"Игра во все руки" - читать интересную книгу автора (Алейников Кирилл)

ГЛАВА VI

Здесь почти всегда царила темнота, лишь изредка сменяемая жидким туманным сумраком. Ветер, резвящийся по равнинам столовых гор, не желал или не мог спуститься вниз, в сложную систему ущелий и пещер, узких и широких шрамов в теле земли. Ветер умалишенно смеялся в пору циклонических бурь и швырял в ущелья камни, но не спускался. Никогда.

Здесь почти всегда царила темнота, но было сухо. Сухо и относительно тепло даже ночью, при заметном понижении температуры воздуха. Раньше здесь обитало много всякой разной живности, возможно, даже люди. Но теперь жизнь покинула ущелья навсегда, и только ядовитые гадюки да пауки иногда шуршали по гальке и песку, перебираясь из одной засады в другую. Остальные представители фауны покинули эти края вскоре после появления здесь существа, рожденного Тьмой…

Он лежал в едва ли освещенной пещере и сумрачно вспоминал былое. Он не мог сказать, сколько прошло времени с той поры, когда Тьма обратила его в зверя. Месяц… Может быть — год… А может всего неделя. Хотя нет, вряд ли неделя. Скорее год…

Он мог менять свой облик по воле мысли и периодически делал это, но не потому, что сей процесс нравился или доставлял удовольствие, был полезен как навык или повышал жизненный тонус. Просто больше разум не знал, чем занять себя. Только три занятия: молчаливое созерцание темной пещеры, хаотичные воспоминания и трансформация. Хотя… трансформацией это можно назвать лишь условно, ведь ныне зверь мог находиться одновременно в обеих ипостасях.

Он был оборотнем — существом Тьмы, призванным наводить животный ужас на людей. Существом, могущим и любящим убивать. Но таким он был когда-то давно. Теперь он не просто оборотень, теперь он и не оборотень вовсе, если прочно держаться за данное понятие. Теперь он стоит НАД всеми оборотнями планеты. Он — повелитель легиона волков, принявший могучую силу поверженного Герадо. Он — демон, более могущественный, чем прежний хозяин Стаи… Когда-то ему дали новое имя, ныне ставшее единственным, заменившим собою прежнее, человеческое имя. Теперь он — Винтэр.

Очевидно, ветер вновь взялся за свои шалости — несколько мелких камешков упало перед входом в логово зверя. Винтэр — его звериная составляющая — поднял косматую голову с огромными, широко расставленными глазами. Прислушался. Где-то в бездонной глубине зрачков тлели маленькие искорки, красные как артериальная кровь. Красный цвет, цвет крови и боли, цвет Преисподней… Кто-то когда-то говорил, что красный должен будет смениться золотым, но это еще не произошло. Потому зверь ждал. Ждал уже давно.

Винтэр мог в любой момент почувствовать других, тех, что составляют его легион. Волков-перевертышей, агрессивных бандитов-оборотней. Они все продолжали жить прежней, чаще преступной жизнью, убивали и похищали людей, торговали оружием и наркотиками, но уже знали о грядущем походе. Те из вервольфов, что некогда служили Ордену Света, после разгрома оного попрятались в точно такие же укрытия, соорудили себе в лесах и городских канализациях, в метрополитенах и на склонах гор логова и тоже знали о грядущем походе.

Орден Света. О, да, эта подконтрольная Актарсису организация перестала свое существование вскоре после того, что сделала. А сделала она чудовищное преступление… Именно Актарсис виновен в том, что Винтэр сейчас таков. Царствие Небесное посредством темных сил превратило его сначала в зверя, отняв прежнюю жизнь со всеми составляющими. Царствие небесное наградило Винтэра жизнью новой, кошмарной и злой, жизнью оборотня-убийцы, но вместе с тем подарило огромную частицу Света… но потом отняло и ее.

