"Фантазия" - читать интересную книгу автора (Браун Сандра)4Непрерывный звон в ушах не исчез вместе с безликим возлюбленным, а еще долгое время действовал подобно болеутоляющему наркотику. Обессиленная и совершенно потерянная, Элизабет наконец проснулась и с трудом открыла глаза. Господи, она чувствовала тяжесть во всем теле, словно оно было налито свинцом. Счастливая улыбка блуждала на влажных губах. Совершенно обессиленная, прикованная к постели безмерной усталостью, Элизабет не могла пошевельнуться. На коже блестели капельки пота. Измятая ночная рубашка прилипла к телу, от которого шел жар, скапливаясь между ног. Соски напряглись. Их покалывало. Окончательно проснувшись, Элизабет вдруг поняла, что звон в ушах не имел ничего общего с тем, что она пережила во сне, просто где-то поблизости работала электропила. Любовника не было, ни тайного ни явного. Она лежала одна в своей вдовьей постели. Сквозь жалюзи в комнату проникали солнечные лучи. Была суббота. Сегодня под вечер ей предстояла встреча с Тэдом Рэндольфом. При мысли об этом Элизабет вздрогнула. Потом вздохнула, опустила ноги на пол и села на кровати. Часы на тумбочке показывали начало десятого. Она потянулась за халатом, лежавшим на краю постели, накинула его, прикрыв груди и убеждая себя в том, что соски больше не болят и от них не исходит жар. С трудом поднявшись, Элизабет ощутила слабость в коленях. – Лайле наверняка понравился бы мой сон, – пробормотала Элизабет, направляясь в ванную. О Господи! И после этого говорить о фантазиях! Нежданная встреча с безымянным, безликим, безголосым незнакомцем не могла быть лишь плодом воображения. В этом сне нашли свое воплощение самые сокровенные мечты любой женщины. Все было легко и просто, как не бывает в реальной жизни, где каждый шаг влечет за собой осложнения. Да она просто больна. За такие фантазии, суд лишил бы ее материнства. Элизабет приняла ледяной душ и направилась на кухню. Дети уже сидели за столом и ели кашу, обильно сдобренную сахаром. В борьбе с этим злом Элизабет отступила, отказавшись от сражений. Она поцеловала детей, приласкала, прежде чем включить кофеварку. – Сегодня вечером карнавал, мам, – напомнил Мэтт между двумя ложками совершенно бесполезных калорий и чего-то липкого, вредного для зубов. – Это точно, – произнесла Элизабет с наигранным восторгом. Всю неделю она старалась не думать о субботнем мероприятии и не придавать ему особого значения. Элизабет не виделась с Тэдом с того самого вечера, когда он проводил ее до дому. Она регулярно получала от детей информацию о щенятах и Пенни, ко ни разу не спросила о Тэде. Наступление злополучной субботы Элизабет встретила с облегчением. Завтра в это время все будет позади. Надо покончить с этим раз и навсегда. – Не задерживайся на работе, мам. Тэд за нами придет около семи, – сообщила Миган. – Не задержусь, – ответила Элизабет неожиданно для самой себя резко и уже более мягко добавила: – Я приду пораньше, чтобы успеть переодеться. А вы постарайтесь к тому времени приготовить все домашние задания. Я оставила записку для миссис Альдер. Не забудьте ей передать. Обычно по субботам время в магазине тянулось нестерпимо медленно. В школе занятий не было, и дети почти весь выходной по ее вине проводили дома. Но сегодня время просто летело, и она, словно самой себе в наказание, старалась заполнить его всякими пустяковыми делами. Ровно в пять Элизабет закрыла магазин и поехала домой. Едва она переступила порог, как дети, радостные и возбужденные, бросились к ней. – Тэд звонил, он будет здесь без пятнадцати семь. Поторапливайся, мам. – Миган, еще