"Куда уходит вчера" - читать интересную книгу автора (Бояндин Константин Юрьевич)XIIВечер выдался дождливым. Cобираться пришлось в спешке. Проснувшись, Ривллим обнаружил, что солнце уже садится. Праздник кончился. Город находился в состоянии войны и до Кеньи-Хара, праздника сбора урожая, веселье сюда придёт только по случаю военной победы. Так оно и будет, подумал воин, приводя себя в порядок. После сна в одежде он чувствовал себя неуютно. Фиар дома не было. Ближе к закату в двери постучали. Ривллим встретил учтиво поклонившегося вестового, принял тяжёлый пакет, запечатанный личной печатью генерала. Фиар не шутила, когда говорила о том, что кампания начнётся послезавтра. Отдельные части замысла генерала начали собираться в единую картину. Роимал, который со своим малым отрядом, на виду у всех, держал оборону дороги (и не потерял до сих пор ни одного бойца). Небольшие заградительные отряды, что окопались во всех перевалах. Внушительные линии обороны к западу от Меорна. Постоянно передававшиеся из уст в уста слухи о том, что армия генерала недостаточно велика, обеспечить должную оборону… Что-то здесь не так, ведь Шайр, если Ривллим правильно помнит, атаковало едва ли не тридцать тысяч солдат! Все известные воину отряды в общей сложности не превышали и пяти тысяч. Ай да генерал… Создать подобную армию, да ещё скрыть от всего мира её подлинную численность. Интересно, где сейчас эти тридцать тысяч? Какими дорогами пробираются к Шайру? Впрочем, меня это не касается. Не стоит даже думать об этом — по слухам, некоторые маги и высшие иерархи могут читать мысли. Ему и Фиар оставляют вечер на сборы. Завтра к шести утра прибыть в походной форме к третьим (северным) воротам. Прочитав послание несколько раз, воин последний раз убедился, что ничего не пропустил, и бросил бумагу в огонь. Бумага сгорела, едва только языки пламени лизнули её, мгновенно, не оставив после себя даже пепла. Второй пакет, адресованный лично Фиар, воин оставил у порога её комнаты. Запер входную дверь и принялся собираться. Утро выдалось пасмурным. Вемкамтамаи устал, разъезжая без устали между городами. Когда никто не видел, он прибегал к иному, более быстрому способу перемещения. Правда, способ этот действует только в дневное время. Сейчас, сорок шесть веков назад, никто таким способом не владеет: Жрец Всех Богов ещё не счёл необходимым появиться среди смертных. И не успел поделиться своими знаниями. Славная у нас компания, подумал ольт, прицеливаясь в очередной деревянный столб — глаза и уши Тёмной. Ривллим, служащий богине, не допускающей мужчин в иерархию. Он, Вемкамтамаи, представляющий божество, ещё не пришедшее в этот мир. Фиар (полное её имя — Стрела вонзилась в цель и столб испарился во вспышке голубого пламени. Ни Ривллим, ни остальные не знают, что ольт в состоянии прятаться даже от взора Тёмной. Правда, только днём. Как интересно, думал ольт, тщательно осматривая окрестности уничтоженного сооружения. За шесть тысяч лет до явления Владыки Дайнера Шесть Башен испытывают небывалое нашествие стихийных бедствий. Всё, что можно себе представить. Куда-то делись три фрагмента центральной статуи, венчающей центр крепости. Потом происходит очередная война за Башни и новые хозяева забывают про “статую”. Вокруг оставалось несколько уцелевших щепок. Вемкамтамаи собрал останки столба в небольшую кучку, стараясь не касаться их пальцами, и продолжил размышления. Странная периодичность событий, подумал он неожиданно. Все конфликты из-за Башен — с момента исчезновения “статуи” — приходятся… на… на кратные полнолуния. Ну да, Башни и должны реагировать на подобное, но отчего реагируют живые существа? Вемкамтамаи попытался припомнить, каковы были фазы лун в тот вечер, когда они сидели у костра ещё в “будущем”. Нет, не помню. Не обратил внимания. ё Надо спросить остальных. А заодно подумать, отчего на Солнечном Листе изображена символика Башен? Отчего Фиар стремится к Чёрному Дождю, словно это — единственная стоящая цель жизни? Одному мне ничего не нужно, подумал ольт. И рассмеялся. И поднялся на ноги. Некогда отдыхать. Оставалось двенадцать столбов. Самая трудная часть. Убрать последний штрих, чтобы очертания огромного символа стали символом Владыки Огня, надо