"На том стою" - читать интересную книгу автора (Чандлер Рэймонд)

Глава 7

Входная площадка нависала балконом над баром, а ресторан был на двух этажах. Вниз в бар вела спиральная, покрытая ковром лестница. Наверху никого не было, кроме гардеробщицы и немолодого субъекта в телефонной кабинке, показывавшего всем своим видом, что его лучше не трогать.

Я спустился по лестнице в бар и устроился в уголке с хорошим видом на танцплощадку. Одна из стен здания была гигантским застекленным окном, как в аквариуме. Сквозь стекло был виден лишь туман, но ясной ночью, при луне зрелище было, наверно, потрясающим.

Мексиканское трио выдавало музыку, которую обычно выдают мексиканские оркестры. Что бы они ни играли, получается одно и то же. Они всегда тянут одну и ту же песню, теми же медовыми липучими голосами, и певец всегда бренчит на гитаре и зазывает Amor, mi corazon (Любовь, сердце мое (исп.)) про сеньору, которая linda (Красавица (исп.)), но не поддается на уговоры, и волосы у него слишком длинные и сальные, и, какую бы он ни пел чепуху про любовь, ясно, что с финкой в глухом переулке он управляется умело.

На танцплощадке полдюжины парочек кружились с бесшабашной удалью ревматичного ночного сторожа. Большинство танцевало щека к щеке, если называть это танцем. Мужчины носили белые смокинги, у девушек были ясные глаза, алые губы и накаченные теннисом и гольфом мышцы. Одна пара не танцевала щека к щеке. Парень был слишком пьян, чтобы обращать внимание на ритм, а девушка слишком озабочена, как бы ей не оттоптали пальчики, чтобы думать о чем-нибудь еще.

Напрасно я беспокоился, что не найду мисс Бетти Мэйфилд. Она была тут, и с Митчеллом, но далеко не в восторге. У Митчелла отвалилась челюсть, он улыбался, лицо его раскраснелось и блестело, глаза остекленели. Бетти держала голову так далеко от него, как только могла, не вывихнув при этом шею. Было очевидно, что она уже приняла допустимую дозу мистера Ларри Митчелла.

Подошел официант-мексиканец, в коротком зеленом пиджаке и белых брюках с зеленым кантом. Я заказал двойной джин и спросил, не сможет ли он принести сандвич прямо в бар.

Он ответил: «Muy bien, senor» (Очень хорошо, сеньор (исп.)), ослепительно улыбнулся и исчез.

Музыка прекратилась, раздались нестройные аплодисменты. Оркестр расчувствовался и заиграл следующий номер своей программы. Темноволосый мажордом крутился между столиками, задушевно улыбался посетителям и останавливался время от времени, чтобы смахнуть пылинку с яблока. Затем он отодвинул стул и подсел к красивому, похожему на ирландца здоровяку с проседью в волосах. Тот был, по всей видимости, в одиночестве. На нем был темный смокинг с бордовой гвоздикой в петлице. Он производил впечатление приятного человека, если не задирать его, но если уж вы повздорите, я посоветовал бы вам быть здоровым, крепким и в хорошей форме. На таком расстоянии я не мог судить о прочих его достоинствах.

Метрдотель наклонился к нему и что-то сказал, и они оба посмотрели на Митчелла и эту Мэйфилд. Метрдотель был озабочен, здоровяку же, видимо, было все до лампочки. Метрдотель встал и отошел. Здоровяк вставил сигарету в мундштук, и официант подскочил к нему с горящей зажигалкой, как будто весь вечер ждал случая. Здоровяк поблагодарил его, не подымая глаз. Мой стакан оказался передо мной, и я схватил его и выпил залпом.

Музыка остановилась и застыла в воздухе. Парочки распались и разошлись к своим столикам. Ларри Митчелл все еще сжимал Бетти и ухмылялся. Затем он прижал ее к себе, его ладони легли ей на затылок. Она попыталась стряхнуть его. Он потянул сильнее и прижал свое раскрасневшееся лицо к ее личику. Она сопротивлялась, но он был слишком силен. Он еще чуток пожевал ее лицо. Она толкнула его. Он рассерженно мотнул головой.

– Отцепись, пьяная морда! – выдавила она задыхаясь, но вполне разборчиво.

Злобная гримаса исказила его лицо. Он грубо, до синяков, схватил ее за плечи и медленно, с силой прижал к себе. Люди смотрели сердито, но никто не пошевелился.

– Что, малютка, али папаша разонравился? – рявкнул он густым басом.

Я не видел толком, куда она ударила его коленом, но мог догадаться. Это его проняло. Он оттолкнул ее, и его лицо исказилось от ярости. Он размахнулся и ударил ее по лицу, сначала ладонью, потом тыльной стороной руки. Ее кожа сразу заалела. Она стояла неподвижно. Затем сказала медленно и четко, так, чтобы весь кабак мог услышать:

– Еще раз попробуете, мистер Митчелл, – не забудьте запастись пуленепробиваемым жилетом.

