"Не спешите с харакири" - читать интересную книгу автора (Дар Фредерик)Глава 13Полночь, час преступлений. Я объявляюсь в холле гостиницы «Айли-Ситофи». Портье в белой куртке читает за стойкой иллюстрированный журнальчик «Чин-чин». – Я хотел бы поговорить с одним из ваших клиентов, который должен был остановиться здесь сегодня вечером, господином Бе-РхюРье, – говорю я. – Кто его хочет видеть? – Месье Дюпон. Он снимает трубку, и на другом конце резким скачком пробуждается Толстяк. Портье сообщает ему о моем визите. – Вы можете подняться в номер 124, – приглашает меня цербер. Я благодарю его. До сих пор все идет по плану. Берю спокойно снял себе номер в этой гостинице на одном этаже с таинственным Хелдером. Я захожу в номер коллеги. – Ну как. Толстяк? – Птичка у себя в гнездышке. – Ты в этом уверен? – Еще бы! Я заработал себе ячмень, пася в замочную скважину! Он вернулся к себе около одиннадцати и только что выключил свет. – Он там один? – Как рождественская елка в сиротском приюте! – Тогда идЕм! Берю массирует свой глаз, надутый воздушной струЕй из замочной скважины. – Такие штучки, – возмущается он, – не должны входить в обязанности старшего инспектора! – Да, но ты можешь внести расходы на примочки в свои командировочные. – Ну да? Мы, крадучись, выходим из своего номера и приближаемся к 118. Прижав ухо к двери, мы прислушиваемся. До нас доносится легкое похрапывание. Не знаю, обращали вы когда-нибудь внимание на то, что существуют два вида храпа: львиный рык и змеиный посвист. То, что улавливает мой слух, относится ко второй разновидности. – Вперед, – говорю я Толстяку. И деликатно стучу в дверь. Up`o прекращается. Я стучу еще раз. Под дверь просачивается луч света. – Кто там? – взволнованно спрашивают за дверью. Я зажимаю нос пальцами и негромко вякаю: – Микики ньяк ху, шофо туки я мамотто! Я произношу это весьма уверенно, так как из интервью Рульта с японским городовым усвоил, что Хелдер не понимает по-японски. – Минутку, – отвечают мне. За дверью слышится шорох в спешке надеваемого шмотья, затем шаркающие по ковру шаги. – Вы дежурный по этажу? – Йе, йе, муссье, дзинь-урной по это-зю! Щелкает замок, дверь приоткрывается. Перед нами на мгновенье возникает бородатое лицо типа в ночной рубашке, наспех заправленной в брюки. Этого достаточно. Берю бросается вперед с опущенной вниз головой. Он отбрасывает беднягу назад, и тот отлетает в другой конец комнаты. Я быстро захожу в номер и закрываю за собой дверь. Берю вступает в отчаянную схватку с постояльцем «АйлиСитофи». Они валятся на пол, бой становится все более интересным. Берю в тысячу раз сильнее, но Хелдер в двенадцать тысяч раз превосходит своего противника в ловкости. Я вижу, как из хлебальника Берю на несколько кабельтовых отскакивает его вставная челюсть, за ней следуют очки Хелдера. От клубка тел исходят пыхтенье, сопенье, напряжение, рев и стон. Наконец, темп схватки замедляется. Хелдеру удается провести захват Толстяку, и тот начинает задыхаться между ног своего соперника. Он предпринимает отчаянные попытки, чтобы вырваться. Его рука дотягивается до рыжей бороды Хелдера и тянет ее вниз. Она остается в кулаке Берю. Я смотрю и не верю своим глазам. Даже сейчас, когда я описываю это приключение, я продолжаю сомневаться в своих чувствах. Человек, лишенный очков и бороды, и сдерживающий разъяренного бычару Берюрье, так вот, этот человек, – слушайте сюда получше, а для этого распахните ваши помятые за плохое поведение в детстве лопухи, – итак, этот человек – не кто иной как мой кузен Гектор! Нас ожидает минута великого изумления. Мы смотрим друг на друга, узнаем друг друга, восстанавливаем чувства взаимного доверия и восклицанием: – Гектор! – Антуан! Гектор разжимает свою хватку. – Месье Берюрье! Извините, ради