целых полтора часа. Я буду готова вовремя, обещаю. Но к назначенному времени она не была готова. Бэйби вырвало не то сыром со стручковым перцем, не то еще чем-то прямо на софе в гостиной. Пришлось убирать. Мэтт и Миган затеяли свару, не поделив пульт дистанционного управления телевизором. В результате Мэтт ударился головой об угол кофейного столика и рассек кожу, испачкав кровью волосы и ковер. И то и другое надо было отмыть. Элизабет сломала ноготь о ящик бюро и, когда попыталась его подремонтировать, склеила суперклеем два пальца. А когда собралась подкрасить тушью глаза, руки дрожали, так она нервничала от всех этих неполадок. Потом она никак не могла решить, что надеть, и, когда Мэтт без четверти семь влетел к ней в спальню, стояла в одном нижнем белье и тапочках на босу ногу. – Ну, мам! – завопил он, увидев, что она все еще не готова. Элизабет в свою очередь пришла в ужас от того, как выглядел сын. Одежда на нем годилась разве что для старьевщика. – Мэтью, у тебя рваные джинсы. Иди надень новые. – Они жесткие и царапаются. – Совсем нет. Я дважды стирала и гладила их. – Стоя у раскрытого шкафа Элизабет раздумывала, что ей надеть: то ли синюю замшевую юбку, то ли широкие брюки, только недавно полученные из химчистки. – Я в этих пойду, – заупрямился Мэтт. – Мне в них удобно. «Синяя замшевая юбка». – Прошу вас, сэр, надеть новые джинсы. «А этот хлопчатобумажный спортивный свитер велик мне». – Переоденься немедленно. Надень зеленую рубашку для поло. – Она полиняла. – Ты выходишь в люди не для того, чтобы… В дверь позвонили. – А вот и он! – завизжал Мэтт. – А ну, вернись! – приказала Элизабет, но Мэтт уже мчался по лестнице, стараясь опередить сестру. – Я сам открою! – Нет – я! Элизабет так и не удалось узнать, кто из них первым оказался у двери. Затем она услышала голос Тэда. – Привет. Насколько я понимаю, вы готовы и можно идти. – Мы готовы, – подтвердила Миган. – А мама нет, – услышала Элизабет голос сына. – Она вечно опаздывает, потому что лежит в ванне до тех пор, пока из воды не выйдут все пузырики. Сейчас она одевается. И неизвестно, когда закончит. – Ну, по-моему, мы не очень сильно опаздываем, не так ли? Давайте подождем ее в гостиной. Элизабет, стоя в ванной, бросила взгляд на свое отражение в большом зеркале: она прижимала к груди свою длинную юбку, приложив ухо к двери, чтобы не пропустить ни единого слова. Недовольная и своим видом, и тем, что так нелепо себя ведет, женщина решительно натянула юбку и белый шерстяной свитер, собрала в «конский хвост» волосы на затылке, наскоро подушилась и вышла из ванной. Пусть Тэд Рэндольф не думает, будто она специально для него наряжается, она не институтка, чтобы нарочно заставлять ждать своего ухажера. Элизабет спустилась вниз по лестнице, но немного помедлила, прежде чем войти в гостиную. Он стоял спиной к двери, слушая Мэтта, а тот объяснял сложное устройство линейного корабля «Легос», который никак не мог достроить. – Привет. При звуке ее голоса Тэд повернулся на каблуках. На нем были джинсы, хлопчатобумажная спортивная рубашка и потертая куртка из серой замши, великолепно оттенявшая его волосы и глаза. Словом, для почетного эскорта он выглядел впечатляюще. Даже больше. От волнения ладони у Элизабет стали влажными. – Привет. Мэтт сказал, что вы еще не одеты. – Он окинул взглядом всю ее, с головы и до носков кожаных ботинок цвета слоновой кости с широкими отворотами, затем еще раз – снизу вверх. – Надеюсь, мы не заставили вас торопиться. – Нет. Ну что, готовы? Тэд кивнул. Дети, шумно перебивая друг друга, заявили, что