - Мы с Нэлли проголодались.

Бедная девушка молилась, чтобы земля разверзлась и поглотила ее. Люди ее комплекции обычно делают вид, что никогда не едят.

- О да! - воскликнула одна из девушек, с любопытством глядя на Нэлли, - Мистер Монтгомери, это вы будете работать в конторе мистера Грэйсона, отца Терел?

Наконец-то Нэлли украдкой посмотрела на Джейса и удивилась, увидев плохо скрываемое раздражение на его лице.

- Я согласился работать на отца Нэлли, - засмеялся Джейс, - при условии, что она выйдет со мной на прогулку.

Нэлли не знала, кто из них был более ошеломлен, - она или девушки. Они одновременно повернулись к ней, недоумевая, как такой мужчина, как Джейс, заинтересовался толстухой Нэлли.

Удивленные девушки молча вернулись к своему столу.

- Это самый странный город, который я когда-либо видел, - не то в гневе, не то в замешательстве сказал Джейс. - Можно подумать, здесь никто никогда не видел прогуливающихся вместе мужчину и женщину. Действительно ли, Колорадо так отличается от Мэна?

Нэлли хотела было объяснить ему, что разница не в штатах, а в женщинах, что люди находят странным, почему он хочет, чтобы его видели с ней. Но что-то подсказало ей промолчать. Если он еще не понял, что она просто толстая старая дева, она не собирается первой просвещать его.

Он сам узнает об этом довольно скоро, так зачем ускорять развязку.

- Наверное, Колорадо отличается от Мэна. Расскажите мне о Мэне, о своих лодках.

- С удовольствием, - улыбаясь, сказал он, так как уже скучал по морю.

Глава 4

После чаепития Нэлли заторопилась домой, хотя по правде говоря, ей совсем не хотелось возвращаться.

- Вам бы это очень было к лицу... - сказал Джейс, разглядывая витрину "Феймоса" самого большого и дорогого универмага в Чандлере, расположенного совсем рядом с чайным магазином.

Нэлли никогда не уделяла особенного внимания одежде. Она была очень занята домашними делами, а если и появлялось свободное время, помогала пастору мистеру Томасу в благотворительных акциях. Теперь, глядя на прекрасные платья в витрине, она захотела надеть что-нибудь красивое.

- Зайдем? - предложил Джейс.

- Нет, нет, - отступила она, живо представив себе изящных, самодовольных продавщиц, смеющихся над ее расплывшейся фигурой. - Мне нужно идти домой. Отец будет...

Джейс вынул большие золотые карманные часы.

- Представьте себе, мы ушли всего десять минут назад. У нас еще уйма времени.

- Десять... - начала говорить Нэлли и вдруг рассмеялась. - Хорошо, мистер Монтгомери. Похоже на то, что в нашем распоряжении есть еще пятьдесят минут. Куда мы пойдем?

Джейс взял ее руку в свою.

- Куда угодно. Я с вами и, кажется, счастлив.

Нэлли зарделась. Она почувствовала, как по всему телу прошла горячая волна желания.

- Недалеко отсюда есть Фентон-парк, - солгала она, хотя знала, что до него полмили. Она забыла и про мясо на ребрышках, и неиспеченный яблочный пирог.

Они шли медленно, и Нэлли с каждым шагом все больше расслаблялась. Джейс был очень обходителен и, вопреки ее ожиданиям, не отходил от нее. В конце Второй улицы Нэлли остановилась. Фентон-парк был напротив, но его отделяли каменная стена высотой метра в полтора и глубокий ров.

- Ох, нужно было пойти нам по Первой улице, - пробормотала Нэлли, чувствуя себя немой дурочкой. - Нам нужно вернуться.

- Из-за этой маленькой стены? Я подниму вас, и вы сможете перелезть через нее.

Нэлли хотелось посмеяться над ним. "Неужели он думает, что может поднимать лошадей? Рабочих лошадей?"

- Слишком страшно? - спросил Джейс, глядя на нее.

Она могла бы сказать: "Мистер Монтгомери, даже трое мужчин не смогли "бы поднять меня на эту стену".

В следующее мгновение его руки обхватили Нэлли за талию и подняли ее. Джейс был очень силен, ведь в течение многих лет он поднимал якоря и ставил паруса на яхте, поэтому Нэлли показалась ему совсем нетяжелой.

Нэлли расхохоталась, очутившись на стене. "Что за чудесный, невероятный день!" Не надо стоять над пышущей жаром кухонной плитой или сгибаться в три погибели над корытом. Она просто гуляла с прекрасным джентльменом, который обращался с ней, как с красавицей.

Нэлли осторожно пошла по стене, вытянув руки, стараясь не потерять равновесия. Ее детство кончилось в двенадцать лет, в тот день, когда умерла мама, и в течение последующих шестнадцати лет не было шалостей и дурачества.

Джейс снизу наблюдал, как Нэлли ходит по стене. Она казалась ему совсем маленькой девочкой, радостной и счастливой. В один прыжок он оказался рядом с ней и протянул руку.

- Если упадем, то вместе, - засмеялся он. Ему понравилась сама мысль о падении в ров вместе с ней.

- Вот так. - Нэлли и Джейс, взявшись за руки, пошли по стене в сторону Миндайт-Лейк. Сильный порыв ветра чуть не свалил ее, но Джейс крепко схватил девушку и притянул к себе. Ни один мужчина еще не обнимал Нэлли, и ее сердце бешено заколотилось. Молниеносным движением Джейс вынул все шпильки из ее волос и выбросил их. Длинные каштановые пряди упали ей на плечи.

- Как хорошо! - прошептал он и прижался своей щекой к ее щеке.

Нэлли подумала, что от счастья тоже можно умереть. Его лицо было совсем близко.

- Я хочу поцеловать вас, но, кажется, у нас есть зрители.

Неожиданно он отпрянул.

Нэлли посмотрела в сторону парка, за ров, где несколько пар молодых людей играли в крокет. Сейчас они прервали игру и глазели на Нэлли и Джейса, стоящих на стене.

- Снимите меня отсюда, пока я не умерла от стыда, - прошептала она.

- Ваше желание для меня закон. У Нэлли молнией пронеслась мысль о том, что скажет отец, когда услышит об этом, но она тут же выбросила ее из головы. Имело значение только то, что происходило сейчас.

Джейс спрыгнул со стены первым и протянул руки к Нэлли. На мгновение она засомневалась, сможет ли он ее поймать, но она уже доверяла ему. Джейс легко поднял Нэлли и на минуту задержал ее в своих объятиях.

- Люди смотрят, - сказала Нэлли, отталкивая его и смеясь.

Взявшись за руки, они побежали вниз по одной стороне рва, вверх - по другой, потом продирались сквозь деревья на восточный берег озера, еще дальше, дальше, пока не оказались на другом конце парка. Джейс остановился. Нэлли с бьющимся от бега сердцем остановилась рядом. Оба смотрели на горы, возвышающиеся над холмистой местностью. Вдали раздавался свисток конки.

"Я, кажется, влюбился", - подумал Джейс. Нэлли смотрела на него, и он вспомнил, что так на него когда-то смотрела Джулия. Когда он женился на ней, он мог делать все. После смерти жены оказался неспособен делать что-либо. Но сейчас, с каждой минутой, проведенной с Нэлли, Джейс чувствовал, что оживает.

Нэлли хотела собрать волосы в пучок, но не было ни шпилек, ни заколок.

- Оставьте так, Нэлли, - сказал он глядя на нее с нежностью. Ему захотелось прикоснуться к ней, но он боялся, что обидит ее, даже испугает. Пусть она привыкнет к нему, он подождет, не будет торопиться.

- Хорошо, - сказала она мягко и опустила руки.

Джейс повел ее вверх на холм, усадил рядом, положил голову ей на колени.

- Мистер Монтгомери, - только и смогла прошептать она, - я думаю... и замолчала. Казалось вполне естественным, что этот божественно красивый человек положил голову ей на колени.

Сегодня вся вторая половина дня была необычной, волшебной, и то, что происходило сейчас, было лишь частью волшебства. Завтра она снова займется кухней и уборкой, а сегодня ей хотелось участвовать в этом волшебстве.

Джейс закрыл глаза, и Нэлли робко прикоснулась кончиками пальцев к его мягким волосам. Не отрывая глаз, он улыбнулся, и на его щеках появились ямочки. Девушка обвела их пальцем.

- Эти ямочки достались вам от отца или от матери? - тихо спросила Нэлли. Сейчас она могла делать вид, будто ничем не отличается от других женщин и этот мужчина принадлежит ей.

- Ямочки? От отца, - не открывая глаз, ответил Джейс. - Все в роду Монтгомери, как раньше, так и теперь, имеют ямочки, а девочки иногда бывают с рыжими волосами.

- А родственники по материнской линии, какие они?

Он улыбнулся, когда Нэлли нежно погладила его волосы.

- Талантливые. Все из семейства Ворсов наделены талантами. Мама поет, ее сестры рисуют, дедушка тоже поет, бабушка и ее отец, мой прадедушка, рисуют.

- А что вы делаете?

Нэлли становилась все смелее, в то время как он лежал с закрытыми глазами. Когда Терел была маленькой, Нэлли часто брала ее на руки и прижимала к себе, но, повзрослев, сестра не позволяла ласкать себя. Сегодня Нэлли вспомнила, как приятно прикасаться к другому человеческому существу. Ее пальцы пробежали по завиткам волос и растрепали их. Она трогала его брови, подбородок, бакенбарды.

- Еще, еще, - попросил Джейс хриплым голосом. Ему захотелось обнять ее.

"Еще рано, не сейчас, Монтгомери, - уговаривал он себя, - не сейчас".

- Мама пыталась научить меня петь, но я никогда не был дисциплинированным. Я предпочитал проводить время на воде. Бабушка немного учила рисованию, и это помогло мне при конструировании нескольких лодок для компании отца; но по большей части я делал только то, что хотел.

- Без сомнения, ваш отец платил вам зарплату?

Джейс открыл глаза.

- Я зарабатывал на свое содержание. Я сконструировал яхту, которая обогнала всех на восточном побережье. Ни один из моих братьев не мог сконструировать гребную шлюпку, а у меня дома несколько медалей, что... Внезапно остановившись на полуслове, Джейс широко улыбнулся и снова положил голову на ее колени. - Нэлли, я рассержусь, - сказал он, улыбаясь. - С вами я веду себя как школьник-хвастунишка. - Он поцеловал ей ладонь. - А теперь расскажите мне о себе.

- Мне нечего рассказывать, - честно призналась Нэлли. - У меня нет ни талантов, ни достоинств. - "За исключением способности плотно поесть", - с горечью подумала она.

- Музыка?

- Нет.

- Искусство?

- Нет.

- Но вы прекрасно готовите!

- Это умеют очень многие женщины. Джейс открыл глаза и внимательно посмотрел на нее.

- Вы не говорите мне всей правды. Должно же быть что-то, что вы любите больше всего на свете?

- Я люблю свою семью, - ответила Нэлли и вздохнула. - Дети. Я иногда думаю, что хотела бы иметь полдюжины ребятишек.

- С огромной радостью помог бы вам в этом.

До Нэлли не сразу дошел смысл его слов, но потом она покраснела от возмущения.

- Мистер Монтгомери, вы забываетесь!

Он посмотрел на нее.

- Это вы сами виноваты.

Нэлли рассмеялась.

Солнце уже садилось, наступали сумерки. Ей казалось, что Джейс стал еще красивее в угасающем свете дня.

- Послушайте! - сказал он. На северной окраине парка была церковь, и в тишине раздавались рождественские песни.

- Хор репетирует, - прошептала Нэлли. - Для служб на Рождество.

- Да, Рождество. Не помню, где я был на прошлое Рождество, знаю только, что я напился и в таком состоянии пребывал два дня.

- Из-за своей жены?

Джейс сел, взглянул на кроткое лицо Нэлли, провел рукой по ее щеке и волосам. Он смотрел на полные груди, талию и бедра, к которым так хотелось прикоснуться. "Неужели ее бедра, такие же белоснежные, как и шея?" Неожиданно ему пришло в голову, что после Джулии у него не было женщин. Ни одна не заинтересовала его в течение четырехлетних странствий. Каждый раз, когда он смотрел на женщин, перед ним вставал образ Джулии, затмевая всех. Но сейчас, глядя на Нэлли, Джейс страстно желал ее.

- Пойдем послушаем музыку, - очнулся он наконец. Ему нужно было увести ее из тихого и безлюдного парка, он боялся, что не сможет сдержать себя.

Нэлли не догадывалась, о чем думает Джейс, но ей не хотелось уходить отсюда. Ни один мужчина еще не смотрел на нее, как он, и это одновременно пугало и радовало ее. Она была уверена, что сегодняшний день никогда больше не повторится и завтра уже не будет прогулок с Джейсом, поэтому сегодня она должна насладиться сполна.

- Нэлли, не смотрите так на меня. Я всего лишь слабый человек.

Она заколебалась. Она не понимала, что происходит, но, взглянув на его лицо, почувствовала себя сильной и красивой.

- Хорошо, давайте послушаем песни. Он помог ей встать, и его рука сразу как бы обхватила все ее тело. Сердце Нэлли радостно затрепетало, кровь забилась в висках.

- Пойдемте! - Джейс быстро схватил ее за руку и потащил вперед.

***

Маленькая белая церквушка резко выделялась на фоне темного неба. Двери были открыты, и золотистый свет свечей струился в холодной ночи. Джейс обнял Нэлли и, когда она задрожала, повел ее внутрь. Они слушали, как регент и прихожане в церкви пели одну за другой рождественские песни. Некоторые из хористов улыбнулись Нэлли и вопросительно посмотрели на Джейса, который стоял рядом, как бы охраняя ее. Нэлли прислонилась к стене. Никогда в жизни ей не было так хорошо. Их одежда соприкасалась. Джейс нежно сжимал ее пальцы. Некоторое время они слушали мелодичную музыку, довольствуясь тем, что находятся рядом. От духовных песен хор перешел к молитвам и Нэлли почувствовала, что Джейс оцепенел.

- Что случилось? - прошептала она.

- Уйдем отсюда, - настойчиво сказал Джейс.

Она почувствовала, что при других обстоятельствах они вряд ли покинули бы церковь. Крепко сжав его руку, Нэлли сказала, словно непослушному ребенку:

- Мы должны остаться.

Джейс не двинулся с места, а Нэлли терялась в догадках, что же могло так расстроить его. Хор запел молитву "Удивительная благодать", и при первых же звуках рука Джейса задрожала.

Он отпустил руку Нэлли и шагнул вперед, в проход между рядами. Закрыв глаза, он тоже запел молитву. У него был красивый, хорошо поставленный тенор, и хористы один за другим замолкали, слушай Джейса. Он не слышал слов молитвы, но сердцем чувствовал их. В последний раз он пел на похоронах Джулии. В феврале в промерзшем Вобруке, с непокрытой головой он без слез стоял над могилой жены, окаменев от горя, не чувствуя ни холода, ни глубокой печали. Это бесчувствие длилось четыре года. Он ходил, ездил, спал, но ничто не волновало его. Четыре года он не смеялся. Сейчас, когда он пел трогательные, печальные слова молитвы, ему вспомнилась Джулия, ее смех и то, как она боролась со смертью во имя рождения их ребенка.

Теперь настало время проститься с женщиной, которую он так беззаветно любил. Наконец, спустя годы после ее смерти, Джейс разрыдался. "Прощай, моя Джулия, - думал он. - Прощай".

Кончилась молитва, в церкви наступила тишина. Казалось, не было никого, кто бы не плакал вместе с Джейсом. Потом волшебство исчезло.

- Сэр, - обратился к Джейсу регент, - мы хотели бы пригласить вас в наш хор. Нэлли поспешила вперед.

- Мы поговорим об этом позже, - сказал она и почти увела Джейса.

Во дворе он прислонился к стене. Нэлли вынула носовой платок из его кармана и протянула ему Джейс слегка улыбнулся.

- Не слишком-то хорошо для мужчины вести себя так перед своей девушкой. Не так ли? - пробормотал он.

Его слова заставила Нэлли затрепетать, но она тут же взяла себя в руки.

- Ваша жена? Он кивнул.

- Я это пел на ее похоронах.

- Вы очень любили ее?

Джейс постепенно приходил в себя и вдруг понял, что впервые после смерти Джулия предстала перед ним не так ясно, как прежде. Он взглянул на Нэлли, и теперь вместо Джулии увидел черты ее лица.

- Любил, - сказал он. - Да, любил. - Джейс прикоснулся рукой к щеке Нэлли. - Разрешите проводить вас домой, мисс Грэйсон?

- Домой? - переспросила Нэлли, будто никогда не слышала этого слова. Потом сникла, словно огонь, залитый водой. - Сколько сейчас времени? Ох, не, говорите мне. Папа будет очень сердиться. Что же я наделала!

- Кое-что для себя, для разнообразия, - сказал Джейс, но Нэлли уже бежала на запад к своему дому. Он за ней.

***

В то врем как Нэлли и Джейс гуляли в парке, Терел входила в клинику доктора Вестфилда. На ней был красивый костюм цвета спелой сливы, плотно приглаженный жакет, отделанный черной тесьмой в виде замысловатого узора.

Кроме Терел в офисе была только Мэри Элис Пендеграст, остролицая молодая женщина на несколько лет старше ее. Терел считала ее старой девой, совсем как Нэлли, которая не представляла никакого интереса и не заслуживала большого внимания.

Она вежливо поздоровалась с Мэри Элис и села.

- По-моему, доктор Вестфилд намного компетентнее, чем женщина-доктор. Как вы думаете? - сказала Мэри Элис, намекая на женскую клинику, которой руководила жена доктора Вестфилда.

- Конечно, - согласилась с ней Терел. - Я бы не доверилась женщине, особенно в серьезных случаях, как, например, мое сильное сердцебиение.

- М-м-м, - сказала Мэри Элис. - Кроме того, доктор Вестфилд такой красивый, не так ли?

- Это не имеет никакого значения, - резко оборвала ее Терел, глядя в сторону. По ее мнению, доктор Вестфилд был самым красивым мужчиной, которого она когда-либо видела.., до того, как в город прибыл мистер Монтгомери, вот так.

С тех пор как мистер Монтгомери пришел к ним обедать, Терел кое-что разузнала о нем. Оказалось, у него есть деньги, ее осведомители сообщили, что он не беден. Монтгомери был в родстве с вульгарным Кейном Таггертом. А уж этот, будьте уверены, очень богат.

Некоторое время Терел ломала голову, зачем мистер Монтгомери стал работать с отцом? Почему не захотел служить у своего богатого кузена? Когда она вспомнила, как он смотрел на нее во время обеда, то поняла, что, несомненно, мистер Монтгомери согласился работать у отца для того, чтобы быть поближе к ней.

Вообще-то Терел привыкла к взглядам мужчин, но мистер Монтгомери смотрел на нее по-другому, так, Что она несколько раз чувствовала, что густо краснеет. Конечно, это был первый мужчина, который обратил на нее внимание, все остальные были еще мальчиками.

Сегодня она провела весь день с портнихой. По ее мнению, новый наряд никогда не помешает новому рискованному начинанию - на этот раз погоне за мистером Монтгомери. Он был состоятельный, если не богатый, красивый и, судя по всему, без ума от нее. Кроме того, он родственник богача Таггерта. Она бы стала кузиной по замужеству, и Таггерты в дальнейшем никогда не посмели бы отказать ей в приеме. Вполне вероятно, что после замужества они бы жили вместе с Таггертами, ведь дом довольно большой.

"Да, - подумала Терел, снова усаживаясь в кресло, - было бы прекрасно выйти замуж за мистера Монтгомери".

Вдруг дверь резко распахнулась, и на пороге появились ее подружки.

- Ты здесь, Терел? - спросила Шармин, не обращая внимания на Мэри Элис.

- Мы тебя везде искали.

- Кто этот божественно красивый джентльмен с Нэлли? - поинтересовалась Мэй.

- С Нэлли? Нэлли дома.

Девушки переглянулись. Нечасто у них были новости о которых не знала Терел.

Они уселись рядом с подругой, зная, конечно, что Мэри Элис их слушает с напряженным вниманием.

- Он повел Нэлли пить чай, - сказала Луиза.

- А Нэлли была одета в ужасное платье. Рукава слишком короткие, а фасон четырехлетней давности.

- С кем же она была? - удивилась Терел.

- Высокий, очень высокий, темные волосы и глаза, красивый...

- Очень красивый.

- Широкоплечий и...

- Как его имя? - спросила Терел, начиная сердиться, так как уже догадалась, кто это был.

- Монтгомери. Нэлли сказала, что он хочет работать на вашего отца.

- Ни один из служащих моего отца не выглядит так... - положив руку на грудь, сказала Луиза.

Терел приняла высокомерный вид.

- Он работает на моего отца, и Нэлли показывала ему Чандлер. Она...

- Именно это она и делала, когда они обнимались на стене у парка?

Мэри Элис открыла рот от изумления и придвинулась поближе.

- Я не верю, - начала Терел.

- Их видели по меньшей мере двенадцать человек, - сказала Мэй. - Весь город говорит об этом. Мистер Монтгомери поднял Нэлли на забор и...

- Поднял Нэлли? - спросила Мэри Элис.

- Да. Так говорят, - ответила Шармин. - Он поднял ее на стену, затем прыгнул сам, и на глазах у всех он.., он.., он...

- Прижал ее к себе, - мечтательно произнесла Мэй.

- Он вынул заколки из ее волос! И они стояли, обнявшись, а весь город смотрел на них. Он распустил ей волосы и, говорят, почти целовал ее. Перед всеми!

Подруги сидели, не спуская глаз с Терел.

- Я не верю вам, - сказала Терел.

- Можешь спросить у любого, - возразила Луиза. - И то, что они стояли на стене, - не единственное, что произошло. Как говорят Джонни Бовет и Боб Дженкинс, мистер Монтгомери чуть не напал на них на улице. Все, что они сделали, - лишь спросили о тебе.

- Спросили обо мне? - прошептала Терел. Джонни и Боб были ее любимыми кавалерами. Они обожали ее и не требовали от Терел ничего, зато всегда были готовы исполнить любое желание девушки.

- Джонни говорит, что мистер Монтгомери заявил: "Нэлли не личная секретарша Терел". - Мэй повернулась к Луизе. - Ведь так, не правда ли?

- Он именно это сказал.

- Да, - подтвердила Лиза. - Мистер Монтгомери говорил, что Нэлли не собирается отвечать на вопросы о тебе, и еще Джонни заметил: "Такое впечатление, что мистер Монтгомери влюбился в Нэлли".

- В Нэлли? - переспросила Мэри Элис. - В Нэлли Грэйсон?

Терел услышала больше, чем хотела.

- Мистер Монтгомери очень добрый человек, - сказала она, - и симпатизирует женщинам, подобным Нэлли. Бедняжка очень редко бывает в обществе, он почувствовал жалость к ней, поэтому и взял ее сегодня на прогулку.

- Как бы я хотела, чтобы мистер Монтгомери пожалел меня, - сказала Мэй. Но под испепеляющим взглядом Терел тотчас умолкла.

Терел резко швырнула лайковые перчатки.

- Простите, пожалуйста, если мистер Монтгомери вел себя неподобающим образом. В дальнейшем я буду признательна вам, если вы не будете распространять подобные сплетни. - Она встала и пошла к двери, нарочито наступив на кружевной подол платья Мэй.

- А как же ваше сердцебиение? - крикнула ей вслед Мэри Элис.

- Сердце у нее в порядке, а вот характер нуждается в лечении, сказала Шармин, и все захохотали:

В страшном гневе Терел отправилась домой. "Как Нэлли посмела так поступить?" Даже, если у нее не было проблем, которые в избытке у других незамужних женщин в Чандлере, так предать свою сестру - это уж слишком. Она кипела от злости, пока шла вниз к Коул-авеню, и в каждом квартале кто-нибудь ее останавливал, чтобы спросить о Нэлли.

- Кто этот необычайно красивый джентльмен с ней?

- Кажется, Нэлли может обогнать тебя у алтаря! - посмеиваясь, сказал мистер Мэнкин.

- Я слышала, они собираются пойти вместе на бал урожая, - прошамкала старая миссис Эпплгейт. - Как ты думаешь, тебя пригласят после прошлогоднего случая?

- Я до сегодняшнего дня не, замечала, что Нэлли так хороша, призналась Леора Вог. - Хочу пригласить ее на свою вечеринку в саду.

- Терел, - обратилась к ней Сара Оукли, - на следующей неделе ты должна привести с: собой Нэлли на собрание паствы.

Терел бурей ворвалась в свой дом. "Как она посмела? Как могла своим поведением привлечь внимание всего города?" Терел кинулась на кухню, затем в сад, но Нэлли нигде не было. Не сразу она поняла, что Нэлли все еще на прогулке с мистером Монтгомери. В гостиной Терел тяжело опустилась на скамеечку для ног.

С тех пор, как Терел помнила себя маленькой девочкой, Нэлли всегда ждала ее дома. Когда она возвращалась из школы, Нэлли ласкала ее, кормила вкусным обедом, расспрашивала о школьных делах.

Терел положила свою маленькую сумочку на стол и, к своему неудовольствию, увидела пыль на нем. Она медленно встала и вернулась на кухню. Обычно здесь было чисто и уютно, но теперь, о ужас, стол был запачкан мукой. В открытую дверь влетели мухи. Огонь в печи погас.

Пока Нэлли не было дома, Анна, скорее всего, где-нибудь спала. Комнаты наверху тоже были убраны кое-как. Ванная комната не вымыта, а на раковине стоял бритвенный прибор отца в засохшей мыльной пене. Сегодня утром Терел долго раздумывала, в чем пойти, поэтому все платья, которые не подошли, были в беспорядке разбросаны по комнате. Разорванная на талии, юбка из розовой тафты небрежно брошена на кровать, а ведь Терел очень просила Нэлли зашить ее.

В комнате отца было нелучше. Одежда его со вчерашнего дня валялась на полу, и тут же выстроились в ряд пары пыльной, нечищенной обуви. Терел пошла дальше по коридору. Комната Нэлли была, как всегда, чиста и уютна. Пожалуй, это было единственное место во всем доме, где царил порядок.

Задумавшись, Терел медленно спустилась по лестнице в маленькую гостиную. Из разговоров о том, что произошло между Нэлли и мистером Монтгомери, она сделала вывод, что это серьезно, а значит, опасно, так как старшая сестра может уйти из дома. Терел обвела взглядом пыльную гостиную и вспомнила о беспорядке наверху. "Кто будет готовить обед и убираться, если Нэлли выйдет замуж и покинет дом?" Она знала, что отец не будет утруждать себя. Если Нэлли смотрела на отца сквозь розовые очки, то Терел видела отца таким, каким он был в действительности: самым скупым человеком на свете. Терел догадывалась, что его фрахтовая компания приносила довольно большой доход, но Чарлз Грэйсон не собирался делить его с кем-либо. Поэтому они жили в этом доме и имели только одну нерадивую, но зато дешевую прислугу. Терел научилась, как вести себя с ним. Когда ей хотелось купить новые платья, она шла в магазин и заказывала их. Гордость отца не позволяла ему отказаться заплатить по счету. Нэлли была совсем другой. Достаточно было ему сказать, что он не в состоянии содержать больше прислуги, как Нэлли удваивала свои усилия, чтобы свести концы с концами. "Что же случится, если Нэлли покинет нас?" - подумала Терел. Отец превратит ее жизнь в ад. Сначала он будет делать отчаянные попытки заставить работать ленивую Анну. А потом взвалит все на плечи своей любимицы. Только выдержав настоящую войну, Терел удалось бы избавиться от домашней работы. Отец мог быть приятным и даже веселым, если выполнялись его основные потребности без особых затрат. Но он бывал настоящим тираном по поводу таких мелочей, как задержка с обедом. Терел не могла себе представить, каким он будет, если ей придется готовить.

- Нет, Нэлли не покинет дом прежде меня, - прошептала Терел. Она не позволит Нэлли выйти замуж и переложить на нее, Терел, груз забот о доме. Нэлли никогда не выйдет замуж за джентльмена, вроде мистера Монтгомери!

Терел стиснула зубы, она словно слышала голос Шармин: "Твой муж симпатичный, но он не так богат и красив, как муж Нэлли". Кто бы мог подумать, что Нэлли станет гвоздем сезона? Мелькнула мысль: может быть, стоит научиться готовить? Нет, нет, для нее невыносимо быть посмешищем. Она еще покажет всем, кто будет с мистером Монтгомери.

***

В шесть часов вечера, как и предполагала Терел, отец появился в дверях. Нэлли все еще не возвращалась. Терел шмыгнула носом и бросилась к отцу.

- Ох, папа! - запричитала она, обнимая его за шею. - Как я рада, что, ты дома! Я так, так испугалась!

- Что так испугало тебя, девочка? Терел прижала платок к лицу.

- Нэлли нет дома!

- Нэлли нет дома? - удивился отец. - Где же она?

- Папа, я боюсь тебе сказать. Ох, папа, я надеюсь, наше доброе имя не пострадает от пересудов!

- Какие еще пересуды? Что случилось? Ну-ка, расскажи мне, ничего не утаивая.

Терел, наигранно рыдая, рассказала все, что узнала, и еще многое другое.

- Они обнимались, стоя на стене, и все в городе видели их. Я не удивлюсь, если после этого с тобой расторгнут контракты. Нэлли совершенно не заботится о нас, а только о себе. Обед не приготовлен, наверху страшный беспорядок.

Чарлз поднялся наверх. Через несколько минут он вернулся. Он прекрасно понимал, в чем дело. Младшая дочь завидовала старшей, и уж скорее поведение Терел много лет наносило ущерб его компании.

Чарлз догадывался, какова будет его жизнь без Нэлли. Если она уйдет, ему одному придется иметь дело с избалованной белоручкой Терел.

Когда Чарлз впервые встретил Джейса Монтгомери, он уже знал, кто это. Год назад кто-то указал ему на Джейса, сына владельца судовой компании "Вобрук шиллинг". Чарлз хотел, чтобы его представили Джейсу, но тот уехал из города раньше, чем они смогли встретиться. А годом позже, откуда ни возьмись, вдруг появился Джейс и спас его от грабителей.

Мистер Грэйсон немедленно стал строить планы. Какой добычей станет Джейс, если будет его зятем! Семья Грэйсонов породнилась бы с компанией "Вобрук шиллинг". В воображении Чарлза уже появились огромные участки земли и судовая компания, названная, допустим, "Грэйсон-Вобрук".

В поезде Чарлз много рассказывал о своей красивой дочери и пригласил Джейса к себе в дом, на обед. Потом все пошло вкривь и вкось. Терел, как всегда, не слушала, когда Чарлз рассказывал ей о Монтгомери, и сплавила Джейса Нэлли.

Бог знает, почему Джейс заинтересовался старшей сестрой. "Он мог бы жениться на Терел, - думал Чарлз, - но не на Нэлли, по крайней мере, он не сможет взять в жены Нэлли до тех пор, пока Терел не выйдет замуж и не покинет дом". Чарлз не собирается оставаться наедине со своей младшей дочерью.

- Дурак! - пробормотал Чарлз. - Что он нашел в Нэлли? Она старая рабочая лошадь по сравнению с холеной и молодой кобылкой Терел.

Чарлз вернулся в гостиную.

- Я пошлю людей искать Нэлли. Не думаю, что наша семья смирится с этим скандалом. Я запрещу ей видеться с Монтгомери.

Он бросила проницательный взгляд на Терел.

- Ты, наверно, знаешь, что этот человек уже представлен в городе.

- Я сделаю все, что в моих силах, - ответила Терел. - Папа, ты же знаешь, я всегда стараюсь помочь тебе.

Глава 5

И как это всегда бывало, когда что-то случалось, Нэлли все время хотела есть. Казалось, она никогда не остановится: испекла три пирога и съела один из них, заказала в кондитерской шесть дюжин печений и уничтожила две, прежде чем они остыли. Каждый раз, когда она вспоминала день, проведенный с мистером Монтгомери, ею овладевал волчий аппетит.

Ужас той ночи - плач Терел, гнев отца - преследовал ее. Три дня она провела в страхе, что из-за ее скандального поведения деловые люди расторгнут фрахтовые контракты с отцом. Отец нарисовал мрачную картину их дальнейшей жизни, вынужденных из-за ее эгоизма скитаться по улицам без еды и без крыши над головой, бороться за выживание холодной зимой в Колорадо.

Множество приглашений, которые вдруг стали приходить на имя Нэлли, подтвердили, что ее поведение было позорным.

- Они считают тебя доступной женщиной, - сказал Чарлз, бросая приглашения в огонь.

Нэлли подумала о том, что Терел тоже получала приглашения и не считалась падшей женщиной. Словно читая ее мысли, Терел сказала, что она не обнималась с мужчиной на виду у всего города и не проводила время наедине с мужчиной в парке.

Нэлли пыталась оправдаться, напомнила, что была дома уже в восемь тридцать, но отец не стал ее слушать, и она залилась слезами.

Терел внушала Нэлли, что искушенный жизнью джентльмен, вроде мистера Монтгомери, хочет быть с ней только потому, что она так наивна и он может получить от нее все, что захочет.

- Посмотри на себя, Нэлли. Зачем ты нужна ему? - говорила Терел. Такие мужчины, как он, проводят ночи с женщинами, похожими на тебя, а женятся только на респектабельных. Если бы он хоть немного уважал тебя, то не пришел бы к черному ходу и не предложил бы уйти украдкой с ним. Мужчина, уважающий женщину, относится к ней с благоговением.

Нэлли почти уверилась в их правоте, зная, что причинила им большое беспокойство. Но иногда, поздней ночью вспоминала, как мистер Монтгомери смотрел на нее, как он положил голову на ее колени. Кончики ее пальцев до сих пор ощущали прикосновение к его мягким волосам. Нэлли помнила, как Джейс спросил ее, что она любит делать. Она помнила слезы на его щеках, когда он пел молитву!

Мысленно возвращаясь к происшедшему, Нэлли не могла вспомнить что-либо порочащее Джейса и представить его коварным соблазнителем, каким он казался Терел. Отец сказал, что Джейс заигрывает со всеми хорошенькими женщинами, которые случайно приходили в офис фрахтовой компании. А Терел сообщила, что в воскресенье в церкви он сел между Мэй и Луизой. Кроме того, Чарлз заявил, что будет лучше, если в воскресенье Нэлли не пойдет в церковь, и что ей не следует показываться в обществе, пока не поутихнут сплетни.

Итак, в воскресенье Нэлли осталась дома. Узнав о том, что Джейс в церкви сидел рядом с хорошенькими, стройными и молоденькими девушками, она съела в один присест полдюжины пирожных. Кроме нее, в доме никого не было: отец в офисе, Терел у портнихи, а Анну послали на рынок. Нэлли чистила грязные кастрюли, оставшиеся после вчерашнего обеда.

- Привет!

Обернувшись, она увидела Джейса, вошедшего в кухню, и воспоминания о том чудесном дне и вечере вновь всколыхнули ее душу. Она улыбнулась ему, но тут же нахмурилась.

- Вы должны уйти, - сказала Нэлли и, отвернувшись, занялась посудой.

Джейс положил букет цветов на стол, обнял ее за плечи и привлек к себе.

