"Когда любовь была «санкюлотом»" - читать интересную книгу автора (Бретон Ги)

БЛАГОДАРЯ МАРГАРИТЕ РИКОР БОНАПАРТ СТАНОВИТСЯ КОМАНДУЮЩИМ АРТИЛЛЕРИЕЙ ИТАЛЬЯНСКОЙ АРМИИ

Бонапарт очень быстро понял, какую важную роль могут играть женщины в карьере человека решительного и любезного с дамами. И решил использовать их влияние, чтобы добиться самого высокого положения.

Уже при Тулоне, чтобы стать командующим артиллерией, он вступил в любовную связь с гражданкой Катрин Карто, женой генерала, пухлой особой тридцати двух лет, очень любившей молодых офицеров… Благодаря ей он стал известен в генеральном штабе. Так что когда комиссар Конвента Салисетти выдвинул Наполеона на пост командующего артиллерией, «гражданка генеральша» похлопотала за него перед Карто, и он получил назначение…

Наполеон не забыл услуг, оказанных ему Катрин. Став императором, он осыпал ее подарками и деньгами. См.: Жан Саван: «Когда она являлась к нему, то никогда не возвращалась с пустыми руками, получая то сумму, соответствующую 1 200 000 современных франков, то 1 800 000, то 900 000, а иногда и 5 400 000.

Эти «вознаграждения» и «маленькие подарки» в память о прошлом не исключали регулярной пенсии для мужа. Карто умер весной 1813 года, и Катрин получила пенсию, в два раза превышавшую обычную».

После возвращения Тулона Бонапарта, по представлению Салисетти, назначили бригадным генералом.

Но это продвижение удовлетворило его ненадолго. Ненасытный и нетерпеливый, он мечтал «взобраться» еще выше, использовав свои политические связи.

К сожалению, этот маленький неизвестный генерал не мог без посторонней помощи войти в доверие к великим руководителям революции.

И в этом случае посредницей выступила женщина.

В итальянскую армию были делегированы два члена Конвента: Огюстен Робеспьер (младший брат Максимильена) и Жан-Франсуа Рикор, яростный монтаньяр. Он приехал в Ниццу с молодой женой Маргаритой (урожденной Россиньолли), очаровательной брюнеткой, которую пылкий темперамент толкал на разные безумства. Во время путешествия из Парижа она не нашла ничего лучше, как делить себя между мужем и молодым Робеспьером. Прыгая из одной кровати в другую, она оказывала мужчинам такие разнообразные знаки внимания и ласки, которые свидетельствовали о богатейшем воображении и неуемной фантазии.

В конце концов о ее проделках узнала Шарлотта Робеспьер, сопровождавшая брата в армию. Она ужасно разозлилась.

— Ты окажешь мне большую любезность, если бросишь эту шлюху, — заявила она Огюстену, не выбирая выражений.

Покладистый Робеспьер-младший немедленно передал мадам Рикор слова сестры. Жена депутата Конвента нашла характеристику несколько преувеличенной и тут же прогнала Шарлотту, которая с рыданиями отправилась в Париж.

В провинции появление столь легкомысленной женщины стало немедленно известно в армии; Бонапарт узнал о ее репутации и решил использовать молодую женщину, чтобы войти в доверие к обоим депутатам.

Его представили Маргарите, и он стал ее рыцарем и пажом. Несколько дней красавица заставляла его носить свертки и покупки, поднимать с пола веер или дорожать под уздцы лошадь; потом она решила, что молодой человек может оказать ей более серьезные услуги, и увлекла его в свою постель…

Бонапарт, знавший о любовной ненасытности госпожи Рикор, ценой невероятных усилий ухитрился лишить молодую женщину сил. Прочтя в ее глазах благодарность, он вернулся домой с онемевшей от усталости поясницей, но очень гордый собой…

Уже на следующий день Маргарита рассказала Робеспьеру и Рикору о Бонапарте.

— Это удивительный человек. Он должен командовать артиллерией в итальянском походе. Вы должны познакомиться с ним и представить его Максимильену. Этот генерал Бонапарт станет одним из великих вождей революции, если вы захотите ему помочь, я в этом уверена.

Оба депутата, впечатленные рассказом Маргариты, решили встретиться с Наполеоном.

Маленький генерал очень быстро стал их близким другом, и в начале 1794 года, по настойчивым рекомендациям Маргариты Рикор, Опостен Робеспьер назначил его командующим артиллерией итальянской армии.

Благодаря женщине Наполеон впервые появляется на театре «внешней» войны [126].

Слух о легком нраве Маргариты дошел, естественно, и до Салисетти. Зная, как быстро добился успеха Бонапарт, он решил непременно попасть в ее постель.

Как-то вечером Салисетти очень вежливо спросил госпожу Рикор, не будет ли она столь любезна лечь с ним в постель. Маргарита расхохоталась ему в лицо. Уязвленный комиссар Конвента затаил к Бонапарту ужасную ненависть, которую тот через несколько месяцев испытает на себе.

