"Леонора" - читать интересную книгу автора (Феллоуз Кэтрин)

Глава 9

Hа следующей неделе приехала миссис Рошфор и немедленно явилась к Ревеллам с утренним визитом.

– Дорогая Констанс! – воскликнула она, подставляя свою душистую щеку. – Я бы узнала тебя где угодно! Ты нисколько не изменилась!

Подставляя свою щеку для поцелуя, леди Констанс пыталась вспомнить, были ли они прежде на такой короткой ноге, и заявила, что тоже всегда узнала бы дорогую Мэри. Однако пришла к выводу, что миссис Рошфор, которой еще не исполнилось и пятидесяти, стала поразительно безвкусно одеваться, а миссис Рошфор удовлетворенно отметила, что и прежде наблюдала склонность леди Констанс к полноте.

Последовав за хозяйкой в гостиную, леди Рошфор призналась, что с нетерпением ждет встречи с Марией.

– Уверяю тебя, дорогая Констанс, если бы не роды Элизабет, я бы сразу приехала в Лондон. Какая досада! Она должна была родить в конце месяца, но, слава богу, все прошло великолепно. Мальчик замечательный, и она так хорошо себя чувствует, что я со спокойным сердцем оставила ее на попечение старой нянюшки, которой полностью доверяю.

Леди Констанс произнесла несколько подобающих случаю фраз и попросила пригласить Марию. Поняв, что, по всей вероятности, миссис Рошфор благосклонно относится к предстоящему браку, она не опасалась, что Мария может ей не понравиться. Хотя Мария по-прежнему отличалась немногословием, пребывание в лондонском обществе усовершенствовало ее манеры, а красота и вовсе не подлежала сомнению. Если миссис Рошфор предпочитает неболтливую невестку, то она не сможет найти в Марии недостатков. Вместе с тем леди Констанс надеялась, что Леонора придержит свой язык. Несмотря на свое дружелюбие, миссис Рошфор может быть такой же чопорной, как и патронесса клуба «Олмакс» – она всю жизнь придирчиво относилась к соблюдению приличий.

Однако Леонора почувствовала искреннее расположение к миссис Рошфор и ради матери решила вести себя самым пристойным образом. Зная, что миссис Рошфор интересует прежде всего Мария, она постаралась держаться на заднем плане и вступала в разговор только в том случае, когда обращались к ней непосредственно, и вообще вела себя сдержанно и вместе с тем по-светски.

Все прошло замечательно. Мария явно произвела на миссис Рошфор приятное впечатление, и леди Констанс поделилась с ней своими планами об устройстве званого вечера по случаю объявления помолвки, откладывать которую теперь не было причин.

– Вечер будет не очень пышным, поскольку бальный зал здесь не такой большой, как хотелось бы. У нас в Лондоне столько друзей, что будет положительно трудно решить, кому послать приглашения.

Миссис Рошфор согласилась, что это серьезная проблема.

– Но вы, конечно, пригласите княгиню Эстергази, графиню Ливен и дорогую Эмили Коупер, – сказала она.

Леди Констанс оторопела. Она сомневалась, следует ли их приглашать, но, когда гостья упомянула о них, выразила согласие и добавила:

– И разумеется, мою сестру Маргарет, я помню, вы с ней были очень дружны.

Именно в этот момент ее вдруг ошеломила одна жуткая мысль, из-за чего она даже не сразу ответила на какой-то вопрос миссис Рошфор. Внимательно наблюдая за матерью, Леонора сразу поняла, что та уже не думает о предстоящем вечере.

Как только они остались одни, она попросила леди Констанс объяснить причину ее растерянности.

– Ах, Леонора! – воскликнула леди Констанс, заломив руки. – Мне пришла в голову страшная мысль! Ведь Саймон наверняка ожидает, что я приглашу Сару, я в этом уверена! И это полностью испортит мне удовольствие, а я так ждала своего первого званого вечера!

– Я тебя понимаю, это будет немного неловко. А ты должна ее пригласить?

– Саймон никогда мне не простит, если я ее проигнорирую, а твой отец говорит, что я должна смириться с его намерением жениться на ней, если не хочу с ним разрыва.