- Нэлли, что случилось? Я не видел тебя несколько дней. Я здесь каждый вечер, но отец сказал, что ты больна. Но это не так?

Никто не говорил Нэлли, что он приходил. Она отодвинулась от него.

- Я прекрасно себя чувствую, а нам следует уйти. Вы не можете быть со мной наедине. Это неприлично.

- Неприлично? - переспросил он озадаченно. "Если она не была больна, то, может быть, не встретилась со мной потому, что не хотела меня видеть?" - Нэлли, я чем-то обидел вас? Может быть, на репетиции хора я... - Он, смутившись, замолк.

Нэлли удивленно взглянула не него. "Неужели он думает, что его слезы обидели меня?"

- О нет. Ничего подобного. Просто... Она ничего не могла рассказать ему.

- Так что же? Чем я провинился, почему вы не хотите видеть меня?

К своему огорчению, Нэлли расплакалась. Она закрыла лицо, руками, плечи содрогнулись от рыданий. Джейс обнял ее. Потом он достал из буфета стакан и бутылку бренди.

- Выпей это, - приказал он, когда она села.

- Я не могу. Я не...

- Пей!

Он сел напротив нее. Нэлли, захлебываясь, послушно выпила бренди до конца.

- А теперь, - он поставил пустой стакан на стол, - расскажи мне, что происходит?

- Мы вели себя позорно, - ответила она, хотя сейчас, когда он был рядом, то, что они натворили уже не казалось ей ужасным.

Однако Джейс не понял ее. Возможно, их поведение и было немного необычным, но, казалось, никто в Чандлере не посчитал это зазорным. И действительно, где бы он ни появился, все спрашивали у него о Нэлли. Создавалось впечатление, что до сих пор никто в городе не замечал ее.

Джейс взял ее руки в свои.

- Это из-за того, что мы были наедине? Мы могли бы быть еще с кем-то, если это так беспокоит тебя. - "Это не давало бы мне повода распускать руки", - подумал про себя Джейс.

- Стена, - сказала Нэлли, шмыгая носом.

- Стена? - улыбнулся он. - Ты так расстроена из-за того, что я обнял тебя на стене? Но ведь ты чуть-чуть не упала.

- Я.., я... - Больше она ничего не могла ему рассказать, упрекнуть его, что он не уважает ее. Когда он так смотрел на нее, она лишалась способности думать.

При звуке шагов за кухонной дверью глаза Нэлли расширились от ужаса.

- Это Терел. Вы должны немедленно уйти.

- Я поздороваюсь с ней.

- Нет, нет. Уходите.

Джейс не знал, что была за срочная необходимость, но он не хотел уходить и скрылся в кладовой в тот момент, когда в кухню зашла Терел. Прислонившись к полкам, он прекрасно видел кухню, Нэлли и Терел. До этого момента, кроме Нэлли, он никого не замечал, но теперь его поразил контраст между сестрами. Терел была в дорогом шерстяном костюме с аккуратно уложенными волосами, в то время, как на Нэлли было старое поношенное платье.

- Ты.., ты сегодня раньше вернулась, - сказала Нэлли запинаясь.

- Да. - Терел сдернула с рук лайковые перчатки. - Я не могла больше оставаться в городе. Все только и говорят о тебе и о том джентльмене.

Нэлли бросила сердитый взгляд на кладовую.

- Давай не будем говорить об этом сейчас. Может быть, нам лучше пойти в маленькую гостиную?

- Не хочу идти в гостиную. - Терел развязала ленточки у шляпки. - Я вне себя. Я даже не смогла позавтракать, так как ты и твое поведение с этим типом - единственная тема для разговоров со мной. Это невыносимо.

- Терел, пожалуйста, пойдем в гостиную. Мы можем...

- Посмотри на эти цветы! Нэлли, почему ты не сказала, что мне прислали цветы? От кого? От Джонни? Боба? Или от Лоуренса? - Терел взяла букет и, отыскав карточку, открыла ее. - Здесь написано:

"Самой красивой женщине в мире". Как мило! Это, должно быть, Лоуренс... - Она закрыла карточку и прочитала подпись:

- "Для Нэлли. С любовью. Джейс".

Терел пришлось три раза прочитать открытку, прежде чем она поняла все. Рассердившись, она бросила цветы на пол.

- Он был здесь, не так ли? - закричала она. - Был здесь, в этой комнате? И ты продолжаешь видеть его после всего, что отец и я сказали тебе? Как ты могла, Нэлли? Как ты посмела?

- Терел, пожалуйста, - взмолилась Нэлли.

- Подожди, я расскажу отцу, Нэлли! Я никогда не думала, что ты настолько глупа. Разве не знаешь, что любящие люди желают тебе добра? Не понимаешь, что ему нужно от женщины вроде тебя? Он хочет напоить тебя...

Терел стояла спиной к кладовой, а Нэлли лицом, и, к ее ужасу, Джейс шагнул в кухню. Нэлли резко тряхнула головой и бросилась к кладовой. В то время как Терел искала свой носовой платок, Нэлли втолкнула Джейса обратно. Сама Нэлли была на кухне, а ее вытянутая рука оказалась в кладовой.

- И получить то, что ему нужно, - закончила свою тираду Терел. , Услышав это, Джейс возмущенно фыркнул.

- Ты смеешься надо мной? - ужаснулась Терел.

- Конечно, нет. Я никогда не смеюсь над тобой. Я... - Нелли не могла продолжать, так как Джейс крепко сжал ее руку, стал тихо целовать кончики ее пальцев.

- Ты не знаешь таких людей, - продолжала Терел. - Он.., соблазнитель.

Джейс легонько покусывал зубами ее запястье, и она чувствовала кожей кончик его языка.

- Нэлли! Ты слушаешь меня?!

- Да, - ответила она как во сне.

- Ты не должна доверять мужчинам, подобным ему, и отец был прав, когда запретил тебе видеть его снова. Он рассказал тебе, как смотрел мистер Монтгомери в офисе на хорошеньких женщин, да я и сама видела его в церкви. Этот джентльмен просто хочет заполучить как можно больше женщин. Не знаю, почему он выбрал тебя? Нэлли, неужели ты не понимаешь, что мы заботимся о тебе и хотим для тебя только самого лучшего?

Нэлли едва-едва могла кивнуть, соглашаясь с Терел. Рукава ее платья были завернуты вверх, и теперь Джейс целовал уже локоть.

- Все, что хочет от тебя этот джентльмен, - это войти в компанию "Грэйсон-Фрейт" и стать компаньоном отца. Джейс пытался соблазнить меня, но понял, что я знаю слишком много о мужчинах, чтобы попасть на удочку. И увидев, что я ему не по зубам, он стал волочиться за тобой, а ты, Нэлли, поверила каждому его слову. Скажи, он говорил, что ты красивая?

- Да, - прошептала Нэлли. - Он говорил мне, что я красивая.

- Ну вот, видишь. Это еще раз доказывает, что он лжец.

Услышав это, Джейс снова хотел выйти из кладовой, но Нэлли опять положила руку ему на грудь, бросила на него умоляющий взгляд; в это время Терел повернулась, чтобы взять стакан из шкафчика.

- Терел, почему бы тебе не пойти наверх и не лечь? Я принесу тебе ланч.

- Да, пожалуйста, так будет лучше. У меня сегодня был очень тяжелый день. Ты не можешь себе представить, какие сплетни я выслушала о своей сестре.

Нэлли хотела выдернуть руку, но Джейс не отпускал ее. Так она и стояла, улыбаясь.

Вздыхая, Терел покинула кухню. Нэлли тут же повернулась к Джейсу. Мистер Монтгомери, вы не можете... - начала говорить она, но не могла продолжить, так как он втянул ее в кладовую и прижал к себе.

Он целовал ее. Его сильные руки обнимали ее.

- Нэлли, - прошептал он. - Ты же понимаешь, что меня не интересует компания твоего отца. Ты - вот кем я заинтересован.

Она вряд ли слышала его слова, так как его губы нежно целовали ее шею. Сильные руки Джейса крепко сжимали ее, и Нэлли почувствовала, что у нее подгибаются колени. Он стал целовать ее в губы, сначала легко, а когда Нэлли расслабилась, страстно. Кончики их языков коснулись друг друга. Она хотела вырваться, но Джейс крепко держал ее.

Страстное желание охватило Нэлли. Она обвила его шею руками, прижала к себе, ее дыхание стало глубже и быстрее, в то время как он продолжал целовать ее.

- О, Нэлли!

Она погрузила руки в его волосы, целовала щеки, шею или кончиком языка слегка касалась его пышных бакенбард. От него хорошо пахло, он чувствовал ее, он был приятен на вкус.

Некоторое время Нэлли ничего не видела и не слышала. Ее тело было охвачено жаром страсти.

- Нэлли, - говорил Джейс, пытаясь безуспешно освободиться из ее объятий, - мы должны остановиться. - Он поднял голову, чтобы посмотреть на нее. Лицо Нэлли горело, глаза сомкнуты, полные, мягкие губы полураскрыты. Я не могу так больше. Мы должны остановиться. - Он нежно поцеловал ее и слегка отодвинулся. - Думаю, твоя семья будет шокирована, если застанет нас занимающимися любовью на полу кладовой.

Нэлли медленно открыла глаза и посмотрела на него. Они лежали, тесно прижавшись друг к другу. Их ноги были сплетены, и она осознала, как ужасно только что себя вела.

- Я.., я.., простите, мистер Монтгомери, - пробормотала она. - Я не хотела... - Она не знала, что сказать.

- Все в порядке, - сказал Джейс, словно ничего не случилось.

Нэлли внезапно охватило смятение, ее лицо было пунцовым, когда она попятилась из кладовки.

- Нэлли! - Он взял ее за руку, но она вырвалась.

- Мистер Монтгомери, я прошу прощения за.., за свое поведение, пробормотала она.

Лучше было не смотреть на него. Возможно, это помогло бы ей забыть о том, что случилось только что.

- Пожалуйста, погляди на меня, - сказал Джейс, но когда она не послушалась, взял ее за плечи и притянул к себе. - Неужели ты веришь всему, что твоя сестра сказала обо мне? Я не смотрел ни на одну женщину в городе, кроме тебя. А те две разнаряженные кобылки в церкви сами сели рядом со мной. И в офисе твоего отца с другими девушками я был только вежлив, не больше.

Нэлли отошла от него.

- Мистер Монтгомери, понятия не имею, почему вы вдруг вообразили, что меня интересует ваша жизнь в обществе. Вы вольны добиваться расположения любой хорошенькой женщины в городе. - Она стала резать хлеб и мясо для ланча Терел.

Джейс понял, что она не доверяет ему. "К черту эту маленькую крысу Терел. Нэлли поверила всему, что она сказала".

- Я никогда не заигрывал с твоей сестрой и не...

- Не хочешь ли ты Сказать, что моя сестра лжет?

- Для достижения цели все средства хороши, - сказал он, не подумав. Оторопев, она уставилась на него.

- Мистер Монтгомери, вы можете уйти. И я не уверена, что вам следует вернуться.

- Нэлли, прости... Я не хотел сказать это о твоей сестре, даже если это правда.

Я имел в виду... - Он запнулся, так как Нэлли сердито смотрела на него. - Нэлли, пожалуйста, пойдем погуляем, оставь все как есть. Я так давно не видел тебя и очень соскучился.

- Нет, мистер Монтгомери, не хочу. Я знаю, кто я. Я - старая дева, которой посчастливилось иметь богатого отца. Вам не следует тратить на меня время.

В глазах Джейс вспыхнул гнев.

- Нэлли, я никогда не был нечестным с тобой, - процедил он сквозь зубы, - и мне не нравится, когда ты не веришь мне. - Он сделал шаг вперед, Нэлли отступила назад. - Нэлли, когда-нибудь тебе придется сделать выбор между личной жизнью и семьей. Я хотел бы помочь тебе, но не тогда, когда меня называют лжецом и говорят, что я ухаживаю за женщиной только ради денег ее отца. И если ты немного подождешь и узнаешь меня - убедишься, что я не такой. И я не намерен защищать себя от напраслины. - Он взял свою шляпу со стола. - Если ты хочешь оставаться старой девой - оставайся! Я рад был встретиться с тобой. - С этими словами, повернувшись на каблуках, он вышел из кухни.

На мгновение Нэлли была слишком потрясена, чтобы понять происшедшее. Она тупо уставилась на дверь.

"Итак, Терел в конце концов оказалась права". Это была первая мысль, которая пришла ей в голову. Он хотел заполучить деньги отца. Когда же понял, что ничего не получит, когда узнал, что ей рассказали о его коварном замысле, - покинул ее.

В какое-то мгновение Нэлли хотела побежать за ним. На секунду ей показалось, что в конце концов для нее не имеет значения, нужна она ему из-за денег или нет. Чем бы ни объяснялся его интерес к ней, тот день и вечер, проведенные вместе, были самыми счастливыми в ее жизни. Закрыв глаза, она предалась воспоминаниям. Вспоминала, как они стояли на стене; она чувствовала себя такой легкой, почти невесомой. Потом Джейс пел молитву в церкви, и слезы текли по его щекам. А сегодняшний случай в кладовой? Никогда раньше она не испытывала такого взрыва чувств, и это было новое, опьяняющее переживание.

"Деньги, - подумала она. - Все, что ему нужно, - деньги отца". И, как сказала Терел, он волочился за толстой старой девой только для того, чтобы заполучить их.

Дверь за ее спиной распахнулась.

- Ваша сестра хочет завтракать, - заявила Анна недовольным тоном.

Нэлли мгновенно опустилась с небес на землю.

- Да, я иду, - сказала она.

Терел, обложенная подушками, читала на кровати в шелковой помятой юбке. Нэлли поставила поднос ей на колени.

- А где цветок?

- Что? - растерянно спросила Нэлли. Перед ней все еще были глаза Джейса, они преследовали ее. "Может не надо было так вести себя с ним? Может..."

- Ты всегда кладешь цветок на мой поднос, - капризно сказала Терел, готовая вот-вот расплакаться. - О, Нэлли, ты больше не думаешь о нас, только о нем...

Нэлли взяла поднос с колен Терел, притянула сестру к себе и взъерошила ей волосы. "Мое дитя, - подумала она. - Терел - единственный ребенок, который будет у меня".

Нэлли тоже чуть не расплакалась.

- Нет, я забочусь о вас. Я просто была очень занята и забыла о цветке. Это не значит, что я вовсе не думаю о вас.

- Ты любишь папу и меня больше него?

- Конечно.

Терел обняла Нэлли.

- Ты ведь не уйдешь с ним, не оставишь нас, не так ли?

Нэлли отодвинулась и улыбнулась Терел.

- Толстая старая дева! Кому я нужна?

Терел зашмыгала носом.

- Папа и я хотим быть с тобой. Нэлли почувствовала голод. Она переставила поднос на колени Терел.

- Съешь свой ланч и вздремни немного. Ты, наверное, устала от всех переживаний.

- Да, пожалуй. Нэлли, не уходи. Нэлли неохотно присела на край кровати. В желудке начались голодные спазмы.

- Он на самом деле ушел? - спросила Терел с полным ртом. - Ты не прячешь его где-нибудь внизу?

- Нет.

С каждой секундой голод усиливался.

- О, Нэлли, ты не представляешь, каково быть юной и красивой, как я. Мужчины всегда находят ужасные предлоги, чтобы побыть рядом.

Терел разломила кусок хлеба. Нэлли только-только испекла его утром. Терел строго посмотрела на сестру и спросила:

- Тебя пригласили на бал урожая? Нэлли почувствовала, как краска залила лицо.

- Да, - прошептала она. Терел поставила поднос с едой на столик у кровати и закрыла лицо руками.

- А меня не пригласили. Я единственная в городе, кто не пойдет на бал. Нэлли снова обняла Терел.

- Ты можешь взять мое приглашение. Не думаю, что я пойду теперь, и, кроме того, что я надену? Не в таком же платье идти.

- Нет, нет, я не могу взять твой пригласительный билет. Таггерты не считают меня достойной их общества. Это меня-то! Все знают, что они сами ненамного лучше шахтеров. О, Нэлли, как бы я хотела...

- Что бы ты хотела?

Терел, шмыгнув носом, отодвинулась.

- Я бы хотела стать самой знаменитой девушкой в Чандлере. Я бы хотела, чтобы меня приглашали на каждую вечеринку, пикник или загородную прогулку и, чтобы никто в Чандлере не созывал вечеринок без меня.

Нэлли улыбнулась.

- Я тоже об этом мечтаю.

- В самом деле?

- Да. Мечтаю, чтобы ты была самой красивой девушкой, какую когда-либо видели в Чандлере, и чтобы ты получала приглашений намного больше, чем могла принять.

- Да, мне хотелось бы этого! - Терел улыбнулась.

- И это сделает тебя счастливой?

- О да, Нэлли, я была бы счастлива. Это все, что я жду от жизни.

- Твое желание непременно исполнится. Почему бы тебе теперь не отдохнуть? Я должна сделать кое-что.

- Хорошо, - сказала Терел, улыбаясь и укладываясь поудобнее на кровати. Она измяла юбку, но это не имело значения: не ей приходилось гладить ее.

Нэлли взяла поднос и ушла из комнаты. В кухне, оставшись наедине с собой, она опять стала думать о Джейсе. "Если он был со мной не из-за денег, то я очень оскорбила его. Что он сказал мне? Что-то, кажется, о женщине, расположения которой он добивался, а я назвала его лжецом".

Чем больше Нэлли думала, тем сильнее становилось чувство голода. Она пыталась силой воли контролировать аппетит, но это никак не удавалось. Джейс сказал, что у нее есть возможность выбора и что она предпочитает семью. Конечно, Нэлли отдает предпочтение семье, а не себе. Но это ли должен делать каждый человек? Не этому ли учит Библия: что человек прежде сам должен отдать, чтобы потом получить?

Нэлли швырнула тесто на стол. Насколько же эгоистичный человек мистер Монтгомери, если не понимает, что одаривать людей - самое большое наслаждение в жизни. Сколько заботы друг о друге проявляется в ее семье! Отец подарил любовь и поддержку своим дочерям, и Нэлли любит Терел и отца. Она готовила еду для них, убиралась, ждала их дома, выполняла поручения, выслушивала и заботилась о них и...

Нэлли начала есть, чтобы остановить поток грустных мыслей. Она ела все, что ей попадалось: хлеб, половину пирога, банку персиков. Когда в кухне все съестное было уничтожено, Нэлли пошла в кладовку. Войдя туда, она вспомнила Джейса и все, что было связано с этой комнатой: как он обнимал ее, как целовал...

- Мне все равно, даже если он со мной только из-за денег, - прошептала Нэлли.

Пока Нэлли была в кладовой, принесли первый пригласительный билет для Терел. Когда же Терел проснулась, ее уже ждало пять билетов.

- Сколько? - прошептала Терел, когда Нэлли принесла билеты.

- Желание, - улыбаясь, сказала Нэлли; ей было приятно видеть сестру счастливой. - Ты желала этого, и твое желание исполнилось.

Терел прижала приглашения к груди.

- А что же я надену? О, Нэлли, ты должна сходить к моей портнихе и попросить ее принести образцы тканей.

- Я не могу, нужно приготовить обед. Я пошлю Анну или, может быть, ты сходишь сама?

- Нет, нет! Я должна быть сегодня на чаепитии. И ты не можешь послать Анну, она никогда не доставляет записки вовремя. Нэлли, прошу тебя, пойди сама! Если бы папа поставил телефон!

- Терел, но у меня нет времени. Терел повернулась к ней.

- Я думала, что ты желаешь мне счастья. Я думала, ты на самом деле хочешь этого.

- Я хочу, но... Терел обняла Нэлли.

- Ну, пожалуйста, помоги мне. Если я буду вращаться в обществе, то скорее выйду замуж, и тогда ты навсегда избавишься от меня. Возможно, на будущий год я не буду жить здесь и докучать тебе своими просьбами. И тогда у тебя будет сколько угодно свободного времени, ты будешь заботиться только о папе.

Нэлли не хотела думать о жизни вдвоем с отцом. Перспектива остаться дома без Терел казалась очень мрачной.

- Хорошо, я пойду, а ты одевайся. Прошло немало времени, прежде чем Нэлли снова попала на кухню. Отец вот-вот вернется, а обед еще не готов. Она успела привести портниху для Терел и помочь сестре одеться и причесаться до приезда экипажа Ховарда Бейли.

- Что здесь происходит? - зарычал Чарлз Грэйсон, входя на кухню. Анна сказал, что сегодня Терел потратила целое состояние на свои платья.

"Опять наябедничала! - подумала Нэлли с досадой. - Надо будет поговорить с ней".

- Во второй половине дня Терел получила несколько приглашений и решила, что ей нужны новые платья по этому случаю.

- Терел всегда считает, что ей нужны новые платья. - Он посмотрел на стол, где лежали нарезанные, но еще не сваренные овощи.

- Это из-за Терел обед будет с опозданием?

- Да, я ей помогала.

- Ты занималась Терел и забросила свою работу?

Нэлли так крепко сжала скалку, что побелели суставы.

- Обед будет готов ровно в шесть.

- Хорошо, - сказал Чарлз. Он, казалось, собирался еще что-то сказать.

- Анна сказала, что ты пожелала Терел получать побольше приглашений?

- Вздор! Ерунда!

- Если ты хочешь, чтобы желания исполнились, пожелай, чтобы я достал деньги для оплаты всех этих новых платьев... - Он вышел из кухни;

Нэлли на минуту закрыла глаза.

- Желаю, чтобы отцу сопутствовал успех! - прошептала она. - Надеюсь, он сделает все, чтобы оплатить счета Терел.

Нэлли открыла глаза и улыбнулась:

"Такая ерунда! Желания никогда не исполняются, а если бы они..." Нэлли подумала о Джейсе, но тут же отбросила эту мысль.

Глава 6

Кейн Таггерт стоял у окна своего офиса и наблюдал за кузеном, который вышагивал по саду туда и обратно. Он даже не повернулся, когда жена появилась за его спиной.

- И сколько времени он так ходит? - спросила Хьюстон.

- Уже третий день. Он ходит на работу к Грэйсону, а остальное время проводит здесь. - Кейн нахмурился. - Он начинает раздражать меня.

- Думаю, его страдания намного сильнее твоих.

Кейн повернулся к жене.

- Я бы ни за какие деньги не согласился снова ухаживать за кем-нибудь.

Улыбнувшись, Хьюстон поцеловала его в щеку и хотела уйти, но он притянул ее к себе.

- Джейс очень несчастлив? - спросил он.

- Полагаю, что так, - печально ответила жена. - Давно уже в Чандлере не видели его и Нэлли вместе, но Терел появляется везде.

Кейн поцеловал жену, затем отпустил ее и вернулся к своему столу.

- Нэлли Грэйсон? - в его голосе было удивление. - Как случилось, что он хочет быть с этой женщиной?

- Не говори так, - прервала его Хьюстон. - Нэлли - очень милая женщина. Когда семья разрешает ей погулять, она много делает для церкви. У нее любящее и доброе сердце, и, думаю, именно это Джейс видит в ней.

- Да, может быть, она благородный человек, но ведь Джейс далеко не урод. Почему ему нужна женщина, которая... - Он взглянул на свою жену. "Такая большая"?

- Мать Джоселина - Ла Рейна. Кейн понятия не имел, кто это такая.

- Мы слышали ее пение в Далласе.

- О, - разочарованно сказал он, - оперная певица! И какое отношение все это имеет к пассии Джейса - Нэлли?

- По традиции, оперные певицы бывают в стиле Рубенса, и, как я узнала из рассказа Джейса, он вырос в окружении друзей своей матери.

Кейн с трудом понимал, что говорила жена, но, догадавшись, улыбнулся.

- Ах, да. Ты хочешь сказать, что Джейс всегда был среди толстушек? Глаза Хьюстон сузились.

- Ни одна женщина, одаренная оперным голосом; не заслуживает того, чтобы быть отвергнутой из-за своей полноты. Кейн продолжал улыбаться.

- Каждому свое. Но если... - Он замолчал. - Кажется, Джейс избрал нелегких путь к своей избраннице. Будет лучше, если ты поговоришь с ним.

- Я подумала о том же. Кейн громко рассмеялся.

- Теперь, по-видимому, все уладится. Не ответив, Хьюстон вышла в сад.

- Привет, Джоселин, - мягко произнесла она и улыбнулась, когда Джейс повернулся к ней. Под глазами у него были темные круги, и, кажется, сегодня утром он не брился. Хьюстон подумала про себя:

"Если его переодеть, он будет выглядеть пиратом".

- Как Нэлли? - спросила она. Джейс сунул руки в карманы брюк и отвернулся.

- Не знаю. Она не хочет видеть меня.

- Вы поссорились?

- Да, я так думаю. - Он вздохнул, затем тяжело опустился на каменную скамейку. - Хьюстон, это самая странная семья, которую я когда-либо встречал.

Она села рядом с ним, ожидая, что он еще скажет.

Джейс, прислонившись к дереву, вытянул длинные ноги.

- Когда я встретил Чарлза, он только и говорил о своей красивой дочери. У меня создалось впечатление, что он знает о деньгах нашей семьи и хочет выдать за меня свою дурнушку-дочь. Не знаю, почему, скорее всего из-за того, что он заинтриговал меня, я пошел в их дом, чтобы встретиться с девушкой. Я специально пришел на час раньше, зная, что Чарлза в это время не было дома. - Джейс на мгновенье закрыл глаза. - В Нэлли было все, о чем говорил отец. Красивая, добрая. Я видел по глазам, что душа ее еще богаче. После первого же вечера мне захотелось увезти ее с собой и показать весь мир.

- Но семья остановила тебя, так? - сказала Хьюстон.

Лицо Джейса выражало смятение.

- Я не понимаю их. По-видимому, если я захочу, то могу заполучить младшую сестру, но не Нэлли. - Он встал, еще более рассердившись. - Три дня назад я пошел встретиться с Нэлли, а она испугалась, что отец и сестра увидят меня, поэтому пришлось прятаться в кладовой, как мальчишке из бакалейной лавки, который, как полагалось, не должен там находиться. Потом пришла ее сестра и начала рассказывать обо мне одну небылицу за другой: что я охочусь за деньгами отца, если они есть у него.

Хьюстон с трудом сдержала улыбку.

- И что же ты намереваешься теперь предпринять?

Джейс беспомощно опустил руки, плечи его поникли.

- Не знаю. Нэлли не желает меня видеть. Я послал ей цветы, два письма, послал даже щенка, но мне все вернули без каких-либо объяснений. Ничего. Он взглянул на Хьюстон. - Может быть, у вас на Западе как-то по-другому принято ухаживать, а я не знаю об этом? Последний раз, когда я ухаживал за девушкой и послал ей цветы, мы долго гуляли. Однажды я попросил ее руки, и она сказала:

"Да". А теперь... Не помню случая, чтобы мне так трудно было добиться чьего-либо расположения.

Хьюстон похлопала по скамейке рядом с собой, и Джейс снова сел.

- После нашего разговора о бале урожая я поговорила с людьми о Нэлли. Скажи, Чарлз Грэйсон скупой?

У Джейса округлились глаза.

- Он даст Скруджу сто очков вперед. Платит своим служащим как можно меньше и урезает заработную плату за каждую мелочь. Я с трудом переношу свое пребывание в его офисе. Три дня назад Грэйсон заключил контракт с Денвером. Я не знаю каким образом, поскольку он хочет иметь наибольшую прибыль на каждой сделке. Но он это сделал и уволил двух работников, считая, что остальные должны работать больше. Грэйсон - подлый человек, и если бы не Нэлли, я бы никогда не имел с ним дела.

- Тогда понятно, почему он хочет, чтобы Нэлли оставалась и выполняла всю домашнюю работу.

Джейс мрачно усмехнулся.

- Грэйсон не хотел бы потерять прислугу, которая много работает и не получает денег.

- Да, именно так, - согласилась Хьюстон.

Джейс прислонился головой к дереву.

- Я был так поглощен Нэлли, что не обращал внимания на ее семью. Младшая дочь Грэйсона - настоящая дрянь. О, прости.

- Ничего, все в порядке, не извиняйся. Хотя я вполне согласна с тобой, но она довольно мила и пользуется успехом в городе - особенно в последние дни - на всех приемах и вечерах.

- Но она далеко не так хороша, как Нэлли, - задумчиво сказал Джейс. Нэлли так смотрит на меня... Она вселяет уверенность, что я все могу. С тех пор как мы встретились, я сделал несколько набросков рулевого управления лодки. Это впервые после... - Он запнулся, вспомнив Джулию, но впервые не ощутил пустоты и отчаяния. - Они настроили ее против меня, - сказал он тихо. - Сказали ей, что не стоит от меня ждать ничего хорошего, и запретили видеться со мной. У меня даже нет возможности защитить себя. Если бы я мог хотя бы на некоторое время вытащить ее оттуда, возможно, смог бы доказать, что я не так плох.

- Ты не можешь насильно увезти ее, - сказала Хьюстон задумчиво. Семья и город не простят тебе.

Джейс даже не улыбнулся.

- Я думал увезти ее на свою яхту и вместе с ней совершить кругосветное путешествие, но Колорадо далеко от океана.

Хьюстон прищурилась.

- Должны же быть и другие способы? Есть ли что-нибудь, что Нэлли любит больше всего на свете?

- Дети, - - не задумываясь ответил Джейс. - Думаю, именно поэтому она так привязана к сестре. Нэлли считает Терел своим ребенком. - Джейс усмехнулся. - Я предложил ей свои услуги, чтобы у нее были свои дети, но не думаю, что теперь у меня будет такая возможность.

Хьюстон встала.

- Вот что надо! Ты сам ответил на свой вопрос.

Джейс побледнел.

- Ты имеешь в виду, чтобы я сделал ее беременной?

Хьюстон поморщилась.

- Конечно, нет. Дай Нэлли то, что она хочет на самом деле, и она сама придет к тебе.

- Не понимаю.

- Подумай об этом. Тебе, скорее всего, предстоит бороться за Нэлли. Если она очень нужна тебе.

Джейс поцеловал руку Хьюстон.

- Ты не собираешься помочь мне, что же делать дальше?

- Нет, раскрой глаза, и ты сам поймешь, что надо делать. Джейс улыбнулся ей.

- О, если бы я встретился с тобой раньше Кейна! Уж я бы заставил его побегать в поисках лучшей жены!

Хьюстон тоже улыбнулась.

- Он выбрал меня, когда я была еще ребенком. У меня никогда не было выбора, так же как и у тебя. А теперь я должна пойти в дом и посмотреть на детишек.

- Ты не хочешь щенка?

- Пришли его, - со смехом сказала Хьюстон.

Оставшись один, Джейс задумался над словами Хьюстон. "Должен же быть какой-то способ завоевать Нэлли".

***

Нэлли была на кухне, душной, жаркой. Вовсю разогрелась духовка: предстояло испечь пирожные для чаепития, которое завтра хотела устроить Терел. Нэлли нагнулась над массивным столом, разглаживая утюгом тонкую шелковую, волнистую ткань блузки сестры.

Изменения, происшедшие в доме на прошлой неделе, утроили работу Нэлли. Терел требовались чистые и выглаженные платья. Нэлли хотела перенести часть работы на Анну, но глупая девчонка оставила горячий утюг на юбке одного из лучших платьев Терел и испортила его. В конце концов Чарлз сказал, что лучше бы Нэлли сама позаботилась о глажении.

Занимаясь глажкой, уборкой и кухней, Нэлли все время думала о том восхитительном дне, проведенном с мистером Монтгомери. Вспоминала она и другой день, когда Джейс пришел на кухню и поцеловал ее в кладовой.

Нэлли со стуком поставила утюг на розовую парчовую юбку. "К черту эти ухаживания!" - подумала она. После того случая она не обменялась с Джейсом ни единым словом. Терел часто говорила о нем, как он посещал вечеринки одну за другой и как часто его видели в обществе Оливии Трумэн.

- Терел была права, - пробормотала Нэлли.

Она старалась заставить себя быть благодарной сестре за предупреждение держаться подальше от этого человека. Но каждый раз, когда она вспоминала тот день, частичка ее души вновь хотела видеть Джейса, и ее не интересовало, нужны ему деньги отца или нет.

- Привет!

Нэлли вздрогнула от неожиданности. Увидев Джейса, она невольно улыбнулась ему. Но быстро взяла себя в руки.

- Вам не следовало бы быть здесь, мистер Монтгомери, - строго сказала она, стараясь смотреть мимо него.

- Я это знаю, - сказал Джейс. - Я пришел просить вас о помощи?

- О помощи? - переспросила Нэлли. "Запомни, - сказала она себе, этого человека интересуют только деньги отца. Он - самый отъявленный негодяй". Но вслух сказала:

- Уверена, что вы найдете кого-нибудь еще, кто бы помог вам.

- Мне нужен кулинарный рецепт. Нэлли прищурилась.

- Рецепт? - "Для чего, - подумала она, - чтобы приготовить торты для мисс Трумэн?" Но тут же одернула себя: что бы он ни делал, это не ее забота.

Джейс вынул из внутреннего кармана пиджака маленькую записную книжку и огрызок карандаша.

- Мне сказали, что вы - одна из лучших кулинарок в Чандлере, поэтому я подумал, что вы знаете, как приготовить ореховый бисквит. Не возражаете, если я сяду?

- Нет, конечно, нет. - Нэлли опустила утюг. - Для чего вам нужен рецепт бисквита?

- Просто так, мне он нужен. Итак, давайте посмотрим, что нам нужно. Нужна мука, но сколько?

- А сколько бисквитов вы хотите испечь? - Нэлли подошла к столу.

- Достаточно, чтобы хватило для шести детишек. Так сколько же надо муки?

- А почему их мать не может испечь?

- Она больна. Сколько бисквитов я могу сделать из двух килограммов муки? Да ведь кроме муки нужно еще что-нибудь? Просто добавлю воды, правильно?

- Из муки с водой получится клейстер, а не бисквиты. - Нэлли села напротив него.

- Ох, вы правы, действительно клейстер, - согласился с ней Джейс, записывая что-то в блокнот. - Еще мне нужны дрожжи, так?

- Для бисквита дрожжей не надо.

А чьи это дети?

- Одного из фрахтовых агентов, который когда-то работал у вашего отца. Мистер Грэйсон уволил его, и теперь бедный человек должен прокормить шестерых детей и больную жену. Я нашел для него работу по доставке зерна в Денвер, но некому позаботиться о детишках, поэтому я решил приготовить что-нибудь вкусное для них. А теперь вернемся к бисквитам. Если вы не используете дрожжи, так что же еще?

- Вы не обращались за помощью к его преподобию Томасу? Он всегда готов помочь людям. Одна из женщин...

Джейс печально посмотрел на нее.

- Я думал об этом и чувствую ответственность за этих людей. Итак, вернемся к бисквитам.

- Почему отец уволил его?

- Чем меньше у него будет служащих, которым надо платить зарплату, тем большую прибыль получит он, - ответил Джейс. - Пищевая сода? Кажется, ее используют для бисквитов? А как насчет жира? Вы не знаете, как пекут оладьи? Дрожжи нужны для них?

Нэлли встала.

- Нет, мистер Монтгомери, для оладьев вам не нужны дрожи. Я иду с вами.

- Со мной?

- Как я поняла, шестеро голодных детей нуждаются в помощи, поэтому мы пойдем вместе.

