"Газета Завтра 806 (70 2009)" - читать интересную книгу автора (Завтра Газета)

«ГЛОБАЛЬНЫЙ ТРЕУГОЛЬНИК» О перспективах мирового развития в первой трети XXI века

Недавно состоялось очередное заседание основанного выдающимся отечественным мыслителем Александром Зиновьевым Русского интеллектуального клуба (президент - ректор Московского Гуманитарного Университета профессор И.М. Ильинский). В ходе представления и обсуждения докладов, представленных Центром русских исследований Института фундаментальных и прикладных исследований МосГУ (директор - д.ф.н. В.А. Луков, руководитель проекта - профессор А.И. Фурсов), была заявлена и в целом одобрена концепция "глобального треугольника" (США-КНР-РФ), как геостратегического "несущего каркаса" всей человеческой цивилизации в первой трети XXI века. Как отмечалось авторами докладов, системно-динамическая оценка внутреннего состояния "вершин" этого "глобального треугольника" и их взаимодействия между собой, проведенная еще в середине 2008 года, была затем практически полностью подтверждена ходом текущего финансово-экономического кризиса и потребовала лишь несущественных поправок и уточнений, связанных прежде всего с перепозиционированием Соединенных Штатов Америки из "генератора управляемого хаоса" в "генератор хаоса неуправляемого". Ключевые тезисы этой концепции мы предлагаем вниманию читателей газеты "Завтра".

В основе концепции "глобального треугольника" лежат результаты системно-динамической оценки последних 50 лет и современного состояния человеческой цивилизации. Как отметил Александр АНИСИМОВ, в конце 60-х -начале 70-х годов прошлого века произошёл переход мировой экономики из режима ускоренного развития в режим глобального перераспределения прибылей и собственности. Проявлениями этого перехода стал "феномен 1968 года", отказ от золотого обеспечения доллара США и замена послевоенной бреттон-вудсской финансово-экономической модели моделью либерально-монетаристской, его идеологическим манифестом - доклад Римского клуба "Пределы роста" (1972), а манифестом политическим - датированным тем же годом визитом президента США Ричарда Никсона в КНР.

В результате состоялось искусственное торможение социально-экономического развития, планетарное разделение метарегионов производства и потребления с резким усилением роли посреднических финансово-инвестиционных структур. Именно в рамках этой либерально-монетаристской модели произошло превращение КНР в "мастерскую мира", уничтожение СССР и раздел "советского наследства", а также формирование так называемого "золотого миллиарда" с глобальным патронажем США.

С начала 90-х годов прошлого столетия реальный мировой валовый продукт (МВП), если исключить из расчетов КНР, практически не рос. В то же время наблюдался гигантское увеличение совокупной денежной массы (L) - прежде всего за счет неконтролируемой эмиссии долларов со стороны Федеральной резервной системы США. В результате объём L по итогам 2007 года, согласно данным Банка международных расчетов (Bank for International Settlements (BIS)) в Цюрихе, достиг 530 трлн. долл. при 32 трлн. долл. МВП, а на каждый доллар прироста МВП последние два года печаталось 40 "бумажных" долларов. При этом за последние семь лет на 1 доллар прироста ВВП в США приходилось в среднем 1,38 доллара прироста внешнего долга, в КНР - 13 центов, а в России - 32 цента. С учетом того, что американская экономическая статистика во многом является "дутой", а китайская, напротив, преуменьшает реальные темпы экономического роста, на деле эти "ножницы эффективности" имеют еще больший размах. По мнению докладчика, уже в 2005-2006 годах Китай обошел Соединенные Штаты по реальному объему ВВП, то есть смена мирового экономического лидера состоялась, и нынешний глобальный финансово-экономический кризис является всего лишь необходимым следствием этого факта.

Если не возникнет никаких форс-мажорных обстоятельств, то к 2020 г. КНР должен по размерам промышленного производства в 4-5 раз превзойти США и минимум в полтора раза - США, Канаду и Евросоюз вместе взятые, заняв в мировой экономике монопольное положение, сопоставимое, скажем, с положением тех же Соединенных Штатов Америки после Второй мировой войны, когда они сосредоточили в своих руках примерно 50% мирового промышленного производства.

Точно так же, как экономическая, недооценивается и финансовая, и военно-политическая, и демографическая мощь КНР, истинные параметры которой достаточно легко реконструируются на основе комплекса косвенных данных.

