"Железный замок" - читать интересную книгу автора (Больных Александр)

5. ДРУЗЬЯ И ВРАГИ

После гибели мертвого короля и коронации Дъярва сложилось немного странное положение. Дъярв получил золотой венец, все признали его законным наследником правителей Тъерквинга. Вроде бы причинам для беспокойства возникнуть неоткуда — вожди племен дружно присягнули новому королю, поклялись в вечной верности, приводили свои дружины, чтобы влить в создаваемую армию… Но… Но только полз откуда-то ядовитый слушок, будто правление нового короля не будет долгим, ведь он избрал себе такую странную корону. Всегда князья Тъерквинга считали себя повелителями моря, на море они искали могущества и богатства, море кормило их и поило, корабль был символом княжеской власти, количеством кораблей измерялось могущество властителя. А что сделал Дъярв? Он отверг корону с парусами, такую понятную и приятную северянам, и выбрал диковинные растения символом своей власти. Уж не собрался ли он превратить вольных мореходов в крепостных землепашцев? Перспектива сменить меч и щит на плуг и серп заставляла трепетать даже самого мужественного. И вообще непонятно, кто настоящий правитель северного королевства. Ведь получил корону Дъярв из рук неизвестного пришельца, вовсе мальчишки. Что-то здесь неладно. Конечно, замок Хозяина Тумана разрушен до основания, сам колдун убит, его чары развеяны без следа, над заснеженными просторами севера вновь сияет солнце… Однако край так долго находился под властью темных сил, что люди давно научились распознавать козни мрака, в какие бы пестрые одежды он ни рядился. Ведь если мальчишка дал королю корону, значит он запросто может приказывать ему. Пусть король докажет, что он действительно король, не только по титулу, не только из-за короны, а на самом деле, король по сути.

Кто это говорил, где, когда — установить было невозможно. «Говорят, слышал» — единственное, чего удавалось добиться от людей. Дъярв начал злиться, он даже собрался казнить парочку тех, кто «слышал». С трудом Хани отговорил его от этой глупости. Начинать правление с казней — дурной признак; как начнешь, так и пойдет. Крайне нехотя согласился Дъярв с этими доводами и занялся обучением армии, что тоже не добавило ему популярности. Превратить дикую своенравную вольницу в послушное дисциплинированное войско — задача трудная и неблагодарная, поэтому Дъярв ходил мрачный, как туча.

Чем занималась Рюби — оставалось тайной для всех. Сразу после рассвета она пропадала и возвращалась, только когда начинало смеркаться. За нею тоже волочился шлейф неодобрительного шепотка: «колдунья»… Но, в отличие от Дъярва, Рюби не обращала внимания на слухи, ей было некогда.

Хани… Хани не занимался ничем, он просто ждал.

Поэтому он с облегчением узнал, что старейшины просят Дъярва принять их. Все развлечение. Дъярв теперь жил во дворце — он заставил людей переселиться в появившийся из-под льда город, хотя не всем перемена места пришлась по вкусу. Дело оказалось неприятным. Объявилась старая напасть — с севера вновь пришла орда Волосатых, и сейчас она стоит лагерем в десяти лигах от города. К чему может привести появление дикого племени — представить нетрудно, в памяти были свежи воспоминания о набегах диких тварей, не знающих закона и порядка.

Разъяренный Дъярв поклялся, что разгонит пришельцев в одиночку, без помощи изменников и трусов. Он хотел немедленно идти к становищу Волосатых, но поддался на уговоры Рюби и Хани и согласился подождать до утра. Однако он непреклонно заявил, что никого из воинов не возьмет. Трусы, опозорившие имя свободного народа, превратившиеся в шайку сварливых сплетниц, могут оставаться в городе. Вожди ушли от нового короля в большом смущении.

К удивлению Хани, Рюби поддержала желание Дъярва выступить против Волосатых одному. Причем она старательно подчеркивала: идти навстречу, а не в бой. Она добавила, что Волосатые действительно причинили людям много вреда, но нельзя утверждать, кто пострадал сильнее.