- Не уверен, что вы должны пойти со мной.

- Почему?

- Боюсь, это не понравится вашему отцу. А как насчет вашей репутации? Двадцать миль езды за город наедине со мной, и вы же слышали, какое я чудовище!

- Кажется, эти дети голодают из-за моего отца, поэтому помочь им - мой христианский долг. - Нэлли внимательно смотрела в его темные глаза, затем перевела взгляд на его волосы и широкие плечи. - Моя репутация ничто по сравнению с голодными детьми. Я должна попытать счастья с вами.

Он откинулся на стул и улыбнулся, показав ямочки на щеках.

- Мы все иногда должны приносить жертвы.

Стараясь не думать о куче невыглаженных платьев Терел, Нэлли вынула пирожные из духовки и, поддавшись порыву, аккуратно сложила их в холщовую сумку. "Пусть завтра не будет домашнего печенья для чаепития Терел и ужин, может быть, запоздает".

Второпях она написала отцу записку, сообщив, куда идет, потом повернулась к Джейсу.

- Я готова.

Он снова улыбнулся и привел ее в такое смятение, что она не заметила, как он сунул записку в карман. - У меня полным-полно еды в фургоне, так что теперь можем уезжать. - "Прежде чем кто-нибудь увидит и остановит нас", подумал он.

- Разрыхлитель тоже есть?

- Конечно, - ответил Джейс, хотя не имел ни малейшего понятия о том, что было в фургоне. Он попросил владельца бакалейной лавки загрузить продукты и вовсе не видел содержимое.

Джейс помог Нэлли втиснуться в фургон, и, когда она села, он, слегка ударив лошадей вожжами, двинулся с места. Он хотел как можно быстрее выбраться из Чандлера и молчал до тех пор, пока дома не скрылись с глаз. Открытая местность простиралась вокруг них.

Джейс осадил лошадей и пустил их шагом.

- Ну, как вы, Нэлли?

Нэлли смотрела на него, такого красивого, белозубого. Кажется, она приняла опрометчивое решение ехать с ним.

- Все в порядке, - пробормотала она, пытаясь отодвинуться от него. Управляя лошадьми, он широко расставил ноги, так что его бедро касалось ее тела.

- Я слышал, что вы и ваша сестра получили приглашения на все вечера и чаепития в городе?

- Терел - да, я - нет.

Он удивленно взглянул на нее.

- Вчера мисс Эмили спросила меня, почему вы отказываетесь от всех приглашений, которые вам посылают. Люди думают, что вы пренебрежительно относитесь к ним.

Теперь, в свою очередь, удивилась Нэлли.

- Но меня не приглашали. Все приглашения были адресованы Терел. Мистер Монтгомери, вы думаете, что моя сестра скрыла приглашения от меня?

- Вы не получали цветы, которые я посылал?

- Я не получала цветов, - сказала она тихо.

- А как насчет двух писем? Нэлли не ответила.

- А щенок?

- Какой щенок?

- Маленький, забавный щенок колли. Его вернули вместе с вашей запиской, где было сказано, что вам ничего от меня не нужно и вы даже не желаете видеться со мной. А щенок был игривый, не так ли?

- Я никогда не видела его, - пробормотала Нэлли.

- Простите, я не расслышал вас.

- Я не видела щенка, - повторила Нэлли громче. "Неужели Терел и отец скрыли от меня подарки и письма? Почему они так поступили? Терел сказала, что от мистера Монтгомери не поступало никакого сообщения". - А как Оливия Трумэн?

- Кто?

- Оливия Трумэн, очень миловидная рыжеволосая девушка. Ее отец владеет довольно большим участком земли за Чандлером.

- Не помню, чтобы я встречался с ней.

- Вы, наверное, встретили ее на одной из вечеринок, которые посещали на этой неделе? На вечеринке под открытым небом или на ужине церковной общины? До Джейса начал, доходить смысл происходящего.

- После нашей последней встречи я работал в офисе вашего отца, склонившись над грудой бухгалтерских книг, и все вечера был дома у своего кузена. Хьюстон может подтвердить, что на этой неделе я обедал у них каждый вечер, а вся моя светская жизнь заключалась в бесконечных поездках к этим несчастным детям.

Нэлли некоторое время молчала. Каждый вечер Терел говорила ей, где и с кем она видела мистера Монтгомери. Кто-то из них говорил не правду, и инстинктивно она чувствовала - Терел. "Возможно, она хотела защитить меня и делала то, что считала лучшим?"

- Мистер Монтгомери, как вам нравится Чандлер? - спросила она, стараясь вести светскую беседу.

- Мне он нравится, особенно сейчас, потому что вы рядом со мной, ответил Джейс.

Нэлли не нашлась что ответить. Был ли он негодяем, как его описывали Терел и отец, или был таким, каким ей казался? Раньше у нее не было причины сомневаться в искренности своей семьи, но теперь некоторые обстоятельства явились поводом для беспокойства.

Они проехали уже несколько миль, когда, поднимаясь на холм и посмотрев вниз, Джейс заметил в долине фургон, груженный зерном. Недалеко от фургона, у маленького домика, сидел агент по перевозке фрахтовых грузов. Джейсу стало ясно: этот человек не понял его замысел.

Джейс остановил фургон.

- Нэлли, я должен оставить вас здесь. Возможно, у жены агента какая-то заразная болезнь. Я не прощу себя, если вы заразитесь.

Когда он подошел к ней, чтобы помочь выйти, она сказала:

- Не будьте смешным. Если вы можете заразиться, то могу заразиться и я.

Но Джейс не слушал: он обхватил Нэлли сильными руками и опустил ее на землю.

- Мистер Монтгомери, я хочу пойти с вами. Я...

Он поцеловал ее нежно, страстно.

- Я вернусь как можно скорее, дорогая. Не волнуйся.

Он прыгнул в фургон, натянул поводья и скрылся в облаке пыли.

Нэлли осталась дна. Откашливаясь и чихая от пыли, она глядела ему вслед.

- Дорогая, - прошептала она. Никто и никогда ее так не называл.

К тому времени, когда Джейс доехал до домика Эвереттов, к нему уже возвратилось хорошее настроение.

- Я сверну ему шею, - ворча, сказал он. Остановив лошадей, Джейс спрыгнул на землю.

Было теплое бабье лето. Дверь в домик оказалась открытой. Вся семья двое взрослых и шестеро детей - сидела за ланчем. На столе - ветчина, овощи, хлеб из маиса и пирог.

- К черту, что вы здесь делаете? - зарычал Джейс.

Все взгляды устремились на него.

- Простите за такое выражение, миссис, - сказал он, снимая шляпу. - Но что вы тут делаете?

- Я был занят всю ночь погрузкой пшена, - ответил Фрэнк Эверетт; Только что встал.

Джейс свирепо посмотрел на него.

- Вы ничего ей не рассказали? Фрэнк откинулся на стуле. На нем было грязное исподнее белье с помочами.

Он зевнул и почесал руку.

- Сказать по правде, мистер Монтгомери, я не уверен, что все понял.

Гнев Джейса утих. Смутившись, он посмотрел на носок своего сапога.

Жена Фрэнка встала.

- Не хотите перекусить с нами? У нас всего вдоволь. Это вы помогли Фрэнку с работой?

- Да, я.

Гостеприимство хозяев, ухоженность детей, порядок в доме и изобилие еды на столе - все это навело Джейса на мысль о смехотворности и нелепости его замысла.

- Благодарю вас. Я не могу воспользоваться вашим приглашением. Меня ждут.

Фрэнк, смутившись, повернулся к жене.

- Мистер Монтгомери хотел, чтобы ты выглядела больной, а дети голодными. Тогда, приехав вместе с молодой леди из города, мистер Монтгомери выступил бы в роли спасителя. Только не говори, что я порю чушь.

Миссис Эверетт задумалась и нахмурила брови, и вдруг ее лицо осветилось улыбкой.

- Фрэнк, да ведь он влюблен! Джейс еще больше покраснел, а старшие дети захихикали.

Миссис Эверетт взяла дело в свои руки.

- Я была бы рада отдохнуть несколько дней и, если одна из городских леди хочет спасти нас, разумеется, она может это сделать. - Миссис Эверетт посмотрела на своих детей. - Сара, я видела, как Лиззи строит глазки старшему мальчику Симонсов, к которому ты неравнодушна. Фрэнк-младший! Твой брат сказал, что он перегонит тебя в беге и стрельбе в любое время.

Услышав слова матери, старшие девочки немедленно затеяли оглушительный спор, а два старших мальчика, не говоря ни слова, ринулись друг на друга с кулаками. Младшие же, видя все это, испугались и заплакали.

Фрэнк посмотрел на свою семью, на девочек, готовых выдрать друг другу волосы, на сыновей, катавшихся в драке по полу, на малышей, оравших так громко, что их рты казались больше, чем лица, а затем перевел вопросительный взгляд на Джейса.

Миссис Эверетт прокричала Джейсу:

- Идите и приведите сюда свою молодую леди. Мы будем самой бедной семьей, которую она когда-либо видела.

Джейс кивнул и вышел из домика. На улице царило спокойствие, и свежий воздух Колорадо приятно освежал голову.

Не спеша он вернулся к Нэлли. Ему не по душе была инсценировка этого фарса, но он знал, что у него не было другого пути, чтобы вытащить ее из дома.

Нэлли тихо сидела на пеньке, ожидая возвращения Джейса, и они медленно поехали к дому. Он был готов рассказать Нэлли, что солгал ей, и что миссис Эверетт совсем не больна, и что с тех пор, как Джейс дал мистеру Эверетту работу, семья больше не голодает. Но в ту минуту, когда они вошли в дом, он был доволен, что замысел удался. Все шестеро детишек взгляд ели грустными и жалкими, их щеки были залиты слезами. Миссис Эверетт, выглядевшая очень несчастной, лежала в кровати, а Фрэнк и его фургон исчезли.

Нэлли сразу принялась за дело. В считанные минуты фургон был разгружен, в печке горел огонь и варилась еда. Джейс с самого начала предполагал, какая Нэлли в действительности, но его предположения основывались на ощущениях, а не на фактах. Сейчас Нэлли расцвела. Не было Терел, внушающей ей, как она некрасива, толста и стара. Не было отца, постоянно напоминающего о благодарности за все, что она имеет.

Сейчас в этом убогом жилище восемь человек считали ее чудесной женщиной.

Не прошло и часа после приезда Нэлли, как все шестеро ребятишек одновременно говорили с ней. Самая маленькая девочка вытащила откуда-то свою куклу, чтобы Нэлли починила ее, мальчики хвастались перед нею своими подвигами, а старшие девочки хотели все узнать о молодых людях в городе. Нэлли сказала им, что Джейс приходится родственником красивому семнадцатилетнему Закери Таггерту, после чего Джейс лишился покоя.

Нэлли также позаботилась о миссис Эверетт: принесла еду на подносе, взбила подушки и вообще делала все, чтобы она чувствовала себя как можно лучше.

Джейс сидел в стороне, наблюдая и порой даже участвуя в общей суматохе. Никогда в жизни он не чувствовал себя так уютно, по-домашнему. Он держал ребенка на коленях, смотрел, как Нэлли раскатывала тесто и одновременно помогала одному из мальчиков решать арифметические задачи. Самые старшие девочки пошли в сарай собирать яйца и доить корову, в то время, как один из мальчиков пас лошадей.

Джейс обменялся улыбкой с Нэлли. Это было все, что он когда-либо хотел в жизни. Он совсем не походил на своего брата Майлза, неверного мужа и любовника. Нет, Джейсу нужны были дом, жена и несколько детишек - надежное и безопасное место, где его ждали бы любовь и забота.

Нэлли, взглянув на Джейса с белокурым ребенком на коленях, вдруг поняла, что он никогда и ни в чем не лгал ей. Если он сказал, что волновался за нее, значит, волновался. Если уверял, что не прогуливался ни с одной женщиной, следовательно, так и было. Она улыбнулась, и в голове молнией пронеслась мысль, что хотела бы улыбаться ему всю оставшуюся жизнь.

Когда она приготовила еду на несколько дней вперед, искупала двух самых младших ребятишек и уложила спасть остальных, было уже девять часов вечера и окончательно стемнело.

В доме воцарилась тишина.

- Я должна вернуться домой, - сказала Нэлли Джейсу. - Но мне очень не хотелось бы оставлять миссис Эверетт одну.

Джейс взял Нэлли за руку и вывел из домика. Очутившись на прохладном воздухе, она почувствовала легкий озноб. Он прижал ее к своей груди и обнял.

- Скоро будет зима. Зима, снег и ярко горящее пламя...

- Рождество, - добавила Нэлли.

- Я знаю, что хотел бы на Рождество, - сказал он, прижавшись носом к ее шее.

- Джейс...

- Как приятно узнать, что я наконец не мистер Монтгомери, а просто Джейс.

Нэлли прильнула к нему. Сейчас, находясь рядом с ним, она была почти уверена, что этот момент может длиться вечно.

- Мне нужно идти домой, - сказала она, но не сделала даже попытки высвободиться из его объятий.

- На фургоне нет фонарей, и не светит луна, о которой стоило бы поговорить. Придется остаться здесь на ночь. - Он еще сильнее сжал ее в своих объятиях. - Полагаю, вы будете в безопасности в этой компании.

Она повернулась к нему лицом.

- Не уверена, что хочу себя чувствовать в безопасности.

Нэлли услышала, как он вздохнул. Затем Джейс нежно и страстно поцеловал ее. С веранды донеслось хихиканье.

- На нас смотрят, - прошептал он, покусывая ее ухо.

- Да, кажется, так.

Смешок повторился, и они разомкнули объятия.

Джейс взял Нэлли за руку, и они вернулись к Эвереттам. Из домика доносились смех и топот детских ног.

- Если наши дети будут вести себя так же, я нашлепаю их по попкам, сказал Джейс.

Нэлли рассмеялась.

- Я не могу представить себе, чтобы ты кого-то бил, тем более ребенка.

- Может быть, и нет. Возможно, я устрою нашу спальню на одном конце дома, а детскую - на другом.

Позже, когда Нэлли, свернулась калачиком, легла в постель вместе с девочками, она поняла, что они с Джейсом говорили так, словно жениться было заранее принятым решением. Улыбаясь, она заснула.

Глава 7

Проснувшись на следующее утро, Нэлли все еще улыбалась. Предстояло приготовить завтрак для шестерых детей и троих взрослых. Но Нэлли не боялась любой работы. Дети, уже убедившись, что Джейс мягкий и добрый человек, старались любыми способами отлынивать от своих домашних обязанностей. И только, когда замычала недоенная корова, в печи не оказалось дров, а воду не принесли из колодца, Нэлли пошла за детьми.

Поддразнив ее, Джейс развязал ей фартук и уговорил играть с ними. Мальчики сложили тюки сена на крыши амбара и скатывались оттуда на землю. Подтрунивая и смеясь, Джейс и дети уговорили Нэлли скатиться вниз. Джейс сел позади нее, вытянул ноги рядом с ее ногами, и они вдвоем скатились, запутавшись в куче соломы и нижних юбок. Джейс пытался "помочь" Нэлли приобрести достойный вид, но его руки, казалось сами собой обняли ее. Нэлли, обессилев от смеха, опять упала в сено, а дети скатились сверху на нее и Джейса.

Когда Нэлли наконец-то выбралась наружу, чтобы вдохнуть свежий воздух, она не сразу заметила шерифа.

- Привет, - только и смогла произнести она, выбирая соломинки из волос и одновременно отряхивая от соломы малыша.

- Мисс, - сказал шериф, - знаете ли вы, что весь Чандлер ищет вас? Ходят слухи, что вас насильно увезли, если не хуже.

Нэлли удивленно уставилась на него.

- Но я оставила записку, - только и сумела произнести она и повернулась к Джейсу, который старательно очищал свой костюм. Он отвел взгляд в сторону, и Нэлли поняла, что именно Джейс спрятал записку.

- Вам, следует вернуться со мной в город, - продолжал шериф. - И чем быстрее, тем лучше.

- Нэлли, - Джейс положил ей руку на плечо. - Я поеду вместе с тобой и объясню, что ты исчезла по моей вине.

- Будет лучше, если ты не поедешь, - прошептала Нэлли. Она знала, что ждет ее дома: гнев отца, слезы Терел и собственное чувство вины за причиненное беспокойство. - Я должна сама справиться с этим, и, кроме того, ты должен остаться с детьми до выздоровления миссис Эверетт.

Джейс проводил Нэлли до кабриолета шерифа. Когда она поднялась на подножку экипажа, он повернул ее к себе.

- Нэлли, не позволяй им грубо обращаться с тобой. Я увижу твоего отца сегодня попозже и все ему объясню.

- Нет, - ответила она, - ты можешь потерять работу.

Джейс улыбнулся.

- Не волнуйся о моей работе. - Он обнял ее на виду у всех и поцеловал. - Мне необходимо завтра поехать в Денвер по делу, но я вернусь в день бала урожая. Тогда мы и увидимся. - Он еще раз поцеловал Нэлли.

- Оставь все танцы за мной. Она кивнула головой.

- Шериф, как следует позаботьтесь о моей девушке! - крикнул Джейс, когда экипаж тронулся.

Оглянувшись, Нэлли помахала рукой Джейсу, детям и миссис Эверетт, стоящей на веранде в длинном халате. Смахнув слезу, девушка стала смотреть на дорогу.

***

То, что творилось в доме, превзошло ее самые худшие ожидания. Нэлли никогда не видела отца таким разгневанным.

- Откуда я знаю, что случилось? Ведь тебя могли убить! - закричал он. - Твоя сестра и я, да что там говорить, полгорода всю ночь искали тебя. Мы все переволновались, пока ты.., ты... - Отец не находил слов от возмущения.

У Терел была другая забота. Она рыдала в отороченный кружевами носовой платок.

- Я стала посмешищем в Чандлере. Нэлли, где ты провела ночь? С ним?

С каждым словом, произнесенным отцом и Терел, ощущение вины у Нэлли становилось все более невыносимым. Но в глубине души она ликовала, вспоминая божественные часы, проведенные с Джейсом.

- Я не верю, что ты заботишься о нас, Нэлли, - говорила Терел. - Тебя мало тревожат страдания, которые ты нам причинила.

- Да, - смиренно сказала Нэлли.

- Что же делать, чтобы подобное в дальнейшем не повторилось? Мне кажется, стоит только Джейсу поманить тебя пальцем, как ты тут же прибежишь к нему.

- Это не так, - возразила Нэлли, хотя знала, что сестра права. Если бы Джейс попросил ее уйти с ним снова, она бы наверняка послушалась его. - Я прошу прощения за беспокойство, причиненное вам. - Глаза Нэлли снова наполнились слезами. - Я поступила слишком эгоистично. Я хочу...

- Что же ты хочешь? - строго спросила Терел.

- Хочу все, все для вас сделать, исполнить любое ваше желание... Нэлли, рыдая, опрометью выбежала из комнаты.

Отец и Терел молча глядели ей вслед. В одном они были единодушны: сердились на нее из-за того, что Нэлли посмела нарушить их покой и привычный уклад жизни. Вчера вечером Чарлз ел неразогретый обед, а Терел, вернувшись домой, обнаружила невыглаженные платья. Более того, ей пришлось отложить званый чай!

Терел шла вниз по Коул-авеню к своей портнихе на последнюю примерку платья для бала урожая. На этот наряд Терел потратила слишком много денег, но гнев отца по этому поводу будет тревожить ее позже. Она была очень довольна своим вечерним платьем. Больше ста шелковых розовых роз украшали юбку и корсаж. Короткие рукава оторочены кружевами, а под верхней юбкой из розового шелка, ниспадающего красивыми складками, была кружевная нижняя юбка.

Терел не могла не улыбнуться, думая о том, как войдет в дом Таггертов на бал урожая. У нее, казалось, было немало поводов для улыбок. Самым удивительным событием явилось приглашение, которое она наконец-то получила. Вдобавок ко всему, последние четыре дня Нэлли была душечкой. Все домашние дела шли гладко, как никогда. Обеды были удивительно вкусными и подавались вовремя, все ее наряды отлично выглажены и висели в гардеробе.

О злополучной ночи больше не вспоминали. Мистер Монтгомери не появлялся в городе. После недели суматохи жизнь в доме Грэйсонов, казалось, входила в прежнее русло, если не считать того, что теперь Терел стала в самом деле самой знаменитой молодой леди Чандлера - она уже не могла принять все присланные приглашения. Отцовский бизнес шел лучше, чем всегда.

Часом позже Терел в новом вечернем платье стояла перед зеркалом у своей портнихи. Взглянув на себя, она с удовлетворением улыбнулась.

- Отлично. Пошлите его мне домой. Портниха была счастлива, что наконец угодила Терел.

- Могу ли я послать с ним и платье Нэлли? - спросила она.

Терел замерла перед зеркалом.

- Что у Нэлли?

- Ее вечернее платье для бала урожая. Послать ли его вместе с вашим, или она захочет сделать последнюю примерку?

- Разрешите мне посмотреть на него? - прошептала Терел.

- Конечно. Я очень горжусь им. Считаю его своим лучшим творением. Никогда не думала, что у Нэлли такой прекрасный вкус. Весь город много говорит о том, что раньше они не замечали Нэлли.

Портниха принесла бледно-голубое атласное платье.

- Нэлли очень мило выглядит в этом платье, действительно мило.

Платье было очень простым, без рукавов, с большим вырезом.

Портниха взглянула на вытянувшееся лицо Терел.

- Я сказала что-то не так? Может быть, Нэлли хотела сделать вам сюрприз, а я выдала его?

- Да, - сказала Терел, стараясь прийти в себя. - Полагаю, это задумывалось как сюрприз. Я надеялась, что Нэлли сможет пойти на бал, но не была уверена в этом.

Терел отвернулась от красивого платья Нэлли.

- Наверно, будет лучше, если вы пошлете платья отдельно, так что, когда я увижу платье Нэлли, я смогу сделать вид, что искренне восхищаюсь им.

- Да, конечно. Это прекрасная мысль. Позже, на улице, Терел придумала, что она сделает. Она остановилась у дешевого магазинчика и купила большую коробку детских шариков для игры.

***

Нэлли разгладила вечернее платье, лежавшее поперек кровати. Какое-то предчувствие охватило ее, когда она прикоснулась к голубому шелку. Она знала, что сегодня произойдет что-то необычайное. На мгновенье закрыв глаза, она представила себя вальсирующей с Джейсом.

Легкий стук в дверь вернул ее в реальность. Первой мыслью было спрятать платье, но Терел зашла в комнату прежде, чем Нэлли успела сдвинуться с места.

- Нэлли, - сказала Терел, но увидела платье.

- Какое красивое, изумительно красивое! - Она бросила удивленный взгляд на Нэлли. - Странно, но я почему-то забыла, что ты тоже идешь на бал.

Нэлли почувствовала, что краснеет.

- Мистер Монтгомери пригласил меня. Но я не буду на балу весь вечер.

Увидев, как исказилось лицо Терел, Нэлли поняла, что ее надежды на вечер растаяли.

- Ты ведешь себя так, словно мы с папой какие-то монстры или, еще хуже, тюремщики. Мне не хочется, чтобы обо мне думали, как о великанше жестокой людоедке.

- Нет, что ты, конечно, нет. Я не собиралась обидеть тебя. Я просто не хотела покушаться на ваш.., ваш покой. Мне не следует идти на бал. Я могу...

Терел подошла к Нэлли и поцеловала ее в щеку.

- Какая же ты глупышка! Действительно, мой покой... Твое спокойствие вот что важно.

Она взяла платье с кровати.

- Оно великолепное, а когда ты наденешь его, будешь очень красивой. Ох, Нэлли, мы будем там самыми хорошенькими девушками. Нэлли улыбнулась.

- Ты так думаешь?

- Уверена.

Терел поднесла платье к свету.

- Прекрасный шелк, и цвет очень идет тебе. Ты сама его выбрала?

- Да.

Нэлли успокоилась и даже удивилась своим нелепым опасениями. "Зачем только она прятала платье от сестры и скрывала, что идет на бал?"

Осторожно, чтобы не смять платье, Терел перекинула его через руку.

- Нам нужно вместе одеться. Я тебе помогу с прической и... Нэлли, мое опаловое ожерелье будет выглядеть изумительно с твоим платьем. Ну, давай, пошли! Ну, что ты стоишь? У нас есть работа. Завтра все в городе будут говорить о девушках Грэйсон.

От избытка чувств Нэлли хотелось расплакаться. "О чем, собственно, я так беспокоилась?" Улыбнувшись, она вслед за Терел вышла из комнаты.

Тремя часами позже Нэлли стояла перед большим зеркалом в комнате сестры. Опаловое ожерелье прекрасно гармонировало с платьем. Локоны надо лбом были подпалены щипцами для завивки и немного странно выглядели, но Терел призналась, что она не сильна в парикмахерском искусстве. Нэлли не возражала. Впервые в жизни, собственное отражение в зеркале показалось ей привлекательным, и вместе с чувством радости в ее душе поднялась волна благодарности к сестре.

В этот день они, казалось, были скорее сестрами, чем, как часто думала Нэлли, матерью и дочерью. Они уложили друг другу волосы и затянули корсеты, продолжая восхищаться своими туалетами.

- Ты будешь теперь выбирать мне материю на платье, - сказала Терел. Может быть, ты бы выбрала другое вечернее платье для меня?

Чувствуя почти головокружение от радости и предвкушения наступающего вечера и, не ощущая себя старой и безвкусно одетой, Нэлли сказала:

- Пожалуй, несколько роз смотрелись бы лучше на твоем платье, и розовый цвет должен быть не такого оттенка!

Улыбка исчезла с лица Терел.

- О!

Нэлли опомнилась.

- Прости меня. Я не имела в виду этого. Я только хотела сказать, что...

Терел снова улыбнулась и села за свой туалетный столик.

- Возможно, ты права. Я хочу, чтобы в следующий раз ты выбрала платье для меня. О Господи, посмотри, сколько уже времени!

Сердце Нэлли забилось при мысли о том, что она увидит Джейса.

- О Боже! Я опять это сделала! - воскликнула Терел. - Опять оставила пузырек с тушью. Я писала записки с благодарностью за приглашения и забыла накрыть его крышкой. Нэлли, ты не передашь мне пузырек? Будь осторожней, не пролей!

Улыбаясь и все еще думая о Джейсе, Нэлли взяла со стола пузырек с тушью. Она не заметила, как Терел открыла коробку со стеклянными шариками и тихонько положила их на пол. Когда они покатились, Терел деланно закашлялась, чтобы заглушить их глухой шум. А Нэлли, не сделав и трех шагов, наступила на шарик и, поскользнувшись, упала боком у кровати Терел.

- Нэлли! - воскликнула Терел. - Посмотри на себя!

К своему ужасу, Нэлли увидела тушь на юбке вечернего платья, ее наряд был безнадежно испорчен.

- Быстрей сними его! Мы сейчас промакнем тушь и...

- Оно испорчено, - прошептала Нэлли, затем, наклонившись, подняла с полу два шарика.

- Откуда же они взялись? - спросила Терел.

- Катались по полу.

Терел, охнув, закрыла рот рукой.

- Нет, нет, только не это! Ты на них поскользнулась! Я купила эти шарики для детей Таггертов. Надеялась, что Таггерты простят меня за прошлогодний инцидент. Я никогда не думала...

Терел говорила еще что-то, но Нэлли не слушала ее. Интуиция подсказывала ей, что вечер будет испорчен. Слишком велико было ее желание быть на балу с Джейсом. Вместе с тем она рассердилась. Как могла Терел сделать это?

- Это была случайность, - пробормотала она про себя.

- Конечно, случайность, - возмутилась Терел. - Не думаешь ли ты, что я могла... - Она закрыла лицо руками. - Нэлли! Значит, ты ненавидишь меня, если можешь подумать, будто я хотела испортить твое платье. Почему бы я захотела причинить тебе вред?

Нэлли обняла Терел.

- Извини меня, пожалуйста. Конечно, это была случайность. Конечно, ты бы не сделала ничего подобного.

Нэлли осмотрела платье. Теперь она не могла пойти на бал, так как другого платья у нее не было.

Терел слегка подтолкнул сестру.

- Нам нужно поспешить и найти для тебя что-нибудь другое. Джентльмены скоро будут здесь.

- Мне больше нечего надеть, - устало сказала Нэлли.

- Тогда надень что-нибудь мое. Ты можешь взять мое зеленое вечернее платье. Этот цвет очень пойдет тебе.

Нэлли старалась сохранить достоинство.

- Я не смогу надеть ни одно твое платье. Я слишком... У меня совсем другой размер.

- О, - сказала Терел, глядя на Нэлли. - Я не думаю, что мы успеем расставить платье. Нам нужно будет взять его взаймы. У кого в городе твой размер?

Нэлли пожала плечами, еле сдерживая слезы.

- Миссис Хатчисон, - задумчиво сказала Терел. - Да, так и есть, мы пойдем к миссис Хатчисон и.., Миссис Хатчисон была неприятной старой женщиной, жившей на окраине города. Она весила сто тридцать пять килограммов, одевалась, как мужчина, и от нее пахло свиньями, которых она выращивала. Ходили слухи, что в молодости она была погонщиком мулов.

- Нет, - сказала Терел. - У миссис Хатчисон, наверное, никогда не было бального платья. Кто еще в городе такая, как ты?

Нэлли невероятными усилиями пыталась удержаться от рыданий. "Неужели я такая же толстая, как миссис Хатчисон?"

Терел выпрямилась.

- Я не пойду. Если моя сестра не может пойти, я не пойду тоже.

Нэлли вытерла глаза Терел тыльной стороной своей ладони.

- Но это же смешно. Конечно, ты пойдешь.

Терел начала поднимать шарики с пола.

- Нет, не пойду. Какой бы я оказалась сестрой, если бы позволила тебе остаться одной дома, и, кроме того, это была моя тушь, и именно я купила шарики. Они скатились со стола, когда я закашлялась. Не знаю, почему я кашляю в последнее время. Мне нужно сходить к доктору Вестфилду. Вероятно, сегодня вечером я останусь дома и отдохну. Да, Нэлли, вот так мы и сделаем. А теперь помоги мне снять платье. Тем более ты сказала, что оно некрасивое.

Слова Терел заставила Нэлли отвлечься от своих мрачных мыслей.

- Нет, нет, твое платье красивое, и ты тоже, и ты должна пойти на бал.

- Только с тобой.

Нэлли понадобилось немало времени, чтобы уговорить Терел пойти на бал без нее. Ухажеры вынуждены были только ждать, пока Нэлли уговаривала сестру. Наконец Терел в вихре кружев, роз и розового шелка в сопровождении эскорта поклонников отправилась на бал, и Нэлли закрыла дверь за ними.

Она все еще была в голубом вечернем платье. Тушь уже расползлась почти по всей юбке.

Нэлли пошла на кухню, но стук в дверь остановил ее. Открыв дверь, она увидела Джейса. На нем был темный вечерний костюм, и он выглядел как сказочный принц.

- Извините меня за опоздание, но на железнодорожных путях оказались коровы, поезд задержали и... Нэлли, что случилось? - С этими словами он прижал ее к своей груди, и слезы хлынули потоком из ее глаз. Джейс с трудом понимал ее. Он отстранил Нэлли и приподнял пальцем ее подбородок. - Из-за чего вы не смогли пойти?

- Мое платье испорчено. Он отступил назад, чтобы посмотреть на ее юбку.

- Ваша маленькая сестра опять принялась за свое?

- Терел не делала этого. Она закашлялась, шарики скатились и...

- Угу, конечно. - Джейс вынул свой носовой платок, вытер им глаза Нэлли. - А теперь, любимая, высморкайся, у меня есть сюрприз для тебя.

Джейс сделала шаг назад, и из-за его спины показались слуги - мужчина и женщина. В руках у мужчины было множество коробок, а женщина держала маленькую кожаную сумочку.

Нэлли вопросительно взглянула на Джейса.

- Это служанка Хьюстон, она сделает вам прическу - Он пристально посмотрел на локоны Нэлли. - Терел сожгла их.

- - Она не хотела, она...

- Посмотрите на эти наряды.

- Наряды? Я не понимаю.

- Идите наверх, и пусть Элси поможет вам одеться. Я все объясню позднее. Сестра уехала, не так ли? Мне не нужна тушь на этом платье. Я не хочу, чтобы Терел сжигала ваши волосы.

- Но Терел не...

- А ну-ка, бегом! - приказал Джейс, и Нэлли послушалась его. В сопровождении слуг она поспешила вверх по лестнице.

Служанка Хьюстон оказалась ловкой, быстрой и умело обращалась с волосами.

- Какие красивые, тонкие волосы! - воскликнула она и, свернув кольцом волосы Нэлли, красиво уложила и закрепила их. - И какая кожа!

Услышав добрые слова от женщины, Нэлли зарделась от смущения, а когда увидела платье, потеряла дар речи.

Нужно снять испорченное платье и...

- Я не могу надеть это. Оно слишком хорошо для меня.

И действительно, атласное платье серебристого цвета было самым восхитительным и божественно красивым из всех, какие Нэлли когда-либо видела: вся юбка вышита мелким неровным жемчугом, а лиф с глубоким прямоугольным декольте обрамлял рукава из серебристых кружев.

Элси в течение нескольких минут облачила Нэлли в новый серебристый наряд.

Нэлли, глядя на себя в зеркало, не могла поверить, что это она.

- Теперь перейдем к драгоценностям.

Элси надела на шею Нэлли колье из трех ниток бриллиантов, затем несколько бриллиантов украсили ее уши. Три бриллиантовые грозди были закреплены на волосах.

- Неужели это я? - прошептала Нэлли, глядя в зеркало.

- Конечно, - улыбнулась Элси. - Вы будете самой красивой девушкой на балу.

Нэлли снова посмотрела в зеркало. Сегодня она почти поверила, что не была толстой старой девой.

- Вот так-то будет лучше! - воскликнула Элси, смеясь. - Надеюсь, вы проведете сегодня замечательный вечер.

- Я тоже надеюсь, - улыбнулась Нэлли в ответ и тут же подумала о Терел: вот обрадуется сестренка!

Нэлли спустилась вниз и увидела Джейса - и все ее сомнения тут же рассеялись. Впервые в жизни она узнала, как чувствует себя красивая женщина, когда ее красота отражается во взглядах мужчин.

Джейс с благоговением смотрел на нее.

Нэлли почувствовала себя преобразившейся и величаво вплыла в гостиную.

- Эти цветы для меня? - спросила она.

От изумления Джейс не в состоянии был вымолвить ни слова.

Рассмеявшись, Нэлли взяла цветы из его рук, в то время как Элси накинула норковую пелерину на ее плечи.

В экипаже Джейс не отрываясь смотрел на нее, словно до этого никогда не видел ее. К тому времени, когда они прибыли на бал, Нэлли чувствовала себя самой прекрасной женщиной на свете, и, возможно, Элси была права.

- Ты самая красивая женщина, которую я когда-либо видел в жизни, шептал Джейс. - Я не хочу, чтобы на тебя обращали внимание другие мужчины.

- А я уверена, что ты единственный мужчина, который считает хорошенькой толстую старую деву вроде меня, - с улыбкой ответила Нэлли, но впервые не поверила своим словам. Сегодня в этом платье она не чувствовала себя толстой и старой.

