Дарья Калинина
Джентльмены не любят блондинок

Семейный скандал вовсю набирал обороты. Аня со своим третьим по счету мужем Гербертом уже не раз обменивались взаимными претензиями и даже оскорблениями. К этому дню они уже точно знали, что судьба сыграла с ними злую шутку, сведя их вместе. И для того, чтобы семейные разборки разгорались с новой силой, поводов было предостаточно.

– Единственное, о чем я пожалел на следующий день после нашей свадьбы, так это о том, что вообще на тебе женился, – в запале бросил Ане Герберт. Ничего более приятного для уха жены невозможно себе представить. Сначала Аня решила, что просто чего-то не поняла. Но нет, немецкий язык она знала в совершенстве. И все же на всякий случай в ожидании разъяснений уставилась на мужа. Обстановка в доме сложилась прямо-таки критическая, в душе у Ани кипело возмущение, но она молча глядела на свою недостойную половину. И не потому, что была настолько выдержанная, а просто не находила достойных этой скотины слов.

Ей ужасно хотелось шипеть разные гадости в адрес Герберта. От бессильной ярости она была готова просто биться головой об стенку. Однако делать этого не стала, а попыталась взять себя в руки, чтобы достойно отделать супруга. И ей это удалось. Все же не первый раз замужем…

– Ты подлая свинья! – собравшись с мыслями, завопила Аня. – Ты… ты…

Слов, чтобы охарактеризовать мерзкую личность мужа, у нее явно не хватало. Вернее, у нее-то как раз слов хватало. Но таких не было в родном языке супруга. Нет в немецком языке подобных слов. Просто караул! Воистину убогий немецкий!

– Во всех наших разногласиях виновата ты сама! – процедил в ответ Герберт, особо не вдаваясь в суть сказанного женой.

Говорил он это, как и многое другое, не повышая голоса. И такая его манера разговора еще больше бесила Аньку. Она еще раз попыталась довести до сведения мужа, сколь скверного она о нем мнения.

– И не кричи, пожалуйста, – невозмутимо прибавил Герберт. – Соседи подумают, что я тебя обижаю. Или что у нас в семье не все ладно.

– Удивительно, с чего бы это им так подумать? – съязвила Анька.

– Не кричи, – повторил Герберт. – Стены тонкие, все слышно. Твой голос разносится по всему дому и беспокоит соседей.

– Только о соседях ты и думаешь! Пусть все знают, что это ты довел меня до нервного срыва! – взвыла Аня. – Твоя проклятая невозмутимость кого угодно доведет до ручки. На деле тебе ведь на всех начхать! Зачем ты на мне женился?

Вместо того, чтобы ответить лаконичной фразой: «Я же тебя люблю!» – и тем самым поставить точку в ссоре, муж почему-то пустился в перечисление соображений, толкнувших его на этот шаг. У Ани хватило выдержки выслушать первые три пункта. Они были таковы: чтобы иметь горячий суп на столе к своему возвращению с работы. Видеть в шкафу всегда чистые, отглаженные рубашки. Наконец, чтобы друзья завидовали такому его благополучию…

Потом до Ани дошло, что муж, скорее всего, по-идиотски (иначе он и не умел) шутит. На ужин он обычно довольствовался разогретым в микроволновке готовым гамбургером. Готовить Аня не любила. Рубашки по неизвестной причине выглядели значительно лучше до того, как Аня проходилась по ним утюгом. А друзей (Аниными стараниями) к этому моменту у Герберта почему-то не сохранилось. То есть как человеческие особи они, конечно, существовали, но в дом к Герберту больше соваться не рисковали.

– С тобой невозможно жить! – поднакрутив себя, снова закричала Аня. – Тебя ведь женщины бросают, потому что с тобой нельзя жить. Ты словно кусок льда. Я прямо чувствую, как рядом с тобой сама замерзаю.

Герберт помолчал.

– Я все делаю, как ты хочешь, – наконец проговорил он. – Я начал ремонт в доме, купил тебе новый диван и этих дурацких попугаев, чтобы тебе не было скучно. Этого мало?

– Мало, – подтвердила Аня. – Мне необходимо общение. А ты со мной не разговариваешь. Чтобы привлечь твое внимание, мне нужно устроить скандал. Тогда ты меня замечаешь. Но ведь я не могу жить в постоянном нервном напряжении!

– Ты опять нашла что-то из вещей Кристи? – проницательно догадался Герберт. – Или копалась в моей записной книжке? Да? Как ты ее вообще обнаружила?

Аня почувствовала, что краснеет. Герберт ошибся самую малость. Аня и в самом деле рылась, но не в его записной книжке, которую просто не смогла найти, а в его сотовом телефоне. Он у супруга был последней модели, фиксировал все поступившие за день сообщения. Эта модель словно была создана специально для жен неверных супругов.

– Она снова тебе звонила! – закричала Аня. – Можешь не отпираться. Я по твоей роже вижу, что права.

– Сколько раз я тебе говорил, чтобы не смела за мной следить! – неожиданно сорвался на крик Герберт.

Это было настолько удивительно, что Аня застыла с открытым ртом, позабыв, что собиралась сказать. Вдобавок орать муж совершенно не умел. Сказывалось отсутствие практики. Анну буквально сразил высокий фальцет Герберта, да еще с визгливыми нотками. Жена закусила губу, потом прикрыла рот кулаком, потом отвернулась, но смех все же вырвался наружу.

Герберта перекосило. Он пулей подлетел к дверям комнаты.

– Я ухожу! – бросил он. – Не жди меня.

Ане враз стало не смешно.

– Куда это ты собрался? – с подозрением осведомилась она, но муж не удостоил ее ответом.

Он удалился в ванную комнату, заперся там и, судя по звукам, принялся приводить себя в порядок. Мыться и бриться. Аня ждала и терзалась. Скандалить как-то расхотелось. Из ванной супруг появился ровно через двадцать минут, совершенно спокойный и благоухающий. Он надел свежую рубашку, которую выгладил собственноручно у Ани на глазах. И нацепил новый галстук…

– Куда ты в таком виде собрался? – просто озверев от такой его наглости, взвизгнула Аня. – К ней?

Герберт, ничего не ответив, прошел в холл и принялся надевать ботинки, предварительно протерев их мягкой замшевой тряпочкой. При этом он насвистывал какой-то веселенький мотивчик и в упор не замечал Аню. Словно ее тут и вовсе не было. Так и не соизволив проронить ни слова, Герберт надел куртку, взял ключи от машины и вышел из дома.

– И проваливай! – бросила ему вслед Аня. – Чтобы духу твоего тут не было! Видеть тебя больше не хочу!

И чтобы окончательно прояснить мужу весь ужас его положения, Аня добавила:

– Никогда! Вернешься, меня тут уже не будет. Я улетаю домой. К маме!

Если Герберт и испугался, то виду не подал. Ане даже показалось, что его свист стал еще бодрее…

– Подонок! – в сердцах выдохнула Анька, когда муж уселся в свой новенький «БМВ», тоже, между прочим, последней модели, и укатил в неизвестном направлении. – Чтобы тебе убиться на твоей тачке!

Последняя фраза у Ани прозвучала очень убедительно. Она и в самом деле сейчас искренне считала, что супругу было бы лучше умереть, чем ехать к любовнице. Оставшись одна, Аня почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Пока она ругалась, слез не было, один азарт. А теперь – на тебе.

– Не реви! – приказала Аня себе. – Все равно пожалеть некому. Одна ты тут. Пропади она пропадом, эта Австрия!

В Австрии, а точнее в ее столице Вене, Аня оказалась в связи со своим последним замужеством. Сначала это событие обещало райские перспективы, но очень скоро Аня разочаровалась и в муже, и в своей жизни с ним. А Вену и дом Герберта так просто возненавидела. Хотя, видит бог, сама не понимала за что.

Квартира у Герберта двухэтажная. Внизу располагается спальня и холл, на втором этаже гостиная и туалетная комната. Кроме того, на втором этаже находится еще одна маленькая комнатка, где стоят компьютер и диванчик для отдыха. В квартиру можно попасть двумя способами. Либо подняться по лестнице на второй этаж и оказаться в гостиной, либо пройти через садик и оказаться прямо в спальне.

Садик совсем небольшой, этак восемь на пять метров. И в нем растут лишь два кипариса и какая-то трава. Герберт предлагал Ане в виде развлечения заняться тем, что посадить в садике цветы, разбить клумбы. Однако к этому времени Аня уже успела проникнуться отвращением и к садику тоже. Так что этот клочок земли остался без цветов.

По вечерам муж в палисаднике сам копался, выпалывал на газоне сорняки, что чрезвычайно бесило Аню. То есть бесил ее не сам факт, что Герберт копается в земле, а то, что копается он, проявляя полнейшее равнодушие к Ане. Все это, конечно, было очень сложно. Но Анька явственно чувствовала, что с замужеством поторопилась. Супруг был старше ее на какие-то пятнадцать лет, но скучно с ним было невообразимо. У Ани бывали поклонники и постарше, но такой тоски она даже с шестидесятилетним старцем не испытывала.

– Ненавижу! – пробормотала себе под нос Аня. – Этот дом и Австрию.

И, рыдая, незадачливая супруга поплелась к телефону. Она набрала номер мамы, но там никто не снял трубку.

– Ах да, – вздохнула Аня. – Мама же на работе. Одна я тут без дела кукую. Несчастный я человек. Ни на что не гожусь!

Эта мысль так расстроила Анюту, что она снова зарыдала. Немного успокоившись, женщина дрожащими руками накапала себе валокордина и валерьянки, которые прихватила с собой из России. А потом снова сняла трубку. На этот раз она звонила Марише. Подруга была дома и сразу же подошла к телефону.

– Мариша, я погибаю! – прорыдала Аня. – Это не замужество, а какой-то кошмар!

– Он тебя бьет? – бодро поинтересовалась Мариша. – Если бьет, разводись.

– Он меня уничтожает морально, – сказала Аня.

– Как это? – искренне удивилась Мариша.

Аня в который раз позавидовала толстокожести своей подруги. Чтобы Мариша почувствовала себя несчастной, мужчине нужно как минимум сломать ей пару конечностей или причинить какой другой урон ее внешности.

– Он словно меня не замечает, – пояснила Аня.

– И это постоянно? – снова удивилась Мариша. – А зачем он тогда на тебе женился?

– Не знаю, – в отчаянии пролепетала Аня. – По-моему, он и сам не знает. Я спрашивала, он только руками разводит.

– Может, польстился на твои деньги? – высказала предположение Мариша. – Что ни говори, а после Вернера тебе досталось неплохое наследство. Сколько там? Миллиона два наберется?

– Что ты! – ужаснулась Аня. – После продажи дома и уплаты всех налогов осталась сущая ерунда. Тем более что сейчас все переведено в евро. Не знаю, что куда делось. Но у меня на счету осталось не больше пятидесяти тысяч евро.

– А сколько Герберт зарабатывает? Ты узнавала?

– Около трех тысяч евро в месяц, – сообщила Аня. – Во всяком случае, примерно столько мы с ним тратим.

– Выходит, что женился он на тебе не из-за денег, – рассудительно заметила Мариша.

– Конечно, нет. Он про мои деньги и знать-то не знал. Ни тогда, ни сейчас.

– Как так?

– А так. Я ему не сказала, вот он и не знает, – гордо ответила Аня.

– Хорошо, ты не сказала. Но ведь могли сказать ваши общие знакомые, – предположила Мариша.

– Ты чего? – расхохоталась Аня. – Я же с Гербертом по переписке познакомилась. Никаких общих знакомых у нас с ним до женитьбы не было.

– Как, и с этим тоже по переписке? – ахнула Мариша. – Ну и везет тебе. И как это у тебя получается?

– А я разве не рассказывала тебе? – удивилась Аня. – Ну, это очень просто. Берешь купон бесплатных объявлений, пишешь, что хочешь познакомиться с целью замужества и отсылаешь в газету. Так делается у вас в Питере. И здесь тоже примерно так. А потом только сидишь и письма сортируешь. На самые приглянувшиеся отвечаешь и фотографии высылаешь.

– И Герберт тебе написал?

– Да. Сначала он мне понравился. После смерти Вернера я немного заскучала. Этот Сережа, ну который из ФСБ, помнишь?

– Помню.

– Тоже еще тот типчик. Сразу после нашей свадьбы оказалось, что он вечно занят. Вечно где-то мотается по своим делам. Мы с ним прожили почти год, но видела я его за это время в общей сложности не больше недели. Наконец мне это надоело, я с ним развелась.

– И нашла себе Герберта, – закончила за подругу Мариша.

– Да. Знаешь, иногда я думаю: а не ошиблась ли я, бросив Сережу? Хоть он и редко появлялся, но зато весь был мой. Мы с ним шутили, ходили гулять. С ним было весело. А с Гербертом тоска. Все думает о чем-то. Я даже начинаю подозревать, что он психически больной человек. Например, встанет в половине шестого утра и мчится со всех ног бутылочки протирать.

– Какие еще бутылочки? – захохотала Мариша.

– Ну, из-под минеральной воды. Их сдавать нужно. Протирает и что-то бубнит себе под нос. Три бутылки может целый час протирать. А как он ковер пылесосит! Это нужно видеть. Сто раз по одному месту проводит. После его уборки ковер, хотя он к полу гвоздями прибит, весь волнами делается. Так усердно он его пылесосит.

– И к вам еще уборщица ходит, – снова захихикала Мариша. – Что ей у вас делать?

– Кстати, сегодня должна была прийти, – вспомнила Аня. – Странно, нет ее. Нужно позвонить, может, что случилось у нее. Позвоню, пока Герберт не вернулся. Ну, пока!

Мариша, радуясь, что настроение у подруги улучшилось, повесила трубку. В следующий раз Аня позвонила ей через полтора часа.

– Слушай, ничего не понимаю, – взволнованно сказала она. – Уборщицы моей нет дома, а ее муж говорит, что она ушла ко мне еще три часа назад. С ней точно что-то случилось.

– А она старенькая?

– Кто?

– Уборщица твоя.

– Нет, наша ровесница или чуть старше, – ответила Аня. – Ей лет тридцать. Мы с ней даже немного похожи. Она из Словакии. Только немного потолще меня будет. Не удивительно, родила двоих детей. Говорит, что после второго ребенка очень располнела. Лада ее зовут. Слушай, ну что же с ней могло случиться?

– Не зна-аю, – протянула Мариша.

– И Герберта нет, – вспомнила Аня.

– Так ты же ему велела навсегда убираться, – напомнила Мариша.

– Ну это же я так. Куда он из своего собственного дома пойдет? – удивилась Аня. – Наверняка к своей бабе поехал. К этой Кристине. Уверена, что у них до сих пор что-то есть.

– А ты ее видела?

– Вот еще! – фыркнула Аня. – Нужно мне со всякой швалью общаться.

– Но ты же говорила, что фотографии этой бабы по всему дому у Герберта валяются. А ты на них натыкаешься и расстраиваешься. Ты же мне сама не один раз звонила и рыдала по этому поводу. Забыла?

– А, ну на фотографиях я ее, конечно, видела, – спохватилась Аня. – А в реальной жизни нет.

– Ну, и какая она на фотографиях?

– Страшная, словно смерть, – уверила Аня. – Тощая, курит без остановки и пьет. Жуткая особа. Волосы в разные стороны торчат. И выглядит лет на пятьдесят. Вся в морщинах. Я тебе не вру.

– То есть она старше Герберта?

– Да, ненамного, – согласилась Аня.

– И ты думаешь, что твой муж сбегает от тебя, молодой и красивой, к этой старой мегере?

– Откуда я знаю? – снова расстроилась Аня. – Я это подозреваю. Она же его любит. Деньги ему в долг дает и обратно не требует. И куда же еще он мог напомадиться, надушиться и нарядиться? Не в кабак же вино с алкоголиками пить.

– Да, странно, – согласилась Мариша. – Но ты не переживай. У меня Мишка, когда мы, бывало, поссоримся, тоже нарядится и выскочит из дома с криком, что уходит, мол, навсегда. А потом походит-походит вокруг дома с полчасика, проветрится и домой возвращается. Так что твой тоже вернется.

Аня вздохнула. В душе она была согласна с подругой, но все равно стало тревожно.

– А где твой Миша? – спросила она. – Вы с ним так и не помирились?

– Мы и не ссорились, – ответила Мариша. – Просто он снова вернулся к своим преступным делишкам. И я велела уматывать из моего дома. Очень мне нужно в собственном доме живую мину иметь. Натвори он чего, ко мне его братки явятся и начнут требовать что-нибудь. А не братки, так менты приплывут. Нет уж, хватит с меня нервотрепки. Пусть сам живет как хочет. Он тут пару недель назад звонил.

– Да? – обрадовалась Аня. – Миша славный парень. Не забывает. Чего хотел-то?

– Я не поняла, – ответила Мариша. – Он очень спешил, и связь была с помехами. Но то ли я должна куда-то ехать, то ли ко мне кто-то должен был приехать, я не поняла. А может, кто-то другой к кому-то должен был приехать, а я должна была проследить. Но мы с Мишкой не договорили, когда связь вообще прервалась. Так я ничего и не поняла. И на всякий случай из дома слиняла аж на целых десять дней, пока там они друг к другу ездят. Мне плевать, пусть ездят. Но только без меня. Недавно только вернулась. У мамы отсиживалась.

– Решительная ты, – позавидовала Аня. – Я вот тоже давно подумываю Герберта бросить, а все не решаюсь. Как, думаю, одна, без мужа, буду?

– А сколько ты замужем?

– Уже полгода.

– Ну, еще полгода потерпишь и решишься, – утешила Аню Мариша. – Я вот Мишку несколько лет боялась прогнать. Все думала, что любит он меня и без меня пропадет. А потом так со всех сторон припекло, что плевать мне стало и на любовь, и на жалость. Свою голову бы спасти, и то славно. Мне сложнее было, Мишка у меня дома жил. Его долго пришлось убеждать в том, что он тут больше не живет. А ты взяла вещи и ушла. Без скандала. Чего нервы даром тратить? Все равно ничего своему Герберту ты не докажешь. Вот сейчас прямо и начинай вещи собирать. И этому твоему Герберту урок будет. Он возвращается, а жена уже на чемоданах сидит и билет на самолет у нее уже забронирован. Вот и посмотришь, будет он переживать или нет.

– Да, – взбодрилась Аня. – Пожалуй, ты права. Это идея. Пойду собираться.

И она повесила трубку. Мариша несколько минут смотрела на телефонный аппарат, раздумывая, пойти ей в магазин за сливками или, плюнув на сливки, подождать Аниного звонка. В конце концов она решила остаться. На улице было ветрено и хмуро. Интуиция в который раз Маришу не подвела. Следующий звонок от Ани раздался ровно через час и десять минут.

– Слушай, я вообще ничего не понимаю, что происходит, – сказала подруга в трубку. – Герберта до сих пор нет. Представляешь, я впопыхах выгребаю все свои шмотки из шкафов и запихиваю их в чемодан. Прямо так комом и пихаю, потому что думаю, времени совсем нет. В итоге укладываюсь в рекордное время, а этой скотины до сих пор нет дома. Я ему звонила на мобильный, так он его отключил. Точно с этой бабой сидит. А билет на самолет я забронировала на завтра. И знаешь, что самое странное? Сейчас в дом ломились какие-то люди. Знать их не знаю.

– А что они хотели?

– Тоже не знаю, – ответила Аня. – Я им не призналась, что я – это я.

– Почему? – удивилась Мариша.

– Не знаю, мало ли что. Чего мне с ними в дебаты вступать? Сказала, что я уборщица, а хозяев нет дома. И дверь им не открою. Пусть хозяев дожидаются, если хотят.

– А они?

– Выслушали и ушли. Я думала, может, они что про Герберта знают. Мало ли – в катастрофу попал или с сердцем на улице плохо стало. Может, эти люди пришли мне об этом сказать. Я у них спросила, не видели ли они Герберта. А они сказали, что нет, не видели.

– А где они сейчас? – спросила Мариша.

– Говорю же тебе, ушли, – повторила Аня.

– У тебя есть возможность незаметно выглянуть на улицу? – спросила Мариша.

– Я могу выглянуть в окно гостиной, – сказала Аня. – А зачем?

– Может быть, эти люди все еще там, – предположила Мариша. – Нужно же тебе их Герберту описать. Они же к нему, в конце концов, приходили. Может быть, какие-то деловые партнеры. Иди посмотри. Потом мне перезвонишь.

Аня снова повесила трубку. Мариша осталась ждать возле телефона. По спине у нее пробежал неприятный холодок. Обычно он предвещал что-то нехорошее. На этот раз Аня перезвонила быстро.

– На улице никого нет, – сообщила она. – И рассматривать мне их нечего. Я и так через «глазок» их хорошо рассмотрела. Ничего необычного. Только один со шрамом на подбородке. А сейчас я иду к своей уборщице. Я ей звонила, у нее никто трубку не снимает. Я тревожусь. Схожу узнаю у ее мужа что-нибудь. Может, она в больницу угодила.

– Если у них никто трубку не снимает, наверное, никого дома нет, – предположила Мариша. – Так чего идти?

– А я подожду, – заупрямилась Аня. – Ладно, я тебе сегодня еще перезвоню.

Но она не перезвонила. Вечером Мариша уезжала в гости к своему другу Васе. Он работал опером в милиции, свободные дни, а тем более вечера, у него выдавались редко. И к тому же Вася был давно и безумно влюблен в Маришу. Поэтому ночевать Мариша осталась у него. Домой она вернулась лишь на следующий день, ближе к вечеру. Телефон словно только ее и дожидался, начал звонить, стоило Марише переступить порог.

– Где ты шатаешься? – гневно набросилась на нее Аня. – Звоню тебе, звоню. Думала, что ты тоже пропала.

– Ну что у тебя? Герберт появился?

– Пришел. Вчера через час после того, как я вернулась от моей уборщицы, он и заявился. Цветы принес. Сказал, что виноват. Что эгоист, но меняться не будет, так как уже стар для этого. Просил, чтобы я не уезжала.

– В общем, у вас мир?

– Мир, – согласилась Аня. – Только все равно очень скучно. И единственная моя подруга пропала. Я вчера сразу же после того, как с тобой распрощалась, пошла домой к Ладе. И ее не было. Ни ее, ни ее мужа. Правда, муж потом вернулся. Оказывается, он ходил забирать детей от соседки, которая с ребятишками сидит. А Лада так и не появилась. Сегодня муж с утра пошел в полицию заявлять о пропаже. Как подумаю, что с уборщицей могло что-то случиться, так мороз по коже.

У Мариши, хотя она не была знакома с пропавшей женщиной, по коже мороз тоже пробегал.

– И двое детей остались, – продолжала придаваться отчаянию Аня. – Совсем крошки. Жалко их, ужас!

– Погоди ты, может, еще найдется твоя подруга, – попыталась утешить ее Мариша. – Мало ли куда она могла пойти. Кстати, а ты Герберту про вчерашних визитеров, которые его искали, рассказала?

– Нет, – расстроилась Аня. – Забыла. Ну, ничего. Он сегодня обещал вернуться рано. Мы должны по магазинам пройтись, куртку мне выбрать. Герберт с работы уже выехал. Вот приедет, и я ему скажу. Ой, вот и он! Ну все, пока!

Мариша повесила трубку и в полном недоумении пожала плечами. Недоумение относилось к неприятному ознобу, который продолжал ее тревожить.

– В чем же дело? – вслух поинтересовалась Мариша, и вопрос ее, как и следовало ожидать, остался без ответа. Пожав плечами, женщина отправилась в ванную приводить в порядок свои волосы. Волос у Мариши на голове было много. Даже очень. И напрасно кое-кто из женщин, у кого волос меньше, завидуют тем, у кого их больше. Например, Мариша с радостью подарила бы добрую их половину какой-нибудь лысой гражданке. Так кипа своих волос ей досаждала.

Самым ярким переживанием детства Мариши было, когда мама причесывала ее перед походом в гости. Отправляясь к фотографу, родительнице приходилось выбирать, что ей предпочтительнее запечатлеть. Либо дочь с полными слез глазами, но с бантом в красиво уложенных локонах, либо ее сияющую мордашку, но с невообразимым беспорядком на голове.

Наиболее простым решением всех проблем явилась стрижка. И в начальные классы Мариша отправилась с самым коротким в мире каре. Но и тогда ее волосы нуждались в ежедневном и даже ежеминутном присмотре.

Вот и сейчас девушка видела в зеркале густую и пышную шевелюру из вьющихся прядей светлых волос. Мариша два дня не прикасалась к прическе. Все времени не хватало. И еще вчера в волосах образовались спутанные комки. Но вчера с их количеством еще можно было смириться или как-то справиться. А сегодня количество комков переросло все допустимые пределы. Напрашивался вывод: волосы следовало вымыть.

Вздохнув, Мариша сунула голову под струю воды. Затем она по очереди использовала весь арсенал по уходу за волосами. Сначала шампунь, потом бальзам, а затем еще один бальзам, который должен был помочь расчесать мокрую копну завитков. Но хваленое заморское средство спасовало перед Маришиной гривой. Добрые пятнадцать минут Мариша пыталась продраться сквозь спутанные золотистые дебри.

– Вот черт! – выругалась раздосадованная Мариша, когда третья поломанная расческа отправилась в мусорное ведро. – Что же делать?

Вопрос и в самом деле был немаловажным. Оставаться в таком виде Мариша никак не могла. До мытья голова выглядела запущенной, но высунуться на улицу все же было можно. А теперь… Теперь на голове у нее высилось нечто невообразимое. И Мариша поняла, что без посторонней помощи ей не обойтись…

Наспех замотав голову большим платком, Мариша выскочила на улицу и помчалась в ближайший салон красоты.

– Какую прическу желаете? – вежливо поинтересовался у запыхавшейся клиентки молоденький мастер, когда она плюхнулась в его кресло.

– Никакую, просто расчешите меня, – ответила Мариша и сняла платок.

При виде Маришиной головы мастер онемел. Потрогав Маришины волосы, он уверился, что этот кошмар ему не снится.

– Но их невозможно расчесать! – выдавил он из себя. – Никогда ничего подобного не видел.

– Не много же вы повидали в жизни, – ехидно заметила Мариша. – Я с этим уже четверть века живу.

Парикмахер взвесил на руках волосы Мариши и уважительно прищелкнул языком.

– Должно быть, тяжело постоянно таскать на голове такую тяжесть, – с сочувствием сказал он. – Хотите, попытаемся убрать лишнее?

– Как это? – подозрительно прищурилась Мариша.

– Увидите, – загадочно ответил мастер. – А пока закройте глаза.

Мариша послушно закрыла глаза и на полчаса погрузилась в мысли о том, как в далекой Вене поживает ее подруга Аня. И во что в очередной раз ее угораздило влипнуть. Впрочем, сейчас подруге вроде бы ничего не угрожало. Под присмотром своего мужа она даже выбирает себе куртку… Но Мариша ошибалась.

Никакой куртки Аня себе не выбирала. Они даже и в магазин-то не пошли, хотя и собирались. Вернее, пойти-то пошли, но с полпути вернулись назад. Черт дернул Аню рассказать Герберту о вчерашнем странном визите неизвестных парней. Услышав это, Герберт явно потерял интерес к покупке куртки, заскучал и поспешил обратно домой.

И ладно бы только поспешил домой. С кем не бывает. Расхотел человек мотаться по магазинам за курткой для жены. Вспомнил, что именно в это время по телевизору интересная передача. Или неожиданно пожалел, что так и не опробовал новую «стрелялку» на своем компьютере. Все это можно понять и при желании даже простить. Ну, сначала попилить супруга как следует, а потом все же простить. Так нет же. Не доставил муж Ане такой радости. Оказавшись дома, Герберт заметался по квартире.

– Что с тобой случилось? – допытывалась у него Аня. – Почему мы не пошли в магазин?

– Уйди! – рявкнул Герберт. – Пошла вон! Займись делом. Поставь штрудель в духовку. Хоть на это ты способна?

Обиженная Аня вышла из комнаты. Через несколько минут она услышала, как хлопнула входная дверь. Аня выскочила из кухни и помчалась к лестнице. Муж уже был внизу.

– Эй! – крикнула Аня. – Ты куда? А штрудель?

– Потом! – отмахнулся Герберт. – Ужинай без меня. Я тебе позвоню.

У Ани отвисла челюсть. Такого хамского обращения со своей персоной она вынести, конечно же, не могла. Поэтому на ужин немедленно был приготовлен пирог. И не какой-нибудь там разогретый в духовке полуфабрикат, а специальный яблочный штрудель по рецепту мамочки Герберта. На приготовление изысканного блюда Аня потратила почти весь день. И свое творение она поставила в духовку буквально несколько минут назад. Ведь, по словам Герберта, этот пирог следовало есть горячим или не есть вовсе…

Муж доставал Аню этим проклятым штруделем буквально со дня их свадьбы. Вот дался ему этот штрудель! В этот раз он даже помог Ане приготовить домашнее слоеное тесто, ездил самолично выбирать яблоки для начинки, очень суетился, предвкушая вечернее удовольствие. И вот теперь, когда пирог после всех страданий был почти готов и его оставалось только вынуть из духовки и съесть, муж исчезает!

Привыкнув доводить дело до конца, Аня проследила, как штрудель румянился, и вытащила его из духовки. Она смазала его маслом, посыпала сахарной пудрой и принялась ждать мужа, с удовольствием наблюдая, как его любимое лакомство остывает и теряет свой вкус. Когда, по мнению Ани, пирог достаточно его потерял, она отрезала себе кусок и принялась жевать.

И тут раздался телефонный звонок. Аня сняла трубку, надеясь, что это звонит Герберт с извинениями.

– Ганс! – пролаял в трубку грубый мужской голос. – Ты почему не подходишь к телефону? Ганс, ты повел себя просто как подонок! Ты меня слышишь?

Аня была просто ошеломлена. Мало ей собственных бед, так еще всякие незнакомцы будут звонить и оскорблять.

– Вы ошиблись номером, – холодно ответила Аня. – Перезвоните.

Мужчина так и поступил и перезвонил Ане буквально через несколько секунд.

– Вы не туда звоните, – потеряла терпение Аня. – Нету здесь никакого Ганса. Слышите? Сами вы подонок! Набирайте правильно номер, вот что!

Трубку повесили, и Аня пошла доедать свой кусок пирога. На душе было как-то пакостно. Снова раздался телефонный звонок. На этот раз говорила женщина. Аня мигом насторожилась. Голос был ей знаком. Это звонила та зловредная Кристина, с которой Герберт так и не соизволил окончательно порвать после свадьбы с Аней.

– Алло, можно Герберта к телефону? – спросила Кристина.

От такой наглости у Ани окончательно помутилось в голове. Должно быть, поэтому она и ответила нахалке.

– Его нет, – леденея от звуков собственного голоса, сказала Аня. – И не беспокойте нас больше. Герберт не хочет с вами поддерживать отношения и просил меня вам это передать.

– Его нет дома? Он уехал! – неожиданно оживилась Кристина. – Давно?

Аня просто онемела от возмущения. Затем она осторожно положила трубку на рычаг. Несмотря на то, что, сдержавшись, она не устроила скандала, сердце у Ани стучало, словно отбойный молоток. Последние сомнения испарились. У ее мужа с этой отвратительной Кристиной был роман. И, судя по всему, он продолжался за спиной доверчивой Ани уже многие месяцы. А сейчас Герберт, конечно же, помчался к этой твари, даже не пожелав попробовать стряпни своей жены. И не купив ей куртку.

– Ах, тварь! – взвыла от бессильной ярости Аня. – Убить тебя мало! Ну, Герберт, вернись только домой. Живым не уйдешь!

Так как мужа под рукой не оказалось, Аня сорвала зло, запустив в стену вазочку, которая давно ее раздражала. Почти сразу же в дверь позвонили. Даже не подумав о том, что у мужа есть ключи от квартиры и звонить ему незачем, Аня промчалась в прихожую и распахнула входную дверь.

По пути к двери в ее руках таинственным образом оказалась тяжелая металлическая колотушка, инкрустированная слоновой костью. Обычно это произведение африканского искусства украшало собой стену в холле. Дверь Аня распахнула стремительно и, естественно, стукнула стоявшего за ней человека. Ни капли не сомневаясь, что им может быть только Герберт, Аня колотушкой врезала со всего маху человека за дверью.

Вообще-то метила она в физиономию проклятому изменщику, но рука дрогнула. Таким образом жертва избежала тяжелой челюстно-лицевой травмы и отделалась лишь гематомой на ключице. Конечно, подобный результат Анину жажду мести не мог удовлетворить. Поэтому она еще хорошенько лягнула мужчину в пах.

От боли пришелец согнулся в три погибели. Аня занесла уже руку с зажатой в ней колотушкой для второго удара, как вдруг поняла, что человек, на которого она напала, блондин! А ведь у ее мужа волосы черные. Но удержаться от удара она уже не могла. Колотушка опустилась мужчине прямо на голову.

Гость рухнул словно подкошенный. Аня едва не заверещала от ужаса. Удержалась, лишь сообразив, что на крик сбегутся соседи, начнутся вопросы и допросы. Кстати говоря, кем бы ни оказался блондин, вел он себя благородно. Пока Аня обрабатывала его колотушкой, не издал ни единого звука. Переведя дух, женщина с ужасом уставилась на человека, разлегшегося у ее порога. Он не шевелился и, кажется, даже не дышал.

– Ой, мамочки! Что же это? – пролепетала Аня.

Чувствуя, что сама теряет от страха силы, Аня все же втащила мужчину к себе в квартиру, плотно закрыла дверь и только после этого уставилась на своего гостя. У нее еще теплилась слабая надежда, что этот мужчина – ее супруг, зачем-то перекрасивший волосы. Но, перевернув мужчину на спину, она убедилась, что с мужем у него общий лишь пол.

– Вы кто? – тронула Аня мужчину за руку.

Он не отреагировал. Аня потрясла руку. Потом потрясла сильнее. И наконец до нее дошло, что не стоило бы трясти человека, только что получившего тяжелым предметом по голове. Аня оставила мужчину в покое и принялась рассматривать его внешность.

Мужчина был еще молод, хотя и не мальчик. Никак не старше тридцати. С мужественными чертами лица. И Аня как-то сразу прониклась к блондину теплым чувством, из чего следовал вывод, что блондин изрядный подлец и мерзавец. По отношению к порядочным мужчинам Аня почему-то не чувствовала ничего, кроме раздражения.

– Эй, вы живы? – снова поинтересовалась Аня у мужчины.

Он промолчал. Его лицо было бледное, словно у покойника. Впрочем, глянув на себя в зеркало, Аня убедилась, что и сама была не краше. Так что отсутствие румянца еще ни о чем не говорило. Она-то ведь была жива.

– Может, это у него просто шок? Может, этот тип вообще припадкам подвержен? А я ударом по башке спровоцировала этот приступ, – в задумчивости пробормотала Аня. – Нужно посмотреть, не найдется ли у него в карманах каких-нибудь лекарств.

И женщина принялась со сноровкой, приобретенной в трех замужествах, рыться в карманах блондина. В конце концов, она имела на это некоторое право. Блондин разлегся, хотя и не по своей воле, на полу ее жилища. А значит, в некоторой степени был ее собственностью. Аня даже подумала, как все удачно получается: не успел один муж сбежать, как следующий потенциальный муж постучался в дверь.

Набор предметов в карманах блондина утвердил Аню в ее первоначальном мнении. Этот человек был темной лошадкой. Ане удалось обнаружить заряженный и поставленный на предохранитель пистолет и несколько запасных обойм к нему. Десяток мятных таблеток, упаковку презервативов и крем для рук.

Затем Аня перешла к обследованию брюк и нашла в них свернутую вчетверо бумагу, вернее, обрывок бумаги. На ней были фрагменты какого-то рисунка и пояснения к нему. Причем все пояснения были записаны разными почерками и даже разными шрифтами.

Некоторые строчки, Ане показалось, были написаны рукой ее мужа. Поэтому подозрительную бумагу Аня сунула к себе в карман, намереваясь изучить ее, когда закончит ревизию одежек блондина. Последней из кармана брюк Аня выудила недлинную, но очень толстую леску с шариками, привязанными с двух сторон. Леску Аня небрежно отбросила в сторону. И в этот момент блондин зашевелился.

Аня склонилась над незваным гостем. Блондин открыл глаза и уставился на Аню. При этом в его очах отразилось не безумное влечение и восторг, а страх и даже ужас. Аню передернуло. Обычно мужчины при виде ее не пугались. Должно быть, жизнь с Гербертом совсем подорвала ее здоровье и вообще неотразимость. Блондин тем временем вел себя весьма странно. Он словно окаменел. Аня проследила за его взглядом и поняла, что блондин не сводит глаз с ее руки с зажатым в ней пистолетом.

– Не бойся! – засмеялась Аня. – Я не обижу.

Она протянула руку, собираясь отдать пистолет Блондину, но он явно не понял ее добрых намерений. Вскочив на ноги, он попытался вырвать пистолет из Аниных рук. При этом бедняга не учел, что после удара по голове нельзя делать резких движений.

– Ой! – испугалась Аня, когда Блондина шатнуло в сторону висевшего на стене зеркала.

Но было уже поздно. Блондин оперся рукой о раму, гвоздь, на котором висело зеркало, добавочного веса не выдержал и вылетел из стены. Разумеется, зеркало не птица, в воздухе парить не может. Поэтому оно рухнуло на пол, и чуда не произошло. Зеркало разбилось на тысячи мелких осколков. Окончательно потерявшийся Блондин попытался удрать, но почему-то толкнул дверь, ведущую в спальню. Аня помчалась следом за гостем, пытаясь объяснить ему, что ничего страшного не произошло. Ее муж сам виноват, в том что разбилось его любимое зеркало. Сто раз ему было сказано, что гвоздь разболтался и пора его заменить.

– Да постойте вы! – надрывалась Аня, раздосадованная тем, что Блондин явно ускользает из ее рук, ведь дверь из спальни выходила прямо в садик.

При этом она напрочь забыла, что продолжает автоматически сжимать в руке пистолет и даже размахивает им, призывая Блондина остаться. В результате ее забывчивости гость не пожелал остаться. Перемахнув через ограду, Блондин был таков.

– Черт! – выругалась Аня, отпирая калитку, ведущую на улицу.

Но Блондин уже скрылся за углом. Преследовать его на улице Аня не стала. Очень ей было нужно, чтобы соседи потом говорили про нее Герберту, что, мол, она за посторонними мужиками гоняется.

– И все же, где Герберт? – снова озаботилась Аня, вернувшись в дом.

Она подсела к телефону и стала соображать, к кому бы мог отправиться ее муж. Разумеется, если он все же не у Кристины. В результате получалось, что ехать Герберту, кроме Кристины, особенно и не к кому. Аня набрала номер телефона проклятой соперницы. Ждать ответа ей пришлось долго, потому что там к телефону никто не подходил.

Наконец Анино терпение лопнуло. Она повесила трубку и, поразмышляв, приняла решение. Она поедет к Кристине сама. И если Герберт там, разом все прояснит. Пистолет Аня оставила дома. Садиться в тюрьму из-за убийства такой дряни, как супруг, она не собиралась. Аня быстро выскочила из дома и тут поняла, что у нее нет денег. Как раз сегодня Герберт должен был выдать ей очередную сумму на недельные хозяйственные расходы. Но со всеми этими волнениями, естественно, забыл.

Пришлось Ане трястись сначала на трамвайчике, потом ехать на метро, а дальше еще пешочком пройти. Адрес Кристины Аня выяснила еще в первую неделю своей супружеской жизни.

– Приду и скажу ему: «Герберт, давай разведемся!» – бубнила себе под нос Аня в трамвайчике.

Собственно говоря, эту фразу Герберт слышал от своей жены примерно раз в неделю. Но всегда как-то ловко менял тему. Иногда отвечал, что над ним будут смеяться коллеги на работе. Иногда – что мама будет расстроена. Коллегам мужа, конечно, было плевать, а девяностолетнюю маму Герберта вообще не расстраивало в этой жизни уже ничего.

Наконец Аня доехала до дома Кристины. Нужную квартиру она нашла без труда. Затем, переведя дыхание, позвонила. Никто не ответил. Аня прислушалась, и ей показалось, что она уловила за дверью какие-то стоны. Окончательно убедившись, что Герберт здесь и причем весело проводит время, Аня в ярости принялась царапать дверь когтями. К ее удивлению, дверь оказалась не запертой и легко открылась.

Аня толкнула ее и оказалась в квартире Кристины. По комнатам словно Мамай пронесся. В холле вся мебель была перевернута. Дорогая кожаная обивка дивана и кресел вспорота, ножки у стульев отломаны. Дверца шкафа висела на одной петле, а его содержимое было вывалено на пол.

– Ничего себе веселятся, – с завистью сказала Аня.

И женщина прошла дальше. Аня не была высокого мнения о себе, как о домохозяйке, но такого безобразия она никогда в квартире не учиняла. Пожав плечами, Аня заглянула в последнюю комнату. В ней тоже был кавардак. Но кое-что здесь было необычно.

Посредине комнаты лежало истекавшее кровью тело. О том, что тело женское, Аня догадалась не сразу, потому что оно было страшно обезображено. Живот и грудь превратились в одну сплошную рану. Ногти на руках и ногах были выдраны. Лицо жертвы неизвестного вурдалака, как ни странно, почти не пострадало, поэтому Аня сразу и без труда поняла, что перед ней на полу лежит Кристина.

Онемев от ужаса, Аня ухватилась за дверной косяк. В этот момент Кристина повернула к ней голову. В глазах жертвы загорелся огонек торжества, который напугал Аню еще больше, чем уродливые раны на теле Кристины.

– Кто это сделал? – с ужасом спросила Аня.

– Я сохранила ее в банке, – совершенно внятно проговорила Кристина.

И протянула к Ане свою окровавленную руку. Аня испуганно отшатнулась. Но Кристина и не думала нападать. Сил у нее хватало лишь на то, чтобы лежа протягивать к Ане руку. Присмотревшись, Аня увидела, что Кристина протягивает ей какую-то измазанную кровью тряпочку. Чтобы не огорчить умирающую, Аня взяла этот комочек. При этом Аню явственно передернуло от страха и отвращения. Но Кристина этого не заметила. Она, словно выполнив свою миссию, теперь с легким сердцем хотела отдохнуть.

– Не оставайся здесь, – прошелестели губы умирающей Кристины. – Беги! Он еще может вернуться.

Аня склонилась к раненой. Хотела посмотреть, чем можно помочь бедняжке. К тому же Кристина явно хотела, чтобы Аня к ней нагнулась. Неизвестно, какие тайны она собиралась поведать Ане, но сил у бедняжки на дальнейшие разговоры уже не хватило. Глаза у Кристины закатились, тело в агонии напряглось, а изо рта вместе с хрипом вырвался фонтан крови. Несколько капель попало на Анины брюки и куртку.

Аня отшатнулась, но было уже поздно. Через несколько минут все было кончено – Кристина избавилась от своих мучений. Аня прикрыла тело женщины и отошла в сторону. Ее всю трясло. И было от чего. Ее муж оказался жестоким убийцей и садистом. Опасным психопатом, только что разделавшим свою давнюю подругу, словно тушу на бойне.

«А может, это и не он вовсе?» – пискнул тоненький внутренний голосок Аниного шестого чувства.

Но оно было тут же задавлено обстоятельствами, говорившими сами за себя. Герберт уехал из дома, даже не поужинав? Уехал. Кристина его ждала? Ждала. Герберта тут нет? Нет. Значит, он тут был, натворил дел и смылся. И еще неясно, куда отправился. Не исключено, что к себе домой, приканчивать свою милую женушку. А что? Вполне может и не остановиться на одной Кристине.

Аня кинула последний взгляд на тело женщины и снова покрылась холодным потом. Следовало отсюда бежать. И бежать немедленно. Кристина явственно предупредила Аню, что убийца еще вернется. Ане вовсе не улыбалось тут с ним повстречаться. Даже если это будет ее собственный муж. Поэтому Аня вылетела из квартиры, наткнувшись на какую-то пожилую женщину, которая в недоумении поспешно отступила с ее дороги.

Даже не подумав, что стоило бы сообщить этой женщине о случившемся убийстве, Аня помчалась дальше. Сейчас ей все казались врагами и маньяками. Она и пяти секунд не согласилась бы остаться в том доме. Немного успокоилась она лишь после того, как, проскочив улицу, завернула за угол. Впрочем, и здесь Аня не остановилась. Некоторая ее успокоенность выразилась в том, что она стала хотя бы смотреть, куда бежит.

Наконец женщина увидела большое и шумное кафе. Ане оно показалось достаточно надежным убежищем. Вряд ли маньяк решится убивать ее прямо на глазах у многочисленных посетителей. Хотя ожидать можно было всего. Ведь убили же Кристину среди бела дня в собственной квартире. И не просто убили, а какое-то время еще пытали. И никто из соседей не пришел на помощь и даже просто ничего не заподозрил. Поистине, в этой благополучной Вене творились такие делишки, что только держись.

– Кофе и коньяк! – заказала Аня официанту. – Коньяку побольше!

Официант испуганно на нее покосился.

– Вы поранились? – участливо осведомился он. – Проводить вас в дамскую комнату? У вас кровь.

Аня удивленно воззрилась на него. Потом глянула на свою руку, по-прежнему сжимавшую испачканную кровью Кристины тряпочку.

– Это не кровь, – бросила она официанту. – И вообще, не ваше дело, несите коньяк.

Официант не стал настаивать, но его взгляд стал каким-то настороженным. Пока он ходил за коньяком и кофе, Аня наконец рассмотрела тряпочку, которую сунула ей Кристина перед смертью. К удивлению Ани, это оказалась не совсем тряпочка. А скорее кусок старой бумаги. Не кусок человеческой кожи, и то хорошо! Хотя Ане вначале так и показалось. На бумаге было что-то изображено, но Ане не удалось рассмотреть, что именно. Освещение в кафе было приглушенным и никак не подходило для изучения документов. Да и Кристина порядком перемазала свое послание кровью.

– Ох! – выдохнула Аня и единым духом опрокинула в себя порцию коньяку.

Дыхание у нее перехватило, в горле защипало, а на глазах навернулись слезы. Аня постаралась убедить себя, что это из-за коньяка. Она выпила кофе и вышла на свежий воздух. Перед кафе стояли столики. Многие пустовали. За один из таких столиков Аня и села.

Она разложила перед собой измазанный кусочек странного вида бумаги и принялась его изучать. Прошло достаточно времени, прежде чем Аня сделала свои выводы. Вне всякого сомнения, перед ней была вторая часть от того самого рисунка, что пару часов назад Аня обнаружила в кармане Блондина.

Запись на обрывке бумаги из квартиры Кристины была сделана не той рукой, что пояснения к рисунку на бумаге из кармана Блондина. И насколько Аня с ее филологическим образованием могла судить, сделаны они на другом языке. Слова на обрывке Кристины были написаны готическим шрифтом, который использовался в старогерманском языке.

Если поразмыслить, то не менее века отделяло надписи на бумаге Блондина от надписей на клочке Кристины. Ясно, что Блондин каким-то образом скопировал утраченную часть рисунка, а Анин муж переписал современными немецкими буквами использовавшийся в оригинале готический шрифт.

И еще, пояснения на клочке бумаги Кристины сделала одна рука, а пояснения на четвертушке бумаги Блондина принадлежат нескольким почеркам. В том числе и почерку ее мужа Герберта. Это было странно. Не просто странно, а очень странно. Аня ничего в этой истории не понимала. Ничего, кроме одной вещи. Из-за этих проклятых каракулей уже погибла Кристина. А так как клочков бумаги могло быть еще больше, то и трупов явно могло быть больше.

«Если исходить из того, что это Герберт убил Кристину, то почему она отдала этот обрывок бумаги именно мне? – задумалась Аня. – Ведь я жена Герберта. Может, Кристина меня просто не узнала? В конце концов, эта женщина уже умирала, а мы с ней никогда раньше не встречались. Да, она вполне могла меня не узнать. Отдала мне кусок бумаги как первой встречной, лишь бы он не достался ее убийце.

Но при чем тут Блондин? Что ему понадобилось в квартире Герберта? Зачем он приходил?

А что, если еще один фрагмент рисунка находится у моего мужа! – озарило Аню. – И что, если Блондин пытался проникнуть к нам в дом именно для того, чтобы поискать его? Тогда необходимо поспешить обратно! И постараться найти этот фрагмент, прежде чем появится мой муж или Блондин».

И Аня, позабыв, что совсем недавно умирала от страха при одной мысли о встрече с мужем, сломя голову помчалась домой. Мужа там еще не было. Это Аню порадовало. Она тут же кинулась искать третий фрагмент рисунка. Увы, это оказалось намного сложнее, чем получить первые два. Начать с того, что Аня совершенно не представляла, где Герберт мог прятать предполагаемый фрагмент. А во-вторых, супруг мог его вовсе и не прятать дома, а взять с собой, когда сегодня поспешно покидал дом.

Аня попыталась припомнить, где сегодня был ее муж перед тем, как удрать. По всему выходило, что находился он в своей спальне, а потом заскочил в прихожую. Значит, в этих двух направлениях и нужно было искать. Аня начала со спальни. В последнее время муж частенько спал там один, а потому вполне мог припрятать небольшую вещицу. Аня перевернула спальню вверх дном. Даже попыталась отдирать паркет, но паркетины сидели железно. Аня вошла в раж. Она азартно принялась расковыривать все, что можно, в комнате…

Чрезмерно упитанный мужчина сидел за письменным столом и, гневно раздувая ноздри, распекал стоявшего перед ним Блондина. Парень был сильно сконфужен. Сгорая от стыда и стараясь это скрыть, он скользил взглядом по стенам кабинета и по развешанным на них картинам. Совсем некстати в голове почему-то крутилась мысль: копии это или оригиналы? Но спрашивать именно сейчас он поостерегся. Возле его хозяина стояла тяжелая пепельница, а сам хозяин был вполне способен пустить ее в качестве метательного оружия в ход.

– Хм! – хмыкнул мужчина в кресле, и Блондин вздрогнул.

Парень оторвал взгляд от стены и просто заставил себя посмотреть в глаза боссу.

– Значит, ты не только провалил дело, но и умудрился потерять ту копию, которую я велел тебе хранить пуще глаза?

Блондин снова забегал глазами по картинам. Его хозяин хлопнул кулаком по столу.

– Смотри на меня! – приказал он. – И говори как есть. Что ты виляешь, как заяц! Я должен знать, что ты натворил и насколько плохо из-за этого обстоят наши дела. Девчонка что-то подозревает?

– Нет, ничего, – заканючил Блондин. – Клянусь!

– Откуда тебе это знать, ты же недотепа! – снова разозлился толстяк. – Ты же черное от белого отличить не в состоянии. Что она сказала, когда увидела тебя?

Блондин честно напрягся. Но, как назло, в памяти словно образовалась черная дыра.

– Так она же ничего не дала мне сказать! – обрадованно вспомнил он. – Она сразу же напала на меня.

– А ты говоришь, что ничего не подозревает! – возмутился его Босс. – Как же не подозревает, если сразу же перешла в наступление. Вон сколько синяков тебе понаставила.

– Это я сам ударился, когда падал! – попытался объяснить Блондин.

– И башку тебе едва не проломила, – не слушая его, продолжал Босс. – Ну, это, допустим, невелика заслуга. Голова у тебя – место слабое. Но дело ты провалил. Тебе было поручено войти в доверие к этой девице и выяснить, куда скрылся ее муж.

– Я не виноват! – вконец расстроился Блондин. – Она мне и слова сказать не дала. Сразу же накинулась. А пока я был в отрубе, обыскала и разоружила.

– Что же, это говорит о том, что муж предупредил ее об опасности. А раз предупредил, значит, рассказал и остальное. А если так, то наверняка посвятил ее в то, где намерен скрыться и что думает предпринять. Это уже кое-что!

И Босс пришел в хорошее настроение.

– Теперь только нужно найти способ выяснить у нее, что она знает от своего мужа, – сказал он.

– Может быть, поступить проще? – предложил Блондин. – Ну, без всяких вхождений в доверие. Послать к ней кого-нибудь из твоих ребят. Пусть они с ней поближе познакомятся. Враз заговорит!

– Нет, – решительно отмахнулся Босс. – Думаешь, ты умней всех? Я уже несколько часов назад вызвал Кастета. Так вот, Кастет с ней поработает, но это в самом крайнем случае.

– А к Кристине Кастет уже съездил? – спросил Блондин. – Что ему удалось у нее узнать?

– Ничего.

– Кастету не удалось? – вытаращил глаза Блондин. – Может, он ее не очень хорошо спрашивал?

– Слишком хорошо, – сухо бросил Босс. – Кастет – натура увлекающаяся. Сам знаешь. Переусердствовать может малость. Вот и в этот раз…

– Малость? – дрогнувшим голосом спросил Блондин. – Что этот осел сделал с Кристиной?

– Кристина мертва, убита, – сообщил Босс. – Но Кастет клянется, что ее не трогал. Что, когда он приехал, женщина была уже мертва. А в квартире все было перевернуто.

– Врет?

– Не думаю. Хотя кто его знает, – сказал Босс.

Но Боссу явно не хотелось развивать эту тему. Он недовольно поморщился и велел Блондину выйти из кабинета.

– Когда понадобишься, позову! – заключил он. – Иди и посиди в моей приемной. А мне пока нужно подумать.

Думал он недолго. Не успел Блондин прийти в себя от известия о смерти Кристины, выкурить сигарету и перекинуться парой слов с Кати – секретаршей Босса, девушкой милой и пушистой, словно одуванчик, как запищал факс на столе Кати.

– Иди, – чирикнула девушка, – зовет.

Блондин вернулся в кабинет.

– Вот что я подумал, – сказал ему Босс. – Тебе придется сменить окраску.

– Босс, я только два дня, как сходил к визажисту! – загрустил Блондин. – Месяц в очереди стоял. Отвалил ему без малого три штуки. И что, теперь снова перекрашиваться? Ты это плохо придумал.

– Да не в этом смысле, идиот! – разозлился Босс. – Не надо тебе прическу твою драгоценную трогать. Так пойдешь. А нужно было бы для дела, так и наголо бы постригся. Или наоборот.

– Согласен, Босс! – поспешно закивал Блондин. – Если для дела нужно, то я хоть в рыжий цвет.

– Придурок, тебе же сказали, что не нужно. Тут дело сложней!

– Я готов! – бодро вызвался Блондин.

– Ты вначале послушай, – поманил Босс парня пальцем. – Иди ближе.

Оба сообщника, склонившись голова к голове, принялись обсуждать что-то тихим шепотом. Судя по их довольным мордам, замышляли они изрядную пакость.

Обыскивая квартиру, Аня нашла несколько ранее не обнаруженных ею фотографий Кристины и Герберта. На снимках они счастливо смеялись прямо в объектив. Раньше подобные снимки погрузили бы Аню в мрачную депрессию сроком в несколько дней. А сейчас она лишь небрежно отбросила карточки в сторону.

Потом она наткнулась на утаенные Гербертом от нее одиннадцать тысяч евро. Деньги она немедленно перепрятала в свой тайник. Потом она обнаружила считавшуюся давно потерянной булавку от галстука, затем маленькую вазочку для сухих композиций и несколько женских колготок. Все разных размеров. Больше ничего интересного Аня не нашла, хотя и страшно упарилась. И тут раздался звонок в дверь. Аня насторожилась и стала думать, как ей поступить.

«Не буду открывать!» – сначала решила она.

Потом, немного отдышавшись, подумала, что все же стоит взглянуть, кто там на лестнице. Она на цыпочках прокралась к двери и заглянула в дверной «глазок».

– Уголовная полиция! – словно только этого и дожидался, сказал высокий мужчина в строгом костюме.

Аня внутренне ахнула. Разглядеть лица мужчины в «глазок» толком не удавалось. Металлическую бляху, которую он ей показывал, тоже. Так что это вполне могла быть медаль за спасение утопающих или опознавательный знак членов любителей зеленых газонов. К тому же даже полицейский жетон легко можно подделать или даже украсть. Уж чего проще.

В связи с ужасными событиями последних часов в Ане проснулись все возможные страхи. Поэтому она решила, не подавая голоса, послушать, что станут делать ее визитеры. Если станут ломать дверь, то ясно – бандиты.

– Откройте! – между тем повторил симпатичный полицейский. – Мы знаем, что вы дома. Консьержка видела, как вы поднялись к себе.

Вот мерзкая баба! Когда нужно, так ее днем с огнем не найдешь. А тут, поглядите-ка, какая прыть у старухи проснулась. И Аню успела заметить, и полиции о ней сообщить.

– Какое у вас ко мне дело? – решила внести немного ясности Аня.

Полицейские явно обрадовались.

– Откройте, – масленым голосом попросил располагавший к себе полицейский. – Нам нужно с вами поговорить. Это касается вашего мужа.

Точно! Аню словно током ударило. Права она была! Герберт и в самом деле убийца и маньяк. Полиция разыскивает его. Наверняка по всей Европе за ним тянется кровавый след убитых им жен и возлюбленных. И вот только теперь полиции удалось напасть на след Герберта. Просто чудо, что сама она уцелела, прожив с этим мясником без малого целых полгода.

Аня, больше не сомневаясь, распахнула дверь. Полицейские этим немедленно воспользовались и оказались в квартире. Их было двое. Симпатичный страж порядка представился ей инспектором Гюнтером. Фамилию его малахольного напарника Аня даже не подумала запоминать. Станет она разговаривать со всякими недомерками, когда муж у нее серийный убийца! Наверняка теперь ее и его фотографии появятся во всех газетах. В любой момент Аня могла стать известным и знаменитым на всю Австрию человеком. Итак, слава буквально стояла на пороге Аниного дома.

Стояла, но через порог не перешагнула. Помешал симпатичный инспектор Гюнтер. Он сказал:

– Вы подозреваетесь в убийстве фрау Кристины Штофф.

Сначала Аня решила, что ослышалась. Она протерла глаза, потом потерла уши и воззрилась на инспектора, который теперь ей уже не казался таким симпатичным.

– Вы ошибаетесь! – сказала Аня. – Ее убила не я.

– Вот как! – обрадовался инспектор Гюнтер. – Значит, вы не отрицаете, что вам уже известно о ее смерти?

Пока инспектор радовался, его напарник прохаживался по квартире. Без приглашения он уже прошел в конец гостиной и собрался спуститься на первый этаж.

– Можно? – ради приличия обратился он к Ане.

– Нет, – потрясла головой хозяйка. – С какой стати? У вас есть ордер на обыск?

Судя по смущенным лицам полицейских, ордера у них не было. Аня порадовалась, что Вена все-таки не Питер. Полицейский в нерешительности потоптался на месте, но все же вернулся обратно. Аня его даже пожалела. Надо же, такой пустяк, как отсутствие ордера на обыск, мешает человеку сделать свою работу!

– Можете посмотреть! – сжалилась она над малахольным. – Мужа дома все равно нет.

– А где он? – живо откликнулся инспектор Гюнтер.

– Не знаю, – пожала плечами Аня. – Я думала, что он у Кристины. Но раз она мертва… Нет, теперь даже не представляю, что с мужем могло произойти. Разве что преступник, что убил Кристину, убил и моего мужа…

При этих ее словах полицейские дружно переглянулись. А потом выжидающе уставились на Аню. На их лицах читалась искренняя надежда, что Аня не станет долго их мучить и сейчас же признается в двойном убийстве своего супруга и его любовницы. Но Аня такого подарка им не сделала. Она вообще не поняла, чего в действительности хотят от нее полицейские.

– Вас видели на месте преступления, – наконец произнес инспектор Гюнтер. – Соседка Кристины наблюдала, как вы выходили из квартиры убитой. И, по ее словам, вид у вас был очень странный.

– Еще бы не странный! – фыркнула Аня. – Не знаю, как вы, а я не привыкла видеть трупы. Да еще в таком состоянии, в каком была Кристина. А откуда соседка узнала, что в квартире была именно я. Ведь мы с ней никогда раньше не встречались…

– Она видела вас на фотографии, – ответил инспектор. – Кристина ей показывала ваши с мужем свадебные фотографии.

«Вот сволочь! – подумала Аня. – Показывал наши свадебные фотографии всякой швали!»

– Я признаю, что посещала квартиру Кристины, – сказала она вслух. – Зашла, чтобы убедиться, что там нет моего мужа. Дверь была открыта. Я вошла и увидела Кристину на полу всю в крови.

– Она была уже мертва?

– В чем вы меня подозреваете? – вдруг взвизгнула Аня. – Неужели вы думаете, что я могла справиться со здоровущей Кристиной, ведь она же была раза в два крупней меня. Я до сих пор трясусь от страха. Вдруг это дело рук моего мужа? Что тогда? Вам вот хорошо, вы сейчас поговорите и уйдете. А он вернется. Как мне с ним быть? Слушайте, а может, вы меня арестуете, пока суд да дело?

Полицейские дружно удивились и потупились.

– Нет, пока мы вас ни в чем не обвиняем, – заявил Гюнтер.

– Но, может быть, у вас есть какие-нибудь подозрения. Кто или за что мог убить эту женщину, кроме вашего мужа? – добавил малахольный полицейский.

Аня пожала плечами.

– Я с ней не была знакома, – сказала она. – И мужу запрещала с ней общаться. Только он меня не слушал.

– Тогда поступим так, – решил Гюнтер. – Я назову вам приметы мужчины, а вы попытаетесь вспомнить, не приходилось ли вам такого встречать. Это высокий, под метр восемьдесят, белый мужчина. С короткой стрижкой и темными глазами. Чисто выбрит. Одет в спортивную куртку зеленого цвета, темные джинсы и кепку. В руках у него была сумка. На темно-зеленом фоне желтая надпись.

– Нет, такого человека я что-то не припоминаю, – сказала Аня. – А он не блондин?

– Почему вы спрашиваете?

– Так просто.

– Нет, скорее всего, он темный шатен. Хотя волосы очень короткие, толком под кепкой не разобрать.

– Кто этот человек? Может, мне по ассоциации будет легче вспомнить. Где я могла с ним встречаться?

– Возле квартиры Кристины, – пискнул малахольный. – Это описание мы получили от той же соседки. Двумя часами раньше, как возле дверей Кристины появились вы, этот мужчина уже вошел в ее квартиру. Но как он оттуда вышел, соседка не видела. Так что этот человек вполне может оказаться убийцей.

– И Кристина впустила его сама?

– Соседка утверждает, что да. На двери и в самом деле нет следов взлома. Либо у этого человека были ключи от квартиры Кристины, либо она его знала и впустила.

– Может быть, это какой-нибудь сантехник или мастер по ремонту бытовой техники? – предположила Аня.

– Мы работаем в этом направлении, – кивнул Гюнтер. – Не беспокойтесь. Но вернемся к нашему вопросу. Что лично вы можете сказать по поводу убийства Кристины? Ваш муж не говорил вам, что Кристине кто-то угрожает?

– Он знал, что я ненавижу эту женщину! – гордо вскинув голову, ответила Аня. – Поэтому избегал говорить о ней. Всегда я первой заводила о ней разговор.

– И что выяснили?

– Ничего, что могло бы помочь следствию. Муж уверял, что его роман с Кристиной давно в прошлом. Что теперь они просто друзья. Он, мол, уважает ее как личность. И мне совершенно не из-за чего ревновать. Может быть, так оно и было.

– Только вы все равно ревновали?

– Но я ее не убивала, – повторила Аня. – Вы ведь к тому ведете?

– А у вас лично нет предположений, почему могли убить Кристину. Когда вы пришли к ней в дом, она ничего не успела вам рассказать или передать? Может, называла какое-нибудь имя?

Аня ему не ответила. У нее было занятие поважнее. Она решала, сказать полицейским про обрывок бумаги, который перед смертью вручила ей Кристина, или не говорить. По всему выходило, что говорить не стоит. Во-первых, Аня в его содержимом еще сама толком не разобралась. А во-вторых, она была убеждена, что стоит дать полицейским хотя бы одну ниточку, и от их расспросов потом не будешь знать, куда деваться.

Беседа Ани с полицейскими закончилась мирно и даже дружелюбно. Они велели ей ни под каким видом не покидать Вену. А лучше и вообще из своего дома не высовываться. После чего стражи порядка распрощались и ушли, пообещав вернуться, когда у них появятся доказательства Аниной вины.

После их ухода Аня обнаружила, что пропала ее куртка. Та самая, в которой она сидела возле умирающей Кристины и которая оказалась забрызганной кровью. Полицейские ее явно прихватили для экспертизы.

– Это просто некрасиво с их стороны! – расстроилась Аня. – А еще полиция. Порядочных из себя строят. Ворюги!

Она пробежалась по квартире, желая проверить, не пропало ли еще чего-нибудь. На первый взгляд вроде бы ничего не отсутствовало. Но вот Анина сумочка лежала немного не так, как положила ее Аня. Это Аня могла сказать точно. Но драгоценный кусочек пергамента, к счастью, находился не в ней. Его Аня засунула в карман своих джинсов, на которых тоже могли оказаться пятна крови. Но их полицейские все же почему-то постеснялись с нее стаскивать. Пока постеснялись. Еще неизвестно, как они себя поведут дальше.

Поэтому времени терять было нельзя. Аня направилась к столу. Был уже вечер. А окна комнаты, которая служила одновременно гостиной, кабинетом Герберта и столовой, как раз выходили на запад. Поэтому сейчас здесь было светлее всего. А света Ане нужно было как можно больше. Чтобы разобраться в каракулях, которыми были испещрены два обрывка, попавших к ней в руки.

Она сложила обрывки рядом и нагнулась над ними. Фрагменты рисунка на двух клочках бумаги были либо от одного и того же изображения, либо от двух очень похожих. По всей видимости, оба обрывка содержали рисунок какой-то сельской местности или района.

Потому как там были изображены деревья, символизирующие то ли лес, то ли парк. Было нарисовано и несколько крестиков. То ли кладбище, то ли, может быть, церковь. Были видны и несколько домиков. Должно быть, какое-нибудь небольшое поместье или деревня. Но понять, что за местность изображена, было невозможно без остальной части рисунка.

Поэтому Аня сосредоточила свое внимание на пояснениях к рисунку, надеясь в них найти разгадку. Прошло несколько минут. Аня в задумчивости откинулась в кресле, а потом встала и поспешила к полкам с книгами. Фрагмент послания из квартиры Кристины был на старогерманском языке, которому Аня обучена не была.

Тем не менее, обладая некоторыми знаниями современного немецкого, можно было как-то приспособиться и прочесть текст, написанный готическими буквами. И к тому же Аня отлично помнила, что у Герберта был словарь старогерманского, в котором использовался готический шрифт. Она понадеялась с помощью этого словаря, а также своих знаний университетского немецкого разгадать тайну рисунка.

К сожалению, от каждой строки в пояснениях к рисунку сохранилось не больше трех слов. Остальные были оторваны и находились у другого владельца. В довершение всего текст был испещрен точками и запятыми в самых несуразных местах. И еще в каждой строчке имелись еще и знаки плюс и минус, которым там делать вовсе было нечего.

– Похоже на какой-то шифр, – пробормотала Аня и поежилась.

Ее догадка была близка к истине. Потому что даже те несколько слов, что сохранились на обрывке бумаги целиком, были полной бессмыслицей. Как на современном немецком, так и при прочтении на старогерманском.

– Можно предположить, что речь идет о чем-то, спрятанном где-то на территории той местности, что изображена на рисунке, – пробормотала Аня, рассматривая изображенное на листках. Но тут же себя поправляла: – То есть на целом рисунке, а не на его обрывках, которые к тому же не совсем точно подходят друг к другу. Явно должны быть еще фрагменты. Но вот у кого?

В одном Аня была совершенно убеждена. Часть рисунка с пояснениями к нему на современном немецком языке делал ее муж. Или, во всяком случае, принимал в этом участие. И где он, этот муж, шляется? Как раз сегодня, когда за столько времени Ане наконец-то понадобилось его присутствие?

– Вот черт! – выругалась Аня. – Что они там могли закопать? Судя по обрывку бумаги и трупу Кристины, что-то очень ценное. Она не пожелала отдавать эту бумажку своему убийце. Сначала рисунок разорвали на несколько частей, потом снова сложили и сделали перевод пояснений. Или сначала перевели, а потом разорвали. Но, так сказать, перелицовывал готический шрифт на современный немецкий мой муженек. Это точно. А значит, он мог бы многое прояснить. Или хотя бы, на худой конец, тот Блондин вернулся. Но он не вернется! Я его здорово напугала…

И тут Аня услышала, как в ее дверь снова кто-то звонит. За сегодняшний день у ее двери уже происходило много всякого. Поэтому от дребезжания звонка ее кинуло в холод, потом в жар, а затем снова в холод. В общем, к дверям она приблизилась, трясясь, словно желе на тарелочке. Осторожно глянула в «глазок», но там была видна лишь огромная корзина цветов и часть чьего-то виска, которая высовывалась из-за белой лилии.

– Кто там? – дрожащим голосом произнесла Аня почему-то по-русски.

За дверью молчали. Аня взяла себя в руки и повторила ту же фразу по-немецки. За дверью раздался мужской голос:

– Мы сегодня встречались с вами. Вы еще ударили меня по голове.

Тут посетитель убрал цветы, и Аня узнала сегодняшнего Блондина.

– Ох! – выдохнула она. – Пришел!

Плохо соображая, что делает, Аня открыла дверь. Одно ее утешало: учитывая время его прошлого визита, Блондин не мог быть убийцей Кристины. Когда с Кристиной расправлялись, Блондин был с Аней. А после «любезного приема» его Аней он уже был просто не в состоянии на какие-либо продуманные действия в отношении Кристины. Блондин переступил порог и в нерешительности остановился, не зная, куда девать корзину с цветами.

– Проходите! – пригласила его Аня. – А это вы кому? – спросила она, указывая на цветы.

– Вам! – обрадовался Блондин, вручая ей свой презент.

При этом трудно было сказать, чему он больше рад. Тому, что наконец избавился от корзины, или Аниному согласию принять от него подарок. Но как бы то ни было, через пять минут Аня уже проводила парня к креслу в гостиной. Как ни была она заморочена сегодняшними событиями, обрывки бумаги и пергамента она все же догадалась заранее припрятать.

– Я пришел, чтобы извиниться, – растерянно пробормотал Блондин, когда Аня усадила его в кресло и сунула в руку бокал с красным вином.

Между прочим, с лучшим вином, какое нашлось у ее мужа.

– Что вы! Это я должна перед вами извиниться! – воскликнула Аня. – Видите ли, я приняла вас за своего мужа.

По мнению Ани, это заявление все объясняло. Блондин между тем почему-то поперхнулся вином и с удивлением уставился на нее. Потом, видимо, решив, что она над ним шутит, вежливо засмеялся. Аня засмеялась в ответ. Так они сидели, смеялись, а вокруг царила удивительная гармония. Но Блондин эту идиллию сам испортил.

– Дело в том, что я приходил к вашему мужу, – сказал он. – Где он? Вы можете мне доверять. Я тоже участвую в розысках наследства кайзера.

«Вот и кайзер какой-то всплыл! – подумала Аня. – Интересно послушать, что этот парень еще знает».

Она вежливо улыбнулась и сделала вид, словно для нее эта информация отнюдь не нова.

– Вы же понимаете, что речь идет о многих сотнях тысяч, – продолжал Блондин. – На каждого, – добавил он многозначительно.

Только усилием воли Аня сдержалась.

– Многие выбыли из игры, – сказала она. – Кристина, например.

Сказано это было чисто интуитивно, Аня понятия не имела, принимала Кристина участие в поисках или всего лишь хранила доверенную ей кем-то часть плана. Блондин переменился в лице, но не стал спрашивать, что же случилось с Кристиной. Это должно было бы насторожить Аню, но почему-то не насторожило.

«Как бы у этого немецкого олуха побольше выяснить, – вот о чем думала в этот момент Аня. – А хорош же у меня муженек! Хотел сотни тысяч единолично присвоить. Мне даже словом не намекнул. Ну, я тебе покажу, конспиратор!»

– И кому пойдет доля Кристины? – на всякий случай уточнила Аня.

– Это будет решать ваш муж, – ответил Блондин. – Вы знаете, где его искать?

– Может быть, и знаю, – загадочно и томно произнесла Аня, – но вам я об этом не скажу. Во всяком случае, пока не скажу.

И она кокетливо засмеялась. Блондин немедленно присоединился к ней, подхихикивая совершенно подхалимски. И, как многие подхалимы, он своей цели достиг: Аня почувствовала к Блондину внезапное расположение. Остаток вечера прошел довольно приятно. Блондина звали Хансом, но Аня продолжала называть его Блондином. Блондин прямо на глазах влюблялся в Аню. Впрочем, при всей силе нахлынувшего чувства вел себя сдержанно. Руками хватать не торопился. Сразу было видно, что они оба стоят на пороге великой любви…

– Первым на упоминание о том, что наследство кайзера существует, наткнулся ваш муж, – откровенничал с Аней Блондин, переместившись вместе с ней на диван. – Он раскопал это в каких-то старых бумагах, увидев там рисунок с загадочными пояснениями к нему. Пояснения были сделаны в виде шифра. Рисунок тоже представлял собой то ли шифр, то ли ключ к шифру. Ваш муж умный человек, но ему недоставало знаний. И он обратился к своему знакомому – профессору математики Линдтнеру. Но я не хочу много говорить об этом человеке.

– Почему? – заинтересовалась Аня.

– Он страшный человек. Я сегодня был у него. И именно от него узнал о гибели Кристины. И не минуты не сомневаюсь, что это он приказал убить бедную женщину, чтобы завладеть ее частью рисунка.

– А при чем тут она? – ревниво спросила Кристина.

– Ваш муж разорвал рисунок с шифром на пять частей и раздал их. Перевод, что он сделал, тоже передал четверым своим друзьям. А пятый клочок оставил у себя. По мысли вашего мужа, это гарантировало, что ни один из нас не сможет найти клад в одиночку и обставить остальных. Тем более что найденный вашим мужем документ – всего лишь ключ к дальнейшим действиям. Во всяком случае, рисунок – точно. И каждый из нас, владеющий лишь частью тайны, не может обойтись без товарищей.

– Очень разумно, – согласилась Аня. – Но при чем тут эта Кристина? Профессора математики мой муж посвятил – это понятно. Профессор должен был уметь мыслить логично. И быть полезным. Но Кристину-то зачем было посвящать? Какая от нее польза?

Блондин был явно смущен.

– Видите ли, – забормотал он. – Мне неудобно вам об этом говорить, но ваш муж был очень близок с Кристиной. Полагаю, что он отдал ей часть рукописи просто в знак симпатии. Понимаете, Кристина и Герберт, они всегда были рядом. Все считали, что они идеально подходят друг к другу.

– Довольно! – взвизгнула Аня. – Вы что, оскорблять меня сюда явились?

– Нет, нет! – испугался Блондин. – Я не так выразился. Конечно, ваш муж ни капли не любил Кристину, иначе не женился бы на вас.

Это заверение немного Аню успокоило. Но не слишком. Если бы только она имела представление, куда улепетнул ее муженек, она бы уж натравила на него этого убийцу-профессора. И случай подходящий выдался. Ханс не стал бы возражать. Вон как он на нее смотрит. Небось только и мечтает о том, как бы Аня вдовой осталась. Как жаль, что она не имела ни малейшего понятия о местопребывании Герберта.

– Так вы думаете, что это профессор убил Кристину? – прошептала Аня. – Он высокий, спортивный и с короткими волосами? Ходит в зеленой куртке?

– Боже мой! – отчего-то побледнел Блондин. – А ведь этого человека я несколько дней назад видел в приемной профессора.

– Ой! – испугалась Аня. – Тогда ваш профессор точно виноват в смерти Кристины. И мы немедленно должны сообщить в полицию.

В полицию обращаться Блондин явно не хотел.

– Вы не понимаете, – сказал он. – Кристина знала, чем рискует. Однако она не пошла в полицию. Хотя знала, что затеял профессор.

– Откуда? – спросила Аня. – Откуда она это знала?

– Дело в том, – снова замялся Блондин, – что неделю назад пропал пятый член нашей пятерки. И Кристина тогда сразу обвинила Линдтнера в предательстве, заявив, что он убил нашего друга, чтобы завладеть его частью плана.

– Очень плохо, – загрустила Аня. – Значит, ваш мерзкий профессор теперь в выигрыше. У моего мужа сохранилась его часть рисунка. И еще ваша часть находится у меня. Вы уж простите, я узнала на бумаге руку моего мужа и решила, что это какое-нибудь его любовное письмо. И взяла, чтобы прочитать.

– И где этот обрывок теперь? – с надеждой спросил Блондин. – Вы мне его вернете?

– С радостью бы вернула! Только его у меня нет, – нагло соврала Аня.

– Как нет? – испугался Блондин.

– Так, я выкинула его в мусор, как только поняла, что это вовсе не любовная записка.

Блондин был явно разочарован. В его душе боролись два чувства. С одной стороны, ему явно очень хотелось схватить Аню за горло, а с другой – ведь по отведенной роли ему полагалось ее любить.

– И где этот мусор? – наконец спросил Блондин. – Думаю, что можно этот обрывок найти. Разложим мусор на газете и…

– Ах, нет. Ничего не получится! – вздохнула Аня. – Мешок с мусором я вынесла, и его уже забрали мусорщики.

Блондин скрипнул зубами.

– Очень жаль. Но, к счастью, у меня сохранилась копия этого обрывка, – сказал он. – Конечно, трудненько будет мне его снова перевести, но у Герберта должен быть словарь древнегерманского. Вы мне его не одолжите?

– Конечно, – согласилась Аня, которая уже давно перевела все, что ей было нужно.

Она притащила нужный словарь и торжественно вручила его Блондину.

– А кто эти пятеро, кому мой муж передал обрывки документа? – спросила она. – Ты знаешь их имена?

– Во-первых, я сам, – начал перечислять Ханс. – Потом Кристина и профессор. И сам Герберт.

– Это четыре, – быстро подсчитала Аня. – А кто пятый?

Блондин, казалось, колебался.

– Его зовут Клаус, – наконец сказал он. – Больше я о нем ничего не знаю.

– Скажи, а почему ни один из вас пятерых не смог просто запомнить слова и рисунок? – спросила у Блондина Аня.

– Не знаю, – пожал он плечами. – Не смогли. Это же очень сложно.

Если бы ей такое сказал ее соотечественник, Аня бы не поверила. Но ей это сказал житель Западной Европы, поэтому Аня поверила. Они все тут такие сытые, что и в самом деле мозги жиром могли заплыть настолько, что и нескольких слов не запомнишь. Аня так Блондину и сказала. Получив словарь, гость собрался уходить. Вернее, Аня начала его потихоньку выставлять из дома. Очень уж она за сегодняшний день устала.

Любовь Блондина – это, конечно, хорошо. Но во все эти сказочки про зарытые в земле клады Аня не верила с десяти лет. Тогда она попыталась самолично найти клад, а вместо этого влипла в крупные неприятности из-за попорченного газопровода. Естественно, и ее родители соответственно влипли в большие убытки. К тому же после этих приключений ей все лето пришлось ходить в летний лагерь, вместо того чтобы отдыхать с родителями на море. На море просто денег уже не хватило. Это наказание навсегда отбило у Ани охоту к поискам кладов.

– Да, я не сказал самого главного, – вспомнил Блондин уже возле двери. – Профессор намекал, что Кристине и вашему мужу удалось продвинуться вперед в разгадке тайны. Он сказал, что Герберт сделал для себя еще одну копию и уже знает, где искать наследство кайзера.

– Мне об этом ничего не известно, – уверила Ханса Аня. – Но если, делая уборку, я найду бумагу с загадочным рисунком, я тебе обязательно позвоню.

– Звони без всякого повода, – попросил Блондин. – Дело в том, что я за тебя волнуюсь. Твой муж явно не ценит то, что имеет.

Это было чистой правдой. Первым словом правды, услышанной Аней от Блондина. Хотя она сама об этом еще и не подозревала. Выйдя от Ани, Блондин достал мобильник и позвонил.

– Ну как? Эта дуреха слопала историю про влюбленного юношу, которую мы для нее придумали?

– Слушала, раскрыв глаза и уши, и то и дело просила добавки, – захихикал Блондин. – Похоже, влюбилась в меня, как кошка. Думаю, если и дальше так пойдет, через несколько дней будет есть у меня с рук. Сказку про кайзера слопала и не поморщилась.

– Отлично! – обрадовался Босс. – Но не забудь, нам нужна не она, а ее муж.

Оставшись дома одна, Аня не подозревала о подлости своего недавнего гостя. Она размышляла о той истории, которую он ей поведал. Если сам Блондин считал ее правдивой, то Ане, при всем ее хорошем отношении к Блондину, в его россказни верилось с трудом.

– Чушь какая-то! – бормотала она себе под нос. – Зачем Герберту понадобилось рвать на части этот рисунок и пояснения к нему? Это же нелепо. Что же это они? Собирались раз в неделю все вместе, чтобы часами посидеть бок о бок и, сложив свои куски документа, поломать головы над загадочным рисунком? Тоже мне, клуб по интересам. Гораздо продуктивней было бы оставить каждому по целой копии рисунка с переведенными пояснениями. Или с непереведенными. Но обязательно по целой, чтобы каждый из пятерки мог все свое свободное время посвящать разгадыванию головоломки. А то что же получается? Пришла человеку в голову дельная мысль, он должен мчаться к телефону, собирать своих четырех сообщников, чтобы свериться с их фрагментами рисунка. Да пока он бы дозванивался, пока они все приехали бы со своими обрывками рисунка, эта дельная мысль уже давно бы улетучилась. Нет, тут что-то не то. Врет мне Блондин!

И с этим мудрым решением Аня и улеглась спать. Дверь она закрыла на цепочку и на всякий случай придвинула к ней шкаф. Оставалась еще дверь в садик. Увы, она была наполовину застеклена. Что для Ани, привыкшей к металлическим дверям в Питере, казалось верхом безумия. Тот факт, что стекло было пуленепробиваемым, дела не менял. Так что ночевать в спальне она не решилась бы ни за что на свете. Устроилась Аня в гостиной возле телефона, чтобы в случае подозрительных шумов сразу же вызывать полицию.

Но не успела она закрыть глаза, как зазвонил телефон.

– Ты чего там? – бодро поинтересовалась Мариша. – Чего не звонишь? Ты вообще еще жива, старушка?

– Сама ты старушка! – огрызнулась Аня. – А что не звонила, так прости. Забыла!

– Купили куртку? – полюбопытствовала Мариша.

– Какую куртку? – удивилась Аня, у нее из головы напрочь вылетели такие пустяки.

– Ну ты даешь! Вы же сегодня с Гербертом собирались идти покупать тебе куртку. Что, не ходили?

– Нет.

– Почему? – требовала ответа Мариша.

Аня вздохнула и поняла, что просто так отделаться от Мариши ей не удастся. Пришлось рассказать подруге все, что случилось с ней за сегодняшний день.

– Мамочки! – воскликнула Мариша. – Золото кайзера! На сотни тысяч. А сотни тысяч чего? Евро или долларов? Аня, а кайзер – это кто такой?

– Немецкий император, – буркнула Аня.

– А ты где? Вроде бы в Австрии? При чем тут немецкий император?

– Сама ничего не понимаю, – призналась Аня. – Голова кругом идет.

– А эту женщину, Кристину, действительно убили? – помолчав, спросила Мариша.

– Точнее некуда, – вздохнула Аня. – Как вспомню, так жутко становится.

– И она передала свой кусочек документа тебе? – не успокаивалась Мариша. – Анька, ты же в опасности!

– Спасибо, что сказала, – возмутилась Аня. – Положение – веселей не придумаешь. Хотела я домой по-тихому смыться и пересидеть, так полиция не выпустит. Ведь они меня подозревают в убийстве Кристины. Представляешь? Ну, ничего. Вот когда найдут мой труп, сразу поймут, что были не правы.

– Анька, если ты не можешь вылететь из Вены, так я к тебе прилечу, – заверила подругу Мариша. – Жди.

И она повесила трубку. Аня тоже положила трубку и выдернула шнур из розетки. Больше ни с кем разговаривать она не собиралась. Глаза у нее просто слипались. После разговора с подругой ее приятно утешала мысль, что не одна она такая невезучая. Встречаются на свете и более чокнутые люди.

Во сне Аню преследовал муж. Герберт гонялся за ней с огромным кухонным ножом и умолял дать ему развод. Иначе он не сможет убить ее. Так как убивать своих жен не в его правилах. А вот после развода – дело другое. И он таскал за собой Блондина. Ханс почему-то изображал судью, который должен был освободить Аню от брачных уз.

Аня разводиться упорно не желала и во все лопатки улепетывала от мужа и Блондина. В этом ей здорово мешало пышное подвенечное платье, в котором, Аня это точно помнила, она выходила замуж в первый раз. Еще в Питере. И было это много лет назад. Как платье могло оказаться в Вене – непонятно. Тем более что Аня его собственноручно уничтожила еще два года назад, разорвав на мельчайшие клочки.

Проснулась Аня вся в поту и с диким криком. Во сне Герберту все же удалось догнать ее и замахнуться на нее ножом. В этот момент Аня и проснулась. Она села в кровати, трясясь от страха. За окном было еще темно, утро не наступило. Поэтому Аня решила, что вполне может попытаться рискнуть еще поспать.