Бога! Но представьте себя на моем месте! Когда вам заезжают головой в живот, и у вас нет времени заглянуть в лицо тому, кто это делает. – Ничего, ничего, – с уважением бормочет Толстяк, – а вы знаете толк в захватах дзюдо! – Я проштудировал кучу литературы по дзюдо, когда работал в министерстве. Я – единственный из черных поясов, кто учился дзюдо заочно! Он встает, отряхивается и одергивает свою ночную рубашенцию. – Какая для меня неожиданность встретить тебя здесь, Антуан! – Для меня тоже. Мы сбились с ног, разыскивая тебя! – И не говори, такого и в кинухе не увидишь! Вот ведь, черт возьми! Что же происходит? Гектора не узнать. Из бледной рохли он преобразился в сильного, сурового, уверенного в себе мужчину. Он шпарит на арго. Он берет со стола пачку Го-луа-цзе и зажигает спичку об свои штаны. – Ну, рассказывай! – Не знаю, известно ли тебе, Тоньо, что мы с Пинюшем открыли частное сыскное агентство... – Знаю. Продолжай! – Однажды к нам пришла дама... – Мадам Хелдер, если не ошибаюсь... – Эй, кузен, приткнись-ка слеганца! Если ты все знаешь, не компостируй мне мозги! – Ну-ну! Ладно, продолжай! Гектор глубоко затягивается, щеголевато выпускает дым через ноздри и, достав бутылку из-под подушки, бросает еЕ Берю. – Промочите трубы, месье Берюрье, чтобы чуток взбодриться! – Спасибо, – робко благодарит его старший инспектор, – это очень кстати, а то, знаете ли, у меня был весьма напряженный денек: бочка с муравьями, попытка удушить и утопить меня, потом обработка семи кисок, да еще переливание крови под занавес, есть от чего взбодриться! Он пьет. Гектор с нескрываемым удовлетворением наблюдает за ним. – Ладно, продолжим, – говорит он. – Я стал следить за Хелдером, который обхаживал малышку-японочку. Эта узкоглазка ошивалась в японском посольстве. Однажды после слежки я возвращался к себе в контору, на темной улице меня догнала машина, из которой выскочили два громилы и набросились на меня. Мне двинули сзади по чану, и я отключился. Когда я пришел в себя, то увидел, что меня связали и заперли в подвале. Веселенькое дельце! По мне вовсю шустрили крысы, а я сам чуть было не загнулся от голодухи! Так я прокантовался три дня. Наконец, один из тех типов принес мне пожевать. Но как я мог метануть что-нибудь себе на клык со связанными на протяжении шестидесяти часов руками? Я сказал об этом чуваку, и он развязал меня. Я слегка очухался и в тот момент, когда он меньше всего этого ожидал, подсек его по костылям и заправил ему свой ключ номер два. Власть переменилась. Когда он оклемался, то был уже связан по рукам и ногам. При помощи его же волыны я быстренько расколол его и узнал такую любопытную штуковину: он со своим кентом работал на Хелдера. Они устроили взрыв в японском посольстве, чтобы спереть оттуда ценный конверт. Гектор усмехается и вытаскивает конверт из ящика стола. – Вот он! Я все больше удивляюсь. Кажется, мои мозги из твердого состояния переходят в жидкое. – Продолжай Тотор, продолжай... – Ты прав, зови меня Тотором, это звучит более мужественно. Так вот, крошка тиснула этот конверт, но по простоте душевной понесла его Хеддеру, тут-то ее и замочили в одной вонючей парижской улочке. – Это моя улица, – мрачно уточняет Толстяк. – Итак, ребятам крупно не повезло. Получив эти сведения, я оставляю своего стража прохлаждаться в подвале, а сам выхожу из подполья в районе Сен-Дениз рядом с газовой станцией. Сажусь на рябуху и мчусь к Хелдеру, чтобы выразить ему свои соболезнования. Он встречает меня, как хряпнутый мешком с клопами, и выслушивает мой печальный рассказ. Потом спрашиваем: – Вы не предупредили полицию? – Нет, – отвечаю я. – Тогда это дело поправимо. – И он выкладывает мне свою задумку. Он – всего лишь благородный вор, так как его сообщники не стали