"История западной философии" - читать интересную книгу автора (Рассел Бертран)

Глава VI. ЭМПЕДОКЛ

Смесь философа, пророка, человека науки и шарлатана, уже встречавшаяся нами в лице Пифагора, нашла свое весьма полное воплощение в Эмпедокле, расцвет деятельности которого приходился примерно на 440 год до н.э. Он, таким образом, был младшим современником Парменида, хотя его учение в некоторых отношениях имело больше сходства с учением Гераклита. Эмпедокл был гражданином города Акраганта, на южном берегу Сицилии; он являлся демократическим политическим деятелем, хотя претендовал в то же время на божественность своей личности. В большинстве греческих городов, и особенно в городах Сицилии, имел место постоянный конфликт между демократией и тиранией. Вожди той и другой партий в моменты поражения подвергались казни или изгнанию. Изгнанники редко стеснялись вступать в переговоры с врагами Греции – Персией на Востоке и Карфагеном на Западе. Эмпедокл в свое время также был изгнан, но он, по-видимому, после своего изгнания предпочел карьеру святого карьере интригующего изгнанника. Возможно, что в юности он в той или иной степени находился под влиянием орфизма; до своего изгнания он сочетал занятия политикой и наукой; и только на склоне жизни, в изгнании, он стал пророком.

Об Эмпедокле рассказывалось много легенд. Полагали, что иногда при помощи магии, а иногда при помощи научного знания он творил чудеса или то, что казалось таковыми. Говорят, что он мог управлять ветрами; он вернул к жизни женщину, казавшуюся мертвой в течение тридцати дней. Говорят, наконец, что он умер, прыгнув в кратер Этны, чтобы доказать свою божественность. Как говорит поэт:

Великий Эмпедокл, с пылкой душой,Прыгнул в Этну и изжарился целиком.

На эту тему Мэтью Арнольд написал поэму, но, хотя она принадлежит к наихудшему из того, что им написано, в ней не содержится вышеприведенного двустишия.

Как и Парменид, Эмпедокл писал стихами. Лукреций, на которого Эмпедокл оказал влияние, высоко ценил последнего как поэта, но на этот счет мнения расходятся. Поскольку от произведений Эмпедокла сохранились только фрагменты, его поэтические заслуги должны оставаться под сомнением.

Науку и религию Эмпедокла необходимо рассматривать в отдельности, ибо они не согласуются друг с другом. Вначале я рассмотрю его науку, затем философию и в конце – религию.

Наиболее крупным его вкладом в науку было открытие воздуха как особой субстанции. Это он доказал наблюдением, что, когда ведро или иной подобный сосуд погружается кверху дном в воду, вода в него не проникает. Эмпедокл говорит:

…Так девочкаИграет в клепсидру [черпак] из блестящей бронзы.Когда, заткнув красивой рукой отверстие трубки,Она окунает [клепсидру] в мягкое тело серебристой воды,То в сосуд не проникает ни капли воды – ее не пускаетМасса воздуха, изнутри навалившаяся на частые дырочки, —Доколе [девочка] не откупорит сжатый поток [воздуха]; зато после этого,Поскольку воздух отсутствует, [в клепсидру] входит должная мера воды[43].

Этот отрывок находится в том месте, где объясняется природа дыхания.

Эмпедокл также открыл по крайней мере один случай центробежной силы: если чашу с водой вращать на конце веревки, вода не выльется.

Он знал, что растения имеют пол. У него была теория (надо признать, что несколько фантастическая) эволюции и выживания наиболее приспособленных. Первоначально:

И от их смешения отливались [выплавлялись] мириады племен смертных [существ],Уснащенных всевозможными формами – чудо на вид![44].

