"Куда уходит вчера" - читать интересную книгу автора (Бояндин Константин Юрьевич)

I (XVI)

С любым человеком можно поговорить по душам. Главное — знать, о чём завести разговор. Фиар могла говорить о Чёрном Дожде почти без умолку. Рассказывала легенду за легендой, поражая собеседника своей памятью.

Обо всём другом она распространялась неохотно. Приходилось слушать про Дождь: молчать было тяжелее, тем более, что “походный посох”, ускорявший им дорогу, теперь почти не отнимал сил. А стоило Ривллиму запеть какую-нибудь из песен — из тех, что так легко поются в пути — как Фиар начинала злиться.

Поэтому воин молчал. Фиар не интересовалась им. Настолько не интересовалась, что становилось неприятно. Как можно путешествовать с человеком, внутренний мир которого тебе вовсе не интересен? Или она мысли читает?

Ривллим поёжился. Интересно, если бы я мог читать мысли окружающих, как бы я вёл себя с ними? Воин покосился на Фиар. Та лежала в тени поодаль, глядя в небо и улыбаясь. Ещё бы ей не улыбаться, после такого обеда.

Она могла бы есть все двадцать четыре часа в сутки. При условии, правда, что рацион был бы исключительно мясным. Травяной настой не в счёт. И при всём этом оставалась стройной и подвижной. Хорошо ещё здесь дичи видимо-невидимо.

До Меорна осталось два дня пути…

…Я после такого обеда часа два не смог бы пошевелиться. А она посидит минут пять — и готово, бодра и энергична. Небывалый случай. Поймать, что ли, штук десять кроликов и посмотреть, сколько у неё уйдёт времени?

При всём при том, смотреть, как она ест, было не просто терпимо, а приятно: немногие известные Ривллиму люди отличались такими манерами. Кем я её уже считал? Дочерью какой-нибудь высокопоставленной особы? Жаль, что она так и не рассказала, откуда родом. Всё тайны, тайны. К чему тайны, если я всё равно туда приду?

— Готова поспорить, сайир , что всё это время ты думаешь обо мне, — послышался голос. Ривллим покосился: она по-прежнему лежала, глядя в небо. Даже голову не повернула в его сторону.

— Угадала, — согласился он и тоже вытянулся среди густой травы. Пока есть возможность отдыхать, надо отдыхать. К западу, говорят, такие джунгли — не успеешь повернуться, как какая-нибудь гадость успеет крови из тебя напиться. Хорошо ещё, если лихорадкой при этом не наградит. Где уж там на травке растянуться…

— Как не угадать, — Фиар повернула голову и встретилась с ним взглядом. — У тебя такое лицо становится… словно тебя сейчас спросят о чём-то важном, а ты не знаешь, что ответить.

— Никогда бы не подумал, — отозвался Ривллим. — Кстати, хелауа , ты что — из дому направилась прямиком на поиски Чёрного Дождя?

— Угадал, — в тон ему ответила Фиар. — Хотя нет, я же об этом рассказывала.

— А как тебя занесло в Шесть Башен?

— Попался один… советчик, — ответила девушка после долгой паузы. — Он тоже, дескать, знает про Дождь, но сам никогда не решится отправиться за ним. Ну и предложил помочь.

— И что дальше?

Фиар уселась, молча закатала рукав и показала браслет.

— Вот и всё, что было дальше, — пояснила она. — Стоило отвлечься на секунду. Самое интересное, что им действительно был нужен Чёрный Дождь. Даже, наивные, хотели выпытать, что я знаю. Так я им и сказала…

— Что стало с тем, кто надел на тебя браслеты?

— А ты как думаешь?

Ривллим не ответил, продолжая смотреть ей в глаза. Фиар выдержала взгляд.

— С этими браслетами я… словом, не смогла сразу… Ну, в общем, понятно. Меня изловили. Хорошо ещё, что никого из их шайки тут нет: браслеты, как ты понимаешь, не для украшения придуманы.

— А для чего?

— Спроси у Вемкамтамаи, — ответила Фиар сердито. —Я — не скажу.

Ривллим вдохнул поглубже, и решил попробовать.

— Помочь их снять?

Фиар замолчала, не начав фразы. Так и сидела несколько секунд, приоткрыв рот. После чего рассмеялась и вновь улеглась.

— Нет, спасибо. Не сейчас. Может быть, попозже.

— Попозже я могу передумать.

— Это вряд ли, — произнесла она мечтательным голосом. — Я всегда добиваюсь своего. Ты же знаешь.

