"Кот, который знал Шекспира" - читать интересную книгу автора (Браун Лилиан Джексон)

Ещё два дюйма снега выпало за ночь. Когда Квиллер принёс плетеную корзинку в главный корпус, бронзовые колокола на башне Старой Каменной церкви и магнитофонная запись колокольного звона в Малой Каменной церкви оповестили об утренней службе. Мистер О'Делл, уже посетивший раннюю мессу, приводил в порядок снегоуборочную машину.

– Уверен, сегодня соберётся много народу на вечеринку. Кажется, завтра не придётся чистить главную аллею и парк, ночью снега не будет.

Квиллер вошёл в дом, поднял рычажок термостата и начал готовить кошачий завтрак, как вдруг хлопнула входная дверь. «Это О'Делл, – подумал он, – решил выпить горячительного в такое холодное утро». Но никто не появился, и, когда Квиллер услышал всхлипывания в холле, он поспешил посмотреть, в чём дело.

– Миссис Кобб! – воскликнул он. – Что вы здесь делаете? Что с вами случилось?

Изможденная, бледная, со спутанными волосами, она устало прислонилась к двери.

При появлении Квиллера она громко разрыдалась, закрыв лицо руками.

Он привёл её в кухню и усадил на стул.

– Как вы сюда попали? Вы что, шли по снегу? Где ваш платок?

– Я не знаю, – причитала она. – Я ничего не знаю. Только… я убежала. Я не могла оставаться.

– Что-то было не так? Что? – Он снял её мокрые ботинки и обмотал ноги полотенцем.

Она трясла головой, и её всхлипывания переходили в стоны.

– Я сделала… ужасную ошибку…

– Миссис Кобб, почему вы не говорите мне, что случилось?

– Он монстр! Я вышла замуж за монстра. О, что мне делать?!

– Вы ранены?

Она покачала головой, извергая потоки слез.

Квиллер дал ей в руки коробку с бумажными носовыми платками.

– Он оскорбил вас физически?

– Ох! Я не могу об этом говорить! – Она уронила голову на стол, плечи её затряслись от рыданий.

– Он что, напился?

Она подняла затрепетавшие ресницы.

– Я сделаю вам чашку чая.

– Не могу, это нельзя так оставить – причитала она. – меня бросили на всю ночь.

– Выпейте-ка лучше немного воды. Вы, вероятно, уже обезводили свой организм.

– Я не в силах это стерпеть.

– Тогда я звоню доктору. – Он набрал номер телефона доктора Галифакса, и медсестра, которая ухаживала за женой доктора, инвалидом, ответила, что он в церкви.

Квиллер поспешно вышел и помахал управляющему.

– Критическая ситуация, мистер О'Делл! Летите напрямик к Старой церкви и найдите доктора. Найдите скорее.

– Я возьму снегоход, – сказал мистер О'Делл.

Он выехал на двухместном снегоходе, и Квиллер вернулся в кухню в то самое время, когда Коко тёрся о ноги миссис Кобб. Когда она наклонилась, чтобы погладить его, он прыгнул ей на колени. Она гладила его, а он принимал это с удовольствием, только уши его подрагивали, когда на них капали слезы.

Как только снегоход вернулся, Квиллер пошёл к двери.

– Самое время, – сказал старый доктор. – Вы вытащили меня как раз, когда они стали собирать пожертвования. Что случилось?

Квиллер коротко объяснил доктору и повёл его в кухню. Через минуту доктор вернулся.

– Лучше отвезти её в больницу. Где у вас телефон? Я распоряжусь приготовить отдельную комнату.

– Я не знаю, что именно там произошло, – понизив голос сказал Квиллер, – но Флагшток начнёт искать её. Полагаю, мы должны оградить бедняжку от его посягательств.

Он помог доктору проводить больную до двери.

– Мне нужны некоторые вещи, – сказала она робко.

– Мы соберём сумку и принесём её в больницу. Не волнуйтесь ни о чём, миссис Кобб. – Квиллер никогда бы не смог назвать её миссис Флагшток.

Управляющий подал машину, и Квиллер сказал ему:

– Пока меня не будет, не могли бы вы съездить в Малую церковь и забрать миссис Фулгров после службы? Попросите её собрать вещи миссис Кобб.

До больницы они ехали в полной тишине, изредка прерываемой всхлипываниями.

– Я доставляю вам столько хлопот.

– Вовсе нет. Вы мудро поступили, что вернулись домой.

Когда Квиллер приехал из больницы, миссис Фулгров суетилась с важным видом.

– Я уложила всё, что сочла нужным, – сказала она, – это было нелегко, потому что я никогда сама не лежала в больнице, слава Богу, но собрала, кажется, всё. Даже маленький приемник. Искала Библию, но не могла найти и положила свою.

– Просила ли вас миссис Кобб поработать сегодня вечером на приёме, миссис Фулгров?

– Да, просила, хотя ведь по воскресеньям я не работаю – это грех. Но я все сделаю и не возьму за это денег, просто помогу бедной душе, которая сейчас в больнице, а я, благодаря Господу, здорова.

Квиллер попросил управляющего доставить вещи миссис Кобб в больницу.

– Вы думаете, мы осилим приём без неё?

– Конечно, у неё бы это лучше получилось. Но я думаю, женщины нам помогут с пуншем и закуской Может быть, перенести малышей до того, как начнётся вечер, а?

– Не думаю. Котам нравятся вечеринки. Пусть остаются в доме.

– Миссис Кобб обычно включала везде свет и зажигала камины. Как жаль, что её не будет с нами сегодня. А что с ней приключилось?

