"Произвол судьбы" - читать интересную книгу автора (Данилов Сергей)

Глава 7 РАССКАЗ СТАРОГО ГНОМА

Трактир «Сломанный меч» был любимым местом отдыха королевских наемников, благородных лордов, гостящих в замке, а также слуг, купцов и орков. Свое название он получил благодаря одному из моих предков, королю Элиону, который был знаменитым полководцем, выигравшим несколько замечательных сражений и захватившим половину Эльмариона. На старости лет он внезапно раскаялся в своих грехах, которых у него, как в принципе и у всех моих предков, было немало, отказался от всех своих завоеваний, вернув земли Эльмариону, и сломал свой меч в этом самом заведении. До сих пор в трактире показывают посетителям обломки его меча. Хороший был меч. Я думаю, он гораздо лучше смотрелся бы в моей коллекции оружия, чем в трактире, но далекий предок Элион не особенно интересовался мнением своих потомков.

Словоохотливый толстый трактирщик, которого все звали Болтуном, выбежал нам навстречу с самым радушным видом:

— А, принц Рикланд, добро пожаловать в «Сломанный меч»! И вы, господа гномы, заходите, пожалуйста. У нас лучшее пиво во всем Фаргорде! — Он с поклоном пригласил нас внутрь.

Мы вошли. Трактир был почти пуст. В углу выпивали несколько орков. Увидев меня, они моментально исчезли, вероятно, выбежали через черный ход. Еще за одним столом четверо стражников играли в кости, а у стойки бара какой-то незнакомый вдрызг пьяный лорд пытался объясниться в любви двум симпатичным служанкам и добиться взаимности, но те только громко смеялись и перешептывались.

Можно было бы объяснить незнакомцу, что одна из «прекрасных дам» берет за ночь десять золотых, а другая двенадцать и что за комнату ему все равно придется заплатить Болтуну, но я только ухмыльнулся и промолчал. А девушки, заметив меня, тут же забыли про своего пьяного клиента.

— Ах, прекрасный принц, — защебетала Солнышко, огненно-рыжая девица лет двадцати пяти. — Как я рада, что ты снова с нами! Я не видела тебя целую вечность и молила всех богов, чтобы с тобой не случилось ничего дурного!

— Ну спасибо, Солнышко! Я просто уверен, что Гунарт Сильный не убил меня только потому, что боги услышали твою молитву, — сказал я с усмешкой, но Солнышко, не отличавшаяся большим умом, просто засияла от счастья.

— Я всегда буду молить богов за тебя, прекрасный принц! — сказала она так искренне, что мне даже стало стыдно. И почему я такой вредный, девушка искренне желает мне добра, а мне только бы поиздеваться.

Правда, Солнышко мне совсем не нравилась, я даже считал ее некрасивой. Обыкновенная деревенская девчонка, курносая и с веснушками по всему лицу. Ей бы дома сидеть, младшим братишкам и сестренкам сопливые носы вытирать да сказки рассказывать. Другое дело ее подруга Детка. Ею я восхищался с самого раннего детства, когда Ленсенд впервые взял меня с собой в «Сломанный меч». Эта Детка была наполовину эльфийкой и унаследовала от эльфов раскосые темно-зеленые глаза, серебристые, как струи воды из чистого родника, волосы и вечную молодость. По крайней мере, за то время, что я с ней знаком, она ничуть не постарела. Детка мне очень нравилась. Нет, влюбленности не было, просто в ее присутствии я очень остро чувствовал, что уже не мальчишка, а взрослый мужчина, а она безумно привлекательная женщина, и не всегда мне удавалось сделать вид, что я к ней совершенно равнодушен. Детка подошла ко мне сзади тихим кошачьим шагом, ласково обняла за плечи, повернула к себе и одарила бархатным взглядом своих эльфийских глаз из-под длинных черных ресниц. Я почувствовал себя так, как будто черный колдун огрел меня посохом, произнеся при этом заклинание молнии.

— Говорят, ты убил Урманда, Малыш, — то ли спросила, то ли констатировала Детка. Голос у нее был тихий, чуть хриплый, а речь с еле заметным эльфийским акцентом. Я кивнул, мой язык говорить почему-то отказывался. — Я знала Урманда еще до того, как попала сюда, — вздохнула Детка. — Его надо было уничтожить сразу после рождения, тогда многие люди не знали бы горя! Представляешь, я несколько лет была рабыней в его замке. Да-да, не смотри на меня такими круглыми глазами. Все женщины в его замке — рабыни. Он может делать с ними все, что захочет, может даже убить. Я чудом сбежала. Один хороший человек помог. Трудно было убить Урманда?

