"День рождения Алисы" - читать интересную книгу автора (Булычев Кир)

1

Родилась Алиса 17 ноября. Это день удачный для такого события. Могло быть значительно хуже. Я, например, знаю одного человека, который родился 1 января, так никто специально его день рождения не празднует, потому что Новый год праздник общий. Плохо приходится и тем, кто родился летом. Все друзья или на каникулах, или в разъездах. Алисе на это жаловаться не приходится.

Примерно за неделю до Алисиного дня рождения я, придя домой из зоопарка, задумался: что ей подарить? Это всегда проблема. У меня, например, скопилось дома восемь одинаковых галстуков, шесть балерин, сделанных из корней и шишек, три надувные подводные лодки, четырнадцать атомных зажигалок, ворох хохломских деревянных ложек и множество других ненужных вещей, которые получаешь в день рождения и осторожно прячешь: синюю чашку – к пяти уже подаренным сегодня синим чашкам, пепельницу в виде корабля звездных скитальцев – к трем таким же пепельницам.

Я сидел и вспоминал, что Алиса просила у меня в сентябре. Что-то просила. Что-то ей было нужно. Тогда я еще подумал: «Вот хорошо, подарю ей на день рождения». И забыл.

И тут позвонил видеофон.

Я включил его. На экране появилась страшная морда моего старого друга, космического археолога Громозеки с планеты Чумароза. Громозека в два раза больше обычного человека, у него десять щупалец, восемь глаз, панцирь на груди и три добрых, бестолковых сердца.

– Профессор, – сказал он, – не надо плакать от радости при виде меня. Я через десять минут буду в твоем доме и прижму тебя к своей груди.

– Громозека! – только и успел я сказать, как экран отключился и мой друг Громозека пропал. – Алиса! – крикнул я. – Громозека приехал!

Алиса готовила уроки в соседней комнате. Она с удовольствием оторвалась от своих дел и прибежала ко мне в кабинет. За ней приплелся бродячий кустик. Мы привезли его из последнего путешествия. Кустик был балованный и требовал, чтобы его поливали только компотом. И потому в доме оставались сладкие лужи, и наш робот-домработник целыми днями ворчал, вытирая пол за капризным растением.

– Я его помню, – сказала Алиса. – Мы Громозеку встречали на Луне в прошлом году. Что он копает?

– Какую-то мертвую планету, – сказал я. – Они нашли там руины городов. Об этом я читал в газете.

Громозека ведет беспокойную бродячую жизнь. Вообще-то жители планеты Чумароза любят сидеть дома. Но нет правил без исключения. Громозека за свою жизнь облетал больше планет, чем тысяча его соотечественников, вместе взятых.

– Алиса, – сказал я, – что тебе подарить на день рождения?

Алиса потрепала кустик по листочкам и ответила задумчиво:

– Это, пап, вопрос серьезный. Надо подумать. Ты только ничего без моего совета не предпринимай. А то принесешь ненужный подарок.

И тут входная дверь распахнулась, и пол задрожал под тяжестью гостя. Громозека вкатился в кабинет, разинул свою широченную пасть, усеянную акульими зубами, и закричал с порога:

– Вот и я, мои бесценные друзья! Прямо с космодрома – к вам. Я устал и собираюсь поспать. Постели мне, профессор, на полу свой любимый ковер и разбуди через двадцать часов.

Тут он увидел Алису и заревел еще громче:

– Девочка! Дочка моего друга! Как ты выросла! Сколько тебе лет?

– Через неделю будет десять, – сказала Алиса. – Второй десяток пойдет.

– Мы как раз сейчас думали, что ей подарить на день рождения, – сказал я.

– И придумали?

– Нет еще.

– Стыдно! – сказал Громозека, садясь на пол и раскидывая вокруг свои щупальца, чтобы они отдохнули. – Если бы у меня была такая милая дочка, я бы устраивал ей день рождения каждую неделю и дарил бы ей по планете.