Она повернулась и пошла прочь. Он остался на месте. Его лицо побелело – не знаю, от боли или от ярости. Метрдотель осторожно подошел к нему и что-то спросил, вопросительно изогнув бровь.

Митчелл опустил глаза и посмотрел на него. Затем без единого слова он двинулся на него, как танк, и метрдотелю пришлось отскочить. Митчелл шел на Бетти, по пути налетел на сидевшего за столиком гостя и не подумал извиниться. Бетти присела к столику у стеклянной стены, рядом с брюнетом в смокинге. Он глянул на нее. Затем – на Митчелла. Потом вынул мундштук изо рта и внимательно его осмотрел. Его лицо ничего не выражало.

Митчелл подошел к столику.

– Ты меня ударила, милашка, – сказал он громким басом. – Я этого не люблю. Слышишь? Совсем не люблю. Хочешь извиниться?

Она встала, схватила шаль со спинки стула и посмотрела на него.

– Вы хотите, чтобы я рассчиталась, мистер Митчелл, или сами расплатитесь из того, что заняли у меня?

Он отвел руку назад еще для одной пощечины. Она не шелохнулась. Тут вмешался здоровяк за соседним столиком. Одним плавным движением он вскочил на ноги и схватил Митчелла за руку.

– Успокойся, Ларри, ты уже нализался, – сказал он спокойно, как бы забавляясь.

Митчелл вырвал руку и повернулся к нему:

– Не суйся не в свои дела, Брандон.

– Охотно, старичок. Это не мое дело. Но я не советую бить даму. Отсюда нечасто вышибают, но и такое бывает. Митчелл злобно фыркнул:

– Иди поплюй себе в шляпу, понял? Здоровяк сказал тихо:

– Успокойся, Ларри, я сказал. И повторять не стану. Митчелл посмотрел на него в упор.

– Ладно, до свидания, – сказал он мрачным голосом. Он тронулся с места и застыл. – Еще увидимся, – добавил он полуобернувшись. Затем вышел, пошатываясь, но быстро, не глядя по сторонам.

Брандон так и остался стоять. Женщина так и осталась стоять. Она, видимо, не знала, что делать.

Она глянула на него. Он глянул на нее. Он улыбнулся, вежливо и приветливо, не зазывающе. Она не ответила улыбкой.

– Могу ли я помочь? – спросил толстяк. – Подвезти вас? – Затем он полу обернулся. – Эй, Карл! Метрдотель быстро подошел к нему.

– Счета не надо, – сказал Брандон. – Знаете, в таких случаях...

– Нет, – сказала женщина резко, – я не хочу, чтобы за меня платили.

Он медленно покачал головой.

– Такой тут порядок, – сказал он, – я лично тут ни при чем. Позвольте послать вам вина?

Она снова глянула на него. Все было при нем.

– Послать? – переспросила она. Он вежливо улыбнулся:

– Угостить вас вином, если вы соблаговолите присесть.

На этот раз он отодвинул стул у своего столика. И она присела. И в этот момент, ни секундой раньше, метрдотель подал сигнал, и оркестр заиграл следующий номер.

Мистер Кларк Брандон, видимо, получал то, что он хочет, не повышая голоса.

Тем временем появился и мой сандвич. Ничего из ряда вон выходящего, но есть можно. Я просидел еще с полчаса. У Брандона и Бетти все шло как по маслу. Сначала они молчали, затем пошли танцевать. Я вышел, сел в машину и закурил. Возможно, она видела меня, но не подала виду. Митчелл точно не заметил меня. Он слишком быстро рванул на выход и был слишком взбешен, чтобы смотреть по сторонам.

Примерно в десять тридцать Брандон вышел с ней. Они сели в его «кадиллак». Я следовал за ними не прячась, потому что они ехали по единственной дороге в центр города. Они подъехали к отелю «Каса дель Пониенте», и Брандон въехал прямо в подземный гараж.

Оставалось только проверить. Я поставил машину на стоянке подальше и подошел к внутренним телефонам в вестибюле отеля.

– Соедините меня с мисс Мэйфилд, будьте любезны, Бетти Мэйфилд.

– Минуточку. – Пауза. – Да, она только что зарегистрировалась. Сейчас позвоню ей, сэр. – Еще одна более продолжительная пауза.

– К сожалению, номер мисс Мэйфилд не отвечает.

Я поблагодарил и повесил трубку. Я быстро смылся – вдруг Бетти с Брандоном решат пройти через вестибюль. Я сел в свою машину и в тумане с трудом добрался до «Ранчо Дескансадо». Контора была заперта, свет погашен.

Только маленькая лампочка освещала звонок ночного вызова. Я поставил машину на стоянку и зевая побрел к себе в комнату.

Там было холодно, сыро и уныло. Кто-то побывал в номере и унес полосатое покрывало с кушетки и мокрые наволочки. Я разделся, положил свою буйную головушку на подушку и уснул.