"Возлюбленная колдуна" - читать интересную книгу автора (Дайер Дебра)

Глава 6

Лаура постучалась в дверь спальни Конно­ра — никакого ответа. Мгновение поколебав­шись, она повернула бронзовую ручку и рас­пахнула дверь. Яркий свет зимнего солнца струился сквозь три больших окна, ложась зо­лотистыми прямоугольниками на бело-голу­бой ковер.

Он исчез.

У Лауры похолодело внутри, когда она по­няла, что он пропал с приходом дня. Может быть, его и не существовало вовсе?

Она оглядела комнату в поисках каких-либо следов, которые убедили бы ее, что ночной гость ей не померещился. Одеяло на кровати было откинуто, открывая взгляду смятые прос­тыни, на которых он спал. Он появился в ее жизни на несколько часов, этот невероятный человек, пришедший из ее снов. Она прикаса­лась к нему, чувствовала тепло его кожи. И вот он исчез.

«Это к лучшему», — подумала Лаура, при­касаясь пальцами к вмятине в подушке, на которой покоилась его голова. Лауру охватили чувства, в которых она не хотела себе призна­ваться. Она отказывалась сожалеть об уходе человека, который не имел никакого места в ее жизни. Он не имел права оставаться здесь. Как она объяснила бы отцу появление в доме ир­ландского викинга? И все же…

— Лаура!

Она подпрыгнула при звуке глухого голоса. Из открытой двери ванной комнаты выходил Коннор.

Его мокрые волосы были откинуты со лба, открывая красивое благородное лицо. Вода, стекавшая с густых волос, скапливалась на ши­роких плечах, капли скользили по груди, задер­живаясь на черных волосах и блестя среди них. Если не считать белого полотенца, обернутого вокруг узких бедер, он был совсем голым. Он казался ожившей статуей, великолепным во­площением мужественности. Лаура от изумле­ния была не в силах вздохнуть.

— Ох, Боже мой! — Лаура подняла руку, когда он подошел ближе, сама не зная, за­чем — чтобы не подпускать его к себе или чтобы дотронуться до него.

— Доброе утро, — он взял Лауру за вы­тянутую руку, как будто она протянула ее в знак приветствия, обхватив запястье Лауры крепкими пальцами.

Она не могла вымолвить ни слова. Приви­девшийся ей ночью сон смешался с реальнос­тью, грозя выдать ее чувства. Ей оставалось только тупо смотреть на него. Она пыталась представить себе, что может ощутить, если окажется в его объятиях, чувствовать мощь его тела, прижимающегося к ней, узнать вкус губ, раскрывшихся в широкой, радушной улыбке.

— Ты хорошо спала?

— Отлично, — ответила Лаура, почувство­вал отвращение к его вкрадчивому голосу. Ей внезапно показалось безрассудным говорить о своем сне. Нет, определенно будет безумием вспоминать ту близость, которую они дели­ли, — сейчас, когда он стоял рядом с ней, почти совершенно обнаженный.

— Я тоже хорошо спал, — сказал Коннор, и его улыбка превратилась в дьявольскую ух­мылку.

Неужели он все знает?! Возможно ли, чтобы двоим людям приснился один и тот же сон? Прежде чем Лаура успела вымолвить слово протеста, он повернул ее руку и прижался губа­ми к нежной коже на ее запястье. Мягкие губы и колючая щетина — захватывающий кон­траст. Теплое дыхание опаляло запястье Ла­уры, разжигая глубоко внутри нее искрящееся пламя. Она вырвала руку, ужасаясь своим чув­ствам.

— Интересно, что это ты делаешь?!

— Здороваюсь с прекрасной женщиной. Лаура старалась не отводить взгляда от его лица. Она отказывалась замечать, как блестит его кожа под лучами солнца. Но все же эти широкие, голые плечи все время находились в поле ее зрения, как и темные кудри, покрыва­ющие его широкую грудь.

— Ты всегда здороваешься с женщинами, одетый в одно лишь полотенце?