готовы. Произошла еще одна задержка из-за Мэтта. Он не желал брать с собой куртку, Элизабет настаивала, потому что почти все мероприятия фестиваля предполагалось проводить на открытом воздухе. К тому же куртка прикроет его безобразную одежду. – Пока не наденешь куртку, – заметил Тэд, – не поедем! Мэтт в рекордное время сбегал наверх в свою комнату и надел куртку. Наконец они покинули дом. Тэд шел между Мэттом и Миган, а Элизабет, заперев дверь, замыкала шествие. Элизабет сидела рядом с Тэдом, который вел свой джип-пикап, дети расположились на заднем сиденье. Странное чувство охватило женщину, когда она подумала, что со стороны их можно принять за образцовую американскую семью, выехавшую на прогулку. Она даже поежилась. Ей явно было не по себе, и она едва не подскочила от неожиданности, когда Тэд, воспользовавшись паузой в беспрерывной болтовне детей, сделал ей комплимент: – Вы выглядите сегодня превосходно! – Благодарю вас. Вы тоже. Я хотела сказать, тоже хорошо выглядите. – Спасибо. Они обменялись улыбками. Тэд не сводил своих голубых глаз с Элизабет, чем привел ее в трепет. Поэтому она очень обрадовалась, когда его внимание отвлек Мэтт. Стены школы буквально дрожали. Можно было себе представить, что там творится. Родители на школьном дворе напрасно старались поспеть за своими чадами, метавшимися от одного нарядно украшенного киоска к другому, чтобы попробовать свои силы в самых разнообразных играх. Прежде всего необходимо было приобрести билеты, которые в некоторых киосках продавались со скидкой. Элизабет была знакома с членом Учительско-родительской ассоциации, распространявшей билеты, и ей пришлось представить этой даме Тэда. Снедаемая любопытством, дама дважды пересчитала сдачу, прежде чем вернула ему нужную сумму. – Лучше бы я покупала билеты, – проговорила Элизабет, когда они отошли от кассы. Ей казалось, что все взгляды прикованы к ней и что шепчутся все тоже о ней. – Будем считать это моим вкладом в местную Учительско-родительскую ассоциацию, – ответил Тэд, как ни в чем не бывало. – Ну, ребята, куда пойдем в первую очередь? Страхи Элизабет оказались напрасными. Ему не было ни скучно, ни тягостно. Напротив, он даже увлекся происходящим не меньше детей. В аттракционе «Рыбная ловля» Миган благодаря ему выиграла бутылку газированной воды. Мэтта у баскетбольного щита он поднял повыше, чтобы легче было забрасывать мячи. И Мэтт получил в награду игру в шарики. От счастья малыш просиял, и сердце у Элизабет заныло от боли. Сын с таким гордым видом поглядывал на остальных ребятишек, словно рядом Шел не Тэд, а его папа, который умел все на свете. Они успели обойти несколько киосков, прежде чем Элизабет спросила: – Кто-нибудь хочет есть? Может, спагетти или хотдоги? – Прекрасно. Я умираю с голоду. Они взяли хот-доги. Мэтт с Миган буквально проглотили их. – Можно мы разукрасим себе лица, мам? – спросила Миган, допив свою газировку. Мэтт вскочил со стула и от нетерпения переминался с ноги на ногу. – Да-а, пусть мне сделают лицо дьявола. – Как раз то, что тебе нужно, – рассмеялась Элизабет, ущипнув сына за измазанную в горчице щеку. – Можно, мам? Всего шесть билетов! – Мы с Тэдом еще не поели. – О, это никогда не кончится, – простонала Миган. – Потом вы будете целый час пить кофе. – Может, им пойти без нас? – обратился Тэд к Элизабет. – Можно, мам? Можно? – Можно, если обещаете сразу же вернуться обратно. А то потеряетесь и мы вас в этой суматохе не найдем. И держитесь вместе, не разбегайтесь, – напутствовала она сына и дочь. Зажав в кулачках билеты, которые дал им Тэд, они протиснулись сквозь