"Бездна" - читать интересную книгу автора (Авраменко Александр, Афанасьев Александр)

Глава 4 Лондон. Париж. Вашингтон

Бывший поручик бывшего Войска Польского Виктор Бешановски уныло тащился по промозглому Лондону сквозь густой осенний туман. Работы не было. Казарма для беженцев, место в которой он получил по знакомству, опостылела. Опять постный ужин из овсянки на воде, стакан вонючего виски, цветом напоминающего мочу, перед сном, вместо кристально чистой «можжевеловой». А потом беспрерывно ворочаться на жёсткой солдатской койке под бумажным одеялом под стоны и храп соседей по комнате. И это ему, насчитывающему десятки владетельных щляхтичей в своём роду, знающему свою родословную чуть ли не от первых польских князей! Родственнику самих Радзивиллов![16] А ведь ещё полгода назад жизнь казалась такой чудесной… О, это волшебное лето тысяча девятьсот тридцать девятого! Он был тогда прикомандирован к корпусу специального назначения, занимавшимся очисткой польских земель от вонючих швабов. О, как они тогда славно провели время! Бешановски невольно прикрыл глаза от удовольствия, вспомнив, как они жгли фольварки, грабили хозяйства, пороли и вешали тех, кто осмеливался хотя бы косо взглянуть на гордых уланов… Он вспоминал, как на одном из хуторов они загнали хозяев в амбар и сожгли их живьём, наслаждаясь криками горящих заживо стариков и детей. А его славные бойцы растянули на земле молодых хозяйских дочек и всей ротой доказывали им превосходство настоящих поляков над их вонючей немецкой кровью…[17] Да, славное было время… Он был красив, богат и успешен, быстро продвигался по службе. Подумать только — в двадцать лет он уже поручик. Ещё год, два — и капитан, а там и до полковника недалеко… Когда он ехал на своём арабском жеребце по Маршалковской,[18] все паненки посылали воздушные поцелуи молодому красивому офицеру, а их глаза… О, их глаза обещали небесное наслаждение доблестному шляхтичу…

Бывший поручик бывшего Войска Польского сплюнул с досады на грязную брусчатку и поёжившись, ускорил шаг… Несмотря на поздний час в казарме было шумно. Что-то празднуют? С чего бы это вдруг? Недовольно передёрнув плечами Бешановски дёрнул ручку двери алюминиевого барака и шагнул через порог.

— О, Виктор! Вы вовремя! Пейте!

Толстый сосед по койке, изводивший его запахом своих носков, вдруг сунул в руки стакан настоящей водки. С чего бы это вдруг такая щедрость? Но толстяк радостно затараторил:

— Вы не поверите, пан Бешановски! Честное благородное слово настоящего шляхтича — это чудо! Честное благородное! Да вы пейте, пейте!

Виктор не стал отказываться и залпом осушил стакан, торопливо зажевал услужливо поднесённым ему куском настоящего(!) шпика, выудил из кармана смятую пачку сигарет и закурил от поднесённой ему зажжённой спички.

— Пан Бешановски, с сегодняшнего дня мы все вновь на службе. Ура!

Поручик Войска Польского, уже снова настоящий, не сразу осмыслил услышанное, наслаждаясь забытыми уже вкусами и ароматами, но когда его мозг переварил информацию, глаза поляка выпучились и едва не выпали из орбит:

— Что?

— Да-да, пан Бешановски! Наше Правительство в Изгнании издало указ о призыве всех бывших поляков на военную службу. Причём все офицеры получают повышение на один чин! Ура! Всем приказано явится на призывные пункты для получения назначения на должность, обмундирования, и самое главное, пан Виктор, аванса! Представляете — аванса! Целый фунт! Целый фунт в неделю, пан Виктор! Новенький британский фунт! Пока вы отсутствовали, к нам явился британский лейтенант, переписал всех, вы не волнуйтесь, пан Виктор, вас мы тоже внесли в список, и приказал всем явиться завтра к восьми утра к коменданту лагеря. Нашего лагеря. А затем выдал деньги. Аванс, пан Виктор, аванс!

— А где мой фунт стерлингов?

