"Талисманы Шаннары" - читать интересную книгу автора (Брукс Терри)

Глава 22

После этой фразы они молча замерли на скамье, по-прежнему соприкасаясь плечами, уставясь во тьму. Несколько раз Моргай порывался встать и отойти от Мэтти, но боялся, что девушка не правильно поймет его, и продолжал сидеть рядом с ней. Внезапно тишину внутреннего дворика грубо разорвали донесшиеся издали раскаты хохота, режущие слух, как ножом полоснувшие по натянутым нервам. Морган не знал, сколько прошло времени. Он понимал, ему нужно что-то сказать, загладить мрачное впечатление от ее слов, но не знал, как это сделать.

Вдалеке завыла собака, длинное дребезжащее стаккато отзвенело и замерло в ночной тиши.

— Тебе не по душе, что я убила его, — нарушила молчание Мэтти. Слова ее прозвучали не вопросом, а утверждением.

— Да, это так.

— Ты думаешь, надо было поступить иначе?

— Да. — Горцу не хотелось признаваться в этом. Ему не нравилось то, что он говорил, но он не мог ничего изменить.

— А что бы сделал ты?

— Не знаю.

Положив руки ему на плечи, девушка повернула его лицом к себе. В глазах ее сверкали голубые искры.

— Погляди на меня. — Морган повиновался. — Ты поступил бы точно так же.

Он кивнул, но без всякой убежденности:

— Поступил бы, потому что, подумав, понял бы — иного выхода нет. Этот человек знал, кто я. Знал, зачем я пришла. Это точно. Если бы я оставила его в живых, даже связав и оттащив куда-нибудь подальше, он все равно мог бы сбежать. Или бы его нашли. Или случилось бы что-нибудь еще. А тогда и нам конец. Конец твоим планам, какими бы они ни были. К тому же мне ведь придется возвращаться в Варфлит. И, увидев меня там, он сразу узнал бы. Понимаешь?

Горец снова кивнул:

— Да.

— Но тебе это все равно не нравится. — Ее срывающийся низкий голос перешел в шепот.

Она покачала головой, черные волосы заблестели под звездным светом. В словах ее безошибочно угадывалась печаль. — Мне тоже, Морган.

Но я давно знаю, что, если хочешь выжить, приходится совершать множество поступков, которые тебе не нравятся. И ничего с этим не поделать. У меня давно нет ни родного дома, ни семьи, ни страны — ничего и никого, мне не на кого опереться.

Внезапно устыдившись, он перебил ее:

— Я знаю.

Она покачала головой:

— Нет, не знаешь.

— Знаю. То, что ты сделала, было необходимо, мне не в чем винить тебя. Наверное, мне чужда сама эта мысль. Я совсем по-другому думал о тебе, совсем по-другому.

Девушка печально улыбнулась:

— Это оттого, что ты не знаешь меня по-настоящему, Морган. Ты видел меня только в харчевне, совсем недолго, такой я для тебя и осталась. Но я убивала людей и прежде. Я убивала их в схватке лицом к лицу и из-за угла. Чтобы выжить. — В глазах ее блестели слезы. — Если ты не понимаешь этого…

Мэтти прервалась на полуслове, закусила губу, резко вскочила и отошла. Горец не пытался остановить ее. Он видел, как она перешла на противоположную сторону двора и уселась в глубокой тени на камнях, откинувшись к стене.

Там и осталась, неподвижно замерев во тьме.

Шло время. Веки Моргана отяжелели. Он не спал с прошлой ночи, да и тогда лишь дремал урывками. Скоро рассвет, а он будет совершенно без сил. К тому же не представляет, как освободить Падишара, — даже не обдумывал все обстоятельства дела. Ни замыслов, ни надежды!

Наконец он расстелил плащ на полу под навесом, бросил в изголовье тряпье, что они втроем принесли, и улегся. Попытался подумать о Падишаре, но сразу же уснул.

Среди ночи он проснулся от какого-то движения рядом: сбоку от него устроилась Мэтти Ро, плотно прижавшись к нему всем телом. Тонкая рука обняла его и нащупала его руку.

Так они и провели вместе остаток ночи.

Разбудило Моргана прикосновение Дамсон к его плечу. Неясные проблески рассвета, слабые серебристые полосы на стенах, окружавших двор, возвещали близкий приход дня. Морган зажмурился, отгоняя сон, и неожиданно понял, кто притулился рядом с ним. Он все еще обнимал Мэтти и теперь легонько потряс ее, чтобы разбудить. Закоченев за ночь, они еле поднялись на ноги, держась друг за друга.

— Наши здесь, — просто сказала Дамсон. Глаза ее выдавали, что она подумала, застав их рядом. Девушка пальцем показала через плечо. — Крот спрятал их в подвале, неподалеку отсюда.

