"Отдел Химер" - читать интересную книгу автора (Бурак Анатолий)

ГЛАВА 7

Проснувшись «утром», то есть на заходе солнца в погребе, я невольно чертыхнулась, удивляясь, какая нелегкая меня сюда занесла. Но спустя пару секунд, вспомнив предшествующие этому события, не знала, рыдать или смеяться. Однако пачка денег, такая симпатичная с виду, невольно внушила чувство оптимизма, и, выбравшись из дома, я первым делом помчалась на озеро. Наслаждаясь увеличившейся физической силой и возможностью левитации, раз десять проплыла водоем из конца в конец, то и дело ныряя почти до самого дна и подобно дельфину пулей выскакивая из воды. Почувствовав голод, отправилась в соседнюю деревню и, оставив в качестве компенсации сто долларов, утащила с одного двора овцу. Как ни желала я оставаться белой и пушистой, а законы физиологии никто не отменял. Даже для романтических дурочек. Поев и снова перемазавшись с ног до головы кровью, вернулась к озеру и еще раз выкупалась. Испорченную одежду пришлось выбросить, и, слава богу, мне хватило ума сделать это не в лесу. Закопав тряпки на даче, я взглянула на часы и, решив, что сегодня уже никуда не успею, взлетела над поселком, прикидывая, что бы такое учудить. Как назло, ни одна умная мысль не посетила бедную голову, и пришлось ограничиться мелкими шалостями вроде перевернутой машины противного соседа, чья дача стояла напротив. Побродив по ночному лесу, вышла на свет костра. У огня сидели мальчишки и девчонки из пионерского — или как их сейчас называют — лагеря и, как и положено «пионэрам», втайне от взрослых выбравшимся на природу, молодежь курила, по очереди пила портвейн из горла и, естественно, рассказывала страшилки. Знаете, типа: «В темном-темном лесу…»

Попроказничать хотелось — жуть. Но шутка могла оказаться злой, и я просто стояла поодаль, с легкой грустью наблюдая, как детишки вкушают романтики. И вдруг снова разрыдалась. Всего неделю назад я была такой же юной несмышленой дурочкой. Притворно пугалась жутких историй, свято веря, что в нашем просвещенном двадцать первом веке такого не бывает.

Детишки, коим было лет по четырнадцать, парами разбрелись по кустам, а я разрыдалась еще больше.

Господи, за что?!

Наверное, я слишком часто упоминаю имя Всевышнего всуе. Но еще бабушка постоянно приговаривала: «Когда плохо — все спешат к Богу». А в те первые недели было до безумия горько. И обидно.

Я уселась за комп и, набрав пароль, вошла в Сеть. Глянула свои постеры, потом посмотрела страницу на одном из «вампирских» сайтов.

Всё та же чепуха. Скучающая молодежь, впрочем, как и дяденьки с тетеньками постарше, маялась дурью.

И вдруг… В сводке новостей промелькнуло нечто с характерным «запахом». В Пиренеях нашли два тела. Юноша и девушка. Официальная версия рассматривала произошедшее как несчастный случай. Но всё же было во всем этом что-то такое… Ну не понравился мне слишком бледный цвет лиц жертв. И, если хотите, я чувствовала чью-то ауру.

Вообще-то инстинкт самосохранения подсказывал, что лучше всего забиться в норку и сидеть тихонько, как мышка. Летучая. А не мчаться очертя голову в неспокойные места, пренебрегая возможностью «засветиться» и тем самым ставя под удар относительно уютное существование.

Залпом проглатывая вампирские опусы, я порой диву давалась: а где, скажите на милость, твердая рука, управляющая подвергшимся нашествию нечисти регионом? Вроде как «наше время, знакомые места», а, прости Господи, тупоголовым и кровожадным упырям противостоит свора жирных и глупых недоумков. И всякая шваль свободно перемещается по странам и континентам, ни разу не вступив в конфликт не то что с силовыми ведомствами, но даже с простым полицейским. Как же это население сумело организоваться в мало-мальски жизнеспособное сообщество, будучи потомками олигофренов?