Утро выдалось пасмурным, рваные серые тучи, пронизывающий ветер, жесткая снежная крупа, больно секущая лицо. Казалось, вернулись безрадостные времена Хозяина Тумана. И такой же серый, безрадостный пейзаж вокруг…

— Долго еще придется ждать возрождения этого края, — вздохнула Рюби.

— Даже не верится, что когда-то город окружали фруктовые сады.

— Ты шутишь? — Дъярв даже остановился.

— Ничуть.

— Но я не помню, чтобы даже в сказках говорилось о садах.

— Недаром тебе выбрали такую необычную корону. Значит именно тебе предстоит эти сады возродить.

Дъярв потрогал золотой венец и хмыкнул.

— Ее выбрал не я, — поспешно вставил Хани. — Все происходило помимо моей воли. Видимо, выбиравший знал лучше.

— Лучше, чем я сам? — скептически переспросил Дъярв.

— Да. Например, я до сих пор не уверен, что сам выбрал свою дорогу, — грустно кивнул Хани. — Мне частенько кажется, что кто-то ведет меня против соей воли…

Вдруг резкий пронзительный свист прервал их разговор. Хани вздрогнул. Дъярв закрутил головой, высматривая, кто это свистит. Только Рюби осталась спокойной.

— Нас заметили? — настороженно спросил Дъярв.

— Да.

— Это… они?

— Волосатые, — спокойно подтвердила Рюби. — Говорить они не умеют.

— Интересный народец, — проворчал Дъярв.

— Сам увидишь, интересный ли.

— Я слышал великое множество самых жутких рассказов о них. Например, что они злобные людоеды, кровожадные враги и губители… Однако старинные сказки говорят, что Волосатые — смешные уродцы и шуты. Все их набеги ограничиваются грабежом амбаров, хотя это сильно досаждает людям. Самое странное — никто до сих пор не видел ни единого Волосатого, ни живым, ни мертвым. Живым — потому что они скрытны и осторожны, а мертвым — потому что, погибнув, они исчезают, растворяются в земле.

Рюби ошеломленно замотала головой.

— Ну и россказней наросло вокруг них.

Однако Хани не был настроен так благодушно, его изрядно тревожили переливчатые свисты, и он, опаски ради, взялся за меч. Тем более, что до них долетел протяжный жалобный стон.

— Узнаешь? — спросил Хани.

— Конечно, — кивнула Рюби. — Старый знакомый. Непонятно только, что он здесь делает. Я думала, что после странствий в колдовских туманах он убрался подальше от неприветливых северных краев.

— Мя-а-а-у!!! — раздалось так громко, что невольно захотелось зажать уши.

— Какой это кошке хвост прищемили? — поинтересовался Дъярв, ничуть не испуганный таинственными звуками. Опасаться неведомых угроз он считал просто ниже своего достоинства, особенно, когда речь шла об угрозах лично ему, а не войску.

— Тебе предстоит много интересных знакомств, — развеселилась Рюби. — Я тебе даже слегка завидую, потому что не могу познакомиться с Грифоном заново.

— Гри-ифон? Но ведь это сказки! — возмутился Дъярв.

Но тут мелькнул первый Волосатый.

Сначала Хани решил, что шевельнулся вереск на склоне дальнего холма. Потом ему показалось, что тени от редких облачков бегут по моховым кочкам. И лишь когда Рюби крикнула: «Вот они!» — Хани понял — появились таинственные и неуловимые Волосатые.

Они двигались стремительно и совершенно бесшумно, точно гонимые ветром шарики перекати-поля. Даже внешне Волосатые походили на перекати-поле — серо-зеленые шерстистые комочки размером с крупную собаку. Заметить их было трудно, услышать — просто невозможно. Если бы не Рюби, Волосатые промчались бы мимо необнаруженными. Однако она подняла руку и оглушительно свистнула. Хани никак не ожидал от нее такой… прыти.

Лохматые комочки изменили направление и подкатились поближе.