толпу, пробрались через коридор и устремились к киоску, где раскрашивали лица. – Сколько же в них энергии! – воскликнул Тэд, взявшись за хот-доги. Элизабет сочувственно покачала головой. – Я вас предупреждала, пыталась отговорить, ведь к вечеру, когда вернетесь домой, будете в полном изнеможении! – Я очень доволен, мне нравится здесь! – возразил Тэд. Судя по его виду, говорил он вполне искренне. Но если Тэда заинтересовала школа, думала Элизабет, то матерей из Учительско-родительской ассоциации – сам Тэд, ее «ухажер». Словно угадав ее мысли, Тэд спросил: – У меня что, дурацкий вид? Почему все на меня пялятся? Или это плод моего больного воображения? Ока улыбнулась и, чтобы скрыть смущение, быстро опустила голову. – Нет, на вас и в самом деле смотрят. Ведь все знают, что я не замужем. – И давно? Когда ваш муж погиб? – Она удивленно на него посмотрела. – Один сосед рассказал мне об этом, как только я переехал сюда, – сказал Тэд. – Я его не спрашивал, он сам рассказал. Видя его искренность, Элизабет сочла возможным рассказать ему о гибели мужа. – Джон погиб два года тому назад. В автомобильной катастрофе. Смерть наступила мгновенно. – Вы с детьми были с ним? – Нет. – Хвала Всевышнему. – Это случилось, когда он ехал на работу. В то утро к нам домой приехали два полицейских и попросили меня отправиться с ними в больницу. – Она положила недоеденный бутерброд на бумажную тарелку. – Я как раз меняла бумажные прокладки на полках в кухонных шкафах. Никогда не забуду. Возвратившись в тот день домой, я увидела, что посуда все еще на столе и шкафы распахнуты. Я не сразу вспомнила почему. – Внезапная смерть особенно тяжела. – Казалось, земля уходит у меня из-под ног. – Желая прогнать воспоминания, Элизабет встряхнула головой и взглянула на Тэда. – Вы когда-нибудь теряли близкого человека? – Терял, но не так. И не близкого, – ответил он коротко. – Хотите кофе? – С удовольствием. Он вышел из-за столика и направился к киоску с прохладительными и другими напитками. Элизабет наблюдала за Тэдом, который медленно пробирался через толпу. Кого же он потерял? И при каких обстоятельствах? Может быть, его бросила возлюбленная? Элизабет видела, как женщины провожают Тэда взглядами. Да и какая из них могла бы не обратить на него внимания? Вообще-то он производил впечатление человека сурового, замкнутого. Но это никак не соответствовало его сущности. Он всегда оставался мягким и в то же время настоящим мужчиной, о чем свидетельствовал весь его облик. Элизабет никогда не видела у него в доме женщины, но вряд ли Тэд вел монашеский образ жизни. В нем на редкость удачно сочетались сексуальность и галантность. Он обращался с женщиной как с настоящей леди, а с леди – как с настоящей женщиной. Он не был подобен осьминогу, который своими щупальцами стремится объять необъятное, однако не постеснялся взять Элизабет под руку и провести сквозь толпу. Несколько раз его рука, соскользнув с талии, опускалась чуть ниже, когда он слегка подталкивал ее вперед, и эти чисто мужские прикосновения заставляли Элизабет трепетать. Сразу чувствовалось, что по части женщин ее соседу опыта не занимать. Но почему тогда он до сих пор не женат? Или несчастливый брак и скандальный бракоразводный процесс навсегда отбили у него охоту жениться? А может, он платит большие алименты и ему просто не на что содержать жену? Не исключено, что он наслаждается свободой холостяка и не теряет зря времени. Но почему тогда она ни разу не видела у него в доме женщины? Тэд поставил перед ней чашку кофе-гляссе. – Сливки или сахар? – Сахар, пожалуйста! Он протянул