"Голый на маскараде" - читать интересную книгу автора (Горохов Александр)

Глава 13

Часы ожидания тянулись медленно. Леня поставил свою машину в отдалении от «Аризоны», откинул кресла и развалился на них так, что только макушка его головы торчала над капотом. В «Аризоне» сегодня было тихо, лишь изредка подьезжали машины, высаживая клиентов.

Леня пытался упорядочить свои размышления и более всего сосредотачивался на том, что его по настоящему поразило – видеопленка, фиксирующая его встречу с адвокатом Помяловским, который оказался не совсем адвокатом. За кем, собственно говоря, велась видео-слежка – за ним, или за Помяловским? Леня напряг память и вспомнил, что изображение началось с общего плана, где мелькнул белый костюм Помяловского, а потом уже обьектив вышел на него, Леню. Вся пленка более фиксировала фигуру адвоката, так что можно предположить, что Леня являлся здесь фигурой вторичной, оказался случайным человеков. Пусть так. Но дальше-то что? В ближайшие сутки свидание со Свиридовым неизбежно, если не хочешь оказаться в Федеральном розыске, и с каждым днем лишь наращивать опасность. А для своего благополучия приходилось отбрыкиваться как от мертвецов, (Лимоновой, Коверкотова и Акмалова) так и от живых, типа адвоката Помяловского или того же Прыща. Но если все они, по словам Свиридова, увязаны в один узел, то какие канаты, собственно-то говоря, привязывают к этой нехорошей компании самого Леню? Это следовало решить, разобраться до утра, когда самым разумным будет позвонить Свиридову и сдаться, сиречь – «отправиться с повинной». Вот только в чем виниться, черт побери, Леня Волохов и в разум взять не мог! Кроме как попытки покататься на безхозном «мерседесе» он никакой вины за собой не чуял, да и в том уже раскаялся и исповедовался.

Около часа пополуночи возле входа в казино слегка пошумели, Лене даже показалось, что у одного из элегантных мужчин блеснул в руке клинок. Но все разрешилось возле респектабельного учреждения мирным манером: выскочили трое охранников, энергично и быстро набили кому-то рожи, растолкали гостей по автомобилям и вновь стало тихо.

Виктория возникла из темноты неожиданно, словно сгустился отблеск рекламных огней и не остывший от дневной жары воздух. Постучала пальцами в окно машины и сказал.

– Открой и заводи мотор.

А когда уселась рядом с ним и Леня тронул машину, спросила весело.

– Ну, если ты устроил это свидания только ради лишней и ненужной встречи, то я сразу на дорогу выпрыгну!

– Прыгай. – улыбнулся Леня. – Но тогда своего наследства уже не найдешь наверняка.

Она сдвинула на переносице прямые брови и спросила напряженно.

– Ты нашел след?

– Да.

– Где?

Леня примолк. Он уже давно прокрутил все варинты предстоящей торговли, а теперь не мог припомнить ни одного. Всякая спекуляция казалась ему гнусной по сути своей – до отвращения.

– Твоя тетка ездила отдыхать на остров Крит...

– Было такое. – кивнула Вика. – Возила весной в Грецию своего сопливого любовника. На две недели.

– Она оставила в банке на Крите какой-то след.

– В банке? – спросила Вика. – Это точно?

– Почти. Прыщ её выследил.

Вика покосилась на него, потом отвернулась и долго смотрела сквозь ветровое стекло на мелькающии огни ночной улицы. Потом произнесла спокойно.

– Названия банка ты мне, понятно, просто так не скажешь. Ну что ж, все правильно. Поехали к тебе.

– Ко мне нельзя.

– Почему?

– У меня дома милиция. Я сбежал.

– Тем лучше. – не удивилась она. – Тогда давай меняться. Я тебя не выдам милиции, а ты мне назовешь банк. А?! – она засмеялась. – Ладно, Леня, все это шутки. Получается, что мы с тобой теперь крепко повязаны и на какое-то время друг от дружки не отлепимся. Дай-ка я подумаю, что нам делать.