Теперь Хани увидел, что у них на макушке — нельзя было сказать «на голове», потому что голова отсутствовала — сверкают два крупных зеленых глаза, лучащихся любопытством. Кругленькое тельце закутано в толстую шерстяную шубу. Мех был невообразимо длинным — отдельные пряди развевались локтей на тридцать-сорок. Двигались Волосатые тоже необычно, ногами, или лапами, им служили прядки покороче, заплетенные наподобие косичек.

Когда десятка два странных созданий нерешительно замерли, сбившись кучкой и тревожно пересвистываясь, Дъярв расхохотался.

— Это и есть кошмарные, свирепые людоеды? Стадо пятнистых овец!

Рюби как нельзя серьезнее подтвердила:

— Да, это они.

— Не верю! Не может быть!

— Проверь сам, так ли они безобидны, — предложила Рюби. Хани уловил в ее словах затаенную насмешку, но Дъярв принял их за чистую монету.

Он шагнул навстречу Волосатым. Те подались немного назад, выстроившись полукругом, в центре которого оказался Дъярв. Один из Волосатых протянул шерстяную прядку и потрогал Дъярва за шею. Тот подскочил от неожиданности, стремительно выхватил из-за пояса отточенную, как бритва, секиру и срезал дерзкую прядь.

Волосатые засвистели, словно переполошенная птичья стая.

— Чем-то они похожи на Болотничка. И на Хватайлу, — неуверенно предположил Хани.

— Кое-чем, — согласилась Рюби.

Теперь в воздух взвился уже добрый десяток пушистых арканов. Дъярв был проворен, как дикая кошка. Ему удалось с помощью кинжала и секиры освободиться от всех волосяных щупалец. Пестрые клочья шести плыли по воздуху, словно диковинная метель, свистели Волосатые, хрипел Дъярв… Хани кинулся было помочь ему, однако Рюби остановила.

— Не спеши. Ты думаешь ему что-то угрожает? Ничуть. Пусть Дъярв получше познакомится со своими будущими подданными. Ведь это ему придется жить рядом с Волосатыми, а не нам.

Тем временем суматоха утихла. Дъярв успел отрубить еще несколько щупалец, но численный перевес противника сказался, и теперь Дъярв лежал спутанный по рукам и ногам, свирепо проклиная Рюби и Хани за измену.

А двое Волосатых старательно, до последней шерстинки собрали срезанные лохмы, сбили в плотный клубок, что-то с ним сделали… И пожалуйста! Рядом с ними появилось новое существо, созданное прямо на глазах изумленных зрителей. Впрочем, все они были так похожи друг на друга, что Хани моментально потерял новорожденного из вида.

— Ладно, позабавились — и хватит, — решительно сказала Рюби, насмеявшись вдосталь над потешным поединком. Она свистнула еще раз, теперь уже не призывно, а повелительно. В ответ прозвучал нерешительный писк. Но Рюби настаивала, и шерстяные арканы нехотя распустились.

Дъярв вскочил, багровый от смущения и злости. Однако у него хватило ума больше не пускать в ход оружие, даже не пытаться взяться за него.

— Глупые шутки! — крикнул он Рюби.

А та продолжала пересвистываться с Волосатыми. Хани удивленно подумал: еще один язык, сколько же всего она знает? Наконец Рюби произнесла:

— Не сердись. Может, я действительно избрала не лучший способ знакомства, зато они рассказали много интересного и полезного. Например, что пойман лазутчик врага.

— Уж не Грифон ли, — сразу догадался Хани.

— Мья-а-у! — прозвучало за холмами.

— Сейчас его приведут, — перевела Рюби свист Волосатых.

Торжественная процессия Волосатых построилась вокруг большого, аккуратно увязанного тюка, внутри которого что-то слабо трепыхалось. Когда Волосатые ослабили хватку, из тюка вылетел помятый и сконфуженный Грифон. Убедившись, что не только он пострадал от хитроумной ловушки, Дъярв немного отмяк. Даже чуть улыбнулся, глядя, как озабоченно Грифон стал приводить в порядок перышки.

— Привет, — поздоровалась с ним Рюби.