Он нашел меня ночью, едва я вышла из дворика, помог пробраться по туннелям, и мы вместе привели Кхандоса и всех остальных. Мы готовы. Вы нашли Падишара?

Полностью проснувшись, Морган кивнул.

— Мэтти нашла. — Он обернулся, взглянув на тонкое личико. — Мне бы ни за что это не удалось, теперь я понимаю.

Дамсон признательно улыбнулась высокой девушке и сжала в своих руках ее узкие ладони.

— Спасибо тебе, Мэтти. Я так боялась, что мы проделали все понапрасну.

Ярко-синие глаза Мэтти вспыхнули, как драгоценный камень.

— Не стоит пока благодарить. Нам нужно освободить Падишара. Его держат в клетках сторожки, у Преисподней.

Дамсон стиснула зубы:

— Конечно. Они должны были поместить его туда, куда же еще? — Она резко повернулась. — Морган, каким образом мы…

— Надо поторопиться, — перебил он ее на полуслове. — Я все расскажу, когда мы встретимся с остальными.

«Если к тому времени что-нибудь придумаю», — добавил он про себя. Но где-то в подсознании уже вызревал замысел, неожиданно сверкнувший внезапным озарением. Горец набросил плащ, и, покинув пыльный двор, они втроем прошли через дом и снова оказались на улице.

Тихо и пустынно. Черный закоулок вился среди зданий, теряясь в переплетениях перекрестков и убогих задворков. Заговорщики быстро двинулись вперед, скользя вдоль каменных стен, сливаясь с собственными тенями, скрываясь в сумраке умирающей ночи. Морган лихорадочно обдумывал предстоящую операцию, разные варианты, взвешивая различные возможности, оценивая ситуацию. «Падишара собираются казнить в полдень. Он должен быть повешен перед городскими воротами. Для этого врагам придется доставить его из сторожки у Преисподней к наружной стене. Как они осуществят это? Повезут по Тирзисской дороге, широкой и насквозь просматриваемой? Пойдет ли он своими ногами? Нет, это слишком медленно. Тогда на лошади или на телеге? Да, его поставят на телегу, чтобы всякий мог его видеть…»

Они повернули в переулок между двумя домами, упирающийся в глухую стену: тупик! Но в стене открылась дверь, куда они и вошли. Внутри было темно, но друзья ощупью добрались до противоположной двери, из-за которой пробивался свет. Там, взъерошив черную бороду, стоял Кхандос с мечом в руке. Он свирепо вглядывался в темноту, напрягшись и приготовившись к действию. Но, увидев вошедших, повстанец радостно заулыбался и повел их по лестнице в подвал, где ждали остальные.

Последовал взрыв радостных криков и приветствий, а затем — рукопожатия, уверения в готовности к бою. У маленького отряда из двадцати четырех человек целая ночь практически ушла на то, чтобы пробраться по подземным переходам в Тирзис, однако бойцы выглядели свежими и бодрыми, а в глазах их светилась решимость. Кхандос вручил Моргану меч Ли, и тот закинул оружие за спину. Он был так же возбужден, как и все остальные.

Горец поискал глазами Крота, но не заметил его. На вопрос, где же их маленький проводник, Дамсон ответила, что он стоит на страже.

— Мне надо, чтобы он нарисовал мне туннели, проходящие под улицами, — объяснил Морган. — А для этого ты должна набросать план города.

— У тебя есть идея, горец? — осведомился Кхандос, придвигаясь поближе.

«Хороший вопрос», — подумал Морган.

— Да, — ответил он, от всей души надеясь, что его идея осуществима.

В тесном кругу собеседников он рассказал о своем замысле.

Наступил серый гнетущий рассвет. К окраинам Каллахорна приближалась гроза, свинцовые тучи волокли свои черные тени на восток к Ранну. Когда горожане Тирзиса, проснувшись, вновь обратились к своим будничным трудам и заботам, их встретило душное и безветренное утро, в воздухе висела пыль, пахло городской свалкой. Люди поглядывали на небо, надеясь, что долгожданный дождь принесет им хоть толику облегчения.

По мере того как близился полдень, волнение перед казнью Падишара Крила росло. Народ в ожидании толпился перед воротами, раздраженный и утомленный долгим зноем и жаждущий хоть какого-нибудь развлечения. Повсюду закрывались лавки, торговцы убирали товары с лотков, а ремесленники бросали работу, у всех было почти праздничное настроение. Сбежались бродячие клоуны и акробаты, продавцы сластей и напитков, шуты и разносчики, но на каждом углу Тирзисской дороги, выстроившись от внешней до внутренней городской стены, стояли кордоны солдат Федерации в черно-алых мундирах. К полудню потемнело, грозовые тучи затянули небосвод, заморосил дождь.