…Громкий треск, состоящий из единичных хлопков, но слившийся в сплошной рокот, взорвался оглушительным взрывом… Полумрак комнаты отдыха осветили отдельные, но превращенные сознанием в сплошную вспышку сполохи багрового сияния…

…Он смотрел на Настю. Смотрел, как крупнокалиберный пулемет рвет на части её маленькое тельце, как пули вырывают целые куски плоти… В голубых глазах ребенка разорвалась мина чудовищной боли, чтобы сию секунду навсегда потухнуть… Легкое, почти невесомое тело девочки упало в его объятия, и теперь влетающие в её спину пули выходили из спины оборотня…

Пожалуй, самое частое воспоминание, посещающее зверя в его логове — это эпизод расправы над девочкой. Бедная Настенька… Ее отдали в жертву ради каких-то там третьих сил, каких-то эгоистичных стремлений во что бы то ни стало сохранить свои задницы… Ее убили светлые. Да, светлые нажали на курок того пулемета. Светлые расстреляли ребенка…

Разве можно простить или понять кого-то, кто убил невинное дитя? Нет! Разве можно Свет ассоциировать с Добром, когда Свет совершил столь ужасное заклание? Нет! И Винтэр не собирался забывать, прощать или понимать мотивацию Актарсиса. Ему было плевать, от всей души плевать на всех светлых и темных; зверь ждал лишь сигнала к началу похода. Зверь жаждал мести.

Актарсис ответит за совершенное деяние. Ответит не отдельными астерами, а всем своим мерзким скопом. Актарсис превратится в руины, обагренные кровью поганых астеров, когда легионы Тьмы… нет, не Тьмы… когда легионы ТЕРРИСА войдут на его территорию. Царствие Небесное поплатится головой и Троном за Настю.

Ибо вначале необходимо отомстить за девочку. А потом можно будет реализовать месть за всех остальных, невольно обращенных Тьмою в зверей, проклятых навечно. Яугон, не менее поганое местечко, также постигнет суровая кара.

Яугон наплодил миллионы демонов и наводнил ими Землю. Яугон творил свои темные делишки тысячелетия и не нес никакого наказания. Но скоро придет время расплаты…

…Безобразный оскал жемчужных зубов…

Пылающие то ли красным, то ли зеленым туманом глаза…

Стремительная трансформация…

Прыжок…

Боль…

Оборотень грузно перевернулся на другой бок. Из глотки вырвалось приглушенное рычание. Он вспомнил миг своей инициации. Краткий миг, четко отделивший прежнюю человеческую жизнь от последующей звериной. В первые секунды нападения он совершенно не отдавал себе отчет о происходящем. Виной тому были мощный психологический шок и сильная боль. Он даже не смог бы сказать, какой именно частью тела чувствует боль; казалось, его с головой окунули в расплавленный металл. Долго еще после инициации он думал, что стал оборотнем лишь по воле случая, но последующие события доказали обратное: не роковая случайность превратила его в оборотня, а потом — в генерала легиона волков. То была сложная игра с десятками тысяч персонажей, пешек и слонов, ладей и ферзей. Игра, затеянная Актарсисом, за которую Актарсис же и понесет наказание.

Ему говорили, что так должно быть, что иначе нельзя. Если не пожертвовать жизнями некоторых, то погибнут все. Миф о Коллапсе, о катастрофическом процессе деградации вселенной вплоть до мгновения Большого Взрыва… Именно что — миф. Никто не знал наверняка, произойдет ли Коллапс, но паникеры из Царствия прочли другой миф, и решили реализовать изложенный в нем план спасения вселенной. Чертовы трусы!.. Слияние, называемое иногда Великим — вот что откопали астеры в своих манускриптах. Слияние, прекращающее раздельное существование измерений Ад, Рай и Срединный Мир. Уже само слово говорит о том, что должно произойти.

Джонатан Диерс, здоровенный негр, ставший напарником Винтэра, но погибший от рук все тех же светлых подонков, как-то рассказал об этих малопонятных простым смертным вещах.

«…Дело в том, мой дорогой русский друг, что вокруг нас ведётся сложнейшая многоходовая игра, в которой задействованы — часто помимо воли — десятки тысяч персонажей, в том числе я и ты. Ты наверняка слышал историю о Коллапсе? В ней сказано: если победит Зло, вселенную постигнет коллапс, настолько стремительный, что никто даже не почувствует его начала. Материя и энергия перестанут существовать, вольются в бесконечно малую точку, а после произойдет новый мир, возникнет совершенно иная вселенная, и что она будет представлять, ignoramus et ignorabimus. Точь-в-точь то же самое произойдёт, коли верх одержит так называемое Добро. Одним словом, куда бы не склонилась чаша весов, результат нас ждёт одинаковый. И ничего не сделаешь contra rem, ведь так задуман сей мир, такие правила написаны для этой вселенной.