убирать меня. Ему нужен конверт из-за марки, за которую один американский lhkkh`pdep предлагает сто миллионов. Он узнал из сообщения полицейских, что убийца девушки вылетел самолетом из Орли в направлении Токио. И он предложил мне – поскольку я отважный малый – смотаться в Токио, чтобы попытаться вернуть конверт. Я отказываюсь, но он говорит, что Пино, который следил за ним, находится в их руках, и если я не соглашусь, то его прихлопнут, хотя это и противоречит его принципам. Ты слушаешь меня? Я – то его слушаю, а вот Берю, намаявшись за день, прикемарил, предварительно вылакав полбутылки виски. – Что было дальше? – Он звонит Пинюшу, а затем в наше агентство, дав мне параллельную трубку, и я убеждаюсь, что он не блефует. Я колеблюсь. Но путешествие в Японию – заманчивая перспектива. И я соглашаюсь. Так как у меня не было с собой паспорта, он дал мне свой, в связи с чем пришлось загримироваться под него. Благодаря бороде и очкам, это оказалось плевым делом. Этой ночью я прибыл в Японию. С утра я начал знакомство с городом и, увидев французское агентство, у меня возникло инстинктивное желание заглянуть туда. Разве это не естественно? – Вполне. – Передай-ка мне бутылку своего корифана, мне хочется промочить глотку. Я повинуюсь. Он тяпает глоток гаширы и протягивает пузырь мне. – Не желаешь хлебнуть? – Спасибо, нет. – Как хочешь, кузен. Итак, я запулился в холл Агентства, и тут мне на глаза попалось это объявление... – Остальное мне известно, – говорю я. – Но как тебе удалось украсть конверт? – Хелдер показывал мне фотографию, которую он сделал в день открытия выставки. – А как ты его украл? – Это было делом техники. Прежде всего я удалил оттуда секретаршу. – Знаю. – Потом зашел и открыл сейф. – Но ты же не знал комбинацию! – Ну и что, я знаю такие сейфы, как облупленные. Их было полно в нашей конторе, мы держали в них свои завтраки и бутылки с соком. – Так как тебе удалось узнать комбинацию? Он пожимает плечами. – Теперь ты видишь, что мы из одной семьи, Тоньо, и что у меня тоже варит котелок. Я подумал, что здесь требуется слово из пяти букв, и что настоящий француз вдали от родины скорее всего выберет одно из двух. – Каких? – Говно или Париж – И этим словом оказалось «Париж»! – Нет, другое... Я жму руку Гектора. – Браво, кузен! Долгие годы я считал тебя олухом, а сейчас хочу извиниться перед тобой за это. – Не стоит, – возражает Гектор, – Долгие годы я и в самом деле был им. Мы держим быстрый военный совет Я убеждаю его вернуть конверт, и усаживаю Берю в такси, поручив ему ответственное задание передать конверт внебрачному сыну покойного Богаимператора. Мы тем временем едем к Рульту, чтобы сообщить ему последние новости и связаться со Стариканом, чтобы он срочно освободил Пинюша. – Ты предупредил Хелдера, что тебе удалось найти конверт? – спрашиваю я. – А как же! Я позвонил ему. Он чертовски рад. Жаль, что ты оставляешь его с носом, а то бы он отвалил мне кругленькую сумму. – Нет, Гектер! – протестую я. – Если ты хочешь стать достойным полицейским, никогда не занимайся темными делишками. – Аминь! – вздыхает Гектор. – Стало быть, не судьба! А ты отстаешь от жизни, братец! Когда мы вылетаем домой? – С утра пораньше! – Вот уж фигушки! У меня завтра вечером стрелка с хорошенькой японочкой. Не станешь же ты ломать мне кайф! Мой кузен начинает раздражать меня своим фанфаронством. Если он считает себя Шерлоком Холмсом, то глубоко заблуждается. – Я сказал, что мы вылетаем завтра, вот так, крысиный зад! И не забывай, что ты путешествуешь с чужим паспортом! Мне ничего не стоит капнуть об этом своим японским коллегам, и тогда тебе придется учить японский, чтобы объяснить им, как ты дошел до такой жизни... – Это ж надо! Полный беспредел! – ворчит Гектор. – Ну и семейка! |
|
|