Ведь у власти, как правило, стоят не дураки. И с инстинктом самосохранения у этой публики всё более чем в порядке. Почуяв неладное, людям, как правило, свойственно в ускоренном темпе ставить всех и вся на уши, желая наиболее быстрого разрешения нелицеприятной ситуации.

А я и мне подобные в силу своих некоторых мм… особенностей представляем прямую и явную угрозу этой самой власти. Причем не важно, простые смертные стоят «у штурвала» или же кто-то вроде меня. Мало ли, вдруг гемоглобинозависимые тоже захотят «порулить».

Сквозь металлический лист и плотные шторы, которыми он задрапирован, я не могла видеть первые лучи солнца. Но внутренний барометр или, если хотите, биологические часы не обманывали, и я точно знала, что за окном занимается заря. Игоря будить не хотелось, и, заказав в Интернет-магазине — или, вернее, кассе — два билета, я улеглась спать. Нехорошо, конечно, вот так, не спрося, срывать человека с места. Но, с другой стороны, секретарь он или нет?

Погружаясь в сон, немного всплакнула о своей потерянной молодости и с первыми лучами солнца окунулась в объятия Морфея.

На следующее «утро», быстро умывшись, рванула на электричку. Вообще-то от нашей дачи до Москвы чуть больше пятидесяти километров. Но, согласитесь, гораздо комфортнее проделать путь сидя в теплом вагоне, чем лететь обдуваемой всеми ветрами, расходуя при этом запасы энергии.

Прибыв на Савеловский вокзал, первым делом подбежала к газетному лотку и купила пару рекламных газет. Объявления о сдаче жилья внаем прямо били в глаз, соперничая друг с другом. В большинстве случаев это оказались квартиры на сутки, но хватало предложений и на более длительные сроки.

Промучившись минут пять у городского таксофона, я не выдержала и прямо в переходе за полсотни «зеленых» купила мобильный телефон. Приобретя sim-карту, сразу почувствовала себя эдакой современной бизнес-леди и, зайдя в полупустую кафешку, стала методично обзванивать желающих предоставить жилье в распоряжение как москвичей, так и гостей столицы.

Наконец всё же нашла подходящий вариант в районе Измайловского парка и, договорившись подъехать в офис, работающий круглосуточно, покинула кафе. Москва, несмотря на столь поздний час, жила полноценной жизнью, и я невольно сглотнула слюну. Голод давал о себе знать. Не то чтобы очень сильный, но всё-таки…

Спеша убраться от греха подальше, забежала в темный переулок и, взлетев на крышу, поймала пару голубей. Свернув птицам шеи и помня, что меня ждет важное дело, сняла блузку. И только затем приступила к завтраку.

Всё же есть в этом что-то такое… Не то чтобы мне очень уж противно, но как представлю, что когда-нибудь придется пить кровь живых людей… Бр-р. Впрочем, мысль о том, чтобы полакомиться покойниками, тоже не приводила в восторг.

Отбросив вторую тушку, немного отвинтила пробку у двухлитровой бутылки питьевой воды и, положив ее на вытяжку, умылась под импровизированным умывальником.

Наверное, дело всё же не в количестве «крови на душу населения», а именно в самом факте перехода этой самой «жизненной энергии». Во всяком случае, я чувствовала себя сытой и умиротворенной. И, словно все нормальные люди, стала смотреть на сограждан как на себе подобных. Не отождествляя каждого прохожего с ходячим гамбургером.

Прилизанный мальчик, сидящий в офисе, не понравился мне сразу. И, хотя никаких личных причин для ненависти не находилось, обозлилась я на него здорово. А всё из-за того, что приторно вежливые манеры парня живо напомнили моего «ненаглядного». Сдерживаясь изо всех сил, уплатила за полгода вперед и, схватив ключи, выскочила на улицу. В конце концов, бедный малый не виноват, что у клиентки сдают нервы.

