"Поймите меня правильно" - читать интересную книгу автора (Чейни Питер)

ГЛАВА 8 ЖОРЖЕТТА

Я завязываю перед зеркалом новый галстук и думаю о Жоржетте и ее брате Тони Скала.

Меня очень интересуют эти люди, и если вы сами немного призадумаетесь, вы увидите, что их предложение может мне здорово помочь.

Мне все-таки кажется, что Тони Скала не хитрит, потому что уж слишком откровенно со мной разговаривал. Он наговорил достаточно, чтобы я мог уже сейчас забрать и Джека Истри, и его самого, и любого другого парня из их банды; практически Тони Скала дал мне совершенно откровенные признания в том, что они организовали похищение этих двух химиков.

Но это мне ничего не даст. Это не поможет мне узнать, где находится Грирсон, и ничего не скажет о той формуле, из-за которой все буквально сходят с ума.

Это только поведет к тому, что парни, участвовавшие в деле, на время свернут свою деятельность, и мы больше ничего не узнает о Грирсоне, если только какая-нибудь газетная ищейка не пронюхает что-нибудь и не раздует дело в прессе, что весьма нежелательно, особенно для меня.

Ну что ж, предположим, что Тони Скала говорил правду.

В этом случае можно считать установленными такие факты:

1. Первым, кому пришла в голову эта мысль, был Пинни Ятлин. Это Пинни Ятлин, когда он был в отпуске в Мехико-Сити, решил убить химиков и украсть у них формулу нового газа, имеющего военное значение.

И, по-моему, в тот же момент об этом деле впервые узнал и Пеппер, который сообщил, что напал на след какого-то очень важного дела.

2. Пинни связывается с Джеком Истри и сообщает ему о чертовски интересном деле. Джек, у которого был временный застой в делах и который подыскивал крупное дельце, сказал ему о'кей.

3. Джек решил быстро организовать все дело через Зеллару, связанную с Пинни Ятлином в Мехико-Сити. Она связалась с Педро Домингуэсом, который взялся нести охрану на гасиенде. В его задачу входило убить Джеймсона, когда придет время.

Идея об использовании для этой цели Педро — блестящая идея, потому что у него репутация отпетого убийцы, и убийство Джеймсона-Грирсона легко можно списать на обычную проделку мексиканского бандита.

4. Зеллара испугалась Пеппера. Она, заподозрив в нем ищейку, связывается с Ятлином и спрашивает, как ей быть.

Ятлин велел ей поддерживать с ним связь и рассказать ему ровно столько, чтобы возбудить любопытство. Зеллара все это выполнила и рассказала Пепперу, где он может найти Педро Домингуэса, причем Педро уже подготовлен и должен убить Пеппера, как только он заедет в пустыню.

5. По каким-то причинам, которые нам пока неизвестны (может быть, потому что о деле пронюхал Пеппер), вся заваруха на гасиенде произошла раньше, чем туда приехал американский химик Грирсон.

И это было большой ошибкой, потому что если бы Педро — а я уверен, что Педро повинен в смерти Джеймсона, — если бы Педро не поторопился, он бы имел возможность заполучить в свои руки обе половины формулы и чувствовал бы себя в абсолютной безопасности, как у Христа за пазухой.

6. Тот, кто захватил Грирсона — живого или мертвого — тот завладел и второй частью формулы, которая также не представляет никакой ценности без джеймсоновской половины.

7. Фернанда. Я что-то не вижу, каким образом эта дама может быть связана с настоящим делом. Разве только она просто путается с Педро, как она говорила, из боязни, что ее муж будет ее разыскивать. Может быть, в ближайшее время я получу сведения об этой красотке.

Во всяком случае следует признать, что в отношении меня Фернанда оказалась добрым духом! Я уверен, именно она убила Педро, что меня вполне устроило.

8. Тони Скала и Жоржетта Истри хотят выйти из дела. И это понятно. Вот подумайте сами.

Джек Истри захватил джеймсоновскую формулу. Какой-то неизвестный парень или парки захватили вторую половину ее. Ни тот, ни другой не могут извлечь никакой пользы из своей половины формулы, а отсюда следует, что между ними разыгрывается отчаянная война за овладение второй половиной формулы.

9. Кроме того, не следует забывать, что все участники играют с динамитом, так как известно, что правительству очень не нравится похищение формулы, и если Истри попадется в наши лапы, Жоржетте не ждать ничего хорошего, ведь ее примут за жену обыкновенного гангстера, которая обычно посвящена во все проделки мужа.

То же самое и в отношении Тони Скала. Его загребут вместе с Истри. Будь я на их месте, я бы обязательно постарался заблаговременно выйти из игры.