В танцевальном зале многие провожали Нэлли восхищенными взглядами.

- Это и есть Нэлли Грэйсон?

- Это сестра Терел?

- Какая Терел?

Мужчины окружили Нэлли и Джейса.

- Ну как? - спросила Хьюстон Кейна, когда тот воззрился на Нэлли. - А как насчет твоих слов о "полных леди"?

Кейн поморщился.

- Полные полным рознь. Она пухленькая и аппетитная, как персик. Хьюстон взяла мужа под руку.

- Зная твою любовь к персикам, думаю, будет лучше, если ты как можно скорее удалишься от Нэлли.

Кейн улыбнулся жене.

- Держу пари, что младшая сестра не собирается делать комплименты Нэлли.

- Боюсь, что так, - тихо ответила Хьюстон.

Прошло немало времени, прежде чем Терел поняла, что внимающие ей поклонники постепенно покидают ее. Сначала она была самой заметной девушкой на балу. Ее засыпали приглашениями на танцы, вечеринки и чаепития на недели вперед. Она сидела в позолоченном кресле и словно вела прием со снисходительностью принцессы, беседующей со своими приближенными. Луиза, Шармин и Мэй стояли в углу зала и бросали на нее завистливые взгляды. Каждый взгляд еще больше вдохновлял Терел.

Но потом она увидела, что ряды поклонников поредели. Терел перевела взгляд на подружек и увидела, что они тоже смотрят куда-то в центр зала.

Девушки перестали кокетничать со своими кавалерами, и, когда музыка смолкла, а танцоры разошлись, она наконец-то поняла, на кого все смотрят.

В центре танцевального зала стояла Нэлли, одетая в платье, за которое любая женщина охотно продала бы душу дьяволу. Нэлли, с поднятой головой, с бриллиантами, которые сверкали всеми цветами радуги, с улыбкой счастья на красивом лице, не имела ничего общего с Нэлли, которая стирала и гладила белье. Эта Нэлли была совершенно другая.

С ней был Джейс Монтгомери, который, по мнению Терел, был еще красивее, чем обычно. Он смотрел на Нэлли так, как ни один мужчина никогда не смотрел на Терел.

От злобы она так сильно сжала кулачки, что ее ногти впились в ладонь.

- Кто бы мог подумать, - прошептала Шармин, - что твоя сестра окажется соперницей?

- Не правда ли, Нэлли прекрасно выглядит? - сказала Мэй. - Я никогда не видела ее такой хорошенькой. Как ты думаешь, где она взяла это платье?

Терел почувствовала, что взоры всех присутствующих устремились на нее. Она деланно улыбнулась, затем встала и пошла навстречу Нэлли.

- Терел, - сказала Нэлли, целуя сестру, - я все-таки смогла прийти сюда.

Терел взглянула на бриллианты на шее Нэлли и в ушах, а также на вышитое жемчугом платье.

- Я очень рада. Это платье тебе купил, конечно, мистер Монтгомери? - В ее словах звучал намек на то, что ради платья Нэлли продала "свою благосклонность".

- Я подарила Нэлли это платье, - сказала Хьюстон, прежде чем Нэлли смогла что-то сказать, и бросила на Терел испепеляющий взгляд.

- Разрешите пригласить вас на танец?

Джейс увел старшую сестру с собой. После этого бал потерял всякую привлекательность для Терел. Ничто теперь не радовало ее: ни полученные приглашения, ни услышанные комплименты. Она не могла оторвать глаз от Нэлли. "Как это могло случиться? - думала Терел. - Как могла толстая и заурядная женщина вроде Нэлли возбудить интерес?"

Почти все на балу толпились вокруг Нэлли. Каждый хотел заговорить с нею: пожилые и молодые, женщины и мужчины, и даже дети Таггертов, которым разрешили прийти на бал на несколько минут, подошли к своему кузену Джейсу и, уходя, попрощались с Нэлли поцелуем "спокойной ночи".

Присутствие Нэлли можно было бы перенести, если бы только пожилые люди обращали на нее внимание, но внимание мужчин привело Терел в бешенство. Терел приглашали на танцы молодые люди, мальчики, в то время как все мужчины жаждали потанцевать с Нэлли. Терел увидела танцующего с Нэлли доктора Вестфилда, который громко хохотал над ее шутками. Эдан Найланд и Рейф Таггерт, которые даже не удосужились взглянуть на Терел, также пригласили Нэлли танцевать.

- Я никогда раньше не замечал Нэлли, - сказал молодой человек, танцуя с Терел. - Считал ее старой и, может быть, немного толстоватой, но сегодня она не выглядит полной. В ее движениях чувствуется грация богини.

Терел перестала танцевать и, бросив молодого человека одного, покинула танцевальный зал. Она вышла подышать свежим воздухом.

- Что, не можешь перенести успех Нэлли?

Терел увидела Джейса, стоящего в тени.

- Не имею понятия, о чем вы говорите, мистер Монтгомери. Я очень рада видеть сестру счастливой.

- Нет, ты не рада видеть кого-либо, кто имеет больше, чем ты.

- Я не собираюсь переносить подобные оскорбления. - Терел хотела вернуться в танцевальный зал, но Джейс удержал ее за руку.

- Я чувствую, ты задумала что-то. Ты имеешь все в этой жизни и думаешь, что Нэлли рождена только для того, чтобы посвятить всю свою жизнь тебе. Сегодня тебя гложет ревность из-за успеха Нэлли. Ты знаешь, что все симпатизируют ей, чего нельзя сказать о тебе.

Терел с трудом высвободила руку из его железной хватки.

- Не вам говорить о симпатии! Деньги нашего отца - вот что вам нужно от моей сестры. Я только пытаюсь защитить ее от... - Она замолкла, так как Джейс громко расхохотался над ее словами.

- "Деньги вашего отца"! - сказал он насмешливо. - Тебе бы следовало сначала кое-что разузнать, прежде чем обвинять людей. Мне нужна Нэлли, потому что она обладает всеми достоинствами настоящей женщины, всем, чего нет у тебя. - Он наклонился к Терел. - Предупреждаю тебя, оставь Нэлли в покое. И чтобы больше не было ни туши на платье, ни разговоров, что она полная. Ты поняла меня? Если.., заставишь ее плакать, тебе придется ответить за это.

После этого Джейс вернулся в зал.

Потрясенная происшедшим, Терел некоторое время стояла не двигаясь. Никто не говорил с ней так. Он сказал "разузнать", подумала она. Это было сказано таким тоном, словно ей следовало что-то выяснить.

Вернувшись в танцевальный зал, Терел начала расспрашивать о нем. Ей не составило особого труда выяснить, что Джейс Монтгомери был одним из наследников компании "Вобрук шиппинг". Терел не сомневалась в том, что ее отец все знал о компании и именно поэтому нанял Джейса на работу и, что этот человек согласился работать только потому, чтобы быть поближе к Нэлли.

В то время, как Терел танцевала, смеялась и болтала, в ее голове одна за другой проносились разные мысли. Ни за что на свете она не хотела допустить, чтобы сестра, толстая старая дева, подцепила одного из богатейших людей Америки. Возможно ли, чтобы Терел вышла замуж за какого-нибудь мальчишку из Чандлера и поселилась в маленьком домике, в то время как Нэлли жила бы в особняке в Нью-Йорке? Или в Париже? Или где-нибудь еще, где ее душа пожелает? А она, Терел, проведет жизнь, читая сообщения о Нэлли на газетных страницах, посвященных жизни светского общества? Может быть, Нэлли чувствовала бы себя виноватой за нищету сестры и посылала бы ей обноски? Могла ли Нэлли иметь все, о чем мечтала Терел, только потому, что ей посчастливилось первой встретить Джейса Монтгомери? Если бы Терел в тот вечер первой спустилась в маленькую гостиную, чтобы встретить гостя, пришедшего на званый обед, то, вне всякого сомнения, сейчас он был бы влюблен в нее.

"Она присваивает то, что должно принадлежать мне, - думала Терел. Моя родная сестра предала меня, взяв все, о чем я когда-либо мечтала. Нет, я не допущу этого. Что мое, то мое, и никто ничего не отнимет у меня".

Терел бросила взгляд на Нэлли, которая, стоя рядом с Джейсом, пила пунш и слушала Кейна Таггерта, человека, который почему-то никогда не обращал внимания на младшую сестру.

- Я разделаюсь с ней! - прошептала она. - Умру, но не позволю ей взять то, что принадлежит мне.

Она отвернулась от Нэлли и улыбнулась молодому человеку, стоящему рядом с ней. Для всех она делала вид, что развлекается, но на самом деле в ее голове созревал коварный план.

Глава 8

Кухня

Берни вышла из ванны и снова пробежала список наслаждений, выданный ей. Она не знала, сколько времени провела в комнате "Роскошь", но, видно, достаточно для того, чтобы выбрать три пункта из перечня.

Отдав Нэлли три желания, Берни вошла в комнату. Здесь ей вручили длинный список наслаждений, из которых нужно было выбрать те, которые ей бы понравились. Поскольку предыдущие четырнадцать лет Берни провела на вечеринках, первое развлечение, которое она выбрала, было "Видео".

Ориентируясь в тумане по золотистым огням, она вошла в огромную комнату. Здесь было множество полок, заполненных видеокассетами всех телевизионных шоу.

Берни выбрала несколько сот фильмов и старых телевизионных шоу - все, что когда-либо сделала Мэри Тайлер Мур, и все ранние эпизоды из "Бананзы". Потом она прошла в красивую спальню. Высокая мягкая кровать была покрыта двухсотпятидесятидолларовыми простынями, а наволочки отделаны кружевами ручной работы. Берни не увидела так называемых "полезных для вас" ортопедических матрасов, которыми пользовались на Кухне. Она долго лежала в постели, уничтожая нескончаемые пакеты попкорна и просматривая одну кассету за другой. Ей даже не надо было вставать с постели, чтобы сменить кассеты, а когда Мел Гибсон в фильме целовал кого-то, пленка автоматически замедляла скорость.

Закончив просмотр кассет, Берни выбрала из перечня следующий пункт. Он назывался "Дружба с женщинами". На земле у Берни никогда не было подруг, но она слышала и даже верила, что других женщин связывают искренние и нежные дружеские отношения. Итак, здесь, на Кухне, в течение долгого времени у Берни тоже были подруги. Они вместе делали покупки, хихикали, завтракали. Подруги устраивали дни рождения и всегда были готовы ее слушать. Когда одна из них порвала со своим дружком, Берни всю ночь провела с ней, утешая ее.

Но вскоре Берни устала выслушивать других, поэтому на этот раз выбрала "ванну с пузырьками". Сидя в горячей ванне, она читала любовные романы, ела вишни в шоколаде и пила розовое шампанское. Вода совсем не остывала, пузырьки не лопались, а конфеты и шоколад были превосходными. После ванны Берни заинтересовала "Новая одежда". На земле она поняла, что ей нравится надевать только новые платья. Она хотела бы использовать их только один раз, а потом выбрасывать. Берни проявила интерес и к другим развлечениям, указанным в перечне: "Дети, которые ведут себя как те, что в телевизионных программах", "Приказы победителям"", "Популярность в высшей школе" и "Достойный похвалы".

Она была вся в сомнениях, что же выбрать, когда Полин вошла в ванную. Как только Берни увидела ее, ванная комната моментально исчезла и Берни снова оказалась одетой в тот же костюм, в котором была похоронена.

- Вам нужно пойти со мной, - строго сказала Полин. - В семье Грэйсонов возникли проблемы.

Берни сделала гримасу, но все-таки пошла за Полин сквозь туман. Она не думала о толстушке Нэлли с тех пор, как дала ей три желания.

- Что она наделала? Пожелала младшей сестре сойти в могилу?

Полин не отвечала до тех пор, пока они не пришли в "Комнату обозрения". Она подала знак рукой, и туман рассеялся. Берни увидела дом Грэйсонов, больше похожий на кукольный. Он полностью просматривался сверху и снизу. В маленькой гостиной Терел в красивом платье угощала чаем и пирожными своих друзей. Их было шестеро, и все были прекрасно одеты. Чарльз в столовой с четырьмя" мужчинами внимательно разглядывал чертежи новых офисов фрахтовой компании. Гости пили виски, закусывали сандвичами с ростбифом. Нэлли бегала из кухни то в гостиную, то в столовую, выполняя каждую просьбу сестры и отца.

Посмотрев на сцену, Берни нахмурилась.

- Разве я могу помочь, если она не осуществила свои желания? Я не виновата, что она настолько глупа, чтобы...

- Нэлли получила свои желания, она просто мечтала совершить что-нибудь ради других людей, - сказала Полин.

- Ради других? Как это она может? Полин оглянулась на дом.

- Первое желание Нэлли было отдано сестре. Терел сказала, что хочет стать самой известной девушкой в городе, поэтому Нэлли пожелала этого ей.

Полин повернулась к Берни.

- Второе желание Нэлли было, чтобы бизнес отца стал более успешным. Так и случилось, но, как вы видите, теперь еще больше работы свалилось на плечи Нэлли.

- Ну, они достаточно широкие, чтобы выдержать эту нагрузку, пробормотала Берни. - А какое было ее третье желание?

- Вообще-то оно было довольно необычным. Она выразила пожелание, чтобы отец и сестра получили от нее то, что хотят. А они хотели, чтобы Нэлли не нарушала их покоя.

- Их покоя?

- Да, - сказала Полин. - Третье желание Нэлли, в сущности, сделало ее рабыней отца и сестры. Она не может выйти из дома без позволения. Посмотрите на нее. - Полин снова оглянулась на экран. - Начать с того, что ей сейчас намного хуже, чем раньше. По крайней мере до того, как вы подарили ей желания, у нее был свободный выбор.

Берни наблюдала, как Нэлли металась из одной комнаты в другую, а сестра и отец шипели, что она недостаточно расторопна. Когда Нэлли не было на кухне, Анна тайком прокрадывалась туда и воровала еду для своего дружка подозрительного вида, который прятался за домом.

- Почему же она не использовала свои желания для себя? - спросила Берни. - Тогда она могла бы иметь все.

- Вы не дали ей знать, что у нее три желания. Вы сказали, чтобы она пожелала то, что хочет на самом деле, а Нэлли мечтала, чтобы другие были счастливы. Берни нахмурила брови.

- А что случилось с тем джентльменом?

- Он никуда не делся, все еще здесь и влюблен в Нэлли. Но, боюсь, что-то случится.

- Что например?

- Вчера был бал, и Нэлли выглядела восхитительно. Это возбудило сильную ревность у Терел, и...

- Ревность? Маленькая хорошенькая Терел ревновала Нэлли, похожую на полковника Блимпа?

- Личность Нэлли намного значительней ее облика, - возразила Полин. Все в городе любят ее, рады видеть ее такой хорошенькой рядом с мистером Монтгомери. При всей миловидности Терел не так хороша, как Нэлли.

Берни отвела взгляд в сторону. В земной жизни ее много раз съедали муки ревности и зависти, но не к королевам красоты, нет, к женщинам вроде Нэлли, которые, казалось, вселяли любовь везде, где бы ни появились.

- Что же мне теперь делать? - тихо спросила Берни. - Могу ли я не принимать во внимание желания, которые она отдала другим?

- Нет, что сделано, то сделано. Вам нужно придумать, как помочь Нэлли. Это зависит от вас.

Новое чувство зарождалось в душе Берни. Это было чувство вины. Она хвасталась Полин, что никого в жизни не обижала, по крайней мере тех, кто не делал ей ничего плохого. Но Нэлли никогда не обижала Берни, и тем не менее Берни умудрилась так навредить ей.

- Могу ли я посмотреть, что произошло с тех пор, как я в последний раз видела Нэлли?

- Конечно.

Полин сделала знак рукой, и на экране был вновь воспроизведен тот вечер, когда Джейс Монтгомери впервые пришел на обед к Грэйсонам.

Усевшись на банкетку, Берни стала смотреть. Она увидела, как Джейс уговаривал Нэлли пойти на прогулку с ним, как помогал ей взобраться на стену и как вспыхнуло ее лицо, когда Джейс прикоснулся к ней.

- Она даже не знает, что Джейс богат, - прошептала Берни.

Она заметила выражение лица Терел, когда та узнала, что Нэлли провела день с Джейсом. Берни поморщилась, как от боли, когда увидела и услышала, как Чарлз и Терел бранили Нэлли за день, проведенный вне дома.

- Ори беспокоились лишь о том, что Нэлли не приготовила обед для них, - невнятно проговорила Берни.

- Что? - переспросила Полин.

- Я сказала, что они совсем не беспокоятся о Нэлли, а только о себе.

- Как вы узнали об этом?

- Потому что я... - Берни замолчала, затем, понизив голос, продолжила:

- Потому что я делала то же самое со своей сестрой. Стоило мне сказать ей, что она эгоистка, как она делала все, что я хотела. - Берни обернулась на экран. - Если бы Нэлли была худенькой...

- И как бы это помогло ей?

- Я не знаю. Но уверена, что все ее проблемы оттого, что она полная.

- Я сомневаюсь. Возможно, когда вы увидите все, что случилось, увидите, когда Нэлли отдаст свои желания и... - Полин внезапно прервала свою фразу, поскольку в комнату с криком вбежала женщина.

- Корабль затонул!

- О Боже, - улыбаясь, сказала Полин.

- Что случилось? - поинтересовалась Берни.

Женщина была в одежде, которую носили в Древнем Египте, ее черные волосы смазаны маслом. Она выглядела очень возбужденной: корабль затонул, весь экипаж погиб.

Полин встала.

- Я должна идти. Такое нечасто встречается. А вы оставайтесь и наблюдайте за Нэлли.

- Подождите минуту. - Берни взяла Полин за руку. - Объясните, что происходит?

- Мужчины утонули вместе с кораблем. В экипаже обычно бывает несколько сотен мужчин, они молоды и здоровы и уходят в море иногда на год и даже больше. Одни. Без женщин.

Берни начала понимать суть происходящего.

- Вы хотите сказать, что несколько сот...

- Двести тридцать шесть, - уточнила египтянка.

- Двести тридцать шесть одиноких матросов идут на Кухню?

- Вот именно.

- Когда закончу наблюдать за Нэлли, могу ли я...

- Помните ли вы о том, что мужчинам запрещено быть на Кухне? Во всяком случае, реальным мужчинам. В некоторых комнатах есть мужчины, но не реальные, а вымышленные. А те мужчины - настоящие.

Берни вспомнила многое, что ей нравилось в мужчинах: их манера смеяться и ходить с важным, напыщенным видом, то, как они могут заставить тебя чувствовать великолепно или скверно одновременно.

- Настоящие, реальные мужчины, - мечтательно сказала Берни.

- Да, - улыбнулась Полин. - Когда корабль идет на дно, или взрывается мина, или происходит какая-то природная катастрофа, в которой гибнут сотни мужчин, то иногда вместо ада или рая их сначала присылают на Кухню. Здесь они проводят несколько часов, после чего уходят. Если вы хотите навестить их, вам нужно идти сейчас.

Берни, оглянувшись, опять посмотрела на экран. Нэлли была на кухне, ее рука протянута в кладовую, и этот восхитительный Джейс Монтгомери страстно целовал ее. Берни показалось, что Нэлли выглядит неплохо. "Ах, если бы она не была такой толстой..."

- Пойдем к матросам, - сказала Берни.

- А как же Нэлли? Берни помахала рукой.

- Худей, детка. Так и должно быть. Она похудеет, и у нее больше не будет проблем в жизни.

- Я не уверена в этом. Может быть, вам стоит остаться и...

- Идемте! - позвала египтянка. - Говорят, что к тому времени, когда мы придем, все мужчины уже будут там.

- Не волнуйся, - сказала Берни Полин. - С Нэлли все будет в порядке. Она станет стройной и красивой, и все ее проблемы разрешатся сами собой. А теперь пошли.

С минуту поколебавшись, Полин приподняла длинную юбку и побежала вслед за Берни и египтянкой.

Чандлер, Колорадо, 1896 год

В гостиничном номере Джейса разбудил сильный стук в дверь. Он чиркнул спичкой, зажег лампу у кровати и посмотрел на карманные часы. Было половина четвертого ночи.

- Иду! - крикнул он, надевая брюки. В дверях стоял худенький мальчик десяти - двенадцати лет.

- Вам телеграмма.

Сонно потирая глаза, Джейс взял ее и прочитал: "Отец серьезно болен точка немедленно приезжай домой".

Джейс трижды прочитал текст, прежде чем его голова прояснилась.

- Когда следующий поезд на восток? - спросил он.

- В четыре, но это грузовой. Он не берет богатых пассажиров.

Мозг Джейса бешено заработал.

- Иди сюда! - приказал он мальчику, сел за маленький столик в комнате и написал записку Нэлли, где объяснил, почему уезжает. Он написал, что вернется как можно скорее, и попросил ее все рассказать отцу. В конце записки приписал, что любит ее.

Джейс встал, запечатал конверт, адресованный Нэлли, и повернулся к мальчику.

- Ты знаешь мисс Нэлли Грэйсон?

- Все знают Нэлли.

- Я хочу, чтобы ты ей передал письмо, только ей, и никому больше, понял?

- Конечно, мистер.

Джейс вынул из кармана двадцать пять центов. Это было слишком много для мальчика, но Джейс хотел быть уверенным в его честности.

- Запомни, отдашь только Нэлли, и никому больше.

- Будет сделано.

- Иди. Мне нужно уложить вещи. Мальчик ушел, и Джейс побросал в сумку кое-что из одежды. Он намеревался ехать четырехчасовым поездом, любым первым транспортом, следующим из Чандлера, даже если бы ему пришлось для этого ехать на крыше товарного вагона с углем. С треском защелкнув сумку, Джейс помедлил. Отец заболел. Его сильный, энергичный и всегда здоровый отец заболел.

Внизу, у стола администратора, никого не было, поэтому он быстро написал записку о том, что выезжает из номера, и оставил деньги. Покончив с этим, Джейс быстро побежал к железнодорожной станции и заплатил непомерно большие деньги за проезд до Денвера в товарном вагоне. Его не тревожили неудобства, которые предстояло перенести. Он хотел как можно скорее попасть в Мэн к отцу.

***

- Ну, - настойчиво спросила мальчика Терел. Недавно она видела, как он обижал маленькую девочку, в два раза меньше и младше его, и знала, что он будет делать все, что она захочет.

- Я сделал это. - Мальчик недружелюбно посмотрел на нее. - Он дал мне двадцать пять центов.

- Ты - маленький вымогатель, - пробормотала Терел. Она пообещала мальчику вдвое больше денег, если он принесет записку или письмо от Джейса.

Терел дала мальчику пятьдесят центов и взяла у него записку.

- Если обмолвишься о ней хоть одним словом, я сразу узнаю об этом, пригрозила она.

- Вы можете делать все что угодно своей сестре, меня это не волнует, сказал мальчик, отступая назад и нагло ухмыляясь. - Если вам нужна еще помощь, Герцог к вашим услугам, - добавил он.

Терел дрожала на утреннем прохладном воздухе. Чувствовалось, что бодрящие ясные дни почти закончились и скоро наступит зима. Приподняв подол платья, она пошла домой. Терел не была там со вчерашнего дня, вернее, с ночи бала урожая, ночи, которая чуть было не изменила ее жизнь.

Терел скомкала письмо Джейса. Чтобы добраться до Мэна и вернуться, ему потребуется несколько недель, а к его возвращению она задумала убедить Нэлли, что Джейс Монтгомери - мерзавец, который бросил ее. Терел улыбнулась в сером свете раннего утра и ускорила шаг. Завтра она устроит чаепитие для друзей, так что можно будет обсудить бал.

***

Когда Нэлли проснулась, первой ее мыслью было, что прошлая ночь была волшебным сном. Однако, бросив взгляд на платье, висевшее на обратной стороне двери, она поняла, что все произошло наяву. Наслаждаясь, девушка закрыла глаза и вновь пережила события, происшедшие на балу. В ее памяти ожили ощущение объятий Джейса, его улыбка и ямочки на щеках. Она вспомнила, как гордилась собой, Джейсом и просто тем, что существует. После бала он привез ее домой, поцеловал и сказал, что любит ее.

Чувство, которое Нэлли испытывала к Джейсу, было больше и сильнее любви, это было, скорее, преклонение. Джейс менял ее отношение к себе, ее взгляд на мир. Теперь люди по-другому смотрели на нее и говорили с ней.

Не торопясь Нэлли встала с постели и начала одеваться. После ночи она все еще была в мечтательном настроении. Хотя сон длился всего несколько часов, ее самочувствие было великолепным, и она даже с минуту повальсировала по комнате в ночной рубашке.

Остановившись, Нэлли улыбнулась.

- Ты - большая корова, - сказала она себе, но в ее голосе не было раздражения и злости. - Прекрати строить воздушные замки и берись за работу.

Она надела корсет через голову и начала зашнуровывать его спереди.

- Странно! - воскликнула Нэлли. Обычно, чтобы туго затянуть корсет, ей приходилось завязывать шнурки на расстоянии двенадцати сантиметров, а в это утро - только пяти. Она надела старое коричневое платье. Вчера оно настолько обтягивало тело, что можно было видеть ребра корсета, а сегодня платье было почти свободным.

Нэлли улыбнулась.

- Наверное, из-за вчерашних танцев, - сказала она и поспешила из комнаты. У нее больше не было времени на размышления: предстояло очень много дел.

В гостиной отец беседовал с партнерами, и она должна была приготовить ленч. Терел собиралась устроить чаепитие для своих подруг, значит, нужно было испечь пирожные и приготовить глазурь.

К трем часам дня она уже почти выдохлась. У нее не было ни минуты отдыха, но тем не менее она улыбалась весь день. Казалось, впервые в жизни она угодила всем. За завтраком отец, ласково улыбнувшись ей, сказал, что, по слухам, мистер Монтгомери влюбился в нее. Он еще что-то говорил о пароходах, но Нэлли не поняла, о чем речь. Она подавала на стол бисквиты и не решалась задавать вопросы. Позже она услышала, как отец сказал Терел:

- Если она нужна Монтгомери, пусть забирает ее. Я могу нанять прислугу за те деньги, которые он принесет семье.

Нэлли прошептала:

- Если она нужна Монтгомери.., если она нужна Монтгомери...

Весь день Терел была особенно мила к ней, говорила о том, что в дальнейшем они будут вместе ходить на танцы, делать покупки и, может быть, даже проведут вместе свои брачные церемонии.

- "Замужество", - подумала Нэлли, раскатывая тесто для сладких пирожков с яблоками. Терел улыбалась ей через большой стол.

- Я не уверена, что мистер Монтгомери собирается жениться. Возможно, он... - сказала Нэлли вслух, однако у нее промелькнула мысль: "У меня будут свои дети, свой дом".

- Ты видела, как он смотрит на тебя? О Нэлли, вы оба так подходите друг другу. Едва ли кто-либо заметил, что ты в два раза больше его.

- В два раза... - Нэлли съела два кусочка яблока, посыпанных сахаром и корицей.

- Вообще-то, это не имеет значения. Ты выглядела просто божественно. Я так гордилась тобой.

Нэлли улыбнулась и стала укладывать кусочки яблок на пирожные.

- Я превосходно провела время.

- Да, я знаю. Когда ты снова встретишься с ним?

- Не знаю. Обычно он приходит во второй половине дня. - Нэлли посмотрела на дверь, словно ожидая увидеть там Джейса.

- Я уверена, что рано или поздно он появится здесь, Нэлли, я не хочу совать нос в чужие дела, но ты не... Я имею в виду, что прошлую ночь ты, кажется, вела себя фривольно с ним. Я не из тех, кто критикует, но.., ты все время непристойным образом прикасалась к нему.

- Я совсем не хотела этого. - Нэлли съела четыре куска яблока.

- Нет, конечно, ты ни при чем. Просто люди говорили по этому поводу, но я уверена, что они знают тебя как девушку с хорошей репутацией. Знают, что ты не.., ты совсем не безнравственная, какой выглядела прошлой ночью.

На столе стоял большой поднос с только что выпеченным домашним печеньем. Нэлли потянулась к нему.

А Терел продолжала болтать:

- Меня интересует, разрешила ли ты ему что-нибудь серьезное? Ты все еще девственница?

Нэлли положила в рот печенье.

- Да, я все еще девственница, - прошептала она. Терел встала.

- Хорошо. Я пообещала отцу спросить тебя об этом. Он так много наслушался о твоем поведении на балу, что пришел посоветоваться со мной. Я заверила его, что, хотя ты, может быть, и выглядела не очень скромно, я знаю, что ты не такая. Теперь я могу успокоить его и всех в городе. - Терел обошла стол и поцеловала сестру в щеку. - Прошлой ночью ты выглядела так хорошо! Нэлли, пожалуйста, помни об этом и не ешь так много сладостей, а то больше не сможешь надеть это великолепное вечернее платье. Не следовало бы обижать великодушного и щедрого мистера Монтгомери. - Терел улыбнулась и вышла из комнаты.

Нэлли задумалась. "Неужели прошлой ночью я вела себя как распутница? Неужели весь город судачит о моем поведении?"

Теперь, вспоминая бал, она видела себя глазами Терел - "в два раза больше Джейса" - и представляла, как жители города наблюдают за ней, не веря своим глазам.

***

- Терел, что случилось? - спросила Мэй, видя, как Терел шмыгает носом.

Восемь молодых женщин собрались в маленькой гостиной Грэйсонов, оживленно обсуждая вчерашний бал. Нэлли и ее удивительное преображение стали главной темой беседы.

- Я никогда прежде даже не смотрела на Нэлли.

- Она была так красива, а мистер Монтгомери смотрел на нее с такой любовью в глазах!

Именно на этой фразе Терел тяжело вздохнула. Молодые женщины были настолько увлечены своей беседой, что прошло некоторое время, прежде чем Мэй, обратив внимание на Терел, поинтересовалась, что с ней случилось.

- Ничего, - ответила Терел. - По крайней мере ничего такого, чем я могла бы поделиться с посторонними.

Шарлей взглянула на Луизу.

- Мы знаем тебя всю жизнь и уже стали почти одной семьей.

Терел приложила носовой платок к краю глаза.

- Вы все узнаете об этом рано или поздно.

- Желательно пораньше, - сказала Мэй, но Шарлей ударила ее локтем в бок.

- Мистер Монтгомери...

Все ждали, наклонившись вперед в креслах, и чашки словно застыли в воздухе.

- Он бесчестный человек!

- Нет, не может быть! - Три женщины выдохнули одновременно.

- Боюсь, что это так, - сказала Терел. Она выглядела очень печальной. - Я боялась этого с самого начала. Кажется, все, что хочет мистер Монтгомери, - это купить компанию "Грэйсон-Фрейт".

- Но я слышала, что он богат, - возразила Мэй.

- О да, он богат, но разве богач не хочет стать еще богаче? Посмотри на мистера Кейна Таггерта!

Женщины обменялись взглядами и кивнули в знак согласия.

- Я не поверила ему с самого начала, - сказала Терел. - С самого первого вечера, когда он пришел к нам на обед, я почувствовала себя неловко с ним. Уверена, что он понял это и начал ухаживать за моей бедной дорогой сестрой. Бедняжка Нэлли! Она понятия не имеет, что существуют мужчины, подобные ему. Нэлли такая милая, наивная, и впервые в жизни мужчина оказал ей внимание. Я была бы бессердечной, если бы рассказала Нэлли, что я думаю о мистере Монтгомери. Кроме того, я ведь могла ошибиться.

Терел сделала паузу, опять тяжело вздохнула.

- Твое природное чутье не подвело тебя, - поддакнула Луиза.

- Но прошлой ночью, - возразила Мэй, - казалось, что он просто обожает Нэлли. Я никогда не видела, чтобы мужчина так смотрел на женщину.

- Мистер Монтгомери, должно быть, был актером, - набросилась на нее Терел. - Примерно в десять часов вечера я вышла подышать свежим воздухом мои партнеры по танцам очень утомили меня, - и кто бы, вы думали, был на крыльце, как не мистер Монтгомери!

- Что он сделал? - Мэй раскрыла рот от удивления.

- Он поцеловал меня!

- О, нет! - сказали одновременно все женщины.

- Это отвратительно!

- Как ужасно!

- Хам!

- Подлец!

- Я бы хотела, чтобы он купил бизнес моего отца, - произнесла Мэй мечтательно.

- Догадываюсь, из-за чего это произошло, - сказала Терел. - Отец отказался продать свой бизнес, и, по-моему, когда мистер Монтгомери узнал это, он попытался приобрести компанию другим путем - ухаживая за Нэлли.

- Интересно, - сказала Луиза, - почему мужчинам, вроде Джейса, нужна такая женщина, как... Я не хочу сказать, что Нэлли несимпатична, но она немного...

- Тебе не нужно быть тактичной. Мы с отцом уже давно смотрим правде в глаза. Нэлли полная и с каждым днем толстеет еще больше. Нам приходится терпеть это. Что мы только не делали! Отец и я, мы оба говорили с ней. Три года назад отец послал ее в клинику вне пределов Денвера. Пока она была там, потеряла немного в весе, но как только вернулась домой, снова поправилась. Мы просто не знаем, что с ней делать? Она съедает целые торты, пироги и дюжины печений. Это у нее как болезнь, и мы не знаем, как быть. Терел сделала страдальческое лицо.

- Мы понятия не имели, что у тебя такие новости, - сказала Шарлей, поглаживая Терел по плечам.

- Вы не слышали и половины того, что я хотела бы рассказать.

Подружки опять наклонились к девушке.

- Сегодня мистер Монтгомери уехал из города поездом в четыре часа утра. Он расплатился в гостинице и выехал, не оставив ни адреса для пересылки корреспонденции, ни записки кому-нибудь. Просто уехал до рассвета. Он.., он... О, я не могу сказать этого.

- Мы - твои друзья, - заверила Терел Шарлей, и Луиза кивнула головой, соглашаясь с подругой.

- По-моему, мистер Монтгомери понял, что ему не удастся заполучить компанию отца, и, полагаю, он добился своего от Нэлли.

Все, как одна, открыли рты от удивления.

- Он...

- Она...

- Они...

- Она... У нее будет ребенок? - прошептала Мэй.

- Я не знаю, - сказала Терел, не отнимая носовой платок от лица. - Что мне делать? Отец сказал, чтобы я первая сообщила Нэлли, что ее.., любовник покинул город. Как я скажу об этом? Она так влюблена в него, что никогда не поверит моим словам. Уверена, что, если бы я сказала ей о поцелуе мистера Монтгомери, она бы, без сомнения, восприняла это как ревность сестры.

- Ужасно! - подхватила ее слова Луиза. - Конечно, Нэлли, скорее, поверит своей сестре, чем словам незнакомца.

- Если бы мистер Монтгомери сказал мне, что небо багровое, я бы ему тоже поверила, и никакие слова сестры не разубедили бы меня, - сказала Мэй. Она отвернулась, когда присутствовавшие сердито посмотрели на нее.

- Мэй права, - сказала Терел. - Вы все видели Нэлли прошлой ночью. Она думает, что любит этого негодяя, и никогда не поверит ни одному моему слову. - Она победоносно посмотрела на всех. "Идиотки! - подумала она. Ну-ка, воспользуйтесь своими ограниченными умственными способностями".