Леонора задумалась.

– Придется тебе на это пойти. Сама Сара очень достойная девушка.

– Я это знаю, – простонала леди Констанс. – Но нельзя не подумать и о другом! Как я могу пригласить одну Сару, без леди Эверард? А ты слышала миссис Рошфор. Придется позвать княгиню Эстергази, графиню Ливен да еще Маргарет. Можешь себе представить, что произойдет, если они окажутся в одном обществе с этой женщиной! Кстати, а сколько времени прошло со дня смерти лорда Эверарда?

– Сейчас уже, должно быть, полгода, да все равно они не носят по нему траур!

– Какой ужас! Они вполне могут появиться в шокирующих нарядах!

– Предоставь это мне. Может быть, я смогу тебе как-то помочь.

Когда в очередной раз лорд Эверард заехал за Леонорой, чтобы пригласить ее покататься в фаэтоне, его предложение было встречено с удивившей его готовностью.

– Вижу, вы удивлены, но мне нужно с вами поговорить, – с обезоруживающей прямотой призналась Леонора. – Ваш грум с вами?

– Да, но, если разговор весьма личный, мы можем пройтись пешком.

– Думаю, нам придется так поступить. Дело такого рода, что не стоит обсуждать его в присутствии посторонних.

Поэтому на этот раз они изменили маршрут, и, когда нашли удобное место, граф помог ей выйти из коляски.

– Итак, что я должен для вас сделать? – спросил он, когда они шли по тропинке.

– Не очень-то вы галантны! – воскликнула Леонора. – Я хотела всего лишь попросить вашего совета.

– Следовательно, я вас не понял. Прошу вас, говорите.

– Знаете ли вы, что мой брат влюблен в вашу подопечную и хочет на ней жениться?

– Он не обращался ко мне, но мне и в самом деле известно об этом.

– По-моему, вы именно на этот счет посмеивались, когда однажды мы все встретились, – усмехнулась Леонора.

– Не стану отрицать, в тот момент ситуация показалась мне весьма забавной.

– А вот моей маме не до забав! Дело в том, что она собирается устроить вечер в честь Марии и Поля и не знает, как ей быть. Миссис Рошфор приняла горячее участие в организации вечера, и в результате будут приглашены самые знатные и чопорные леди. Можете себе представить их реакцию на появление леди Эверард!

– Ваша мать возражает против Сары или против Каролины?

– Мама смирилась с леди Сарой. Однако их пребывание в трауре запрещает им появляться на вечере.

– Графине это определенно не помешает!

– О господи! Ваша Каролина довольно неприятная особа.

– Крайне неприятная. Давайте повернем назад, иначе вы запачкаете ботинки.

Они молча повернули назад. Граф сосредоточенно обдумывал ситуацию и наконец произнес:

– Могу я узнать, буду ли я сам приглашен отметить такое событие?

– Конечно! Ведь вы давний друг Поля!

– Тогда предоставьте эту проблему мне. Пришлите обычные приглашения, а я устрою так, чтобы леди Эверард не смогла прийти. Тогда, в полном соответствии с приличиями, я сам буду сопровождать свою подопечную. Вы находите, что такой исход дела удовлетворит вашу матушку?

– Благодарю вас! – Леонора просияла. – Я знала, что вы что—нибудь придумаете. Я скажу маме сразу же, как только… – Она осеклась, и граф усмехнулся:

– Вот именно! Прежде всего вам придется придумать убедительную причину, почему вы обсуждали со мной этот вопрос.

– Полагаю, вы не сможете мне ее подсказать?

– Нет, дорогая, не смогу. Думаю, вам лучше всего во всем признаться и надеяться, что от радости ваша матушка не заметит в этом ничего неприличного.

– Вы совершенно правы, – кивнула Леонора. – Если я не скажу, что вы заманили меня на уединенную прогулку за городом, чтобы избавиться от общества вашего грума, тогда мне нечего бояться.

– Заманил? – удивленно переспросил граф.

– Конечно!

