"Цвет страсти – алый" - читать интересную книгу автора (Холт Черил)

Глава 14

– Я должна задать тебе вопрос.

– Что? – раздраженно откликнулся Алекс.

Он взглянул на Мэри и остановил свое ритмичное движение в ней. Он пребывал в паршивом настроении, раздраженный своим проигрышем в несколько сотен фунтов. Если Майкл узнает, сколько брат пустил по ветру, отдавшись своей губительной страсти, Алекс пустит себе пулю в лоб.

Алекс испытывал неодолимую потребность забыться, обрести мир и покой, что он получал только в обществе Мэри. Когда он находился с ней, ему удавалось прогнать преследовавших его демонов, поэтому у него не было настроения прекращать их любовные утехи, чтобы поболтать. Он попытался продолжить свое движение в ней, но она не захотела участвовать в этом.

– У твоего брата роман с моей сестрой? – Он нахмурился:

– Что за абсурдная тема в такой момент!

– Так это правда?

Он торопливо подумал, сказать ей правду или нет. Что было бы лучше?

– Да, – наконец признался Алекс, – они в любовной связи. – Он готов был продолжить их любовные утехи, но его ответ охладил пыл Мэри, он выругался и покинул ее лоно.

– И что означает это внимание?

– Ничего. А чего ты ожидала?

– Но он был так добр к ней без всякой причины. Разве это не означает глубокое чувство?

Была ли она на самом деле так наивна, чтобы предположить, что Майклу нужен логический стимул, чтобы начать интрижку?

– Боже, Мэри, ты вдова, и знаешь, как это случается.

– Нет, не знаю. Почему бы тебе не просветить меня?

Она была раздражена, хмурясь чисто по-женски, как бы сообщая ему, что секс закончился и не начнется вновь, если он не примет участия в разговоре, который она собиралась начать. Они будут мусолить детали, пока не придут к горьким, бесполезным выводам; тогда он сможет вновь соблазнить ее.

– Майкл – чувственный мужчина. Он не пропустит мимо ни одной юбки.

– Но Эмили не распутница. Как он может так вольничать с ней?

– Она взрослая женщина, которая способна сделать свой собственный выбор.

– Но она была девственницей!

– Да? Сомневаюсь, что он вынудил ее.

– Что, если она забеременеет?

– Он… он… – Алекс не знал, что сказать дальше. У Майкла никогда не было детей, поэтому Алекс не мог предположить, как он поступит в таком случае. Понятие его брата относительно того, что правильно, а что нет, было несколько смещено, и Алекс не мог представить его связанным брачными узами по такому скучному и обыденному поводу.

– Так что он? – настаивала она.

– Он купит ей дом за городом. Малыш получит имущество, вверенное попечителю, ей выделят содержание, и ее жизнь будет устроена. – Он тяжело выдохнул. – Вот так! Ты удовлетворена?

– Сомневаюсь.

– Разве она не за это боролась?

Мэри ахнула и села, обиженная и раздраженная.

– Ты считаешь, что она вступила в связь с графом ради… ради денег, которые могла выманить у него?

– Именно об этом я и говорю.

– Ты искренне веришь, что моя сестра – авантюристка? Что она не что иное, как вымогательница? Что она шантажирует графа, заставляя расстаться с частью его состояния?

– Нечего притворяться, что ты изумлена. Это случается постоянно.

– Может быть, в твоем мире, но не в моем.

– Да, конечно, уверен, что ты живешь среди ангелов, – улыбнулся Алекс, что не на шутку разожгло ее гнев.

Мэри спрыгнула на пол, судорожно схватила платье и торопливо натянула его.

– Почему ты не уходишь? – Когда он не пошевелился, она указала на дверь. – Немедленно убирайся.

Алекс был озадачен ее внезапным гневом, и ему необходимо было, чтобы молодая женщина объяснила, что происходит, так как у него не было даже самого смутного предположения.

– Почему мы ссоримся?

– Мы ссоримся, потому что ты грубый, бесчувственный олух и я устала от тебя. Уходи!

Он никогда не понимал женщин. Ей нужно было его мнение – он его высказал. Почему она так разволновалась?

– Я не уйду. Давай вернемся в постель.

– Я скорее проглочу лягушку. – Он в отчаянии вздохнул:

– Ты начала препираться, хотя не понимаю почему, но тебе лучше немедленно прекратить. Я не в том настроении, чтобы ссориться.

– Почему ты делаешь это со мной? – задала она вопрос.

– Что именно? Ссорюсь?

– Нет. – Она вздохнула, словно перед ней находился самый тупой обитатель Лондона. – Почему ты спишь со мной?

– Потому что это приятно.

– А ты намерен заботиться обо мне?

– Что?

– Ты прекрасно слышал. Не притворяйся, что это не так.