Его глаза загорелись алчным огнём…

— О, пан Виктор, вы не беспокойтесь, ваши деньги целы. Поскольку вас не было, то лейтенант не дал нам денег на вас, и сказал, что вы сможете получить их завтра у коменданта…

Гулянка затянулась далеко заполночь. Подвыпившее панство разошлось не на шутку, воздух сотрясали воинственные кличи, вроде: «Ещё польска не сгинела! Да погибнут наши враги, схизматики, та москали! Огнём и мечом изничтожим немцев и русских!» …Были тосты во здравие господина Первого лорда Адмиралтейства Британии, во славу французского оружия, Бешановски, решив блеснуть эрудицией, долго и путано говорил о славном боевом пути польских улан под командованием великого Наполеона, дошедших до Москвы. Его речь была встречена бурными возгласами захмелевших шляхтичей, забывших, чем кончил французский завоеватель в России…

Утром поручик с трудом поднялся. Если бы не мысль о вожделённом фунте, то он бы наплевал на всё и остался лежать на койке. Но, во-первых, не протрезвевшие за короткое время сна соседи по казарме ужасно храпели. Во-вторых, поскольку гуляли прямо там, где и спали, то едкое амбре, состоявшее из смеси запахов табака, пота, а так же ясновельможной блевотины вызвали жуткую головную боль, и пан Бешановски с трудом, но встал. Затем заставил себя одеться, как смог, побрился, не раз порезавшись трясущейся с перепоя рукой, и, наскоро залепив ранки кусками газеты, направил свои стопы в домик коменданта лагеря польских беженцев, где, наконец, смог получить свой вожделенный фунт стерлингов…

Примерно в это же время в кабинете французского премьер — министра Даладье раздался звонок. Это был старый друг министра, а теперь — первый лорд Адмиралтейства Уинстон Черчилль.

— Эжен? Это я.

— Рад слышать тебя, Винни.

— Ты получил то, о чём говорили в зимнем саду наши общие друзья?

— О, да.

— И что ты думаешь?

— В данном случае могу сказать тебе откровенно — они платят мне, как и тебе, впрочем, не за то, чтобы мы думали. Думают они. А мы — воплощаем в жизнь их думы.

— Правильно. Я — начал.

— Я — тоже. Надеюсь, увидимся.

— И очень скоро…

Несмотря на расстояние, в мембране было слышно, как лязгнул отключившийся аппарат абонента. Глава Правительства Французской Республики вздохнул и в свою очередь так же опустил массивную эбонитовую трубку на рога. Затем позвонил в стоящий перед ним колокольчик, вызывая секретаря. Буквально через мгновение на пороге кабинета возник прилизанный молодой человек с лоснящимися от бриолина волосами:

— Слушаю вас, ваше превосходительство?

— Э… Как вас?

— Эркюль, господин премьер-министр. Эркюль де…

— Короче, любезнейший.

Прервал его Глава Правительства, не дослушав.

— Дозвонитесь до Министерств Обороны и потребуйте от генерала Гамелена его присутствия завтра в десять, нет, в двенадцать часов дня, у меня на совещании. Здесь. В кабинете.

— Но…

— Но?

— Командующий Сухопутными войсками Республики отбыл на Линию Мажино[19] для рекогносцировки. Ожидается. Что его визит продлится ещё три дня.

Даладье хлопнул по столу ладонью:

— Как хотите, но чтобы генерал был здесь завтра днём. В конце концов, в наш век расстояния не такая уж большая проблема.

— Я передам ваши указания, господин премьер-министр…

Выпроводив секретаря, Эжен Даладье расслабился. В конце концов, зачем ему самому ломать голову? Поскольку задуманная его хозяевами комбинация состоит из нескольких частей, а все нюансы плана ему неизвестны, то первая фаза — военная операция с целью нанести максимальный урон Советам. А военные дела — дело военных. У обожаемой им Франции есть блестящий Генеральный Штаб, Непобедимая Армия, вот пусть военные и ломают головы, ведь первым правилом для всех настоящих руководителей было умение переложить свои обязанности на плечи подчинённых… Премьер улыбнулся своим мыслям, а потом бросил взгляд на часы и спохватился — он же опаздывает! Сегодня в «Мулен-Руж»[20] новинка, о которой говорит весь парижский свет — впервые будет демонстрироваться массовый стриптиз: сто блистательных красавиц полностью обнажаться перед публикой. Конечно, это скандально! Но он будет в отдельном кабинете, и администрация гарантировала ему, что ни одна живая душа не узнает о присутствии главы правительства Французской Республики. А если его Высокопревосходительству захочется, то любая из участниц будет рада составить ему компанию в интимной обстановке…