Они вернулись к ожидавшему их экипажу, и Леонора спросила:

– А каким образом вы намерены помешать леди Эверард принять приглашение?

– А вот это, сударыня, вас не касается. И хотя я, пожалуй, сделал слишком опрометчивое обещание, придется его выполнить. Остается лишь заверить вас, что если мне не удастся помешать прийти на вечер одной, то я не пущу на вечер обеих!

Времени для улаживания этого неприятного дела не оставалось, и граф в тот же день нанес визит Каролине. Вышколенный дворецкий провел его в гостиную, где он какое-то время рассматривал безделушки, пока не появилась хозяйка.

– Оцениваете их, Луи? – спросила она.

– Насколько мне позволяют мои скромные знания, – улыбнулся граф, ставя на место бронзовую статуэтку. – Ходят слухи, будто ваш покровитель в данный момент находится в стесненном положении.

– Я не прислушиваюсь к слухам, – усмехнулась она.

– Это хорошо. Дома ли моя подопечная? Или ее развлекает молодой Ревелл?

– Раз уж вы спросили, думаю, да.

– Дорогая моя Каролина, не могу не заметить, что вы слишком небрежно относитесь к своему материнскому долгу. Я могу присесть? Разговор потребует времени.

– Садитесь. Догадываюсь, что вы намерены обсуждать мой материнский долг.

– Да, а также ваше финансовое положение.

– Тогда считаю необходимым довести до вашего сведения, что я исполнила свой материнский долг, оставаясь с Робертом до самой его смерти. Если бы не Сара, я ушла бы от него шестнадцать лет назад. Но вы знаете Роберта. Он ни за что не позволил бы мне забрать с собой Сару. – Она помолчала. – Только для того, чтобы побольнее меня уколоть, он отнял бы у меня дочь, которую совершенно не любил!

– Поверьте, я вам весьма сочувствую. Но мне кажется, что если вы сейчас погубите ее, то ваша жертва была напрасной. Боюсь, мне придется прекратить оказывать вам финансовую поддержку, если вы… не подчинитесь.

– Если вы это сделаете, то мне ничего не останется, как позволить моему покровителю, как вы его назвали, переехать ко мне. Это будет дешевле, чем вести два хозяйства.

– Мастерский удар! – улыбнулся граф. – Вы застали меня врасплох. Скажите, почему вы питаете такое отвращение к браку? Неужели у вас нет ни малейшего желания стать респектабельной дамой?

– Это меня не волнует, – пожала она плечами. – Если я выйду замуж, то одновременно лишусь и титула, и годового содержания. Или вы забыли условия завещания моего покойного супруга?

– Честно говоря, я о них действительно забыл. Послушайте, Каролина, у меня нет желания вмешиваться в ваши личные дела, но я несу ответственность за Сару. Предлагаю сейчас обсудить один вопрос, а более серьезные отложим на потом. Думаю, вы не могли не заметить отношений, которые развиваются между Сарой и молодым Ревеллом.

– Разумеется, заметила. Не вижу причин волноваться из-за этого, поскольку все решится через пару недель.

– Но его семья возражает против этого брака!

– В самом деле? А кто его отец? Какой-нибудь провинциальный сквайр?

– Не сбрасывайте Ревеллов так решительно со счетов, Каролина. Младшая дочь на днях будет помолвлена с Полем Рошфором, которого тоже беспокоит эта проблема. Леди Констанс устраивает званый вечер и считает, что должна пригласить на него Сару и вас. А вы должны признать, что ваше присутствие на подобном светском рауте способно вызвать определенное замешательство.

– Они могут из-за меня не волноваться. У меня нет желания присутствовать на этом вечере!

– Я так и думал! И поэтому намерен найти какой-нибудь предлог для вашего отказа от приглашения. Я сам буду сопровождать Сару.

– Довольно дерзко с вашей стороны принимать такое решение, даже не посоветовавшись со мной.

– Согласен. Но мне потребуется ваша помощь. Сара должна быть одета в соответствии с трауром… Естественно, счета вы пошлете мне. И разумеется, она должна держать себя подобающим для своего положения образом. То есть не должна участвовать в танцах и в подобных развлечениях. Я могу на вас положиться?