Но, занятый туалетом, Грифон ответил не сразу. Только наведя лоск, он жалобно проворчал:

— Ну нельзя же так… Ведь я животное исключительно редкое, просто уникальное. Реликт, — немного подумав, добавил он. — Меня нужно всячески беречь, холить и лелеять. А тут всякий норовит за хвост… Мя-ау…

Волосатый неодобрительно свистнул, и Грифон сразу обозлилися.

— Сам ты лазутчик и подсыл! Лечу себе, понимаете ли, лечу в Киттигазуитолнитурн… Между прочим, вы там никогда не бывали? Прелестное местечко, такие айсберги красивые… То есть что я говорю! Мерзкая дыра! Лед кругом, один лед, ничего живого. Ужас! И встречаю какого-то глупого великана. Он немедленно начинает швыряться камнями. А со мной так нельзя. Я страшен в гневе, ух как страшен! — Грифон распалился, вздыбил шерсть на загривке. — Никто не догонит, если я рассвирепею. Крылышко помял… Только успел себя в порядок привести — налетели, схватили, связали. Кошмар!

— Так сам говорил, что ты животное редкое, — невинно произнес Хани. — Вот и постарались сберечь тебя от великана.

— Правильно сделали, — не стал спорить Грифон. — А то бы я… Ух!

— Что за великан? — спросил Дъярв. В отличие от остальных, он был предельно серьезен.

— Там, с камнями, — неопределенно ответил Грифон, но Хани и Рюби догадались.

— Каменные Глаза! — хором воскликнули они.

— Этого только не хватало, — насупился Дъярв.

Волосатые возбужденно засвистели наперебой, и Рюби, не дослушав, торопливо сказала:

— Да, это он.

— Не успели избавиться от одной напасти, как тут же лезет другая. Потом, смотришь, выползает третья… И так до бесконечности, — вздохнул Хани.

Волосатые опять засвистели, и Рюби перевела:

— Они поймали лазутчика темных сил, когда тот о чем-то договаривался со злым великаном. Великан ушел, а крылатого схватили, сначала собирались убить, но решили подарить людям в залог своей дружбы.

— Что я, вещь какая, чтобы меня дарить! — моментально вспылил Грифон.

— И не каким-то клубкам шерсти…

— Может, отдать его обратно? — задумался Хани. — В конце концов, на что нам эта крылатая кошка? Летучих мышей ловить, что ли?

Грифон аж зашелся от ярости, словно воду плеснули на раскаленную плиту.

— Ах, так… Да я… Да мы… Да они… Да дракон…

— Вот-вот, — поощрил Хани. — Позови Восьмикрылого, если сумеешь добудиться. Он мне очень нужен. Только не затягивай.

Грифон вконец разобиделся и отвернулся.

Рюби слушала тревожный посвист Волосатых, и глаза ее округлялись от изумления.

— В чем дело? — встревожился Хани.

— Не знаю, что и сказать… — замялась Рюби. — Дело касается Дъярва…

— Меня? — вяло удивился Дъярв. — Что им от меня надо?

— Они угадали в тебе нового правителя этого края.

Дъярв горделиво приосанился.

— Это так!

— И они хотели бы договориться с тобой о дани.

Дъярв покачал головой.

— Никогда не слышал от наших вождей, чтобы Волосатые платили нам дань. Ведь с них взять-то нечего.

Рюби странно улыбнулась.

— Они хотят узнать, согласен ли ты платить им дань.

Дъярв поперхнулся.

— Я?!

— Именно ты.

Какое-то время Хани всерьез опасался, что Дъярва хватит удар.

— И чего они хотят? — зловеще процедил северянин, справившись с удивлением.

— Ножницы.

На бедного Дъярва было жалко смотреть, он вплотную приблизился к помешательству.

— Ножницы?

Уловив знакомое слово, Волосатые зачирикали так, словно в стаю воробьев прыгнула кошка.

— Овечьи ножницы, — подтвердила Рюби.

— Да я их мечом побрею! — взревел Дъярв.

— Это тоже можно, — согласилась Рюби. — Хотя они предпочитают все-таки ножницы. Меч и даже бритва не так хороши.