Я изложил свои мысли по пунктам для того, чтобы вам, ребята, было видно, почему я считаю признания Тони чистой правдой.

Во всяком случае я так думаю. И сообразуясь с этим, я и планирую свои дальнейшие шаги. В конце концов надо же как-нибудь начать это дело.

А неплохое местечко отель «Луизиана». Во всяком случае оно мне очень нравится: серые с черным ковры, швейцары в нарядных формах, везде цветы и т. п. В вестибюле я спросил дежурного, не ожидает ли проживающая у них леди одного парня по имени м-р Хеллуп. Он сказал, что ожидает.

Поднимаясь в лифте, я все старался представить себе, что это за Жоржетта такая. Вспоминал я и других женщин, связанных с этим делом.

Все-таки Фернанда чертовски красива, и, надо признаться, девчонка с головой. Зеллара тоже очень хорошенькая, но нельзя сказать, что уж слишком крепким мыслительным аппаратом обладает. Просто хитрая штучка, крутится около Ятлина и делает то, что ей прикажут, вероятно, в надежде заработать несколько тысчонок.

А теперь вот Жоржетта. Жоржетта. Хм, имя-то какое!

Лифтер распахнул дверь в ее апартаменты, и, едва переступив порог, я так и замер, широко раскрыв рот, как будто меня кто-то хватил обухом по голове.

Ох, ребята!

Я боюсь наскучить вам очередным поэтическим излиянием, скажу только, что дамочка, которая стояла у украшенного резьбой камина, придерживая рукой норковую накидку, была экстра-класс, на все сто процентов.

Я на своем веку видел много женщин. Во всех частях света. Я встречал таких красоток, при виде которых нарушается деятельность дыхательных и глотательных органов.

Стоя в дверях и любуясь Жоржеттой, я вспомнил всех этих великолепных бэби, с которыми мне приходилось встречаться за это время, когда я ношу при себе бляху ФБР и удостоверение личности, выданное мне Федеральным бюро.

Эсмеральда ван Зельден… Констанция Галлерцин… Вот это были дамочки. Очаровательная Ганриетта… Полетта Бенито из Сонайты… Мирабель и Долорес по делу похищения золота… Марелла Торенсен и эта китайская куколка Беренис Ли Сэн из Сан-Франциско…

А потом Фернанда Мартинас, связанная с этим делом. И вы должны согласиться, Фернанда тоже неплохой типаж.

Но должен вам сказать, что эта бэби, Жоржетта, побила всех их. Подлинная королева во всех отношениях.

Уверяю вас, если бы ее засняли на кинопленку, за билеты вполне можно было бы брать 10 долларов, и публика так и валила бы толпой, чтобы взглянуть на нее.

Что за куколка!

На ней было черное бархатное платье с кружевным воротником, норковая накидка труакар, которая обошлась кому-то в кругленькую суммочку, бежевые чулки и маленькие лаковые туфельки на высоченных каблуках и с пряжками в стиле одного из Людовиков.

Когда ее братишка Тони Скала сказал, что эта дамочка красотка, он сказал только половину правды. Она божественная красотка!

Волосы пышные, золотистые, а если бы царь Соломон взглянул на ее фигуру, он немедленно послал бы за фотографом, чтобы заснять ее портрет, на который он мог бы любоваться, когда ему будет не по себе.

Глаза особого голубого оттенка, и смотрят они прямо на тебя каким-то мягким, чарующим взглядом. Кожа, как двадцатипроцентные сливки, а ее ножки способны вызвать мятеж на ежегодном конкурсе ножек на Кони Айленд.

И мозгами ее Бог тоже не обидел. Это видно по всему. То, как она стоит, милое очертание ее головки, выражение ее лица, словом, все говорит вам, что эта бэби может правильно мыслить, когда захочет, потому что у нее в полном достатке все материалы, необходимые для исправной работы мыслительного аппарата.

Ну, теперь все вам известно о Жоржетте.

Я не стал мешкать прежде всего потому, что я вообще не люблю попусту тратить время, а во-вторых, потому, что в данном случае время работало против меня.

Мне нужно было максимально быстро закончить здесь дела и смыться, потому что, поскольку мне известны теперь намерения Истри, мне незачем оставаться в Чикаго, где меня вдруг может узнать кто-нибудь из его ребят и выкинуть весьма нежелательный номер.

Но Джек Истри знает — я начал дело. То, что я заставил Зеллару послать ему телеграмму с бессмысленным содержанием, имело свой психологический эффект.

