"Старомодное будущее" - читать интересную книгу автора (Стерлинг Брюс)

Манеки-Неко

- Нет, я больше так не могу! - простонал брат.

Цуоши Шимизу, лежа на футоне, задумчиво поглядел на экран пасокона. Несчастное лицо его старшего брата изрядно раскраснелось и лоснилось от пота.

- Это всего лишь карьера, - напомнил Цуоши, садясь и расправляя смятую пижаму. - Не стоит принимать слишком близко к сердцу.

- Вечные сверхурочные, - пьяным голосом забубнил брат. - Корпоративные вечеринки! - Он звонил из какого-то бара в квартале Сибуйя; на заднем плане суровая деловая дама средних лет фальшиво пела караоке. - И еще эти проклятые экзамены. Программы повышения квалификации менеджеров. Тесты на профпригодность. У меня просто нет времени на жизнь!

Цуоши сочувственно хмыкнул. Он не был в восторге от этих ночных звонков, но полагал, что обязан выслушивать сетования брата; который был весьма достойным человеком, прежде чем окончил элитарные курсы при Университете Васеда, получил место в крупной корпорации и обзавелся профессиональными амбициями.

- У меня язва желудка, - пожаловался брат. - И болит спина. Я катастрофически седею! Нет, они меня уволят, это точно. Как бы человек ни вкалывал, каким бы ни был лояльным, большим компаниям нынче наплевать на своих служащих. И ты еще спрашиваешь, почему я пью?!

- Тебе надо жениться, - посоветовал Цуоши.

- Не могу найти "половину". Женщины никогда меня не понимали. - Брат пожал плечами. - Послушай, Цуоши, я в полном отчаянии, ситуация на рынке сбыта просто катастрофическая, Я почти не могу дышать! Да, надо все изменить, и я подумываю о том, чтобы принять обет... Нет, серьезно! Я мечтаю отречься от этого ужасного мира!

Цуоши встревожился не на шутку:

- Сколько ты выпил?

Лицо брата резко заполнило экран.

- Хочу в монастырь, там тихо и спокойно! Читаешь вслух сутры, размышляешь о смысле жизни... Правила строгие, но разумные. Да, когда-то таким был и наш японский бизнес, в старые добрые времена!

Цуоши скептически хмыкнул.

- На той неделе я навестил одно заведение... Монастырь на горе Эсо, признался брат. - Тамошние монахи хорошо понимают проблемы таких, как я, и оберегают нас от современной жизни. Ни компьютеров, ни мобильных телефонов, ни факсов, ни сверхурочных, ни производственных совещаний... Совсем-совсем ничего. Кругом лишь мир, покой, красота - и никаких изменений. Настоящий рай!

- Мой старший брат, - сказал Цуоши, - у тебя отроду не было ни малейшей склонности к религии. Ты не отшельник, а заведующий сектором крупной экспортно-импортной компании.

- Ну... Возможно, ты прав: религия меня не спасет. Я подумывал сбежать в Америку; в конце концов, там тоже ничего не происходит.

- Это уже лучше, - улыбнулся Цуоши. - Отличное место для каникул - ты заслужил отдых. Американцы очень милы и дружелюбны с тех пор, как там запретили оружие.

- Но я не смогу... - захныкал брат. - Я такого не вынесу! Как можно бросить все, что знаешь, и отдать себя на милость незнакомцев?

- Ничего страшного, поверь моему опыту, - ободрил его Цуоши. - Почему бы не попробовать? - Жена Цуоши беспокойно зашевелилась на соседнем футоне, и он понизил голос:

- Прости, но на сегодня все. Непременно позвони, когда примешь какое-то решение.

- Отцу ничего не говори! - забеспокоился брат. - Старик и так волнуется.

- Не скажу, - пообещал Цуоши, прерывая контакт, и экран потемнел.

Его жена, на восьмом месяце беременности, тяжело перекатилась на бок.

- Это снова твой брат? - спросила она.

- Да, его только что продвинули по службе. Больше обязанностей, больше ответственности. Брат как раз отмечает это дело с сотрудниками.

- Приятно слышать, - тактично сказала жена.

Цуоши встал поздно. В конце концов, он был сам себе хозяин и трудился тогда, когда удобно. Он занимался тем, что переводил старые видеозаписи на новейшие высокотехнологичные носители, а эта работа, если делать ее как следует, нуждается в глазомере истинного мастера. Молва об искусстве апгрейдера видеоформатов Цуоши Шимизу расползлась по Сети, и он брал столько заказов, сколько мог и хотел.