Народный парк в центре города был пуст и безлюден. Ветер, предвещавший близкую бурю, шуршал в листве деревьев и развевал знамена у входа в сторожку. Появилась повозка, запряженная лошадьми и плотно окруженная гвардейцами Федерации. Деревянное днище ее было скрыто брезентом, туго натянутым на металлические обручи, а колеса и боковины — обиты железом. Взмыленные кони резво переступали, звонко цокая копытами, по лицам солдат катились ручейки пота. Глаза их обшаривали заросли деревьев и тропинки парка, окружавшие Преисподнюю стены и тенистый кустарник.

Тускло поблескивали наконечники пик и алебард. Говорили тихо и приглушенно, словно боясь, что их могут услышать.

Двери сторожки распахнулись, и группа солдат выволокла оттуда на веревке Падишара Крила. Руки предводителя свободнорожденных были крепко связаны за спиной, во рту — кляп.

Он шел прихрамывая, пошатываясь от боли и слабости. На лице его запеклась кровь, тело было покрыто ссадинами и кровоподтеками.

Но, несмотря на очевидные страдания, он гордо вскинул голову, пронзая своих мучителей твердым, ненавидящим взором. Немногие из них посмели встретиться с ним глазами, большинство отворачивались, поглядывая украдкой и искоса. Пленника подвели к фургону и втолкнули внутрь. Брезент был опущен на место, фургон развернулся, солдаты выстроились по обе его стороны. Все было готово, и процессия медленно двинулась к месту казни.

На то, чтобы выехать из парка, ушло изрядное количество времени: лошадей вели под уздцы, солдаты плотным строем окружили повозку.

Их было более пятидесяти, сильные и хорошо вооруженные, они направились между деревьями к Тирзисской дороге. Те немногие, кто попался им навстречу, были мгновенно отброшены в сторону, и фургон медленно вкатился в город. Во всех окнах торчали головы любопытных. Солдаты перестроились, несколько отделений двинулись вперед: обшаривать дверные проемы и ниши, осматривать боковые улицы и аллеи, предупреждая опасность. Дождь усилился, тяжелые струи разбивались о камни мостовой, по темной поверхности мгновенно образовавшихся луж пошли пузыри. Вдалеке грохотал гром, долгие глухие раскаты его эхом отражались от городских стен. И тут хлынул настоящий ливень, да такой, что разобраться в происходящем вокруг сделалось решительно невозможным.

Когда фургон достиг перекрестка, где на Тирзисскую дорогу выходили боковые улицы, неожиданно выскочила какая-то женщина. Она истерически вопила, призывая солдат остановиться. Одежда ее была в беспорядке, по лицу катились слезы. Так, значит, они везут главаря разбойников, это правда? Они собираются повесить его, ведь собираются же? Отлично, мстительно кричала она, ведь на его совести смерть ее мужа и сына и славных парней, сражавшихся на стороне Федерации. Она хочет видеть, как его вздернут. Она хочет своими глазами убедиться, что он умрет.

Мерный ход процессии нарушился, фургон остановился, поскольку часть толпы, возбужденная яростными воплями женщины, подхватила ее призыв. «Повесить главаря разбойников!» — свирепо кричали они. Оборванцы рвались к повозке, потрясая кулаками и бешено жестикулируя. Солдаты копьями и пиками сдерживали их натиск, а дежурный офицер приказал сброду разойтись.

Никто не заметил, как тихо соскользнула решетка с люка под фургоном, ничей взор не обнаружил, как из темноты под ней одна за другой появились неясные фигуры.

«Вздернуть его здесь и сейчас!» — вопила толпа, продолжая наступать на ряды солдат. Офицер Федерации обнажил меч и гневно приказал охранникам расчистить дорогу.

Но тут неожиданно со всех сторон повыскакивали люди, притаившиеся под фургоном; часть их ринулась к передней части повозки, часть — к бокам. Возничий и офицер были стащены с козел, многие солдаты упали с проломленными головами и остались лежать на мостовой в лужах крови. Охранники, окружавшие фургон, инстинктивно обернулись, и в то же мгновение половина из них рухнула, сраженная кинжалами переодетых свободнорожденных, составлявших ядро наседавшей толпы. Поднялся вой и крик, солдаты метались из стороны в сторону, стараясь вытащить оружие.

На месте возницы фургона появился Морган Ли, схватил поводья и гикнул на лошадей. Обезумевшие лошади рванулись вперед. Солдаты кинулись на горца, стараясь остановить его, но рядом с ним мгновенно возникла Мэтти Ро, ее быстрый и смертоносный клинок отразил натиск врагов. Повозка смяла передний край конвоя, лошади сбили копытами нескольких солдат, а еще .больше их угодило под колеса фургона. Натянув поводья, Морган повернул на боковую улицу. Позади продолжалась схватка, бойцы вцеплялись друг в друга, пуская в ход оружие. Конвой федератов был истреблен на корню, уцелела лишь горстка солдат, пробившихся к дому, в дверь которого они и стали ломиться.