- Я скажу Нэлли, что он тоже поцеловал меня, - сказала Шарлей, выглядевшая как мученица, готовая умереть за правое дело.

- И я тоже! - с большой гордостью подтвердила Луиза.

- А я скажу, что беременна от него, - прошептала Мэй, но тут же поправилась:

- Нет, нет. Скажу, что был только один поцелуй.

- Вы прекрасные и милые друзья, и когда-нибудь Нэлли оценит вас по достоинству.

- Мы также подруги Нэлли и сделаем все, чтобы помочь ей, но, Терел, мне интересно - просто потому, что нам бы следовало это знать. А вдруг Нэлли спросит, как целуется мистер Монтгомери? - спросила Шарлей.

- Да, может быть, ты скажешь нам, исключительно ради интереса? поддержала ее Луиза.

- Ну, так и быть, скажу. Я бы сказала, что поцелуй был божественный. Джейс очень сильный мужчина, он прижал меня к себе и... О, небеса! По-моему, Мэй упала в обморок.

Глава 9

Нэлли не огорчилась, когда на следующий день после бала Джейс не пришел к ней. Она сказала себе, что возлагает на него слишком большие надежды и, кроме того, возможно, он занят другими делами. На второй день она решила сходить в бакалейную лавку Рэндольфа, заглянуть в офис отца и узнать, нет ли там Джейса. Нэлли испекла шесть дюжин овсяного печенья с изюмом, чтобы угостить служащих.

После всего, что сказала Терел о ее поведении на балу, Нэлли не осмеливалась выйти из дома, опасаясь косых взглядов и вопросов. Она думала, что разыскивая Джейса, вполне вероятно, рискует опорочить свое имя, но после их последней встречи прошло довольно много времени. К тому же она хотела зайти к портнихе узнать, как шьется новое платье.

Едва шагнув на дощатый тротуар, Нэлли поняла, что ее худшие опасения подтвердились. Двое молодых людей, проходя мимо, едва прикоснувшись к шляпам, небрежно поздоровались и посмотрели на нее как-то странно. Она отвернулась. Нэлли помахала рукой трем молодым женщинам по ту сторону улицы, но они нарочито сделали вид, будто не замечают ее.

"Все оказалось хуже, чем говорила Терел, - подумала Нэлли. - Я поставила себя в глупое положение перед всем городом, а теперь снова пытаюсь завязать с ним добрые отношения".

Нэлли решила, что ни при каких обстоятельствах не должна видеть Джейса, но тем не менее продолжала идти к офису отца. Здесь она сразу заметила, что за столом Джейса никого нет. Стараясь не смотреть в ту сторону и не следить за входными дверями, она с улыбкой угостила печеньем всех служащих и любезно расспросила каждого из них о житье-бытье.

Нэлли задержалась в офисе ровно столько, сколько позволяли правила приличия. Никто из служащих даже не упомянул Джейса.

Девушка направилась к бакалейной лавке, когда мисс Эмили, увидев ее издали, поспешила к ней.

- Нэлли, - сказала она, - я хочу поговорить с вами.

Нэлли вся зарделась.

- Прошу прощения за свое поведение, - прошептала она. - Я никому не хотела причинить беспокойства.

- Я хочу сказать вам, что ничему не верю. Действительно, этот джентльмен неравнодушен к вам.

- Да, я тоже так думаю, но это не извиняет моего поведения.

- Мы все делаем ошибки. А теперь, - сказала мисс Эмили, - нам необходимо быть практичными. Что вы намерены делать с ребенком?

- Каким ребенком?

- Вам не нужно притворяться передо мной. Каждый в городе знает, что вы беременны. Вам просто нужно решить, что теперь делать.

Нэлли оцепенела от неожиданности.

- Я не беременна, - с трудом промолвила она.

- Но я слышала... - мисс Эмили осеклась. - Не говорите мне, что все это сплетни. Все говорят, что вы ждете ребенка от своего поклонника Монтгомери. Узнав об этом, он покинул город.

- Уехал? Мисс Эмили глубоко вздохнула.

- Вы бедное дитя! Что сплетники этого города делают с вами? Будет лучше, если мы пойдем ко мне домой и побеседуем.

Спустя час Нэлли покинула дом мисс Эмили. Она ничего не чувствовала, кроме щемящей боли. Мисс Эмили повторила все, что рассказали ей в магазине две юные леди. Оказалось, что, посещая Нэлли, Джейс постоянно наведывался и к другим женщинам. По меньшей мере пять из них рассказали потрясающие истории о том, как Джейс Монтгомери целовал их, а Мэй Салливан в таких подробностях описала прикосновения мистера Монтгомери, что три молодые дамы были близки к обмороку.

- Если бы такие вещи сообщила только одна девушка, - продолжала мисс Эмили, - я бы не поверила ей, но, кажется, мистер Монтгомери создал шумиху во всем городе. О, Нэлли, извините меня. Обычно я считаю себя хорошим знатоком характеров и думала, что мистер Монтгомери - джентльмен, но, к сожалению, я ошиблась. Мне сказали, что ему нужен был только офис вашего отца. Когда же он не смог заполучить его - покинул город.

"Но это была не единственная причина его отъезда, - думала мисс Эмили. - Если он настолько плох, как говорят о нем в городе, и добился своего от Нэлли, то время покажет, беременна она или нет".

- Я верю, что он ухаживал за вами, - сказала мисс Эмили, пожимая руку Нэлли. - Даже если он оказался подлым, я уверена в этом. Он...

- Мне нужно уйти, - прервала ее Нэлли и, глотая слезы, выбежала из дома.

Но она не пошла домой. Вместо этого зашла в кондитерскую и накупила пончиков, жареных пирожков, печенья, пирожных с кремом и большой шоколадный торт. Не обращая внимания на взгляды женщин по другую сторону прилавка, она взяла две большие сумки и вышла из магазина. Она не думала о том, что делает и куда идет, просто шла.

Очнулась Нэлли в Фентон-парке. Это было то место, где они гуляли с Джейсом. Нэлли села на землю и открыла сумку Не ощущая вкуса и почти не разжевывая, она медленно и методично опустошила первую сумку.

Слезы хлынули, когда содержимое первой сумки было уничтожено. Она не плакала, просто слезы непроизвольно текли по ее щекам.

Потом была ополовинена вторая сумка. Нэлли растянулась на траве. "Беременна", - думала она. Нет, она не была беременной. Джейс еще не осмелился зайти так далеко. Он только целовал ее, а она целовала его.

Девушка вспомнила бал урожая. Мисс Эмили сказала, что Джейс в ту ночь поцеловал Мэй, а потом и Луизу. Нэлли представила себя с Джейсом. "В два раза больше", - так, кажется, сказала о ней Терел. Наверное, каждый в городе смеялся над ней, такой толстой и неуклюжей, вальсирующей с красивым Джейсом. Должно быть, все повеселились вволю. Они-то догадывались, почему Джейс ухаживает за ней. Знали все, кроме нее. Отец и Терел пытались предупредить ее, но она не слушала. Вместо этого она вела себя вызывающе, уверовав в то, что знала об этом человеке больше, чем кто-либо.

Солнце уже садилось, когда Нэлли с пустыми сумками отправилась домой. По пути она зашла в лавку Рэндольфа и сделала заказ на продукты для шести человек на четыре месяца.

- Для гостей? - поинтересовался мистер Рэндольф, но Нэлли не ответила.

У нее не было желания говорить, думать и даже жить. Единственное, что она чувствовала, - это сильный, непрекращающийся голод.

Дома отец пожаловался на задержку с обедом, а Терел хотела знать, где сестра находилась все это время. Но Нэлли ничего не ответила. На кухне она занялась приготовлением обеда и каждое блюдо готовила на две порции больше, которые съедала сама. Возможно, отец и Терел обращались к ней, но она ничего не слышала Абсолютно все мысли были направлены на то, как утолить мучивший ее голод.

Нэлли ела три недели подряд, не думая о том, сколько, когда и что поглощала. Ее единственным помыслом было избавиться от непреодолимого чувства голода. Казалось, никакие горы продуктов в мире не могли утолить это желание.

Когда она входила в кладовую, где Джейс обнимал и целовал ее, в желудке появлялись голодные спазмы. Если же смотрела во двор, где первый снег покрыл ее сад, то вспоминала Джейса, который хвалил ее цветы, и опять чувствовала себя голодной, как волк. Мужские голоса, смех и даже мужские лица вызывали у нее голодные спазмы.

Терел первая заметила, что Нэлли худеет.

- Этого не может быть, потому что она столько ест, что приведет меня к банкротству, - говорил Чарлз. - Нэлли, счет из бакалейной лавки за этот месяц может разорить меня.

Нэлли ничего не объяснила, но следующий заказ был намного больше предыдущего.

Спустя четыре недели после отъезда Джейса Чарлз сказал:

- Я не допущу, чтобы ты так выглядела. Ты похожа на огородное пугало, купи себе новое платье.

Долгое время Нэлли не удосуживалась взглянуть на себя в зеркало, но теперь увидела, что от нее осталась одна тень. Платье на ней висело как на вешалке. Неохотно, ни о чем не думая, не обращая внимания на свое одеяние, Нэлли отправилась к портнихе.

Портниха, взглянув на измученное лицо Нэлли, не проронила ни слова. Конечно, она слышала все сплетни, да и Терел рассказывала, что она ничего не делает, только сидит дома и ест, не хочет никуда выходить и что ее осунувшееся лицо очень тревожит сестру.

"Если она и ест, то не так уж и много", - подумала портниха, раздевая Нэлли. Она была крайне удивлена, как Нэлли удалось так быстро похудеть Портниха пошла за мерной лентой в свою рабочую комнату, но, увидев на вешалке готовое платье, остановилась. Это был зимний костюм, который она только что закончила для миссис Таггерт. Костюм был сшит из темно-голубого вельвета с шелковыми отворотами более бледного оттенка. С костюмом очень гармонировала восхитительная пелерина.

Портниха знала, что мистер и миссис Таггерты не будут в городе до конца Рождества. Взглянув на вельветовый наряд, она вспомнила о бедной доброй Нэлли и решительно сняла костюм с вешалки, вынула из ящика комода один из своих корсетов.

- Нэлли, а сейчас я хочу поднять тебе настроение и увидеть улыбку на твоем лице.

Приготовление длилось целый час. Портниха привела в порядок волосы Нэлли, затягивала шнурки корсета до тех пор, пока талия Нэлли не достигла приемлемого размера - пятидесяти трех сантиметров.

Портниха позвонила по телефону модистке.

- Я бы хотела, чтобы вы принесли голубую шляпку без полей, которую вы сделали для миссис Кейн Таггерт. Нет, она еще не вернулась, но здесь есть кое-кто еще. Желательно, чтобы вы пришли сами и посмотрели на нее, иначе вы просто не поверите мне.

Модистка пришла и действительно не поверила своим глазам. Она не виделась с Нэлли с тех пор, когда та была маленькой хорошенькой девочкой, но в двенадцать лет, после смерти матери, начала полнеть и ее симпатичное личико стало терять свою привлекательность на фоне крупного тела.

Она тут же, засучив рукава, взялась за дело.

- Волосы плохо уложены. Принесите щипцы для завивки и позовите мисс Эмили. Она должна видеть это.

Спустя тридцать минут перед ними стояла преобразившаяся Нэлли в элегантной голубой шляпке, облаченная в вельветовый костюм.

Когда прибыла мисс Эмили, обе женщины отступили назад, давая возможность мисс Эмили увидеть их обеих. Хотя разговоры о вероломстве Джейса Монтгомери почти утихли, тем не менее мисс Эмили еще несколько недель слышала истории о "бедняжке Нэлли". Ей пришлось слышать о том, как глупая Нэлли поверила, что красивый мужчина может полюбить старую деву вроде нее. Да, но теперь перед ней стояла совсем не старая дева.

- Идем со мной, Нэлли, - решительно сказала она. - Я хочу всем показать тебя.

Портниха схватила мисс Эмили за руку.

- Она не проронила и двух слов с тех пор, как пришла сюда. Тот ужасный мужчина, кажется, очень обидел ее. Я не уверена, что она понимает... - С этими словами швея улыбнулась Нэлли. - Не уверена, что она знает о своей красоте.

- Как только джентльмены нашего города увидят Нэлли, они сразу поймут, несколько она привлекательна! - сказала мисс Эмили и потащила Нэлли на улицу.

Девушка догадывалась о той сенсации, которую произвела в городе. Мужчины, старые и молодые, останавливались, чтобы поглазеть на нее, а женщины обменивались шутками в ее адрес.

Когда Нэлли в сопровождении мисс Эмили пришла в чайный магазин, там моментально воцарилась тишина. Мисс Эмили слегка подтолкнула Нэлли вперед.

- Мэй, Луиза, Шарлен, вы помните Нэлли, не так ли? Бедняжку Нэлли? Бедную дорогую Нэлли?

- Могу ли я что-нибудь поесть? - тихо спросила Нэлли.

Мисс Эмили проводила ее до стола. Пока она изучала меню чайного магазина, молодые леди Чандлера не сводили с нее глаз. Теперь жалость уступила место зависти.

Позже, после чая, Нэлли направилась домой. Дома она прошла сразу на кухню, надела фартук и занялась обедом. Девушка стояла спиной к двери, поэтому не заметила, как вошла Терел.

Подруги уже сообщили Терел о том, что Нэлли была великолепна, поэтому она помчалась домой, чтобы все увидеть своими глазами. Хотя она была заранее предупреждена, но к восприятию нового облика сестры оказалась неподготовленной. Во всем Чандлере только близнецы Хьюстон и Блэйр могли сравниться с Нэлли.

Гнев охватил Терел. Она деланно улыбнулась и подошла к Нэлли.

- Нэлли, ты прекрасно выглядишь, на самом деле прекрасно! Нэлли повернулась.

- Это красивый костюм, не так ли?

- Да, действительно, красивый, но неужели ты думаешь, что должна находиться в нем на кухне? Он стоит больших денег, ты не боишься испортить такую дорогую вещь?

- Да, это как-то неосмотрительно с моей стороны. - Нэлли сняла фартук и пошла наверх, а Терел последовала за ней.

- Я так рада видеть тебя похудевшей. Думаю, теперь я могу тебе сказать, какое беспокойство ты доставляла мне и отцу. Бывало, нам очень не хотелось, чтобы нас видели вместе с тобой. Не то что мы не любим тебя, нет, мы любим, вопреки тому, как ты выглядишь. Ты понимаешь, что я имею в виду?

Едва Нэлли сняла вельветовый костюм, как в желудке заурчало от голода.

- Да, я, кажется, знаю, что ты хочешь сказать.

Терел внимательно разглядывала фигуру Нэлли в новом корсете.

- Пожалуй, тебе скоро придется покупать новые платья. Возможно, будет лучше, если я выберу их сама. Может быть, ты не поняла, что этот вельветовый костюм не подходит для работы на кухне? А может быть, ты больше не хочешь готовить нам? Или ты предпочитаешь ходить на все балы и танцевать с джентльменами, вроде мистера Монтгомери? Может быть, больше мужчин...

- Нет! - закричала Нэлли. - Никаких мужчин. Я не верю им и не хочу иметь с ними ничего общего. Выбирай платья сама, мне теперь все равно, в чем ходить.

Нэлли надела старое платье и, на ходу застегивая его, побежала по лестнице вниз.

- Больше не надо мужчин, - громко говорила она. - Больше не надо.

***

Если Нэлли не хотела иметь с мужчинами ничего общего, то этого нельзя было сказать об отношении мужчин к ней. Ее забросали приглашениями. Красивые молодые люди дожидались ее у дома, а затем сопровождали, куда бы она ни шла. Они предлагали свои услуги, чтобы донести ее покупки до дома, приглашали на все вечеринки.

Казалось, Нэлли не могла ничего сделать, чтобы отбить у них охоту. Она не разговаривала с ними, даже не улыбалась им и не предпринимала никаких усилий, чтобы выглядеть привлекательной. Нэлли надевала платья, которые выбрала для нее Терел. Они были однотонные и мешковатые. Нэлли не возмутилась, когда Терел сожгла ее волосы щипцами для завивки. Но, казалось, ничто не могло охладить пыл молодых людей, а осторожность и скрытность Нэлли их только вдохновляла.

- Ты ведь не хочешь пойти на рождественскую вечеринку в масонской ложе? - спросила Терел, разглядывая очередное приглашение. - Помнишь, что случилось на балу урожая, не так ли? Я не смогу перенести, глядя, как любимая сестра снова, как в тот раз, ставит себя в глупое положение.

- Нет, я не хочу идти, - прошептала Нэлли. Спустя два месяца мысль о Джейсе все еще ранила ее. - Я не хочу причинять беспокойство ни тебе, ни отцу.

- Ты причиняешь беспокойство не нам, а себе, все время что-то жуешь и, кроме того, совершенно не разбираешься в мужчинах. Я боюсь, что городской пьяница посмотрит на тебя, и ты подумаешь, не влюблена ли ты в него.

- Терел, пожалуйста, - взмолилась Нэлли.

- Ох, прости, Нэлли, я не хотела обидеть тебя. Я просто слишком защищаю тебя, вот и все. Вот приглашение петь в хоре, а ты не хочешь делать этого, так ведь? Я имею в виду, что там будут мужчины, а ты себя знаешь.

- Нет, - сказала Нэлли. Слезы стали душить ее. Она никуда не хотела идти, просто-напросто ей хотелось, исчезнуть.

- Я действительно считаю, это к лучшему, что ты остаешься дома хотя бы на некоторое время. Как вкусно пахнет печенье! Почему ты не возьмешь одну-две штуки? Люди говорят, что ты очень похудела. - Терел поцеловала Нэлли в щеку. - Увидимся за обедом!

***

Джейс вышел из поезда и вдохнул холодный горный воздух Колорадо. Было приятно вернуться туда, в то место, которое он считал своим домом. Он дал мальчику монету в пять центов, чтобы он отнес его сумку в отель, а сам не хотел зря тратить время. Единственным его желанием было поскорее увидеть Нэлли.

Джейс улыбнулся, когда сухой и холодный воздух ударил в лицо, и похлопал по нагрудному карману, где лежали все письма Нэлли, связанные лентой. Прошло два с половиной месяца, как он последний раз видел ее, самые долгие десять недель его жизни. Это время ему потребовалось, чтобы уладить все свои дела. Когда, приехав в Вобрук, Джейс увидел отца абсолютно здоровым, его первым порывом было немедленно вернуться обратно в Чандлер. Он не сомневался, что это ложная телеграмма - дело рук дрянной Терел.

Случай с телеграммой показал, как дороги ему родители. Джейс отправился с отцом на яхте в море и там, неожиданно для себя, рассказал все о Нэлли. К концу дня, проведенного на яхте, он понял, что делать дальше. Он любил море и всегда скучал без него, тем не менее Джейс решил жить с Нэлли в Колорадо.

В ту ночь он написал ей о своих планах. Джейс сообщил Нэлли о своем намерении оставаться в Вобруке столько времени, сколько понадобится для продажи дома, имущества и земли, принадлежащих ему и Джулии, а также всех его трех яхт. Необходимо было также сделать расчеты по размену между ним, братом и отцом. Завершив эти дела, Джейс намеревался вернуться в Чандлер и жениться на Нэлли.

Он писал пространные письма, рассказывая о родном городе, отце и брате, об увлечении матери музыкой и о том, как приятно было бы вновь ее услышать. В Вобруке он понял, как мало они разговаривали с Нэлли, и теперь в письмах он изливал свои мысли и чувства. Джейс написал, что посетил могилу Джулии и маленького сына, и грусть и печаль, потеряв остроту, превратились в тупую боль. Он также написал о том, какой ему представляется их совместная жизнь в будущем, и однажды поздней ночью, когда чувство одиночества особенно обострилось, рассказал о своем обмане, связанном с их поездкой к домику Эвереттов.

Письма Нэлли не были такими длинными, как ему хотелось бы. Они были, скорее, краткими, но этого для него вполне хватило, чтобы убедиться в благополучии ее жизни. Джейс специально не сообщил ей, когда он намерен вернуться в Чандлер, так как совершенно неожиданно нашел покупателей для своей последней яхты. Наконец все дела были завершены. Бросив в сумку кое-что из одежды, он сел на поезд, отправляющийся из Вобрука.

Джейс хотел провести это Рождество только с Нэлли, а на следующее Рождество его семья обещала приехать в Колорадо навестить его, Нэлли и, он широко улыбнулся, быть может, их первенца.

Сейчас же, выходя на привокзальную площадь, он был на седьмом небе. Все рассеялось перед ним и Нэлли, ничто не преграждало их путь к счастью.

Он был так погружен в свои мысли, что не замечал, как жители Чандлера останавливались и долго смотрели ему вслед. Кумушки хмурились и между собой вполголоса осуждали его возвращение в город.

Он шел так быстро, что не заметил, как открылась дверь магазина "Файмос" и на улицу выбежали подружки Терел. Джейс столкнулся с ними, свертки и пакеты разлетелись в разные стороны.

- Простите меня, - сказал он и, нагнувшись, стал поднимать их. - Это моя оплошность, я не заметил, куда я...

- Это вы?! - воскликнула Луиза. Джейс взглянул на трех молодых девушек и был неприятно поражен, увидев, с каким ужасом они смотрели на него.

- Как вы посмели показаться в нашем городе? - сказала Шарлей сквозь зубы. - После всего что вы сделали с Нэлли!

- Все ли у Нэлли в порядке? - спросил Джейс,: поднимаясь.

- Как будто вас это беспокоит! - прошипела Луиза.

Не сказав ни слова, Мэй неожиданно ударила Джейса по щеке.

- У меня не будет вашего ребенка, - сказала она, проходя мимо него. Луиза и Шарлей, собрав свои свертки, последовали за ней.

Джейс потрогал щеку и с недоумением посмотрел на девушек.

- Что здесь происходит? - громко спросил он.

После этой стычки Джейс замедлил шаг и стал замечать недружелюбные взгляды редких прохожих.

За три квартала до дома Нэлли он увидел мисс Эмили.

- Никогда бы не подумала, что у вас хватит смелости вернуться, сказала мисс Эмили. - Полагаю, вы слышали, что тревога Нэлли оказалась ложной, поэтому ваше возвращение в город не представляет никакой опасности. Кроме того, я очень сомневаюсь, что Чарлз отдаст вам свою фрахтовую компанию.

Она хотела пройти мимо, но Джейс преградил ей дорогу.

- Скажите, пожалуйста, что происходит?

Мисс Эмили грозно посмотрела на Джейса.

- Ни одна женщина не чувствует себя в безопасности вблизи вас! изрекла она.

- В безопасности? К черту! Вы можете мне сказать, что в конце концов происходит? - взревел он.

Мисс Эмили была неприятно поражена словами Джейса, но что-то в его голосе насторожило ее.

- Где вы были после бала урожая? - выпалила она.

- Дома, в Вобруке. Я продал все, что имел там, чтобы вернуться сюда, жениться на Нэлли и жить здесь, в Чандлере.

- Почему вы не рассказали об этом Нэлли? - прошептала мисс Эмили.

Джейс был уверен, что каждый житель этого города - сумасшедший.

- Рассказать ей? Я писал ей с тех пор, как уехал. - Он вынул пачку писем из кармана пальто. Шелковые ленты, розоватая и желтая, свисали из пачки. - Это ее письма ко мне, а... - Джейс достал из кармана брюк маленькую коробочку и открыл ее, чтобы показать кольцо с большим желтым бриллиантом, вставленным в золотую оправу. - Это кольцо для невесты, и я хочу преподнести его Нэлли. Оно хранилось годами в моей семье. Думаете, оно понравится ей?

Мисс Эмили пыталась прийти в себя. Человек, в семье которого было такое кольцо, вероятно, не нуждается в маленькой компании вроде "Грэйсон-Фрейт". "О Господи! Что творится в этом мире?"

- У вас есть кольца для всех юных леди этого города?

- Нет, - терпеливо ответил он. - Я женюсь только на одной девушке. Вы, наверное, перепутали меня с женоубийцей Синей Бородой. Теперь прошу прощения. - Джейс слегка прикоснулся к шляпе и отвернулся.

- Мистер Монтгомери! - окликнула его мисс Эмили. - Нам необходимо поговорить.

- Мы поговорим позже, обещаю вам. А сейчас я хочу видеть Нэлли. Мисс Эмили упрямо твердила:

- Нам сначала надо поговорить. До того, как вы увидите Нэлли. Существуют некоторые обстоятельства, о которых вам необходимо знать. Я не уверена, что Нэлли встретится с вами.

- Встретится со мной? Но Нэлли согласилась выйти за меня замуж. - Он показал письмо.

- Я не верю, что эти письма писала Нэлли. Она, как и все мы, считает, что вы увлекли и обманули ее.

На мгновение Джейс лишился дара речи. Он посмотрел на улицу, в сторону дома Нэлли, и сказал:

- Возможно, нам следовало бы поговорить.

Когда час спустя Джейс Монтгомери ушел от мисс Эмили, он был вне себя от гнева.

***

- Вы никогда не догадаетесь, кого я видел сегодня, - сказал Терел Джонни Боуэн. Он провожал ее домой после хождения по магазинам и нес ее пакеты и свертки.

- Кого? - беспечно спросила Терел. Она знала, что Джонни провожает ее в надежде хотя бы мельком увидеть Нэлли. После бала урожая, особенно после того, как Нэлли похудела, казалось, каждый мужчина стремился поухаживать за ней. Как однажды мисс Эмили, смеясь, сказала: "У Нэлли есть все: красота, ум, мягкий характер, богатый отец, и, кроме того, она хорошо готовит. Она мечта любого джентльмена". Казалось, мисс Эмили была права, поскольку мужчины роились вокруг Нэлли. И чем меньше она обращала внимания на них, тем больше они старались расположить ее к себе. Терел уже не могла ходить куда-либо или приглашать к себе гостей, опасаясь расспросов о Нэлли.

- Я видел Джейса Монтгомери. Терел остановилась.

- Вы видели его? Где? Когда?

- Здесь, в Чандлере, примерно час назад. Он разговаривал с мисс Эмили. Казалось, будто они ссорились, но я был на другой стороне улицы и не мог расслышать их разговора. Он выглядел не очень счастливым.

Совершенно неожиданно Терел почувствовала себя не очень хорошо. На самом деле она очень испугалась и, положив руку на лоб, в полуобморочном состоянии прислонилась к Джонни.

- Терел, что с тобой?

- Я больна, - прошептала она. - Отнеси меня в дом.

- Да, конечно. - Джонни одной рукой обнял ее за плечи и хотел помочь идти.

- Неси меня, дурак, - прошипела Терел.

- Ах, да. - Наклонившись, Джонни поднял ее. - А ты тяжелее, чем кажешься на самом деле.

Он понес Терел по ступенькам через крыльцо к входной двери. Затем ему пришлось, балансируя, положить ее на одно колено, чтобы открыть дверь. Джонни был весь в поту, а спина ныла от напряжения.

- На диван? - спросил он высоким от напряжения голосом.

- Наверх по лестнице, идиот, и позови Нэлли.

Джонни прислонился к стене в начале лестничного марша.

- Нэлли, - прохрипел он.

- Она никогда не услышит, если ты не позовешь ее громко и отчетливо.

- Нэлли! - закричал Джонни.

- Еще раз!

- Нэлли! - Его голос понизился. - Терел, что ты ела на завтрак? Камни?

Терел услышала шаги Нэлли.

- Подними меня наверх, потихоньку.

- Я только так и могу двигаться. - Джонни со стоном пошел наверх.

- Терел! - воскликнула Нэлли. - Ох, Терел, что случилось?

- Ничего особенного, просто небольшой приступ головокружения. Это, наверно, просто сердце.

- Положи ее сюда, на кровать, - сказала Нэлли. - Иди к доктору Вестфилду и попроси его сейчас же прийти сюда. Скажи, что это очень срочно.

В этот момент входная дверь так громко хлопнула, что задрожал весь дом.

- Нэлли! - закричал Джейс Монтгомери. - Где ты?

Нэлли резко выпрямилась.

- Нэлли! - Терел внезапно схватила сестру за руку. - Ох, моя дорогая Нэлли, это он, а я так слаба, что не могу помочь тебе с достоинством встретить его. Как бы я хотела помочь тебе! Джонни, выгони его отсюда.

Джонни испугался.

- Этот человек в два раза сильнее меня.

Они слышали, как Джейс ходит из комнаты в комнату.

- Я должна пойти к нему, - тихо проговорила Нэлли.

- О, нет! Не уходи, пожалуйста, Нэлли, не покидай меня! Ты говоришь, что заботишься о моем спокойствии, так неужели ты сейчас от меня уйдешь, когда я, может быть, умираю.

- Нет, конечно, нет.

- Поклянись, что не бросишь меня! Поклянись!

- Я не покину тебя, - прошептала Нэлли.

Все трое стояли молча, слушая, как Джейс громыхает по ступенькам, и вот он появился в дверях.

Сердитое выражение его лица смягчилось, когда он увидел Нэлли. Она же, вопреки всем россказням о нем, шагнула к нему, но Терел еще сильнее сжала ее руку.

- Не оставляй меня, - прошептала она.

- Что я могу сделать для вас, мистер Монтгомери? - тихо спросила Нэлли.

- Я приехал увезти тебя отсюда, жениться на тебе. - После всего, что ему рассказала мисс Эмили, единственным желанием Джейса было задушить Терел. Он был уверен, что именно она распространила слухи о нем, и письма, которые он получил и верил, что их писала Нэлли, - тоже дело ее рук.

- Возможно, однажды я и была дурочкой, но второй раз этого не будет, сказала Нэлли. Ее сердце бешено колотилось.

Джейс не смог сдержать гнев.

- До тех пор, пока ты будешь рядом с ней, - всегда будешь дурочкой.

Терел сильнее ухватилась за Нэлли и потихоньку захныкала.

- Моя сестра больна, она...

- Больна? Да, она больна. - Джейс попытался успокоиться. - Нэлли, я люблю тебя. Я срочно поехал домой, так как получил телеграмму о том, что отец при смерти, и написал тебе краткое письмо, где объяснил, куда и зачем уезжаю. Я писал тебе все время, пока находился у родителей.

- Мистер Монтгомери, мы не получали писем, - сказала Терел.

- А ты не вмешивайся! - свирепо посмотрел на нее Джейс. - Я не знаю, как ты это сделала, но уверен, что и здесь ты приложила свою руку.

- Не разговаривай с моей сестрой таким тоном. Она больна. Джонни, сходи за доктором.

Пока мистер Монтгомери стоял в дверях, закрывая выход, Джонни не решался вытолкнуть его из комнаты: он стоял, не двигаясь, в углу.

- Посмотри на это! - Джейс вынул из кармана пальто пачку писем и бросил их на кровать. - Я получал их от тебя, когда был в Мэне. - Он посмотрел на Терел. - Что ты сделала с моими письмами для Нэлли?

Терел схватила письма до того, как Нэлли успела прикоснуться к ним.

- Чей это почерк? Не Нэлли и, конечно, не мой. - Она швырнула письма на пол, к ногам Джейса.

- Ты - маленькая... - начал говорить Джейс, надвигаясь на Терел.

Терел поднялась с подушек и спряталась за Нэлли.

- Он хочет убить меня! Нэлли, спаси меня!

- Мистер Монтгомери, уходите!

- Я не уйду до тех пор, пока ты не разрешишь мне все объяснить. Нэлли начала приходить в себя.

- Я так не думаю.

- Нет, дайте мне сказать.

- Вы уже все сказали, сэр. Однажды я поверила вашим словам. Пренебрегла своей семьей ради вас, но, надеюсь, этого больше не будет. Вы однажды не оправдали моего доверия, поэтому я вам не верю теперь.

- Нэлли, - сказал Джейс. - Я никогда ничего не делал такого, что могло бы подорвать твое доверие. Я писал тебе, я...

- Я не получала писем и не писала вам.

- Это потому, что твоя сестра получала их вместо тебя.

Терел прижалась к Нэлли и опять захныкала.

- Семья любит меня, и у нее нет причин вредить мне. А вы хотели заполучить компанию отца и даже ухаживали за старой девой, надеясь на это.

Джейс глубоко вздохнул. Он пытался быть хладнокровным.

- Нэлли, у твоей сестры много причин не отпускать тебя. Ты для нее больше, чем рабыня. Ни за какие деньги нельзя купить такую преданность. Достаточно ей что-либо захотеть, как ты тут же выполняешь любое желание. Он вздохнул. - Что же касается фрахтовой компании твоего отца, то неужели тебе не известно, что моя семья владеет компанией "Вобрук шиппинг". Я мог бы купить компанию твоего отца на свою мелочь. Кажется, каждый в городе знает о моих деньгах. - Он искоса взглянул на Терел, которая спряталась за спиной Нэлли. - Мне никогда не были нужды твои деньги, нужна только ты.

У Нэлли закружилась голова. Сказал ли он правду? Если она поверит его словам о письмах и богатстве, тогда следует признать, что семья лгала ей. Любящие ее отец и Терел никогда не желали ей плохого, они хотели, чтобы она была счастлива.

- Нэлли, пойдем со мной, - мягко сказал Джейс, протягивая ей руку. - Я полюбил тебя с первого взгляда. Пожалуйста, пойдем со мной.

Она хотела пойти с ним. "Боже, помоги мне!" Может, она была простодушной, отчаянной старой девой, изголодавшейся по любви. Может быть, он лгал ей. Возможно, если бы она пошла с ним, он овладел бы ею и бросил с ребенком, но в этот момент Нэлли ни о чем не думала: ей хотелось взять Джейса за руку и, не оглядываясь, уйти отсюда.

Но она не смогла. Не смогла покинуть свою семью. Словно оковы держали ее, она почувствовала, что не может покинуть родных и причинить им боль. Кто будет заботиться о них?

- Я не могу, - прошептала она. Джейс опустил руку, и его лицо исказилось от боли.

- Ты не хочешь?

- Я не могу.

Джейс посмотрел на Терел.

- Кажется, ты победила. Оказывается, моя любовь не так сильна, как твой эгоизм. - Он оглянулся на Нэлли. - Я буду в "Чандлер-хауз" три дня. Приходи ко мне туда - С этими словами он вышел из комнаты Нэлли, Теред и Джонни, оставшись в комнате, прислушивались к шагам Джейса до тех пор, пока не хлопнула входная дверь. Джонни оторвался от стены и сказал Нэлли:

- Вам следовало уйти с ним. - И вышел вслед за Джейсом.

Терел поудобнее устроилась на подушках.

- Я рада, что все кончилось, Нэлли, я бы хотела чаю с кусочком пирога, который ты испекла сегодня утром.

Нэлли взглянула на Терел. Была ли хоть толика правды в словах Джейса? Писал ли он ей и уничтожила ли Терел его письма?

- Нэлли, не смотри так на меня. У меня мурашки бегают по коже.

"Была ли она рабыней своей семьи?"

- Знала ли ты, что он богатый? - прошептала Нэлли. - Это правда? Он богат?

- Если бы он был богат, не работал бы простым клерком у отца. Ухаживал бы он за женщиной, на которую никто в городе не обращал внимания? Нэлли, ты меня удивляешь - посторонним людям веришь больше, чем родным. На мгновение мне показалось, что ты хотела идти с ним. Хотела покинуть любящих тебя людей ради человека, которого даже не знаешь. - Терел взяла Нэлли за руку. - Ты ведь не уйдешь от меня? Ты обещала, что не сделаешь этого.