— Только с теми, которых нахожу в своей спальне, когда выхожу из ванной, — Коннор улыбнулся, и в глубинах его синих глаз за­жглись озорные огоньки. — В вашем веке при­нято приходить в спальню к гостям, чтобы желать им доброго утра?

— Конечно, нет, — Лаура отвернулась от него, явная неуместность ситуации окрасила ее щеки багрянцем. — Мне бы очень хотелось, сэр, чтобы вы оделись во что-нибудь.

— Конечно. Если вы протянете мне штаны, которые лежат на стуле.

Лаура взглянула на кожаные брюки, брошенные на спинку чиппендейловского кресла рядом с кроватью — черная полоса на фоне синего бархата. В ее уме промелькнули вос­поминания: черная кожа, обтягивающая длин­ные, мускулистые ноги, — и у нее в груди вспыхнул огонь.

— Ты не можешь ходить по Бостону в та­ком наряде.

— Это неприлично?

Лаура прижала руку к горлу, чувствуя, как под пальцами пульсирует жилка.

— Вовсе нет.

— Однако боюсь, что мой гардероб следу­ет немного обновить.

Лаура слышав в его голосе веселые нотки. Улыбка играла на его губах. Она ощущала, как Коннор приближается к ней, чувствовала теп­ло его тела.

Неожиданно он поцеловал ее в ухо, и по ее шее и плечу побежали мурашки.

— Он состоит из кожаных штанов и… — Коннор помахал перед ее лицом полотен­цем, — …этого полотенца.

— О Господи!

Лаура выскочила из комнаты, и вслед за ней полетел его громогласный хохот. Она за­хлопнула за собой дверь, но смех Коннора все равно долетал до нее.

— Это невыносимо, это какое-то безу­мие… — бормотала она. О, как ей хотелось задушить его!

Софи остановилась перед комодом в ком­нате Дэниэла. При обычных обстоятельствах ей бы никогда не пришло в голову делать то, что она собиралась сейчас сделать, но обсто­ятельства, в которых она находилась, трудно было назвать обычными.

Софи выдвинула верхний ящик комода, и ее лицо покраснело, когда она увидела его содер­жимое. Как она и подозревала, в этом ящике лежало аккуратно сложенное нижнее белье: слева белое льняное, справа — желтоватое хлопчатобумажное.

— Прости меня, Дэниэл, — прошептала она, доставая несколько комплектов белья. — Коннор сам решит, что ему больше нравится. «Если ему вообще что-нибудь понравится», — подумала Софи и улыбнулась, вспомнив слу­чай с пижамой.

Она уже собиралась закрыть ящик, когда ее внимание привлекли уголки двух фотографий, выглядывающие из-под белой нижней рубаш­ки. Зачем Дэниэл хранит фотографии на дне ящика? Она подняла рубашку и застыла, глядя на собственное изображение.

На фотографии была изображена девушка, которая стояла в углу бального зала, одетая в белое шелковое платье с кружевами. Она смотрела в объектив глазами, слишком серьез­ными для ее возраста. Этот снимок был сделан на ее восемнадцатом дне рождения, последнем, которое она праздновала в этом доме. В ту ночь, на праздничном балу, она впервые танце­вала в Дэниэлом — мечта, ставшая правдой, реальность, рядом с которой она больше была не в силах находиться.

Она любила его — глубокой, всепроникающей любовью, которая заполняла каждую кле­точку ее тела и достигала самых глубин души.

Любовь пронзала ее сердце всякий раз, как она видела Дэниэла рядом со своей сестрой. Любовь, которая не могла принести ей покоя, даже сейчас. Ведь она знала, какую холодную и пустую жизнь он вел с Элинор.

Возможно, Элинор погубила лихорадка, которую она перенесла в детстве. Возможно, дело было в постоянном внимании и заботе со стороны родителей. Ее баловали и опекали с пятилетнего возраста, оберегали, как золо­товолосую фарфоровую куколку, завернутую в вату.

