"Этюд о Крысином Смехе" - читать интересную книгу автора (Давыдов Павел, Кирюнин Александр)

Глава 3

— Да, в тот день их было трое, — подтвердил Дэниел. Похоже, воздействие костыля произвело свой благотворный эффект. Во всяком случае, заикаться он почти перестал. — Я все отлично помню. Эта книга… Это больше, чем книга… Я каждый день брал оттуда фунтов по пять… Шесть… Семь… Раньше их там было много… много больше, — вздохнул он. — Однако — пагубная страсть… Эх, да что там говорить!.. Но самое страшное — жена узнала, откуда я беру деньги. Теперь придется покупать новую книгу… Ах, да. В тот злосчастный день, семнадцатого октября, я, как всегда, решил немного… того… подзарядиться. И — о ужас! Денег не оказалось. А мне очень хотелось. Очень. Вы представляете? Это в тот момент, когда аппарат, — Дэниел махнул рукой в сторону прихожей, — был остановлен на профилак… ик! — тический ремонт. А мне так хотелось… — Дэниел скрипнул зубами. — Представляете, Холмс? Вы берете маленькую, самую маленькую рюмочку. Наливаете на самое донышко капельку, одну капельку мятной настойки. Вдыхаете этот божественный аромат и — прислушиваясь, не идет ли жена, — залпом выпиваете бутылку! Бутылку… Бутылку надо спрятать. Вы скажете, это невозможно. Ха! Мой гений… Вот, взгляните. Как я здорово придумал! — он показал на стол. — Одной больше, одной меньше — все равно ведь никто не заметит. А закуска! Боже мой! Ведь бывает же еще и закуска!.. Почему я никогда не закусываю?.. Э-э-эх!.. — Дэниел взмахнул руками и попытался что-то сплясать.

— И все же, кто были те трое? — остановил его Холмс.

— Трое? Ха-ха-ха! Какие еще трое? А вы… А вы кто такие? Что вы делаете в моем доме?..

— Мы ищем ваши деньги, — с достоинством ответил Холмс.

— Что?! А… да. Я совсем забыл. Это бывает. Пардон. Э… У вас есть что-нибудь… э… выпить? Что? Жаль. У меня, правда, есть. — Дэниел прикрыл глаза и несколько раз удовлетворенно кивнул. — Но там, наверняка, караулит моя благоверная… Вот, вы говорите, трое… Ну да. Первым, конечно, был мой брат Грегори. Мой младший брат. Он каждый день приходит навестить нашего больного отца. Наш отец. Наш бедный отец! Он парализован уже несколько лет… Черт, ужасно хочется выпить… Мне больно видеть, как мучается этот святой человек. И ни единого стона!

Дэниел всхлипнул. Одной рукой он утирал слезы, градом катящиеся из глаз, а другой сливал остатки вина из бутылок в большую чашу для пунша.

— Помните, как гремело его имя каких#8209;нибудь семь лет назад?.. — вопрошал он. — Лорд! Хьюго! Блэквуд! И вот теперь мой брат — мой бедный брат! — он парализован! — Дэниел залпом опорожнил чашу. — Вы бы видели, какой нежный брат мой сын… Я хотел сказать — сын мой брат… Каждый день, — Дэниел икнул, — каждый божий брат приходит к отцу и справляется… что бы еще такое выпить? Но нет! Грегори вне подозрений, потому что кто угодно, только не он. Тс-с. Потому что не пьет. Хотя, все мы не пьем…

Дэниел снова сделал несколько танцевальных па, а потом во весь голос затянул «У нашей Мэри был баран», отбивая ритм костылем по бутылкам.

— Когда-то я играл на клавикордах, — с заговорщицким видом сообщил он нам. — Но это было… Это было так давно… семнадцатого октября. Черный, черный день! Я полез в книгу и не нашел денег. Это были самые настоящие фунты. Они хрустели. Хрусть-хрусть…

— Послушайте, — сказал Холмс, начиная терять терпение. — Нельзя ли покороче? Кто были остальные двое?

Внезапно Дэниел сел на пол и с видом глубокой задумчивости уставился на шкаф.

— Мой брат — порядочный человек, — снова забормотал он. — Грегори каждый день приезжает навещать папашу после службы. А служит он у Ллойда. Этот Ллойд, похоже, свой парень и денег у него до черта… Да, кстати! За братом явилась эта старая карга — леди Гудгейт. И опять целый день шепталась с моей женушкой. Гудгейт! Тьфу! Проклятие! Это все она! Ненавижу. Не-на-ви-жу!.. Кстати, вы бывали в Неаполе? Нет? И я тоже. Киньте мне спички. Спасибо. Да. Провались она пропадом. Эта Гудгейт… — Дэниел замолчал, пытаясь раскурить подобранный с пола окурок. — Эта Гудгейт… Это самое гнусное существо на свете. Она думает, что весь город поет ей фи… ди… дифирамбы, когда она кидает медяк нищему в Вестминстере. Послушать ее, так она своими подачками осчастливила половину Лондона… Да лучше бы она удавилась и осчастливила бы всю Англию! И ту часть Европы, где ее знают… А недавно из конюшни пропала оглобля. Зачем ей оглобля?! Я так и сказал этой старой карге: ”YMBOL 171 \f «Arial Cyr»«Зачем тебе оглобля, дура?» Так она, видите ли, оскорбилась. У нее еще хватило наглости отпираться! Оглоблю-то я, правда, потом нашел…

— А третий? Кто третий? — прервал я излияния мистера Блэквуда.

— Я! Я! Я буду третьим! — закричал он, шаря по карманам. — Проклятье, денег нет! Мистер Холмс! Найдите мои деньги! Во! Вспомнил! Тем вечером — представляете? — вечером! — заходил врач. Тоже, кстати, весьма подозрительная личность. Он иногда употребляет такие словечки… — Дэниел понизил голос и подозрительно осмотрелся по сторонам. — И называет это «латынь». Ну, например… Хомо, извините, сап… Нет-нет, это слишком. Я не буду. Мне просто стыдно. Такого даже от портовых грузчиков не услышишь. У меня тут рядом порт. Темза, корабли, матр-р-р-росы…

— Причем здесь матросы? — осведомился Холмс.

— И берег Англии пропал с-среди кипящих вод!.. — немелодично взревел мистер Блэквуд и с силой ударил кулаком по краю чаши для пунша. Та перевернулась, и на нас обрушился целый каскад брызг. — Это буря! Буря! Спасайтесь! В трюме течь!.. — заорал Дэниел.

— По#8209;моему, нам пора, — поспешно сказал Холмс и, схватив меня за руку, вытащил из зала. Кэб по-прежнему перегораживал прихожую, но чьими-то заботами уже был развернут в сторону выхода. По виду фыркающих лошадей было неясно, досталось ли им милости от господской кухни или нет, но тут уж мы были ни при чем. Воровато оглянувшись по сторонам, Холмс что было сил рванул кран, торчащий из медного резервуара в чулане. Мощная струя мутноватой, остро пахнущей жидкости ударила прямо в затоптанный пол.

— Пьянству — бой! — мстительно сказал великий сыщик, и мы поспешно вскочили в кэб. — Эй, поехали! — во все горло крикнул он, с силой захлопнув дверцу. — Бейкер-стрит, 221#8209;б!

Лошади рванули, и наш кэб, подскочив на пороге, понесся прочь от замка.

— Мы тонем! Капитан уходит последним! Боже, храни королеву! — неслось нам вслед.

— Ну и денек! — пробормотал Холмс и, откинувшись на спинку сиденья, закурил трубку.