Пока его соотечественник высыхал от ревности, Наполеон организовывал наступление в Италии. Рикор посвятил его в самые секретные планы Конвента и дал ему поручение в Геную.

Вернувшись, Бонапарт поселился в Ницце у богатого негоцианта Жозефа Лоранти, дом которого стоял на дороге на Вильфранш [127].

В семье Лоранти была пятнадцатилетняя дочь, в которую Наполеон страстно влюбился. Жозеф Лоранти оставил прелестные воспоминания об этой малоизвестной странице жизни великого императора.

«Между молодым генералом и семьей Лорантн, состоявшей из двух дочерей и сына, установилась самая тесная дружба. Обедали все в столовой, выходившей окнами в апельсиновый сад, где молодые люди гуляли, резвились и смеялись. Очень часто, работая в гостиной на втором этаже, он вдруг становился очень серьезным и задумчивым — очевидно, прокручивал в голове свои грандиозные проекты. Иногда его глаза останавливались на испанской картине: на ней был изображен молодой гитарист. Наполеон очень любил это полотно, и наша семья бережно хранит его. Иногда он прогуливался в апельсиновых аллеях, чертя тростью на песке какие-то схемы, которые потом быстро стирал ногой.

Молодые люди часто играли вместе… [128] Бонапарт особенно отличал мою дочь Эмили, он даже собирался жениться на ней. Но госпожа Лоранти, которую Он очень любил и даже называл «маман», дала ему понять, что дочь еще слишком молода и свадьбу придется отложить».

Бонапарт был совершенно разочарован. Он все больше верил в то, что женщины играют решающую роль в жизни и судьбе мужчины, и очень хотел жениться па маленькой южанке. Шарлотта позволила ему взять Тулон; Катрин ввела его в генеральный штаб; Маргарита сделала его командующим артиллерией итальянской армии, а Эмили, дочь богатого негоцианта, принесла бы ему приданое и позволила достойно жить и содержать семью.

Несмотря на отказ госпожи Лоранти, он продолжал ухаживать за молодой девушкой. От природы очень кокетливая, Эмили была в восторге от интереса, проявляемого к ней генералом, и очень хотела стать его женой.

«Всем своим юным сердцем, — пишет Пьер Леруа, — она любила Бонапарта, мечтала, чтобы он целовал ее, и наивно воображала, как гибнет на поле боя, спасая его жизнь…» [129].

…Она не знала, что, может быть; действительно спасет ему жизнь.

События 9 термидора стали известны в Ницце только 17-го вечером. Немедленно началась «чистка». Все, близко общавшиеся с Огюстеном Робеспьером, были обвинены в симпатиях к Горе и арестованы.

Салисетти, затаивший злобу с тех самых пор, как Маргарита Рикор не пустила его к себе под одеяло, решил, что может наконец отомстить Бонапарту [130]. Он немедленно донес на своего соотечественника в Конвент.

— Этот генерал опасен, — сказал он. — Несколько месяцев назад он ездил в Геную и вступил там в контакт с врагами нации, чтобы вновь сдать Тулон англичанам и открыть границу пьемонтским армиям.

Обвинение было совершенно идиотским, ведь Бонапарт ездил в Геную по поручению Рикора, присланного в город Конвентом, но Салисетти все-таки удалось убедить в своей правоте двух других комиссаров — Альбитта и Лапорта. Все трое подписали приказ генералу Дюмебьону отстранить Бонапарта от должности и арестовать его.

«В тех условиях, — пишет Жозеф Лоранти, — такой приказ был равносилен смертному приговору, так как секретная инструкция предписывала немедленно отправить арестованного в Париж».

Молодой генерал был арестован в субботу, 22 термидора (9 августа).

Во всех учебниках истории сказано, что его отправили в Антибскую крепость, откуда он вышел только тринадцать дней спустя.

Однако это легенда. На самом же деле господин Лоранти сжалился над молодым человеком, которого любила его дочь, и поручился перед комиссарами за этого «подозрительного».

Кстати, он прямо пишет об этом в своем дневнике:

«Он считал себя погибшим. Но один близкий друг занялся его спасением: господин Лоранти поручился за него, и генерала избавили от страшного „путешествия“ в Париж, он должен был оставаться под домашним арестом в доме своего хозяина…»

Этот важный исторический факт был установлен господином Огюстеном Тьери, первым издателем «Дневника» Жозефа Лоранти.

«Доверяя сведениям барона де Костона, Сегюра я Мармона, — пишет он, — большинство историков считают, что Бонапарт был заключен в квадратный форт. Лоранти, напротив, утверждает, что он находился под домашним арестом в его доме. Послушаем его.

Костон опирается в своих утверждениях на записку, якобы адресованную узником Жюно, предлагавшему организовать побег.

«Антиб, 28 термидора — 2 фруктидора, год II.

Люди могут быть несправедливы ко мне, мой дорогой Жюно, но мне достаточно чувствовать себя невиновным; моя совесть — вот тот суд, который вправе судить мое поведение.

Совесть моя чиста и спокойна; ничего не предпринимай. иначе ты скомпрометируешь меня».