- Нет, не смогу. - Нэлли оторвалась от Терел. - Я сейчас принесу чай.

- Нэлли, не съешь весь пирог! Отец тоже хотел бы немного попробовать.

Нэлли остановилась в дверях и бросила на нее ледяной взгляд.

- Я не считаю, что в дальнейшем тебя должен волновать мой вес. Ты не заметила, что теперь ты выглядишь полнее меня?

Глава 10

Кухня

Берни покинула комнату "Еда" и тотчас оказалась одетой в костюм, в котором была похоронена. Некоторое время она была в этой тихой комнате, уплетая все вкусные вещи, от которых в своей земной жизни отказывалась ради стройной фигуры. Теперь, задумавшись, Берни стояла в зале.

Из тумана появилась Полин.

- Вы уже были в комнате "Фантазия"?

Глаза Берни округлились.

- Какая фантазия?

- Любая, какую вы захотите!

Берни оживилась.

- Средневековые рыцари? Драконы?

- Все что угодно. - Полин шагнула вперед, к золотистой арке. Берни пошла за ней, но вдруг остановилась.

- Я хотела бы знать, что происходит с Нэлли? Похудела ли она? Вышла ли замуж за того типа?

- Она похудела, но не встречается с мистером Монтгомери. Он пока находится в Чандлере, но Нэлли не хочет видеть его, и он почти потерял всякую надежду. Сквозь арку прямо - комната "Фантазия".

- Минуточку. Почему Нэлли не встречается с Монтгомери? Я думала, она ему понравится, когда похудеет.

- Несмотря ни на что, мистер Монтгомери любит Нэлли. Но она связана желаниями, которые вы для нее определили. Она не может уйти из дома и нарушить покой отца и сестры.

- Ox, - сказала Берни, опустив глаза. - Я никогда не хотела навредить ей. Нэлли всегда казалась приятной крошкой. Я думала...

- Как бы то ни было, какой интерес представляет для вас толстушка вроде Нэлли?

- Она для меня кое-что значит. Посмотрите, как она всегда помогает людям. А им нравится такое отношение. Нэлли никогда... - Берни осеклась, так как в это время Полин прошла сквозь арку, ведущую в комнату "Фантазия", и туман рассеялся. Перед ними появилась картина, отражающая самые необузданные фантазии Берни.

Красивая молодая женщина с длинными белокурыми волосами, одетая в облегающее фигуру розовое платье, была прикована к столбу. Большой, но довольно симпатичный дракон с раздвоенным языком и вырывающимся из ноздрей пламенем боролся рядом с прекрасным рыцарем. Берни, увидев его, была близка к обмороку.

- Ну, давайте, не медлите, - сказала ей Полин. - Вы можете быть на месте этой девушки.

Берни сделала два шага вперед и остановилась.

- Нет, я хочу посмотреть на Нэлли.

- Нэлли может подождать. Вы видели коня этого рыцаря?

С правой стороны туман рассеялся, и появился превосходный черный жеребец, на которого была накинута красная шелковая ткань, ниспадающая красивыми складками.

Сдерживая себя, Берни отступила назад.

- Нет. - Она хотела сказать это решительным тоном, но голос ее задрожал. - Я хочу видеть Нэлли.

Внезапно туман сгустился над сценой, и Берни вздохнула с облегчением. Она широко улыбнулась Полин.

- Как бы там ни было, я никогда не смогла бы сделать выбор между мужчиной и драконом.

- Вы сами выбрали это, - сказала Полин и прошла сквозь туман к арке "Комнаты обозрения".

Берни уселась на банкетку и стала наблюдать. Туман перед ней рассеялся, и она увидела гостиную Грэйсонов. Нэлли укладывала сосновые ветки на каминной доске.

- Она великолепно выглядит, - сказала Берни. - Хорошо сложена и намного симпатичнее своей младшей сестры. Так в чем проблема? Действительно, почему она не пойдет на какую-нибудь вечеринку? Она выглядит так, что могла бы очаровать любого джентльмена.

- Нэлли никогда особенно не интересовалась своим внешним видом. Все, что она хотела, - это любить и быть любимой. Мистер Монтгомери почувствовал это.

Берни смотрела, как Нэлли развешивает рождественские украшения, привязывает зеленые ветки к перилам лестницы. Девушка была хороша, но очень печальна. Когда Берни впервые увидела толстушку Нэлли, та не выглядела такой грустной. Берни не могла понять этого.

В земной жизни она потратила тысячи долларов на пластические операции для того, чтобы стать хотя бы наполовину такой хорошенькой, как Нэлли, и вот она оказалась в полном одиночестве.

- Почему она не добивается его? - резко спросила Берни.

- По двум причинам: во-первых, из-за желания, которое вы подарили ей, а, во-вторых, Нэлли не знает, как нужно добиваться. Вы не можете одеть овцу в волчью шкуру и ждать, когда она превратится в волка. Нэлли остается сама собой, будь она полная или худая.

Берни отвернулась от сцены, прикрыв глаза рукой.

- Я больше не могу смотреть. Это невыносимо.

Полин взмахнула рукой, после чего Нэлли и комната исчезли.

- Так что сейчас происходит? - спросила Берни.

- Это зависит от вас. Мы даем вам...

- Ах да, я знаю. Предполагается, что я должна устроить чью-то судьбу. Да, до сих пор я не была мудрой.

- Ох, разве имеет значение, будет одной толстушкой больше или меньше? Берни поморщилась.

- Вы высказали свое мнение. Возможно, я была не права. Вы сказали, что Монтгомери любит Нэлли. Была бы она с ним, если бы ее не связывало ваше желание?

- Может быть, кто знает. Это невозможно предугадать.

Берни оглянулась на туман.

- Я бы хотела побольше узнать о Нэлли. Можно ли увидеть всю ее жизнь с самого начала?

- Конечно.

По взмаху руки Полин перед Берни появилась кровать Викторианской эпохи, на которой лежала женщина, рожавшая ребенка.

- Я оставляю вас здесь, - сказала Полин, поднимаясь. Вернусь, когда начнутся события ближе к Рождеству тысяча восемьсот девяносто шестого года.

Берни рассеянно помахала рукой и, подавшись вперед, продолжала наблюдать.

Она уже знала, что время на Кухне не было равнозначно земному. Сцены из жизни Нэлли быстро сменяли друг друга. Берни увидела, что с раннего возраста Нэлли была тихой, серьезной и послушной девочкой. Ее мать была нездорова, поэтому Нэлли не разрешались шумные игры, а поскольку бизнес отца сначала давал небольшую прибыль, у Нэлли всегда было много домашних дел. Словно в "награду" за послушание родители не обращали на нее никакого внимания.

Когда Нэлли было восемь лет, ее мать родила Терел, затем серьезно заболела и четыре года спустя умерла. Нэлли не отказывалась ухаживать за маленькой сестрой: брала на руки, успокаивала, когда Терел плакала, и вообще, с любовью относилась к ней. Первое время она даже хотела, чтобы кто-нибудь ее так же полюбил, как она "любит сестру.

После смерти жены Чарлз Грэйсон, казалось, совершенно ни о чем не беспокоился, возлагая на двенадцатилетнюю дочь ответственность за воспитание ребенка. Нэлли была хорошей матерью. Она так хотела кого-то любить, что отдавала ребенку все, чего он ни пожелал бы. Поэтому Терел выросла убежденной в том, что Нэлли ниспослана на землю исключительно для того, чтобы выполнять ее прихоти.

В юности Нэлли начала полнеть. Берни видела, как мальчики заигрывали с ней, заставляя ее краснеть, и как Нэлли оглядывалась на них. Затем отец запретил ей выходить из дома и оставлять ребенка одного. Именно в это время у Нэлли появилась странная привычка: она уходила на кухню и безудержно ела все, что попадется под руку Когда Берни, просматривая сцены из жизни Нэлли, дошла до тысяча восемьсот девяносто шестого года, ей все стало ясно.

Нэлли понятия не имела, как бороться за свою мечту. Она знала и умела только одно: делать людям добро.

Берни увидела, как в жизни Нэлли появился Джейс Монтгомери и как Нэлли расцвела от любви. Берни широко улыбнулась. Нэлли заслужила настоящую любовь.

Все изменилось, когда Нэлли начала раздавать свои три желания.

В свою очередь, Берни не хотела причинять боль Нэлли. "Пусть небеса помогут ей. Она много страдала в жизни, с нее хватит", но желания сделали ее ношу еще тяжелее.

Берни наблюдала за Нэлли на балу урожая и залюбовалась ею. Возможно, она и была полновата, но вся светилась от счастья и любви. После бала Берни увидела, каким образом поступила. Терел с Джейсом, послав ложную телеграмму, как она похитила его письма к Нэлли. Затем наняла бедную женщину писать ему ответы, которые он принял за ответы Нэлли.

- Ты - маленькая обманщица, - бормотала Берни.

Она видела, как Джейс вернулся в город. Потом перед ней прошла сцена, когда Терел притворилась больной. Берни слышала, как Джейс уговаривал Нэлли пойти с ним. Нэлли отказалась.

- Это из-за третьего желания, - вслух проговорила Берни.

- Что будем делать дальше? - спросила Полин. - Новые желания?

- Могу ли я вернуться на Землю и помочь Нэлли?

- Вернуться на Землю? Вы хотите покинуть Кухню? Уйти от грязи, непристойностей и всяких подвохов на Земле? Вы не видели всего в комнате "Празднество". Там есть горы из шоколада. Это не поддельный молочный, а действительно темный, горьковатый шоколад. Вы там можете есть все, что захотите, и не прибавите в весе.

Берни заколебалась, когда представила себе шоколадные горы, но затем решительно сказала:

- Нет! Я должна вернуться на Землю. Нэлли нужен наставник. Она не ровня своей сестре. Ей необходима помощь.

- Но я думала, что вам нравится Терел. Вы как-то сказали, что она напоминает вам себя.

- Терел совсем как я, именно поэтому я должна бороться с ней.

- Бороться с ней? А я думала, вы хотите превратить ее в Золушку.

- Она уже думает, что походит на Золушку. Какое она имеет право все отнимать у Нэлли? Ведь Нэлли в сотни раз лучше Терел. Ну как, могу ли я вернуться на Землю?

- Да, вы можете, но в вашем распоряжении три дня. Я предупреждаю, что эти визиты редко кому удаются.

- Я рискну. Теперь мне нужно кое-что узнать об этой семье. Я хочу приехать как дальняя, очень богатая родственница. Как вы думаете, могу ли я иметь кое-что из одежды, например из зеленого шелка, который так идет к моим глазам?

Полин улыбнулась.

- Думаю, что-нибудь можно будет устроить. Правда, существуют кое-какие правила: остается то, что уже случилось. Вы никоим образом не можете изменить желание Нэлли.

- Я не собираюсь нарушать покой ее семьи, - улыбнувшись, сказала Берни. - Они станут самой благополучной семьей в Америке.

- У вас всего три дня, - напомнила ей Полин.

- Я покорила своего мужа в три дня и не прибегала к магии. А как насчет шляпки со страусиным пером и туфель с пуговицами?

- Я надеюсь, вы справитесь со своей задачей, - тихо сказала Полин.

- Я всегда достигаю своей цели. У Терел нет шансов противостоять мне. Полин вздохнула.

- Ну, хорошо, пошли. Мы внушим семье Грэйсонов мысль, что у них есть тетушка Берни, а затем пошлем вас вниз.

- И одежду, - добавила Берни. - Не забудьте о платьях. А как насчет янтарного ожерелья?

- У вас будут все платья, какие вы пожелаете. Я надеюсь, что не раскаюсь и, что еще важнее, Нэлли не будет жалеть об этом.

Чандлер, Колорадо, 1896

- Как богата? - спросила Терел, откусывая хрустящий пирожок с яблоками, который испекла Нэлли.

- Очень, - сказал Чарлз, опуская письмо. - Думаю, она хочет выбрать наследницей одну из вас.

- Одну из нас? - Терел бросила взгляд в сторону Нэлли на другой конец обеденного стола. Нэлли и раньше не отличалась веселостью, а последние два дня, когда Джейс, наподобие шторма, ворвался в их дом, она совсем впала в уныние.

- Почему только одна из нас?

- Она пишет в письме, что не хочет делить состояние и желает, чтобы оно оставалось целым после ее смерти, поэтому я считаю, что она хочет все оставить только одной из вас.

- Хм, хм. - Терел задумалась. - Я бы очень хотела, чтобы вы сообщили о ее приезде на день раньше.

- Я сам не пойму, почему не сделал этого, - смутившись, сказал Чарлз. - Я знал о визите, но, к сожалению, вовремя вам об этом не сообщил.

- Ну, хорошо, - проговорила Терел, облизывая пальцы. - Я сделаю все возможное, чтобы тетушке Берни было у нас хорошо. Нэлли, тебе лучше быть на кухне и готовить еду. Уверена, твои вкусные обеды и десерты очень понравятся ей.

Нэлли не удосужилась ответить и отодвинула от себя тарелку.

Впервые в жизни она не была голодной. Быть голодной - значит, быть живой, а сейчас Нэлли не чувствовала себя таковой.

Терел, повернулась к Нэлли, внимательно, словно изучая, посмотрела на нее. "Да, будет намного лучше держать сестру подальше от богатой родственницы". Терел никогда бы не беспокоилась о толстушке Нэлли, но преображенная Нэлли, стройная, красивая, грациозная, могла пробудить любовь богатой тетушки.

Хоть убей, но Терел не понимала, что у всех вызывало такой интерес к Нэлли и побуждало так заботиться о ней? Во время богослужения, когда церковь наполнилась людьми, эта старая носатая ведьма мисс Эмили начинала у всех расспрашивать о Нэлли. Терел связывала это с тем, что Нэлли все время покупала продукты и жертвовала их бедным детям Чандлера. Никому и в голову не пришло благодарить ее отца, который платил за все это, и Терел, вынужденную кое в чем себя ограничивать, так как Нэлли тратила отцовские деньги на бедняков. Поэтому все видели только ее, изображавшую из себя "Леди Милосердие".

Теперь Нэлли выглядела героиней трагедии. Ее большие глаза были полны печали и страдания. Казалось, что с семьей Нэлли было бы гораздо лучше. "Кто знает, что из себя представляет этот мистер Монтгомери? Может быть, он пьяница и обманщик и совсем не богат?" Вполне возможно, что Терел спасла Нэлли от коварной судьбы, которая, по ее мнению, хуже, чем смерть.

"Что бы там ни было, забудь о нем", - подумала Терел. Тем более теперь появилась тетушка Берни, которой стоит заняться. Терел представила, что она получает прекрасное наследство и ее ждут Париж, Рим, Сан-Франциско, дома, меха, драгоценности.

Терел снова посмотрела на Нэлли. Эту богатую тетушку следует держать подальше от сестры. Терел ни в коем случае не намерена была терять состояние из-за Нэлли.

- Я составлю несколько меню, - задумчиво проговорила Терел. - Мы не будем скупиться, пока здесь будет находиться тетушка Берни. - Она улыбнулась Нэлли, думая об изысканных блюдах, которые хотела заказать. В этом случае, выполняя заказ, Нэлли будет занята на кухне целую неделю, в то время, как тетушка предполагала погостить всего три дня.

***

Нэлли была на кухне, когда вдруг поднялась суматоха, связанная с прибытием тети. Она не вышла к ней, поскольку отец и Терел уже встречали гостью. Нэлли слышала громкий голос отца и ворчание носильщиков, которые поднимали сундуки наверх по лестнице. Спустя полчаса или около этого, Нэлли поставила на поднос кружку сидра и тарелку домашнего рождественского печенья, чтобы отнести тете.

Неожиданно в кухню ворвалась Терел.

- Она привезла шесть сундуков одежды! - говорила она, удивляясь и восхищаясь одновременно. - Ей все пятьдесят, но выглядит намного моложе ни одной морщинки на лице.

- Как мило.

- Действительно, мило. - Терел взяла печенье и стала задумчиво его грызть. - Что-то есть подозрительное в ее глазах.

- Может быть, она одинока. Отец не говорил, что она живет одна?

- Нет, это не одиночество, уверяю тебя. В ее глазах есть что-то непонятное. Нэлли открыла дверь кухни.

- Я только отнесу тете немного поесть и поздороваюсь с ней.

Берни расположилась в маленькой гостиной и одернула бархатную юбку. Ей нравились такие изысканные платья Викторианской эпохи: в них нет никакой синтетики, много ручной вышивки и сложных элементов отделки. Терел сразу не понравилась ей. Берни понадобились считанные минуты, чтобы понять желания младшей сестры: она намерена получить все, что хочет... Берни окинула ее взглядом, улыбнулась и подумала: "Я достану тебя, крыса, и мне не нужно будет прибегать к магии".

Когда Нэлли вошла в комнату, выражение лица Берни смягчилось, так как она сразу увидела в ней саму доброту и великодушие. Все сцены детства моментально пронеслись перед взором Берни, и, не задумываясь, она одарила Нэлли ослепительной улыбкой.

Терел стояла позади Нэлли и заметила эту улыбку. Она поклялась себе узнать, что стоит за этим.

Она приветливо предложила тетушке Берни печенье и сидр, которые принесла Нэлли.

Час спустя Терел удалось улизнуть из дома и найти отвратительного мальчишку, который назвался Герцогом.

- Ну, - строго спросила Терел мальчишку.

Он не стал разговаривать до тех пор, пока она не дала ему двадцать пять центов.

- Наблюдал ли ты за отелем, как я приказала тебе?

- Конечно. Сегодня утром была записка в номере Монтгомери. Я не видел; кто ее положил, но она там была.

- Ты взял ее? - прикрикнула она на мальчишку.

Он отдал ей записку.

Терел быстро прочитала ее. Это было сегодняшнее приглашение на ленч в дом Грэйсонов.

Терел была уверена, что Нэлли не писала его, она написала бы иначе. Она скомкала записку и выбросила. Должно быть, ее написала тетушка Берни, но каким образом она узнала о Нэлли и этом типе Монтгомери?

- Она такая же, как и все, - пробормотала Терел. - Все они заботятся о Нэлли, но никто не подумает обо мне.

- Что вы сказали? - спросил мальчишка.

- А теперь возвращайся и продолжай наблюдать.

Герцог сердито фыркнул и ушел, посвистывая, засунув руки в карманы.

По дороге домой Терел обдумывала план дальнейших действий. "Почему тетушка Берни оказалась здесь и что она хочет?" Терел твердо решила узнать об этом.

Она застала тетушку в гостевой спальне. Лежа на кровати, она читала роман и ела шоколад.

- Это ты, моя дорогая, - обратилась к ней тетушка. - Я так и думала, что ты скоро вернешься. Не поможешь ли ты мне распаковать вещи?

"Нэлли поможет", - хотела сказать Терел, но передумала: все-таки лучше держать их подальше друг от друга.

- Я с удовольствием помогу вам, - проговорила Терел и лучезарно улыбнулась.

Спустя два часа Терел была вне себя от ярости, но виду не показывала. Она возилась с дорожными сундуками: открывала их и проверяла содержимое, чтобы убедиться в том, что ничего не испортилось. Достаточно было одного взгляда на многочисленные наряды гостьи, чтобы Терел дала себе зарок сделать все от нее зависящее для получения наследства. Особенно ее поразили драгоценности тетушки.

- Что это? - спросила Терел, показывая на трубку, сделанную из материала, похожего на зеленое стекло.

- Это магическая палочка, она изготовлена из одного длинного изумруда, - ответила Берни.

Терел надулась. Она решила, что тетушка Берни издевается над ней. "Здесь что-то не так", - засомневалась Терел.

***

Ленч прошел, и Берни была озадачена, почему Джейс не появился. Он ведь казался таким же искренним, как Нэлли. Почему он не принял ее приглашения? Может быть, записка показалась ему не очень убедительной? Возможно, Джейс хотел встретиться с Нэлли наедине?

После ленча тетушка посоветовала Терел вздремнуть немного.

- Ты так трудилась сегодня, дорогая, помогая мне, что вполне заслужила отдых.

- Я на самом деле устала, - сказала Терел, зевая. - Пойду-ка я и вправду посплю.

Она пошла наверх и, не раздеваясь, легла в постель, укрывшись покрывалом.

Немного погодя Терел увидела, как тетушка Берни, осторожно приоткрыв дверь в спальню, украдкой посмотрела на нее и закрыла дверь.

Берни спустилась по лестнице в кухню, где Нэлли готовила обед, и села по другую сторону большого стола.

- У нас не было времени поговорить, не так ли?

- Нет, - ответила Нэлли, пытаясь улыбнуться.

Берни снова почувствовала себя виноватой. Это по ее вине Нэлли застряла на кухне. Не вмешайся Берни, она проводила бы сейчас медовой месяц.

- Нэлли, каким было бы ваше единственное желание?

"Джейс", - подумала Нэлли, но тут же отбросила эту мысль.

- Я бы хотела видеть свою семью счастливой.

- Вы имеете в виду, чтобы они получили то, что заслуживают?

- О, нет! - воскликнула Нэлли. Затем, боясь, что ее слова могут быть истолкованы иначе, поправилась:

- Я имею в виду "да". Я хочу, чтобы они получили только хорошее, так как вполне это заслужили. Я не желала бы видеть их несчастными.

- Прекрасно! Они получат от жизни все, что пожелают, и будут счастливы.

Впервые за долгое время Нэлли искренне улыбнулась.

- Вы очень добры, тетя. Берни отвернулась. Никто прежде о ней так не говорил. Повернувшись к девушке, она сказала:

- Я хотела бы задать вам один вопрос. Сын моих друзей сейчас находится в Чандлере. Возможно, вы слышали о моей подруге - оперной певице Ла Рейна.

- Конечно, я знаю ее, но не слышала, как она поет.

- Изумительно, я бы сказала, божественно! Нэлли, если вы не возражаете, я хотела бы сегодня вечером пригласить ее сына пообедать с нами.

- Конечно, вы можете пригласить его. Где он остановился?

- В отеле "Чандлер-хауз".

- Может быть, будет лучше, если вы сами попросите его прийти. Он, наверное, немного застенчив. Я бы с удовольствием пригласила его, - сказала Нэлли.

- Просто спросите Джейса Монтгомери... Нэлли, что с вами? - Берни быстро подбежала к Нэлли, стоявшей по другую сторону стола, и помогла сесть. - Я сказала что-то не то? Может быть, вы не хотели никого приглашать?

- Нет, нет, не то... Дело в том, что я и мистер Монтгомери...

- О, да вы, оказывается, знакомы? Как это прекрасно!

Берни помогла Нэлли встать, взяла ее толстую шерстяную шаль и накинула ей на плечи. Затем сняла с крючка фетровую шляпу, надела ее на голову Нэлли и слегка подтолкнула "племянницу" к двери.

- Идите и пригласите его на обед. Терел спит, ничто ее не беспокоит, а отца нет. Никто в вас не нуждается, поэтому можете спокойно идти.

- Я не могу пригласить его, - прошептала Нэлли.

- Даже ради меня, своей старой дорогой тети?

Нэлли глубоко вздохнула. Ее сердце забилось.

- Хорошо. Только ради вас. - Она шагнула в холодный, пахнущий снегом воздух и пошла к отелю.

Закрыв за ней дверь, Берни улыбнулась. "Как все оказалось легко, даже слишком легко, - подумала она. - Наверное, Джейс не пришел на ленч потому, что не получил предыдущей записки". Нэлли серьезно относится к своим обязанностям и сейчас, без сомнения, ждет в отеле Джейса, чтобы отдать приглашение лично ему в руки.

Берни села за стол, попробовала печенье. "Очень вкусно!" Затем щелкнула пальцами, и в ее руках появился рождественский номер журнала мод "Вог" за тысяча девятьсот восемьдесят девятый год. "А эта сказочная крестная мать не такая уж плохая штука. С ней у меня все будет в порядке, подумала она. - Сегодня в десять вечера Нэлли и Джейс будут вместе и, может быть, даже назовут первенца моим именем". При этой мысли улыбка заиграла на губах Берни.

Стоявшая по другую сторону двери Терел с трудом сдерживала слезы. "Вот в чем дело, - думала она. - Оказывается, наша гостья, тетушка Берни, дружит с матерью этого Монтгомери. Поэтому она так неожиданно и приехала в Чандлер. Ее приезд, не имел никакого отношения к выбору своей наследницы. Тетушка Берни хотела, чтобы сын ее подруги женился на Нэлли и оставил меня с пустыми руками! Нэлли выйдет замуж за богача и уедет из этого дрянного города, а я останусь здесь!"

Осторожно, на цыпочках, Терел пересекла комнату и тихо открыла дверь. Оказавшись на улице, она окликнула сестру:

- Нэлли!

Нэлли медленно повернулась к Терел.

- Я думала, что ты дремлешь.

- Да, я отдыхала, но... Нэлли, я боюсь тебя оставить наедине с ней.

- С тетей Берни?

- Да, с ней. Послушай, мое предчувствие говорит, да что там, кричит: "Будь осторожна с ней!"

- Но она мне кажется такой милой. Я не думаю...

- Ты не думала, что у тебя произойдет что-нибудь плохое и с тем ужасным Монтгомери, который признался тебе в любви. Помнишь?

Нэлли низко опустила голову.

- Куда ты идешь?

- В... Ах, тетя Берни попросила меня...

- Она попросила тебя встретиться с ним? О, Нэлли, она коварная женщина. У меня нет слов выразить свое возмущение! Как она могла так поступить со своей родственницей?

- Не думаю, что она хотела навредить мне, просто хотела пригласить сына своей подруги к нам на обед.

- Неужели ты думаешь, что это простое совпадение? Полагаешь, она "случайно" попросила тебя пойти к этому человеку и не знает отвратительных подробностей всего, что с тобой произошло?

- Я не подумала об этом. Она попросила пойти...

- И ты послушалась ее. О, Нэлли, почему ты не можешь постоять за себя? Скажи ей, что не собираешься больше унижать себя, поскольку и так опозорила свое имя. Расскажи ей всю правду о Джейсе.

- Правду?

- Да. Расскажи о том, какую вольность он позволил с тобой, а потом, оставив тебя одну, уехал из города. Кроме того, он лжет, утверждая, что писал тебе письма из Вобрука. О, Нэлли, этот человек - негодяй. Он доказал это много раз, а ты бегаешь за ним, как это делала на балу урожая.

Нэлли в отчаянии заламывала руки. Она знала, что Терел, говоря так, беспокоится за нее и желает ей добра, но слова сестры очень расстроили ее.

- Хорошо, Нэлли, я не хотела тебе говорить, - сказала Терел со вздохом, - но знаешь ли ты о том, что твой мистер Монтгомери вчера и позавчера выезжал вместе с Мэй за город. - Терел взяла Нэлли под руку. - Я очень сожалею, говоря тебе об этом. Я знаю, что ты верила ему, думала о нем, но ты переживешь это и успокоишься. Он не стоит ни одной твоей слезинки. Ты похудела и выглядишь очень привлекательно, так что мы теперь сможем найти тебе мужа. Тэду Нельсону нужна жена, и он заслуживает доверия.

Тэд Нельсон был по меньшей мере на пятнадцать лет старше Нэлли. Он содержал платную конюшню на окраине города. Ему помогали два здоровенных сына-подростка, которые, говорят, были такими глупыми, что лошади учили их читать и писать. А еще в городе шли споры, мылось ли когда-нибудь семейство Нельсонов?

- Не вороти нос! - Терел накинулась на Нэлли. - Тэд Нэльсон где-то припрятал свое богатство. Но, если он тебе не по душе, найдем кого-нибудь еще. Возможно, поищем в Денвере. Там никто не знает о твоей репутации. Может быть...

- Я не буду приглашать его. - Нэлли схватилась за голову. - Я не буду приглашать мистера Монтгомери на обед. Пожалуйста, замолчи.

- Хорошо, - строго сказала Терел. - Не знаю, почему я волнуюсь? Иногда ты ведешь себя так, словно я негодяйка. Пойдем в кондитерскую и перекусим немного, а то ты на самом деле слишком худеешь.

В этот момент Нэлли почувствовала себя настолько голодной, что была способна съесть саму кондитерскую, тротуар и вывески.

***

Берни снова пришла в замешательство, когда Джейс Монтгомери не появился на обеде в доме Грэйсонов. Нэлли приготовила вкусные блюда, но весь нескончаемый и скучный обед Берни пришлось выслушивать болтовню Терел. Берни видела, как Чарлз улыбался младшей дочери и время от времени хмурился, глядя на старшую.

Насколько Берни могла судить, ни сама Нэлли, ни ее жизнь совершенно не изменились от того, что она похудела. Чарлз и Терел обращались с ней, как с прислугой, выполняющей для них черную работу, и, казалось, не считали нужным изменить отношение к ней. А Нэлли, хотя и стала красоткой, по-прежнему не отличалась самоуверенностью, не поощряла молодых людей, посещающих ее, а от семьи не требовала к себе ни любви, ни уважения. Она оставалась прежней Нэлли.

Берни вздрогнула при мысли о Нэлли. "Я оказалась неудачной заменой для сказочной крестной матери, - подумала она. - Может быть, мне нужно было изобразить старую волшебницу Биббиди Баббиди-Бу" и превратить несколько тыкв в кареты? Нэлли пошла на бал с красивым принцем только потому, что кто еще принес бы ей платье. Все, что для нее сделала ее волшебная крестная мать, привело к неожиданным неприятным последствиям".

После обеда Берни ушла в свою комнату. Здесь она сняла с лампы чистый стеклянный плафон и поставила его; на стол.

- Это, конечно, не большой "магический хрустальный шар", но это лучшее, что я могла достать, - громко произнесла она. - А теперь давай посмотрим, что происходит?

Она сделала руками круговые движения над шаром, как это делали цыгане в фильмах, и, к ее радости, в нем начали появляться видения. Буквально через секунду они стали четкими и ясными, и Берни увидела Терел, разговаривающую с мальчишкой Герцогом. Затем она взяла у него записку для Джейса, прочитала и скомкала ее. Берни наблюдала также, как Терел разговаривала с Нэлли, которая направлялась в отель к Джейсу.

Берни откинулась на спинку стула и пришла в восхищение от Терел: девушка оказалась намного умнее, чем она предполагала. Непостижимым образом Терел узнала, что Берни собирается помочь сестре, и ей удалось опередить тетушку и сорвать ее планы. "Если так будет продолжаться и дальше, через два дня Нэлли станет еще хуже".

Берни посмотрела на расплывающиеся видения в шаре, и ей очень захотелось побить Терел, не прибегая к помощи магии. Это была бы расплата за ее хитрость и обман. Но, по правде говоря, у Берни было мало времени: отпущено всего три дня на сотворение чуда для Нэлли. Один из них уже прошел.

"Итак, - подумала Берни, - первый день - ничья. Давайте подумаем, что можно сделать за оставшееся время. Прежде всего мне необходим план действий".

Берни попыталась даже пошевелить носом, как Саманта из фильма "Зачарованные", но у нее ничего не получилось, поэтому она начала шевелить ушами. (Никто и никогда в земной жизни Берни не мог и догадаться, что она умела это делать.) Перед ней вдруг появилась грифельная доска, рядом с которой завис кусочек мела для записи. Берни откинулась на спинку стула.

"Во-первых, - подумала она, и мел начал двигаться по доске, записывая ее мысли, - Нэлли считает, что Джейс бросил ее и заинтересовался другими женщинами. Во-вторых, она не верит в то, что Джейс посылал ей письма. В-третьих, задеты лучшие чувства Джейса, потому что он надеется на взаимность Нэлли. "Да помогут небеса каждой женщине, оскорбляющей чувства мужчины! Он уйдет и погрузится в размышления на несколько веков, или что-то вроде этого".

Мел словно замешкался и нечетко написал: "Чувства оскорблены". Магический мел был явно мужского рода.

"Хорошо, что же мы еще имеем?"

Мел, следуя мыслям Берни, написал в колонку имена Терел и Чарлза, а под ними приписал: "Не может нарушить их покой".

"Ах да, они могут получить то, что заслуживают, если это сделает их счастливыми".

Мел под именем Чарлза написал: "Хочет иметь чистый дом, вкусную еду и тратить как можно меньше денег". Далее, под словом "Терел" Берни прочитала:

"Хочет, чтобы кто-нибудь заботился о ней и выполнял все ее желания прежде, чем она осознает их".

Записав свои мысли, Берни посмотрела на доску. Было совершенно очевидно, что нужно показать Нэлли, как ее родные "заботятся" о ней. Однако она помнила ту боль, которую ей причинила подслушанная однажды фраза отца: "Я думаю, что Берни ни на что не пригодна. Она ни о чем не думает, кроме своих нарядов и о том, кто и сколько денег может ей дать". Нет, нет, она не собирается кому-либо, а тем более Нэлли, причинять боль.

- Итак, что могу предпринять? - прошептала она.

Взмахнув волшебной палочкой, Берни стала искать письма Джейса. Заглядывая в дома и наблюдая за происходящими там порой странными событиями, Берни так увлеклась, что почти забыла, для чего это делает. Наконец письма нашлись в доме одной старой женщины. Они были засунуты в нижний ящик комода. Стало ясно, что Терел платила этой женщине за ответы на письма Джейса.

Берни еще раз взмахнула палочкой и, улыбаясь собственной мудрости, отдала письма старой сумасшедшей женщине, внушив ей запутанную историю о том, как они попали к ней. Эта старушка жила вместе с братом и его молоденькой дочерью, и в сложившихся обстоятельствах девочка тоже могла получить выгоду от волшебной крестной матери.

- Отдашь эти письма Нэлли, и, насколько я ее знаю, она позаботится о тебе, - сказала Берни девочке.

Улыбнувшись, она взглянула на грифельную доску, где в общих чертах были намечены другие проблемы. Все, что осталось ей сделать, - устроить романтическую встречу Джейса и Нэлли в каком-нибудь интересном месте.

Уже наступил рассвет, когда Берни наконец составила план действий. "Хорошо быть мертвой: никогда не хочется спать", - подумала она. Затем встала, потянулась, подвигала ушами, и грифельная доска исчезла. Ее план был готов, оставалось только наблюдать со стороны за его осуществлением.

Глава 11

Нэлли проснулась оттого, что кто-то швырнул в ее окно горсть гравия. Она вскочила с постели и, подбежав к окну, в сером свете ранней зари увидела молодую девушку, совсем юную, почти девочку, которая стояла внизу, вздрагивая от холодного утреннего воздуха. Нэлли открыла окно.

- Это вы Нэлли Грэйсон?

- Да, я. Чем могу вам помочь?

- Мне нужно поговорить с вами. Могли бы вы спуститься ко мне?

Испуганная Нэлли накинула поверх ночной рубашки толстую шаль, надела комнатные туфли и побежала по лестнице вниз. Она открыла дверь и ввела девушку на кухню.

- Через несколько минут плита разогреется, и я сварю вам кофе.

- Пожалуйста, не надо! У меня нет времени.

Заметив пристальный взгляд девушки, Нэлли ободряюще улыбнулась.

- Вы хотели поговорить со мной?

- Да. Мне хотелось увидеть вас и вернуть вам письма. - - Какие письма?

- Вот эти. - Девушка вынула из-под шали толстую пачку писем и передала Нэлли. - Они от Джейса, адресованы вам.