Не секрет, что мир, в котором мы живём, полярен; жизнь представляет борьбу двух противоположностей: свет и темнота, добро и зло, тепло и холод, плюс и минус, жизнь и смерть, звук и безмолвие, лево и право, вход и выход… Я могу перечислить триста сорок девять таких смысловых пар, но ни один dublicitas casus в отдельности, ни все вместе они не могут дать чёткого представления механизма вселенной, не могут дать ответ, что же, чёрт возьми, положено в основу коллапса, что является катализатором разрушения, ибо человек, демон и астер всего лишь ничтожнейшие былинки, не способные постичь даже самих себя. А ведь вселенная — это ни что иное как сам Всевышний! Мезон, протон, электрон, фотон, молекулы и атомы, звезды и галактики, излучение, энергия, материя, время и пространство in spirito suo. Всевышний есть свет и тьма, добро и зло, он суть всё, что мы чувствуем или можем когда-нибудь почувствовать. Глупо думать, будто где-то в чертогах Актарсиса Господь Бог восседает на своём Небесном Троне и непосредственно руководит политическим курсом Царствия. Точно так же глупо считать, что где-то в Яугоне есть некое демоническое божество, сопоставимое с Господом, ибо Всевышний — это и Актарсис, и Яугон, и Земля. Он есть всё. Понятия «свет» и «тьма», «добро» и «зло» настолько размыты, что часто границы между ними не найти, как бы ни хотелось. Но, тем не менее, парадоксальность ситуации заключается в том, что победа, полное поглощение одной противоположности другой противоположностью приведёт к fucking game over для всех нас. А ведь астеры и демоны не просто какие-то бесформенные сгустки дерьма, а существа, обладающие разумом и жизнью. И, как любые живые и разумные существа, они хотят и дальше оставаться таковыми…

А ведь победа той или иной силы — дело времени. Я удивлен, как за тысячелетия борьбы ни одна из сторон до сих пор не одержала верх… Но в свете последних событий и того, что открылось мне, я начинаю подозревать: Преисподняя и Небеса намеренно оттягивают исход, нанося друг другу удары лишь в случаях крайней необходимости. Можно подумать: а какие, собственно, проблемы? Dolce far niente, pacem in terris, regressum ad infinitum в противоположные стороны, и всё будет окей. Иными словами, решение проблемы лежит на поверхности и вытекает из определения: любыми средствами не допустить не только победы врага, но и собственной победы. Так, мелкие стычки, частная импровизация в местных масштабах, видимость кипучей деятельности, и войну можно растянуть на миллионы лет. Беда только в том, что подобное эгоистическое поведение враждующих сторон было изначально предусмотрено Создателем, посему энергетический дисбаланс возникает помимо воли потусторонних жителей. Видишь ли, мой дорогой Винтэр, в любом разумном с нашей точки зрения существе есть первоначальная частичка света и такая же частичка тьмы. Это справедливо даже для демонов и астеров, но в их случае превалирование определенной энергии более чем очевидно. Человек же, будучи изолированным от прямого воздействия Актарсиса и Яугона, со временем самостоятельно переходит на одну из сторон, часто никак не замечая этого. Монах-отшельник, всю жизнь пропагандирующий добро, может быть чёрен душой; последняя мразь города, имеющая ненавистников больше чем волос на голове, оказывается ближе к Богу, чем презирающие его. Последнее положение, правда, в природе встречается крайне редко.

Что же мы имеем в итоге? Во что: энергия распределяется и в случае dolce far niente, притом распределяется весьма неравномерно. Технический прогресс и эволюция образа жизни и мышления сыграли не последнюю роль в этом; благодаря высокому развитию точных наук, в которых нет места ничему потустороннему, благодаря фундаментальной зависимости Срединного мира от финансовых потоков, благодаря ещё целой горе дерьма мир рушится, падает в чёрную пропасть небытия и скоро грохнется об скалистое дно. Не имеет значения, погибнет вселенная во вспышке света или же погрузится во тьму. Главное — конец неизбежен как магнитная буря после взрывов на солнце…

Миллиарды лет назад Большой Взрыв разрешился этой вселенной, что создало предпосылки для возникновения трехслойного пирога Яугон-Земля-Актарсис. Вскоре произойдёт новый Большой Взрыв, родится новая вселенная ex nihilo, а наша задача заключается в том, чтобы ни хрена подобного не произошло.