— Верно, — воин поднялся и прикинул, который сейчас час. Неплохо отдохнули: часа полтора уже сидим. — Ну что ж, пошли. К закату надо добраться до озера.

— Зачем это?

— Там есть, где укрыться. Забыла, что бывает по ночам?

… С той памятной ночи, когда Тёмная попыталась привести приговор в исполнение, они дважды останавливались на ночлег на открытом пространстве . Всякий раз вздрагивали от малейшего шороха. Но больше нападений не было. Тёмная, конечно, не откажется от возмездия. Она прекрасно понимает, как должны нервничать приговорённые каждую ночь.

… Проникнуть в Меорн незамеченными не удалось.

— Как я устала, — пожаловалась Фиар вечером того дня, когда утром, среди густого тумана, они попытались просочиться в Меорн. Чтобы Ривллим смог забрать свои вещи. Собственно, для этого он и возвращался — как-никак, последняя память о том Меорне, в котором он вырос.

Они скрывались, сидя у Ривллима дома. Заперев двери и не открывая их, не узнав предварительно, кто находится по ту сторону.

— Узнаю, кто принёс новости, голову оторву, — пообещала девушка, откидываясь в кресле. — Сколько людей нас пригласило, сайир?

— Ещё трое сегодня и не менее десятка — завтра. Дальше я предпочёл не спрашивать.

Горожан можно было понять. Для подавляющего большинства из них Шайр оставался местом легендарным, логовищем бессчётных напастей; местом, откуда злая воля направляла удары по югу. И вот в Меорн возвращаются не просто те, кто видел штурм цитадели зла, но те, кто лично участвовал в её разрушении! Тут же путешественники пошли нарасхват. В молодости Ривллим многое бы отдал за подобный триумф. Теперь же он не ощущал ничего, кроме усталости и неловкости: он знал, как оно случилось на самом деле.

— Я этого не переживу, — мрачно изрекла девушка. — А отказаться?

— Нельзя.

— А если я всё равно не приду?

— Из-под земли выкопают. Мы тут теперь ожившая легенда. В особенности ты…

— Убедил, — Фиар горестно махнула рукой. — Уже сил нет таинственно улыбаться на все эти намёки.

Глаза Ривллима широко открылись.

— Не понял… что за намёки?

— Всех очень интересует моя дальнейшая жизнь. Какая я молодая и красивая… Как, у меня нет супруга? И даже мыслей таких нет? И пошло-поехало. Только что в очередь не становятся.

Воин расхохотался, не обращая внимания на взгляд, который метнула в него девушка.

— Но ведь ты действительно очень красивая, хелауа . Ты знаешь об этом?

Фиар подозрительно воззрилась на него.

— Уж не собираешься ли ты поучаствовать в обустройстве моей личной жизни?

— Я бы с удовольствием, — Ривллим никак не мог унять одолевавшее его веселье. — Только мне страшно. И что, с самого утра донимают? — Фиар попыталась куда-то ускользнуть, едва поняла, что дело пахнет торжеством в их честь. Видимо, не удалось…

— Сказал тоже — с утра! Это ещё с Оль-Алиора тянется. Пока до озера добиралась, раз десять останавливали. Ну, песня у них у всех одинаковая. Последнего я слушала дольше всех: он, бедняга, действительно собирался сделать ради меня всё, что угодно. Жаль только, меня не спросил. А у остальных на лице было чётко написано, что им нужно на самом деле.

— И что с ними стало? — Ривллим прекратил смеяться.

— Откуда мне знать, — пожала девушка плечами. — Какие у них делались лица, когда я говорила всё, что о них думаю, — впервые за вечер Фиар улыбнулась. Хищная вышла улыбка. — Так, говоришь, я красивая? — Она стремительно уселась в кресле, оказавшись нос к носу с воином. Волосы взметнулись вокруг неё чёрным вихрем и вновь улеглись тяжёлой текучей лентой.

Вопрос застал Ривллима врасплох.

— Да, разумеется. Странно, что за тобой полгорода хвостом не ходит.

Фиар продолжала улыбаться, глядя Ривллиму в глаза и чуть прищурившись.

— У тебя скверная привычка: ты почти всегда говоришь то, что думаешь. Но, по крайней мере, ты не пытаешься думать за меня…

— Я уже попробовал думать за тебя, — воин безнадёжно махнул рукой. — Готовься, через полчаса пришлют почётный эскорт. И не огорчайся: говорят, у градоправителя превосходный повар.

