"Взломщик, который цитировал Киплинга" - читать интересную книгу автора (Блок Лоуренс)Глава 13Я чувствовал, что машину надо вернуть. С судьбой нельзя шутить. Я ведь знал, что некоторые спортсмены даже носки не меняют, пока их команда выигрывает. Кстати, независимо от судьбы, мне-то уже пора было поменять носки. Не помешал бы и душ, и надо было переодеться. Я поехал на Десятую авеню – в верхнюю часть города, отдаленную от центра. Левой рукой я держал руль, а правой – лениво выбивал барабанную дробь на соседнем пустом сиденье. Проехав больше половины пути, я взглянул, что делается с бензином. Оставалось немногим меньше половины бака. Я чувствовал, что должен сделать что-то хорошее для владельца машины, поэтому свернул на Одиннадцатую авеню и нашел открытую заправочную станцию на углу Пятьдесят первой улицы. Я попросил наполнить бак и проверить уровень масла. Оказалось, что он понизился на целую кварту. Я и об этом попросил позаботиться. На Семьдесят четвертой улице меня ждало место для парковки, но Макса и его хозяина нигде не было видно. Я разъединил электропровод зажигания, запер машину и поспешил назад на авеню Западной стороны, чтобы поймать маршрутное такси. Все еще слегка моросило, но прихода такси долго дожидаться не пришлось. Это была просторная машина, можно было вытянуть ноги и расслабиться. Дела начинали идти на лад, я точно это чувствовал. На этот раз я сошел за несколько кварталов от Арбор-Корт и оставшуюся часть пути прошел пешком. Я позвонил, входная дверь открылась с жужжанием, и Каролин встретила меня у порога своей квартиры. Она уперла руки в бока и не сводила с меня глаз. – Однако ты полон сюрпризов! – Это – лишь часть моего очарования. – Угу. По правде говоря, поэзия – это не моя стихия. У меня прежде была любовница, которая воображала себя Эдной Сент-Винсент Миллей. Она сумела отбить у меня всякий интерес к поэзии вообще. Где ты нашел эту книгу? – В квартире Порлок. – Неужели, Берни? А я-то думала – в библиотеке Джефферсона. Где именно – в квартире? Прямо на виду? – Угу. В обувной коробке на полке в шкафу. – Вот, должно быть, сюрприз-то был для тебя! – Да уж, конечно. Ждешь пару модельных туфель, а находишь такое. – "Освобождение форта Баклоу". Я совсем немного прочитала. Просмотрела три-четыре страницы. Решила, что дальше не станет интереснее. – Ты не ошиблась. – Как ты узнал, где она, Берни? Я прошел на кухню и налил два бокала. Один я предложил Каролин вместе с признанием в том, что я ровным счетом ничего не знал о книге и даже не надеялся найти ее. – Когда ты не знаешь, что ищешь, – сказал я, – у тебя огромное преимущество, поскольку ты не знаешь, что найдешь. – И тебе это становится известно, лишь когда ты это увидишь. Я начинаю думать, что ты живешь довольно-таки интересной жизнью. Ты помещаешь объявление, в котором указываешь, что у тебя есть книга, а потом открываешь обувную коробку и находишь эту книгу. Почему убийца положил ее именно туда? – Это не он ее туда положил. Он бы взял ее с собой. – Ты думаешь, что это сделала Порлок? – Наверное. Она накачала меня наркотиками, обыскала, нашла книгу, засунула ее в шкаф и спрятала как раз перед самым приходом убийцы. До этого мы с ней в квартире скорее всего были одни, иначе он бы увидел, куда она спрятала книгу. Она впустила его, он убил ее, оставил в моей руке пистолет и ушел. – Без книги. – Вот именно. – Зачем ему нужно было убивать ее, если он все равно не получил книгу? – Может быть, книга тут вообще была ни при чем. У него могли быть другие причины для убийства. – Он просто случайно вошел в тот самый момент, когда ты был там, и решил тебя подставить. – Я все это пока еще как следует не обдумал, Каролин. – Заметно. – Может быть, он сначала убил ее, а потом стал искать книгу, которую ему не удалось найти. Правда, ничего не говорило о том, что в квартире что-то искали. Все было в абсолютном порядке, только в широком кресле оказалось тело. Я имею в виду момент, когда я очнулся. Сегодня вечером никакого тела, конечно же, в квартире не было. – А в багажнике «понтиака»? Я мельком взглянул на нее: – Однако же контуры, обозначающие положение тела, на кресле и на полу оставили. Мелом обвели. Жутковато получилось. Я взял книгу и вместе с ней и бокалом направился к стулу. На нем, свернувшись клубочком, дремал Арчи. Положив книгу и поставив бокал, я согнал его со стула и сел, а он прыгнул мне на колени и с интересом стал следить за книгой, которую я снова взял