В десять утра явился почтальон. Цуоши пришлось прервать завтрак из похлебки мисо с сырым яйцом, чтобы расписаться за доставку очередного заказа: магнитные ленты двадцатого века с аналоговым сигналом. С той же почтой пришла корзиночка свежей клубники и пикули в маринаде домашнего изготовления.

- Огурчики! - счастливо вздохнула жена. - Люди так добры ко мне с тех пор, как я жду ребенка.

- Кто их прислал, как ты думаешь?

- Не знаю. Кто-нибудь из Сети.

Цуоши загрузил свой медиатор, почистил сверхпроводящие головки и проверил старые ленты. Магнитный слой сильно осыпался и частично утратил полярность.

Включив фрактальный генератор деталей и стабилизатор изображения, Цуоши приступил к работе с чередующимися алгоритмами. Когда он закончит, новые цифровые копии будут выглядеть гораздо четче, яснее и композиционно интереснее, чем примитивные оригиналы в свои лучшие дни.

Цуоши любил свою работу. Довольно часто ему попадались отрывки видеозаписей, обладающих определенной архивной ценностью, и тогда он передавал изображения в Сеть. По-настоящему крупные базы данных, с целыми армиями поисковых машин, индексаторов и каталогов, имели весьма обширные интересы. Они никогда не платили за новую информацию, ибо Глобальная Информационная Сеть не являлась коммерческим предприятием. Однако сетевые машины были чрезвычайно вежливы и придерживались строжайшего сетевого этикета. Они отвечали услугой на услугу, а поскольку имели невероятно обширную память, ни одно доброе дело не оставалось без вознаграждения.

После ленча жена Цуоши отправилась за покупками.

Специальная служба доставила посылку из-за океана: премиленькие младенческие одежки из Дарвина, Австралия.

Желтенькие, как солнышко. Любимый цвет его жены.

Наконец Цуоши покончил с первой лентой и перевел ее на новый кристаллический диск. Пора было прогуляться. Он спустился вниз на лифте, зашел в кофейню на углу, заказал двойной мокко-капучино со льдом и расплатился льготной карточкой.

Когда он допил свою чашку, зазвонил поккекон. Цуоши вынул его из кармана и ответил на вызов.

- Возьми то же самое с собой, - сказала машина.

- Ладно, - отозвался Цуоши и отключился. Он купил еще чашку кофе, накрыл ее крышкой и вышел на улицу.

На скамейке рядом с его домом сидел мужчина в деловом костюме. Костюм был дорогой, но выглядел так, словно в нем спали. Мужчина был небрит, с красными опухшими глазами и тихо покачивался взад-вперед, держась руками за голову. Поккекон снова зазвонил.

- Кофе для него? - спросил Цуоши.

- Конечно, - последовал ответ. - Его это взбодрит.

Цуоши подошел к несчастному бизнесмену, и тот, нервно вздрогнув, взглянул на незнакомца глазами побитой собаки.

- Что?..

- Возьмите, - сказал Цуоши, вручая ему чашку. - Прекрасный двойной мокко-капучино со льдом.

Мужчина снял крышку, с недоверием понюхал и поднял изумленные глаза:

- Но это же.., мой любимый кофе! Кто вы?

Цуоши поднял кисть, сложив пальцы в кошачью лапку, но бизнесмену этот жест явно не был знаком, и тогда он просто пожал плечами:

- Какая разница? Иногда человеку очень нужен кофе.

Теперь он у вас есть.

- Но... - Бизнесмен отхлебнул из чашки и неожиданно улыбнулся. Великолепно! Спасибо, большое спасибо!

- Пустяки, - сказал Цуоши и пошел домой.

Жена вернулась из магазина, купив себе новую обувь.

Во второй половине беременности бедняжка сильно отяжелела, у нее постоянно отекали ноги. Вздохнув, она села на кушетку и принялась рассматривать свои ступни в желтых лодочках.

- Ортопедическая обувь такая дорогая, - пожаловалась она. - Надеюсь, эти туфли выглядят не слишком безобразно?

- Ну что ты, дорогая, они тебе очень идут, - дипломатично ответил Цуоши.

Он познакомился со своей женой в видеомагазине - она только что расплатилась кредитной картой за диск примитивных черно-белых американских анимаций 1950-х.

Поккекон велел ему немедля подойти к женщине и завести беседу о коте Феликсе, мультяшном любимце Цуоши и первой звезде древних ТВ-комиксов.

Сам он никогда бы не рискнул подойти к такой красивой девушке, но Сеть знает всех наперечет, ей виднее. И Цуоши обнаружил, что красавица вовсе не прочь обсудить с ним общее пристрастие к реликвиям.