Именно этих слов Леня и ждал. Через минуту она спросила.

– Заграничный паспорт, хоть какая-то валюта у тебя есть?

– Есть паспорт. И тысяча долларов. – не раздумывая ответил Леня.

– Даже так?

– Можешь посмотреть в сумке. Со всем этим барахлом я завтра пойду в Уголовный розыск.

– Куда-а?

– В милицию, куда еще? – сварливо ответил Леня. – Все обьясню, все расскажу, меня держать там незачем! Не прятаться же теперь всю жизнь!

– Зачем ты тогда меня вызывал?!

– Хотел попрощаться. Перед долгой разлукой. – Леня попытался выдавить косую улыбку, но ничего не получилось.

Он остановил машину на красный свет светофора и пока не вспыхнул зеленый, Вика молчала.

– Леня... Скажи честно, ты ни в чем не замешан? Никого не...

– Я?! Ни в чем и никого! – обрезал Леня. – Иначе я бы и не убегал!

– Прекрасно. Тогда все само собой выясниться, перемелется, встанет на место. Зачем ты так торопишся за решотку?

– А ты что предлагаешь? – проворчал Леня.

– Пока не знаю. – сосредоточенно ответила она. – Нужно передохнуть. Дай я сяду за руль.

Леня остановил машину и они поменялись местами. По тому, как Вика решительно взяла с места и тут же развернулась, Леня понял, что никакой передышке девушке не требовалось. План у неё уже был.

– А что собственно говоря, хочет от тебя милиция по делу, Леня? спросила Вика небрежно, наращивая скорость.

– Да черт их поймет – вяло ответил он и принялся перечислять состав своих пригрешений, разбираться в которых сейчас не хотел.

Он присмотрелся к дороге, когда они уже миновали Москву и катились по Киевскому шоссе.

– Вика, куда мы едем?

– Отсидишся на даче у моей подруги. Это недолго, не волнуйся.

Через четверть часа Вика вырулила на боковую дорогу, кинжальный свет фар вырвал из темноты тесный ряд деревьев по обе стороны, перекатились через узенкький мост, поманеврировали, остановились возле запертых ворот на тесной улочке дачного поселка.

– Подожди минутку.

Вика выключила фары, выбралась из салона и исчезла в темноте. Через минуту ворота заскрипели и открылись. Леня пересел к рулю и загнал машину на просторный участок – в свете фар мелькнул небольшой домик, почти сарай. Двери его были уже открыты, в окнах горел свет.

Внутри этой постройки оказалось много комфортабельней, чем можно было предположить. Две обставленные мебелью комнаты и утепленная веранда. С телевизором, камином и двумя холодильниками.

– Продукты у тебя есть, бери, что угодно. – беспечно сказала Вика. Долго здесь не задержишся. Поскольку тебя будут искать я потороплюсь.

– Ты уедешь? – спросил Леня недовольно.

– Да, милый. Не обижайся, – она тронула его за голову и поцеловала в щеку. – Тебя ведь наверняка будут искать. Я завтра к вечеру все улажу. Потерпи – ВСЕ будет. Все будет, как ты захочешь. Я возьму машину, ладно?

– Но тебя могут прихватить...

– Отболтаюсь. Я вернусь очень скоро. – она уперлась своим лбом в его голову и закончила с легким смехом. – Или – дай мне название банка на Крите и отправляйся в МУР.

– Нет. – пробурчал Леня. – Тогда ты ко мне не вернешся.

– Правильно. Ты умнеешь прямо на глазах. Пойдем, закроешь за мной ворота.

Они вернулись к машине, Леня взял с заднего кресла свою сумку и отдал ключи зажигания, заметив.

– Будь осторожней.