Дамсон Ри, перестав изображать убитую горем вдову, догнала фургон. Ухватившись за заднюю поперечину, она вспрыгнула наверх. Следом бежали и остальные свободнорожденные, быстро сокращавшие расстояние между собой и фургоном. На краткий миг показалось, что план Моргана увенчался успехом. Но тут в тени, на обочине дороги, что-то шевельнулось; отвлеченный этим движением, Морган повел голову, фургон попал колесом в выбоину, полную воды, ось треснула, колеса отлетели в стороны, а постромки лопнули. Фургон угрожающе накренился, а в следующее мгновение тяжело рухнул, вывалив на мостовую всех, кто в нем находился.

Морган, Дамсон и Мэтти Ро, измазанные в грязи и оглушенные, с трудом поднялись на ноги. Фургон разлетелся на части, брезент был разодран, испуганная упряжка исчезла вдалеке.

Из-под обломков выполз Кхандос, таща за собой Падишара. Предводителю разбойников уже ухитрились развязать руки и вытащить кляп. Он пытался встать на ноги, глаза его горели огнем.

— Не останавливайтесь! — задыхаясь, прохрипел он. — Продолжайте двигаться!

Подоспели к месту происшествия остальные свободнорожденные, в разорванных и запятнанных кровью одеждах. Их стало меньше, многие получили ранения. Сзади раздавались вопли врагов, и свежее подкрепление федератов уже спешило на площадь.

— Скорее! Сюда! — повелительно крикнула Дамсон и побежала вперед.

Заговорщики помчались следом за ней по грязной улице, по закоулкам, среди темных потоков воды. Воздух стал холоднее, от раскаленных камней поднимался туман, и на расстоянии более двадцати футов все тонуло в испарениях.

Из переулков появились новые солдаты Федерации с мечами наготове. Свободнорожденные встретили их лицом к лицу и отбросили, расчищая дорогу силой оружия. Мэтти Ро, быстрая как кошка, сражалась в передних рядах. Каждый ее удар был смертелен. Кхандос и Морган бились по обе стороны от Падишара, который, хотя и пытался вступить в бой, был еще слишком слаб, чтобы защищаться самостоятельно. Он сдавал на глазах, и под конец Кхандосу пришлось подхватить его на руки и унести.

Беглецы добрались до моста, пересекавшего русло высохшей реки, и устало поплелись по нему. Лишившись фургона, они довольно быстро начали выдыхаться. Почти половина тех, кто пробрался в город, чтобы освободить Падишара, были мертвы. А некоторые так тяжело ранены, что более не могли сражаться. Весть о побеге уже успела облететь весь город, и примчавшиеся от городских ворот солдаты вступили в бой с заговорщиками. Маленький отряд доблестно пытался прорваться, но силы были не на их стороне. Еще немного, и подоспеет столько солдат, что с ними уже не справиться. Даже туман и дождь не помогут свободнорожденным.

Из тумана вылетела группа всадников, да так стремительно, что скрыться от них не было никакой возможности. Морган увидел, как Мэтти метнулась в сторону, и попытался последовать ее примеру. Но всадники в мгновение ока догнали свободнорожденных. В наступившей суматохе лошади спотыкались и падали вместе с седоками. Над образовавшейся кучей слышались крики и проклятия. Кхандос скрылся из виду, погребенный свалившейся на него грудой тел. Падишар отлетел в сторону и упал на колени. Морган поднялся и в полном одиночестве стоял посредине моста, рубя мечом всех, до кого мог дотянуться. Он издавал фамильный боевой клич «Ли, Ли!», черпая в нем новые силы и надеясь собрать вокруг себя всех, кто еще оставался на ногах.

На мгновение ему показалось, что все кончено, они потерпели поражение.

Затем снова появился Кхандос, ужасный и окровавленный, разбрасывающий федератов, словно солому. Он устремился к повисшему на перилах моста Падишару и рывком поднял вожака свободнорожденных. Откуда-то спереди доносился голос Дамсон, призывающей всех следовать за ней. Тут показалась Мэтти Ро, она бросилась на единственного оставшегося в живых солдата Федерации, одним ударом заколола его и побежала на зов Дамсон. Морган и свободнорожденные мчались за ней, скользя по мокрым от дождя и пролитой крови каменным плитам моста.

Дамсон стояла в открытых дверях огромного склада и жестом призывала их поторопиться.