Они пообедали вместе. И снова встретились через неделю. Ночь перед Рождеством они провели в отеле для влюбленных. У парочки оказалось много общего.

Она вошла в его жизнь как подарок из магического мешка кота Феликса, и за это Цуоши был навечно благодарен Сети. Теперь он был женат, собирался стать отцом и твердо стоял на ногах. Словом, жизнь сулила ему скромные радости.

- Тебе пора постричься, милый, - сказала ему жена.

- Да, конечно.

Она достала из сумки подарочную коробочку.

- Почему бы тебе не сходить в отель Дарума? Там неплохая парикмахерская, а заодно передашь от меня вот эту вещь.

Жена открыла деревянную коробку, и Цуоши увидел в белом гнездышке из пенопласта керамическую фигурку кота с широкой улыбкой и воздетой лапой, призывающей удачу.

- Как, опять манеки-неко? По-моему, у тебя их более чем достаточно. Даже на нижнем белье!

- Это подарок. Для кого-то в отеле Дарума.

- Да?

- Какая-то женщина протянула мне эту вещицу в обувном магазине. Похожа на американку и совсем не говорит по-японски. Но какие у нее туфли... Просто заглядение!

- Если Сеть поручила этого кота тебе, дорогая, ты сама должна отнести его, верно?

- Милый, - вздохнула жена. - У меня ужасно болят ноги, и тебе все равно надо привести в порядок волосы, а мне еще и ужин готовить, и кроме того, это не такой уж хороший манеки-неко, а просто дешевый сувенир для туристов. Неужели тебе трудно?

- Ничуть, - сказал Цуоши - Только пересылай подсказки со своего поккекона на мой, а я погляжу, что можно будет сделать.

- Я знала, что ты согласишься, - улыбнулась она. - Ты всегда такой добрый.

Цуоши положил манеки-неко в карман и ушел. Он ничего не имел против просьбы жены, ведь многие капризы беременной гораздо труднее выполнять в их крошечной квартирке на шесть татами. Супруги были довольны кварталом и соседями, однако надеялись найти квартиру побольше еще до рождения ребенка. Возможно, даже с маленькой студией, где Цуоши мог бы расположиться со своей аппаратурой. Найти приличное жилье в Токио очень трудно, но он уже замолвил словечко Сети, и друзья, с которыми Цуоши даже не был знаком, изо дня в день занимались этой сложной проблемой. Рано или поздно наверняка подвернется что-нибудь подходящее, если он будет пунктуально выполнять все поручения Сети.

Сперва он зашел в местный салон пачинко и выиграл у автомата пол-литра пива и проездной. Пиво он выпил, взял проездной и отправился на вокзал, где сел на электричку.

Выйдя на станции Эбису, Цуоши достал поккекон и вызвал на экран уличную карту Токио. Путь его пролегал мимо заведении с заманчивыми названиями "Шоколадный суп", "Те лесная свежесть" и "Аладцин-Май-Тай Траттория". В отеле Дарума он нашел парикмахерскую, которая именовалась "Всепланетный облик Дарума".

- Что мы можем для вас сделать? - спросила дама-администратор - Думаю, мне надо побриться и постричься, - сказал Цуоши.

- Вам назначено?

- К сожалению, нет, - извинился он, складывая пальцы в знак кота.

Женщина ответила быстрой серией резких движений пальцев, из которых Цуоши не опознал ни одного. Дама была явно из другой части Сети, - Ничего страшного, - добродушно улыбнулась она. - Наоко с удовольствием вас обслужит.

Наоко аккуратно подбривала ему виски, когда зазвонил поккекон.

- Зайди в дамскую комнату на четвертом этаже, - велел он Цуоши.

- Прошу прощения, но я не могу. Это Цуоши Шимизу, а не Аи Шимизу. К тому же меня как раз постригают.

- О, я понимаю, - откликнулась машина. - Рекалибровка. - И отключилась.

Наоко закончила стрижку. Это была хорошая работа, Цуоши выглядел намного лучше. Человеку не следует забывать о своей внешности, даже если он не сидит часами в конторе. Его поккекон снова зазвонил.

- Да? - отозвался Цуоши.

- Лавровишневый лосьон после бритья. Возьми его с собой.

- Хорошо, - ответил Цуоши и обратился к Наоко:

- У вас есть лавровишневый лосьон?

- Странно, что вы об этом спросили, - сказала девушка. - Он давно вышел из моды, но у нас случайно сохранилась пара флаконов.

