"Мой прекрасный лорд" - читать интересную книгу автора (Берд Джулия)

Глава 28

После того как Эмили и Монти исчезли в глубине дома, Кэролайн продолжила поиски Лукаса. Она шла мимо гигантских кустов, когда где-то совсем рядом услышала тихий стон и шорох. Она замерла на месте. Что, если это призрак? А может быть, какой-то чужак прокрался в сад? Она разглядела темные очертания мужской фигуры, окровавленное лицо и руку, занесенную для удара. Кэролайн хотела было закричать, но остановилась, поняв, что перед ней Лукас.

– О Боже! – вскрикнула она. – Что с тобой случилось?

Узнав ее, он замер с поднятой рукой и тут же скорчился от боли.

– Кэролайн! Я думал, ты была… О-о-о! – Он обхватил голову руками и застонал.

– Лукас, что случилось? Ты видел привидение?

Тыльной стороной ладони он вытер кровь, сочившуюся из разбитого носа.

– Я нашел его, но это вовсе не привидение. Я кружил около кустов и первое, что обнаружил, – здоровенный кулак, направленный прямо мне в нос. Вполне ощутимый удар, совсем не свойственный призраку. Когда я упал, то заметил, какон побежал прочь. Кэролайн, этот призрак из плоти и крови, уверяю тебя.

Лукас с достоинством выдержал осмотр доктора, но его нос распух и болел. Кэролайн и Аманда сидели тут же, радуясь, что они наконец в тепле уютной гостиной и их беспокойная прогулка окончена. Мистер Троули и Эмили грелись на кухне. Отец Антоний и леди Рот-Паркер все еще оставались в комнате, где происходило неудачное изгнание дьявола.

– Нос не сломан, Дэвин, – заключил Теодор, стирая с рук следы крови. – Но вы получили удар что надо. Постарайтесь на будущее избегать подобных стычек, и тогда выбыстро поправитесь.

– Я буду паинькой, обещаю, – усмехнулся Лукас, расправляя морщинки на запачканном кровью жилете и рубашке. – Зато теперь мы знаем, что призрак, который преследует Кэрол, – человек.

– Но кто это может быть? – спросила Кэролайн. Доктор Кавендиш разливал портвейн и обносил каждого. – Спасибо, дядя Тедди. Мне кажется, у меня внутри все окоченело, как на улице.

Он поднял свой бокал и подмигнул ей.

– Тогда тем более вам следует согреться.

– Мы думаем, что знаем, кто прячется в облике лорда Гамильтона, – сказала Аманда и, когда Теодор передал ей стакан, улыбнувшись, добавила: – Спасибо.

Уголком глаза Лукас поймал улыбку, которая тронула щеки Кэролайн. Она с волнением смотрела на доктора и Аманду.

– Так, так, так… – улыбнулся Лукас, морщась от боли. – По крайней мере не только плохое, но и кое-что хорошее произошло сегодня ночью.

Аманда кашлянула и со строгим видом произнесла:

– Когда Теодор… когда доктор Кавендиш и я…

– Оставьте формальности, дорогая, – перебила ее Кэролайн, – зовите его Тедди!

Аманда зарделась, как школьница. Затем, широко открыв глаза, сообщила:

– Когда Тедди и я были в саду, я обо что-то споткнулось. И как вы думаете, что это было? – Она замолчала, выжидая. – Оказалось, это нога бедного мистера Физерса.

– Мистер Физерс? – с испугом спросила Кэролайн. – Что с ним?

– Еле жив, – ответил Теодор. – У него острая форма пневмонии. Он в своей комнате в западном крыле, и все, что возможно, я уже сделал. Но не удивлюсь, если он так и не очнется.

– Бедный Физерс! – вздохнула Кэролайн и рухнула в кресло. – Это моя вина. Я уволила его… и разбила его сердце.

– Не надо винить себя, дорогая, – поспешил успокоить Теодор. – Ты же не выставила его на улицу. Он просто очень стар, Кэро. Но вопрос остается вопросом: что он делал в саду в столь поздний час и в такую неподходящую погоду? Боюсь, что это вновь возвращает нас к вопросу о привидении.

– Вы не нашли там каких-то деталей костюма или, может быть, простыню? Рядом с Физерсом? – поинтересовался Лукас.

– Нет.

– Хм-м, – буркнул он, почесывая подбородок. – Я видел мистера Физерса в саду довольно поздно, лил сильный дождь. Тогда это показалось мне странным, а теперь кажется подозрительным.

– Да, – кивнул Теодор.

– Но это не мог быть Физерс, я имею в виду того мерзавца, что ударил меня, – сказал Лукас, трогая больной нос. – Этот малый обладал недюжинной силой.

– Вероятно, – заметила Кэролайн, – Физерс ему помогал? Но кто это, и что ему нужно?

– Уж точно не Монти, – усмехнулся Лукас. – Его даже не стоит принимать в расчет.