– Надеюсь, что больше Герберта во сне я не увижу, – робко высказала она пожелание, устраиваясь поудобнее.

Желание Ани сбылось. Герберта она не увидела. Зато к ней явился ее первый муж – офицер Владимир Коземяко. Он с места в карьер принялся стыдить Аню. Нехорошими словами он укорял ее за то, что она опозорила его честь перед товарищами, бросив русского офицера и связав свою жизнь с каким-то немцем. Напрасно Аня пыталась объяснить Володе, что Герберт не немец, а австриец, и что это две большие разницы. Володя был неумолим.

– Ты меня опозорила! – вопил он. – Ты потаскуха и недостойна того, чтобы оставаться в живых.

«И этот туда же! – обреченно подумала Аня во сне. – Свиньи эти мужики!»

Володя в это время пытался извлечь из кобуры свой пистолет, но вместо этого оттуда вынырнул второй муж Ани – Сергей. Тоже офицер, но только не Военно-морского флота, а контрразведки. Этот сразу перешел к делу. Даже объясняться не стал, а сразу же схватил Аню за горло и принялся душить. С диким воплем Ане удалось вырваться от него. Она проснулась…

– Ну и мужики мне попадались в мужья! – простонала она. – И что мне такое сегодня снится? Не может быть, чтобы мои бывшие все так меня ненавидели. Я же их почти люблю.

Она перевернулась на другой бок, отбросила подальше подушку, в которой только что едва не задохнулась, и снова уснула. На этот раз получилось без снов. Утром ее разбудил тревожный звонок в дверь. Аня накинула на себя халатик и поплелась встречать гостей. За дверью стоял муж Лады – пропавшей Аниной домработницы.

– Ее нет вторые сутки! – убитым голосом сообщил мужчина. – Я уверен, что она мертва.

Только сейчас Аня сообразила, что Лада не появлялась у нее уже два дня. В последнее время с Аней случилось столько всякого-разного, что ей было не до чистоты в квартире.

– Не нужно отчаиваться раньше времени, – машинально пробормотала Аня. – Хочешь, зайди ко мне.

– Нет, я только хотел узнать, не звонила ли тебе Лада? – сказал муж. – Извини, что я поднял тебя с постели. Я все утро тебе звоню, но никто не подходит. Вот я и подумал: а вдруг и с тобой что-нибудь случилось?

– Случилось, – кивнула Аня. – Если не вдаваться в подробности, то от меня сбежал мой супруг. Герберт!

– Сбежал?

И Ладин муж надолго замолчал, что-то обдумывая. Ане ужасно хотелось побыстрее избавиться от него, но она не могла придумать, как это половчее сделать.

– Так они вдвоем и сбежали! – наконец выдал идею гость.

Аня фыркнула. Она считала себя значительно привлекательнее Лады. Ведь она, что ни говори, имела двоих детей, а это женщину редко красит. Герберт знал Ладу уже без малого пять лет, и было сомнительно, что он, вдруг потеряв из-за нее голову, сбежал с ней в неизвестном направлении.

Размышляя подобным образом, Аня молчала. А тем временем Ладин муж окончательно утвердился в своих подозрениях относительно жены и Герберта. И не успела Аня оглянуться, как он уже заливался слезами у нее на груди. Это заставило Аню разволноваться – в основном за судьбу своего нижнего белья.

Она попыталась вырваться, но Ладин муж лишь крепче сжал ее в объятиях и еще пуще зарыдал. Одновременно он бормотал, что они теперь в некотором роде друзья по несчастью и, мол, неплохо было бы им вдвоем отомстить неверным супругам. А если Лада не сбежала с Гербертом, а действительно погибла, так тем более можно будет… Продолжить свою мысль ему помешали.

– Ушам своим не верю! – неожиданно прозвучал голос Лады. – Ну, ты и кобель!

Аня удивленно оглянулась. Перед ней стояла и в самом деле Лада. Живая и почти здоровая, если не считать множества ссадин на ее лице и руках. А также красивого синяка под глазом и малость опухшей левой скулы, на которой отчетливо отпечатался след чьего-то ботинка. Ну, и еще одежда женщины была, как говорится, в художественном беспорядке. Таком, что проглядывало ее тело, тоже изобиловавшее синяками и ссадинами. А в остальном Лада была жива, бодра и жаждала поквитаться со своим мужем.

– Ты блудливый козел! – заверещала Лада и кинулась в атаку.

Муж не стал ждать продолжения и сбежал. Ладе удалось лишь разок врезать ему по филейной части босой ногой. Так что особенного ущерба пинок не нанес. Вместо того, чтобы преследовать мужа, женщина повернулась к Ане и с подозрением уставилась на нее. Аня моментально пожалела, что родилась не в меру любопытной. Ну, что ей стоило, пока Лада лупцевала своего мужа, тихонько уединиться в своей квартире за надежными тремя замками. А теперь она, конечно, получит по физиономии от ревнивой домработницы. И самое обидное, что совершенно не за что.

– У меня с твоим мужем ничего не было! – быстро предупредила Аня действия своей домработницы. – И драться с тобой из-за него я не собираюсь.

Лада продолжала изумленно таращиться на Аню, не делая попыток напасть.

– Чего ты смотришь? – наконец не выдержала Аня. – Говорю же, что ничего у меня с твоим мужем не было. Я даже не знаю, как его зовут.

– Ивар, – сказала Лада. – Да бог с ним, с кобелем этим! Я тебя и не виню. Давно знаю, что он за фрукт. Я ведь к тебе не потому примчалась, что его тут найти думала.

– Лада, а где вообще ты вчера целый день была? – спросила у нее Аня. – И позавчера тоже. Я ведь тебе звонила. И что у тебя с лицом?

– Это я у тебя должна спросить, – огрызнулась Лада. – И дай мне поесть! Двое суток голодаю.

– Проходи в дом, – пригласила ее Аня. – А при чем тут я? Не я ведь тебя била.

– Конечно, не ты, – фыркнула Лада, усаживаясь за стол. – Твои знакомые постарались.

– Какие еще знакомые? – тихо пролепетала Аня, чувствуя, что очередная порция неприятностей уже на подходе.

– Откуда я знаю какие? – огрызнулась Лада. – Чаю хоть налей. Говорю же, у меня двое суток во рту ни крошки не было. Твои знакомые не слишком гостеприимны.

– Да объясни ты мне толком! – взорвалась Аня. – Что с тобой случилось?

– Сначала чай! – потребовала Лада.

Аня в сердцах бухнула чайник на плиту, поставила на стол пакет молока и печенье, которое Лада принялась жадно глотать одно за одним. Аня вспомнила, что с позавчерашнего дня у нее стоит порезанный на куски штрудель. Удивительно, он почти не засох. Куски пирога тоже пришлись Ладе по вкусу, и она начала их поглощать. Должно быть, действительно здорово проголодалась. Но Лада не только ела. В промежутках между кусками штруделя Лада говорила. И вот что удалось узнать от нее Ане.

– Это случилось со мной позавчера. Я шла к тебе, чтобы прибрать в доме. И уже поднималась по вашей лестнице, как вдруг передо мной возникли двое парней. Только я протянула руку с ключами, чтобы отпереть дверь, как они и возникли. Сначала я не очень испугалась, потому что выглядели незнакомцы довольно мирно и вели себя очень уверенно. Подхватили меня под руки и объяснили, что муж хочет меня видеть. Что он попал в аварию, а они свидетели. И муж, мол, просил привезти его жену, чтобы перед смертью успеть с ней попрощаться. И адрес им дал.

– И ты поверила?

– У меня особого выбора и не было, – пояснила Лада. – Но вообще-то сначала я им поверила. И очень перепугалась за своего дурачка. Ивар ведь и в самом деле очень невнимательно переходит дорогу. В общем, уже всякое про мужа передумала. И уже несколько раз мысленно осталась вдовой, как вдруг обратила внимание, что мы почти выехали за город. Конечно, я сразу же спросила, в какую больницу отвезли моего мужа. Как она называется? Спутники мне сказали, что это клиника Святой Марии. Это название мне ровным счетом ни о чем не говорило. Я начала расспрашивать. И мои похитители, сразу же сбросив маски, врезали мне для острастки.

Лада показала на синяк у себя под глазом.

– Господи! – ахнула Аня.

– Вот тебе и господи! Погоди, дальше еще хлеще было, – продолжала Лада. – В общем, я вырубилась. И очнулась уже в какой-то комнате от запаха нашатыря. Оказалось, что сижу я на стуле, мои руки связаны за спиной, а передо мной стоят те самые двое мерзавцев, которые меня похитили.

– А как они выглядели?

– Обычно выглядели. Высокие, накачанные. Один поменьше ростом. Одеты в куртки и джинсы. Ничего примечательного. Хотя нет, тот, что повыше, был со шрамом.

– Вот здесь? – спросила Аня, указывая на свой подбородок.

– Точно! – удивилась Лада. – Слушай, а откуда ты это знаешь? Ты что, их видела?

– Видела, – кивнула Аня. – Они приходили ко мне. Но я им не открыла.

– Тогда я вообще ничего не понимаю, – озадаченно проговорила Лада. – И все же ты правильно сделала, что им не открыла. Эти двое ведь приняли меня за тебя, когда похищали.

– Как? – пискнула Аня. – Им нужна была я?

– Вот, вот! – подтвердила Лада. – Но почему же они тебе об этом не сказали, когда ты с ними столкнулась?

– Понимаешь, я не хотела с ними разговаривать. И притворилась, что я – это ты, – сказала Аня. – Через дверь это легко было сделать. Я им представилась домработницей и сказала, что я одна дома. Хозяев нет, и дверь я никому не открою. Они поверили и ушли.

– Так вот кого я должна благодарить за то, что эти сволочи вернулись злые как черти и принялись дубасить меня почем зря. Еще хорошо, что у меня много жира. Иначе они бы мне точно что-нибудь сломали. Я теперь поняла, куда они помчались. Это они ринулись к тебе проверять, не соврала ли я, что не Анна Фишер. Как только я поняла, что они принимают меня за тебя, то сразу же сказала, что я всего лишь домработница. Вот они и поехали проверять. А я все в толк взять не могла, чего они такие злые вернулись. Все ботинки об меня попортили.

– А что они от тебя, то есть от меня хотели? – спросила Аня.

– Ничего они не хотели. Я так поняла, что они через меня, то есть через тебя собирались шантажировать твоего, то есть моего… То есть… Тьфу ты! Запуталась! В общем, они хотели шантажировать Герберта. Что-то им от него было нужно. Но мне они, понятное дело, не признались. Вроде бы он у них какую-то бумагу украл. Или что-то в этом роде. И теперь они хотят эту бумагу вернуть.

– И все?

– А что тебе еще нужно? – немного обиженно спросила Лада. – И где благодарность? Я за тебя кровь, можно сказать, проливаю, а ты тут сидишь в тепле и сухости и пирожки печешь! Двое суток надо мной измывались. Прямо и не знаю, как жива осталась. И вот что, где твой Герберт? Пока те молодцы использовали меня вместо «груши», у меня накопилось к твоему мужу несколько вопросиков.

– С этим придется подождать! – вздохнула Аня. – Я и в самом деле не имею ни малейшего понятия, куда делся Герберт. А как тебе удалось удрать от тех парней?

– Это было довольно трудно. Сначала они меня так отделали, что я и пошевелиться не могла. Все у меня болело. На следующий день они оставили меня одну в пустом доме. Но связали так крепко, что я не смогла освободиться, как ни старалась. А вечером парни приехали. Снова злые. На меня уже почти внимания не обращали. Вроде я у них вместо мебели. Поели и завалились спать. А меня оставили сидеть на стуле в ожидании, пока Герберт пожелает меня спасти. Долго бы им пришлось ждать. Так что я вроде им даже услугу оказала, когда сбежала.

– Но как у тебя это получилось?

– Веревка, которой они меня связали, за целый день все же ослабела. А ногти у меня на руках крепкие. Я немного повозилась и развязалась. Потом потихоньку выскользнула из дома. Прямо через дверь. У меня было сильное искушение добраться до парней и придушить их обоих.

– Тебя можно понять. Лично я бы тебя не осудила, если бы ты так и сделала, – сказала Аня.

– Меня остановило, что парней было двое. Пока я бы душила одного, второй, проснувшись, скрутил бы меня. Поэтому я просто удрала от них. Сложнее было добраться до города. Выглядела я, как видишь, не слишком здорово. Никто из водителей не хотел сажать меня к себе в машину. Но в конце концов я все же добралась. И сразу же помчалась к тебе, чтобы предупредить.

– Спасибо, – поблагодарила ее Аня. – Ты и в самом деле мне помогла.

– Ну, мне пора, – засобиралась Лада. – Нужно себя в порядок приводить. И моему ослу надо бы уши начистить, чтобы особенно не мечтал от меня избавиться. Я ведь сначала подумала, не его ли это рук дело. Но нет! Он до такого бы не додумался.

И Лада направилась к дверям.

– А что ты кладешь в начинку? – внезапно остановившись на пороге кухни, спросила она. – Кроме яблок, я имею в виду?

– Ничего, – правдиво ответила Аня. – Я ничего не кладу. Это Герберта нужно спрашивать. Он начинку готовил. По-моему, там был мед, корица и еще какие-то пряности.

– Обязательно узнай, какие именно, – попросила Лада. – Мне пирог очень понравился.

И она пошла к дверям, оставив Аню в полном недоумении.

– Стой! – опомнившись, окликнула ее Аня. – А когда ты от тех парней сбежала?

– После полуночи, – пояснила Лада. – Эти сволочи телевизор включили и футбол смотрели, пока я на стуле от голода помирала. Ненавижу футбол. Так вот ровно в полночь они пошли спать. А я сбежала максимум через час после этого.

– А сейчас уже восемь, – с помертвевшим лицом сказала Аня.

– Ну, говорю же, добиралась долго, – пояснила Лада.

– Я не о том. Эти двое уже должны были проснуться и обнаружить, что птичка-то упорхнула. И теперь они явятся сюда! За мной!

– Не явятся, – успокоила ее Лада. – Они же не дураки. Явятся, а тут их уже полиция, которую ты вызвала, поджидает.

– Но я никакой полиции не вызывала.

– А им об этом откуда известно? – спокойно спросила Лада. – Нет, они уверены, что я тебя предупредила, а ты сообщила обо всем в полицию. И теперь они будут искать другой способ воздействовать на твоего мужа. К тому же вчера вечером они уже знали, что похитили не ту женщину. Не знаю откуда. Но они на меня еще и наорали, почему я им сразу же не сказала, что я не Анна Фишер.

С этими словами Лада сделала попытку открыть дверь. Аня метнулась к ней и загородила дверь своим телом.

– Ты что? – удивилась Лада.

– Нужно проверить, нет ли там кого, – объяснила Аня. – А то вдруг эти парни там.

Лада подошла к двери вплотную, приникла к щели и с силой втянула носом воздух.

– Ты чего? – опешила Аня.

– Нет их там, – уверенно сказала Лада. – У меня классный нюх. Хорошо улавливаю запахи. А от второго парня так противно воняло, что я надолго этот дух запомнила, – объяснила Лада и вышла на лестницу.

Там и в самом деле никого не было. Никаких вонючих подонков и подонков со шрамами на подбородках на лестнице не наблюдалось. Если не считать, конечно, соседского кота, которым действительно пропахла вся лестница и которого украшал сразу десяток шрамов. Они достались ему в сражениях за благосклонность прекрасного пола.

Итак, Лада спокойно вышла из Аниного дома и отправилась к себе. Аня закрыла за ней дверь и призадумалась о том, что ей делать дальше. По всему выходило, что лучше всего затаиться. Как только Аня пришла к выводу, что затаиваться ей лучше всего за решеткой в безопасности полицейского участка, как в дверь позвонили. Аня заглянула в «глазок» и увидела там инспектора Гюнтера. На этот раз он был один.

– Очень хорошо, что вы пришли! – открыв дверь, с порога закричала Аня. – Проходите! Проходите скорей!

Полицейский даже опешил от такого радушного приема. Он опасливо покосился по сторонам, но в дверь все же вошел и, откашлявшись, уставился куда-то в область Аниной талии.

– Я разбудил вас? – спросил он.

И только тут девушка вспомнила, что до сих пор не переодела ночной сорочки, на которую лишь накинула коротенький шелковый халатик, совершенно ничего не скрывавший. Охнув, Аня помчалась в спальню. Вскоре она появилась перед инспектором совершенно одетая и даже причесанная. За это время страж порядка уже успел уютно устроиться в кресле.

– Очень хорошо, что вы пришли! – повторила Аня.

И сразу же вывалила на инспектора всю полученную от Лады информацию, не скрыв того факта, что похитить хотели вовсе не Ладу, а ее саму. Инспектор внимательно выслушал Аню. А потом надолго замолчал, задумчиво глядя в сторону.

– Ну, что вы скажете про этих людей? – затормошила его Аня. – Они действительно преступники? А чего они хотят от меня?

Инспектор пробурчал что-то в том духе, что Ане должно быть виднее, чего от нее хотят эти люди. Такое отношение Аню взбесило.

– Если бы я сама знала, что этим типам от меня нужно! Они хотят знать, где мой муж. А этого я как раз не знаю.

– Не знаете? – проницательно посмотрел на нее инспектор. – Так он не появлялся?

– Нет, – покачала головой Аня. – Ума не приложу, во что он мог влипнуть, почему за ним охотятся эти люди. Я вот подумала, а может, это они Кристину убили, а?

– Как я могу побеседовать с вашей уборщицей? – перебил Аню инспектор.

– Хотите, чтобы она отвезла вас к тому дому, где ее держали пленницей? – догадалась Аня. – Я вам дам телефон Лады и ее адрес. Она живет недалеко. Через одну улицу.

И она побежала в другую комнату за адресом. Получив нужную бумажку, инспектор встал и стал прощаться. Аня проводила его до двери.

– А зачем вы ко мне-то приходили? – спросила она его уже у двери.

Инспектор отвел глаза и смущенно пробормотал себе под нос что-то невразумительное. Но, в общем, Аня поняла, что инспектор приехал, потому что с утра звонил ей несколько раз. А так как к телефону не подходили, он решил, что с Аней случилось что-то ужасное. И вот приехал проверить. Ане даже стало неловко, что, отключив телефон, она переволновала стольких людей…

Когда инспектор ушел, Аня заперла за ним дверь на все замки в надежде, что рано или поздно положение изменится к лучшему. Телефон Аня не включала, чтобы не нервировать себя звонками. И действительно, положение изменилось. И очень даже скоро. Во всяком случае, быстрее, чем Аня рассчитывала.

Не успела Аня легко поужинать консервированным горошком из банки и двумя поджаренными сосисками, как в дверь позвонили. На улице было уже темно. Аня затряслась от страха и решила, что пришел ее последний час. Пистолет Блондина все еще был у нее. Хотя с Блондином у них установились теплые отношения, но пистолет Аня отдать ему как-то забыла. И очень кстати…

– Анька! Ты жива? – за дверью раздался тревожный вопль, сопровождаемый целой серией ударов в дверь.

Аня онемела и даже потрясла головой. Неужели этот голос ей мерещится?

– Анька! Что случилось? Если не откроешь, значит, ты умираешь. Или уже умерла. И тогда я сломаю дверь!

Эта угроза заставила Аню зашевелиться. Насколько она знала свою подругу, угроза сломать дверь была не просто угрозой. Мариша и в самом деле могла высадить дверь и даже сделать это с легкостью. Потому что силой ее господь не обделил. Аня распахнула дверь и оказалась нос к носу с Маришей. Рядом с подругой стояла большая сумка, которая подтвердила, что все это Ане не снится. И Мариша действительно прилетела в Вену!

– Наконец-то! – воскликнула Мариша, отталкивая онемевшую Аню и втаскивая свою огромную сумку. – Ты жива? Я тебе звонила, звонила. А у тебя никто не подходит.

– Я телефон отключила.

– А я волновалась, что ты умерла! А ты жива?

– Жива, – слабо кивнула Аня. – А ты откуда здесь?

– Ты даешь! – восхитилась Мариша. – Ты меня удивляешь! Сама же мне третий день подряд рассказываешь по телефону про всякие ужасы. Я же тебе вчера сказала, что прилечу. И буду тебя спасать. Ты что, забыла?

– Ну, я думала, ты это так говоришь. Просто, чтобы меня успокоить, – промямлила Аня.

– Как это нелепо! – фыркнула Мариша. – Тебе грозит опасность или не грозит?

– Грозит! Грозит! Еще как грозит! – закивала головой Аня, словно китайский болванчик.

– Значит, я прилетела не зря, – констатировала Мариша. – И нечего на меня глаза таращить. Что тут сложного? Села на самолет и прилетела. Билеты купить для меня никогда не было проблемой. Так что я здесь. И дай мне, в конце концов, выпить чего-нибудь. И съесть тоже. Потому что пока тебя в этой Вене нашла, с меня семь потов сошло. И слушай, включи, пожалуйста, телефон. Мне маме позвонить надо. Сказать, что добралась благополучно.

Аня провела Маришу на кухню и дала ей порцию горошка с сосисками. А бутылку вина Мариша нашла сама. И подруги, устроившись на кухне, славно отметили приезд Мариши.

– Честное слово, в себя прийти не могу! – сказала Аня. – Ты мне словно снег на голову свалилась. Я и открывать не хотела. Думала, опять бандиты приперлись.

– Кстати, я так и не поняла, во что ты снова влипла? – оживилась Мариша.

– Это не я, – тоскливо вздохнула Аня. – Это мой муж. Что-то он у кого-то спер. И вот теперь эти люди хотят его видеть. И допытываются то у меня, то у моей уборщицы, где прячется Герберт.

– А при чем тут твоя уборщица? Я что-то не поняла? – спросила Мариша.

Пришлось Ане рассказать подруге все, начиная с убийства Кристины и кончая похищением Лады.

– А насчет сокровищ кайзера – это мне Блондин наврал, – закончила свой рассказ Аня.

– Да, я тоже так думаю, – согласилась Мариша. – А жаль. Но что же мог у них похитить Герберт? И главное, у кого?

– Сама голову сломала.

– А кстати, где он работает?

– В какой-то фирме. Занимается наладкой аппаратуры. Он инженер-электрик.

– Ясно, что ничего не ясно, – заключила Мариша.

И тут раздался телефонный звонок.

– Ой! – разом подскочили на стульях девушки.

Телефон продолжал звонить.

– Сними трубку! – почему-то шепотом приказала Мариша. – Мы же теперь вдвоем. Нам ничего не страшно.

Аня особого прилива мужества не испытывала. Хотя, конечно, одной было бы еще страшнее. Но тем не менее она сняла трубку. И почти умирающим голосом сказала:

– Алло.

– Аня! – немедленно отозвался телефон голосом мужа. – Ты еще жива!

Начало разговора, а также неподдельное удивление, звучавшее в голосе Герберта, вогнало Аню в откровенную тоску.

– Звоню тебе почти сутки по два раза в час, – продолжал супруг. – Аня слушай, ты должна быть очень осторожна. Никому не открывай. И лучше уезжай к себе домой. Тебе опасно оставаться у нас дома. Собирай вещи и улетай. Я тебе потом все объясню.

– Я не могу улететь, – отозвалась Аня. – Меня подозревают в смерти Кристины.

На другом конце провода возникло продолжительное молчание.

– Как? – дрогнувшим голосом спросил Герберт. – Кристина мертва? Это точно?

– Ага! – энергично кивнула Аня. – Мертвей не бывает. Понимаю, что ты хотел, чтобы было наоборот. Я была бы на ее месте. Но судьба распорядилась иначе. Придется тебе с этим смириться.

– Аня! – завопил Герберт. – Все равно уезжай. Куда хочешь. Если и Кристина мертва, то все еще хуже, чем я предполагал. К сожалению, я ничего не могу тебе объяснить. Потому что и сам плохо понимаю, что происходит.

– Где ты сейчас? – спросила Аня.

– Это неважно, – ответил Герберт. – Я в надежном месте.

– Наверное, у какой-нибудь очередной любовницы! – сердито бросила Аня. – А ко мне, между прочим, приходил твой друг – Ханс! Знаешь такого? Он блондин. Очень симпатичный.

– И что он хотел?

– Спрашивал, где ты. Рассказывал какую-то историю про пять обрывков и про спрятанное золото кайзера. Хочу сказать, что у твоего друга богатая фантазия. Почему ты меня раньше с ним не знакомил? Я очень смеялась над его рассказом. Он же мне все наврал?

– Почему все?

– Никакого золота не существует.

– Откуда ты знаешь? – удивился Герберт. – А с чего это Ханс так разоткровенничался с тобой? Почему рассказал про пять писем?

– Я тебе ничего не скажу, пока ты мне не откроешь правду, – отрезала Аня. – Что это за пять обрывков, из-за которых вы все так носитесь? И что еще за письма?

Герберт немного помолчал и повздыхал.

– Это долгая история, – наконец сказал он. – Я не могу столько говорить.

– Расскажи вкратце, – стояла на своем Аня, побуждаемая энергичными щипками Мариши.

– Если вкратце, то все началось с того, что мне и еще троим моим друзьям по почте пришли одинаковые конверты. И каждый из них содержал записку еще от одного нашего друга, Клауса, и обрывки какого-то документа. На обрывках был изображен план местности и пояснения к нему, сделанные шифром и готическим шрифтом на старонемецком языке.

– Кто этот Клаус?

– Аня, ты что, не помнишь Клауса? – удивился Герберт. – Он еще приходил поздравить нас со свадьбой и принес корзину с цветами, украшенными деньгами.

– Вспомнила! – воскликнула Аня. – Ты еще потом ворчал, что и пятидесяти евро не наберется…

– Да, верно. Так вот Клаус послал нам эти письма. В них говорилось, что, если мы получили эти письма, значит, он попал в беду. И не знает, сумеет ли выкрутиться. И просит сохранить эти обрывки, вложенные в письма, в целости и сохранности. Или поступить с ними, как мы сочтем нужным. Боже мой! Аня, я сам ничего не понимаю. Свой обрывок я перевел на современный немецкий, но мне это все равно ничего не дало. А потом за мной стали следить какие-то люди. И в конце концов на меня напали на улице какие-то типы. Вывернули все содержимое моих карманов и забрали листок с переводом и копией рисунка. Причем люди, что напали на меня на улице, были те самые, что приходили к нам домой. Один из них со шрамом. А от второго мерзко разит тухлятиной. И когда они появились у меня дома, то я испугался и сбежал. Я не знал, что все обстоит так скверно. И что Кристина тоже погибнет.

– А кто еще погиб? – насторожилась Аня.

– Думаю, что Клаус тоже давно мертв, – сказал Герберт. – Со времени получения этих писем прошло уже четыре дня. А он так и не объявился. Письма были посланы двенадцатого числа, в прошлую пятницу, из Грейна.

– А почему Клаус направил письма именно вам? – спросила у мужа Аня.

– Мы же его друзья, – удивился Герберт. – Какие ни есть, но, во всяком случае, других друзей у Клауса не было. Ханс работает с профессором Линдтнером на одной кафедре. Они учились с Клаусом на одном курсе университета. Я и Кристина познакомились с Клаусом через них. Это было больше двадцати лет назад. И с тех пор мы все вместе хорошо дружили.

– А что Клаус делал в этом Грейне? – спросила Аня. – Он ведь живет в Вене.

– Ты слишком много от меня хочешь, – ответил Герберт. – Откуда я знаю? Теперь скажи, как тебе удалось раскрутить Ханса, чтобы он рассказал про это дело? Ты мне изменила?

– А тебе не кажется, что прежде чем сбегать из дома, тебе следовало рассказать мне всю правду? – спросила у мужа Аня, оставив без внимания ревнивый вопрос Герберта. – Ты вот молчишь, а я молчать не буду. Ты должен был поговорить со мной вместо того, чтобы оставить меня в наивном неведении перед лицом опасности. Ты-то от бандитов сбежал. Тебе хорошо! Но ты не подумал, что они могут взяться и за меня.

– Аня! – закричал Герберт. – У меня очень мало времени. Ты обещала. Откуда ты знаешь про письма?

– Ладно уж, – вздохнула Аня. – В конце концов, Кристина просила передать эту бумагу тебе. А я свято чту последнюю волю умирающего. Даже если этого умирающего всю жизнь люто ненавидела.

– О чем ты говоришь? – заголосил Герберт. – Ты видела Кристину перед ее смертью? Кристина тебе что-то оставила?

– Еще раз упомянешь имя этой особы, и наш разговор можешь считать законченным, – холодно отрезала Аня. – И на нашей супружеской жизни тоже смело ставь крест.

Судя по звукам, доносившимся из трубки, Герберт с трудом сдерживался.

– Да, твоя подруга оставила мне свой обрывок вашей драгоценной карты. А потом Блондин тоже. Или если соблюдать хронологию – сначала Блондин, а потом Кристина.

– Какой Блондин? – в отчаянии простонал Герберт. – Он-то откуда взялся? Боже мой, меня нет дома всего трое суток, а возле тебя уже кружат какие-то подозрительные мужчины. Аня, детка, прошу тебя, будь осторожна. Все. Времени говорить больше нет. Детка, будь дома. Я еще тебе позвоню. Сообщу, как ты сможешь передать мне бумагу, что оставила тебе Кристина. И помни, что это очень важно. Береги ее.

Эта фраза Герберта была последней. Она же заменила традиционное «Целую!». Или более романтичное «Я тебя люблю!». Аня не была избалована знаками мужниного внимания. Она была бы рада любому из этих двух вариантов. Или более приличествующему случаю «Береги себя!». Но увы! Герберт предпочел беспокоиться о своих проблемах. Ну, так их у него поприбавится.

– Какой подлец! – пробормотала Аня себе под нос. – И он еще смел говорить, что любит меня. Бросил на съедение своим бандитам. Кстати, кто они такие, Герберт мне так и не сказал.

– А что вообще сказал? – спросила Мариша.

– Велел сидеть дома и дожидаться, когда он позвонит.

Мариша поперхнулась вином.

– Ни в коем случае! – энергично запротестовала она. – По личному опыту не советую. Рехнешься, пока ждешь. А он позвонит, может быть, только через неделю. Что, так и сидеть, его ожидаючи.

– Но ему вроде бы нужен тот обрывок документа, который мне передала Кристина.

– Все равно.

– А что ты предлагаешь? – растерялась под натиском Мариши Аня.

– Для начала сделать все наоборот, – сказала Мариша. – Он просит тебя оставаться дома и не совать нос в это дело?

– В общем, да.

– И надеяться, что как-нибудь все обойдется? – продолжала Мариша.

– Да, так его можно было понять, – снова кивнула Аня.

– В таком случае мы завтра же… Нет, уже сегодня начинаем свое собственное расследование.

– Может быть, предоставить это полиции? – робко спросила Аня. – Инспектор Гюнтер обещал, что они обязательно найдут убийцу Кристины.

– Пока полиция выйдет на след этих субъектов, ты уже будешь лежать на столе в прозекторской, – мрачно бросила Мариша. – Твой инспектор хоть охрану тебе обеспечил?

– Нет.

– Вот видишь! – почему-то обрадовалась Мариша. – Тебе меня сам бог послал. Пропала бы ты ни за грош с этими мужиками. Они ведь все задним умом крепки. Уж ты мне поверь. Я потому и живу одна, что хорошо изучила их натуру. И нет у меня к ним ни малейшего доверия. Думаешь, чья вина, что мы сидим словно на пороховой бочке?

– Кто мы?

– Ну, вообще мы. Весь мир. Все мужики со своими игрушками, – сказала Мариша.

– Это ты уж чересчур, – усомнилась Аня. – Ты лучше скажи, что сейчас нам-то делать?

– Для всего нужна отправная точка, – авторитетно заявила Мариша. – Ну-ка, перескажи, о чем тебе муженек поведал.

Аня вылила в свой бокал остатки вина и принялась пересказывать.

– Все ясно! – воскликнула Мариша, как только Аня умолкла. – Мы едем в этот Грейн, откуда попавший в беду Клаус отправил свои письма. Подскажи мне, Грейн – это где?

– Верхняя Австрия, – вздохнула Аня. – Не очень далеко. Километров сто, может быть, двести. Но точно недалеко.

– А как нам туда добраться? – задумалась Мариша. – Машины у нас с тобой нет. Свою машину Герберт, эгоист этакий, забрал. Пункты проката автомобилей в это время тоже закрыты.

– В Грейн ходит поезд, – подсказала Аня.

– Так что же ты молчала! – обрадовалась Мариша. – Собирайся, мы едем туда.

– А что брать? – растерялась Аня.

Мариша смерила ее жалостливым взглядом.

– Ох, подруга, – проговорила она, – смотрю я, плохо на тебе сказалась замужняя жизнь. Совсем связь с реальностью потеряла. Деньги с собой бери. И все. В нашем положении тюки с багажом с собой таскать нет резона. При погоне могут стоить жизни.

Этим оптимистичным заявлением Мариша и закончила свой инструктаж. Аня отправилась за деньгами. К счастью, во время обыска квартиры она нашла их достаточное количество. Словом, хватит для проведения любого расследования. Без малейших угрызений совести она переложила в свой карман пять из одиннадцати тысяч евро, принадлежавших Герберту. И счастливая, что разом разбогатела на весьма приличную сумму, сообщила Марише, что готова пуститься в путь.

Однако подругу она застала мирно спящей возле пустой винной бутылки. Аня попыталась разбудить Маришу, но скоро поняла, что это бесполезно. Подруга храпела, как целая рота солдат. Пришлось оставить ее в покое спать, а самой, как говорится, встать на вахту – сторожить ее сон. Несла Аня стражу долго. Потом сон сморил и ее.

Проснулась Аня рано от кошмарного сна. Подобные ужасы стали входить у нее в привычку, что не на шутку тревожило. На этот раз Ане снилось, что ее четвертует какой-то палач. Причем тип ей совершенно незнакомый. Почему-то этот факт возмутил Аню больше всего.

Одно дело, когда тебя душит твой родной, хоть и бывший, муж. Уж кому-кому, а Ане лучше других было известно, что он имел для этого достаточно оснований. Но когда чужой мужик готовится нарубить из тебя котлет, это уже слишком. Аня вскочила с коврика в прихожей, где провела ночь, и огляделась. Вроде бы все спокойно.

– Мариша! – набрав воздуха в легкие, позвала она подругу. – Мариша!

– Проснулась? – откликнулась Мариша. – Ну, слава богу. А то я уж думала, что не смогу тебя добудиться.

– Ты? – ахнула Аня. – Это я тебя всю ночь пыталась разбудить. Ты дрыхла без задних ног и храпела.

– А зачем ты меня будила? – поинтересовалась Мариша.

– Ты что, забыла? Сама же заявила, что нам нужно ехать в Грейн.

– Но не среди же ночи, – пожала плечами Мариша. – Что бы мы там делали в глухую полночь. Сомневаюсь, что в этой деревушке существует приличная гостиница. Или какая-нибудь гостиница вообще. А так мы с тобой отлично выспались дома. Во всяком случае, я отлично отдохнула. И никак не возьму в толк, зачем ты провела ночь на коврике перед дверью? Никто же нас не убил. И даже попытки не сделал.

Аня набрала воздуха в легкие, чтобы возразить: их не убили потому, что она всю ночь стояла, вернее, лежала, на страже. Но Мариша не дала ей открыть рта.

– А теперь, если ты готова, пошли! – скомандовала она.

Подруги вышли из дома лишь спустя сорок минут. Поднялись они так рано, что в этот момент не было еще и шести часов утра. Никто подруг не остановил. Должно быть, зловредные бандиты со шрамами все еще приходили в себя после побега Лады. Улицы были еще пустые, а редкие прохожие доверия не вызывали.

Поэтому Аня переложила пистолет в карман куртки. И теперь, да еще в обществе полной решимости и отваги Мариши, чувствовала себя почти уверенно. На вокзале подруги влезли в первый поезд, который сегодня шел до Грейна. Как только состав тронулся, Мариша сразу же поинтересовалась, когда они в этот самый Грейн прибудут. Выяснилось, что около восьми утра.

– Как скверно! – расстроилась Мариша. – Вполне могли успеть еще выпить горячего кофе с булочками в каком-нибудь вокзальном буфете. И приехать в Грейн к девяти часам, когда уже будет работать почта. Ну тебя, Анька. Почему не сказала мне, сколько будем ехать?

Аня задохнулась от возмущения и не нашлась, что ответить. Мариша убивалась о не выпитом кофе до тех пор, пока Аня не сообщила, что в поезде есть, где перекусить. И даже нет необходимости далеко ходить. После этого Мариша заткнулась и помчалась выяснять у проводника, есть ли у него булочки к кофе. Обратно она вернулась совершенно умиротворенная.

– Сейчас он мне их принесет, – ликовала она. – Я и тебе чашечку заказала.

Проводник и в самом деле очень скоро появился с ароматным горячим кофе. Да и слоеные булочки оказались хоть и не горячими, но еще теплыми. Они так и таяли во рту. Начинены они были маслом и вишневым джемом.

– Знаешь, что я думаю? – не дожевав булочку, спросила у подруги Аня. – Мне кажется вот что. Обрывок переведенного текста, который бандит со шрамом забрал у Герберта на улице, в конце концов оказался у Блондина. Значит, наверное, это Блондин и нанял тех бандитов. Так что нам его следует опасаться.

Мариша молча кивнула. К этому времени она слопала уже пять восхитительных булочек. Съела бы, конечно, и больше, но поезд прибыл в Грейн. Подруги быстро покинули вагон. Оказавшись на платформе, они огляделись по сторонам. Увиденное их порадовало.

Вокруг было зелено. Газоны пестрели какими-то миленькими цветочками. И несмотря на раннюю весну и пригородную местность, где оказались подруги, вокруг было сухо и довольно чисто. Дорожки были либо вымощенны камнем, либо заасфальтированны. Повсюду их украшали цветочные рабатки или, на худой конец, живописные кирпичики.

– Мне тут нравится! – воскликнула Мариша, втянув в себя прохладный воздух. – Давно не выбиралась на природу.

– Ты тут не для того, чтобы на бабочек любоваться, – одернула ее Аня.

– Не умеешь ты ловить от жизни кайф, – пожаловалась Мариша. – Ладно, раз уж ты испортила мне настроение, скажи хоть, где тут почта.

Разобраться в этом вопросе подругам помог местный мужичок, который деловито пылесосил пол в своей лавочке. Почта располагалась совсем рядом, за привокзальной площадью. В небольшом двухэтажном домике на первом этаже. Как Мариша и опасалась, официально почта еще была закрыта. Но там уже кто-то копошился, должно быть, приводил свое рабочее место в идеальный порядок перед началом рабочего дня.

– Слушай, а зачем мы здесь? – внезапно сообразила Аня.

До сего момента она этим вопросом как-то не задавалась, полностью подавленная бурлящей через край энергией Мариши.

– Нужно узнать, кому послал пятое письмо этот Клаус, – пояснила Мариша.

– А разве мы этого не знаем? – удивилась Аня.

– Ты до пяти считать умеешь? – спросила в ответ Мариша. – Считай вместе со мной. Герберт – это раз. Кристина – это два. Тот загадочный Босс – это три. И твой очаровательный Блондин – это…

– Это четыре, – согласилась с подругой Аня. – Да, ты права. Был еще кто-то. Не самому же себе Клаус послал письмо.

– Вот именно. Вот о нем нам и нужно узнать. Может, нам повезет и удастся первыми добраться до этого человека. А если уж нам совсем повезет, то он отдаст нам свою часть рисунка.

– Вряд ли, – вздохнула Аня. – Кристина, Герберт, Ханс, этот его профессор Линдтнер – они все знакомы друг с другом. Значит, по логике, и последний клочок должен находиться у кого-нибудь из их сообщников. А раз так, то этот человек уж точно нам свой фрагмент не отдаст. Ты же видела, как они все за них держатся.

– Все так и не так, – проговорила Мариша. – Вот поставь себя на место этого Клауса. Он со всех сторон окружен врагами. И, вполне вероятно, считает, что его сдал кто-то из сообщников. Кто именно, он не знает. Иначе открыл бы их имена в своих письмах. Однако он подозревает. Поэтому четверым посылает по куску документа, а последний фрагмент – не исключено, самый важный, – где есть название или еще что-то значимое, он посылает не замешанному в это дело человеку.

– Совсем постороннему.

– Не совсем. Иначе, откуда бы Клаусу знать его адрес, – поправила ее Мариша. – И вот наша задача узнать на почте, кто этот последний человек. Задача ясна?

– Ясно, – кивнула Аня.

– Тогда вперед!

К этому времени почта уже открылась. Подруги вошли в помещение и направились к окошку приема корреспонденции. Там сидела немного помятая жизнью, но еще вполне живая тетка. Лицо у нее было доброе, но не слишком умное. Таким хорошо рассказывать разные небылицы, они охотно во все верят. А потом сами же первые смеются, как ловко их обманули.

– Guten Morgen! – поздоровалась Мариша.

Женщина улыбнулась подругам. Улыбка ее красила. Она разом помолодела лет на десять.

– Чем могу вам помочь? – спросила она по-немецки.

Этот язык Мариша изучала в школе, поэтому до недавнего времени помнила плохо. Но, благодаря тому, что подруга Аня жила то в Германии, то в Австрии, то есть в странах с немецким языком, а Мариша постоянно гостила у нее, Маришин немецкий существенно улучшился. И теперь она при желании могла болтать по-немецки так же бойко, как и по-русски.

Правда, такое желание появлялось у нее нечасто. Только в случае крайней необходимости. Так что сейчас Ане пришлось взять инициативу в переговорах со служащей почты на себя. Время от времени Мариша шептала ей указания на ухо, чем только портила дело, потому что Аня от ее инструкций сразу терялась.

– Скажите, не вы ли дежурили на почте двенадцатого числа этого месяца? – робко спросила Аня.

О, эта прославленная аккуратность всех немецкоязычных стран! В России за подобный вопрос Аню бы просто облили презрением. Да кто, господи, помнит такие мелочи! У них не справочное бюро. Будете бандероль отправлять? Нет, так и идите себе. Здесь же служащая вежливо ответила, что да, двенадцатого работала именно она.

– Что вам угодно? – поинтересовалась женщина у Ани.

Аня рассказала, что ей угодно. Ее любимый, но душевно больной, а если точнее, так и вовсе помешанный брат, в очередной раз сбежал из-под надзора любящих родственников. Отправился подышать свободой.

– Понимаете, он выглядит почти нормальным. Брат совсем не буйный. Поэтому мама, да и все мы, категорически против того, чтобы отправлять его в лечебницу. Живем мы в Вене. За ним просто нужно хорошенько следить, чтобы он не удирал из дома. Почти как за маленьким ребенком. Но иногда он все-таки ускользает, – вдохновенно врала Аня. – Так случилось и на этот раз. Он сбежал. Такое уже случалось. И мы знаем, что обычно он едет за город, гуляет там, а потом возвращается. Но он такой беззащитный, что его могут обидеть. Или ему может прийти в голову какая-нибудь нелепая фантазия. Вот и в этот раз он во время своей отлучки умудрился разослать письма пятерым нашим знакомым и родственникам с извещением о том, что бабушка при смерти. Вряд ли протянет долго.

Служащая озабоченно цокнула языком. Она явно заинтересовалась этой выдуманной от начала до конца историей.

– И мы знаем имена четверых получателей. Они уже позвонили нам с соболезнованиями, – продолжала врать Аня. – Но вот кто пятый, мы не знаем. А брат не говорит. И очень боимся, как бы это не была родная сестра бабушки. Она тоже совсем старенькая. Получив такое письмо, старушка сама может свалиться с сердечным приступом.

– Вполне может быть, – согласилась служащая. – Что же, не знаю, чем могу вам помочь, но я помню вашего брата. Честно говоря, правильно делаете, что не отпускаете его никуда одного. Он совсем не в себе. Я сразу обратила на него внимание. Он явился на почту в конце рабочего дня. Перед ним у моего окошка стояли еще несколько клиентов. Однако ваш брат был настолько взволнован, что я поневоле получше присмотрелась к нему. А когда я услышала его просьбу, то сразу поняла, что с головой у этого человека уж точно не в порядке.

– И что он у вас попросил? – полюбопытствовала Аня тоном обеспокоенной сестры.

– Сначала он купил у меня конверты. У него не было с собой мелких денег, пришлось менять купюру в сто долларов. Потом он снова вернулся ко мне: ему нужна была писчая бумага. Я уже заинтересовалась его поведением и стала наблюдать за ним. А потом он, нервно озираясь по сторонам, написал письма и заклеил конверты. Потом принес их мне, оплатил как заказные и попросил не отправлять в течение трех часов. Сказал, если за это время он не вернется или как-то иначе не даст о себе знать, я должна отправить почту адресатам.

– И вы согласились?

– Конечно. Я же не знала, что он душевнобольной человек, – оправдывалась служащая. – Я честно прождала до условленного времени. Ваш брат не явился и не позвонил, и я отправила письма.

– А вы не помните адресатов? – спросила Аня.

– Честно говоря, нет, – призналась служащая. – Конечно, я полюбопытствовала. Но адресов не помню. Только помню, что четыре письма были в Вену, а одно – в Грац.

– В Грац! – воскликнула Аня. – Спасибо большое, вы нам очень помогли.

И подруги выскочили из почты.

– Ты была права! – радовалась Аня. – Он отправил пятое письмо своей невесте в Грац. Помню, Клаус еще жаловался, что она никак не хочет оттуда уезжать. А ему из-за работы невозможно перебираться в такой маленький городок.

– Едем в Грац? – спросила Мариша.

Но Аня не успела ответить, потому что следом за подругами на улицу выбежала служащая.

– Я совсем забыла вам сказать, – прокричала она, – что вашим братом недавно уже интересовался какой-то мужчина! Очень привлекательная внешность. Высокий блондин.

– Со стильной стрижкой? – уточнила Аня.

– Да.

– Это мой дядя, – уже машинально (должно быть, сказывалось влияние Мариши) соврала Аня.

– Очень странный, – уже спокойно продолжала служащая. – Вы уж простите, но вот кого-кого, а его точно в сумасшедшем доме нужно содержать. Он тут провел несколько часов, все допытывался, кому послал письма ваш брат. И никак не хотел верить, что я не помню адреса в Граце.

– И когда он у вас побывал? – удивилась Аня.

– Два дня назад, – сказала служащая. – И знаете что? Ведь не он один интересовался этими письмами.

– Нет, а кто еще? – еще больше удивилась Аня. – Кто-то еще из моих родственников?

– Не думаю, чтобы это были ваши родственники, – сухо сказала служащая. – Но лучше я расскажу по порядку. В тот же день, когда ваш брат оставил у меня свои письма, уже совсем перед закрытием почты сюда явились двое мужчин. И тоже спрашивали меня про эти письма.

– И что вы им сказали?

– Сказала, что письма уже забрали. И что на почте у меня их нет. А вы знаете, кто бы это мог быть?

– Один со шрамом на подбородке, а второй поменьше ростом и вонючий?

– Нет, – удивилась служащая. – Это были прилично одетые молодые люди. Без шрамов. По виду арабы. Вы их знаете?

– Мы их наняли помочь нам в розысках моего бедного братика, – не моргнув глазом, снова соврала Аня, для которой появление двух арабов было полнейшей неожиданностью. – Мы их толком не знаем. Нам их порекомендовал кто-то из маминых знакомых. Они специализируются по розыску пропавших. А почему вы спрашиваете?

– Они вели себя очень некорректно, – неодобрительно заметила служащая. – Никак не хотели верить, что писем на почте нет, что они уже на пути в Вену. Мой вам совет, не связывайтесь с этими типами. Настоящие бандиты. Чуть не разнесли все тут. И руку мне выкручивали. И луком с чесноком тут все обдышали. Несколько дней вся почта была заполнена этим запахом, как я ни проветривала.

– Сочувствую, – пробормотала Аня, которой тоже очень не понравилось, что таинственные незнакомцы уже успели побывать на почте.

Вот не было печали, так еще какие-то арабы нарисовались.

– А вы сказали им, куда адресованы письма? – спросила Мариша у служащей. – Сказали про Вену и Грац?

– Да, – удивленно кивнула женщина. – Сами письма я бы им, конечно, не отдала. Но я не видела причины не сказать, куда они отправляются. К тому же я просто испугалась. Парни были настроены очень решительно. И я думаю, что без моего ответа они бы не ушли. Но почему же эти двое, работая на вас, не рассказали вам, что уже были у меня? Тогда вам, девочки, не пришлось бы ехать в Грейн.

– Кто этих арабов разберет, – пожала плечами Мариша. – Почему-то не сказали. Должно быть, решили, что им мало заплатили.

– Очень корыстные субъекты оказались, – поддержала ее Аня. – Не станем впредь обращаться к ним за помощью.

Девушки распрощались со служащей почты и отправились обратно на вокзал.

– И что будем делать? – спросила Мариша. – Грац – город довольно крупный. Как же найти там невесту Клауса?

– Ее звали фрау Ленер, – сказала Аня. – Элизабет Ленер. Клаус нам все уши прожужжал, какая у него Элиза замечательная. Как он ее преданно любит. И как долго ее добивался. Кажется, он влюбился в нее еще в школе. Насчет школы, правда, не уверена, но имя его невесты я точно помню. И не думаю, что в Граце наберется больше десятка фрау Ленер в возрасте от двадцати до сорока лет. Найдем эту невесту Клауса.

– Если она еще жива, – вздохнула Мариша.

Чтобы добраться из Грейна в Грац, подругам пришлось доехать сначала до Линца, а там уже сделать пересадку на поезд в Грац. До места они добрались уже ближе к вечеру. Все справочные столы должны были быть закрыты. К тому же ни Мариша, ни Аня не представляли, как эти справочные выглядят в Австрии и где искать их в Граце. Поэтому подруги отправились в центр города на такси.

Там они выбрали самую чистенькую гостиницу и поселились в двухкомнатном номере, где стояли две кровати и диван. Заплатить за него пришлось около ста евро. Но подруги об этом не пожалели. Потому что портье оказался славным малым. Он моментально проникся проблемой подруг, и не только проникся, но и помог ее решить.

Молодой человек нырнул в свой компьютер, пощелкал немного клавишами и через несколько минут выдал список всех проживающих в городе Граце фрау Ленер. Их оказалось всего восемь. Подруги тут же отбросили кандидатуры десятилетней школьницы и пенсионерки восьмидесяти трех лет. Шестидесятилетнюю учительницу они тоже отбраковали, хотя и с некоторыми сомнениями. Всего в списке осталось пять женщин в возрасте от шестнадцати до пятидесяти трех лет.

Начать поиск было решено с дам, которые все же больше подходили покойному Клаусу по возрасту. А ему было порядка сорока лет. Итак, в списке осталось всего три женщины, которым было в районе сорока и которых звали Элизабет Ленер.

– Прямо невиданное для такого небольшого города количество Элизабет Ленер, – сказала Мариша. – Тебе не кажется это странным?

– Кажется, – кивнула Аня. – Но что я могу поделать?

– Ничего, будем искать, – вздохнула Мариша. – Пойдем по адресам сегодня или отложим на завтра? Ты не устала?

– Не устала! Сегодня пойдем! – закричала Аня. – Неизвестно, что с нами будет завтра. И потом, мне не нравится, что Блондин и те двое арабов опережают нас уже на несколько дней.

И подруги вышли на улицу. По дороге они останавливались всего один раз, заходили перекусить в маленькое чистенькое кафе. Там заказали по порции жареных колбасок и фирменный ржаной хлеб, выпекавшийся с добавками из чеснока, толченых орехов и тмина. Хлеб подавался в качестве гарнира. Поэтому пришлось взять еще салат из свежей зелени и запить все это темным густым пивом.

Пиво оказалось очень хмельным. Подруги это сразу почувствовали, когда вышли из кафе на улицу. Весь мир им стал казаться более привлекательным и ярким, чем до посещения кафе. Первую фрау Ленер подруги нашли без труда. Она оказалась дома в окружении троих детей и мужа. Подруги быстренько распрощались и отправились дальше.

Следующая фрау Ленер встретила их неласково. Это была законченная старая дева, и вопрос подруг о женихе она восприняла как личное оскорбление. И даже издевку. Поэтому захлопнула дверь перед носом подруг с таким видом, словно они, по меньшей мере, предложили ей заняться групповым сексом с волейбольной командой.

– Снова мимо! – расстроилась Аня. – Не везет нам!

– Ничего, без труда, как известно, не выловишь и рыбку из пруда, – назидательно сказала Мариша. – Поехали по последнему адресу. Вот если и там нам ничего не обломится, тогда и горевать будем.

В результате через полчаса подруги оказались перед хорошеньким трехэтажным домиком с балкончиками и зеленым садиком. В садике росли какие-то кусты, цвели цветочки и бил маленький фонтанчик, возле которого в ожидании ужина оживленно возились две девочки лет семи и девяти.

– Девочки, фрау Ленер живет здесь? – спросила у проказниц Мариша.

– Да, – кивнула старшая девочка. – Это наша соседка. Но ее сейчас нет. Она уехала.

– Куда? – хором воскликнули подруги.

– К своей маме, – сказала девочка, судя по всему, неплохо информированная. – В Швейцарию.

– А когда вернется? – простонала Аня. – Вы не знаете?

– Она не сказала, – покачала головой старшая девочка. – А кто вы? Зачем вам фрау Элиза?

– У нас новости о ее женихе, – мрачно буркнула Мариша. – Есть у вашей соседки жених?

– Есть! – с готовностью кивнула младшая девочка. – Клаус. Он очень славный. И подарил мне котенка, когда гостил у тети Элизы в последний раз.

– Молодец! – одобрила Мариша то ли Клауса, то ли котенка, то ли саму девочку. – Но как же нам все же найти вашу соседку. Ее жених попал в беду. И прислал нас, чтобы мы сообщили об этом его невесте.

– А что с ним случилось? – поинтересовалась старшая девочка. – Его убили?

– Откуда ты знаешь?

– Несколько дней назад сюда уже приезжали двое мужчин. Они тоже спрашивали про Клауса и тетю Элизу. Мне они не понравились. Мама говорит, что с арабами нужно быть осторожными.

– А те люди были арабами? – спросила Мариша у просвещенного ребенка.

– Да, – кивнула девочка. – И я думаю, что мама права насчет этих людей. Сразу было видно, какие они злые. Мы им тоже сказали, что тетя Элиза уехала в Швейцарию. И они даже почернели от злости. Думаю, если бы вокруг не было много людей, они бы нас побили. И потом, они тоже хотели узнать у нас адрес тети Элизы, но мы им не дали. И еще приезжал один человек. Такой высокий и со шрамом вот здесь.

И девочка показала на свой подбородок.

– Он тоже спрашивал адрес Элизиной мамы, но мы ему не дали.

– А у вас есть этот адрес? – насторожилась Мариша.

Девочки переглянулись, должно быть, прикидывая, можно ли верить своим новым знакомым.

– Есть у мамы, – наконец приняла третейское решение старшая девочка. – Пойдемте к ней.

Но пойти к маме они не успели. Позади них хлопнула дверь, и появилась молодая и привлекательная рыжеволосая женщина. С красивым и немного встревоженным лицом. Она быстро прошла по дорожке в сторону дома. В руках она держала небольшую дорожную сумку. Одета незнакомка была в скромную полотняную куртку с капюшоном.

– Здравствуйте, сестрички! Как дела? Меня никто не спрашивал? – обратилась она к двум девочкам, смерив для начала внимательным взглядом стоявших рядом с ними Аню с Маришей.

– Здравствуйте, тетя Элиза. Вот они о вас только что спрашивали, – кивнула старшая девочка на Аню с Маришей.

Элиза повернулась к подругам и еще раз внимательно окинула их взглядом.

– Я вас не знаю, – наконец заключила она. – Уходите!

И направилась было к дому.

– Знаешь, – остановила ее Аня. – Я жена Герберта. А это моя ближайшая подруга.

– А! – вспомнила девушка. – Да, Клаус мне действительно говорил, что был в гостях у Герберта и поздравлял вас с вашей свадьбой. К сожалению, я не могла приехать вместе с ним. Было много дел. Мы решили, что вместе навестим вас в следующем месяце, когда я буду посвободней. А что у вас ко мне за дело? Как вы здесь оказались? – заинтересовалась она. – И где Герберт?

– Это касается вашего жениха, – сказала Мариша, игнорируя вопрос насчет Герберта. – Мы можем поговорить с вами наедине?

– Вон на той лавочке, – кивнула Элиза на стоявшую под деревом скамейку с изящной гнутой спинкой. – Вам подходит?

– Нам все равно, – согласилась Мариша.

– Что с Клаусом? – сразу же спросила Элиза, когда женщины присели на лавочку. – Он жив?

– Надеемся, что да, – дипломатично ответила Аня. – Во всяком случае его трупа еще никто не находил.

– Я специально вернулась от мамы, чтобы узнать, все ли с ним в порядке, – помолчав, сказала Элиза. – У меня сердце было не на месте. Он так холодно попрощался со мной в свой последний приезд ко мне. И вообще, вел себя странно, был необычно рассеян. Казалось, полностью поглощен своими мыслями. И потом это странное письмо… Получив его, я сразу же отправилась к маме, как и просил меня в своем послании Клаус. Я надеялась, что он мне позвонит и объяснит, в чем дело. А звонка от него так и не было. Поэтому я долгого ожидания не выдержала и решила вернуться.

– Но что же с ним могло случиться? – спросила Аня.

– А как тебе понравился наш с Клаусом подарок вам к свадьбе? – вместо ответа поинтересовалась у Ани девушка. – Правда, изумительный аромат? Я специально выбирала его в парфюмерном магазине.

– Да? – удивилась Аня. – Честно говоря, я не почувствовала никакого особого запаха. А ты ничего не путаешь? Клаус принес нам корзину искусственных цветов, на которые были налеплены денежки. Чему там пахнуть? Нет, они точно не пахли.

– Теперь я вижу, что ты и в самом деле та, за кого себя выдаешь! – обрадовалась Элиза. – Прости меня. Дело в том, что в последнее время вокруг меня стали появляться незнакомые люди, которые хотят что-то выяснить про Клауса. А я же ничегошеньки не знаю, где он сейчас. Сама теряюсь в догадках.

– Прямо моя ситуация! – воскликнула Аня. – У меня тоже все хотят выяснить, где мой муж.

– Какие же это люди? Кто они?

– Один потрясающе стильный блондин.

– Это Ханс – приятель Клауса. А кто еще? – спросила Элиза.

– Еще какие-то арабы, – сообщила Аня.

– Точно! – испугалась Элиза. – И ко мне они приходили. Меня уже здесь не было. Но мне рассказала соседка. Я звонила ей от мамы, хотела узнать, не появлялся ли Клаус. Вот она и сказала, что Клаус не появлялся, зато приходили эти двое арабов. И еще один человек со шрамом на подбородке.

– Да, и ко мне тоже он приходил, – кивнула Аня.

– И все они хотели меня видеть. Или в крайнем случае получить мой, вернее, мамин, адрес. Ума не приложу, что им от меня понадобилось.

– Так ли? – пристально глянула на нее Мариша. – Так и не подозреваешь?

Элиза, казалось, смутилась.

– Вы о том странном обрывке бумаги, который Клаус зачем-то вложил в свое письмо? – спросила она.

– Да-да, именно о нем и речь! – заверила ее Аня.

– Но Клаус в письме не велел отдавать этот обрывок посторонним, – сказала Элиза. – И вообще беречь его как зеницу ока.

– У нас тоже есть похожие обрывки, – заявила Аня. – Хочешь, сверим?

– Давайте, – нерешительно согласилась Элиза. – А вы меня не обманываете?

– С какой стати? – обиделась Аня. – Я так же, как и ты, хочу лишь одного – найти своего любимого, который неизвестно куда делся.

Невесту Клауса этот аргумент убедил. Она расстегнула потайной кармашек на внутренней стороне джинсовой штанины и достала оттуда свернутую бумажку, заботливо запаянную от сырости в целлофан. Сразу было видно, что Элиза предусмотрительная девушка.

Разорвав зубами прозрачную пленку, Элиза выложила на стол свой обрывок. Аня с Маришей присоединили к ним свои фрагменты. И девушки принялись азартно перекладывать три неровно оборванных куска бумаги так и этак. На куске карты Элизы были видны несколько первых букв какого-то названия, написанного не готическим шрифтом. «Bad…» и дальше надпись обрывалась.

Тем не менее теперь, когда три девушки сложили имеющиеся у них обрывки, стало совершенно очевидно, что на рисунке изображена одна и та же местность. Это-то подруги поняли. Не совсем дурочки. Оставалось выяснить самую малость: что это за местность.

– Это может быть и Баден, и Бад-Ишль, – сказала Аня. – И еще бог весть что. Однако, даже если мы выясним название, которое содержит документ, то все равно останется непонятный шифр. Что значат все эти точечки, цифры и тире среди готических букв?

– Как раз в этом я могу разобраться, – внезапно заявила Элиза. – Мне кажется, подобным шифром мы с Клаусом пользовались, чтобы наши письма не прочли чужие.

– Чужие? – удивилась Аня.

– Мы с Клаусом знакомы еще со школьных лет, – принялась объяснять Элиза. – Оба мы росли в больших семьях. И у меня, и у него была куча младших братьев и сестер, которые обожали совать свои носы в дела старших. Поэтому вскрыть письмо старшей сестры им было очень интересно. Чтобы отучить маленьких негодяев шпионить за нами, мы и разработали этот шифр.

– И ты сможешь прочесть, что здесь написано? – недоверчиво спросила Мариша.

– Нет, все не смогу. Потому что больше половины текста отсутствует. Этот листок с переводом никуда не годится. Кто додумался переписать готический шрифт на современный?

– Мой муж, – сказала Аня.

– Нужно взять у него образец, с которого он делал свой перевод, – сказала Элиза. – Иначе ничего не получится.

– Совсем ничего?

– Понять примерно, о чем идет речь, я, может, смогу и по имеющимся фрагментам. Начать?

– Конечно, начинай! – хором закричали подруги. – Какие могут быть сомнения!

– Тогда пошли ко мне домой, – решительно сказала Элиза.

Это была здравая мысль. И в самом деле, сидя на скамейке, не больно-то удобно расшифровывать этот ребус. Поэтому подруги охотно последовали за Элизой. Квартира девушки располагалась на первом этаже и состояла всего из двух небольших комнат, кухни и холла. Очутившись дома, Элиза кинула в угол свою сумку и сразу же направилась к столу.

– Пока ты читаешь, я могу ополоснуться? – спросила у хозяйки Мариша. – От сегодняшней беготни пропотела вся насквозь.

Элиза, не оглядываясь, кивнула. Она уже с головой погрузилась в работу. Поэтому Марише пришлось самой искать санузел. Квартира была невелика, и Мариша быстро нашла нужное помещение. А вот ванны, сколько ни искала, не обнаружила. Вместо ванны у Элизы была маленькая душевая кабинка.

– О господи! – вздохнула Мариша. – Проклятые капиталисты. На всем экономят.

– Мариша, ты же не собираешься затевать здесь длительные водные процедуры? – зашипела ей на ухо Аня. – Это же неудобно! Ты что, не понимаешь?

– Неудобно, когда от тебя потом разит, – возразила Мариша. – Тебе хорошо, а я уже двое суток не моюсь. Сначала билет до Вены доставала, потом с тобой разбиралась, потом мы с тобой махнули в Грейн. А теперь вот оказались в Граце. Привести себя в порядок времени не было.

– Делай как знаешь, но учти, что я против, – проговорила Аня, недовольно хмурясь.

Душ Мариша все же приняла. Освежившись, она появилась в гораздо лучшем настроении. Обмотавшись большой махровой простыней, она навертела на голову в виде чалмы банное полотенце. То и другое она нашла в шкафчике в ванной Элизы.

– И тебе советую вымыться, – бросила она Ане. – В конце концов, мы с Элизой теперь в некотором роде свои люди, единомышленники. И чего стесняться?

Но Аня не успела ответить. Потому что из комнаты появилась довольная Элиза с исписанным листком бумаги.

– Расшифровала все, что могла, – сообщила она. – К сожалению, смысл фраз очень туманный. Речь идет о каких-то химических реакциях и направлении, в котором нужно двигаться. Я лично ничего не поняла. Может быть, нам найти специалиста, он лучше поймет…

– Еще чего не хватало! – возмутилась Мариша. – Кто поручится, что этот специалист не начнет гоняться за нами, как те другие…

– А больше ты ничего не выяснила? – спросила Аня у Элизы.

– В конце Клаус описывает место, где он спрятал эту вещь.

– Эту вещь? – хором воскликнули подруги. – И что это за вещь?

– Ценная? – спросила Аня.

– И как называется?

– Не знаю, – удрученно пожала плечами Элиза. – Клаус ее называет просто: «Эта вещь». А что это, я не поняла. Но явно что-то ценное, раз он так за нее волнуется. Если только все это не дурацкий розыгрыш.

Аня вспомнила труп Кристины и поежилась.

– Не думаю, – помрачнела она. – На розыгрыш не похоже.

– И что будем делать? – задумалась Элиза. – Без двух, даже трех других частей плана нам не разыскать места, где Клаус сделал тайник. И не понять, что же он там спрятал.

– Значит, нужно раздобыть недостающие части, – бодро сказала Мариша.

– Но как? – простонала Аня.

– С одной вообще просто, – сказала Мариша. – У твоего Герберта ведь есть обрывок? Думаю, когда он узнает, что у нас уже есть целых два с половиной обрывка, то немедленно захочет присоединиться к нашей компании.

– Но мы не знаем, где сам Герберт, – возразила Аня.

– А вот насчет этого и вовсе волноваться не стоит, – сказала Мариша. – Герберт ведь знает, что Кристинин обрывок у тебя? Значит, он попытается завладеть им. И как можно скорее, пока его не опередили другие соискатели. Например, тот же Блондин. Думаю, останься мы дома, как он тебе велел, уже давно имели бы счастье побеседовать с ним вторично.

– Так ты предлагаешь вернуться домой? – спросила Аня.

– Девчонки, я с вами, – забеспокоилась Элиза. – Что мне тут делать? Нечего, если разобраться. Клаус не появлялся, так что я спокойно могу уехать. Сидя дома, я ему не слишком-то помогу.

– И к тому же рискуешь напороться на тех арабов, – сказала Аня. – Думаю, что они еще дадут о себе знать. Наверняка, пока ты гостила у мамы, они ошивались где-то поблизости от твоего дома и поджидали тебя. На их месте…

Но ей не удалось договорить, потому что в дверь квартиры позвонили. Девушки притихли, словно испуганные мыши, заслышавшие кота. После второго звонка они, не сговариваясь, плюхнулись на пол.

– Кто это может быть? – прошептала Аня, лежа на животе. – Соседи?

Элиза отрицательно покачала головой.

– Нет, у нас с соседями есть условный звонок, – пояснила она. – Это кто-то чужой. Может, почтальон? Открыть?

– Ни в коем случае! – испуганно пискнула Мариша. – Совсем с ума сошла?

– Но не убьют же они нас, когда кругом люди? – удивилась Элиза.

Мариша только хмыкнула в ответ. В дверь снова позвонили. На этот раз звонок был продолжительным. Непрошеный гость, похоже, уходить явно не собирался.

– Может, нам глянуть, кто там звонит? – нерешительно проговорила Мариша.

– У меня на двери нет «глазка», – предупредила Элиза.

– Это усложняет дело, – пробормотала Мариша. – Аня, а ну-ка глянь, нет ли под окнами кого-нибудь постороннего.

– Почему я?

– Потому что я не одета, – объяснила ей Мариша. – Сама же видишь, я вся замотана в полотенце, словно египетская мумия.

– Увидишь, испугаешься, – пробурчала Аня. – А если там под окнами кто-нибудь есть? И что, если этот «кто-нибудь» меня заметит и начнет палить по мне из ружья? Думай, Мариша, что предлагаешь!

– Не ссорьтесь! – прикрикнула Элиза. – Я, кажется, нашла выход.

Она подползла к телефону, накрыла его подушкой и стала набирать чей-то номер. Затем приглушенно заговорила в трубку. Даже подругам не удалось разобрать ее слов. А уж тем, на лестнице, и вовсе ничего не могло быть слышно.

– Все в порядке, – сказала Элиза, возвращаясь к подругам. – Сейчас соседка выйдет во двор и посмотрит, что там делается.

Минут через пять Элиза позвонила снова. Она слушала отчет соседки, и ее лицо вытягивалось и бледнело.

– Ну что? – спросила сгоравшая от нетерпения Мариша.

– Она говорит, что перед моей дверью стоят двое арабов. Те самые, что приходили, когда я гостила у мамы. И уходить они, похоже, не собираются. Соседка спрашивает, не вызвать ли полицию?

– Полиция – это хорошо, – заметно приободрилась Аня. – Пусть их задержат.

Элиза снова сняла трубку, но на этот раз не успела набрать ни одной цифры. Входная дверь угрожающе затрещала. Арабам явно надоело ждать, пока им разрешат войти. И они задумали обойтись без разрешения. Для чего приступили к выламыванию дверных замков. А что там было выламывать-то? Замков было два, и оба довольно хлипкие. Они никак не могли долго продержаться.

– Боже, через минуту эти типы будут здесь! – взвизгнула Аня. – Боже, помоги мне! Я еще так молода! Не хочу умирать. Боже, сделай что-нибудь!

Пока она молилась, Мариша развивала бурную деятельность. Теперь маскировать свое присутствие в квартире не было необходимости. Одним махом она с грохотом перетащила к входной двери диван и шкаф, в котором было не меньше центнера. А сверху нагромоздила несколько предметов габаритами поменьше.

– Под окнами никого нет? – озабоченно спросила она у Элизы. – Соседка не сказала?

– Под окнами никого, – ответила Элиза, клацая зубами с такой силой, что они у нее просто чудом не вылетали.

– Тогда уходим через окно, – скомандовала Мариша. – Анька, кончай молиться. Давай двигать отсюда!

– Через окно? – растерянно бормотала Элиза. – Это как?

У подруг даже не было времени пожалеть ее. Арабы уже справились с одним замком и теперь принялись за второй. Поэтому Мариша распахнула окно, подтащила к нему Элизу и усадила ее на подоконник.

– Прыгай! – велела она.

Элиза послушно прыгнула. Внизу был газон и красивая клумба с цветами. Так что прыгать было не страшно. Аню Марише не пришлось уговаривать, она все сделала сама. Мариша, как была в банной простыне и с обмотанной полотенцем головой, сиганула из окна последней. Клумба к этому времени основательно потеряла уже свою красоту. Но свое благородное дело она сделала.

Мариша резво вскочила и помчалась следом за подругами к выходу. Банная простыня развевалась на ходу, но Мариша не обращала на это никакого внимания. Чего нельзя было сказать о встречавшихся девушкам прохожих. А людей в этот вечерний час, как назло, на улицах было много. И все без исключения останавливались словно громом пораженные. Раскрыв от удивления рты, они еще долго смотрели вслед мчавшейся на всех парах красивой крупной девушке с босыми ногами и обернутым махровой простыней торсом.

Элиза бежала впереди. Аня с Маришей, искренне надеясь, что у подруги есть план, куда бежать, мчались за ней следом. Особенно надеялась на это Мариша: ей, что ни говори, босиком бегать было несподручно. Австрийские улицы вовсе не были такими уж безупречно чистыми и ровными, как о том принято думать. Во всяком случае, Маришины ноги имели свое собственное, причем очень даже негативное, мнение о состоянии австрийских улиц.

– Лизка, нам еще долго? – наконец крикнула Мариша.

Элиза немного замедлила темп и удивленно оглянулась на подруг.

– Откуда я знаю? – сказала она. – Я думала, вы знаете, куда нужно бежать.

– У тебя машина есть?

– Есть, – кивнула Элиза. – Трехлетний «БМВ». Только стартер барахлил, и я отдала ее в автосервис. Может быть, машина уже готова. Не знаю.

– Где этот автосервис? – спросила Мариша.

Элиза растерянно огляделась по сторонам.

– В таком виде тебе туда идти нельзя, – предупредила она Маришу. – Нас из-за тебя задержит полиция. И вообще ты привлекаешь к себе внимание. Здесь неподалеку, в соседнем доме, есть магазин готовой одежды. Мы подберем тебе там что-нибудь.

И подруги направились в магазин. Он был уже закрыт, но хозяин еще находился в помещении. Несколько решительных ударов в стеклянную витрину заставили его открыть свою лавочку для припозднившихся покупательниц. Впрочем, они его не слишком задержали.

Из магазина подруги вышли уже через десять минут. Времени у них было в обрез, Мариша схватила первое, что попалось под руку. В итоге брюки оказались ей малы и не хотели сходиться на талии. Их пришлось замаскировать длинной блузкой навыпуск с вышитыми, почти порнографическими изображениями индейцев на груди и спине рубашки.

Чтобы прикрыть это безобразие, Мариша накинула сверху куртку из какого-то синтетического материала. В куртке было нестерпимо жарко, и Мариша сразу же начала потеть. Зато обувь она купила подходящую – нужного размера кроссовки. И еще носки. Аня, как самая богатая, расплатилась с продавцом, и подруги вышли на улицу.

Арабов видно не было. До автосервиса, где стояла машина Элизы, подруги добрались без приключений. Машина была уже готова. Механики, выполнявшие срочный заказ, тоже были на месте. Так что подругам повезло. Ане пришлось снова раскошелиться, потому что Элиза успела прихватить из дома только свои записи и три обрывка драгоценной бумаги. Документы на машину, к счастью, были у нее в сумочке на поясе.

– Как хорошо, что я поленилась их вынуть перед поездкой к маме, – порадовалась Элиза. – Что же, теперь мы можем отправиться в путь?

Аня с Маришей влезли в машину Элизы, сама Элиза уселась за руль. И все трое направились обратно в Вену.

– Кстати, а где живет твоя мама? – спросила у Элизы Мариша.

– В Херлене, – ответила Элиза, нажимая на газ. – Нас не преследуют?

Несколько минут Мариша смотрела в заднее стекло на дорогу. Примерно через двадцать минут она убедилась, что за ними никто не следует. Или она просто ничего не видит. Что было более вероятно, так как уже совсем стемнело. И в темноте все машины выглядели приблизительно одинаково – как светящиеся белым или желтым светом пятна.

– Все же жаль, что полиция их не арестовала, – сказала Мариша, имея в виду приставучих арабов. – Сейчас нам было бы спокойнее.

Аня ничего не ответила. Она вообще с момента, как они сели в машину, пребывала в странной задумчивости. Мариша было приписала это тому, что подруга озабочена подсчитыванием понесенных убытков, и не трогала ее. Элиза тоже молчала. Поэтому какое-то время в машине царила тишина. Потом Марише надоело молчать, и она принялась веселить Элизу рассказами о том, как они искали ее в Граце. И скольких Ленеров им пришлось для этого обойти.

– А, так это вы к тете Вильме попали! – рассмеялась девушка, когда Мариша рассказала ей про многодетную супругу, к которой они попали первой.

– И та высохшая страшила, которую мы навестили потом, тоже твоя родственница? – удивилась Аня, очнувшись от своей задумчивости.

– Должно быть, вы говорите о моей троюродной сестре по отцу, – уточнила Элиза. – У нее несчастливая жизнь. Она страшно хочет замуж, но никто ее не берет. Все мужчины убегают.

– Неудивительно, с ее-то рожей, – пробормотала Аня себе под нос.

– У вас, должно быть, очень большая семья, – предположила Мариша. – Раз столько Ленеров живет в Граце. Мы сначала прямо растерялись.

– Да, у моего отца было семеро братьев, – рассказала Элиза. – И все носили ту же фамилию. И их жены, и их дети тоже. Так что разыскать нужного Ленера в Граце и в самом деле трудненько. А Элизабет – это традиционно женское имя в нашей семье. Но вам нужно было сразу же спросить обо мне у тети Вильмы. Та, которая с детьми. Она бы рассказала, как меня найти.

– Не догадались, – пожалела Мариша.

Так, за разговором, подруги доехали до Вены. На машине этот путь занял всего три часа. Причем Элиза не решалась особо гнать в темноте на только что отремонтированной машине.

– Не уверена, что в мастерской сделали все, как надо, – пояснила она.

– Тебе ведь стартер чинили? – удивилась Мариша.

– Да, но мало ли что, – туманно ответила Элиза.

Как бы то ни было, до дома Герберта они добрались. Аня вышла из машины и, задрав голову, глянула на окна.

– Дома никого, – сказала она. – В окнах нет света.

– Это еще ни о чем не говорит, – вздохнула Мариша, выбираясь следом за подругой из машины. – Нас могут ждать и в темноте.

Аня только поежилась.

– Что-то не хочется мне туда соваться, – сказала она.

– Стыдись! – укорила ее Мариша. – Это же твой дом. Ничего страшного с тобой не случится. Вряд ли арабы успели обогнать нас и устроить засаду в этой квартире. Зачем им это нужно? Они вполне могли накрыть нас по дороге. Но почему-то этого не сделали. Так что пока мы в безопасности. А может быть, они вообще не знают нашего адреса.

– Хотелось бы верить, – снова вздохнула Аня.

К этому времени Элиза, припарковав машину, вернулась к подругам.

– Ну что? – бодро спросила она. – Идем? Не стоять же нам тут всю ночь.

И подруги храбро двинулись вперед. Примерно на половине лестницы Аня остановилась.

– Я дальше не пойду. Я боюсь, – пролепетала она.

– Не дури, – зашипела Мариша. – Как иначе нам найти Герберта?

– Не пойду, и все, – заупрямилась Аня. – И плевать я хотела на Герберта и все его странности. Пошел он знаешь куда?

– Ладно, давай мне ключи. Я пойду первой, – сказала Мариша.

– Вот этот от нижнего замка, – обрадовалась Аня, передавая Марише связку ключей. – А этот – от верхнего. Он иногда заедает. Так ты с ним поосторожнее. Не хватало нам еще торчать тут среди ночи в ожидании слесаря.

С зажатыми в руке ключами Мариша поднялась на лестничную площадку. Пока все было спокойно. Мариша вставила ключ в замочную скважину и открыла нижний замок. Потом верхний. Он не заедал. Так без особых хлопот Мариша оказалась в темной квартире. Она огляделась, потом принюхалась. Вроде бы ничем не пахло.

На всякий случай сначала Мариша зажигать свет не стала. Вдруг с улицы следят. Сначала она убедилась, что все окна плотно зашторены, и только потом включила электричество. Держась друг за друга, девушки принялись обходить квартиру, заглядывая во все помещения. Арабов не было. Убийцы в зеленой куртке тоже не было. Да и вообще кого бы то ни было тоже не было.

– Ладно, – вздохнула Мариша. – Давайте располагаться на сон. Лично у меня такое ощущение, словно в оба глаза по целой песочнице песку насыпали.

Утомленные девушки все вместе устроились на ночлег в одной комнате. Так им казалось безопаснее. Дверь они тоже подперли целой баррикадой из мебели, хитроумно опутанной веревкой, с развешанной на ней кухонной металлической посудой в качестве сигнализации.

– А это сработает? – усомнилась Элиза.

– Можешь спать спокойно, – заверила ее Мариша. – У меня большой опыт в такого рода вещах. Арабы незамеченными не пройдут. И потом, их всего двое. Так что на нашей стороне численное преимущество. И еще есть пистолет, который Анька, молодец, отняла у Блондина.

– Интересно, как он там, – вспомнила Аня. – Давно о нем слышно ничего не было. Жив ли он?

– Какая разница? – зевнула Мариша. – Его фрагмент плана у нас.

– Не его, – поправила ее Аня. – Это фрагмент моего Герберта. Они эту бумагу у него отняли.

– Ах, да, – снова зевнула Мариша. – Я и забыла. Ну, тогда будет лучше, если Ханс останется пока в живых. Хотя бы до той поры, пока мы не изымем у него его часть послания Клауса.

– Ну, так же нельзя. Живой человек все-таки, – усовестила ее Аня.

– У тебя есть его телефон? Телефон Ханса, я имею в виду, – осведомилась у нее Элиза. – Или ты знаешь, как иначе его найти?

Аня призадумалась и поняла, что и в самом деле найти сейчас Блондина весьма проблематично. Ни его телефона, ни адреса она не помнила. Вроде бы Ханс оставлял ей свою визитку, но куда она ее задевала, Аня не помнила. И уж точно не собиралась ее искать среди ночи.

– Ну и черт с ним, – сонно проворчала она. – Объявится.

И девушки сами не заметили, как уснули. Проснулись они уже поздним утром, но сначала этого не поняли. Мариша ночью весьма плотно задернула все шторы на окнах, поэтому сейчас в квартире было темно. А между тем на улице день был уже в разгаре. Девушки умылись, привели себя в порядок и собрались в кухне, чтобы позавтракать и обсудить свои дальнейшие действия.

– И что будем делать сегодня? – спросила Аня, намазывая на тост слой своего любимого клубничного джема. – Оставаться здесь опасно. Арабы в любой момент могут нагрянуть.

– Они же не знают, что мы здесь, – возразила Элиза. – Так что вовсе не обязательно, что они появятся именно здесь.

– Оставим пока арабов, – решительно сказала Мариша. – Сварите кто-нибудь настоящего кофе. У меня голова трещит.

– Сама и свари, – огрызнулась Аня. – У меня только и забот, чтобы тебя кофе поить.

– Так и скажи, что не умеешь варить настоящий кофе, – съехидничала Мариша. – Распустилась тут на этих кофеварках. Ладно уж, покажу тебе, как это делается у нас, у простых людей, не избалованных западной роскошью. А ты, лентяйка, лучше подумай, как бы тебе выйти на след собственного муженька.

Аня открыла было рот, желая сказать, что только об этом последние сутки и думает. И что в напоминании некоторых всезнаек вовсе не нуждается, но тут раздался телефонный звонок. Девушки замерли, загипнотизированно уставившись на трезвонивший аппарат, словно кролики на удава.

– Снять трубку? – спросила Аня, у которой внезапно пересохло во рту.

– Сними, – прошептала Мариша.

– А вдруг это не Герберт, а арабы проверяют, есть кто дома или нет?

– Тогда не снимай. Дались тебе эти арабы. Можно подумать, что, кроме них, другие опасности нас и не подстерегают.

Но Аня все же была геройским человеком. Наплевав на риск, она сняла трубку. Элиза и Мариша напряженно впились в ее лицо, пытаясь по его выражению понять, кто звонит.

– Это Блондин, – прикрыв рукой трубку, шепнула Аня. – Хочет в гости.

– Пошли его куда подальше, – распорядилась Мариша. – По крайней мере до тех пор, пока мы не придумаем, как выманить у него недостающую часть послания Клауса.

– Он говорит, что у него есть новости о Герберте и Кристине, – сказала Аня.

– Тогда пусть приходит. Но один, – предупредила Мариша. – И ты не говори ему, что мы с тобой.

– Само собой, – буркнула Аня.

Потом она проговорила еще несколько слов по телефону и положила трубку.

– Он явится через полчаса, – сообщила она. – Давайте быстрее. А то и позавтракать не успеем.

– Успеем, – успокоила подруг Мариша.

Она только успела поставить на огонь ковшик с водой для трех порций кофе, как раздался еще один телефонный звонок. Аня схватила трубку. На другом конце провода молчали и только зловеще пыхтели. В полном смятении, покрывшись холодным потом, Аня бросила трубку и заметалась по кухне.

– Это они! – голосила она. – Арабы! Я чувствую! Выследили! Догадались! Сейчас приедут и всех нас вырежут.

Полностью предаться отчаянию Ане помешал все тот же телефон, который зазвонил в третий раз.

– Возьми трубку! – приказала Мариша. – Чего уж теперь. Может, у них какие-нибудь конструктивные предложения. Так мы выслушаем.

И, увидев, что Аня не реагирует, сама сняла трубку и сунула ее Ане в руки.

– Алло, – машинально пропищала Аня.

И вдруг просияла, словно новенький медный пятак, на который упал луч солнца.

– Герберт! – закричала она. – Какое счастье! Герберт, это ты звонил минуту назад? Ты?! Боже мой, какое счастье.

Должно быть, Герберт ее радости не разделял. Потому что, судя по всему, явно гаркнул на нее и велел заткнуться и слушать. Что Аня и сделала. Когда она через две с половиной минуты повесила трубку, ее подруги налетели на нее с двух сторон.

– Ну что? – теребила Аню за рукав Мариша.

– Когда приедет Герберт? – дергала Аню за другой рукав Элиза.

Аня молчала и не реагировала. Наконец она вздохнула и открыла рот. Подруги разом замолчали в ожидании откровения.

– Какой подлец! – с чувством произнесла Аня. – Просто настоящий подонок!

– Ты это про кого? – удивилась Мариша.

– Про Герберта про этого, чтобы ему сгореть! Знаете, что этот урод придумал? Я должна тащиться куда-то на другой конец города, чтобы передать ему тот обрывок, что дала мне Кристина. И сделать это нужно немедленно. Он так и выразился. И даже не поинтересовался, как я буду добираться на другой конец города. И вообще, как я себя чувствую. И смогу ли я туда добраться.

– Да ладно тебе, все мужики такие, – утешила Аню Мариша. – Не бери в голову. Твой еще ничего. Все-таки позвонил. Узнал, что ты жива. Тревожился, должно быть.

– Как бы не так! – разъярилась Аня. – Черта с два он бы позвонил, если бы не эти проклятые бумажонки. Плевать он на меня хотел. Ну, я ему еще покажу.

