"Единороговый гамбит" - читать интересную книгу автора (Бишоф Дэвид)

Глава 14

Цветы. Цветы начали расти как грибы. Из омерзительно кривых лап воинов Моргшвина проклюнулись маргаритки и хризантемы. Головы превратились в фантастические кущи гвоздик, маков и незабудок. А единорог все кружил по двору на своем единоколесном велосипеде, проделывая заковыристые акробатические номера. Весь форт превратился в цветочные джунгли, и прежнее зловоние позорно удалилось, вытолкнутое за ворота нежным благоуханием.

Вместо рева труб и валторн в воздухе разнеслись звуки струнного квартета.

Братья-норхи затряслись в пляске святого Твиствитта. Тела их покрылись прыгучими огнями святого Эльма.

— Дчто... же... э... та... ко... е... де... ? — выдавил из себя Гробонос.

— О-о-о-хххх! — завопил Грызноклык, когда его дубленая, покрытая чирьями и шишками шкура стала вдруг младенчески гладкой и здоровый румянец залил его небритые впалые щеки.

Бивни, украшавшие пасти норхов, внезапно съежились. Дупла в гнилых зубах затянулись, пятна кариеса испарились, и норхи навеки забыли, что такое зубная боль.

Монстры стали красавцами!

Тут к ним подкатил единорог.

— Радость и свет, — произнес белоснежный зверь. — Доброта и милосердие. Солнце и счастье.

Норхи взвыли, и с этим воем из них вырвались последние капли зла, мерзости и дурного характера. А когда вопль утих, они взглянули на обновленный мир голубыми, как небо, глазами — и заулыбались.

— Надо же! — воскликнул один.

— С ума сойти, — отозвался другой.

— Вот видите, добро — это не так-то худо, — лукаво подмигнул им единорог, сделав стойку на передних ногах. — Можно даже сказать, полный кайф. Нет возражений?

Гробонос тупо уставился на него.

— Из глаз бревна вываливаются, — пробормотал он затем. И действительно, бревна так и сыпались на землю с обоих норхов.

Грызноклык полез к единорогу целоваться.

— Экстаз! Восторг! Мне еще никогда не было так хорошо!

— Вполне естественно. Вы были злыми норхами, а теперь стали добрыми норхами. Я сильно подозреваю, что вскоре вам станет еще лучше, когда порядок тут наведете. А теперь позвольте мне сойти с единоцикла и перейти к следующему доброму делу!

— Хорошо-то как! — выдохнул Гробонос, изумленно созерцая буйно цветущее войско.

— Чудо-чудо-чудо как хорошо! — захлебнулся от счастья Грызноклык.

Единорог выехал на полянку и вновь встал на все четыре ноги. Опустив голову, внезапно застыл, как статуя. Люк на его животе откинулся. Веревочная лестница протянулась к земле. По ней начали спускаться крохотные человечки. Затем лестница втянулась обратно, люк захлопнулся и единорог вновь ожил.

— Ну, вот и все. Вот видите? Я же говорил, что получится! — пропищал какой-то голосок.

— Да, да, видим, — взмолился другой голосок. — Верните нас в нормальный вид, пожалуйста.

— Маэстро Кистер, не будете ли вы так любезны произнести трансдименциональное габаритомодификационное обратное заклинание, покамест я совершу бросок костей?

— Да, сэр.

Игральные кости стукнули о камень, меж тем как в воздухе в замысловатых позах повисли герундии, прилагательные и инфинитивы древнего заклятия.

Крохотные фигурки принялись расти, невольно тесня и отпихивая друг друга.

— О Благие Силы, — вздохнул Кроули Нилрем, плюхнувшись на спину. — Совсем забыл сделать поправку на пространственную близость.

— Благие Силы! — ликующе подхватили норхи. — Благие Силы!

— Черт подери, меня, черт, сейчас, черт, вырвет, подери, — пробурчал сэр Годфри, опасливо косясь на этих рослых незнакомцев. — Что такое, черт подери, вы с ними сделали?

— О, сэр Годфри, мое участие было минимальным. Вся заслуга принадлежит рогу единорога.

