"Испытание мечтой [В дебрях страсти]" - читать интересную книгу автора (Дайер Дебра)

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Здесь, на Амазонке, солнечный свет был ослепительно ярким, Кейт никогда еще такого не видела. Он был почти белый и настолько горячий, что ей даже показалось, будто от коричневой, подернутой позолотой воды поднимается пар. В Англии такого солнца нет и в разгар лета. Печет сильнее, чем на Ниле. Клубящийся воздух плотно ее окутывал, она чувствовала, как он скользит по ее коже, точно горячее влажное полотенце.

— Ты веришь, что король Артур был атлантом? — послышался голос Эдвина сквозь ровный рокот моторов.

Кейт посмотрела в сторону обеденного стола, заваленного журналами, картами, книгами и бумагами, за которым сидели отец и Эдвин.

— Я думаю, что вполне возможно.

— Чепуха!

— Разреши мне кое-что показать тебе — в моей книге у меня имеется доказательство того, что существует связь между легендами Британии и Атлантиды, — сказал Фредерик, выхватив из кипы красную, в кожаном переплете книгу. Потом он начал рыться в бумагах, как будто что-то искал. — Где эти проклятые очки?

— На твоем лбу, отец.

— О, да, вот они, — воскликнул Фредерик, нахмурив брови. Он сдвинул обнаружившиеся очки на переносицу и улыбнулся Кейт. — Спасибо, дорогая. Ну, Эдвин, теперь я покажу тебе…

— Знаю — сейчас ты скажешь, что выходцы из Атлантиды разгуливают сегодня по улицам Лондона.

— А почему бы и нет, я нахожу это вполне вероятным.

— Временами я начинаю беспокоиться за тебя, Фредерик.

Увлеченные спором, они, казалось, забыли про жару, хотя Кейт видела, что на широких бровях Эдвина выступил пот. Они все собрались на палубе, так как в каютах была невыносимая духота, все, за исключением Роберта. Она подозревала, что Роберт был на нижней палубе — играл в покер с командой, он уже три дня оттуда не вылезал.

Она прислонилась к спинке стула, ее белая льняная блузка прилипла к влажной коже, пот буквально струился по ее бокам. Это только начало, напомнила она себе. Они путешествуют по этой реке всего три дня.

Три дня, а Девлин Маккейн сказал ей не более трех слов за это время. Он не приближался к ней после того дня, когда он держал ее в своих объятиях и ее слезы капали ему на грудь. Она съежилась, представив, что он мог о ней подумать, а поняв, насколько ей это не безразлично, совсем сникла.

Этим утром она надела брюки, которые приготовила специально для этого путешествия. После Нила, намучившись там в жару с многочисленными нижними юбками, Кейт решила, что больше никогда не отправится в экспедицию, не приготовив более подходящей одежды.

Брюки были хлопковые, со складками на талии, в темно-голубую и белую «елочку». За завтраком Остин сделал ей комплимент по поводу ее внешнего вида. Девлин Маккейн взглянул на нее всего разок.

— Атлантиды никогда не существовало, — сказал Эдвин, привлекая внимание Кейт. — Платон выдумал эту историю об островной цивилизации, просто такой должна была быть, по его представлениям, идеальная республика. Даже Аристотель назвал историю Платона выдумкой.

— Атлантида существовала, это не вымысел. Платон несколько раз повторил, что Атлантида была на самом деле, и приводил отрывочные свидетельства того, что континент существовал.

— Отлично, слушай, что я тебе скажу. Платоновская история об Атлантиде — прекрасный пример надувательства.

— Ну а древние мифы о потопе? Если ты веришь, что большинство мифов базируются на какой-то доле реальности, то…

Кейт слышала все эти аргументы тысячи раз. Но, по крайней мере, Эдвин никогда не смеялся над отцом, как делали многие другие. Кейт понимала, что всем этим скептикам нужны доказательства, без которых они не могут поверить, что Атлантида существовала. И они получат их. Девлин Маккейн проведет их через джунгли. Они найдут Аваллон.