Задыхаясь, они ринулись к ней. Сзади раздавались звуки погони: шлепанье по грязи солдатских сапог, звон оружия о доспехи, проклятия и крики ярости. Беглецы последним рывком достигли укрытия, и Дамсон захлопнула и заперла за ними дверь. Из люка в темноте дальней части помещения высунулась голова Крота и мгновенно скрылась снова.

— Вниз, в туннели! — приказала Дамсон, показывая на люк. — Живей!

Свободнорожденные поспешили повиноваться. Те, кто еще сохранил силы, поддерживали раненых. Первым шел Кхандос, то ли неся на руках, то ли волоча по земле Падишара Крила.

Он скрылся из виду.

Крики преследователей раздавались под дверями склада, копья и пики, круша и расщепляя доски, ударили в дверное полотно. Уже наполовину скрывшись в туннеле, Морган остановился и повернулся назад: Мэтти Ро с мечом наготове одна стояла перед рушащейся дверью.

— Мэтти! — окликнул он.

Последний из свободнорожденных скользнул в люк. Топоры разбили засов, запирающий вход на склад, и тяжелые двери поддались. Мэтти Ро медленно отступала от двери; она выглядела хрупкой и беззащитной, но держалась так, словно была сделана из стали.

— Мэтти! — снова заорал Морган и помчался к ней.

Схватив девушку за руку, он поволок ее к спуску в туннель. В этот момент двери рухнули, и солдаты Федерации хлынули в помещение. Впереди бежали Ищейки, в плащах с капюшонами, на их мундирах блестело изображение волчьей головы. При виде добычи они ликующе завопили. Стоя перед люком, Морган повернулся навстречу врагам. Спускаться поздно: как только он повернется к ним спиной, они зарубят его, а потом доберутся и до остальных. Если же он останется, то сможет сдержать их напор и позволит сообщникам выиграть несколько драгоценных секунд. Мэтти Ро пристроилась возле его локтя. Он подумал, не приказать ли ей спуститься, но беглый взгляд на лицо девушки сказал ему, что это будет напрасной тратой времени.

На них напали сразу с трех сторон, но Морган и девушка отбивались с яростью, порожденной отчаянием, и заставили врагов отступить.

Меч Ли, встретившись с натиском Ищеек, вспыхнул голубым пламенем, разбивая защиту порождений Тьмы и обращая черных тварей в пепел.

Многие солдаты Федерации, увидев, что происходит, повернулись и со сдавленными вскриками и ругательствами обратились в бегство. При первом намеке на слабость в рядах врагов Мэтти Ро перешла в наступление. Ее узкий меч замелькал так быстро, что его едва было возможно разглядеть, движения девушки были быстры и точны, она всем телом следовала за выпадами тслинка. Морган наступал рядом с ней, стараясь при этом прикрывать ее со спины. Неожиданный прилив магической силы, перетекавшей из талисмана Ли в его тело, подбодрил Моргана.

Он снова издал боевой клич «Ли! Ли!» и бросился на врагов. Ищейки погибли сразу же, а за ними следом и солдаты, мечтавшие выбраться со склада живыми и калечившие друг друга в отчаянных попытках спастись. Рядом закричала в пылу битвы и Мэтти Ро, ее пронзительный визг перекрыл вопли, испускаемые ранеными "и умирающими. На сердце Моргана снова стало легко, он освободился от всех тревог, забот и желаний — от всего, кроме магического пламени.

Атака федератов окончательно захлебнулась, последние из оставшихся в живых выбежали из дверей склада. В магическом угаре Морган обернулся — меч Ли исходил струями огня. Размахнувшись талисманом, словно серпом, горец рубанул по балкам, поддерживающим потолок строения, и рассек их так глубоко, что все здание содрогнулось.

— Довольно! — закричала Мэтти, ловя его за руку и увлекая за собой.

Он еще пытался бороться с ней, но потом опомнился и уступил. Вдвоем они подбежали к люку и оказались в безопасности в тот самый миг, когда крыша с шумом рухнула, похоронив под обломками бывший склад.

Морган и девушка мчались сквозь тьму туннеля, не рассуждая и не обращая внимания, куда бегут. Впереди мерцал слабый манящий огонек, и они отчаянно стремились догнать его.

Странная опустошенность Моргана после того, как чудесная сила меча начала рассеиваться, отверзла в нем бездну, которая все увеличивалась, переходя в знакомое ощущение жестокого отчаяния. Юноша боролся с этим чувством, твердя себе, что нельзя разрешать чужой силе править им, как это только что произошло, призывая на помощь примеры Пара, Уолкера и Оживляющей, чтобы подкрепить свою решимость. Он потянулся к Мэтти и поймал ее за руку. Пальцы девушки крепко сжали его ладонь, она словно почувствовала его страх. И не отпускала его.

«Не дай мне поддаться ей, — молил горец. — Не дай мне упасть».

Горло ему заложило, от влажной духоты он закашлялся, стараясь восстановить дыхание.