Цуоши приобрел один и вышел из парикмахерской. Ничего не произошло, поэтому он купил журнал комиксов и уселся ждать в вестибюле. Наконец к нему приблизился лохматый блондин в шортах, сандалиях и ослепительно яркой гавайке. На плече иностранца висела камера в чехле, в руке он держал старомодный поккекон. На вид ему казалось лет шестьдесят, и это был очень, очень высокий мужчина.

Он что-то сказал по-английски своему поккекону.

- Прошу прощения, - перевел тот на японский. - У вас случайно не найдется бутылочки лавровишневого лосьона после бритья?

- Найдется, - сказал Цуоши и достал флакон. - Возьмите, пожалуйста.

- Благодарение небесам! - воскликнул иностранец, а его поккекон поспешно перевел. - Я спрашивал у всех подряд в вестибюле. Извините, что опоздал.

- Не беда, я не тороплюсь, - улыбнулся Цуоши. - Какой у вас интересный поккекон.

- Полно вам, - сказал иностранец. - Я знаю, что он старый и давно вышел из моды. Но я как раз планировал купить себе новый у вас в Токио. Говорят, их продают корзинами на рынке Акиабара.

- Верно. Какой программой перевода вы пользуетесь?

Ваш поккекон вещает, как уроженец Осаки.

- Да что вы говорите? - забеспокоился турист. - И это раздражает жителей Токио?

- Ну, я не хотел бы жаловаться, но... Послушайте, я могу скопировать для вас совершенно новый бесплатный транслятор.

- Это было бы чудесно!

Они нажали кнопки поккеконов и обменялись визитками через Сеть. Изучив электронную карточку иностранна, Цуоши узнал, что мистер Циммерман проживает в Новой Зеландии. Затем он активировал программу трансферта информации, и его мощный поккекон начал вводить новый транслятор в старую машину Циммермана.

Тут в вестибюль вошел огромный американец в черных очках и глухом плотном костюме; было видно, что он безумно страдает от жары. Мышцы американца распирали одежду, как у штангиста. Вслед за атлетом появилась миниатюрная японка с атташе-кейсом. На женщине красовались зеркальные солнечные очки, броский темно-голубой костюм и шляпка в тон, но вид у нее был какой-то загнанньш.

Атлет остановился у дверей и внимательно проследил за тем, как вносят чемоданы. Женщина стремительно подошла к регистрационной стойке и принялась нервно задавать клерку бесчисленные вопросы.

- Я страстный поклонник машинного перевода, - поведал Цуоши высокому новозеландцу. - Думаю, компьютеры делают великое дело, помогая людям понять друг друга.

- Не могу не согласиться, - кивнул мистер Циммерман. - Помню, когда я впервые приехал в Японию много лет назад, у меня не было ничего, кроме бумажного разговорника. И вот я вхожу в бар и... - Внезапно он замолчал, уставившись на экран поккекона. - Прошу прощения! Тут мне говорят, что я должен немедленно подняться в свой номер.

- Я могу пойти с вами, пока транслятор не загрузится полностью, предложил Цуоши.

- Большое спасибо!

Они вместе вошли в лифт, и Циммерман нажал на кнопку четвертого этажа.

- Так вот, я зашел в этот бар на Роппонджи поздно ночью, потому что очень устал и надеялся перекусить.

- И что?

- Эта женщина... Ну, она слонялась в баре для иностранцев поздней ночью, и была, скажем так, не вполне одета, и совсем не казалась хоть немного лучше, чем выглядит, и...

- Да, я вас понимаю.

- А меню, которое мне дали, было целиком на канджи, или катакане, или романджи, или как это у вас называется, поэтому я достал свой разговорник и попытался расшифровать загадочные идеограммы, однако... - Лифт остановился, двери открылись, и они вышли в холл четвертого этажа. - Словом, кончилось тем, что я ткнул пальцем в первую строчку меню и сказал этой даме...

Циммерман опять замолк, поглядев на экран поккекона.

- Кажется, что-то случилось... Минуточку!

Он внимательно изучил инструкции, вынул из кармана шортов флакон и открутил колпачок. Потом встал на цыпочки и, воздев очень длинную руку, вылил лавровишневый лосьон в вентиляционную решетку, расположенную под самым потолком.

Дело было сделано. Новозеландец аккуратно закрутил колпачок, сунул пустую бутылочку в карман и поглядел на экран покеккона. Нахмурился и как следует встряхнул его, но на экране ничего не изменилось. Очевидно, новый транслятор Цуоши перегрузил слабенькую операционную систему Циммермана, и поккекон безнадежно завис.