ей пакетик, предусмотрительно принесенный с собой, и положил на стол. С отсутствующим видом Элизабет вскрыла пакетик, высыпала содержимое в чашку и размешала пластмассовой ложкой. – Вы были когда-нибудь женаты, Тэд? – Нет. – Он глотнут кофе, пристально глядя на Элизабет сквозь поднимавшийся над чашкой пар. – О-о. – Она надеялась на более подробный ответ, но, очевидно, в его личной жизни ничего особенного не было. – Я одинок, но без всяких отклонений, если именно это вас интересует. Она обожгла о кофе язык, поперхнулась и покраснела от смущения. – Нет, я не это имела в виду. – Уверен, именно это. Элизабет отвела глаза, не в силах выдержать его насмешливый и в то же время испытующий взгляд. – Возможно, но чисто подсознательно. – Я не обиделся. А вот вы наверняка сочли бы себя оскорбленной, вздумай я доказать вам, что не отношусь к числу гомосексуалистов. – Его глаза стали из голубых синими от забегавших в них чертиков. – Хотя я был бы безмерно счастлив развеять ваши сомнения, если бы только вы согласились. Кровь бросилась в лицо Элизабет. – Я и так верю вам. – Она снова закашлялась и, успокоившись, продолжала: – Дело в том, что мужчина вашего возраста, хоть раз да бывает женат. – Вы хотите сказать, что мужчина моего возраста должен испробовать все, пусть по одному разу, – парировал Тэд, снова подтрунивая над ней. Они обменялись улыбками, и Тэд уткнулся в свою чашку с кофе. Помолчав немного, он снова заговорил: – Несколько раз я готов был жениться, у меня были серьезные увлечения, но все быстро кончалось. Либо один из нас, либо мы оба теряли к этому интерес. А вы почему не выходите замуж? – спросил он, оторвав от чашки глаза. Занятая мыслями о его «серьезных увлечениях», она не сразу ответила: – Я так сильно любила Джона. Мы были очень счастливы. И довольно долго после его смерти я пребывала в эмоциональном вакууме. Потом занялась «Фантазией». Знаете, как трудно одной вести бизнес? Тем более вдове с маленькими детьми. Тут проблем становится по крайней мере вчетверо больше. Мне приходится быть для них и матерью, и отцом. Где же взять время для личной жизни? К тому же, – произнесла она совсем тихо, – я ни в кого не влюблялась. – Думаю, в этом все дело, не так ли? – Вы хотите сказать, что никогда не были влюблены? – Влюблялся, но не любил. С удовольствием ложился с женщиной в постель, а наутро, проснувшись, обычно не испытывал ничего, кроме разочарования. Прямо проклятье какое-то! – Даже сквозь шум толпы Элизабет услышала эти его слова, произнесенные в раздумье, словно для самого себя. – Видимо, это и решало дело. Я пойму, что влюблен, если не испытаю такого разочарования, лежа рядом с женщиной утром в постели. На мгновение их взгляды встретились, и они не могли оторвать глаз друг от друга. Голос Мэтта вернул их к действительности. – Эй, Тэд, посмотри! Лицо мальчика было покрыто густым слоем красной и черной краски, а на месте улыбающегося рта сияла дыра с белыми зубами. Лицо Миган было разукрашено, как у куклы Пьеретты, с плачущими глазами и красным сердечком вместо губ. – Миган, ты выглядишь просто превосходно! – воскликнул Тэд. – А где же, черт возьми, Мэтт? Мальчишка залился смехом и бросился к Тэду на грудь. Когда же он утихомирился, Миган спросила: – Вы уже выпили свой кофе? Тэд посмотрел на Элизабет и развел руками. – Да, выпили. – Затем помог Элизабет выйти из-за стола и, наклонившись к ней, спросил: – А как насчет развлечений на открытом воздухе? Мы примем в них участие? – Полагаю, что да. Хотя бы ради Мэтта, пусть не думает, что зря таскал с собой куртку. Тэд рассмеялся, обнял ее за