Совсем недавно они обсуждали Майкла и ее сестру. Каким образом разговор переключился на него? Он выпил слишком много бренди, чтобы здраво и рационально рассуждать, и ему чертовски хотелось закрыть ей рот, вернуться к их любовной идиллии, к тому, чем они занимались, прежде чем она решила поговорить.

Они всегда достигали наивысшей точки удовольствия, когда занимались любовью. Не было слов, которые заманили бы его в ловушку, никаких хитроумных уловок, никаких оскорбленных чувств.

С желанием он мог справиться. Но эмоциональные взрывы были за пределами его возможностей.

– Конечно, я забочусь и беспокоюсь о тебе. – Что еще мог ответить мужчина на такой вопрос? И самым непонятным образом он говорил искренне.

– Отлично, – согласилась Мэри, кивнув. – Ты заботишься и беспокоишься обо мне. Что ты подразумеваешь под этим?

Она подвела их к опасной черте, и Алекс разрывался между тем, чтобы приказать ей замолчать, и признанием, что любит ее. Он вступил на путь, свойственный трусу.

– Не знаю точно.

– Но у тебя должно быть какое-то представление.

– Я люблю заниматься с тобой сексом.

– Наш блуд – физический акт, которому предаемся мы оба. Я же спрашиваю о твоих чувствах ко мне.

Алекс не мог заявить, что не питал к ней никаких чувств, потому что это было бы неправдой. Не мог также сказать, что обожает свою любовницу, что желал бы провести с ней остаток жизни, так как это тоже не соответствовало истине. Его отношение к Мэри лежало где-то между ничем и абсолютно всем, но этой искренности было бы недостаточно. Она, должно быть, ожидала предложения о браке, но он не мог этого сделать.

Понимала ли молодая женщина, кем он был, что представлял собой на самом деле? Даже если бы он был склонен жениться, чего он страстно не желал, – каким бы он стал мужем? Какая разумная женщина захочет связать свою судьбу с пьяницей и распутным игроком? Она просто сошла с ума.

– Не задавай мне подобных вопросов, Мэри, – попросил он.

– Я спросила тебя об Эмили, – продолжила она, словно не слыша, – а что, если это случится со мной? Что, если я забеременею?

От ее вопроса в комнате, казалось, не осталось воздуха.

– Ты?..

– Нет.

– Зачем тогда нервничать?

– Я очень рискую. Что, если твой брат узнает о нашей связи и выставит Эмили на улицу?

– Он никогда не сделает этого.

– Ты не можешь быть так уверен. К тому же, если ты заметил, у меня – дочь. Куда мы пойдем тогда? Что будем делать?

У него едва не слетело с языка, что он позаботится о них, но он проглотил это неразумное обещание, которое не в силах был бы сдержать.

– С вами не случится ничего плохого.

– Когда ты устанешь от меня, ты заставишь брата избавиться от нас?

– Мэри! – возмущенно воскликнул он. – Я никогда не смог бы поступить так подло с тобой.

– Почему я должна тебе верить?

– Ты должна доверять мне.

Просьба, чтобы она доверяла ему, была оскорбительной и нелепой. Что он сделал в жизни, чтобы заслужить более высокое доверие? Он использовал ее и оскорблял самым неподобающим образом, и сейчас, когда она буквально молила защитить ее, он проявил бесхребетность, не предложив ей помощь и поддержку.

– Я должна знать твои намерения, если я забеременею. – Она вела себя как одичавшая птица, готовая к тому, что ее убьют. – Как ты поступишь в этом случае?

– Я женюсь на тебе, – быстро, не задумываясь, выпалил Алекс.

– Поклянись мне.

– Клянусь.

– Ненавижу, когда ты лжешь мне, – устало заметила Мэри.

– Я не лгу.

Она подняла руку, прекращая тем самым дальнейшие его заверения, и Алекс замолчал. Она тоже молчала, невидящими глазами уставившись в камин.

– Иногда я так боюсь, – наконец пробормотала она.

Это замечание подействовало на него самым необычным образом. Его дремлющая совесть неожиданно проснулась, напомнив ему, что когда-то он не был лишен сострадания.

Куда делся тот человек? Почему так трудно было вернуть его обратно?

– Чего ты боишься?..

– Я боюсь, что нас вышвырнут на улицу без гроша в кармане. – Она обвела рукой комнату. – Ты всегда жил в этом огромном доме, и твой брат опекал тебя, семейные сундуки обеспечивали твое существование, так что ты не понимаешь, что значит бороться за жизнь. Ты не можешь представить, как все это пугает меня.

– Нет, могу. – Это была очередная ложь с его стороны. Он был так эгоистичен, так сосредоточен на собственных удовольствиях, что не размышлял над тем, что за судьба ее ожидает, когда их отношения прекратятся. Он жил словно в хрустальном замке, где все было нереальным: его связь с ней, его шаткое положение, то, что у нее была дочь, которая нуждалась в отце. За все это время он не сказал девочке ни слова и даже не знал ее имени.

