"Исчезнувшая луна" - читать интересную книгу автора (Брекетт Ли, Brackett Leigh Douglas)

Глава 6
КОНЕЦ МЕЧТЫ

Видимо, Хит недолго был без сознания, потому что, придя в себя, еще увидел тех двоих вдали. Брока бежал как безумный по склону кратера, неся на руках Алор.

Вот он встал на край, а затем прыгнул вниз и исчез.

Хит остался один.

Он все еще лежал и старался сохранить ясность ума, борясь с муками плоти.

– Этна, Этна, – шептал он, – это же конец мечты.

И он медленно, дюйм за дюймом, пополз к сердцу Лунного Огня.

Теперь он был ближе к нему, чем в прошлый раз.

Странная грубая земля резала ему руки и голые колени.

Текла кровь, но боль от этого была меньше, чем от булавочного укола, по сравнению с космической агонией Лунного Огня.

Брока, наверное, тоже страдал, но все-таки даже бежал к своей судьбе. Возможно, его нервная система была более примитивной и сильнее сопротивлялась шоку. А может быть, он просто целиком был охвачен жаждой власти.

Хит не нуждался в ней. Он не хотел стать богом.

Он хотел только умереть и знал, что это случится очень скоро. Но прежде чем умиреть, он хотел сделать то, чего не сумел в прошлый раз: он хотел вернуть Этну.

Он хотел скова услышать ее голос, посмотреть в ее глаза и вместе с ней ждать финальной тьмы.

Ее образ исчезнет с его смертью, потому что исчезнут его мозг и память. Но он не увидит, как жизнь уходит из нее – он видел все это в прошлые годы на Море Утренних Опалов. Она будет с ним до конца… нежная, любящая, веселая, какой и была всегда.

Он полз и называл ее имя. Он пытался не думать ни о чем другом, чтобы забыть о страшных нечеловеческих вещах, происходивших в нем.

– Этна, Этна, – шептал он. Его руки хватали землю, колени раздирались землей, и блеск Лунного Огня окутывал его золотыми знаменами тумана. Но он не останавливался, хотя душа выскакивала из него.

Он добрался до края кратера и заглянул вниз, в сердце Лунного Огня.

Весь обширный кратер был морем сверкающего пара, такого плотного, что он двигался мелкими волнами, покрытыми искрящейся пеной. В этом море был остров, напоминавший по форме упавшую гору: он горел с ослепляющей интенсивностью, на которую могли смотреть только глаза бога.

“Она плыла в облаках, точно огненный диск…» Хит знал, что эта гипотеза была правильной. Но теперь это не имело значения… Тело спящего бога или обломок упавшей луны – оно могло вернуть ему Этну, ну а Хит хотел только этого.

Он подтянулся через край и покатился по склону вниз. Он вскрикнул, когда пар сомкнулся над ним.

После этого настал период наибольших странностей.

Казалось, некоторая сила разделяла атомы организма, называемого Дэвидом Хитом, и перегруппировала их по-новому. Была боль, равной которой он никогда не испытывал, но затем она вдруг исчезла. Его тело стало здоровым и целым, мозг – ясный, живой и чистый, с зарождающимся знанием новой силы.

Он оглядел себя, поднес руки к лицу. Он не изменился.

Но он знал, что стал другим. На этот раз он получил полную силу радиации, и она, по-видимому, докончила перемену, начавшуюся три года назад. Возможно, он не был тем же самым Дэвидом Хитом, но он не был больше на полпути между прежним Хитом и новым.

Он больше не чувствовал, что идет к смерти, и уже не желал этого. Он был полон великой силы и великой радости. И он возьмет обратно свою Этну, и они будут жить здесь, в золотом саду Лунного Огня.

Надо быть здесь – он был уверен в этом. В прошлый раз он был только на окраине Лунного Огня, но наверняка не только потому не мог творить ничего, кроме теней. Вне Лунного Огня нет достаточной концентрации лучевой энергии, при которой может функционировать телекинетическая сила мозга. Вероятно, даже в других туманах Лунного Огня нет столько свободных электронов. Но здесь, близко к источнику, воздух дробился на них. Сырая материя, из которой можно создавать.

Дзвид Хит встал, поднял голову и со страстным желанием протянул руки. Прямой, сияющий, сильный, стоял он в живом свете, и его смуглое лицо было лицом счастливого бога.

– Этна, – шептал он. – Этна, это не конец мечты, а начало.

И она пришла.

Властью, торжествующей силой, что была в нем, он взял ее из Лунного Огня. Этна, скользящая и улыбающаяся, неопределенная сначала, точно тень в тумане, но постепенно прояснявшаяся, подошла к нему. Он видел ее белые руки, бледное пламя волос, ее красные губы и задумчивые глаза.

Хит с криком отступил. Это была не Этна, а Алор.

Некоторое время он не мог пошевелиться, а только смотрел на то, что создал. Явление улыбалось ему, и лицо это было лицом женщины, нашедшей любовь, а с нею и весь мир.

– Нет, – сказал он, – я хочу не тебя, а Этну! – Он выкинул из своего мозга мысль об Алор. Изображение увяло, и он снова позвал Этну.