плечи и на мгновение прижал к себе, причем сделал это чисто по-дружески, без всякой задней мысли. Так что не было никаких причин для сердцебиения. Абсолютно никаких. Вряд ли он собирается лечь с ней в постель. Иначе не стал бы рассказывать, как и с кем переспал, такими вещами делятся обычно с приятелями. Так что, похоже, их отношения могут быть только дружескими, а никак не любовными. Но Тэд, очевидно, об этом не знал. – Осторожно, – предупредил он, когда Элизабет оступилась на неровной поверхности спортплощадки. Затем пропустил свои пальцы сквозь ее пальцы, и их руки сомкнулись. Рука Элизабет оказалась зажатой между его боком и рукой, а локоть Тэда оказался вдавленным по меньшей мере на дюйм в ее грудь. Время от времени, по твердому убеждению Элизабет непреднамеренно, он слегка касался ее соска, и сосок уже затвердел, категорически опровергая теорию о дружеских отношениях. – Можно нам прокатиться на стоге сена, мам? – Конечно, – ответила мать тонким, каким-то чужим голосом. Дети взобрались на повозку, запряженную лошадью. Однако извозчик возразил: – Извините, но я не могу взять на себя ответственность за детей, пусть поедет с ними один из родителей. – Ничего страшного, – ответил Тэд. – Мы тоже собирались покататься. Он поднялся на повозку и подал руку Элизабет, совершенно растерявшейся. Она даже не заметила, как все это произошло. Те, кто уже был в повозке, а также стоявшие за ней в очереди с интересом наблюдали за ней. И она должна была либо устроить Тэду сцену, либо, схватившись за его руку, подняться на повозку. И Элизабет предпочла последнее – из двух зол выбирают меньшее. Убедившись в том, что Мэтт с Миган уселись достаточно надежно, он отыскал свободное место в сене для себя и Элизабет. Она подоткнула подол юбки, стараясь не касаться его своим бедром. – Правда, здорово, мам? – крикнула Миган, и все взоры обратились к Элизабет. – Просто превосходно, – ответила она с вымученной улыбкой, чувствуя, что рука Тэда лежит на перекладине повозки, и стараясь ее не касаться. Никогда еще ей не доводилось сидеть в такой застывшей позе. Служащий попытался максимально использовать все возможности повозки и попросил: – Потеснитесь, пожалуйста, чтобы всем хватило места. Мадам, не могли бы вы сесть к мужу на колени? Элизабет поняла, что он обращается к ней, и содрогнулась от ужаса, продолжая сидеть неподвижно, словно китайский болванчик. Все повернулись к ней с осуждающим видом, словно хотели сказать: «Нечего портить другим удовольствие и задерживать отправление». – Элизабет? Она слышала тихий голос Тэда, похожий на ласковое дуновение ветерка, у самого своего уха, но даже не подняла глаз. Однако не издала ни звука, чувствуя себя совершенно беспомощной, когда он приподнял ее и посадил к себе на колени. – Благодарю. – Кучер закрыл заднюю дверь, уселся на самом верху и взялся за вожжи. Слегка хлестнув лошадь, он обернулся, предупредив: – Осторожно, граждане. Трогаемся. Повозка с трудом сдвинулась с места, Элизабет потеряла равновесие и буквально рухнула на Тэда, при этом зад ее оказался у него между ног. Она слышала, как он хмыкнул не то от удовольствия, не то от боли, сама не зная, что предпочтительнее. – Слышала, мам, что сказал тот мужчина, который усаживал нас в повозку? Он подумал, что Тэд – твои муж. – Вот было бы здорово, – вклинился в разговор дьявол с черно-красным лицом. – Тогда у меня был бы настоящий папа, а не тот, что живет на небе. Элизабет с тихим стоном закрыла глаза и молила Господа, чтобы он сделал ее невидимкой. В этот момент кто-то запел «Плыви мой челн по воле волн», и Элизабет