Он настоящий осел. Патентованный, нераскаявшийся осел. Почему Мэри связалась с ним?

– Извини, если я побеспокоила тебя своими вопросами, но я имею право задать их.

Она говорила так, словно не представляла для него никакой ценности, словно он считал ее всего-навсего потаскушкой, и Алекс должен был признаться, что не сделал ничего, чтобы создать у нее другое впечатление о себе. Вдруг ему страстно захотелось задать и ей несколько вопросов. Если она могла добираться до его сути, почему бы и ему не разузнать кое-что о ней.

– Ты интересовалась тем, забочусь ли я о тебе, но давай поменяемся местами. Ты заботишься обо мне?

– Да, – ответила молодая женщина без малейшего колебания.

– И что это означает?

– Что я люблю тебя. – Алекс побледнел.

– Но это невозможно.

– Почему?

– Ты не можешь испытывать этого ко мне. Особенно после того, как я вел себя с тобой. Ты обманываешься в своих чувствах.

– Ничего подобного. Я знаю, что в глубине тебя живет другой, лучший человек. Надеюсь, со временем ты освободишь его.

Алекс поднял глаза к потолку, и неожиданно они наполнились идиотскими слезами, и он был рад, что она не видела их. Ему было невыносимо, что она возвела его на такой абсурдный пьедестал.

Если он принесет торжественную клятву, он, безусловно, подведет ее, и когда молодая женщина осознает, что за грубым фасадом не скрывается благородный рыцарь, она будет сломлена.

Мысль, что он мог причинить ей боль, разбить ее сердце, угнетала его. Молодая женщина стучалась в дверь, скрывающую его эмоции, дверь, которую он держал на засове. Проводя с Мэри время, он погружался в забытье, притворяясь, что мир за дверями ее спальни не существовал. Были только он и она и те вольные вещи, которые они творили друг с другом. Из-за его всепоглощающей, безумной потребности в ней такие понятия, как целостность и честь, переставали значить что-то. Но так ли все было на самом деле?

Секс, которым он занимался с Мэри, составлял всю его вселенную. И больше всего он желал, чтобы это продолжалось и впредь. Он ощущал себя шутом на ярмарке, который жонглирует шарами и не может ни одного уронить, иначе вся его жизнь разобьется на кусочки.

– Иди сюда. – Он протянул руку, но она не взяла ее.

– Нет. Я больше не хочу этого от тебя. Мне вообще не стоило начинать наши отношения. Это было глупо с моей стороны с самого начала.

– Ты не права, Мэри. Это было великолепно. Каждая секунда была так хороша, гораздо лучше, чем я заслуживал.

– Я уверена, что это было великолепно для тебя, но для меня все было гораздо менее интересно.

Ему страстно хотелось сохранить свои иллюзии, он слез с матраца и подошел к молодой женщине.

– Я люблю тебя, Мэри. – Признание вырвалось у него прежде, чем он решил произнести его. Он готов был признаться в любом самом безумном чувстве, лишь бы она с охотой снизошла к его плотским желаниям. – Я действительно люблю тебя. Дай мне показать всю силу моей любви.

Алекс поцеловал ее, едва коснувшись губ, потому что не знал, как она отнесется к его объятиям. Мэри не оттолкнула его, и он углубил поцелуй. Проникнув языком в ее рот, он запустил пальцы в ее густые волосы.

Она надела платье, и ему было неприятно, что она спрятала от него свое тело. Он развязал пояс на платье и обнажил грудь, тут же начав ласкать ее. Большими пальцами он сжимал соски, радуясь, что они затвердели.

Мэри могла кипеть и дергаться, ссориться и волноваться, но она была так же захвачена их плотскими шалостями, как и он. Она не могла отказаться от удовольствия, которое они разделяли вдвоем.

Он приник к соску, теребя и покусывая его, пока ее бедра не ответили на его страстный зов.

Он обхватил ее бедра и развел их так, что Мэри оказалась поверх его чресел – влажная и расслабленная – и он легко проник в нее.

Именно этого он и хотел, только это одно и значило для него что-то в жизни. Их спокойная, умиротворяющая способность соединиться, оказаться связанными без слов была ни с чем не сравнимым сокровищем.

Алекс проложил руку между ними, гладя свою партнершу, доводя ее до крайней точки блаженства, затем последовал за ней, как всегда опрометчиво оставив в ней свое семя и удивляясь собственному безрассудству.

Почему он продолжает идти по этой опасной тропе? Мельком он подумал: не надеялся ли он на то, что она не сможет забеременеть? Как иначе оправдать его действия?