— Похоже, я спятил, — перестал спорить Дъярв.

— Успокойся, — Рюби взяла его за руку. — Все очень просто. Конечно, про дань сказано немного смело, речь идет не о дани. Ты не знал, что ваши старейшины готовили для Волосатых ножницы и клали их в уговоренных местах. Может, как жертву богам, может, просто по обычаю, но эти странные создания полагают, что им платили дань за их дивную красоту.

Дъярв без сил опустился на землю. Грифон, внимательно слушавший, сдавленно фыркнул.

— Для Волосатых это крайне важно, — продолжала Рюби. — Сегодня ты видел, как родился новый Волосатый. Для них единственный способ размножения — настричь шерсти и скатать новое существо. Поэтому они относятся к дани крайне серьезно.

Тут не выдержали все. Вдоволь насмеявшись, Дъярв согласился:

— Пообещай им, что дань они будут получать исправно. Новый король заверяет их в неизменном уважении. Как я вижу, это довольно безобидные создания, так почему бы не помочь им?

— А как же я? — захныкал Грифон. — Безобразие! Такое редкое животное поставили на грань вымирания, меня так мало осталось, а они ловить и хватать… Нельзя же так!

— Кстати, редкое животное, а зачем Каменные Глаза гонялся за тобой? — поинтересовался Хани. — После нашей встречи я не ожидал от него такой прыти. Хотя… Мне становится жалко его, когда я представляю эту безумную слепую жизнь. Конечно, гранитные валуны вместо глаз — это неожиданно, но я и врагу не пожелал бы подобного.

— Так пойди и помоги бедняге, — сварливо откликнулся Грифон. — Живо перья повыщиплет.

— А что, если действительно попытаться помочь? — как бы сама себя спросила Рюби. — Ведь не одним оружием завоевывают мир. Какое глупое сочетание: завоевать мир.

Грифон расправил крылья.

— Ну, если вы решили сойти с ума, делайте это без меня, я полетел.

Он уже оторвался от земли, но Хани стремительно ухватил его за кисточку на кончике хвоста.

— Стой, приятель! Если помочь великану действительно означает сойти с ума, ты займешься этим вместе с нами. У меня есть план, и ты нам пригодишься.

Как ни шумел Грифон, как ни трепыхался, Хани был безжалостен, и Грифону пришлось капитулировать.

— Ну хорошо, я согласен, — заявил он, всем своим видом показывая, что ничуть не согласен и менее всего думает о безропотной покорности. — Придется мне помочь вам, коль скоро вы никак не можете обойтись без меня. Однако! — Голос его взмыл на патетические высоты. — Запомните, что в случае любого происшествия со мной на вашу совесть черным пятном ляжет ответственность за то, что вы не сберегли доверившееся вам редкое, уникальное животное.

— Я не могу, — простонал Хани. — Он меня уморит. Если меня все-таки хватит удар, прошу вас отомстить этому редкостному, уникальному животному.

— Обязательно, — успокоила Рюби.

— Стой! — гаркнул вдруг Хани, и Грифон замер, испуганно прижав хохолок, точно нашкодивший кот уши.

Отыскать великана оказалось нетрудно. Стоило лишь добраться до равнины, усыпанной гранитными валунами, и подождать немного — а там великан вскоре появится сам. Дъярв, впрочем, отказался идти, заявив, что у него хватает других забот. И добавил, что совершенно не понимает, зачем нужно связываться с этим чудовищем. Грифон торопливо поддакнул, но на все возражения Хани кратко и энергично отвечал:

— Сначала сделаем, а потом сами увидите, зачем.

Когда вдали показались вересковые поля, Хани приказал Грифону:

— Лети и найди великана.

Грифон недовольно огрызнулся:

— Куда спешить?! Он сам разыщет нас гораздо раньше, чем мы его. Очень может статься, что нас уже видят и слышат.