в руки и начал перелистывать. – Я могу поклясться, что он умеет читать, – сказала Каролин. – Уби книгами особенно не интересуется, а вот Арчи обожает читать, заглядывая мне через плечо. Или, может быть, нужно сказать – из-под плеча? Как правильнее – надо подумать хорошенько. – Кошки должны обожать Киплинга, – сказал я. – Помнишь его «Сказки»? «Я, кошка, хожу где вздумается и гуляю сама по себе». Арчи громко замурлыкал. – Когда я с тобой познакомился, – сказал я, – я подумал, что ты держишь собак. – Я предпочитаю заниматься ими, а не иметь их. Что заставило тебя предположить, что я собачница? – Ну, скажем, салон. – Салон для пуделей? – Да. – А что мне оставалось делать, Берни? Не могла же я открыть салон для кошек! Кошки сами заботятся о своей внешности, тщательно ухаживают за собой. – Серьезный аргумент. Я еще немного почитал. Что-то не давало мне покоя. Я вернулся к началу и еще раз прочитал сделанную от руки дарственную надпись Райдеру Хаггарду. Мне представился Киплинг за столом в Суррее. Как он опускал перо в чернила, склонялся над книгой и надписывал ее для своего самого близкого друга. Я закрыл книгу, но продолжал в задумчивости вертеть ее в руках. – Что-нибудь случилось? Тряхнув головой, я отложил книгу, сбросил Арчи с колен и встал. – Я похож на кошек, – заявил я. – И мне пора позаботиться о своей внешности. Я собираюсь принять душ. Через некоторое время я вновь сидел на стуле. На мне было чистое белье, и я был гладко выбрит собственной бритвой. – Я могу сходить за газетой, – предложила Каролин. – Двенадцатый час. «Таймс», наверное, уже вышла. Первый выпуск. Мы только что послушали новости. Об убийстве Порлок ничего не сказали. Я резонно заметил, что и в газете вряд ли что-нибудь будет на эту тему. – Будет наше объявление, Берни. Среди других объявлений. – Где сейчас открыт ближайший киоск? – На Гринвич-авеню есть киоск, но они не получают ранний выпуск «Таймс», потому что закрываются около часу или двух ночи. Есть киоск, который работает всю ночь, у входа в метро на пересечении Четырнадцатой и Восьмой улиц. – Это слишком далеко. – Я с удовольствием прогуляюсь. – Все еще идет дождь, и это действительно слишком далеко. И зачем нам нужно это объявление? – Думаю, надо убедиться, что оно напечатано. – Ни к чему. Его увидят или нет. Соответственно телефон зазвонит или нет. Мы только и можем, что ждать, как будут развиваться события. – Вероятно, – задумчиво произнесла она. – Мне просто кажется, что мы не должны сидеть сложа руки. Что-то нужно делать. – Ну, я-то в этот вечер поработал основательно. Много чего сделал. – Наверное, ты прав. – Я даже, честно говоря, не прочь немного посидеть, наслаждаясь бездействием. Мне приятно сидеть здесь и чувствовать себя свежим и благоухающим после душа. Мне хотелось бы через несколько минут пропустить еще глоточек, а затем отправиться спать. Я даже не знаю, читают ли люди объявления в «Таймс», но я абсолютно уверен, что за нашей книжкой мало кто охотится. Так что пусть читают о пропавших детишках и добровольцах для медицинских экспериментов. – Верно. – Боюсь, что да. Вряд ли телефон в ближайшее время зазвонит, Каролин. Конечно, телефон зазвонил в ту же секунду. Мы переглянулись. Никто не двинулся с места, а телефон продолжал звонить. – Возьми трубку, – сказала она. – Почему – я? – Потому что это по объявлению. – Это не по объявлению. – Конечно, по объявлению. Что же еще? – Может быть, ошиблись номером. – Берни, ради Бога... Я встал и снял трубку. Секунду я колебался, потом сказал: – Алло. Ответа не последовало. Я еще несколько раз ровно и однообразно произнес «алло», но отреагировал разве что один Арчи. Поглядев в задумчивости на трубку, я сказал «алло» в последний раз, потом сказал «до свидания» и повесил трубку. – Интересный разговор! – сказала Каролин. – Хорошо, что именно я ответил. Это было крайне важно для такого разговора. – Хотели выяснить, кто поместил объявление. Теперь слышали твой голос и знают, что это ты. – Ты здорово объясняешь молчание в трубке. – Может быть, все-таки мне самой надо было подойти? – А может быть, это просто ошиблись номером. Или телефонный извращенец. Я, правда, не слышал жаркого дыхания, но, возможно, он новичок в этом деле. Она хотела было что-то сказать, но вдруг резко поднялась со стула, словно ее пружиной подбросило. – Я хочу еще выпить, – сказала она. – А ты? – Чуть-чуть. – Они знают, что это ты, Берни! И теперь, если смогут узнать по номеру