— Да, приятные стороны бывают почти во всём, — согласилась Фиар. — Но сынок у него — скотина отменная. Ох, что я ему скажу сегодня…

— Почему бы не сделать вид, что тебе по душе его ухаживания?

— Это мысль, — Фиар тихо хлопнула в ладони и рассмеялась. — С масляными глазками он выглядит ещё большим идиотом. Но пусть только попробует ещё раз подстеречь меня в укромном месте!

Надо поскорее убираться из города, решил Ривллим. Послезавтра утром. Иначе беды не миновать.

Вечер прошёл блестяще. Фиар безукоризненно улыбалась и была сама обходительность. Ривллим надеялся, что лишь одному ему виден огонь, горящий в глубине её глаз и насмешка во взгляде.

Приём утомил их настолько, что проснулись они далеко за полдень. Тяжелее всего пришлось Ривллиму, которому досаждала головная боль и постоянно одолевала зевота. Фиар, напротив, выглядела возмутительно бодрой. Как всегда.

Хвала милостивой Повелительнице, что десять влиятельных семей города объединили усилия и устроили один общий вечер в их честь. Хотя бы потому, что суток оказалось бы слишком мало (во-первых), а терпение Фиар истощалось со сказочной быстротой (во-вторых). То, что ей вроде бы пришёлся по душе сын правителя, не убавило пыла остальных. Кроме того, несколько менестрелей уже принялись создавать стихотворные и песенные варианты повествования о падении Шайра. Ривллима это забавляло, у Фиар вызывало явное отвращение.

Фиар остановилась у сайира : вторгаться же в дом к сайиру означало искушать судьбу. Все понимали, что девушка находится у Ривллима под покровительством и Фиар, осознав это, при первом же удобном случае улизнула. Пришлось воину отдуваться за двоих.

В конце концов, и он обрёл долгожданную свободу. И понял, что любой ценой надо поднять девушке настроение, иначе завтрашний день окажется непрерывным кошмаром.

Может, собрать вещи прямо сейчас и выступить на ночь глядя? Лично у Ривллима такая мысль большого восторга не вызвала. Но иначе конца торжествам не будет. Да и сколько можно обещать покинуть город “в ближайшем будущем”, чтобы заняться “неотложными делами”?

…Как он и ожидал, идея отправиться в путь этой же ночью немедленно привела Фиар в отличное расположение духа. Правда, она скривилась, увидев на столе огромное количество цветов и подарков от своих почитателей.

— От кого это? — поинтересовалась она. Ривллим объяснил.

— Выкинуть, — отозвалась девушка немедленно. — Тоже мне — на память! Боюсь, что приятных воспоминаний от Меорна у меня не останется.

— Совсем? — Ривллим уже не улыбался. Ему отчего-то стало грустно.

— Если мы задержимся хоть на день, то никаких.

— Ладно, — вздохнул воин и принялся подниматься в себе в комнату. — Выкидывай сама, если хочешь. В конце концов, это тебе подарили. Кстати — от чистого сердца, без скрытого умысла.

Фиар что-то хотела возразить, но поглядела в глаза Ривллиму и промолчала.

— Куда мы направляемся? — спросила Фиар. Идти пришлось задворками, время от времени натыкаясь на злобных цепных псов. Раза два Фиар едва не укусили.

— К Камню, — отозвался он. В своей походной одежде ему гораздо привычнее. Военная форма этого Меорна, хоть и защищает, тяжела и неудобна. Ривллим разместил мечи так, чтобы до Кошачьего Глаза было проще добраться: на нём проклятий нет.

Фиар двигалась налегке. Бросила свой меч дома, подумал воин с неприязнью. А жаль, такой подарок.

— Почему именно к Камню? — Воина давно мучил вопрос, где она умудряется хранить такое огромное количество самых разных вещей — словно из воздуха вынимает. Хотя, при её способностях к магии… С собой у неё был только чехол с Чёрным Дождём (что придавало ей внушительный вид). В отличие от Ривллима, девушка облачилась в походную форму гвардии Меорна. Ривллим старался не думать, что почти весь путь им предстоит пройти по вражеской территории, всякую ночь ожидая появления слуг Тёмной.

— Потому, что туда не ходят просто так, — пояснил воин. — Вон твои поклонники, отыскали нас всё-таки! Но к Камню они не подойдут.

— Поклонники эти, — пренебрежительно отозвалась Фиар. — Слушай, сайир , у вас что — действительно так важно, чтобы молодая девушка как можно скорее обзавелась семьёй? Или это мне одной попадаются такие ненормальные?

— У кого это — “у вас”? — Ривллим был сбит с толку.

— У вас в Меорне.