— Возможно, вы помните из моего рассказа, что рог единорога способен трансформировать яды... то есть служить противоядием. Собственно, в этом качестве мы его и использовали: чтобы нейтрализовать все эти полчища ядовитых тварей! — Билл Кистер, уперев руки в бока, с довольным видом созерцал и обонял благоуханные «разрушения», произведенные «штурмом». — А знаете, Кроули Нилрем, ваша профессия начинает мне нравиться. Что-то в ней есть.

— А вы, мой мальчик, отличаетесь редкой глубиной и широтой познаний, — ответил старый маг комплиментом на комплимент, после чего принялся вычесывать единорога и осыпать его благодарностями за отличную работу.

Что до Яна, то у него просто голова гудела. И, если честно, не только голова, ибо за время сидения в тесной брюшной полости единорога нашего героя ужасно укачало. Однако он нашел в себе достаточно хладнокровия, чтобы отойти подальше от сэра Годфри. Ян знал, что кинжала в спину от этого рыцаря можно не опасаться, но на какую-нибудь менее фатальную пакость Годфри вполне способен.

— Голова, — вымолвил Ян, еле ворочая языком. — Пугарова. Достань ее, Годфри. Надо найти его темницу.

— А остальные воины? — спросил сэр Мортимер, любуясь великолепным розовым кустом.

— Единорог всех обработал, — успокоил своих спутников Нилрем. — Рефлорировал, если хотите.

— Здорово, — проговорила Хиллари, вплетая в свои косички незабудки. — Такое бы всему Темному Кругу не помешало.

Сэр Годфри развязал мешок и вытащил голову наружу. Глаза моментально распахнулись.

— Га! — рявкнул Пугар. — Что вы с моим фортом сотворили, Тор вам в рог?

— Не важно, Пугар, — ответил Ян. — Главное, что мы разобрались с войском Моргшвина. Можете без страха снять свое оборонительное заклятие — если это в ваших силах.

— Это еще легче сказать, чем сделать...

— Надеюсь, вы нам укажете свою темницу?

— Укажу-укажу — я ж себе не враг! Но только — ух! — как выйду, сразу все эти лютики-цветочки повыдираю! Развонялись тут, паразиты!

Отряд сгрудился вокруг головы, и Пугар принялся описывать дорогу к своей темнице:

— Идете по главной лестнице, спускаетесь на два этажа, у нужника — по коридору налево. И до упора — камера номер девять, в самом конце. Ну, а заклятие сразу видно.

Кроули Нилрем, пожав плечами, взял под уздцы единорога и первым двинулся к дверям.

— А нам с вами можно? — умильно спросили норхи.

— Нет. Посидите лучше тут, понюхайте цветы, — распорядился Нилрем.

— Ну, ладно, — отозвался Гробонос.

— Приятно прогуляться! — крикнул вслед Грызноклык. Пройдя между рядами недвижных икебан, букетов и клумб, путники переступили порог форта, как такового.

Интерьер Пугарова жилища потрясал воображение. Ян и не подозревал, что на свете есть столько оттенков сизого, бурого и черного. Сама же обстановка была выдержана в аутентичном духе инквизиции.

Тут и там попадались «испанские сапоги», железные клетки, колеса и прочие приспособления в разных стадиях заржавленности, запыленности и спутанности паутиной. Во всем этом, несмотря, на общее ощущение заброшенности, сквозила некая отвратительная величавость.

— Ну, как, нравится? — восхищенно вымолвил Пугар, раскачиваясь взад-вперед в руках у сэра Годфри, который держал его за космы. — Ух, как я по всему этому соскучился!

Хиллари поежилась.

— Кошмар, а не дом! — воскликнула Аландра.

— Верно, кошмар. И какой кошмар — конфетка! — протянул Пугар. — Вы и представить себе не можете, сколько сил я в это дело вбухал. Да, на лесенках вам свечи понадобятся. Возьмите вон там, за скелетами.

Деревянные ступеньки разразились под их ногами целой ораторией стонов, вскриков и хрустов. Эхо лавиной скатилось вниз, будя летучих мышей. Где-то деловито и методично капала вода.