в последний момент. Тёмная, конечно, ограничена в своих возможностях — в особенности теперь, когда мощь Хранительницы на границах её владений так возросла, но вряд ли будет просто ждать. Убрать последний штрих надо будет по условному сигналу. Про этот сигнал знает, кроме него, только один человек. Хрупок этот план и безумен, но если он удастся… Оставшиеся сутки придётся торчать здесь, в пропитанном влагой лесу, в ожидании сигнала. Смотреть в небо, чтобы не упустить момент. Ольт ещё раз вздохнул, с неприязнью глянул на тяжёлые, непроницаемые, недовольно ворчащие тучи , и закутался в плащ. Вспомнит ли кто-нибудь о его, ольта, скромной роли в грядущем штурме… Самое неприятное — ожидание. Хмурый Ривллим, в десятый раз проверивший поклажу, мерил шагами гостиную; заказанный в соседней таверне ужин не лез в горло. Перед опасной дорогой еда никогда не лезла в горло. А Шелн, к примеру, не страдает отсутствием аппетита; наоборот, на него, по его же словам, нападает “великая яма”. В которую могло провалиться всё, что было на столе. Появление Фиар стало приятным разнообразием. Она возникла бесшумно (сквозь дверь просочилась, что ли?), мокрая, задумчивая и молчаливая. Поначалу Ривллим подумал, что она искупалась; тут же понял, что мысль глупая: не в фонтане же ей купаться. Просто на улице моросит. Девушка в очередной раз сменила одежду: теперь на ней было походное обмундирование меорнской гвардии. Ольтская работа — лёгкое, прочное, прекрасно маскирует своего обладателя. За спиной у неё появились ножны — Фиар выбрала себе широкий меч, Фиар молча повесила ножны с мечом на стену. Любопытно, кто ей это вручил? Генерал, наверное: рядовые солдаты вооружены куда проще. Хотя и для них одежду, броню и оружие изготавливали на совесть. Меорн никогда не пользовался услугами наёмников: как не позаботиться о собственных горожанах. — Выспался? — спросила Фиар, оценивающе глядя на накрытый стол. — Меня дожидался? Спасибо. — Выспался, — ответил Ривллим коротко. Глаза девушки тут же ехидно сощурились. — Досталось тебе, я вижу… — Положение обязывает, — равнодушно ответил воин, усаживаясь по другую сторону. Аппетита не было никакого. Судя по Фиар, снадобье Лейрна ещё действует. — Где ты раздобыла меч? — полюбопытствовал воин, когда с ужином было покончено. Фиар в смысле поесть мало чем отличалась от Шелна: последний выглядел одинаково как до обильной трапезы, так и после. — Генерал подарил, — ответила девушка, наливая себе ещё воды. Трав для чая в доме не оставалось, а вино она пить не желала. Ну и ладно, подумал воин. Мне больше достанется… — Ни за что не хотел отпускать без оружия. Пришлось взять. Хотя, конечно, меч что надо… Её пренебрежительно отношение к оружию в очередной раз покоробило Ривллима. Возможно, что ей, со способностью управлять огненной стихией, традиционное оружие попросту ни к чему. — Как там на улице? — С самого утра моросит. Только солнце встало — тут же тучи набежали. Словно специально конца праздника дожидались. Так и есть, подумал Ривллим. — Ольт не появлялся? — Вемкамтамаи? Он и не должен появляться. Он нас встретит у самой крепости. Мне-то он что-то другое говорил, подумал Ривллим и принялся убирать со стола. Закончив, он осознал, что, во-первых, ему решительно не хочется спать, а во-вторых, он понятия не имеет, чем заняться. Появляться на людях сейчас не стоит (генерал этого хоть и не запрещал, но намекал). Бродить по комнатам и изучать их углы? Вот же невезение, даже почитать нечего. Спустя полчаса на выручку пришла Фиар. — Не спится, — пояснила она, постучавшись в его дверь. Она не очень-то удивилась, увидев его готовым отправиться в путь. — Может, пойти проветриться? Тоска смертная, — Идём, — воин поднялся и пристегнул оба меча. — Я думал о чём-то подобном. Несколько часов они бродили по паркам и пустынным улицам (ночные патрули не обращали на них внимания). Фиар, хвала богам, молчала. Лишь изредка брала его за руку, и воин всякий раз поражался, что не ощущает жара, накатывающего на него при этом. Обычная рука. И не скажешь, что в ней за несколько секунд может расплавиться и закипеть даже камень. Заснули они глубоко за полночь, в креслах в гостиной, сидя друг напротив друга. Чувство времени не подвело: Ривллим проснулся где-то в начале шестого, и времени хватило, чтобы разбудить Фиар, в последний раз проверить поклажу и отправиться. Запирая двери дома, воин гадал, вернётся ли он сюда. О чём думала Фиар, было непонятно, но на лице её держалась таинственная улыбка. Генерал засиделся в штабе допоздна. В плане нападения на Шайр имелись слабые стороны. Прежде всего, близилось двойное полнолуние, когда Тёмная станет особенно сильной и чуткой. С другой стороны, откладывать нападение на более поздний срок означало рисковать всем: во время полнолуния слуги Тёмной смогут без помех определить намерения если не самого генерала, то некоторых его подчинённых. Сам генерал был стержнем, на котором держался план: только он служил средством сообщения между разными отрядами. Приказания, которые получили эти отряды, в большинстве случаев оперировали достаточно отвлечёнными названиями и местностями. Кроме того, он прекрасно скрыл подлинную численность армии. Которую пришлось рассредоточить и вести окольными путями через восточную часть континента. И платить огромные суммы тамошним правителям за поддержку и мо ч л ч ание. Не все рубежи обороны Меорна достаточно крепки. В случае контратаки удержать город будет непросто. Несомненными доводом “за” сравнительно ранний (по сравнению с планом) штурм было появление троицы — Вемкамтамаи, Фиар и Ривллима с его мечом. Историю с водружением меча в святилище генерал так и не смог до конца понять: жрицы его не очень-то жалуют, да и сам Ривллим отмалчивается. Впрочем, это как раз понятно: положение обязывает. Надо рискнуть. Генерал знал, что планы, которые кажутся наиболее продуманными, чаще других подвержены провалу. Он предпочитал импровизировать — в разумных пределах. Шайр — ключевая точка, ударив по которой, можно полностью изменить расстановку сил. Если удастся сровнять крепость с землёй без серьёзных потерь, участь главной группировки войск Шамульеза на центральных равнинах решена. Генерал посмотрел на часы. Надо отдохнуть, хотя бы немного. Через четыре часа ему предстояло отправиться в путь. Тайно. Скрытность — самое мощное оружие в его арсенале. Вопреки ожиданию Ривллима, они направились не напрямую к Шайру, а к так называемому Горбатому Хребту — ближайший к Меорну, он состоял из двух высоких гор с округлыми вершинами и множества менее высоких. Шайр возвышался над подножием дальнего «горба». — Здесь множество подземных дорог, — пояснила девушка. — Слуги Тёмной пытались их использовать, но быстро поняли, что на подземелья её власть не распространяется. Вернее, на подземных жителей. — А нас они, конечно, пропустят, — поджал губы воин. — Я тоже слышал о подземных народах. Они не очень радуются, когда сверху спускаются гости. — Смотря какие гости, — возразила девушка. — Если приходить исключительно за чужими богатствами, то кто угодно не стерпит. Кроме того, эта дорога должна быть пустой. Ближайшие подземные поселения заброшены. — Генерал знает, что мы пойдём этим путём? — Ривллиму не знал, что там задумала Фиар, но происходящее переставало ему нравиться. — Знает, конечно, — махнула рукой Фиар. — — Хорошо, — согласился Ривллим сухо. И молчал до того момента, как они оставили лошадей на очередной заставе , и принялись взбираться под непрекращающимся дождём по крутому и скользкому склону. Как сказала Фиар, один из входов в подземный тоннель находится не так далеко. Часов шесть путешествия по горам. Воин приготовился ко многим часам опасного, трудного и медленного передвижения, но, как выяснилось, он ошибся. Стоило заставе скрыться из глаз, Фиар остановилась, выбрав место поровнее и, осмотрев окрестности, указала на ничем не примечательный каменный выступ далеко впереди. — Видишь выступ, — Вижу, — ответил недоумевающий Ривллим. — И что? — Возьми меня за руку, да покрепче. Воин подчинился. На короткий миг его охватило странное ощущение — словно каждая клеточка стала двигаться в свою собственную сторону. После этого больно ударило по ушам, окружающий мир растаял и вновь уплотнился… и вот они стоят на том самом выступе. Ривллим превратился в сплошной разинутый рот. Фиар не обращала на это внимания. Она лишь встряхнула спутника и указала на другую точку, чуть ниже, но весьма и весьма