"Все изменить" - читать интересную книгу автора (Берристер Инга)

6

— Ах, какой благородный рыцарь! — фыркнул Джоэл, едва Уильямс-младший укатил. — Бросил свою даму на растерзание разгневанного супруга… Ну и на черта вы заявились в библиотеку? — осведомился он. — Вам что, спальни мало?

— Питер только что приехал, — машинально отозвалась Кэсси, не сознавая, насколько двусмысленно прозвучали ее слова. Джоэл шагнул к ней. Даже без очков девушка отчетливо видела: каждое движение мужа дышит сдерживаемым гневом. Кэсси захотелось обратиться в бегство, но гордость удержала ее на месте.

— Итак, ледышка умеет превращаться в женщину, — тихо отметил Джоэл, подходя вплотную. Запустил пальцы ей в волосы — и Кэсси поморщилась от боли. — И вести себя, как женщина, тоже? Не пора ли проверить?

Непроизвольный протест умолк на полуслове под жадным напором его губ: этот поцелуй, словно клеймо, подтверждал права мужа на жену. Железные пальцы до боли впились в кожу. Поцелуй был намеренно-жестоким, — ни искры нежности! — и однако некая часть ее существа исступленно откликнулась на яростный натиск. Губы девушки инстинктивно приоткрылись, веки отяжелели…

— Черт тебя дери, — хрипло выругался Джоэл, отстраняясь от ее губ. — Черт тебя дери тысячу раз, я не допущу, чтобы другой мужчина посягал на мою собственность.

Выпустив пленницу, Джоэл потянулся к поясу халата. Осознав, что муж делает, Кэсси задохнулась в испуганном протесте. Надо объяснить Джоэлу, что он ошибается; что она не искала объятий Питера. Властное, собственническое отношение мужа озадачивало девушку; она не ждала ничего подобного и не знала, как отвечать. А логика казалась бессильной. Губы ее, размягченные и израненные, еще помнили вкус его поцелуя. Кэсси осторожно облизала их языком, уперлась ладошками в грудь Джоэла и попыталась оттолкнуть его. Даже сквозь рубашку она ощутила жар его тела — и сама затрепетала в ответ.

— Что ты делаешь? — прохрипел Джоэл, справившись, наконец, с поясом. Кэсси охватила паника — паника с оттенком головокружительного, пьянящего упоения. — Сравниваешь его вкус с моим?

Упрек привел девушку в ужас. Ладони Джоэла легли на отвороты ее халата, развели их в сторону, скользнули по упругому телу, властно обхватили груди.

— А Питер дарит тебе такие ощущения?

Теперь язык Джоэла играл с ее губами, дразнил их и мучил, будил трепетный отклик, пока припухшие уста не приоткрылись навстречу неодолимому натиску. Никто еще не целовал Кэсси настолько чувственно. Лицо ее горело, каждый нерв дрожал от томительного возбуждения. Словно зная, что происходит с женой, Джоэл блаженно вздохнул, поглаживая большими пальцами напрягшиеся вершины грудей. Кэсси невольно устыдилась своей уступчивости. Тело ее горело во власти горького унижения и неодолимого желания. Разум борется с сердцем, и чувства побеждают, слабо подумала она. Волна за волной накатывал мучительно-сладкий восторг. Прикосновения Джоэла лишали ее воли, превращали в покорную, бездумную марионетку.

Джоэл отстранился от ее губ, и девушка вздохнула с облегчением. По мере того, как Кэсси выходила из-под власти его физического обаяния, к ней возвращался здравый смысл. Руки Джоэла по-прежнему покоились на ее груди, но она попыталась высвободиться, полагая, что муж закончил ее наказывать.

Однако Джоэл не выпустил пленницу. Напротив, удержал за плечи. Кэсси отпрянула, он подался вперед и припал губами к ее шейке.

Слабость лишала ее возможности сопротивляться. Каждая клеточка ее тела так чутко отзывалась на близость Джоэла, что каждое его прикосновение стало утонченной, сладостной пыткой. Губы его неспешно скользили по ее коже, словно Джоэл отлично знал: жертва не вырвется. Лавина эмоций лишала ее последних сил. Девушке захотелось коснуться его в ответ, провести пальчиками по твердым мускулам груди и спины, ощутить на губах солоноватый привкус кожи, и… Дрожь сотрясла все ее тело; Кэсси тщетно пыталась совладать с собой. Язык Джоэла, шершавый и чувственный, ласкал впадинку у основания шеи. Но вот губы сместились ниже. Кэсси напряглась, рванулась прочь: инстинкт самосохранения подсказывал ей сопротивляться, пока это еще возможно. Но одна рука Джоэла обвила ее за талию и притянула ближе, а вторая властно легла на грудь.

