"Город, который сошел с ума (сборник)" - читать интересную книгу автора (Юдин Борис Петрович)

… Маленькой ёлочке холодно зимой…Шире круг! Шире!.. Мамочки нам помогут…

…везёт лошадка дровенки…А ну-ка, детки, позовём Снегурочку!.. Дружно, хором…

…зажгись огнями разными – зелёными и красными!.. Нашу речку, словно в сказке за ночь вымостил мороз… Стоп на месте. Дружно вместе делаем вот так!.. А что растёт вниз головой?.. Блин, сигареты кончаются… Тось, кофе будешь? Так у тебя и бутерброды есть? Богатенькая… Прилетит вдруг волшебник… и бесплатно покажет… Ты подарки нам принёс, передаст горбатый… Эх, бабка, не могла ребёнка научить слово педераст выговаривать… Тебя бы бабка по морде!.. Раз!.. Два!.. Три!.. Да гори оно всё синим пламенем!.. Товарищи! Я совершенно серьёзно… если я ещё раз увижу поющую собаку под ёлкой… Маленькой ёлочке… А глаза то папины… Как в колхоз поедем? Элементарно, Ватсон! Парторг обещал забрать. У тебя где дитё?.. Хорошо, когда мама… Открываем календарь. Начинается январь… Нет, уважаемая, нет. Для таких малышей мы работаем 45 минут. Зайдите на досуге в бюро и посмотрите методичку… Зайка серенький сидит и ушами шевелит… Уронили мишку на пол… потому что я солдат… А теперь парад костюмов!.. Дорогие друзья! С наступающим Новым… опять забыл какой год!.. годом! Пусть он принесёт вам… Ты подарки нам принёс?.. Я вам песенку спою про пять минут… Три белых коня, три белых коня… Что стоишь качаясь… Она уже не стоит – она лежит… Надо же так нажраться!.. Дед мороз! Ты меня уважаешь, конкретно?.. В лесу… Из полей доносится – Налей!.. Костя! Ты поешь чего-нибудь! А то с голоду сдохнешь… Конкурс на лучший танец! Каждая пара получает газету…

Не-ет! С детками проще!.. Кто родился в январе, вставай, вставай, вставай!..

Арноля! Ты опять поесть ничего не приготовил? Что ты думаешь своей кошачьей головой? У тебя это что за консервы? Килька в томате? Пополам, братец, пополам!..

Луна сегодня была белёсая, заиндевевшая от мороза. Шоссе мелодично позвякивало под ногами. А звёзд высыпало столько!..

Константин Петрович Михайлов – в каждой руке по чемодану с костюмами – мерно вышагивал по шоссе и красоты новогодней ночи ему были глубоко по фигу.

Вместе с Костей, отставая от него на пару шагов, семенила Тоська. Она устала и тихонько плакала от отчаяния. Тоська плакала молча, чтобы Костя не слышал – боялась, что он начнёт читать нотации.

Костя постепенно отходил от вспышки гнева, когда пьяный парторг заявил, что везти актёров некому – все уже навстречались от души. Парторг, правда, от щедрости душевной предложил заночевать в клубе. Наверное, так и следовало сделать, но Костя неожиданно вспыхнул, собрал своё барахло и, обматерив на прощание парторга, выскочил на улицу. Тоська – за ним.

Только, когда протопали километров пять и Костя стал чувствовать, что потная спина подмерзает, он отошёл и пожалел, что психанул. Но, что сделано, то сделано.

Костя посмотрел на Тоську. Та молча ковыляла по дороге, втянув голову в воротник пальто.

– Ну, как ты? Спросил Костя просто потому, что не знал о чём спросить.

– Я нормально, – пробубнила Тоська, – А ты как, псих ненормальный?

– А я вообще лучше всех, – сказал Костя, прикидывая сколько им ещё топать. И по Костиной прикидке выходило не меньше двадцати километров.

– Я только теперь поняла, – продолжила Тоська, – почему за тебя никто замуж не идёт. Кроме меня конечно. Потому что ты психованный.

– А когда это ты за меня замуж собиралась? – ласково поинтересовался Костя.

– А всегда, – отпарировала Тоська и шмыгнула носом.