Она бросила взгляд на нос парохода, туда, где мистер Маккейн и Остин играли в шахматы. Барнаби сидел рядом на стуле и внимательно наблюдал за матчем, с таким видом, будто шла борьба на первенства мира. Девлин откинулся на белый деревянный стул, вытянув длинные ноги; он выглядел невероятно свежим и бодрым, в этой своей белой хлопковой сорочке, бриджах песочного цвета и темно-коричневых ботинках, доходящих почти до колен.

Девлина игра, казалось, мало интересовала, и он глядел на все полузакрытыми глазами, как сонный лев. Остин был более оживлен, одетый в белую рубашку и брюки, он сидел, уперевшись локтями в бедра, его подбородок покоился на скрещенных ладонях. Какие они разные, эти двое. Изящество и галантность — и ярко выраженная мужественность.

Интересно, кто выигрывает, подумала она. Джентльмен или бродяга? Но на самом деле она знала, кто выиграет; Остин Синклейр был отличным шахматистом. Он наверняка в два счета обыграет мистера Мак-кейна. При мысли о том, что мистер Маккейн может проиграть, ей сделалось почему-то очень неуютно.

Почему это так ее задевало? Почему она втайне надеялась, что Девлин Маккейн победит? Было бы лучше бы вообще не думать об этом Маккейне. Она посмотрела на берег.

Густые зеленые леса начинались у самой кромки воды, вздымаясь вверх футов на сто. Деревья, каких Кейт никогда раньше не видела, чередовались с пальмами, некоторые по форме напоминали вазу, некоторые, высокие и тонкие, были увешаны гроздьями красноватых плодов, а их длинные листья свисали над водой. Неплохо бы все это зарисовать. Она должна сконцентрироваться на работе, попытаться думать о чем-нибудь другом, хватит, сколько можно…

Ее пальцы оставляли влажные следы на бумаге, когда она переворачивала страницы альбома. Она смотрела на наброски, изображавшие Девлина Мак-кейна. Потом она повернулась и посмотрела на двух мужчин, схватившихся в честном поединке.

Черные волосы Девлина раздувались под ветром, большая прядь упала на брови. Его сорочка была расстегнута на шее, рукава закатаны до локтей, открывая его руки ветру. По коже Кейт побежали мурашки; она попыталась представить, что бы она почувствовала, если бы скинула всю одежду и подставила обнаженное тело ветру.

Интересно, когда Маккейн жил у индейцев, он тоже ходил раздетый? Он смотрелся бы совсем неплохо, при этой его грубой — дикой красоте. Она мысленно раздевала его и видела таким, каким он возник перед ней в первый раз, жар разливался в недрах ее тела. Она чувствовала какое-то беспокойство, ее тело хотело чего-то — чего, она и сама не знала.

Девлин наклонился вперед. Он повернул голову, его серебряно-голубые глаза посмотрели прямо на нее. Пот тоненькой струйкой стекал между ее грудей, которым было тесно в льняном лифчике, сдавливающем тело. Ее кожу покалывало. Каждый се нерв ожил и забеспокоился. Она попыталась глубоко дышать, но воздух был слишком горячий.

Девлин, нахмурившись, сощурился и отвернулся. Кейт посмотрела на эскизы, лежащие на ее коленях. Девлин Маккейн мог так спокойно от нее отвернуться, а сама она горела огнем при одном только воспоминании о том, как его губы скользили по ее губам, как его руки обнимали ее, так крепко, так жарко, так обещающе…

Эти кошмарные грезы не приведут ни к чему хорошему. Она знала, что она хочет от жизни, в ее планах не оставалось места мужчинам, любым мужчинам. Особенно таким, как Девлин Маккейн. Он смел ду-; мать, что она розовый бутон, которому подходит только удобный и надежный английский сад.

Впрочем, какая разница, кому интересно, что она хочет или не хочет? Как ни горько это сознавать, Девлину Маккейну не было до нее никакого дела.