В отличие от Китая, Соединенные Штаты находятся на спаде своего могущества, видимый пик которого был достигнут в период 1992-1996 годов. Однако они остаются бесспорным проектным, информационным, научно-технологическим и военно-политическим лидером современного мира, прилагая все усилия для сохранения и укрепления нынешнего положения вещей, отличительной чертой которого является хождение американского доллара в качестве "мировой валюты".

Россия еще стремительнее, чем США, теряет свой геостратегический потенциал и практически находится на грани распада. Однако она по-прежнему остается не только главной "кладовой мира", на территории которой (включая шельфы морей и океанов) расположено, по разным оценкам, от четверти до трети запасов полезных ископаемых Земли, но и второй по силе ядерной державой, обладающей не только мощным технологическим заделом, но и уникальным проектным потенциалом, который в настоящее время отсутствует и у США, и у КНР. Именно поэтому Россия, несмотря на все свои объективные слабости, по-прежнему должна рассматриваться как одна из вершин "глобального треугольника", устранение которой приведет к формированию "глобальной оси" Соединенные Штаты-Китай, чрезвычайно неустойчивой и потому представляющей серьёзную опасность для перспектив развития всей человеческой цивилизации.

Александр НАГОРНЫЙ сформулировал системно-динамические интересы всех трех сторон "глобального треугольника" на ближайшую перспективу.

Для США это: освоение российских ресурсов китайской рабочей силой за американские деньги. В данной модели Соединенные Штаты сохраняют за собой роль глобального рантье, получающего одновременно природную, эмиссионную, интеллектуальную и потребительскую ренту, за КНР закрепляется статус "мастерской мира" по производству низко- и среднетехнологичных товаров, а за Россией - статус "сырьевой колонии", свалки отходов и (в лучшем случае) поставщика "пушечного мяса" (для охраны объектов американской собственности на российской территории от "желтой опасности").

Для КНР это: развитие внутреннего рынка, в том числе за счет использования российских ресурсов, вытеснение США с позиций глобального лидера: сначала финансового, затем информационного, затем технологического и, наконец, военного; продолжение геополитической экспансии в "желтую" Азию и Латинскую Америку, расширение этнического присутствия на тихоокеанском побережье США, а также на российском Дальнем Востоке и в Сибири. В этой модели Россия выступает сырьевой и отчасти научно-технологической опорой для "полета красного дракона" в южную часть Тихого океана, а Соединенные Штаты - главным геостратегическим конкурентом КНР.

Для России это: системная модернизация общества с максимально возможной "отстройкой" от победившей в 90-е годы и продолжающей доминировать в "эпоху Путина-Медведева" логики "догоняющего развития" и "открытых границ". Сегодня уже понятно, что мы не сможем противопоставить Америке собственную военно-технологическую и информационно-финансовую мощь - точно так же, как не сумеем противопоставить Китаю адекватную по масштабам демографическую и экономическую политику. Единственным шансом России являются инвестиции (прежде всего - за счет природной ренты) в уже имеющийся "человеческий капитал", подразумевая под ним вовсе не нынешних пропитанных коррупцией олигархов или бюрократов, и не инокультурных мигрантов, а как раз подавляющее большинство российского населения. Лучше меньше, да лучше!

Проведенное на основе концепции "глобального треугольника" ранжирование актуальных угроз для Российской Федерации приводит к следующим результатам.

- Системные угрозы со стороны США касаются прежде всего лишения России тех её геостратегических преимуществ, которые позволяют нашей стране входить в "глобальный треугольник" - это прежде всего возможность нанесения неприемлемого ответного ядерного удара по территории любого агрессора, суверенный контроль государственной власти над недрами и экономической инфраструктурой страны, а также традиционно высокий культурный и образовательный уровень российского населения. В данном отношении инициатива Барака Обамы о сокращении стратегических наступательных вооружений США и РФ примерно вдвое, до уровня около 1000 боеголовок, является прямо противоречащей геостратегическим интересам России и угрожающей, в случае реализации, национальной безопасности нашей страны. В подобных условиях любая поддержка предложений Обамы внутри России может рассматриваться как скоординированные акции американской "агентуры влияния".

При этом Российская Федерация уже открыто рассматривается американскими геостратегами как "слабое звено" и "несостоявшееся государство", которое можно и нужно принести в жертву интересам США. С этой целью Россия снова подвергается усиленному воздействию "организационного" (информационно-финансового) оружия США. И если в собственно военной сфере мы минимум до 2012-2015 года гарантированно можем не опасаться прямой американской агрессии (хотя "локальных" конфликтов разного масштаба - условно говоря, от потопления АПРК "Курск" до новых "чеченской" и "югоосетинской" войн, - избежать, скорее всего, не удастся), то информационно-финансового давления (вплоть до блокады государственных, корпоративных и личных банковских счетов российской "элиты") наша страна как система может не выдержать, что показывает пример Советского Союза, на рубеже 80-х-90-х годов ХХ века находившегося в гораздо более выгодных условиях, чем РФ сегодня.