– Чтобы показать, тебе сначала нужно выехать и не опоздать, – заметила пунктуальная Элиза. – Где он назначил тебе встречу?

– Возле входа в зоопарк! – ответила Аня. – Детский сад какой-то, честное слово.

– Поехали, – скомандовала Элиза. – В пути решим, как тебе вести себя с ним.

И подруги вылетели из дома. Никто их не остановил. Про Блондина, который должен был явиться на свидание с Аней, они попросту забыли. В дороге Аня ругала разными нехорошими словами Герберта. А Элиза пыталась внушить ей более разумный взгляд на вещи.

– Главное, не отдавай ему обрывок текста Кристины, – поучала она Аню. – Ему только этого и нужно. И вообще ничего не отдавай. У нас сейчас на руках три козыря, а у твоего мужа только один. Так что преимущество на нашей стороне. Так на это и смотри.

Благодаря советам Элизы Аня немного успокоилась. Возле входа в зоопарк толпилось множество детей и их родителей. Тут же стояли тележки и палатки продавцов мороженого и сладостей. Бродили маленькие печальные ослики в цветастых попонках, лошади и даже один или одна лама. А вот Герберта видно не было.

– Где он точно тебе назначил? – спросила у Ани Мариша.

– Сказал: «Будь возле входа». Велел купить билет и ждать его, – сказала Аня. – Может, он следит за нами издалека и боится подойти из-за вас? Я ведь не предупредила его, что буду с подругами.

– Тогда мы сделаем вид, что мы не с тобой, а просто так, – предложила Мариша.

Она взяла Элизу под руку и отвела ее к тележке мороженщика. Девушки купили по порции ванильного мороженого и стали его восторженно лизать, старательно делая вид, что они тут находятся сами по себе. И Аня им ни в малейшей степени не интересна. То ли эта тактика сработала, то ли Герберт отчаялся, но он появился уже буквально через минуту.

– Аня! – позвал он, быстрым шагом приближаясь к Ане. – Иди за мной.

«Ни здравствуй, ни как поживаешь!» – подумала Аня и двинулась за мужем главным образом для того, чтобы сказать ему, какой же он все же подонок.

Мариша с Эльзой последовали за Аней и ее мужем. Так все они прошли через контроль и оказались на территории зоопарка. Герберт, не снижая темпа и не оглядываясь, бодрой рысью промчался мимо клеток горилл, потом мимо кошачьих и оказался возле небольшого прудика, где плавали лебеди и другие птицы. Тут народу почти не было. И он наконец остановился и обернулся к порядком запыхавшейся Ане.

– Дорогая! – воскликнул он, раскрывая объятия. – Как я скучал! Ты принесла, что должна была?

Аня все еще не могла отдышаться. Оглянувшись в поисках подруг, она услышала встревоженный голос мужа:

– Куда ты смотришь? За тобой что, была слежка? Тогда нам следует немедленно расстаться. Давай сейчас же бумагу, которую передала тебе Кристина.

И он протянул руку.

– Не торопись! – остановила его порыв Аня. – У меня есть к тебе встречное предложение.

– Что ты мелешь? – встревожился Герберт. – Глупая курица! Какое еще встречное предложение? Что ты понимаешь?

– Ты прав, пока что я ровным счетом ничего не понимаю, кроме того, что у меня на глазах умирает женщина, потом неизвестные бандиты похищают Ладу, приняв ее за меня. А потом выясняется, что мой муж пропал и не соизволил даже сообщить мне, во что же я влипла. А арабы врываются в дом с неизвестными, но явно недобрыми намерениями.

– Что ты плетешь? – рассвирепел Герберт. – Какие еще арабы? И не начинай все сначала. Отдай бумагу и иди домой. Уверяю, тебе лично ничего не грозит. Ты же никто. Пустое место. Это любому дураку ясно. Так что тебя не тронут, уверяю тебя.

Аня растерянно оглянулась. И тут из-за кустов появилась красная и потная Мариша, а следом за ней взъерошенная Элиза.

– Потеряли вас возле обезьянника, – возбужденно сообщила Мариша. – Там была еще одна похожая парочка. Мы за ними и пошли. Пока разобрались, что к чему, пришлось задержаться. Привет, Герберт!

– Кто это? – слабым голосом спросил муж у Ани. – Кого ты, глупая русская корова, привела с собой?

– Эй, только без оскорблений! – возмутилась Мариша. – Я Анина подруга. Прилетала из России, как узнала, что ты бросил бедную девочку совершенно одну и беззащитную. А это Элиза. Ты что, и ее не узнаешь? Это же невеста Клауса и наша подруга. Ты чего такой кислый, Герберт? Не помнишь Элизу? Ну, хоть Клауса ты помнишь? Это тот самый, который…

– Я помню! – закричал Герберт. – Замолчи!

Мариша послушно замолчала. Герберт какое-то время размышлял, настороженно поглядывая по сторонам, словно ожидая, что из кустов сейчас выскочат еще подруги его жены. Выглядел он плохо. И явно не ожидал, что все так обернется.

– А у нас есть целых три обрывка из послания Клауса, – сообщила Аня, чтобы немного подбодрить мужа.

Все-таки временами он был к ней добр, и ей хотелось как-то его утешить. Герберт страдальчески посмотрел на нее.

– И что? – спросил он.

– И мы хотим получить твой кусок, – объяснила ему Мариша. – Что же тут непонятного?

– Мой кусок? – усмехнулся Герберт. – А с какой стати, позвольте узнать?

– С такой, что кусков всего пять. Три у нас. Один у тебя, но он нам не очень-то и нужен. Потому что есть перевод с картинкой. Еще один у этого вашего профессора, и один у Блондина. Считать умеешь? Три ведь больше чем два. И уж точно больше, чем один. Поэтому диктовать условия будем мы, – заявила Мариша.

Герберт в ответ лишь улыбнулся, хищно оскалив зубы.

– Почему вы решили, что я присоединюсь к вам, а не к Линдтнеру и Хансу? – спросил он у девушек.

– Потому что мы никого не убивали, – ответила ему Аня. – А насчет профессора у меня большие сомнения.

Герберт замолчал, погрузившись в свои мысли.

– И оружие у нас есть, спасибо Аниному поклоннику, – на всякий случай предупредила его Мариша. – Вот, прямо сейчас тебе в живот смотрит.

Это несколько отрезвило Герберта. Во всяком случае, он перестал блуждать мыслями неизвестно где, присел на стоявшую поблизости лавочку и спросил:

– Так что вы хотите от меня? Чтобы я показал вам свой фрагмент плана?

– Другого выхода у тебя нет, – отрезала Элиза. – К тому же я знаю шифр, которым пользовался Клаус. А ты, я уверена, нет. Конечно, любой шифровальщик в пять минут прочтет тебе письмо Клауса. Но ведь ты не захочешь, чтобы какой-то там посторонний шифровальщик совал нос в это дело?

– Ты знаешь шифр? – оживился Гербер. – Это меняет дело. И ты в самом деле невеста Клауса? Почему-то я представлял тебя другой. Ну, ладно. Вижу, что у меня и в самом деле нету другого выхода.

– Так ты с нами? – обрадовались девушки.

– А что мне остается? – развел руками Герберт. – Когда вы ехали сюда, за вами не было слежки?

– Нет, – покачала головой Мариша. – А за тобой?

Герберта от такого глупого вопроса просто перекосило. Как и полагается мужчине, он считал, что непогрешим уже просто потому, что он мужчина.

– Вы на машине? – скрипнув зубами, спросил он. – Тогда поехали.

– Куда? – поинтересовалась Аня.

– Домой, милая, – ответил Герберт. – Куда же еще?

– Но?.. – начала Аня и замолчала, потому, что Герберт уже мчался вперед, нимало не волнуясь, последуют за ним подруги или нет. Судя по всему, он не сомневался, что последуют. Что же, в этом он был прав.

Все загрузились в «БМВ» Элизы. Всю дорогу до своего дома Герберт молчал и лишь внимательно смотрел на дорогу позади машины.

– Кажется, пока все спокойно, – подъезжая к дому, констатировал Герберт. – Свою часть плана я спрятал в доме. Не беспокойтесь, тайник надежный. Во всяком случае, более надежный, чем карман моей куртки. А вы уверены, что дома все спокойно?

– Ой! – вскрикнула Мариша. – Девчонки, мы же совсем забыли о Хансе!

– И правда! – встревожилась Элиза. – Должно быть, он уже голову сломал, пытаясь понять, куда делась Аня.

Сама Аня, как и подобает хорошей супруге, не торопилась высказаться на этот счет. Но, похоже, Герберт не очень близко к сердцу принял известие, что у его жены назначено свидание с его другом.

– Ханс там? – только и счел нужным спросить Герберт. – Это большая удача для нас. Как вам удалось его заманить ко мне домой? Вы его связали?

Аня даже на него обиделась. Да за кого он ее принимает? Чтобы она связывала своих поклонников, лишь бы задержать? Слава богу, у нее еще имеются для этого другие средства. В конце концов, ее женской неотразимости может позавидовать любая. Но Герберт эту Анину неотразимость то ли не учитывал, то ли вообще не замечал. И продолжал допытываться, как же девушкам удалось заполучить в свои сети Ханса. В конце концов на него обиделись даже Элиза с Маришей.

– Ты много не разговаривай! – сказала Герберту Мариша. – У нас свои тайны, у тебя свои. Мы же у тебя не выпытываем, как такой сморчок, как ты, смог уговорить нашу красавицу-подругу выйти за тебя замуж?

Эти слова Герберта обидели, он умолк и пошел наверх по лестнице первым. Как ни странно, возле дверей квартиры тоскующего Ханса не было. Зато сами двери были раскрыты.

– Аня, должен тебе сказать, твоя рассеянность переходит все пределы! – сердито бросил жене Герберт. – Ты оставила входную дверь открытой!

– Странно, я помню, как запирала ее, – сказала Аня.

– И я помню, как ты ее запирала, – подтвердила Мариша. – Странно!

Герберт остановился возле двери и обернулся к подругам.

– Быстро назад! – скомандовал он.

Девушки послушно скатились вниз по лестнице. Герберт замыкал и прикрывал тылы.

– В квартире засада! – сообщил он, когда все оказались в безопасном убежище за кустами декоративного терна. – Замки взломаны.

– Без тебя поняли, что дверь не сама по себе открылась! – отрезала Мариша.

– Смотрите! – дернула Аня за рукав мужа. – Лада идет! Куда это она?

– Не иначе как к нам, – проговорил Герберт. – Уборку делать. Обязательная женщина. Ничего на нее не действует.

– Надо ее остановить! – дернулась Аня.

– Постой, – схватил ее за руку муж. – Пусть идет.

– Как это «пусть идет»! – возмутилась Аня. – Сам ведь сказал, что в квартире засада.

– А может быть, уже и нет, – невозмутимо ответил Герберт. – В любом случае должны же мы выяснить, что в квартире происходит. А Лада для этого самый удобный человек. Если в квартире парни Ханса, то они с Ладой уже знакомы. Один раз она от них сбежала и второй сбежит.

Лада не показывалась что-то подозрительно долго.

– Все ясно, – мрачно сказала Аня. – Они ее схватили и теперь пытают. Мы должны спасти ее. Иначе ее смерть будет на нашей совести.

– Что ты городишь! – трусливо возмутился Герберт. – Соваться в пасть к волку! Стой! Я тебе приказываю.

– Себе приказывай! – отрезала Аня. – Не нужно было тебя слушать. И зачем я позволила себя удержать. Зачем послушалась тебя. Сейчас Лада была бы в безопасности. Трус несчастный! Тебе бы лишь чужими руками жар загребать.

Она вырвалась из рук Герберта и двинулась в сторону своего дома. Мариша с Элизой быстро оказались рядом с Аней. И присоединились к ней.

– Девушки, – растерялся Герберт. – Вы с ума сошли. Это же опасно.

– Хорошо, что ты такой осторожный, – обернулась к нему Элиза. – Вот и сиди здесь. Жди. Если через десять минут мы не дадим тебе знать, что все в порядке, то вызывай полицию. Телефон у тебя есть? Проверь аккумулятор, чтобы потом времени не терять.

– Давайте сейчас вызовем полицию, – предложил Герберт.

– Ну да, чтобы бандиты Ладу в заложницы взяли, – фыркнула Аня.

И девушки направились спасать Ладу. Втроем было не так страшно. К тому же девушки понимали, что по-другому поступить они не могут. Иначе совесть потом им житья не даст. Потихоньку, почти не дыша, девушки поднялись к Аниной двери. Аня приникла ухом к щели.

– Там все тихо, – сообщила она шепотом.

– Пошли, – подтолкнула ее Мариша. – Делать нечего.

Подруги распахнули дверь и влетели в квартиру. Первое, что им бросилось в глаза, было тело Лады. Женщина лежала на полу, по всей видимости, мертвая. Или, во всяком случае, без сознания. Потому что юбка женщины задралась, и можно было видеть дыру на колготках на бедре. Будь Лада в сознании, она бы не допустила такого позора и прикрыла бы дыру юбкой.

Арабов же не было ни видно, ни слышно. Нанятых Блондином и профессором бандитов тоже. Аня осталась хлопотать возле Лады, а Элиза с Маришей отправились обследовать квартиру, настороженно поглядывая по сторонам. Они вошли в комнату на первом этаже и в ужасе остановились. Там лежал мужчина. Трудно было сказать, каков он был при жизни, но сейчас этот человек выглядел просто жутко. Кто-то изрядно потрудился над ним.

Голова мужчины была вся в крови. Тело, руки и одежда тоже. Кроме того, у него, похоже, была сломана правая рука и странно скрючены пальцы. Вдобавок по горлу мужчины шел ровный глубокий порез.

– О боже! – выдохнула Мариша. – Какой ужас! Бедный парень.

Элизе тоже было не по себе. Подруга сделалась противного бледно-зеленого цвета и издавала непонятные булькающие звуки.

– Должно быть, его пытали, – предположила Мариша.

Стоило ей произнести эти слова, как Элиза рванула в сторону туалета… У Мариши организм был покрепче. На своем веку ей пришлось повидать и не такое. Но все же и она ощутила слабость в ногах. И к своем стыду, радость. Радовалась Мариша тому, что их не было у Ани дома, когда неизвестный убийца творил здесь свое черное дело. Кто его знает, вдруг ему бы показалось мало двух жертв!

Пошатываясь, Мариша вышла из комнаты. Она чувствовала, что ей нужно немного успокоить нервы. Но ей это не удалось. Потому что она тут же наткнулась на тело Лады, которое подруги уже видели.

– Она тоже мертва? – почти безразлично поинтересовалась Мариша у Ани. – Судя по виду Лады, ей еще повезло, что она просто умерла.

– Что ты мелешь! – набросилась на нее Аня. – Она жива, только в глубоком обмороке. Не понимаю, чего она так напугалась? Просто не представляю.

– Счастливая ты, Анька, – с легкой завистью заметила Мариша. – Такой и оставайся. И не спускайся на первый этаж. Не ходи, как подруга тебе говорю.

Разумеется, после этих слов Аню уже ничего не могло удержать от искушения пойти вниз и заглянуть в просторный холл. Девушка спустилась и тут же вернулась белее мела. Но на своих ногах.

– Это Блондин! – сказала она. – Он выглядит точно так же, как и Кристина. Во всяком случае, очень похоже. Тоже весь в крови и порезах.

– Выходит, в наше отсутствие тут побывал ее убийца, – заключила Мариша. – Как же ему удалось выследить Ханса?

– Думаю, все гораздо хуже, – слабым голосом сказала Аня.

– Хуже? – удивилась Мариша. – Куда уж хуже?

– Думаю, он приходил не за Хансом, – сказала Аня. – А за мной! Откуда-то прознал, что фрагмент плана Кристины у меня. Вот и приходил. Но нас не было, и он сорвал зло на Хансе. Бедный парень, почему судьба так несправедлива?! Такой молодой, ему бы еще жить и жить.

К этому времени из туалета вернулась несколько смущенная Элиза.

– Простите меня, – сказала она подругам. – Но я не привыкла к таким зрелищам.

– Ничего, всему свое время, – утешила ее Мариша. – Вон Анька тоже в первый раз перепугалась. А потом уже ничего.

– Нужно сказать Герберту, чтобы не вызывал пока полицию, – обеспокоилась Элиза. – Пока мы тут сами все не осмотрим и не решим, как нам быть дальше.

И она помчалась вниз. А Мариша с Аней остались возле Лады. Женщина никак не желала приходить в себя. Пришлось даже поискать раствор аммиака. Только тогда она открыла глаза и слабо охнула.

– Девочки, – прошептала она. – Там внизу в комнате…

– Знаем, знаем. Видели уже. Ты не беспокойся, – склонились над ней подруги.

– Девочки, я его не убивала, – испуганно пролепетала Лада. – Честно слово. Я этого мужчину вообще в первый раз в жизни вижу.

– Все в порядке, – сказала Аня. – Я знаю, кто его убил.

– Знаешь? – еще больше перепугалась Лада. – Ты его видела?

– Нет, я просто догадываюсь, кто это может быть, – сказала Аня. – А что, ты видела в квартире еще кого-то?

Лада отрицательно покачала головой.

– Когда я пришла, дверь в квартиру была приоткрыта. Я решила, что ты или Герберт – кто-то из вас просто вышел на секунду. Поэтому я вошла. Окликнула вас. Никто не отозвался. Потом я прошла дальше.

– Зачем? – спросила у нее Мариша.

– Зачем? – повторила Лада. – И в самом деле зачем? Ах, да. В глубине квартиры мне послышался какой-то шум. Вот я и подумала, что там Аня или Герберт. И пошла на шум. Везде был ужасный беспорядок. Вещи раскиданы, словно кто-то чужой хозяйничал в квартире. Я дошла до спальни и…

Тут Ладу снова начала колотить нервная дрожь.

– Постой! – вдруг встрепенулась Мариша. – Лада, ты говоришь, что слышала в квартире какие-то звуки. Это мог шуметь до своей гибели убитый?

– Нет, шум доносился с другой стороны, – сказала Лада.

– Тогда это мог быть только убийца! – уверенно сказала Мариша. – И он еще находился в квартире, когда пришла Лада.

– Думай, что говоришь! – возмутилась Аня, отведя Маришу в сторону. – Мы же видели, как Лада входит в дом. И потом все время следили за домом. Никто из парадного не выходил.

И подруги с ужасом уставились друг на друга.

– Тогда получается, – расширив глаза, зашептала Мариша, – что убийца еще где-то в доме. Может быть, даже в квартире. Полностью все помещения мы еще не осматривали.

В это время в квартиру влетел запыхавшийся Герберт, а следом за ним Элиза.

– Что здесь происходит? – спросил Герберт. – Объяснит мне кто-нибудь?

– Еще одно убийство, – сообщила Мариша. – Пропусти меня. Нам нужно выйти на лестницу. Пожалуйста, это очень важно.

– Никто не покинет мою квартиру, пока я все не пойму, – заявил Герберт, преграждая своим телом выход. – Никто.

– И даже убийца? – спросила Аня.

– Убийца? – присмирел Герберт. – Где?

– Вы кого-нибудь видели на лестнице, когда поднимались сюда? – спросила у него Мариша.

– Нет, никого, – ответила за Герберта Элиза. – Только какую-то старушку с тростью.

– Мы встретили только фрау Магду, – подтвердил ее слова Герберт. – А в чем дело?

Марише наконец удалось оттеснить его от двери, и она выскочила на лестницу. Аня выбежала следом за ней. Но на лестнице никого не было. Ни на последней площадке, ни на чердаке. На чердак вообще можно было попасть только с ведома управляющего. В дверь был врезан солидный замок. Подруги прислушались – внизу раздавались торопливо удалявшиеся шаги.

– Удрал! – взвыла Мариша. – За ним!

И подруги помчались вниз по лестнице. Аня прыгала через две ступени. Мариша через три, иногда даже через четыре. Они распугали компанию ребятишек, но преступника так и не догнали. Когда подруги выскочили из дома, его уже и след простыл. А неподалеку от парадного стояла маленькая старушка с красивой тростью-зонтиком и удивленно смотрела на подруг.

– Фрау Магда, – обратилась к старушке Аня. – Вы не обратили внимания на человека, который прямо перед нами выбежал из дома?

– Мужчина, – кивнула старушка. – Черный. Столько их развелось, что просто ужас. Я еще радовалась, что в нашем доме их пока нет. Но, видно, и сюда проникла эта зараза. Одна грязь от них. Никакого понятия о хороших манерах. Они, да еще эти выходцы из Восточной Европы. Все наши беды от них! Помяните мое слово, Вена погибнет, если не выселит всех негров и прочих эмигрантов.

И старушка грозно потрясла своей тростью.

– Фрау Магда, – умилилась Аня, – все мы знаем, что вы просто образец для подражания. Я всегда мечтала, чтобы моя дочь выросла и хотя бы немного походила на вас, особенно в безупречности манер.

– У тебя же нет детей, – удивилась фрау Магда. – Чего же это ты так ластишься? Говори сразу, что ты хочешь.

– Фрау Магда, опишите нам человека, которого только что видели, – попросила у старушки Аня. – Для нас это очень важно.

– Он у вас что-нибудь украл? – поинтересовалась старушка. – Вроде бы я видела Герберта, он был очень взволнован.

– Да, мы думаем, что этот человек взломал нашу дверь и проник в дом, – объяснила Аня.

– Вы должны немедленно обратиться в полицию, – посоветовала Ане фрау Магда. – Там на него найдут управу.

– Но его приметы! – простонала Аня. – Фрау Магда, ничего не говорите, только назовите приметы этого вора.

– Я же тебе уже сказала. Он был черный. Негр, если тебе так понятнее. Какие приметы могут быть у негра. Для меня они все на одно лицо.

В этом старушка была права. Подруги загрустили.

– А одежда? – вдруг спохватилась Мариша. – Во что он был одет?

– Зеленая спортивная куртка и джинсы, – четко ответила старушка. – А в руках – спортивная сумка с надписью «LEGO». Желтая надпись на темно-зеленом фоне. Больше ничем не могу вам помочь.

И она бодро засеменила прочь, оставив подруг в раздумье.

– Странно, инспектор Гюнтер тоже упоминал, что возле квартиры Кристины видели человека в зеленой куртке и темных джинсах. И сумка была у него похожая. Только инспектор не говорил, что тот человек был негром.

– Может, фрау Магда ошиблась?

– Нет. У нее глаз, словно у снайпера, – покачала головой Аня. – Если кто из соседок забеременеет, фрау Магда уже на второй неделе может это определить. Ни к каким врачам ходить не нужно. Соседка еще сама не подозревает, что беременна, а фрау Магда уже полностью в курсе дела.

– Тогда еще версия. Этот убийца не хотел, чтобы увидели его лицо. И натянул на лицо черный чулок, – предположила Мариша. – Бежал он быстро, и ваша фрау Магда вполне могла принять его в этом чулке за негра.

И подруги вернулись к остальным.

– Ну что? – набросилась на них Элиза. – Догнали?

– Нет.

– Но хотя бы разглядели? – настаивала девушка.

– Нет, мы его даже не видели. А вот старушка, с которой вы столкнулись на лестнице, видела его. Она сказала, что это был негр, – ответила Аня, даже не подозревая, что этим заявлением надолго портит бедной фрау Магде жизнь.

– Негр? – удивился Герберт. – Она уверена?

– Тебе видней, – сказала Мариша. – В конце концов мы услышим, что это за история или нет? Почему мы должны метаться словно мыши в клетке с котом, ежеминутно подвергать себя риску, а ты даже не желаешь поделиться с нами своей тайной. Что мы хотя бы ищем? Что это за тайна, которую Клаус не хотел унести с собой в могилу?

– Я не знаю, – развел руками Герберт. – Честное слово, не знаю. Я просто получил письмо от Клауса. Такое же, как и остальные.

– Но чем занимался Клаус? – спросила у него Аня. – Что такого он мог спереть, что теперь за ним гоняются арабы, бандиты и еще какой-то хмырь, который убивает всех, получивших послания от Клауса.

– Всех? – насторожилась Элиза. – Кого всех?

– Кристина раз, – принялась считать Аня. – Ханс два. Мы живы до сих пор только потому, что все время перемещаемся. Ну и еще наша невероятная везучесть нам помогает.

– Не сглазь, – сказала Мариша.

– Чем в последнее время занимался Клаус, я не знаю, – сказал Герберт. – Он работал в какой-то химической лаборатории. А чем он там занимался, мне неведомо. Об этом лучше спросить у невесты Клауса. Элизабет, ты знаешь, чем мог насолить Клаус этим арабам?

– Нет, – покачала головой девушка. – Клаус не был со мной откровенен. А про свою работу и вовсе ничего не рассказывал.

– Да, в этом весь Клаус, – кивнул Герберт. – Ни словечка из него невозможно было вытянуть про его работу. Словно устрица, в панцирь прятался.

– А кто он по образованию?

– Химик, – ответил Герберт. – Вообще-то, не совсем химик, но что-то вроде того. Честное слово, я ничего толком не знаю. Еще раз повторяю: Элиза права, Клаус был очень скрытным человеком. Я даже не знаю, где именно находится лаборатория, где он работал. Он всегда умудрялся обходить молчанием любой вопрос о своей персоне.

– Как же вы общались? – удивилась Мариша. – Если совсем ничего о нем не знали?

– Вот так и общались, – пожал плечами Герберт. – Хотите верьте, а хотите нет, но Клаус был очень интересным собеседником. Может быть, тем более интересным, что никогда не заставлял слушать рассказы о себе, о проблемах на работе, о мерзавце-начальнике и так далее. Он не затевал разговоров на профессиональные темы. Обо всем остальном, что делается в мире, у Клауса было свое и, подчас весьма оригинальное, мнение.

– Мы беседовали о тех местах, где побывали вместе. О тех краях, куда еще только стоило бы отправиться, – подала голос Элиза. – Он обладал хорошим чувством юмора.

– Клаус? – казалось, удивился Герберт. – Вот уж не замечал.

– Поверь мне, оно у него было, – холодно возразила Элиза. – Вот взять, к примеру, хотя бы эту его историю с письмом. Отправил непонятно что, а мы бегаем и ломаем головы над тем, что бы это такое могло быть.

– Ну, если ты в этом смысле, – пробормотал Герберт. – Девочки, а не пора ли нам решить, что делать с трупом?

– Труп отдадим полиции, – сказала Аня. – Не прятать же нам его. К тому же тут столько кровищи, что вовек не отмоешь. Все равно слухи просочатся. Но сначала отдай Элизе свой фрагмент письма. Пусть она его расшифрует.

– О! – всплеснул руками Герберт. – Как же я про него забыл! Надеюсь, оно еще на месте.

И он ринулся куда-то вниз. Должно быть, в спальню, которую так старательно перевернула вверх дном Аня. Но обратно Герберт вернулся очень быстро. Так что Аня не успела, проследовав за ним, подсмотреть, где же у ее любимого находится столь надежный тайник. Пришлось отложить это дело до более благоприятного момента.

– Вот мой фрагмент письма! – гордый собой, сообщил Герберт.

Элиза немедленно отправилась на кухню расшифровывать этот клочок бумаги. Остальные почтительно столпились позади нее, внимательно следя за ее действиями.

– Готово! – сказала Элиза. – Но все равно это полная бессмыслица. Клаус знал, что делает, когда рвал это письмо. По отдельности эти куски плана практически бесполезны. Даже по трем полноценным частям мы не сможем найти то место, где Клаус устроил свой тайник.

– Но мы ведь знаем, что он должен находиться где-то возле Грейна, – сказала Мариша. – Ведь там он явился на почту.

– Ничего подобного, – возразила Элиза. – Если Клаус был на машине, то мог отъехать от своего тайника на добрую сотню или даже больше километров прежде, чем попасть на почту. И если мы хотим найти тайник Клауса, то нам необходимы последние два куска его письма.

– Они должны быть у Линдтнера, – предположил Герберт. – Ханс был у него в подчинении. Уверен, что профессор присвоил себе его часть письма.

– И что же делать? – спросила Мариша.

– Профессор нам их добром не отдаст, – заявил Герберт. – И вообще я уверен, что это он нанял бандитов, которые приходили ко мне домой. Нанял для того, чтобы они собрали для него недостающие фрагменты. Когда профессору что-то надо, он готов пойти на многое.

– Не исключено, что ваш профессор и убийцу в зеленой куртке нанял, – сказала Аня. – Клаусу следовало тщательнее выбирать себе поверенных. И все же я не понимаю, почему его выбор пал именно на вас пятерых. Ну, Элиза понятно. Она его невеста. Но остальные? По-моему, у тебя, Герберт, с Клаусом не было очень уж близких отношений.

– Может быть, в этом вся соль? Может, Клаус послал письма людям, с которыми его трудно было бы связать? – предположила Мариша.

– Нет, – покачал головой Герберт. – Клаус был не очень общителен. У него было очень мало знакомых, только мы четверо и вот еще Элиза.

– А мне не дает покоя мысль, что же мог свистнуть у арабов Клаус? Почему они гоняются за этим уже столько времени и успокаиваться не желают? – недоумевала Мариша.

– Мы узнаем об этом, когда найдем тайник Клауса, – сказала Элиза. – А пока нужно думать о том, как раздобыть последние два фрагмента письма. Герберт, ты говоришь, что профессор не пойдет на контакт?

– Добровольно ни за что, – подтвердил Герберт.

И все четверо многозначительно переглянулись.

Не подозревающий о нависшей над ним угрозе профессор Линдтнер спокойно сидел у себя в кабинете. Профессор весил добрую четверть тонны, поэтому был тяжел на подъем. Он предпочитал меньше двигаться и больше работать головой. Ногами в их союзе был Ханс. Но о его гибели профессор еще не подозревал. Так что пребывал он в полной уверенности, что все идет как надо. Или почти как надо. Но точно ему на пользу.

Поэтому появление в кабинете перепуганной секретарши, к виску которой было приставлено дуло пистолета, застало профессора врасплох.

– В чем дело? – воскликнул он, сделав попытку поднять из кресла свое грузное тело.

Но быстро вернулся в исходную позицию, увидев, что на него нацелен еще один пистолет. Перед ним стоял его друг Герберт в окружении трех красивых девушек. И улыбался Герберт очень нехорошо. К тому же этот пистолет! Профессор поежился.

– Герберт! – прошептал он, улыбаясь через силу. – Какими судьбами? И кто эти милые молодые девушки? Почему все с оружием?

– Давай сюда бумагу, – скомандовал Герберт. – Благодаря Хансу у нас есть уже четыре фрагмента. Как видишь, ты в меньшинстве.

– Я вам не верю, – заявил профессор. – Ханс не мог меня предать.

Вместо ответа Герберт вытащил четыре обрывка и помахал ими перед носом профессора. Впрочем, в руки он их ему не дал. Профессор и так поверил, что Герберт говорит правду. Подобно многим подлецам, профессор всех мерил на свой аршин. Его лицо стало медленно приобретать малиновый оттенок.

– Эй, он не умрет? – встревожилась Мариша. – Людям с такой внушительной комплекцией нельзя волноваться. Их может инсульт хватить. Речь отнимется.

– Босс, возьми себя в руки, – приказал Герберт.

– Задушу! – внезапно проревел профессор Линдтнер. – Своими руками задушу предателя. Где он?

– Ты имеешь в виду Ханса? – спросил Герберт. – Он в полиции.

Сообщение Герберта подействовало на профессора словно холодный душ. Малиновая окраска лица постепенно поблекла, ее место заняла интересная бледность.

– Что он там делает? – едва слышно произнес профессор.

– Видишь ли, у него не было другого выхода, – сказал Герберт. – Кто-то расправился с ним прямо у меня в доме. Его нашла моя домработница, которая пришла делать уборку. И бедная женщина едва смогла доплестись до лестницы, настолько нехорошо ей стало. Кто-то основательно потрудился над нашим бедным Хансом.

– О чем ты говоришь? – не понял профессор.

– Я говорю, что в наше отсутствие к нам в гости наведался Ханс. И кто-то встретил его там. Так что когда мы вернулись с прогулки, Ханс был уже мертв.

– Мертв?

– Мертвее не бывает, – заверил его Герберт. – А теперь давай два последних куска письма Клауса, толстая обезьяна.

– Не дам, – заартачился профессор.

– Отдашь, – спокойно сказал Герберт. – И учти, я прекрасно знаю, что тут у тебя висят подлинники, а вовсе не копии, как ты всем втираешь.

Он щелкнул зажигалкой и поднес огонек к одному из полотен на стене кабинета профессора…

– Что ты себе позволяешь? – тоненьким голоском взвизгнул профессор. – Это же Моне! Вандал! Убери немедленно огонь от картины. Для этих красок даже яркий солнечный свет губителен. Убери огонь, тебе говорят!

– Письмо! – повторил Герберт. – Бумагу, или…

Нервы профессора не выдержали.

– На! – взвизгнул он, вытаскивая из своего стола два обрывка бумаги. – Подавись!

Герберт быстро схватил бумагу и передал ее Элизе.

– А теперь уходим, – сказал он.

– Счастливо всем вам провалиться к черту, – буркнул профессор им вслед.

Как только счастливая компания вывалилась из его кабинета, Босс нажал на селекторе кнопку и сказал:

– Сейчас из здания выйдет мужчина в обществе трех девушек. Нужно проследить, куда они поедут. Мужчину ты знаешь. Это Фишер.

– И только-то? – лениво протянул мужской голос. – Сделаем.

– Да ты сделай! – перешел на крик профессор. – Ты глаз с них не спускай! Если даже на другой конец света попрутся, чтобы ты у них висел на хвосте неотлучно. И еще ребят возьми. Вдруг эта четверка задумает разбежаться в разные стороны.

– Понял, – сказал тот же голос.

Профессор с облегчением вытер пот со лба и откинулся в кресле. В конечном результате обстоятельства снова сложились для профессора в высшей степени удачно. Теперь эти четверо найдут тайник Клауса, приведут туда Кастета и его ребят. Профессору же останется только получить из рук Кастета добытое другими. Профессор счастливо засмеялся и потянулся к банке с мятными пастилками.

– София! – освежив дыхание, крикнул он своей секретарше, расстегивая ширинку на своих необъятных брюках. – Зайди ко мне, кошечка. У меня для тебя тут кое-что припасено.

А удачливая четверка, не подозревая о гнусных кознях профессора, устроилась в машине и ехала обратно домой к Герберту. Элиза, не отрываясь, расшифровывала окончательную версию письма своего возлюбленного. Герберт сменил ее за рулем машины, чтобы она могла спокойно заниматься записями.

Насколько могли видеть подруги, пять кусков сложились в картинку, изображавшую странный знак с какой-то надписью. От него шла дорога в деревню. Возле деревни располагалось кладбище. Потом снова дорога, речка или ручей с мостом и нечто вроде мельницы. Весь рисунок был испещрен готическими буквами вперемешку с цифрами, точками и запятыми. Без Элизы они и в самом деле ни за что не разобрались бы в написанном.

– Ну как? – поминутно приставали к ней Аня с Маришей. – Уже готово?

– Нет еще, – отмахивалась Элиза. – Тут две части. В одной он пишет, где спрятал коробку, а во второй описывает то ли ее содержимое, то ли способ получения.

– И ты уже расшифровала? Что он там пишет?

– Я не специалист, – огрызнулась Элиза. – А вся вторая часть состоит исключительно из одних формул и кратких пояснений. Например, «Добавить катализатор в одновалентный раствор».

– Не много нам это дает, – согласилась Мариша. – Ну а насчет формул? Ты можешь сказать хотя бы приблизительно, из какой они области?

– Я не понимаю этих формул, – покачала головой Элиза. – Для меня они – темный лес.

– Дай взглянуть, – попросила Мариша.

Она взяла один из исписанных Элизой листков бумаги. Потом передала его Ане. Подруга даже смотреть не стала. Уроки химии в средней школе она благополучно провела под теплым крылышком Грибковой, которая собиралась поступать в Институт торговли и потому старательно зубрила химию. И у нее в любое время можно было списать нужную формулу.

– Герберт, а ты не хочешь взглянуть? – спросила у мужа Аня.

– Во-первых, я веду машину, – бросил супруг. – А во-вторых, химию я не знаю. Если ты забыла, я инженер-электрик. Вот если бы там были электрические схемы, я бы разобрался. А в химии уж увольте. Да и к чему смотреть? Когда найдем тайник Клауса, тогда и разберемся.

– Думаю, что это формула какого-нибудь нового вида наркотиков, – сказала Элиза. – Грустно признавать, но, похоже, мой Клаус влип в плохую историю. Еще эти арабы. И убийства. У меня нехорошее предчувствие, что нам не дадут так просто найти тайник Клауса.

– Ты не отвлекайся, – сказала ей Аня.

– А я уже закончила. Свой тайник Клаус устроил в пяти километрах к юго-востоку от Грейна. Между Грейном и Ибсом. На самом берегу Дуная. Вот тут план, как добраться туда.

– А как мы найдем тайник? – спросила Аня. – Берег большой.

– Нам нужно найти поворот на свиноводческую ферму и столб с табличкой «Baden ist verboten» – «Купаться запрещено», – подсказала Элиза.

– Понятно, откуда взялось в нашем обрывке это таинственное «Bad…»! – воскликнула Мариша. – А мы ломали голову.

– Дальше мы должны свернуть от этого столба с табличкой на втором повороте. Тут на плане все повороты указаны. Никаких пояснений к ним нет. Проехать надо через маленькую деревню Эрнте. Потом будет местное кладбище, и мы окажемся на пастбище. Клаус пишет, что оно окружено с четырех сторон электрическим пастухом. А за ним сразу же возле дороги – развалины старой мельницы. Вот в них Клаус и устроил тайник.

– Интересно, что его заставило выбрать именно это место, – удивилась Мариша.

– Должно быть, погоню он заметил еще на берегу Дуная, – сказала Аня. – И только возле мельницы сумел оторваться от погони. И остановился, чтобы спрятать свой груз. Он знал, что уже ничем не рискует.

– Похоже, – вздохнула Элиза. – Знать бы, что с ним сейчас. Жив ли он.

Подруги тактично промолчали. Лично они ни на минуту не сомневались, что Клаус давно мертв. А то что пока не нашли его тела, ровным счетом ни о чем не говорит. Мало ли куда убийца мог его запрятать. Но делиться своими соображениями с Элизой и отнимать у нее последнюю надежду было бы слишком жестоко.

– Мы куда сейчас? – спросила Аня у Герберта, чтобы сменить тему. – Домой или прямо к тайнику Клауса?

– Не знаю, успеем ли до темноты добраться до нужного места, – сказал Герберт. – Очень не хочется пугать коров, шныряя в потемках по пастбищу, разыскивая остатки мельницы. Но, с другой стороны, возвращаться домой тоже не хочется. Мне так и чудится, что там все еще лежит Ханс.

– Тьфу на тебя! – возмутилась Аня. – Полиция его на твоих глазах увезла. Ты что забыл?

– Такое не скоро забудешь, – проворчал Герберт.

Он был прав. Вызванная друзьями полиция в лице инспектора Гюнтера проявила удивительную недоверчивость. Инспектор ни за что не желал верить, что никто из четверых подозреваемых не знает, каким образом труп Ханса оказался в квартире инженера Фишера и его жены. Инспектор даже намекнул, что за групповое убийство им всем дадут срок больше, чем если кто-то один возьмет вину на себя.

– Отсидите несколько лет. У нас в тюрьмах отличные условия. Камеры с телевизором и спутниковой антенной. Компьютер по желанию. Любые книги из любой библиотеки. Есть возможность обучения или переобучения. Приятно и с пользой проведете эти годы. Если будете примерно себя вести, получите отпуск. Или пропуск на уик-энд. А через несколько лет ваше дело пересмотрят и окончательно оправдают. У нас желающих посидеть в тюрьме много. На всех камер не хватает. А я, со своей стороны, обещаю представить дело таким образом, будто бы убийство Ханса совершено в состоянии аффекта.

Но даже после такого соблазнительного предложения инспектора никто из четверых подозреваемых не захотел признаться в убийстве Ханса.

– И не забывайте, что убийство Кристины тоже еще не раскрыто, – приступил к осуществлению политики кнута инспектор, не сводя глаз с Ани. – А тогда труп тоже вы обнаружили, госпожа Фишер.

– В этот раз его нашла моя домработница, – запротестовала Аня.

Инспектор пренебрежительно фыркнул. Он ей явно не верил и подозревал, что Анька заставила бедную Ладу солгать полиции.

– А как же тот человек в зеленой куртке, которого видели оба раза на месте преступления? – спросила у инспектора Аня. – Почему вы его не подозреваете?

– Подозреваем, – кивнул инспектор, – но я не могу поверить, что никто из вас не знает этого человека. По-вашему, кто он? Это явно кто-то из вашего круга знакомых.

Девушки как по команде повернули головы в сторону Герберта.

– Что вы на меня уставились? – возмутился он. – Я же ясно сказал, что я его не знаю. Мои друзья все приличные люди.

– Но тем не менее убиты именно ваши друзья, – напомнил инспектор. – Неужели у вас нет ни малейшего подозрения, как и по какой причине это могло случиться?

– Нет, – покачал головой Герберт.

– Если этот человек принялся планомерно убивать ваших знакомых, то не исключено, что следующей жертвой будете вы, – сказал проницательный инспектор.

– И все равно мне нечего вам сказать, – упрямо стоял на своем Герберт.

В результате инспектор был вынужден отпустить их. До проверки их алиби. Но этот страж порядка уже заранее был уверен, что алиби у них действительно есть. Одновременно инспектор не сомневался, что эти четверо явно что-то скрывают. А что именно они скрывают, ему представлялось необходимым выяснить любым путем. Поэтому он принял воистину мудрое решение.

– Проследите за ними, – отпустив подозреваемых, приказал он другому полицейскому. – Дай знать своим ребятам. Пусть следят за этой четверкой днем и ночью. Я хочу знать о каждом их шаге.

Профессор Линдтнер отдыхал в кабинете после общения со своей секретаршей. Вид у него был довольный, как у кота, до отвала наевшегося свежих сливок. Внезапно раздался телефонный звонок. Профессор лениво протянул руку и взял трубку.

– Да, – сказал он. – Профессор Линдтнер слушает.

– Босс, это я, Кастет, – пробасили в трубку. – Боюсь, у меня для вас плохие новости.

– В чем дело? Ты их упустил?

– Нет, нет, – заторопился Кастет. – Но за ними следит еще кое-кто.

– Кто этот «кое-кто»? – всерьез разозлился профессор. – Полиция?

– Нет, на полицию не похоже, – с сомнением сказал Кастет. – Какие-то черные. Арабы, что ли? Тачка у них классная. «Мерседес». Но держатся эти типы осторожно. Они следят за Фишером с момента, как он вышел от вас. Что нам делать, если они попытаются вмешаться?

– Слушай меня внимательно, – с нажимом произнес профессор. – Делай что хочешь. Но чтобы у меня постоянно была полная информация о том, что делает Фишер и его бабы. И запомни: если возникают проблемы, то они возникают у тебя, а не у меня. Решай их сам.

– Ясно, – сказал Кастет, которому ровным счетом ничего не было ясно из слов Босса. Единственное, что он понял: Босс злится. – Значит, если арабы попытаются вмешаться, я могу тоже действовать?

– Да, – стиснув зубы, чтобы не выругаться от такой тупости, сказал профессор. – Можешь их всех в капусту порубить. За это тебе деньги и платят.

– Ясно! – повторил Кастет уже значительно более бодрым голосом.

Теперь ему и в самом деле было все предельно ясно.

– Куда вы направляетесь? – спросил профессор.

– Фишер и его бабы вроде бы сначала ехали к Фишеру домой. Потом передумали и свернули. Сейчас они выезжают из Вены. Мы следуем за ними. Арабы перед нами делают вид, что они тут ни при чем.

– Смотри там в оба, – велел ему профессор. – Как только Фишер и его бабы остановятся и начнут что-то искать, будь начеку. Если заметишь, что они что-то нашли, немедля вперед. Сразу же начинай действовать. Мне нужно то, что они найдут.

– А что это будет?

– Не твоего ума дело.

– Но хотя бы какого размера?

– Что бы там ни было, мне нужно все, – сказал ему профессор.

Кастет больше не стал задавать вопросов, почуяв, что Босс снова начал закипать.

– Отбой, – сказал он. – До связи.

Герберт проскочил Ибс и теперь ехал вдоль русла Дуная. Вырулив на берег реки, он снизил скорость и велел девушкам внимательно смотреть по сторонам, чтобы не пропустить нужный столб с предупреждающей табличкой «Baden ist verboten». Сложность была в том, что подруги не знали, в каком месте она может находиться, и боялись ее пропустить. Знали они только, что столбик с табличкой должен стоять возле поворота на свиноводческую ферму. Во всяком случае, так гласило послание Клауса.

Девушки не представляли себе, чем отличается поворот на свиноводческую ферму от всех других поворотов. Поэтому они разделили обязанности между собой. Аня с Элизой высматривали столбик с нужной надписью, а Мариша заблаговременно предупреждала их обо всех намечающихся поворотах. И тогда Аня с Элизой удваивали свое внимание, а Герберт снижал скорость.

– Вижу! – наконец закричала Аня. – Вот он!

– Да, я тоже вижу. И тут в самом деле имеется какой-то поворот, – согласилась Элиза. – Похоже, мы прибыли. Теперь внимание! Не пропустить дорогу в деревню.

Герберт двинулся дальше. Как и было указано в послании Клауса, он свернул на втором повороте от Дуная и поехал по чистенькой ровной дороге. Вскоре они оказались в миленьком поселке с аккуратненькими домиками и маленькими садиками. В них все цвело и благоухало. Вообще вокруг была такая чистота и благодать, какие Марише раньше видеть не доводилось. Вернее, доводилось, но только на лубочных картинках. Она и помыслить не могла, что такое существует на самом деле в нашем грешном мире.

Возле небольшого магазинчика, который по совместительству являлся гостиницей, рестораном и пивным баром, путешественники узнали, что они приехали правильно. Это была деревня Эрнте. Оставалось найти кладбище и пастбище за ним. И то, и другое нашлось, но, к сожалению, солнце к этому времени уже село окончательно и бесповоротно.

– Я вижу какие-то развалины, – заметила Мариша, оглядев пастбище. – Пошли посмотрим.

– Зачем? – запротестовал Герберт. – Уже совсем стемнело. Мы все равно ничего не сумеем найти.

– Герберт прав, – поддержала его Аня. – Приедем сюда завтра рано утром. А ночь проведем в деревне.

– Но мы могли бы хоть посмотреть, – настаивала Мариша.

И не оглядываясь на остальных, она резво помчалась к старой мельнице.

– Ну, что делать?! – всплеснула руками Аня. – Не бросать же ее тут одну.

– А я бы бросил, – злобно буркнул Герберт. – Ничего с ней не случится.

– Нет, когда кругом столько трупов, я подругу одну не оставлю, – возразила Аня и отправилась следом за Маришей.

– Куда вы? – закричал им вслед Герберт. – Чокнутые! Зачем идти пешком? Можно ведь подъехать на машине.

Итак, благодаря усилиям Мариши, вся компания оказалась возле мельницы. Правда, к этому времени уже окончательно стемнело. И вдобавок небо заволокло тучами, так что на свет луны и звезд рассчитывать было нечего. Но это Маришу ничуть не смутило. Она прогулялась вокруг и очень довольная заявила, что увидела достаточно, чтобы вернуться сюда завтра рано утром.

Злой и голодный Герберт отвез всю компанию обратно в деревеньку. Хозяин бара накормил путников вкусным ужином. К жареной колбасе с отварной цветной капустой под соусом он подал светлое, удивительно приятное пиво с легким горьковатым привкусом. К тушенному же с пряностями мясу полагалось пиво потемней.

– Вам повезло, что у меня еще осталась одна комната, – сказал им хозяин, когда они после ужина завели разговор о ночлеге. – Сегодня просто удивительный приток туристов. Еще бы немного, и я отдал последнюю свободную в моем доме комнату другим постояльцам. Но ничего, они мужчины, смогут потесниться. Не выгонять же мне таких прелестных девушек на улицу.

Каждая из девушек выпила по паре бокалов разных сортов пива. И в конце ужина им хотелось лишь спать. А перед этим в туалет. Оба вожделенных удобства находились, как объяснил хозяин, на втором этаже в конце коридора. Девушки с трудом поднялись по лестнице и прошлепали по коридору.

– Где, хозяин сказал, у него туалет? – спросила Мариша слегка заплетающимся языком.

Пиво у хозяина оказалась на редкость крепким. Должно быть, сказывалось европейское качество солода. Или хозяин просто знал какой-то из старинных рецептов.

– Не помню, – ответила Элиза, толкая все двери подряд.

Аня с Маришей последовали ее примеру.

– Ой, пардон, – почему-то по-французски извинилась Мариша, ввалившись в комнату, где сидели три здоровенных мужика.

При виде Мариши они испуганно попрыгали со своих стульев и сгрудились в углу. Но Марише некогда было ломать голову над странным поведением мужиков. Она уже рвалась в соседнюю комнату, лишь мельком подумав, что вид у мужиков на редкость отпетый. Настоящие бандиты.

– И пускают же таких в приличные места, – пробормотала Мариша себе под нос.

Мариша была очень озабочена поисками туалета, поэтому не смогла остановиться и послушать, как отреагировали бандитского вида мужики на ее к ним вторжение. А жаль. Она бы услышала много для себя важного.

– Уф! – отдувался один из мужиков, вытирая пудовыми кулаками пот с крутого лба. – Откуда она тут взялась? Это ведь одна из девчонок, за кем мы сегодня весь вечер мотаемся? Я ведь не ошибся?

– Она, – утвердительно кивнул второй мужчина.

– Как же теперь быть? Она наверняка поднимет шухер среди своих. И тогда они свалят отсюда.

– Заткнись, – посоветовал ему второй мужчина, судя по манере держаться, главный. – Она не может нас знать! Ясно тебе? Твою рожу она никогда раньше не видела. Ты же не Кастет, чтобы от нее прятаться. Вот его рожу она уже видела. Так что хай ей поднимать не из-за чего. Просто девка ошиблась дверью.

– Ну да, – недоверчиво хмыкнул первый. – Тебе видней. Только если девчонки с их парнем сбегут, то отвечать придется тебе. Давай позвоним и спросим Кастета, как нам быть?

– Не суетись, отвечу, – сказал второй.

Успокоившись, парни с удовольствием и со знанием дела обсудили, как Фишер собирается один обслужить трех девок. И тут бы Марише тоже было чему поучиться. Но она в это время уже вовсю ломилась в последнюю дверь.

– Если и эта дверь не ведет в туалет, я пропала! – простонала девушка.

Элиза, которая рвалась в дверь напротив, сочувственно простонала в ответ. Наконец дверь Элизы подалась. Трое подруг рванули туда. И почти сбили с ног какого-то не очень сообразительного паренька, который в этот момент как раз выходил из желанного заведения. Отпихнув бедного парня в сторону, подруги ринулись внутрь туалетной комнаты и заперли за собой дверь.

О, блаженство! Просто удивительно, как легко, оказывается, в этом мире стать счастливой. Закончив свои дела, Мариша задумчиво сказала подругам:

– Вам парень, с которым мы столкнулись, никого не напоминает?

– Нет, – дружно пожали плечами Аня с Элизой, приводя себя в порядок перед зеркалом. – А что?

– Мне кажется, я его где-то видела. И совсем недавно, – проговорила Мариша.

– На араба, во всяком случае, он не похож, – констатировала Аня. – И за это спасибо.

Подруги согласились с ней. Затем они принялись разыскивать комнату, которую хозяин отвел им на ночлег. У подруг был ключ от этой комнаты. Поэтому они просто пробовали открывать все комнаты подряд. Вдруг какая-нибудь да и отворится.

– Хозяин сказал, третья от конца, – подсказала Мариша.

– Нет, от начала, – возразила ей Аня. – Ты пьяна и вообще в таком состоянии немецкого не знаешь.

– Это я не знаю? – вознегодовала Мариша. – Да я его лучше тебя знаю. Вот как хочешь, а наша комната эта.

– А ключ не подходит!

– Хозяин перепутал, – стояла на своем Мариша.

Чтобы не ссориться, подруги решили на всякий случай попробовать применить ключ и к соседней двери. К торжеству Ани, ключ легко повернулся в замке. Подруги оказались в темной комнате и стали разыскивать выключатель. Такового не нашлось. Поразмыслив, подруги поняли, что выключатель хотя и имеется, но им его сейчас не найти. Поэтому они решили лечь спать в темноте. А утром, уже при свете дня, попытаться найти зловредный выключатель.

На ощупь отыскав кровати, подруги попадали в них и немедленно заснули. Вскоре послышались шаги, тихо открылась дверь, и в комнату упал узкий луч света из коридора.

«Должно быть, Герберт явился, – в полусне подумала Мариша. – Интересно, найдет он в темноте Аньку?»

Однако дверь снова скрипнула. Герберт куда-то вышел. Потом дверь скрипнула еще. Вернулся. Мариша уже хотела было рассердиться, что он бродит всю ночь и спать мешает. Но не успела и рта открыть, как вдруг в ее кровать плюхнулось чье-то тело. Судя по запаху, мужское. Мариша моментально протрезвела и стала сосредоточенно соображать, как же ей быть.

Дело сводилось к двух вопросам. Спихнуть Герберта со скандалом или спихнуть тихо? А вдруг он начнет ругаться? Анька проснется. Увидит, что ее муж сидит на полу возле кровати ее подруги. И конечно, вообразит себе невесть что. Анька ведь ревнивая собственница. Шуму потом не оберешься. До старости будет вспоминать, как Мариша пыталась увести у нее мужа. Да какое там до старости! До самой могилы. И на своем смертном одре, лет этак через пятьдесят, припомнит подруге этот случай.

Поэтому Мариша приняла решение лежать тихо и скандала не устраивать. Тем более что Герберт тоже лежал спокойно. И попыток приставать к ней с грязными намерениями не делал. Просто лежал и о чем-то думал. Потом он повернулся на бок, спиной к Марише, и задышал ровнее. Должно быть, заснул. Прислушиваясь к его ровному дыханию, Мариша тоже поневоле провалилась в сон.

Во сне ей виделось всякое, и все какое-то бестолковое. Сосредоточенные люди в строгих костюмах ходили вокруг нее с деловым видом и обматывали ее проволокой. Устраивали прослушку ее системы пищеварения. Мариша считала такое вмешательство в ее организм просто невежливым. И пыталась убедить в этом людей в костюмах. Но они ее не слушали, а знай себе твердили про то, как бы им лучше подключить систему к машине.

«При чем тут машина?» – хотела спросить Мариша, но внезапно проснулась.

В комнате загорелся свет. А в дверь раздавался стук. И самое странное, что к этому стуку примешивался голос Герберта. Он очень извинялся, но хотел знать, нет ли в комнате его жены и двух ее подруг. Он с ног сбился, разыскивая их по всему дому.

«Что это он? – удивилась Мариша. – Что делает за дверью? Он ведь должен был спать в моей кровати?»

Девушка открыла глаза, обвела взглядом комнату и от удивления села. В комнате, кроме нее и Элизы с Аней, было еще четверо мужчин. Все они были в одинаковых белых майках и разноцветных трусах. У кого в полоску, у кого в ромбик, а у одного даже с вышитым именем любимой на деликатном месте. Мариша постеснялась особо разглядывать, что там написано. Побоялась, что ее интерес будет неверно истолкован.

– Вы кто такие? – сердито спросила Мариша у мужчин. – Что вы делаете в нашей комнате?

Мужчины явно были шокированы ее заявлением.

– Но это наша комната, – растерянно сказал один из них, показавшийся Марише знакомым. – Лучше скажите, что вы тут делаете?

Тут Мариша его вспомнила. Это с ним она столкнулась в дверях туалета. И опять Марише показалось, что она уже раньше где-то видела этого парня. Но вот где? Девушка попыталась вспомнить, но не смогла. Память часто проделывала с ней подобные штуки. Вроде бы и помнит, а вот важные детали начисто выветрились из головы.

– Если это ваша комната, то почему мы здесь оказались? – подала голос Аня.

– Вы перепутали двери, – холодно пояснил ей Герберт.

Было видно, что в такое нелепое объяснение он и сам не верит.

– А где наша комната? – спросила Аня.

– За стеной, – зло бросил Герберт.

– Ну, тогда мы, пожалуй, перейдем туда, – зевнув, сказала Аня.

И вылезла из кровати. К счастью для Аниной семейной жизни, спать девушки завалились одетыми. Это несколько примирило Герберта с ситуацией. Но все же держался он подчеркнуто отчужденно и на их попытки оправдаться не реагировал. Девушкам наконец надоело заискивать перед ним, и они снова завалились спать.

Спали они крепко и проснулись лишь под утро с сильной головной болью и редким нежеланием делать что-либо.

– Господи, у меня такое впечатление, словно по мне всю ночь рота солдат топталась, – простонала Аня.

– Как же, размечталась! – хмыкнула в ответ Мариша. – Даже Герберт… Слышишь, Герберт?..

И она огляделась по сторонам.

– Девочки, а где Герберт? – растерянно спросила она. – Аня?

– Что – Аня? – откликнулась подруга. – Ты же помнишь, как он себя вечером вел. Воротил от меня нос, словно я отдавалась всем тем мужикам по очереди, а затем всем разом. И спать улегся на пол.

– Но сейчас его там нет, – напомнила Элиза.

– Наверно, куда-нибудь пошел, – предположила Аня.

И девушки обменялись взглядами. Всем троим в голову пришла одна и та же мысль, куда мог отправиться ранним утром Герберт в одиночестве. Потому что, не сговариваясь, они дружно скатились с кроватей и бросились вниз. Машины Герберта возле бара не было.

– Хозяин! – завопила Аня. – Где мой муж?

Владелец бара лишь удивленно развел руками:

– На рассвете я слышал, как отъезжала машина. Но двигатель был не мой, поэтому я не стал вставать. Может быть, это уехал ваш муж? А что, он вас не предупредил? Не беспокойтесь, он скоро вернется. Ни один мужчина, если он в здравом уме, не откажется от такой красавицы.

– Скотина! – с чувством произнесла Аня, адресуя это проклятие Герберту. – Он решил все добро Клауса один захапать. Нарочно напоил нас вчера вечером. Уверена, что нам в пиво шнапса подлил или еще какой-нибудь дряни. Не могли же мы с нескольких кружек так опьянеть. На меня пивной хмель вообще мало действует.

– Похоже на то, что Герберт и в самом деле заранее продумал, как нас кинуть, – кивнула Мариша. – Вот негодяй! Аня, почему ты нам не сказала, что он способен на такую подлость?

– Я не сказала? – взвизгнула Аня, но тут же сморщилась от головной боли. – Да я тебе только об этом и говорила. Ты просто меня не слушала.

– Говорила? Когда?

– Я тебе разве не рассказывала, как он себя со мной ведет? – спросила Аня. – Как подло изменяет мне с Кристиной, уверяя, что у них чисто дружеские отношения. И как он меня всячески унижал? На такое способен только настоящий подлец, разве не ясно?

– Теперь ясно, – грустно согласилась Мариша. – Жаль, что так поздно.

– Погодите, может, еще не поздно, – сказала Аня.

– Не поздно? – удивилась Мариша. – Герберт ведь уехал еще на рассвете. А сейчас уже почти десять. У него было достаточно времени, чтобы найти тайник и распотрошить его.

– Нет.

– Нет? Что ты имеешь в виду? – удивились Мариша с Элизой.

– Зная этого мерзавца, я позаботилась о том, чтобы припрятать бумаги Клауса, – сказала Аня. – И план, и расшифровку. Я их спрятала в комнате, где мы заночевали. Помните, там еще были такие славные ребятки.

– Ура! – воскликнули Мариша с Элизой хором. – Анька, ты гений!

– Я просто хорошо изучила своего мужа, – скромно отозвалась Аня. – Если Герберт не заучил наизусть расположения тайника, у нас еще есть шанс его настигнуть. Согласна, шанс невелик, но другого у нас нет.

Подруги помчались наверх. Их вчерашние приятели уже проснулись и топтались с потерянным видом под дверью комнаты девушек. Задуматься над тем, что этим парням там понадобилось ранним утром, у подруг не было времени. Но одно они заметили, их появление парней обрадовало.

– Нам срочно нужны ключи от вашей комнаты, – едва переводя дыхание, сказала Аня. – Вчера мы там забыли одну вещь.

Ключ им дали незамедлительно. Аня на время скрылась из виду. Обратно она появилась, сияя словно солнце. Подругам было все ясно без слов. Удача! Нужные бумаги торчали у Аньки из кармана куртки.

– Теперь в погоню! – воскликнула Мариша и первой бросилась бежать вниз.

Аня с Элизой последовали за ней, сопровождаемые удивленными взглядами парней. Как только девушки скрылись из виду, парни переглянулись и тоже, засуетившись, засобирались следом за подругами. Тем временем девушки выбежали на улицу и растерянно остановились.

– А на чем, собственно говоря, нам гнаться за Гербертом? – спросила Мариша.

И в самом деле. Ключи от машины были у Герберта. И он на этой машине уехал. Девушки остались на своих двоих. И двигаться на них пешком до старой мельницы им вовсе не улыбалось. Момент для пеших прогулок был неподходящим.

– Можно попросить машину у хозяина, – предложила Аня. – Оставим ему в залог ее полную стоимость.

– А у тебя есть такие деньги? – подозрительно спросила у нее Элиза.

– Смотря, сколько он запросит, – уклончиво ответила Аня и направилась договариваться с хозяином.

Вернулась она минут через десять. И сразу же к ним подъехал хозяин на «Форде» восьмидесятого года выпуска.

– Если ты заплатила за эту развалину больше ста долларов, то хозяин тебя бессовестно обманул, – пожала плечами Элиза, садясь за руль.

– Я заплатила пятьсот, – сказала Аня. – Иначе он никак не желал верить, что мы вернем ему машину уже часа через полтора.

– Ладно, – вздохнула Мариша. – Чего попусту болтать? Поехали. Тут и в самом деле недалеко. Авось, этот рыдван выдержит.

Машина и в самом деле выдержала. Удивительно, но факт. За какие-нибудь десять-пятнадцать минут, потеряв по дороге совсем незначительное количество нервных клеток, подруги оказались возле старой мельницы. Суетящегося среди камней Герберта что-то не было видно.

– Опоздали! – уныло бросила Мариша. – Он уже успел найти тайник и смыться. Вот глазастый гад!

– Но пойдемте все же посмотрим, – предложила Аня. – Вдруг он нам что-нибудь оставил.

И подруги затерялись среди живописных развалин старой мельницы. Не успели они скрыться, как придорожные кусты зашевелились и из-за них появились их вчерашние знакомые, в комнате которых подруги так неудачно заночевали. Парни следовали за подругами от самой деревни.

Тем временем девушки, не подозревая о появившейся у них свите, бродили среди камней, пытаясь сопоставить изображение на плане с реально существующей картиной. Они искали нужное место.

– Не представляю, как ему удалось что-либо найти без плана Клауса, – недоумевала Аня. – Тут и с планом ничего не поймешь.

– Нет, нужно только найти трещину в северной стене, – подсказала Мариша, сверяясь с планом. – И все станет понятно. Черт, откуда тут столько мух?

– Развалины же, – усмехнулась Аня. – Мало ли кто и с какой целью забредает сюда? Какой-нибудь иностранный турист ехал мимо, да и зашел. Или корова забрела, что более вероятно. Ты лучше тайник ищи, а не голову себе всякими пустяками забивай.

– Нам нужно перелезть через эту стену или обойти ее, – сказала Мариша, останавливаясь перед сложенной из больших грубо отесанных камней оградой.

Она была высотой в полтора человеческих роста и довольно хорошо сохранилась.

– Перелезу! – решила Мариша. – Если меня выдержит, то вас и подавно.

И девушка начала карабкаться по стене. Но, преодолев всего метр, почувствовала головокружение. Сказывалось вчерашнее веселье в баре и путешествие натощак. Позавтракать они ведь так и не успели, торопясь в погоню за Гербертом. Возвращаться назад было не в Маришиных привычках. Поэтому Мариша плотно зажмурилась и продолжала лезть вверх.

Стоило Марише закрыть глаза, как ей незамедлительно стало лучше. Головокружение мигом прошло. Мариша перекинула ноги на другую сторону ограды и спрыгнула вниз. Вместо твердой земли она угодила ногами во что-то мягкое, прохладное и влажное. Вдобавок вокруг дружно зажужжали тучи мух. Мариша открыла глаза, чтобы посмотреть, во что же она вляпалась, и в ужасе завизжала.

Стояла она прямо на животе Герберта. Верней на том, что раньше было его животом. Теперь на месте живота Герберта была огромная рваная кровавая рана.

– Что ты орешь? – послышался из-за стены недовольный голос Ани.

Сил отвечать у Мариши не нашлось. Аня повторила свой вопрос. Затем над стеной показалась ее голова. Секунду женщина молча смотрела на мужа, распростертого на земле, и на подругу, топтавшуюся на нем и вопившую от ужаса. Потом Анина голова исчезла.

– Мариша, что там? – надрывалась за стеной Элиза. – Что у тебя случилось? Тут Аня упала с ограды. Похоже, у нее обморок. Что мне делать?

Ответить Мариша не могла. Она была занята более важным делом. Она завывала от страха.

– Так что ты там орешь? – продолжала взывать к ней Элиза. – Бежать к тебе или Аню откачивать?

Наконец Элизе надоело ждать, пока Мариша ей ответит. И она полезла на стену. Что там с ней было дальше, Мариша не смотрела. Но шум падения тела подруги слышала. Потом Элиза тоже надолго затихла. В то же время послышался шум с дороги. К Марише явно кто-то приближался. И этот «кто-то» был многоног.

Марише в ее неустойчивом психическом состоянии, подорванном зрелищем многочисленных трупов на ее пути, конечно, показалось, что это приближается убийца Герберта. И идет он, разумеется, по ее, Маришину, душу.

Тот факт, что убийца разговаривал несколькими и к тому же знакомыми ей голосами, Маришу не успокоил. Она сделала рывок в сторону и оказалась в объятиях давешнего паренька, с которым неоднократно уже сталкивалась. Вчера вечером, ночью, а потом и утром. Паренек был невысок и вообще довольно деликатного телосложения, потому счастья принять в объятия свалившуюся на него Маришу не вынес и рухнул вместе с продолжавшей завывать девушкой на землю.

– Что случилось? – спросил он у нее. – Мы с дороги услышали крики и прибежали. Да замолчи ты! Все в порядке, говорю же! Тебе больше ничего не грозит. Заткнись! Заткнись, ради бога! У меня уши лопнут от твоего визга!

Мариша попыталась, было, замолчать, но вдруг вспомнила, откуда она знает этого паренька. Ну, конечно! Она ведь видела его в обществе инспектора Гюнтера. Только тогда паренек маячил где-то на заднем плане и в главные герои не лез. Поэтому Мариша и не смогла его сразу вспомнить.

– Так ты из полиции! – обрела дар речи Мариша.

– Да, – подтвердил парень, обрадовавшись, что Мариша больше не кричит словно оглашенная.

– Очень вовремя, – окончательно приходя в себя, сказала Мариша.

– А что такое? – удивился паренек.

– Убийство! – мрачно сказала Мариша.

– Еще одно? – игриво пошутил паренек.

Мариша все еще лежала на его груди, а он, соответственно, на земле, и обзор ему здорово загораживала внушительная Маришина комплекция. Труп с дырой в животе он еще не видел. Поэтому позволил себе пошутить. Но Мариша была в другом положении и шутить не намеревалась.

– Да, – мрачно подтвердила она. – Труп. И если ты немедленно не встанешь и не предпримешь меры, могут появиться еще и еще.

– Если ты меня освободишь, то я встану, – сказал паренек.

В его словах было зерно здравого смысла. Поэтому Мариша не очень охотно, но все же сползла с него. Паренек встал, осмотрелся и…

– О господи! – вырвалось у него.

– Ага, а что я тебе говорила? – позлорадствовала Мариша. – Теперь тебя проняло? А что должна была почувствовать я, ведь не забывай, что я была знакома с Гербертом. Не очень долго, но все же он мне был не чужой. И вдруг он тут лежит. Мертвый и холодный. И с дырой…

– Замолчи! – умоляюще прошептал паренек.

Лицом он был бледен. Не лучше, чем Герберт. Пока Мариша вела разговор с полицейским, на горизонте показалось подкрепление. Вообще-то сначала Мариша решила, что приближается еще одна банда преступников. Но приятель успокоил девушку, сказав, что это друзья и коллеги.

– А! – обрадовалась Мариша. – Тогда вот что! Займитесь делом. Моя подруга лежит за этой стеной без сознания. И другая подруга тоже. Если вы и в самом деле хотите нам помочь, то приведите их в чувство. И вызовите врача.

Но ее слова пропали втуне. Полицейские словно загипнотизированные смотрели на труп Герберта. Он явно произвел на них сильное впечатление. Мариша даже стала раздражаться. После того, как она потопталась по трупу и вообще близко пообщалась с ним, смотреть на тело Герберта ей уже было ни капельки не страшно. А вот полицейские оказались не столь закалены обстоятельствами. Они молча таращились на бедного безмолвного Герберта.

– Похоже на разрывную пулю, – наконец произнес один из полицейских. – Я видел фотографии войны в Афгане. Нам на семинаре показывали. Там у трупов был такой же вид после попадания разрывных пуль. Не знал, что их еще используют.

– Скорее уж у него на брюхе взорвали небольшой заряд, – предположил другой полицейский.

Они было заспорили, но Мариша быстро привела их в чувство. В общем, довольно скоро Аню и Элизу тоже привели в чувство и доставили к трупу Герберта на опознание. Ну, зачем Аню, еще понятно. Все-таки она была его женой. Но зачем было тащить Элизу? Это Мариша восприняла просто как издевательство над свидетельницей. И еще больше она разозлилась, когда услышала, что такой приказ отдал по телефону самолично инспектор Гюнтер.

– Хочет, чтобы вы своими глазами увидели, чем рискуете, – сказал Марише ее знакомый паренек.

Звали его Андреас. Очень красивое имя. Да и сам парень был хорош собой. Разве что для комплекции Мариши хлипковат.

– Что этот ваш инспектор к нам прицепился? – разозлилась Элиза. – Мы сами жертвы. Куда ни пойдем, везде трупы. Мы никого не трогаем и вообще не понимаем, в чем дело. А убитые все множатся и множатся.

– Как вы думаете, – вежливо обратилась к Андреасу не помнящая зла Аня. – Моего мужа убил тот же человек, который убил Кристину и Ханса?

– Едва ли, – покачал головой Андреас. – Тех перед смертью довольно продолжительное время пытали. Остались характерные следы от острого ножа. А здесь ничего подобного не наблюдается.

– А что, если у преступника просто не было времени на утонченные пытки? – спросила Элиза.

– Девушки, вы задаете слишком много вопросов, – посетовал Андреас. – В этом будут разбираться эксперты. Тело доставят куда следует, и они все выяснят.

Только теперь до Ани наконец дошло, что погиб не кто иной, а ее дорогой, хотя и невыносимый муж.

– Бедный Герберт! – зарыдала Аня. – Что он такого сделал, что его убили? Кому навредил?

– Не реви ты, – прошептала ей на ухо Мариша. – Нас бы тоже убили, если бы мы поехали с ним. Так что Герберт нас, считай, спас. Он благородный человек. Так о нем и вспоминай.

– Конечно, хотел прикарманить наследство моего Клауса, – встряла в разговор Элиза. – Очень благородный! Так ему и надо. Ни чуточки не жаль, что его убили.

– А может, это ты его и убила? – подозрительно посмотрела на нее Аня.

– Ты что? – удивилась Элиза. – Я всю ночь была с вами.

– Если мы не слышали, как ушел Герберт, то могли не услышать, и как ты уходила, – стояла на своем Аня.

– Я же пила это проклятое пиво вместе с вами, – напомнила Элиза. – И спала так же крепко, как и вы. Я никуда ночью не ходила.

– Девочки, не будем ссориться, – примирительно произнесла Мариша. – И без того у нас полно проблем.

И она оказалась права. Особенно проблем прибавилось после приезда инспектора Гюнтера. Его прямо-таки распирало от злости. И хотя он держал себя в руках, его настроение все же чувствовалось.

– Я же вас предупреждал! – набросился он на девушек. – Еще один труп, и вы окажетесь в тюрьме!

– О! – только и смогли выдавить из себя подруги.

– Я вас предупреждал или нет?

– Да, – слабо кивнула Аня. – Но мы не виноваты.

– А вы никогда не виноваты! Только люди мрут один за другим! И как объяснить, что возле трупов обязательно находится кто-нибудь из вашей компании?

– Роковое стечение обстоятельств, – сказала Аня. – Инспектор, вы же не думаете, что это мы убили Герберта? Мы его нашли, когда он был уже совсем холодный. Это и ваши сотрудники могут подтвердить. Они за нами от самого дома ехали. И ночь мы провели с ними под одной крышей. Практически бок о бок.

– Я и не говорю, что господина Фишера убил именно кто-то из вас троих, – немного сбавил тон инспектор. – Но вы явно можете рассказать нам кое-что важное. Вы ведь знаете, из-за чего расправились с этими людьми?

– Да, теперь, пожалуй, можем, – задумчиво проговорила Аня, прежде чем подруги успели ее остановить. – И в самом деле, слишком много трупов. Я вам все расскажу. Все, что знаю.

И она сдержала слово. Аня действительно сообщила инспектору обо всем, что знала. К сожалению, этого было слишком мало, чтобы установить личность убийцы, плодящего изувеченные трупы. Но Аня добросовестно рассказала инспектору правду об обрывках письма Клауса, полученных пятью разными адресатами. Поведала и о том, что произошло, когда роковые письма дошли по назначению. Не забыла она и о бандите со шрамом на подбородке, говорила и про арабов, вломившихся к Элизе домой.

– Вы должны были рассказать нам это с самого начала, – упрекнул подруг инспектор. – Вероятно, спасли бы тем самым жизнь Аниному мужу.

Услышав этот упрек, Мариша отвернулась и пробубнила: мол, невелика и потеря.

– Как бы то ни было, но теперь я совершенно уверен, что вашим жизням грозит опасность, – сказал девушкам инспектор. – Уже три человека из тех, кому Клаус послал свои письма, мертвы. Вы, девушки, должны быть очень осторожны. Впрочем, мне помнится, я вас об этом уже предупреждал. Но вы меня не послушались.

– Что вы конкретно нам предлагаете? – вдруг возмутилась молчавшая до сих пор Аня. – Дурацкие советы с умным видом давать каждый горазд. Что нам было делать? Где мы можем спрятаться, если даже не знаем, кто убийца?

– Поверьте, если вы запретесь у себя дома на несколько замков и никуда не будете выходить и никого не станете принимать, то с вами ничего не случится, – сказал инспектор. – Думаю, вам так и следует поступить. Я даже обеспечу вам охрану. Надеюсь, против присутствия у вас в квартире полицейского или двоих вы не будете возражать?

Аня покачала головой.

– Вот и отлично! – просиял инспектор. – Андреас! Подойди сюда. Вы с Карлом отвезете этих девушек к ним домой. И ты останешься с ними. Будь там начеку. Вполне возможно, что преступник попытается убить кого-нибудь из них. Или даже всех трех.

Аня с удовлетворением отметила, что в охранники им дали не самого уродливого полицейского. Хоть за это спасибо! Не хватало еще из-за всех этих событий проводить по двадцать четыре часа в четырех стенах да еще в обществе какого-нибудь придурка, на которого и смотреть-то противно.

– Вряд ли убийца захочет разделаться с нами, – вдруг проговорила Элиза. – Я думаю, что убийца охотился за тем, что спрятал Клаус.

– Да? – обернулся к ней инспектор. – И что дальше?

– А теперь убийца оставит нас в покое. Ведь тайник пуст.

– Пуст! – воскликнули Аня с Маришей. – Откуда ты знаешь?

– Можете сами посмотреть, в тайнике ничего нет, – пожала плечами Элиза. – Вам еще не сказали? Мы с Андреасом, пока вы в обмороках валялись, решили все же разыскать и обследовать тайник. Кстати, а чего это вы в обморок попадали? Ну, Аня еще понятно. Ее муж. А ты, Мариша?

– Не надо об этом снова, – умоляюще прошептала Мариша. – Очень сильное впечатление. К такому нужно привыкать постепенно.

– Ладно, как хочешь, – снова пожала плечами Элиза. – В общем, мы с Андреасом довольно скоро нашли тайник. Он находился там, где и было указано на плане. Там в стене были вынуты два камня. И образовалась ниша. Но сам тайник был пуст. Кто-то уже успел побывать там до нас. Вот поэтому я и думаю, что убийца теперь отстанет от нас. Он ведь получил то, что хотел. И нет никакой необходимости в круглосуточной охране наших персон.

– Береженого бог бережет, – только и сказал в ответ инспектор. – Мы не можем с точностью утверждать, кто этот убийца и что ему в действительности нужно. К тому же не стоит забывать и про таинственных арабов. Так что не спорьте. Немного посидите в обществе Андреаса. Он парень видный, так что не соскучитесь.

С этими словами инспектор ушел. Кроме Андреаса, он приставил к подругам еще одного полицейского. Тоже симпатичного, высокого и очень широкоплечего парня с детским и немного застенчивым лицом и ярким румянцем на щеках. Парень сразу же сел за руль машины, которую одолжил Ане хозяин бара, и двинулся впереди девушек в обратный путь в деревню Эрнте.

Остальные загрузились в машину Андреаса и поехали следом. Машина Элизы, на которой Герберт приехал на мельницу, осталась в руках полиции. Эксперты не разрешили Элизе ее забрать. Это вызвало у Элизы новую бурю протеста. Но на нее никто не обратил внимания. Лишь Мариша посоветовала ей особенно не ерепениться.

– А вы ехали за нами от самой Вены? – спросила у Андреаса Аня, когда они уже отъехали на приличное расстояние от мельницы.

– Конечно, ехали, – ответила за парня Мариша. – А как иначе они оказались бы с нами прошлой ночью под одной крышей!

– Так? – спросила у полицейского Аня.

Тот молча кивнул. И Мариша, уже совсем пришедшая в себя после всего пережитого, с торжеством показала Ане язык.

– Кстати, там с вами ночевали не только мы, – сказал Андреас.

– Да, мы заметили. Там была еще компания каких-то жутких типов, – согласилась Элиза. – По виду настоящих бандитов.

– Они тоже следили за вами от самой Вены.

– И кто они такие?

– Не знаю, но они пристроились за вами сразу после того, как вы вышли из здания университета, – сказал Андреас. – Вам лично это ни о чем не говорит? Они ждали, когда вы появитесь, а потом поехали за вами. И больше уже не отставали ни на шаг. Вот и ночевать за вами поперлись. Именно поэтому и нам пришлось пойти на риск и поселиться с вами по соседству в той же гостинице.

– Вы боялись, что они ночью нас убьют? – почему-то обрадовалась Аня. – И всю ночь следили за ними?

– Ну да, следили, – смутился Андреас. – Поэтому-то мы и вашего мужа упустили. Мы глаз не спускали с этой подозрительной компании всю ночь, чтобы в случае первых признаков опасности сразу же прийти вам на выручку. Но те парни вели себя смирно. А вот чего мы не смогли предугадать, так это что ваш муж удерет через окно.

– А почему вы не оставили кого-нибудь дежурить у нас под окном? – спросила не склонная к сантиментам Элиза.

Андреас вконец растерялся.

– Это наша вина, – наконец признал он. – Но мы думали, что опасность исходит лишь от парней, что следили за вами от самой Вены. А они спокойно спали у себя в комнате. Поэтому мы не сочли нужным ставить охрану еще и под вашим окном. К тому же мы не хотели дробить свои силы, – радостно добавил он.

– Преступники могли забраться к нам в комнату через окно и всех нас перерезать, – заметила Элиза, чтобы парень не сильно радовался. – Просто удивительно, что этого не случилось. И зачем нам с девушками такая ненадежная, как вы, охрана?

– Говори за себя, – возмутилась Мариша. – Я даже рада, что теперь есть на кого положиться.

Элиза пробормотала что-то назидательное. Мол, полагаться всегда и всюду нужно лишь на самого себя. А иначе рискуешь огрести кучу неприятностей. К этому времени Андреас уже успел доставить подруг до деревеньки. И Аня отправилась вместе с парнем возвращать взятую напрокат машину ее владельцу. Судя по тому, насколько они задерживались, хозяин машины брать ее назад почему-то никак не хотел…

Впрочем, Мариша со вторым полицейским по имени Карл ничуть об этой проволочке не жалели. Вдвоем им не было скучно. Во всяком случае, Марише точно не было. Напротив, хотелось, чтобы весь мир куда-нибудь провалился и не мешал им спокойно общаться друг с другом. Но пока что этот мир в лице Элизы здорово досаждал зарождению великой любви. Элиза то и дело негодующе фыркала, пренебрежительно хмыкала и вообще отравляла жизнь Марише с Карлом своим дурным настроением.

– Пойду прогуляюсь, пока Аня не вернулась, – наконец сказала Элиза. – Минеральной воды выпью. Вы со мной?

Мариша с Карлом поспешно отказались. И Элиза ушла одна. Буквально через несколько минут после ее ухода (или так показалось начинающим влюбленным) вернулась Аня с Андреасом. Парень был бледен, а Аня буквально бурлила от гнева.

– Представляете, этот старый мошенник не хотел брать машину обратно! – возмущалась она. – Уверял, что не давал мне машину напрокат, а продал ее. Вот жулик! Хорошо еще, что Андреас оказался рядом.

И она кинула полный признательности взгляд на парня. Тот буквально расцвел на глазах. И даже вроде бы несколько вырос.

– Он показал нашему хозяину свой значок и велел ему вернуть мне деньги, – гордо сообщила Аня.

– И что? – с интересом спросила Мариша.

– И этому старому жулику пришлось выложить мои денежки и забрать свою развалюху, – с торжеством сказала Аня. – Правда, он сначала пытался возразить, уверял, что, мол, денег у него уже нет. И что в кассе тоже ничего нет. Но потом все-таки передумал и деньги вернул.

– А сколько ты ему заплатила за прокат? – спросила Мариша. – Надеюсь, не слишком много?

– Ой, как неудобно! – перепугалась Аня. – Я же совершенно об этом забыла! Думала только, как бы всучить ему обратно его колымагу, и про вознаграждение совсем забыла. Как думаешь, нужно вернуться и заплатить ему?

– Думаю, да, – кивнул вместо Мариши Андреас. – У вас, девчонки, и так уже много врагов. Не стоит к ним еще одного прибавлять. Эти владельцы баров бывают порой очень опасны.

– Тебе все шуточки, – засмеялась Аня. – А вы хотите верьте, хотите нет, но я не могу снова пойти к хозяину бара. Мы с ним друг другу такого наговорили, что не удивлюсь, если он в меня чем-нибудь швырнет.

– Но все равно нужно пойти, – сказала Мариша. – Хотя бы для того, чтобы вернуть Элизу.

– Элизу? – удивилась Аня. – Разве она оставалась не с вами? Где же она?

– То есть как это, где она? – тоже удивилась Мариша. – Она сказала, что пойдет выпить стакан сока или минералки. Вы что, ее в баре не видели?

– Ее там нет, – заявила Аня.

– Вы просто ее не заметили, – предположила Мариша. – Увлеклись спором с хозяином. В итоге Элизу и не заметили.

– Ты из меня уж совсем дуру-то не делай! – вспылила Аня. – Если не веришь, то пойди и сама посмотри. Нет ее там. Я же не слепая!

– И пойду! – вылезла из машины Мариша.

– И деньги заодно хозяину за прокат отдай!

Мариша взяла деньги и устремилась в бар. И тотчас же вылетела обратно.

– Ее там точно нет! – закричала Мариша. – И не было! Хозяин говорит, что он ее не видел.

– Где она еще могла разжиться прохладительными напитками? – спросила у полицейских Аня.

– Здесь больше нигде ничего такого не продают, – сказал Карл.

– Тогда где же она? – закричала Аня. – Где?

– Не волнуйся, мы ее найдем, – попытался успокоить девушку Андреас.

Но Аня не желала успокаиваться.

– Ой, Карл! Это мы с тобой виноваты! – запричитала Мариша. – Отправили бедняжку Элизу одну. А теперь ее нигде нет. Ой, чувствует мое сердце недоброе!

Все четверо еще раз заскочили в бар, потом обыскали весь дом. Заглянули в туалет и в аптеку. Затем Аня предположила, что Элиза захотела полюбоваться природой. И они обыскали все окрестные садики и вообще мало-мальски живописные местечки, имеющиеся в деревне. Увы, Элиза словно сквозь землю провалилась.

– Ее похитили! – рыдала Мариша, успевшая привязаться к австрийке за это время. – И теперь мы скоро получим ее мертвое изуродованное тело. Ой, горе! Как же мы за ней не уследили! Этот убийца никуда не уехал после расправы с Гербертом. Он все время кружил поблизости. И сцапал Элизу!

– Да подожди ты! – уговаривала подругу Аня. – Еще ничего не известно. Мало ли куда она могла отправиться.

Тем временем Карл с Андреасом успели опросить всех посетителей бара и водителей машин, стоящих перед ним.

– Нам удалось найти одного фермера, который видел, что похожая на Элизу девушка садится в черную машину. И он уверен, что машина не принадлежит кому-либо из жителей округи. Говорит, очень дорогая и красивая машина.