– Монти? – Кэролайн прикоснулась к нему рукой и улыбнулась. – Ты его вспомнил теперь?

– Я видел его в саду с мисс Кинникотт. – Губы Лукаса сложились в удивленную усмешку. – Он сказал, что хотел бы спеть мне детскую песенку. Я давно уже не занимался такими глупостями и едва поверил своим ушам. Когда он начал петь, воспоминания вновь ожили в моей голове. Я был ужасно рад, что благодаря ему наконец-то вспомнил свое детство.

– Значит, вы уверены, что это не Монти Троули? – спросил Теодор.

– Да! – ответили вместе Кэролайн и Лукас.

– Тогда, Дэвин, может быть, у вас есть другие идеи?

Лукас пожал плечами, затем осторожно дотронулся до своего носа.

– Кто-то, способный нанести сильный удар. Теодор тяжело вздохнул:

– Я не думаю, что мы сегодня же сможем найти ответ. Завтра мы должны опросить всех слуг и посмотреть, что им известно о проделках дворецкого. А сейчас нам всем необходимо хорошо выспаться.

– Нет, – раздался голос Кэролайн. – Я не хочу отступать, пока не узнаю, кто поднял руку на моего мужа.

Она перехватила взгляд Лукаса.

– Я решила, что в него вселился дьявол, и, оказывается, ужасно ошибалась. И я прошу у тебя прощения, Лукас. – Она оглянулась. – Ты, должно быть, чувствовал, что тебя предали? Но поверь, я думала, что действую тебе во благо. Я не предполагала, что ты можешь ответить на мои вопросы. Я читала дневник лорда Гамильтона, и там говорилось… Короче, это заставило меня поверить, что ты умираешь от истощения. Я… я люблю тебя слишком сильно, чтобы допустить такое.

Он подошел к ней и, обняв за плечи, поблагодарил нежным поцелуем. Она прижалась спиной к его груди, обеими руками поглаживая его пальцы.

– Спасибо, Лукас, – прошептала она, смаргивая набежавшие слезы. – Спасибо за понимание.

– Дорогая, как я могу винить тебя за то, что ты пыталась разобраться в этой непостижимой ситуации?

Кэролайн обратилась к Теодору:

– У доктора Грэма нет ответов?

– Доктор Грэм… более чем доволен.

– Нет, Теодор, – прочувствованно сказал Лукас, – позвольте мне объяснить, что случилось.

– Сомневаюсь, что вы знаете, что случилось.

– Позвольте мне все рассказать Кэрол.

Доктор Кавендиш выглядел растерянным, но кивнул, уступая.

– Если это так важно для вас, ради Бога.

– Да, именно так.

Лукас провел руками по волосам, словно хотел собраться с мыслями.

– Мне следовало рассказать тебе это раньше, Кэролайн. Но я боялся, что если ты узнаешь, то попытаешься остановить меня. Я принимал специальное снадобье.

– Что? – Кэролайн вскинула брови. – Снадобье? – Она подозрительно посмотрела на доктора, который хранил спокойствие.

Лукас вытащил из кармана жилета серебряную фляжку с изображением слона.

– Ты знаешь, что это такое? Она нахмурилась.

– Это фляжка с бренди, из которой я поила тебя, чтобы привести в чувство, в ту злополучную ночь, когда тебе на голову свалилась картина.

Он погладил гладкую поверхность фляжки, желанной и ненавистной.

– Да, именно ты дала мне его, не ведая, что творишь… Это специальное зелье, приготовленное доктором Кавендишем. Он утверждал, что оно поможет мне поскорее освоиться с ролью джентльмена. Я не уверен, что именно это снадобье отвечает за перемены во мне, но благодаря ему ожили давно забытые воспоминания. Картины того времени, когда я жил жизнью джентльмена.

– Послушайте, Дэвин…

– Пожалуйста, дайте мне закончить, Теодор. Мне важно, чтобы Кэро услышала это от меня.

Теодор нахмурился, покусывая ус, но вернулся на свое место рядом с Амандой.

– Если вы должны…

– Когда портрет ударил меня по голове, я был почти без сознания, но очнулся, услышав твое признание в любви. Это заставило меня захотеть стать лучше, ради тебя, Кэро. И тогда ты дала мне это питье. Я верю, что именно это снадобье каким-то образом оживило мою память.

– А что случилось потом? – спросила она.

– Вдруг я понял, что умею читать, ездить верхом, стал настойчиво интересоваться состоянием поместья. Все во мне переменилось. Картины детства, проведенного в богатстве. Это выше моего разумения, выше всего, что я испытал. Я вспомнил, как меня представляли королю, как лакей учил меня играть в вист, учителя французского и его уроки, танцы с кузинами, охоту с отцом. Все это обрушилось на меня после того, как портрет ударил меня по голове.

Он видел их изумленные лица.