Единственными плюсами нынешней системно-динамической ситуации РФ относительно СССР является полученный исторический опыт последствий распада страны и господства прозападной либеральной идеологии, а также более однородный, по сравнению с Советским Союзом, этнокультурный состав населения (русские в РФ составляют около 80% населения, а не 50,8%, как в СССР образца 1989 года).

Негласно принятая Кремлем "зона ответственности", практически не выходящая за пределы границ Российской Федерации (исключение сделано только для "нефтегазовых" республик постсоветской Центральной Азии), в настоящее время утрачивает даже свою прагматическую оправданность. Речь идет прежде всего об Украине. Достаточно давно Збигнев Бжезинский, признанный гуру американской внешней политики в ее "демократическом" варианте, человек, к числу учеников которого можно отнести и Мадлен Олбрайт, и Кондолизу Райс, сформулировал тезис о том, что без Украины Россия никогда не сможет претендовать на центральную роль в Евразии и будет вынуждена стать частью Европы, простирающейся до Урала, в то время как Сибирь и Дальний Восток превратятся в кондоминиум США и КНР ("Великая шахматная доска", 1997).

Поэтому любое ослабление США, ослабление российской зависимости от США и ослабление угроз для России со стороны США выступают объективно взаимосвязанными и желательными, с точки зрения геостратегических интересов России, феноменами.

- Системные угрозы со стороны КНР касаются прежде всего "демографической экспансии" в Сибирь и на Дальний Восток, безвозмездного или неадекватного использования китайской стороной природных богатств этих российских территорий, а также переориентации на себя республик постсоветской Центральной Азии. Наличие в Китае огромного количества (по разным оценкам, от 150 до 300 млн.) безработных должно "выталкивать" эту людскую массу на поиски лучшей жизни, в том числе - на север, в богатую природными ресурсами Россию. Даже двадцатая часть такой экономической миграции способна привести к полному изменению демографической ситуации в нашей Сибири и на Дальнем Востоке (сегодня в России за Уралом проживает менее 20 млн. человек).

Пока, однако, основные направления миграции из Китая лежат совсем в другом направлении - на юг, юго-восток и восток. Более того, Китай - вовсе не "центробежная", а "центростремительная" по своей природе страна, что наглядно проявляется практически во всей китайской культуре: от известного стремления "хуацяо" быть похороненными на "исторической родине" до политики "открытых дверей" ("открытых" - лишь в сторону затягивания в Китай инвестиций и технологий). Иными словами, в России будет ровно столько китайцев, сколько их понадобится для удовлетворения его системно-динамических интересов (см.выше). Ни больше и ни меньше.

С учетом того, что Китаю в самое ближайшее время требуется от России только надежный тыл: военно-политический, технологический и сырьевой, интересы России и Китая стоит признать взаимодополняющими друг друга, а не противоречащими друг другу, как это происходит в отношениях России с Соединенными Штатами, и - тем более - во взаимоотношениях между США и КНР, тесно связанных между собой прежде всего торговыми и, в меньшей мере, финансовыми отношениями (свыше 1 трлн. золотовалютных запасов Китая номинировано в долларах).

Отсюда следует, что системные угрозы для России со стороны КНР могут быть практически полностью нивелированы, если Россия будет: а) достаточно сильной, чтобы сохранить свою геополитическую целостность и не допустить блокады Китая Америкой в Центральной Азии; б) достаточно богатой, чтобы начать полноценное освоение Сибири и Дальнего Востока; в) достаточно многолюдной, чтобы собственными силами обеспечить значительную часть потребностей Китая в сырье; г) достаточно развитой, чтобы создать на ближайшие 10-15 лет "высокотехнологический задел", позволяющий Китаю не опасаться военно-технологического превосходства США.

- Совместные, американо-китайские (или китайско-американские) системные угрозы для России могут возникнуть только в случае невыполнения этих четырех основополагающих условий.