– Вот видите! – завыла Мариша в голос. – Ее точно похитили!

– Фермер уверяет, что в машину Элиза села по доброй воле, – мрачно сказал Карл.

Мариша замолчала и удивленно уставилась на него.

– Сама? – переспросила она. – Ты хочешь сказать, что Элиза удрала от нас по доброй воле?

– Вот именно, – озабоченно кивнул Карл. – И мне очень хотелось бы знать, зачем ей это понадобилось. Вы не знаете, какая муха ее укусила?

– Нет, не знаем, – откликнулась Мариша. – Может, ей надоело, что мы с тобой болтали и совсем забыли про нее.

– Нет, что за чушь, – пожал плечами Карл. – Могла бы предупредить, что ей противно. Мы бы перестали. А вы ее вообще-то хорошо знаете?

– Конечно! – горячо воскликнула Мариша.

– А давно?

– Вот уже больше двух дней, – сообщила ему Мариша.

Карл на время лишился дара речи.

– Если пересчитать на часы, то это уже солидно, – вместо него ответил Андреас. – Кто она вообще такая?

– Невеста Клауса, – ответила Аня. – Того самого, который организовал этот тайник в развалинах мельницы.

– Да, стра-анно, – протянул Андреас. – Странно, что она от нас удрала.

– Может, ваш свидетель плохо видит? – предположила Мариша. – И просто не рассмотрел, что Элизу на самом деле насильно запихивали в машину.

– Или велели сесть в машину под дулом пистолета, – прибавила Аня.

– Вон этот фермер, – махнул рукой Андреас в сторону бара.

Оттуда как раз выходил невысокий мужчина в серой куртке и довольно засаленных рабочих штанах.

– Можете его сами расспросить, – предложил подругам Андреас.

Аня с Маришей так и поступили. Но увы, фермер стоял на своих показаниях. Элиза села в машину добровольно, никто ее к этому не принуждал. Хотя вообще-то фермер не видел, что там в машине творилось. Могло быть и дуло пистолета, и вообще что угодно.

– Так стекла в машине были тонированные?

– Нет, простые, – сказал фермер. – Но солнце светило прямо мне в глаза. Поэтому я мало что мог разглядеть.

– Но Элизу вы все-таки разглядели? – не унималась Мариша. – Если солнце светило вам прямо в глаза, то каким же образом вы смогли разглядеть девушку, запомнить ее приметы, чтобы потом описать их полиции?

– А я ее встретил на дороге, когда подъезжал к деревне. Она шла из деревни. И сначала хотела, чтобы я ее подвез до ближайшего центра или до шоссе. Денег прилично сулила. Но у меня были дела в Эрнте. Поэтому я ей сказал, что смогу довезти ее до дороги только через полтора часа. Другая бы охотно села в машину и подождала эти полтора часика. Но ваша подруга отказалась. Сдается мне, что она уже увидела ту черную машину. И решила попытать счастья с ней. Решила, что городской франт ее скорее подвезет.

– А почему городской франт? – насторожились подруги.

– Не знаю, – пожал плечами фермер. – Но местным такие машины не по карману.

– Спасибо, – поблагодарила его Мариша. – Вы нам очень помогли. А номера черной машины вы не заметили?

– Нет, – покачал головой фермер. – Говорю же, она подъезжала следом за мной. А солнце светило…

– Но марку? – нетерпеливо перебила его Аня. – Марку машины вы узнали бы?

– Вроде бы заметил, – сказал фермер. – Мне показалось, что «Мерседес». Но с уверенностью я вам сказать не могу.

Подруги вернулись к Андреасу и Карлу. Должно быть, вид у девушек был совершенно убитый, потому что Андреас счел нужным подбодрить их.

– Я уже объявил по рации, чтобы перекрыли дорогу и досматривали все черные машины, – сказал он.

– Здесь сотни второстепенных дорог, – ответила Аня. – Если путешественники в черной машине хотя бы отдаленно представляют карту местности, то они без труда минуют все полицейские кордоны. Здесь полиции без вертолета не обойтись.

Вертолета никто им не предоставил. Андреас только пальцем у виска покрутил, говоря, что вертолет – дело невозможное. Поэтому подругам ничего не оставалось, как забраться в машину и отправиться обратно в Вену. Настроение у всех было подавленное. Аня сидела и о чем-то сосредоточенно размышляла над картой Западной Европы, не реагируя на попытки Карла разговорить ее.

– Поняла! – внезапно закричала она.

– Что ты поняла? – спросила у нее Мариша.

– Поняла, что все это время не давало мне покоя. Помнишь, я спросила у Элизы, где живет ее мама?

– Нет, а что?

– А то, что она сказала, что в Херлене.

– Ну и что? – продолжала недоумевать Мариша.

– А Херлен – это в Нидерландах, – пояснила Аня. – Я специально сейчас посмотрела по карте. Точно в Нидерландах. Теперь до тебя дошло? Помнишь, что нам сказала девчонка в доме Элизы?

– Дочка соседки Элизы? Она сказала, что Элиза уехала к своей матери в Швейцарию, – начала вспоминать Мариша и ахнула: – О господи! Выходит, Элиза не знала, где живет ее мать? Или…

– Или это была вовсе не Элиза, – закончила за нее Аня.

– Девушки, о чем это вы разговариваете? – заинтересовался их беседой Карл. – Может быть, и нам скажете?

Говорившие по-русски подруги немедленно перевели свои слова полицейским.

– Это же многое меняет, – сказал Андреас. – А где вы впервые встретили Элизу?

– В Граце, – вспомнила Аня. – Она там живет. То есть мы думали, что она там живет. Но если это наша Элиза была вовсе не настоящей Элизой, то…

– Ничего не то, – перебил ее Карл. – Девчонке сколько лет?

– На вид лет десять, – пожала плечами Аня.

– Она просто могла перепутать. Сказать вам, что мать Элизы живет в Швейцарии, в то время как на самом деле женщина живет в Нидерландах. В этом самом Херлене.

– Не думаю, – возразила Аня. – Девочка выглядела очень сообразительной.

– Значит, мы не в том направлении с вами едем, – заключил Андреас. – Нужно вернуться в Грац и попытаться выяснить, что за штучка эта Элиза и откуда она там взялась. Может, про такую особу там никто и слыхом не слыхивал.

– Нет, у нее там куча родственников, – вспомнила Аня. – И соседи ее явно узнали. Так что это точно была Элиза.

– Все равно, в Грац к Элизе съездить нужно. Вполне вероятно, что девушка просто вернулась домой, – сказал Карл.

– И правда! Как мы сразу не подумали о такой возможности! – обрадовались подруги.

– Вы можете ей позвонить? – спросил Андреас.

– Нет, ее номера телефона у меня с собой нет, – ответила Аня. – Ни домашнего, ни сотового. Может быть, они есть у Герберта в его записной книжке. А записную книжку мой муж вечно таскал с собой. Позвоните своим коллегам, они должны были уже основательно обыскать Герберта и найти его записную книжку. И они смогут вам сказать, есть в ней телефон Элизы или нет.

– Не нужно, я передумал, – сказал Андреас. – Своим звонком мы только спугнем ее, если эта женщина и в самом деле в чем-то замешана. Остается надеяться лишь на то, что она и в самом деле отправилась к себе домой. И что мы успеем перегнать вашу Элизу и подождать ее появления уже у нее в доме.

Больше Андреас ничего не сказал до самого Граца. Он сосредоточил все свое внимание на дороге. И на том, чтобы выжать из своей машины максимальную скорость. В результате разговор в салоне сам собой сошел на нет. Карл по природе не был словоохотлив, а подруги смертельно боялись, что Андреас в очередной раз не справится на повороте с управлением и они врежутся в столб или дерево.

Но все сошло благополучно. До Граца подруги и полицейские добрались целыми и невредимыми. Они поспешили к дому Элизы, но там их ждало разочарование.

– Элиза же уехала с вами! Она еще не возвращалась, – сказала девушкам соседка Элизы – мать двух игравших во дворе девочек. – А что случилось? Почему вы вернулись одни и спрашиваете про Элизу? Что с ней?

Тут Андреас взял инициативу в свои руки. И уже через полчаса знал об Элизе ровно столько, сколько знала ее соседка. И даже еще чуть больше.

– Фрау Марта говорит, что на квартиру Элизы был совершен настоящий налет. Какие-то арабы взломали замок, высадили дверь и ворвались в помещение.

– А что же эта фрау Марта полицию не вызвала? – сердито спросила у него Мариша.

– Она вызвала полицию, но, когда полицейские приехали, самой Элизы уже не было в квартире.

– А арабы?

– Арабов тоже не было. Они к этому времени удрали через окно следом за Элизой. И, судя по всему, последовали за вами. Но почему вы нам не рассказали об этом инциденте, а? Почему утаили от нас правду?

– Мы рассказали, – ответила Аня. – Инспектору.

– А нам почему не рассказали?

– Просто забыли! – пренебрежительно махнула рукой Мариша.

– Хотел бы я знать, о чем еще вы забыли или делаете вид, что забыли, – сказал Андреас.

– А что еще тебе удалось узнать?

– Фрау Марта говорит, что Элиза живет в этом доме уже много лет. Когда фрау Марта переехала сюда, то Элиза уже была здесь. Тогда она проживала с матерью и отцом. Только жили они в квартире побольше. А после смерти отца Элизы ее мать решила вернуться на родину в Швейцарию. Там у нее оставались родственники. А Элиза осталась здесь. Она всегда была близка с отцом и его родными. И к тому же у нее здесь была работа.

– А фрау Марта уверена, что Элиза, что вернулась, и есть та самая Элиза, которая прожила в этом доме всю свою жизнь? – спросила у него Мариша.

– Да, вполне. Соседка ее видела, и Элиза с ней разговаривала. Фрау Марта твердо уверена, что это настоящая Элиза. Но она не понимает, что может связывать порядочную австрийскую девушку и этих арабских террористов.

– Нам бы тоже хотелось это знать, – сказала Мариша. – Пошли осмотрим жилище Элизы. Вдруг чего-нибудь найдем, что прольет свет на ее исчезновение.

Квартира Элизы была опечатана. Но такие пустяки Маришу не смутили. Она рывком распечатала дверь и вошла внутрь.

– Что ты делаешь? – с ужасом воззрился на нее Андреас.

– Вхожу, – удивилась Мариша. – А что тут такого?

– Но опечатано…

– Опечатали полицейские, ты тоже полицейский, – объяснила ему Мариша. – Значит, можешь войти. А мы войдем вместе с тобой. Что тут такого? Раз нужно для следствия, мы распечатали и вошли.

– Ты знаешь, что твой поступок подпадает под действие Уголовного кодекса? – спросил у нее Андреас.

– Теперь знаю, – кивнула Мариша. – Так ты идешь или будешь стоять на пороге, изображая невинность?

Больше Андреас с ней спорить не стал. К тому же дверь все равно была уже распечатана. Для начала они вчетвером бегло осмотрели квартиру Элизы. Не похоже было, чтобы тут что-то искали. Если не считать взломанной двери и окна, то все вещи оставались на своих местах.

– А что говорит фрау Марта о матери Элизы? – спросила у Андреаса Мариша. – Где эта женщина на самом деле сейчас живет? В Голландии или в Швейцарии? И какой у нее адрес?

– Я не спросил, – ответил полицейский. – Спроси у нее сама, если хочешь.

Мариша так и сделала. К счастью, долго ей разыскивать соседку Элизы не пришлось. Женщина дежурила возле распечатанных дверей. Так что Мариша, выходя из квартиры, буквально наткнулась на любопытный нос соседки. Разговорить фрау Марту тоже труда не составило.

– Девочки просто ошиблись! – засмеялась она. – Фрау Ленер и в самом деле до недавнего времени жила в Швейцарии. Но потом она переехала в Голландию. Кто-то из родственников оставил ей небольшое наследство. И в том числе дом. Мои дочери просто об этом не знали. Или забыли. Нет, тут никакой ошибки нет. Фрау Ленер теперь живет в Херлене.

– Очень славно, – от души порадовалась Мариша за неизвестную ей фрау Ленер. – И у вас есть ее точный адрес?

– Вообще-то она зимой прислала мне открытку, когда устроилась на новом месте, – нерешительно сказала фрау Марта. – Но не знаю, могу ли я вам доверять?

– Видите ли, эти двое полицейских пока что горят желанием помочь бедной Элизе. Но могут ведь и остыть.

– В чем помочь? – недоуменно спросила фрау Марта.

– Они вам что, не сказали? – тоже удивилась Мариша. – Элизу похитили! Запихнули в машину и увезли в неизвестном направлении.

– Боже мой! – ужаснулась женщина. – Но зачем вам в таком случае адрес матери Элизы?

– Чтобы узнать, не намекала ли ей дочь о том, что ее жизни грозит опасность, – терпеливо ответила Мариша.

– Чьей жизни? – вконец перепугалась фрау Марта. – Старшую фрау Ленер эти типы тоже хотят похитить?

Мариша призвала на помощь всю свою выдержку. И вежливо объяснила милой фрау Марте, что она и сама почти ничего не знает. Но надеется, что мать Элизы поможет разобраться в том, кто похитил или кто мог похитить ее дочь. Кажется, фрау Марта дала себя убедить. Во всяком случае, она отправилась на поиски той самой открытки, которую прислала ей мать Элизы. А Мариша, вытерев пот со лба, вернулась к остальным.

– Ну что, нашли что-нибудь? – спросила она у пригорюнившейся возле окна Ани.

– Не знаю, – грустно ответила подруга. – По-моему, ничего они не нашли. В твое отсутствие Андреас звонил в местную полицию. Там ему сказали, что у них есть несколько свидетелей, которые видели, как трое арабов выбежали из этого дома и сели в светлую машину с тонированными стеклами.

– Какой марки была машина?

– «Мерседес», – ответила Аня. – Один свидетель даже номера запомнил.

– Так это же отлично!

– Номера фальшивые. Машины с такими номерами не существует, – озадачила подругу Аня. – Прямо не представляю, что делать дальше. Главное, мы ведь так с тобой и не выяснили, что же запрятал в тайник Клаус. Стоит ли ради этого огород городить?

– Судя по обилию трупов, стоит, – сказала Мариша. – И пока мы не найдем того убийцу в зеленой куртке, я за твою жизнь и гроша медного не дам.

– И нужно отомстить за Герберта, – немного воспрянула духом Аня.

– Да, и за него тоже, – сказала Мариша и обратилась к парням: – Вы закончили осмотр? Что-нибудь установили?

– На первый взгляд в квартире нет ничего необычного, – констатировал Карл. – Но на то, чтобы в этом окончательно убедиться, у нас нет времени и средств. Одним нам тут не справиться.

– Неужели, вы ничего не нашли? – расстроилась Мариша.

– Что ты имеешь в виду? – осведомился Андреас. – Поконкретнее, пожалуйста.

– Я не знаю, – задумалась Мариша. – Ну, например, оружие, наркотики, какие-нибудь пленки со шпионскими записями. Или что угодно, что выглядело бы странным.

– Странного в этой квартире ничего нет, если не считать вот этой картины, – сказал Карл.

– Какой? – хором воскликнули все трое.

– Вот этой. Она висит вверх ногами.

И Карл указал на небольшой абстракционистский рисунок, на котором было изображено нечто полосатое и волосатое. Лично Мариша никогда в жизни не определила бы, где у этой мазни верх, а где низ.

– Ты уверен? – спросила она у Карла.

– Да, – кивнул парень. – Это копия, а я видел подлинник, когда был в Дрездене. И мне странно, что он висит вверх тормашками. Ничего в комнате не тронуто, а эта картинка перевернута.

– Там тайник! – обрадовалась Мариша.

– Я уже посмотрел, под ней ровная стена, – разочаровал ее Карл.

– Может быть, Элиза просто не знала, как правильно должна висеть эта картина, – сказала Аня и без всякой связи с предыдущими словами добавила: – Как думаете, Элизу могли увезти те бандиты, которых послал за нами профессор Линдтнер?

– Нет, – решительно покачал головой Андреас. – У тех был серебристый «Форд». Вряд ли они прятали еще одну черную машину где-то поблизости исключительно ради последующего похищения на ней Элизы.

– Значит, ты все же считаешь, что Элизу похитили? – спросила у него Мариша.

– Не исключаю и такой возможности, – ответил Андреас. – Но вполне вероятно, что она сбежала от нас сама. А черный «Мерседес» мог быть совершенно случайной машиной.

– И куда она могла направиться? Дома ее нет, это мы проверили, – сказала Аня.

– Тут много предположений, – проговорила Мариша. – Например, она еще просто не успела доехать до своего дома.

– Это следует учесть, – согласился Андреас. – И мне кажется, что фрау Марта с радостью сообщит нам, если Элиза вдруг объявится.

И фрау Марта не подкачала. Она охотно согласилась помочь полиции и сообщить, если Элиза вдруг появится у себя дома. Женщина и в самом деле горела искренним желанием помочь следствию. Бывают такие сознательные люди. Хоть в газету о них пиши.

Фрау Марта явно была из их числа. Она сумела разыскать открытку от матери Элизы в куче бесполезного хлама, накопившегося в квартире. У кого есть дети, а тем более маленькие дети, представляют, каких трудов стоило бедной фрау Марте найти эту открытку. Но она это сделала и принесла ее Андреасу, которого почему-то сочла главным.

– Не знаю, сможет ли вам помочь фрау Ленер, но надеюсь, что сможет, – сказала фрау Марта, вручая Андреасу открытку. – Она славная женщина. Передавайте ей от меня привет.

– Непременно, – согласно кивнул Андреас. – А у меня есть к вам маленькая просьба.

Он отвел женщину в сторонку. И стал о чем-то с ней шептаться. Наконец фрау Марта решительно закивала головой. И Андреас вернулся к своим друзьям.

– Все в порядке, – сообщил он. – Женщина поклялась, что в случае появления Элизы, днем или ночью, она позвонит нам.

– Молодец! – одобрила его Аня. – А теперь едем в Голландию?

– Не знаю, как вы, а я хотел бы сначала перекусить, – подал голос Карл. – Да и передохнуть бы не мешало.

Мариша открыла было рот, чтобы возразить: мол, на отдых времени нет, как увидела, что к ним торопится фрау Марта. Бедная женщина была довольно полной и от пробежки ужасно запыхалась. Так что прошло немало времени прежде, чем четверо друзей поняли, что она хотела им сказать.

– У Элизы в Граце есть подруга, – наконец, отдышавшись, заговорила фрау Марта. – Уверена, что никто не сможет рассказать об Элизе больше, чем она.

– Да, и как ее зовут?

– Хелена, – сказала фрау Марта. – Очень, очень славная девушка. Вежливая и приятная. Ее отец был нашим семейным врачом. Они жили в нашем доме. Три года назад отец Хелены ушел на пенсию, и семья переехала в собственный дом. Я была там несколько раз и могу вам показать, где это.

– Спасибо, – поблагодарил фрау Марту Андреас. – Садитесь к нам в машину.

Фрау Марта не заставила его повторять. Женщина плюхнулась на заднее сиденье, отчего подругам сразу же стало невыносимо тесно. Но они терпели. Ехать пришлось довольно долго. Выехав из Граца, они пересекли небольшую речку и спустились по живописной дороге в уютную цветущую речную долину. По обеим сторонам дороги раскинулись дивные места с плодовыми садами.

Из-за деревьев то и дело выглядывали красивые двух- и трехэтажные дома и домики. Они были построены из разных материалов. Из дерева, кирпича, железобетона или грубо обработанного известняка. Но все строения выглядели очень изящными. Не было среди них ни одного кирпичного замка-монстра с бойницами вместо окошек. Из чего подруги заключили, что их соотечественники в этот райский уголок еще не добрались.

– Вот его дом, – наконец указала фрау Марта на небольшой двухэтажный домик с белыми стенами.

Подруги насчитали две стеклянные веранды только на первом этаже дома. Окна в нем тоже были необыкновенно большими. И их было так много, что здание казалось почти прозрачным. А белые стены – это так, для декора.

Вокруг дома раскинулся просторный сад с ровно подстриженными газонами и многочисленными клумбами и рабатками вдоль вымощенных желтыми кирпичиками дорожек. Несмотря на раннюю весну, клумбы уже пестрели цветами. А деревья в саду были покрыты нежно-розовыми и белыми бутонами.

– Как красиво! – с легкой завистью вздохнула Мариша. – Мне бы хотелось пожить в этом местечке.

– Ничего особенного, – отмахнулась Аня. – Ты бы уже через сутки начала умирать от скуки. Можешь поверить моему опыту.

Мариша мысленно поставила себя на Анино место и в душе признала, что подруга, пожалуй, права. Они прошли по дорожке к дому и оказались возле широких каменных ступеней. На ступенях стоял маленький полненький мужчина с ярко-красными щечками и не менее красным носом.

– Доктор Томас, – сказала фрау Марта, – у этих молодых людей дело к вашей дочери. Вы разрешите с ней поговорить?

– Хелены нет дома, – ответил доктор. – Но прошу вас, проходите в дом. Может, я смогу быть вам чем-нибудь полезен.

Сказав это, он быстро повернулся и поспешил в дом. Гостям не оставалось ничего другого, как последовать за ним. Они оказались в просторном холле, где стены были тоже выкрашены в белый цвет. На стенах висели картины в легких рамках. На паркетном полу лежали два ковра и было разбросано множество мягких пуховиков всевозможных оттенков сиреневого цвета. В центре комнаты стояли два кресла и диван той же цветовой гаммы.

– Милости прошу, – пригласил доктор. – Денек нынче прохладный. Я зажег камин.

И в самом деле за прозрачным экраном весело плясали языки пламени.

– Выпьете чего-нибудь? – спросил доктор гостей. – У меня есть отличное местное вино. Сам я предпочитаю пиво, но для гостей держу и другие напитки. Хелена терпеть не может спиртного, но я, каюсь, не могу обойтись без кружечки-другой отменного пенящегося пива.

Этого он мог и не говорить. Его нос делал это за хозяина. И весьма успешно.

– Нет, спасибо, – отказался за всех Карл.

Мариша, открывшая было рот чтобы попросить банку светлого пива и несколько гамбургеров, злобно лязгнула челюстями.

– У нас дело к Хелене, – заявил Андреас. – Когда она вернется?

– Хелена уехала в гости к своей тетушке, к старшей сестре ее матери, – сообщил доктор. – Еще на прошлой неделе. Не знаю, что дочь там задержало. Обычно они с теткой не могут выдержать друг друга больше трех дней. И в этом вины Хелены никакой нет. У ее тетки невыносимый характер. Моя бедная покойная жена совсем не была на нее похожа.

– И сколько дней уже отсутствует ваша дочь? – насторожилась Аня.

– Пять дней, – сказал доктор. – Я вчера звонил ей. Думал, вдруг они с теткой поубивали друг друга.

И доктор весело засмеялся над собственной шуткой. Остальные молчали. Лишь фрау Марта нерешительно присоединилась к развеселившемуся доктору.

– Но оказалось, что у них все в порядке, – продолжал доктор, отсмеявшись. – Хелена сказала, что тетя плохо себя почувствовала сразу же после ее приезда. И она боится оставить старуху одну. Я сказал дочери, что чем скорей она уедет, тем скорей ее тетка придет в себя и запрыгает козочкой. А если Хелена задержится в гостях, то не исключено, что старуха и действительно помрет.

И доктор снова весело закудахтал.

– А зачем вам нужна моя дочь? – закончив веселиться, спросил он.

– Дело в том, что пропала Элиза, – ответила фрау Марта. – С нами молодые люди из полиции. Они хотят узнать у Хелены, не известно ли ей чего-нибудь насчет Элизы.

– Для этого вам действительно нужна моя дочь, – сказал доктор. – Но вы можете позвонить ей. Я дам вам телефон ее тетки. Думаю, что Хелена не откажется с вами поговорить. Или есть другой вариант. Вы можете подождать, пока Хелена вернется домой. И поговорить с ней лично. Или можете сами съездить за Хеленой. Это недалеко. Местечко называется Санкт-Иоганн. Славный маленький городок. Очень тихий и уютный. Вы будете довольны, если посетите его. Всего каких-нибудь три с лишним сотни километров отсюда.

– Если вы не против, мы сначала попробуем поговорить с вашей дочерью по телефону, – сказал Карл.

– Ничуть не против! – сказал доктор. – Элиза ближайшая подруга Хелены. Конечно, я и моя дочь должны сделать все от нас зависящее, чтобы помочь найти ее. Можете позвонить Хелене прямо сейчас. Телефон на столике возле двери на террасу. Нужный номер в памяти телефона. Просто нажмите на кнопку с цифрой 3. И он сам наберет.

Карл направился к телефону, но на полпути остановился.

– Может быть, вы сами наберете номер? – спросил он у доктора. – Как-то неловко беспокоить посторонних людей.

– Хорошо, – поднялся доктор со своего места.

Он бодро подкатился к телефону и ткнул толстым пальчиком в нужную кнопку. Вскоре ему ответил скрипучий женский голос.

– Моя своячница, – шепнул доктор стоявшему рядом с ним Карлу.

– Это ты, Томас? – спросила женщина. – Не молчи, я тебя все равно узнала. Только твой звонок может вызвать у меня такую сильную мигрень. Что тебе нужно?

– Как ты себя чувствуешь? – спросил доктор.

– До того как ты позвонил, у меня все было просто отлично!

Доктор подмигнул Карлу, словно говоря: «Видишь, парень, я же тебе говорил. У старой перечницы характер еще будь здоров».

– Так что тебе нужно? – сварливо осведомилась у доктора его родственница.

– Хочу поговорить с моей дочерью. Можешь позвать ее к телефону?

– Хелена уехала, – немедленно заявила женщина.

– Куда? – растерялся доктор.

– Не знаю, мне она сказала, что хочет заехать в Мюнхен. Там у нее какой-то дружок влип в историю. И якобы ему срочно нужно ее присутствие. Наверное, врала, чтобы не сидеть с больной старухой.

– А когда она вернется домой? – спросил доктор.

– Откуда мне знать? – растерялась собеседница. – Я думала, что она уже дома. Хелена уехала вчера вечером. То есть сутки назад.

– Но почему она не предупредила меня, что едет в Мюнхен? – тоже растерялся доктор.

– У нас с телефоном что-то случилось, – сказала тетка. – Только час назад приходил мастер и устранил неисправность. Провода перетерлись или что-то в этом духе. Содрал с меня пятьсот шиллингов. Да за такие деньги я могла бы купить себе новый аппарат. Но он сказал, что дело не в аппарате, а в проводах.

– Да, да, это очень интересно, – перебил ее доктор. – Но где же все-таки моя дочь? И почему она не позвонила мне по своему сотовому телефону, чтобы предупредить, что едет в Мюнхен?

– Что ты переживаешь? – удивилась тетка Хелены. – Она уже большая девочка. Может позволить себе немного развеяться. Что тут такого? В конце концов, она уехала не на край света, а всего лишь в Мюнхен. Боже мой, да я сама сто раз туда ездила, и ничего со мной не случилось.

– Уезжая, она не говорила, будет ли звонить мне или нет? – допытывался доктор.

– Нет, но я уверена, что позвонит, как только у нее появится такое желание, – бодро заверила его тетка Хелены.

Доктор в сердцах шмякнул трубку.

– Я волнуюсь, – жалобно протянул он. – Что могло заставить Хелену уехать и не предупредить меня, куда она едет? Я должен позвонить ей сам!

И старый доктор схватил телефон и принялся набирать номер сотового телефона Хелены.

– Странно! – сказал он. – Сотовый телефон Хелены отключен. Боже мой, а что, если моя девочка тоже пропадет, как Элиза? Как вы думаете, это вероятно?

– Едва ли, – покачал головой Карл. – Думаю, что ваша родственница права и Хелена скоро вернется домой. Если не возражаете, мы будем вам звонить и узнавать, как идут дела. И не появились ли новости от Хелены.

– Да, да, – явно пребывая в смятении, пробормотал доктор. – Но что же мне-то делать?

– Ждать, – посоветовал ему Карл самым сердечным тоном, на какой был способен. – Больше вы ничего в данной ситуации сделать не можете.

Доктор обреченно кивнул и пошел проводить гостей до выхода. Когда компания покинула дом и отошла от него на достаточное расстояние, фрау Марта в ужасе заломила руки.

– Какой ужас! – воскликнула она. – И Хелена тоже пропала! Бедный старик! Хелена была его единственной дочерью. Что же он будет делать без нее? Он погибнет!

– Погодите плакать, – осадил женщину Карл. – Еще неизвестно, что с Хеленой, а вы ее уже хороните. Если она и в самом деле поехала в Мюнхен, то вряд ли на один день. Но пока она в Мюнхене, нам ее не найти. Слишком большой город. Подумайте, кто еще из близких Элизы может нам помочь в ее розыске?

– Только ее жених и мать, – немного подумав, сказала фрау Марта. – Если у Элизы и были еще другие близкие друзья, то мне о них ничего не известно. Я ничем не могу вам помочь.

– А школа, где работала Элиза? – спросил Андреас. – У Элизы должны были быть знакомые там? Коллеги, с которыми она общалась?

– Да, – кивнула фрау Марта. – Должно быть, так. Но вряд ли они смогут вам помочь. Элиза уволилась из школы еще несколько месяцев назад. Да, я еще тогда подумала, что жених Элизы решился все же сделать ей предложение. И она хочет спокойно подготовиться к свадьбе. Теперь нет необходимости ей работать. Ведь скоро она станет замужней дамой.

– И все же мы должны разыскать эту школу, – заявил Андреас. – Вы нам покажете? А потом мы забросим вас к вам домой. Простите, что мы отнимаем у вас столько времени.

– О чем вы говорите! – возмутилась фрау Марта. – Мое время и я сама в вашем полном распоряжении. Конечно, я покажу вам школу, где работала Элиза. Тем более что это нам по пути.

Фрау Марта не обманула. Школа действительно находилась буквально в нескольких шагах от дома Элизы. Но и здесь друзьям снова не повезло. Школа была закрыта.

– А чего мы хотели? – пожал плечами Карл. – Уже почти восемь часов вечера. Нужно подождать до утра.

– Нет, – покачала головой фрау Марта. – В школе есть сторож. Он вам должен помочь. К сожалению, он глуховат. Поэтому кричите погромче.

– Новое дело! – разозлился голодный, а потому раздраженный Карл. – Теперь мы будем тут орать как дураки, ожидая, пока нас услышат…

– Можешь не орать, – сказал Андреас. – Мы и сами справимся.

Но Карл его не послушался. Он вылез из машины и вместе со всеми принялся кричать и звонить в звонок возле запертых дверей школы. Мариша стучала палкой по железным столбам на крыльце, Аня свистела, а Андреас пытался допрыгнуть до окна первого этажа и постучать в стекло. В общем, все старались как могли. И шум стоял невообразимый.

Так продолжалось минут десять. И вдруг позади них раздалось деликатное покашливание. Все обернулись и увидели невысокого мужчину средних лет с редкими седыми волосами на затылке.

– Кто вы? Что вам нужно? – укоризненно спросил он. – Почему так шумите?

– Нам нужен сторож, – ответила Мариша, пока остальные приходили в себя от смущения. – Вы не знаете, как нам до него достучаться? Говорят, он совершенно глухой.

– Я и есть сторож, – невозмутимо ответил мужчина.

Настал черед Мариши смутиться и замолчать. Зато Андреас уже пришел в себя и выступил вперед.

– Вы знали фрау Элизу Ленер? – спросил он.

– Учительницу математики? – уточнил сторож. – Ее здесь нет. Она больше не работает. Уволилась. Разве вы об этом не знаете? – обратился он к фрау Марте. – Она ведь живет с вами по соседству.

– Знаю, – смутилась женщина. – Но мы подумали, что тут могли остаться… что тут есть кто-то…

Она вконец растерялась и замолчала.

– Мы думали, что в школе нам смогут помочь и назвать кого-нибудь, кто может знать местопребывание Элизы в данный момент, – поспешил Андреас на выручку фрау Марте.

– Кому же знать, где сейчас фрау Элиза, как не ее соседке? – удивился сторож, глядя на фрау Марту. Он явно окончательно утвердился в мысли, что перед ним компания законченных придурков.

– В том-то и дело, что Элиза дома не живет, – объяснила сторожу фрау Марта. – Она пропала.

– Пропала! – поразился сторож. – Вон оно как!

От удивления он даже присел на ступеньку школьного крыльца.

– Где же ей быть? – в раздумье бормотал он. – Кто бы мог знать? С кем она общалась из наших учителей?

– Да, с кем? – поддержал его Карл.

– Я вот вспоминаю, – ответил сторож. – А пожалуй, что и ни с кем фрау Элиза особо тесно не общалась. Нет, точно среди наших учительниц подружек у нее не было.

– Но, может, с кем-то она все же общалась? – захныкала Мариша. – Хоть немного?

При этом она умоляюще смотрела на него своими огромными глазами и едва не рыдала. Выдавить из себя жалобную слезу Марише почти не составило труда. Она и в самом деле здорово устала и вдобавок сильно проголодалась. А поэтому чувствовала себя несчастной и почти больной от голода. Сторож крякнул и, не выдержав умоляющего взора Мариши, ответил:

– Может, стоит спросить у фрау Берты? Вроде бы я несколько раз видел Элизу с ней вместе. И по возрасту они годятся в подружки. Остальные наши учителя все уже преклонного возраста.

– Где нам найти эту фрау Берту? – спросил Карл.

Сторож начал было объяснять, но точного адреса он не помнил, а поэтому быстро запутался и замолчал.

– Я вам покажу дорогу, – наконец решился он. – Пойдемте.

– Лучше поедем на машине, – поспешно предложил Андреас.

– Тут близко, – отказался сторож. – Чего даром бензин тратить?

Фрау Берта действительно жила в десяти минутах ходьбы от школы. Она оказалась пухленькой маленькой женщиной лет двадцати пяти, со смеющимися голубыми глазами и улыбчивым ротиком. По ее внешности никак нельзя было предположить, что она способна управиться с ватагой подростков. Но, видимо, за кукольной внешностью фрау Берты скрывались недюжинные способности.

Она открыла дверь и очень удивилась, увидев сторожа и всю компанию, которую он притащил с собой.

– Что случилось? – побледнела фрау Берта. – В школе пожар? Или что-нибудь с детьми?

– Нет, нет, – поспешно успокоил ее Карл. – Ответьте нам всего на один вопрос. Вы давно видели вашу коллегу фрау Элизабет Ленер?

– Элизу? – удивилась фрау Берта. – А почему вы спрашиваете?

– Они из полиции, – мрачно ответил за Карла сторож. – Фрау Элиза пропала.

– Как пропала? – распахнула небесно-голубые глазки фрау Берта. – Куда?

– Если бы мы знали куда, то, полагаю, к вам не пришли бы, – огрызнулась доведенная муками голода до хамства Мариша.

Скандала не получилось, потому что огрызнулась Мариша по-русски. Фрау Берта ее просто не поняла. Хотя и вздрогнула.

– Проходите, – пригласила фрау Берта гостей в дом. – Правда, я уже собиралась ужинать.

Мариша чуть не умерла от зависти. Но вместо этого ей, как и всем, пришлось расположиться в крохотной гостиной и удовольствоваться солеными орешками, которые лежали в вазочке. Орешков было отчаянно мало. Мариша сгрызла свою порцию в два счета. И они только еще больше подогрели ее аппетит.

– Элизу я видела последний раз несколько месяцев назад, – сказала фрау Берта. – Когда она увольнялась из школы.

– Пошли отсюда, – тут же вскочила Мариша со стула.

– Сиди, – дернул ее Карл. – Фрау Берта, – обратился он к учительнице, – а вам Элиза не говорила, почему увольняется прямо посреди учебного года?

– Она объяснила это тем, что ее жених живет в другом городе. В Вене, кажется. И ей все равно придется уволиться, так как после свадьбы она собирается переехать к нему.

– А в последнее время вы ее не видели? Город у вас небольшой. Может, случайно встречались на улице?

– Да, вот теперь вы сказали, и я вспомнила, – кивнула головой учительница. – Около месяца назад или чуть больше я ездила со своими учениками в городской парк. Я преподаю биологию. И в парке у нас был практический урок. Мы изучали все этапы пробуждения дикой природы от зимней спячки.

– Мы понимаем, – подбодрил женщину Андреас. – Дальше.

– Это было около полудня, – вспоминала фрау Берта. – В парке в это время в рабочий день почти совсем не бывает народу. Старики уже идут на обед, а дети еще в школе. Все остальные в рабочие дни в парк гулять не ходят. Поэтому я очень удивилась, столкнувшись в парке с Элизой.

– Что она вам сказала?

– Ничего. И я ей тоже. Она не очень обрадовалась, увидев меня.

– Что так? Вы ведь вроде бы подруги?

– Видите ли, – замялась фрау Берта. – Она была не одна.

– А с кем?

– С каким-то мужчиной.

– С женихом?

– Нет, нет, что вы! Она мне показывала фотографии своего жениха. Он совсем другой. По виду тихий и интеллигентный, но уж никак не красавец. С Элизой в парке был совсем другой мужчина. Я подумала, что она поэтому так и смутилась, увидев меня.

– Вы запомнили, как выглядел спутник Элизы? Можете его описать?

– Вообще-то я не старалась особенно его разглядывать, – сказала фрау Берта. – Но кое-что мне запомнилось. Он высокий. Думаю, что метр восемьдесят пять. Потому что был на голову выше Элизы. Черные волосы, короткая стрижка. Мне бросилось в глаза, что мужчина очень элегантно одет. На нем был какой-то светлый костюм. Думаю, что он южанин. Такая у него была типично южная красота.

– Значит, он был красавец?

– На любителя, – коротко ответила фрау Берта. – Мне показалось, что красавец. Одно могу сказать, внешне мужчина мог дать сто очков вперед Элизиному жениху.

– А после этой встречи вы Элизу не видели. Не звонили ей? Хотя бы для того, чтобы выразить свое удивление от неожиданной встречи в парке.

– Вообще-то да, я ей позвонила в тот же вечер.

– И что она вам сказала?

– Она была не очень любезна. Сказала, что спешит. А когда я спросила, кто был с ней в парке, сказала, что какой-то случайный проезжий. Забрел в парк полюбоваться природой и случайно встретился с ней. Только она обманывала меня.

– Почему вы так думаете?

– Мы с детьми довольно долго пробыли в парке. А когда выходили, то я издалека увидела, как Элиза садится в машину к этому мужчине. И он ее при этом обнял. Элиза никогда бы не позволила дотронуться до себя едва знакомому мужчине. Над ней все даже потешались, какая она недотрога.

– И что за машина была у знакомого Элизы? Вы не обратили внимания?

– Марку я не разглядела. Но это была какая-то светлая машина с тонированными стеклами.

– А у вас не сохранился номер сотового телефона Элизы? – спросил Карл.

– Конечно, – кивнула фрау Берта. – Сейчас я вам его дам.

Она действительно нашла нужный номер телефона. Карл позвонил, но на другом конце трубку никто не снял.

– Простите, больше я ничем не могу вам помочь, – развела руками фрау Берта.

– Спасибо и на этом, – сказал ей Карл. – Вы нам очень помогли.

Они попрощались с фрау Бертой и вышли от нее. Забрав машину от школы и доставив фрау Марту до ее дома, Карл сказал:

– Господи, как же хочется есть. Кажется, быка бы живьем проглотил.

Стоило ему произнести эти слова, как все немедленно ощутили, что просто с ног валятся от усталости и голода.

– Наконец-то я слышу разумные слова! – воскликнула Мариша. – Карл, ты прав. Ты умница! Я тут неподалеку видела одно симпатичное местечко. Пошли туда?

Так как ничего другого предложить остальные не могли, то пошли в облюбованное Маришей заведение. Оно оказалось в ее духе. В помещении стоял бильярд, продавали разливное пиво и пиво в бутылках и кормили чем-то не слишком деликатесным, но вкусным. Словом, место не для гурманов. Зато в этой харчевне готовили и подавали очень быстро. В ассортименте были хот-доги, жареные колбаски с гарниром из овощей, гамбургеры и жареная хрустящая картошка.

– Не понимаю, откуда черпаешь информацию о такого рода заведениях? – спросила у подруги Аня. – Куда ни приедешь с тобой, ты уже тащишь людей в бар. И все эти бары словно близнецы. Вот скажи, как ты узнала, что этот бар находится именно здесь?

– Ты лопай, а не болтай. Остынет. Это местечко я заметила, когда мы с тобой были в Граце в прошлый раз, – беззаботно запихивая в рот истекавший жиром кусок свиной колбаски, сказала Мариша. – Когда мы из дома Элизы удирали от арабов, как раз тут пробегали. Вспомни, ты этот бар тоже наверняка видела.

Аня попыталась вспомнить, но так и не смогла. Зато она вспомнила, что Мариша выбегала из дома Элизы босая и в банном полотенце. Однако при этом подруга успела заметить и запомнить этот бар. Эта мысль заставила Аню еще раз восхититься памятью подруги и вообще отношением Мариши к жизни.

– Ты есть будешь? – перебила ее мысли Мариша. – Когда остынут, то вкус будет уже не тот. Ешь, я тебе еще пивка заказала.

– Аппетита нет, – промямлила Аня. – Слишком много всего случилось. И устала очень. А что теперь с нами будет?

– Все нормально будет, – заверила ее Мариша, у которой оптимизм повышался по мере наполнения желудка. – Все даже хорошо с нами будет. Сейчас смотаемся в Нидерланды. Это ведь здесь недалеко?

– Очень относительно, – пробормотала Аня. – Если немедленно выедем, то завтра утром будем на месте.

– Так мы и сделаем, – решила Мариша.

К ее удивлению, Карл активно воспротивился ее плану.

– Сначала нужно отдохнуть, – заявил он. – И вообще, в Нидерланды лучше лететь на самолете. Или ехать на поезде.

– Пока мы доберемся до вокзала, пока купим билеты, время и уйдет, – возразила Мариша. – Вполне доберемся на машине. Мы с друзьями много раз ездили из Питера в Москву. И ничего страшного с нами не случилось. А до Нидерландов и до этого самого Херлена, где живет мамочка Элизы, отсюда не намного дальше.

Она еще собиралась добавить, что вся их Европа – это тьфу и растереть для русского человека, привыкшего к просторам родной земли. Ничего, кроме удивленного презрения, не вызывает. Но не успела. Потому что Карл в это время заявил:

– Мы сделаем так, как я решил. Сейчас идем на отдых.

– Как хочешь, – ласково пропела Мариша, затаив в душе недовольство.

Но не драться же ей было с этим парнем за обладание ключами от машины? В конце концов, Мариша себя не на помойке нашла, чтобы затевать драку в людном месте. И к тому же ей просто не хотелось при всех позорить парня. Лично за себя она ни минуты не волновалась. И не сомневалась, что победа окажется на ее стороне.

И странное дело. До того, как Карл решил, что сейчас они будут отдыхать, Мариша и сама мечтала об отдыхе. Но после слов Карла отдыхать Мариша уже не могла. Какой-то дух противоречия толкал ее на неповиновение. Но открыто она его не высказывала. Опыт ей подсказывал, что этого делать нельзя.

В итоге подруги послушно потрусили следом за Карлом в машину полицейских. Мариша устроилась на сиденье поближе к Карлу и всю дорогу до места их ночлега любезничала с ним, старательно усыпляя бдительность последнего.

Так они доехали до небольшого мотеля, где были свободные комнаты и где можно было переночевать. К этому моменту Мариша и вовсе вплотную прилипла к Карлу. Парень сначала смущался, но вскоре лестные слова в его адрес и в неограниченных количествах, которыми потчевала его Мариша, сыграли свою роль. Карл оттаял и уже не сопротивлялся, когда Мариша обнимала его за шею.

Четверке выделили два номера. Комнаты были двухместными. На секунду все замерли, не зная точно, как будут распределяться. Аня была в растерянности, потому что Мариша просто не отлипала от Карла. Ане не хотелось портить подруге ее игру, но в то же время не хотелось оставаться с Андреасом наедине. Во всяком случае, не хотелось так быстро. Но Мариша, как всегда, приняла решение за всех.

– Девочки налево, мальчики направо, – пропела она, игриво подмигивая Карлу и отлепляясь от него. – Парни, не забудьте разбудить нас утром. Во сколько, кстати говоря?

– Думаю, часов в шесть будет в самый раз? – спросил Карл, посмотрев на Маришу покорным взглядом.

Аня завистливо вздохнула. Уж Мариша-то знала, как обращаться с парнями. Карл стал совсем ручным. Вероятно, сейчас он не затеял бы спора с Маришей о том способе, каким лучше добираться до Голландии. Но Мариша проворно захлопнула дверь перед носом у Карла и приникла к двери.

– Кажется, ушли, – шепнула она Ане. – А ты чего развалилась?

– Спать собираюсь, – удивилась вопросу Аня. – Устали же за день. А что?

– Нет, вы посмотрите на нее! – возмутилась Мариша. – Я тут стараюсь изо всех сил, чтобы мы уехали в Голландию еще сегодня вечером, а она спать собирается!

– А что такого? – еще больше удивилась Аня. – На чем мы уедем?

– Ты совсем ненормальная или только притворяешься? – тоже удивилась Мариша. – На машине мы с тобой поедем. На чем же еще? Раз эти тюфяки не хотят с нами ехать, так дело их. В конце концов, они мне не родные, чтобы за их карьерой следить. Не хотят оперативно вести расследование, не надо. Мы и одни справимся.

– Но откуда у тебя машина возьмется? – спросила Аня. – Вряд ли достанешь сейчас что-нибудь более приличное, чем та колымага в Грейне.

– Господи, ты совсем поглупела в этой Европе! – всплеснула руками Мариша, вытаскивая из кармана связку ключей. – У нас уже есть машина. Вот она. Пошли!

– Ты украла ключи у Карла! – ужаснулась Аня.

– А что мне оставалось делать? Недаром же я с ним любезничала? – возразила в ответ Мариша. – И заметь, он сам виноват. Вполне мог бы поехать с нами, если бы не упрямился.

– Я никуда не поеду, – заявила Аня.

– Почему? – удивилась Мариша.

– Инспектор сказал, что эти парни будут охранять нас от возможного убийцы. А я не хочу рисковать своей жизнью. Она мне в последнее время стала неожиданно дорога, – пояснила Аня.

– Ну и сиди тут, – разъярилась Мариша. – Я и одна поеду.

И она в самом деле направилась к дверям. Аня не тронулась с места. Мариша вздохнула, укоризненно посмотрела на Аню и скрылась за дверью. Аня прислушалась. Маришины шаги и в самом деле удалялись.

– Вот идиотка! – рассердилась Аня. – И в самом деле уедет. А я потом отвечай, если с ней что случится.

И она отправилась следом за подругой. И тут же нос к носу столкнулась с Маришей, которая трудолюбиво топталась возле двери.

– А я была в тебе уверена. Пошли! – обрадовалась Мариша. – Знала, что ты не дашь мне пропасть одной в этой Европе. К тому же я совсем не знаю дороги.

– Боюсь, что я тоже, – прошептала в ответ Аня.

– Ладно, язык и до Киева доведет, – ответила Мариша.

И подруги спустились вниз к машине Карла. Разумеется, хитрый Карл (недаром же он был полицейским) поставил машину на ночь на охраняемую стоянку. Тут подругам пришлось попотеть. Охранник на стоянке был то ли «голубым», то ли законченным импотентом. Но он никак не хотел реагировать на Маришу, сколько она над ним ни билась.

По мысли подруг, охранник должен был просто кинуться на Маришу, словно рыба на червяка. А тем временем Аня угоняла бы машину со стоянки. В итоге Ане все же пришлось упрямого охранника выманить из будочки и чуть стукнуть по голове. После чего подруги уже совершенно спокойно и без дополнительных помех угнали машину Карла со стоянки.

– Пока все идет хорошо, – сказала Мариша, когда они выехали из Граца.

– Что ты называешь «хорошо»? – удивилась Аня. – Что мы угнали государственное имущество?

– Не обеднеют, – равнодушно откликнулась Мариша.

Внезапно машина чихнула и остановилась прямо посреди дороги.

– Что такое? – забеспокоилась Аня.

– Машина сломалась.

– Что за чушь! – возмутилась Аня. – Такие автомобили сами по себе не ломаются.

– А эта встала и ни с места.

– Да, я поняла. Но что с ней случилось?

– Откуда я знаю? – пожала плечами Мариша.

Подруги вылезли из салона, подняли капот и заглянули в недра тачки.

– Мама родная! – ахнула Мариша. – Чего тут только не понапихано! Мне в жизни в этом не разобраться.

– Ты же говорила, что понимаешь в машинах, – упрекнула ее Аня.

– Разбираюсь, – подтвердила Мариша. – Но это же не машина. Это целый космический корабль. У меня в моем стареньком «Опеле» такого и в помине нет. Здесь же сплошная электроника. А я, ты знаешь, с тех пор, как меня еще в шестом классе током шарахнуло, с электроникой не очень.

– Так электричество – это совсем другое, – сказала Аня.

Мариша промолчала. Она думала, что им делать дальше. Просто стоять на дороге возле сломанной и вдобавок чужой машины было глупо. Ими могла рано или поздно заинтересоваться дорожная полиция. Аня ругмя ругала себя за то, что дала Марише втянуть себя в очередную авантюру. А могла бы спокойно спать у себя в номере. Дура! Но долго мучиться сомнениями подругам не пришлось.

Возле них неожиданно притормозила полицейская машина, и из нее выскочили Карл с Андреасом. Сказать, что они были злы, значило, вообще ничего не сказать. Карл трясся и булькал, словно наполненный водой воздушный шарик. Андреас был бледен и молчалив. Но в присутствии своих коллег парни не стали ругать подруг. Напротив, они сделали вид, что все в порядке.

– Это недоразумение, – сказал Андреас полицейским, которые привезли их с Карлом. – Мы знаем этих девушек. Это наши подруги. Вы ведь взяли машину, чтобы прокатиться? – обратился он к девушкам.

– Ага, – озадаченно закивали подруги.

– Так у вас точно все в порядке? – спросил полицейский, который привез Карла с Андреасом.

При этом он не сводил подозрительного взгляда с Ани и Мариши.

– Точно, – заверили полицейских Карл с Андреасом. – Спасибо за помощь. Можете ехать. Дальше мы сами разберемся.

Еще немного потолкавшись у сломавшейся машины, полицейские довольно неохотно, но все же уехали.

– Значит, покататься захотели. А что же нам не сказали? – вкрадчивым, почти ласковым голосом поинтересовался Карл у девушек, когда они остались вчетвером на пустом шоссе.

– Будить вас не хотели, – в тон ему ответила Мариша.

– Зря, – еще ласковее, отчего у Мариши по спине пробежали холодные мурашки, сказал Карл. – Машина-то с противоугонным устройством. Двигатель выключается через спутник. Как только охранник со стоянки сообщил об угоне, я сразу же перезвонил диспетчеру, и двигатель отключили. Далеко вы собрались?

Трудно описать, чего только не передумала про себя Мариша о проклятых капиталистах. Надо же, какое коварство! Придумали же себе такое! Никогда Мариша не чувствовала себя более униженной.

– Очень подлое устройство, – обиженно констатировала Мариша. – А еще подлей было не сказать нам о том, что оно в вашей машине стоит.

Карл не ответил. Андреас тоже молчал.

– Мы вам не рабыни, чтобы нами помыкать! – гордо воскликнула Аня.

От удивления Карл и Андреас открыли рты.

– Да-да! Не рабыни! – поддержала Аню Мариша. – У нас был план. И очень даже хороший план. Ехать в Голландию на машине. А вам приспичило ехать туда на поезде. Мы рассудили, что если вы поедете на поезде, то машина вам уже не понадобится. Вот и взяли ее. Не беспокойтесь, мы знаем, как обращаться с такой техникой. Вернули бы обратно в лучшем виде.

– Садитесь в автомобиль, – скомандовал девушкам Андреас. – Быстро!

– Чего ты командуешь? Если не захотим, то никуда с вами не поедем, – заупрямилась Мариша.

Ответа она не дождалась. Вместо этого непостижимым образом она оказалась в салоне машины на заднем сиденье. И что интересно, ведь и глазом не успела моргнуть. Сразу же рядом с ней плюхнулась Аня. Ее затолкал в машину Карл. Он и Андреас сели впереди. И замки на дверцах щелкнули.

Такого обращения Мариша не снесла бы ни от кого. Она попыталась выпрыгнуть из салона, но дверцы и окна в машине оказались заблокированными. Как Мариша их ни дергала, они не открывались. Лишь передняя панель возле руля в ответ на Маришины усилия освободиться противно пищала и мигала красными огоньками.

– Вот что! – задыхаясь от ярости, обернулся к подругам Андреас. – Сидите тихо и слушайте! Никуда вы одни не поедете. Нам поручили вас охранять. И мы будем это делать. Даже против вашей воли. Поэтому сейчас же замолчите и ведите себя тихо. А иначе…

Он не договорил. Должно быть, фантазии не хватило. Тем не менее подруги утихомирились. Главным образом не потому, что на них произвела впечатление речь Андреаса, а потому что не могли открыть заблокированные двери. Правда, у Ани был пистолет. Но ей как-то не хотелось пускать его в ход против полицейских, которые им вроде бы добра желают. Андреас завел машину и тронул ее с места.

– Куда мы едем? – спросила Мариша.

– В Херлен, – пробурчал Андреас. – Вы довольны?

Подруги разом кивнули.

– Но вы ведь не хотели? – немного растерявшись, спросила у парней Аня.

– Не хотели, – подтвердил Карл. – Но разве у нас есть выбор? Иначе вы еще какую-нибудь штуку отмочите. Надо же, угнать машину у полицейского! Нет, чем вы только думали?

– На ней же не написано, что она полицейская, – возразила Аня. – На вид самая обычная машина.

– Когда вернемся в Вену, я запрошу Интерпол насчет ваших личностей, – пригрозил им Карл. – Сдается мне, что вы еще те штучки.

Подругам было трудно что-либо возразить, поэтому они скромненько замолчали. Так они и ехали в темноте, пока подруг не сморил глубокий сон. Мариша проснулась первой. Оказалось, что уже рассвело. За рулем сидел Карл. Рассвет был каким-то серым и жиденьким, поэтому Мариша снова заснула.

Когда она проснулась во второй раз, все в машине уже бодрствовали. За рулем снова сидел Андреас. Проезжали они в это время какие-то зеленеющие всходами поля с аккуратными дорожками и оградками между ними и ровными рядами чистеньких белых домиков за ними.

– Где мы? – зевнув, спросила Мариша.

– В Голландии, – сказал Карл.

– Такое впечатление, что никуда и не уезжали, – шепнула Мариша Ане. – Природа точно такая же. Правда, какие-то холмы впереди.

Аня только плечами пожала. Ее природа не интересовала. От неудобной позы затекло все тело и мучительно ныло ребро. Хотелось выпить чего-нибудь горячего и наконец покончить с этой жуткой историей. Но это были пустые мечты. С этой историей трудно было быстро покончить. Аня не была настолько наивной. Она не думала, что убийца просто сидит и дожидается их в Херлене. Или что Элизина мама сможет подсказать им, где искать ее дочь.

Как бы то ни было, путешественники перекусили на бензоколонке. А пока машина заправлялась, умылись и привели себя в порядок. Излишне говорить, что все время, пока подруги совершали утреннее омовение, Карл простоял возле дверей дамской уборной. А Андреас дежурил под окном этой же комнаты. Подруги от души посмеялись над опасениями парней.

– Если вы так уж беспокоитесь о нашей безопасности, то лучше бы с нами в туалет зашли, – в шутку предложила Андреасу Мариша, высунувшись в окно.

Парень засопел, но свой пост не оставил. Так под конвоем подруг и доставили прямо к дому матери Элизы. Женщина жила в спокойной сельской местности. Вокруг, насколько могли судить наши друзья, простирались ровные поля, небольшие деревушки, туристические отели и магазины, в которых можно было купить все, что душе угодно.

– Всегда мечтала попробовать чего-нибудь этакого, – сказала Мариша. – Например, настоящего швейцарского шоколада. Он ведь тут должен продаваться. Швейцария ведь в двух шагах? И правда, что швейцарский шоколад так хорош, как о нем говорят?

– Ничем не лучше того, что выпускает у нас фабрика Крупской, – прошептала ей на ухо Аня. – И пробовать не стоит. Шоколад, он и есть шоколад. И не забывай, мы приехали в Голландию по делу, а не мотаться по магазинам в поисках швейцарского шоколада.

Матери Элизы дома не оказалось. Входная дверь в дом была не заперта. Все стали опасаться, что с женщиной что-нибудь случилось. И скорей всего, не очень хорошее. Поэтому в замешательстве остановились, решая, что делать, если в доме еще один труп. Но тут вдруг появилась огромная восточноевропейская овчарка и уставилась на гостей умным взглядом янтарных глаз.

– Песик, хороший песик, – заискивающе сказал псу Карл.

Должно быть, эта фраза вызвала какие-то негативные ассоциации в собачьей голове. Потому что пес оскалился и зарычал.

– Стой на месте, – велел Карлу Андреас. – А то бросится.

– И долго нам так стоять? – осведомилась Мариша примерно минут через двадцать. – Ноги затекли.

– Так сядь, – огрызнулся Андреас. – Думаю, пес не будет возражать.

Мариша осторожно села. Пес внимательно посмотрел на нее, но ничего не сказал.

– Кажется, он уже понемногу к нам привыкает, – констатировала Мариша. – Думаю, через сутки мы с ним окончательно найдем общий язык.

Карл застонал. Но, к счастью, так долго ждать попавшей в ловушку четверке не пришлось. Входная дверь стукнула, и раздался женский голос:

– Клаус, я дома. Иди сюда, мой хороший!

Овчарка с места не двинулась, а лишь коротко тявкнула. Должно быть, предупредила. Потому что на пороге комнаты хозяйка появилась уже с охотничьим ружьем в руках. Из одежды на ней были лишь коротенькие спортивные шорты, безрукавка и кроссовки с толстыми носками. Женщина явно вернулась с пробежки.

– У нас гости? – спросила она то ли у пса, то ли у друзей.

– Мы не гости. Мы из полиции, – сказал Карл. – Можно достать значок?

– Доставай, но покажи его лучше Клаусу, – распорядилась хозяйка. – Без очков я плохо вижу.

Решив не спорить со странной дамой, Карл показал значок собаке. Пес внимательно обнюхал значок, потом сел и коротко пролаял.

– Клаус говорит, что все в порядке, – перевела сообщение собачки хозяйка. – Можете сесть. Он вас не тронет.

Женщина прошла в комнату и села на диван. Остальные расположились кто где. Клаус устроился возле ног хозяйки.

– Вы фрау Ленер? – спросил у женщины Андреас.

– Да, – кивнула она.

– Элизабет Ленер – ваша дочь?

– Уже почти тридцать лет, – снова кивнула женщина. – А в чем дело? С ней что-то случилось? Почему вы здесь?

– Это мы как раз и пытаемся выяснить, – сказал Андреас. – Дело в том, что ваша дочь была свидетельницей преступления. И нам срочно нужно ее найти.

– Но почему вы приехали ко мне? Дочь живет отдельно. У нее квартира в Граце. Это в Австрии.

– Мы там были. Но ее не застали, – продолжил Андреас. – Соседка дала ваш адрес. И мы подумали, что, может быть, дочь у вас.

Женщина отрицательно покачала головой:

– У меня ее нет. Она гостила у меня, но уже три дня как уехала к себе домой.

– И с тех пор не звонила?

– Звонила, – кивнула головой фрау Ленер. – Сказала, что звонит из дома. Что с ней все в порядке. Добралась нормально. Просила, чтобы я не волновалась, если буду звонить и не застану ее дома. Ей нужно уехать куда-то в соседний город на стажировку.

– Когда она вам звонила? – быстро спросил Карл.

– На какую стажировку? – одновременно с ним спросила Мариша.

– Минуточку, – задумалась фрау Ленер. – Кажется, звонила Элиза вчера. Да, это определенно было вчера. Или я ошибаюсь? Может быть, и позавчера. Никак не вспомню. Живу я уединенно. Все дни кажутся одинаковыми.

– Но все же попытайтесь вспомнить, когда звонила вам дочь.

Фрау Ленер попыталась и вспомнила, что это определенно было и не вчера, и не позавчера. Но в полночь. Это она помнит совершенно определенно. Потому что как раз показывали ее любимый фильм «Свет в окне» и Элиза позвонила как раз в самом начале.

– И с тех пор ваша дочь не давала о себе знать? И вы ей тоже не звонили?

– Она уже взрослая женщина. Не могу же я контролировать каждый ее шаг, – сказала фрау Ленер. – Раз она сказала, что едет по делам, то зачем же я буду ей звонить. Нет, я этого не делала.

– А что за стажировка, на которую уехала Элиза? – не унималась Мариша.

– Элиза работает преподавателем в школе в Граце, – ответила фрау Ленер. – Спросите там.

– Спасибо, – разочарованно поблагодарил ее Андреас. – Так, значит, у вас нет ни малейшего представления, где сейчас может быть ваша дочь?

– Она же сказала, что на стажировке, – пожала плечами фрау Ленер. – Спросите в школе. Там должны знать.

– А если предположить, что она вас обманула?

– Зачем моей дочери меня обманывать? – удивилась фрау Ленер. – Но если вы так настаиваете, я могу потренировать свое воображение. Где же она тогда может быть? Ну, разве что у своего жениха. У этого ее Клауса.

При звуке своего имени овчарка быстро подняла голову, но, поняв, что разговор о другом Клаусе, снова задремала.

– Я его видела один раз, – продолжала рассказывать фрау Ленер. – Приятный молодой человек. Он химик. И живет в Вене. Очень неудобно, когда невеста живет в одном городе, а жених в другом. Могут возникнуть различные осложнения. Я сто раз предупреждала об этом Элизу, но она всегда предпочитала жить своим умом. В отца пошла. Если вам так нужна моя дочь, то стоит спросить у ее жениха. Они с Элизой были очень близки. Еще со школы.

Сказано это было без малейшего признака одобрения.

– Дело в том, что местонахождение Клауса в настоящее время представляется нам еще большей загадкой, чем место пребывания вашей дочери, – сказал Карл. – Клаус пропал еще раньше, чем исчезла Элиза.

– О господи! – наконец проявила первые признаки тревоги фрау Ленер. – Что же с ними могло случиться? Так вы считаете, что моей дочери может грозить опасность?

– Это мы и пытаемся выяснить, – заявил Андреас.

Фрау Ленер задумалась.

– Знаете, – наконец сказала она, – мне кажется, что это все из-за тех людей.

– Из-за каких людей? – осторожно переспросил Андреас.

– Они приезжали к Элизе, когда она гостила у меня, – сказала фрау Ленер. – Мне они сразу не понравились. У меня инстинктивное недоверие ко всем выходцам из Азии или с Востока. Но даже не в этом дело. Главное в том, что они не понравились Клаусу. Он прямо исходил лаем, пока их машина стояла возле нашего дома.

– Как эти люди выглядели? Можете их описать?

– Опасно они выглядели. Я так сразу Элизе и сказала, что пока она гостит у меня, чтобы этих людей здесь не было.

– И что ответила ваша дочь?

– Сказала, что все в порядке. Что ей и самой не нравится, что они ее нашли. И что они больше сюда не приедут. Так оно и было. Эти люди появились тут накануне отъезда Элизы. И с тех пор как дочь уехала, действительно больше не появлялись.

– А отъезд вашей дочери был вами спланирован заранее?

– Как вам сказать, – пожала плечами фрау Ленер. – Элиза говорила, что погостит у меня несколько дней. Точного времени ее отъезда мы не оговаривали.

– Но вам показалось, что Элиза приняла решение уехать от вас после встречи с этими людьми?

– Вообще-то да, – кивнула фрау Ленер.

– А что она говорила, что этим людям было от нее нужно?

– Сообщила, что это коллеги Клауса. И они вроде куда-то едут или еще что. Но они просили через нее передать привет Клаусу.

– И вы ей поверили?

– Нет, – покачала головой фрау Ленер. – Эти люди никак не могли быть коллегами Клауса. На ученых они никак не были похожи. Скорей на мафиози. И они были явно выходцами с Ближнего Востока. Понимаете, специфические черты лица, черные волосы, черные глаза, смуглая кожа.

– Арабы?

– Может быть, и арабы, – кивнула фрау Ленер. – Я особенно не разбираюсь.

– А какие-нибудь особые приметы у них были?

– Одеты они были тоже в черное, и машина у них была хоть и светлая, но с темными стеклами, – продолжала свой рассказ фрау Ленер. – Номера я из-за кустов не запомнила, а вот марка машины «Мерседес».

– И вы видели, как ваша дочь разговаривает со своими гостями?

Фрау Ленер замялась.

– Не бойтесь. Сейчас для нас важен любой пустяк. Вполне возможно, что он поможет разыскать и спасти Элизу, – подбодрил женщину Андреас.

– Не знаю, стоило ли мне так поступать. Но Клаус так лаял! Он ни на кого так в жизни не кидался. Клаус умный пес. Вот, например, когда у нашей соседки случился удар и она пролежала в доме целый день одна, именно Клаус помог нам понять, что с ней случилось несчастье. Он сидел возле дверей ее дома и лаял. И его невозможно было отогнать никакими силами. Я это рассказываю к тому, что Клаус умеет чуять опасность. И когда собака начала рычать на гостей, а Элиза пошла к этим людям, я решила, что мой долг посмотреть, чтобы ничего с моей дочерью не случилось.

– Вы поступили совершенно верно! – хором заверили женщину полицейские. – И что вы увидели? Эти люди в черном угрожали вашей дочери?

– Вообще-то нет, – покачала головой фрау Ленер. – Но от этого они не стали мне казаться менее опасными.

– А что они делали?

– Просто разговаривали. Мне не было слышно, о чем они говорят. Слишком велико было между нами расстояние. Но я видела их лица. Элиза была явно недовольна. А эти люди, что приехали к ней, были чем-то озабочены. Но в конце концов Элизе удалось убедить их уехать. Они-то уехали, но Элизу словно подменили. Она вернулась ко мне какой-то встревоженной и задумчивой. Да, и почти сразу же заявила, что ей необходимо уехать. Хотя раньше вроде бы ехать никуда не собиралась. Поэтому я и думаю, что ее исчезновение и исчезновение Клауса каким-то образом связано с этими людьми в черном. Только я не могу взять в толк, как Клаус, такой приличный молодой человек, связался с явными головорезами.

– А ваша дочь давно была знакома со своим женихом? – спросил Андреас.

– Давно. Они вместе ходили в школу, – сказала фрау Ленер. – Правда, тогда между ними особой дружбы я не наблюдала. Честно говоря, с момента окончания школы Элиза впервые упомянула о Клаусе лишь полгода назад.

– Да? И что она сказала?

– Сказала, что, возможно, она выйдет замуж за него.

– И вы не удивились?

– Элиза взрослый человек. Я не вмешиваюсь в ее жизнь. Если она сочла, что Клаус будет ей подходящим мужем, так тому и быть. А я со своей стороны всегда симпатизировала Клаусу. Он был таким хорошим мальчиком. И ходил за Элизой словно тень. Думаю, что она его частенько третировала, но он никак не показывал, что обижен на нее.

– И что послужило толчком для возобновления их отношений?

– Элиза сказала, что они случайно встретились в Вене, когда она приезжала туда по делам. Они с Клаусом славно посидели, вспомнили школьные годы и много смеялись. И вот после той встречи Клаус и начал за ней ухаживать.

– Ему это не очень удобно, – заметил Андреас. – Все-таки их разделяет большое расстояние.

– Да, мне тоже так показалось. Но Элиза умеет добиваться всего, чего захочет. К тому же Клаус не тот тип мужчин, что называют волевой личностью. Честно говоря, Элиза вертела им как хотела. Обычно они встречались на выходные. Элиза приезжала на поезде в Линц, Клаус заезжал туда за ней и отвозил к себе домой в Вену.

– А что же связывало двух таких разных людей, как вы думаете? – спросил у нее Карл.

Фрау Ленер смерила его недоумевающим взглядом.

– Что связывало? – растерянно спросила она. – Что обычно связывает мужчину и женщину? То и связывало. А еще Клаус был в нее влюблен. Но это я вам уже говорила.

Ребята распрощались с фрау Ленер и покинули ее дом. Пес Клаус проводил их до дверей.

– Скажите, а откуда у вас эта собака? – спросила у хозяйки Мариша.

– Это подарок.

– Вы назвали его Клаусом. Как зовут жениха вашей дочери. Это простое совпадение?

– Этого щенка мне подарил отец Клауса, – ответила фрау Ленер. – Мы с ним были дружны. У него свой питомник неподалеку от Граца. Господин Карел – отец Клауса – так расхваливал достоинства щенка, убеждая меня взять его, что я в шутку сказала, что он любит щенка больше, чем собственного сына. Вот так и пошло. Клаус и Клаус. Кстати, господин Карел не ошибся. Клаус и в самом деле вырос очень умным.

Поняв, что фрау Ленер готова разразиться очередной серией рассказов о своей умной овчарке, все четверо ее гостей поспешно сбежали.

– И что мы имеем? – задался вопросом Карл, когда все устроились в машине и Андреас тронул машину с места. – Зря ехали в такую даль. Элиза держала свою старушку-мать в полном неведении. Врала ей на каждом шагу.

– Кое-что мы все же выяснили, – сказала Мариша. – Мы узнали, что Элиза была знакома с подозрительными арабами. С теми самыми, должно быть, которые вломились в ее дом, когда мы там были. А она ни словом не обмолвилась о том, что это ее знакомые. Это странно, вы не находите?

– Об этом еще нужно подумать, – согласился Андреас. – А теперь, девчонки, надеюсь, вы позволите доставить вас обратно в Вену? Даете слово, что по пути никуда от нас не удерете?

– А зачем нам в Вену? – после минутного размышления спросила Мариша.

– Хотя бы для того, чтобы похоронить моего мужа, – сказала Аня.

– А по-моему, нам нужно совсем в другое место, – упорствовала Мариша. – Похоронить Герберта мы всегда успеем. А сейчас нам нужно посетить то место, где работал Клаус, – продолжила Мариша. – Не понимаю, как мы раньше не догадались это сделать.

– Это вы не догадались, – пробурчал Карл. – А наш инспектор, отправив вас домой, первым делом велел парням из нашего отдела съездить на работу к этому Клаусу. И выяснить, чем таким парень занимался.

– И чем? – заволновалась Мариша.

– Откуда мне знать? – пожал плечами Карл. – Не я ведь туда ездил.

– Так ты хоть позвони и выясни, что им удалось узнать! – вскипела Мариша.

Карл нахмурился. Мариша тут же взяла себя в руки и сладко (так что самой тошно было) запела:

– Карл, миленький! Ну, пожалуйста. Голубчик мой, что тебе стоит позвонить и выяснить. Это же очень важно. А нам так интересно…

Карл явно не отличался злопамятностью. И потом, уж слишком нравилась ему Мариша, чтобы долго выдерживать ее осаду. Сомлел парень под Маришиным натиском буквально через минуту. Еще две минуты он крепился чисто для виду. Потом, для порядка поворчав немного, вытащил сотовый и набрал нужный номер. Через несколько минут он повернулся к остальным:

– Представляете, им так и не удалось выяснить, чем в точности занимался Клаус.

– Как так? – удивился Андреас. – Их что, не пустили в лабораторию?

– Пустили, – кивнул Карл. – И даже директор с ними лично побеседовал. Рассказывал всякие нелепости. Словно целомудренная мамаша, которая на вопросы ребенка, откуда он появился на свет, начинает рассказывать о пчелках и аистах.

– А конкретнее?

– Сказал, что их лаборатория занимается разработкой и поставляет бактерии для сыроварен в округе, а также за пределы Австрии. В частности, они экспортируют бактерии куда-то в Америку. И что Клаус по долгу службы выводил новый сорт сырных бактерий.

– И это все, чем он занимался? – разочарованно протянула Мариша. – Не могли же его убить из-за какого-то сыра. Пусть даже редкого, уникального и никому в мире еще не известного.

– Наши парни тоже так подумали, – кивнул Карл. – Поэтому они не только навели справки о лаборатории, где работал Клаус, но и посетили ее. Побеседовали с работниками. С коллегами Клауса.

– И что же они выяснили?

– Только то, что сказал им директор. Действительно, лаборатория официально занимается выведением и производством бактерий для сыроваренной промышленности. Но…

– Что «но»? – забеспокоилась Мариша.

– Полгода назад на производстве произошла смена руководства. А еще пару месяцев назад лаборатория купила соседний участок земли и расширила свои владения, – сказал Карл. – На приобретенном участке они построили новое здание и оснастили его новым оборудованием и новейшими компьютерами. В новом здании, кстати говоря, и работал Клаус.

– А что за оборудование? – подала голос Аня.

– Компьютеры и всякое такое, – сказал Карл. – Подробности ребята пока еще не выяснили.

– Очень мне эта лаборатория подозрительна, – проговорила Мариша. – Что они там могут вырастить под видом сырной плесени, подумать страшно. Если они растят плесень в теплицах, то почему бы им не вырастить еще чего похлеще. Например, грибок, который будет жрать отходы от вредных производств и производить при этом чернозем. Или атомную энергию…

– Это ты уж загнула, – проговорила Аня.

– Между прочим, инспектор Гюнтер очень сердится, что мы до сих пор не доставили вас в Вену, – сказал девушкам Карл. – Нам эта авантюра может стоить звания и премиальных.

– А ты объясни инспектору, что, сидя на одном месте, у нас гораздо больше шансов стать жертвой неизвестного преступника чем если мы будем мотаться по всей стране, – предложила Мариша.

По невозмутимому виду Карла нельзя было узнать, вдохновила ли его такая идея объяснения с начальником.

– Или, хочешь, я сама поговорю с инспектором, – настаивала Мариша.

– Да, – неохотно протянул трубку Марише Карл. – Только не говори, что вы угнали его машину. И что мы чудом ее догнали.

– Так машина, на которой мы едем, на самом деле принадлежит инспектору? – ужаснулась Мариша. – Что же вы раньше молчали? Мы бы никогда не посмели тронуть машину инспектора. Мы его слишком глубоко уважаем.

Карл лишь недоверчиво хмыкнул в ответ. Он быстро набрал нужный номер, сунул Марише в руку трубку и отвернулся. Мариша оживленно защебетала. Аня старательно прислушивалась к тому, что лепила Мариша инспектору. Уже через несколько минут у нее волосы на голове зашевелились. Мариша уверяла инспектора, что они напали на след банды террористов, которые собираются… подорвать Венскую оперу. И сделать это бандиты планируют в самый разгар сезона.

Каким местом Мариша приплела сюда Венскую оперу, Аня так и не поняла. Но вмешиваться не стала. Должно быть, у инспектора лопнуло терпение, потому что Мариша принялась тараторить что-то уж вовсе невероятное о мировом господстве, агентах американской разведки и бактериологической войне, которая будет развязана в самом ближайшем будущем, если только ей, Марише, не разрешат поступать по-своему.

То ли ее доводы сделали свое дело, то ли инспектор решил, что имеет дело с сумасшедшей, то ли просто смекнул, что если Маришу прикончат, то ругать его за это особенно не будут. А может быть, даже похвалят. Инспектор судил по себе. Ему-то самому Мариша ужасно мешала. А ведь он знаком с ней всего несколько дней. Можно было представить, как эта гражданка России смертельно надоела всем у себя на родине. Просто подумать страшно! Ну так что же, хочет вести расследование, пусть ведет. Но только все время держится рядом с двумя своими охранниками. Что бы там к Марише инспектор ни испытывал, а трупов в деле было и без нее многовато.

– Можете переговорить с подругой Элизы. С этой Хеленой. Но и только, – строго сказал Марише инспектор. – Дай трубку Карлу. Я предупрежу его, о чем мы с тобой только что договорились.

– Интересно, почему он согласился? – спросила Мариша у Ани после того, как передала трубку Карлу. – Тебе не кажется это подозрительным? Он даже разрешил нам поехать в лабораторию Клауса и все там разнюхать.

– Разрешил? – удивилась Аня.

– Ну, во всяком случае, не запретил, – сказала Мариша. – Так тебе не кажется такая снисходительность странной?

– Кажется, – откровенно призналась Аня. – Думаю, он решил, что если ты сунешься в лабораторию, то убийца встревожится. И попытается тебя прикончить. А его бравые полицейские смогут наконец задержать преступника.

– Это мне кажется довольно правдоподобным, – призналась Мариша. – Но они ошибаются. Еще неизвестно, кто на кого нападет.

– Слушай, Манька, – проникновенно произнесла Аня после продолжительного молчания. – Скажи мне, только честно, зачем тебе-то это все нужно? Зачем тебе все эти убийцы? И гонки по Европе?

– Как это зачем? – очень удивилась Мариша. – Ну, ты загнула! Ты же моя подруга, и ты в беде. Конечно, я должна помочь тебе и найти преступника, который убил твоего мужа и твоих друзей. И вообще, вспомни, ведь уже трое из получивших письма Клауса стопроцентно мертвы? А о судьбе Элизы нам ничего не известно? Так что теперь ты на очереди.

– Но я его писем не получала, – простонала Аня. – Они ко мне случайно попали.

– Кто его знает, этого убийцу, – ответила Мариша. – Вдруг он принципиально против того, чтобы читали письма Клауса. И ему все равно, адресат ты или просто из любопытства заглянула одним глазком.

Аня не стала спорить. Ей и самой было не слишком уютно. В компании с Маришей, безусловно, было веселей. Хотя лично Аня предпочла бы затаиться где-нибудь в укромном местечке, конечно, с Маришей и еще с парочкой симпатичных полицейских. Да вот далеко ходить не надо! Хотя бы с теми же Андреасом и Карлом. И затеять в том местечке-гнездышке такую катавасию! Но об этом пока приходилось только мечтать, потому что в данный момент они находились в центре Европы и ехали обратно в Австрию.

– А где находится та лаборатория, где работал Клаус? – спросила у Карла Аня.

Полицейский не ответил. Аня обиделась и больше ничего не спрашивала. Но, едва она решила вообще рта не раскрывать в компании таких хамов, Карл заговорил.

– Лаборатория находится в северном округе Вены, – сообщил он. – Почти на самой окраине города.

«Ну, тормоз!» – подумала про себя Аня.

Дальше они ехали молча.

– Как-то все вокруг уж очень спокойно, – недовольно сказала Мариша. – Не остановиться ли нам, чтобы перекусить? Лично я снова умираю от голода. Завтрак был совсем жалким.

Карл с Андреасом не стали спорить. И остановили машину перед первым попавшимся им придорожным кафе.

– Мне здесь не нравится, – капризничала Мариша. – Тут нету пива.

– Зачем тебе в дороге пиво? – спросил у нее Андреас. – И знаешь, мы остановились только ради тебя. Сейчас поедим и отправимся дальше.

– Ну, и пожалуйста, – пробурчала Мариша. – Дайте мне хоть меню.

И она углубилась в изучение двух густо исписанных листов картона. Карл с Андреасом отошли к стойке, чтобы выяснить, как им удобнее проехать дальше. Аню меню не интересовало, она не была голодна. Поэтому девушка сидела и скучала.

– Я пока схожу в туалет, – решила наконец она.

Мариша лишь рассеянно кивнула. Аня вышла из-за стола и прошла к выходу из кафе. Туалет находился неподалеку. Но на пути к нему нужно было пересечь внутренний дворик, где на веревках сушилось белье. Войдя в этот дворик, Аня краем глаза приметила мужскую фигуру, последовавшую за ней. Но это ничуть ее не обеспокоило. Мало ли кому из посетителей пришла в голову та же мысль посетить туалет. Поэтому девушка спокойно нырнула под одну бельевую веревку с влажными простынями, потом под другую и очень удивилась, когда сзади услышала чье-то дыхание.

Аня обернулась, но увидела перед собой лишь белое полотно, за которым просматривался чей-то силуэт. И вдруг ее горло что-то сдавило, и ей стало трудно дышать. Аня попыталась вырваться из рук злоумышленника, но ей это не удавалось. Он был очень силен. И явно намеревался быстро покончить с Аней. Девушка судорожно дергалась, но петля на ее шее затягивалась все туже. У Ани потемнело в глазах, воздуха решительно не хватало. И Аня поняла, что, если немедленно не произойдет чуда, с ней будет все кончено.

«Господи, как обидно! – успела подумать Аня. – Я такая молодая и красивая – и вдруг умру. Нет, это несправедливо. Я категорически против!»

Из последних сил она лягнула ногой, потом еще раз и почувствовала, что во что-то попала. Это «что-то» было твердое и, подавшись под Аниной ногой, упало на землю. Аня услышала деревянный стук и еще успела подумать, что сбила палку, которая поддерживала веревки.

И тут, к великому своему удивлению, Аня почувствовала, что убийца больше не держит ее за горло. Что она свободна и может нормально дышать. Это было самое радостное открытие, какое делала в своей жизни Аня. Убийца явно испытывал противоположные чувства, потому что лежал на земле и стонал.

– Эва, ты что сдурела?! Шуток не понимаешь? – раздался мужской голос, и из-под влажного пододеяльника показалась лохматая, совсем мальчишеская голова.

С минуту лохматый парень и Аня пялились друг на друга. Потом лицо парня залил багровый румянец.

– Ради бога, простите меня! – воскликнул он. – Я принял вас за свою знакомую. Мы часто так шутим друг с другом. Я решил, что вы – это она. И вот подумал, что будет здорово так подшутить. Простите! – еще раз взмолился парень. – Я не думал, что это вы.

– Это заметно, – ехидно ответила Аня. – А теперь проваливай.

Парня словно ветром сдуло. Следом за ним Аня тоже вернулась в кафе. Идти в туалет ей как-то совершенно расхотелось. Одним махом опрокинув в себя бокал белого вина, заказанного Маришей лично для себя, Аня немного пришла в себя.

– Меня только что пытались убить, – сообщила она Марише. – Какой-то мальчишка принял меня за Эву и пытался задушить мокрой простыней.

Мариша молча таращилась на подругу.

– Ни на минуту нельзя тебя никуда отпустить, – наконец в сердцах сказала она. – Тут же влипнешь в историю.

– Я врезала ему по башке палкой, и он отстал, – похвасталась Аня.

– А ты запомнила приметы этого парня? Вдруг это и был тот самый убийца, которого мы ищем?

– Нет, говорю же, он меня с кем-то спутал.

– Может, это он наврал. Понял, что не вышло тебя голыми руками сцапать, вот и придумал отговорку. И ты ему поверила?

– Поверила, – кивнула Аня. – Да нет, этот придурок не может быть нашим убийцей. Паренек-то по виду совсем ребенок. Только ростом вымахал со шкаф. А так дите дитем. И глаза у него славные.

– Сколько раз тебе повторять, что у убийцы на лице вовсе не написано, что он убийца! – рассердилась Мариша. – Показывай, где этот парень?

Аня растерянно обвела взглядом зал.

– Его тут нет, – сказала она.

– Вот видишь! – торжествовала Мариша. – Смылся! А это говорит о его нечистой совести.

– Это говорит лишь о том, что ему стало стыдно за свою детскую и глупую выходку и он сбежал, чтобы не встречаться со мной, – отрезала Аня.

– Пошли спросим у хозяина, не видел ли он этого шутника, – предложила Мариша. – Как он хоть выглядел?

Аня попыталась вспомнить.

– Ну, лет пятнадцати-шестнадцати, – сказала она. – Высокий. Почти под метр восемьдесят. Волосы лохматые, светлые, рот большой, нос прямой и с веснушками. Вообще говоря, хорошенький. Даже мне теперь жаль, что он сбежал.

– Да, вряд ли мальчишка будет выискивать твоих знакомых и резать их на кусочки, – согласилась Мариша. – Что ж, считай, тебе повезло. Но с этой минуты ты никуда одна не выйдешь. Ты меня поняла?

– Угу, – кивнула Аня.

К этому времени к ним за столик вернулись Карл с Андреасом. Парни были в отличном настроении, так как разведали короткую дорогу. И обещали, что уже через пару часов будут в Вене. В Вене они оказались не через пару часов, а через добрых три часа с четвертью, но это уже не имело значения. Добрались, и это было главное. Остаток дня все четверо посвятили отдыху, понемногу приходили в себя. На ночь все мирно разошлись по своим комнатам и проспали без задних ног до самого понедельника.

– Сейчас едем в лабораторию к Клаусу, – сказала Аня в понедельник, едва вскочив с кровати.

Сказано это было Марише, а также Карлу и Андреасу.

– Или мы все равно туда поедем, но только без вас, – пригрозила Аня полицейским. И еще неизвестно, что с нами там случится. Так что лучше вам будет поехать с нами, – поддержала подругу Мариша.

– Угу, – угрюмо кивнул Карл. – Но вы должны пообещать нам одну вещь.

– Чего еще? – недовольно спросила Мариша.

– Что вы будете паиньками и помолчите, когда мы с Андреасом будем разговаривать с коллегами Клауса.

Аня с Маришей молчали.

– Если вы не согласны, то мы прямо сейчас отведем вас домой к Ане, – сказал Андреас.

– Предатель, – с ненавистью пробормотала Мариша.

– Ладно, мы не будем вам мешать, – сдалась Аня.