- Где вы их взяли? - удивилась Нэлли.

- Я живу недалеко от города - не имеет значения где. Нас трое - папа, я и его старая ненормальная сестра, моя тетя Иззи. Папа не хочет, чтобы кто-нибудь знал, что его сестра сумасшедшая, поэтому он притворяется, будто она здоровая. Конечно, его притворство не излечивает ее, но он стоит на своем. Как бы там ни было, единственное, что папа разрешает тете Иззе, это коллекционирование писем, когда мы приезжаем в город. Не знаю, как тетя Иззя сделала это в первый раз, вероятно, просто солгала, потому что она на самом деле - лгунья. Назвалась она Нэлли Грэйсон, а глупый сын почтальона поверил ей и отдал ваши письма. Думаю, что тетя Иззя велела мальчику ничего не говорить своему отцу. Что бы там ни было, все письма оказались у моей тети. Не убирайся я вчера в ее комнате, так бы никто и не узнал о них. Я хотела, чтобы папа привез меня в город прошлой ночью, но он приказал мне сжечь письма. Я же обманула его, сказав, что так и сделала, а сегодня привезла письма вам.

Нэлли выслушала девушку, взяла письма и стала рассматривать их. Постепенно она поняла, что Джейс и в самом деле писал ей. Оказывается, он не забыл ее, все время помнил о ней.

- Эти письма важные? - поинтересовалась девушка.

- Да. - Иэлли неловко нащупала стул и села. - Эти письма очень важные. Девушка улыбнулась.

- Я так и думала. Хорошо, теперь я пойду. - И она направилась к двери.

- Подождите! Вы уже завтракали? А если отец узнает, что вы не послушались его? Он очень рассердится?

Девушка пожала плечами.

- Очень. Побьет, наверное. Ничего особенного.

- А как вас зовут?

- Тильди. Сокращенное от Матильды.

- Тильди, вы не хотели бы работать у нас?

- В этом красивом доме? - Глаза девушки округлились от удивления.

- Да. Уверяю, вас здесь и пальцем никто не тронет.

Тильди только смогла кивнуть головой, так как от счастья у нее перехватило дыхание.

- Тогда приходите на следующий день после Рождества, а я... - Нэлли не нашла нужных слов. - А я к тому времени уже поговорю о вас с отцом.

Девушка кивнула головой и попятилась к двери.

- Спасибо, - едва пролепетала она, прежде чем Нэлли закрыла дверь.

Не обращая внимания на холод в комнате и забыв о приготовлении завтрака, Нэлли стала читать письма. О чем бы Джейс ни писал, все было пронизано нежностью и любовью, будто ежегодный отчет, что и кому он продал из своего состояния, для того чтобы приехать к ней и жить в Колорадо, или его мечты о собственной жизни в будущем. Он писал о матери-певице, об отце-труженике, не жалеющем сил для управления фирмой "Вобрук шиллинг", о своих братьях и родственниках в Мэне. В одном письме Нэлли обнаружила маленький эскиз орхидеи, сделанный тетей Джейса Джеммой. Джейс рассказал о дедушке Джеффе и старых горцах, живущих в Калифорнии, и пообещал привезти туда Нэлли в медовый месяц.

Когда Нэлли читала, слезы лились по ее щекам, а прочитав последнее письмо, она так горько зарыдала, что не сразу увидела Мэй Селливан, стоявшую рядом.

- Мэй? - ошеломленно спросила Нэлли. - Я не слышала, как ты постучала в дверь.

- Она была открыта.

- Странно. Я уверена, что закрыла ее. Нэлли стала вытирать глаза рукавом ночной рубашки, притворившись, будто совсем не плакала.

- О, Нэлли! - воскликнула Мэй и тоже расплакалась. - Всю ночь я не могла уснуть. Пока я вам не расскажу всей правды, я не смогу спокойно спать.

Нэлли сидела в оглушающей тишине, в то время как Мэй рассказывала ей обо всем. Оказывается, почти все женщины города были влюблены в Джейса Монтгомери и одни - из зависти, другие - со зла говорили, что он целовал их.

- Это нечестно, - возмущалась Мэй. - Он даже ни разу не взглянул ни на одну из них. Нэлли, вы поймали его на свою удочку раньше, чем у нас появился шанс заполучить его. Это было бы странно, если бы он увлекся такой толстушкой, как вы, - так подумали все. Поэтому мы решили, что он ухаживает за вами только ради денег вашего отца. Мы просто не могли поверить, что вы на самом деле нравитесь ему. Нэлли, простите нас за то, что мы наговаривали на вас.

Нэлли, стиснув в руках письмо, в изумлении смотрела на Мэй. Она думала об одном: как несправедливо она поступила с Джейсом.

- Я, наверное, пойду, - виновато сказала Мэй. - Надеюсь, все у вас наладится, вы выйдете за него замуж и заживете счастливо. - Мэй быстро повернулась и ушла.

Нэлли без сил опустилась на стул. "Что делать? Джейс сегодня уезжает". Прежде чем она успела что-нибудь придумать, в кухню вошла Берни.

- Я слышала, кто-то уже бодрствует? - Она бросила взгляд на письма. Что-нибудь случилось? Ты хочешь со мной поговорить?

- Я.., нет... - У Нэлли не было привычки говорить с кем-нибудь о своих проблемах. - Мне нужно приготовить завтрак.

- В ночной рубашке?

- Нет, конечно. Сейчас переоденусь. - Нэлли было трудно сосредоточиться.

- Нэлли! Поговорим начистоту. В следующее мгновение Нэлли села за стол и все рассказала Берни.

- У меня сложилось не правильное мнение о нем. Он всегда был так добр ко мне, а я очень плохо думала о нем. Как я могла так обидеть его?

- Мы все обижаем тех, кого любим. Сейчас тебе надо пойти к нему и рассказать все как есть.

- Я не могу.

- Ничего удивительного в том, что признаешься в любви мужчине. Половина любви - унижение. Ты должна...

- Я бы сделала все, сказала бы все, что угодно, но не могу уйти из дома: должна приготовить завтрак и обед, так как к отцу сегодня вечером придут инвесторы. Я должна...

- Охранять их покой? - резко спросила Берни.

- Да, я так думаю. Это вздор, но я не могу оставить их.

- Они будут еще спать, пока ты будешь отсутствовать.

- Спать? Но отец никогда не спит после семи.

- А сегодня будет. Поверь мне.

Нэлли посмотрела на тетю и почему-то поверила ей.

- Вот и молодец. Теперь иди и переоденься. Надень голубое бархатное.

Нэлли хотела спросить, как Берни догадалась об этом платье, но не хотела терять время. Она горела желанием как можно скорее увидеть Джейса.

Оставшись одна на кухне, Берни щелкнула пальцами. Ее ночной халат тут же исчез, а вместо него на ней оказалось шелковое платье цвета ржавчины, ворот которого был отделан кружевами ручной работы. Сев за стол, Берни опять щелкнула пальцами, и перед ней вместе с ежемесячными приложениями к журналу "Пипл" появилась тарелка с круассанами и кофейник с "мокко". Теперь ей оставалось одно: ждать. Как только Джейс увидит Нэлли, он все простит ей, и скоро зазвучат свадебные колокола. Берни останется только немного разобраться с Чарлзом и Терел, и все дела ее будут закончены. Она сможет наконец попасть в комнату "Фантазия" на Кухне. Как на этот раз насчет ковбоев? Вместо драконов, которые были в прошлый раз. Предположим, он будет скаутом, а она - молодой смелой леди, которой нужно спасти отца и брата. Скаут сначала не захочет брать ее с собой на рискованное дело, потому что она - женщина, но потом... Во всяком случае, она попробует, когда вернется на Кухню.

***

Нэлли дрожащей рукой постучала в гостиничный номер Джейса - ее сердце готово было выпрыгнуть из груди, когда она обдумывала, что скажет ему.

Джейс открыл дверь. Лицо его было печально, но, увидев Нэлли, он гневно нахмурился.

- Пришла попрощаться? - спросил он и отошел в сторону, так как укладывал вещи в чемодан, собираясь в дорогу.

- Я пришла попросить прощения, - тихо сказала Нэлли, входя в комнату. - Вы были правы во всем, а я не права.

- Неужели? - ухмыльнулся Джейс, укладывая в чемодан рубашки. - Не права в чем-нибудь особенном?

- Сегодня утром девочка принесла мне ваши письма. Кажется, ее тетя солгала сыну почтальона, и он отдал их ей, вместо того чтобы отправить мне.

- Как интересно, - пробормотал Джейс, но по его голосу это не чувствовалось.

- А сегодня утром Мэй пришла ко мне и созналась, что она с подругами лгала мне. Вы не пытались.., целовать их?

- Нет, я не пытался, - сказал Джейс и, повернувшись на мгновение, пристально посмотрел на нее. Нэлли перевела дух.

- Я пришла просить прощения за все, что сказала, и за то, что плохо думала о вас.

- Так что же теперь, по твоему мнению, я должен делать? Сказать, что все прекрасно? Простить тебя за все и все начать сначала?

- Я не знаю, - тихо ответила она. - Я знаю одно: я вас люблю.

Джейс помолчал, его руки перестали перебирать вещи в чемодане.

- Я любил тебя, Нэлли. Полюбил с первого взгляда, но я оказался недостаточно сильным, чтобы бороться с твоей семьей. Ты веришь всему, что они говорят тебе. Я не хочу провести всю жизнь в борьбе за твое спокойствие - Я не знала, ничего не знала о письмах, - проговорила Нэлли.

Джейс повернулся и взглянул на нее.

- И ты, конечно, не знала о "Вобрук шиллинг", ведь так? Скажи честно, это отец настоял на твоем приходе сюда? Или ты пообещала своей жадной сестренке? Если заполучишь "Вобрук шиллинг", то дашь им... Что? Сотню платьев Терел и новые фрахтовые корабли отцу?

"Тетя Берни сказала, что нужно унижаться, но я не могу больше переносить это", - подумала Нэлли, а вслух сказала:

- Моя семья желает мне только самого хорошего. Отец и Терел не хотели, чтобы я вышла замуж за человека, уехавшего из города, не оставив даже записки. Не было никакого доказательства, что вы посылали письма или не це....

- Целовал всех девушек? - сердито продолжил он. - Доказательство было - мое слово. Тебе нужно было верить мне. Ты должна была...

- Да, я должна была, - сказала Нэлли, еле сдерживая слезы. - Но не сделала. Мистер Монтгомери, я не борец. Я хотела честно поступить со всеми, кого это касалось, и, кажется, потерпела неудачу. Я приношу свои извинения.

- Твои извинения приняты, - строго сказал Джейс. - А сейчас, если ты не возражаешь, мне нужно успеть на поезд.

К горлу Нэлли подступил комок. Она не могла говорить. Кивнув головой, она удалилась из номера, спустилась по ступенькам и вышла из отеля. Она шла домой, не разбирая дороги. Ее словно убили, она понимала, что жизнь ее кончена.

***

Берни читала на кухне журнал "Пипл", когда услышала, что входная дверь открылась. Она ожидала, что Нэлли прибежит сюда со своим красивым рыцарем, но вместо этого услышала тяжелые шаги поднимающегося по лестнице человека.

- Что же теперь? - пробормотала Берни. - Даже у Антония и Клеопатры не было таких проблем. - Отодвинув от себя журнал, шоколадные конфеты и кофе, Берни тоже поднялась наверх.

Нэлли ничком лежала на кровати.

- Расскажи, что произошло? - спросила Берни, облизывая пальцы.

Нэлли ничего не ответила. Берни пошевелила ушами.

- Он говорит, что я должна была ему верить, - прошептала Нэлли.

- Ах, мужчины любят слепое повиновение. Нэлли, позволь дать тебе маленький совет. Это совет женщины, которая немного знает мужчин. Говорят, что лучший друг мужчины - собака, а женщины - бриллианты. Мужчина любит собаку, потому что в ней есть все, что он хочет от женщины: он хочет иметь симпатичную, изящную жену, желательно блондинку, которая делала бы все, что он захочет. Он хочет, чтобы по команде "Пойдем!" она встала, завиляла хвостом и последовала за ним. Он не желает слышать от нее вопросов "где", "когда" или "как"; не хочет, чтобы она имела свое мнение. Что касается женщины, то она может доверять бриллиантам, потому что они не бегают по ночам и не читают нотаций, как она должна себя вести.

Кажется, эти слова никак не подействовала на Нэлли, поэтому Берни продолжила:

- Ты не поняла? Ты не была его лучшим другом.

- У меня есть другие обязанности.

- Да, конечно, они у тебя есть, но ты пытаешься говорить с влюбленным мужчиной на языке логики. Не нужно этого делать. Влюбленность - это чувство, которое до некоторой степени чуждо мужчине.

Берни посмотрела на Нэлли, тихо плакавшую в подушку, и поняла, что ее слова не возымели никакого действия на старшую дочь Грэйсона. Она впервые в жизни влюбилась, была полна надежды и уверенности, что стоит заполучить этого парня, - и все в ее жизни устроится. Никогда больше она не будет сердитой или одинокой. Казалось, что, любовь решит все проблемы.

Берни знала, что прописные истины Нэлли говорить бессмысленно. Истина ничего общего с любовью не имеет.

- Хорошо, - со вздохом сказала она. - Прости, что ничего не получилось. Может быть, тебе лучше забыть его.

- Я никогда не смогу забыть его. Он был таким милым со мной, а я вела себя с ним отвратительно. Теперь он ненавидит меня, и я этого заслуживаю.

Берни хотел намекнуть Нэлли о сексе, дать совет использовать свою красоту и женственность для завоевания Джейса, но была почти уверена, что Нэлли не поймет ее. Нэлли понятия не имела, как приступить к осуществлению своей мечты.

Сегодня утром, отправив Нэлли в отель на встречу с Джейсом, Берни сочла свою миссию законченной, но она недооценила, насколько был оскорблен Джейс. Значит, теперь настало время действовать по плану "номер два". Закрыв глаза, Берни загадала желание и мысленно, согласно этому плану, сделала кое-какие перестановки.

- Нэлли, тебе нужно выбросить этого человека из головы. К нам заглянул пастор Томас и попросил выполнить тебя одно поручение.

- Я не могу, - сказала Нэлли в подушку. - Мне нужно присмотреть за своей семьей.

- Твой отец и Терел уже уехали из дома.

Нэлли повернулась к Берни.

- Уехали? Но к ним сегодня придут гости. Мне нужно приготовить для них обед.

- Не сегодня. Они уехали на весь день, поэтому ты свободна.

Нэлли недоверчиво хмыкнула: неожиданно уезжать из дома не в правилах ее семьи.

- Куда же они уехали?

- В Денвер. Твой отец получил телеграмму, что его инвесторы хотели бы с ним сегодня встретиться только в Денвере, поэтому он уехал туда. И Терел поехала с ним.

- Терел поехала с отцом на деловую встречу?

- Трудно поверить в это, правда? Но она так и сказала, что хочет помочь отцу в работе с клиентами. Между нами говоря, я полагаю, что все это имеет отношение к... - Берни достала из-за своей спины денверскую газету. Посмотри на шестой странице.

Нэлли всхлипнула, села на кровать и открыла газету.

- Специальное объявление по случаю сочельника, - прочитала она. "Только сегодня распродажа всех видов одежды во всех магазинах Денвера с пятидесятипроцентной скидкой". - Нэлли взглянула на Берни. - Во всех магазинах?

- Да. Так что ты свободна весь день. Как насчет того, чтобы встретиться с мистером Монтгомери?

У Нэлли снова потекли слезы.

- Я не могу. Он.., не хочет быть со мной.

Берни вздохнула.

- К несчастью, ты права. Вероятно, тебе следует заняться поручением пастора.

- Я сейчас не в состоянии видеть кого-либо. Мне хочется побыть одной.

- Конечно, я понимаю тебя. Нужно время, чтобы сердечные раны затянулись. Кроме того, дети ни в ком не нуждаются. У них все будет в порядке. Может быть, после Рождества кто-нибудь еще позаботиться о них. Берни встала. - Я оставлю тебя одну.

- Какие дети? Вы только что сказали о каких-то детях, которые ни в ком не нуждаются.

- Ах да, я имела в виду несколько сирот. Симпатичный пастор сказал, что они остались одни в каком-то месте... Сейчас вспомню, как оно называется. Джони, кажется.

- Джорнадо? Они там, в этом старом полуразвалившемся городе-призраке?

- Вот именно. Он сказал, что голодные дети остались одни. Ничего, они найдут себе что-нибудь поесть, а возможно, и нет. В конце концов это не твоя забота. Почему бы тебе не побыть в постели, я бы принесла что-нибудь. Я довольно хорошо и быстро готовлю. Я...

- Дети остались одни? Без еды?

- Да, он так сказал. Ты не возражаешь против чашечки горячего шоколада? Или, может быть...

- Я еду к ним, - решительно сказала Нэлли, вставая с постели.

- Не думаю, что ты должна это делать. В конце концов, это какие-то детишки, и кого заботит, голодают они или нет.

- Это меня заботит. Вы не знаете, в каком месте они находятся, на какой улице в Джорнадо?

- В какой-то лачуге. Нэлли, ты не можешь отправиться туда одна.

- Я должна. Детей нельзя оставлять без присмотра. Отец поехал в Денвер, вероятно, на нашем кабриолете, поэтому я найму другой.

Берни вздохнула, стараясь скрыть улыбку.

- Если ты решила ехать, можешь взять мой экипаж.

- Вы не будете возражать?

- Конечно, нет. Пока ты ходишь за экипажем в конюшню, я приготовлю кое-что из еды.

Как только Нэлли вышла из дома, Берни вынула из сундука изумрудную волшебную палочку и помахала ею над кроватью. Перед ней появилась большая корзина.

- Итак, что бы такое поесть? - пробормотала Берни, взмахнула рукой, и рядом оказалась парочка корнуэллских кур, завернутых в копченую свиную грудинку, и фаршированные хрустящие хлебцы с консервированными овощами.

Берни долго колдовала, вызывая все новые продукты, блюда и вины. К ним она прибавила красивую кружевную скатерть, сервиз лиможского фарфора и роскошное столовое серебро.

Откинувшись на стуле, потягивая бренди, добавленное в кофе, она отправила в корзину продукты и столовые принадлежности. Конечно, все не уместилось в одном месте. Берни еще раз пришлось поколдовать над корзиной.

"Они ничего не заметят, - сказала себе Берни. - Влюбленным всегда все кажется волшебным: звонят колокола, а им кажется, что это ради них. В маленькой корзине может оказаться огромное количество еды, и, несомненно, они уничтожат все за один присест".

По мановению палочки корзина сама поплыла вниз по лестнице. Увидев девушку, Берни взяла корзину в руки. Кабриолет уже ждал Нэлли.

- Всего хорошего! - крикнула ей вслед Берни.

Вернувшись в маленькую гостиную, она вынула из кармана волшебную палочку и помахала ею. Комната моментально исчезла, и Берни увидела железнодорожную станцию. Джейс Монтгомери стоял перед билетной кассой.

- Извините, сэр, - сказал ему билетный кассир, - но вы пропустили свой поезд.

- Пропустил? Я пришел на пятнадцать минут раньше.

Кассир взглянул на настенные часы, затем на свои, карманные.

- Да, вы правы, - нахмурился он. - Не помню, чтобы поезд когда-либо приходил раньше расписания. Позже - да, но раньше - никогда.

- Когда будет следующий поезд? - раздраженно спросил Джейс.

- Он... - Кассир, посмотрев в расписание, замешкался. - Странно. Обычно поезда через Чандлер проходят каждые полчаса, но сегодня нет ни одного в течение четырех часов. - Кассир пожал плечами. - Может быть, это из-за сочельника?

- Ну и сочельник! Ну и Рождество! - проворчал Джейс и, взяв чемодан, отправился в отель. Сейчас у него было одно-единственное желание - напиться так, чтобы не вспоминать о своем пребывании ни в Чандлере, ни в Колорадо.

Берни взмахнула палочкой, и Джейс исчез. Еще один взмах, и она увидела Терел, которая в одном из магазинов Денвера переругивалась с несговорчивой женщиной из-за шелковой блузы. Продавцы валились от усталости, обслуживая сотни настойчивых покупательниц.

"Возможно, я перестаралась с распродажей", - призналась она сама себе, опять взмахнула палочкой и увидела улицы Денвера. "Итак, дорогая Терел, кого мы можем для тебя найти? Кого-нибудь достойного, способного сделать тебя счастливой". Берни внимательно разглядывала улицы, пока не увидела старый двор, заполненный фургонами и экипажами. В глубине двора шестеро детишек: трое из них дрались, катаясь по земле. Напротив, не обращая внимания на детей, сидел на козлах крупный неопрятный, но довольно симпатичный фермер.

- Так-так, кто ты? - Берни подключилась к компьютерной сети, чтобы получить распечатку. - Джон Тайлер, - прочитала она. - Возраст: тридцать два года, вдовец с шестью неграмотными, крикливыми детьми. Выращивает свиней. Очень беден и всегда будет бедным. Добрый. Страстный в постели.

Берни опять посмотрела на мужчину, спустившегося с козел фургона на землю.

- Неплохо, совсем неплохо. Берни внимательно присмотрелась к детям. Они были очень хорошенькие, но не чище поросят.

- Именно в этом нуждается Терел: заботиться еще о ком-нибудь, кроме себя.

Несколько лет приготовления пиццы, уборки в доме, стирки должны хотя бы немного научить ее скромности и послушанию.

По взмаху волшебной палочки изображение разделилось на две части: на одной стороне - Берни, на другой - Джон Тайлер.

- Прекрасно, детки, - сказала Берни, положив шоколадку в рот. Встречайтесь и влюбляйтесь, и не просто влюбляйтесь. Влюбляйтесь безумно, страстно и навсегда. Поняли?

Она снова помахала палочкой, и Терел, опустив блузу, которую рассматривала, тотчас направилась к входной двери магазина.

В это же время Джон Тайлер из бесплатной столовой для бедняков шел навстречу Терел.

Берни прошептала:

- Терел - Тайлер. Звучит неплохо. Могло бы быть хуже.

Следующий взмах волшебной палочки означал, что теперь Берни решила позаботиться о Чарлзе. Он всегда был таким скупердяем, что фактически превратил в рабыню свою старшую дочь.

Берни наблюдала за Чарлзом во время деловой встречи. Видела, что он не спускал глаз с бизнесменов, заказывавших ленч, и содрогался при мысли о счете.

"Ему требуется человек, который поможет" ему тратить деньги", подумала Берни.

Она нашла для Чарлза хорошенькую вдовушку лет под пятьдесят, которая считала невежливым разговаривать о деньгах и не имела представления о связи между ее очень дорогими платьями и тем фактом, что ее муж умер, оставив вдову без пенни в кармане.

- Ну-ка, Чарли, влюбись! - приказала Берни и взмахнула палочкой. - Она позаботится о нем.

- А теперь давай прослежу за Нэлли.

После взмаха палочки она увидела Нэлли, которая на кабриолете только приближалась к городу-призраку Джорнадо.

Нэлли нужно было осмотреть дома в поисках детей, так что время у Берни еще было.

Она помахала палочкой над собой, и ее одежда внезапно изменилась. Теперь на ней был черный бархатный костюм для прогулок и кокетливая шляпка, надвинутая на левый глаз. Подойдя к входной двери дома Грэйсонов, она щелкнула пальцами; пошел дождь, раздались раскаты грома, подул сильный ветер.

Берни шагнула вперед, и струи дождя омыли ее лицо.

- Это смешно, - пробормотала она, опять щелкнула пальцами, и дождь над ней тотчас прекратился.

Так, совершенно сухая, она дошла до отеля. Люди вокруг нее с трудом справлялись с потоками дождя и порывами ветра, не замечая, что там, где шла Берни, было сухо и тихо. Несколько человек, выглядывавших из окна, увидели, что Берни идет словно внутри "сухого пятна", и в недоумении стали протирать глаза.

Когда Берни пришла в "Чандлер-хауз", Джейс допивал шестую порцию виски.

- Это вы, Джоселин Монтгомери? - спросила она, глядя на него сверху вниз. В это дневное время в баре они были одни.

Даже будучи таким пьяным, он нахмурился, услышав это имя.

- Джейс, - поправил он Берни.

- Твоя мать назвала тебя Джоселин. Он взглянул на нее.

- Вы знаете мою мать?

- Довольно хорошо. Когда я сказала ей, что еду сюда навестить родственников, она попросила передать тебе привет. Я имела в виду вчера, но я.., я... - Берни заплакала так, что не могла говорить.

Моментально вскочив с места, Джейс помог ей сесть.

- Простите, мэм. Чем могу помочь?

- Я так волнуюсь, - сказала Берни, рыдая в красивый льняной платочек. - Из-за своей племянницы. В такую грозу она поехала за город доставить еду сиротам и до сих пор не вернулась. Я очень беспокоюсь за нее.

- Я привезу к вам шерифа, и он пошлет несколько человек на розыски.., вы знаете, куда она поехала?

- По-моему, в Джорнадо. О! Она потерялась, и это случилось по моей вине. Детей-то там нет. Они находятся в Колорадо, в Мэне, а я перепутала. Я всегда неважно знала испанский язык.

Джейс похлопал Берни по плечу, и она услышала запах виски. В действительности этот запах ей был приятен: когда-то она неплохо проводила время с мужчинами, и от них, как от Джейса, пахло виски. Берни посмотрела на Джейса поверх платочка. Как жаль, что в ее распоряжении осталось всего полтора дня! Как жаль, что она вела себя с ним слишком скромно! Джейс Монтгомери был очень сексуален.

- Шериф найдет ее, я сейчас же иду за ним.

Уже выходя из комнаты, в дверях, Джейс спросил:

- А как зовут вашу племянницу?

- Нэлли Грэйсон.

Джейс не двинулся с места и секунду стоял как вкопанный.

- Нэлли сейчас за городом в такую погоду? - Он повысил голос. - Вы послали Нэлли в этот старый развалившийся город-призрак?

- Это произошло случайно. Я просто перепутала названия. Испанский бал... - Она не договорила, потому что Джейс уже ушел.

Берни откинулась на спинку стула, допила виски Джейса, уперлась ногами в другой стул и, вынув волшебную палочку из маленькой сумочки, взмахнула ею (палочка была складная, что очень удобно). Перед Берни появился Джейс, стремглав мчавшийся в конюшню. Вот он набросил седло на огромного черного коня (Берни вздохнула при виде животного: прекрасный конь для героя) и галопом выехал со двора. Берни разделила изображение на экране и начала наблюдать за Нэлли, разыскивающей детей в лачугах Джорнадо.

Вскоре Джейс примчался туда, и Берни вздохнула в предвкушении предстоящей романтической сцены. Но, увы, этого не произошло. Оба стояли под протекающей аркой.

- Какого черта ты здесь делаешь? - закричал Джейс.

- Я приехала накормить голодных детей, - ответила Нэлли.

- Здесь нет никаких детей. Твоя глупая тетка перепутала названия. Тебе нужно возвратиться со мной в Чандлер. Она беспокоится о тебе. - Он повернулся, словно ожидая, что Нэлли последует за ним, но, оглянувшись, увидел, что она не сдвинулась с места, и нахмурил брови. - Я сказал, что тебе нужно вернуться.

- Нет, - сказала Нэлли, - я не поеду.

- Что?

- Я никуда с тобой не пойду. Джейс (наблюдала Берни) от изумления раскрыл рот.

"Ну вот, теперь она упрямится", - не веря своим глазам, поразилась Берни.

- Думаю, что ты действительно не сможешь, - сказал Джейс. Его голос был резким. - Будьте здоровы, мисс Грэйсон. Возможно, мы снова встретимся. - Он повернулся и ушел.

- Замрите! - громко закричала Берни, и изображение замерло: Нэлли - на одном конце арки, а Джейс, спиной к ней, - на другом.

- Никогда в жизни не видела двух таких упрямых людей, - проворчала Берни. - Я знаю, что путь влюбленных чаще бывает тернистым, но это нелепо. А теперь дайте мне подумать.

Берни посмотрела на Джейса и Нэлли под аркой, на проливной дождь и улыбнулась.

- Какие слова в любовных романах бывают самыми сокровенными? - Она понизила голос. - Будет лучше, если мы избавим вас от мокрой одежды. Кажется, мы проведем здесь всю ночь. - Берни широко улыбнулась, затем щелкнула пальцами. Перед ней появилась большая миска попкорна, с которого стекало масло. Она откинулась на спинку стула. - Идите, детки, навстречу своей любви. Валяйте. Поступайте, как хотите. Если не сможете удержать ее, значит, вы не заслуживаете счастья.

Глава 12

Услышав крик Нэлли, Джейс оглянулся. Край арки, где она стояла, исчез. Он обрушился, набухнув от дождя. Нэлли тоже нигде не было видно. В два прыжка Джейс преодолел расстояние до этого места и увидел Нэлли, барахтающуюся в глубокой яме. Не раздумывая, он прыгнул за ней.

- Нэлли, ты в порядке?

- Да! - закричала она в ответ, глотая воду и вцепившись в него.

Яма была глубокая, но не очень большая, так что, сделав всего несколько бросков, Джейс дотащил Нэлли до края и, найдя точку опоры, вытолкнул ее на безопасное место.

- Давай скорее выберемся отсюда! - прокричал Джейс, вслед за Нэлли выбираясь из ямы. Ливень хлестал его по лицу. Он обнял Нэлли, и они побежали к старым конюшням, где были привязаны их лошади и находился кабриолет. Но едва Джейс и Нэлли достигли конюшни, как яркая вспышка молнии ослепила небо, и над их головами раздался оглушительный треск грома. Обе лошади встали на дыбы и выскочили из конюшни. Джейс схватил Нэлли, прижал ее к себе, спасая от мчавшихся на них лошадей.

С минуту Джейс смотрел им вслед. Он помнил, что не только привязал свою лошадь, но и закрыл на засов дверь конюшни. Она не выглядела настолько гнилой и непрочной, чтобы лошадь могла так легко ее одолеть.

Нэлли дрожала от холода. Все еще обнимая молодую женщину, Джейс повел ее вниз по улице к старому полуразрушенному дому, крыша которого обвалилась с одной стороны. Джейс увидел трубу, и у него зародилась надежда разжечь камин.

Внутри дома лежали сложенные в кучу дрова. Проверив, чист ли дымоход, он разжег маленькую связку сухих щепок и бумаги. Вскоре огонь занялся, и Джейс повернулся к Нэлли. Он весь промок и замерз, а у Нэлли от холода посинели губы.

- У тебя есть что-нибудь надеть? В экипаже нет одежды?

- Я.., я не знаю, - сказала Нэлли. - Это экипаж тети Берни.

- Я схожу и посмотрю.

Под проливным дождем Джейс добежал до конюшни и нашел в кабриолете только плед и корзину с продуктами для пикника. Согнувшись, чтобы укрыть вещи от дождя, Джейс бегом вернулся в дом. Нэлли еще дрожала от холода. Подбросив в камин побольше дров, он вынул из корзины скатерть.

- Кажется, нет никакой надежды, что дождь перестанет, значит, до утра я не смогу найти лошадей. - Он взглянул на Нэлли. - Может быть, ты снимешь мокрую одежду? Можешь завернуться в это.

Нэлли молча взяла скатерть и отошла в другой конец комнаты. Не отрывая глаз от широкой спины Джейса, нагнувшегося к камину, она с трудом, непослушными, негнущимися пальцами расстегнула платье. Нэлли не могла понять, почему раньше так сердилась на Джейса, но ей ненавистны были его слова, будто ее интересуют только деньги. Меньше всего на свете она думала о них. Если бы она только знала, что он любит ее, она согласилась бы жить с ним в самой бедной лачуге Америки.

Оставшись в одной сорочке и панталонах, Нэлли заколебалась, но они были мокрыми и неприятно прилипали к телу.

Она посмотрела на Джейса, и ее руки задрожали еще сильнее, но на этот раз не от холода. Сняв оставшуюся одежду, девушка закуталась в скатерть, вынула заколки из волос и тряхнула головой. Тяжелая масса волос растеклась по плечам.

Нэлли подошла поближе к огню и остановилась позади Джейса.

- Тебе тоже холодно, - тихо проговорила она.

- Да нет, у меня все в порядке. - Его голос звучал отчужденно.

"Что сказала тетя Берни о мужчинах?" - подумала Нэлли. Тогда это не имело значения, но теперь она вспомнила. Тетушка что-то говорила о Джейсе, который не считал ее, Нэлли другом. Да, он был прав: она не была его другом.

Нэлли села как можно ближе к Джейсу.

- Как нога твоего брата?

- В порядке, - не глядя на Нэлли, буркнул он.

- А твоя мать поправилась после простуды? Она опять поет?

- Да. У меня в доме все здоровы. - Повернувшись, он сердито посмотрел на нее и продолжил:

- И все они рады снова видеть меня. Родные верят мне и не считают меня лжецом.

Не выдержав его пристального взгляда, Нэлли снова стала смотреть на огонь.

- Я была не права, - прошептала она. - Я и раньше говорила тебе об этом. Я хотела верить тебе, но не могла подумать, что тебе нужен кто-то вроде меня. Ты мог иметь любую женщину на свете. Почему тебе понадобилась толстая старая дева?

- Мне хорошо с тобой, - тихо сказал он. - Мне было хорошо с тобой. Я думал, ты чувствуешь то же самое, но ошибался. Я полагал, что ты любишь меня, несмотря на мою бедность, и не кокетничаешь с теми, кто действительно хотел бы получить деньги твоего отца.

- Верно. Я любила. После бала урожая, после всех ужасных сплетен о тебе, которые дошли и до меня, я все равно пошла в офис отца встретиться с тобой. Даже предполагая самое худшее, я все еще любила тебя. Я радовалась, что полюбила хорошего человека.

В какой-то момент Джейс потянулся к ней, но что-то помешало ему сделать это.

- Богатого человека, ты хотела сказать. Скажи, имеют ли какое-то отношение контракты, оставленные твоим отцом, к "Вобрук шиппинг"? Поэтому-то ты и похудела? Ты и твоя семья надеялись, что с помощью тощего червячка смогут поймать на крючок большую рыбу?

- Как ты смеешь так говорить, - еле слышно прошептала Нэлли. - Я не знала о твоих деньгах до твоего возвращения в Чандлер.., после того как ты бросил меня...

- Я не бросал тебя! - Джейс встал и взволнованно посмотрел на сидевшую на полу Нэлли. - Мне пришла телеграмма о болезни отца. Подозреваю, что это твоя коварная сестренка послала ее.

Нэлли вскочила на ноги.

- Оставь мою сестру в покое! Именно Терел больше всех утешала меня все эти месяцы, когда ты уехал и от тебя не было никаких вестей. Я...

- Я писал тебе. Писал обо всем. Я продал всю свою мебель, все, все, что мне принадлежало, для того чтобы приехать сюда и быть с тобой, а ты велела мне убираться из дома.

- А ты мне сказал, что в моем распоряжении три дня; когда же я пришла к тебе, ты вышвырнул меня, - закричала она в ответ. - Может быть, другие женщины и бросили бы свою семью, но я не смогла.

- Ха! Ты не можешь оставить свою дорогую сестренку даже на один день. С таким же успехом ты могла быть узницей в своем доме. Ты для них готовишь еду, убираешь в доме, обожаешь их. А за что? Что они делают для себя? Они не хотят, чтобы ты вышла замуж и ушла от них, где они еще найдут такую служанку, как ты?