– В этом смысле, да, можете.

– Отлично! А теперь перейдем к более серьезному вопросу. Я хочу, чтобы вы уехали из Лондона. Скажем, отправитесь путешествовать за границу, пока Сара благополучно не выйдет замуж. Считаю, что Роберт ужасно к вам относился, но я не намерен тратить на вас огромные деньги. Я буду выдавать вам деньги на жизнь, но сумма станет значительно меньше, если вы вернетесь в Лондон без моего разрешения.

– Вам не следовало бы меня шантажировать, Луи!

– Шантажировать! К чему такие сильные выражения! Это всего лишь откровенный подкуп. В наше время с приличным годовым содержанием можно вести довольно приятную жизнь на континенте, а через год-два, когда все уляжется, вы можете вернуться домой. Хотя, боюсь, я должен поставить еще одно условие. Вы должны… э… ради Сары урегулировать свои отношения с Мэтью Дигби. Когда мать живет в грехе, для дочери это может стать постоянным источником унижения!

– А вы, Луи, намерены урегулировать свои отношения с брюнеткой, с которой я видела вас на прошлой неделе? – усмехнулась графиня.

– Это разные случаи. Леди, о которой идет речь, полностью утратила свою репутацию еще до того, как я с ней познакомился. – Он помолчал. – Я могу составить с вами черновик нашего соглашения?

– Я ничего не обещаю, но все равно набросайте его. Как вы устроите Сару?

– Я увезу ее в Абботсфорд и найду для нее какую-нибудь компаньонку, с которой она могла бы жить. Проблема в том, что у меня очень мало родственников. Родственники моей матери разбросаны по всей Франции, не говоря уже о том, что я с ними никогда не встречался. Но я что-нибудь придумаю. Вы можете на меня положиться.

– Все это направлено против меня?

– Как ни странно, вовсе нет. – Граф поднялся. – Я зайду к вам опять, когда нам понадобится что-либо обсудить.

– Я уже сказала вам, что ничего не обещаю, – заметила графиня.

– Если вы имеете в виду, что Дигби будет возражать, то не пытайтесь убедить меня в этом. Я знаю, что вы способны подчинить его своим желаниям.

Графиня на это ничего не ответила, и он ушел, сбитый с толку ее неуступчивостью.

Несколькими днями позже Леонора решила взять дело в свои руки, но итоги ее усилий оказались неудачными. С самыми благими намерениями она пригласила Сару погулять вместе с ней и Марией, и, если не считать погоды, которая все время угрожала разразиться дождем, прогулка удалась. Сара быстро нашла общий язык с Марией, вела себя благопристойно и была необычайно хороша, так что Леонора почувствовала, что она будет хорошей женой Саймону.

В результате они договорились вместе посетить магазины и зайти в библиотеку поменять книги, и Саймон, к удивлению сестер, пожелал их сопровождать.

– А вот с нами ты никогда не ходил по магазинам! – воскликнула простодушная Мария.

– Мне надо кое-что купить для себя, – сказал Саймон.

– Мария, не дразни его, – заметила Леонора. – Он стесняется признаться, что легко мог игнорировать наши просьбы сопровождать нас, но Сара – дело другое. В конце концов, он понесет наши покупки.

– И не подумаю! – заявил Саймон.

– Вот видите, как он ведет себя в кругу семьи, – сказала Леонора Саре. – Если это вас не отвратит, ваша жизнь с ним будет прискорбной.

Сара с любовью взглянула на Саймона, и, пожав плечами, Леонора двинулась дальше.

В библиотеке Саймон галантно помогал им выбрать интересные книги, но, когда они отправились за покупками, стал заметно от них отставать.

– Бесполезно делать вид, будто ты не с нами, – заметила Леонора. – Если уж ты решил нас сопровождать, то должен выпить до дна эту, горькую чашу. Сара, поговорите с ним! Мама всегда утверждала, что главное – это начало. Только позвольте ему сейчас выскользнуть из рук, тогда вам в жизни не подчинить его!