Парни повеселели, и Карл погнал машину в северную часть города. Здесь Аня раньше не бывала и с интересом вертела головой по сторонам. Впрочем, смотреть тут было особенно не на что. Склады, железнодорожные пути, снова склады. Какие-то неинтересные строения барачного типа. Небольшие заводские и фабричные помещения и корпуса.

Жилые кварталы если и встречались, то были застроены типовыми домами, сверху донизу оклеенными бумажной рекламой. Старые листы, намокшие и серые, заклеивались сверху новыми проспектами и объявлениями. Так что здания, казалось, были сделаны не из бетона и железа, а из папье-маше.

Лаборатория, в которой работал Клаус, располагалась в унылом здании без окон. Стены лаборатории были окрашены в миленький грязно-коричневый цвет. Очень практично, но чуточку мрачно. Чтобы попасть на территорию лаборатории, полицейским пришлось предъявить свои значки на посту охраны. Только после этого поднялся шлагбаум и машину пропустили внутрь.

– Поработаешь в таком месте и совсем рехнешься от тоски, – сказала Мариша Ане. – Посмотри, голый бетон. Ни цветочка, ни деревца. Ужас!

– Ладно тебе, – осадила ее подруга. – Кому-то, может быть, и нравится.

Развить дискуссию на эту тему подруги не успели, потому что машина остановилась перед вторым по счету одноэтажным зданием барачного типа.

– Вот мы и на месте, – сказал Андреас. – Пошли. Девочки, вы помните, что нам обещали? Держите рот на замке и только слушайте. Инспектор просил нас выяснить, кто из сотрудников в лаборатории у Клауса мог знать, над чем работает Клаус. Вот этим мы и будем заниматься. А вы будете стоять в сторонке.

Подруги вежливо промолчали. Вчетвером они вошли в здание лаборатории и поднялись по лестнице на один пролет. Тут снова сидел охранник. И снова полицейские значки Карла и Андреаса сделали свое дело. Охранник понимающе кивнул и сказал:

– Кабинет господина Островича налево по коридору. Вы увидите табличку.

Никто не потрудился объяснить Ане с Маришей, кто такой этот господин Острович. Они прошли следом за Карлом и Андреасом по коридору и оказались в голом и неуютном помещении с серыми стенами. Должно быть, унылость и аскетизм были своеобразным символом лаборатории, где трудился Клаус. Во всяком случае, кабинет господина Островича наводил именно на эту мысль.

Сам господин Острович оказался вполне под стать своему кабинету. Длинный дядька с редкими бесцветными волосками на продолговатом черепе. Бледный цвет лица, невыразительные черты, какой-то дорогой, но опять же мрачного цвета костюм. Господин Острович поднялся из-за стола и приветствовал гостей.

– Мне уже передали с поста охраны, что вы идете, – сказал он. – Вы из полиции? Можно посмотреть на ваши удостоверения?

Андреас с Карлом с готовностью продемонстрировали ему свои значки.

– А это кто с вами? – подозрительно спросил господин Острович.

Вместо ответа господин Острович услышал:

– Мы хотели бы поговорить о вашем сотруднике Клаусе Кареле.

– Да-да, – растерянно потер руки господин Острович. – Он пропал. Вы знаете об этом? Ко мне уже приходили и спрашивали, что я могу сказать по этому поводу.

– И что же вы можете сказать?

– У нас не Федеральное бюро расследований, – развел руками господин Острович. – И свое свободное время мои сотрудники могут проводить, как им заблагорассудится. Я за ними не слежу.

– Мы понимаем, но все же вы должны были знать, куда собирался ваш сотрудник направиться в тот день?

– Откуда? – даже растерялся господин Острович. – У меня в лаборатории работает свыше ста человек. Некоторых я даже по имени не знаю. А уж их личная жизнь меня вообще не касается.

– Но их профессиональная деятельность находится под вашим контролем? – не сдавался Карл. – Над чем работал Клаус?

– Боюсь, вы не поймете, – сказал господин Острович. – Это очень сложно.

– Но вы все же скажите, а мы подумаем, – настаивал Карл.

– Влияние мелкокристаллических дисперсионных материалов на молочную сыворотку в первичный период брожения, – сообщил господин Острович.

В этот момент раздался звон чего-то разбившегося. Все обернулись и увидели Маришу, которая стояла над осколками стеклянной вазы и виновато улыбалась.

– Простите, – покраснев, пробормотала она. – Мне хотелось попить. А вы так увлеченно разговаривали.

– Подождите нас в коридоре, – злобно велел девушкам Карл. – Обе!

Подруги беспрекословно подчинились.

– Какого черта ты раскокала эту вазу? – набросилась на подругу Аня. – Другого времени, чтобы воды попить, не могла найти?

Но Мариша ее не слушала. Она мчалась по коридору.

– Ты куда? – последовала за ней Аня.

– Тише, у нас очень мало времени, – ответила Мариша.

– Для чего?

– Пока они переливают из пустого в порожнее с этим унылым господином Островичем, мы должны найти кого-нибудь из сотрудников, кто бы близко знал Клауса. Кто знал о его работе и вообще был в курсе.

– И где мы такого найдем? – спросила Аня.

– Должно быть, в его отделе, – ответила Мариша. – Или как тут у них это называется? Ну, словом, нам нужны коллеги Клауса.

– А где?.. – начала Аня, но тут им навстречу вынырнул невзрачный мужичонка (чего еще ожидать в таком месте?) в сером с желтыми полосами комбинезоне.

– Карел? Клаус Карел? – мертвой хваткой вцепилась Мариша в мужчину.

Оторопевший мужик показал направление рукой.

– По коридору два раза налево, первая металлическая дверь, – бросил он. – Только его там нет.

– Сами знаем! – рявкнула Мариша, отпихнув от себя мужчинку. – Нечего нас поучать.

После этого подруги помчалась в указанном направлении. Металлическую дверь они нашли без труда, тем более что она была одна. Вот как проникнуть за нее, было загадкой. Конечно, на двери стоял кодовый замок, но никто не потрудился процарапать код где-нибудь сбоку на стеночке. Звонка тоже не было. Как сотрудники давали знать о своем присутствии работающим за железной дверью, подруги так и не разобрались. Им просто повезло. Дверь неожиданно распахнулась сама. И на пороге возник высокий мужчина.

Должно быть, он работал в лаборатории всего ничего, потому что еще не успел выцвести. Внешность мужчины поражала.

– Какой красавец! – простонала Мариша по-русски. – Господи твоя воля!

Мужчина и в самом деле был красавцем. Такому бы по подиуму шагать, а не в лаборатории плесень выращивать. Никакой ответственности перед обществом у некоторых! Кто же такую красоту за этой железной дверью, кроме его бактерий, видит? Да никто! Не попали бы за нее подруги, так бы и не узнали, какое сокровище за ней спрятано.

– Да с такой внешностью он просто обязан сменить профессию, – прочитала Маришины мысли Аня. – В мире сразу бы стало лучше.

– Вы ко мне? – спросил у подруг высокий красавец, обворожительно улыбаясь.

Девушки машинально кивнули, продолжая разглядывать мужчину. Трудно сказать, что делало его настолько привлекательным. Должно быть, волшебное сияние, которое исходило от его синих глаз и темных волос. Кроме того, мужчина был атлетически сложен, но без капли жира.

– Нам нужен Клаус, – сказала Аня, не в силах оторвать глаз от мужчины.

По его божественно прекрасному лицу скользнула тень печали и горечи.

– Его нет, – сказал он. – А зачем он вам?

В этот момент подругам можно было задавать любые вопросы, они все равно ничего не смогли бы ответить. Настолько были поглощены созерцанием неземной красоты их собеседника.

– А вы кто? – наконец выдавила из себя Мариша.

– Я его коллега. Мы вместе работаем в этом помещении, – улыбнулся мужчина. – Меня зовут Алекс. Я только сегодня вернулся из отпуска и узнал, что Клаус пропал. А по вашему легкому акценту я вижу, что вы не мои соотечественницы. Кто же вы? И главное, как вас зовут?

– Аня.

– Мариша.

Уже через несколько минут они сидели за рабочим столом Алекса, пили кофе и чувствовали себя так, словно знали этого человека всю свою жизнь. Умения очаровывать Алексу было не занимать. К тому же с ним было о чем поговорить. За красивой внешностью Алекса чувствовались проницательный ум и железная воля.

– Последний раз я видел Клауса в пятницу. Почти неделю назад, – рассказывал подругам Алекс. – Это была вторая пятница месяца. Нам в этот день выдавали зарплату за прошлый месяц. Обычно это бывает в первой половине дня. Но в тот раз бухгалтера что-то задержало. И в банк за деньгами он поехал только после обеда. Так что зарплату стали выдавать только в четыре часа дня. Я так хорошо помню подробности, потому что Клаус попросил меня получить вместо него его деньги. Он не мог ждать. Он уехал как раз в четыре.

– А куда он так торопился?

– У него была назначена встреча с его невестой, – пояснил Алекс. – Она живет в другом городе. И встречаются они только на уик-энд. Клаус едет за ней в Линц, а она туда приезжает на поезде. Потом они вместе возвращаются в Вену. Чтобы не заставлять девушку ждать, Клаус решил уехать, не дожидаясь зарплаты. Так что его деньги до сих пор у меня.

– А как вел себя Клаус перед отъездом? – спросила Аня.

– Как обычно, – пожал плечами Алекс. – Немного был взвинчен. Но я решил, что это из-за предстоящей встречи с Элизой. И вообще Клаус всегда был немного взвинченным. Бывают такие люди.

– Вы работаете в этом помещении вдвоем? – спросила Мариша, с интересом озираясь по сторонам.

– Да, но ты видишь, комната разделена на две изолированные друг от друга секции. Так что мы с Клаусом работали как бы в отдельных кабинетах.

– Но вы ведь все равно вынуждены были с ним общаться? – продолжила свой допрос Мариша. – Как-никак выход из вашего отсека только один. Так что поневоле у вас должны были возникать проблемы, кто будет закрывать дверь, кто будет уходить последним. И все такое прочее.

– Я и не отрицаю, что мы общались с Клаусом, – кивнул Алекс. – Иногда мы вместе с ним обедали.

Мариша с трудом подавила желание, чтобы не поинтересоваться, а с кем обедал Алекс в другие дни.

– Но вообще-то с Клаусом было трудно, – продолжал рассказывать Алекс. – Он был довольно странный. А с тех пор, как у него появилась невеста, странностей только поприбавилось.

– Да, а в чем конкретно они выражались? – заинтересовалась Аня.

– Он начал бредить о собственном величии, – немного подумав, сказал Алекс. – К примеру, сидим мы с ним за столом, едим овощной салат. И вдруг Клаус, неизвестно к чему, брякает, что ему все здесь опротивело. И что для человека его ума и таланта здесь не место.

– А на самом деле он был не таков?

– Все весьма относительно, – пожал плечами Алекс. – По-моему, если человек талантлив, то он найдет способ проявить свои недюжинные способности в любом месте. И в любом месте займет достойное своего таланта положение. Нет, Клаус, безусловно, одаренный ученый. Даже очень. Может быть, ему следовало сменить место работы. У верхушки нашей компании довольно своеобразный взгляд на условия, в которых должны работать сотрудники.

– Да, мы заметили, – подтвердили девушки.

– Ну вот, а на человека с неустойчивой психикой все эти мрачные краски должны давить с утроенной силой.

– А у Клауса была неустойчивая психика?

– Я бы сказал, что да, – кивнул Алекс.

– А он мог, к примеру, взять и убить близкого ему человека? – спросила Мариша.

– Что за вопрос? – встревожился Алекс. – Я никогда не замечал за Клаусом всплесков агрессивности. Но если бы нашелся повод и возможность совершить убийство безнаказанно, то, думаю, да. Он мог бы убить. Теоретически любой человек может.

– А над чем конкретно работал Клаус?

– Этого я не знаю, – ответил Алекс. – У нашей компании есть правило: никто не должен знать, чем занимается сосед. Оно помогает избежать многих недоразумений. Например, если вдруг двое сотрудников претендуют на одно открытие или просто на одну и ту же сделанную работу. Все компьютеры у нас в компании закреплены за определенным пользователем. И на каждом стоит свой код, который известен только тому человеку, который за данным компьютером работает.

– Но его же можно взломать?

– Полагаю, что для опытного хакера это возможно. Но не представляю, сможет ли даже опытный хакер взломать код так, чтобы это осталось незаметным для владельца компьютера.

– Значит, никто не мог знать, чем занимается Клаус?

– Только его непосредственный руководитель – господин Острович. Или тот человек, кому Клаус мог бы проболтаться о своей работе. Но Клаус не любил говорить о ней. Даже со мной, хотя мы коллеги и в некотором роде друзья. Он никогда не обсуждал профессиональные вопросы. Если я спрашивал его совета, он мне его давал. Но и только. В свои дела он меня не посвящал.

– А куда ты ездил в отпуск? – спросила Алекса Мариша.

– Я каждый год ранней весной езжу на озера, чтобы половить рыбу и полюбоваться природой. Обычно я наслаждаюсь природой ровно неделю. Вот и в этот раз брал неделю для поездки. Но на этот раз путешествие получилось не очень удачным. Начальство не дало мне полностью насладиться отдыхом. Вернее, все было прекрасно, но стоило мне приехать в Вену, как мне позвонил господин Острович – это наше начальство.

– Спасибо, мы уже с ним познакомились, – кивнула Мариша.

– И сказал, что меня хочет видеть полиция. Пришлось вернуться на работу и ждать, когда ко мне явятся полицейские. И вдруг вместо полицейских я вижу тут двух симпатичных девушек. И теперь я ничуть не жалею, что покинул озеро. Иначе бы я с вами не познакомился. Хотите еще кофе?

Подруги с радостью согласились. Алекс налил им еще по чашке, как вдруг в помещении раздалась мелодичная трель.

– Извините меня, кто-то пришел, – сказал Алекс и пошел открывать дверь.

Обратно хозяин помещения вернулся буквально через несколько секунд в обществе Карла и Андреаса.

– Так я и знал, что вы здесь! – обрадовался Андреас.

– Ну, признавайся, ты специально перевернула вазу в кабинете господина Островича? – строго спросил у Мариши Карл. – А кто обещал вести себя паинькой?

– Мы обещали, что не будем вмешиваться в ваши беседы с коллегами Клауса, – сказала Мариша. – Мы и не вмешивались. Ты сам велел нам убираться из кабинета.

– Ло-овко же ты это провернула, – протянул Карл. – Хитра!

– Мы и теперь можем удалиться, – с достоинством произнесла Мариша.

– Нет! – хором запретили ей это Андреас с Карлом. – Оставайтесь тут. Похоже, что только когда вы находитесь непосредственно у нас на глазах, вы не можете ничего натворить.

– А что мы такого ужасного натворили? – с невинным видом спросила Аня. – Всего лишь поговорили с Алексом. Помогли вам в вашей работе. Вы ведь сюда за этим же явились? Хотели поговорить с ним. Так мы сделали эту работу за вас.

Но вместо благодарности Карл велел девушкам отойти в сторонку. Но так, чтобы оставаться у полицейских в поле зрения. После этого парни приступили к разговору с Алексом.

– Ручаюсь, что они задают ему те же вопросы, что и мы, – пробурчала Мариша. – И почему не спросили у нас, о чем мы с ним уже переговорили?

– Это же мужчины, дорогая, – со вздохом ответила Аня, с помощью пудреницы и зеркальца приводя в порядок свою внешность. – Нельзя требовать от них слишком многого. А правда, парень потрясающе хорош собой? Жалко, что я свежеиспеченная вдова, а то бы его ни за что не упустила.

Тем временем довольно раздраженный Алекс повторял то, что уже только что рассказал подругам.

– И кто их просил выглядеть полными ослами в глазах Алекса? – переживала Мариша.

– Тебе-то что?

– Алекс теперь вряд ли захочет общаться с нами, раз наши друзья такие ослы, – объяснила ей Мариша.

– Ах, вот ты на кого глаз положила. Карла тебе уже мало, – захихикала Аня.

Но Мариша напрасно переживала. Ее потрясающая красота и скрытая где-то в глубине бездна очарования произвели на Алекса нужное впечатление. После того как полицейские закончили допрос, Алекс выглядел малость растерянным. Но все же улучил момент, чтобы сунуть Марише в руку свою визитную карточку.

С номером домашнего телефона!

Написанного от руки!!

И чернила еще не успели высохнуть!!!

Ясно, что телефон предназначался лично Марише. Девушка вылетела из лаборатории, не слушая ворчания полицейских, не замечая мрачных стен и не менее мрачных взглядов Карла. Впрочем, мрачным он был с момента, как вошел в кабинет и увидел Маришу, распивавшую кофе в компании ослепительного красавца Алекса.

Если бы Мариша была чуточку меньше влюблена, она бы заметила резкую перемену в настроении Карла. Но, увы, Мариша этого не заметила. Карл усадил всех в машину и повез девушек домой к Ане.

– Слушай, я кое-что прикинула, – сидя в машине, вдруг пихнула Мариша подругу в бок. – Клаус пропал в пятницу вечером. Он явно ехал из Вены, когда ему показалось, что его преследуют.

– Да, а почему ты так решила? – спросила Аня. – Потому что, по словам Алекса, Клаусу нужно было в Линц к Элизе?

– Не только. Но вот смотри, что получается. В Ибсе Клаус смекнул, что за ним следят. Устроил тайник он по дороге из Ибса в Грейн. А уже из Грейна отослал письма с указанием места, где находится тайник. А Грейн расположен уже за Ибсом, если следовать по дороге из Вены. Поэтому я и решила, что Клаус ехал в тот вечер именно из Вены и по дороге никуда не сворачивал. А значит, то, что он запрятал в тайнике, он мог взять только из лаборатории. Больше Клаус никуда не заезжал. По времени бы не уложился. Сечешь?

– Секу, – кивнула Аня. – Похоже на правду.

И она обратилась к Андреасу:

– А вам с Карлом господин Острович не говорил, что из его лаборатории что-нибудь пропало? Что-то очень ценное, из-за чего могли преследовать Клауса и даже убить несколько человек.

– А о чем мы, по-твоему, беседовали с этим типом? – недовольно откликнулся Андреас. – Нет, он уверяет, что ничего не пропало. Но точно мог знать только сам Клаус. Дурацкая организация труда. Ни один сотрудник ничего не знает о своем коллеге. И в том числе их начальник. Карл, а ты в это веришь?

– Лично я нет, – сказал полицейский. – Но зачем им врать?

– А может, они в этой лаборатории только делают вид, что растят сырную плесень? На самом же деле растят что-нибудь более глобальное? – подала голос Мариша.

Оба полицейских промолчали и только вздохнули. Их терзала та же мысль.

…Эта мысль терзала не только этих людей. Инспектор Гюнтер тоже с ног сбился, пытаясь найти специалиста, который помог бы ему однозначно ответить на этот вопрос. Инспектор обзвонил уже несколько заведений со схожей специализацией. Но нигде ему не могли толком ответить. Может, это происходило потому, что инспектор и сам толком не знал, что хочет выяснить.

В результате своих поисков инспектор окончательно утвердился во мнении, что микробиология – самая запутанная из всех наук на свете. И что сами микробиологи ни хрена в своем деле не смыслят, а действуют наобум. Поэтому чаще всего добиваются прямо противоположного задуманному результата. В итоге звонок Карла, поинтересовавшегося, удалось ли инспектору что-нибудь выяснить, Гюнтер воспринял как личное оскорбление.

– Вам поручено охранять девчонок! – зарычал инспектор в трубку. – А вместо этого вы с ними болтаетесь по всей Европе. Но я мог бы еще закрыть на это глаза. Но кто вам разрешил ехать в лабораторию? Да еще тащить с собой девчонок? Они наверняка разболтали там все, что им известно.

– Нет, они все время были с нами, – соврал Карл.

– Ни за что не поверю, – отказался обманываться инспектор. – Но что сделано, то сделано. Но теперь заприте их в квартире у вдовы убитого инженера Фишера. И вдову заприте, и особенно подружку вдовы. Вот еще чуму на нашу голову из России принесло. А может, это она всех и убивает?

– Нет, первое убийство произошло еще до ее приезда. Когда фрау Фишер нашла труп Кристины, ее подруга еще была на своей родине, – ответил Карл.

– Там бы и оставалась, – злобно буркнул инспектор.

Карл промолчал. Его чувства к Марише в последнее время раздвоились. С одной стороны, она была просто невыносима. И еще этот нескрываемый восторг, что горел в ее глазах во время пребывания в лаборатории. А с другой стороны, Карл не мог не восхищаться ее энергией и отвагой, с какими она бросилась раскрывать это преступление.

– Но что-нибудь насчет Клауса вам удалось узнать? – спросил он у инспектора.

– Ты же сам был в лаборатории, все видел, – ответил инспектор. – Поговорил с этим парнем, Алексом, коллегой Клауса?

– Да, он говорил, что всю прошлую неделю, начиная с вечера пятницы, был на озере Нейзидлер-Зее. У него там загородный дом. Остался от кого-то из родных.

– Мы проверим, – сказал инспектор. – Я имею в виду, был ли этот парень там все это время. От себя могу добавить, что после всех моих бесед с десятком ученых в области микробиологии мне стало ясно только то, что и без того было ясно. Клаус в своей лаборатории вполне мог заниматься не только бактериями для сыроварения. Но и своими личными изысканиями.

– Вы уже осмотрели его компьютер?

– Да, но, к сожалению, жесткий диск оказался полностью уничтожен, – сказал инспектор. – Ничего из имеющейся в компьютере информации восстановить не удалось.

– Это мог сделать только кто-то из сотрудников лаборатории, – предположил Карл.

– Или сам Клаус, – кивнул головой инспектор. – Особенно если не собирался больше возвращаться на свою работу. Его коллега говорил, что Клаус неоднократно жаловался на однообразие своей работы. И выражал желание уйти из лаборатории.

– Да, мы тоже это слышали, – согласился Карл. – Но все это ни на шаг не приближает нас к тому, где искать Клауса и его невесту Элизу. Уверен, что эта девица знает больше, чем рассказала нам.

– Что же, вам с Андреасом и карты в руки, – заключил инспектор. – Ты мне говорил, что вам удалось найти близкую подругу Элизы? Как ее там зовут, кажется, Хелена? Так что вам эта Хелена рассказывала про Элизу? Они ведь и в самом деле подруги?

– Да, но мы разговаривали не с ней, а с ее отцом. Все дело в том, что с самой Хеленой нам переговорить не удалось. Она уехала в Мюнхен и должна вернуться в ближайшее время. И дозвониться до нее не удалось.

– Вот и подкараульте ее, – приказал инспектор. – Вернется же она когда-нибудь к своему отцу. Так что поручаю это дело вам.

– И вот еще, фрау Фишер желает получить тело своего мужа, чтобы похоронить его, – сказал Карл.

– Пусть забирает, – буркнул инспектор.

– Я передам, – поблагодарил его Карл.

– Но самое главное, не спускайте глаз с этой фрау Фишер! – закончил свой разговор с подчиненным инспектор. – Боюсь, ей грозит опасность. Ни на минуту не оставляйте ее одну. И лучше бы вам уговорить ее отложить похороны мужа на пару дней.

Карл кивнул. Он и сам, без совета инспектора, успел прийти к такому же выводу. Ане вполне может грозить реальная опасность, и лучше ей носа из дома не высовывать. Когда Карл беседовал с инспектором, в комнату торопливо вошел еще один мужчина. Его пиджак был застегнут всего на одну пуговицу, да к тому же совсем не на ту, на которую полагалось, ботинки сильно запылились, да и сам он был какой-то встрепанный. Увидев его, Карл с инспектором в один голос воскликнули:

– Что случилось, Франц?

– Мы нашли еще один труп, – бухнувшись в кресло и наливая себе воды из графина, горестно сообщил Франц.

– И где?

– В машине, – сказал Франц. – Она стояла в небольшом лесу в окрестностях городка Санкт-Пельтен. Разве не забавно? Город находится между Веной и Ибсом. Наш Клаус должен был, по идее, проехать через него.

– И что, в машине труп Клауса? – поинтересовался Карл.

– Не похоже. Но расскажу все по порядку. На эту машину наткнулся местный житель. По видимости, труп пролежал в машине пару дней или около того, потому что начал уже попахивать. Впрочем, погода сейчас теплая.

– Так кто же убитый? – нетерпеливо спросил Карл. – Вы установили его личность? Это не Клаус?

– Снова будете смеяться, – продолжал Франц. – Это наш знакомый профессор Линдтнер. Во всяком случае, машина точно его. Да и труп по габаритам отлично совпадает с профессорским.

Инспектор с Карлом переглянулись. Профессор был четвертым из пятерки, получившим письмо от Клауса. И вот он тоже мертв.

– Рассказывай, – потребовал от Франца инспектор. – Это убийство похоже на предыдущие два?

– Нет, – покачал головой Франц. – Труп не изуродован. Профессора убили, ударив чем-то тяжелым по голове. Думаю, что гаечным ключом. Наши ребята сейчас осматривают округу в поисках орудия убийства.

– Отпечатки в машине уже сняли? – спросил инспектор.

– Сейчас они у экспертов, – кивнул Франц. – Будут готовы не раньше завтрашнего дня.

– Позвони им, поторопи, – приказал инспектор. – Хотя нет, я сам им позвоню.

– Бесполезно, они вам ответят, что еще не справились с осмотром предпоследнего трупа. Этого самого Герберта. Говорят, что их совсем работой завалили.

– Чем они там занимаются? – возмутился инспектор. – Я схожу к ним сам. Все выясню, а заодно и потороплю их.

И он вышел из комнаты. Весь путь инспектор проделал быстрым шагом. И в прозекторскую вошел ровно через семь с половиной минут.

– Что скажете про труп Герберта Фишера? – спросил он у патологоанатома.

Уютно устроившийся за белым препарационным столом, доктор Кранц поднял на инспектора укоризненный взгляд.

– У меня же обед, – недовольно пробубнил он и показал на стол перед собой. – Присаживайся.

Там, помимо банки с чем-то заспиртованным, стояла кружка с горячим кофе и были разложены аккуратненькие бутерброды с сыром и паштетом с зеленью. Инспектора слегка замутило, но он сдержался.

– Садись, – повторил доктор. – Могу поделиться бутербродами.

– Спасибо, я уже обедал, – поспешно отказался инспектор. – У меня очень мало времени. Обнаружили еще один труп. Наверное, привезут его сюда самое большее через пару часов.

– Значит, я правильно выбрал время, чтобы перекусить, – явно довольный собственной проницательностью, ответил доктор. – Потом не успел бы. Вам ведь заключение как всегда нужно немедленно? Все торопитесь куда-то.

– Но что-то ты уже можешь сказать сейчас? Я имею в виду Герберта Фишера.

– Могу, – кивнул доктор. – На первый взгляд убийство Фишера похоже на два других случая. Труп изуродован. Но повторяю, это только так кажется на первый взгляд. На самом деле Фишера никто особенно не пытал, как двух других.

– Но вид трупа…

– Просто ему на живот положили пластиковую взрывчатку, подожгли фитиль и… Вот вам и дыра, и окровавленные изуродованные останки. Но больше с ним ничего не делали. Никаких предварительных пыток. Убедившись, что Фишер мертв, его оставили валяться.

– Что еще?

– Перед смертью убитый копался в земле и трогал камни из кладки. Обнаружены частички грязи и известкового раствора на его руках и под ногтями. Кроме того, он хорошо поужинал и выпил пива. На шее имеется след от удавки. Должно быть, ему набросили ее на шею, потом связали руки и только потом приступили к допросу. Непосредственно перед смертью Фишер получил пару ударов в челюсть.

– Значит, убийство Фишера совершено кем-то другим, – заключил инспектор.

– Я этого не говорил, – сказал доктор. – Делать выводы – твоя работа. Хотя, может быть, у убийцы просто не было достаточно времени. Или его кто-то спугнул.

– Спугнуть его могли в первых двух случаях, когда преступления совершались в городских квартирах. И между прочим, в домах с великолепной слышимостью. А кто мог спугнуть его среди ночи в уединенном месте? Нет, этот способ расправы больше похож на методы террористов. Опять же убийство с помощью взрывчатки. Ее не так-то просто достать. Сделай анализ этой взрывчатки. Может понадобиться.

Доктор кивнул. В этот момент двери распахнулись, и на каталке ввезли еще один труп в герметичном пластиковом пакете.

– Вот и еще один клиент, – довольно потирая руки, поднялся со своего места доктор. – Сейчас посмотрим, кто это у нас тут такой прибыл.

– Я пойду, – поспешно поднялся инспектор. – Дела.

Доктор снова молча кивнул головой. Он уже потянулся к застежке, поэтому инспектор покинул прозекторскую почти бегом.

Карл вернулся в дом Ани Фишер, погруженный в непростые раздумья. Инспектор не скрыл от него вердикт доктора Кранца относительно смерти Герберта Фишера. Услышанное Карла отнюдь не порадовало. Он был достаточно наслышан о методах работы террористов. Теперь еще нужно будет беспокоиться, как бы не подложили взрывчатку в машину или просто под дверь Аниной квартиры. Такого рода опыта у Карла было мало. Честно говоря, вообще почти не было.

Разумеется, на занятиях в полицейской академии им показывали образцы взрывчатых веществ. И объясняли способы их обезвреживания. Но из пространных объяснений педагогов Карл вынес только одно: если нашел взрывчатку, мину или что-то похожее, немедленно вызывай саперов. В данной же ситуации этих познаний явно было мало.

– Известно что-нибудь о том, кто убил моего мужа? – этим вопросом встретила на пороге Аня Карла.

Полицейский поежился и на всякий случай внимательно осмотрел порог и коврик перед дверью. Никаких признаков взрывчатки он не нашел и спокойно перешагнул через порог.

– Без меня дверь никому не открывали? – спросил он у Ани вместо ответа.

– Скажешь тоже, – фыркнула девушка. – Во-первых, никто не приходил. Да и кому приходить? Всех наших с Гербертом знакомых уже убили. А во-вторых, с нами же был Андреас. Он бы не позволил.

– Да, да, – рассеянно кивнул Карл. – Мне нужно позвонить. Где телефон?

– Вон там, – удивленно сказала Аня.

– Кому ты собираешься звонить? – спросила возникшая в холле Мариша.

– Женщине, – отрезал Карл. – Еще вопросы есть?

– Обедать будешь? – проявив недюжинный такт и понимание, поинтересовалась Мариша, видя, что мужик вернулся домой злой и голодный.

– Буду, – буркнул Карл. – А что есть?

– Пока тебя не было, заняться нам особенно было нечем. Поэтому мы приготовили борщ, потушили свиные ребрышки с картошкой, зеленой фасолью и помидорами. Еще испекли пирог с фруктами.

Карл почувствовал, что помимо его воли его настроение неуклонно поднимается.

– Буду все, – сказал он. – А сейчас оставьте меня в покое. Я должен позвонить отцу Хелены.

– Мы ему уже позвонили, – сообщила Мариша. – Хелена вернулась домой и ждет нас. Ее отец поклялся, что до нашего появления не выпустит дочь из дома. Так что мы можем особенно не торопиться. Пообедаем и поедем, да, милый?

И она ласково улыбнулась Карлу. В ответ Карл откровенно расцвел и зарумянился.

– Вот так, – удовлетворенно пробормотала Мариша себе под нос по-русски. – Немного ласки, и ты совсем ручной. Даже скучно.

И девушка повела Карла в кухню-столовую, где Аня уже разлила по тарелкам ароматный борщ, в котором плавали островки золотистого жира и белые архипелаги сметаны, посыпанные мелко порубленной зеленью укропа, базилика и сельдерея.

– О! – восхищенно простонал Карл, втянув в ноздри воздух. – Что это такое красное?

– Попробуй и узнаешь, – предложила ему Мариша, присаживаясь к столу.

Карл попробовал.

– Очень вкусно, – умиленно одобрил он. – Горяченькое. Можно еще тарелочку?

Довольно быстро пятилитровая кастрюля с борщом опустела. Отдав должное свиным ребрышкам с гарниром из тушеных овощей, вся компания перешла к третьему. Пирог подруги приготовили из готового замороженного теста, положив вместо начинки такие же замороженные фрукты. Получилось очень быстро. Пирог, собственно говоря, подруги приготовили для парней. Сами они удовольствовались кофе без сливок.

Пообедав, вся компания расположилась возле стола и пребывала в ленивом созерцании. Ехать куда бы то ни было друзьям решительно не хотелось. Карл думал о том, что Мариша в качестве возможной жены вовсе не так уж ужасна, как ему думалось вначале. После сытного обеда в голову парню лезли довольно игривые мысли.

– Мариша, а ты хотела бы жить в Вене? – спросил он у девушки, ничуть не сомневаясь в ответе.

– Ни за что! – воскликнула Мариша.

– Но почему? – ошарашенно воззрился на девушку шокированный ее ответом Карл.

И даже Андреас перестал клевать носом и с интересом посмотрел на Маришу.

– Я бы не смогла тут жить, и все, – заявила Мариша. – Вот вы бы смогли жить у нас в России?

– Нет, – покачал головой Карл. – Но у нас совсем другое дело.

– А что у вас? – начиная злиться, спросила Мариша.

– У нас цивилизация.

– У кого это цивилизация? – просто взвилась Мариша. – Молчали бы уж в тряпочку. Преступника, который невинных женщин и привлекательных мужчин потрошит, словно кроликов, найти не можете. Тоже мне цивилизация! Только радары на машины ставить и горазды. А как насчет того, чтобы извилинами пошевелить, так тут уж вы слабаки. Куда вам до русских парней.

Как ни странно, всю Маришину речь Карл выслушал почти спокойно. Но вот упоминание про могучих интеллектом и всем прочим русских парней почему-то задело его за живое. Он поднялся со своего места и, сердито сопя, сказал:

– Нам пора в путь. Поторапливайтесь!

Вид у полицейского был до того мрачный, что все послушно поднялись и направились следом за ним к дверям.

– Лучше его не злить, – шепнул подругам Андреас. На улице настроение у всех улучшилось. У всех, кроме Карла. Он все еще переживал тот факт, что Мариша так низко ценит австрийских парней, а в частности, служащих полицейскими. Но постепенно он немного утешился и убедил себя, что Мариша может еще вполне передумать.

Так что в Грац Карл въехал уже в своем обычном уравновешенном настроении. И сопеть перестал. Мариша даже не подозревала, насколько сильно обидела парня, и всю дорогу весело сплетничала с Аней. Болтали они по-русски. Так что Карл ничего не понимал. А если бы понял, то его настроение снова упало бы до нуля. Потому что подруги обсуждали не моды и не диеты, а того самого красавца Алекса, с которым познакомились в лаборатории Клауса.

– Как ты думаешь, мне ему позвонить первой? – спрашивала у подруги Мариша.

– А у тебя разве есть выбор? – удивилась Аня.

– Нет, – призналась Мариша. – Своего телефона я ему не оставила. Растерялась.

– Ничего страшного. Особенно если учесть, что своего телефонного номера у тебя в Австрии просто пока нет, – утешила ее Аня. – А давать ему питерский номер и вовсе глупо. Ты ведь пока здесь.

– Но я могла бы дать ему твой номер телефона, – убивалась Мариша.

– И все равно терзалась бы от мыслей, позвонить ли ему первой или выдержать характер и дождаться, пока он сам позвонит.

– Я и сейчас терзаюсь, – призналась Мариша. – Прямо в желудке холодеет, когда представляю, как набираю его номер.

– Тогда не звони, – сказала Аня.

– Не могу, – простонала Мариша. – Должно быть, я просто глупая курица. У меня совсем нету мозгов. И все, что когда-либо говорили обо мне мои враги, в высшей степени справедливо. Вот так-то!

– Уверена, что Алекс ждет твоего звонка, – утешила подругу Аня.

– Думаешь? – с надеждой посмотрела на подругу Мариша. – Тогда позвоню.

– Правильно, – одобрила ее Аня. – В конце концов, он ведь дал тебе свою визитку именно для того, чтобы ты звонила.

– А что мне ему сказать? – терзалась Мариша. – Прямо в первый раз со мной такое. Не знаю, что сказать мужику. С тобой такое бывало?

– Только в обществе полных кретинов, которые воображали себя гениями, – сказала Аня. – Помнишь, в школе нас на практику отвели в дурдом? Вот тогда это со мной и было.

– Я не о том, – с досадой отозвалась Мариша. – Алекс не псих.

– Все они психи, – зевнула Аня. – Вот взять, к примеру, меня. Я думала, что выхожу замуж за приличного инженера. А он вместо того, чтобы заботиться о моем благополучии, взял и влип в какую-то историю. Причем история изобилует трупами. И все так близко ложатся, что прямо жуть. Да и самого себя мой муженек позволил ухлопать. И оставил меня вдовой. Видишь, какая свинья?

– Снова ты о своем! – с досадой воскликнула Мариша. – Ты мне подруга или нет? А если подруга, то помоги мне. Придумай, что мне сказать Алексу?

– Скажи, что у тебя полно свободного времени. Что ты хочешь его видеть, – сказала Аня. – Что тебе скучно.

– Сразу видно, что ты ляпнула первое, что на ум пришло, – возмутилась Мариша. – Как это я возьму и с первых же слов признаюсь, что хочу его видеть? Да он меня за это всю жизнь презирать будет.

– Не будет.

– Тогда я сама себя буду презирать.

– Это дело другое, – согласилась Аня. – Это вполне вероятно.

За этим приятным разговором, так ничего и не решив, что Марише говорить, позвонив Алексу, подруги оказались в Граце. Карл прямым ходом направил машину к дому доктора Томаса. Он был дома и снова встречал гостей, стоя у себя на крыльце.

– Хелена вас заждалась, – проинформировал доктор Томас своих знакомых. – Что вы так долго? Проходите скорее, а то как бы она снова куда-нибудь не сбежала. Какая-то она беспокойная вернулась. Все время рвется из дома. А куда, мне, старику, не говорит. Проходите, может быть, вам она расскажет, в чем дело.

Все четверо последовали совету старого доктора и поднялись в дом. Их встретила стройная девушка с длинными черными волосами до пояса и прямой челкой. Сероглазая, с маленьким пикантным носиком, она была бы настоящей красавицей, если бы не испуганное выражение лица.

– Вы из полиции? – Это были первые слова, которые услышали четверо друзей от Хелены. – Ради бога, скажите, что случилось с Элизой?

– Она пропала, – сообщил Андреас. – Но мы надеялись, что вы сможете рассказать нам более подробно об этом.

Хелена помолчала, о чем-то размышляя. Наконец сказала:

– Откуда мне знать? Мы не виделись с Элизой уже почти месяц.

– Но вы же ее ближайшая подруга? – спросил Андреас.

– Да, можно сказать, что да, – кивнула Хелена. – Вернее, я всегда думала, что мы подруги.

И ее личико снова омрачилось, словно от какого-то тягостного воспоминания.

– Расскажите нам подробнее, что собой представляла ваша подруга, – попросил Андреас. – А потом мы с вами вместе подумаем, что с ней могло случиться.

– Ах, – внезапно расплакалась Хелена. – Тут и думать нечего. Это все он! Я говорила Элизе, что он подонок и что ей не стоит с ним связываться. Но она меня не слушала. Влюбилась в него словно кошка. Совсем разум из-за него потеряла.

– В кого это в него? – спросил у девушки Андреас. – Кто это он?

– Ну, ее жених! – сквозь слезы сказала Хелена. – Во всяком случае, он себя так называл. Не думаю, что он и в самом деле хотел на ней жениться. По-моему, он ее просто использовал.

– Вы говорите о Клаусе? – удивился Андреас.

– О Клаусе? – недоуменно подняла заплаканное лицо Хелена. – При чем тут Клаус? Элиза терпеть не могла этого хлюпика. Она и в школе его всегда дразнила, придумывала ему разные обидные прозвища. Да и потом он лучше не стал. А почему вы спросили меня о Клаусе? При чем тут он?

– Мать Элизы говорила, что ее дочь и Клаус собирались пожениться, – сказал Андреас.

Глаза Хелены стали совсем огромными от удивления.

– Тогда я вообще ничего не понимаю, – проговорила она. – Элиза мне ни словом не обмолвилась о том, что собирается замуж за Клауса.

– Но вы не могли не знать, что она каждый уик-энд ездит в Вену к своему жениху, – заметил Андреас.

– Да, я знала, что она ездит в Вену. Но я думала… Нет, вы что-то путаете. У Элизы был жених. Но это был совсем не Клаус. Я точно это знаю.

– А кто? – осторожно поинтересовался у девушки Андреас. – Кто был женихом Элизы на самом деле? Что вы вообще о нем знаете?

– Не так уж и мало, – с некоторым вызовом ответила Хелена. – Дело в том, что я первая познакомилась с Али.

– Али? – не выдержав, вмешалась Мариша. – Это ведь арабское имя? Я не ошибаюсь?

– Али действительно выходец с Ближнего Востока, – кивнула в ответ Хелена. – Но он из очень обеспеченной семьи. И образование получил в Европе. Так что он вполне цивилизованный араб. Теперь ему уже около тридцати. И у него свой бизнес.

– И чем он занимается?

– Точно я не знаю, – немного смутилась Хелена. – Но, кажется, это что-то связанное с нефтью. Да, точно. Он мне говорил, что его семье принадлежит нефтяная скважина или даже несколько.

– А где вы с ним познакомились?

– В Вене, – ответила Хелена. – Он подошел ко мне на улице и сказал… Не помню точно, что он мне сказал. Во всяком случае, это было что-то очень приятное и лестное для меня. А потом я и сама не поняла, как мы с ним оказались в кафе. Много болтали. Он расспрашивал меня о моей жизни. О работе. Об учебе в школе. Обо всем. Ему были интересны даже имена моих школьных товарищей! Представляете? Тогда я еще подумала, что Али очень внимательный и чуткий человек. Я ничуть не удивляюсь, что Элиза в него влюбилась по уши. Хотя, памятуя о том, как он поступил со мной, подруга могла бы быть и поосторожнее.

– А что случилось?

– Он меня бросил ради Элизы, – с тяжелым вздохом и после некоторых колебаний ответила Хелена. – К этому времени мы встречались уже месяц. Каждый уик-энд я приезжала к нему в Вену. Или мы ездили в другие места. Отцу я говорила, что еду к какой-нибудь подруге. Так что папа ничего не подозревал. И вот в одно злосчастное воскресенье я подумала: а почему бы мне не познакомить Али с моей лучшей подругой. В конце концов, он мой самый близкий друг. А Элиза – моя лучшая подруга. И было бы чудесно, если бы они понравились друг другу. Не дурочка ли я была?

– Простите, что я интересуюсь, Элиза сразу понравилась Али? – спросил Андреас.

– Я бы не сказала, – задумчиво произнесла Хелена. – А вот она прямо вся встрепенулась, когда я представила их друг другу. И уже больше глаз с него не сводила. Они болтали о разных пустяках и вообще явно нашли общий язык. Впрочем, с Али это было легко. А я, дурочка, сидела, глядела на них и еще радовалась, что они подружились.

– О чем именно они разговаривали? – спросил у девушки Андреас. – Вам нетрудно попытаться припомнить? Они упоминали Клауса?

– Не помню, – нахмурилась Хелена. – А что он вам дался?

– Ну, пожалуйста, – умоляюще пропел Андреас. – Постарайтесь вспомнить, о чем разговаривали в тот день Али и ваша подруга.

– Вообще-то вы правы, – сказала Хелена, немного подумав. – Разговор и в самом деле как-то невзначай зашел о нашей школе. Говорили о наших с Элизой школьных проделках. О наших ухажерах. В частности, Элиза упомянула и о Клаусе.

– И что она о нем сказала?

– Сказала, что он был в нее влюблен. И до сих пор влюблен.

– И это было правдой?

– Вероятно, да, – кивнула головой Хелена. – Несмотря на то, что Элиза всегда издевалась над парнем, он глаз с нее не сводил. И всюду таскался за нами хвостиком. С этим своим дурацким обожанием во взгляде. Вообще-то меня Клаус раздражал. Но только не во время контрольных работ и тестов. Тогда я его обожала. Что ни говори, а Клаус был страшно умным. Пожалуй, самым способным учеником в нашем классе. И он успевал во время контрольной работы решить не только свои задачки, но и наши с Элизой. Так что от него была большая польза. Это уж точно.

– И вы рассказали об этом Али? – спросил у Хелены Андреас.

– Говорили, – пожала плечами девушка. – Помимо всего прочего, рассказали и это. А что? Какая здесь связь с исчезновением Элизы? Поверьте, Клаус и мухи бы не обидел. А уж Элизу тем более. Я вот теперь вспоминаю, как он на нее смотрел. И понимаю, что он ее не просто любил, он ее боготворил.

– Значит, вы не знали, что ваша подруга в последние несколько месяцев встречается с Клаусом? – спросил Андреас.

– Я же уже сказала: нет, не знала, – ответила Хелена. – Мы вообще не затрагивали эту тему. Когда Али переметнулся к Элизе, мы с ней не поссорились. Продолжали даже общаться, но прежней душевности между нами уже не было. Я не могла простить ей подлости и трусости. Это ведь не она мне сказала правду об их отношениях. Али сам позвонил мне и сказал, что мы с ним больше не будем встречаться. Что у него теперь другая девушка. И в этот же день я увидела их вместе. Элиза при виде меня явно смутилась, и они поспешили сесть в машину и уехать. Я ничего не поняла. Решила, что Элиза встретилась с Али, чтобы примирить нас с ним. А вечером Элиза позвонила мне и просила прощения. Тогда я и догадалась, кто стал новой девушкой Али.

– Потом вы ее простили?

– Постепенно обида на нее у меня прошла, – сказала Хелена. – Не так уж мне нравился Али. Нравился, конечно, но и без него я вполне могла просуществовать. Не стоило из-за парня терять лучшую подругу. К тому же я подумала, что раз Али смог так подло поступить со мной, то ничего бы у нас с ним путного не вышло. Тем более что мне всегда казалось, что он о себе рассказывает не всю правду. Али вообще избегал говорить о себе, а это странно. Мужчин обычно хлебом не корми, дай только побахвалиться. Перья распушат, словно павлины, и болтают без умолку, какие они умные, талантливые и замечательные. Али же о себе почти ничего не рассказывал. Я тогда еще намекнула об этом Элизе. Но, боюсь, она меня не послушала. Наверное, решила, что я так говорю из зависти или злости.

– Итак, вы продолжали общаться с вашей подругой?

– Да, но без прежней душевности, – повторила Хелена. – Какая-то недоговоренность легла между нами. Мы, словно по уговору, не затрагивали тему Али. Вообще не говорили о нем, словно его и не было никогда. Но ведь он был. А значит, мы не могли общаться как прежде. Я знала, что Элиза ездит к нему на каждый уик-энд. Потому что она всегда исчезала в пятницу вечером и появлялась в понедельник утром. Но в нашем городе я Али больше с Элизой не встречала.

– А раньше такое бывало?

– Два или три раза, – сказала Хелена. – Но это было в самом начале их знакомства.

– Вы можете описать нам Али? – спросил у нее Андреас.

– У меня есть его фотография, – сказала Хелена. – Показать?

– Если можно, мы были бы вам очень признательны, – добавил Андреас.

Хелена ушла в другую комнату.

– Не нравится мне этот Али, – задумчиво проговорил Карл. – И его интерес к девушке, в которую в свое время был влюблен Клаус, тоже не нравится.

Но продолжить свою мысль он не успел, так как вернулась Хелена с небольшой цветной фотографией. На снимке были изображены летнее кафе и сидящие за столиком трое молодых людей. Две красивые девушки – Хелена и Элиза, и молодой черноволосый мужчина в элегантном светлом костюме с платиновыми часами на запястье.

– Это мы с Элизой и Али, – пояснила Хелена. – Нас снял фотограф в кафе. Али с Элизой и не знали об этом. Я тайком договорилась с фотографом, чтобы он щелкнул нас несколько раз. Хотела сделать своим друзьям сюрприз. Но не получилось. То есть фотографии получились, а вот сюрприз – нет.

– Зато у вас осталась фотография, – хотел утешить Хелену Андреас.

– Сама не знаю, почему я ее не порвала, – протянула Хелена. – Вам она нужна?

– Да, очень, – кивнул Андреас.

– Можете взять ее, у меня остались еще две такие же, – сказала Хелена. – Я заказала фотографу три штуки. По одной каждому из нас. На остальных кадрах, которые отщелкал фотограф, мы плохо получились. А на этой все лица видны. И в конце концов фотографии остались у меня. Сами понимаете, после всего случившегося дарить фотографии Элизе и Али было бы как-то глупо.

– Вы знаете фамилию Али? – спросил у нее Андреас. – Или где он живет?

– Я никогда не была у него дома, – сказала Хелена. – Он говорил, что живет с матерью. И она категорически против, чтобы он приводил в дом девушек до свадьбы. Мы встречались с ним в отелях. Всегда дорогих, не меньше четырех звездочек, но все же только в отелях. У меня есть визитная карточка Али. Сейчас, только нужно ее поискать. Если я ее не выкинула, то…

И девушка снова исчезла из комнаты. На этот раз она вернулась не так быстро. За это время Мариша успела провести с Карлом воспитательную работу, высказав недовольство тем, что он совершенно не участвует в беседе.

– Когда Хелена вернется, спроси, к кому она ездила в Мюнхен, – дала задание Карлу Мариша. – Тут может быть что-то интересное. Чутье меня никогда не подводило.

Хелена вернулась очень довольная. Наверное, приятно, когда переметнувшийся к сопернице любовник оказывается преступником. И ему можно отомстить, одновременно помогая следствию и выполняя свой гражданский долг. Во всяком случае, Хелена вся светилась от радости.

– Вот его карточка, – протянула она Андреасу картонный прямоугольник с серебряной голограммой.

– Спасибо, – поблагодарил ее Андреас.

Воспользовавшись тем, что Андреас углубился в изучение визитки, Карл задал вопрос Хелене:

– Скажите, а к кому вы ездили в Мюнхен?

Хелена вздрогнула, и вся радость мигом слетела с ее лица.

– Кто вам сказал, что я была в Мюнхене? – спросила она.

– Вы сами сказали это вашей тете, – напомнил ей Карл. – А что? Вы думали, что у нее до сих пор телефон не работает? Это ведь вы повредили провод?

– Да, – поникла головой Хелена. – Я это сделала. Чтобы тетка не могла позвонить моему отцу. Вы знаете, она такая болтливая. И вечно себе придумывает всякие страхи. Напугала бы его, а у него сердце и сосуды плохие. Ему нельзя волноваться. Я рассчитывала, что успею съездить в Мюнхен и вернуться обратно до того, как отец начнет меня разыскивать.

– Так с кем вы должны были встретиться в Мюнхене? Вы сказали, что с попавшей в беду подругой. С Элизой?

Хелена молчала.

– Вы должны все нам рассказать, если хотите помочь вашей подруге остаться в живых, – пояснил ей Андреас.

– Она мне звонила, – призналась Хелена. – Элиза звонила мне, когда я гостила у тетки. Сказала, что попала в беду. И умоляла чуть ли не со слезами никому не рассказывать о ее звонке. А особенно полиции.

– И вы не спросили почему?

– Нет, у меня не было времени. Элиза не давала мне и словечка вставить. К тому же я была так ошарашена ее голосом, что опомнилась только после того, как Элиза отключилась.

– А что было с ее голосом?

– Она явно была вне себя. Я бы сказала, что была близка к истерике. Сказала, что я должна приехать к ней в Мюнхен. Что она боится за свою жизнь. Что ей грозит смерть. И она не представляет, что ей делать дальше. И знаете что? Она ведь спрашивала о Клаусе!

– Что именно?

– Спросила, не появился ли он. Я ответила, что не знаю. И она просила меня узнать. Я ей сказала, что это невозможно, потому что я нахожусь у тетки, а не в Граце. Тогда она попросила как можно скорее приехать к ней в Мюнхен. Говорила, что она полная дура. И что если у меня есть еще капля жалости к ней, то я должна помочь ей.

– И вы поехали?

– Да, она так взволновала меня, что я быстро собралась и выехала уже через час после ее звонка. Мы должны были встретиться с ней в Мюнхене на Мариен-плац. Вы, наверное, знаете эту площадь в Мюнхене. Все знают. Так и мы с Элизой, когда бывали в Мюнхене, всегда встречались на этой площади. Там есть чудное местечко – кафе, а рядом с ним вернисаж под открытым небом. Вот там мы и должны были встретиться. Я была там в назначенное время. Но Элизы в кафе не оказалось. Я ждала ее до закрытия кафе, но она так и не появилась. И не перезвонила мне. Зато позвонил отец на мой сотовый телефон и сказал, что к нему приезжали вы, интересовались Элизой. Просил немедленно вернуться домой. Вот я и вернулась. А с Элизой мы так и не встретились.

Покинув дом Хелены и ее отца, Карл сказал Андреасу:

– Покажи-ка мне фотографию этого типа. Хочу получше его рассмотреть.

Андреас протянул ему полученную от Хелены фотокарточку и визитку.

– Действительно, красавец, – сказал Карл. – Куда там до него бедняге Клаусу. Али Омар Шери. Странная фамилия для араба.

– Нужно показать эту фотографию фрау Берте. Вероятно, она узнает в Али того самого незнакомца, с которым видела Элизу в городском парке, – предложила Мариша. – И позвонить инспектору, пусть он засадит кого-нибудь проверить по компьютеру, существует ли человек с таким именем или это очередная химера, как и номера «Мерседеса» арабов.

Фрау Берту они нашли у нее дома. Она снова собиралась ужинать спагетти. Но обрадовалась гостям, как дорогим и хорошим друзьям. Неудивительно, что женщина была такой пухленькой. Столько макарон поглощать на ночь глядя!

– Да, это тот самый мужчина, с которым я видела Элизу, – подтвердила она, внимательно рассмотрев фотографию.

– Посмотрите еще, вы не ошибаетесь?

– Я уже посмотрела, – сказал Берта. – Это точно он. Такого элегантного мужчину в нашем городе встретишь нечасто. Так что я его хорошо запомнила.

– И что теперь? – спросила Аня, когда они вышли из дома фрау Берты и сидели в ресторанчике маленькой частной гостиницы со стоявшими повсюду бородатыми гномами. – Как нам разыскать этого Али?

– Инспектор сказал, что, если верить компьютеру, такой человек в Австрии не проживает, – проинформировал компанию Карл. – И, честно говоря, меня такой ответ компьютера не удивляет.

– Меня тоже, – вздохнула Аня. – Имя наверняка фальшивое. Этот тип интересовался в первую очередь Клаусом, а Хелена и Элиза были для него лишь способом подобраться к Клаусу поближе.

– Боюсь, что этим не ограничилось, – сказал Карл.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Мариша.

– Этот Али явно искал способ воздействовать на Клауса. В этих целях Элиза отлично подходила на роль любовницы Клауса. Ведь Клаус был в нее влюблен со школьной скамьи!

– И сделал бы ради Элизы все, – подхватила Мариша. – Все, о чем бы она его ни попросила!

– Вот именно! – кивнул Карл. – Не исключено, что Элиза вначале не понимала, в какую опасную игру впутывается сама и втягивает Клауса.

– Теперь уже наверняка поняла! – поддержала его Мариша.

– Но как же нам ее найти? – вопрошала Аня. – Хелена ждала ее в Мюнхене почти целый день, и все без толку.

– За это время Элиза могла уже покинуть Мюнхен, если она вообще когда-либо там была, – подчеркнул Андреас. – Но все равно стоит попробовать поймать ее там. Я скажу инспектору, чтобы он организовал круглосуточное наблюдение возле этого кафе на Мариенплац. Фотография Элизы у нас есть. Пусть ребята внимательно посматривают вокруг.

– Вряд ли это даст результаты, – с сомнением произнес Карл. – Она будет ждать Хелену. И подойдет только к ней. К тому же Элиза напугана и может попытаться изменить внешность. Так что наши ребята ее могут не узнать.

– Что же, – нахмурился Андреас. – Можно попробовать попросить Хелену помочь нам. Сейчас позвоню инспектору.

Он вышел в холл гостиницы, чтобы позвонить инспектору домой и еще раз объяснить свой план. Анна последовала следом за ним. Пока они отсутствовали, Мариша сосредоточенно размышляла, как и под каким предлогом позвонить Алексу. Так ничего и не придумав, она обратилась за советом к Карлу.

– Послушай, вот если бы тебе позвонила незнакомая, но симпатичная тебе девушка, что бы ты предпочел от нее услышать? – загадочно улыбаясь, спросила у парня Мариша.

Тот сначала опешил.

– Как же я узнаю, что она симпатичная, если она мне незнакома? – задал он резонный вопрос.

– Ну, не совсем уж незнакомая, а, скажем, мало знакомая, – объяснила ему Мариша. – Но телефон свой ты ей сам дал.

Карл помолчал, сосредоточенно о чем-то думая. Потом на его лице появилось такое выражение, какое Мариша видела лишь раз в жизни. И то у кота, налакавшегося топленого сливочного мороженого.

– Мне было бы все равно, что эта девушка скажет, – проговорил Карл. – Если она мне симпатична, то любые ее слова мне бы тоже понравились.

– Ну не скажи, – продолжала сомневаться Мариша. – Существуют же такие темы, которые тебе особенно были бы приятны?

– Не знаю, – пожал плечами Карл. – Я не очень люблю болтать по телефону. Предпочитаю видеть глаза собеседника.

– Это понятно, – согласилась Мариша, начиная закипать. – Но ты все не о том говоришь. Вот представь на минутку такую ситуацию, снимаешь ты трубку, а там раздается голос девушки.

– А кто мне звонит? – спросил Карл. – Ты, Мариша? Или кто?

– Какой же ты трудный! Да какая разница, кто звонит! – не выдержав, закричала Мариша. – Твое дело сказать мне, что бы ты хотел услышать в трубку. Ясно теперь тебе?

– Ты не сердись! – перепугался Карл. – От тебя мне было бы приятно услышать все, что угодно.

– Нет, он безнадежен! – пробормотала Мариша себе под нос. – Карл, ты меня вообще слышишь или нет? Ладно, упростим задачу. Ты снимаешь трубку и понимаешь, что это я звоню. Что бы ты хотел от меня услышать?

– Все что угодно, – заверил ее Карл. – Но зачем тебе звонить, если мы и так все время рядом находимся? Ты могла бы сказать…

– Забудь! – закричала Мариша. – Все забудь! Не нужно больше об этом. В кои-то веки попросила тебя о пустяковой помощи, так ты из этого целую историю раздуть сумел.

– Я… – начал было Карл, но Мариша зажала ему рот.

– Все, – сказала она. – Дебаты закончились. Вон и Андреас идет.

Карл посмотрел на приближающегося парня и понимающе затряс головой. Мол, все понял. У нас с тобой тайна. Буду молчать.

– О чем болтали? – спросил у них Андреас, присаживаясь за стол.

– Да так, о пустяках, – уклончиво ответила Мариша. – Ну как, удалось договориться с инспектором?

Андреас рассеянно кивнул.

– Почему бы тебе не поискать Аню? – спросил он у Мариши. – Я видел, как она зашла в дамскую комнату. Это было уже почти пятнадцать минут назад. Но я не видел, как она оттуда выходила. Что она может там так долго делать?

Мариша этого не знала, но с готовностью согласилась узнать. Она вышла в холл и направилась к туалету для дам. Войдя внутрь, она осмотрела все кабинки, но Ани не нашла. Честно говоря, в туалете вообще никого не было. И не у кого было спросить, куда направилась Аня. Мариша растерянно уставилась на свое отражение в зеркале.

– Пропала! – испуганно пробормотала она. – Анька снова пропала!

Стоило этой мысли дойти до сознания Мариши, как она в панике вылетела из туалета. Ей уже повсюду мерещился окровавленный труп подруги, но тут Анька появилась перед ней, словно из-под земли.

– Где ты была? – заорала Мариша.

– Прогулялась, вот журнальчик себе купила, – объяснила Аня. – Увидела, что вы с Карлом славно болтаете, и решила вам не мешать.

– Идиотка несчастная, – простонала Мариша. – Я решила, что на тебя напали и похитили. Андреас послал меня проверить, все ли с тобой в порядке. Я пришла в туалет, а тебя там нет. Я туда-сюда. Нет тебя, и все тут.

– Андреас обо мне беспокоился? – заинтересовалась Аня. – В самом деле? Это интересно.

Мариша потащила подругу обратно в ресторанчик, но Аня все не успокаивалась.

– Это он сказал тебе, что меня нужно искать в туалете? Он что, за мной следил? – твердила она. – Ну скажи же, что ты молчишь?

– Вот сама у него и спроси, – ответила Мариша. – У меня и без вас с Андреасом в голове кавардак.

– Знаю я, из-за кого у тебя в голове кавардак, – хмыкнула Аня. – Из-за этого красавчика из лаборатории Клауса.

– Знаешь и молчи, – буркнула Мариша. – Видишь же, что подруга вся на нервах. Понимаешь же, что я влюбилась! Так нет чтобы помочь подруге. А она только издевается.

Этот разговор подруги смогли продолжить на обратном пути в машине.

– Да что ты волнуешься? – удивилась Аня, видя непривычно задумчивую и хмурую Маришу. – Все из-за звонка переживаешь? Подумаешь! Позвонишь ему и скажешь: «Это Мариша». И замолчишь. Клянусь, больше от тебя ничего не требуется. Дальше он сам все скажет. Что ты в первый раз, что ли, сама мужику звонить будешь?

– Не в первый, – согласилась Мариша. – Сама не пойму, что со мной такое. Вдруг я представлюсь, а он не обрадуется? Что тогда делать?

– Повесишь трубку, и все, – сказала Аня.

– А если он вроде бы обрадуется, но спросит, зачем я ему звоню. По какому делу? Что мне ему сказать?

Этого Аня не знала.

– Не хочется с первых же минут знакомства выглядеть круглой идиоткой, – призналась ей Мариша.

– Ну, скажи ему, что хочешь прогуляться. Что погода хорошая, чего дома сидеть. И приглашаешь его составить тебе компанию.

– Это не получится, что вроде я ему навязываюсь? – засомневалась Мариша.

Анино терпение лопнуло.

– Знаешь что! – зарычала она. – Надоела ты мне со своим Алексом. Я сама ему позвоню и договорюсь обо всем за тебя. Хорошо?

– Хорошо, – обрадовалась Мариша.

Аня вздохнула с облегчением. Вопрос был решен. Но подъезжая к дому, Мариша снова дернула Аню за рукав.

– Ты лучше ему не звони, – прошептала она подруге на ухо.

– Кому? – не поняла Аня. Как раз в это время она в очередной раз размышляла о том, как подло поступил Герберт, позволив неизвестным личностям расправиться с ним.

– Алексу, – объяснила Мариша. – Я тут подумала, ты только не обижайся, но пусть уж лучше я сама наделаю ошибок. Тогда будет не так обидно.

– Поступай как знаешь, – с досадой отозвалась Аня. – И все равно не понимаю, как ты собираешься ускользнуть от наших церберов. Они ведь глаз с нас не спускают. Им инспектор приказал.

– Ты мне поможешь, – бросила Мариша.

Оказавшись у Ани дома, обе девушки дружно стали жаловаться на чрезмерную усталость, тяжесть в ногах, головную боль, зубную боль и какие-то странные звуки в кишечнике. Так что Карл с Андреасом были только рады, когда подруги отправились вниз в спальню. Да и время было уже позднее. Сами полицейские устроились в гостиной и начисто утеряли бдительность.

А вот ее-то им как раз терять и не следовало. Особенно когда имеешь дело с такими прожженными авантюристками, как Аня с Маришей. Тем более когда на горизонте появляется не в меру красивый и к тому же холостой мужчина. Уходя спать, Аня незаметно выдернула телефонный шнур из розетки в гостиной. Так что теперь в квартире работал только один телефон. Тот, который находился у девушек в спальне.

– Можешь звонить своему Алексу, – разрешила подруге Аня. – Наши охранники тебя не услышат.

Мариша тут же набрала номер, который уже прочитала столько раз, что успела выучить. Но не успели их соединить, как она поспешно повесила трубку.

– Ну в чем еще дело? – простонала Аня.

– А вдруг он живет не один? А с какой-нибудь женщиной?

– Повесишь трубку. Все так делают, – посоветовала Аня. – Поверь моему богатому опыту.

Мариша снова набрала номер Алекса и на этот раз дождалась, пока их соединят.

– Алло, Алекс? – спросила она. – Это Мариша.

Прикрыв ладонью трубку, она спросила у Ани:

– Ну как? Не слишком нервно?

Аня молча подняла вверх большой палец. Мариша успокоенно кивнула и стала слушать.

– Да, хорошо, – сказала она наконец. – Я тоже рада буду тебя видеть. Да, обязательно. Нет, приду одна. Очень хорошо.

Она повесила трубку, глаза ее сияли.

– Все получилось отлично, – сказала она. – Как только Алекс понял, что это я звоню, он сразу же сказал, что очень ждал моего звонка. И безумно счастлив, что я все же позвонила. Он уже не верил. И тут же назначил мне на сегодня свидание.

– На сегодня! – ахнула Аня. – Уже ночь на дворе. Темно. Куда ты в такое время одна отправишься?

– А тебе со мной нельзя, – испугалась Мариша. – Во-первых, ты должна остаться здесь на случай, если у наших сторожей возникнет желание проверить, все ли у нас в порядке. А во-вторых, на свидания с подругой, пусть даже с самой лучшей, не ходят. Помнишь, чем все кончилось у Хелены и Элизы?

– Ты полагаешь, что я хочу отбить у тебя Алекса? – обиделась Аня. – Ну, спасибо. Не ожидала, что меня в моем же собственном доме будут оскорблять.

– Я совсем не то хотела сказать, – заторопилась с объяснением Мариша. – Просто Алекс удивится, если мы придем вдвоем. Решит, что я его боюсь. Или что-нибудь в этом духе.

– Ладно, я и не собиралась идти с тобой, – заверила Аня. – А где вы встретитесь?

– Я сказала ему твой адрес. Он подъедет к соседнему дому и будет там меня ждать.

– А какая у него машина? – спросила Аня.

– «Вольво». Серебристо-голубого цвета, – сообщила Мариша. – Он мне и номер сказал. Не беспокойся, со мной все будет в порядке. Здесь до соседнего дома всего несколько шагов.

– Ага, и кромешная тьма на улице, – заметила Аня. – Фонари горят только возле бензоколонки. А до нее добрых сто метров. Да я с ума сойду, представляя, что с тобой могло случиться на пути к соседнему дому. Мы сделаем так, я провожу тебя до машины Алекса. Вы поедете с ним развлекаться, а я вернусь домой.

– Ну да! – фыркнула Мариша. – А с тобой по дороге обратно разве ничего случиться не может? Мне тоже свидание будет не в радость от таких мыслей. Лучше поступим так. Сначала ты проводишь меня. А потом мы с Алексом проводим тебя. А уж тогда поедем.

– А вдруг Карл или Андреас, пока мы друг друга провожаем, решат проверить, дома мы или нет? Придут, а нас и нет.

– Что же, придется рискнуть, – вздохнула Мариша.

Так подруги и сделали. Алекс должен был подъехать уже через полчаса. Времени, чтобы привести себя в достойный вид, у Мариши оставалось совсем мало.

– Представляешь, он еще раньше рвался приехать, – говорила Мариша, расчесывая волосы щеткой, а точнее продираясь сквозь их дебри.

Новая стрижка что-то не очень помогала. Хотя Мариша и знала, что волос у нее после стрижки стало меньше, но как-то этого почти не ощущала. У нее даже сложилось впечатление, что за несколько дней волос стало еще больше, чем было до стрижки.

– Ничего не получается, – озабоченно заметила Аня. – Боюсь, окончательно их расчесать тебе уже не удастся. Времени нет. Успеть бы макияж сделать и тряпку достойную подобрать.

– А как же волосы?

– У меня тут была такая заколка, – бросилась Аня к столику возле кровати. – Отличная штука.

Она вытащила черную бархатистую продолговатую штучку с отверстием в середине. Часть Маришиных волос пропустили через отверстие. И вот уже на затылке красуется тяжелый узел. Остальные же пряди волос пришлось укреплять в прическе с помощью шпилек. Мариша израсходовала весь свой запас. Еще несколько заколок Аня нашла в тумбочке Герберта.

– Откуда они там взялись? – удивилась Мариша.

– Я бы тоже хотела это знать, – ядовито ответила Аня. – Небось кто-то из его бывших подружек забыл…

Подруги покончили с прической ровно за пять минут до назначенного Алексом времени.

– Ничего, подождет, – хладнокровно повторяла Аня.

– Немного подождет, а потом возьмет и уедет, – убивалась Мариша. – Позвонит, поймет, что дома никого нет, и уедет. Телефон же мы отключили.

– Что наденешь? – вместо ответа воскликнула Аня. – Черное платье или вишневый костюм?

– Платье, – решила Мариша.

Попробовали надеть платье. Но в его ворот никак не пролезала прическа Мариши.

– Новое дело, – расстроилась Аня. – Тогда остается только вишневый костюм.

– У него юбка длинная. И вообще он совсем не соблазнительный.

– Что же делать? – растерялась Аня.

– Может, пойти голой? – лукаво предложила Мариша.

– Это лучше всего, – обрадовалась Аня. – Тогда он точно от тебя никуда не денется. Верняк!

– Нет, голой уж слишком откровенно. Подумает, что у меня не все дома, – сказала Мариша. – Ладно, придется распороть ворот у платья.

– Уже не успеем, – вздохнула Аня. – Распороть, потом зашить. К тому же моя швейная корзинка осталась в гостиной. Слушай, а возьми мое платье?

– Ты надо мной смеешься? – расстроилась Мариша, оглядывая Аню, которая была на добрых полторы головы ниже ее.

– Нет, правда, – горячилась Аня. – У меня есть трикотажное платье. На мне оно все складками и ниже колен. А может, тебе будет в самый раз.

И она извлекла из шкафа плечики, на которых висело красное платье. Туалет был с декольте, так что Маришина прическа без труда пролезла в ворот. Еще платье было без рукавов, и украшал его продолговатый лакированный кусочек кожи тоже темно-красного цвета. К этому туалету прилагался изумительный нежный шифоновый шарфик. И наконец, самое главное – платье сидело на Марише безупречно. Пожалуй, лучше, чем все ее любимые одеяния.

– Отлично, – осмотрев Маришу, вынесла приговор Аня.

– А туфли, – напомнила ей Мариша. – Сюда нужны красные лакированные туфли. А у меня только черные.

– Сейчас ночь, – успокоила ее Аня. – Никто не заметит.

Мариша кинулась к зеркалу и принялась наводить красоту. Тушь ей была не нужна. Ресницы и брови у Мариши, несмотря на светлый тон волос, были темные и удивительно густые. Мариша нанесла слой пудры, покрасила губы в сочный алый цвет и блеснула глазами.

– Ну как? – спросила она у подруги.

– Смерть мужчинам, – прокомментировала Аня. – Еще духи – и вперед. У меня есть очень хорошие. Сладкие.

Мариша понюхала и сморщилась.

– Очень уж сладкие, – заключила она. – Словно в цветочном меду купаешься. Я люблю более терпкий запах.

– Терпкие духи! Вот останешься одна, и душись терпкими духами сколько угодно. А когда идешь на свидание с мужчиной, то сладкие духи самое то! – возмутилась Аня. – Мужикам только такие и нравятся.

И она поспешно обрызгала Маришу с головы до ног своими духами, пока подружка не передумала.

– Теперь пошли! – скомандовала она Марише, которая очумела от волн сладкого дурмана.

– Меня от твоих духов сейчас вытошнит, – пожаловалась Мариша подруге, выбираясь в садик через задний выход.

– Пожалуй, я немного переборщила, – призналась Аня. – Но ничего страшного. Сейчас на улице на ветерке все рассеется. И будет в самый раз.

Подруги поспешили к соседнему дому. Возле него и в самом деле стояла светлая машина. В темноте трудно было рассмотреть, какого именно она цвета. Но за рулем сидел мужчина. При виде двух девушек, в нерешительности застывших неподалеку, он выскочил из машины. И стало совершенно ясно, что это Алекс собственной персоной.

– Вы пришли вдвоем? – то ли удивился, то ли обрадовался Алекс. – Очень рад.

– Нет, я только проводила Маришу, – поспешно отказалась Аня. – Теперь проводите меня домой.

– Зачем же домой? – вежливо проговорил Алекс. – Мы можем посидеть втроем в кафе. Я был бы очень рад.

– Нет, нет, мне нужно домой, – настаивала Аня. – И как можно скорее.

Спешила она вовсе не потому, что беспокоилась, как бы их с Маришей отсутствие не было обнаружено. Аня просто опасалась не совладать со своим вторым «я». Оно – это «я» – вело себя просто бессовестно, нашептывая Ане, что она вполне может остаться и насладиться обществом Алекса. Собираясь на свидание с Маришей, Алекс, разумеется, переоделся из своего рабочего комбинезона во что-то восхитительное. Аня толком так и не поняла, во что же он был одет. Но знала точно, что ей нужно бежать, иначе ее воля будет сломлена, и она примет приглашение Алекса. Тем самым безнадежно испортит жизнь Марише. Потому что свое второе «я» Аня знала превосходно. Оно бы ни за что не удовольствовалось ролью простого наблюдателя. Она наверняка постаралась бы отбить у подруги кавалера.

– Так вы меня проводите или нет? – почти сердито настаивала Аня.

Мариша и Алекс поспешно закивали головами. Они втроем проделали короткий путь до дверей Аниного дома. Затем, убедившись, что Аня благополучно добралась до места, Мариша с Алексом вернулись к «Вольво» Алекса. Изнывая от собственного благородства, Аня смотрела им вслед сквозь стекло двери. И вдруг услышала стук в другую дверь спальни.

– Аня, – раздался голос Андреаса. – Ты спишь?

– Да, – не успев ничего сообразить, откликнулась Аня. – И Мариша тоже.

– О! – обрадовался Андреас. – Пусть спит. Аня, пожалуйста, выходи. Мне нужно поговорить с тобой.

– О чем? – удивилась Аня.

– Узнаешь, – таинственно ответил Андреас. – Выходи. Карл тоже спит. Нам с тобой никто не помешает.

Аня поспешно соорудила на постели Мариши из полотенец и покрывал нечто издалека похожее на человеческое тело, потом поднялась к Андреасу на лестницу. Так как в гостиной спал Карл и тревожить его не хотелось, парочка отправилась беседовать на кухню. Аня поставила чайник на плиту и приготовилась слушать. Андреас что-то мялся и болтал всякую чепуху. У Ани уже начали слипаться глаза, когда Андреас вдруг сказал:

– Аня, я знаю, твой муж был тебе плохим мужем.

– Плохим – это не то слово! – оживилась Аня. – Он был просто ужасным мужем. Нет, как человек он был ничего, но как муж… Представляешь, не занимался со мной сексом неделями. И к тому же имел любовниц.

– И я заметил, что ты не слишком горюешь по нему, – продолжил Андреас.

– Вообще-то не очень, – призналась Аня, прочно оседлав своего любимого конька.

Ругать своих мужей, а особенно мужей бывших, Аня любила больше всего на свете. Просто удивительно, как ей удавалось уживаться хотя бы некоторое время с такими чудовищами.

– Конечно, это страшное свинство с моей стороны, что я не горюю, – откровенно призналась она Андреасу. – Но я действительно не очень огорчена смертью Герберта. То есть я понимаю, что должна скорбеть, но как-то не выходит. Мы с ним были женаты не очень долго. А в последнее время он стал прямо невыносимым. Командовал мной, помыкал, всячески оскорблял.

– А это был твой первый брак?

– С чего ты взял? – удивилась Аня. – Вовсе нет. Я была замужем еще два раза.

– Удачно?

– Если бы удачно, то я не вышла бы за Герберта, – сказала Аня. – Нет, первый мой муж был военным моряком. Офицером, – прибавила она для придания себе значимости в глазах Андреаса. – Но он был очень скучным. В свое свободное время вечно лежал на диване перед телевизором. Даже гулять мы с ним никуда не ходили. Нет, сначала ходили, но потом он как-то все больше и больше времени стал проводить на диване. А второй муж был вечно занят своей работой. Так что я его видела очень редко. Поэтому мы с ним тоже развелись.

– Развелись? – почему-то удивился Андреас.

– Развелись, – подтвердила Аня.

– А больше мужей у тебя разве не было? – спросил у нее Андреас.

Будь Аня чуточку повнимательнее, ее бы, безусловно, насторожил повышенный интерес Андреаса к ее прошлым мужьям. Но она приняла этот интерес на свой личный счет, поэтому отвечала охотно и без всяких сомнений.

– Больше не было, – заверила Аня. – Пока что.

– Но после развода твои мужья обеспечивали тебе достойные алименты? – поинтересовался Андреас.

– У нас алименты с бывшего мужа можно получить только на ребенка, – сообщила Аня. – А оба моих мужа были русскими, и детей у нас не было. Это у вас на Западе женщинам обеспечивается красивая жизнь. Если муж уходит к другой, бывшей жене хотя бы в утешение остаются его деньги. Поэтому у вас женщины все такие уверенные в себе. И психопаток мало.

– Значит, ты говоришь, что Герберт был твоим единственным мужем-иностранцем? – спросил у Ани Андреас.

Аню наконец стали раздражать его вопросы. В конце концов, что, мало других тем для беседы в час ночи? Если уж ему не спится и он вытащил Аню на кухню, так придумал бы, как ее развлечь.

– Ты знаешь, что после смерти Герберта тебе причитается солидное наследство? – спросил у Ани Андреас. – Раньше ты знала об этом?

Аня почувствовала, как горячая кровь далеких южных предков прихлынула ей в голову.

– Ты к чему это клонишь? – ледяным голосом спросила она у Андреаса, пока еще сдерживая себя.

Парень опасности вовремя не учуял и продолжил как ни в чем не бывало:

– Инспектор просил выяснить у тебя, какие отношения тебя связывали с господином Вернером – гражданином Германии, а точней Баварии?

– Ах, вот оно что! Вот что тебя на самом деле интересует! – взревела Аня. – Ты просто подлый сплетник, Андреас! А ведь прикинулся таким лапочкой. А сам всего лишь хотел узнать, не угробила ли я старика ради его денег.

Недолго думая, Аня схватила с плиты закипавший чайник и метнула его в Андреаса. Чайник врезался в стену. А струя кипятка, вырвавшись из чайника, обдала всю кухню, кроме Андреаса, который успел нырнуть под стол за упавшей чайной ложечкой. Аня даже застонала от разочарования. Тем более что ее тоже обожгло брызгами горячей воды. А подлому лжецу хоть бы что! Вон сидит и таращится на нее своими мерзкими подленькими глазками! Делает вид, что ничего не понимает. Подлец!

– Аня, ты чего? – и в самом деле изумленно подал голос Андреас.

– Чего? – взревела Аня. – Убирайся из моего дома! Вот чего! Оба, оба убирайтесь.

– Да что я такого сделал? – удивлялся Андреас, пока Аня пыталась вытащить его из-за стола и выпихнуть из кухни. – Чего ты злишься? Я же только спросил.

– Дело не в том, что ты у меня спросил, – тяжело пыхтела Аня, потому что Андреас сидел очень плотно и никак не поддавался ее усилиям.

– А в чем?

– В том, как ты у меня это спросил, – ответила Аня, смирившись с тем, что своими силами ей не выпихнуть Андреаса из дома. – Я поверила, что ты и в самом деле интересуешься лично мной. А оказывается, ты просто выполнял задание шефа. Никогда тебе этого не прощу.

– Но я и в самом деле хотел бы знать о тебе как можно больше! – горячо воскликнул Андреас. – Ты мне очень нравишься. В самом деле!

– Ты все врешь! – буркнула Аня, начиная понемногу сменять гнев на милость, но все еще не сдаваясь. – Ты подлый врун!

Андреасу пришлось изрядно постараться, чтобы уверить девушку в том, что он действительно пылает к ней самой искренней любовью. И летающие чайники этому чувству совсем не помеха.

В ответ окончательно размякшая Аня рассказала Андреасу о том, каким образом стала наследницей Вернера. Деньги он оставил ей в обход всех остальных наследников. Они полностью достались ей совершенно честным путем!

Что касается Герберта, то он был совсем не богат хоть по здешним меркам, хоть по меркам России. Он жил на зарплату. А из имущества у него была только эта квартира на самой окраине города. И между прочим, еще не выкупленная. За квартиру еще платить и платить. И еще у Герберта была машина. Хотя и новая, но уже битая. Так что стоила она совсем недорого. Не из-за чего руки марать.

– И я очень рад этому, – неожиданно просиял Андреас. – Рад, что ты мне рассказала, каким образом стала богатой наследницей. Признаюсь, мне не давала покоя мысль, откуда у тебя взялись деньги?

– Мне это снова начинает не нравиться, – сказала в ответ Аня. – Новое дело! Ты что, в моих финансах копался? По глазам вижу, точно рылся. Иначе откуда бы у тебя были сведения о моем состоянии?

– Я не рылся, – в полном отчаянии простонал Андреас. – Не думай обо мне плохо. Это все инспектор. Он откуда-то узнал, что раньше ты была уже замужем. И что муж оставил тебе крупную сумму денег. Вот инспектор и велел мне проверить, правда ли это.

– Ладно, хватит об этом, – с досадой отозвалась Аня. – Деньги у меня есть. И за Герберта я вышла замуж, можешь мне поверить, не из-за его денег. Они мне тьфу и растереть! Просто сначала он мне понравился…

Тут Аня растерянно замолчала. Андреас явно ждал продолжения. А Аня и сама толком не могла себе объяснить, какого черта вышла замуж за Герберта. Любить она его никогда не любила. Как любовник он был страшно скуп. А как человек – довольно занудлив.

Правда, у Ани было оправдание. Все эти нелицеприятные качества ее покойного супруга вылезали постепенно. Она, так сказать, каждый день открывала в своем муже что-нибудь новенькое. Вначале их знакомства Герберт умело держал себя в руках. И не позволял своим отрицательным чертам слишком уж выпячиваться. Так что казался вполне подходящим кандидатом на роль Аниного мужа. А одной скучать Аня не привыкла. Поэтому и вышла замуж за Герберта, не соизволив убедиться, подходят ли они друг другу.

В общем, Аня примерно так объяснила все Андреасу. Парень ее понял. Его бывшая подруга тоже оказалась на редкость скрытной особой. Имела двоих детей от разных мужчин, о которых Андреасу даже не потрудилась сообщить. Не о мужчинах, само собой, а о детях.

– Что это за отношения? – негодовал Андреас. – Она мне ни капли не верила. Она думала, что я отвернусь от нее, если узнаю, что у нее есть дети. Предпочла меня детям!

Было уже почти два часа ночи, и у Ани просто уши закладывало от его возмущенного тона. Она поняла, что никогда не сможет постигнуть характера мужчин. Женщина поставила его на первое место в своей жизни, а он недоволен! Что этим мужикам вообще нужно?

– И я не мог быть с ней после этого, – сказал Андреас. – Все время думал, как там ее дети.

«Боже мой! – мысленно простонала Аня. – Какой идиот! Чего же ему было нужно от бедной женщины?»

А вслух она сказала:

– Ты бы предложил перевезти детей к вам.

– Куда это к нам? – очень удивился Андреас. – Мы жили в квартире, еще меньшей по размеру, чем ваша. Там не было места для детей. Нам самим едва хватало места.

– Значит, твоя подруга все сделала правильно? Она была права, что утаила от тебя существование детей? – удивилась Аня. – Чем ты недоволен?

– Она должна была посоветоваться со мной. Она этого не сделала и этим продемонстрировала, что относится ко мне не как к другу и верному товарищу, а как к полной скотине, – объяснил ей Андреас.

– А где она сейчас?

– Живет с моим другом, – буркнул Андреас. – Он совершенный чурбан. И квартира у него большая. Так что они вполне ужились с ее двумя детьми.

«Зачем я его слушаю? – мысленно терзалась Аня. – За что мне такое наказание? В два часа ночи сидеть в собственной кухне и слушать откровения какого-то австрийского мента! Нет, я точно сумасшедшая!»

Андреас еще довольно долго распространялся про женское коварство. Ане его слушать было неинтересно. Она сама кому хочешь в этом деле могла дать сто очков вперед. Так что девушка на время отключилась, а когда включилась, то услышала удивительные вещи.

– Ты самая удивительная и чудесная девушка, какие мне когда-либо встречались, – говорил Андреас.

Аня нервно вздрогнула, и у нее стала прогрессировать нервная чесотка. Сначала зачесались руки, потом шея, потом все тело. Так с Аней бывало, когда на горизонте вырисовывался потенциальный жених.

– Ты просто чудо, – заливался соловьем Андреас. – Когда я увидел тебя в первый раз, то безумно позавидовал твоему мужу.

Аня с интересом взглянула на парня.

– И признаюсь, – продолжал Андреас, – я рад, что он мертв. И знаешь почему?

– Почему? – машинально спросила Аня.

– Потому что теперь я могу позвать тебя замуж, – ответил ей Андреас.

«Нет, все-таки дураки не только у нас в России водятся», – подумала Аня.

– Ты согласна? – спросил у нее Андреас.

Аня покосилась на будильник, стоявший на холодильнике. Он показывал половину четвертого утра. Перед Аней стояла остывшая чашка с чаем, недоеденный кусок кекса и загибающийся прямо на глазах сыр. Это вместо свечей, шампанского и нового брильянтового колечка на пальчике.