Девлин уставился на доску, но абсолютно не мог сосредоточиться и обдумать следующий ход. Кэтрин Витмор вытеснила из его головы все мысли, кроме одной-единственной. И эта мысль не имела ничего общего с шахматами. Понимала ли она, какое действие может оказать на мужчину один такой взгляд, она будто раздевает его, будто хочет, чтобы…

— Она очаровательна, не так ли? — спросил Остин.

Девлин поднял глаза. Улыбка на лице Остина застала его врасплох. Не прочитал ли он часом его мысли? Впрочем, если бы прочитал, едва ли он тогда ему улыбался — так дружественно и открыто улыбался.

Скорее всего, этот человек даже не догадывался, что Девлин целыми днями борется с примитивнейшим инстинктом. И тем более Остин Синклейр не подозревал, что Девлин жаждет обнять его будущую жену и насладиться ею. А может, Остин был настолько уверен в себе, что не беспокоился по такому ничтожному поводу.

— Посмотрите на нее. Интересно, как ей удастся в такую жару выглядеть такой свеженькой и хорошенькой, как покрытый росой бутон розы. И эти брюки. — Остин с шумом выдохнул. — Полагаю, Кейт даже не догадывается, какая она в них соблазнительная.

— Они практичны, — отозвался Девлин. Да, ее длинные ножки, затянутые в мягкий хлопок, сводят его с ума, это уж точно. Девлин посмотрел на доску. Кажется, ему снова ходить.

— По ней и не скажешь, что несколько дней назад к ее горлу приставляли нож.

Барнаби кивнул.

— Да, у нее хорошее самообладание.

— Никогда не слышал от нее ни единой жалобы, — сказал Остин.

Девлину очень бы хотелось, чтобы она была другой. Хоть немного более капризной и ветреной, эдакой надоедливой девицей, такую он запросто выбросил бы из головы. Но она была не такой. Она была волевой, выносливой и чертовски привлекательной.

Девлин сделал глубокий вдох, представляя запах ее кожи, но в его ноздри проник лишь смрадный дым из труб парохода и запах перегноя, доносившийся с берега.

Стоило ему только подумать о Кэтрин Витмор, и кровь его воспламенялась. Стоило бросить на нее лишь взгляд, и с ним творилось что-то дикое: его сознание одолевали фривольные сцены, его мускулы каменели, он еле сдерживался, чтобы не броситься к ней. Но она принадлежит этому галантному лорду, или вскоре будет принадлежать. Который, кстати, явно ему нравился, вот что было самым ужасным. Но тем не менее Девлин все равно с удовольствием бы вдарил пару раз по этой улыбающейся артистекратической физиономии.

Девлин пристально изучал шахматную доску, пытаясь подавить внезапное раздражение и ненависть к этому человеку. Он попытался выкинуть из головы опасные мысли. Так, что ему сделать с этим упрямым слоном? Конь на…

— Я думаю, что Дев не в состоянии оценить качества этой леди, — сказал Барнаби. — Он знает их немного не с той стороны, так сказать.

Так… а не много ли только за то, что он старается не думать о ней. Девлин угрюмо посмотрел на маленького человека. Его медные волосы были спутаны ветром, и он улыбался той озорной улыбкой, которая всегда появлялась у него, когда этот эльф собирался напроказить.

— Женщинам не место в этом путешествии.

— Надеюсь, вы не из тех тиранов, которые считают, что женщины должны не высовывать носа из дому и вязать день-деньской чулочки детям? — спросил Остин.

Девлин откинулся на спинку стула и посмотрел мимо Остина на берег. Широкая полоса берега, пролегавшая между покрытой рябью коричневой водой : и густой изумрудной зеленью леса, опалялась солнцем, от бледного песка струилось мерцающее марево. Длинные темные существа, похожие отсюда на бревна, возлежали под горячими лучами — жакаре, огромные черные амазонские аллигаторы. Когда пароход вспенил поблизости от них воду, один из крокодилов распахнул пасть и громким негодующим шипением повелел непрошенным гостям убираться с его территории. Девлин снова невольно подумал о Кейт, с ее гладкой цвета слоновой кости кожей, с ее тонким розовым благоуханием… И представил все эти кошмары, которые поджидали ее в джунглях. Там ее ждут москиты, которые будут терзать ее нежную кожу, хищные звери и живущие в лесах дикари… Да, он хотел уберечь ее. , И если это стремление делает его похожим на пещерного человека, отлично, он возьмет в руки дубинку.