– Твой мужик почему тебя бросил? – спросил Костя серьёзно.

– Он меня не бросал – он пил крепко. И по пьяне с друзьями изнасиловал малолетку. Дали семь лет. Я и подала тогда на развод. – И снова в шутку: – С тех пор вот всё жду, когда ты соизволишь жениться. Ты даже и не думай – у тебя всё равно выхода нету.

Тоська засмеялась и пошла немного веселей.

– Ты, Тося, свои дурацкие шутки брось. Ну, какой я жених? Я тебе в отцы гожусь.

– Нашёлся папашка! Да, у нас разница всего-навсего в десять лет – самое то. – Тоська подумала и осторожно спросила:

– Костя. Неужели у тебя за всё время и девчонок не было? Или любви огромной, светлой и чистой.

Костя тоже подумал, и тоже осторожненько:

– Как не быть? Была. Только мне очень понятно разъяснили, что любовь приходит и уходит… Я с тех пор всё денежку коплю. На чёрный день. Всё думал, что соберу деньжат, а потом!.. Вот подсобрал, а это ПОТОМ всё не приходит. Получается – зря всё…

– Что ты, Костя, что ты! – затараторила Тоська, – Всё было правильно. Всё хорошо.

Прошли ещё немного, и Тоська села прямо н дорогу.

– Костя! Ты как хочешь, а я больше не могу! Я ногу растёрла и замёрзла.

Костя ворча про себя, что в войну таких, которые ноги растирали, пристреливали на месте, стал на колени и снял Тоськин сапожок. Действительно – пятка была растёрта в кровь. Тут-то и стало Косте страшно. Он прикинул, что на таком морозе протелёпаются они ещё час-полтора. А потом?

– Господи! Если ты есть! Спаси, Господи! Не дай погибнуть этой девчушке! Я-то – чёрт с ним! – А у неё ребёнок! – так молился Костя, приводя в порядок Тоськину ногу. Так он молился даже, когда ему удалось поставить Тоську на ноги и они снова заковыляли по дороге.

Где-то далеко впереди на звёздном небе появились смутные проблески. Потом ещё – чуть ближе.

– Стой, Тося! – почему-то зашептал Константин Петрович, – Стой! Это машина! Машина!

Точно – это был Москвич. И не прошло десяти минут, как уже Костя горячо и убедительно начал уговаривать ночных путешественников развернуться и подвезти Деда Мороза со Снегурочкой до родного городка. Говорил Костя долго, но на сидящих в машине самым весомым аргументом стала пятидесятирублёвая бумажка.

Артистов высадили у самого Костиного дома. Костя усадил Тоську в свою машину и счастливый уронил голову на баранку, пока телега прогревалась. Потом порадовал Тоську:

– Тось! Ты помнишь того мальчонку, которого в школе хотели подарка лишить?

Давай заскочим к нему домой – я ему кой-какие шмотки купил – подарить хочу. Я потом тебя отвезу. Лады?

– Никуда меня отвозить не надо, – возразила Тося, – я у тебя хочу Новый год встретить. После этого ты на мне и женишься, как честный человек.

Костя довольно хмыкнул, потом притянул Тоську к себе и поцеловал её податливые губы.

Пока нашли Женькин дом на таинственной Электромонтажной улице, пока Костя в машине натягивал на себя Дед Морозовские шмотки и гримировался, уже начал чувствоваться рассвет. Внешних признаков рассвета, правда, не было, но нечто неуловимое в небе, в воздухе и в самой ночи подсказывало, что утро непременно настанет.

Костя вошёл в вонючий подъезд и, чиркая зажигалкой, начал искать 4 квартиру.

Квартиры такой в подъезде не было. 5 была и 3 была, а 4, как сквозь землю провалилась.

– Ага, – сказал Костя вслух и толкнул битую-перебитую дверь без номера.

– Понятно, – добавил он, когда дверь от толчка открылась.

– Понятно! – изрёк он снова, когда из квартиры пахнуло нежилым духом – перегаром, застоявшимся табачным дымом и грязным бельём.

Костя пошарил рукой по стенке, нащупал выключатель. Осветилась крошечная прихожая с клочьями обоев по стенам и ворохом тряпья на полу. Костя присмотрелся – на тряпках спал, раскинув руки, здоровенный мужик.