Циммерман произнес несколько непонятных английских выражений, потом улыбнулся и с извиняющимся видом развел руками. Кивнув на прощание, он вошел в свой ломер и закрыл дверь.

Японка и ее дюжий американский спутник вышли из лифта. Мужчина оглядел Цуоши твердым взглядом. Женщина достала из сумочки электронную карту и открыла дверь номера, руки ее при этом заметно дрожали.

Поккекон Цуоши зазвонил.

- Уходи отсюда, - сказала машина. - Спустись в вестибюль по лестнице и войди в лифт вместе с рассыльным.

Цуоши поспешно спустился вниз и увидел, как мальчик в униформе закатывает в лифт тележку с багажом взволнованной японки. Он аккуратно протиснулся мимо металлических колес тележки и встал у задней стенки кабины.

- Вам какой этаж, сэр? - спросил мальчик, - Восьмой, - ответил Цуоши наобум.

Рассыльный нажал на кнопки и замер лицом к двери, руки в белых перчатках по швам. Поккекон молча выбросил на экран строчку текста: положи коробочку в голубую дорожную сумку.

Голубая сумка с молнией лежала на самом верху. Ему хватило пары секунд, чтобы приоткрыть молнию, сунуть внутрь манеки-неко и снова закрыть. Мальчик ничего не заметил и выкатил тележку на четвертом этаже. Цуоши вышел на восьмом, чувствуя себя немного глупо. Он побродил по холлу, нашел укромный уголок за автоматом, торгующим прохладительными напитками, и позвонил жене.

- Ну как дела, дорогая?

- Ничего, - ответила жена и улыбнулась. - Ты прекрасно выглядишь! Ну-ка покажи, как тебя подстригли сзади.

Цуоши послушно направил экран поккекона на свой затылок.

- Отличная работа, - заключила жена с глубоким удовлетворением. Надеюсь, ты собираешься домой?

- Гм. В этом отеле творится нечто странное, - сказал Цуоши. - Возможно, я немного задержусь.

Она немного нахмурилась;

- Только не опаздывай к ужину! У нас сегодня бонито.

Цуоши вошел в лифт, чтобы спуститься в вестибюль, но кабина остановилась на четвертом этаже, и в нее ввалился дюжий американец. Из носа у атлета текло, а из глаз струились слезы.

- С вами все в порядке?

- Не понимаю по-японски! - прорычал атлет.

Как только закрылись двери, мобильник американца с треском ожил, испустив отчаянный женский вопль, за которым последовал бурный поток английских слов. Мужчина, громко выругавшись, ударил волосатым кулаком по кнопке "стоп". Кабина со скрежетом остановилась, и зазвенел тревожный звонок.

Атлет раздвинул створки двери голыми руками, вскарабкался на пол четвертого этажа и кинулся назад. Лифт негодующе зажужжал, двери лихорадочно задергались. Цуоши поспешно выбрался из сломанной кабины и секунду колебался, глядя вслед убегающему. Потом вытащил поккекон, загрузил японско-английский транслятор и решительно последовал за ним.

Дверь номера оказалась открытой.

- Эй? - воззвал Цуоши и, не дождавшись ответа, испробовал свой поккекон:

- Могу я чем-нибудь помочь?

Женщина сидела на кровати. Она только что обнаружила коробочку с манеки-неко и с ужасом взирала на крошечного кота.

- Кто вы такой? - спросила она на ломаном японском.

Цуоши наконец сообразил, что это американка японского происхождения. Ему редко приходилось встречать японцев из Америки, но те всегда вызывали у него тревожное чувство. Внешне они выглядели как нормальные люди, но вели себя ужасно эксцентрично.

- Всего лишь друг, который проходил мимо, - ответил он. - Чем могу помочь?

- Хватай его, Митч! - закричала женщина по-английски. Атлет выскочил в холл и ухватил Цуоши за запястья.

Пальцы - будто стальные наручники. Цуоши нажал кнопку тревоги на своем поккеконе.

- Забери у него компьютер, - распорядилась женщина.

Митч выхватил поккекон и бросил его на кровать. Потом сноровисто обыскал пленника и, не найдя оружия, толкнул его в кресло. Женщина снова перешла на японский.

- Ты, сидеть здесь! Не двигаться!

Она приступила к исследованию бумажника Цуоши.

- Прошу прощения? - изумился задержанный, скосив глаза на лежащий на кровати поккекон. Тот исправно посылал сигналы бедствия в Сеть, и по его экрану молчаливо бежали красные тревожные строчки. Женщина заговорила по-английски, и поккекон послушно перевел:

- Митч, немедленно вызови местную полицию.