Мир подобен зданию, в фундамент которого заложена энергия Света и Тьмы. Кроме того, мир полярен. Но, к примеру, возьмём кусок магнита и каким-то образом ликвидируем один из полюсов. В результате останется что угодно, но не магнит, потому что данное обозначение потеряет смысл по отношению к конкретному предмету. То же самое с фундаментом: если выдернуть даже часть, здание обрушится. Понятия «свет» и «добро» потеряют даже тот расплывчатый смысл, что имеют сейчас, если исчезнут антагонизмы. Свет перестанет быть светом, ибо всё познаётся в сравнении. Не с чем будет сравнивать. Полярность уничтожится, и Великая Вселенская Программа завершится Великим Вселенским Коллапсом, ибо она не замкнута сама на себе и в конце кода имеет простенькую команду «END», а затем — «REBOOT». Обнулятся всевозможные регистры, обнулятся ячейки памяти, выполняемые процессором текущие операции оборвутся и исчезнут без следа. The end of a game, the end of the universe, happy end for all of the Holy shit!.. Небытие, отсутствие чего бы то ни было, полное забвение. В новом мире не будет даже воспоминан6ия о нас.

Но, задумывая данный конкретный мир, в котором нам суждено барахтаться, Всевышний ввёл кое-какие ограничения на конец света. В частности, никакого Апокалипсиса не будет, если биполярность превратится в триполярность. Чёрт бы меня побрал, если я когда-нибудь познаю всю сложность этой схемы, но кому-то из архангелов все-таки удалось. И он затеял колоссальную операцию рождения Третьей Силы, противоположной и Свету, и Тьме, некоего Серого пространства, исключившего бы своим появлением Коллапс. Уж не знаю почему, но возникновение новой силы, независимой от прочих, спасёт вселенную. И в первую очередь этой силой вынуждены стать нынешние адепты противоборствующих сторон, живущие в Срединном мире: легион оборотней, легион вампиров и Орден Света…»

Диерс. Весельчак, весьма эксцентричный вампир, служивший Ордену погибший от рук адептов Ордена. Он был отличным боевиком и прекрасным напарником, он многое знал, а о многом — догадывался. Но он ошибся, причисляя проклятый Орден Света к Серому войску. Орден уже пал, развалился, стерся с лица Земли благодаря волкам-перевертышам, вервольфам, направленным магической силой Винтэра против своих так называемых коллег. Не надо было светлым принимать в ряды охотников оборотней… Ружье, в начале спектакля висящее на стене, к концу спектакля обязательно выстрелит. Зверь, переученный служить Свету, никогда не расстанется с кровавым проклятием Тьмы…

Вовсе не Орден встанет в один строй с нечистью Срединного мира. Союзниками оборотней и вампиров в войне против Яугона и Актарсиса будут люди. О, да, именно люди, все человечество в целом, на теле которого так долго паразитировали иные сущности, составит основную часть Серого войска и сразится с обитателями параллельных миров. Можно предположить, что люди преимущественно возьмутся за Преисподнюю. А нечисть войдет в Царствие…

Винтэр тяжко вздохнул. Две струйки воздуха, вырвавшиеся из его черных ноздрей, подняли облачка старой пыли. Зверь опять вспомнил о Насте, о ее нелепой, как казалось, но тщательно подготовленной заранее смерти.

…Как крупнокалиберный пулемет рвет на части её маленькое тельце, как пули вырывают целые куски плоти…

А ведь он так любил ее! Своих детей Винтэр не имел. Очевидно, в прошлой жизни, человеческой жизни у него просто не хватало времени или смелости завести семью, обзавестись детьми. Насколько знал зверь, даже на ум не приходило жениться и дать потомство. Но по воле рока он нашел ее, хрупкую маленькую девочку Настю, ставшую сиротой. Сиротой, потому что он прежде убил ее родителей. Убил жестоко, как оборотень может убивать своих жертв. И в том тоже вина не его, Винтэра, а чертового Актарсиса…

…Весь пол был залит кровью. Пятна крови багровели на стенах. Теперь она была и на нем. Чертыхнувшись, оборотень мигом вскочил и тут же увидел мертвое, изодранное до костей тело мужчины. В его животе зияла дыра размером с перчатку Майка Тайсона, голова неестественно вывернута назад, левая рука… оторвана!