Сев в такси, доехала до стандартной девятиэтажки. Дом как дом. Сданная квартира располагалась на девятом этаже, и, единственный раз поднявшись на лифте, я наконец попала в первое бывшее только моим жилье.

В общем-то ничего особенного. Как сказал бы Остап Ибрагим-Сулейман-Берта-Мария Бендер-бей — не Рио-де-Жанейро.

Но за те деньги, что я стащила у папаши-финансиста, квартиру в Москве не купишь.

Пробежавшись по обеим комнатам, первым делом забаррикадировала вход, для чего пришлось выйти на балкон и, взлетев на крышу, стащить несколько семидесятикилограммовых парапетных плит. Свалив «награбленное» перед дверью, дополнила картину платяным шкафом и, решив, что уж теперь-то меня так просто не возьмешь, снова выскользнула на улицу.

Если честно, меня одолевала скука, поэтому я набрала номер одной из школьных подруг и минут пять болтала ни о чем. Голова вчерашней одноклассницы оказалась забита поступлением, и мне вдруг стало ужасно тоскливо. Пробормотав в ответ на вопрос: «А ты куда думаешь?» — что-то невнятное, я извинилась и прервала разговор.

С моими неожиданно прорезавшимися талантами теперь только в медицинский. На прозектора учиться. Или, на худой конец, в ветеринарный. По крайней мере, с голоду не умру. Перебирая в уме перечень всевозможных профессий, я выяснила, что еще могу стать забойщиком скота на мясокомбинате; само собой — наемным убийцей; телохранителем — правда, только в темное время суток; ну и, естественно, квартирным вором. Точнее, воровкой.

«Хватит!» — оборвала я себя. На первое время деньги есть, а там, глядишь, что-нибудь подвернется.

Следующие полгода я провела в каком-то угаре, по собственной милости опустившись на самую низшую ступень Дантова ада. Должна вам признаться, что это были не лучшие месяцы моей жизни. Я пыталась пить, но, соизмерив издержки и полученное удовольствие, махнула на это дело рукой. Связавшись с компанией сверстников, решилась даже попробовать наркотики. Тут уж организм встал на дыбы, и дальше теоретизирования дело не пошло.

Валяясь днем в собственном лежбище, ночами я шлялась по городу, прибиваясь то к одной, то к другой сомнительной стае. Хорошо хоть хватило ума никого не убить. Голод утоляла всякой мелкой живностью и, наевшись, как правило отправлялась на какую-нибудь дискотеку, где отдавали предпочтение «тяжелому металлу».

Лишенное солнца, мое лицо приобрело нездоровую бледность, так что среди этих чучел я почти не выделялась.

На дискотеке и встретила Игоря. Всё происходило, как всегда. Музыка, разрывая перепонки, заполняла абсолютно всё пространство. Проклепанные кожаные мальчики и девочки курили, пили пиво и извивались в танце. Драки, в общем, тоже считались делом обычным. Милицию никогда не вызывали, обходясь своими силами в виде двух бугаев с гипертрофированными мышцами. Едва в каком-нибудь из углов зарождался конфликт, как они, словно ледоколы раздвигая мощными плечами толпу, устремлялись к месту событий и, взяв за шиворот зачинщиков, выбрасывали их на улицу.

Собственно, на этом действо и заканчивалось, так как то, что творилось за пределами зала, их не интересовало.

Я как раз вышла развеяться, когда за порог выкинули очередную порцию нуждающихся в свежем воздухе. Заурядное событие, в общем. Вот только не понравилось мне, что четверо буянов, оказавшись перед входом, вдругразделились и продолжили увлекательное занятие. Ну не люблю я, когда трое лупят одного. Тем более весовые категории, даже при схватке один на один, у них явно различны.