Так или иначе, Элинор не обладала спо­собностью любить кого-либо или что-либо, кроме собственного милого личика и своих эгоистичных капризов. Отец нашел Элинор му­жа, связанного с ним узами верности и чести, человека, которым Элинор хотела обладать, но которого никогда не любила… и которого всегда боготворила Софи.

Софи достала вторую фотографию.

— Господи! — прошептала она. Здесь были все — мама, папа, Элинор, Дэниэл, собравшиеся в гостиной в день Рождес­тва, за год до того, как она покинула дом, и Софи, стоящая рядом с белокурой Элинор. Ее голова и плечи были вырезаны из фото­графии, оставшись внутри ровной овальной дыры.

Спрашивается, зачем кому-то понадоби­лось портить семейную фотографию?

— Тетя Софи!

Софи подпрыгнула при звуке голоса Ла­уры. Она резко повернулась и захлопнула ящик, с лицом, покрасневшим от стыда.

— Я искала одежду для Коннора.

— Ох уж этот Коннор! — Лаура распахнула дверцу шкафа. — Вы знаете, что он гуляет по дому совсем голый, в одном лишь полотенце, обмотан­ном вокруг бедер?

— Правда? — Софи прижала белье к груди, все еще размышляя о семейной фотографии, где кто-то вырезал ее лицо.

— Я никогда не думала, что способна же­лать зла другому человеку. Пока не встретила его. — Лаура повернулась с руками, загружен­ными одеждой. — Я способна его задушить!

Софи взглянула на племянницу.

— Как мило, дорогая! Лаура нахмурилась.

— Тетя Софи, что с вами?

— Ничего.

— Вы побледнели.

— Проголодалась, вот и все, — Софи выдавила улыбку. — Я отнесу эти вещи Коннору и прикажу Фионе накрыть нам завтрак в его гостиной.

Лаура всегда считала своего отца высоким, но темно-синие полосатые брюки отца оказа­лись коротки, они заканчивались в трех дюй­мах над лодыжками Коннора. С белой рубаш­кой дело обстояло не лучше. Она не застегива­лась на груди, а рукава не доставали дюйма до запястий.

— Он выглядит как сирота! Коннор усмехнулся, пытаясь влезть в бо­тинки, слишком маленькие для ног пришельца.

— …Которому нужен гостеприимный дом.

Лаура кивнула.

— Тот самый, откуда ты явился. Коннор сделал вид, что оскорблен. Лаура с трудом смогла сдержать улыбку. Ну и мо­шенник!

— Не удастся ли мне что-нибудь сде­лать?.. — пробормотала Софи, прикасаясь к за­понке рубашки Коннора.

— Что-нибудь сделать? — переспросила Лаура. Ей все это очень не нравилось.

— Да, — Софи постучала пальцем по под­бородку. — Нужно только немножко растя­нуть рубашку, и тогда…

— Вы же не хотите сказать, что собира­етесь воспользоваться магией?! — воскликнула Лаура.

Улыбка Софи была такой же ясной, как солнечный свет, льющийся через окна гости­ной.

— Я могла бы за долю секунды…

— Нет! — отрезала Лаура.

— Но, Лаура, если я хочу стать настоящей колдуньей, мне же надо тренироваться!

Колдовство. Заклинания. Викинги, путеше­ствующие во времени. Лаура прижала пальцы к вискам, чувствуя, как пульсирует кровь.

— Тетя Софи, вы должны забыть… об этой магической чепухе.

— Почему? Я только-только начала в ней разбираться.

— Мы живем в Бостоне! Здесь люди под­нимают скандал, если ты всего лишь читаешь неположенные книги. Что они сделают, если узнают, что вы — колдунья?

— Никто ничего не узнает, если я буду осторожной.

— Привести человека в дом — и вы это называете осторожностью? — спросила Лаура, показывая на Коннора.

— Мы с гобой — единственные, кто знает, как Коннор попал сюда.

— Я до сих пор не понимаю, как он здесь оказался. И знаю только, что хочу, чтобы он вернулся туда, откуда пришел.