– Мальчик Женя здесь живёт? – наклонился Костя к амбалу. Тот продрал глаза, долго смотрел на Костю, а потом закричал неожиданным фальцетом и начал креститься.

– Чо орёшь? – послышался детский голос, – Это мой Дед Мороз. Я же говорил вам, что он придёт. Ты что так поздно?

Костя повернулся. В дверном проёме, подпирая плечом косяк стояла женщина в ночной рубашке неопределённого цвета, а рядом с ней Женька, серьёзно настроенный.

Амбал перестал креститься, матюгнулся и пошёл в кухню. Стало слышно, как он пьёт воду, охая и отфыркиваясь, словно лошадь.

– Ну, давай подарки, раз пришёл, – деловито сказал Женька и подошёл к Косте. Костя молча вынул из мешка пакетик с конфетами и синенький школьный костюм.

Женька сгрёб подарки в охапку и снова вернулся в дверной проём. Тем временем Амбал отпился и вновь нарисовался в коридорчике.

– Покажи, покажи Евгений, чем тебя этот хренов Мороз наградил. Он начал рыться в пакетах и, довольный, разлущил конфету.

Женщина устала подпирать косяк и тоже пошла на кухню отпиваться.

– А вот это дело! – зарадовался Амбал, добравшись до костюмчика. Это спасибо Дедушке Морозу! – Не дам пропить! Это моё! – вцепился Женька в пакеты.

– Тебя, сявка, кто спрашивает? – посуровел Амбал. – Твоё дело телячье – обосрался и стой. Настя! Я к Иванычу забегу, – крикнул Амбал и стал обуваться.

– Не дам! – заорал Женька и тут же получил суровую плюху.

Ноги у Кости неожиданно стали ватными на секунду, потом стало лёгким тело.

– Отдай ребёнку, – не сказал, а прошипел Костя и левой рукой поднял Амбала за грязный ворот. Потом он врезал ему правой. Амбал, похоже, плохо соображал – стоял прислонившись к стенке – в руках пластиковые пакеты. Потом Костя, схватив Амбала за грудки, колотил его о стену. Потом острой иглой пронзило Косте спину.

Сначала спину, а потом шею. Костя услышал крик:

– Это мой Дед Мороз! Не убивайте! Не дам!

– Это они меня зарезали, – догадался Костя, ослаб и уже на полу с любопытством смотрел, как у него под подбородком надуваются и лопаются брызгами красные воздушные шарики.

– Ромашки спрятались, поникли лютики… Ёлка плакала сначала от домашнего тепла… Всё равно его не брошу… Восстань, пророк, и виждь и внемли… Мне осталась одна отрада – пальцы в рот… На века, до конца – Коммунисты – вперёд!..

…не нужен мне берег турецкий… замерзал ямщик… Когда я итожу то, что прожил…

…белый аист летит… ты ж меня, молодого, з ума-розуму звела…чуден Днепр при тихой погоде, когда…а кушать хочется всегда…и тьма и хлад в моей пещере. Одежды ветхи. Сплю в гробу… что ж. камин затоплю, буду пить… и выковыривал ножом из-под ногтей я кровь чужую… наши нивы глазом не обшаришь… ночь светла, туманный путь блестит… да, я шут, я циркач – так что же?.. и спокойно и ласково скажет, что ребёнок похож на меня… вы посмотрите на себя… на берег крутой… махнём не глядя, как на фронте говорят… о закрой свои бледные ноги… дыша духами и туманами… будьте добры, причешите мне уши… он поёт по утрам в клозете… звяканье шишек зелёных… ближе к сердцу кололи мы профили… а ну-ка, парень, подними повыше ворот… я волчка не завожу, а уселась и сижу… моцно трымался юнак на допросе…esturday…я чувствую себя маленькой продрогшей обезьянкой… тогда уж тебе придётся на мне жениться… Я маленькая балерина… наш уголок нам никогда не тесен… выбери меня, выбери меня… от слов таких срываются гроба шагать… одинокая бродит гармонь… любовь не вздохи на скамейке… постой-ка, брат мусью… два раза не умирать… ничто нас в жизни не может вышибить из седла…