— Эй, мальчики, — сплюнув сквозь зубы, процедила я, — вы не против, если я тоже поучаствую?

Две головы повернулись в мою сторону, в то время как третий обормот продолжал «чистить морду» щуплому рыжеволосому пареньку.

Приняв их молчание за знак согласия, я одним прыжком оказалась в эпицентре схватки и от души вломила девяностокилограммовому амбалу между глаз. Зря, конечно, била так сильно, но о-очень хотелось. Может быть, сыграло роль то, что соотношение три к одному?

Наверное, двое других приняли мой успех за случайность, так как плечом к плечу двинулись на меня.

— За что они тебя, чудо? — поинтересовалась я у парнишки.

— Да так… — Придерживая разбитые очки, он хлюпнул разбитым носом.

— Ты это… Отойди малек, а?

— Ты что? — испугался он. — Скорей делаем ноги.

— Не-е, — лениво протянула я. — Это они сейчас у меня побегут.

В отличие от многих эмансипированных идиоток никогда не пыталась изучать что-нибудь вроде карате или других восточных единоборств. Нет, конечно, можно ходить в зал, теша воображение. И сколько угодно красоваться перед зеркалом, облачившись в кимоно. Однако женщина есть женщина и никогда ей не справиться с мужиком. Не говоря уж о том, что я искренне считала такие потуги вредными для здоровья. Всё же, не получая ударов, Брюсом Ли не станешь, а всерьез занявшись тренировками, схлопочешь столько тумаков, что ни родить, ни… вообще ничего не сможешь.

Короче, драться я не любила и не умела. Как большинство девчонок, готовилась стать женой, матерью, но уж никак не кулачным бойцом.

Но всё это в прошлом, и мне теперешней, выплакавшей наивные девичьи надежды горькими слезами, до фонаря. Какая-то веселая злость вдруг заполнила меня до кончиков ногтей, и, очертя голову, я кинулась в схватку.

Один из громил протянул руку, и время будто остановилось. Даже нормальные, с неизмененным метаболизмом, люди рассказывает, что небольшой стресс в критической ситуации помогает соображать быстрее. У человека словно нарушается восприятие времени, оно как бы растягивается. Может произойти раздвоение личности. Одна половина думает и действует, а другая на всё это смотрит и ужасается. Индивидуум видит себя как бы со стороны, воспринимает происходящее подобно картинкам из собственной жизни.

Сжатый кулак медленно двигался к моему лицу, и я, уклонившись, ударила парня открытой ладонью в подбородок. С каким-то неприятным звуком челюсть хрустнула, и он без сознания повалился навзничь. Третьему досталось ногой в грудь, что тоже возымело действие. Всё же мышцы мышцами, но в теперешнем состоянии я свободно могла поднять доверху наполненную двухсотлитровую бочку. Да и по скорости я превосходила противника как минимум раз в десять.

— Вот теперь пошли. — Я картинно отряхнула руки и улыбнулась.

Мне очень понравилась реакция рыжего на происшедшее. Девять из десяти принялись бы оправдываться, пытаясь объяснить, что им помешало расправиться с обидчиками: «А вот в другой ситуации я б им показал…» Игорь же безоговорочно воспринял меня такой, какая я есть. Ни тени удивления не отразилось на конопатом лице. И ни грамма смущения от проявленной слабости.

— Здорово ты их. — Он восхищенно улыбнулся. — Классно.

— Учись, студент. — Я подмигнула и, беря быка за рога, спросила: — Тебя как зовут, чудо в перьях?

— Игорь. — Он галантно поклонился, сняв воображаемую шляпу.

Я сделала реверанс и представилась:

— Майя.

Игорь засунул очки в карман и неловко поцеловал меня в щеку.

— Спасибо.

Я строго погрозила ему пальцем:

— Но-но. — И, не выдержав, добавила: — Пожалуйста, вообще-то. Но первый шаг я предпочитаю делать сама.