— Осторожно, дорогая, — прошептала Со­фи. — Ты оскорбляешь его.

Лаура взглянула на Коннора. Тот смотрел в окно гостиной. Лучи солнца, струившиеся сквозь стекло, запускали золотые пальцы в его густые волосы, обхватывая светящимися ру­ками его широкие плечи. Даже одетый в не­подходящие по размеру вещи, Коннор оста­вался самым привлекательным мужчиной, ко­торого она когда-либо видела.

Озорные искорки сверкали в его голубых глазах, когда он следил за Лаурой, заставляя ее морщиться от каждого удара сердца в гру­ди. Нет, она не падет жертвой его вульгарного очарования!

— Этот человек слишком самонадеян, что­бы чувствовать себя оскорбленным.

— Я уверена, что ты найдешь его совер­шенно очаровательным, если только дашь ему шанс.

— Шанс для чего? Чтобы совершенно по­губить мою жизнь?

Софи улыбнулась, блестя синими глазами,

— Шанс превратить твои мечты в реаль­ность.

Лаура вздрогнула, вспомнив постыдный спектакль, который сама разыгрывала в своих снах.

— Я не хочу, чтобы мои мечты станови­лись реальностью.

— Не хочешь?

— Нет, — отрезала Лаура. Да поможет ей Бог, если она позволит этим непристойным сценам воплотиться в жизнь!

— Ясно…

Какие-то нотки в голосе Софи навели Ла­уру на мысль, что тетя отлично понимает, почему Лаура хочет исчезновения этого чело­века. Неужели ее мысли настолько прозрачны?

— Однако, боюсь, мне придется прибег­нуть к магии, чтобы отправить его обратно.

— Это другое дело.

— Почему? — спросила Софи.

— Потому что это необходимо. — Лаура взглянула на Коннора. Он улыбнулся ей ши­рокой, радушной улыбкой, которая пробудила в ней воспоминания… Она снова чувствовала его руки, обнимающие ее, его губы, прижав­шиеся к ее шее, его пальцы ласкающие ее сквозь шелк платья. В груди вспыхнул огонь, поднимаясь по шее, щекам, пока у нее не за­звенело в ушах. Чем дольше он пробудет здесь, тем больше опасность, что она выкинет что-нибудь безрассудное. — Да, совершенно необ­ходимо.

В дверь постучали, и Лаура едва не под­прыгнула.

— Что такое?!

— Наверно, одна из служанок с завтра­ком, — ответила Софи, направляясь к двери, как будто ей не нужно было скрывать пребыва­ние в доме викинга ростом в шесть футов четыре дюйма.

— Подождите! — хриплый шепот Лауры заставил Софи застыть на месте.

Софи обернулась.

— Что такое, дорогая?

— Туда, — Лаура указала Коннору на дверь в смежную спальню. — Иди туда и жди там, пока я не скажу, что можно выходить.

Он взглянул на нее, и его черные брови поднялись.

— Ты хочешь, чтобы я спрятался? В дверь снова постучали.

— Я хочу, чтобы ты исчез, — Лаура схва­тила его за руку и потащила к двери, ведущей в спальню, стараясь не замечать тепла его кожи, проникающего сквозь гладкую ткань. — А до тех пор я хочу, чтобы тебя никто не видел.

Он помедлил на пороге спальни, улыбнув­шись ей дьявольской улыбкой, какую никогда не позволит себе джентльмен.

— Ты не составишь мне компанию?

— Нет! Пожалуйста, сиди там и не показы­вайся, — повторила Лаура, толкая его в грудь. С таким же успехом она могла толкать гранит­ную стену.

— Как скажешь, — и прежде чем повер­нуться и покинуть гостиную, он подмигнул ей.

— Он меня с ума сведет! — воскликнула Лаура, захлопнув дверь.

— Можно? — спросила Софи, взявшись за дверную ручку.

Лаура разгладила розовую юбку и глубоко вздохнула, стараясь выглядеть как можно спокойнее.

—Да.