Я пожал плечами. Кто его знает? Я даже не ранен, значит, наверное, не трудно. Хотя пришлось повозиться, в основном даже не с ним, с его телохранителем Гунартом Сильным. А Детку стало ужасно жалко. Видел я этих женщин в замке у Урманда, с безумными, полными отчаяния глазами и почти старушечьими лицами. И историй разных наслушался. Но Детка совсем не выглядела несчастной, она обворожительно улыбнулась, заглянула мне в глаза и заговорщицки спросила:

— А это правда, что твои солдаты не трогают женщин в захваченных замках?

Она была так близко, что я чувствовал тонкий аромат фиалок, исходивший от ее чудесных волос. Я снова кивнул. И почему я не могу разговаривать с женщинами, которые мне нравятся? Была бы это не Детка, а та же Солнышко, я рассказал бы ей, что в детстве, когда захватил свой первый замок, принадлежавший лорду Килберу Беспощадному, наслушался визга, который поднимают женщины, когда ворвавшиеся в замок солдаты пытаются оказать им знаки внимания, и, признаться, насмотрелся на всю оставшуюся жизнь. Полученное впечатление оказалось настолько сильным для двенадцатилетнего мальчишки, что с тех пор и по сей день всем моим наемникам запрещено обижать женщин под страхом смерти, долгой и мучительной. Зато судьба побежденных мужчин меня мало интересовала. Кажется, их продавали на рудники. Но Детке я всего этого не рассказал, как будто язык проглотил, просто глупо кивнул. Тут в нашу так называемую беседу встрял пьяный незнакомец, который, казалось, спал, как лошадь, стоя, а на самом деле просто стоял, прикрыв глаза, и внимательно слушал разговор.

— Не понимаю, — заплетающимся языком проговорил он, — как можно рисковать своей шкурой и лезть под чужие стрелы, а потом не воспользоваться результатами своей доблести? Это же просто глупо! Зачем тогда вообще воевать?

Мой язык тут же отлип от нёба, и я ехидно поинтересовался:

— Благородный лорд считает, что единственная высокая цель, ради которой стоит рисковать жизнью, — это плотское наслаждение?

— Что я слышу? Слова сопляка, которого обнимает красивейшая из женщин, а он даже не знает, куда девать свои руки! — фыркнул благородный лорд.

Я почувствовал, как уши у меня запылали огнем, хорошо, что под длинными волосами не видно, и страшно разозлился. В первую очередь на себя, что позволил Детке висеть на моей шее, когда вокруг полно гномов и стражников, и, естественно, на пьяного лорда, который позволил себе обозвать меня сопляком.

Злиться иногда полезно. Я тут же вспомнил, для чего у меня руки, отодрал от себя приклеившуюся Детку и съездил неучтивому лорду кулаком по физиономии, так что тот перелетел через стойку бара, разбив при этом несколько глиняных кружек. Лорд с трудом поднялся и, отчаянно сквернословя, начал вытаскивать меч, который застрял у него в ножнах и не желал покидать их, несмотря на все старания своего нетрезвого хозяина. Стражники бросились успокаивать лорда, втолковывая ему, что я не наглый мальчишка, которого следует проучить, а принц Рикланд Быстрый Клинок, который сам кого хочешь проучит, Болтун же вцепился в меня не хуже Детки и принялся тараторить, захлебываясь слюнями. Дескать, лорд торчит в «Сломанном мече» с самого утра и так накачался, что для меня убить его в таком состоянии не больше чести, чем раздавить таракана, никуда этот лорд не денется, потому что все равно собирается в Черный замок, как только дождется каких-то своих друзей, которых поджидает с утра, так что я, когда там встречу этого пьянчугу, могу убивать его сколько угодно, а тут лучше не надо, потому что, хотя он, Болтун, конечно, не сомневается, что я заплачу за всю сломанную мебель, как я это всегда делаю, когда мне доводится помахать мечом в его заведении, но ведь может случиться и так, что придут друзья этого самого лорда, а меня в это время не окажется поблизости, а друзья… Болтун красочно описал печальную перспективу, которая ожидает его трактир, если придут друзья пьяного лорда, потом рассказал похожую историю про одного своего приятеля, тоже трактирщика, а потом, не переводя дыхания, как будто это было продолжением истории, заявил, что мой Счастливчик слопал весь овес из кормушки у лошади пьяного лорда, за который тот заплатил на два дня вперед. Болтун тараторил с такой скоростью, что я начал чувствовать, что тупею. К пьяному лорду я потерял всякий интерес, тем более что он куда-то исчез: то ли его выставили за дверь, то ли отправили отсыпаться в комнату наверху. Если бы я только знал, при каких обстоятельствах встречу его в следующий раз, убил бы не задумываясь!