возблагодарила Бога, потому что перестала быть центром внимания. Несмотря на плотную замшевую куртку, Элизабет чувствовала, как трясется Тэд от беззвучного смеха. – Когда все это кончится, напомните мне, чтобы я задала хорошую трепку этим негодникам, – пробормотала она. – Простите меня, Тэд. – За что? – За причиненные вам неудобства. – Это вы испытываете неудобства, а не я. – И еще за то, что сижу у вас на коленях. Надеюсь, вас это не слишком обременяет. Он пристально посмотрел ей в глаза. – Нисколько, – и добавил, обхватив ее обеими руками: – Надо расслабиться и наслаждаться тем, что… наслаждаться поездкой. – Голос его вдруг стал хриплым. Манеры у него были безукоризненны, а сам он просто очарователен. Он не позволил себе ничего лишнего, пока она сидела у него на коленях. Не облапил ее, хотя ситуация к этому располагала – из-за темноты его руки были зажаты в замок у нее под грудями. Тэд вел себя как истинный джентльмен. Разве он не накинул на нее свою куртку, когда наступил вечер и стало свежо? Как раз в тот момент Элизабет ощутила у себя на шее его теплое дыхание, и ей так захотелось расслабиться и положить голову ему на плечо. Но как могла она себе такое позволить, в то время как он делал все, чтобы их отношения носили чисто платонический характер? Так что ни о какой романтике здесь не могло быть и речи. В течение всего вечера Тэд вел себя по-дружески, по-джентльменски. Он искренне посочувствовал Миган и Мэтту, когда на свои лотерейные билеты они не выиграли проигрыватель для компакт-дисков. А сколько раз благодарил за приглашение на фестиваль. Он не высадил их на повороте, а проводил по боковой дорожке до парадного входа и ушел только тогда, когда убедился, что они благополучно вошли в дом. Он попрощался с детьми и, когда они ушли, пожелал Элизабет спокойной ночи, поблагодарил за приятный вечер, и все это с улыбкой, в которой не было и намека на непристойность. Словом, Тэд был безупречен во всех отношениях. Так почему же, черт возьми, она чувствует себя разочарованной? Поднявшись к себе в спальню, Элизабет приспустила абажур торшера, закрыла ставни и погрузилась в размышления. Хоть бы он что-нибудь cделал не так! Прикоснулся, например, губами к ее шее или провел пальцем у нее под грудями, чтобы она знала, что они не гак уж плохи для матери двоих детей, которой под тридцать. Или не сразу опустил ее на землю, когда помогал спускаться с повозки, а прижал ее к себе. Мог напроситься на чашку кофе, когда желал ей спокойной ночи после того, как детям было велено идти в дом и готовиться ко сну. В конце концов, Тэд мог, пусть по-дружески, поцеловать ее на прощание в щечку. Или сделать что-нибудь другое, не такое приятное, но зато возбуждающее. Не то чтобы ей хотелось, чтобы между ними вспыхнули романтические чувства. Конечно же нет. Но вечер оказался куда приятнее, чем она ожидала, а Тэд намного привлекательнее, чем она его себе представляла. Он заинтриговал ее своими прошлыми любовными связями, и она многое отдала бы, чтобы узнать, какого рода женщины ему нравятся. Мужчины, подобные ему, не остаются просто так холостяками» без особых на то причин. Он, конечно, джентльмен, но не бесчувственный чурбан, и всякий раз, как колесо повозки попадало в рытвину на футбольном поле, по которому они ехали, и ее бедра прижимались к его коленям… Нет, Тэда не назовешь бесчувственным. О, проклятье. Опять она думает о всяких глупостях. Раздосадованная, Элизабет выключила торшер и натянула одеяло до самого подбородка. Вопреки всякой логике, ока была в бешенстве оттого, что он вел себя слишком скромно. |
|
|