Там были головы без ушей, руки без плеч, глаза без лбов, отдельные конечности, стремящиеся соединиться. Все это соединялось как попало; там были неуклюжие создания с бесчисленными руками, существа с лицом и грудью, обращенными в разные стороны, существа с туловищем быка и лицом человека, а другие существа – с туловищем человека и мордой быка. Были гермафродиты, сочетающие в себе женскую и мужскую природу, но бесплодные. В конце концов выжили только некоторые формы.

Что касается астрономии, то он знал, что Луна светит отраженным светом, и полагал, что это верно также и относительно Солнца. Он говорил, что для распространения света требуется определенное время, но это время настолько мало, что мы не можем его заметить; ему было известно, что солнечное затмение вызывается прохождением Луны между Солнцем и Землей; последнее он, по-видимому, узнал от Анаксагора.

Он был основателем итальянской школы медицины; эта медицинская школа, которая начинается с него, впоследствии оказала влияние на Платона и Аристотеля. Согласно Барнету (р. 234), она оказала воздействие на всю направленность научного и философского мышления.

Все это свидетельствует о такой научной энергии того времени, которая не имела себе равных в более поздние века греческой истории.

Перехожу теперь к его космологии. Как уже упоминалось, именно он стал считать землю, огонь, воздух и воду четырьмя элементами (хотя само слово «элемент» им не употреблялось). Каждый из элементов был вечным, но они могли смешиваться в различных пропорциях и, таким образом, порождать встречающиеся в мире изменчивые сложные субстанции. Элементы соединялись Любовью и разделялись Враждой. Для Эмпедок-ла Любовь и Вражда – первичные субстанции наряду с землей, воздухом, огнем и водой. В одни периоды преобладала Любовь, в другие – Вражда. Существовал некогда Золотой век, когда безраздельно господствовала Любовь. В этот век люди поклонялись только кипрской Афродите. Изменения в мире определяются не какой-либо целью, но только Случайностью и Необходимостью. Развитие происходит по кругу: когда элементы полностью смешаны Любовью, Вражда постепенно снова разделяет их, когда же Вражда их разделит, Любовь вновь начинает их постепенно соединять. Таким образом, всякая сложная субстанция преходяща, только элементы вместе с Враждой и Любовью вечны.

Это напоминает Гераклита, но в смягченной форме, так как не одна Вражда, но Вражда и Любовь в совокупности производят перемену. Платон связывает Гераклита с Эмпедоклом в «Софисте» (242):

«Позднее некоторые ионийские и сицилийские Музы сообразили, что всего безопаснее объединить и то и другое и заявить, что бытие и множественно и едино и что оно держится враждою и дружбою. „Расходящееся всегда сходится”, – говорят более строгие из Муз; более же уступчивые всегда допускали, что все бывает поочередно то единым и любимым Афродитою, то множественным и враждебным с самим собою вследствие какого-то раздора»[45].

Эмпедокл утверждал, что материальный мир шарообразен: в Золотой век Вражда была снаружи, а Любовь – внутри; затем постепенно в мир вошла Вражда, и Любовь была изгнана, пока в наихудшее время Любовь целиком не окажется вне шара, а Вражда – целиком внутри его. Затем – хотя причина этого не ясна – начинается противоположное движение, пока не возвращается (отнюдь не навсегда) Золотой век. Весь цикл затем повторяется снова. Могут вообразить, что каждая стадия могла бы быть устойчивой, но это не является точкой зрения Эмпедокла. Он хотел объяснить движение, учитывая аргументы Парменида, но он не хотел, ни на какой стадии, прибыть к неизменной Вселенной.

Взгляды Эмпедокла на религию в основном были пифагорейскими. Во фрагменте, в котором, по всей вероятности, речь идет о Пифагоре, он говорит:

Был среди них некий муж, обладавший чрезвычайными познаниями,Который стяжал величайшее богатство ума,И особенно искушенный в разного рода мудрых делах.Стоило ему устремиться [~пожелать] всеми силами ума,Как он с легкостью видел каждую из всех сущих [вещей]И за десять, и за двадцать человеческих веков[46].