Душа оборотня переполнилась диким трепещущим ужасом. Он с великим трудом подавил рванувший было наружу вопль, прикрыл рот перемазанными ладонями. Захотелось немедленно убежать прочь из этой залитой кровью квартиры, прочь от ужасного зрелища, заставляющего шевелиться волосы на голове. Он решил не откладывать и немедленно убежать, но перед этим, как подсказывал здравый смысл, необходимо одеться. Вид голого и окровавленного мужчины, ранним декабрьским утром бегущего босиком по улицам, может вызвать ненужные пересуды и ненужные подозрения. Может и вызовет. А он, даже будучи впавшим в дикий ужас, не хотел быть пойманным за зверское убийство…

К черту! Он нисколечко не сомневался, что незнакомый мужчина мертв «благодаря» ему. Оборотень не знал, каким образом он очутился в чужой квартире, но за то что здесь произошло, ответственность лежит на нем — точно.

Он бросился в соседнюю комнату, где сразу увидел труп женщины, лицом вниз лежащий на кровати. Постельное белье стало красным, насквозь пропиталось жидкостью, сочащейся из множественных ран. Оборотень взвыл от очередного приступа ужаса, отворил дверцы платяного шкафа рядом с кровавым ложем и, не разбирая, вытащил какие-то вещи. Напялив брюки и рубаху, он промчался в прихожую, сорвал с вешалки пальто, сунул босые ноги в чужие туфли и, открыв дверной замок, пулей выбежал вон из квартиры. Жилище располагалось на первом этаже прямо напротив входа в подъезд, так что на улице он оказался почти мгновенно…

Проклятый убийца невинных… Воистину зверь, воплощение животной ярости вперемежку с дьявольским злом. Конечно, он не отдавал себе отчет в поступках, когда ворвался в квартиру и убил этих людей. Он даже не помнил, как произошла расправа над ними. Но он не простил и никогда не простит себе ни того двойного убийства, ни всех последующих убийств ни в чем не повинных людей. А еще в тот злополучный раз в квартире была Настя, но каким-то чудом она смогла спрятаться от разбушевавшегося оборотня.

Потом Винтэр удочерил ее. Убийца ее родителей стал новым отцом девочки, отчасти из жалости к ребенку, вынужденному прозябать в грязном приюте, отчасти — из чувства вины. Шло время, и привязанность к девочке росла вместе с любовью, чистой отцовской любовью. Он уже и не воспринимал девочку иначе как свою дочь. Да и она отвечала взаимностью, отвечала любовью.

У него отняли прежнюю жизнь и «наградили» вечным проклятием. У него отняли прежних друзей, прежние привычки и прежние мечты, взамен подсунув совершенно иных друзей, привычки и мечты. Всю жизнь его превратили в кошмарный клубок бросающих в дрожь обстоятельств. Но ему в качестве некоей компенсации дали Настеньку. Заставили полюбить ее. А потом отняли и ее.

Всё пришло позже. И боль, и тоска, и осознание утраты, и прочее. Позже. Намного позже. А в тот момент не было ничего.

Абсолютно непривычное ощущение.

Тела нет, но есть способность его контролировать. Нет чувств, но сохранилась способность анализировать окружающую обстановку. Это похоже на погружение в виртуальную реальность, где взамен оставшегося «где-то рядом» реального тела тебе выдается смоделированная компьютером личина. Совершая определенные действия, ты способен добиться той или иной цели, решить ту или иную задачу, в чём преданно помогает новообретенное тело. Ты даже можешь почти ощущать его. Почти. Но всегда оно останется лишь этим самым «почти телом», виртуальным эрзацем, астральной проекцией.

Не тело ощущается, а скорее энергия. Очень много энергии. Так много, что возникает устойчивое ощущение пребывания сразу в сотнях мест… Винтэр в момент убийства девочки получил небывалую силу. В принципе, того и добивались светлые, затеявшие игру. С той поры Винтэр встал над всеми волками Срединного Мира, обрел способность не трансформироваться, а отделять от себя зверя, похожего на туманный силуэт привидения-волка. Вместе с тем не исчезла и способность трансформироваться.