И действительно, тяжелая гранитная глыба, наполовину утонувшая в глине, беспокойно заворочалась. Моховое веко поднялось, и все ощутили тяжелый, давящий взгляд каменного глаза. Хани зябко поежился, он все-таки не был до конца уверен, что ему удастся задуманное предприятие. На всякий случай Хани подался ближе к Волосатым. Те лопотали нечто невнятное, однако вполне мирно. Видимо, они совершенно не опасались предстоящей встречи с чудищем. А оно не заставило себя ждать. Послышались знакомые тяжелые шаги, шумное сопение. Неприятный холодок пробежал по спине — Хани хорошо запомнил, чем кончилась предыдущая встреча. Но ведь она случилась немыслимо давно, в прошлую эпоху, — успокаивал себя Хани, с тех пор он сильно переменился, и не след бояться безглазого великана.

Рычание и вой прогремели совсем рядом. И вот, круша молодые сосны, появился сам Каменные Глаза. Хищно скалясь, великан взбежал на пригорок и замер. Не зная, в чем дело, можно было решить, что он пытается рассмотреть, где прячутся люди, даже Хани поддался наваждению. Но когда безглазая морда великана повернулась к нему, он уже опомнился.

Гранитный валун повернулся еще раз, и наконец великан заметил их. Он завопил громче прежнего. Рюби с брезгливой гримаской прикрыла уши.

— Как только он не оглохнет от собственных воплей? — пробормотала она.

Великан с таким грохотом обрушил свою палицу на землю, что сам еле устоял на ногах. Череп-шлем свалился, и засаленные грязные волосы топорщились в стороны подобно проволоке. Он внушал не столько страх, сколько омерзение. Впрочем, Хани уловил в бешеных завываниях нотку неуверенности. Несмотря на обуревавшую его злобу, великан явно не спешил нападать.

Поняв это, Грифон осмелел. Он растопырил крылья и воинственно запрыгал, как драчливый петушок-подросток.

— Пустите! Пустите меня! Сейчас я его победю… То есть побежу… Или побегу?.. — закончил он тихо.

И в самом деле побежал, потому что великан, доведя себя до исступления, наконец собрался с духом и двинулся в атаку. Грузно топоча, он помчался вниз по склону. Дубина, описывая круги в воздухе, зловеще свистела. Грифон тотчас сжался в комочек и юркнул за спину Хани.

— Вот теперь ваш черед, — кивнул Хани Волосатым.

Они разделились на две группы и с тихим щебетом покатились навстречу великану. Их зеленые глазки поблескивали лукавством. Похоже, новая затея пришлась им по вкусу.

Великан не мог знать о готовящейся западне, да и не видел крошечных существ, ведь его каменные глаза различали далеко не все… И когда он с разбега влетел в расставленные Волосатыми сети, то на глупом лице проступило несказанное удивление. Он полетел кувырком, так толком и не поняв, в чем дело. А Волосатые, подскочив к поверженному гиганту, с привычной сноровкой спеленали его своими прядками, да так здорово, что как ни бился великан, он не мог освободиться от волосяных арканов.

— Пошли, поговорим с ним, — предложил Хани.

Рюби дернула плечом.

— Зачем? Я не думаю, что это порождение зла станет разговаривать с нами.

— Легко ты отказываешься от родственников.

— Родственников?! — Рюби оторопело замерла, широко раскрытыми глазами уставившись на Хани. — Что ты мелешь?

— У меня была возможность познакомиться с ним поближе.

Но Рюби уже справилась с удивлением.

— Это произошло, когда ты пропал…

— Да, — дернув щекой, ответил Хани. Было заметно, что вспоминать прошедшее ему неприятно. — Мир камня невообразимо обширен. Вспомни Жемчужников.

— Ну и что?

— Ведь кроме драгоценных камней есть масса простых.

— Кроме благородных, — поправила его Рюби.

— Не от тебя я ожидал услышать это слово.

— Ты прав, — Рюби покраснела.

— Многие камни подревнее благородных, — Хани старательно подчеркнул голосом привязавшееся словечко. — Гранит, например, старше алмаза.

По лицу Рюби пробежала еле заметная тень.