Атлет разразился громовым чихом, и до Цуоши наконец дошло, что весь номер пропах лавровишней.

- Я не могу вызвать полицию. Я не говорю по-японски, - буркнул Митч и снова отчаянно чихнул.

- О'кей, я сама вызову копов. Надень на парня наручники. А потом спустись вниз и купи себе в аптечке каких-нибудь антигистаминов, ради Христа.

Митч достал из кармана пиджака рулончик пластилитовых наручников и примотал правое запястье Цуоши к изголовью кровати. Из другого кармана он извлек носовой платок, вытер слезы и трубно высморкался.

- По-моему, мне лучше остаться с вами. Кот в багаже.

Значит, сетевым преступникам уже известно, что мы в Японии. Вам грозит опасность.

- Ты, конечно, мой телохранитель, Митч, но в данный момент ни на что не годен.

- Этого не должно было случиться, - с обидой сказал атлет, яростно почесывая шею. - Прежде моя аллергия никогда не мешала работе.

- Запри дверь снаружи, а я подопру ее креслом. Ступай и позаботься о себе.

Митч ушел. Женщина забаррикадировала дверь и связалась с администрацией отеля через прикроватный пасокон.

- Говорит Луиза Хашимото из номера 434, Тут у меня гангстер, информационный преступник. Вызовите токийскую полицию и скажите, чтобы приехали люди из отдела организованной преступности... Что? Да, именно так. И поднимите на ноги всю вашу службу безопасности, здесь может произойти все что угодно. Советую поторопиться.

Она резко прервала контакт. Цуоши взирал на нее в глубоком изумлении.

- Зачем вы это делаете? Что все это означает?

- Итак, ты называешь себя Цуоши Шимизу, - сказала женщина, разглядывая его кредитные карточки. Она села в ногах кровати и уставилась ему в лицо. Ты что-то вроде якудзы, верно?

- По-моему, вы совершаете большую ошибку, - заметил Цуоши.

Луиза сурово нахмурилась.

- Послушайте, мистер Шимизу, вы имеете дело не с каким-нибудь там янки на отдыхе. Я Луиза Хашимото, помощник федерального прокурора из Провиденса, Род-Айленд, США. - Она продемонстрировала ему магнитную идентификационную карточку с золотым официальным гербом.

- Приятно познакомиться с представителем американского правительства, любезно сказал Цуоши, ухитрившись слегка поклониться. - Я бы пожал вам руку, но моя привязана.

- Прекратите изображать святую невинность! Я уже видела вас здесь, на четвертом этаже, и в вестибюле тоже.

Откуда вам известно, что у моего телохранителя жестокая аллергия на лавровишню? Вы наверняка взломали его медицинское досье.

- Кто, я? Какая чушь!

- С тех пор как я напала на след ваших сетевых бандитов, все факты складываются в колоссальный преступный заговор, - сказала она. - Я арестовала компьютерного пирата в Провиденсе. Как выяснилось, он свободно распоряжался мощным сетевым сервером и целой кучей бесплатных поисковых машин с искусственным интеллектом. Мы посадили мерзавца под замок, мы арестовали все его машины, интеллекты, индексаторы, каталоги... И в тот же вечер появились коты!

- Коты?

Луиза кончиками пальцев приподняла манеки-неко, словно бы это был живой электрический угорь.

- Эти маленькие коты, ваше японское вуду. Манекинеко, я не ошибаюсь? Они стали появляться везде, куда бы я ни пошла. Фарфоровый кот в моей сумочке. Три глиняных кота в моем рабочем кабинете. Куча котов во всех витринах антикварных лавок Провиденса. Радио в моем автомобиле принялось мяукать!

- Вы уничтожили часть Сети? - едва проговорил потрясенный Цуоши. - Вы арестовали поисковые машины?

Какой ужас! Как же вы могли совершить такое бесчеловечное деяние?

- Ты имеешь наглость возмущаться? А моя машина, выходит, не в счет? Луиза раздраженно потрясла толстым, неуклюжим американским поккеконом. - Как только я сошла с самолета в Нарита, ПЦА был атакован. Тысячи и тысячи посланий, одно за другим, и все с картинками котов. Я не могу связаться даже с собственным офисом!

Мой ПЦА совершенно бесполезен!

- Что такое ПЦА?

- Персональный Цифровой Ассистент, производство Силиконовой долины.

- С таким имечком... Неудивительно, что наши поккеконы не желают с ним разговаривать.