Его слова были так близки к горькой правде. Нэлли отвернулась, готовая расплакаться.

Джейс шагнул вперед, но не прикоснулся к ней. Скатерть сползла с ее плеч, и он увидел, что они содрогаются от рыданий.

- Нэлли, прости меня! Мне просто непостижимо больно было узнать, что моя любовь безответна. Может быть, я был избалован, я не знаю. До тебя я только однажды в жизни влюбился в Джулию, и она ответила мне взаимностью. Никогда не было и тени сомнения в искренности наших чувств. Джулия верила мне, она...

- А ваши семьи были знакомы?

- Конечно. Мы выросла вместе.

- А моя семья не знает тебя. Ты был посторонним для нас, и ты.., обратил внимание на женщину, на которую до тебя никто даже не смотрел, а еще меньше - любил. Ты...

- К черту! Это самое странное, что может быть на свете! - сказал Джейс, повышая голос. - Что происходит с этим городом? Ты здесь самая привлекательная девушка, умная, проворная, забавная, в общем, ты - самая очаровательная и соблазнительная женщина, которую я видел в течение многих лет.

Нэлли повернулась к нему.

- Ты - один из тех, кто ничего не видит. Я - старая толстая Нэлли Грэйсон, пригодная только для того, чтобы парить, жарить, гладить белье и...

Джейс порывисто обнял ее и поцеловал.

- Ты создана для того, чтобы любить и быть любимой. Почему они не видят этого?

- Я рада, что не увидели, - прошептала она. - Если бы я вышла замуж за кого-нибудь другого, то не встретила бы тебя.

Джейс прижал ее к себе, а его руки ласкали ее тело до тех пор, пока она не почувствовала, что не может дышать. Он неохотно высвободил Нэлли.

- Послушай, кажется, эта ночь будет очень длинной. Не перекусить ли нам чего-нибудь и поспать?

Нэлли бросила на него взгляд и поняла, что ей хотелось бы сейчас делать. Она хотела, чтобы Джейс любил ее. Вполне возможно, что это предел глупости и она потеряла единственный шанс выйти замуж и обрести свой дом, но она так желала провести эту ночь с любимым человеком.

Нэлли улыбнулась Джейсу и придвинула корзинку поближе к огню. Заглянув в корзинку и как будто не придавая значения своим словам, она сказала:

- Ты простудишься в мокрой одежде и умрешь. Лучше снять ее и закутаться в плед.

Джейс ничего не ответил. Нэлли не глядела на него, но услышала, как он встал и вышел в дальний угол комнаты.

Нэлли вся дрожала, вынимая из корзины пакеты с едой. Некоторые продукты были даже незнакомы ей. На дне корзины были три бутылки вина, шампанское и красивые хрустальные стаканы. Она удивилась, как они не разбилась. Бросив взгляд в сторону, Нэлли увидела босые ноги Джейса. Она стала рассматривать его. Ее взгляд медленно поднимался с его мускулистых икр до мощных бедер, а затем до маленького пледа на талии. Раньше она никогда в жизни не видела обнаженного мужчины, а теперь при вице широкой, плотной, скульптурно вылепленной груди Джейса у Нэлли пересохло во рту.

Она снова опустилась на пол, воскликнув:

- Вот это да! - и прошептала:

- Подумать только.

К своему ужасу, Джейс покраснел.

- Я.., здесь есть что-нибудь поесть? Нэлли, не отрываясь, смотрела на него и молчала. Она никогда не думала, что нагой мужчина может быть так прекрасен.

- Шампанское. - Нагнувшись, Джейс поднял бутылку, умелым движением быстро выбил пробку и наполнил два стакана.

Один из них он протянул Нэлли. - За что будем пить?

- За любовь, - прошептала она. Ее глаза блуждали по его телу.

- О Боже, Нэлли, - прошептал Джейс, быстро отодвинул корзину и подошел к своей любимой. - Я не могу ждать нашей свадебной ночи. Я желал тебя с нашей первой встречи. - Он целовал ее в шею. - Я вел себя хорошо, старался держать себя в руках, не трогать тебя. Больше я не могу переносить эту пытку.

- Научи меня, - еле слышно сказала она. - Научи.

Не отвечая Нэлли, Джейс поцеловал ее в шею, а его рука осторожно снимала скатерть с ее плеч. Когда он наполовину обнажил ее тело, мягкая и гладкая кожа Нэлли ощутила его - волосатую и шероховатую. Тело Джейса было мощным и сильным. Она повела рукой по нему вниз, плед соскользнул на пол, и она почувствовала упругость его ягодиц.

- Нэлли, - прошептал он, прежде чем его губы прикоснулись к ее груди.

У нее не было слов передать всю остроту ощущения от их прикосновения. Было почти невыносимо, что мужчина, который многому научил ее и наделил величайшим даром - любовью, дает ей божественное физическое наслаждение.

Инстинктивно Нэлли подалась к нему, в то время как Джейс прикасаясь к ее коже, дошел до груди и стал целовать ее. Его рука спустилась по ее телу вниз, лаская его. Он провел рукой по внутренней части ее бедер, поглаживая и растирая мягкую, бархатистую кожу.

Нэлли посмотрела на него. Огонь камина освещал его лицо: глаза, полузакрытые от желания, слегка приоткрытые губы. Кончиками пальцев она нежно прикоснулась к ним, затем провела пальцами по шее, груди, по боку, бедрам.

Она закрыла глаза, обняла его. Джейс оказался над ней. Она не сознавала, что делает, но инстинкт, желание и любовь заставили всем телом прильнуть к нему.

Когда Джейс первый раз вошел в нее, Нэлли задохнулась от боли, но едва он начал выходить, как она прижала его к себе.

- Не уходи, - прошептала она. - Никогда.

Он медленно двигался с ней, иногда делая паузы, чтобы она привыкла к этому новому для нее ощущению.

- Нэлли, - шептала он. - Я... - Но страсть ослепила его. Да, он причинял ей боль, но эта поднимающаяся в нем сила, всепоглощающая страсть затронули ее женское начало, и она еще выше приподняла бедра, чтобы принять его.

С его последним толчком она обняла его ногами и притянула к себе еще ближе. Нэлли желала его всего, без остатка.

С минуту Джейс лежал на ней неподвижно, его тело покрылось потом.

- Я причинил тебе боль? - тихо спросил он.

- Нет, - ответила она, но это была полуправда.

- Нэлли, я хотел подождать. Я хотел, чтобы были кровать, красивый номер в отеле и...

Нэлли прикоснулась пальцем к его губам.

- Я счастлива. Я всегда буду помнить эту ночь. Когда я одна дома...

- Одна? - он приподнялся над ней. - Дома? Ты хочешь сказать, что до сих пор предпочитаешь их мне?

- Я думала, что ты возвращаешься в ,Мэн. Ведь сегодня утром ты упаковывал вещи.

Через секунду Джейс расслабился и лег рядом, заключив Нэлли в объятия.

- Полагаю, мне следовало бы это сделать в Чикаго, до того как я вернусь назад. Не уверен, что смогу это сделать без тебя. Моя семья, начиная от тетушек и кончая кузинами, все смеялись надо мной - я дома так томился от любви.

Единственное, чего я хотел, - это вернуться к тебе.

Нэлли прижалась щекой к обнаженной его груди.

- Когда ты уехал, я была так несчастна, что все ела пудами - кексы, пироги. Однажды съела целый жареный кострец.

Джейс провел рукой по ее телу, по плоскому животу, по худым бедрам и нахмурился:

- Что с тобой случилось? От тебя осталась половина.

- Не знаю в чем дело, но я худею с каждым днем. Разве я тебе такая не нравлюсь?

- Думаю, что со временем привыкну, но я бы не возражал, если ты захочешь немного поправиться.

Она улыбнулась ему.

- До этого все другие мужчины считали меня толстухой. Они...

- Толстухой? Ты выглядела великолепно! Нет, я не хочу сказать, что сейчас ты выглядишь хуже, чем раньше, но... Нэлли, я люблю тебя такой, какая ты есть. Если ты не из тех женщин, которые привередливы в еде. Я не переношу этого. Женщины должны смеяться и есть, петь и наслаждаться жизнью. - Джейс улыбнулся ей. - Они должны быть такими, какой ты была у Эвереттов с их детьми.

- Расскажи мне о твоих знакомых женщинах, которые смеются, едят и поют.

Он прижал Нэлли к себе и рассказал о своем детстве, когда рос в старом громадном доме. Он был полон счастливыми энергичными женщинами, приходившими петь с его матерью. Вспомнил он и о долгих, нескончаемых обедах, когда стол буквально ломился от всяких блюд и угощений. Бывало, эти женщины ели часами, смеялись, болтали и пели. Они часто спорили, как должна быть исполнена та или иная ария. Отец Джейса, Ринг, обычно сидел во главе стола и был одновременно ценителем и арбитром. Он просил их петь арии снова и снова, а потом говорил, что каждая из них - совершенство. Женщины всегда делали вид, что обижаются, но им нравилось видеть красивого мужчину в качестве обожающей аудитории.

- Ты тоже был этой аудиторией?

- Я любил каждую из них, их голоса, характеры, капризы. Мне нравились их восторг и любовь к жизни. Они ели, пили, любили и сердились - все делали пылко и страстно.

- Я не уверена, что я такая же.

- Ты так любишь свою семью, что ради нее готова оставить меня?

- Это не было большой жертвой. Ведь ты был простым бедным клерком в офисе моего отца, - засмеялась Нэлли.

- Я стал у него работать только для того, чтобы быть рядом с тобой, влюбленный человек часто совершает множество глупых поступков.

Нэлли прижала руки к груди.

- Ты вернулся ко мне. Раньше я сомневалась в тебе, прости меня. Больше не буду.

- Итак, ты поедешь со мной?

- Я всюду последую за тобой и буду верной, как.., как собака. Джейс рассмеялся.

- Твоя сестренка болтает, будто я обманом увел целый класс воскресной школы.

- Я могла бы поверить, если бы речь шла о хоре, но не о воскресной школе.

Он крепко обнял Нэлли и прижал к себе.

- Распоряжайся всей моей жизнью, - проговорил Джейс, целуя ее в шею и губы.

Нэлли в душе немного испугалась. В последнее время какая-то непреодолимая сила притягивала ее к семье. Что будет, если из-за него она оставит родных?

- Нэлли. - В голосе Джейса звучала тревога.

- Я нужна Терел. - Она почувствовала, что Джейс вот-вот рассердится. Как бы нам найти для нее мужа? Сколько у тебя братьев?

Он улыбнулся ее шутке.

- На одну твою сестренку их, по-видимому, не хватит. Она могла бы... Нэлли поцеловала Джейса.

- Послушай, огонь в камине гаснет, и я проголодалась. Давай поедим и опять займемся любовью. Ты не возражаешь? Он слегка укусил мочку ее уха.

- Может быть, я справлюсь с этим. - Джейс отодвинулся от Нэлли и стал наблюдать, как она одевается. - Ты на самом деле не против, если наша первая брачная ночь будет раньше свадьбы?

- А что, будет и свадьба? - тихо спросила Нэлли.

- Конечно. Кроме того, теперь-то ты не можешь не согласиться.

- Да. - Ее глаза засияли от счастья. - Я выйду за тебя замуж, нарожаю тебе детишек и буду готова всегда тебя любить.

Он поцеловал ей руку.

- Вот именно этого я и хочу: твое тело, душу и твой ум. Мне нужна вся ты.

- А что я получу взамен?

- Мою безграничную любовь. Вопреки всему, что думают обо мне в этом городе, я люблю только одну женщину.

- Ты будешь так же тверд, как алмаз? - спросила Нэлли.

Джейс улыбнулся. Затем дотянулся до своего мокрого пальто и достал из внутреннего кармана коробочку.

- Раз уж речь зашла об алмазах... - И, открыв коробочку, он показал Нэлли кольцо с большим желтым бриллиантом. - Это тебе, - тихо проговорил он. - Если ты примешь меня такого, какой я есть: с моим характером, недостатками и ревностью.

- Я приму тебя с кольцом или без него, с деньгами и без них. - Ее взгляд выражал любовь и преданность. - На самом деле, меня не волнуют твои деньги. Я люблю тебя.

- Я знаю об этом. Дай мне свою руку. - Джейс надел кольцо на ее палец и нежно поцеловал. - Теперь насчет нашей свадебной ночи, - сказал он, обнимая Нэлли.

Они любили друг друга, потом основательно поели, снова любили и опять поели. Заснули перед рассветом в объятиях друг друга, усталые, но счастливые.

Яркий луч света проник в комнату, разбудив Нэлли. Она резко встала. Джейс, все еще полусонный, притянул ее к себе.

- Мне нужно идти, - сказала Нэлли. Она попробовала вытащить скатерть из-под него, чтобы набросить ее на себя, но Джейс оказался слишком большим и тяжелым.

- Нэлли! - Джейс умолял вернуться в его объятия.

Отодвинувшись от него, она встала и пошла в угол, где лежала сваленная в кучу мокрая и холодная одежда. Нэлли быстро оделась.

Джейс улегся на живот и посмотрел на нее снизу вверх.

- Что, медовый месяц кончился? Нэлли на минуту задержалась, глядя на него. Он лежал, вытянувшись на все свои сто восемьдесят два сантиметра, загар бронзового цвета красиво выделялся на фоне белой дамастовой ткани. Еще мгновение, и она бы, сбросив одежду, подбежала к нему, но вовремя сдержала себя.

- Я должна вернуться. Отец и Терел будут волноваться.

- Вернее, будут волноваться из-за своего завтрака, - пробормотал Джейс так, чтобы Нэлли не услышала. Одна фраза, сказанная ею прошлой ночью, заставила его замолчать. Она, кажется, сказала:

"Не поверил бы он кому-нибудь из семейства Монтгомери больше, чем чужаку". Джейс подумал: какими бы ни были отец Нэлли и Терел, это ее семья, и только им может верить она.

Джейс стал неохотно одеваться.

- Я поищу лошадей. Интересно, осталась ли еда в этой корзине.

Открыв ее, он увидел столько продуктов, что, казалось, к ним никто и не прикасался.

- Эта корзина действительно оказалась бездонной.

- Видимо, так и есть, - сказала Нэлли и посмотрела на нее через плечо Джейса. Он привлек ее к себе. Нэлли продолжила:

- Не знаю, как тебе, а мне кажется, у нас все будет прекрасно.

- Я согласен с тобой. - Джейс поцеловал ее.

Нэлли первая слегка отодвинулась от него.

- Но я все-таки должна вернуться домой.

Джейс со вздохом отпустил ее.

- Если я найду лошадей.

Как бы отвечая ему, со двора тотчас раздалось призывное ржание. Открыв дверь, он увидел обеих лошадей, стоявших перед дверью, словно ожидая хозяина.

- Моему везению пришел конец, - мрачно сказал Джейс. Его слова рассмешили Нэлли, и она захихикала.

В считанные минуты он впряг лошадь Нэлли в кабриолет, а свою привязал сзади. Едва они отправились в путь, как их радостное настроение улетучилось. Они ехали молча и с тревогой ждали развития событий в доме Грэйсонов, в Чандлере.

***

Берни встретила их у порога. Сначала она встревожилась, увидев их вытянутые лица, и у нее возникло опасение, что Джейс и Нэлли не уладили свои отношения. (После того как молодые люди вошли в полуразрушенный дом, Берни перестала наблюдать за ними и воспользовалась палочкой, чтобы украдкой понаблюдать за своими бывшими друзьями, жившими в XX веке.) Теперь, заметив сплетенные пальцы Джейса и Нэлли, она поняла, что молодые люди взволнованы предстоящей встречей с Терел и Чарлзом.

- Наконец-то! Нэлли, самое невероятное все-таки произошло!

- Терел и отец в порядке? - хмуро спросила Нэлли, сжимая пальцы Джейса.

- Больше чем в порядке! Посмотри на эту телеграмму от отца.

Нэлли дважды прочитала ее, прежде чем подняла глаза на Берни.

- Терел сбежала с возлюбленным?

- По-моему, она влюбилась в какого-то фермера и в ту же ночь вышла за него замуж. Даже не захотела приехать за одеждой, попросила переслать ее. Нэлли! Твой отец тоже женится на ком-то и хочет остаться в Денвере до свадьбы.

Нэлли стояла, ошеломленная.

- Ты свободна, Нэлли, свободна! - сказала Берни.

Джейс нахмурился.

- Вы знаете, с нами происходят какие-то странные вещи. Вчера здесь была яма, в которую упала Нэлли, а сегодня она исчезла без следа. Наши лошади убежали, хотя я их закрыл в конюшне. Потом появилась эта бездонная корзина с едой. А теперь это. По-моему...

Берни прищурилась.

- Неужели вы не слышали старой поговорки: "Дареному коню в зубы не смотрят". Теперь Нэлли свободна от обязательств перед семьей и может выйти за вас замуж. Вы что, сомневаетесь в этом?

- Да нет, я только... - Он замолчал и улыбнулся. - Вы правы. Я ни в чем не сомневаюсь. Нэлли, ты не возражаешь, если мы назначим нашу свадьбу на следующей неделе?

- Да, я согласна, - тихо ответила она, едва осознав, что к ней пришла полная свобода. - Да, я выйду за тебя замуж.

Обратившись к Берни, Нэлли спросила:

- Вы останетесь на мою свадьбу, не так ли?

- Я не могу. Моя миссия окончена, и у меня назначено свидание. - Берни улыбнулась. - Свидание с раем.

- Вы уезжаете?

- Тотчас.

- Но вы же не можете, вы...

- Милые дети, спустя пять минут вы даже не вспомните обо мне. Нет, нет, не возражайте. Вы обрели друг друга, и вам больше не нужна любопытная старая тетка.

Нэлли порывисто поцеловала Берни в щеку.

- Вы всегда будете нужны мне. Вы очень добрый и сердечный человек, затем она прошептала Берни на ухо:

- Я не знаю, что вы сделали, но уверена, что события прошлой ночи дело ваших рук. Всю свою жизнь я буду благодарна вам за великодушие и благородное сердце.

Эти слова много значили для Берни. Никто никогда не называл ее великодушной, но она и не заслуживала этого раньше. Берни расчувствовалась и пролепетала:

- Благодарю тебя... Но мне нужно идти. - Взглянув на Нэлли, спросила:

- Есть ли какие пожелания на будущее?

- У меня есть все, о чем я мечтала. - Нэлли подошла к Джейсу и встала рядом с ним.

- У меня есть одно желание, - Джейс посмотрел на нее и вспомнил первую жену, умершую во время родов. - Надеюсь, у нас будет дюжина здоровых детей, и их рождение будет легким для матери.

- Так и будет. - Берни встала на цыпочки и чмокнула его в щеку.

С этими словами она пошла вверх по ступенькам. На самом верху лестницы Берни чуть помедлила и еще раз посмотрела на влюбленных. Никогда раньше собственные поступки не вызывали у нее такого чувства удовлетворения. Берни вытерла слезу и сказала:

- Улыбнись мне, шотландец!

И навсегда исчезла из дома и памяти Грэйсонов.

Кухня

Полин, улыбаясь, встречала Берни. Расставшись с Джейсом и Нэлли, Берни вновь оказалась одетой в костюм, в котором была погребена. Очень скоро она привыкла к туману на Кухне.

- Я хорошо все усвоила, не так ли? - спросила она Полин, притворившись, будто не проронила ни слезинки, покидая Землю. - Вы думали, что я не справлюсь, а я справилась.

- Вы отлично все сделали. - Полин лучезарно улыбнулась ей. - Хорошо, что не зародили в сердце Нэлли ненависть к семье, хотя у вас была возможность убедить ее, насколько они эгоистичны.

Берни была польщена похвалой.

- И без меня там было достаточно ненависти и ревности, - пробормотала она.

- Вы на самом деле отлично справились с заданием. Итак, мы переходим на Второй уровень.

- Да, конечно.., однако...

Берни не переставала думать о Нэлли. Она пошла было за Полин, но вдруг остановилась.

- Могу я посмотреть, что произошло с Нэлли? Я хочу быть уверенной, что она поступила правильно.

Полин слегка кивнула головой и направилась в "Комнату обозрения". Как только они удобно расположились на банкетках, на экране перед ними появилось четкое изображение.

- Сейчас там Рождество, тысяча восемьсот девяносто седьмой год, пояснила Полин. - Ровно год спустя после вашего отъезда. Джейс и Нэлли уже женаты целый год.

Туман окончательно рассеялся, и Берни увидела дом Грэйсонов, празднично украшенный к Рождеству В нем было много гостей.

- Кто они?

- Это родственники Джейса приехали издалека, из штата Мэн. - Здесь же Терел с мужем, Чарлз с новой женой, а также все Таггерты из Чандлера. Полин улыбнулась. - Нэлли еще не знает о том, что у нее будет второй ребенок. Она...

- Ш-ш-ш, - прервала ее Берни. - Я сама хочу увидеть все.

Чандлер, Колорадо

Рождество, 1897

- Когда будет готов ваш новый дом? - Ринг Монтгомери, отец Джейса, спросил Чарлза Грэйсона, сидящего на другом конце кушетки. Старший Монтгомери схватил за плечи одного из мальчишек Тайлера, стремглав мчавшегося по дому, и, прежде чем отпустить ребенка, строго посмотрел на него.

- Через три месяца, - стараясь перекричать шум и гвалт, ответил Чарлз. Он с женой теперь жил в Денвере, дожидаясь, пока старый "Фентон-хауз" будет переделан по вкусу жены.

- Как вам нравится Чандлер? - Прокричал Чарлз отцу Джейса.

- Очень.

В отличие от Чарлза, Рингу, казалось, совсем не мешал шум, поднимаемый одиннадцатью детьми и четырнадцатью взрослыми. В углу комнаты Памела Таггерт громко играла на пианино, а Джейс с матерью разучивали дуэт для вечерней службы в церкви.

- Сынок, ты фальшивишь на одной ноте, - сказал ему отец через головы четырех чумазых детишек.

Чарлз не понимал, как в таком гвалте Ринг Монтгомери умудряется еще что-то слышать. Час назад обаятельная жена Чарлза, извинившись, ушла наверх отдохнуть, и он с удовольствием бы присоединился к ней.

- Что это там едят дети? - поинтересовался Чарлз?

Ринг посмотрел в угол на трех малышей, только начинающих ходить: двое из них - Кейна Таггерта, а один - фермера.

- Насколько я знаю, немного грязи никогда не помешает ребенку, но, Хэнк, - Ринг обратился к своему двенадцатилетнему племяннику, - иди посмотри, что эти дети едят.

Хэнк состроил гримасу из-за того, что пришлось отойти от двоюродных братьев - восемнадцатилетнего Зэкери и почти взрослого двадцатиоднолетнего Яна Таггерта. Хэнк находился в том возрасте, когда совершеннолетие еще не наступило, а детство уже кончилось. Неохотно повинуясь дяде Рингу, Хэнк отнял жуков у малышей, и все трое тут же захныкали.

- Вынеси их из комнаты, - попросил дядя.

Услышав это, Хэнк почти застонал.

- Над чем вы оба смеетесь? - спросил Кейн своего сына Зэкери и его двоюродного брата Яна. - Ну-ка, идите наружу и последите за малышами.

Юноши прекратили смеяться над Хэнком. Каждый из них подхватил по ребенку, и все трое вышли из комнаты.

- Итак, что вы сказали о доме? - продолжил беседу Ринг.

- Дом должен был быть окончательно перестроен в течение нескольких месяцев, но... - Чарлз осекся, услышав громкий взрыв смеха: это хохотали Кейн и Рэйф Таггерты, стоявшие у основания лестницы вместе с Джоном Тайлером.

- Джонни, дорогой, - позвала Терел из другого угла комнаты, где сидела, откинувшись в кресле. - Мне хочется пить. Принеси мне стакан лимонада.

Чарлз наблюдал, как Джон Тайлер и его трое чумазых детей наперегонки побежали на кухню исполнять просьбу Терел. Выйдя замуж за бедного фермера, выращивающего свиней, Терел сначала озадачила отца. Но это было только до того, как он увидел всех Тайлеров вместе. Приняв Терел в свою семью, бедные, неграмотные Тайлеры почувствовали себя польщенными и обращались с ней, как с принцессой. Она не утруждала себя работой, ела то, что они готовили, одевалась на деньги, заработанные ими, и время от времени одаряла их обворожительной улыбкой. Казалось, это было достаточно для Джона и детей. Они были совершенно непритязательны в одежде и носили драное старье, в то время как Терел одевалась в шелка. Чарлз увидел, как она в знак поощрения разрешила ребенку потрогать свою юбку, чем несказанно обрадовала его. В общем, семья Тайлеров выглядела вполне благополучной.

Чарлз улыбнулся Рингу, словно показывая, что в таком шуме дальнейший разговор бесполезен.

- А как эта? - спросил отца Джейс, закончив следующую песню.

- Ты все еще фальшивишь в четвертом такте, но уже лучше. - Ринг Монтгомери с обожанием посмотрел на жену - А ты, моя дорогая, была само совершенство.

Мэдди послала ему воздушный поцелуй и положила ноты на пианино.

- Мой внук, кажется, плачет, - сказала она своему сыну, кивком головы указывая на кроватку, где лежали два крохотных, всего несколько месяцев от роду, малыша.

- Это мой. - Кейн поднял ребенка и ловко усадил его на свое плечо.

- Ошибаешься, дорогой. По-моему, тот, которого ты держишь, мой. Джейс вынул из кроватки другого малыша.

Крошки дружно заревели.

Кейн тут же спустил с плеча ребенка, внимательно стал рассматривать его. В его руках был мальчик, а его третий ребенок был девочкой. Кейн и Джейс поменялись малышами.

Мэдди рассмеялась, поблагодарила Пэм за игру на пианино и пошла на кухню. Нэлли, Хьюстон и девушка Тильди по самые уши в муке делали соус к индейке.

- Хотите помочь? - спросила Хьюстон.

- Ни в коем случае! - Мэдди слегка вздрогнула. Она вела себя как истинная примадонна, как будто кто-то всерьез мог поверить, что она никогда не бывала на кухне.

Нэлли, сияющая и счастливая, пошутила:

- В таком случае вы должны что-нибудь спеть и заслужить ужин.

Мэдди засмеялась. Она давно была влюблена в свою сноху.

- Прекрасно. Что бы вам спеть? "Тихую ночь"? Или какую-нибудь другую песнью, не связанную с сезоном? - Мэдди взяла печенье из корзины и тут же съела его.

Нэлли и Хьюстон посмотрели друг на друга. Их глаза были полны слезами умиления: женщина, обладающая прекраснейшим голосом, выразила желание петь только для них и все, что они захотят.

Хьюстон глубоко вздохнула.

- "Арию с колокольчиками". Лакмэ, пожалуйста, - тихо попросила она. Ей было известно, что эта красивая ария лучше всего удавалась певице.

Мэдди улыбнулась Хьюстон и тихо позвала:

- Джоселин, ты мне нужен. Джейс заглянул в кухню и вопросительно посмотрел на мать.

- Хьюстон и твоя жена хотели бы послушать "Арию с колокольчиками".

Джейс улыбнулся.

- Хороший выбор. Где она?

- В моей сумке.

Джейс передал малыша отцу и через несколько минут вернулся в комнату с флейтой в руках. Нэлли удивленно взглянула на мужа. Впервые он предстал перед ней в новом качестве: сейчас это был человек, вся жизнь которого прошла в прекрасном и гармоничном мире музыки.

Джейс стал аккомпанировать матери на флейте.

"Ария с колокольчиками", написанная для колоратурного сопрано, начиналась медленно, в первых тактах не было слов, звучал только голос, такой прекрасный и благозвучный. Мэдди пела, и ее голос словно играл с нотами, ласкал их, он выводил трели, подражая колокольчику и повторяя эхом высокие ноты флейты.

Нэлли и Хьюстон прекратили стряпать, а Тильди, ни разу не слышавшая такого голоса, стояла не двигаясь.

В соседней комнате все замолчали, даже малыши перестали плакать, а Мэдди все пела, обыгрывая каждую ноту, лелея ее до тех пор, пока слушатели не прослезились от радости и умиления.

Мэдди кончила петь, и в доме воцарилась тишина: Вдруг один из маленьких Тайлеров, застыв в изумлении у двери, произнес:

- Проклятие! Я никогда раньше не слышал ничего подобного!

Все расхохотались. Взрослые столпились на кухне. Почти у каждого был малыш: у кого на плечах, у кого под мышкой, а кто-то держал своего ребенка за руку.

- Превосходно! - Ринг Монтгомери в порыве благодарности обнял жену. И ты пела как никогда!

- Это благотворное влияние любви в этом доме, - прошептала Мэдди.

Все стояли вокруг стола, уставленного всевозможной едой.

- Именно поэтому я счастлив! - Джейс одной рукой притянул к себе Нэлли, а другой прижал ребенка. - В этом доме царит любовь?!

- Да, - ответила Нэлли со слезами на глазах. - Никогда не думала, что познаю такую любовь и буду так счастлива. Я и не подозревала, что возможно такое.

Джейс нежно поцеловал жену.

- Сюда, все идите сюда! - громко позвал Кейн. - Если все мы так счастливы, то почему глаза у нас на мокром месте? Мэдди! Вы знаете настоящие веселые песни? Такие, как "Половина пенни, половина бушеля"?

- Кейн, - строго сказала ему Хьюстон. - Я очень сомневаюсь, что Мэдди знает... - Она замолчала, потому что Мэдди внезапно разразилась громкой песней, подобающей певичке из кабака, и все, смеясь, стали петь вместе с ней.

- И все-таки она неплохая певица, - заключил Кейн, обращаясь к жене.

Нэлли пела со всеми. Она перевела взгляд с Джейса, державшего на руках их дитя, на всех остальных. Она до сих пор приходила в смущение, видя, как ухоженная чистюля-сестра прижимается к неопрятному мужу. Но, по-видимому, Терел обожала его, так же как и детей. Нэлли посмотрела на отца, обнявшего пухленькую жену. Она только что присоединилась к поющим. В ее ушах поблескивали бриллиантовые сережки, подаренные Чарлзом на Рождество. Нэлли также знала, что только за этот месяц счет за платья его жены не идет ни в какое сравнение со счетами Терел, которые теперь казались мизерными.

Нэлли сжала руку Джейса и поближе придвинулась к нему.

- Я самая счастливая на свете, - тихо сказала она, и Джейс снова поцеловал ее.

Кухня

Берни хмыкнула и смущенно посмотрела на Полин.

- Я очень рада за нее. Она заслуживает всего самого хорошего.

- Вы всех сделали счастливыми, - сказала Полин и пошла к выходу.

- Да, думаю, мне удалось это, - с гордостью проговорила Берни, следуя за ней. - Хотя я намеревалась немного научить Терел покорности.

- Вы же не рассчитывали на самом деле, что она будет стирать белье и гладить, ведь так? А вы бы сами делали это? - Ни в коем случае! Никогда! Обе женщины посмотрели друг на друга и расхохотались.

- Прекрасно, значит, теперь я иду в рай? Правильно?

- Не совсем.

- Но я думала...

- Вы еще не расплатились.

- За что?

- Не расплатились за то, что слишком любили себя в прошлой, земной, жизни.

- Но я помогла Нэлли...

- Да, вы это сделали. Это была ступень номер один, и вы успешно преодолели ее. Однако вам предстоит испытать кое-что еще, что другие женщины перенесли в земной жизни.

- Что вы имеете в виду? - подозрительно спросила Берни. - Надеюсь, мне не нужно будет стать женщиной-спортсменкой? Бег, покорение вершин и тому подобное?

- О нет, ничего такого, самые обыкновенные вещи.

Берни не была уверена, что поняла Полин. Ей-то казалось, что она узнала на своем опыте все, что испытывает каждая женщина на Земле. Что же могло быть еще?

- О чем вы говорите?

Полин, остановившись, серьезно посмотрела на Берни.

- Мне следует объяснить вам кое-что. На Кухне существует несколько уровней. Одни приятные, а другие... Ну, скажем, не очень. Уровень номер один, на котором вы уже были, предназначен для ознакомления с Кухней и передышки от холодного дыхания смерти. Второй уровень - это...

- Что это?

- Второй уровень предполагает, что вы должны очень серьезно относиться к своей работе - земной работе.

- Вы хотите сказать, что я еще для кого-то стану волшебной крестной матерью? - Берни на минуту задумалась. - Это совсем неплохо. Меня это забавляло.

- Я рада, что вам понравилось, потому что вы должны будете снова это сделать, - только на этот раз гораздо быстрее.

- То есть у меня будет ограниченное время?

- Нет, не совсем. Просто большинство людей почему-то горит желанием покинуть Второй уровень.

Туман перед ними рассеялся, и Берни увидела указатель с перечнем женских страданий на Земле.

Полин сказала ей:

- Так же, как и в прошлый раз, вам нужно выбрать комнату для ожидания.

Каждая комната соответствует одному страданию.

Подойдя поближе, Берни прочитала перечень.

- Нет, нет, только не это, - прошептала она.

Однако Полин остановила ее.

- Вы все-таки должны сделать выбор.

- Я не могу. - Берни закрыла лицо руками. - Они так ужасны. А не могу ли я сразу пойти в ад, чтобы сгореть там заживо?

- Боюсь, что это самый легкий путь отсюда. Вы не заслужили рая на Земле и теперь должны пострадать, как и другие женщины. - Полин повернула Берни лицом к перечню и повторила:

- Вы должны выбрать.

Берни заставила себя открыть глаза и еще раз перечитать его. Там было написано:

"1) путешествие по всей Америке в спортивном автомобиле с тремя детьми и собакой;

2) упаковка вещей в рюкзак и сон в палатке с падчерицей и пасынком;

3) телевизор, показывающий двадцать четыре часа в сутки передачи о системе оптимального планирования, программирования и финансирования;

4) покупка одежды с мужчиной".

- Покупка одежды с мужчиной? - ужаснулась Берни. - Это ужаснее, чем вы можете себе представить, - пояснила Берни. - Перед походом в магазин он требует, чтобы вы точно сказали, какого цвета, фасона и из какого материала хотите купить платье. В магазине держит вас за руку, свирепо следит за вами и все время смотрит на часы. Время от времени вам приходится останавливаться, чтобы он сделал свои покупки. Вы обходите двести семьдесят один магазин в поисках именно тех туфель, которые он намеревается купить, и когда наконец находите их, он жалуется, что стежки на носках туфель на треть дюйма длиннее, чем положено.

Прочитав перечень дальше, Берни побледнела.

"5) соблюдение диеты в семье, где растут три девочки-подростка;

6) пребывание в доме с восемью больными детьми или больным мужем;

7) вождение автомобиля с пассажиром-мужчиной, который все время пронзительно кричит и хнычет;

8) оказаться в одном лифте с бывшей женой вашего мужа;

9) муж в отставке, желающий проводить с вами каждую минуту;

10) начальник, который домогается вашего расположения".

- Нет, нет, - прошептала Берни, хотя знала, что у нее нет выбора. Дрожащей рукой она указала на один из пунктов перечня. - А теперь дайте мне возможность поскорее уйти отсюда, - сказала она Полин, прежде чем туман рассеялся.