Он разрушил видение. Злоба и разочарование были так сильны, что он готов был броситься и заблудиться в тумане. Алор! Алор! Зачем эта храмовая шлюха навязывается ему теперь?

Он ненавидел ее, но ее имя пело в его сердце и не хотело умолкнуть. Он не мог забыть, как она поцеловала его, как смотрела на него, и ее последний крик был обращен к нему.

Он не мог забыть, что в его собственном сердце царил ее образ, а имя Этны помнила лишь сознательная часть его мозга.

Он сел, склонил голову на колени и заплакал, определенно зная теперь, что это конец его мечты. Он навеки потерял старую любовь, не сознавая этого. Это была жестокая мысль, но это была правда. И он не мог примириться с этим.

А Алор, может быть, уже умерла…

Эта мысль оборвала его отчаяние. Он вскочил, полный смертельного страха. Он стоял, дико озираясь, и пар был как золотая вода, так что он мог видеть едва на несколько футов здесь. И он побежал, выкрикивая имя Алор.

Он бежал, может быть, целые столетия в этом безвременном мире и искал ее. На его крики не было ответа. Иногда он видел фигуру в тумане и думал, что нашел Алор, но каждый раз это оказывалось телом мужчины, умершего бог знает как давно. Все они были одинаковые: истощенные, словно умерли от голода, и все улыбались. Казалось, их открытые глаза все еще видят последние видения.

Это были боги Лунного Огня – горсточка людей из разных веков, которые нашли свой путь к последнему финалу.

Жестокая шутка. Человек мог обрести божественность в золотом озере. Он мог сотворить в нем собственный мир, но не мог уйти, потому что в этом случае пришлось бы оставить мир, где он был королем. Они, эти люди, наверное, узнали это, когда пошли обратно к гавани, прочь от источника. А может, они никогда и не пытались уйти.

Хит шел через прекрасный, неизменяющийся туман и звал Алор, но ответе не было. Он сознавал, что ему становится все труднее сохранить разум в этих поисках.

Вокруг него мерцали полусформировавшиеся образы.

Возбуждение его росло, и с ним настоятельная потребность остановиться, чтобы строить и творить.

Он боролся с искушением, но настало время, когда пришлось остановиться, потому что не было сил идти.

Он сел, и безнадежность его поиска навалилась на него. Алор пропала, и он никогда не найдет ее. Предельно угнетенный, он закрыл лицо руками и думал о ней, и вдруг услышал ее голос, зовущий его. Он вскочил: она была здесь и протягивала к нему руки.

Он прижал ее к себе и целовал, чуть не рыдая от радости, но вдруг ему пришла мысль. Он отступил и спросил:

– Ты настоящая Алор или только призрак из моего мозга?

Она не ответила, но потянулась поцеловать его. Хит отвернулся, слишком усталый и разочарованный, чтобы уничтожать видение. А затем подумал: “Зачем ее разрушать? Если женщина для меня потеряна, почему не сохранить сон?” Он снова взглянул на нее, и это была Алор с ее теплым телом и ласковыми глазами.

Искушение снова взметнулось над ним, и на этот раз он не боролся. Он был богом, хотел он этого или нет. Он мог творить.

Он бросил всю силу своего мозга в золотой туман, и отравление странной властью опьянило его, наполнило безумной радостью.

Сверкающее облако спустилось и стало горизонтом и небом. Под ногами Хита рос остров теплой приятной земли, богатой травами и цветами – рай, затерянный в спящем море. Мелкие волны шептались на широких отмелях. Склонившиеся ветви деревьев лениво шевелились на ветру, с пением проносились яркие птицы. В аккуратной маленькой бухточке покачивалось судно, какое могли построить только ангелы.

Идеал, недостижимое желание души. И Алор была с ним, чтобы разделить с ним это.

Теперь он понял, почему никто не уходил от Лунного Огня.

Он взял за руку видение Алор. Они бродили по берегу, и тут он заметил, что чего-то не хватает. Он улыбнулся… и снова на его плече сидел маленький дракон, и Хит похлопывал его, и теперь в этом маленьком раю не было никакого изъяна. Дэвид Хит обрел божественность.

Но какой– то упрямый уголок в сердце Хита предал его. Он говорил: “Все это ложь, и Алор ждет тебя. Если ты замешкаешься, она умрет, как все другие, улыбаясь Лунному Огню…”.

Он не желал слушать. Он был счастлив. Но что-то принуждало его слушать, и он понимал, что пока реальная Алор жива, он не может по-настоящему радоваться мечте. Он знал, что должен разрушить этот рай, пока рай не разрушил его самого. Он знал, что Лунный Огонь смертоносен; люди не могут получить власть богов и остаться в здравом уме.

Но он не мог уничтожить остров. Не мог!

Ужас переполнил Хита: он так сильно поддался искушению, что потерял контроль и над собственной волей! И он разрyшил остров, море и любимый корабль… и это было куда больнее, чем если бы он срывал с костей свою собственную плоть.

И он разрушил видение Алор.

Он понимал, что если хочет спастись от безумия и смерти Лунного Огня, он не должен творить даже одной травинки. Абсолютно ничего. Потому что иначе у него не останется сил противиться нечестивой радости творения.