Софи открыла дверь. За ней стояла нахму­рившаяся Фиона. Лаура глядела на домопра­вительницу, не понимая, почему она сама ре­шила накрыть завтрак, а не прислать одну из служанок.

— Я уже решила было, что вы передумали насчет завтрака.

— Мы были так поглощены беседой, что не расслышали вашего стука, — Софи взглянула на Лауру. — Верно, дорогая?

— Да, — кивнула Лаура, избегая взгляда проницательных карих глаз Фионы. Фиона оглядела комнату.

— Значит вы говорите, что мистер Пакстон приехал вчера поздно ночью… — произнесла она, толкая тележку с подносом к круглому столу красного дерева, стоявшему в углу около камина.

— Конечно, — ответила Софи, присажива­ясь на край дивана.

Лаура затаила дыхание, заметив, что Фи­она поглядывает на дверь в соседнюю спа­льню. Принести завтрак ее заставило любо­пытство.

«Не выходи оттуда! — безмолвно умоляла Лаура викинга, ожидающего по ту сторону двери. — Не выходи оттуда, пока не уйдет Фиона».

Фиона развернула белую скатерть и paсстелила ее на столе.

— Странно, что он не предупредил вас о приезде.

— Он хотел сделать нам сюрприз. «И это не совсем ложь», — твердила про себя

Лаура. Коннор точно сделал им сюрприз своим визитом.

— И значит он неважно себя чувствует? — продолжала расспрашивать Фиона, ставя в центр стола серебряный поднос.

— Он простудился, пока плыл из Анг­лии, — ответила Софи.

— Хорошо, я пришлю ему своего тоника. Лаура наморщила нос, вспомнив вкус спе­циального тоника Фионы Келли. Низенькая пухлая женщина с проницательными карими глазами и курчавыми темными волосами уже четырнадцать лет служила домоправительни­цей у Салливенов. Она стала работать у них вскоре после смерти ее мужа, и привела с собой пятнадцатилетнюю дочь. Фиона проявила по­истине материнскую заботу, которая согревала Лауру, как теплая шаль в холод. Лаура всегда могла доверять свои тайны Фионе… но только не сейчас.

Лаура вспомнила фландские сказки про фей и волшебников-друидов, которые любила рассказывать Фиона. Фиона верила в злых ведьм, шаловливых эльфов и волшебный на­род, который она называла Сияющим Наро­дом. Она даже носила на шее талисман из янтаря, чтобы защитить себя от Темных Су­ществ. Боже милосердный, Фиона тут же станет цитировать Писание, если узнать, что Софи занимается колдовством!

— И если вы попросите джентльмена вый­ти, — Фиона сняла крышку с серебряного блю­да, впуская в комнату аромат жареной ветчины, — то я бы прислуживала вам, пока зав­трак не остыл.

— Спасибо, Фиона, — ответила Лаура. — Но мы сегодня можем сами поухаживать за собой. Я уверена, у вас найдутся более срочные дела.

Фиона улыбнулась.

— Ничего, ничего.

— Даже и слышать ничего не желаю, — Лаура взяла Фиону за руку и повела ее к двери.

Фиона взглянула на дверь, ведущую в ком­нату Коннора.

— Вы уверены?

— Абсолютно.

Фиона бросила на Лауру взгляд, полный любопытства и подозрения.

— Тогда я пойду.

После ухода Фионы Лаура прислонилась к двери.

— Она не оставит нас в покое, пока не увидит его!

— Я ее прекрасно понимаю, — откликну­лась Софи, направляясь к двери, ведущей в комнату Коннора. — Он такой симпатичный человек!

— Тетя Софи, если бы я не знала вас луч­ше, я подумала бы, что этот варвар вскружил вам голову.

Софи улыбнулась, постучав в дверь Коннора.

— Может быть, может быть…

— После завтрака этот человек должен исчезнуть!

— Я сделаю все, что в моих силах, до­рогая.

Но у Лауры осталось неприятное ощуще­ние, что Софи не хочет исчезновения викинга.