— Никак не пойму, почему эта женщина хочет прогуляться в ад.

Остин провел рукой по волосам, откидывая с бровей черные завитки.

— Потому.же, что и все остальные члены нашей экспедиции: чтобы быть там, где вот-вот раскроется тайна.

Девлин посмотрел на шахматную доску.

— Вы рискуете жизнью в поисках мечты.

— А почему вы рискуете своей жизнью, Девлин? — спросил Остин. — Если не из-за мечты.

Девлин бросил тайный взгляд на Кэтрин Витмор — она смотрела на воду, на ее коленях лежал открытый альбом. Крошечные волоски выбились из толстой косы, спадающей на плечи, они завивались вокруг ее лица и на затылке в нежные завитки. Остин был прав: каждый из них пытался настигнуть мечту. Только мечта Девлина для Остина Синклейра была реальностью Он еще раз взглянул на доску и сразу понял, как ему следует ходить. В два хода он объявил Остину шах.

Девлин почувствовал — даже прежде, чем увидел, — что подошла Кейт. Она всколыхнула воздух при приближении. Прохладу шелестящего английского сада и почти неуловимый аромат роз донес до него ветерок Не оборачиваясь на нее, Девлин переместил коня, отрезая все пути королю Остина. Радость вспыхнула, но тут же погасла, заглушенная биением сердца. Ибо в момент триумфа он с горечью осознал, что единственный приз на земле, ради которого стоило сражаться, уже завоеван — и не им.

— Вы выиграли, — сказала Кейт, взглянув на расположение фигур.

Девлин поднял глаза от доски, сделанной из красного дерева с перламутром. Какие изумленные глаза. Леди никак не могла поверить в то, что он смог обыграть ее галантного лорда.

— Закройте рот, мисс Витмор, а не то влетит какой-нибудь жук.

Она прикусила губу, ее щеки порозовели.

— Да, я удивлена, мистер Маккейн, просто я никогда еще не сталкивалась с игроком, более сильным, чем Остин.

— Кажется, я встретил достойного соперника. — Остин откинулся на своем стуле, улыбаясь во весь poт своему противнику.

Остин перевел взгляд на Кейт, и Девлину показалось, что он прекрасно понимает, в каком он состоянии. Девлину стало очень не по себе. Ну, конечно, их с Кейт неестественная напряженность не может не бросаться в глаза, подумал Девлин. Того и гляди, посыпятся искры. Странно, что это обстоятельство похоже, ничуть не тревожит галантного лорда.

— Могу сказать, что сражались они на равных, — сказал Барнаби, улыбаясь Кейт. — Если они надумают продолжать борьбу, то шансы на победу у них примерно одинаковы.

О какой это победе говорит маленький человечек? Девлин задумался.

Пароход издал зычный гудок, как будто заверещала огромная птица, увидев, что гнездо уже близко. Кейт заспешила к перилам на носу парохода. Девлин, Остин и Барнаби последовали за ней. Фредерик и Эдвин, прекратив свой спор, тоже подошли к борту.

На юге раскинулись горы, плоские, как будто Бог срезал им мачетой верхушки. Эти плато сплошь покрывали зеленые деревья и прочая растительность. Там, впереди черные воды Тапажоза встречались — но не смешивались — с коричнево-золотой водой Амазонки. По белому песчаному берегу, поросшему высокими пальмами, проходила дорога в Сантарен.

Кейт наклонилась, подставляя лицо ветру, глубоко втягивая в себя влажный воздух. Как это было бы замечательно — ощутить под ногами твердую землю, хотя бы на несколько часов.