Легкие касания языка обжигали и мучили, словно Джоэл знал, как разрывается Кэсси между желанием бежать от него и потребностью уступить страсти, прижаться крепче. Нервная дрожь усилилась. Неужели это происходит с ней? Ни один мужчина не в силах привести ее в бездумное состояние физического возбуждения. Да, гормоны разыгрались, не более того, — отчитывала себя девушка. Надо взять себя в руки, призвать на помощь самообладание. Прикосновения Питера вызывали в ней отвращение, и только, — напомнил предательский внутренний голос. Эта мысль привела девушку в ужас, она попыталась обуздать страсть, но язык Джоэла сладострастно вычерчивал круги вокруг ее соска, — и голова у Кэсси закружилась, вихрь подхватил ее и унес за пределы здравого смысла, туда, где вселенная сосредоточена в трепетном, волнующем касании его языка. Сердце ее мучительно-сладко замирало в груди; всем своим существом Кэсси стремилась к новым, более интимным ласкам.

Когда язык Джоэла наконец-то коснулся пульсирующего соска, Кэсси отказалась от всякого сопротивления. Кулачки ее сами собою разжались, руки уже не стремились оттолкнуть мужа, но обняли его за плечи, головка откинулась назад, с губ срывались бессвязные всхлипывания.

— Бог ты мой, неудивительно, что он до сих пор о тебе мечтает! — сквозь зубы пробормотал Джоэл.

Девушка расслышала слова, но смысла не поняла. Джоэл прошептал нечто совершенно неразборчивое, глухо застонал, жадно прильнул к ней, губами потянулся к груди.

Его зубы легонько затеребили чуткую кожу; девушка тихонько вздохнула, выгнулась всем телом и прижалась к нему, позабыв обо всем, кроме неутоленной жажды, что терзала ей душу. Джоэл ритмично втягивал воздух; девушка громко вскрикнула, во власти пронзительного, доселе неизведанного экстаза.

— Ты мне нужна… — Ладони Джоэла скользнули ниже, легли на бедра, губы потянулись ко второй груди. Он весь горел, дышал тяжело и прерывисто, руки слегка дрожали; с каждой минутой ласки делались все более жадными и исступленными.

Джоэл возбужден — и его влечет к ней, осознала Кэсси, и внезапно с ужасающей отчетливостью поняла, что на большее рассчитывать нечего. Она нужна ему, чтобы утолить чисто мужскую, физиологическую потребность, в то время как она сама… разум ее отказывался анализировать эти чувства. Что — она? — упрямо спрашивала себя девушка. Она любит Джоэла? Но как можно? Она почти не знает мужа. И все-таки затаенная мысль упрямо настаивала на своих правах. Девушка замерла на мгновение — и резко рванулась назад. Джоэл озадаченно глядел на жену, явно не понимая происходящего. Глаза лихорадочно блестят, лицо раскраснелось…

— Нет, — пролепетала Кэсси, поплотнее закутываясь в халат.

— Почему нет? Мы ведь женаты — забыла? — Джоэл все еще разгорячен страстью, это Кэсси понимала, и в то же время не могла допустить, чтобы муж использовал ее вместо девочки-на-час. А как личность она Джоэлу не нужна.

Как остановить Джоэла? Здравый смысл тотчас же подсказал ответ. Стараясь, чтобы голос звучал ровно, Кэсси холодно произнесла: — Я не принимала таблеток… я могу забеременеть.

— Полчаса назад, когда я застал тебя с Уильямсом, это тебя ничуть не тревожило, — резко возразил Джоэл.

Что ей ответить? Что домогательствам Питера она бы ни за что не уступила? К каким выводам подтолкнет Джоэла это двусмысленное признание? Кэсси ни питала ни малейших иллюзий. Если тиран догадается о ее склонности, он непременно воспользуется слабостью жены для того, чтобы отобрать у нее “Кэсситроникс”.

Призвав на помощь всю свою храбрость, Кэсси подняла взгляд — и солгала:

— Если бы я забеременела от Питера, я бы только порадовалась. В конце концов, как только брак будет расторгнут, Питер и я…

— Бог ты мой, она опять за свое! — взорвался Джоэл, бесцеремонно обрывая собеседницу на полуслове. — Пораскинь-ка мозгами, Кэсси! Я намного богаче Питера Уильямса и всей его семейки вместе взятой. Ты только подумай: если бы ты от меня забеременела, я, пожалуй, не стал бы расторгать брак!

Набрав в грудь побольше воздуха, Кэсси возмущенно обрушилась на мужа.