Когда я подошел к столику, за которым расположились гномы, уже принесли пиво, и гномы, уж на что пребывали в хорошем настроении там, в лесу, сейчас просто лучились весельем, даже отпустили несколько не особенно пристойных шуточек на тему, где и с кем я проведу сегодняшнюю ночь. Мне захотелось ответить им, что они даже представить себе не могут, где. потому что вряд ли знают о существовании русалок, но решил промолчать. Пусть думают, что с Деткой, если им так хочется. Собственно, зачем гномам знать о дурацком древнем законе, придуманном еще королем Велрондом не иначе для того, чтобы насолить своему бедному сыну. По этому закону первая же женщина, соблазнившая наследного принца Фаргорда, становится его женой, а стало быть, будущей королевой. Это и определяло мое отношение к красивым женщинам. Ну что может привлечь красавицу вроде Детки в тощем, хоть и широкоплечем парне с шрамом через все лицо? Только будущая корона! Что-что, а жениться в мои ближайшие планы никоим образом не— входило, и я старался держаться от возможных претенденток на престол на почтительном расстоянии.

— Я гляжу, ты пользуешься успехом у женщин, — подмигнул Олди.

— У этих женщин пользуется успехом всякий, у кого есть деньги, — презрительно поморщился я. — Когда я был помладше, покупал им выпивку, а они за это рассказывали мне какую-нибудь историю. Они знают тысячу разных историй. С ними было интересно, пока я не вырос. Кстати об историях. Кое-кто, кажется, обещал рассказать мне про меч.

— Этот меч ковал еще мой прапрадед Грити, он был великим мастером, — начал Олди, отхлебнув изрядный глоток пива и одобрительно крякнув. — Правду сказал толстяк, отличное пиво. Так о чем это я? А, о мече! Мы, гномы, живем намного дольше вас, так что этому мечу больше шестисот лет. В то время в мире было не так спокойно, как сейчас, хотя вашего Фаргорда не было еще и в помине. У нас сохранилось старинное предание, будто где-то в Алмазных горах была древняя столица людей, богатейший город с белоснежными башнями, золотыми крышами и огромными самоцветами на шпилях. В городе жили счастливые люди, они никогда не страдали от голода, болезней и войн, потому что городом правил мудрый король, который к тому же был и великим волшебником.

— Да, и у нас есть легенда о Затерянном городе. Короля-волшебника звали Данквил, и у него были два сына-близнеца: Ознарон, основатель Эльмариона, и Ознабер, основатель Фаргорда и нашей династии. Затерянный город вот уже пятьсот лет ищут все кому не лень. Надеются найти легендарные сокровища. Только какое отношение это имеет к мечу? Вы что, нашли Затерянный город?

— Если ты перестанешь болтать и немного послушаешь, то, может быть, мы когда-нибудь и дойдем до меча, который так тебя интересует. Но только после того, как любезный хозяин принесет еще пива. А то не могу же я говорить с пересохшим горлом.

Болтун, который пристроился неподалеку и, навострив уши, слушал рассказ Олди, бегом помчался в погреб и через пару минут вернулся с увесистым бочонком пива для гномов и парой бутылок эльфийского вина для меня. Олди хлебнул пива, вытер бороду и продолжил рассказ:

— Однажды с Драконовых островов прилетел дракон. Этот дракон был не такой огромный, как тот, что сейчас хозяйничает в Эльмарионе, но и он умел плеваться огнем и, как все драконы, обожал сокровища. То, что дракон был небольшой, стало катастрофой для гномов. Он облюбовал одну из наших пещер и поселился в ней. Это была одна из центральных пещер, в нее сходились почти все коридоры Гилл-Зураса. Пещера находилась внутри потухшего вулкана и освещалась через его кратер. Вот через него-то дракон и попадал внутрь. Избавиться от него не было никакой возможности. Многие гномы пытались убить дракона, но оружие не могло пробить чешую. Смельчаки погибали один за другим. Гномы уже собирались покинуть пещеры Гилл-Зураса и переселиться в катакомбы под нынешним Эльмарионом, бедные места, где не было не то что золота или самоцветов, но и элементарной железной руды, одна пустая порода. Но все сложилось гораздо лучше. Дракон сам полетел навстречу своей гибели. Он повадился за сокровищами в город людей. Легенда не говорит, как король-волшебник избавился от дракона, на них ведь не действует магия, но однажды дракон не долетел до жерла вулкана, а упал на скалы и разбился. Через несколько лет гном Трампи, бродивший по горам в поисках алмазов, которые в те времена были просто рассыпаны на склонах, наткнулся на его останки. Ему показалось, что чешуя дракона представляет собой какой-то металл необычайной твердости. Вот как раз из этой чешуи дракона Грити и выковал меч. Если бы я рассказывал предание гному, то рассказал бы, как меч ковался, но вы, люди, всё равно в этом ничего не смыслите, да и негоже выдавать секреты гномьего искусства, так что эту часть легенды я рассказывать не стану. Но если ты видел меч, то, наверное, обратил внимание на то, что его лезвие не похоже по цвету ни на один из известных металлов. Так вот, это лезвие и сделано из чешуи дракона. Ну а золотую рукоятку делал не Грити, а один из его подмастерьев. Лезвие такое твердое, что только затачивать его пришлось несколько лет, не говоря уж о том, сколько лет Грити со своими подмастерьями его ковали, но зато я уверен, что он вряд ли когда-нибудь затупится. Меч называется «Пламя дракона». Да, да, на вашем людском языке, потому что предназначен он был для человека. Грити выковал его для короля города людей в благодарность за избавление гномов от дракона. Ну, собственно, на этом предание и заканчивается.

Олди рассказывал медленно. После каждой фразы он замолкал, отхлебывал пива, а то и выпивал целую кружку. В камине уютно мерцали угли, на вертеле жарилась оленина, распространяя вокруг ни с чем не сравнимый аромат и заставляя мою несчастную совесть терзать меня за то, что я оставил королевскую кухню без такого блюда. Когда я выпью, меня часто мучает совесть, причем всегда почему-то находит за что. Но гномы, кажется, были еще пьянее, чем я. Они осушили уже несколько бочонков пива. Я никогда не мог понять, как в таких маленьких гномах может поместиться столько пива. Сам я пиво не особенно любил, я предпочитал старое эльфийское вино, безумно дорогое и необыкновенно вкусное.

Все немногочисленные посетители «Сломанного меча» собрались вокруг нашего стола, как только услышали, что речь идет о драконе. Фаргордцы вообще любят послушать всякие истории, а уж если в них говорится о том, что кто-то победил дракона, то и подавно. Эльмарионский дракон в последние годы все чаще появлялся над Фаргордом. То в одном, то в другом месте пылали лесные пожары, и часто по нескольку дней в лесу стоял запах гари. Рассказывают, что, когда дракон только появился в Эльмарионе, многие смельчаки отправились сразиться с ним. Некоторые не вернулись, другие возвратились, вовремя опомнившись и повернув назад, как только увидели дракона издали. Никто их не осудил. Я сам, честно говоря, никогда его вблизи не видел. Мне о драконе рассказывал отец. У него остались об этом очень яркие и, прямо сказать, не очень приятные воспоминания. По крайней мере, описывал он дракона так красочно, что у меня до сих пор не возникало желания познакомиться с ним поближе.

— Скажи, почтенный Олди, — подал голос притихший Болтун. — Вот ты тут рассказывал, что король Затерянного города смог победить дракона. Неужели он никому не рассказал, как ему это удалось? Вы же как-то узнали, что это сделал именно он. Должны были сохраниться какие-нибудь сказания или песни.

— Все сказания о городе людей исчезли вместе с городом. Гномы забыли и название города, и все легенды о нем. То предание, которое я рассказал вам, сохранилось, потому что Грити записал эту историю и оставил потомкам. В те времена мало кто из гномов знал руны, да и писать гномы не особенно любят. Другое дело высечь на стенах пещеры надпись, чтобы осталась на века, или выгравировать девиз на щите. А вот Грити всегда все записывал, да вот только не написал, как король-волшебник победил дракона, так что уж извини, любезный хозяин, не знаю.

— А где сейчас тот меч, про который вы говорили? — спросил Корнелл, один из стражников. — Он же должен быть в Затерянном городе. Неужели вы, гномы, и вправду нашли Затерянный город?

— Нет, город мы не нашли. Говорят, он провалился сквозь землю. А меч нашел Рэди, когда расчищал заброшенный коридор где-то в нижних ярусах. Мы peшили, что меч должен принадлежать наследнику короля-волшебника, поэтому отдали его вашему королю Ролмонду. Кажется, он единственный наследник.