— Я думаю, мы можем сходить в церковь, пока мистер Маккейн будет отводить того человека к судье. — Она повернулась к отцу. — Мне не терпится увидеть крест, который фон Мартиус прислал из Мюнхена. — Он ведь чуть не погиб в крушении — совсем недалеко от Сантарена, в 1819. В благодарность за спасение он прислал статую распятого Христа, сделанную из железа, а сверху она покрыта позолотой.

— Боюсь, что на этот раз вам придется отменить осмотр достопримечательностей, профессор, — сказал Девлин. — На берег сойду я и лорд Синклейр. Остальные останутся на борту.

Его низкий голос был грубым и страстным, он заставлял ее кровь бежать в жилах быстрее. Она испугалась — оказывается, ей уже достаточно услышать его голос, и знакомое пламя охватывало ее плоть…

Кейт повернулась к Маккейну. Он стоял чуть поодаль, опираясь плечом на мачту. Его руки были сложены на груди. Он выглядел слишком красивым, слишком высокомерным и уверенным в мужской своей власти.

— Мистер Маккейн, я не понимаю, какой вред нам может причинить прогулка по городу.

— У вас короткая память, мисс Витмор.

— Если мы будем держаться вместе, я думаю…

— Вы останетесь на борту.

Это был приказ, не просьба, не предложение, а приказ, не подлежащий обсуждению. Если бы он не смотрел на нее так, будто она была глупым ребенком, если бы не его ужасающая манера ни во что не ставить все ее привилегии, она возможно бы и сдержалась. Но сейчас… сейчас она готова была взорваться от злости.

— Разрешите вам напомнить, мистер Маккейн, что вас нанял мой отец. Вы не имеете никакого права мне приказывать.

Надменность, написанная на лице Девлина, сменилась гневом, Кейт невольно подалась назад. Он в два шага одолел шесть футов, отделявшие их друг от друга, и теперь был совсем близко.

Он смотрел на нее сверху. Он стоял почти вплотную — она чувствовала тепло, веявшее от его кожи. Настолько близко, что его запах заполнил ее всю — этот аромат сандалового дерева, смешанный с терпким ароматом мужской чуть влажной кожи, опаленной тропическим солнцем. И опять ее настигло чарующее пламя, там внутри, опять эти неведомые ей раньше ощущения, заставляющие онеметь ее мышцы.

— Нам необходимо кое о чем договориться, профессор. Отныне и навсегда. Ваш отец нанял меня вести вашу экспедицию, что я и пытаюсь делать. Если вы считаете, что справитесь с этим лучше меня, так и скажите. Я первым же пароходом отбуду в Пара.

— Я знаю, что дисциплина необходима, мистер Маккейн. Но я не ожидала, что со мной будут разговаривать таким тоном.

— Если вы жаждете благородных манер, поищите их в другом месте. Мне предстоит провести вашу маленькую компанию через ад, да еще при этом исхитриться избежать встречи с дьяволом. Но если каждый будет воображать, что он может делать все, что, черт возьми, ему захочется, нам не стоит и пытаться.

Кейт почувствовала, что все на нее смотрят. Избалованный ребенок, не лучше Роберта Мелвилла, наверное, думают они все. И она допустила, чтобы странные ощущения, которые этот мужчина рождает в ней, превратили ее в посмешище. Она поняла, что продолжать спор глупо. При любом исходе она окажется в проигрыше.

— Благодарю вас, мистер Маккейн, теперь я все себе уяснила.

— И что же вы себе уяснили, мисс Витмор?

Она вся сжалась, ей казалось, что она превратилась в маленький незаметный шарик, но нашла в себе силы ответить ему:

— Что вы наняты, чтобы делать свое дело, мистер Маккейн. И я не буду мешать вам.

Он резко отвернулся и пошел прочь, не сказав ей больше ни единого словечка. Она смотрела ему в спину, чувствуя, как ее щеки заливает краска, и лихорадочно вспоминая, когда в последний раз переживала подобное унижение. Впрочем, особенно долго вспоминать не пришлось — ведь это было не так давно, когда они с Девлином Маккейном имели более долгую беседу.