Вероятность такого развития событий не слишком высока, но и считать ее исчезающе малой не приходится. При возникновении внутриполитических конфликтов высокой степени интенсивности, ставящими под сомнение существование России как геополитического субъекта, вмешательство США и Китая во внутренние дела нашей страны (одновременное или последовательное), включая ту или иную форму вооруженной интервенции, исключить нельзя. Тем более, что соответствующие планы американских вооруженных сил никогда не были большим секретом. Аналогичные планы просто должен иметь и китайский Генштаб.

Однако еще раз стоит подчеркнуть, что приоритетными для современной России являются не внешнеполитические угрозы, откуда бы они ни исходили, а угрозы внутриполитические, на устранение которых и должны быть направлены усилия российского государства и общества.

Именно проамериканская "агентура влияния" и продолжение реализации либерально-монетаристского курса в социально-экономической сфере на государственном уровне являются главной системной угрозой для современной России. Именно эти факторы не позволили своевременно и в полном объеме провести системную модернизацию российской экономики, ввергают население страны, лишенное права на конкурентоспособный производительный труд, в нищету и деградацию, отрывают властные "компрадорские" элиты от большинства населения, создавая объективные условия для социального взрыва и распада страны по административным границам, включая "федеральные округа".

По мнению Владимира ОВЧИНСКОГО, главные задачи 44-го президента США таковы:

- усиление американского присутствия в Афганистане, связанное с наркотрафиком и необходимостью контроля за всей Центральной Азией;

- активизация "антитеррористических операций" в Пакистане, главным покровителем которого становится сегодня не столько США, сколько Китай (с этим связан теракт в Мумбаи);

- военные операции в Африке (Сомали, возможно Судан).

Обама будет самым произраильским президентом США; в то же время ему и его команде выгоден конфликт России с "постсоветскими" республиками, в том числе Грузией и Украиной. Самая главная задача Обамы - восстановить приоритеты США в очном и заочном противоборстве с Китаем за мировое господство.

Разбирая различные версии и причины современного экономического кризиса (концепции современной мировой финансовой системы как "мыльного пузыря", "необеспеченности доллара", "провала рыночной экономики", "равновесия финансового террора", заговора Фининтерна), докладчик особо выделил версию направленности основного удара глобального кризиса на Китай. Не случайно Обама обвинил власти КНР в манипуляциях с юанем. Поэтому многие считают, что вопрос соотношения юань - доллар станет ключевым в выстраивании отношений новой администрации с КНР.

США и их новый президент Барак Обама многому научились у Китая. Например, следуя китайской логике, они никогда открыто не будут официально призывать к прямой конфронтации с КНР. Наоборот, гуру Обамы и Байдена - Збигнев Бжезинский - в своих предновогодних интервью рассыпался в комплиментах Китаю, говорил о единстве позиций и слаженности действий в преодолении кризиса. Одновременно все разрушительные механизмы кризиса в полном объеме будут использованы финансовыми структурами США для разрушения стабильности финансовой, экономической и социальной ситуации в Китае.

Два основных игрока на планете, США и Китай, - вступили в непримиримое противоборство. Они будут безжалостными не только к своим конкурентам, но даже к тем, кого всегда считали своими союзниками. Более того, безжалостными даже к членам своих команд, которые могут оказаться недостаточно сильными либо недостаточно эффективными.

Особенностью и парадоксом нынешнего непримиримого противоборства США и Китая является то, что в отличие от аналогичных схваток в прежние исторические эпохи, ни США, ни Китай не заинтересованы в полном поражении, а тем более гибели своего соперника. Финансы и экономика обеих стран оказались в начале XXI века слишком взаимозависимыми, чтобы вести финансовую войну на полное поражение.

Генри Киссинджер в своей программной статье "Шанс для нового миропорядка", опубликованной 13 января 2009 года в "The International Herald Tribune", фактически без какой-либо лакировки описывает взаимоотношения США и Китая в период глобального кризиса: "Темпы роста китайской экономики могут временно упасть ниже показателя 7,5%. А специалисты по Китаю всегда говорили, что это та пограничная черта, ниже которой возникает угроза политической нестабильности. Америка нуждается в сотрудничестве с Китаем, чтобы решить проблемы своего бюджетного дисбаланса и предотвратить возникновение такой ситуации, когда взрывоопасный дефицит вызовет пожар разрушительной инфляции… Если Америка начнет относиться к Китаю как к противнику на долгие времена, то самосбывающееся пророчество может разрушить все шансы на создание мирового порядка". Фактически аналогичный концептуальный подход высказал и Збигнев Бжезинский в статье "Двойка", способная изменить мир" ("The Financial Times" от 14 января с.г.). Речь идет о серьёзном изменении всей архитектуры современного мира, где США готовы установить "особые отношения" с Китаем, предварительно существенно подорвав его финансово-экономические позиции. Для этого путем "управляемого кризиса" США будут до приемлемого уровня "корежить" финансы и экономику Китая. Будут активно выдавливать его из зон собственных геостратегических интересов. Такова логика мирового противоборства в XXI веке.