— Почему же единственный? — возмутился я. — Между прочим, я тоже его потомок. И, по-моему, мне меч пригодился бы больше, чем отцу.

— Да уж, — подхватили стражники. — Лучше бы подарили меч нашему Рикланду, уж он бы в долгу не остался. Вы, говорят, за военной помощью приехали, так наш принц лучший воин Фаргорда! Вы не глядите, что он слишком молод, о его подвигах уже песни складывают.

У меня снова запылали щеки. Если уж так хочется меня похвалить, могли бы дождаться, когда я выйду. Я больше привык, что меня ругают, а когда хвалят, я ужасно смущаюсь. К тому же мелькнула мысль, что гномы могут попросить меня о помощи, а отец строго-настрого запретил мне вмешиваться в эту войну. Стражники между тем начали наперебой рассказывать гномам о моих подвигах. Добрую половину они сами сочинили, а другую здорово переврали, но вообще-то получилось довольно интересно, мне самому так ни за что не рассказать. Я даже перестал смущаться и стал вставлять свои замечания и уточнения.

— Ну что ты сочиняешь, Корнелл? Когда это у Торферна была армия? Если бы ты был тогда с нами, сам бы убедился — там было не больше полусотни перепивших наемников, которые бегали по замку в одних подштанниках и не могли вспомнить, где оставили оружие. И ты называешь это битвой? Да я даже меч из ножен не успел вытащить, как они уже сдались.

— Как же не успел! А кто лорда Торферна убил? — торжествующе вскричал Корнелл. И почему всем так хочется уличить меня во лжи? Сам там не был, а спорит. Пришлось объяснить.

— Твой Торферн сам умер. Он слетел с лестницы и сломал себе шею, а я ему просто слегка помог пинком. Для этого, как ты сам понимаешь, меч не нужен.

Близилась ночь, и посетители стекались в «Сломанный меч», как стервятники на поле битвы. Болтун стоял в дверях подобно стражу и отваживал бродяг и орков. Особенно стараться ему не приходилось, едва услышав про меня, они сами поспешно ретировались. Более приличная публика получала строгое указание не напиваться и вести себя прилично в обществе особы королевской крови. Болтун действовал исключительно в интересах собственного заведения. Он всегда не прочь был прихвастнуть, что его трактир испокон веков посещали короли, принцы и благородные лорды.

Когда на небе загорелись первые звезды и я уже начал сомневаться, смогут ли гномы самостоятельно дойти хотя бы до лошадей, не говоря уже о том, как они попадут в замок, в «Сломанный меч» ввалилась компания стражников во главе с лордом Деймором, начальником охраны Черного замка. Увидев меня с гномами, лорд удивленно поднял брови и отозвал меня в сторону.

— Хочу тебя предупредить, Рикланд, раз уж ты оказался тут.

— А где мне еще быть? — недоуменно спросил я.

— Как раз про это я и хочу тебе сказать. Лорд Имверт приехал с охоты злой как демон и отправился прямиком к королю. Примерно через час король вызвал меня к себе и сказал, что ты уехал с гномами в Гилл-Зурас на войну с Эльмарионом вопреки его повелению. Он приказал мне выслать за тобой погоню, что я и сделал. Так что десять наемников мчатся сейчас по дороге в Гилл-Зурас, надеясь тебя догнать, а еще десять скачут по Полуденной дороге на случай, если ты решил запутать следы. Вот я и удивился, когда тебя увидел. Король говорил так уверенно, что у меня и сомнения не возникло в том, что все так и есть. Знаешь, он был просто в бешенстве. Боюсь, если ты сейчас вернешься в замок, он не поверит, что ты все это время провел здесь, в «Сломанном мече».

— Вообще-то я не собирался сейчас возвращаться в замок. У меня на сегодняшнюю ночь свои планы. Но чтобы отец не особенно нервничал, не могли бы вы проводить в замок этих не очень трезвых гномов? Надеюсь, отец сообразит, что я вряд ли отправился в Гилл-Зурас, не захватив их с собой.

Лорд Деймор с присущим ему благородством согласился доставить гномов в замок, хоть и не без некоторого вознаграждения в виде моего кошелька, который, как я подумал, вряд ли понадобится мне в гостях у русалок. Я же, поручив верного Счастливчика и не менее верное оружие заботам Болтуна, отправился к Русалочьему озеру.