…Лейтенант де Блюэ ласково похлопал по борту своего грозного бомбардировщика. Он любил свою машину, могучий дальний бомбардировщик «F-221BN-5». Настоящее чудо мысли гениальных французских инженеров, обладающее дальностью полёта в две тысячи километров с грузом бомб в две с половиной тонны. Правда, скорость немного подкачала, всего триста с небольшим километров в час, но зачем бомбардировщику большая скорость? Ему нужна выносливость мула, чтобы нести на своих крыльях смертоносный груз, а скорость — удел истребителей. Ну а если враги попытаются напасть на лейтенанта де Блюе, что ж, тогда их встретит ливень пуль из целых трёх пулемётов… Вернувшегося из очередного полёта лётчика отвлёк крик вестового:

— Господин лейтенант, вас вызывают в штаб!

— В чём дело, Тассиньи?

Лейтенант недовольно взглянул на рядового. Тот вытянулся по стойке «смирно» и отдал честь:

— Имею честь обратиться к господину лейтенанту — вас вызывают в штаб эскадрильи.

— Зачем?

Пройдоха (а кем ещё может быть рядовой, окопавшийся в штабе) оглянулся, и шёпотом произнёс:

— Советы начали войну против Финляндии.

— Я знаю. Это далеко не новость.

— Новость, господин лейтенант, в том, что набирают добровольцев для отправки в Финляндию. Причём жалование будет в ТРИ раза больше, чем во Франции. И повышение в чине на одну ступень…

Это действительно была новость. Де Блюе невольно зажмурился, представив кучу денег, которую он получит… И звание. Вожделённое звание! Конечно, там воюют. Но война идёт и здесь. Вот и сейчас моторы его самолёта не успели остыть после возвращения с боевого задания — они успешно высыпали тонну листовок на Германию. Правда, немцы по ним не стреляли. Но и они, французы тоже не открывают огня по бошам. Зачем? Пусть они ввязались из-за поляков в эту войну но, простите, можно же понять, что на самом деле Республика не будет губить жизни своих сыновей из-за каких то вшивых поляков! Хотя у русских имеется авиация… Но ЧТО может быть у этих грязных славян? Грубо сколоченные из дерева копии старых «Фарманов» и «Вуазенов» Великой войны, и ничего больше…

Последнюю мысль лейтенант додумывал, уже открывая дверь командира их бомбардировочной эскадры.

— Лейтенант?

— Полковник?

— Присаживайтесь, лейтенант де Блюэ. Как слетали?

— Успешно. Боши боятся приближаться к нам, а зенитный огонь нам не страшен, их зенитки не могут повредить лучшему творению нашего французского гения.

— Вы правы, лейтенант. Конечно, правы. Но я вызвал вас не для этого. Как вы отнесётесь к тому, чтобы отправиться добровольцем на помощь маленькой, но гордой стране, на которую напал громадный большевистский медведь?

— Господин полковник! Разве может сердце француза, воспитанного на уважении к Свободе каждого гражданина Республики остаться равнодушным к такому предложению?! Свобода каждого священна! Ещё мой прадед вместе с великим Наполеоном покорил Москву и сжёг Кремль, символ их власти! Конечно, мон колонель, я готов! Когда отправляться?

Колонель Филип Жерар Депардье улыбнулся в густые седые усы столь искреннему порыву молодого офицера:

— Я выписываю вам направление в Париж. Явитесь по указанному адресу и предъявите свои бумаги. Остальное вам скажут там…

По указанному адресу находилось посольство САСШ во Французской Республике… Через две недели новоиспечённый старший лейтенант французской армии садился на английский пароход в Кале. Весь транспорт был до отказа забит молодыми мужчинами призывного возраста, общавшихся между собой на незнакомом молодому французу шипящем языке…