Вы видели, это в достаточной степени испугало Тони Скала, так что он даже решил встретиться со мной и рассказать все, что ему известно.

Но, с другой стороны, это значит, что Истри будет меня искать. Он знает, что я взялся за расследование этого дела, и если в ближайшие дни я не предприму никаких шагов, он сам начнет разыскивать меня.

Это одна причина, по которой я должен действовать быстро. А вот другая: Жоржетта и ее брат Тони Скала находятся сейчас в опасности. Они сделали такую вещь, которую никогда не делает ни один человек, связанный с той или иной бандой.

Они все рассказали легавому. Если Истри или кому-нибудь из их банды станет об этом известно, Тони и его сестру буквально разорвут в клочки.

Вы понимаете, Тони рассказал, как Джек Истри устроил однажды комуто парафиновую ванну…

Итак, надо действовать. И действовать быстро. Нужно как можно скорее отправить отсюда Жоржетту и Тони и забрать Истри.

Как видно, она тоже не собиралась попусту тратить время.

— Пожалуйста, садитесь, мистер Коушн, — сказала она.

Голос у нее такой, какой и можно было ожидать при ее внешности. Низкий, мягкий, а произношение как раз такое, какое должно быть у образованных дам.

— Предполагается, что я нахожусь, как вам известно, на дневном спектакле в театре, — продолжала она. — Я действительно пошла туда, села на свое место, а потом, когда погас свет, я вышла через боковой выход. Времени у меня очень немного, потому что если только мой муж заподозрит, что я встречаюсь с незнакомцем, будут большие неприятности.

Она подала мне коробку сигарет, я взял одну и закурил.

— О'кей, миссис Истри, — сказал я ей. — Давайте перейдем сразу к делу. Тони мне кое-что рассказал, но очень немного.

Он сказал мне, что у вашего мужа находится половина формулы, разработанной Джеймсоном, а вот грирсоновской половины у него нет.

Тони предполагает, кто-то захватил Грирсона и именно поэтому тот так и не приехал на гасиенду. Тони также предполагает, что вам известно, где находится Грирсон.

О'кей. Разрешите мне сначала задать вам несколько вопросов, чтобы все было ясно…

Она садится.

— Я расскажу вам, что знаю, — сказала она. — Все, что смогу.

— Отлично, — сказал я. — Я полагаю, кто-то на гасиенде убил Джеймсона и завладел его половиной формулы. Кто это сделал? Педро Домингуэс?

— Нет, — сказала она. — Джек, мой муж, не доверяет Домингуэсу, потому что его нанял Ятлин. Домингуэсу была поручена только первая часть: убить Джеймсона. В ночь убийства Джеймсона на гасиенду приехали двое людей: мужчина и женщина. Это люди моего мужа. Он послал их туда проследить, чтобы все делалось по заранее намеченному плану.

Но там случилось что-то непредвиденное. Джеймсона убили раньше, чем это было намечено по плану. По плану его должны были убить вместе с Грирсоном.

Педро Домингуэс по какой-то причине поспешил с убийством Джеймсона. Люди моего мужа забрали все бумаги и привезли их сюда, в Чикаго, Джеку. По-моему, к этому делу в какой-то степени причастен секретарь Джеймсона.

— Понял, — сказал я. — Значит, Джек Истри считал, что Пинни Ятлин, которому было поручено вести это дело в Мексике, собирается обмануть вашего мужа, поэтому он послал туда своих людей, парня и девушку, чтобы они обеспечили точное выполнение указаний Джека. Он сделал это потому, что не верил Ятлину.

Ятлин подкупил Педро, чтобы тот убил Джеймсона раньше назначенного срока, и Ятлин смог бы тогда забрать его часть формулы лично себе.

И если бы не приехали вовремя люди вашего мужа, то он так и сделал бы. Грирсоновская половина формулы уже была у него, потому что Грирсон был похищен, когда пересекал границу Мексики.

Имея в руках формулу Грирсона, он ускорил убийство Джеймсона, чтобы завладеть его формулой, другими словами, он хотел все козыри захватить в свои руки.

Она улыбалась. При этом зубки сверкали, как маленькие жемчужинки.

— Вы очень сообразительны, мистер Коушн, — сказала она. — Именно так все и произошло.

— Отлично, — продолжал я. — Что же случилось? Ваш муж захватил джеймсоновскую половину формулы, а Ятлин — грирсоновскую. Следующим действием Ятлина было войти с предложением к вашему мужу: или ваш муж дает ему львиную долю прибыли, или совсем не получит формулу Грирсона. Но он не успел этого сделать. Не успел потому, что на сцене появился я, и Ятлин на время решил прекратить торговлю с Истри и посмотреть, что собираюсь делать я.