— Может, для тебя деньги — смысл жизни, Джоэл, но я смотрю на мир чуточку иначе. Кроме того, не забывай: я и сама не нищая, и зарабатываю достаточно, чтобы содержать ребенка без чьей-либо помощи. Я никогда не стану вешаться на шею мужчине только потому, что родила от него ребенка; и я никогда не обзаведусь ребенком от человека, которого не уважаю, и…

— Ладно, ладно, — хрипло оборвал Джоэл. — Основную мысль я уловил. Отцом твоего ребенка я быть недостоин. Но помни, Кэсси: пока мы женаты, ты будешь вести себя пристойно. Если я узнаю, что за моей спиной ты резвишься с Уильямсом, вы оба пожалеете, что родились на свет. Если ты станешь его любовницей…

— С чего ты взял, что этого до сих пор не произошло? — ехидно поддразнила Кэсси. Джоэл явно полагает, что у особы столь несимпатичной любовников и быть не может. Чистая правда, конечно; да только как обидно это слышать! Муж и прежде потешался над ее целомудрием, а ведь всякому терпению есть границы!

— Есть один надежный способ проверить, — негромко проговорил Джоэл, подходя вплотную. — Ты этого от меня добиваешься, Кэсси? Хочешь оказаться со мной в одной постели?

— Нет! — Девушка отпрянула — и поспешно отвернулась, скрывая предательский румянец.

— Так вы с Питером не были близки? — настаивал Джоэл.

Что тут ответишь? Что, пока на сцене не появился соперник, Питер и не думал заигрывать с ней? Нет, это слишком унизительно.

— Пока нет, — небрежно уронила Кэсси. Во взгляде собеседника отразилось явное удовлетворение… впрочем, наверное, ей просто померещилось — ведь без очков она в двух шагах ничего не видит.

— И, пока мы женаты, этого не произойдет, — тихо предупредил Джоэл. — Так и знай, моя Кэсси.

Владелец “Говард Электроникс” не стал расписывать в красках грядущее возмездие, но Кэсси неуютно поежилась и подумала про себя, что подробностей ей лучше не знать.

— Я привез тебе компьютер, — объявил Джоэл, резко меняя тему. — Я установлю его здесь — тебе будет удобно? — Он искоса глянул на разбросанные по столу заметки и нахмурился. — Никак, новая игрушка?

— Может, и так, — пожала плечами Кэсси.

Джоэл недобро сощурился.

— Надеюсь, тебе не пришло в голову отомстить мне, подарив новую игрушку Уильямсу, а, сердце мое?

Девушка закусила губку. Почему муж всегда думает о людях самое худшее?

— Я вообще не собираюсь никому ее дарить. Пока это только наброски, — коротко отозвалась она.

— Но ты развлекала Уильямса здесь, в моем доме, одетая лишь в купальный халат, — насмешливо указал он.

— На мне был купальный халат, потому что горячая ванна — единственный способ согреться. Я тут до костей замерзла, — горько упрекнула Кэсси. — Питер объявился неожиданно. Собственно говоря, заслышав шум мотора, я подумала… — Девушка прикусила язычок, вспомнив, как опрометью бросилась вниз, к дверям, надеясь, что вернулся муж.

— Ну же, — тихо настаивал Джоэл. — Что ты подумала?

— Я подумала, что гость, кто бы он ни был, чего доброго, решит, что в доме нет ни души, и уедет восвояси, — храбро солгала Кэсси, глядя в пол.

— Хмм… Ступай-ка оденься: в халате особо не согреешься. А я тем временем включу отопление.

Девушка послушно направилась к двери.

— По чести говоря, холода я в тебе не почувствовал, — насмешливо бросил ей вслед Джоэл. — Скорее наоборот…

Кэсси с силой захлопнула дверь, прежде чем оскорбитель успел докончить фразу. Горячий румянец затопил щеки. “Ненавижу негодяя! — сердито подумала девушка. — Честное слово, ненавижу!”

В течение последующих нескольких дней Кэсси обдумывала эту мысль, наблюдая, как Джоэл устанавливает для нее компьютер, загружает рабочие программы, проверяет их на “вирусы”. И вынуждена была признать, что вовсе не ненавидит мужа — напротив, очень близка к тому, чтобы полюбить его. А пути назад уже нет. Бедняжка радовалась уже тому, что живет с Джоэлом под одной крышей — и дрожала в преддверии будущего. Как это произошло? Джоэла Говарда она почти не знает… Поневоле приходилось признать: есть на свете вещи, логическому объяснению не поддающиеся, в том числе — ее любовь к Джоэлу Говарду. Оставалось одно: уповать на милость судьбы и надеяться, что муж никогда не догадается об ее чувствах.