– Согласна, но только с одним условием, – сказала Аня. – Если ты поймаешь убийцу моего мужа. Тогда я в благодарность так и быть выйду за тебя замуж.

«В конце концов, одним больше или одним меньше, дела не меняет, – подумала она. – А брильянты я и сама могу себе купить!»

– Так ты меня любишь? – с трепетом пролепетал Андреас.

– Люблю, – машинально заверила его Аня, хотя в половине четвертого утра ей никого любить не хотелось, а хотелось лечь и наконец уснуть.

Но Андреас принял ее слова за чистую монету. Глаза его засияли. И он схватил Аню в охапку и принялся покрывать поцелуями. Сначала Аня пыталась отбиваться, но потом неожиданно нашла, что поцелуи Андреаса совсем ей не противны, а, напротив, очень даже приятны. Они целовались почти полчаса. Аня специально засекла время. Девушка даже начала прикидывать, удастся ли ей провести Андреаса к себе в комнату и внушить ему мысль, что Мариша крепко спит.

Но неожиданно в самый разгар поцелуев Аня явственно расслышала звук хлопнувшей задней двери спальни. Мариша наконец явилась домой со свидания. Любовь любовью, а дело прежде всего. Аня моментально высвободилась из объятий Андреаса. И (откуда только сила взялась!) сказала ему:

– Довольно. Иначе я совсем потеряю голову.

– Я и хочу, чтобы ты ее потеряла, – настаивал Андреас, упорно не желая отпускать ее. – Я только об этом и мечтаю.

– Не забывай, ты обещал найти убийцу моего мужа, – напомнила ему Аня. – И вообще, мы в доме не одни. Так что придется отложить наше с тобой полноценное общение на потом. И вообще, я еще не предала земле тело моего бедного, хоть и не особо любимого мужа. Но должны же существовать какие-то правила приличия! Так что отстань от меня.

Сделав это шокирующее заявление, она ушла к себе в спальню. Но Андреас ничуть не обиделся. Он последовал за ней, шепча по дороге, как он ее понимает, уважает и чувствует. У него прямо такое впечатление, что они с ним единое целое. Еще немного, и он ее мысли читать начнет. Вот этого Аня никак допустить не могла, потому что сейчас думала лишь о том, что же удалось выяснить Марише у Алекса.

– Ты поцелуешь меня на ночь? – схватил Аню за талию Андреас уже возле двери спальни. – Иначе я не усну.

Аня его поцеловала. И даже не один раз. Кажется, всего раз семь или десять. Но как раз на двенадцатом поцелуе дверь отворилась, и из комнаты показалась встрепанная Маришина голова без малейшего признака шпилек или заколок.

– Что это вы тут шушукаетесь? – подозрительно спросила она у Ани и Андреаса, застигнутых врасплох. – Вы это чего? Целуетесь? – добавила она, раскрыв рот от изумления.

Аня быстро шмыгнула в спальню. Предоставив Андреасу целовать порог ее комнаты хоть всю оставшуюся ночь. К счастью, у парня еще оставалась капля рассудительности. Поэтому он сразу же ушел. Подруги прислушались к его удалявшимся вверх по лестнице шагам. Когда они наконец совсем стихли, Мариша повернулась к Ане.

– Что все это значит? – потребовала она от подруги ответа.

– Это значит, что я снова выхожу замуж, – скромно потупившись, пояснила Аня. – За Андреаса.

– Не может быть! – ахнула Мариша. – Объясни мне, как ты это делаешь с мужиками? Что они к тебе все липнут с этими замужествами? Ты ведь даже готовить толком не умеешь. Из себя не больно-то красавица. Что им всем от тебя нужно?

Уловив невольное восхищение, прозвучавшее в голосе подруги, Аня пропустила мимо ушей бестактные замечания Мариши насчет своей внешности и кулинарных способностей.

– Просто так, на словах, это объяснить невозможно, – сказала Аня. – Лучше расскажи, что у тебя.

– Полный мрак, – безнадежно махнула рукой Мариша. – А все твои духи. Как чувствовала, что не нужно ими душиться. Он их как унюхал, так прямо весь белый стал. И я его не осуждаю, у меня у самой голова от этого запаха кружилась и к горлу ком подкатывал.

– Хватит про духи. Как вообще все прошло?

– Говорю же, мрак, – сказала Мариша. – Этот Алекс совсем странный. Ты же видела, он разоделся как картинка. Я тоже. А знаешь, где мы все это время просидели? В «Гамбринусе».

– Это же кафе через дорогу от нашего дома, – нерешительно проговорила Аня. – Ты о нем говоришь?

– Вот именно, – кивнула Мариша. – Началось все с того, что Алекс заявил, что хочет со мной поговорить. Получше узнать меня. И все такое. По-моему, для этого отлично подошел бы первоклассный ресторан, а не дешевое кафе, где самое изысканное блюдо – консервированный омар с зеленью. Причем, крышку открывают и омара достают из баночки прямо при тебе. Без обмана. Но это все неважно. Если бы он действительно хотел получше познакомиться со мной, тогда бы еще куда ни шло.

– А он?

– Если его и интересовала моя жизнь, то исключительно последние ее дни. Вернее, тот ее отрезок, как я приехала в Вену. Кстати, он и про тебя спрашивал.

– Что именно?

– Удивлялся, что вы с мужем плохо жили.

– Интересно, откуда он об этом узнал? – разозлилась Аня.

– Ему Клаус насплетничал, – ответила Мариша. – И мало того, этот Клаус говорил, что ты совсем ненормальная.

– Вот скотина! – мстительно пробормотала Аня. – Был у нас всего один раз, а опозорил на весь мир.

– Не преувеличивай, – махнула рукой Мариша. – Алекс никому не расскажет. Уж я его попрошу об этом.

– А что тебе еще удалось выяснить у него про Клауса? – спросила Аня.

– Ничего, – ответила Мариша, валясь в кровать словно подкошенная. – Прямо удивляюсь, никогда со мной такого не было, чтобы я из мужика нужной мне информации не вытрясла. Тут одно из двух: либо Алекс и в самом деле ничего про Клауса не знает, либо он почему-то скрывает это от нас, либо я в него влюбилась и начисто растеряла все свои навыки.

Сделав это ценное замечание, Мариша захрапела. А Аня еще долго лежала без сна, вспоминая свою жизнь с Гербертом и постепенно утверждаясь в мысли, что за всю свою жизнь с Гербертом она никогда не была так счастлива, как в те несколько минут, когда целовалась с Андреасом. Постепенно Аня тоже погрузилась в сон. И на этот раз ей снились исключительно приятные и безопасные вещи.

Утро инспектора Гюнтера началось с того, что он навестил доктора Кранца. Несмотря на раннее время, доктор уже работал в своей лаборатории. При виде инспектора хозяин лаборатории обрадовался. Вообще-то они с инспектором проработали вместе уже много лет, стали хорошими друзьями и зачастую проводили вместе и свое свободное от работы время. Но сейчас доктор обрадовался не потому, что увидел своего старого друга.

– Хорошо, что сейчас заглянул ко мне, – сказал он инспектору. – После десяти часов я не смог бы уделить тебе ни минутки. Очень много работы подвалило.

– А что там с моим покойником? – спросил инспектор.

– Сейчас, сейчас посмотрим, – радостно сказал доктор, снимая с рук окровавленные перчатки и доставая из стола белые отпечатанные листки. – Вот тут у нас заключение о трупе профессора Линдтнера. Значит, так. На его лице, шее и руках обнаружено множество свежих царапин. Он мог их получить буквально за несколько минут до смерти.

– А отчего он умер?

– Умер он вследствие полученного удара по голове. Удар был нанесен тяжелым металлическим предметом. Кстати, тот гаечный ключ, который твои ребята подвезли к вечеру, идеально подходит в качестве орудия убийства. Жаль, отпечатков на нем нет.

– Еще бы, они его в ручье выловили, – сообщил инспектор. – Все отпечатки водой смыло.

– Но, по счастью, убийца не догадался и машину профессора загнать в воду, – заметил эксперт. – И поэтому мы смогли кое-что в ней наскрести.

По лицу доктора инспектор понял, что друг готовит ему приятный сюрприз и просто тянет время.

– С меня бутылка вина, – пообещал инспектор.

– Красного сухого, – тут же подал голос доктор. – Вместе разопьем в ближайшие выходные. Так, значит, не будем отвлекаться. Что у нас тут дальше? Знаешь, честное слово, этот профессор вел совершенно неправильный образ жизни. Ожирение всего организма последней степени. Он, видно, совсем не двигался, а пищу принимал жирную и нездоровую. Кстати, о пище. Содержимое желудка помогло установить, что профессор ел самое меньшее за час до убийства. Должно быть, он перекусил в каком-нибудь придорожном кафе.

– И что съел?

– Сандвич с ветчиной и свежим салатом. Жареную рыбу с жареным картофелем и кусок торта с масляным кремом. Кроме того, он выпил несколько чашек кофе со сливками.

– А что с машиной? Там есть отпечатки пальцев?

– Разумеется, в машине ребята нашли массу отпечатков пальцев. Одни из них принадлежали хозяину. Вторые – господину Хансу, также убитому несколько дней назад. Я его отлично помню. Это тот блондин, который поступил ко мне сразу же за фрау Кристиной. И в таком же состоянии.

– Они были знакомы, – сказал инспектор. – Я имею в виду профессора Линдтнера и Ханса. Так что ничего удивительного в том, что отпечатки пальцев господина Ханса оказались в машине профессора.

– Да, и к тому же пальчики Ханса не первой свежести. Так что они для нас особенно не важны. Кроме того, в машине имеются отпечатки еще одного мужчины. По всей видимости, автослесаря – они найдены на двигателе, имеющем следы недавней починки. И наконец, самое главное – в машине у профессора была пассажирка. Ее пальчики самые свежие. Я бы даже сказал, что она была последней, кто видел профессора живым.

– Пассажирка? – заинтересовался инспектор.

– Но самое интересное, что мне известна ее личность, – сказал доктор, и глаза его засветились торжеством. – Это госпожа Элизабет Ленер, с которой я еще не имел счастья познакомиться лично. Из чего делаю вывод: эта дама пока жива. Ее пальчики попали ко мне после того, как твои ребята осмотрели ее квартиру. Кроме того, отпечатки пальцев фразу Элизы найдены на сотовом телефоне, который мы нашли в машине профессора. Вероятно, этот телефон принадлежал ей, а она его по какой-то причине забыла или выронила в машине профессора.

– Фрау Элиза и профессор… – задумался инспектор. – А что, вполне вероятно! Машина профессора была черного цвета. «Мерседес», как и сказал фермер. Так что профессор вполне мог быть тем самым водителем, который подобрал, по словам того же свидетеля, фрау Элизу возле деревеньки Эрнте. Профессор и фрау Элиза. Хм, очень интересно. Спасибо вам, доктор. Вино остается за мной.

– Долго с отдачей не тяни, – ворчливо сказал ему доктор. – У меня для тебя есть еще кое-какая информация.

– Да ты действуешь как настоящий вымогатель! – возмутился инспектор. – Где тебя этому учили?

– Так не хочешь слушать, что я еще разузнал?

– Говори. С меня не только вино, но и закуска.

– Ты знаешь, я люблю сандвичи с острым сыром, – предупредил его доктор. – Ну так вот, не падай от того, что я тебе сейчас скажу. Наш профессор умер в состоянии эрекции своего полового аппарата. Уже после его смерти произошло семяизвержение. А состояние одежды указывает на то, что он явно собирался вступить в половой контакт. Думаю, что этой счастливицей оказалась фрау Элиза. И вот еще что. Она явно не была в восторге от такого поворота событий. Следы на траве показывают, что она отчаянно сопротивлялась. Там есть ее кровь.

– А кровь профессора?

– Разумеется, но ее немного, – кивнул доктор. – Та, что попала на траву из царапин на его руках и лице.

– Должно быть, она ударила профессора по голове, а потом уже мертвого затащила обратно в машину.

– Сильно сомневаюсь, что она смогла это сделать в одиночку, – сказал доктор. – Профессор весил без малого два центнера. Так что девушке, если она не тяжелоатлет, одной было бы не под силу затащить его в машину. У нее наверняка был сообщник. Вдвоем они собирались уничтожить следы преступления, поджечь машину или утопить ее. Не знаю, что там у них случилось, но они почему-то не довели дела до конца и оставили машину на поляне.

– Что-нибудь еще? – спросил инспектор.

– В трех сотнях метров от места убийства проходит дорога. Собственно говоря, профессор именно с нее и свернул на ту полянку. Должно быть, намереваясь поразвлечься со своей пассажиркой. На обочине, там, где от дороги ответвляется просека до поляны, имеются следы еще какой-то машины. Одним колесом она попала в грязь, которая осталась под придорожными кустами. Поэтому след покрышки хорошо виден. Он не подходит ни к одной из покрышек на машине профессора. На ветках кустов имеются колючие шипы, они поцарапали машину в одном месте. На шипах остались частицы светло-серебристой краски. Даже скорей серебристой с голубоватым оттенком. Краска производства Германии, так что, вероятно, машина тоже немецкая. Но я не уверен, что это могла быть именно машина сообщника фрау Элизы.

– Зато я уверен, – сказал инспектор. – Мои ребята опросили местных жителей. Они сказали, что той дорогой, которой воспользовался профессор, давно никто не ездил. Два года назад открыли новую трассу, и все ездят по ней. Даже тот житель, который наткнулся на труп профессора, заехал туда случайно. У него там имелся небольшой сарайчик, в котором он сушил и хранил дрова и хворост. За ним он туда и приехал. Так что оживленной ту дорогу никак нельзя назвать.

– У тебя уже есть соображения, как все было? – спросил доктор.

– Дело могло быть так, – немного подумав, заговорил инспектор. – Профессор вместе с фрау Элизой заехал на ту полянку не случайно. То ли он хотел поговорить с девушкой по душам, то ли что. Но, оказавшись на поляне, он решил воспользоваться удобной ситуацией и заодно развлечься с фрау Элизой. Тем более все его коллеги по кафедре, ничуть не умаляя его профессиональных качеств, уверяют в один голос, что профессор был сластолюбив до невозможности. Его секретарши менялись почти каждый месяц. Все они были смазливыми бабенками без единой извилины в голове и с полным отсутствием опыта секретарской работы. Профессор сам их где-то находил и по своему собственному желанию увольнял, когда они ему надоедали. А руководство университета закрывало на это глаза лишь из боязни огласки и скандала.

– Видишь, я был прав! – обрадовался доктор. – Профессор пытался ее изнасиловать.

– Идем дальше, – продолжил инспектор. – Наш развратник вытащил из машины фрау Элизу. Она начала сопротивляться. Улучив момент, она ударила профессора по голове. Или это мог сделать ее сообщник. А он у Элизы точно был. Мои ребята нашли в кустах возле поляны несколько недавно сломанных веток и обрывок ткани. Убив профессора, Элиза и тот человек, который находился в кустах, вдвоем затащили тело в машину и убежали.

– Стоп! – перебил его доктор. – Тут что-то не сходится! Почему они, с таким трудом запихнув тушу профессора обратно в его машину, на этом успокоились? Зачем вообще они запихивали его в машину? Не проще ли было закопать труп? Или сжечь саму машину?

– Этого я не знаю, – сказал инспектор. – Может быть, они намеревались вернуться обратно ночью?

– А почему не вернулись?

– Не знаю, – сказал инспектор. – Что-то им помешало.

– Вот именно, – ответил доктор. – Знать бы только, что именно.

– Я подумаю, – пообещал ему инспектор.

С этими мыслями он вернулся к себе в кабинет. Там уже находились Карл, Франц и еще двое парней из его отдела. Инспектор рассказал им все, что ему удалось узнать у доктора Кранца.

– Значит, нужно искать Элизу, – сказал Карл. – Она – ключ ко всему случившемуся.

– Позвони еще раз Хелене – подруге Элизы. Она сейчас уже дежурит в Мюнхене на Мариенплац. Я послал ее туда вместе с Густавом. Они поклялись, что будут ждать появления Элизы хоть сутки. Так что ты позвони узнай, какие у них новости, – распорядился инспектор. – Очень надеюсь, что у них появилась какая-нибудь информация. А кстати, что ты тут делаешь? Ты ведь должен был охранять фрау Анну?

– Мы с Андреасом подумали, что фрау Анну, пока она с подругой находится у себя дома, вполне может охранять только один человек. Андреас остался с девушками, а я приехал сюда.

– Отлично, – обрадовался инспектор. – Звони Хелене. А я с ребятами еще раз обойду дома, в которых убили госпожу Кристину и ее приятеля Ханса, и опрошу соседей убитых. Кто-то из них мог видеть серебристо-голубоватую машину, которая стояла возле их домов в момент совершения убийств. Может быть, они и номер запомнили. Хотя это было бы слишком большим подарком. Вполне возможно, что убийца пришел пешком или приехал на такси. А опрашивать таксистов, имея в качестве примет лишь зеленую куртку и спортивную сумку с желтой надписью, мне представляется слишком трудным делом. Хотя, если мы не выйдем на след фрау Элизы и ее жениха в ближайшие сутки, то не исключено, что придется поработать и с таксистами.

– А что делать мне? – спросил Франц.

– Без дела не останешься, – успокоил его инспектор. – Отправишься на машине в Грейн. И проедешься по той дороге, которой мог воспользоваться профессор. И не мне тебя учить. Будешь расспрашивать местных жителей, не видели ли они большой черной машины марки «Мерседес», за которой бы следовало в отдалении светлое, серебристо-голубое авто. Может быть, нам повезет. И еще, ты будешь останавливаться во всех придорожных кафе. Вот тебе список блюд, которые поглотил профессор примерно за час до смерти. Как только найдешь место, где все это подают, то начинай расспрашивать о профессоре и других посетителях. Не исключено, что убийца был там, когда профессор завтракал.

– А когда умер профессор?

– Эксперты сказали, что приблизительно в полдень, – сказал инспектор. – По времени получается, что профессор перекусил, подобрал фрау Элизу возле Эрнте, а потом заехал с ней на ту роковую для него поляну в лесу, где его и убили. Да, кстати, Франц, что слышно по поводу этого Алекса из лаборатории, где работал Клаус? Ты узнавал насчет его алиби?

– Он действительно провел всю неделю, начиная с прошлой пятницы, у себя на озере, – ответил Франц. – Старик сторож подтвердил это. Алекс приехал туда в пятницу вечером прямо с работы, а обратно в Вену уехал лишь через девять дней, в следующее воскресенье.

– Ладно, – вздохнул инспектор. – Значит, мимо. Ну, ребята, поехали. Карл, ты остаешься за дежурного.

Отдав распоряжения, инспектор отправился в путь. А Карл сел за телефон, пытаясь дозвониться до Хелены и Густава. Ему это не удавалось подозрительно долго. Телефоны Густава и Хелены были все время вне зоны досягаемости, что было странно. Карл даже заподозрил, что Густав с Хеленой просто сидят себе в каком-нибудь кафе на Мариенплац вместо того, чтобы дежурить возле статуи Девы Марии. Чтобы не терять времени попусту, Карл позвонил доктору Томасу – отцу Хелены.

– Как хорошо, парень, что ты позвонил! – закричал в трубку старик. – Только что звонила из Мюнхена Элиза. Хотела поговорить с моей дочерью. Я сказал ей, что Хелена тоже в Мюнхене. Я правильно сделал?

– Правильно. Вы молодец! – похвалил его Карл. – А что еще сказала Элиза? Она не сказала, из какого места в Мюнхене она звонит?

– Нет, не сказала, – ответил доктор. – Но я точно понял, что Элиза находится в Мюнхене. Потому что, услышав, что Хелена в Мюнхене, она очень обрадовалась. А вообще голос у нее был грустный. Но моя новость ее явно обрадовала.

Карл немедленно перезвонил Густаву. К счастью, тот сразу ответил. Карл пересказал разговор с доктором Томасом.

– Вызывай подкрепление! – велел он. – Не дури. Элиза может прийти на встречу и не одна.

– Понял, начинаю действовать, – сказал Густав. – Спасибо за звонок.

Карл остался ждать у телефона развития дальнейших событий. Но напрасно он надеялся услышать в скором времени из Мюнхена добрые вести от Густава о задержании Элизы. Прошел час, прошел другой. Минуло время обеда, а Карл все сидел у телефона. Он регулярно звонил Густаву, и тот так же регулярно отвечал Карлу, что у них на Мариенплац все без изменений. Элиза пока не появлялась.

– Не беспокойся, если появится, мы ее не упустим, – заверил Карла Густав. – Хелена говорит, что Элиза назначила ей время на пять вечера. Возможно, она и сегодня появится только к этому времени.

Уже вернулся инспектор Гюнтер со своими помощниками. Приехал Франц с новостями из Ибса, а у Густава все оставалось без изменений. Элиза не объявлялась. В ожидании ее появления Карл совсем истомился и затосковал. Кроме того, он испытывал острую зависть к тем своим товарищам, которые действовали, а не сидели подобно ему дежурными на телефоне.

– Что вам удалось узнать насчет серебристо-голубой машины? – спросил он у инспектора.

– Увы, только двое видели похожую по цвету машину возле дома Кристины. Квартал там тихий и благополучный. Посторонняя машина вблизи от дома бросалась бы в глаза. Но свидетели вроде бы уверены, что такая машина стояла возле скверика между их домом и соседним где-то во второй половине дня. Ближе к вечеру. Но прошло уже порядочно времени, и свидетели не могут с точностью вспомнить, стояла машина там в день убийства или в какой-нибудь другой день.

– А номер? Или хотя бы марку они помнят? – спросил у него Карл.

Инспектор только безнадежно махнул рукой:

– Ничего не помнят. У меня, правда, была надежда на ту пронырливую старую даму, которая якобы видела негра в зеленой куртке возле дома фрау Анны в то время, когда там появился наш второй труп, – сказал он. – Но она никакой серебристой машины поблизости не видела. И вообще, если на то пошло, то почти напротив дома фрау Анны находится бензоколонка. Так что посторонние машины там не редкость. И местные жители к их появлению привыкли и внимания на посторонние машины давно не обращают.

Все заметно приуныли.

– И от Густава никаких новостей, – пожаловался Карл.

– Зато у меня есть куча новостей, – бодрым голосом развеял всеобщее уныние Франц. – Во-первых, я нашел закусочную, где завтракал наш профессор. Там его отлично помнят. Он заказал столько еды, что хватило бы на четверых. И вообще он личность колоритная. Нечасто встретишь такую тушу. В общем, его там помнят. Находится это кафе по дороге из Ибса в Грейн. Дорога действительно проходит через Эрнте. Так что профессор вполне мог после кафе оказаться возле Эрнте и подобрать Элизу. Только непонятно, каким образом он узнал, куда ему нужно ехать.

– Должно быть, ему сообщили, – подал голос Карл. – В том трактире в Эрнте, где мы ночевали, крутились какие-то подозрительные парни. Они ехали за девушками от самого университета, где преподает, вернее, преподавал профессор. Вели себя эти ребята очень осторожно, но глаз с девушек и покойного Герберта не сводили. Думаю, что это вполне могли быть наемники профессора. Ему с его комплекцией и привычкой вкусно покушать трудно было бы следить за девушками. Вот он и нанял каких-то мелких бандитов.

– Это мы проверим, – сказал инспектор. – У тебя сохранились номера их машины?

– Конечно, только не торопись их проверять. Все равно они фальшивые, – сказал Карл. – Сразу после убийства Герберта я первым делом проверил их. Машина с такими номерами действительно существует. Но это пятитонный грузовик, и он принадлежит одной солидной компании по грузоперевозкам.

– Ясно, – кивнул инспектор. – Умные все стали. Фальшивые регистрационные плодятся как грибы. И профессора теперь не допросишь относительно наемников.

– Думаю, что они мелкая сошка, – сказал Карл. – Лично я бы ничего серьезного таким кретинам не доверил. Но для слежки они вполне годились.

– Будем считать, что мы разобрались с тем, как профессор узнал, где ему искать Элизу, – сказал инспектор. – Но все равно этих парней нужно найти. Думаю, они числятся у нас в картотеке. Карл, тебе стоит просмотреть файлы.

– Хорошо, – кивнул Карл.

– Франц, а что у тебя набралось на серебристую машину? – обернулся к другому коллеге инспектор.

Франц победно вздернул голову и обвел всех горделивым взглядом. Определенно, сегодня был его день.

– Такую машину видели несколько жителей окрестностей Ибса, – сказал он. – Видели они и черный «Мерседес» профессора. Только относительно марки серебристой машины свидетели расходятся во мнении. Машина промелькнула слишком быстро. Двое утверждают, что это был «БМВ», а один говорит – «Вольво».

– А стекла?

– Стекла в машине были простые, – сказал Франц. – Но сколько человек сидело в машине, они не заметили. Вроде бы один. Но есть еще новости. Кроме этой машины, следом за профессором двигался еще и «Мерседес» с тонированными стеклами.

– На арабов похоже, машина да и вообще, – сказал инспектор. – А арабы обычно ездят компанией. Хотя этот загадочный Али мог проследовать за Элизой и профессором и один. Ты показывал его фотографии в том кафе, где завтракал профессор.

– Да, – встрепенулся Франц. – Конечно же. И его опознала одна официантка.

– Я же говорил, что за профессором будут следить! – обрадовался инспектор.

– Али сидел не в общем зале, он остался на улице, – продолжил рассказывать Франц. – Официантка случайно его увидела, когда вышла на улицу.

– А что ей понадобилось на улице? – спросил Карл.

– Она накануне поссорилась со своим дружком и поджидала его с извинениями. Парень задерживался, а она злилась и думала, как бы ему отомстить. По понятной причине, она обратила внимание на Али. Парень, что ни говори, очень хорош собой. Вот девушка и запомнила его.

– Его машину она случайно не запомнила?

– Нет, он сначала стоял перед витриной магазина напротив. Потом отошел в тень деревьев неподалеку от кафе, где завтракал профессор. Вообще-то девушка видела какую-то светлую машину с тонированными стеклами. Но особого внимания на нее не обратила.

– Когда перед глазами стоит красивый мужчина, какая девушка будет глазеть на машины, – кивнул инспектор. – Я бы на ее месте поступил так же.

– Хм, – многозначительно хмыкнул Карл.

– То есть я не то хотел сказать, – спохватился инспектор. – Ну вас! Запутали совсем. Франц, ты у нас сегодня один молодец! За сегодняшний день один ты поработал с отдачей. Премирую тебя обедом из китайского кафе. Любишь суши?

– Предпочитаю мясо, – деликатно уточнил Франц. – И спасибо, я уже обедал.

– Все успеваешь! – восхитился инспектор. – А я вот перекушу. Карл, возьми себе тоже порцию. Я купил на всех.

Полицейские, включая и Франца, раскрыли коробочки, вытащили прилагающиеся к еде палочки и только приготовились к трапезе, как раздался телефонный звонок.

– Это Густав! – закричал Карл и первым подскочил к телефону. – Они задержали Элизу в Мюнхене! Он спрашивает, везти ее к нам?

– Конечно! – едва справившись с коварным кусочком рыбы, застрявшим у него в горле, закричал инспектор. – И немедленно.

– Они будут здесь через три часа, – сказал Карл, вешая трубку. – Никак не раньше.

– Что так долго? – заворчал инспектор. – Ну что же, ничего не поделаешь. Будем ждать. Густав не сказал, Элиза явилась на свидание одна?

– Одна, – кивнул Карл. – Ребята из мюнхенской полиции заметили ее еще на подходе к Мариенплац. Они проследили за ней, но никакой посторонней слежки за девушкой не обнаружили.

– И что она говорит? – спросил инспектор. – Зачем она вызвала Хелену в Мюнхен?

– Пока ничего не знаю, – покачал головой Карл. – Скоро вы сможете сами у нее об этом спросить.

В это время раздался телефонный звонок. Карл снова кинулся к телефону. Но на этот раз звонил не Густав, а Андреас.

– Она пропала! – в отчаянии кричал в трубку бедняга.

– Кто? – не понял Карл.

– Пропала! Говорю тебе, пропала! Я только отвернулся, а потом смотрю, одна на месте, а вторая пропала!

– Говори толком, кто пропала?

– Мариша, Мариша твоя пропала.

– А Аня? – тупо спросил Карл.

– Что с ней станется? Она со мной дома. Мы заговорились с ней, а потом смотрим, а Мариши нигде и нет. Ускользнула. Что мне делать?

– Не выпускай из виду вторую, – распорядился Карл. – Я уже еду.

Не обращая внимания на заинтересованные взгляды инспектора и остальных своих коллег, он пулей вылетел из комнаты, забыв на стуле свою куртку, и помчался домой. Мариши там и правда не было. Карл смог в этом убедиться, обыскав всю квартиру и маленький садик, прилегающий к дому.

– Куда она могла уйти? – злился Карл. – Анна, ты ведь ее подруга? Ты ведь знаешь, куда пошла Мариша? Если знаешь, то скажи. Марише может грозить нешуточная опасность. Маньяк до сих пор не пойман.

Безусловно, Анна знала, куда направилась ее подруга. Но она сомневалась, стоит ли говорить об этом своим друзьям, которые хотя и были замечательными парнями, но оставались в то же время полицейскими. Кто их знает, что у них на уме. К тому же Аня получила четкие инструкции от Мариши на тот счет, если обнаружится ее исчезновение.

– Мы с Алексом вчера договорись, что сегодня в шесть часов снова встретимся в «Гамбринусе», – сказала Мариша Ане, отправляясь на свидание.

– Тебе там понравилось? – удивилась Аня. – Вроде бы ты вчера была не в восторге.

– Сегодня я оденусь попроще, – сказала Мариша. – И никаких твоих дурацких духов. Может быть, тогда что-нибудь дельное с Алексом и выйдет. Нельзя же, чтобы такой красавец болтался без надзора. А постоянной подруги у него нет. Я вчера это выяснила в самую первую очередь.

И Мариша отправилась на свидание. Сначала она немного подождала Алекса возле кафе. Он запаздывал. Мариша уже решила, что ждать так долго, значит, окончательно потерять лицо, но тут возле нее затормозил «Вольво» Алекса, и из авто выскочил Алекс собственной персоной.

– Я опоздал! – сообщил он Марише с самым покаянным видом. – Прости меня. Задержали на работе. В связи с исчезновением Клауса у меня прибавилось работы. Господин Острович требует, чтобы я провел полную ревизию исследований Клауса, которыми он занимался в последнее время. Разобрался бы в них, а потом, что желательно, продолжил его работу. И на все это дали сроку одну неделю. Представляешь?!

– Ужасно, – посочувствовала ему Мариша. – А те цветы на заднем сиденье, это ты для кого купил?

– Это тебе, – встрепенулся Алекс. – Только я их не купил, а вырастил сам. Сегодня утром специально нарвал для тебя. Целый день таскаю с собой. Но, по-моему, они сохранились неплохо.

Мариша одобрительно покосилась на букет. Там были поздние нарциссы, тюльпаны и еще какие-то цветы, напоминающие красные, розовые и белые колокольчики.

– Очень красиво, – сказала она. – Спасибо. А у тебя, оказывается, есть сад?

– Да, я ведь живу за городом, – сказал Алекс. – Если захочешь, я как-нибудь покажу тебе свой дом. После смерти родителей я живу в нем совсем один. Честно говоря, мне бывает там довольно тоскливо. Особенно зимой или поздней осенью, когда нечего делать в саду.

– И у тебя большой сад? – спросила Мариша.

Собственно говоря, ей бы хотелось узнать и некоторые подробности про размеры дома Алекса, но она решила, что такой неподдельный интерес к его недвижимости может насторожить парня.

– О, да! Сад у меня большой! – с энтузиазмом воскликнул Алекс. – Так что места в нем хватает для многого. Есть и деревья, и цветы, и альпийские горки. Люблю, когда вокруг меня прекрасные живые создания. Нет ничего более прекрасного, чем здоровое живое существо. Тем, кто сомневается в существовании бога, нужно только внимательно осмотреться вокруг себя. И там, где природа еще не пострадала от деятельности человека, можно увидеть истинное воплощение красоты, сотворение которой невозможно без участия божественной силы.

Такая прочувствованная речь заставила Маришу прослезиться.

– Все живое прекрасно! – продолжал восторгаться Алекс. – Все то, что не испорчено прогрессом, вызывает у меня неподдельный восторг. Я готов любоваться творениями природы часами. Для меня нет ничего прекрасней капли утренней росы на лепестке хризантемы. И чтобы лучи восходящего солнца играли в ней. И…

– Может быть, поедем за город? – поспешно предложила Мариша, которую уже начали утомлять восторги Алекса. – Я тоже люблю природу. И особенно ранней весной.

– Отличная идея! – обрадовался Алекс. – Но только нужно поставить цветы в воду. Правда, я завернул стебли во влажную тряпочку, но боюсь, что они не выдержат долго без воды.

– Но это ведь мои цветы, – напомнила ему Мариша. – Ты их мне подарил.

– Ты ведь не захочешь, чтобы они завяли и погибли, не успев простоять и дня? – с каким-то странным выражением лица спросил у нее Алекс.

Оно, выражение его лица, было настолько неподдающимся описанию, что Мариша разом похолодела, а потом вспотела каким-то мерзким холодным потом. Интуиция подсказала ей отрицательно помотать головой. И Алекс моментально стал прежним Алексом. Он сбегал с пустой бутылкой за водой, пристроил цветы в воду, и только после этого они с Маришей тронулись в путь, любоваться природой.

Городские пейзажи быстро сменились за окном сельскими видами. И Мариша, увлекшаяся тем, что любовалась прекрасным профилем Алекса, быстро забыла о неприятном холоде, охватившем ее недавно. Сейчас все было прекрасно. Вокруг пели птицы, цвела весна, а рядом с ней сидел самый красивый мужчина в мире, который только что подарил ей прекрасный букет цветов, выращенных своими собственными руками. А значит, мужчина был не только красивым, но еще и работящим, что придавало ему двойную цену.

– Может быть, ты покажешь мне свой сад прямо сейчас? – спросила у него Мариша. – Честное слово, я уже созрела для этого. Твои слова разожгли мое любопытство. Я и сама люблю копаться в саду. Прошлым летом у меня цвели великолепные гайлардии, ни у кого из соседей не было таких гигантов. И пурпурная рудбекия тоже удалась на славу.

На этом более чем скромные познания Мариши в цветоводстве закончились. Да и эти два названия задержались у нее в памяти чисто случайно. Обычно Мариша пихала цветочную рассаду и семена в землю, не слишком обременяя себя запоминанием названий растений, как и способом ухода за ними. И как ни странно, они росли отлично. Должно быть, чувствовали, что если сами за себя не постоят, то никто их кончину оплакивать не будет. Вот и цвели. Просто назло Марише.

Но Алекс, кажется, проникся Маришиными познаниями. Во всяком случае, он уважительно покосился на нее и принялся расспрашивать, как выглядели упомянутые Маришей цветы. В конце концов он так ничего из путаных, но многословных объяснений Мариши не понял, но убедился, что она великий цветовод и достойна того, чтобы показать ей свой дом.

– А мы с тобой и едем ко мне, – сказал он Марише. – Уже почти приехали. От моего дома до работы всего двадцать минут езды на машине.

Они и в самом деле уже давно выехали за черту города. И вскоре оказались в чистеньком пригороде Вены. Вдалеке виднелся какой-то поселок, но дом, к которому привез Алекс свою гостью, стоял отдельно от остальных. Его окружал довольно высокий забор из железных, как смогла убедиться Мариша, стержней. Внешне они больше напоминали деревянные палки. Но это была лишь иллюзия. Стержни перемежались каменной кладкой. Что было очень даже живописно. И главное – надежно.

За забором простирался изумительный сад. Вылизанный и ухоженный. В нем уже был зеленый газон и множество весенних цветов. Кроме того, сейчас в нем как раз цвели яблони, сливы и вишни. И еще несколько деревьев, в которых Мариша признала то ли карликовую грушу, то ли айву. А под деревьями расстилался сплошной ковер из трав, цветов и вечнозеленых растений.

– Это просто чудо! – ахнула Мариша. – Сколько цветов! И все такие красивые!

– Нет, ничего особенного. Они так и должны выглядеть, – сказал Алекс. – Проходи.

Он распахнул перед Маришей калитку в сад. Девушка прошла по дорожке из булыжников. По краям от нее тоже росли цветы и зеленела весенняя травка. За дорожкой возвышался дом. Глянув на него один раз, Мариша уже не могла оторвать глаз. Насколько сад был весел и совершенен, настолько дом угнетал и навевал мрачные мысли. И это, несмотря на то, что его темные каменные стены были увиты плющом и побегами дикого винограда.

– Твой дом, должно быть, очень старый, – сказала Мариша, понизив голос.

– Не очень, – сказал Алекс. – Его построил мой прадед. А отец перестроил внутренние помещения, перекрыл крышу и вырыл гараж и подпол. Ну, и конечно, усовершенствовал коммуникации.

Но, несмотря на слова Алекса, дом продолжал производить на Маришу мрачное впечатление. Он был сложен из массивных глыб серого камня. Белые стеклопакеты и балкончики под окнами верхнего этажа ничуть не оживляли его фасада. В доме было всего два этажа, но казалось, что он нависает над всем садом давящей серой громадиной.

– Пойдем, я покажу тебе свою оранжерею, – отвлек ее Алекс от мрачных мыслей.

Оранжерея и в самом деле была образцом порядка и красоты. Она была построена из стекла и белых металлических стяжек и подпорок. Кроме того, тут была хитро расположенная система зеркал.

– Они позволяют уменьшить затраты на электроэнергию почти втрое, – объяснил Алекс. – Солнце обогревает мою оранжерею, а кроме того, зеркала позволяют зрительно увеличить пространство. И наконец, они просто красивы.

– Здорово! – только и смогла выдохнуть Мариша, глядя на орхидеи и тепличные розовые кусты, сплошь усыпанные бутонами.

Розы должны были вот-вот зацвести, в ближайшие день-два. Что касается орхидей, то у Алекса они были всевозможных расцветок. От снежно-белых до почти черных. Вообще-то Мариша никогда не питала пристрастия к этим тропическим цветам. Их паразитический образ жизни претил ее деятельной натуре. Но в оранжерее у Алекса орхидеи выглядели вполне невинно. Так что Мариша всласть налюбовалась ими.

Кроме роз и орхидей, тут было еще множество цветов и растений. Были папоротники и пальмы в красивых керамических кашпо. Были какие-то декоративные кустарники, сплошь осыпанные мелкими алыми цветочками. Была роскошная азалия, ростом почти с Маришу. Она не цвела, но все равно выглядела впечатляюще.

– Тебе нравится у меня? – спросил Алекс.

Мариша молча кивнула. Сил ответить у нее просто не было. К тому же у нее зародилось нехорошее предчувствие, что вся эта красота требует для своего поддержания поистине каторжного труда.

– Ты еще не видела всего, – сказал ей Алекс. – Пойдем, я покажу тебе свой дом.

Вот в дом Марише идти совсем не хотелось. Но из любопытства она все-таки пошла. Они попали в дом прямо через дверь из оранжереи. И оказались в большой комнате, где по выкрашенным в светло-лимонный цвет стенам были развешаны прекрасные фотографии с видами природы, животных и людей. Все фотографии объединяло между собой одно – красота. Мариша обратила внимание, что на всех фотографиях запечатлены здоровые, полные сил существа. Не было ни одного старика или больного.

Как только они вошли в комнату, раздался лай, и в комнату влетела поистине громадная псина. Ее рыжая с коричневыми и черными пятнами шерсть свисала длинными густыми волнами.

– Ах ты, соня, – ласково сказал Алекс. – Проспал хозяина. Не успел у двери встретить, да? Но хоть сны тебе, Макси, хорошие снились?

Пока Алекс разговаривал со своим любимцем, Мариша разглядывала обоих. Макси от души веселился у ног хозяина, время от времени делая попытки обнять его за плечи передними лапами. Мариша могла бы поклясться, что ей в жизни не доводилось видеть более крупного и красивого пса. Хозяин и собака были под стать друг другу.

– Макси, познакомься с твоей будущей хозяйкой, – неожиданно сказал псу Алекс.

Эти слова вывели Маришу из задумчивости. Она вздрогнула.

– Что? – ошеломленно переспросила она у Алекса шепотом. – Что ты сейчас сказал?

Но тот словно и не слышал. Без малейшей тени улыбки или другого намека на то, что сказанное им – всего лишь шутка, он направился на кухню, поманив за собой собаку.

– Пошли, Макси, я дам тебе поесть. Наверно, успел проголодаться, обжора?

Насыпав собаке в миску вдоволь сухого корма и налив воды, Алекс обратился к Марише:

– Ты не против пройти отсюда? Макси начинает нервничать, когда смотрят, как он ест. К тому же он жуткий неряха, а у нас с тобой есть занятие поинтересней, чем глазеть на обжирающегося пса.

Под интересным занятием он вовсе не подразумевал то самое, о чем наивно подумала Мариша. Напрасно она мечтала, что Алекс сейчас набросится на нее с поцелуями и понесет на руках в свою спальню. Вместо этого он потащил ее дальше по дому. Это было тоже интересно, но все же не совсем то. Начали они свой осмотр с той самой комнаты, куда попали из оранжереи.

В комнате был роскошный декорированный черным металлом камин. Несколько мягких кресел приятного зеленого цвета и необычной причудливо изогнутой формы. Мариша попробовала усесться в одно из таких кресел и нашла, что оно очень удобно для спины и прочих частей тела. Еще в комнате стояла софа из гарнитура и имелся бар. Вот он выделялся из общего стиля. Отделанный резным дубом, он был откровенно мрачным, хотя по-своему и красивым. Мариша сказала об этом Алексу.

– Да, я знаю, – кивнул тот. – Отец оставил бар в том виде, в каком он был при деде. Там стоят бутылки коньяка, которому больше ста лет. И отец решил, что они будут лучше смотреться в таком старинном окружении. Хочешь чего-нибудь выпить?

Мариша кивнула. Алекс налил себе виноградного сока, а ей предложил на выбор богатую коллекцию вин. Глаза у Мариши разбежались. В конце концов она остановила свой выбор на невзрачной с виду бутылочке светлого вина.

– Хороший выбор, – одобрил Алекс. – Вино из сорта винограда Гевюртцтраминер. 1985 год. Удачный год для этого вина.

Она налил Марише в бокал прозрачной светлой влаги. Мариша глотнула и должна была признать, что вино и в самом деле отменное. Пусть виноделы Франции во все горло кричат, что вино должно быть сухим, но Марише такие изыски были не по душе. Вино должно быть подобно виноградному соку, из которого и сделано. Но, в отличие от сока, вино должно пьянить. Это вино было именно таким. Мариша выпила один бокал, а потом потребовала налить себе второй. И почувствовала, что готова примириться с домом Алекса.

И они пошли дальше осматривать его. Настроение у Мариши поднялось. Дом изнутри уже не казался таким мрачным. Алекс недавно сделал в нем ремонт, поменял полностью вышедшую из моды отделку стен, и теперь он был типичным современным жилищем. Со светлыми дверными панелями, золотистыми паркетными полами и покрашенными в светлые тона стенами.

– А здесь у меня водоем, – сказал Алекс, остановившись перед сплошной белой дверью.

– Ты хочешь сказать – бассейн? – уточнила Мариша, не вполне его поняв, но живо смекнув, что купальника у нее с собой нет, а значит…

Алекс распахнул перед ней дверь, и Мариша поняла, что значит «снова откладывается на неопределенное время». В комнате и в самом деле имелся водоем. Но он был уже занят многочисленными рыбами с яркой пестрой окраской и удивительными формами плавников, живописными водорослями и многочисленными водными растениями.

– Кто это такая? – спросила Мариша, указывая на красную рыбу с шаровидными боками в золотых пятнах и красным вуалевым хвостом.

– Тропическая форель, – сказал Алекс. – Правда, красивая?

– Да, очень, – кивнула Мариша.

– Моя любимица, – сказал Алекс. – Ты тоже на нее первую обратила внимание. Тебе не кажется, что это свидетельствует о том, что из нас получится отличная пара? Мы чувствуем одинаково. И нам нравятся одни и те же вещи.

– Не знаю, – пробормотала Мариша.

Еще никогда в жизни ей не делали предложения выйти замуж или по крайней мере составить пару уже на втором свидании. Вдруг очень кстати в углу комнаты закачались какие-то комнатные растения, которые росли тут прямо на полу. В полу было сделано углубление, заполненное землей и песком и прикрытое сверху полосой дерна. Так что создавалась полная иллюзия, что растения растут прямо на полу.

– Ой, а кто это там? – взвизгнула Мариша, указывая на шевелящийся амариллис.

– Где? – спросил Алекс.

– Вон там.

Алекс сделал несколько шагов в указанном Маришей направлении. Раздвинул кусты и засмеялся.

– Иди сюда, – махнул он Марише рукой.

Мариша с некоторой опаской подошла, не зная, что еще ей доведется увидеть в этом необычном доме, и заметила под рукой Алекса большую черепаху с ластами вместо ног.

– Это Этель, – ласково погладил черепаху по выпуклому и блестящему панцирю Алекс. – Морская черепаха. Моя любимица.

Он взял черепаху на руки и отнес в водоем. Черепаха сразу же заработала ластами и уплыла.

– Ходила проверить, как там ее кладка, – сказал Алекс. – Она недавно снесла яйца. В природе черепахи не проявляют большой заботы о своем потомстве. Но Этель оказалась на редкость внимательной мамашей. Каждый день выбирается из бассейна и идет смотреть, не вылупился ли кто из ее яиц.

Они посмотрели вслед уплывающей Этель. И вскоре Мариша увидела, как к первой черепахе присоединилась еще одна. Вторая была чуть больше размером.

– Это ее друг, – сказал Алекс. – Пойдем дальше? Хотя вроде бы я тебе уже все показал. Нет, еще осталось…

– Знаешь что, а пойдем смотреть твой подвал? – предложила Алексу опьяневшая Мариша. – Там у тебя темно?

По лицу Алекса промелькнула тень неудовольствия.

– Думаю, что там как раз нечего смотреть, – сказал он. – Подвал и есть подвал. Разве тебе не нравятся верхние комнаты? Мне казалось, что мой дизайнер хорошо поработал над ними. Мы вместе составляли план, где и как будут обновлены помещения.

– Что ты, мне нравится! – искренне восхитилась Мариша. – Вы отлично поработали. И дом получился отличный. Я бы сама с радостью жила в таком прекрасном доме.

– Все в твоих руках, – загадочно улыбнувшись, ответил Алекс. – Ты вполне можешь тут поселиться, если сама этого захочешь.

И после этого обнадеживающего обещания он, к полному разочарованию Мариши, усадил ее в машину и отвез обратно в Вену. Мариша и опомниться не успела, как оказалась возле дверей Аниного дома.

– Сегодня у меня есть еще дела, – сказал ей Алекс. – Прости. Босс нагрузил сверх меры. А завтра мы сможем снова сходить с тобой погулять. Завтра я не позволю задержать меня на работе дольше положенного времени и навьючивать работой. Скажи, ты согласна?

– Конечно, – кивнула Мариша.

– И вот еще, – замялся Алекс. – Я хочу попросить тебя об одной вещи. Ты позволишь?

– Угу, – кивнула Мариша.

– Ты самая очаровательная девушка, какую я видел за свою жизнь. И мне бы очень хотелось, чтобы ты была всегда со мной рядом, – сказал Алекс.

Потом он быстро поцеловал ее. Мариша не отстранилась. Просто не успела еще прийти в себя от шока. Потом Алекс поцеловал ее еще и еще. Мариша подумала, что никогда еще мужские поцелуи не доставляли ей столько удовольствия. Она буквально млела в объятиях Алекса. И совсем ни о чем не думала.

– Так ты согласна? – шепотом спросил у нее Алекс, нежно поправляя прядь волос на Маришином виске. – Согласна стать моей спутницей жизни? Согласна делить со мной радости и невзгоды?

«Да!!!» – хотела крикнуть Мариша.

Но вовремя вспомнила, что мужчины не любят, когда женщины сразу же соглашаются на их предложения. А любят они, чтобы их сначала немного помучили. Поэтому Мариша обняла Алекса покрепче и пролепетала, что она подумает о его предложении. Что оно, конечно, очень соблазнительное. Лично к самому кандидату у нее нет ни малейших претензий. Но переселиться в другой дом и другую страну – это очень серьезный шаг. Ей нужно подумать.

– Я понимаю, – ответил Алекс. – Я подожду. Тебе хватит времени подумать до завтра?

– Завтра я уже смогу тебе ответить, – кивнула Мариша, решив, что у нее у самой терпения не хватит тянуть с ответом дольше.

Алекс улыбнулся, поцеловал ее еще раз, помахал ей на прощание рукой и уехал. А Мариша осталась стоять, глядя ему вслед и сама не понимая, почему, собственно говоря, она не радуется. Алекс был просто чудом. Его дом и сад совершенством. Мариша не лгала, когда говорила, что охотно бы поселилась там.

Лишь одно небольшое облачко затмевало ее счастье. Когда они с Алексом стояли на лестнице и прощались, Марише почудился негромкий вой, доносящийся с другой стороны дома. Звук был таким слабым, что Мариша едва расслышала его. Это мог быть и вой ветра в каминных трубах, и скрип оседающих старых стен. Но Мариша почему-то была уверена, что этот звук издало живое существо. А ведь Алекс сказал, что он живет в доме совсем один.

– Ну что? – набросилась на Маришу Аня, когда та вернулась домой. – Тут Карл прямо писает кипятком от злости.

– Он узнал, что я была с Алексом? – ахнула Мариша. – Ты ему рассказала?

– Пришлось, – пожала плечами Аня. – Верней, я не назвала имени. Просто сказала, что ты ушла на свидание со своим парнем. А что мне было делать? Они с Андреасом вдвоем так на меня насели, что мне против них было никак не выстоять. Простишь меня?

– Прощу, – кивнула Мариша.

– А как у тебя прошло это свидание? Он объяснился тебе в любви? – затеребила подругу Аня. – Говори же, я сгораю от любопытства.

Но Мариша не успела толком ничего рассказать подруге. Собственно говоря, ей вообще рта открыть не дали. Потому что в этот момент раздался топот ног, и в комнату влетел запыхавшийся и красный Карл. Следом за ним ввалился бледный Андреас.

– Где ты была все это время? – хором спросили они у Мариши.

– Какое ваше дело? – приняв максимально величественную позу, спросила в свою очередь Мариша. – Я свободная женщина. С кем хочу, с тем и встречаюсь.

– Можешь встречаться с кем хочешь только после того, как мы поймаем преступника, – прорычал Карл. – Как ты не понимаешь, пока он не пойман, вы обе подвергаетесь опасности.

– Вот и ищите своего преступника, – ответила Мариша. – Вы же полицейские, правда? А меня оставьте в покое. К вашему сведению, я встречаюсь исключительно с порядочными людьми. Так что сами понимаете, в вашем обществе мне находиться тяжело.

И она осторожно из-под опущенных ресниц посмотрела, произвели ли ее слова какой-нибудь эффект. Оказалось, произвели. Карл сверлил ее гневным взглядом. Андреас медленно обдумывал сказанное Маришей. И по мере того, как до него доходил смысл ее слов, он так же медленно краснел. Карл не сводил с Мариши пронзительного взгляда и, напротив, бледнел.

«Еще немного, и на мне осталась бы дырка от его взгляда, – подумала про себя Мариша. – Чего это он так раскипятился?»

– Что этот негодяй с тобой делал? – неожиданно глухим голосом спросил Карл у Мариши. – Что? Кто он вообще такой?

«Тебе-то какое дело?» – хотела спросить Мариша, но не спросила.

Что-то в лице Карла заставило ее промолчать. Кто его знает, с кем она была. А потом еще попрется на ночь глядя выяснять отношения с Алексом. А у того серьезная работа. Всю ночь ее любимый работать будет. Ему не до разговоров с тупым и ревнивым полицейским по имени Карл. Надо же! Вообразил себе, что Мариша его собственность! Да кто ему повод для этого давал!

– Ничего мой друг со мной не делал, – скромно ответила Мариша. – Он отличный парень. И очень меня уважает. Мы с ним просто посидели в кафе. Он рассказывал мне про то, какие отличные подснежники у него в этом году распустились возле дома.

– Что ты тут городишь? – взвился Карл. – Какие еще подснежники?

– Да, он выращивает цветы у себя в саду, – кивнула Мариша, доставая из-за спины букет, подаренный ей Алексом. – Вот, эти нарциссы он вырастил специально для меня.

При виде букета Карл онемел. Мариша торжествующе молчала. Последнее слово явно осталось за ней. Так ничего больше и не произнеся, Карл вышел из комнаты. Следом за ним вышел Андреас. А потом раздался звук, который заставил подруг подпрыгнуть от возмущения. В двери повернули ключ. Подруги кинулись к двери и подергали ее изо всех сил. Так и есть! Дверь оказалась заперта. Вторая дверь, которая вела в сад, тоже самым таинственным образом оказалась закрыта.

– Ну, не свиньи эти парни? – возмутилась Аня. – Запереть меня в моем же собственном доме. Еще и телефон небось обрезали.

Словно в ответ телефон жалобно тренькнул. Мариша сняла трубку и прислушалась. Гудков не было.

– Так и есть, – сказала она. – Связи с внешним миром они нас тоже лишили. Ну, подруга, мы теперь с тобой на самом настоящем осадном положении. Думай, как выбираться будем.

– А, собственно, зачем нам выбираться? – задумчиво спросила у нее Аня. – Выпустят они нас с тобой в конце концов. Не могут же они замуровать нас в этой комнате навечно.

– Навечно не могут, – согласилась Мариша. – А на несколько дней вполне могут. А если я завтра не приду на свидание с Алексом, то он, чего доброго, еще подумает, что я решила не выходить за него замуж.

– Он сделал тебе предложение? – возликовала Аня. – Боже, как я рада за тебя!

– Погоди радоваться, – сказала Мариша. – Еще ничего не известно. Может быть, он еще передумает. Или я не соглашусь. Слышишь?

– Что?

– Вроде бы ушли, – сказала Мариша. – Входная дверь хлопнула. И голосов больше не слышно.

– Странно, – сказала Аня. – Оба сразу ушли? А кто нас будет кормить ужином? Я приготовила отличные котлетки из свежей свинины. А теперь эти гады даже не дадут их нам. Небось сами сожрут. Мариша, неужели они оба ушли?

– Это мы сейчас с тобой выясним, – ответила Мариша.

Она несколько раз несильно стукнула по двери кулаком. Никакой реакции. Тогда Мариша стукнула посильней. С потолка посыпалась штукатурка.

– Ты не сломай мне дверь, – испугалась Аня.

– А как иначе предлагаешь нам выбраться отсюда? – удивилась Мариша.

– Но зачем нам выбираться? Может быть, ребята ненадолго ушли. Вернутся и выпустят.

– Не знаю, как у тебя, а у меня большие планы на этот вечер, – сказала Мариша. – И на ночь тоже.

– Ты что, снова собираешься к Алексу? – догадалась Аня.

– Да, – кивнула Мариша. – Только он об этом еще не знает. Хочу нанести ему неожиданный визит и посмотреть, чем он там занимается на самом деле, сказав мне, что собирается проработать всю ночь над каким-то там исследованием.

– Но зачем? – удивленно спросила Аня. – Зачем тебе это нужно?

– Ты даешь! Завтра мне нужно дать ему ответ, выйду я за него замуж или нет. Для себя я уже решила, что скажу «да». Так должна же я выяснить побольше о человеке, за которого выхожу замуж.

– Но можно сделать это как-то иначе, – нерешительно предположила Аня. – Подольше пообщаться с ним, что ли.

– Вот ты долго общалась со своим Гербертом прежде, чей выйти за него замуж?

– Я – да, – утвердительно кивнула Аня. – Почти четыре месяца.

– И что ты узнала о нем за это время? – спросила Мариша. – Черта лысого ты узнала, какой он на самом деле человек. Любовницу свою он от тебя все это время прятал. Нацепил личину любящего и тактичного мужчины и обманул тебя, наивную. А как шлепнули печать в паспорт, так он и распоясался. И показал, на что он на самом деле способен. Нет, ты как хочешь, а я должна про Алекса всю его подноготную выяснить еще до свадьбы. А то потом разводиться себе дороже выйдет. Уж я себя знаю.

– И что ты собираешься для этого предпринять?

– Чтобы выяснить, что он за личность, нужно пробраться к нему тайно, – объяснила Мариша. – Иначе он введет меня в обман. Влюбленную девушку ведь так легко обмануть.

Аня взглянула на дело с Маришиной точки зрения и признала, что подруга, пожалуй, права.

– И когда ты намерена на него поглядеть?

– Нынче же ночью, – ответила Мариша.

Аня снова засомневалась:

– Но на чем ты доберешься?

– Разве полиция не вернула тебе машину твоего покойного мужа Герберта?

– Еще нет, – покачала головой Аня. – Все не так просто. Нужно ждать, пока я вступлю в права наследства.

– О господи! – простонала Мариша. – Бюрократы чертовы! Ну, ничего. Я что-нибудь придумаю. В конце концов, дойду пешком. Тут недалеко.

– Я не позволю тебя шастать одной по ночным дорогам, – испугалась Аня. – Я пойду с тобой.

– Ни за что, – замотала головой Мариша. – За тобой охотится маньяк, который уже убил Кристину и Ханса. И еще кто-то убил Герберта и профессора. Кстати, а Карл ничего не рассказывал про то, кто убил профессора?

– Знаешь, мне кажется, что Карл в тебя тоже влюблен, – сказала вместо ответа Аня. – Когда Андреас обнаружил, что тебя нет, он сразу же позвонил Карлу. И тот примчался из полиции словно на помеле. На нем прямо лица не было. И потом он очень волновался. Слушай, а может быть, тебе стоит на него обратить внимание? Карлу точно нечего скрывать. Он весь такой, какой есть на самом деле.

– Кончай мне мозги пудрить своим Карлом! Ты лучше скажи, рассказал он что-нибудь о смерти профессора? – перебила ее Мариша.

Аня вздохнула и покорно начала рассказывать:

– Насколько я поняла со слов Карла, и учти, что он разговаривал не со мной, а с Андреасом, в полиции считают, что профессор и был тем человеком, который увез Элизу.

– Разве они знакомы?

– Конечно, – недоуменно пожала плечами Аня. – Профессор же был знаком с Клаусом. Так что Элиза его тоже знала. Хотя бы видела. Так что ничего удивительного нет в том, что она села к нему в машину.

– Ну, ладно. А что дальше?

– Профессора убили, и полиция считает, что это сделала Элиза или ее сообщник. И теперь полиция вроде бы вышла на след Элизы, – неуверенно сказала Аня. – И вроде бы ее даже задержали. Но Карл толком ничего об этом не узнал, потому что ему позвонил Андреас и велел приезжать сюда.

– Ясно, – сказала Мариша. – Тогда я догадываюсь, куда отправились наши охранники. Думаю, что завтра они смогут нам побольше рассказать об Элизе, ее арабе и смерти профессора.

– Ты не передумала ехать к Алексу?

– К Алексу я поеду прямо сейчас, – сказала Мариша. – Пока доберусь, уже совсем стемнеет. А к утру я вернусь.

– Мы вернемся, – поправила ее Аня. – Одну я тебя никуда не отпущу.

– Хорошо, если ты настаиваешь, то поедем вдвоем, – кивнула Мариша. – Но как мы отсюда выберемся? Обе двери закрыты. А ломать ты их не разрешаешь.

– Ты забыла про окна, – с торжеством сказала Аня. – Через них и вылезем.

– Окна! – обрадовалась Мариша. – И в самом деле. Как я сама не сообразила!

Подруги облюбовали одно из трех имеющихся в комнате окон и принялись думать, как бы им его получше использовать. Честно говоря, окна были все совершенно одинаковые. Ну просто близнецы! Вдобавок они были расположены почти под самым потолком и были до того узкими, что подруги даже усомнились, смогут ли они в них вообще протиснуться.

– Ясно, почему Карл даже не подумал о них и почему они его не обеспокоили, – сказала Мариша. – Нам с тобой просто так до них не дотянуться. Какая тут высота в комнате?

– Три метра, – пожала плечами Аня. – Как везде.

– Мы сможем подтащить кровать? – спросила у нее Мариша.

– Нет, она привинчена к стене.

– Идиотизм, – пробормотала Мариша. – И ты вышла замуж за человека, у которого кровать привинчена намертво к стене? Детективы не смотришь? Совсем ума на старости лет лишилась?

– Найди получше, – огрызнулась Аня. – К тому же шкаф не привинчен. Его можно подтащить к окну.

Мариша осмотрела трехметрового монстра из темного дерева, который почти подпирал собой потолок.

– И что это нам даст? – спросила она. – Предположим, мы сможем сдвинуть его с места, но все равно в нем никак не меньше двух метров девяноста сантиметров. Там наверху щель остается не больше десяти сантиметров.

Подруги огляделись по сторонам. Кроме привинченной кровати и огромного шкафа, в комнате еще стояли две небольшие, изящные, выкрашенные черным лаком тумбочки. По одной на каждого из супругов.

– Можно попробовать их, – с сомнением сказала Мариша. – Только не уверена, что они выдержат. Какие-то они у вас хлипкие.

Тем не менее выбирать больше было не из чего. И подруги поставили тумбочки одну на другую.

– Если встать на верхнюю, то как раз получится до окна, – с удовлетворением констатировала Мариша. – Лезь, Аня.

– Почему снова я?

– Ты миниатюрней, – сказала Мариша. – Раз уж довелось родиться такой пигалицей, то неси свой крест с достоинством. Вот все, что я могу тебе сказать.

Аня немного пошипела в ответ, но полезла. Мариша была права. Тумбочки-то не ахти. Они жалобно скрипели и тряслись. Маришин вес они бы вряд ли выдержали. Наконец Аня утвердилась на самом верху возле окна и легонько подергала оконную ручку.

– Не открывается, – пожаловалась она стоящей внизу с задранной головой Марише.

– Попробуй дернуть посильней, – без всякой задней мысли подсказала Мариша.

Аня дернула, потом еще разок. Наконец дернула совсем сильно и… Тумбочки с грохотом полетели вниз. А Аня осталась висеть на высоте трех метров, вцепившись намертво в открывшуюся оконную раму.

– Ой, мама! – прошептала Мариша. – Анька, прыгай. Я тебя поймаю.

Аня послушно отпустила оконную раму и полетела вниз. Приземлилась она удачно. Прямо на голову Мариши. Так что обе подруги с грохотом свалились на пол. Дом содрогнулся.

– Плохо, что мы в Австрии, – задумчиво сказала Мариша, лежа на ковре, придавленная Аней.

– Почему?

– Мы с тобой такой тарарам устроили. У нас бы в Питере соседи уже давно милицию вызвали. И милиция бы нас вызволила из ловушки. Не пришлось бы через окошко сигать. А здесь все словно не слышат, что у нас творится.

– В Европе никому интереса нет до того, чем соседи занимаются, – согласилась Аня. – Просто возмутительное равнодушие.

– Ну что? Попробуем еще разок?

– Попробуем, – кряхтя, ответила Аня.

Подруги снова поставили тумбочку на тумбочку. Аня влезла на них и просунула голову в окно.

– Голова пролезает, – проинформировала она Маришу.

– Тогда и все остальное пройдет, – сказала та.

– Но снаружи не за что уцепиться, – пожаловалась Аня.

– Тогда лезь задом, – велела ей Мариша. – То есть ногами вперед.

– С тобой только свяжись, – проворчала Аня, но послушалась.

Изогнувшись под немыслимым углом, она сначала просунула в окно одну ногу, потом вторую. И начала ерзать, чтобы просунуть в окно следующие части своего тела.

– Не получается, – пропыхтела она. – Попа застряла.

– Лезь обратно, – велела ей Мариша.

Аня попробовала и поняла, что и обратно она не может.

– Мариша, я застряла! – завопила она. – Совсем! Ни туда и ни сюда. Спаси меня!

– Горе мне с тобой, – простонала Мариша. – Ладно, держись. Я уже лезу.

– Ногам на улице холодно, – пожаловалась Аня. – Я же без колготок. А халат задрался. Лезь быстрей давай! Я схвачу воспаление.

– Сейчас, сейчас, – пропыхтела Мариша. – Потерпи еще чуток.

В это время к дому подходила старая фрау Магда. После того, как несколько дней назад старуха увидела выбегающего из подъезда негра в зеленой куртке, а потом появилась полиция, машины «Скорой помощи» и вынесли труп на носилках, фрау Магда поклялась себе не впутываться больше в чужие дела. После видения негра в зеленой куртке у нее были большие хлопоты с полицией. Ее допрашивали несколько раз, все чего-то допытывались и вообще лишили покоя, намекая, что никакого негра и не было вовсе. А ей он просто померещился.

В конце концов фрау Магда и сама уверилась, что у нее были галлюцинации. И вообще посещают видения. И она помчалась к психоаналитику. Тот ее успокоил, но намекнул, что в ее возрасте следует побольше сидеть дома и думать исключительно о себе и своем здоровье. Так что теперь, что бы ни случилось, она решила держать рот на замке. Это ее намерение психоаналитик горячо одобрил.

Сейчас она как раз шла от своего врача. И пребывала в самом умиротворенном состоянии. Сегодня состоялся последний сеанс, и психоаналитик уверил свою пациентку, что проблем с видениями у нее больше не будет. Фрау Магда подходила к своему дому и по привычке поглядывала по сторонам. Ничего интересного не происходило. Тогда она зачем-то подняла глаза и ошеломленно застыла на месте словно вкопанная.

Прямо на стене дома болтались две голых белых ноги и высовывалась часть туловища. Такая именно часть высовывалась, что фрау Магда даже самой себе постеснялась бы это сказать.

– Мать честная! – ахнула старуха. – Это же голая з…

Она осеклась. Потому что в это время голые ноги задергались энергичней, словно требуя к себе внимания. Фрау Магда прекрасно знала, чья это квартира, где из окон бесстыдно вывешивают голые ноги за окна. Это были окна квартиры господина Герберта, которого старуха очень уважала за вежливость и интеллигентность. И угораздило же его жениться на этой вульгарной русской особе. Фрау Магда не сомневалась, что это именно ее ноги сейчас нагло болтаются в воздухе.

– Добрый вечер! – услышала фрау Магда.

Она оглянулась и увидела еще одного своего соседа – молодого человека. Про него фрау Магда знала лишь то, что он владелец аптеки, находящейся в соседнем переулке. Занятие, на ее взгляд, вполне достойное. Жил он в доме недавно. Поэтому имени его фрау Магда еще не успела узнать.

Молодой человек был молодым только в глазах старой фрау Магды. А на самом деле ему уже давно минуло сорок. Он был довольно упитан и невысок ростом. Еще фрау Магда знала про него, что сосед был холост. Что позволяло фрау Магде иметь его в виду для одной из своих многочисленных племянниц.

– С вами что-то случилось? – спросил фрау Магду сосед. – Я наблюдал за вами издали. Вы стоите на этом месте уже несколько минут.

– Посмотрите! – позабыв все советы своего психоаналитика, возмущенно потребовала фрау Магда, показывая на стену дома. – Разве это не безобразие?

– А что там? – вежливо поинтересовался сосед после того, как посмотрел в указанном фрау Магдой направлении.

– Как что?! – едва не потеряла дар речи бедная женщина. – Ноги! Голые белые ноги высунулись из окна. Женские, по всей видимости. Вы их что, не видите?

– Нет, – признался сосед.

Фрау Магда посмотрела на стену дома. И у нее от удивления едва не выпала ее любимая вставная челюсть. Энергично болтающихся в воздухе ног там и в самом деле больше не было.

– А ноги в этот раз точно были белые? – ехидно поинтересовался у фрау Магды аптекарь, сразу перестав казаться ей таким уж симпатичным.

Фрау Магда сразу поняла, куда он гнет. И надулась.

– Или, может быть, тот ваш давешний негр, которым вы перепугали весь наш дом, теперь является вам по частям? – снова спросил у фрау Магды ехидный сосед. – А для разнообразия превратился на этот раз в женщину?

Фрау Магда сердито покосилась на него. Просто на редкость зловредный тип. Фрау Магда даже удивилась, как это ей в голову могла прийти мысль сватать его для своих племянниц. Он же просто чурбан! Думает, купил аптеку, так теперь может издеваться над пожилыми людьми. Еще неизвестно, откуда он взял деньги на свою аптеку. Украл, не иначе.

Сосед тем временем, посмеиваясь на ходу над старенькой фрау Магдой, отправился к себе домой. Но он был отомщен тем, что, проходя мимо черного хода в бывший садик Герберта, был сбит с ног и брошен на асфальт распахнувшейся дверью. И к тому же здорово помят ногами Мариши.

А у подруг события развивались следующим образом. После того как Мариша выпихнула в окно Аню, она немного подождала, прислушиваясь к результатам опыта. Судя по тому, как Анька ругалась, сломано у нее ничего не было. Так что опыт можно было считать удачным.

– Давай скорей, – подала голос Мариша. – Открывай дверь.

– Самой холодно, – пробурчала из-за двери Аня. – Я же в одном халате в окно полезла. И потом сколько еще на ветру болталась. Вот теперь с замком не могу справиться.

– А ключ нашла?

– Да, ключ-то я нашла. Он на своем обычном месте под вазоном лежал. Но замок заело. Или это у меня руки так трясутся. Все-таки вечер уже. Холодно. И я не девочка, чтобы с трехметровой высоты падать.

Наконец Аня справилась с замком и открыла дверь спальни. Она потрусила к шкафу переодеваться во что-нибудь теплое. Мариша уже была одета, поэтому помчалась через садик к калитке, которой и сбила с ног ничего не подозревающего аптекаря. Тот откатился в сторону, где и получил еще один ощутимый толчок в бок. Это не успевшая вовремя затормозить Мариша въехала в него носком ботинка.

– Это безобразие! – взвизгнул аптекарь. – Что вы себе позволяете?

В это время на улице появилась Аня, успевшая уже нацепить на себя джинсы, кроссовки, теплый свитер и напялить еще куртку на подстежке.

– Мариша, что ты натворила? – возмутилась она. – Это же наш сосед. Что же, выходит, тебя на пять минут оставить нельзя? Простите ее, господин аптекарь.

– Вот еще, – пробурчал аптекарь, оказавшийся чрезвычайно неприятным типом. – Я немедленно еду в полицию и добьюсь, чтобы вы получили за свое хулиганство порядочный штраф. Надеюсь, это научит вас вести себя прилично.

Мариша открыла уже рот, чтобы сказать этому хмырю, что она думает о нем лично и тем более об австрийской полиции. Но Аня повисла на ней, умоляя молчать. И вообще на дураков реагировать не стоит. Поэтому аптекарь ушел с относительно легкими повреждениями: немного прихрамывал. Ну и что такого? Ему еще повезло, некоторым после общения с Маришей приходилось и в больнице полежать.

Подруги вылетели из переулочка, в который выходила задняя дверь черного хода из их квартиры. Там все еще стояла фрау Магда и пыталась привести себя в чувство, таращась на стену дома. Бедная старуха ждала, когда она снова увидит там голые ноги. И тогда она сможет позвать свидетелей, чтобы ей точно сказали, сумасшедшая она или это кто-то другой не в себе. Девушек она сначала не заметила. Девушки ее, впрочем, тоже. Так как фрау Магду загораживал от них большой рекламный щит.

– И что теперь? – спросила у Мариши Аня. – Где мы возьмем машину?

– Да что тут сложного? – удивилась Мариша. – Вон их сколько. Стоят вдоль домов.

– И у каждой есть хозяин, – предупредила ее Аня. – Вон, например, стоит «Вольво» того хмыря, которого ты только что сбила с ног.

– Где? – оживилась Мариша.

– Розовая машина с люком на крыше, – указала Аня, забыв, что такой живой интерес Мариши обычно не к добру.

Мариша направилась к машине походкой пантеры. Она обошла ее вокруг, заглянула внутрь.

– Сигнализация – плевое дело, – сообщила она Ане. – Нам сейчас не до сигнализации. А так на улице никого. Возьмем машину, съездим и вернемся обратно. Я этого колобка здорово пнула. И на ногу ему еще со всей силы даванула. Так что он особенно не побегает. Пока спустится вниз, пока добежит, мы уже успеем уехать.

– Нехорошо угонять чужие машины, – попыталась возразить Аня.

– А мы и не угоняем. Немного попользуемся и поставим на место, – сказала Мариша. – А ее хозяину будет даже полезно жир растрясти и немного поволноваться. Зато представляешь его радость, когда он обнаружит, что машина стоит на своем месте в целости и сохранности. А он уже к тому времени успеет с ней окончательно распрощаться.

В очередной раз Марише удалось уговорить Аню. Или, во всяком случае, настолько заморочить той голову, что Аня уже не возражала против угона машины. И не препятствовала, что было важней. Подойдя вплотную к машине, Мариша неожиданно достала из кармана связку ключей и протянулась к замку в дверце водителя.

– Что это? – удивилась Аня. – Откуда ключи?

– Ну я же тебе рассказывала, как налетела на того хмыря – хозяина этой машины, – недовольно пожала плечами Мариша. – Ключи были у него в руке. А когда он упал, они тоже упали, а я их подняла. Не беспокойся, он ничего не заметил.

– Ох! – только и смогла произнести Аня.

Мариша открыла дверь машины, села на водительское сиденье, и, как и следовало ожидать, первой завелась сигнализация.

– Садись! – велела Мариша Ане. – Сейчас я заведу двигатель, и сигнализация заткнется.

Услышав вой машины, фрау Магда отвлеклась от своих раздумий. Она выглянула из-за щита и увидела, как ее соседка собирается угонять машину. Фрау Магда открыла рот, но тут же снова его закрыла. Она узнала машину. Будь это чья-нибудь другая машина, фрау Магда, безусловно бы, вмешалась. Но это была машина ее обидчика. Поэтому фрау Магда очень вовремя вспомнила наставления своего психоаналитика, отвернулась от надрывающейся в вое машины и тихо потрусила к дому.

«Кто его знает, вдруг снова померещилось, – бормотала она себе под нос. – Не хочу снова попасть в дурацкое положение. К тому же фрау Анна замужняя женщина. С чего бы это ей угонять чужую машину? Точно померещилось».

Навстречу фрау Магде попался аптекарь. Старуха с удовлетворением прислушалась к его затихающим крикам и поняла, что догнать злоумышленников аптекарю не удалось. Фрау Магда счастливо улыбнулась и вошла в свою квартиру.

Тем временем Мариша завела машину и тронула ее с места.

– Хозяин запаздывает, – сообщила она Ане. – Не сможет даже сказать, кто именно угнал его машину.

От одной мысли, что это вообще-то было возможно, у Ани пошел холодный озноб по спине. Соседи бы потом вовек не простили ей этого.

– Все, не куксись, – отвлекла ее Мариша от мрачных мыслей. – Мы уже уехали далеко. Погони не видно. У нас с тобой все отлично. Никто нас не видел. Сейчас мы навестим Алекса, посмотрим, что он там поделывает. А то вдруг у него там оргия, а я не в курсе.

И Мариша, подмигнув Ане, бодро проскочила на красный свет прямо перед носом цистерны с чем-то явно очень опасным и горючим. Аня закрыла глаза и напомнила самой себе, что добровольно пожелала ехать с Маришей. Поэтому и винить ей, кроме самой себя, некого.

«Знала же, дура, на что идешь, – пробормотала Аня себе под нос. – Вот и терпи теперь».

Элизу доставили к инспектору Гюнтеру лишь к десяти часам вечера.

– Почему так долго? – не сдержавшись, спросил инспектор, когда Густав появился у него в кабинете и доложил ему, что задержанная прибыла и готова давать показания. – Ну, не стой столбом. Пригласи ее скорей сюда.

Карл с Андреасом тоже пришли. И собирались присутствовать при допросе и дальше. Инспектора они заверили, что две вверенные их попечению девушки находятся в полной безопасности. Оба парня были в полной уверенности, что ловко провернули операцию «западня» с Маришей и Аней. И последний час, проведенный в ожидании Элизы в кабинете инспектора, вовсю наслаждались заслуженным покоем.

– Как ты думаешь, они не вылезут через окно? – спросил у Карла Андреас.

Карл отрицательно покачал головой. И Андреас успокоился. Если бы он не был так наивен и хорошенько расспросил Карла, то узнал бы, что уверенность того основывается, в сущности, на пустом месте. Просто Карл никогда не встречал девушек, способных взбираться почти на три метра до окна, а потом вылезать из него по голой стене на землю. И в конце операции еще остаться способными передвигаться без посторонней помощи.

Но долго задумываться у полицейских не было времени. Привели задержанную Элизу. И все внимание переключилось на нее. Инспектор прошелся по кабинету. Кабинет был просторный, так что места для маневров хватало.

– Садитесь, – сказал Карл, пододвигая Элизе стул таким образом, чтобы ее лицо оказалось на свету.

Девушка не стала спорить. Хотя вообще-то она выглядела неважно. Под глазами появилась синева. Волосы были не уложены. Одежда слегка помятая, а сама Элиза казалась уставшей и измученной. Кожа побледнела до такой степени, что все веснушки высыпали яркой россыпью. И главное, в глазах Элизы не было прежнего блеска.

– В чем меня обвиняют? – хриплым голосом спросила она.

– Хотите воды? – предложил девушке добрый Андреас.

– Спасибо, – кивнула Элиза. – Но лучше кофе и с бутербродами. Уже два дня ничего не ела.

– Принесите, – распорядился инспектор.

Пока Элиза жадно поглощала булки с ветчиной и домашние пирожки с томатами и сыром, которые пекла жена инспектора, все молча ждали. Наконец Элиза дожевала последний кусок пирожка и удовлетворенно кивнула, показывая, что готова отвечать на вопросы.

– Итак, начнем, – сказал инспектор. – Назовите свое имя.

Подобревшая после вкусной еды Элиза без пререканий назвала себя, даже не съехидничав на этот счет.

– Вы обвиняетесь в убийстве профессора Линдтнера, найденного в своей машине в двух километрах от города Санкт-Пельтен, – сразу предупредил девушку инспектор.

– Я его не убивала, – отрицательно мотнула головой Элиза.

– В машине найдены ваши отпечатки пальцев. Кроме того, имеются свидетели, которые видели, как вы сели в машину профессора. А часом позже ему кто-то размозжил голову вот этим гаечным ключом.

И инспектор бухнул на стол тяжелый гаечный ключ, завернутый в прозрачный целлофан. Элиза вздрогнула и с отвращением посмотрела на ключ.

– Это не я, честное слово, – всхлипнула она.

– Хотите я вам расскажу, как все было? – сказал инспектор. – Профессор встретил вас на дороге и предложил подвезти. Вы согласились. Сначала он вел себя прилично, а потом свернул в лес и попытался вас изнасиловать. Вы изловчились, дотянулись до гаечного ключа, ударили профессора по голове и убили. Ваш сообщник, который следовал за машиной профессора, подошел и помог вам втащить труп профессора в машину. А затем вы с ним сели в его машину и уехали.

– Нет! Все было совсем не так! – закричала Элиза. – Уверяю вас, вы ошибаетесь. Я просто физически не могла бы ударить этого борова. Он своим весом полностью придавил меня к земле. Я даже ничего не видела и думала лишь о том, что сейчас задохнусь. Эта скотина нажрался лука на завтрак. У меня прямо в голове мутилось от вони. Он бы точно изнасиловал меня, а потом и убил бы. Как всех остальных.

– Что? – хором спросили полицейские.

– Вы всерьез считаете, что профессор убил Герберта, Кристину и Ханса? – спросил у Элизы инспектор. – Но почему вы так решили?

– А кто еще? – пожала плечами Элиза. – Оставались только я и профессор. Я точно никого не убивала. А остальные из получивших письма были к тому времени уже мертвы. Может быть, профессор сам лично и не убивал, для этого он слишком неповоротлив, но он мог кого-нибудь нанять.

– Хорошо, выводы предоставьте делать нам, – сказал инспектор. – А пока мы хотим услышать от вас поподробней об одном вашем знакомом. Вам он представился под именем Али.

– Откуда вы о нем знаете? – пораженно спросила Элиза. – Хотя догадываюсь. Хелена вам насплетничала.

– Неважно, откуда мы его знаем. Расскажите, что вам известно об этом человеке, – потребовал инспектор.

– Хорошо, я расскажу, – кротко согласилась Элиза. – Честное слово, я и сама хотела пойти в полицию. Но боялась, что Али уже знает, что я в Мюнхене. Поэтому я опасалась попасть возле полицейского участка к нему в лапы. Али, он… Он ужасный человек! Я раньше этого не понимала. А после всего случившегося у меня словно глаза открылись.

– Начнем сначала. Где вы с ним познакомились?

– Нас познакомила моя подруга Хелена, – начала рассказывать Элиза. – Думаю, вы ее знаете. Это ведь на встречу с ней я шла, когда меня задержали. Честно говоря, я благодарна ей за это предательство. Вероятно, задержав меня, вы спасли мне жизнь.

– Оставим это, – буркнул инспектор.

– Хелена действительно нам рассказала все, что знала о своем случайном знакомом, назвавшем себя при встрече Али. Но мы бы хотели еще раз услышать всю историю от вас, – сказал Карл. – И с самого начала.

– Хорошо, – кивнула Элиза. – Когда Хелена познакомила меня со своим новым парнем, у меня внутри все словно перевернулось. Никогда со мной ничего подобного не случалось. Не прошло и нескольких часов с момента нашего знакомства, а мне уже казалось, что я знаю его всю свою жизнь. И что никого ближе и родней его у меня нет. Вдобавок он сразу же возымел надо мной какую-то странную, прямо мистическую власть. Что бы он ни сказал, я стремилась во всем ему угодить. Только в рот ему и смотрела. Словно он божество какое-то. Не знаю, любовью это было назвать трудно. Скорее какое-то помешательство. Но тогда я об этом не задумывалась.

– Вы с ним часто встречались?

– Да, первые несколько месяцев мы встречались почти каждый день. Или я ехала к нему в Вену, или он ко мне. Мне даже пришлось уволиться с работы. Честно говоря, я полагала, что выйду замуж за Али. Хотя ни о каких конкретных датах речи у нас не было. Он клялся мне в любви и говорил, что мы поженимся. Но когда-нибудь. Не теперь. В общем, дурил меня. Но вы это не пишите. Это к делу не относится. Просто хочу вам рассказать, чтобы вы поняли, какой дурой я была. Теперь я точно знаю, что Али не любил меня ни капли. Просто я была нужна ему для одного дела.

– Для какого дела?

– Он хотел поближе подобраться к Клаусу, – сказала Элиза. – А через кого это удобней всего сделать? Конечно, через любимого человека. Лучше всего через жену или невесту. Думаю, что Али заблаговременно подготовился, навел справки о Клаусе. И узнал, что Клаус до сих пор не женат и любовницы у него тоже нет. Но Али далеко не дурак. И очень скоро он додумался, что стоит обратить внимание на кого-нибудь из прошлого Клауса. Например, на Хелену. Дело в том, что она всегда была красивей меня. А в школе мы дружили втроем. Я, Хелена и Клаус. Поэтому Али и начал с Хелены. Но его поджидала неудача. Клаус на самом деле был влюблен в меня, а вовсе не в красавицу Хелену. Хотя все окружающие думали, что он увивается вокруг Хелены. Как только Али понял свою ошибку, он бросил Хелену и взялся за меня.

– И что он хотел от вас?

– Сначала сущие пустяки. Он наплел мне что-то, уж не помню точно что, и велел сойтись поближе с Клаусом.

– И вам это удалось сделать?

– Очень даже легко, – вздохнула Элиза. – Бедный Клаус, он, кроме своих бактерий, ничего не видел в жизни. Только разок посмотрел по сторонам, и тогда ему на глаза случайно попалась я. С тех пор я была для него единственной женщиной в мире. Никого другого он просто не замечал и знать не хотел. Поэтому он воспринял мое появление у него дома как нечто вполне само собой разумеющееся. Вопросов о том, чего это я вдруг о нем вспомнила, не задавал. Так что первую часть задания Али я выполнила. Он был очень доволен, что я так быстро нашла контакт с Клаусом. Но оказалось, что Али нужно было больше. Гораздо больше. Он велел мне потихоньку внушить Клаусу мысль, что тот занимается пустяками, совершенно его недостойными. Что Клаус может совершить великое открытие. Что он гений. Честно говоря, я и сама знала, что Клаус гений. Так что не увидела ничего плохого в том, чтобы внушить эту мысль самому Клаусу. Али снова был доволен. А потом велел мне потихоньку начать требовать от Клауса разных жизненных благ. Брильянты, морские круизы, собственный дом, новую машину. В общем, все эти вещи стоили много денег. А у Клауса их, конечно, не было. Но я от него не отставала. И требовала, и кричала, и плакала. Поэтому он понемногу стал задумываться о том, как бы ему их раздобыть. И тут очень вовремя появился Али. Он предложил Клаусу вывести какой-то особый вид бактерий. И собирался заплатить за эти бактерии очень большие деньги. Моя роль сводилась к тому, чтобы убедить Клауса согласиться на предложение Али.

– И вы это сделали?

– Да, – кивнула Элиза. – Никогда себе этого не прощу. Клаус ведь был славным парнем. Таким безобидным и тихим. Если бы не я, он бы никогда не стал работать на Али. И ничего этого не было бы. Клаус был бы сейчас жив. Если кого я и убила, то именно Клауса. Никогда не смогу простить себе этого.