Другими словами, он понял, что надо сначала убрать меня. После этого они смогут продолжать свою торговлю, прийти к какому-то соглашению, после чего соединить обе части формулы и начать переговоры с правительством США.

Она кивнула.

— Вы снова правы, мистер Коушн, — сказала она.

— Отлично. Значит, вам хорошо известно все, что произошло до сих пор. Теперь ваша очередь рассказывать. Первый вопрос: где находится Грирсон и его часть формулы? Второй вопрос: откуда вам известно местонахождение Грирсона? Если вашему мужу это не известно, откуда об этом узнали вы?

— Я скажу вам.

Она встала, принесла мне еще одну сигарету, потом достала платиновую с бриллиантами зажигалку и дала прикурить.

Когда она наклонилась ко мне, аромат ее духов показался мне знакомым, я только не мог сообразить, что это за марка, но потом отогнал от себя эти мысли, которые могли слишком далеко увести меня от обсуждаемой проблемы.

— Об этом я узнала от Тони, — сказала она. — А Тони, в свою очередь, узнал это от одной женщины, между прочим, очаровательной женщины, живущей в Мексике, по имени Фернанда Мартинас. Эта леди ушла от мужа и по каким-то причинам привязалась к Педро Домингуэсу, который, кажется, имеет большой успех у женщин.

Ятлин рассказал Педро свой план похитить Грирсона, как только тот переедет границу Мексики, и именно Педро это все и организовал для Ятлина, то есть похитил Грирсона и отправил его в Акапулько, откуда его перевезли во Францию, где он сейчас и находится.

Я свистнул. Вот это здорово задумано!

— Вы сами понимаете, дело было отлично организовано, — продолжала она. — Все это дело рук Ятлина. Из Акапулько ему потребовалось отправить одного душевнобольного джентльмена во Францию, где он должен проходить особый курс лечения у знаменитого психиатра.

— И роль этого джентльмена должен был играть Грирсон? — спросил я. — А почему они рассчитывали, что Грирсонн согласится играть эту роль?

Ее лицо сделалось печальным.

— Мне очень неприятно это говорить, но Ятлин уверял: когда Грирсон приедет в Акапулько, он действительно будет душевнобольным, они уж об этом позаботятся. Как только они захватят в свои руки его часть формулы, они соответствующим образом «обработают» Грирсона.

Я кивнул. А жаль этого беднягу Грирсона!

— Педро рассказал все это Фернанде Мартинас, — продолжала Жоржетта. — Он хвастался перед ней, что он теперь будет очень богат. Он собирается получить от Ятлина кучу денег.

Фернанда Мартинас очень испугалась и пыталась уговорить Педро от этой ужасной затеи. И как только она встретилась с Тони, она все рассказала ему в надежде, что муж может приостановить выполнение этого ужасного заговора против Грирсона.

Она, бедняжка, не представляла себе, что мой муж такой же гадкий человек, как и Ятлин, даже, может быть, еще хуже.

Я внимательно следил за ней и заметил: когда она говорила о своем муже, губы ее вытянулись в прямую линию. Видно, что не очень-то высокого мнения она о своем муженьке.

— Но было уже слишком поздно, — продолжала она. — Тони знал, что Ятлин в самом срочном порядке отправил Грирсона из Мексики во Францию и оттуда, находясь в полной безопасности, сможет диктовать моему мужу условия.

Тони вернулся в Чикаго и ничего не рассказал Джеку о том, что он услышал от сеньоры Фернанды Мартинас. Он сказал только, что Грирсона похитили, и сделал это Ятлин, и поэтому все козыри находятся теперь в руках Ятлина. Но мне Тони рассказал все.

И как только мой муж получил от Зеллары телеграмму и поговорил по телефону с Ятлином, и как только я услышала ваше имя, я придумала план, по которому правительство получит обе части формулы, а я получу возможность уйти из той жизни, которую я ненавижу и проклинаю, развестись с мужем, хуже и ниже которого невозможно себе представить. План, который я смогу выполнить, только если со мной рядом будет такой мужчина, как вы.

Она стояла у стола и смотрела на меня глазами, сияющими, как звезды.

Я встал и подошел к ней.

— Это очень мило с вашей стороны, леди, — сказал я. Она опустила глаза и посмотрела на свои маленькие бриллиантовые часики.

— Мне надо скорее уходить, — сказала она, — иначе Джек почует неладное. Ни в коем случае нельзя допускать, чтобы у него зародилось подозрение.