– Конечно. Не злись. Поцелуй меня.

Капризно-приказной тон девушки не понравился Лене, но он вдруг неожиданно для себя сильно охватил обеими руками её гибкое тело, прижал к себе до хруста в костях и поцеловал её в губы так, что у самого голова пошла кругом.

– Ох! – она вырвалась из его рук. – Как-то все у тебя получается серьезно. Ты что, действительно, в меня влюбился?

– Не знаю. – в темноте Леня не видел её лица и признаваться вслепую не хотелось.

– Тогда ты счастливый человек. – просто сказала она и уселась к рулю. – Ты и будешь счастливым человеком очень долго. Чтобы не случалось. Я тебе обещаю.

Если бы в этот момент она спросила, в каком банке на Крите паслась её тетка Лимонова, то Леня указал бы его ни секунды не мешкая. Но на прощанье она сказала сдержанно.

– Особенно на участке не светись. Лучше торчи в доме.

Он прикрыл за выкатившейся машиной ворота, проследил, как в темноте исчезают габаритные огни и вернулся в дом.

Когда он обнаружил, что из его сумки исчезли как его оба паспорта, водительские права, так и конверт с деньгами – то ничуть не удивился, а лишь отметил ловкость с какой Вика умудрилась проделать этот фокус. Все шло по правилам игры: он повязал её, она стреножила его, вот такая любовь.

В одном их холодильников Леня обнаружил здоровенный кусок мяса и овощи, повеселел, приготовил ужин и со вкусом все сьел – что окончательно примирило его если не с жизнью в целом, то с текущим моментом. А когда растянулся на обширном диване, то неожиданно ощутил приятное томлениен духа и глубокий покой, словно завтра его ничего, кроме светлого и радостного дня, не ожидало.

Проспал Леня девять часов кряду, а потом ещё тридцать два часа – ел, смотрел телевизор, дремал и ничем свою душу не бередил. Иногда вяло перебирал события и детали минувших дней, но никаких выводов из случившегося даже не пытался делать.

В ранних сумерках следующего дня послышался звонок от ворот, Леня вышел и открыл калитку. Вика сказала весело.

– Вот и я. Быстренько собирайся, едем!

За синой её стоял синий форд», за рулем которого сидел бритоголовый парень.

– Я готов. А где наша машина?

– Поставила на стоянку твоей фирмы, не волнуйся. Ключи отдала мистеру Фракову. Импозантный мужчина.

Все у неё делалось слажено, правильно и Леня поначалу не спросил, куда они едут. Заперли дачу и бритоголовый молча погнал в город. Вика сидела рядом с Леней на задних креслах, когда выкатились на шоссе привалилась к нему плечом и сказала устало.

– Намоталась я за эти сутки, хоть в поезде отосплюсь.

– В поезде? Каком?

– На Киев.

Тут уж Леня и вовсе ничего не понял, а она улыбнулась, сказала просто.

– Из Киева летим в Грецию. Отсюда ведь не вылететь, тебя скорее всего верняком на аэродромах сторожат.

– Из Киева проще? – спросил Леня.

Вика фыркнула.

– Я думаю, что не такая ты в преступном отношении важная фигура, чтоб тебя по соседним странам разыскивали. Но через Киев все-таки надежней.

– Ты оформила все документы?

– Те, что надо. Я все сделала. Твой паспорт у меня, деньги не понадобились, если не будешь жадничать, то гульнем в Афинах и на Крите.

Бритоголовый за рулем мог слышать каждое слово, но Вика его явно не стеснялась, воспринимала словно наемного водителя, хотя тот явно был достаточно близким её приятелем. И голова у него поблескивала как-то по особенному, так что Леня спросил на удачу.

– Он не буддист? Кришнаит?

– Угадал. – ответила Вика. – Мой старый друг и всё на этом.

Шофер-кришнаит поймал взгляд Лени в зеркале заднего обзора и улыбнулся, заметив.