Если тандем США-Китай действительно установится, то возникнут дополнительные угрозы безопасности России.

Вряд ли Китай будет осуществлять экспансию в Россию военными методами. С этой целью будут задействованы механизмы миграции и коррупции, которые находятся под контролем спецслужб КНР, работающих в тесном контакте с "триадами", как называются традиционные китайские ОПГ.

Сегодня криминальные главари поднимаются на всё более высокие ступени иерархической лестницы китайского осударства. Например, становятся депутатами Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП) или членами политических консультативных советов в провинциях. Преступные организации чаще вмешиваются в процесс, связанный с должностными перестановками чиновников высокого ранга. Более того, некоторые руководители в отдельных районах страны иногда сами просили мафиозных главарей взять административную власть низшего уровня (например, управления селом) в свои руки. А многие начальники на местах обращались к ним и по вопросам оказания финансовой помощи. Преступные организации превращались в таких районах из "преступной силы" в "преступную власть".

Руководители наиболее крупных и влиятельных "триад" установили контакты с представителями китайского руководства на всех уровнях, что обеспечило безопасное проникновение их капиталов на материковый Китай, главным образом в его южные провинции. Деньги "триад" использовались для создания таких прибыльных совместных предприятий, как ночные клубы и казино. Причем с китайской стороны соучредителями этих заведений были региональные представители силовых ведомств КНР, в частности Бюро Министерства общественной безопасности и Народно-освободительной армии Китая.

Этот криминально-глобализационный проект уже осуществляется, причем довольно эффективно. "Оседлав" миграционные процессы, мафиозные структуры Китая и китайская мафия в других странах захватили лидирующие позиции в организации торговли людьми и налаживании потоков незаконной миграции.

Китайская организованная преступность способна провоцировать мировые экономические кризисы, влиять на конъюнктуру цен на рынке. В 2005 году мировой рынок меди оказался на грани катастрофы из-за грандиозного мошенничества на Лондонской бирже металлов. Хорошо известный в деловых кругах трейдер Лю Улбин продал на бирже 200 тыс. тонн меди, действуя от имени китайской государственной корпорации State Reserve Bureau, после чего исчез. А мировые цены на медь достигли исторического максимума.

На Дальнем Востоке происходит интенсивная интеграция российских и китайских мафиозных структур. Например, в Уссурийске "триады" строят взаимоотношения с местными лидерами криминального мира на сугубо деловой основе. Отставные китайские генералы и агенты спецслужб активно участвуют в легальных и нелегальных коммерческих операциях на Дальнем Востоке, скупая собственность, нанимая рабочих и контролируя самые прибыльные виды бизнеса. В регионе сложилась практика, при которой китайцы немедленно копируют обычные российские методы уклонения от налогов, но делают это гораздо успешнее.

Докладчик выделил следующие направления действий США по отношению к РФ:

- сорвать либо затормозить планы строительства нефте- и газопроводов в Китай;

- свести до минимума влияние России в среднеазиатских республиках с тем, чтобы заключить с руководителями этих государств договоры о прямых поставках углеводородов через американские компании без участия России;

- максимально затормозить реализацию проектов транзита российского газа в Европу - "Северный поток" и "Южный поток";

- потеснить Россию с Кавказа и Крыма для беспрепятственного строительства выгодного США газопровода Nabucco;

- блокировать активизацию российской энергетической политики в Южной Америке (Венесуэла, Никарагуа и т.д.);

- диффамировать российские энергетические компании с возможным последующим арестом их счетов (в докладе консультативного совета по безопасности за рубежом Госдепартамента США по итогам 2008 г. отмечено, что самую большую угрозу американскому бизнесу представляют коррупция и организованная преступность в странах Восточной Европы, особенно - в России).