– И это все приятные воспоминания, но есть и другие… болезненные. Я не могу и не хочу сейчас о них говорить. Сначала я думал, что это мои фантазии. Но откуда они пришли, не родились же на пустом месте? Уверенность, что все это было в действительности, позволила мне понять, что я достоин Кэролайн, так как сам благородного происхождения.

– Так вот откуда твоя внезапная любовь и оптимизм по поводу нашего будущего? – сказала Кэролайн.

Аманда подвинулась к краю софы.

– Лукас, вы уже ответили на ваши собственные вопросы. Вы сказали, что начали вспоминать эти вещи, когда пришли в сознание. Значит, это не только из-за того, что вы пили из фляжки, а скорее потому, что портрет ударил вас по голове. Когда я была девочкой, мой брат упал из окна и сильно ударился головой. Он так никогда и не стал прежним, не смог вспомнить даже свое имя.

Лукас долго смотрел на нее. Кэролайн переводила взгляд с одного на другую и наконец спросила:

– Значит, вы допускаете, что Лукас на самом деле рос в особняке со слугами? И действительно встречался с королем, ездил на охоту на лис и учил французский?

– Я думаю, зелье доктора пробудило мою память, – сказал Лукас Аманде.

– А я считала, что это проделки призрака.

– Погодите, – прервал их Теодор, – я просто не могу слушать все эти дикие измышления. – Он встал, просунув пальцы за полы жилета, и ловким движением вынул из кармана часы. – Это питье, старина, не что иное, как обычная вкусная водичка, фикция. Оно не могло изменить вашу личность и не могло пробудить воспоминания.

– Что? – недоумевая, переспросила Кэролайн.

– Плацебо, безвредная имитация лекарства, прописывается, чтобы успокоить больного. – Теодор сунул сигару в рот и принялся жевать, обдумывая дальнейшие слова. Глаза его блеснули, и он вытащил сигару изо рта. – Слово «плацебо» означает «успокоительная микстура», которая предназначена для того, чтобы улучшить состояние пациента, а не вылечить его.

– Но как оно подействовало на Лукаса? – Кэролайн уселась поудобнее в кресле и положила сжатые кулачки на колени. – Правда, дядя Тедди, можете вы объяснить?

– Я это и стараюсь сделать, дорогая. Я дал Лукасу абсолютно нейтральное питье. Мне было интересно проследить, что произойдет, если он поверит, что это лекарство способно превратить его в джентльмена. Над этим экспериментом я раздумывал не одну ночь. Как я и предполагал, моя рекомендация возымела огромное влияние на Лукаса. Он вообразил, что находится под воздействием моего зелья, которое влияет на его мысли и поступки, и поэтому вел себя соответственно. Я не сомневаюсь, что и его стремление угодить тебе, дорогая Кэро, тоже сыграло свою роль. Что касается воспоминаний, я согласен с Амандой, это может быть следствием удара.

– Так вы говорите, что напиток во фляжке – не что иное, как мистификация? – возмутился Лукас.

Теодор остудил его твердым взглядом.

– Не стоит гневаться, Дэвин. Я сделал это, так как знал, что вы способны овладеть необходимыми навыками и сохранить за собой право быть мужем Кэролайн.

– Вы обманули меня! – крикнул Лукас.

– Да, пожалуй. Я пошел на риск, понимая, что в вас и так есть все, что нужно, чтобы быть достойным вашей жены. Разве это так ужасно?

Лукас покраснел, затем покачал головой и начал расхаживать перед камином.

– Вы сыграли со мной дурацкую шутку!

– Нет, Дэвин, я защищал ваши интересы. Я верил в вас больше, чем вы сами верили в себя. Можете ругать меня за это, если хотите, но я не испытываю сожалений.

Кэролайн задумчиво покачала головой:

– Значит, это зелье безвредно?

– Оно состоит из сахара, воды и небольшого количества бренди. Я добавил сбор из африканских растений, который способствует укреплению тела. Требовалось, чтобы Лукас ощущал некоторый эффект и поверил в его воздействие. Но оно не влияло ни на его мозг, ни на темперамент. Единственное, что могло подпасть под его воздействие, – это аппетит. Этот сбор притупляет чувство голода. – Теодор похлопал себя по животу. – Мне самому не мешало бы попить это снадобье.

– Снижает аппетит? – Кэролайн взглянула на Лукаса с явным облегчением. – Так вот почему он похудел! Значит, он не умирает. Слава Богу!

– Иногда этот сбор вызывает головную боль, но не стоит беспокоиться по этому поводу.

– Тогда все понятно! – сказала Кэролайн, светясь улыбкой. – Лукас, это замечательно! Головная боль пройдет, как только ты перестанешь пить микстуру. Все встанет на свои места.

– Нет. – Он повернулся к ней. Тень сожаления пробежала по его лицу. Он стал еще красивее с тех пор, как похудел. – Я не придумал эти воспоминания. И пока не найду дом и семью, с которой они связаны, я никогда не пойму, кто же я такой. И ты поймешь. А возможно ли любить человека, если не знаешь, кто он?