Обнимая ее, он раскачивал их обоих, пока страсть не угасла. И Мэри тут же отвела глаза в сторону. Ничего не изменилось. Они могли заниматься любовью до скончания света и не прийти к решению, которое устроило бы обоих.

Алекс покинул ее лоно, и в тот же момент она отодвинулась от него. Он испытывал неловкость, оттого что она чувствовала себя такой одинокой и несчастной. Молодой человек не обладал даром цветистого красноречия, чтобы сгладить их размолвку. Вместо этого он придвинулся поближе к Мэри, покусывая ее шею, целуя в плечо.

– Ты женишься на мне? – Именно этого ей страстно хотелось, только этот акт мог устранить трещину в их отношениях. – Я унижаюсь перед тобой, вымаливая предложение, но это не значит, что ты должен его сделать.

– Да, ты была настоящей просительницей, – поддразнил он ее.

Мэри толкнула его локтем под ребра:

– Замолчи. Не надо напоминать мне, какой я была жалкой.

– Выходи за меня замуж. – Алекс ожидал ответа, но, не получив его, спросил: – Как мне убедить тебя, что я говорю всерьез?

– Думаю, если ты спустишься сейчас, чтобы сообщить об этом брату, я могла бы тебе поверить.

У него в груди гулко застучало сердце. Как он мог по собственной воле поставить себя на самый край такой опасной пропасти?

– Хорошо, сообщу. – Алекс почувствовал себя так, словно готов был выйти нагим на улицу.

Сможет ли он сообщить эту новость брату?

К его великому облегчению, Мэри остановила его.

– Не смей делать этого.

– Почему?

– Лорд Уинчестер отговорит тебя.

– Я взрослый человек, Мэри. Я принимаю все решения сам.

– Да, но ты уважаешь брата, и он дорог тебе. Если он будет против, как ты сможешь отказать ему?

Ценное замечание.

– А как насчет твоей сестры? Если ты сообщишь ей о нашем решении, что она скажет?

– Она решит, что ты сумасшедший.

– Что же, спасибо.

– Не за что. – Она засмеялась, пользуясь возможностью осадить его.

– Так что… она тоже против этого?

– Она скажет, что я сошла с ума и чтобы я даже не помышляла об этом.

Мэри вздохнула, и он вздохнул вслед, затем повернул ее лицом к себе.

– Давай убежим, – предложил Алекс, что озадачило их обоих.

– Ты шутишь.

– Вовсе нет. Давай так и поступим.

– Эмили права: ты ненормальный.

– Нет-нет. Послушай: наше главное препятствие – это люди, которые, как мы знаем, не одобрят этого шага, и если мы повенчаемся в Лондоне, нужно, чтобы мой викарий огласил наши имена в церкви. Это даст нашим родственникам целый месяц, чтобы разубедить нас.

– А тебе – отступить назад.

Совершенно верно, пришло ему в голову, хотя он не собирался высказывать это вслух. В данный момент Алекс был готов дать любое обещание, которое мог – или не мог – сдержать.

– Да, лучше всего убежать.

– Но как нам осуществить это?

– Мы отправимся в Шотландию. В Гретна-Грин. Все ездят именно туда. Это городок по другую сторону границы.

– Все ездят туда?

– Только те, которым надо заключить брак поскорее.

– Хм… – Она замолчала, желая поверить ему и не веря.

– Мы можем поехать в двухместном экипаже Майкла. Мы вернемся через несколько дней после этого события, и никто не будет в обиде. – Он замолчал, потом засмеялся: – По крайней мере никто ничего не скажет нам в лицо.

– Когда мы сможем туда поехать?

– Когда тебе легче всего избежать встречи с сестрой?

– В субботу. Она сопровождает девочек на праздник в сельском доме. Они пробудут там неделю.

Алекс с трудом сдержался, чтобы не застонать. Ему не хотелось назначать точную дату, так как это связало бы его по ногам и рукам и невозможно было бы отступить.

– Тогда утром в субботу. – Он кивнул и улыбнулся. Она ловила каждое его слово. – Мы отправимся сразу после их отъезда.

– А как твой брат?

– Он так занят, что не заметит моего отсутствия. – Мэри изучала своего любовника, сосредоточив на нем всю свою проницательность, но лицо Алекса ничего не выражало, ум замер, чтобы, не дай Бог, она не обнаружила, в каком он пребывал смятении.

– Ты уверен? – спросила она.

– Абсолютно уверен.

– И никогда не пожалеешь об этом предложении?

– Никогда.

Как он хотел, чтобы все это оказалось правдой!

Прежде чем дать ей возможность задать еще какой-нибудь вопрос, Алекс притянул ее к себе с намерением вновь погрузиться в распутство.

И Мэри охотно присоединилась к нему, чтобы скрепить их соглашение, надеясь, что у них есть будущее. Со всеми его клятвами и уговорами, как он мог подвести ее?