Сара смутилась, а Саймон, бросив на Леонору укоризненный взгляд, ускорил шаги.

– Чего он на самом деле боится, – продолжала Леонора, – а что, если кто-либо из его прекрасных дружков увидит, как он благонравно сопровождает девушек?

Саймон догнал их, но сделал вид, что рассматривает витрину с ювелирными изделиями, когда девушки остановились у входа в магазин дамских головных уборов.

Леонора и Мария наконец закончили примерять шляпки и ждали на улице Сару, когда показались миссис Рошфор и графиня Ливен в сопровождении мистера Рошфора. Девушки присели в реверансе, и миссис Рошфор бросилась к ним навстречу, приветливо улыбаясь.

– Графиня, вы должны были встречать Леонору и Марию в «Олмаксе», но знаете ли вы, что Мария станет моей невесткой? Восхитительные девушки, не правда ли?

Графиня Ливен в ответ слегка наклонила голову и сдержанно улыбнулась. Леонора снова сделала реверанс и обернулась, чтобы представить свою компаньонку. Но Сара прижалась к витрине, вцепившись в ридикюль. Леонора повернула голову и увидела окаменевшее лицо миссис Рошфор. Скользнув презрительным взглядом по испуганной Саре, миссис Рошфор с ослепительной улыбкой обернулась к графине и произнесла:

– Ну, не станем больше мешать прохожим. Надеюсь, девочки, я увижусь с вами, когда сегодня днем зайду навестить вашу матушку.

Лишившись дара речи, Леонора смотрела им вслед, слишком потрясённая, чтобы ответить на мучительный призыв во взгляде мистера Рошфора, когда тот оглянулся на ходу. Она не представляла, что можно было так жестоко отнестись к семнадцатилетней девушке, которая и без того чувствовала себя скованно.

– Не обращайте внимания! – шепнула Леонора Саре. – Поль предупреждал, что от нее можно ожидать всяких неприятностей!

В глазах у Сары сверкнули. слезы, и она, покачав головой, сказала:

– Я пыталась объяснить это Саймону, но он мне не поверил! – Она взглянула на побледневшего Саймона. Тот взял ее за руку.

– Все ясно! – воскликнул он. – Идемте, я провожу вас домой!

Он пошел с Сарой вперед. Мария, с сочувствием смотревшая им вслед, поспешила догнать Леонору.

– Как можно быть такой жестокой и бессердечной?! – возмутилась она. – Бедная Сара!

– Я начинаю понимать, что имела в виду мама, – вздохнула Леонора. – Я думала, ею руководит предубеждение, но если Саймона ждет такое… – Она замолчала. – Я никогда бы не стала в это вмешиваться, но Сара такая милая девушка, и я думала, что если нас будут видеть вместе с ней и знать, что мы ее принимаем… О боже! Что же теперь делать Саймону?

Саймон думал только об одном. Он привел сестер домой, поговорил с матерью с ледяной вежливостью, затем снова вышел, чтобы проводить Сару.

– Что это с ним? – спросила озадаченная леди Констанс. – Я только спросила, приятно ли вы провели утро!

– Ничего приятного! – сказала Леонора и подробно рассказала матери о происшедшем.

Выслушав дочь, леди Констанс со стоном потянулась за своим флаконом с нюхательной солью.

– Я предсказывала это! Бог видит, я ему это предсказывала, но он не слушал меня!

– Но это несправедливо! – воскликнула Леонора. – Сара не виновата в том, что у нее такая мать. А вот так унизить ее перед всеми…

– Мама, миссис Рошфор обошлась с Сарой ужасно жестоко! – воскликнула Мария.

– Дорогая, помни, что она будет твоей свекровью! – покачала головой леди Констанс. – Если кто-либо из вас позволит сказать ей что-нибудь резкое… Только этого мне и не хватало! Придется отменить вечер… Но что я скажу миссис Рошфор? – Она опустилась в кресло и снова поднесла к носу флакон.

– Мама, может быть, лорд Эверард что—нибудь придумает, – вздохнула Леонора.

– Что он может придумать? А что сейчас делает Саймон?