Отчего-то Винтэру казалось, что глаза его в тот момент светились не красным светом с демоническим зеленым туманом. Они светились золотом. Впрочем, то мог быть лишь обман зрения.

Но все прошло. Все — прошлое… Боль утраты не стерлась и исчезла, но спряталась в пучине души, незаметная, но задающая поведение всего легиона. Отомстить за смерть близкого можно только смертью убийцы. В данном случае убийца — Актарсис. Конечно, сие не вернет Насти или кого-то еще, сие даже не способно унять глубочайшую тоску и никогда не прекращающую резать боль, но так должно быть. Преступник должен нести наказание всегда; убийца должен расстаться с собственной жизнью. Это — справедливость в чистом виде. А справедливость — вот что воцарится в новом мире, грядущем на смену существующему.

Винтэр вдруг поднял голову, навострил огромные уши и долго-долго и неподвижно к чему-то прислушивался. С каждым ударом сердца огоньки в глазах зверя разгорались все ярче и ярче, пока их свет не стал достаточным, чтобы осветить все логово. Зверь поднялся на лапы впервые за долгое время своего пребывания здесь. У входа в пещеру вновь зашуршали камни — две гадюки поспешили убраться восвояси. Винтэр по-собачьи облизал пересохшие губы: сначала верхние, захватив и нос, а потом нижние. Пыль и песок, покрывшие серую шерсть оборотня, взорвались облаком пустынной песчаной бури, когда зверь шумно встряхнулся. Лапы мягко и почти бесшумно касались почвы, зверь вышел из логова и поднял голову к небу.

Надо же. Когда-то эта песня стала чуть ли не гимном его прежней жизни, жизни в шкуре волка. Он пел ее вместе с боевиками своей волчьей стаи на шумных пьянках, она вертелась у него в автомагнитоле, она постоянно звучала в его голове.

Она казалась актуальной в бытность оборотня.

Конечно, песню можно интерпретировать, понять по-разному. Например, у иных людей она вызывает образ жаркого Афганистана с глубокими ущельями, крутыми неприступными скалами, с засадами и воздухом, пропитанным смертью.

Но Винтэр понимал текст по-своему.

Будь проклят Яугон, проклявший меня, подумалось Винтэру. Мысль была скорее автоматической, рефлексивной, привычной. В свое время он много натерпелся страху из осознания своей несладкой участки навеки проклятого Светом существа. Он знал, что после смерти попадет в Яугон, где в лучшем случае станет одним из боевых демонов. В худшем же ему уготована вечность в заточении. В Источнике.

Но теперь все изменилось, к счастью. Теперь смерть не будет являться переходом в иную реальность, в иное существование. Теперь смерть окончательна, такова, какой и должна быть — Винтэр чувствовал это. Ведь бессмертие для любого существа — это высшая форма муки. А для такого как Винтэр, для жестокого зверя-убийцы — и подавно.

Темнело. Чистое южное небо быстро меняло белесую светло-голубую фату на черную вуаль, украшенную россыпью бриллиантов-звезд. Винтэр огляделся в поисках подъема на столовую гору — он уже забыл, как попал в пещеру, ставшую его логовом. Найдя путь, зверь стремительно взобрался наверх, кинул последний взгляд на ущелье и огромными прыжками помчался на север. Он мог бы воспользоваться магической способностью телепортации, но предпочел часть пути преодолеть бегом, дабы размять онемевшие от длительного забвения конечности.

И пока Винтэр несся по плоскогорью, он призывал других оборотней. Генерал призывал своих солдат. Сотни тысяч людей по всему миру вдруг замерли на месте, прекратив все свои дела. Их взгляды перестали что либо выражать и уставились в никуда. Их лица осунулись, будто люди вспомнили что-то очень важное. А потом все они поспешили туда же, куда мчался демон волков. Ибо то не люди вовсе, а оборотни, и ни уловили зов хозяина.

Наступил час. Пришел долгожданный момент, когда до вторжения в Актарсис остались считанные мгновения. Винтэр мчался все быстрее и быстрее, словно боялся опоздать к началу представления, хотя ясно понимал: без него оно не начнется.