— Холодно, черт подери, как в могиле, — проворчал сэр Оскар, нервно растирая руки.

— Спасибо на добром слове, — ответил Пугар. — У меня тут специальное Кондиц-Заклятие на воздух наложено. Похоже, никто его так и не сломал.

Наконец они оказались в подвале.

— Факелы, — распорядился Пугар. — Найдите факелы и зажгите от свеч.

Так наши герои и сделали.

Идти по коридору оказалось не очень-то приятно. Под ногами плескалась зловонная вода. Прямо на путников то и дело выскакивали ошалевшие от внезапного света крысы. А маслянистый дым факелов окончательно превращал коридор в пещеру ужасов для обоняния.

Аландра вытащила Зеркало Миноса и нервно прижала его к своей пышной груди.

Отряд молча продвигался вперед.

В конце коридора, как и было обещано, оказалась камера номер девять. На её двери, как и было обещано, оказалось заклятие.

— О, Благие Силы! — вырвалось у Кроули Нилрема. — О, Небеса! Ну, естественно. Весьма блестящий ход со стороны Пугара.

Дверь была задернута лучистой магической пеленой. А перед дверью мирно дремало...

— Насекомое! — одним прыжком Аландра переместилась в арьергард отряда.

— Фея! — объявила зоркая Хиллари.

— Если быть совсем точным, Фея-Орфографэя, — пояснил Кроули Нилрем и немедленно согнулся в три погибели, чтобы обратиться к болтающейся в руках у Годфри механической голове. — Итак, Пугар, — произнес старый маг, — как нам поладить с вашей миниатюрной приятельницей?

— Ну-у-у... Гм... В том-то и загвоздка, ребята, — проскрипела голова. — Я сам мимо нее пройти не могу. Так уж у них, Орфографэй, заведено. Пока отвечаешь правильно, все нормально. Но она такие заковыристые слова загадывает — хоть тресни...

— Ну что ж, хорошо еще, что это не Граммато-Гоблин. В грамматике я ни в зуб ногой, но пишу довольно-таки правильно. На нескольких языках, — сообщил Билл Кистер.

— А как нам поможет единорог? — спросил сэр Годфри.

— Одним прикосновением рог прорвет сеть заклятия, — разъяснил Нилрем.

— Но лишь с согласия Феи-Орфографэи, — предупредил Пугар. — Сначала надо ее разбудить.

— Твоего голоса она не испугается, — рассудил Ян. — Давай, Пугар, буди ее сам!

— А ну-ка, поворотите!

Сэр Годфри осторожно развернул голову так, что теперь она оказалась прямо под носом у Феи-Орфографэи: кстати, величиной эта малютка была раза в три больше головы Черного Властителя.

— «Ф-Л-Я-Б-У-С-Т-Е-Р», — прошептал Пугар в ухо феи.

— Неправильно, — прожужжала та.

Расправив свои пчелиные крылышки, она взлетела и зависла над дверной ручкой. Ее фасеточные глаза пристально уставились на компанию новоприбывших.

— Я Фея-Орфографэя, — сообщила она.

— О, да, мы вас сразу узнали. Мы пришли освободить пленника этого заклятия и надеемся на вашу помощь.

— Я сотрудничаю лишь с теми, кто способен отгадать мои орфографические головоломки.

— О-хо-хо, — пробормотал Пугар. — Не с того крыла встала. Обычно она просто спрашивает, как слово пишется.

— Если хотите мое мнение, то это просто сфинкство какое-то, — заявила Аландра, наслаждаясь собственным остроумием.

— Вашего мнения никто не спрашивал, — отрезал Кроули Нилрем, сердито покосившись на принцессу. — Ну что ж, многоуважаемый маэстро Кистер. Дражайший ученик, окажите нам честь — дерзните попробовать!

— Мы все за тебя болеем, Билл! — воскликнула Хиллари. Обожание, прозвучавшее в ее голосе, Яну как-то не понравилось.

— Жало, где твоя смерть? — пробормотал Кистер, нервно теребя усы. — Чудесно. Вперед, за Рубикон!

Он сделал шаг к гигантской фее-пчеле.