– Расскажите, что было дальше, – попросил у девушки инспектор.

– Дальше Клаус принял предложение и начал работать над заданием Али. Работал он у себя в лаборатории. Но как идут дела, я не знала. Даже со мной Клаус не любил распространяться о своей работе. Так что я не знала, когда будет готов новый вид бактерий. И что они собой будут представлять, тоже не знала. Али все эти месяцы, пока Клаус трудился над его заданием, был со мной очень внимателен. Правда, выходные дни теперь я проводила с Клаусом. Но на неделе Али обязательно навещал меня. Думаю, он делал это для того, чтобы проверить, не вышла ли я из повиновения. Но тогда я думала, что он делает это просто потому, что любит меня. И скучает по мне. Так он мне и говорил. И вот спустя три месяца после того, как Клаус заключил сделку с Али, бактерии наконец вывелись. Клаус позвонил мне домой и сообщил об этом. Али он тоже позвонил. Мы втроем должны были встретиться в Линце. Али должен был передать Клаусу деньги, а тот ему – бактерии.

– И что ему помешало это сделать?

– Этого я не знаю, – покачала головой Элиза. – Но все пошло не по плану. Когда я приехала в Линц, Али уже был там, а с ним еще два человека. Они ждали в его машине, так что я не смогла их рассмотреть. Стекла в машине были тонированные. Али здорово нервничал. И по-моему, сам не верил, что все получится, как запланировано. Мы отправились с Али в условленное место за городом и стали ждать Клауса. Но его все не было и не было. Я позвонила ему на работу, и мне сказали, что он ушел более трех часов назад. Али закипал все сильней. Он сыпал такими проклятиями, что прямо страшно становилось. Мы прождали Клауса почти два с половиной часа. Наконец Али поговорил о чем-то с теми двумя, кто ждал его в машине. Потом вернулся и сказал мне, что за четыре с лишним часа Клаус должен был добраться до Линца. А раз его нет, значит, с ним что-то случилось. И он, Али, должен разузнать, что именно. А мне он велел возвращаться к себе домой в Грац и ждать вестей от Клауса.

– И вы их дождались?

– Да, в воскресенье мне пришло письмо, – кивнула Элиза. – Но вы это уже знаете. Не мне одной пришли письма от Клауса. Так вот, в письме Клаус умолял меня уехать на время. Скрыться. И я решила, что будет самое разумное последовать его совету. Клаус всегда хорошо ко мне относился. И у меня не было причин сомневаться в его преданности. А вот насчет Али у меня к тому времени зародились определенные подозрения. Очень мне не понравилось, как он вел себя в Линце, когда мы ждали Клауса. В общем, я решила, что поеду к маме. Клаус так и советовал мне поступить.

– У Али был адрес вашей матери?

– В том-то и дело, я думала, нет! – воскликнула Элиза. – Во всяком случае, я Али адрес своей матери точно не давала. И каково же было мое изумление и страх, когда спустя несколько дней после моего приезда в Херлен я увидела Али возле дверей маминого дома. Тогда-то я и поняла, что влипла в нехорошую историю. Что мною манипулировали, как марионеткой на веревочке. И что Али гораздо опасней, чем мне казалось.

– Что хотел от вас Али?

– Он потребовал, чтобы я вернулась обратно домой. Сказал, что там он даст мне дальнейшие указания. Я вернулась и встретила двух русских девушек, которые рассказали мне о смерти Кристины. Потом ко мне в квартиру вломились парни Али. То есть я уверена, что это были именно его люди. Они, должно быть, принесли мне инструкции от Али. Или должны были доставить меня к нему. Но я же была не одна. В общем, мы с моими новыми подругами сбежали. Али снова нашел меня уже в Вене. Он сказал, что я отлично справилась. Али уже знал про пять писем. И догадывался, что именно в них написал Клаус. Али сказал, что он мной гордится. И что теперь моя задача найти тайник, который устроил Клаус. Что таким образом я выполню обязательство перед ним. И получу деньги, которые должны были быть выплачены Клаусу.

– И вы согласились?

– Согласилась, но не из-за того, что польстилась на деньги, – сказала Элиза. – Просто я к этому времени окончательно поняла, что Али самый настоящий преступник. И что шутить с ним опасно. Он бы, не задумываясь, прикончил меня, я уверена. И я решила сделать так, как он требует. В надежде, что он потом от меня отстанет.

– Что было после того, как вы с девушками нашли тело Герберта на развалинах старой мельницы?

– Пока Мариша вопила возле трупа, а Аня валялась в обмороке, я быстро нашла тайник. Ведь план оставался у меня. Текст письма я расшифровала неверно. То есть месторасположение мельницы я определила, а вот место для тайника указала неверно. Так что Герберт ничего бы не нашел, укради он хоть весь план целиком.

– И что было в тайнике?

– Плоская запаянная коробочка, – сказала Элиза. – Мне не удалось ее открыть. Она была такая маленькая, что я без труда спрятала ее в карман. Никто: ни полиция, ни мои подруги – ничего не заметил. И еще там была дискета. Ее я тоже положила к себе в карман.

– А потом вы сбежали от нас с профессором, – сказал Карл. – Что заставило вас сесть в его машину?

– Я торопилась уехать, а других машин не попадалось, – сказала Элиза. – Откуда мне было знать, что этот жирный боров задумал меня изнасиловать?

– Ну хорошо, допустим, – кивнул инспектор. – Но почему вы сразу не рассказали нам всю правду про Али? Тогда у нас было бы больше шансов поймать его.

– Я боялась, – призналась Элиза. – И еще… Можете считать меня полной дурой, но у меня сохранялись последние иллюзии на его счет.

– Итак, профессор привез вас в лес и вытащил из машины. С этого места расскажите поподробней, – попросил Карл.

– Он повалил меня на землю и начал срывать с меня одежду. Конечно, я сопротивлялась, но он был сильней. И лишь захохотал, когда я расцарапала ему руки и лицо. А потом он неожиданно дернулся и затих. Я не могла видеть, что происходит вокруг. Но неожиданно эту тушу с меня сняли. И я увидела Али. Возле него валялся окровавленный гаечный ключ. А профессор к тому времени был уже мертв. Али убил эту свинью. И это единственное, за что я ему искренне благодарна.

– Что было потом?

– Потом Али взял у меня ту коробочку, которую оставил Клаус. И дискету. Я не хотела ему отдавать, но он все-таки обыскал меня и нашел. Пока он пытался открыть этот контейнер, я начала потихоньку отступать к лесу. Но он заметил это. Он выхватил пистолет и погнался за мной. До леса было уже близко, и мне удалось удрать. Почему-то Али в меня не стрелял. Так что я от него спаслась. Правда, бежала я долго. Но наконец перестала слышать шаги Али у себя за спиной и поняла, что на этот раз выиграла. Честное слово, он убил бы и меня, если бы догнал.

– Правильно, – понимающе кивнул Карл. – Зачем ему лишний свидетель?

– Вот и я так подумала. Поэтому и решила удрать от Али подальше. Но где я могла спрятаться? Дома и у мамы Али бы нашел меня без труда. Поэтому я поехала к одному своему старому другу в Мюнхен. У нас был мимолетный роман несколько лет назад. Расстались мы с этим парнем быстро. Он был то ли грузчиком, то ли носильщиком. В общем, такой победой в обществе особенно не похвастаешь. И я точно помнила, что я не рассказывала об этом романе ни единой живой душе. В общем, сейчас мне было не до сантиментов. Я решила укрыться на время в Мюнхене. Но оказалось, что за эти годы мой друг совсем опустился. Он был безработный и сам сидел без копейки денег. Но меня приютить в память прошлых дней согласился.

– А зачем вы звонили Хелене?

– Как зачем? – удивилась Элиза. – Я же говорю, у моего друга не было денег. У меня с собой тоже. Я и сотовый свой где-то потеряла, и до Мюнхена добиралась автостопом. Так что я просто хотела попросить у Хелены совета, денег и помощи.

– Действительно, все просто, – пробормотал Карл. – Значит, бактерии и дискета сейчас находятся у Али?

– Да, – кивнула Элиза.

– А вы можете догадываться, где может быть этот человек?

– Не знаю, – пожала плечами Элиза. – К себе домой он вряд ли сунется. Я бы на его месте покинула страну. У него были для этого все возможности. Я видела у него несколько паспортов. Все с его фотографиями. Имен я не разглядела, но думаю, что документы на разных лиц.

– Логично, – буркнул инспектор. – Иначе зачем хранить у себя дома несколько одинаковых паспортов.

– Эти паспорта я видела не у него дома, – сказала Элиза. – А в машине. Случайно наткнулась на них, когда рылась в отделении для перчаток в поисках мятных пастилок.

– На какой машине обычно ездил Али?

– У него был «Мерседес» с тонированными стеклами. А сама машина не белая, но такого… светлого цвета.

– А номера?

– Не помню, – сказала Элиза. – Честное слово. Я с детства плохо запоминаю цифры. Когда я начала подозревать Али в нечестной игре, я как-то раз попыталась запомнить его номер. И вроде бы даже запомнила. Но когда вернулась домой и захотела записать, уже не помнила ни одной цифры.

– Постарайтесь все же припомнить, – попросил инспектор.

– Бесполезно, – покачала головой Элиза. – Я все последние дни только этим и занималась. Нет, не помню. Зато могу показать дом, где живет или по крайней мере жил Али. Я была у него в гостях несколько раз и хорошо запомнила дорогу. Хотите я вам ее покажу?

Разумеется, полицейские этого захотели. Они быстро собрались, захватили оружие и вышли из комнаты. Элизу они взяли с собой.

– Мы навели справки насчет вашего друга Али через Интерпол, – сказал Элизе Карл, когда они все сидели в машине. – Али им отлично известен. Его настоящее имя Ахмат Али Бей. Все, что он рассказал вам о себе и своей семье, матери, нефтяных скважинах, – вранье. Никакой семьи у него вообще нет. Ни отца, ни матери. Он сирота. Воспитывался в Багдаде. Он член мусульманской террористической группировки «Знамя Аллаха». После ее разгрома ему и еще нескольким бандитам удалось скрыться и затеряться в Европе. И вот теперь он снова появился. Он считается одним из самых хитрых, изворотливых и жестоких преступников в мире. Вам, Элиза, сильно повезло, что вы вообще остались живы.

– Его ведь еще не поймали, – глухо сказала Элиза. – Так что ничего не известно.

– Мы не дадим вас в обиду, – сказал девушке Андреас. – С этого момента вы находитесь под охраной австрийской полиции.

Лицо Элизы восторга не выразило. Более того, на нем читалась самая настоящая паника. Но она справилась с собой и вполне толково объяснила, как лучше доехать до дома Али. Оказалось, он жил в просторных апартаментах, которые занимали весь третий этаж пятиэтажного дома в центре Вены. В подъезде их встретила пожилая женщина – консьержка. Она сразу узнала Элизу и приветливо кивнула ей.

– А где господин Али? – спросила женщина у Элизы. – Хозяин дома просил меня узнать, скоро ли вернется господин Али? У хозяина появились к нему кое-какие вопросы по поводу оплаты счетов.

– Не знаю, – вяло ответила Элиза.

– А кто это с вами? – поинтересовалась консьержка.

– Уголовная полиция, – сказал инспектор, показывая консьержке свой значок. – Я так понял, что ваш жилец с третьего этажа исчез?

– Если вы о господине Али, то да. Он исчез, – кивнула женщина. – И до чего странно, не то слово. Такой воспитанный и тихий. Никогда бы не подумала, что он вот так возьмет и исчезнет, никого не предупредив.

– Мы можем подняться к нему?

– Полагаю, да, – кивнула консьержка.

Полицейские поднялись. Консьержка открыла им дверь. Полицейские и Элиза вошли и огляделись по сторонам. Повсюду были разбросаны вещи. Словно человек собирался впопыхах или что-то настойчиво искал.

– Безобразие! – послышался голос консьержки. – Как не стыдно, так намусорить. А казались такими приличными молодыми людьми.

– Кто?

– Да те, кто этот разгром учинил, – сказала консьержка. – Я вчера утром убралась в квартире господина Али. Все было чисто. А в полдень пришли двое молодых людей и назвались друзьями господина Али. Они и раньше у него бывали. Ключи от квартиры у них были, так что я не стала чинить им препятствий. Они тоже хотели знать, когда он вернется.

– Его друзья? – насторожился инспектор. – Они приходили? И искали господина Али?

– Ну да. Очень настойчиво спрашивали, не возвращался ли господин Али. Я им сказала, что нет, не возвращался. И хозяин дома этим очень обеспокоен. Потому что господин Али не оплатил счета за прошлый месяц.

– А вы можете назвать день, когда вы последний раз видели господина Али?

– Могу, – немного подумав, сказала консьержка. – Это было три дня назад.

– Как раз совпадает со временем убийства профессора, – шепнул Карл инспектору.

– И господин Али больше к себе в квартиру не возвращался? – спросил инспектор у консьержки.

– Нет, точно не возвращался, – покачала головой та. – Я бы заметила. Я же каждое утро у него убираю. Верней, когда он дома, то каждое утро. Но сегодня решила не убираться, потому что все равно его дома нет. Но до сегодняшнего дня в квартире все вещи были на своих местах. Как я оставляла после утренней уборки, так они до следующего утра и стояли.

– А его друзья, что они сказали? Они как-то вам объяснили, где находится господин Али. И по какой причине им нужно пройти к нему в квартиру?

– Со мной разговаривал только один. Он сказал, что господин Али уехал в командировку. Но незадолго до этого он оставил в квартире господина Али свой ежедневник. И господин Али сказал, чтобы его друг сам зашел и забрал свою вещь. Тот так и собирался поступить. И еще сказал, что, по его расчетам, господину Али уже давно пора бы вернуться из командировки.

– Вы можете описать нам их приметы?

– Могу, – кивнула консьержка. – Они оба были арабы.

– Дальше.

– Дальше? – растерялась женщина. – Я же сказала, они были арабы. Чего же еще?

– Так мы далеко не уедем, – шепнул инспектор Карлу. – Бери эту женщину и тащи к нам в участок. Пусть ей там покажут тех членов группировки «Знамя Аллаха», которым удалось ускользнуть от разгрома. Может быть, среди них она узнает двух приятелей ее «господина Али».

– Не слишком ли поздно? – спросил Карл. – Уже почти одиннадцать.

– Да, но тогда сделаем так. Завтра утром отвезем ее в участок, а пока пусть осмотрит квартиру. Может быть, что-то пропало.

Консьержка обошла все комнаты, старательно заглядывая во все углы.

– Вроде бы ничего из ценных вещей не пропало, – сказала она. – Но поручиться я не могу. Точно сказать сможет только сам господин Али. Как вы думаете, с ним случилось что-то плохое?

– Не знаем. А почему вы задали этот вопрос?

– Честно говоря, я не поверила в эту историю о командировке господина Али. Он не говорил мне, что где-то работает. По-моему, он вообще нигде не работал. Потому что у него не было определенного распорядка дня. Он мог встать рано утром и куда-нибудь исчезнуть на целый день. А мог несколько дней кряду сидеть дома и носа никуда не высовывать. Мог вернуться рано, мог поздно. Вы понимаете, о чем я?

– Понимаю, – кивнул инспектор. – Вы свободны. Завтра утром к вам заедет наш сотрудник. И вы проедете с ним к нам в участок. Может быть, вы сможете опознать по фотографиям тех людей, которые искали сегодня господина Али. Вы сможете?

– Думаю, да, – кивнула консьержка. – Если хозяин не будет возражать.

– Это мы возьмем на себя, – успокоил ее инспектор, провожая женщину до дверей.

Выпроводив консьержку за порог, он обернулся к Элизе.

– Ну, фрау Элиза, посмотрите, что, на ваш взгляд, в квартире не так? – спросил он у нее.

– Те вещи, которые разбросаны по полу, – сказала Элиза. – Они все обычно хранились в одном шкафу. Вот тут, в холле. Если эти вещи выбросили из шкафа, то они должны были находиться в радиусе нескольких метров от шкафа. А они разбросаны почти по всей квартире.

– Да, странно, – согласился инспектор. – Похоже, что эти так называемые друзья Али искали его самого. А вещи раскидали просто для видимости. Может быть…

Он не договорил. Потому что раздался робкий стук в дверь.

– Т-с-с! – прижал палец к губам инспектор. – Тихо!

– Господа полицейские, – раздался голос консьержки. – Извините меня. Но я вспомнила, что завтра никак не могу. У моей внучки крестины. Не могли бы мы сейчас поехать с вами? Я просмотрю все фотографии, какие вам нужны.

– Карл, отвези ее, – распорядился инспектор. – А мы пока еще тут посмотрим. И сообщи в Интерпол, что мы нашли логово Али. Думаю, им будет интересно на него взглянуть.

Когда Карл с консьержкой ушли, инспектор подошел поближе к шкафу, из которого была выброшена вся одежда, и сказал:

– А теперь мы займемся тобой.

Они старательно обыскали весь шкаф. Простучали стенки, вынули полки и сняли с вешалок оставшуюся одежду. Времени у них на это ушло больше получаса. Шкаф был вместительный, а работать они старались аккуратно.

– Ничего не понимаю, – наконец признался инспектор. – Никакого тайника нет. Что же понадобилось этим ребятам в шкафу?

– Нужно искать, – сказал Андреас. – Сейчас Интерпол явится. Не стоило торопиться вызывать их.

– А как ты без них собираешься искать Али? В одиночку? И учти, что мы до сих пор не знаем, что такого ему сляпал Клаус. Хорошо, если какие-нибудь бактерии, пожирающие отходы ядерной промышленности. А если наоборот? Мы не можем рисковать. Али, бактерии и дискету нужно взять любой ценой. И желательно до того, как ему удастся встретиться со своими сообщниками.

– Судя по тому, что те явились искать его прямо домой, он их надул и сбежал.

В это время раздался звонок по сотовому инспектора. Звонил Карл.

– Фрау Филиппа узнала одного из мужчин, которые приходили к Али. Как мы и думали, это один из бывших боевиков Ахмата Али, – сказал он. – Второго мы в компьютере пока еще не нашли. Но думаю, что он из той же компании.

– Молодцы. Продолжайте, – велел им инспектор.

– Что там? – спросил у него Андреас.

– Консьержка узнала на фотографии одного из мужчин, называвшихся друзьями Али. Это террорист из группировки «Знамя Аллаха». То есть ближайший сообщник и соратник Али. И это странно.

– Что странно? – спросил Андреас.

– Странно то, что Али обманул своих друзей, – сказал инспектор. – Это никак не вяжется с тем, что я слышал о повадках этих людей. Между собой они обычно хранят незыблемую верность. Ведь они действуют во имя одной и той же идеи. И ради нее они вместе готовы пройти огонь и воду. И вдруг Али ради какой-то презренной выгоды бросает общее святое дело! Изменяет своим соратникам. Нет. Никогда в это не поверю.

– Но если он не сбежал, то где же он может быть до сих пор? – спросила у инспектора Элиза. – Почему его ближайшие соратники сами вынуждены разыскивать его?

– Хм, – сказал инспектор. – Полагаю, что это нам нужно будет спросить у вас.

– У меня? – растерялась Элиза. – Почему у меня?

– Потому что ты была последней, кто общался с Али, – с готовностью объяснил ей Андреас. – Во всяком случае, мы других не знаем. Поэтому постарайся вспомнить еще раз все, что произошло на той поляне в лесу. Может быть, ты заметила там еще кого-нибудь. Чисто случайно.

– Когда в течение десяти минут тебя сначала пытаются изнасиловать, а потом огреть железкой по голове, а потом пристрелить, то это не сильно располагает к наблюдению за окружающим миром, – сказала ему Элиза. – Уж можешь мне поверить, как испытавшей все это на своей шкуре. Я мечтала об одном, как бы живой унести оттуда ноги.

– И все же попытайтесь, – настаивал Андреас. – Нам сгодится любой пустяк.

– Не знаю, – задумалась Элиза. – Сейчас, когда вы сказали, я подумала, что и в самом деле Али как-то вдруг очень неожиданно прекратил меня преследовать. Бежал, бежал, а потом вдруг раз – и нет его. И я не слышу его шагов за собой. Как будто его кто-то отвлек. Конечно, я для верности еще отбежала подальше. Ломилась вперед словно лошадь. Поэтому из-за треска под ногами ничего больше необычного не слышала.

– Что ж, спасибо и на этом, – поблагодарил ее инспектор. – Что же вы встали? Ищите тайник. Мы должны его найти. Он точно тут. Я чувствую.

Пока полицейские беседовали с Элизой, Аня с Маришей сидели в придорожных кустах и мерзли. Стоило им отъехать от Вены всего на несколько километров, как климат резко изменился. Появилась сырость и прохлада. Сначала это было даже приятно. Но потом свежесть мало-помалу превратилась в промозглость и пробрала подруг до костей.

– Чего мы сидим тут? – сердито спросила у Мариши Аня. – По-моему, ты намеревалась взглянуть, чем занимается твой жених сегодня ночью. А мы сидим тут уже второй час.

– Не мешай мне, я думаю, – сказала Мариша.

– О чем?

– Я обдумываю, как бы нам попасть в дом незамеченными, – сказала Мариша.

– А раньше ты об этом не подумала? – задохнулась от возмущения Аня. – Я имею в виду до того, как мы угнали машину и встали на путь преступлений?

– Раньше – нет, – откровенно призналась Мариша.

– А в чем вообще проблема? Ты ведь была у него в гостях. Должна знать, где там входы и выходы. В конце концов сгодится и какое-нибудь окно. Благо у нас теперь имеется некоторый опыт в этом деле.

– У него собака, – сказала Аня. – Такой большой лохматый пес. На вид очень добрый и славный. Мне показалось, что он меня полюбил. Но с этими псами никогда нельзя сказать наверняка.

– У таких сторожевой инстинкт сильно развит. Как бы пес ко мне ни привязался, инстинкт может взять верх.

– И что тогда?

– Тогда он вцепится мне в горло, – мрачно ответила Мариша. – Или в другую какую-нибудь часть организма. Правда, у меня на этот случай есть вот эта штучка. Но мне не хотелось бы пускать ее в дело.

Она достала из кармана какой-то пакетик.

– Что это? – заинтересовалась Аня.

– Простой перец, – сказала Мариша. – Верней, смесь перцев. Красного, черного и душистого.

– Хочешь нейтрализовать им пса? – догадалась Аня.

– Не хотелось бы, – вздохнула Мариша. – Макси мне понравился. Но боюсь, что выбора у меня не будет.

– Перец не решает главной проблемы, – сказала Аня. – Ты ведь не хочешь, чтобы Алекс узнал о том, что ты за ним шпионишь?

– То-то и оно, – вздохнула Мариша. – А Макси обязательно поднимет лай.

– Тогда собаку надо выманить из дома и здесь уже как-нибудь тихонько нейтрализовать.

– А как ты его выманишь?

– Макси, он вообще кто? – спросила Аня. – Мальчик или девочка?

– По-моему, он просто кобель, – сказала Мариша.

– Тогда нам нужно раздобыть суку. Желательно соблазнительную. Чтобы она полаяла и вызвала Макси на свидание. Ни один кобель в мире, будь он животным или человеком, не устоит перед таким соблазном.

– И где нам среди ночи в незнакомом месте разыскивать эту самую суку, которую Макси сочтет соблазнительной? – рассвирепела Мариша. – Предлагаешь тоже всякую ерунду.

– А мы и не будем ее искать, – сказала Аня. – Можно просто полаять. Вдруг этот Макси не особо умен. И не разберет, кто именно это лает перед его домом. И выбежит разбираться.

Мариша долго молчала, переваривая услышанное. Наконец она с невольным уважением в голосе выдавила из себя:

– Я всегда считала себя ненормальной, но ты еще круче, чем я.

– Но попробовать-то можно, – сказала Аня, которой страшно надоело без толку мерзнуть в густой придорожной растительности.

Марише понадобилось еще несколько минут, чтобы свыкнуться с мыслью о необходимости лаять. Наконец она признала, что иного выхода у них и в самом деле нет. Так что можно и полаять от безнадеги. И подруги принялись лаять. Для правдоподобия Аня велела встать на четвереньки. Мариша лаяла хрипловато и как-то сексуально. А Аня игриво и заливисто. Макси не остался равнодушным к такому дуэту. Он отвечал им из дома своим мужественным басом, от которого у Ани мурашки по спине бежали.

– По-моему, сюда кто-то бежит, – шепнула Аня Марише на ухо, когда они на минутку замолчали, чтобы перевести дыхание.

– Это не Макси, – сказала Мариша. – Это человек. Вставай.

Внезапно из темноты показалась фигура мужчины. Когда он оказался возле подруги, они хорошенько его рассмотрели. Мужчина был маленького роста. С большими залысинами и морщинистым лбом. В целом он выглядел паршиво и к тому же был здорово расстроен. Он подслеповато щурился и оглядывался по сторонам с самым несчастным видом. Подруг он заметил сразу.

– Девушки, вы не видели тут собачку? – спросил он у них. – Она должна быть где-то тут. Сбежала от меня сегодня, негодяйка. А в ее состоянии недалеко и до беды.

– Нет, никаких собак тут не пробегало, – твердо заявила Мариша.

– Нет, я слышал ее голос, – стоял на своем мужчина. – Моя Энни. Это она лаяла. И с ней была еще какая-то собачка. Разве вы не слышали собачий лай?

– Слышали, – кивнула Мариша. – Но лай раздавался оттуда.

И она показала на дом Алекса.

– Нет, там лаял Макси, – сказал мужчина. – Я знаю эту псину и ее бас. У моей красавицы голосок совсем другой.

– Ничего, побегает и вернется, – сказала Аня, желая утешить мужчину.

– Она сейчас в таком состоянии, что ей никак нельзя оставаться одной на улице, – вместо того, чтобы утешиться еще больше расстроился мужчина. – Ну, вы меня понимаете?

Подруги дружно закивали. Этот собачий хозяин путал им все карты и очень мешал. Наконец он ушел. Но еще долго подруги слышали его печальный голос, призывающий свою Энни.

– Свалился на нашу голову, идиот, – проворчала Мариша.

– Чего ты злишься? Он ушел.

– Не хватало еще, чтобы во время нашего венчания с Алексом из толпы гостей вылез этот недоделанный и начал вспоминать, где он мог меня видеть, – ответила Мариша.

– Не переживай, – сказала Аня. – Он был так удручен потерей своей Энни, что на нас почти и не смотрел. Он ушел, давай еще раз полаем? Кажется, у нас неплохо получается. Если даже этот тип принял твой голос за лай своей драгоценной Энни.

– Спасибо за комплимент, – едко отозвалась Мариша.

И подруги снова принялись лаять. На этот раз нервы Макси не выдержали. Его лай чуть сместился и стал громче. Собака явно приближалась к девушкам. Следом за ним раздался гневный голос Алекса, который приказывал Макси вернуться назад. Куда там. Пес ничего не слышал. При этом рычал он далеко не дружелюбно. У подруг похолодело внутри.

Но внезапно рычание сменило тихое растерянное повизгивание. Пес явно узнал Маришу. И теперь не понимал, как ему следует реагировать на ее внезапное ночное появление. Мариша решила это за него.

– Макси, хороший пес, – прошептала она. – Прости меня за то, что я собираюсь сделать. Но иначе никак нельзя. Завтра ты получишь от меня в награду хорошую большую мозговую кость.

После этого она достала из кармана целлофановый пакетик. Развернула его, и в воздухе странно запахло.

– Не дыши, – велела Мариша Ане.

После этого она ловко накинула платок на голову Макси. Тот дернулся было, но вскоре силы оставили его, и он рухнул на землю.

– Что ты сделала? – с ужасом спросила у нее Аня. – Ты отравила собаку своего жениха?

– Ты что, сдурела? – тоже перепугалась Мариша. – Нет, это всего лишь хлороформ. Или какая-то похожая гадость.

– А его где ты взяла?

– В тумбочке твоего Герберта, – сказала Мариша. – А что тут такого? Ему-то он больше не нужен. Что ты так сердито на меня смотришь? Подумаешь, немного покопалась в вещах твоего бывшего мужа. А ты сама, что, к нему в тумбочку не заглядывала, что ли?

– Я имела на это вполне законное право, – с достоинством ответила Аня. – А какое право шарить у него в вещах имела ты?

– Ой, посмотрите на нее, – захихикала Мариша. – Должна же я была выяснить, что это был за тип, твой Герберт? В конце концов, ты моя любимая подруга. И я за тебя отвечаю.

– Правда? – обрадовалась Аня.

– А иначе зачем бы я поперлась в эту Вену? – пожала плечами Мариша.

– Я тебя тоже люблю, – расчувствовалась Аня. – Поэтому и решила сегодня ночью поехать с тобой. Для моральной поддержки. Вдруг Алекс сейчас устроит веселую оргию с проститутками из ближайшего публичного дома.

– Типун тебе на язык, – буркнула в ответ Мариша. – Придумаешь же такое.

Тем временем Алекс явно забеспокоился, куда это так надолго запропастился его Макси. Он снова вышел на улицу и начал звать пса обратно в дом. Подруги прижались к земле, чтобы он их не заметил.

– Собаку нужно спрятать, – прошептала Мариша. – Иначе его может кто-нибудь найти.

– Отнесем его в нашу машину, – предложила Аня. – Пусть поспит в тепле.

И подруги подняли тяжелую тушу собаки и бережно донесли его до припаркованого ими неподалеку розового «Вольво». Пока они этим занимались, Алекс продолжал надрываться, стоя на крыльце дома и призывая Макси образумиться в конце концов и вернуться к нему. Минут через десять Алексу это надоело, и он пошел. Хлопнула входная дверь.

– И что теперь? – спросила Аня. – Собаку мы нейтрализовали. А как нам проникнуть в дом, чтобы нас не заметил хозяин?

– Мы войдем через черный ход, – сказала Мариша. – Я видела, он выходит на большой хозяйственный двор. Я там, правда, толком ничего не разглядела, но, думаю, оттуда незаметно проникнуть в дом будет куда легче, чем если идти прямо через сад. К тому же сзади у дома деревянная ограда.

– Ладно, пошли, – согласилась Аня. – Не сидеть же нам тут в кустах до рассвета. Но если хочешь знать мое мнение, то не похоже, чтобы у твоего Алекса намечались гости.

– Еще не утро, – многозначительно сказала Мариша. – Так что не будем зарекаться.

И подруги осторожно обогнули дом Алекса. Впрочем, в осторожности особой необходимости не было. Вокруг не было ни единой живой души. Так что некому было удивиться, когда две молодые и симпатичные девушки вдруг ни с того ни с сего стали ломать перекладину забора.

– Вот черт, крепко прибито, – пожаловалась Мариша.

– Тяни сильней.

– Я и так изо всех сил тяну, – сердито возразила Мариша. – Как будто срослось.

– А ты покачай из стороны в сторону.

Мариша последовала умному совету. И вскоре одна из перекладин немного подалась. Мариша удвоила свои усилия, и вскоре перекладина оторвалась. Девушка поднесла ее к глазам.

– Они ее вместо гвоздя болтом прикрепили, – недоуменно сказала она. – Во дают.

В образовавшуюся в ограде щель обе подруги протиснулись, хотя и не без труда. А это главное. Теперь они стояли в центре ровной площадки, выложенной мелким булыжником. Справа от девушек находилась небольшая пристройка к дому. В ней было совсем темно. Слева стояла такая же пристройка, сложенная из кирпича. Но в ней горел слабый свет.

– Что там? – прошептала Аня.

Мариша открыла рот, чтобы сказать, что не знает. Как вдруг из пристройки раздался тот самый вздох, который Мариша уже слышала сегодня вечером и который привел ее еще тогда в полное недоумение. Сейчас в темноте этот вздох вызвал в Марише совсем другое чувство. Она прямо затряслась от страха. Да еще Аня взвизгнула и уцепилась за подругу. Это тоже не способствовало сохранению спокойствия Мариши.

– Ты слышала? – пролязгала зубами Аня. – Что это было? Это привидение?

– Замолчи, ради бога, – взмолилась Мариша. – Без твоих домыслов страшно.

– Что же нам делать?

– Нужно посмотреть и все выяснить. У страха всегда глаза велики, – утешила Мариша.

– Раз ты такая храбрая, ты и смотри, – разрешила Аня. – А я лично от этой дыры в заборе никуда не двинусь. Если что, то побегу звать на помощь.

В этот момент до слуха подруг снова донесся вздох. Отступать Марише было некуда. Если бы она не пошла, то Анька так и простояла бы всю ночь, прилипнув к забору. Слову подруги можно было верить. Мариша сцепила зубы, чтобы не слишком гремели, и сделала несколько шагов по направлению к пристройке.

Собрав последние остатки воли, Мариша заставила себя заглянуть через мутноватое окошко внутрь. Она ожидала увидеть жуткое чудовище или, что еще хуже, ничего не увидеть. Но, против ожидания, картина в пристройке была просто идиллической. На подстилке лежала красивая овчарка, а возле ее брюха пристроились несколько еще слепых, но уже упитанных пузатых комочков серой шерсти. Время от времени сука обнюхивала свой выводок и издавала те самые довольные вздохи, которые услышали подруги. В соседних вольерах спало еще несколько собак.

– Собачий питомник, – обрадовалась Мариша.

Она тихо отошла от пристройки и вернулась к Ане. И довольно скоро ей удалось убедить подругу, что ничего страшного нет. А еще через десять минут Аня согласилась сама пойти и взглянуть на щенков.

– Какие славные! – восхитилась она. – Должно быть, Макси их отец. Но почему Алекс не рассказал тебе о них?

– Может быть, потому что собаке как раз пришло время рожать, – сказала Мариша. – И он не хотел травмировать ее моим появлением. Теперь я знаю, что за дело было у него на сегодняшний вечер. Он собирался помочь ей принять щенков.

– Тогда мы можем отсюда уйти и вернуться обратно в город? – обрадовалась Аня. – Честно говоря, этот дом навевает на меня мрачные мысли.

– Нет уж, сначала осмотрим все, – сказала Мариша. – Нельзя останавливаться на полпути. И кажется, теперь я знаю, как мы попадем в дом.

Оба сарайчика – темный, и тот, в котором жили собаки, – представляли собой кирпичные пристройки к главному дому. Насколько Мариша могла судить, той дверью, которая была сделана в собачьем питомнике, явно не пользовались много месяцев. Земля перед ней поросла молоденькой и очень свежей травкой. Но ведь каким-то образом Алекс должен был приходить в питомник. Хотя бы для того, чтобы накормить своих собак. Значит, в питомник вела еще одна дверь. Из дома. Мариша изложила свои соображения Ане.

– Мы пройдем через вторую пристройку, – указала Мариша на темное строение. – Похоже, они построены по одному плану. Так что если в питомнике есть дверь в дом, то и в этом темном строении она тоже есть.

– А как ты думаешь, почему пристроек две, а собаки живут только в одной?

– Думаю, что раньше собак было больше. Вот и использовались обе пристройки. А потом Алекс сократил число собак. И надобность во второй пристройке отпала. Думаю, сейчас он держит в ней всякий старый хлам, который остался после реконструкции дома.

Подруги направились к темной пристройке и попытались открыть дверь. Она не поддавалась. Мариша сделала еще одну попытку, приложив всю свою силу, и дверь поддалась, но со страшным скрипом, который переполошил собак в питомнике. Сначала залаяла одна, потом к ней присоединила голос вторая. Должно быть, действия подруг наконец разбудили их и заставили вспомнить, что они еще и сторожа.

– Черт! – выругалась Мариша. – Из-за одного Макси столько старались, а тут вон целая свора.

Вскоре послышался встревоженный голос Алекса, который из дома успокаивал свою псарню. Но те все не умолкали. Пока они лаяли, Мариша даром времени не теряла. Она успела открыть дверь заброшенного питомника, втащить за собой Аню и прикрыть дверь. Так что явившийся вскоре с проверкой Алекс ничего подозрительного во дворе не обнаружил. Хозяин прошел под окнами сарая с фонарем и скрылся в доме.

После его ухода подруги осмелели и огляделись по сторонам. Завалы старой мебели, какие-то ящики и коробки, набитые старым хламом. В дальнем конце пристройки виднелась дверь. К сожалению, проход к ней и сама дверь были основательно завалены ящиками и тюками.

– Мы не сможем их разгрести, – сказала Аня. – Алекс услышит возню.

– Все в порядке. Дверь пристройки выходит в нижний этаж дома. А жилые помещения находятся выше. Мы попадем в гараж или в подвал. Так что можно работать без опаски. Вряд ли Алекс услышит.

На всякий случай подруги старались особо не шуметь, помня не только про Алекса, но и про собак в питомнике. Те все еще не могли окончательно успокоиться. Но в конце концов подругам удалось расчистить порядочное пространство возле задней стены пристройки и освободить нужную дверь. Мариша взялась за ручку и потянула дверь на себя. Она оказалась не закрытой даже на щеколду.

– Повезло! – прошептала Мариша.

Подруги сделали несколько шагов вперед и оказались в темном прохладном помещении.

– Где это мы? – прошептала Аня.

– Откуда мне знать? – так же шепотом ответила Мариша. – Я была в этом доме всего один раз. И Алекс не водил меня в подсобные помещения. Я даже про питомник не знала.

– Здесь совсем нету света, – пожаловалась Аня. – Я ничего не вижу.

– Думаешь, я вижу, – огрызнулась в ответ Мариша. – Ничего страшного. Просто держись за меня и ставь аккуратно ноги. И куда-нибудь мы с тобой точно притопаем.

Аня послушно схватила подругу за руку. Марише и самой стало как-то уютней, когда она почувствовала возле себя живое тепло. Девушки прошли всего несколько шагов, как Аня тихо взвизгнула.

– Что? – спросила Мариша.

– Я наступила на что-то мягкое, – пожаловалась в ответ Аня.

– Мало ли что. Какая-нибудь тряпка.

– Оно мягкое и теплое, – добавила Аня.

Мариша на секунду задумалась, что бы это такое могло быть.

– А оно большое или маленькое? – на всякий случай уточнила она.

– Я не присматривалась, – буркнула Аня. – К тому же в этом подвале вообще ничего не разберешь. Если такая храбрая, можешь сама ногой потрогать. Оно справа от тебя.

Сама ужасаясь своей отваге, Мариша потрогала это самое ногой. Оно и действительно было теплым и мягким. И очень даже большим. К тому же мягким оно было лишь местами, а другими местами оно было жестким и костлявым. Одним словом, Анина находка больше всего напоминала человеческое тело. Мариша судорожно сглотнула. И напомнила себе, что в темноте у страха глаза велики. И что предметы, казавшиеся в темноте жуткими, на самом деле оказываются мирными и вполне безопасными.

– Мариша, мне хочется отсюда уйти, – пролепетала Аня.

Марише и самой больше всего на свете хотелось бы того же самого. Но дело был в том, что она ни за что на свете не ушла бы. Даже если бы знала, что это грозит ей смертельной опасностью.

– У меня же есть спички! – вдруг вспомнила Аня. – Может быть, нам все же посмотреть, что там такое лежит?

– Отличная идея, – обрадовалась Мариша.

При свете огня все их страхи, порожденные темнотой, наверняка исчезнут. Аня зажгла сразу несколько спичек. Они вспыхнули маленьким факелом. И в их свете изумленные подруги увидели нечто и в самом деле страшное.

– Ой, мамочка! – взвизгнула Аня, роняя спички. – Мертвец! Мариша, там труп! Ты видела?

В темноте Аня не могла видеть лица Мариши. Но голос, раздавшийся через минуту, был далеко не таким уверенным, как хотелось бы.

– Что ты ерунду городишь? – сказала Мариша. – Мы ведь с тобой его щупали? Он теплый. Так?

– Так.

– Значит, это не труп.

Аня немного подумала над словами Мариши и согласилась.

– Но если этот человек не труп, то что он делает в подвале твоего Алекса? – спросила она у подруги. – И почему лежит и не шевелится?

– А вот это мы сейчас и выясним, – сказала Мариша. – Зажги еще раз спичку.

Аня вытащила сразу несколько спичек и зажгла их. Мариша наклонилась к телу. И даже потрогала его. В ответ раздалось едва слышное, но явно протестующее бормотание.

– Должно быть, какой-нибудь бродяга, – сказала Мариша. – Зашел сюда погреться. Ночи еще стоят холодные. Напился и спит. Не бойся, он живой.

– Вот этого я и боюсь, – ответила Аня. – А что, если он на нас нападет?

– На тебя не угодишь, – возмутилась Мариша. – Мертвец – тебе плохо. Мужик живым оказался – ты снова недовольна.

В этот момент последняя спичка в руках Ани догорели и погасла.

– Найди лучше какую-нибудь щепку, – сказала Мариша. – Или что-нибудь такое, чтобы горело.

– Зачем? – робко поинтересовалась Аня.

– Нужно же посмотреть, что с беднягой, – сказала Мариша. – Не нравится мне, как он дышит. Прямо, честно скажу, нехорошо он дышит.

Аня вздохнула и отправилась на поиски куска древесины. Поиски приходилось проводить в темноте и ползком. Поэтому они несколько затянулись. Наконец Аня нашла целую кипу старых газет. Она вытащила одну из них и подожгла. В подвале было сухо, поэтому старая бумага загорелась охотно. И давала достаточно света, чтобы подруги сумели разглядеть, кто лежит перед ними.

Но газета прогорела быстро. Так что увидели они немного, хотя и этого было достаточно. Перед ними точно был мужчина. Причем одетый в когда-то дорогой светлый костюм. Кроме того, на мужчине были часы, галстук и элегантные ботинки из великолепной кожи.

– Он не похож на бомжа, – сказала Аня.

– Ты находишь? – переспросила у нее Мариша. – Вообще-то я подумала: а вдруг в Австрии бомжи именно так и выглядят?

– Нет-нет, – решительно запротестовала Аня. – Не так. Это не бомж. И потом, у него руки связаны. Видишь?

– Вижу, – грустно сказала Мариша. – И что же делать?

В это время и вторая газета догорела. Аня отправилась за следующей порцией топлива. Когда бумага вновь загорелась, подруги приступили к обсуждению создавшегося положения.

– У Алекса в подвале лежит какой-то мужчина. Связанный и хорошо одетый, – сказала Мариша. – И что бы это могло означать, как по-твоему?

– Давай еще раз хорошенько его рассмотрим. Вдруг это Клаус? – предложила Аня.

Эта идея Марише понравилась. Они перевернули парня на спину.

– Нет, это не Клаус, – грустно сказала Аня. – Это какой-то черноволосый тип. Араб.

– Слушай, а вдруг это… – начала говорить Мариша, но не успела.

Потому что наверху заскрипела дверь, и в подвал упал луч света. Подруги подняли глаза и увидели темную мужскую фигуру, стоящую в проеме двери. Через секунду их осветил луч фонаря, который задержался на Ане и слегка дрогнул, когда дошел до лица Мариши.

– Алекс, это ты? – на всякий случай (хотя и так было ясно) спросила Аня. – Слушай, а ты знаешь, что у тебя тут мужик какой-то лежит? Что он тут делает?

– Да, почему это у тебя в подвале не убрано? – подала голос Мариша, догадавшись и без ответа онемевшего от удивления Алекса, кто светит на них фонариком. – Чего это тут всякие личности валяются? А, Алекс?

Какое-то время ничего не было слышно, кроме тяжелого дыхания Алекса.

– А вот вы что тут делаете? – наконец вместо ответа спросил у подруг Алекс.

Голос у него был не то чтобы радостный от неожиданной встречи. Напротив, он явно не был в восторге. Подруги это как-то сразу почувствовали и загрустили. Вопрос Алекса они решили оставить без внимания. Очень уж он был бестактный.

– Я тебя первая спросила, – уперлась Мариша. – Что у тебя в подвале делает этот человек?

– Какой человек? – безмерно удивился Алекс. – О чем вы толкуете?

– Вот этот, – сказала Мариша. – Посвети фонариком и увидишь.

Алекс послушно посветил на лежащего на полу мужчину.

– Ну как? – поинтересовалась Аня. – Знаешь, кто он?

– Не знаю, – немного помолчав, ответил Алекс.

– Как это так? Твой подвал, а кто тут лежит, ты не знаешь?

– Да, – кивнул Алекс. – Когда я спускался сюда в последний раз, этого человека тут не было. И вас, кстати говоря, тоже, – задумчиво прибавил он. – Может быть, это вы его сюда принесли?

– Ты думай, что говоришь! – взвилась Мариша. – С какой это стати нам тащить к тебе в подвал этого совершенно незнакомого нам типа.

– Девочки, идите-ка вы сюда. На всякий случай поближе ко мне, – вполне миролюбиво сказал Алекс. – Вдруг этот человек опасен? И знаете что, давайте вызовем полицию. И поскорей!

Подруги послушались и быстро поднялись к Алексу по лестнице.

– Быстрей! Нужно вызвать полицию как можно скорей, – торопил их Алекс. – Вдруг за этим человеком явятся его сообщники. Кажется, я догадываюсь, кто мог оставить его у меня в подвале.

– В таком случае поделись с нами своей догадкой, – предложила Аня, оказавшись вверху помещения. – Потому что мы ровным счетом ничего не понимаем.

– Сначала вызову полицию, – сказал Алекс.

Он подбежал к телефону и схватил трубку.

– Алло, полиция? – спросил он, потыкав в телефонные кнопочки. – У меня в подвале лежит тело неизвестного человека. Нет, я этого человека не знаю. Прошу вас, немедленно приезжайте.

Потом он обернулся к подругам.

– Они спрашивают, мертвое там тело или живое, – сказал он.

– Живое, – кивнула Мариша.

После этого Алекс очень старательно продиктовал полиции свой адрес, повесил трубку и очень довольный вернулся к подругам.

– Ну, вот и все! – сказал он. – Через четверть часа они приедут и все выяснят.

– Это хорошо, – вздохнула Аня. – Как вспомню, как мы на него наткнулись, так озноб по коже.

– Бедняжки, – посочувствовал Алекс. – Какой стресс вам довелось пережить! Выпьете немного вина?

– Да, – оживилась Мариша. – Если можно, того самого, каким ты меня сегодня угощал.

Алекс проворно откупорил бутылку и налил подругам по бокалу белого вина. Пока девушки наслаждались прохладной ароматной влагой, Алекс сосредоточенно вышагивал по комнате. Вид у него был озадаченный и какой-то смущенно-задумчивый.

Наконец Мариша решила, что достаточно выждала и пора бы уж Алексу объяснить, в чем тут дело и почему у него в подвале лежит связанный пленник. Она начала поворачиваться к Алексу, одновременно открывая рот для вопроса. Но задать свой вопрос Мариша так и не успела, потому что внезапно ей на затылок опустилось что-то на редкость увесистое. Вскрикнув, Мариша начисто потеряла сознание.

Тайник в квартире Али в конце концов обнаружил появившийся-таки сотрудник Интерпола, симпатичный англичанин по имени Ричард Маклок. У парня явно был большой опыт по части обнаружения тайников в стенках платяных шкафов. Потому что он с ходу очень ловко нажал в одном месте, стукнул в другом, надавил в третьем. И, о чудо! Стенка шкафа немного отошла в сторону, за шкафом проступила довольно вместительная ниша.

Там вполне мог поместиться «дипломат» или даже небольшой рюкзак. Мог бы, но ничего подобного там не оказалось.

– Кто-то успел до нас, – с сожалением сказал Ричард. – Но ничего. В квартире и без тайника найдется много работы. Предлагаю для начала устроить засаду. Если сообщники Али однажды являлись сюда, то есть вероятность, что они придут еще раз. Не скрою, шанс ничтожный. Но нам выбирать не приходится. Вы говорите, этот парень свистнул из лаборатории какой-то уникальный вид бактерий?

Пришлось полицейским и Элизе его полностью ввести в курс дела.

– Элиза, неужели вы даже приблизительно не представляете, что это могли быть за бактерии такие? – спросил у Элизы Ричард.

– Клаус никогда и ни с кем не беседовал на тему своей работы, – уныло повторила Элиза в который уже раз. – Спросите у кого хотите. Все скажут вам то же самое.

– Да, – дружно кивнули инспектор с Андреасом. – Когда касалось его работы, Клаус словно воды в рот набирал.

– Этого не может быть, – возмутился Ричард. – Всегда есть какая-то зацепка.

И он снова взялся за Элизу:

– Может быть, со слов Али вы догадались, о чем идет речь?

– Они договаривались с Клаусом без меня, – сказала Элиза. – Я не слышала их разговора. Али мне сказал, что это связано с нефтяным бизнесом его семьи. Но вы ведь сказали, что у него не было никакой семьи и бизнеса, соответственно, тоже.

– Нефть? – задумался Ричард. – Какие-нибудь бактерии, перерабатывающие нефть в бензин? Что же, хорошо, если так.

– Али наверняка все врал, – сказала Элиза. – Я сейчас прикинула и поняла, что он за все время нашего знакомства вообще не сказал мне ни единого слова правды.

– В таком случае нужно немедленно еще раз переговорить с директором лаборатории, в которой работал Клаус, – сказал Ричард. – И поговорить жестко. Он обязан знать, чем занимаются его сотрудники. А если он не знает, значит, либо врет, либо занимает не свое место. Я прямо сейчас поеду к нему.

– Уже почти полночь, – напомнил инспектор. – Неудобно беспокоить человека в такое время. Он уже спит.

– А если дело идет о жизнях миллионов живых существ? – спросил Ричард. – А возможно, вопрос стоит так: будет ли вообще существовать жизнь на нашей планете, если Али пустит свое оружие в ход. Тут уж не до церемоний. У вас есть домашний адрес этого горе-руководителя? Как его зовут?

Домашний адрес господина Островича у инспектора был. Ричард дождался своих коллег и уехал к нему. Звонить господину Островичу, чтобы предупредить о своем визите, он не стал. Инспектор с Андреасом остались ждать Карла, злорадствуя и строя различные догадки, как отреагирует господин Острович, когда его внезапно среди ночи вытащит из постели энергичный молодой человек и приступит к жесткому допросу.

Карл приехал через сорок минут. Сияющая консьержка была с ним.

– Я опознала обоих друзей господина Али, – гордо сообщила она инспектору. – Оказывается, они оба террористы. Вот ужас! Как хорошо, что я это узнала только теперь, а не когда разговаривала с ними. Со страху бы умерла.

– Вы молодец! – похвалил ее инспектор.

– Я вам больше не нужна?

– Нет, спасибо. Идите отдыхать.

– Пойду, завтра у меня трудный день, – сказала женщина.

Она спустилась на несколько ступеней и вдруг остановилась:

– Скажите, а господин Али, выходит, он тоже?..

– Пока ведется следствие, – сказал инспектор, – ничего сказать не могу.

– Ну да, я понимаю, – растерянно протянула консьержка. – Надо же! Такой вежливый и обходительный молодой человек. Никогда бы не подумала, что он может заниматься чем-то нехорошим.

С этими словами она и ушла.

– Ну, ребята, на сегодня наша работа закончена, – объявил инспектор. – Теперь Али будет искать Интерпол. И я уверен, что у них это получится лучше, чем у нас. А вы поезжайте к девчонкам, поддержите их. Скажите, что Али и Элиза у нас. Думаю, это должно девушек успокоить.

– Хорошо, – кивнул Карл. – Сейчас же едем.

– Кстати, я так и не понял, в какое это надежное место вы спрятали наших подружек? – поинтересовался инспектор. – Впрочем, можете не говорить. Но вы точно уверены, что убежище достаточно надежно?

Карл с Андреасом переглянулись с довольными ухмылками и кивнули.

– А то ведь тут такое дело, – сказал инспектор, – хотя фрау Элиза и считает, что убийцей был профессор Линдтнер, но я так не думаю. Убийца все еще на свободе.

Довольные ухмылки сошли с лиц обоих парней.

– А что будет со мной? – подала голос Элиза.

– Пока не поймают вашего друга Али, вы побудете под стражей, – сказал ей инспектор. – Думаю, что в полицейский участок он за вами не сунется. Так что там вы будете в полной безопасности. Отвезите ее, ребята, в участок. Потом закиньте меня домой, и на сегодня все.

Полицейские выполнили указание шефа. Они доставили на место Элизу, отвезли инспектора, а потом поехали к дому, где еще недавно обитала чета Фишер, уменьшившаяся теперь ровно вполовину. Часы показывали почти половину третьего ночи, когда они подъехали к дому. Парни мечтали лишь о том, как бы добраться до постелей и отдохнуть. Но суровая действительность, как всегда, перечеркнула их планы.

Первое, что им бросилось в глаза, когда они подошли к дому, была незапертая дверь черного входа в квартиру четы Фишер. Парни встревоженно переглянулись и бросились вверх по лестнице. Карл первым достиг цели. Одного беглого взгляда на спальню ему хватило для того, чтобы составить почти полную картину произошедшего.

– Андреас, они удрали через окно! – закричал он своему напарнику.

– Ты же уверял, что это невозможно! – заорал в ответ Андреас. – Идиот! Я же говорил тебе, что это две дьяволицы, а не девки.

– Но как они могли? – растерянно повторял Карл, бегая по комнате из угла в угол. – Я же все просчитал. Окно слишком высоко расположено, чтобы через него возможно было удрать.

– Что ты там просчитал?! – взревел Андреас. – И без подсчетов картина ясная. Они удрали? Удрали! И точка. Нечего и считать.

– Но куда? – спросил Карл.

– Что – куда? – не понял Андреас.

– Куда они могли отправиться среди ночи? – пояснил Карл. – Уже почти три часа ночи. Знакомых у них в городе нет. Куда они могли деться?

– Этого я не знаю, – растерянно сказал Андреас. – А ты как думаешь? Может быть, назло нам отправились в ночной клуб?

Карл уже больше не бегал по комнате. Он сидел на кровати, понуро опустив голову. Андреас присел рядом с ним и обнял приятеля за плечо.

– Мы их найдем, – пообещал он. – Или они сами вернутся. В любом случае сейчас еще рано волноваться. Вот если они не вернутся до утра, тогда и начнем бить тревогу. Тебе что же, самому не случалось загулять на всю ночь?

– Случалось, – кивнул Карл.

– Вот видишь! – обрадовался Андреас, заметив, что лицо приятеля слегка посветлело. – А что ни говори, мы с девчонками поступили не очень красиво. Заперли их, оставили без ужина. Они имели право разозлиться.

– Но мы это сделали ради их же блага, – возразил Карл. – Чтобы уберечь от опасности.

– Это был явно неверный шаг. Мы с тобой поступили просто глупо. И смирись с этим фактом, – сказал Андреас. – А теперь давай спать. Лично я с ног валюсь от усталости. Да и где бы мы с тобой их разыскивали среди ночи?

Карл согласно кивнул. И парни расположились на ночлег на широкой кровати в спальне. Добраться до гостиной, где они спали прошлую ночь, у них просто не хватило сил.

Мариша и Аня проводили время далеко не так безмятежно. И уж точно с гораздо меньшим комфортом. Руки и ноги у них были связаны. К тому же у обоих зверски болели головы. И еще их порядком потряхивало от того, как глупо они вляпались в очередную передрягу. Подруги лежали на полу в подвале, а рядом с ними распласталось тело безмятежно спящего пленника.

У обеих подруг сил осталось ровно столько, чтобы лежать и вяло ругать друг друга, того подлеца, который их сюда определил, и жесткий пол в подвале. Но больше всего их убивало то, что они вовремя не раскусили двойной игры Алекса.

– Нужно было сразу же догадаться, что тут дело нечисто, – ворчала Аня. – Как только наткнулись в подвале на этого типа, нужно было сразу же ноги делать отсюда. И уже с улицы вызвать полицию. Пусть бы полиция с этим Алексом сама бы отношения выясняла. Ведь ясно же, что у порядочных людей связанные арабы по подвалам не валяются.

– Да, – согласилась Мариша с тяжелым вздохом. – Но ты пойми, мы ведь с ним были почти мужем и женой. Во всяком случае, я почти согласилась принять его предложение. Могла ли я заподозрить, что мой избранник – последняя сволочь.

В это время пленник, лежащий рядом с девушками, пошевелился и слабо застонал. Подруги испуганно уставились на него. Но парень снова утих.

– Слушай, а ты догадываешься, кто это такой? – немного помолчав, спросила у подруги Мариша.

– Нет, а ты?

– Думаю, что это и есть тот самый Али, – сказала Мариша. – Мне это пришло в голову еще в тот момент, когда мы его увидели в первый раз. Помнишь, ту фотографию, которую передала полиции Хелена? С нами тут точно Али лежит. Просто у него сейчас лицо все в грязных потеках. И поэтому его не сразу узнаешь. Да и видела я его только один раз, и то на фотографии.

– Теперь я тоже вспоминаю, – сказала Аня. – Ты права, наверняка это он. Скотина! Из-за него все беды!

И Аня попыталась пнуть Али ногой. Но не достала, и от этого разозлилась еще больше.

– Как ты думаешь, как мы тут с тобой очутились? – спросила у Ани Мариша. – Последнее, что я помню, – это я пью вино. А потом кто-то врезал мне по башке. Очнулась я уже тут.

– Со мной та же история, – сказала Аня.

– А кто мог перенести нас сюда? – спросила Мариша. – Если это сделали сообщники Али, то почему они не забрали его с собой? И почему не тронули Алекса? И где полиция, которую вызвал Алекс?

– Очнись, – злобно цыкнула Аня на подругу. – Открой глаза пошире. Это твой жених нас сюда и устроил. И догадываюсь, что отнюдь не из соображений нашей безопасности. А полицию он вовсе и не вызвал. Просто сделал вид, что говорит с полицией по телефону, чтобы мы успокоились и легче было с нами покончить.

– Ты считаешь, что Алекс оглушил нас с тобой? – ужаснулась Мариша. – Никогда не поверю в такую гнусность.

– Придется, – пробормотала Аня. – Кроме него и нас, больше никого в комнате не было. И вот теперь мы с тобой лежим здесь, а Алекс нет. Улавливаешь взаимосвязь?

– Улавливаю, – подавленно кивнула Мариша. – Но все равно не понимаю, зачем ему понадобилось запихивать нас в этот подвал.

– Да потому что мы с тобой увидели вот этого типа, – объяснила ей Аня и снова сделала попытку лягнуть Али.

Неизвестно почему, но его невозмутимость Аню страшно раздражала. Пока она тут лежит и с ума сходит от тревоги за их дальнейшую с Маришей судьбу, этот гнусный мерзавец, из-за которого вся каша и заварилась, лежит тут и в ус не дует. Есть, спрашивается, справедливость на свете?!

– Как ты думаешь, что Алекс с нами сделает? – услышала Аня голос Мариши.

– Не знаю, – откровенно призналась та. – Может быть, оставит в живых. Но я, честно говоря, на это особенно не рассчитывала бы.

– Зачем ты все время говоришь гадости про моего Алекса? – разобиделась Мариша.

– А зачем он нас сюда сунул? Да еще руки и ноги связал? – не сдавалась Аня. – Тебе хорошо. У тебя с Алексом близкие отношения. Можно сказать, ты почти его жена. Так что тебя он, вероятно, пощадит. А мне каково?

– Я тебя не оставлю, – утешила ее Мариша. – Если он захочет тебя убить, я скажу, что только через мой труп.

– Это утешает, – буркнула Аня. – Но давай-ка лучше попытаемся развязать друг друга.

От кляпов подруги избавились уже давно. Все-таки Алексу явно недоставало сноровки. Кляпы он вставил кое-как. Подругам не стоило никакого труда избавиться от них. Теперь они попытались развязать друг другу руки. Но тут Алекс поступил более основательно. И хотя связал их не слишком профессионально, но зато намотал столько узлов, что возиться с ними можно было до второго пришествия.

– Как ты думаешь, который сейчас час? – оторвавшись от веревки у Ани на запястьях, спросила Мариша.

– Наверное, уже утро, – сказала Аня. – Или даже день. Мы тут с тобой уже долго отдыхаем.

– А ребята нас уже ищут?

– Не зна-аю, – с сомнением протянула Аня. – Лично я бы на это не особенно рассчитывала.

Аня сильно ошибалась. На воле был еще не день, а самое что ни на есть раннее утро. Но тем не менее Андреас с Карлом уже приступили к обходу соседей в Анином доме. Несмотря на трудный день накануне, парням никак не спалось. Покемарив несколько часиков, они вскочили и отправились беседовать с соседями.

Полицейские надеялись услышать что-нибудь, что позволило бы им понять, куда направились подруги, чтобы сразу же начать розыск пропавших. К восьми утра парни обошли уже почти все квартиры в доме. Но увы! Никто не видел ничего подозрительного. Лишь у толстячка аптекаря, живущего на третьем этаже в мансарде, вчера вечером кто-то угнал машину.

– Поставил ее на сигнализацию, – взволнованно рассказывал он Карлу, которому поневоле приходилось его слушать, – не успел дойти до дома, как слышу – гудит. Я помчался, но не успел. Хромал.

– Хромали? – машинально переспросил его Карл. – А в чем дело? Упали?

– Да, упал, – кивнул толстяк. – Точней, меня уронили. Эта огромная девица, которая приехала в гости к нашей бедной фрау Ани.

– Мариша? – вздрогнул Карл. – Вы ее видели вчера вечером?

– Ее и бедную фрау Ани, – кивнул толстяк. – Они куда-то обе очень торопились. А потом я услышал, как заплакала моя машина. Очень вас прошу, господин полицейский, может быть, фрау Ани знает что-нибудь о моей машине. Может быть, она видела, кто ее угнал?

– Очень может быть, – пробормотал Карл.

– Вы у нее спросите? – с надеждой канючил аптекарь. – А то эта старая калоша не желает мне помочь. А она наверняка видела, кто угнал мою машину. Она же стояла там, когда это случилось. Но не желает признаваться. Она меня ненавидит.

– Кого вы имеете в виду? – спросил у него Карл.

– Эту мерзкую старуху, которая вечно таскается всюду со своим огромным зонтиком, – сказал толстяк. – Она точно была на улице, когда преступник угонял мою машину. Но не желает говорить. Спросите ее, ради бога. Вам она не посмеет солгать.

Карл и без просьбы аптекаря собирался побеседовать со старухой. По описанию он легко опознал фрау Магду. Она стояла последней в списке соседей. Карл спустился вниз и сообщил Андреасу о результатах беседы с аптекарем.

– Странно, – почесал небритый подбородок Андреас. – Я только что разговаривал с бабкой. Она ни словом не упомянула о том, что вчера стала свидетельницей угона.

– Хозяин угнанной машины уверяет, что соседка за что-то на него взъелась. Честно говоря, мне он и самому не понравился. Такой жирный и весь трясется. Так что осуждать фрау Магду я не могу. Если бы дело было только в машине этого толстяка, то я бы пальцем о палец не ударил. Пусть бы этим занимались те, кому по роду службы полагается заниматься угонами автомобилей.

– А в чем тогда дело?

– По словам аптекаря, получается, что его машину угнали в то же время, в которое наши подружки покинули дом, – сказал Карл.

– То есть?.. – затаил дыхание Андреас.

– Вот именно, – кивнул Карл. – Пошли, поговорим еще раз со старухой.

Фрау Магда встретила полицейских не слишком приветливо.

– Я вам уже все сказала, – холодно сообщила она им. – Больше мне нечего добавить.

– Вы не понимаете, на ваших глазах, вероятно, было совершено преступление, – умильно проворковал Карл. – И ваш гражданский долг помочь нам в расследовании этого преступления.

– Не тычьте мне в глаза моим долгом, – сердито огрызнулась бабка. – Я его выполнила на все сто процентов. И оставьте меня наконец в покое. Несколько дней назад я уже имела дело с полицией. И вы выставили меня чуть ли не полоумной дурочкой, когда я заикнулась про то, что видела негра возле нашего дома.

– Но мы-то вам верим! – горячо воскликнул Карл.

Старуха подозрительно посмотрела на него.

– Что тебе нужно? – наконец спросила она. – Хочешь найти машину этого толстого хама? Не выйдет. Пусть тебе помогает кто угодно, но только не я.

– Дело совсем не в машине, – грустно сказал Андреас. – Мы ищем двух девушек.

– В молодости такое случается, – понимающе кивнула бабка. – Но чем я-то вам могу помочь?

– Вы видели этих девушек вчера, – сказал Андреас.

– Я? – удивилась фрау Магда.

– Да, вы их знаете, – сказал Андреас. – Это фрау Анна – вдова бедного убитого господина Герберта. И ее русская подруга.

– Ах, эти! – вспомнила фрау Магда. – А что, с ними что-то случилось? Почему вы их ищете?

– Они исчезли, – еще более грустно сказал Андреас. – И у нас есть основания полагать, что они попали в беду. Вы ведь их вчера вечером видели? Куда они направились?

Фрау Магда задумалась. С одной стороны, ей хотелось помочь найти девушек. А с другой – она опасалась снова попасть впросак. Ей вовсе не хотелось, чтобы над ней снова смеялись. Конечно, она видела, как вчера фрау Анна угоняла машину толстяка аптекаря. Но фрау Анна была вполне порядочной женщиной. Женой, а теперь вдовой преуспевающего инженера. И у бедной старой фрау Магды решительно не укладывалось в голове, зачем такой женщине воровать чужие машины. Ей это решительно не для чего было делать. А значит, она этого и не делала.

Тут фрау Магда очень кстати вспомнила про голые ноги на стене дома, которые ей тоже вчера померещились. И то, как смотрел на нее аптекарь, когда она и ему предложила полюбоваться этим редким в здешних местах зрелищем. Нет, фрау Магде совсем не хотелось, чтобы ее отправили в приют для умалишенных старух, где она и закончит свои дни в обществе полных идиоток. Поэтому она приняла решение ничего не говорить этим парням о том, что она вчера видела.

– Я ничем не могу вам помочь, – сказала фрау Магда. – Я не рассмотрела, куда направились фрау Анна и ее подруга.

Андреас тяжело вздохнул.

– Но вы же с ними встретились лицом к лицу, – сказал он.

– Нет, – спокойно покачала головой фрау Магда. – Я стояла за рекламным щитом. И они меня не видели.

– Но вы слышали, как загудела сигнализация на машине? Вы видели, кто садился в машину?

Глаза Андреаса горели таким жалобным огнем, что сердце фрау Магды не выдержало. Она тоже вздохнула и, словно ухнув в ледяную воду, решительно поведала полицейским о том, чему была свидетельницей вчера вечером. Не утаила она ровным счетом ничего, начиная с голых ног на стене и кончая угоном розового «Вольво». Закончив свой рассказ, она была немало удивлена поведением молодого полицейского, который неожиданно схватил ее в объятия и влепил пару смачных поцелуев.

Окончательно смущенная, фрау Магда осталась размышлять над тем, показались ей эти поцелуи или ее поцеловали на самом деле, а Карла с Андреасом уже и след простыл. Они умчались так быстро, что фрау Магда окончательно уверилась в том, что визит молодых людей ей привиделся. А значит, жить одной ей больше не стоит и пора перебираться к племяннице.

Парни тем временем мчались к инспектору. Теперь они знали, по какому следу им надо искать Аню с Маришей. Им следовало поспешить. Если они были правы, то подругам грозила серьезная опасность.

– Розовое «Вольво»? – спросил у них инспектор. – Со вчерашнего дня в угоне? Сейчас проверю.

Он набрал номер отдела, занимающегося делами по угону автомобилей.

– Вам повезло, – сказал он, вешая трубку. – Машина найдена всего около получаса назад. Но девушек в ней не было. Ни живых, ни мертвых.

– Где нашли машину? – простонал Карл.

– На городской свалке, – сказал инспектор. – Верней, она стояла в некотором отдалении от нее, но все же достаточно близко.

– Там поблизости есть жилые дома? – спросил Андреас.

Инспектор молча покрутил пальцем возле виска.

– Кто захочет жить возле свалки? – спросил он.

– Но что-то девчонкам на свалке понадобилось, раз их машина оказалась там, – сказал Андреас. – Нам нужно срочно поехать на свалку. И все выяснить на месте.

И они с Карлом выскочили из кабинета инспектора и с грохотом промчались по коридору, а потом вниз по лестнице.

Аня с Маришей уже успели освободиться от пут на руках и теперь приступили к освобождению ног, дружно усевшись рядком на теле Али, продолжавшего спать. Пол в подвале был бетонный, и вообще вокруг было прохладно, поэтому использовать Али в качестве скамеечки подруг вынудило элементарное чувство самосохранения.

– Лично я еще собираюсь нарожать кучу детей, – сказала Мариша. – А мотаться с воспалением придатков по больницам в мои планы, наоборот, не входит.

Только подруги, действуя синхронно, развязали по одному узлу на ногах, как вдруг тело под ними ожило и сказало вполне внятным, хотя и немного приглушенным (что вполне простительно для того, на ком сидит Мариша), голосом:

– Эй, вы! Слезьте немедленно с моего живота.

– Да пошел ты, – крайне невежливо отозвалась Мариша. – Из-за тебя, можно сказать, тут и сидим. К тому же у нас руки свободны, а у тебя нет. Так что не рыпайся.

Али поразмыслил над сложившейся ситуацией и сменил тон с хамского на вежливо-подхалимский:

– Девушка, ангел мой! Раз у тебя свободны руки, умоляю, освободи меня тоже.

– Вот еще! – фыркнула Мариша. – С какой это стати?

– Освободи. Иначе он меня убьет! – взвыл Али.

– И очень хорошо сделает, – ответила Аня. – Или ты, может быть, предпочитаешь, чтобы он начал с нас? Так учти, мы с подругой категорически против.

К этому времени подругам удалось окончательно освободиться от пут. Они встали, чтобы размять ноги. Но не успели они сделать и нескольких шагов, как услышали.

– Вернитесь! – шипел Али. – Иначе я подниму крик, он придет, и вам не удастся спастись.

– Вот мерзавец! – возмутилась Мариша. – Аня, где там наши кляпы? Сейчас я ему покажу, как орать!

Али попытался протестовать. Но где уж ему связанному было выстоять против раздраженной крушением своих матримониальных планов Мариши. Она быстро запихнула в рот Али два носка и отправилась следом за Аней, которая уже давно металась по подвалу в поисках выхода.

– Ничего не понимаю, – в полном отчаянии простонала Аня. – Не могу найти дверь, через которую мы сюда попали.

Спичек у подруг не было. В темноте они видели лишь предметы, находящиеся непосредственно у них под носом. Поэтому поиск двери занял довольно продолжительное время. И когда подруги ее наконец нашли, дверь их горько разочаровала.

– Она заперта! – признала очевидный факт Мариша.

Причем дверь была заперта с двух сторон, и так основательно, что сломать ее не удавалось даже Марише.

– А чего мы хотели? – наконец разочарованно отступила Мариша. – Конечно, Алекс должен был запереть эту дверь. Не совсем же он дурак.

В это время раздались крики Али. Мерзавец освободился от кляпа и теперь орал во весь голос, привлекая к себе внимание.

– Идиот! – закричала Мариша. – Заткнись! Тут мы. Никуда не делись, успокойся. Дверь заперта.

Али замолчал.

– Идите сюда, – сказал он затем. – Я знаю, как выбраться из подвала.

– Он знает, – прошептала Аня. – Он может помочь нам спастись. Нужно его развязать.

– Он преступник, – зашипела в ответ Мариша. – Ему нельзя верить. На его счету куча трупов. И вообще он террорист и мусульманин. Так что он нас точно обманет. Для него это дело чести.

– Но если он знает какой-то ход из подвала?..

Эта фраза перевесила все возражения Мариши. Подруги нашли по голосу связанного Али и начали распутывать на нем веревки. Предварительно они его обыскали. Никакого оружия на парне не оказалось. Распутывая последнюю веревку, подруги услышали топот на лестнице.

– О черт! – простонала Мариша. – Алекс мчится. Должно быть, услышал крики.

– Это ты, идиот, виноват, – пнула Аня парня кулаком в живот. – Зачем орал?

– Не время ссориться, – сказала Мариша. – Мы сейчас все в опасности. Что делать будем?

– Быстрей вон туда! – указал Али на противоположную часть подвала. – Там должна быть еще одна дверца. Она ведет в гараж.

Подруги кинулись туда.

– Откуда ты знаешь? – спросила Мариша.

– Я лежу тут уже несколько дней, – ответил на бегу Али.

Он не врал. За те дни, что он провел в подвале, Али успел хорошенько осмотреться. Видел, как несколько раз какой-то мужчина проходил через заднюю дверцу, занеся предварительно пленнику воду и еду и проверив, как он связан. А потом мужчин нырял в ту дверцу. И несколько минут спустя Али слышал шум отъезжающей машины, из чего и сделал вывод, что дверца ведет в гараж.

Наконец все трое добрались до дверцы. Она оказалась без запора. Но была приперта снаружи чем-то тяжелым. Совместными усилиями им удалось приоткрыть ее. Протиснувшись в узкую щель, все трое, один за другим, оказались в гараже. Тут же стояла машина Алекса. Мариша уже схватилась за дверцу, как вдруг откуда-то сбоку раздался укоризненный голос Алекса:

– Мариша, куда это ты собралась?

Они перевели взгляд в ту сторону и увидели Алекса собственной персоной. Он тяжело дышал. Но в руках у него был пистолет, так что его усталость ровным счетом ни о чем не говорила.

– Решила немного проветриться, – сказала Мариша. – Надоело в подвале валяться. Там у тебя очень сыро.

– Возьми веревку на стене и свяжи руки своей подруге, – велел ей Алекс. – И без разговоров! И смотри, вяжи тщательно. Я проверю.

– А если я откажусь?

– Я прострелю ногу вашему приятелю, – сказал ей Алекс.

– Он нам вообще никто! – возмутилась Мариша.

– Зачем же вы в таком случае пришли его выручать? – спросил Алекс.

– Мы вовсе не за ним пришли!

– Врешь! – разозлился Алекс. – Не смей мне врать. У меня больше никого в доме не было. Ясно, что вы пришли освободить этого парня. Ах, Мариша! Как ты могла? Я ведь поверил тебе. Поверил, что у нас с тобой могло быть будущее. А ты надругалась над моей мечтой.

– Ничего я не надругалась! Скажешь ты тоже! – возмутилась Мариша. – Хочешь, я тебе все объясню.

– Сначала свяжи свою подругу, а потом этот парень пусть свяжет тебя, – непреклонно сказал ей Алекс.

– И тогда ты даешь мне слово, что выслушаешь меня?

– Да, – кивнул Алекс. – В конце концов, я еще не решил, как мне с вами поступить. Так почему бы и не выслушать? Это меня развлечет.

Мариша выполнила приказ Алекса. Али в свою очередь связал ей руки. Алекс придирчиво проверил качество узлов и остался доволен.

– Теперь ты подойди ко мне, – сказал он Али.

Тот повиновался. Алекс огрел его по затылку пистолетом и уже самостоятельно связал руки Али.

– Идите вперед, – сказал он подругам. – По лестнице наверх. Первая комната направо. И не вздумайте бежать или кричать. Если хотя бы одна из вас выкинет такую штуку, я сразу пойму, что вы меня предали. И поступлю с вами соответствующим образом.

Подруги покорно заковыляли по ступеням вверх по лестнице.

– Что это к тебе вечно подонков как магнитом тянет? – бурчала по дороге Аня. – Хоть бы раз нашелся приличный парень.

– Что делать? – вздохнула Мариша. – Судьба у меня такая. Получается, вопреки расхожему мнению, настоящие джентльмены не любят блондинок. И что с нами теперь будет?

– Остается одна надежда, что Карл с Андреасом начнут нас искать. И обнаружат связь между нашим исчезновением и пропажей розового «Вольво», – сказала Аня.

Но, поднявшись в комнату, подруги поняли, что надеяться на то, что полиция найдет их по следам розового «Вольво», не стоит. В комнате на теплом пледе спал Макси. Его богатырская грудь вздымалась в такт дыханию. Услышав шаги, он поднял голову, одарил подруг мутным взглядом и снова заснул.

Мариша кивнула на собаку. Аня понимающе прикрыла веки и тяжело вздохнула. Все было ясно без слов. Раз Макси здесь, значит, Алекс нашел машину девушек.

– Это вы усыпили Макси? – спросил у девушек Алекс. – Что вы ему дали?

– Ему не повредит, – поспешила успокоить парня Мариша. – Денек будет вялым, а потом все пройдет.

– Ничего не проходит бесследно, – с досадой произнес Алекс, небрежно швыряя Али прямо на голый пол. – Садитесь в кресла, – велел он девушкам. – Я буду думать, что с вами делать. Поэтому разговор у нас с вами будет долгий.

– Алекс, ты ведь не думаешь, что мы с Аней и в самом деле явились сюда к тебе, чтобы освободить Али? – осторожно прощупала почву Мариша.

– Именно так я и думаю, – натянуто кивнул ей Алекс. – И попробуй меня убедить, что это не так. Ну, начинай.

– Поверь мне, ты ошибаешься.

– Так докажи мне это, – надменно вскинул брови Алекс.

– Но откуда, по-твоему, мне было знать, что это именно ты похитил Али? – спросила в ответ Мариша. – И откуда мы могли знать, что ты держишь его у себя в доме?

– Ты умная девушка, – польстил Марише Алекс. – Могла и догадаться. Тебе обвести вокруг пальца такого простака, как я, ничего не стоит.

– Алекс, честное слово, мы не знали…

– Не ври, – снова начал сердиться Алекс. – Ты даже знала, как зовут этого парня. Ты сама только что проговорилась. Ты назвала его Али.

– Ну и что? – подала голос Аня. – Если хочешь знать, этого Али ищет вся полиция Австрии. В полиции даже есть его фотографии. Эти фотографии отдала двум полицейским одна знакомая этого Али. А мы с подругой, волей судьбы, последние несколько дней провели в обществе этих двух полицейских.

– Так что фотографии Али мы с Маришей успели хорошенько изучить, – поддержала подругу Аня. – И сейчас нам ничего не стоило узнать его. Хотя он валялся у тебя в подвале, и не в лучшем виде.

– Значит, вы явились ко мне домой посреди ночи вовсе не для того, чтобы освободить араба? – в раздумье спросил у девушек Алекс. – А для чего тогда?

Подруги замялись. Мариша размышляла, не покажется ли Алексу истинная причина их визита еще более скверной, чем если бы они собирались освободить Али.

– Молчите, – горько сказал Алекс. – Так я и знал, что вы мне все врете.

Он опустился на диван и спрятал лицо в ладонях.

– Ты меня обманула, – глухо произнес он, несколько минут спустя. – Как мне больно.

– Алекс, честное слово, я не… – начала Мариша, но Алекс ее перебил, весь содрогнувшись.

– Молчи! – закричал он. – Мне все ясно. Ты сообщница этой гнусной ехидны. Но скажи мне, чем он лучше меня? Как ему удается так быстро околдовывать вас, женщин? Что у него за секрет, перед которым не могут устоять даже такие умные женщины, как ты, Мариша?

Мариша открыла было рот, чтобы ответить, но Алекс снова не дал ей сказать в свое оправдание ни слова.

– Он ведь использует вас! – в упоении орал Алекс на Маришу. – Поняла? Знаешь, что он делал, когда я его встретил? Он был с женщиной. Они были вдвоем в лесу. Он и молоденькая рыжая девушка. Элиза, так ее звали. Невеста Клауса, она же была любовницей вот этой мрази. И вот этот негодяй собирался убить свою очередную любовницу. Гнался за ней по лесу с оружием. И он бы ее убил, если бы я не подоспел ей на выручку и не вырубил его ударом сзади по затылку. Кстати, она была бы не первой его жертвой. На поляне уже лежал один труп. Невероятно толстого мужчины.

– Профессор Линдтнер! – хором воскликнули подруги. – Так его убил Али?

Алекс кивнул.

– Теперь тебе ясно, что этот человек тебя недостоин? – спросил он у Мариши. – И совершенно не нужно было его спасать. Он недостоин твоей любви.

– Но зачем ты притащил Али к себе домой? – недоуменно спросила у Алекса Мариша, решив на время оставить открытым вопрос о ее любви к Али.

– А что мне оставалось делать? – растерянно пожал плечами Алекс. – Я не мог оставить его на свободе. Этот человек опасен для всего человечества. Он как больная язва, которую необходимо вылечить или уничтожить, чтобы она не погубила весь организм.

– Но почему ты не сдал его в полицию? – продолжала недоумевать Мариша.

– Не твое дело, – буркнул Алекс.

– Ты не хотел, чтобы полиция узнала, что ты был там, в лесу, – догадалась Мариша. – У них могли возникнуть различные вопросы. Например, откуда ты там взялся? Ты ведь уверял всех, что ни сном ни духом… И вообще на озере отдыхаешь. А на самом деле ты в курсе всех событий больше, чем кто-либо другой из оставшихся в живых участников этого дела.

При этих словах Алекс как-то весь передернулся и сильно побледнел. Это не укрылось от внимательного взгляда Мариши. Она задумалась, а потом сказала:

– Ну, конечно. Как это мне сразу в голову не пришло! Какая же дура я была! Ты ведь работал в одной лаборатории с Клаусом. Именно ты и никто другой мог знать, чем он занимается помимо своей основной работы. Ты каким-то образом узнал, что Клаус сделал грандиозное открытие и решил воспользоваться плодами его труда. А Клауса ты просто убил, чтобы он не портил тебе торг с Али.

– Чушь! – взвился с места Алекс. – Ты невероятно глупа, если действительно думаешь, что я мог продать изобретение Клауса бандитам. Да ты просто не представляешь, о чем идет речь!

– Да, не представляю! – сказала Мариша. – И ты делаешь все возможное, чтобы я и дальше этого не представляла.

– Пошли, – сказал Алекс, внезапно поднимаясь со своего места.

– Куда? – спросила Мариша.

– Увидишь, – загадочно ответил Алекс. – И твоя подруга пусть тоже идет. Вместе посмотрите. Может быть, после этого у вас ума прибавится.

Он провел девушек по длинному коридору. Наконец они очутились перед дверью, которая вела в небольшую домашнюю лабораторию. Стены тут были облицованы белоснежными пластиковыми панелями. А пол выложен белой плиткой. Посредине комнаты стоял стол, на котором громоздились многочисленные колбы и склянки.

Помимо стола, тут еще стоял мощный компьютер и в стене была сделана морозильная камера. Алекс открыл ее и вытащил оттуда стеклянную коробку, в которой лежал какой-то омерзительный кусок, покрытый густым слоем зеленовато-синей плесени.

– Что это такое? – с отвращением спросила Мариша. – Что это за месиво?

– Птенец, – сказал Алекс. – Птенец, который мог бы вырасти в прекрасную большую птицу.

– Ты его убил? – с ужасом спросила Мариша.

– Нет, что ты, – покачал головой Алекс. – Он сам выпал из гнезда и погиб от холода. Так что я к его смерти не имею никакого отношения. Просто я нашел его трупик и решил, что он вполне сгодится для опыта. Видите, во что он превратился? Ну как, нравится?

Подруги решительно покачали головами.

– А между тем это и есть изобретение Клауса во всем его великолепии, – сказал Алекс. – Бактерии, пожирающие живую ткань. Одной микродозы хватило, чтобы в несколько секунд эти бактерии уничтожили труп птенца и превратили его в это отвратительное месиво. То же самое произошло бы и с любым живым организмом, на который бы попала ничтожная доза бактерий Клауса.

Девушки поспешно отступили подальше от опасного ящика.

– Не бойтесь, – усмехнулся Клаус. – Бактерии мертвы. Замерзли. По счастью, они гибнут при температуре ниже минус тридцати градусов Цельсия. Так что сейчас вам ничего не грозит.

– Они сожрали тело птенчика за несколько секунд? – спросила Мариша. – А что было бы, к примеру, если бы эти бактерии попали на человека?

– Можете мне поверить, с человеком было бы то же самое, – мрачно ответил Алекс. – Только кусок плесени оказался бы побольше. Эпидемия неизвестной болезни в самом скором времени охватила бы всю Европу. Попала бы на суда, отплывающие и отлетающие в Америку. И в считаные дни от населения планеты не осталось бы и следа.

– Бактериологическое оружие! – ужаснулась Аня. – И какое омерзительное.

– Врачи просто не успели бы придумать вакцину, уничтожающую эти бактерии, – сказал Алекс. – А если бы и придумали, то все равно ее невозможно было бы применить. Со времени заражения и до момента окончательного уничтожения человеческого организма, по моим расчетам, проходит от десяти до пятнадцати секунд.

Подруги содрогнулись. На свое горе, они обе отличались завидным воображением и живо представили себе эту картину.

– И где сейчас это изобретение Клауса? – спросила наконец Мариша едва слышно.

– Как только оно попало ко мне в руки, я его уничтожил, – ответил Алекс. – Я не мог рисковать.

У подруг помимо их воли вырвался вздох облегчения.

– И правильно сделал, что уничтожил эту пакость! – горячо одобрила Алекса Мариша. – Молодец!

– Так вот что было в тайнике Клауса, – с дрожью в голосе внезапно сказала побледневшая Аня. – Господи, какое счастье, что мы не нашли его первыми. Наверняка мы бы попытались выяснить, что там Клаус спрятал.

– И превратились бы в такие же «аппетитные» кусочки, – подхватила Мариша мысль подруги. – Б-р-р! Ужас!

– Вам бы вряд ли это грозило, – успокоил девушек Алекс. – Клаус сознавал опасность своего изобретения. И он поместил ампулу с бактериями в металлический контейнер и запаял его. А сами бактерии у него были в стеклянной ампуле. Так что опасности заражения для нашедшего контейнер практически не было никакой.