адрес... – Не смогут. – А если это полиция? Полиция ведь может обратиться в телефонную компанию за помощью, разве нет? – Может быть. Но что известно полиции о книге Киплинга? – Я не знаю. – Полиция тоже ничего не знает. Она протянула мне бокал. В нем было немного больше, чем я хотел, но я не возражал. Ее волнение отчасти передалось мне. Я решил справиться с ним с помощью виски, а затем предписал себе отдых. – Может быть, то, что я предположил в самом начале, верно, – заметил я. – Ошиблись номером. – Ты прав. – Мы не знаем даже, попало ли объявление в ранний выпуск. – Я могу быстренько сбегать на Четырнадцатую улицу и проверить... – Не смеши меня! – Я взял книгу и поймал себя на том, что слегка ударяю по страницам. Я вспомнил, как делал это раньше, сидя в собственной квартире с таким же бокалом в руке. Тогда я был полон торжества – ведь кража удалась! Ну что ж, я опять украл эту книгу, но почему-то радости уже не чувствовал. Что-то тревожило меня. Маленькая мыслишка на дне сознания. Я допил бокал и задавил эту мыслишку. Через полчаса после телефонного звонка мы уже были в кровати. Вернее, я был в кровати, Каролин на диване. Радио с часовым механизмом играло сладкую, усыпляющую мелодию. Через тридцать минут оно должно было автоматически выключиться. Я уже погружался в сон и сквозь дрему услышал шаги, приближающиеся к двери квартиры. Я не придал им особого значения: Каролин в конце концов жила на первом этаже, около ее квартиры всю ночь раздавались шаги тех, кто всего лишь проходил мимо и шел наверх. Однако на этот раз человек остановился у двери, и в тот момент, когда я понял это, я услышал, что ключ вставляется в замок. Я сел в кровати. Ключ повернулся в замке. Кот рядом со мной дрожал от волнения. Когда второй ключ оказался во втором замке, Каролин перевернулась на своем диване и взволнованным шепотом произнесла мое имя. Когда дверь открылась, мы оба были уже на ногах. Чья-то рука нашла выключатель и включила яркий свет. В первый момент он ослепил нас. – Я сплю, – сказала Рэнди. – Этого не может быть. Мне это снится!.. Волосы каштанового цвета, спадающие на плечи. Высокий лоб, длинное, овальное лицо. Большие глаза, сейчас больше, чем когда бы то ни было, и ротик в форме буквы "о". – Господи, – сказала Каролин, – Рэнди, это не то, что ты думаешь. – Конечно, нет. Вы просто в карты тут играли. А свет выключили, чтобы он кошек не беспокоил. Иначе зачем ты надела ночную рубашку, Каролин? Да и Берни – выглядит отлично? – Ты все неверно поняла! – Знаю. Я и вообще вечно делаю скороспелые выводы. Ладно, ты-то по крайней мере одета тепло. Берни, бедняжка, ты ведь в трусиках дрожишь от холода. Почему бы вам не прижаться друг к другу, чтобы согреться, Каролин? Меня бы это нисколько не огорчило. – Рэнди, ты ничего не понимаешь. – Вот в этом, голубка, ты чертовски права. Я-то думала, что ты себя уже знаешь, в твои-то годы! Старовата ты для сексуальных кризисов. – К черту все, Рэнди... – К черту все – вот это верно! Определенно верно. Я узнала голос Берни по телефону. У меня буквально язык отнялся. Повесив трубку, я сказала себе: может быть, все это очень невинно, вы оба просто друзья. Я спросила себя, почему я так к этому отнеслась. Можно сказать, параноидально. Но ведь ты знаешь, Каролин, если говорят, что у тебя мания преследования, это еще не значит, что тебя не преследуют на самом деле. Одно другого не исключает. – Ты дашь мне сказать или нет? – Сейчас ты мне дай сказать, маленькая дрянь! Так вот, я сказала себе: успокойся, Миранда, у тебя есть ключ, иди и взгляни на них. Может, поймешь, какая ты глупышка. А может, тебе повезет, Каролин будет одна, вы посмеетесь и все уладите, и... Черт бы тебя взял, Каролин! Вот твоя связка ключей, гадина. Больше я вам не помешаю, можешь в этом не сомневаться. – Рэнди, да я... – Я говорю: вот твои ключи. И, кажется, у тебя мои ключи, Каролин. Я попрошу их мне вернуть. Сейчас же вернуть, если не возражаешь! Мы пытались что-то говорить, но это было бесполезно. Она ничего не хотела слушать. Отдав ключи Каролин, она положила в карман свои собственные и вихрем вылетела, хлопнув дверью так, что посуда задребезжала на кухонном столе. Затем она протопала по коридору и вышла из здания, вновь энергично хлопнув дверью. Каролин и я стояли как дураки, глядя друг на друга. Уби спрятался под кровать. Арчи поднялся на стул и неуверенно заголосил. Через пару минут Каролин подошла к двери и принялась запирать замки. |
||
|