"Путешествие с трупом" - читать интересную книгу автора (Дар Фредерик)Глава 6Я совершенно обалдел, как мешком по голове шарахнутый; для полного одурения не хватает порции рома. Хотя я могу ее попросить в качестве приговоренного к смерти. Девочка, кажется, совершенно не расположена продолжать беседу. На этот раз я таки получу право на похоронный марш, венки и деревянный макинтош... Может, еще на медаль (посмертно)... Моя славная матушка Фелиси положит мою фотографию под стекло... До свидания, дамы и господа! Тушите свет... Скоро я получу особое освещение: четыре свечки, по одной на каждом углу надгробной плиты. Она спускает курок, и в то же мгновение я отскакиваю в сторону. Пуля бьет меня в лоб по касательной и улетает в дверцу гардероба. Я оглушен ударом... Ничего не вижу... По моей спине пробегает дрожь. Я больше не могу реагировать... В черепушке противно звонят колокольчики... Глаза застилает туман. Мне полная хана! Свистит новая пуля. Услышав этот звук, я говорю себе: на этот раз, малыш, ты точно перейдешь в разряд холодного мяса. Я удивляюсь, что ничего не чувствую... Открываю зенки и вижу: малышка Кристия держится обеими руками за грудь и шатается... Выпучивает глаза... На ее губах выступает розовая пена. Она делает шаг, второй и валится на паркет, лицом в свои белые трусы! В дверях я вижу толстяка Берюрье. Его рубашка вылезла из штанов, шляпа набекрень, галстук развязан, на щеках пот, в руке дымящийся револьвер... – Кажется, я появился, как солнышко, – говорит он. – Даже лучше, – отвечаю. – Как Господь Бог! Он дует в ствол своего не перестающего дымить шпалера, словно ковбой из «Нападения на форт Хендерсон». – Я думал, что потерял тебя, – рассказывает он. – Я все время спрашивал у прохожих. Хорошо еще, что я узнал тебя за рулем «ланчии»! Еще хорошо, что такая машина не остается незамеченной, особенно если чешет по Парижу на ста тридцати в час! Я приехал сюда и увидел перед дверью тачку Плюме... А кто эти люди? – спрашивает он. – Я хоть правильно сделал, что шлепнул девку? – Ты сделал правильно! Очень правильно... Я предпочитаю/чтобы на тот свет отправилась она, а не я. Вполне естественное желание, а? – Точно! – соглашается он, подтягивая привычным жестом штаны. – А потом, девицам в этой истории со мной не везет, – добавляю я. – Похоже на то... Он указывает на Дмитрия, лежащего по-прежнему без сознания. – А с этим что случилось? Поскользнулся на апельсиновой корке или испугался волка-оборотня? – Хук левой плюс примочка парижским ботинком, – отвечаю. – Он скоро очухается. – А кто этот малый? Я пожимаю плечами: – Жертва любви! – И чЕ мне с ним делать? – Набери в кувшин воды и вылей ему на морду! Дмитрий приходит в себя... Берюрье выплескивает на него новую порцию воды, от чего он фыркает. – Ну что, лучше? – спрашиваю я. Он утвердительно кивает. – Веди себя спокойно, Дмитрий, а то с тобой произойдет то же, что с твоей телкой. Посмотри, на что она похожа... Он смотрит... Происходящая в нем перемена поражает меня. Его лицо искажается, краснеет, потом зеленеет; глаз закатываются, и, наконец, он разражается бесконечным громким взрывом безумного хохота. – Чокнулся! – замечает Берюрье, с которым такое никогда не случится. Я смотрю на парня и соглашаюсь с ним. – Пожалуй. Я в нерешительности. – Дмитрий, – зову я, тряся его за руку. Он не реагирует. Точно свихнулся. Одиночное заключение, любовный вихрь, удар ботинком по чайнику и вид мертвой возлюбленной подействовали на его рассудок. – Слушай, парень, – говорю я, – я сделаю тебе подарок... в память одной девушки, которую мы оба знали. Ее звали Рашель. Я оставлю тебя здесь, из первого же бистро позвоню патрону и скажу, где ты. Это займет минут двадцать. Если захочешь – смоешься. Нет – пеняй на себя, вернешься туда, откуда вышел. Уходим, – говорю я Берюрье. Он стоит, уставившись на меня. – Ты это серьезно? – Серьезней некуда... Тебе не понять... Минут пять мы ищем тошниловку, наконец находим ее на главной улице. Патрон поднимает полотняный навес рычажком... Погода хорошая, жизнь прекрасна... – Два рома, хозяин! Он послушно повторяет: – Два рома. – У вас есть телефон? – В глубине зала, справа... Полчаса спустя, когда мы садимся в тачку Берюрье, мимо проезжает черная машина, в которой сидят четверо мужчин. Красный свет заставляет ее остановиться рядом с нами. На заднем сиденье я узнаю два знакомых лица: Дмитрий и Анастасьев. Дмитрий по-прежнему мрачен и потерян. Анастасьев замечает меня и машет рукой... |
|
|