– Не ревнуйте, я женат, трое детей и всех очень люблю.

Леня не мог вспомнить, воспрепятствовали ли кришнаитские убеждения женитьбе и детям, но решил в этом не разбираться.

– Илья Фраков про меня что-нибудь спрашивал?

– Я ему сказала, что мы с тобой отправляемся в неформальное свадебное путешествие. И по этому случаю твой шеф Куравель разрешил тебе недельный отпуск и выдал нам с тобой кое-какую денежку. Я сказала, что являюсь твоей невестой.

Леня охнул.

– Невестой?! Что ты ещё успела натворить на моей фирме?

– Ничего. Благополучно схоронили тетку Ольгу. Без оркестра, но очень пристойно. – она теснее прижалась грудью к его руке и сказала улыбчиво. Ленечка, все будет в порядке. Никогда не оглядывайся, а вдруг за тобой погоня?

Он попытался вспомнить, от кого слышал это выражение, но она повторила.

– Не оглядывайся, так будет лучше. На фирме ещё ничего не знают о твоем побеге из лап ментов.

Леня не знал, как оценить это сообщение – скорее всего, Свиридов продолжал свою игру, не торопился, а может и попросту полагал, что Лене деться некуда, а потому ждал, пока преступник явится с повинной. И на том спасибо.

Имени лысого кришнаита Леня так и не узнал, зато при прощании на площади перед Киевским вокзалом получил от него в подарок большую книжку в яркой обложке, витееватое название которой Леня тут же забыл – какие-то «пути к истине, или Богу», читать книжку Леня не собирался.

Поезд тронулся по расписанию. Виктория тут же забралась на верхнюю полку и сказала, что будет спать, а Лене следовало разбираться с таможеным контролем на границе. Сперва российским, потом украинским.

Пара попутчиков в их купе, голосистые и щумные хохлы, тут же пригласили Леню повечарять, выпить чарку да закусить, от чего Леня не отказался. И было приятно час за часом вести разговоры «за жизнь» с незнакомыми парнями, за окном, в светлой мгле ночи мелькали далекие огоньки, а над головой тихо и беззвучно лежала Виктория. Лене казалось, что сверху на него опускается теплая волна нежности.

Чем ближе к границе, тем больше его попутчики начали нервничать, что выразилось поначалу в усиленных дозах выпивки, а потом они принялись перешептываться, подозрительно косится на Леню и ясно было, что досмотра они побаивались – быть может везли какой-то опасный груз.

Но все и для всех прошло благополучно. Русская таможня вообще отнеслась к своим обязанностям с формальным равнодушием, а хохлы, хоть и надували щеки от важности, но времени для тщательного досмотра им явно не хватало, в основном они слегка потрясли Леню, Вику не будили, а на своих соплеменников и вовсе внимания не обратили.

Поезд вновь покатился к Киеву, Леня принял с попутчиками ещё по рюмке и те разом заснули – наступило расслабление после перенапряжения нервов, да и лошадиные дозы алкоголя дали-таки себя знать.

Леня встал и глянул на верхнюю полку – тут же глаза в глаза столкнувшись с Викой.

– Пронесло? – едва слышно спросила она.

– Что пронесло? – не понял Леня.

– У нас с тобой валюты до чертовой бубушки, могли быть неприятности.

Тонкостей этого замечания Лення не понял, поскольку и не знал, какие могли вознинуть неприятности с валютой: пронесло и черт с ними.

– Отнеси меня в туалет. – вдруг сказала Вика и Леня тут же просунул руки под её теплое тело и даже успел приподнять, когда она едва слышно засмеялась.

– Ленька, из тебя веревки вить можно. Не надо. Я не хочу. Ложись спать, завтра опять же нелегкий день. Но зато потом....

Она замолчала и прищурила глаза, лукаво глядя ему в лицо.

– Что – потом? – спросил Леня.