В Золотой век, как уже говорилось, люди поклонялись только Афродите.

А чистой кровью не окроплялся алтарь,Но было это величайшей скверной среди людей:Вырвав жизнь, поедать благородные члены[47].

Однажды он говорил о себе цветисто, как о Боге:

Друзья! Вы, что живете в большом городе на берегах золотистого Акраганта,На самом акрополе, радеющие о добрых делах,Вы – почтенные гавани для чужестранцев, не ведающие худа,Привет вам! А я – уже не человек, но бессмертный бог для вас —Шествую, почитаемый всеми как положено,Перевитый лентами и зеленеющими венками:Ими – едва лишь я прихожу в цветущие города —Почитают меня мужчины и женщины. Они следуют за мной– Тьмы и тьмы – чтобы выспросить, где тропа к пользе:Одним нужны предсказания, другие по поводу болезнейВсевозможных спрашивают, чтобы услышать целительное слово,Давно уже терзаемые тяжкими муками.Да, что я напираю на это? Будто я делаю что-то важное,Если превосхожу смертных, гибнущих от множества напастей людей[48].

В другой раз он чувствует себя великим грешником, искупающим свою нечестивость:

Есть оракул [~рок] Необходимости (Ананкэ), древнее постановление богов,Вечное, скрепленное, словно печатью, пространными клятвами:Если какой-нибудь демон (божество) осквернит свои члены кровью [~убийством] по прегрешению,lt;Иgt; следуя lt;Ненавистиgt;, поклянется преступной клятвой,– Из тех, кому досталась в удел долговечная жизнь —Тридцать тысяч лет скитаться ему вдали от блаженных,Рождаясь с течением времени во всевозможных обличьях смертных [существ],Сменяя мучительные пути жизни.Мощь Эфира гонит его в Море,Море выплевывает на почву Земли, Земля – к лучамСияющего Солнца, а Солнце ввергает в вихри Эфира.Один принимает от другого, но все ненавидят.По этому пути и я иду ныне, изгнанник от богов и скиталец,Повинуясь бешеной Ненависти…[49]

В чем состоял его грех, мы не знаем; может быть, там не было ничего, что мы могли бы счесть очень тяжелым. Ибо он говорит:

Горе мне, что неумолимый день не сгубил меня раньше,Чем я изобрел своими губами гнусные дела [мясо]едения!От листьев лавра – совершенно воздерживаться!Несчастные, трижды несчастные! Не прикасайтесь к бобам![50]

Таким образом, он, вероятно, не совершал ничего худшего, за исключением того, что жевал листья лавра или с жадностью ел бобы.

Самый знаменитый отрывок у Платона, где он сравнивает этот мир с пещерой, в которой мы видим только тени реальных предметов, находящихся в светлом мире наверху, был предвосхищен Эмпедоклом. Происхождение этого сравнения надо искать в учении орфиков.

Лишь немногие – по-видимому, те, которые воздерживаются от греха на протяжении многих перевоплощений, – достигают, наконец, вечного блаженства в обществе богов:

А под конец они[51] становятся прорицателями, песнопевцами, врачами,И вождями у живущих на земле человеков,Откуда вырастают в богов, всех превосходящих почестями.Живущие у одного очага и сотрапезники других бессмертных,Свободные от человеческих страданий, несокрушимые[52].

Во всем этом, по-видимому, очень мало того, чего не содержалось бы уже в учениях орфизма и пифагореизма.

Оригинальность Эмпедокла, исключая науку, состоит в его учении о четырех элементах и в применении принципов Любви и Вражды для объяснения изменения.

Он отверг монизм и рассматривал ход вещей как регулируемый скорее случайностью и необходимостью, чем целью. В этом отношении его философия была более научной, чем философия Парменида, Платона и Аристотеля. В других отношениях он, правда, молча соглашался с ходячими предрассудками; но и в этом он был не хуже многих более поздних представителей науки.