– Да, но только до того момента, пока он или она не попытались бы вскрыть металлический контейнер и не повредили бы случайно при этом стеклянную ампулу, – сказала Аня.

– Так, значит, ты знал, над чем работает Клаус? – спросила у Алекса Мариша. – Но почему же не рассказал об этом в полиции?

– Как я мог? – развел руками Алекс. – Сейчас я вам расскажу, как было дело. И вы сами рассудите, мог ли я обратиться за помощью в полицию.

– Давай, – согласились подруги. – Начинай!

– Все началось с того, что Клаус стал задерживаться на работе допоздна, – послушно начал рассказывать Алекс. – Это с ним и раньше случалось, но все-таки не с таким постоянством. А после того, как однажды наш сторож насплетничал мне о том, как ему уже несколько раз пришлось чуть ли не среди ночи отдирать Клауса чуть ли не силой от его рабочего места, меня разобрало самое настоящее любопытство. Спросить Клауса напрямую, что он там ночью творит у нас в лаборатории, я не мог. Я успел достаточно изучить Клауса. И знал, что он никогда и ни с кем не делился ни своими достижениями, ни трудностями. На мой вопрос он бы просто ничего не ответил. Сделал вид, что не слышит. И я стал думать, как бы наверняка подобраться к разгадке тайны Клауса. И однажды мне представился шанс заглянуть в компьютер Клауса. Точнее сказать, я сам его соорудил.

– Как? – удивилась Мариша.

– Стоило захотеть, и все оказалось довольно просто, – ответил Алекс. – Для начала я дождался, когда Клаус включит свой компьютер, и сделал вид, что выхожу из лаборатории. Но сам остался там, спрятавшись возле дверей в стенном шкафу. Предварительно я сговорился с секретаршей нашего босса, и, как только я вышел, она тут же выманила Клауса из нашей лаборатории. Она сказала, будто он нужен ей буквально на секунду. Якобы ей нужно о чем-то переговорить с Клаусом. Он даже не стал выключать свой компьютер. Ведь он считал, что меня нет в лаборатории. А меня он увидит, когда я буду возвращаться, так как разговор с секретаршей будет прямо возле дверей нашей лаборатории. Все получилось, как было задумано. Я проскользнул в кабинет Клауса и подошел к его компьютеру. С первого же взгляда я понял, что Клаус работает над чем-то, что никак не может быть применено в области сыроварения.

– И ты сразу понял, о чем конкретно идет речь? – полюбопытствовала Мариша.

– Не сразу, – покачал головой Алекс. – Я же не бог. Но я понял, что за Клаусом стоит присматривать. Что я и сделал. Очень уж мне не понравилась эта таинственность, а также бред Клауса о его собственном величии. Пока суд да дело, я постарался разузнать, как можно взломать пароль на компьютере. Оказалось, что это не слишком сложно, если иметь под рукой нужную программу. У знакомого компьютерщика я раздобыл эту программу. Теперь нужно было только улучить момент, чтобы подобраться к компьютеру Клауса. Я рассудил, что вечером сделать было это практически невозможно. Клаус сидел за работой допоздна. Но я воспользовался тем, что Клаус был совой. И приходил на работу никак не раньше десяти. А сама лаборатория открывалась в восемь, иногда даже в половине восьмого. Так что утренние часы были в моем полном распоряжении. Я подобрал пароль на компьютере Клауса и прочел почти от корки до корки все, над чем работал Клаус. Когда я понял, что он изобрел, у меня волосы встали на голове дыбом. То, что задумал Клаус, воистину могло стать чудовищным оружием. И у меня были основания полагать, что изобрел его Клаус не ради самоутверждения ученого. Он явно собирался продать свое изобретение.

– И ты стал следить за Клаусом?

– Да, – задумчиво пробормотал Алекс. – Собственно говоря, следить мне за ним особо долго и не пришлось. Я забрался в компьютер Клауса в пятницу рано утром. А вечером того же дня Клаус отправился на свидание со своей невестой и арабами. Когда я читал работу Клауса, я понял, что изобретение Клауса было уже полностью закончено. Оно созрело. И явно готово к продаже. К тому же всю пятницу, начиная с момента своего появления в лаборатории, Клаус очень нервничал. Может быть, в другое время я и не обратил бы внимания на его состояние, но тогда я был начеку. Мне стало ясно, что пятница для Клауса решительный день. Клаусу оставалось лишь взять образец готовой продукции. Что он и сделал, как мы знаем.

– А формулы, которые могли бы позволить наладить производство этих бактерий? – спросила Аня. – Их Клаус тоже записал?

– Вообще говоря, никакие формулы были и не нужны, – сказал Алекс. – Той порции, которую вывел Клаус, должно было хватить на много миллионов человек. Может быть, даже на все человечество. Но Клаус был большим педантом. Формулы он тоже собирался приложить. Только на дискете.

– И что было дальше? – затаив дыхание, спросила Мариша. – Ты выехал следом за Клаусом?

– Да, – кивнул Алекс.

– Так это ты следил за ним? – догадалась Аня. – Следил и напугал настолько, что он решил спрятать контейнер со своими бактериями на мельнице, а план тайника разослать своим знакомым?

– Да, за те несколько часов, которые прошли с момента обнаружения мною тайны Клауса и до того, когда, я знал, он уйдет с работы, я провернул массу дел, – рассказывал дальше Алекс. – Взял у одного своего приятеля машину, чтобы беспрепятственно следить за Клаусом. Смотался в магазин и раздобыл комплект одежды, парик и темные очки. В таком виде Клаус меня не должен был узнать. А мне просто необходимо было проследить за ним.

– Проследить? – переспросила Мариша. – Только проследить? Ты врешь. Ты знал, что должен помешать Клаусу. И ты знал, что, пока тот жив, опасность продолжает оставаться. Ты не следить за ним собирался, а убить его.

– Может быть, ты и права, эта мысль крутилась у меня в голове, – кивнул Алекс. – Но тогда я еще толком не отдавал себе в этом отчета. У меня была идея, что я смогу догнать Клауса. Поговорить с ним. И во внеслужебной обстановке мне удастся переубедить его. И он согласится не продавать свое изобретение. И уничтожить образец. В общем, я надеялся на розовый хеппи-энд, хотя и понимал, что дело зашло слишком далеко. Но все же до того момента, когда Клаус покинул лабораторию, у меня сохранялась шаткая иллюзия, что все еще как-нибудь обойдется. Я просто не мог поверить, что это случилось со мной. Я никогда не горел желанием стать суперменом и спасти мир. Но, по иронии судьбы, именно мне выпала эта роль.

– А что случилось после того, как Клаус покинул лабораторию? – перебила его Мариша.

– Я снова заглянул в компьютер Клауса.

– И что?

– И обнаружил там пустоту. Ноль. Клаус не только стер все файлы, но он уничтожил или забрал с собой и сам жесткий диск. Где Клаус хранил образец готовых бактерий, я не знал. И искать я их не стал, потому что не сомневался, что и они исчезли тоже. Стоя над пустым компьютером, я окончательно осознал, что времени на то, чтобы бежать куда-то в полицию или звать кого-то на помощь, у меня нет. Пока бы я объяснял, пока мне поверили бы, что при отсутствии доказательств становилось проблематичным, Клаус успел бы двадцать раз продать свое изобретение.

– И ты поехал за Клаусом?

– Да, – кивнул Алекс.

– А как тебе удалось покинуть лабораторию незамеченным? – спросила Мариша. – Ведь в полиции считают, что в пятницу ты находился на своем рабочем месте до конца дня.

– Мне просто повезло. Честно говоря, я и не рассчитывал на такое везение, – ответил Алекс. – Что-то отвлекло внимание охранника на выходе. И я выскользнул из лаборатории незамеченным. Потом сел в машину моего приятеля. А моя собственная машина продолжала оставаться на стоянке для машин сотрудников. Так что охранник с чистой совестью подтвердил полицейским, что я оставался в лаборатории до позднего вечера.

– И что было потом? Ты сел в машину своего приятеля и поехал за Клаусом?

– Да, благо все необходимое для слежки у меня было припасено заранее. Но я не рассчитал одного. Того, что Клаус заметит за собой слежку и примет меня за бандитов или полицию. В общем, не знаю, за кого там он меня принял, но он заметался и занервничал. И ему даже удалось оторваться от меня. Правда, ненадолго.

– Это случилось между Ибсом и Грейном, – подсказала Мариша. – Он свернул на проселочную дорогу, а ты промчался по автомагистрали дальше.

– Да, но уже возле Грейна я снова сел ему на хвост. На этот раз я держался в отдалении. И он меня не видел. Я пронаблюдал за тем, как Клаус остановил свою машину возле почты, зашел туда и пробыл там примерно с четверть часа. Затем мы выехали из Грейна друг за другом. Клаус сидел за рулем своей машины и явно ехал на встречу с покупателем. И я считал, что снова все в порядке. Не подумал, что мог сделать Клаус в то время, пока я лишился возможности следить за его действиями. А ведь он явно понял, что за ним слежка. Иначе бы не старался от меня оторваться. А он оторвался. И мне следовало догадаться, что он воспользуется минутами свободы для того, чтобы спрятать свой опасный груз.

– А что было потом? После того, как вы выехали из Грейна?

– Клаус погнал машину по дороге в Линц. Я знал, что он всегда встречается там со своей невестой. Он сам мне об этом рассказывал и даже показывал ее фотографию. Но с кем он должен был встретиться там на этот раз, я не знал. На дороге почти не было машин, когда я догнал Клауса, перегородил ему дорогу и предложил поговорить. В моем маскараде он сначала меня не узнал. А когда узнал, то разозлился. Он вопил, что я чуть было не сорвал ему выгодную сделку. Я пытался образумить его. Взывал к чувству разума. Но он уперся. Сначала он все отрицал. Потом, когда я припер его к стенке, начал оскорблять меня. И вопить, что не желает прозябать за гроши в лаборатории всю жизнь. Что его ждет другая судьба. И что его не интересует будущее человечества. В общем, основная его мысль была в том, что его бактерии – это именно то самое, чего не хватало людям на всем протяжении существования истории. Я понял, что имею дело с опасным безумцем. И потребовал, чтобы он отдал мне образец и формулы. Но он лишь расхохотался мне в лицо. Что было дальше, я не помню. Но когда я пришел в себя, то обнаружил, что Клаус уже не дышит, а я продолжаю сжимать руками его горло. Я обыскал труп Клауса, но так и не нашел при нем ни образца, ни формул. Сначала я не поверил самому себе. Этого просто не могло быть. Если только… И тут я вспомнил про то, как ненадолго потерял Клауса из виду. Должно быть, он спрятал свое изобретение в то время, пока я его не видел. И я вернулся обратно в Грейн.

– А куда ты спрятал тело самого Клауса? – спросила у него Мариша. – Скормил бактериям?

– Это был бы для него достойный конец. Но нет. Я похоронил Клауса у себя в саду, – сказал Алекс. – В конце концов, он был моим товарищем. И я не питал к нему вражды. Мной руководил инстинкт самосохранения. Так что я постарался выбрать для Клауса местечко под могилку посимпатичней.

– Ты очень добр, – ехидно заметила Аня. – А как ты доставил Клауса к себе домой?

– Я пересел в машину Клауса. Тело я положил в багажник. И вернулся в Грейн, а оттуда в Вену. У меня еще хватило времени спрятать тело Клауса у себя дома, вернуться в лабораторию, получить зарплату, попрощаться со всеми и сделать вид, что я уезжаю.

– А куда ты дел машину своего приятеля?

– Ее я отогнал на обочину и спрятал в лесочке. Потом на следующий день вернулся за ней и отогнал ее обратно в Вену.

– И тебя никто не остановил? Я имею в виду, когда ты вез тело Клауса в багажнике?

– Нет, как видишь, не остановили. Мне повезло, – сказал Алекс. – И это везение окончательно убедило меня в том, что я поступил правильно. Мне казалось, что господь сам направляет мою руку.

– И что ты делал дальше? – спросила у него Мариша. – После того, как уехал из лаборатории?

– Как я и сказал всем у себя на работе, я собирался поехать на озера. В свой загородный дом. Я туда и поехал и попытался вести свой обычный образ жизни, – сказал Алекс. – Но выдержал примерно сутки. Потом меня осенило, что невеста Клауса вполне могла быть в курсе того, кому собирался продать Клаус свое изобретение. И вообще, меня не оставляла в покое мысль, что где-то в Австрии лежит спрятанная Клаусом смертельно опасная капсула. И чего только в мире не случается. Ее могли найти какие-нибудь детишки, и катастрофа оказалась бы неизбежной. Я понял: убив Клауса, я сделал только половину дела. Необходимо было найти проклятую капсулу и уничтожить ее. Я стал думать и вспомнил, что последнее место, которое посетил Клаус, была почта. А к кому он мог обратиться, находясь в крайней опасности? Только к близкому человеку – к невесте, например. Друзей Клауса я не знал. Мы с ним не общались во внерабочее время. Но про его невесту я был наслышан. Я знал ее имя, фамилию и город, где она живет. Этого для начала было достаточно.

– И когда ты отправился следить за Элизой? – спросила у него Мариша.

Алекс собрался ответить, но в этот момент (очень не вовремя, по мнению Мариши) зашевелился и открыл глаза Али.

– А, пришел в себя! – приветствовал его Алекс. – Подонок!

– Тебе это с рук так просто не сойдет! – злобно буркнул Али. – Мои друзья ищут меня. И когда найдут, то тебе лучше быть мертвым.

– Не пугай, – ответил Алекс. – Ты здесь уже несколько дней. И пока что никакие друзья тебя не нашли. Не думаю, что они вообще станут тебя искать. Скорее всего они решили, что тебе удалось-таки раздобыть бактерии и ты решил присвоить добычу, а их оставить с носом. Так что ты меня не испугаешь.

– Когда мои друзья тебя найдут, ты отдашь нам то, что украл, – гнул свое Али.

– Боюсь, что это уже невозможно, – сказал Алекс. – Клаус мертв, бактерии погибли в морозильной камере, а формулы я уничтожил вместе с дискетой. Твоя игра проиграна, Али. Ты жалок. И для тебя же лучше, чтобы твои друзья не нашлись. Иначе они могут очень на тебя рассердиться за то, что ты провалил все дело.

Должно быть, слова Алекса были очень близки к правде. Потому что Али перестал сыпать угрозами, а вместо этого заткнулся и очень помрачнел. Довольный произведенным эффектом, Алекс продолжил свой рассказ. Оказалось, что он следил за домом Элизы целых три дня. Но та все не появлялась.

– Конечно, она все это время была у своей матери! – фыркнула Аня.

И когда Алекс уже начал изнемогать от нудной слежки, появились две девушки, а следом за ними в дом вошла и еще одна, поразительно похожая по фотографии на невесту Клауса. Алекс наконец смог поздравить себя с удачей. Элиза появилась – теперь уж он ее не упустит из виду.

– Но почему ты не подумал, что Элиза за эти три дня уже двадцать раз могла найти место, где Клаус спрятал свой смертельный груз? – спросила Мариша. – Если бы Клаус ей позвонил…

– Если бы он ей позвонил, то у него не было бы нужды приходить на почту, – сказал Алекс.

– Да, об этом я не подумала, – согласилась Мариша.

– После того, как я нашел Элизу, дальше все было просто, – продолжил Алекс. – Нужно было всего лишь не спускать глаз с вашей компании. И вы сами вывели бы меня к тайнику. Что и случилось. Но увы, Элиза оказалась проворней вас всех. И не стоило вам так доверять ей. В общем, когда вы оказались на мельнице во второй раз, то и я отправился туда. И притаился за камнями. И пока ты, Мариша, приходила в себя от вида трупа Герберта, я увидел, как Элиза ловко нашла тайник и достала оттуда металлический контейнер. Бактерии оказались у Элизы, в этом не было никакого сомнения. Как и в том, что она вовсе не собирается этот факт предавать огласке. Она спрятала контейнер у себя под одеждой и ни словом не обмолвилась о своей находке.

– Ай да Элиза! – восхитилась Мариша. – Увела у нас из-под носа бактерии. Ловкая штучка! А кому она их передала?

И обе девушки вопросительно посмотрели на Али.

– Что уставились? Да, она должна была передать их мне, – буркнул Али. – Мы с самого начала так договорились. Я обещал выплатить Клаусу сто тысяч евро задатка и еще сто тысяч при передаче этих бактерий мне в руки. Элиза получила первые сто тысяч, но Клаусу не передала. А потом она вздумала требовать с меня вторые сто тысяч. Я не соглашался. С какой стати? Клаус к тому времени уже был мертв. А мертвым деньги не нужны. Но Элиза настаивала: мол, она невеста Клауса, стало быть, его наследница. И имеет право на эти деньги. Я велел ей заткнуться.

– И едва не убил, – напомнил ему Алекс. – Если бы я не подоспел, ты бы точно убил девчонку, как того толстяка-профессора.

– И поделом, за жадность и предательство, – сказал Али.

– И кого же она предала? – спросила у него Аня.

– В первую очередь она обманула своего жениха. Подставила его ради денег. Подлая баба, я бы ни за что на свете не женился на такой.

– И что, она сама его подставила? – возмутилась Аня. – А ты тут будто и ни при чем? Еще скажи, что Элиза сама придумала, как заставить Клауса заняться выведением смертоносных бактерий.

Али промолчал. Должно быть, остатки совести у него все же имелись.

– Чего там с ним разговаривать, – сказала Мариша. – Он же преступник и убийца. Он убил профессора Линдтнера. А потом еще Кристину, Ханса и… Аня! Он же убил и твоего мужа тоже!

– Нет! – возмутился Али. – Я не убивал всех. Я не ангел! Но и лишнего на себя повесить не дам. Я не убивал никакой Кристины. А про Ханса вообще в первый раз слышу. Кто это такой? Профессора – да, я убил. Но он пытался изнасиловать Элизу! А она была моя женщина. Да я, в общем-то, и не собирался убивать толстяка. Просто был в ярости и ударил слишком сильно.

– А мой муж? – спросила Аня. – Его смерть на чьей совести?

– Ну, тут ошибка вышла. Мои ребята перестарались. Но меня там не было, – заверил Али. – Можешь мне поверить, я не позволил бы им допрашивать твоего мужа, положив ему на живот гранату. Конечно, он не смог указать место, где был тайник у Клауса. Потому что и сам этого точно не знал. Но ребята ему не поверили и психанули. И их тоже можно понять. Нервы уже у всех были ни к черту.

– Сволочь! – прошептала Аня. – Я тебе не верю. Ты и твои люди убили двух человек. Ты сам сейчас признался. Так почему бы тебе или твоим бандитам не убить еще двоих? Кристину и Ханса?

– Но зачем? – вроде бы даже удивился Али. – Мне не нужны их смерти. Я не маньяк. Я убиваю только в том случае, если нет другого выхода. А тех людей, повторяю, я даже не знал.

Аня мрачно смотрела на Али, не веря ни одному его слову.

– Что ты на меня уставилась? – разозлился парень. – Больше не на кого свалить?

Аня брезгливо отвела от него взгляд.

– Алекс, – проникновенно обратилась к Алексу Мариша. – Теперь, когда ты нам все объяснил, то можешь нас с Аней развязать. Клянусь, мы не помчимся доносить на тебя в полицию. Клаус вполне заслужил свою участь. Так ведь, Аня?

– Да, – решительно кивнула Аня, вспомнив мерзкий кусок плесени, оставшийся от тела птенца. – Алекс, ты поступил как настоящий мужчина. Тобой надо гордиться. У тебя не было выбора, когда ты убил Клауса. Будь я на твоем месте, я поступила бы точно так же.

Алекс пытливо посмотрел на девушек. Обе выглядели искренними и сочувствующими. Тем не менее Алекс еще некоторое время колебался. Подруги изобразили на своих лицах просто невероятное сопереживание, и наконец Алекс решился. Он подошел к девушкам и освободил им по очереди руки.

– Эй, а как же я? – подал голос Али.

– Да, Алекс, а как же нам быть с этим мерзавцем? – спросила у Алекса Мариша.

– В полицию мы его сдать не можем, – сказала Аня. – Ведь он тебя сразу там выдаст. Так что же нам с ним делать?

– Есть три выхода, – сказал Алекс. – Первый – убить. Второй – отдать его дружкам, пусть разбираются. И третий – сдать в полицию, но с условием, что он все возьмет на себя.

– Возьму, как же! Держи карман шире! – захохотал Али. – Все, что вы тут придумали, мне до лампочки. Что бы вы ни выбрали, результат для меня все равно один – смерть.

– Так что же делать? – растерялась Мариша. – Не отпустить же его на свободу?

– А почему бы и нет? – обрадовался Али. – Клянусь, я забуду про эту историю. Исчезну бесследно. И никогда в жизни вы больше обо мне не услышите. Да и какая вам от меня опасность? Я сам сейчас из-за этой истории попал в такое положение, что хуже не придумаешь. Обложили со всех сторон. С одной – мои товарищи, которые точно не простят моего провала. С другой стороны, меня ищут полиция и Интерпол.

– Парень прав. Ему точно будет не до мести, – сказала Аня.

– Алекс, это твой пленник. Ты волен сам решить его судьбу, – сказала Мариша. – Мы с Аней тебе мешать не будем. Обдумай все хорошенько, а мы тут в углу посидим тихонько.

– Лучше выйдите в соседнюю комнату, – сказал Алекс. – Нам нужно поговорить с Али без свидетелей. По-мужски.

– Хорошо, – покорно сказала Мариша и вытащила Аню за руку в коридор.

Подруги прошли в соседнюю комнату. Это оказалась спальня Алекса. Тут стояла большая незастеленная кровать, по которой были разбросаны вещи. Аня присела на кровать, а Мариша начала машинально собирать вещи Алекса и складывать их в ящики шкафа.

– Мариша, тебе не кажется, что нам стоило бы слинять, покуда не поздно? – спросила вдруг Аня. – Все-таки Алекс… Ну, ты понимаешь?

– Он же нас сам отпустил? – удивилась Мариша. – Ты что, в нем сомневаешься? Он же благороднейший человек. И сильный. Убил эту гадину Клауса.

– Ну да, – поежилась Аня. – Но все-таки Алекс убийца, и как-то не очень уютно оставаться с ним под одной крышей.

Мариша не ответила. Она стояла возле шкафа и смотрела на что-то, недоуменно морща лоб.

– Как интересно, – наконец сказала она. – Откуда бы это могло тут взяться?

В голосе Мариши отчетливо чувствовалась ревность. Затем она вытащила из шкафа Алекса длинный черный женский чулок. Очень элегантный, с кружевом и резинкой.

– Почему один? – не нашла ничего лучше спросить Аня.

– Не знаю, – покачала головой Мариша. – Думаю, что Алекс мне еще многого не рассказал. Надо же, какой ханжа! «Живу тут один! Ты первая женщина, которая перешагнула порог этого дома после смерти мамы!» – передразнила Мариша Алекса. – А у самого целый шкаф женского белья. Вот врун! Я должна немедленно с ним поговорить! Пусть только попробует сказать, что это чулок его покойной мамы!

И она сорвалась с места. Аня помчалась за ней, чтобы попытаться убедить подругу, что сейчас не самый подходящий момент, чтобы начинать качать свои права. Но Ане не пришлось долго стараться. Мариша и сама вовремя одумалась. В комнату, где остались Алекс и Али, она не вошла. А остановилась перед дверью и теперь, казалось, внимательно прислушивалась к словам, доносящимся из-за двери.

– Что там? – на всякий случай шепотом спросила у нее Аня.

Мариша лишь махнула рукой. Аня замолчала и тоже приникла ухом к двери. Услышанное заставило ее покрыться холодным потом и даже, как ей показалось, корочкой инея.

– Конечно, это я убил ту девку и парня, – раздавался из комнаты голос Алекса. – Девку первой, потому что она упрямилась и не желала говорить, кому еще Клаус послал свои письма. И потому, что именно ее адрес, единственный, мне удалось подсмотреть на конверте на почте. Она не хотела говорить, и мне пришлось буквально вырезать из нее это признание по кусочку. В конце концов она все же назвала мне имя и адрес еще одного человека, которому тоже пришло письмо от Клауса. Конечно, того парня я тоже убил. Но он был далеко не таким крепким, как женщина. И он назвал мне адреса еще двоих, получивших письма, – Фишера и Линдтнера. Про Элизу я знал уже и без посторонних подсказок.

– Так как ты берешься меня судить, если сам убийца? – послышался голос Али.

– Я убивал ради великой цели, – сказал Алекс. – Я должен был спасти мир. Жизни двоих ничто по сравнению с жизнью миллионов. Нельзя было выпускать на волю эту чуму, которую придумал Клаус. Но что мне было делать, если оказалось, что друзья Клауса такие ничтожные и корыстные твари? Они быстро сообразили, что Клаус запрятал в своем тайнике что-то очень ценное. Я пришел к этой Кристине и объяснил ей, в чем дело. Я не собирался ее убивать. Я вообще никого не хотел убивать. Но она не оставила мне выбора. Она подняла меня на смех. Она сказала, что ничего мне не скажет. Что она не такая дура, какой я ее себе представляю, и что она отлично умеет считать. И что к операции деления с раннего возраста питает отвращение. А потом она начала гнать меня из своего дома, угрожая устроить скандал. Я понял, что ничего не добьюсь от нее добром. Пойми, мне пришлось сделать с ней то, что я сделал! И если бы не ее глупость и упрямство, то она осталась бы жить. В конце концов, мне от нее нужно было не так уж много. Она сама виновата! Поплатилась за свою жадность. Мне всего-то и нужно было, что фрагмент ее письма и адреса остальных адресатов Клауса.

– О господи! – тихо выдохнула Аня, чувствуя, как трудно ей становится дышать.

Перед ее глазами живо встали изуродованные тела Кристины и Ханса. Какой зверь мог сделать такое, подумала она тогда. И вот пожалуйста, она находится с этим зверем в одном доме. И их разделяют всего несколько жалких сантиметров крашеного дерева. И еще вдобавок ее лучшая подруга собирается замуж за это чудовище, зверски убившее двоих людей. Было от чего похолодеть.

– Пс-с-с! – услышала Аня слева от себя.

Она посмотрела на Маришу, которая делала ей знаки, отойти подальше. Подруги тихо отступили и снова очутились в спальне Алекса.

– Просто не верю своим ушам! – простонала Аня. – Алекс и есть тот самый маньяк, которого мы столько времени разыскивали! Господи, а мы, дуры, поперлись прямо к нему в логово. Добровольно! Мариша, может быть, я чего-то не то услышала? Может быть, Алекс имел в виду что-нибудь другое?

– Нет, – мрачно покачала головой Мариша. – То самое он в виду и имел. Я точно знаю. И дело даже не в его признании.

– А в чем?

– Смотри!

Мариша подошла к шкафу и распахнула дверцы. Потом она извлекла оттуда нечто слегка помятое и зеленое.

– Помнишь, все говорили, что видели возле дома Кристины и возле твоего дома человека в зеленой спортивной куртке. Спорим, что это и есть та самая куртка. А вот и сумка с желтой надписью. А чулок Алекс надел на голову, когда приходил к тебе домой. Поэтому фрау Магда его и приняла за негра.

– Ой-е-ей! – тоненько взвыла Аня, плюхаясь без сил на кровать.

– Да, дела – хуже не придумаешь, – ответила Мариша, присаживаясь рядом с ней.

– Как ты думаешь, зачем Алекс приходил тогда ко мне домой? – дрожащим голосом спросила у подруги Аня. – Ну, когда он убил Ханса? Ведь не за мной же?

Но Мариша ей не ответила. Она сосредоточенно размышляла вслух.

– Двери в доме наверняка закрыты. Не такой Алекс дурак, чтобы оставить их открытыми. Может быть, попытаться удрать через окно? Нет, бесполезно. Мы не успеем добежать до ограды. Заметит. И уж на улицу мы с тобой точно выбраться не успеем.

– Может быть, нам вызвать полицию? – спросила Аня. – Забаррикадируемся в комнате и будем ждать, когда придут.

– Нет, – решительно покачала головой Мариша. – Это слишком рискованно. Мы можем не успеть объяснить, в чем дело, прежде, чем Алекс вырубит телефонную связь. Но даже если мы все же сумеем им все объяснить, у Алекса будет достаточно времени, чтобы раскидать баррикаду и прикончить нас.

– Что же делать?

– Вот я и думаю, – мрачно сказала Мариша. – И что-то ничего подходящего мне в голову не приходит. И пожалуй, Аня, я должна просить у тебя прощения.

– За что?

– За то, что притащила тебя в этот дом, – уныло ответила Мариша. – Я лично не могу дать никакой гарантии, что этот психопат, возомнивший себя суперменом, Рембо и господом богом в одном лице, будет и дальше с нами сюсюкать. В конце концов, он уже прикончил троих людей…

– И сейчас собирается прикончить четвертого, – сказала Аня.

– Стоп! – воскликнула Мариша. – Идея! Нам не нужно ждать, пока Алекс решит, как же ему с нами поступить. Нужно напасть на него первыми. На нашей стороне численное превосходство.

– А у него оружие, – сказала Аня.

– Оружие мы у него отнимем, – решительно сказала Мариша. – Слушай, Анька, мы с тобой поступим так…

Пока подруги обдумывали свой план, как обезвредить Алекса и в то же время остаться в живых самим, Андреас и Карл рыскали по городской свалке в поисках улик, подтверждающих, что Мариша с Аней и в самом деле были тут. Но больше всего им хотелось выяснить, куда же обе подруги отправились после того, как побывали на свалке.

Парни провели на помойке уже три часа. И благоухали так, что самим тошно было. А бродячие собаки брезгливо воротили от них носы. Но все было бесполезно. Никаких улик полицейские на свалке не нашли. Что было неудивительно, ведь Мариша с Аней там никогда в жизни и не были. Но Карл с Андреасом этого еще не знали и продолжали свои поиски.

– Но кто-то ведь должен был видеть этих девиц, когда они сюда приехали, – простонал Карл, вляпавшись ботинком в очередной раз в смесь из картофельных очисток и яичной скорлупы, уже покрывшуюся веселенькой зеленой плесенью.

– Сторожа ничего не видели, – сказал Андреас. – Ты же слышал, как я с ними разговаривал.

– Слышал! Слышал! Но могли же быть на свалке вчера вечером еще какие-нибудь люди, кроме сторожа.

– Посмотри вон туда, – вместо ответа сказал Андреас. – По-моему, там кто-то копошится.

Полицейские бодро проскакали по разваливающимся пластиковым мешкам с мусором и оказались возле двух странных личностей. По виду трудно было определить, к какому полу они относятся. Потому что оба были основательно закутаны по самые уши в грязные платки. Карл показал им свой значок, а Андреас полез в карман за бумажником. Личности с одинаковым интересом изучили оба предмета. С некоторым презрением они осмотрели значок Карла и с явным вожделением уставились на кошелек Андреаса.

– Вы были тут вчера вечером? – спросил у бродяг Карл.

– Ясное дело, были, – кивнул один из них. – Мы тут каждый день. С рассвета и до заката. Иногда и ночуем здесь. Тепло при гниении вырабатывается. Так что можно хорошо устроиться.

Андреас представил себе эту картину и содрогнулся.

– Вы тут вчера не видели ничего необычного? – спросил он у бродяг, немного успокоившись.

– Это вы про розовую машину, которую сегодня утром забрали ваши коллеги? – проницательно спросил второй бродяга почему-то женским голосом.

– Ага, про нее! – обрадовался Андреас. – Вы видели, кто ее пригнал?

Бродяги хранили многозначительное молчание.

– Предположим, – наконец сказала якобы женщина, не сводя взгляда с бумажника в руках Андреаса. – А может быть, и не видели.

Андреас верно истолковал ее фразу и достал из бумажника десятку. Бродяги, похоже, ею удовлетворились.

– Мы были вон за тем пригорком, – начала рассказывать – точно – женщина, показывая на гору из каких-то старых ломаных ящиков, мешков и прочего хлама. – Ужинали.

Андреас вновь содрогнулся от отвращения.

– Так что машину мы видели, – подтвердила женщина.

– А кто ее пригнал? – жадно спросил Карл. – Две молодые девчонки?

– Вовсе нет, – покачала головой женщина. – Мужчина. Во всяком случае, он был одет в брюки. И он был один. Издалека его лица толком было не разглядеть. Да и дело было уже поздним вечером. Совсем темно стало.

– И куда он делся? – спросил у них Карл. – Этот мужчина?

– Не знаю. Мы не следили, – сказала женщина. – Что, у нас своих дел нет?

Андреас вздрогнул в третий раз. Он представил, чем могли заниматься ночью на свалке эти люди, и ему стало по-настоящему плохо. Получив свою десятку, бродяги с деловым видом заковыляли дальше. А Карл обернулся к Андреасу.

– Плохо дело, – сосредоточенно сказал он. – Здесь мы больше ничего не найдем. Должно быть, девчонки бросили угнанную ими машину. А кто-то перегнал ее на свалку. Думай теперь, куда и к кому они могли направиться вчера вечером? У них есть в Вене знакомые, которых бы срочно понадобилось навестить?

Андреас подумал и отрицательно покачал головой.

– А вообще знакомые? Я имею в виду в Вене? – настаивал Карл. – Ты же провел с ними больше времени. И Аня, похоже, прониклась к тебе симпатией. Неужели она тебе ничего не рассказывала?

Андреас попытался вспомнить.

– Она говорила, что после смерти мужа у нее здесь, в Австрии, никого не осталось, – вспомнил он. – И этот факт ее очень тревожил.

– А у Мариши? У нее же появился поклонник, – вспомнил букет цветов Карл. – Могли девчонки отправиться в гости к нему?

– Могли, – кивнул Андреас. – Они все могли.

– А кто этот поклонник?

– Ты это у меня спрашиваешь? – разозлился Андреас. – Разве я влюбился в Маришу по уши?

– А кто? – рассвирепел Карл. – Я, что ли?

– Ты! – заорал в ответ Андреас. – И будь ты чуточку меньшим чурбаном, мы бы сейчас тут не топтались.

– Спокойно, – сказал Карл. – Давай рассуждать логично.

Андреас ничего против этого не имел.

– Девчонки где-то в Вене, – сказал Карл. – Или в окрестностях. Далеко уехать они не успели. Машина оказалась на свалке уже через пять часов после того, как ее угнали.

– И что мы с этого имеем?

– Мариша завела себе поклонника, – начал считать Карл. – Это раз. Мариша прилетела в Вену всего несколько дней назад и раньше в Австрии никогда не была. Это два. Значит, поклонником могла обзавестись только во время расследования. А мы все это время были с ними. Так что, по идее, должны были видеть ее поклонника. Ну, вспоминай, когда Мариша могла успеть найти себе жениха?

И парни начали вспоминать чуть ли не поминутно все дни, проведенные в обществе подруг.

– Самое вероятное – красавчик из лаборатории Клауса, – сказал наконец Андреас. – Девчонки болтали с ним почти целый час. Больше ни с кем они надолго не уединялись.

– Точно, он! Этот парень мне сразу не понравился! – поддержал его Карл.

И парни уставились друг на друга. По мере того как время шло, до них доходил весь ужас положения.

– Какие же мы идиоты! – прошептал наконец Андреас. – Истина была у нас под носом. Этот парень коллега Клауса. Кому, как не ему, быть в курсе дел? А алиби он себе просто подстроил.

– Скорей! – заторопил своего напарника Карл. – Поехали. У тебя есть адрес этого типа?

– Нет, – покачал головой Андреас.

– Тогда звони в отдел, – распорядился Карл, прыгая в машину. – Спроси у инспектора. А если он тоже не знает, то пусть уточнит, у кого хочет. Мне все равно. Лишь бы он нашел адрес этого типчика. И узнай, кстати, как его зовут.

Андреас дозвонился до инспектора. И изложил ему свою версию.

– Этого парня зовут Алекс Шауер, – сказал инспектор. – Он живет в собственном доме в пригороде Вены. А вы уверены, что девчонки направились именно к нему?

– Кстати, а почему мы его прошляпили? – спросил Андреас после того, как сообщил своему напарнику адрес Алекса.

– У него было алиби, – растерянно ответил Карл. – Он сказал, что прямо с работы вечером в пятницу отправился на озеро Нейзидлер-Зее. У него там действительно имеется загородный домик. Стоит он уединенно. Там поблизости живет супружеская пара, которая присматривает за домом. Так вот старики сказали, что хозяин позвонил им еще в пятницу утром и велел все приготовить к своему приезду. А сам обещал приехать в пятницу вечером. И приехал. И остался жить. Сторож сказал, что хозяин всегда живет на озере одну неделю весной. Это у него такая традиция. Так что слова сторожа подтвердили показания Алекса. И более детально мы проверять не стали. Хотя нет, еще опросили охранника в лаборатории, где работали Алекс и Клаус. Тот подтвердил, что Алекс в пятницу пробыл на работе до позднего вечера. И собирался сразу ехать в свой загородный дом. У нас у всех было много работы, поэтому мы на этом и успокоились.

– И никто так и не поехал проверить, в самом ли деле Алекс посетил свой загородный дом и пробыл там всю эту неделю? – вслух удивился Андреас. – А зачем этому подлецу еще один дом, если он и так живет в пригороде?

– Тот дом остался ему от дедушки, – сказал Карл. – А он был большим любителем рыбалки.

– Ясно, – сказал Андреас. – Прибавь-ка скорость.

Тем временем в доме Алекса события разворачивались следующим образом: Мариша с душераздирающим криком: «Алекс! Во дворе полиция!» ворвалась в ту комнату, где Алекс вершил суд над Али. Услышав Маришин вопль, Алекс начисто потерял всякий интерес к Али. И бросился к окну.

– Не здесь. Полиция с другой стороны дома, – направила его в нужном направлении Мариша.

Алекс кинулся было к дверям, как и было задумано в плане подруг, но вдруг остановился и подозрительно посмотрел на Маришу. Такого в их сценарии не предусматривалось, поэтому Мариша занервничала. Она была не робкого десятка. Но было во взгляде Алекса нечто такое, что заставило бы любого человека затрепетать. А особенно человека безоружного, так как вторая часть гениального Маришиного плана еще не сработала, и оружие продолжало находиться в руках Алекса.

– А откуда же здесь взялась полиция? – спросил Алекс у Мариши, нехорошо прищуриваясь. – Кто ее вызвал?

Мариша только открыла рот, чтобы соврать что-нибудь, подходящее к случаю, как вдруг дверь распахнулась, и в комнату влетела Аня. При виде подруги Мариша досадливо цыкнула зубом. Той по плану полагалось находиться в коридоре и ожидать, когда из комнаты выбежит Алекс. А потом, когда тот споткнется о натянутую над полом веревочку, Ане следовало схватить у него пистолет. И сражение было бы выиграно.

Но все с самого начала пошло не так, как задумывалось.

– Это я вызвала полицию! – завопила Аня, едва оказавшись в комнате.

Алекс недоуменно посмотрел на нее.

– Ты? – спросил он. – Но как? По телефону никто не звонил. Я бы услышал.

– А я от соседей.

– Что ты врешь! – разозлился Алекс. – Зачем ты врешь? Кого ты выгораживаешь?

И он снова перевел взгляд на Маришу. При этом он выглядел так, словно ни капли не сомневался в том, что виновата именно она.

«И чего он ко мне придирается?» – подумала Мариша.

– Это твои штучки, – скверно ухмыляясь, сказал Алекс, направляя в сторону Мариши свой пистолет. – Ты подстроила так, чтобы сюда приехала полиция. Ты меня предала.

– Нет, это не она! – неожиданно подал голос по-прежнему связанный Али. – Это я!

От такой наглой лжи Алекс явно растерялся. Но это и было именно то, что нужно подругам. Мариша сделала рывок, подсечку и попыталась оседлать упавшего на пол Алекса. Ей это не удалось. Жертва оказалась верткой, как угорь. И несмотря на свою растерянность, он сражался как лев. Мариша прямо вся измучилась, пытаясь не дать Алексу завладеть выпавшим из его руки пистолетом.

Они катались по комнате взад и вперед. Еще не вполне отошедший от действия снотворного, Макси равнодушно наблюдал за этой сценой. А также за Аней, которая прыгала по комнате, примериваясь, как бы ей поудобней перепрыгнуть через Маришу и Алекса и завладеть наконец пистолетом. Но у нее не получилось. Стоило ей дернуться вправо, как клубок катился вправо. А стоило Ане шагнуть влево, как Мариша с Алексом катились туда же.

Пока Аня примерялась, Алекс потерял последние остатки галантности. Он врезал Марише по челюсти и, воспользовавшись ее растерянностью, метнулся за пистолетом. Но не дотянулся, так как разъяренная Мариша вцепилась зубами в его ногу повыше колена. Алексу стоило бы знать, что Маришу не так-то легко вывести из строя каким-то одним жалким ударом в челюсть.

Но что с него возьмешь! Он ведь привык иметь дело с изнеженными европейскими барышнями, которые охотно позволяют всяким подонкам насиловать себя в парках. А иногда даже и убивать.

– Пусти-и! – взвыл Алекс, почувствовав Маришины зубы у себя на теле.

Должно быть, его нога была ему здорово дорога. Во всяком случае, дергался он, чтобы освободиться от Маришиной хватки, довольно сильно. Мариша и рада бы отпустить ногу (вкус, надо сказать, у ноги был премерзкий), но челюсти свело судорогой. Теперь Мариша при всем желании не могла разжать зубы. На какое-то время Алекс совершенно забыл про пистолет и вообще про все на свете. Мариша могла бы собой гордиться. Такого пристального внимания к своей персоне со стороны мужчины ей еще не доводилось испытывать. Никогда в жизни!

После того, как Алекс понял, что за волосы оторвать Маришу от своей ноги ему не удастся, он попытался оглушить ее чем-нибудь тяжелым. Например, симпатичным нефритовым слоником. Но, чтобы вывести Маришу из борьбы, нужно было до этого самого слоника еще дотянуться. Кстати говоря, возле статуэтки и лежал вожделенный пистолет. Так что Алексу была прямая дорога в том направлении.

К сожалению, его передвижение серьезно затрудняла висящая на его ноге Мариша. Ноша внушительная. Пока Алекс тянулся к слонику, Аня улучила наконец удобный момент и подбежала к пистолету.

– Нет! – в полном отчаянии взвыл Алекс и сделал решительный рывок.

Завязалась борьба за пистолет уже между ним и Аней. Мариша охотно бы поучаствовала в этой схватке более активно. Но увы, зубы никак не желали разжиматься. Так что приходилось довольствоваться пассивной ролью якоря. Аня с Алексом вцепились в оружие практически одновременно. Каждый тянул пистолет на себя. Краем глаза Мариша заметила, что Аня держит пистолет не за что-нибудь, а именно за спусковой крючок.

– Поосторожней! – промычала Мариша, основательно обслюнявив при этом брючину Алекса.

Аня ничего из ее мычания не поняла. И продолжала тянуть спусковой крючок на себя.

Б-ба-бах! – раскатился по комнате выстрел.

И Алекс внезапно прекратил дергаться.

– Мамочка! – услышала Мариша голос подруги. – Я его, кажется, убила!

Этот выстрел был слышен не только внутри. Карл с Андреасом, остановившиеся возле дома Алекса, тоже его услышали.

– Стреляют! – сообщил Карл.

Андреас и сам это понял. Он также понял, что сидеть сложа руки в ожидании подкрепления, обещанного инспектором, глупо. Он выскочил из машины и рванул в дом. Карл последовал за ним. Парни вышибли дверь и помчались вверх по лестнице туда, откуда раздавались истерические Анины вопли. Ворвавшись в комнату, полицейские застыли на месте от неожиданности…

Ближе всех на ковре лежал араб, в котором полицейские опознали разыскиваемого ими Али. Он лежал связанный, молчаливый, но явно живой. Возле коллекции напольных фигурок из нефрита сидела Аня и горько рыдала, с ужасом глядя перед собой. В руках у нее был зажат пистолет. А глядела она прямо на распростертое на полу тело Алекса. Тот не шевелился, а на его груди расплывалось кровавое пятно. Аня, насколько мог судить Андреас, почти не пострадала.

– Что это здесь такое происходит? – закричал Карл, который в первую очередь нашел глазами не Аню или Али, а Маришу.

И увиденное его здорово расстроило. Его любимая и обожаемая, почти боготворимая девушка лежала возле ног мерзкого преступника и явно что-то такое с ним делала непристойное. Услышав голос Карла, Мариша с удивлением обнаружила, что судорога, сводившая ей челюсти, вдруг отпустила ее.

«Просто чудо какое-то!» – подумала про себя Мариша, подвигав для проверки челюстями.

– Кто мне объяснит, что тут произошло? – сурово повторил Карл.

Мариша поднялась с пола и с торжеством взглянула на него.

– Позволь представить тебе убийцу, которого вы ищете уже больше недели, – сказала она. – Парень полностью обезврежен и не опасен. Можете забрать этого гнусного типа. Глаза бы мои на него больше не глядели.

– И которого из двух мужчин ты имеешь в виду? – поинтересовался Карл. – Того, который связан? Или того, которому ты?.. С которым ты?..

Так и не подобрав нужного выражения, он покраснел и замолк.

– Обоих забирайте, – махнула рукой Мариша. – Не жалко.

После этого она неожиданно ощутила, как ровный пол у нее под ногами начал колебаться и вибрировать. Да так сильно, что устоять на нем стало почти невозможно. И Мариша с тихим удивленным стоном начала падать. Последнее, что она запомнила, было встревоженное лицо Карла, на руки которому она и свалилась.

Пришла в себя Мариша уже в машине. Она повертела головой в поисках Ани. Но той в машине не оказалось. И голова Мариши покоилась вовсе не на коленях любимой подруги, а на коленях Карла. То-то Марише показалось, что лежит она на двух бревнах.

– Ты очнулась! – обрадовался Карл. – Как я рад!

– Где Аня? – холодно буркнула Мариша, приподнимаясь.

Какого черта, она будет любезничать с этим типом, который запирает порядочных девушек в комнате и оставляет их без ужина и горячей ванны. А потом является к самому финалу происшествия и еще орет?

– Она в машине с Андреасом, – поспешно сказал Карл. – Мы все едем домой.

Мариша фыркнула и окончательно села. Оскорбление, нанесенное ей, было еще слишком свежо.

– Если вы снова попробуете нас запереть, то я тебя убью, – пригрозила она.

– Нет, нет, – испугался Карл. – Никогда. Вы можете делать все, что захотите. Но я думаю, что вам нужно просто отдохнуть и прийти в себя. А это лучше всего сделать у себя дома.

Это он попал в точку. Мариша давно не чувствовала себя такой измученной. Но все же она нашла в себе силы поинтересоваться, как там Алекс.

– Он жив? – с тревогой спросила она.

Все-таки не чужой человек. Как ни крути, а Алекс сделал ей предложение. И хотя после того, как он оказался убийцей, всякое сближение с ним было невозможно, но все же… Не чужой. Непонятно почему, но Карл при виде этой Маришиной тревоги помрачнел и надулся.

– Он жив, – пробурчал он. – Можешь не беспокоиться.

И больше до самого дома они не проронили ни слова. Но Марише было плевать на его чувства. Она слишком устала. Оказавшись дома, Мариша первым делом заняла ванную комнату. Аня с Андреасом где-то задерживались, поэтому Мариша в одиночестве расположилась в густой ароматной пене. Только она хорошенько расслабилась, как вдруг услышала шум шагов, и в ванную комнату вошла Аня.

– Вот ты где! – сказала Аня. – Я так и думала, что найду тебя тут.

Она скинула с себя одежду и полезла в ванну к Марише.

– Эй! – забеспокоилась та. – Что ты делаешь?

– Собираюсь понежиться в ванне и прийти немного в себя, – объяснила Аня. – А чего ты заволновалась? Места хватит.

Места и в самом деле хватало. Ванна была огромной, и в ней имелось множество приспособлений для водного массажа и прочих приятных для усталого тела штучек.

– Я не о том, – стыдливо сказала Мариша. – Но вдруг нас кто-нибудь увидит.

– Господи, – пробормотала Аня, опускаясь в ванну. – Иногда я сомневаюсь, не опасно ли тебя держать среди нормальных людей.

И на некоторое время обе подруги замолчали, думая каждая о своем.

– Знаешь, Алекс жив, – наконец сказала Аня. – Я его не убила, а только ранила.

– Знаю, – ответила Мариша, и подруги снова замолчали.

Говорить им не хотелось. Каждой было о чем подумать. Они просидели в ванне довольно долго. Несколько раз вода остывала, и они подливали свежую. Наконец они обе почувствовали, что теперь немного пришли в себя и вполне способны самостоятельно забраться в постели и заснуть. Что подруги и сделали. И провели ночь спокойно и почти без кошмаров.

На следующий день рано утром к подругам заявился Андреас. Они еще только-только проснулись и толком не встали, потому и встретили его, зевая.

– Собирайтесь! – велел им Андреас. – Поедете со мной. Инспектор строго-настрого велел доставить вас к нему в отдел.

– Зачем? – зевнула Мариша. – Зачем мы ему так неотложно понадобились? Преступники у него? У него. Так какого рожна ему еще нужно? Пусть оставит нас в покое.

– В конце концов мы заслужили немного отдыха, – поддержала подругу Аня.

– Ему не терпится с вами побеседовать лично, – пояснил девушкам Андреас.

– Ладно, – проворчала Аня. – Сейчас соберемся.

Ее «сейчас» растянулось без малого на целых сорок минут. Но наконец подруги были одеты, причесаны, умыты и даже успели выпить по чашке кофе с сухим молоком. Настоящего молока в доме не было уже несколько дней. Потом подруги поехали к инспектору. Тот их с нетерпением ждал и сразу же велел проводить обеих в свой кабинет.

– Ну и наделали вы дел! – радостно приветствовал он девушек. – Ни в жизнь бы не поверил, если бы собственными глазами все это безобразие не наблюдал.

Мариша промолчала. Она с самого утра находилась в мрачном расположении духа. Это с ней случалось регулярно. Не была Маришина натура приспособлена для раннего вставания. А тут еще и веская причина для хандры вырисовывалась.

Еще бы, волшебный принц, который был уже у нее почти что в кармане, растворился вместе с хрустальными замками и прочими радостями жизни. И самое обидное, что случилось это именно в тот момент, когда счастье было так близко. И разрушила Мариша его своими же собственными руками. Было от чего помрачнеть.

Аня тоже промолчала. Но по другой причине. Ее не оставляла в покое мысль, что инспектор сейчас встанет и скажет, что Алекс, в которого она случайно выстрелила, за прошедшую ночь все же скончался в больнице. И значит, теперь Аню будут вынуждены отдать под суд как невольную, но все же убийцу. А там, глядишь, и докажут, что Аня вовсе не случайно выстрелила в Алекса, а, напротив, долго и тщательно готовилась к этому. И прощай свобода.

И вдобавок обе девушки отчетливо помнили, что совершили угон розового «Вольво». А такие действия закон тоже не одобряет.

– И что же мы наделали? – наконец решилась спросить Аня.

Инспектор счастливо захихикал.

– Ну как же, – сказал он. – Получается, что вы вдвоем со своей подругой обезвредили и задержали двух опасных преступников. Лишили нас работы, милочки. Непонятно, за что нам зарплату платят.

И инспектор смущенно зарделся.

– Можете в отчете указать, что ваши ребята прибыли на место как раз вовремя, чтобы задержать двух преступников, – сказала Мариша. – Мы не тщеславны. И за фанфарами и славой не гонимся.

– В самом деле? – задумался инспектор, обменявшись взглядом с Андреасом. – Ладно, мы подумаем об этом. Спасибо.

– Но взамен вы бы не хотели услышать полную версию случившегося? – спросил у подруг Андреас.

Девушки хотели отрицательно покачать головами, но вовремя спохватились, что это будет выглядеть, по меньшей мере, странно.

– Да, это было бы неплохо, – промямлила Аня. – Кстати, как вы догадались, что нас нужно искать в доме у Алекса?

– Хм, – хмыкнул Андреас. – Сначала мы шли по следам розового «Вольво».

Подруги смущенно потупились.

– Будем считать, что вы его взяли просто напрокат, – поспешно сказал инспектор. – И вообще, учитывая ваши заслуги перед обществом, думаю, будет справедливо, если мы эту историю с угоном вообще замнем.

Мариша с Аней немного оживились.

– Аптекарь получит обратно свою машину и тем пусть будет доволен, – сказал инспектор. – Тем более что она совсем не пострадала. Так и порешим. Андреас, а теперь расскажи своим подругам, как вы их нашли.

– Признаюсь, это было нелегко, – сказал Андреас. – Ваш Алекс отогнал «Вольво» прямо к городской свалке. К тому времени, когда ее там обнаружили, мы с Карлом уже знали, что на этой машине уехали именно вы с Аней. И примчались на свалку искать вас.

– Откуда? Откуда вы знали про то, что мы уехали на этой машине? – спросила Аня.

– Вас видела фрау Магда, – сказал Андреас. – И она рассказала об этом нам. Правда, старушка была несколько растерянна и все твердила про какие-то голые белые ноги и, пардон, попу, торчащие из окна бывшей спальни Герберта. По-моему, на нее эта картина произвела неизгладимое впечатление.

Подруги активно засмущались.

– Но, как бы то ни было, толку от того, что мы нашли машину, никакого не было, – сказал Андреас. – И о том, что вы можете быть у Алекса, мы догадались чисто случайно. Карл первый нащупал ниточку. Он сказал, что, раз у вас в Вене почти нет знакомых, значит, нужно искать среди тех людей, с которыми вы встречались во время расследования. Вот тут мы и вспомнили про Алекса. А уж уточнить его адрес не стоило никакого труда. Мы с Карлом решили, что если вас у Алекса нет, то все равно поездка будет ненапрасной. Мы хотели еще раз проверить его алиби на время всех убийств.

– Мерзавец придумал себе отличное алиби, – вступил в разговор инспектор. – Он имел загородный дом, стоящий достаточно уединенно на берегу озера. Алекс подговорил старика, присматривающего за домом, подтвердить, что он провел там весь свой отпуск, все десять дней, начиная с пятницы вечера и кончая утром следующего воскресенья. Что сторож и сделал. Он полагал, что речь идет о каком-то пустяке, так, незначительной услуге.

– А вы его что же, не разубедили? – удивилась Мариша. – Не сказали, что занимаетесь расследованием убийств?

– Наша промашка, – развел руками инспектор. – Мы довольствовались тем, что поговорили со сторожем по телефону, и не провели личной беседы. Но поймите и нас. Времени было мало, людей тоже.

– Ладно, – махнула рукой Аня. – Мы вам не судьи. Спасибо и на том, что все-таки догадались про Алекса и явились спасать нас.

– Мне искренне жаль, что мы задержались и подвергли вас серьезной опасности, – послышался голос у двери.

Подруги обернулись и увидели Карла.

– Бог знает, что этот полоумный мог с вами сделать, – сказал он, глядя исключительно на Маришу.

Та почему-то под его взглядом сначала смутилась, а потом разозлилась. Какого черта она смущается? Кто ей этот Карл? Брат, жених? Какое он имеет право так укоризненно и одновременно испытующе на нее смотреть? Мариша сердито запыхтела и приготовилась сказать какую-нибудь колкость.

– Ничего бы он с нами не сделал, – заявила она. – Он благородный человек.

– Он убийца, – резко ответил ей Карл. – На его счету жизнь троих людей.

– У него есть оправдание. Он спасал миллионы жизней, – не сдавалась Мариша. – И между прочим, ему это удалось. Если бы не он, то вирус мог оказаться в руках Али. И еще неизвестно, стояли бы мы сегодня тут с вами и разговаривали или мирно гнили среди других кусков плесени, в которую могла превратиться вся живая жизнь на планете.

– И все равно он убийца и психопат, – упрямо возразил Карл.

Мариша вспомнила, какими глазами смотрел на нее Алекс, когда заподозрил ее в измене, вздрогнула и про себя согласилась с Карлом.

– Расскажите, а как его рана? – спросила Аня, которой не давала покоя мысль о том, что она в любой момент может тоже оказаться убийцей. – Он сильно страдает?

– Он в полном порядке, – заверил девушку Карл. – Тебе совершенно не из-за чего беспокоиться. Я только что от него. Врачи говорят, что жизнь его вне опасности. Пуля прошла навылет и лишь слегка задела легкое. Но он поправится. Они дают гарантию.

– Вы его уже допросили? – спросила Мариша.

Карл кивнул.

– Но и без допроса уже совершенно ясно, что Алекс и есть тот загадочный человек в зеленой куртке, которого видела фрау Магда и еще двое свидетелей возле дома жертв. Мы обнаружили эту самую куртку с пятнами крови полусгоревшей у него в саду. Она лежала в куче старых листьев и медленно тлела. Еще немного, и от нее не осталось бы и следа. Мы успели вовремя.

– Вы нашли его куртку в куче листьев? – удивилась Мариша. – В саду? Но как же это? Я ведь нашла ее в шкафу в доме буквально за несколько минут до вашего появления. У Алекса просто физически не было возможности закопать эту улику в листья и к тому же еще поджечь ее. Кто же это сделал за него?

– Никто. Просто в шкафу у Алекса висела другая куртка, – сказал Карл. – Алекс купил ее взамен испорченной. Она точно такая же. Той же фирмы. И куплена в том же магазине. Алекс не хотел, чтобы у его коллег и знакомых вдруг случайно возникли вопросы, куда делась его зеленая куртка. Вот он и купил точно такую же и повесил в шкаф.

– А-а, ясно, – сказала Мариша. – Значит, Алекс точно убийца? Сомнений нет?

– Точней не бывает, – сказал инспектор. – Конечно, решать его судьбу будет суд. Но, на мой взгляд, он хоть и старался ради великой цели, но средства для ее достижения выбирал самые зверские. А улик, подтверждающих его вину, предостаточно.

– Да уж, – содрогнулась Аня, в очередной раз вспомнив изуродованное тело Кристины.

– Но зачем он их пытал? – спросила Мариша. – Я имею в виду Кристину и Ханса?

– Говорит, что ему необходимо было выяснить, кому еще послал Клаус свои письма, – ответил Карл. – Кстати, мы нашли могилу Клауса. Алекс действительно похоронил его у себя в саду, как вы нам и сказали. Мы уже сообщили об этом Элизе – его невесте.

– И что она?

– Плачет, – коротко ответил Карл. – Похоже, до нее наконец дошло, что в печальной судьбе Клауса, да и всех остальных, есть немалая доля и ее вины.

– А что теперь будет с ней? – спросила Мариша.

– Пока еще не знаю. Но полагаю, что ей придется предстать перед судом в качестве соучастницы Али, – сказал инспектор. – Хотя мое глубокое убеждение, что Элиза скорее жертва. И сама нуждается в сочувствии. Особенно сейчас, когда она переживает смерть Клауса, виня в ней себя. И когда она наконец осознала, что все это время ее использовал человек, которого она любила.

– Скажите, а вам уже известны все подробности этой истории? – спросила вдруг у инспектора Аня. – Например, какую роль играл во всем этом профессор Линдтнер? Он тоже был сообщником Али?

– Нет, – покачал головой инспектор. – Профессор работал сам на себя. Он был далеко не дурак и первым смекнул, что найти тайник Клауса – дело стоящее. И он решил попытаться выйти на него первым. А для этого следовало устранить конкурентов. С этой целью профессор нанял себе в помощь нескольких головорезов. Двоих из них вы, фрау Анна, видели.

– Один со шрамом, а второй мелкий и мерзкий? – спросила Аня.

– Точно, – кивнул инспектор. – Мы их уже арестовали по обвинению в похищении вашей домработницы Лады Коршун. Вот фотографии этих мерзавцев.

И он положил перед девушками на стол несколько фотографий.

– Да, именно эти люди приходили ко мне домой! – воскликнула Аня. – Ни за что их рожи не забуду.

И она ткнула в угрюмого мужчину со шрамом на подбородке.

– Его кличка Кастет, – сказал инспектор. – Он уже сидел два раза за вооруженные ограбления и драку.

– И что профессор? – напомнила инспектору Аня.

– Профессор решил единолично завладеть теми обрывками послания Клауса, которые находились у вашего мужа, Кристины и Ханса. Ну, и у Элизы, само собой разумеется. С Хансом получилось легче всего. Профессор очень быстро нашел с ним общий язык. И добился от него желаемого. Ведь Ханс был его подчиненным. Он работал преподавателем на кафедре, которой заведовал профессор Линдтнер.

– Так вот откуда у Ханса был переведенный текст послания Клауса, написанный рукой моего мужа! – догадалась Аня. – Профессор нанял этого Кастета и его банду себе в помощь. Они отняли у Герберта его обрывок и передали его Хансу, чтобы тот, в свою очередь, отдал его профессору. А что же было с профессором потом?

– Он послал Ханса на почту в Грейн, чтобы выяснить, кто был тот пятый человек, которому Клаус послал свое письмо. Ханс узнал, что письмо было отправлено в Грац. И догадался, что писал он своей невесте. Ханс также отправился в Грац. Но Элизы к этому времени в Граце уже не было. Как мы знаем, она спряталась у своей матери в Голландии. Но профессор велел Кастету и его людям день и ночь следить за домом Элизы. И не пропустить тот момент, когда она появится. Но бандиты люди недисциплинированные. Они немного расслабились и прошляпили вашу встречу с Элизой. Зато потом, когда вы явились к профессору шантажировать его пистолетом, чтобы он отдал вам свой фрагмент послания Ханса, вы сделали профессору поистине царский подарок. Посопротивлявшись для вида, он отдал вам оба фрагмента, а сам отправил Кастета и его подручных следить за вами.

– Ребята Кастета проследили за вами до Эрнте, – вступил в разговор Карл. – Они поселились в соседнем с вами номере, чтобы в любой момент знать, что у вас происходит. А вдруг вы решите отправиться на поиски тайника среди ночи? Но они не учли, что Герберт может сбежать ночью через окно один. Вот ребята Кастета его и упустили.

– А где был сам Кастет?

– Он не рискнул остановиться с вами под одной крышей, – пояснил Карл. – Ведь Аня уже видела его однажды. В его отсутствие парни совсем расслабились. Всю ночь пили пиво и лишь время от времени подходили к дверям вашего номера, чтобы проверить, там ли вы.

– Зато арабы оказались на высоте, – сказал Андреас. – Пока полиция и бандиты следили за номером, из которого уже упорхнула птичка, арабы последовали за Гербертом к развалинам мельницы. Арабы были уверены, что Герберт знает, где искать тайник. Поэтому они и стали весьма решительно его допрашивать. Правда, узнать им от Герберта ничего не удалось. Он погиб, так и не выдав тайны.

– Как он мог ее выдать, если план остался у Элизы! – фыркнула Мариша.

– Фальшивый план, – сказал Андреас.

– Фальшивый?! – воскликнули подруги в один голос. – Как это? Она ведь расшифровывала текст Клауса у нас на глазах.

– Но вы-то ведь не знали этого шифра! – усмехнулся Андреас. – Элиза ловко водила вас всех за нос. Она указала в своей писанине неправильное месторасположение тайника. Верней, про мельницу она все сказала правильно. Но внутри ее тайник был совсем в другом месте. Она и не собиралась показывать вам действительное расположение тайника.

– Я всегда говорила, она ло-овкая штучка! – в сердцах протянула Мариша. – Недаром она мне сразу не понравилась. Лгунья!

– Ее можно понять, – вступилась за Элизу Аня. – Она действовала ради любимого человека. Я ее не оправдываю, но ради любви идут на любое преступление.

– Так что арабы тоже остались бы с носом, если бы не проворная Элиза, которая на свой страх и риск нашла тайник, выкрала контейнер и собиралась передать его Али, – закончил свою мысль Андреас. – Но полиция спугнула арабов от мельницы. Они потеряли на какое-то время Элизу из виду. И пока она металась по округе в поисках какого-нибудь транспорта, чтобы добраться до Вены, встретиться с Али и передать ему контейнер из тайника, ее подобрал профессор.

– А что он там делал?

– Ему не давала покоя мысль, что Кастет со своими бандитами все снова напутает. Так что профессор решил лично поучаствовать в заключительном акте. Кастет был все время на связи с профессором. Так что профессор знал, где ему следует искать тайник. Он выехал из Вены рано утром и направился в Эрнте, чтобы самому оказаться возле развалин мельницы, когда вы будете там искать тайник. Он надеялся, что с помощью Кастета и его ребят сможет отнять у вас содержимое тайника. К развалинам он не успел, зато встретил Элизу. И сразу сообразил, что это просто подарок судьбы. Он посадил девушку к себе в машину и…

– Дальше мы знаем, – сказала Мариша. – Нам уже рассказали очевидцы событий. Али и Алекс.

– Таким образом контейнер с его адским содержимым на короткое время перекочевал к Али, а потом уже к Алексу, – закончил Андреас.

– И что теперь будет с Али? – спросила Аня. – И с Алексом? Что с ними обоими будет?

– Алекс и Али предстанут перед судом. Не знаю, что решит суд в отношении Алекса. У преступника есть смягчающие обстоятельства, но жестокость, с которой он добивался своей цели, должна, на мой взгляд, судей насторожить. Думаю, что ему сначала придется пройти освидетельствование судебно-медицинской комиссией на предмет вменяемости. А потом уже будет видно.

– А Али?

– Вот его будут судить по всей строгости. Оправдания ему нет. И преступлений за ним немало. Терроризм, убийства и последнюю его акцию можно с легкостью приравнять к преступлениям против всего человечества, – сказал инспектор. – Полагаю, что несколько пожизненных сроков ему обеспечено. Он это понимает. И поэтому с легкостью покаялся в такой мелочи, как совершение двух убийств. Признавшись, что он убил профессора Линдтнера и вашего мужа, господина Герберта.

Аня сокрушенно кивнула.

– Значит, теперь я честная вдова? С меня сняты все подозрения в убийстве собственного мужа? – спросила она, ощущая нечто вроде торжества.

– Да, – кивнул Андреас, многозначительно глядя на нее.

От этой многозначительности во взгляде у Ани потеплело на душе. И она подумала, что, в конце концов, что ни делается, все к лучшему. Ее погибший муж был не бог весть каким сокровищем. Жаль, конечно, что его убили. Пусть бы себе жил. Но, с другой стороны, развод – это так хлопотно и тяжко. Обеспечить достойные похороны гораздо легче и спокойней.

– Мы арестовали также и господина Островича – директора лаборатории, в которой работал Клаус, – сказал инспектор.

– А его за что? – недоуменно спросила Мариша.

– За ротозейство, – с торжеством ответил инспектор. – У него под носом готовилось преступление. Едва не погубили все человечество! А он и в ус не дул. Я лично настоял на этом аресте.

– Скажите, а вам удалось установить, сколько времени Алекс провел в своем загородном доме? – спросила у инспектора Мариша.

– Да, он приехал туда в пятницу поздно вечером. Провел там субботу, в этом сторож точно уверен, потому что приносил ему почту и молоко. Сейчас сторож уже сознался, что в последующие дни он приходил тоже, но Алекс в доме был не всегда. Алекс объяснял свои исчезновения долгими пешими прогулками по окрестностям. А потом и вовсе попросил сторожа подтвердить, что он провел все десять дней безотлучно у себя на озере. Что старик, не подозревая худого, и сделал. А от этого озера до Вены всего час езды на машине. Алекс легко успевал везде. И следить за домом Элизы, и убить Кристину и Ханса, и вовремя найти тайник, и даже обезвредить главаря террористов, этого Али.

– А где сейчас остальные сообщники Али? – спросила Мариша. – Вы про них не забыли? Они ведь тоже опасны. Их вы сумеете арестовать?

Инспектор явно обрадовался этому вопросу.

– А как же! – воскликнул он. – И хотя пока они еще на свободе, но уверен: уже к вечеру они попадутся как миленькие в нашу ловушку.

– В вашу ловушку? – ошеломленно спросила Мариша. – В какую еще ловушку?

– Сейчас расскажу. За это нужно благодарить Алекса, хотя слово «благодарить» тут не совсем уместно. Но как бы то ни было, именно из-за него, из-за похищения Али, в организации террористов начался явный разброд. Главарь пропал. Его любовница тоже. А вместе с ними и дорогостоящие бактерии, за которые, между прочим, уже выплачен аванс. А коли любовница Али находится у нас, то сам бог велел использовать ее в качестве подсадной утки.

– Они решат, что любовница их предводителя должна знать, где скрывается Али, – догадалась Мариша, – и придут к Элизе.

– Совершенно верно! – подхватил инспектор. – Думаю, что к этому времени террористы уже вышли на след Элизы.

– Но почему вы так уверены, что террористам до сих пор неизвестно, что Али уже арестован и находится под стражей? – спросила прозорливая Аня. – Вы так уверены, что в полиции нет ни одного агента арабов?

– А в полиции никому, кроме меня, Карла, Андреаса и еще двоих моих парней, не известно, что мы арестовали Али, – радостным тоном сообщил инспектор. – Как видите, в операции участвует ограниченное число работников. И этим людям я доверяю целиком и полностью.

И он с гордостью посмотрел на Андреаса и Карла.

– Извините, а где все-таки сейчас находится Элиза? – спросила Мариша. – Я что-то не совсем поняла.

– Гуляет по городу в направлении бывшей квартиры господина Али, – сказал инспектор. – Конечно, не одна, а в сопровождении незаметного эскорта. И как только парни Али клюнут на нее, мы сразу же их сцапаем.

В это время запикал сотовый. Инспектор поспешно схватил трубку.

– Кого похитили? Да говори толком! Не может быть! Куда вы смотрели, олухи? Объявите план перехвата! – неистовствовал он.

– Кажется, сейчас нам сообщат неприятные новости, – прошептала Мариша на ухо Ане. И не ошиблась.

Инспектор положил трубку и уставился перед собой с обреченным видом.

– Элиза в руках у арабов, – наконец подавленно сказал он. – Мои ребята ее упустили.

– Как?! – воскликнул Андреас. – Как это могло случиться?

– Они говорят, что на минуту выпустили ее из поля зрения, а потом так и не смогли найти. А от этого места поспешно отъехала машина. Светлый «Мерседес» с тонированными стеклами.

– Такую машину легко найти, – заметила Мариша.

– Если бы, – с горечью откликнулся инспектор. – Карл, приведи сюда этого мерзавца. Пусть побудет тут на случай, если его дружки объявятся. Может быть, придется вести с ними переговоры.

Карл притащил Али в кабинет буквально через несколько минут. Тот выглядел бледным и измученным. Последнюю ночь ему явно пришлось провести в мало комфортных условиях. Да и предыдущее пребывание в сыром и холодном подвале тоже сказалось на внешности террориста. При виде Мариши с Аней парня начала трясти непонятная дрожь.

– Твои дружки похитили Элизу, – сказал ему инспектор. – Как думаешь, что они с ней сделают?

– Убьют, – не задумываясь, ответил Али.

– Сразу?

– Ну, не сразу, – подумав, сказал Али. – Сначала спросят, где я. А потом уж точно убьют. Вообще-то моим парням нужен не столько я, сколько тот товар, который нам обещал передать ее жених. Этот самый Клаус.

– А если Элиза сообщит им, что ничего не знает и что сама тебя искала, это что-нибудь изменит?

– Ничего, – мрачно ответил Али. – Разве что она умрет без мучений. Но это в том случае, если они ей поверят. А на это надежды мало. Так что ее будут пытать, а потом убьют.

– Ты знаешь, куда они ее повезли? – набросился на него Андреас. – Ты должен знать. Это ведь твои соратники.

– Вы хотите, чтобы я предал своих людей ради какой-то женщины? – усмехнулся Али. – Вы, люди Запада, совсем ненормальные и живете по странным понятиям. У нас, например, друзей не предают.

– Постой, Андреас, – остановила Мариша парня, готового броситься на Али. – Позвольте мне поговорить с ним. Наедине.

– Еще чего! – возмутился Карл. – Этот человек опасен. Нипочем не разрешу.

– Карл, выйди! – скомандовал ему инспектор. – И вы все тоже.

Итак, Мариша добилась своего. Она осталась наедине с Али и могла говорить с ним сколько влезет. Аня вышла из кабинета вместе с остальными и теперь изнывала от любопытства, пытаясь угадать, что такое может придумать Мариша, чтобы сломить упрямство араба. Через прозрачную стену было видно, что девушка что-то настойчиво втолковывает Али.

– Кажется, у нее получается, – сказала Аня, боясь поверить своим глазам. – Он плачет. Да, он точно плачет.

Минуту спустя Мариша вышла из кабинета.

– Заброшенный склад на Винсент-стрит, – сказала она.

– Я знаю, где это! – обрадовался Карл. – А они точно там?

– Откуда я знаю? – огрызнулась Мариша. – Али говорит, что они могут быть там. Вот и все, что я смогла из него выжать. Так вы поедете или будете тут дискутировать?

Полицейские тут же начали энергично готовиться к захвату группы террористов. Инспектор вызывал по рации подкрепление, Андреас доставал бронежилеты и оружие.

– Оставайтесь здесь! – крикнул подругам Карл, убегая вниз по лестнице. – Может быть, арабы позвонят. Тогда сделайте все возможное, чтобы потянуть время. И смотрите, ничем не выдайте, что нам известно их местонахождение.

– Как тебе удалось выбить из него признание? – спросила Аня шепотом у Мариши, кивая на поникшего за стеклом Али. – Он не был похож на человека, способного расчувствоваться.

– Сказала ему, что Элиза беременна, – невозмутимо ответила Мариша. – И что УЗИ показало, что у нее будут двойняшки. Два мальчика. Кажется, это его доконало. А вот скажи я, что у Элизы будет девочка или даже четыре девочки, он, уверена, и пальцем не шевельнул бы, чтобы ей помочь. Но мальчики! Это же наследники. Те, к кому перейдет его кровь. Али ведь не дурак и понимает, что на этот раз ему не выкрутиться. Если не случится чуда – он покойник. Словом, он расчувствовался. Решил, что два его наследника – достойная плата за то, чтобы ради них стать предателем.

– Ой! – только и смогла выдавить из себя Аня.

В это время зазвонил телефон. Это был Карл. Они прибыли на место. Террористы и в самом деле засели в помещении склада. Но выходить отказывались, угрожая убить заложницу.

– Дай трубку Али, – велел девушке Карл. – Пусть он прикажет им сдаться.

Мариша сунула трубку Али.

– Прикажи своим парням сдаваться, – сказала она. – Тебя они послушаются.

– Черта с два, – злобно буркнул Али. – Они меня больше не боятся.

– Но все-таки поговори с ними, – попросила его Мариша. – Ради Элизы и твоих детей у нее в утробе.

Аню всю перекосило от этих слов. Но Али послушно начал говорить в трубку. Его речь доносилась до арабов через усилитель и произвела на них какое-то впечатление. Потому что они сразу же согласились обменять свою заложницу на какую-нибудь еще жертву. Пойти согласился Карл.

– Прощайте, девушки. Прощай, Мариша, – услышали девушки его печальный голос в трубке. – Ты самая прекрасная девушка в мире. Прощай!

– Нет! – закричала Мариша в трубку. – Не ходи! Карл, прошу тебя, не ходи. Дурак несчастный, они же тебя убьют!

Но было уже поздно. Карл отправился к зданию склада. Телефон оставался включенным. И подруги могли слышать все, что происходило возле склада. Обмен заложниками успешно завершился. Элиза оказалась в безопасности среди полицейских, а Карл отправился в лапы террористов.

– Скажи своим, чтобы они Карла не трогали, – вцепилась Мариша в Али, как утопающий цепляется за соломинку. – Скажи, или иначе я тебя своими руками задушу, если он погибнет.

Али внимательно посмотрел на нее.

– Ничего тут уже не поделаешь, – сказал он. – Твой парень сам выбрал свою судьбу. Гордись им.

Аня с трудом удержала Маришу, рвущуюся придушить пленника. После чего Мариша уселась на пол и принялась реветь.

– Ну почему я такая дура? – всхлипывала Мариша. – Почему я никогда не вижу дальше собственного носа? Ведь я же люблю Карла. А вовсе никакого не Алекса. Карл, милый Карл, ну почему я поняла это только сейчас? А теперь Карл погибнет. И все из-за меня.

– Не убивайся ты так, – сказала Аня. – Может быть, он еще выживет.

Но у нее, признаться, никакой уверенности в этом не было. А тут еще из телефонной трубки раздался такой грохот, словно на воздух взлетела по меньшей мере половина Вены.

– Что у вас там? – надрывалась Мариша в трубку.

Но ей никто не ответил. Связь прервалась.

– Я должна ехать, – сказала Мариша. – Я поеду туда. Ты оставайся, а я поеду.

– Ну нет! – возмутилась Аня. – Я тоже поеду. Там ведь Андреас. А он мне тоже не чужой, как-никак.

Мариша даже внимания на это заявление не обратила, так была занята своими мыслями. Подруги выбежали на улицу, сели в первое попавшееся такси и велели вести себя к складу. Уже через несколько минут их начали обгонять пожарные команды, с воем несшиеся в ту же сторону. А через несколько минут подруги увидели посреди улицы столб дыма. Они подъехали к месту трагедии как раз вовремя, чтобы увидеть, как пожарные начинают тушить пламя.

– Что тут произошло? – увидев инспектора, спросила заплаканная Мариша.

– Они взорвали склад, – ответил тот. – Предпочли смерть позору плена. Все погибли.

– А Карл? – дрогнувшим голосом спросила Мариша.

– Увы! – поник головой инспектор. – Взрыв был страшный. Дерево было сухое. И огонь охватил здание в один миг.

Мариша горько зарыдала и опустилась прямо на мостовую.

– Бедный Карл! – рыдала она. – Почему его угораздило влюбиться именно в меня. Ведь я приношу сплошные несчастья своим близким.

– Что ты городишь, – тронула ее за плечо Аня. – Кому это ты несчастья приносишь?

– Всем, – в полном упоении от своего раскаяния рыдала Мариша. – Абсолютно всем. Вот и тебе. Не успела я приехать, как у тебя убили мужа.

Аня хотела сказать, что Мариша тут совершенно не виновата и к тому же никакое это не горе. Но в это время ее внимание привлекли к себе двое пожарных, которые тащили на своих руках какой-то брезентовый продолговатый сверток. Сверток был с ногами, обутыми в подозрительно знакомые ботинки. Аня прищурилась и попыталась получше рассмотреть эти ботинки. Так и есть – коричневые ботинки. На боках узоры в виде трех полосок кожи, заплетенных в косичку.

– Мариша, посмотри, – обратилась она к подруге. – Вроде бы ботинки Карла. Их несут на носилках.

– Где? Где ботинки моего любимого? – живо откликнулась Мариша, вскакивая на ноги. – Отдайте их вдове. Имейте сочувствие.

Она помчалась к тому месту, где пожарные разворачивали сверток. Она оказалась там как раз вовремя, чтобы первой увидеть перед собой почти целого Карла. Правда, у его пиджака начисто отсутствовал правый рукав, да и вообще одежда выглядела какой-то истерзанной, но сам Карл в общем-то был цел. Хотя в дыму пожарища он изрядно прокоптился и теперь больше напоминал негра.

– Он жив? – затаив дыхание, спросила Мариша.

Ей не ответили. А затем и вовсе бесцеремонно оттолкнули какие-то набежавшие врачи. И чего, спрашивается, суются? Только дышать человеку мешают. Мариша уже имела право так ворчать, потому что к этому моменту стало совершенно ясно, что по какому-то невероятному капризу судьбы Карл остался жив. Он даже сел на своем брезенте и повертел чумазой головой в разные стороны. И тут же умудрился найти глазами в окружавшей его густой толпе Маришу.

– Это ты? – спросил он, словно не веря себе, и в его голосе явственно проступило неодобрение. – Почему ты здесь? Я ведь велел тебе оставаться в участке.

– А я не послушалась, – счастливо смеясь и плача, ответила Мариша. – А еще я тебя люблю. И согласна выйти за тебя замуж, раз уж ты так на этом настаиваешь.

После этого Карл улыбнулся и уже с чистой совестью снова потерял сознание. Его быстро загрузили в машину «Скорой помощи», чтобы везти в больницу. Мариша решила поехать с ним. А Аня отправилась побродить вокруг догорающего склада, в надежде найти Андреаса.

Его она не нашла, что было немудрено в густой толпе пожарных и просто набежавших зевак. Зато Аня наткнулась на дрожащую Элизу, тоже глазеющую на пожар. Девушки обнялись, отошли в сторонку, где было потише, и стали выкладывать друг другу последние новости.

– До сих пор не понимаю, чего это Али вздумал меня выручать, – сказала Элиза. – Когда мы с ним виделись в последний раз, он явно не питал ко мне нежных чувств.

– Мариша сказала ему, что ты ждешь от него ребенка, – ответила Аня. – И даже не одного, а двух.

– Откуда она узнала? – распахнула рот и глаза Элиза. – Клянусь, я не говорила ни одной живой душе об этом. И уж Марише тем более. Как она догадалась?

Пришел черед Ане раскрыть рот от изумления.

– И кто у тебя будет? – наконец спросила она. – Мальчики?

– Не знаю, но думаю, что девочки, – очень гордо ответила Элиза. – Мне гадалка нагадала на роду иметь пять дочек.

Аня не выдержала и расхохоталась.

– Так этому Али и надо, – сквозь хохот выдавила она из себя. – Поделом ему.

Ничего не понимающая Элиза молча таращилась на Аню.

– Слушай, – наконец отсмеявшись, обратилась Аня к Элизе. – Все хотела у тебя спросить: а почему это у тебя в Граце в твоем доме картина висела вверх ногами?

– Какая картина? – опешила Элиза.

– Такая, с треугольниками и пирамидками на красном фоне, – пояснила Аня.

– Ах, эта! – вздохнула Элиза. – Говоришь, вверх ногами? Вот не знала. Вообще-то мне ее подарила мама. А я у нее не спросила, где у ее подарка верх, а где низ.

– Ясно, – кивнула Аня. – Спасибо. А то я все понять не могла.

Наконец девушек нашел Андреас и доставил в отдел. Там уже сидел инспектор. Вид у него был не просто мрачный, а угрюмый.

– А где Али? – первым делом поинтересовалась Аня, когда они вошли в кабинет.

При этих словах инспектора передернуло.

– Это я и сам хотел бы знать, – ядовито прошипел он.

– Я не понимаю, – растерянно сказала Аня. – В чем дело? Куда вы его дели?

– Удрал ваш Али, вот что! – вскочил со своего места инспектор. – Удрал, пока мы все мотались за его сообщниками. И вот теперь у нас ни главаря, ни его банды!

Что было в последующие за этим несколько часов, Аня вспоминать не любит. Одно можно сказать точно, после разговора с инспектором ей стало казаться, что все обвинения недоброжелателей в ее адрес не просто справедливы, а в высшей степени справедливы. И еще Аня жутко завидовала Марише, которая в то время, пока инспектор разносил все и вся, а главным образом себя, старого осла, находилась в уютной больничной палате и влюбленно держала Карла за руку.

Но уже через три дня Карла выписали из больницы. И они все вчетвером смогли собраться у Ани, чтобы отпраздновать удачное завершение расследования. Карл еще был весь обмотан бинтами, поэтому в ресторан или в другое общественное место его было решено не пускать, чтобы не пугать других людей. Подруги приготовили праздничный обед, а парни притащили несколько бутылок вина.

И Мариша первой произнесла свой тост.

– Выпьем за то, что хорошо все, что хорошо кончается! – уверенно заявила она.

Да все в этой жизни когда-нибудь кончается. Через пару недель инспектор тоже устал злиться на себя и других из-за бегства Али. Инспектор выдохся и решил, что все кончилось не так уж и плохо. В конце концов, у полиции в руках осталась Элиза. И при должном старании рано или поздно, а скорее всего, уже через несколько месяцев, они сцапают возле нее и самого Али. Ведь явится же он посмотреть на свое новорожденное потомство. Так что Элизе было обеспечено круглосуточное наблюдение. А каждое ее желание исполнялось в тот же миг.

Алекса так и оставили в психиатрической клинике, куда вначале поместили на обследование. Врачи сошлись на том, что сильный стресс плюс совершенные им убийства трех человек совершенно подорвали его психику. Врачи также высказали твердую уверенность в том, что Алекс уже никогда не сможет вести нормальный образ жизни. Во всяком случае, в ближайшие пару десятилетий точно.

Кастета и его банду судили за похищение Лады Коршун, а также за множество мелких преступлений, которые числились за ними. Всем парням дали разные сроки в зависимости от тяжести их вины. Кастет получил семь лет строгого режима и, кажется, был даже доволен, так как вначале опасался, что на него повесят и смерть профессора Линдтнера.

Полиция смогла доказать, что гибель Аниного мужа на совести тех, погибших во время пожара на складе террористов из банды Али. Во всяком случае, взрывчатка, с помощью которой убили Герберта, по составу точно такая же, какая хранилась на арендованном террористами складе. Так что беднягу Герберта, или, верней, что от него осталось, Аня смогла наконец похоронить в его семейном склепе в окрестностях Вены.

Макси и весь собачий питомник из дома Алекса Мариша и Карл забрали к себе домой. Они теперь живут в пригороде Вены, в небольшом двухэтажном доме, и тоже подумывают о том, чтобы засадить свой собственный сад. Аня с Андреасом поженились через три месяца после похорон Герберта. И живут очень мирно и дружно. Так дружно, что иногда им самим не верится, что такое бывает.