— А что, у вас полагается заводить семью в глубокой старости?

— У нас её вообще не принято заводить, — сухо отозвалась девушка. — До меня не доходит, как можно сознательно запереться в четырёх стенах в таком возрасте и посвящать остаток жизни исключительно своему потомству.

Очень интересно!

— У всех свои обычаи, — пожал плечами воин. — Люди живут недолго, отсюда и забота о потомстве.

— Всех интересует моё потомство, — фыркнула девушка. — Нет уж. Мне спешить некуда, я сначала займусь тем, что поинтереснее.

— Сколько же тебе лет, если спешить некуда?

— Попробуй угадать.

— Двадцать два — двадцать пять, — предположил Ривллим. Скорее всего, даже меньше. Лет восемнадцать, скажем. По виду. Но если судить по её манере разговаривать, по тому, как много она знает… Внешность обманчива. Ему, например, дают не более тридцати пяти, хотя ему почти что пятьдесят.

— Почти угадал, — ответила Фиар. — У меня вся жизнь впереди, и оседать в Меорне я не собираюсь. Ну, наконец-то, отстали, — это относилось к поклонникам. — Что мы будем тут делать?

— Просто посидим, — Ривллим указал на ряд валунов, окружавших Камень. — Смотри, на нём уже выбили надпись о падении Шайра!

— Что? И обо мне тоже?!

— Непременно, — кивнул воин серьёзно. — Сиди, хелауа , — он поймал её за руку. — Ты что, намерена убрать напоминания о себе?

— А если и так? — девушка посмотрела на него с вызовом. — Тебя бы на моё место. Посмотрел бы, как на меня глазеет эта твоя половина города. По-твоему, мне весело помнить такое?

— Хелауа , — услышал он свой голос. То, что девушка мгновенно перескакивала в темы на тему, постоянно сбивало с мысли. — Этот Камень посвящён Хранительнице. Я бы не стал рисковать.

— Кем посвящён? — сразу же спросила Фиар.

— Меорном, — ответил воин, насупившись. — Лично Меорном.

— Да ты что, сайир , — Фиар присела перед ним и с удивлением заглянула ему в лицо. — Ты что же, действительно веришь, что он существовал?

— Верю, — ответил Ривллим мрачно. — И хватит об этом.

Фиар пожала плечами.

— Хорошо, — она уселась рядом с ним, спиною к городу. — Посидим здесь. Смотри, полнолуние!

Большая луна давно уже перевалила через Камень; меньшая, тоже полная, постепенно нагоняла свою небесную подругу. Минут через сорок они встанут одна над другой. В этот момент Тёмная обретает наибольшую силу, вспомнил Ривллим и содрогнулся. Но бояться нечего: здесь безраздельно правят другие силы, и он, сайир , у этих сил не на последнем счету. Сам Камень, воздвигнутый лично Меорном, Камень, которому было невероятно много лет, охранял всех, кто был поблизости. Тёмная может сколько угодно строить планы возмездия там, вдалеке. Здесь и сейчас ей нет места. И никогда не будет, подумал Ривллим. Фиар положила голову ему на плечо, продолжая глядеть на приходящие в соединение луны. Впечатляюще! Там, наверху… да, в самом деле! Третья луна! Та, которую удаётся увидеть лишь в полнолуние — или же в зрительную трубу. Сегодня самое большое полнолуние — тройное!

Ривллим хотел сказать Фиар об этом и даже протянул руку, указывая на три диска — совсем крохотный, большой и средний — что замерли над камнем, как вдруг земля качнулась под ногами.

Он вскочил; Фиар тоже, сжимая его руку. Звёзды над ними превратились в огненные дуги, превращая небо в грандиозный праздничный фейерверк. Я уже видел это, подумал Ривллим возбуждённо, и небытие поглотило его.

Вемкамтамаи это застигло в одном из городков, когда он прогуливался по ночным улицам, наслаждаясь свежим воздухом. Здешний воздух никогда не сможет сравниться с пыльным и сухим зноем юга — там тоже приятно, по-своему, но там — чужая земля.

Что-то гулко хлопнуло в зените и, две полосы пересекли небо почти над самой головой. Нет, не две… три полосы! Третья, зеленоватая, пересекалась с остальными в той же точке и указывала на… на…

Ольт ещё пытался понять, на что именно указывала третья полоса, когда мир завертелся юлою под ногами, и сознание покинуло его.

…Когда он очнулся, не было никакого города. Только лес — вечный, бескрайний, полный жизни.

Ривллим и Фиар не просыпались до самого утра.