— О'кей, — сказал я. — Ну, так что же, каков ваш план? Если он мне покажется о'кей, я соглашусь принять участие в его выполнении.

Она запахнулась в свою норковую накидку.

— Мой план таков: Ятлин сообщил моему мужу по телефону, что Грирсон похищен и что вы расследуете это дело. С тех пор муж ничего не слышал о Ятлине. Причина этого совершенно ясна. Ятлин несомненно находится сейчас на пути во Францию. Он уверен, что там он будет в совершенной безопасности и сможет оттуда диктовать моему мужу любые условия. Очевидно, Ятлин предложит Джеку прислать ему джеймсоновскую половину формулы, после чего он, Ятлин, начнет переговоры с правительством Соединенных Штатов. Причем он требует огромную сумму денег и полное прощение всех лиц, причастных к этому делу.

— Все понял, — сказал я.

— А теперь, мистер Коушн, предположим, что с моим мужем кое-что случится. Предположим, его тихо-тихо арестуют, так тихо, что даже его собственной банде ничего не будет известно.

Предположим, что я, его жена, свяжусь с Ятлином и скажу ему, что мой муж поручил мне вести с ним переговоры.

Предположим, я привезу во Францию джеймсоновскую половину формулы и, действуя от имени моего мужа, предложу Ятлину совместно вести переговоры с американским правительством. Как, по-вашему, Ятлин на это согласится?

Я свистнул. Ребята, а ведь неплохой план. А?

— Конечно, Ятлин пойдет на это как миленький. Ведь если он, находясь во Франции, будет иметь на руках обе части формулы, он будет считать, что все карты у него на руках.

— Совершенно верно, — сказала она. — Он будет считать, что с того дня, как я приеду во Францию, контроль будет находиться в его руках.

По ее губам скользнула легкая улыбка и, глядя мне в глаза, она сказала:

— Но чего Ятлин не будет знать, — продолжала она, — это то, что человек с паспортом, выданным на имя Тони Скала, будет не кто иной, как некий джентльмен по имени Лемми Коушн… Ну, как, мистер Коушн?

Я посмотрел на нее.

— Леди, — сказал я. — Я весь в вашем распоряжении. Я вам скажу больше. Тони сказал, вы очень хороши. Но он сказал только четверть правды. Вы просто чудо! Ваша внешность — это шедевр, написанный масляными красками, а ваш мозг работает так точно, как электрические часы.

Я протянул руку, и она положила на мою ладонь свои маленькие, нежные, белые пальчики.

— Вы всегда можете разыскать меня здесь, — сказала она. — Позвоните только в косметический салон внизу м-ль Мариэтте, и она мне все сообщит. Это единственный человек, которому я могу довериться.

Она слегка пожала мою руку и пошла к двери. В дверях она остановилась.

— Посидите здесь еще минут десять, — сказала она. — Так будет безопаснее.

— О'кей, — сказал я. — До свидания, Жоржетта. Увидимся. По ее губам снова скользнула улыбка.

— Оревуар, Лемми, — сказала она.

В пять часов дня посыльный из почтовой конторы принес мне телеграмму из Вашингтона. Я принял ее, угостил парнишку виски и порекомендовал ему забыть, что он когда-нибудь видел меня.

Он сказал о'кей, а потом смылся.

Я расшифровал телеграмму:

Отличная работа. А?

Я закурил сигарету и отхлебнул немного виски. Кажется, эта работенка обещает быть одним из величайших событий в жизни Лемми Коушна.

Со стаканом виски в руке я стою и любуюсь на город, утопающий в сгущающихся сумерках. Я вспомнил мамашу Коушн. Она, кажется, говорила, что у меня башка достаточно хорошо варит, чтобы достичь в жизни известных высот, если только до этого какая-нибудь девчонка не доберется до меня и не разорвет меня в клочки.

И я подумал, что уж если мне суждено быть разорванным на клочки какой-нибудь девчонкой, пусть этой девчонкой будет Жоржетта.

Да, хороша бэби, ничего не скажешь! Посмотришь на нее, так прямо голова кружится. Любой парень, понимающий толк в женщинах, скажет, что Жоржетта именно та девчонка, которая с детства жила в его мечтах, только вдобавок все качества выданы ей природой в двойном размере.

Вот так-то!

Я надел шляпу и решил пройтись до ближайшей аптеки. Там зашел в телефонную будку и вызвал главное управление полиции. Назвался им Зетландом В. Т. Кингарри и сказал, что мне бы очень хотелось поговорить с начальником полиции ровно в 8 часов вечера в задней комнате сигарной лавки Уэлвина на углу Майкл-стрит и Бэрри-авеню.