— Ты сам не знаешь, что говоришь. Мы никогда не отрекались от родства. Но нам известно, что в граните заключена сила, способная погубить весь мир. И кому она будет служить…

— Ты ошибаешься, — жестко возразил Хани. — В нем заключена сила. Но какая… Сие зависит от тех, кому она будет служить. Вы не смогли обуздать эту силу и поторопились назвать ее злой. Ведь непонятное всегда пугает. Странно лишь, как могли отважные и рассудительные Радужники поддаться на чужемерзкую уловку.

Рюби стала совсем пунцовой.

— Что ты собираешься делать? — еле выговорила она.

— Превратить врага в союзника. Всем вместе это под силу.

Когда они подошли к великану, тот прекратил вырываться и только скрежетал зубами, нечленораздельно рыча. Зеленоватая пена хлопьями летела изо рта.

Хани внимательно поглядел на него и протянул вперед меч, послушно загоревшийся изумрудным огнем. Дрожащие отсветы пробежали по лицу великана, он забился, закричал, точно его осыпали горячими угольями. Однако напрасно Хани старался уловить хоть каплю добрых чувств, он натыкался на глухую стену ненависти и страха. Более того, постепенно начало бледнеть сияние меча. Словно жаркое марево окружило голову великана, закрутился волнами белесый мутный воздух.

Рюби испуганно вскрикнула. Померещилось Хани или она действительно произнесла: «Обесцвет!» — он не мог сказать с уверенностью, зато сразу вспомнилось, что он делал, впервые столкнувшись с этим колдовским туманом. Он рванул левый рукав и полоснул мечом по старому шраму. На сей раз туман не порозовел, как тогда. По зеленому лучу пробежали золотистые волны. Когда они коснулись окружавшего голову великана марева, оно вдруг вспыхнуло прозрачным золотым огнем. Великан забился сильнее, но арканы Волосатых выдержали и новый натиск. Прошло несколько томительных мгновений, прежде чем он успокоился. По знаку Хани Волосатые распустили силки, однако великан лежал неподвижно, его лицо под слоем грязи казалось пепельно-белым.

— Иди сюда! — позвал Хани Рюби.

Она приблизилась, опасливо поглядывая на великана.

— Ты освободил его? — в голосе Рюби смешивались недоверие и восторг.

— Да. В конце концов это оказалось не труднее, чем помочь тебе. Но сейчас ему нужна твоя помощь.

— В чем?

— Только ты можешь вернуть ему глаза.

— Я?!

— Конечно. Ведь камни не подчиняются мне. Я могу лишь расколоть его каменный глаз, а ты сумеешь разрушить чары, опутавшие его. Он не родился безглазым, мы обязаны помочь ему обрести прежний облик.

Рюби растерянно развела руками.

— Но…

— Я не буду мешать тебе. — Хани отвернулся и зашагал прочь. Волосатые пушистыми шариками катились следом.

Поздно вечером Рюби вернулась к костру, возле которого грелись Грифон и Хани. Она буквально шаталась от усталости. В ответ на немой вопрос она кивнула и коротко бросила:

— Получилось.

Хани облегченно вздохнул.

— Теперь, когда придет время, та самая грозная сила, которая так пугала вас, выступит на нашей стороне.

— Ты заставил меня совершить это лишь в расчете на ответную услугу?!

— вспыхнула Рюби.

— Конечно, нет. Если ты, оказывая помощь другим, создаешь себе поддержку, что в том дурного? Я не ставил целью привлечь великана в союзники, а лишь пытался восстановить разрушенное много лет назад. И это не в последний раз, ведь ты говорила, что некогда человек жил в мире и гармонии с природой. Так почему не попробовать восстановить эту гармонию? Почему ты сразу усматриваешь в этом корыстный замысел? Или, помогая Соболенку, ты тоже думала о последующих выгодах?

— Нет, — Рюби пристыженно опустила голову.

— Мы все движемся к единой цели, хотя и разными путями.

— Но все они сойдутся возле Железного Замка, — пообещала Рюби.

— Вероятно, — не стал спорить Хани.