Усталость навалилась тяжким грузом, сковывая руки и ноги. Пятнышко света, к которому они бежали, становилось все ярче. Прерывистое хриплое дыхание Мэтти заглушало топот их башмаков по камням. В ушах Моргана стучала кровь.

Наконец они добежали до источника света — яркой полосы под водосточной решеткой, выходящей на одну из улиц города. Сквозь отверстие падали каскады дождя, образуя серебряную завесу, а в небесах грохотал гром. Мэтти привалилась к стене и сползла по ней вниз, потянув своего спутника за собой. Они сидели вдвоем, прислонившись спинами к холодному камню, и пытались отдышаться.

Девушка повернулась к горцу, глядя на него широко распахнутыми шальными глазами, ее лицо, обычно похожее на лицо бесприютного ребенка, теперь сияло. Казалось, она вот-вот завопит от восторга: словно бы Мэтти нашла нечто такое, что считала безвозвратно потерянным.

— Потрясающе! — выдохнула она и засмеялась, как дитя.

Увидев отразившееся на лице Моргана изумление, она молниеносно наклонилась вперед и крепко поцеловала его в губы, обвив за шею обеими руками.

Отпустив юношу, она снова засмеялась и заставила его встать:

— Пойдем, надо догнать остальных! Идем, Морган Ли! Побежали!

Молодые люди снова помчались вниз по коридору, преследуемые во тьме доносящимися сзади раскатами грома. Но их порыв довольно быстро угас, и, не успев убежать далеко, они перешли на шаг. Глаза их освоились во мраке, так что теперь они стали замечать шныряющих вокруг крыс. Через водосточные решетки бурным потоком низвергался дождь, и скоро беглецы шли уже по щиколотку в воде. Морган и Мэтти брели от колодца к колодцу, прислушиваясь, не раздадутся ли звуки возможной погони или голоса тех, кого они искали. С улиц до них доносились крики и шум, цокот лошадиных подков, громыхание телег и топот кованых сапог. Город кишел охотящимися за беглецами солдатами, но пока они рыскали лишь на земле.

Дамсон и свободнорожденных не было слышно.

Через некоторое время беглецы вышли к разветвлению туннеля, и надо было выбирать, куда повернуть. Как Морган ни старался, ему не удавалось обнаружить ничего, что помогло бы решить эту проблему. Текущая по дну туннеля вода смыла все следы. Беглецы бок о бок медленно побрели наугад. Мэтти Ро вцепилась в руку Моргана, словно боясь во тьме потерять его. Расстояние между решетками стало удлиняться, пока наконец не стемнело настолько, что они едва могли что-либо разглядеть.

— Кажется, мы свернули не туда, — тихо и раздосадованно промолвил Морган.

Они вернулись назад и заново попытали счастья. Новый коридор круто повернул сначала в одну сторону, потом в другую, а чуть позже расстояние между решетками снова стало увеличиваться, а свет — тускнеть. Беглецы нашли воткнутый в стену обгоревший факел и ухитрились зажечь его с помощью кусочка ткани и огнива, отыскавшегося у Мэтти. На то, чтобы высечь искру в такой сырости, ушло немало времени, и, когда факел наконец разгорелся, Мэтти и Морган услышали, как кто-то пробирается к ним по залитым водой коридорам.

— Они подкопались под завал или нашли другой выход, — прошептала Мэтти, лукаво улыбаясь спутнику. — Но нас они не догонят, а если догонят, то пожалеют об этом. Идем!

Молодые люди углубились в туннель. Проход становился все уже и уже. Постепенно решетки вовсе исчезли, и единственным источником света остался факел. Шли часы, и стало ясно, что беглецы безнадежно заблудились. Ни один из них не произнес этого вслух, но оба прекрасно понимали это. Существовала, конечно, вероятность, что им удастся отыскать дорогу, но Морган не принимал всерьез подобной ерунды. Даже Дамсон, которая долго жила в этом городе и часто спускалась в туннели, знала, что без Крота ей не одолеть лабиринта. Что же стало с ней и с остальными свободнорожденными, гадал горец. И не сочли ли друзья, что он и Мэтти погибли?

Им посчастливилось найти еще один факел, лучше сохранившийся, и они прихватили его про запас. Когда покрытая смолой головка первого факела догорела, засветили запасной и продолжили путь. Подземный лабиринт завел молодых людей далеко в глубь утеса, где не было и следов бушевавшей наверху грозы. Звуки погони давно стихли, в тишине беглецы слышали только собственное дыхание и шорох своих шагов. Морган попытался было придерживаться одного направления, но туннели так часто пересекались или поворачивали назад, что вскоре он "сдался. Время шло, неизвестно, сколько часов миновало, горец и девушка ощутили голод и жажду, но ни еды, ни питья у них не было.