– Конечно, – сказал я. – Особенно если учесть, что год у вас на Чумарозе длиннее, чем восемнадцать земных лет, а неделя тянется четыре земных месяца.

– И всегда ты, профессор, испортишь настроение! – обиделся Громозека. – У тебя не найдется валерьянки? Только неразбавленной. Меня мучит жажда.

Валерьянки не нашлось, послали за ней в аптеку робота-домработника.

– Ну, рассказывай, – сказал я, – что ты делаешь, где копаешь, что нашел.

– Не могу сказать, – ответил Громозека. – Клянусь Галактикой, это страшная тайна. А может быть, и сенсация.

– Не хочешь говорить – не надо, – сказал я. – Только я не знал раньше, что у археологов бывают тайны.

– Ой, – сказал Громозека и пустил желтый дым из ноздрей, – я обидел своего лучшего друга! Ты на меня рассержен! Все. Я уйду и, может быть, даже кончу жизнь самоубийством. Меня заподозрили в скрытности!

Восемь тяжелых, дымящихся слез выкатились из восьми глаз моего впечатлительного друга.

– Не расстраивайтесь, – сказала тогда Алиса. – Папа не хотел вас обидеть. Я его знаю.

– Я сам себя обидел, – сказал Громозека. – Где валерьянка? Почему этих роботов никогда нельзя послать по делу? Он ведь стоит и болтает с другими роботами-домработниками. О погоде или о футболе. И совершенно забыл, что я изнываю от жажды.

– Может быть, вам принести чаю? – спросила Алиса.

– Нет, – испуганно замахал щупальцами Громозека, – это для меня чистой воды яд!

Тут, на счастье, появился робот с большой бутылью валерьянки. Громозека налил валерьянки в стакан, одним духом выпил ее, и из ушей его пошел белый пар.

– Вот теперь лучше. Теперь я смогу выдать тебе, профессор, очень важную тайну. И пусть мне будет хуже.

– Тогда не надо выдавать, – сказал я. – Не хочу, чтобы тебе было хуже.

– Но ведь никто, кроме меня, не знает, что это тайна, – сказал Громозека.

– Вы очень странный археолог, – сказала Алиса. – Так, значит, никакой тайны нет?

– Есть тайна, – сказал Громозека. – Самая настоящая тайна, но не в том смысле, в каком вы ее понимаете.

– Громозека, – сказал я, – мы ничего не понимаем.

– Ничего не понимаем, – сказала Алиса.

Громозека, чтобы не тратить времени понапрасну, допил валерьянку прямо из бутылки, вздохнул так, что стекла задрожали, и рассказал нам вот что.

Археологическая экспедиция, в которой работает Громозека, прилетела на мертвую планету Колеиду. Раньше на Колеиде жили люди, но почему-то лет сто назад все они умерли. И даже все звери на планете умерли. И насекомые, и птицы, и рыбы. Ни одной живой души. Только развалины, ветер воет, дождь идет. Даже кое-где еще стоят на улицах машины и памятники великим людям.

– У них была война? – спросила Алиса. – И они друг друга перебили?

– Откуда у тебя такие мысли? – удивился Громозека.

– Мы по истории средние века проходим, – ответила Алиса.

– Нет, не было там войны, – сказал Громозека. – Если бы была такая страшная война, то и через сто лет остались бы следы.

– Но, может, у них были какие-нибудь ядовитые газы? – спросил я. – Или атомная бомба? А потом началась цепная реакция?

– Ты умный человек, – сказал Громозека, – но говоришь глупости. Неужели мы, опытные археологи, мастера своего дела, во главе со мной, который смотрит сквозь землю и видит, как пробирается дождевой червь, неужели мы не догадались бы?

Громозека покачал своей головой и так страшно сверкнул глазами, что я мельком взглянул на Алису – уж не испугалась ли она моего добрейшего друга?