– А потом мы с тобой устроим свадебное путеществие, как я обещалась на твоей фирме. Все по настоящему. Хотя бы поиграем.

Леня почувствовал, что у него пересохло в горле и он сказал с неестественной улыбкой.

– Можно и не играть.

– Дурачок ты. – мягко ответила она. – Большой, здоровый дурачок. А если у меня уже муж есть?

– У тебя нет мужа. – сказал Леня, который просто не в силах был допустить такого безобразия.

– Правильно. Нет. Но был. Это теперь уже так далеко было, что и не разглядеть. Да утра, Леня.

– До утра.

А утро встретило их все той же московской жарой на перроне вокзала Украинской столицы и тоненькой, миниатюрной девчонкой, в легком прыжке кинувшейся на шею Вике.

– Вика, милая! Как я тебя ждала! Задержись хоть на денек! Я все сделала, ваш самолет завтра утром, но день ты со мной, хорошо?

На Леню девчонка метнула только взгляд, в котором никакого повышенного любопытства не было. Леня понял, что он был заранее представлен по телефону, видимо, как попутчик, охранник, сопровождающий – что уж там говорится подругам, чтобы не задавали лишних вопросов.

Вика приметно замялась, повернулась к Лене и пояснила.

– Это Марина, мы были в сборной команде...

– Ну да, да! – в том же радостном тепмпе затараторила девчонка. – Я всех наших вчера предупредила, мы тебя та-ак ждали! Все уже собрались!

– Хорошо. – понял Леня. – У меня здесь тоже есть приятель. Где и во сколько мы встречаемся?

Кончилось тем, что из рук Марины он получил номер телефона, по которому ему следовало позвонить в семь утра. Все же эта Марина была чуткой девочкой и сочла нужным пояснить.

– Вы за Вику не волнуйтесь, у нас в компании одни девочки, как и раньше было. Завтра будете в Греции, не беспокойтесь. «Команда молодости нашей» – все сделает для своих!

Леня не беспокоился, хотя никакого друга в Киеве у него не было. А потому он поначалу нашел Крещатик, потом – Киевскую Лавру, дважды перекусил в подвернувшихся кафе, а к ночи вернулся на тот же вокзал, где и просидел до утра – то подремывая, то выцеживая бутылочку пива, то совершая прогулки в туалет.

Ровно в семь утра он позвонил из телефона-автомата и ему было приказано стоять, где стоял – через пятнадцать минут появилась Виктория, они сели в машину и покатились на аэровокзал.

Все аэровокзалы одинаковы – если не по своей архитектуре, то по внутренней атмосфере. Всегда в них какая-то нервическая суета, перемешанная с токливым ожиданием, подавляемым страхом перед полетом, неестественные голоса информаторов из невидимых динамиков, безвкустные бутерброды в буфетах и непонятная чехарда букв-цифр на черном табло «прилета-отлета».

Леня загадал, что если его не схватят на контроле по выходу к самолету – то все в его жизни будет хорошо не только на текущий момент, но и до гробовой доски.

Когда они шли на паспортный контроль, Леня проговорил судорожно.

– Проходим врозь. Иди вперед, я отстану.

– Зачем?

– Ты что не понимаешь? Я же могу погореть.

– Сгорим вместе. – просто ответила она.

Через час с небольшим он погрузился в кресло салона самолета, закрыл глаза и стал ожидать взлета.

– Ты боишся летать? – удивленно спросила Вика.

– Нет. Я ещё жду, что за мной придут.

– Не придут, трусишка. Это коммерческий рейс, тут жулик на жулике сидит, половину самолета следует везти прямо в тюрьму.

Самолет вырулил на взлетную полосу, посвистел турбиной, голос её наброл уровень крещендо, разогнались и – взмыли в голубое небо.

Леня поверил, что жизнь его на бесконечно необозримый срок будет светлой и беззаботной.