Хотя эта записка опубликована, но она кажется мне апокрифом, подозреваю, что она вряд ли подлинная. Во-первых, никто не ставит в начале письма обозначение «28 термидора — 2 фруктидора, год II»… А что сказать о подписи: «Под арестом в форте Антиба»? Зачем Бонапарту понадобилось уточнять Жюно то, что тот знал не хуже его и даже собирался организовывать побег? Явная подделка…

Если перечитать письма, опубликованные Оларом я Артюром Клюке, возникают новые вопросы и сомнения. 22-го генерала Бонапарта подвергают строгому аресту в Ницце, то есть он обязан находиться дома, в распоряжении властей. Неужели его перевезли в Антиб? Маловероятно. Зачем усложнять процедуру, ведь в те времена даже небольшое путешествие было не так просто совершить!

Все вышесказанное заставляет поверить Жозефу Лоранти, написавшему, что Бонапарт провел дни под арестом в его доме на Вильфраншской дороге. Его рассказ логичен, подтверждается фактами, датами и бесспорными документами».

Таким образом Бонапарт был спасен от тюрьмы, отправки в Париж и скорее всего гильотины благодаря своей любви к Эмили Лоранти.

Две недели, проведенные в заточении в доме негоцианта, Бонапарт не мог утешиться общением с любимой девушкой. Лоранти сочли разумным под благовидным предлогом отправить дочь в свое владение в горах в Сен-Мартене, недалеко от Ванса, а потом к тетке а Грае…

3 фруктидора, после расследования, проведенного «комитетом по чистке» и доказавшего всю абсурдность обвинений Салисетти, «подозреваемый» был освобожден.

Прежде всего Бонапарт поспешил убедиться, что мать и сестры здоровы и благополучны. Еще до ареста он устроил их в замке Сюлле, большом сельском доме, залитом солнцем, недалеко от Антиба. Однажды утром он простился с семейством Лоранти, зная, что никогда больше не увидит Эмили.

«Бонапарт, — пишет Жозеф Лоранти, — был очень взволнован, когда покидал своих друзей. Он оставил им на память простую двустволку и несколько безделушек, которые бережно сохранили в семье. Позже, вернувшись из Италии, он пришел в дом Лоранти и был очень опечален, найдя его пустым. Он захотел спуститься в сад, прошел по всем комнатам и даже заглянул на конюшню, где в одиночестве стояла старая кобыла».

Дальше отец Эмили добавляет:

«Историк Дюрант обвиняет Бонапарта в неблагодарности по отношению к нашей семье. Этот упрек незаслужен. Может быть, речь может идти о некоторой забывчивости, но это наверняка следствие головокружительной карьеры. Витален Лоранти виделся с императором в Париже; его очень хорошо приняли и представили как сына близких друзей. Если Лоранти и не получили никаких милостей из рук императора, то только потому, что очень часто их имеют лишь те, кто просит».

Нельзя не признать, что в этом философском высказывании сквозит легкая горечь…

Хотя Бонапарта и освободили, пост командующего артиллерией ему возвращен не был.

Он оставался в запасе и ждал в замке Сюлле лучших времен в несколько сомнительном звании «бригадного генерала в ожидании очередного звания».

И на этот раз женщина поможет ему вернуться в армию и занять там достойное место…

21 сентября 1794 года новый представитель Конвента Луи Тюрро, по прозвищу Тюрро из Линьера, был отправлен Парижем в итальянскую армию. Он прибыл в штаб с молодой женой, очаровательной двадцатичетырехлетней блондинкой по имени Фелисите.

Бонапарту немедленно сообщили об этом, и он поспешил покинуть замок Сюлле, чтобы попытать удачи.

Фелисите была очень кокетлива. Она с явным удовольствием слушала комплименты молодого генерала. Пока Тюрро занимался докладами и справками, они гуляли по горам, и однажды в полдень, на склоне, поросшем лавандой, прелестная гражданка совершила лесной и душистый адюльтер, испытав невыразимое наслаждение.

Благодарная женщина горячо рекомендовала Бонапарта своему мужу. «Огромное преимущество, — скажет однажды Наполеон, — в то время представитель народа обладал огромной властью».

Вскоре маленький генерал обрел прежнее влияние в, генеральном штабе. Он воспользовался этим и попросил Фелисите поспособствовать назначению своего младшего брата Луи артиллерийским лейтенантом.

Молодая женщина добилась этого, и Бонапарт решил отблагодарить ее любопытным образом: он показал ей бой вблизи. Послушаем, как он сам описывает это событие:

«Я был очень молод тогда. Я был счастлив и горд своим маленьким успехом, поэтому старался доказать это всеми возможными средствами. Вы увидите, к чему может привести злоупотребление властью, а я ведь не худший из людей.

Прогуливаясь однажды с Фелисите среди позиций, в окрестностях Коль де Тенде, я вознамерился показать ей маленькую войну и приказал атаковать. Мы вышли победителями в этом маленьком сражении, хотя оно и было совершенно бессмысленным, это была чистой воды фантазия. К тому же несколько человек погибли…»

Вот так несколько трупов могут стать свидетельством любви молодого романтичного офицера…