Но Алиса не испугалась Громозеки. Она думала.

– И вот у нас есть одно подозрение, – сказал Громозека. – Только оно – тайна.

– На них напали, – сказала Алиса.

– Кто?

– Как – кто? Космические пираты. Я их видела.

– Че-пу-ха, – ответил Громозека и захохотал, дрожа всеми щупальцами, и разбил вазу с цветами, стоявшую на подоконнике.

Я сделал вид, что не заметил, и Алиса сделала вид, что не заметила. Мы знали, что Громозека очень расстроится, если узнает, что натворил.

– Космические пираты не могут уничтожить целую планету. И, кроме того, космических пиратов больше не существует.

– Так что же погубило Колеиду?

– Вот я для этого и приехал, – сказал Громозека.

Мы с Алисой молчали и больше не задавали вопросов. Громозека тоже замолчал. Он ждал, когда мы будем его спрашивать. И ему очень хотелось долго не сдаваться, а потом сдаться.

Так мы и молчали минуты две. Наконец Громозека на нас совсем обиделся.

– Я вижу, – сказал он, – что вам неинтересно.

– Нет, почему же, – ответил я, – очень интересно. Только ты не хочешь говорить, и мы поэтому молчим.

– Почему я не хочу говорить? – вскричал Громозека. – Кто это сказал?

– Ты сказал.

– Я? Не может быть!

Тогда я решил подразнить моего друга, которого прямо распирало от желания все нам рассказать.

– Ты, Громозека, собирался поспать часов двадцать. Ложись на ковер в столовой. Только стол в угол отодвинь. Алиса, иди делать уроки.

– Ах, так… – сказал Громозека. – Такие, значит, у меня друзья? Ты к ним спешишь через всю Галактику, чтобы поведать интересную новость, а они сразу тебя отправляют спать. Им со мной скучно. Им со мной неинтересно. Ну и пожалуйста. Только покажи, где у тебя ванная, я хочу вымыть щупальца Алиса смотрела на меня умоляюще. Ей так хотелось спросить Громозеку!

Но тот уже протопал в ванную, цепляясь щупальцами за мебель и стены.

– Ну зачем ты, папа, так с ним поступил? – прошептала Алиса, когда Громозека ушел. – Ведь он хотел рассказать.

– Пускай не кривляется, – сказал я. – Если бы мы стали просить, он бы еще часа два нас мучил. А теперь сам расскажет. Можем поспорить.

– Давай, – согласилась Алиса. – На что поспорим? Я говорю, что Громозека очень обиделся и ни о чем нам не расскажет.

– А я говорю, что он очень обиделся, но именно поэтому скоро все нам расскажет.

– На мороженое.

– На мороженое.

Так мы поспорили. И не успели разнять руки, как в коридоре задрожали стены. Громозека шел обратно.

Он был мокрый, вода лилась по его панцирю, и щупальца оставляли неровные мокрые полосы на полу. Сзади шел робот-домработник с тряпкой и подтирал за гостем пол.

– Послушай, профессор, – сказал Громозека, – где у тебя детское мыло?

– Мыло? – удивился я. – Мыло на полке. Разве там нет?

– Есть, – засмеялся Громозека. – Я пришел специально над тобой посмеяться. Ведь ты думал, что я спешу, чтобы открыть тебе тайну. И, наверное, сказал своей дочке: вот идет глупый Громозека, которому так хочется поделиться с нами тайной, что он забыл вытереть щупальца. Разве не так?

Я пожал плечами.

Но Алиса тут же меня выдала.

– Мы даже поспорили, – сказала она. – Я сказала, что вы не придете.

– Ну вот, – Громозека снова сел на пол и разложил, как лепестки, вокруг свои мокрые щупальца, – теперь я доволен: вы хотели надо мной посмеяться, а я посмеялся над вами. Мы квиты. И поэтому слушайте, мои друзья. Вы помните об эпидемии космической чумы?