Луиза сверкнула глазами.

- Да, это так, умник. Давай шути! Дошутишься. Ты уличен в злонамеренной информационной атаке на официального представителя правительства США! - Она перевела дух и осмотрела Цуоши с головы до ног. - А знаешь, Шимизу, ты совсем не похож на итальянских гангстеров и мафиози, с которыми мне приходится иметь дело в Провиденсе.

- Потому что я не гангстер. В жизни своей никому не причинил вреда.

- Да ну? - ухмыльнулась Луиза. - Послушай, приятель, я знаю о людишках твоего сорта гораздо больше, чем ты думаешь. Я давно вас изучаю. У нас, компьютерных копов, есть для вас специальное название... Цифровые панархии! Сегментированные, полицефальные, интегрированные сети влияния! Как насчет БЕСПЛАТНЫХ ТОВАРОВ И УСЛУГ, которые ты все время получаешь? - Она уличающе ткнула в него пальцем. - Разве ты когда-нибудь платишь налоги с этих подарков? Ха! Разве ты декларируешь их как свой доход? А эта бесплатная доставка из зарубежных стран? Домашнее печенье, огурчики, помидорчики! Дармовые ручки, карандаши, старые велосипеды! А как насчет извещений о срочных грошовых распродажах?.. Ты злостный неплательщик налогов, живущий на доходы с незаконных трансакций!

Цуоши озадаченно моргнул.

- Послушайте, я ничего не понимаю в таких вещах. Я просто живу своей жизнью.

- Дело в том, что ваш подарочный экономический хаос подрывает законную, одобренную государством, регулируемую экономику!

- Возможно, все дело в том, - мягко возразил Цуоши, - что наша экономика гораздо лучше вашей.

- Кто это сказал? - фыркнула она. - С какой стати ты так думаешь?

- Потому что мы гораздо счастливее вас. Что может быть плохого в человеческой доброте? Что плохого в подарках? Новогодние подарки... Подарки к празднику весны... К началу учебного года и к его концу... Свадебные подарки... Подарки на день рождения... И юбилейные... Все люди любят подарки.

- Но не так, как вы, японцы. Вы на них просто помешаны.

- Что это за общество, если в нем отрицают добровольные дары? Не считаться с нормальными человеческими чувствами... Да это просто варварство.

- По-твоему, я варвар? - ощетинилась Луиза.

- Не хочу показаться невежливым, - заметил Цуоши, - но вы привязали меня к своей кровати.

Она скрестила руки на груди.

- Еще не то будет, когда тебя заберет полиция.

- Боюсь, нам придется долго ждать, - заметил Цуоши. - В Японии полицейские не торопятся. Мне очень жаль, но в нашей стране гораздо меньше преступлений, чем у вас, и японская полиция немного расслабилась.

Тут зазвонил пасокон, Луиза приняла вызов. Это была жена Цуоши.

- Могу я поговорить с Цуоши Шимизу?

- Я здесь, дорогая! - поспешно воскликнул супруг. - Она меня похитила! И привязала к кровати!

- Привязала к своей кровати? - Глаза его жены стали совсем круглыми. Ну нет, это уже слишком! Я вызываю полицию!

Луиза быстро отключила пасокон.

- Я никого не похищала! Просто задержала до прибытия местной полиции, которая тебя арестует.

- Арестует? А за что, собственно?

Луиза на несколько секунд задумалась.

- За умышленное отравление моего телохранителя путем залива в вентилятор лавровишневой настойки.

- Но в этом нет ничего противозаконного, разве не так?

Пасокон снова зазвонил, и на экране появился ослепительно белый кот с огромными, сияющими, неземными глазами.

- Отпусти его, - распорядился он.

Луиза, взвизгнув, выдернула вилку пасокона из розетки, и через полсекунды весь свет в номере погас.

- Инфраструктурная атака! - еще громче завизжала она и быстро залезла под кровать. В комнате было темно и очень тихо. Кондиционер тоже отключился.

- Думаю, вы можете выйти, - сказал наконец Цуоши. - Это всего лишь короткое замыкание.

- Это не замыкание, - упрямо пробормотала Луиза.

Она медленно выползла из-под кровати и села на матрас.

Странным образом в темноте у них возникли почти товарищеские чувства.