далеко. — Видишь? Ривллим кивнул, не в силах произнести ни слова. Вновь она сжала его руку… и вновь он пережил всё те же ощущения. Теперь они стоят на склоне горы. А вон тот едва различимый силуэт у самого горизонта… мама дорогая, это же Шайр! Как же так? В лучшем случае они ехали бы туда не менее восемнадцати часов! — За мной, — Я… немного перепутала… Ну ничего, это должно быть поблизости. Сейчас отдышимся и поищем. — Что должно быть? — взорвался воин. — Что происходит? Как мы тут очутились? — Магия, Воин замолчал и довольно быстро вернул себе самообладание. — Почему же ты не поделилась ею с генералом?.. С его магами? Представляешь, как это бы им помогло! — В особенности это помогло бы, если секрет в конце концов просочился бы к шалиритам, — произнесла Фиар. Но не обычным пренебрежительным тоном, а серьёзно и спокойно. — Как, интересно, он попал бы к ним? — Ривллим открыл было рот для ответа, как вдруг понял, что имеет в виду Фиар. И ему стало не по себе. Она была, разумеется, права: многие люди остаются приятными во всех отношениях потому, что в их руки не попало ничто, что могло бы дать — хотя бы в чём-нибудь — абсолютное превосходство над всеми остальными. Он представил себе, как маг генерала с лёгкостью проникает в тщательно охраняемый дворец императора Шамульеза и освобождает Ралион от его присутствия, раз и навсегда. Но потом он представил мага-шалирита, который за десять минут вырезает всё командование армии сопротивления… К тому же, Ривллим вновь убедился, что Фиар открыла далеко не все возможности. С каждым разом он ощущает себя рядом с ней всё менее и менее значительным. — Почему ты сама не покончишь с этой войной? Ты же можешь это сделать? — Во-первых, я не могу порхать туда-сюда целый день, — Фиар продолжала сидеть, положив подбородок на сжатые кулаки. — Кроме того, — Случайность? — Ривллим поразился так, что утратил дар связно говорить и рассуждать. — Ты… но… Что, по-твоему, будет, если Шамульез покорит остаток континента? — Возникнет ещё одна империя, которая развалится после его смерти. Так было неоднократно, — Хорошенькое дело! — Ривллим вскочил на ноги, но больно стукнулся макушкой о каменный выступ и вновь уселся, потирая ушибленное место. — Для тебя не имеет значения, выживут люди или нет? — — Ну уж нет! — возразил Ривллим запальчиво. — Люди не должны закончиться. Иначе зачем они появились? — Не знаю, — Ты рассуждаешь, как человек пожилой и опытный, — произнёс Ривллим тихо, покачав головой. — Когда я увидел тебя впервые, то подумал, что ты такая, какой кажешься. Ты меня пугаешь, Вместо ответа девушка вновь подобралась к лазу и выглянула наружу. — Дождь, похоже, заканчивается, — заметила Фиар. — Поговорим обо всём этом позже, — Возможно, ты права, — вздохнул Ривллим. — Может, мне и не захочется больше говорить об этом. Спустя какие-то полчаса они нашли искомое: заваленную тяжёлыми камнями шахту. Не укажи Фиар на это место, Ривллим сотню раз прошёл бы мимо, не обратив внимания. Как девушка и сказала, в тоннеле — а точнее, на широкой подземной улице, можно сказать — проспекте никого не было. Никого здесь не было очень, очень долго. — Освещение бы придумать, — прошептал он тихо. — Где там у меня факелы?.. — Не надо факелов, — так же тихо ответила Фиар откуда-то поблизости. — Сейчас… И воин понял, что факел не нужен. Светящийся сгусток тумана, размером не более светлячка, завис у неё над головой и, помедлив, тихонько полетел вперёд. Стараясь не оглядываться, воин побрёл вслед за девушкой. В подземельях он ощущал себя неловко: то и дело спотыкался взглядом об огромные, уродливые тени, которые ползли по-над полом и стенами, Магический “фонарик” хорош, помимо отсутствия звуков и запахов, тем, что тени от него слабые и расплывчатые. Девушка, не в пример ему, была абсолютно уверена в себе. Двигалась непринуждённо, не обращая внимания ни на один боковой проход, мимо которых лежал их путь. Можно было бы подумать, что она всю жизнь провела под землёй. Но на дарионку она решительно не похожа. Как сказал Лейрн? “Не сделаете ошибки, если станете относиться к ней, как к человеку”? Его бы сюда, с его учёными рассуждениями. Позабавившись этой воображаемой картиной, воин почувствовал себя несколько увереннее. |
||
|