Андрей ФУРСОВ в своем выступлении отметил, что в экономическом плане РФ вернулась к внутренней и внешней модели конца XIX - начала ХХ в. (с поправкой на глобализацию и особенности международной ситуации). То же можно сказать о социальной ситуации. Главные количественные характеристики постсоветского социума заключаются в следующем:

- поскольку процесс первоначального накопления здесь постоянно подрывает процесс собственно капиталистического накопления, на месте советского общества не возникло не только буржуазное общество, но нечто структурированное, мы имеем "общество-кашу";

- процессы дезорганизации, распада (социального, морального и т.д.) доминируют над процессами социальной организации;

- социум РФ - такой, в котором основная масса не создаёт общественный продукт, но претендует на него;

- социальная поляризация уже достигла латиноамериканских пропорций;

- демографическая катастрофа и ситуация с обороноспособностью - следствие властной и социальной организации РФ.

Сегодня ясно: то, что в начале 1990-х годов выдавалось за экономическую реформу, не только не было реформой, но преследовало прежде всего внеэкономические цели - планировалось изменение социально-экономического строя (системы) и создание принципиально иного: неэгалитарного и эксплуататорского властно-собственнического устройства за счёт массовой экспроприации/ограбления населения, огромную часть которого вытолкнули за черту бедности. О масштабах экспроприации, помимо цифр, приведённых выше, говорят следующие цифры: если в 1989 г. в Восточной Европе (включая европейскую часть СССР) за чертой бедности жили всего 14 млн. чел., то в 1996 г. уже 168 млн. Социально-экономического погрома такого масштаба история не знает.

"Реформы" были именно социальным, а не экономическим проектом, средством революционного (контрреволюционного по отношению к результатам социалистической революции) передела собственности в интересах привилегированного меньшинства в ущерб большинству. Причём социал-дарвинистский характер изменений и готовность обеспечить их в случае необходимости силовым путём (диктатура) идеологи реформаторов не скрывали - просто во всеобщем бардаке перестройки на это не обратили внимания.

В N 6 за 1990 г. журнала "Век ХХ и мир", т.е. за полтора года до начала реформ, под названием "Жестким курсом" и с аннотацией "К научному капитализму - кратким курсом. Поворот государственной политики", была опубликована часть "Аналитической записки по концепции перехода к рыночной экономике в СССР". Надо думать, что записка готовилась с конца 1989 г., а возможно, несколько раньше. Согласно позднейшему признанию бышего председателя Совета министров СССР Н.И.Рыжкова, план "гайдаровских реформ" рассматривался на заседании Совмина в конце 1988 г. и был "отвергнут по этическим соображениям". Но опубликованный документ, подготовленный "Ассоциацией социально-экономических наук" под руковод- ством А.Б. Чубайса, опровергает любые попытки российских и зарубежных учёных и журналистов трактовать "реформы" 1990-х годов с точки зрения их ошибочности, непродуманности и т.п., вычислять соотношение верных и неверных решений, искать объяснения последним. Как сказал бы А. Галич, "это, рыжий, всё на публику". Речь идёт о спланированном и полностью проведённом в жизнь плане социосистемных изменений.

Авторы ясно представляли себе последствия реализации своего плана и не испытывали по этому поводу никаких угрызений совести, точно так же, как сегодня не испытывают никаких сожалений. Цель рекомендуемых в записке мер проста: "Население должно чётко усвоить, что правительство не гарантирует работу и уровень жизни, а гарантирует только саму жизнь". Как выяснилось в 1990-е годы, значительной части населения власть "реформаторов" отказалась гарантировать даже жизнь - отсюда и убыль населения со скоростью 1 млн. чел. в год, как во время войны. Собственно, это и была война - социальная война дворцов против хижин.

Подводя итоги докладов и последующей дискуссии, Игорь ИЛЬИНСКИЙ отметил, что Россия в настоящее время подошла к новой "точке бифуркации", в системном отношении "зеркальной" по отношению к периоду середины 80-х годов, откуда она свалилась в "перестройку" и "рыночные реформы". Однако, если 20-25 лет назад Советский Союз, условно говоря, выступал "мишенью" для совместного трансформационного, информационного и деформационного воздействия со стороны остального мира, находясь "на линии главной атаки" не только Запада, но и собственных "союзников" по соцлагерю и даже собственных национально-демократических элит, то сегодня, напротив, "образ глобального врага" всё явственнее приобретают входящие в полосу системной катастрофы Соединенные Штаты Америки. Поэтому шансы Российской Федерации, несмотря на углубление социально-экономического кризиса, избежать очередного геополитического распада, сохранить и даже повысить уровень своей системной организации, представляются всё еще достаточно высокими - но только при условии согласованных усилий в этом направлении как действующей "вертикали власти", так и всех здоровых сил нашего общества, озабоченных будущим России.

Материал подготовил

Владимир ВИННИКОВ