- Я очень хорошо знаю, что это такое, - тихо сказала женщина. - Меня атакуют. Не было ни минуты покоя с тех пор, как я арестовала тот сегмент Сети. Со мной постоянно что-то случается. Куча неприятностей. Но ничего нельзя доказать - ни малейшего свидетельства, которое можно предъявить суду. - Она тяжело вздохнула. - Если я сажусь на стул, кто-то уже оставил на сиденье жевательную резинку. Мне приносят бесплатную пиццу, и всегда с такой начинкой, какую я терпеть не могу. Маленькие дети плюют в мою сторону на улице, старухи в инвалидных колясках преграждают дорогу, когда я тороплюсь.

В ванной внезапно включился душ, сам по себе. Луиза вздрогнула, но ничего не сказала. Постепенно темная, душная комната стала наполняться горячим паром.

- В туалетах не спускается вода, - всхлипнула женщина. - Мои письма теряют на почте. Если я прохожу мимо автомобиля, срабатывает противоугонная система, и все окружающие начинают пялиться на меня. Мелочи, всегда только мелочи, но они никогда не прекращаются. Я столкнулась с чем-то ужасно большим и очень-очень терпеливым, и оно все про меня знает. Оно распоряжается миллионами рук и ног. И все эти руки и ноги принадлежат людям!

В холле послышался какой-то шум, отдаленные голоса, бессвязные крики. Внезапно кресло полетело на пол, и дверь с треском распахнулась. В комнату, споткнувшись на пороге, влетел Митч, теряя черные очки, и растянулся на полу.

Следом ввалились два охранника из отеля и набросились на него. Митч, невнятно ругаясь, энергично отбивался руками и ногами, в драке оба охранника потеряли фуражки.

Наконец один из них крепко ухватил противника за ноги, а другой, крякнув, успокоил его резиновой дубинкой.

Пыхтя и отдуваясь, они вытащили телохранителя в коридор. Темная комната настолько наполнилась паром, что в спешке стражи порядка даже не заметили Цуоши с Луизой. Женщина уставилась на сломанную дверь.

- Бог ты мой, почему? Что он им сделал?

Цуоши в замешательстве поскреб в затылке:

- Должно быть, небольшое взаимонепонимание?

- Бедный Митч! В аэропорту у него отобрали оружие. С его паспортом была бездна технических проблем. С тех пор как Митч связался со мной, ему ни в чем не было удачи...

Тут кто-то громко постучал в окно. Луиза съежилась в ужасе, но взяла себя в руки и мужественно раздвинула глухие портьеры. Комнату залил яркий солнечный свет.

За окном висела люлька, спущенная с крыши отеля.

Два мойщика окон в серых форменных комбинезонах весело помахали руками, складывая пальцы кошачьей лапкой. С ними был еще один человек, оказавшийся старшим братом Цуоши.

Один из мойщиков открыл окно универсальным ключом, и брат неловко забрался в комнату. Выпрямившись, он аккуратно одернул костюм и поправил галстук.

- Это мой брат, - представил его Цуоши.

- Что вы здесь делаете? - холодно осведомилась Луиза.

- Ну, в ситуациях с заложниками всегда приглашают родственников, охотно разъяснил тот. - Полиция доставила меня на вертолете прямо на крышу отеля. - Он с интересом осмотрел Луизу с ног до головы. - Мисс Хашимото, у вас едва осталось время на побег.

- Что?!

- Взгляните на улицу, - сказал брат. - Видите их?

Люди толпами прибывают со всех концов города. Продавцы лапши с самоходными ларьками, рассыльные велосипедисты, мотокурьеры, почтальоны на пикапах, подростки на скейтбордах...

- О нет! - громко взвизгнула Луиза, взглянув в окно. - Ужасная, неуправляемая толпа! Они меня окружили! Я пропала!

- Пока еще нет, - сказал брат. - В окно и на платформу. У вас есть шанс, Луиза, не упустите его. Я знаю одно местечко в горах, священное место, где нет компьютеров, телефонов и прочего безобразия. Подлинный рай для таких, как вы и я...

Луиза с надеждой вцепилась в пиджак бизнесмена.

- Могу ли я вам доверять?

- Посмотрите мне в глаза. Разве вы не видите? Да, вы можете мне довериться, Луиза, - кивнул он, - ведь у нас так много общего.

Они решительно вылезли в окно. Луиза крепко ухватилась за руку старшего брата Цуоши, ветер развевал ее темные волосы. Люлька со скрипом пошла наверх и пропала из виду.

Цуоши встал из кресла и протянул левую руку. Кончиками пальцев ему удалось подцепить свой поккекон. Он подтащил его поближе, схватил и прижал к груди. Потом снова сел в кресло и принялся терпеливо ждать, когда кто-нибудь придет сюда, чтобы вернуть ему свободу.