– Что-то вроде гриппа, – сказал Квиллер. Около полудня зазвонил телефон, и тихий голос произнёс:

– Где она? Где моя жена?

– Это мистер Флагшток? – спросил Квиллер. – Вы разве не знаете? Она в больнице. У неё был приступ.

Флагшток повесил трубку.

Позвонив в обед в больницу, Квиллер узнал, что больная отдыхает, молчит, замкнулась в себе, все посещения запрещены до распоряжения доктора Галифакса.

Сьюзан Эксбридж и её комитет прибыли к обеду для приготовления пунша и украшения столов. В это же время приехала Полли Дункан. Женщины поприветствовали друг друга вежливо, но холодно, казалось, что комитет удивлён появлением здесь Полли.

– Я вижу, ты знаешь Сьюзан Эксбридж, – сказал Квиллер.

– Все знают Сьюзан Эксбридж. Она состоит в каждой организации и в каждом комитете .

– Она считает, мне нужно вступить в театральный кружок.

– Пустая трата времени, ты поймешь это сам, -тактично предостерегла его Полли. – Если ты всерьёз говорил о своей книге, то это стало бы помехой.

Она говорила с несвойственной ей резкостью, и Квиллер мысленно отказался от предложения миссис Эксбридж.

В ресторане посетители выстроились в очередь, и Хикси старалась побыстрее рассадить их. У неё даже не было времени для шуток. Квиллер и его спутница должны были ждать столик и меню. Судя по разговорам вокруг, все стремились на концерт и испытывали нервное возбуждение.

Квиллер сказал Полли:

– Моя мать пела в хоре каждое Рождество. Мой любимый номер «Аллилуйя», особенно если выдерживаются все паузы. Мне нравится двухсекундная остановка перед последней частью – две секунды мертвой тишины, и вдруг – взрыв!

Хикси вручила им меню с извинениями за задержку. К обложке была прикреплена маленькая карточка, предлагающая посетить концерт. К меню Квиллера была приколота записка с каракулями Хикси: «Хочу поговорить с вами лично. Позвоню завтра».

Уже в восемнадцать тридцать ресторан опустел, и все его посетители вновь встретились в Старой церкви, заняв скамьи и складные стулья бокового придела. Три первые скамьи были отгорожены, и публика терялась в догадках. Все предвкушали зрелище.

– Ты не против сесть в последний ряд? – спросил Квиллер у Полли. – Я хотел бы выйти сразу после заключительной части: мне надо проверить, всё ли готово в музее к приёму гостей.

В семь часов мистер О'Делл проскользнул на соседний складной стульчик, и мужчины обменялись кивками.

Потом появились актеры. Сначала оркестранты в серых ливреях, дотом хор в напудренных париках и костюмах пастельных тонов: женщины – в блузках на шнуровке и широких юбках, мужчины -в бриджах, жилетах и широких галстуках. Наконец вышли солисты в бархатных костюмах жемчужного цвета. Это ещё больше взбудоражило публику.

Дирижер повернулся лицом к замершим слушателям:

– Леди и джентльмены, прошу встать. Его величество король Георг.

Двери широко отворились, и, пока оркестр играл торжественный марш, королевская свита величественно двинулась вниз к центру, разодетая в красный бархат, горностай, белый атлас и пурпурный узорчатый шёлк. Публика открыла рот от изумления, потом зашептала приглушенно, затем зааплодировала с восторгом.

Квиллер зашептал Полли:

– Я бы хотел, чтобы моя мать увидела всё это. Она была бы счастлива.

Церковь славилась своей замечательной акустикой; хор был великолепен, солисты и оркестранты – восхитительны, орган звучал потрясающе. Этого представления Квиллер ввек не забудет, и не только по причине его великолепия.

Ближе к концу оратории мистер О'Делл исчез, кивнув Квиллеру. Оркестр заиграл увертюру к «Аллилуйе». Король и его свита поднялись, публика встала, и Квиллер растворился в волшебных звуках музыки и своих воспоминаниях.

«Аллилуйя» исполнялась со всё возрастающей мощью до того самого драматического момента – двух секунд полной тишины!

И вдруг Квиллер услышал фальшивую ноту – вой сирены. Брюс Скотт, сидящий несколькими рядами впереди, вскочил со скамьи и бросился по боковому приделу. Ещё два человека быстро покинули зал. Квиллер нахмурил брови. Неудачное время для пожарной сирены.

Хор завершил «Аллилуйю», и началась ария. Затем дверь позади Квиллера открылась, и швейцар, взяв его за локоть, что-то горячо зашептал ему на ухо.

Квиллер выскочил из церкви. На другой стороне площади пылал музей, но не огнями всех зажженных люстр, а языками пламени.

– Боже мой! Коты!

Он устремился через улицу, не обращая внимания на машины, пересёк напрямик сквер, утопая в глубоких сугробах. Всё здание было в огне. Выли сирены.

– Коты! – кричал Квиллер.

Чёрные фигуры встали, как призраки, на его пути: «Вернитесь назад!»

Квиллер пронёсся мимо них.

– Коты! – ревел он.

Оранжевые языки достигли окон второго этажа. Стекла вылетали с треском.

– Удержите его!

Он бежал к чёрному ходу, который был ближе к кухне.

– Остановите его!

Сильные руки удержали его. Он взглянул вверх и увидел пламя на третьем этаже. Взметнувшиеся приставные лестницы разбили окна, и черный дым с ревом вырвался наружу.

Квиллер застонал от ужаса.