Наконец Морган остановился и повернулся к Мэтти.

— Так мы никуда не придем. Нужно попытаться найти верную дорогу. Давай вернемся.

Может, нам удастся ночью выбраться в город, а завтра проскользнуть через ворота.

Это была слабая надежда — ведь федераты искали их повсюду! — но, во всяком случае, она все же лучше, чем безнадежные блуждания в кромешной тьме. Наверное, наступила ночь. На память Моргану пришли рассказы Дамсон о порождениях Тьмы, водящихся в туннелях неподалеку от Преисподней. А что если беглецы забрели в один из них? Оставаться внизу слишком опасно.

Освещая дорогу медленно догорающим факелом, они начали пробираться обратно, к поверхности утеса, придерживаясь тех переходов, что вели наверх. Они знали, что время на исходе: если им не удастся вскоре выйти в город" то факел погаснет и они останутся в темноте.

Им постоянно слышались вдалеке неясные звуки, человеческие шаги по лужам и грязи, перешептывания. Охота на них была в полном разгаре.

Прошло довольно долгое время, прежде чем они снова достигли верхнего уровня и уловили вечерние отблески, проникавшие сквозь уличные решетки. Свет уже угасал, на смену ливню пришла мелкая противная изморось. Город казался пустым и безмолвным. Путники брели, пока не наткнулись на ведущую вверх лестницу. Морган глубоко вздохнул и вскарабкался по ней. Выглянув в просвет между прутьями, он разглядел во мраке стоящих над ним солдат Федерации, насупленных и безмолвных. Он бесшумно соскользнул вниз, и они продолжали свое бдение.

Факел догорел, на землю опустилась ночь, а небеса заволокла непроглядная пелена туч, так что в подземелье не проникало никакого света.

Звуки преследования замолкли вдали, на смену им пришло суетливое шебуршание крыс и звон капающей воды. Все решетки, проверенные горцем и девушкой, оказались под наблюдением. Беглецы продолжали двигаться, потому что больше делать было нечего. Они боялись остановиться — потом будет трудно заставить себя снова встать.

Морган уже готов был впасть в отчаяние, когда прямо перед ним сверкнули чьи-то глаза.

Кошачьи глаза? Они сверкнули во мгле и тут же снова исчезли.

Морган немедленно остановился.

— Ты заметила? — шепнул он Мэтти Ро.

Он скорее почувствовал, чем увидел, ее ответный кивок. Долгое время они стояли, застыв на одном месте. Глаза явно принадлежали не крысе.

Раздался тихий плеск потревоженной воды.

— Морган, — негромко позвал кто-то. — Это ты?

Голос Дамсон! Морган откликнулся, и мгновением позже она обняла его, а потом Мэтти, твердя, что ищет их уже много часов, облазила все туннели из конца в конец, пытаясь напасть на их след.

— Одна? — недоверчиво осведомился Морган. От радости, что Дамсон жива, он вел себя почти легкомысленно. — У тебя не найдется чего-нибудь съестного и воды?

Вытащив из мешка за спиной флягу с элем, хлеб и сыр, девушка протянула их друзьям.

— Мне помог Крот, — объяснила она шепотом. — Когда вы обрушили крышу склада, то с ней обвалилась и часть туннеля. Наверно, вы даже не заметили этого. Во всяком случае нас отрезало от вас, и вы помчались по неверному пути. — Она откинула назад непокорные пряди волос и вздохнула. — Сперва надо было вывести Падишара и остальных. Когда же они очутились в безопасности, мы с Кротом отправились за вами.

Во тьме неподалеку мигнули и зажглись яркие глазки Крота. Морган был ошарашен.

— Но как вы отыскали нас? Мы ведь совершенно заблудились, Дамсон. Как вы умудрились?..

— Вы оставляли след, — объяснила она, сжимая его руку, чтобы успокоить.

— След? Но вода смыла все следы!

Девушка старалась сдержать улыбку, но все-таки улыбнулась.

— Не на земле, Морган, в воздухе. — Он в недоумении потряс головой. — Крот! — окликнула Дамсон. — Скажи ему.

Мохнатая мордочка Крота поднялась к свету.

Он полусонно щурился, а длинный нос его слегка подергивался.

— Пахнешь ты очень сильно, — заявил он, с фырканьем принюхиваясь к горцу. — На все туннели. Милая Дамсон права. Вас было очень легко выследить.

Моргал остолбенел. За спиной у себя он услышал сдавленный смешок Мэтти и густо покраснел.

Они отдыхали ровно столько времени, сколько потребовалось на еду, а затем снова двинулись по туннелям. Но на этот раз их проводником был Крот. Путь, по которому они шагали, был гладкий и удобный, навстречу им не попадались ни солдаты Федерации, ни порождения Тьмы. Морган шагал, уносясь мыслями к событиям прошлого, погрузившись в медленное задумчивое созерцание, стараясь заново оценить себя и свои поступки. Он размышлял о себе, о том, как он изменился. И остался доволен собой. Уроки, полученные им, были очень важными, а предпринятое им путешествие на север от Ли сделало его лучше.

Когда маленький отряд выбрался на северный склон горы, небо уже расчистилось, сияли луна и звезды. Промытый дождем воздух пахнул лесом, с запада веял прохладный ветерок. Друзья остановились в зарослях еще влажной от ливня травы, глядя на дальний горизонт и вершины Зубов Дракона за равнинами и холмами.

Морган взглянул на Мэтти Ро и обнаружил, что она внимательно разглядывает его, слегка улыбаясь своим сокровенным мыслям. Девушка стала неотразимо притягательной для него.

В ней уживались прямота и кокетство, уклончивость и прямолинейность и дюжина других противоречий, а настроение ее было прихотливо, как ветерок. Загадку этой капризной натуры ему очень хотелось разгадать. Обрывочные воспоминания — сначала мальчик, за которого он принял ее в «Свистке», потом девушка с изувеченными ногами и незадавшимся детством у Огненного Плеса, потом быстрая и смертоносная воительница, сражающаяся с федератами и порождениями Тьмы в Тирзисе, и всегда — трогательный ребенок, который может быть то дьяволом во плоти, то кроткой феей.

Морган ничего не мог с собой поделать. Он улыбнулся девушке в ответ, пытаясь угадать, о чем она думает.

Дамсон опустилась на колени перед Кротом.

— На этот раз ты не пойдешь с нами? — спросила она его. Крот потряс головой. — Ведь каждый раз тебе все опаснее возвращаться назад.

Крот помедлил с ответом:

— Я боюсь не за себя, милая Дамсон. Я боюсь только за тебя.

— В городе полно чудовищ, порождений Тьмы, — осторожно напомнила девушка.

Он слегка пожал плечами и бросил на нее серьезный взгляд:

— Чудовищ полно повсюду.

Дамсон вздохнула, кивнула и, потянувшись к маленькому существу, крепко обняла его обеими руками:

— Тогда до свидания, Крот. Спасибо тебе за все, спасибо тебе за Падишара. Я так обязана тебе.

Крот сощурился, его яркие глазки блеснули.

Девушка отпустила его и поднялась.

— Я вернусь за тобой, как только смогу, — сказала она. — Обещаю.

— Когда отыщешь жителя Дола? — Крот неожиданно смутился.

— Да, когда найду Пара Омсворда. Мы оба вернемся сюда.

Крот тряхнул головой:

— Я буду ждать тебя, милая Дамсон. Я всегда буду ждать тебя.

С этими словами он повернулся и исчез среди скал, растаяв во мраке, словно одна из ночных теней. Морган стоял рядом с Мэтти Ро и глядел ему вслед, все еще не веря, что Крот на самом деле ушел. Ночь была тихой и холодной, беззвучной, но исполненной воспоминаний, цепляющихся одно за другое и не желающих стираться. Все происшедшее казалось сном, который кончится, стоит лишь протереть глаза.

Дамсон повернулась и взглянула на друзей.

— Я иду за Паром, — тихо сообщила она. — Кхандос отведет Падишара и остальных обратно к Огненному Плесу, где они день-другой отдохнут, а потом отправятся на север к троллям. Я сделала для него все, что могла, Морган.

Больше я ему не нужна. Но я нужна Пару Омсворду и собираюсь сдержать данное ему обещание.

Морган кивнул:

— Понимаю. Я иду с тобой.

— Я тоже пойду, — с необъяснимым вызовом заявила Мэтти Ро, поглядывая на их лица в ожидании возможных возражений. Не обнаружив их, она прибавила:

— А кто такой Пар Омсворд?

Морган чуть не рассмеялся. Он и забыл, что Мэтти знает лишь малую часть того, что известно ему. Нет причины, решил он, утаивать от нее остальное. Она заслужила право узнать все, потому что пошла с ним в Тирзис на выручку Падишару Крилу.

— Расскажешь ей по дороге, — внезапно прервала их Дамсон, бросая через плечо беспокойные взгляды. — Тут мы слишком уж на виду. Не забывайте, что на нас еще идет охота.

Через несколько мгновений они уже шагали на восток, по направлению к Мермидону. Два-три часа ходьбы, и они окажутся под прикрытием леса, где можно будет немного поспать. Это самое большее, на что они могут рассчитывать сегодняшней ночью.

По пути Морган поведал Мэтти историю Пара Омсворда и снов Алланона. Три фигурки медленно скрывались вдали, наступила и миновала полночь, зародился новый день.