"Путь шута" - читать интересную книгу автора (Бенедиктов Кирилл)

Глава 12 Фаулер

— Мы не проедем, — сказала Мира. — Опоздали.

Было пять часов утра. Перестрелка во дворе Мириного дома случилась самое позднее в три пятнадцать — три двадцать. На то, чтобы выбраться на трассу Дуррес — Тирана, у них ушло сорок минут — Мира гнала машину каким-то хитрым маршрутом, по узким кривым улочкам, через проходные дворы, петляя и возвращаясь по своим следам, как убегающий от собак заяц. Первые пять километров в сторону Тираны они проскочили за две минуты, и Ардиан поверил было, что им удалось уйти. Но потом везение кончилось.

— Там, впереди, стоят машины, — тихо проговорила Мира, сбрасывая скорость. — Не меньше десятка.

Она съехала на обочину и погасила фары. Шоссе в этом месте плавно шло под уклон и изгибалось, проходя по берегу невидимого в тумане озера. Там, внизу, в предутренней серой мгле тускло светились неподвижные красные точки габаритных огней. Ардиан заметил, что большая часть скопившихся впереди машин — грузовые фуры, но было и несколько легковушек.

— Блокпост, — прошептал он, вцепившись в спинку переднего сиденья. — Приехали…

— Странно, почему здесь? — Мира вытащила из бардачка карту Албании, разложила у себя на коленях. — Я бы поняла, если бы перекрыли выезд из Дурреса… Если только…

Она не договорила. Ардиан внимательно смотрел за перемещениями ее слегка подрагивающего пальчика.

— Что — если только? Ты думаешь, это может быть не связано с перестрелкой?

Алый ноготь Миры замер, уткнувшись в голубое пятнышко озера, за которым располагался блокпост.

— Есть такая мысль. Видишь ли, они могут кое-что искать… и досматривать грузы. В основном. Нас это все равно не спасет, потому что мы не сможем объяснить, куда делись настоящие хозяева этой машины, да и документов у нас никаких нет… Но, во всяком случае, трассу перекрыли не для того, чтобы найти убийц Шараби.

— И ты знаешь, что именно они могут искать? — не унимался Ардиан.

На этот раз Мира не ответила — сделала вид, что сосредоточенно изучает карту.

— Тут есть дорога, — медленно проговорила она. — Очень плохая, судя по всему, и в Тирану мы по ней не попадем — она идет вдоль побережья на север. Но может случиться так, что ее никто не подумает перекрывать.

Ардиан присмотрелся — если верить карте, тонкая нить дороги, на которую указывала Мира, отходила от трассы где-то совсем рядом. Скорее всего, они просто проскочили ее в тумане.

— Тогда разворачивайся. Отъедем подальше от Дурреса и постараемся свернуть на Шкодерское шоссе. Быстрее, пока нас не заметили.

— Слушаюсь, босс, — хмыкнула Мира. — Если только они уже нас не засекли.

Она осторожно сдала назад и, не включая фар, выехала обратно на трассу. Ардиан б который раз поразился уверенности, с которой она управляла автомобилем.

— Ты классно водишь, — сообщил он, внимательно вглядываясь в серую мглу за окном. — Где училась?

— В основном на симуляторах. А потом у моего парня была хорошая тачка, новый «Байер», мы с ним часто гоняли по очереди…

Ардиан промолчал. Интуиция подсказывала ему, что такая скрытная девушка, как Мира, не станет рассказывать о своих бывших партнерах без определенной цели. «Хочет, чтобы я начал ее расспрашивать, — решил он. — А я назло не стану».

— Помедленнее здесь, — буркнул он недовольно. — А то поворот проскочим.

Мира фыркнула, но газ сбросила. Навстречу им, слепя фарами, промчалась длинная приземистая машина.

— Зря торопится. — Ардиан проводил ее взглядом. — Все равно на посту не меньше часа простоит… Кстати, — встрепенулся он, — ты так и не сказала, что они ищут. И с чего ты вообще взяла, что они ищут что-то, а не кого-то?

Несколько секунд — Хачкаю показалось, что время поползло издевательски медленно — Мира молчала. Потом вывернула руль вправо и с облегчением заявила:

— Ну, вот и дорога. Сейчас начнется — колдобина на колдобине…

— Мира, — оборвал ее Ардиан, — я тебя кой о чем спросил. Ты слышала?

— Слышала, — нехотя ответила девушка. — А ты можешь себе представить, что я не хочу об этом говорить?

— Ты и про майора своего ничего говорить не хотела. И что из этого вышло?

Мира возмущенно тряхнула рыжей гривой.

— Я имела в виду совсем другое! И нечего приставать ко мне с ножом к горлу…

Хачкай промолчал. Ссориться с Мирой ему не хотелось. Обида на девушку загадочным образом прошла — каждый раз, когда он думал о том, что Мира едва не отдала его в руки майора Шараби, перед глазами у него вставала картинка — Мира, опустив голову, покорно идет за длинноруким Габи к машине, словно овечка на бойню. Но и откровенничать с ней он теперь не собирался. То почти благоговейное уважение, которое он испытывал к Джеляльчи еще вчера, навсегда осталось в прошлом.

Молчание нарушила сама Мира — после пяти минут гнетущей тишины:

— Ладно, не обижайся, просто это связано с такими вещами, о которых мне вспоминать неприятно… Помнишь Олафа?

— На котором ты верхом каталась? Помню, конечно. А при чем здесь он?

— При том, что я работала с ним по заданию Шараби. Ну, ты, наверное, уже и сам догадался.

— Ага, — сказал Ардиан. — Я вообще догадливый.

— Я заметила. Олаф — интендант, тыловая крыса, да к тому же грязный извращенец, но информация от него поступала интересная. Как раз в тот день, когда ты сидел в чулане, он рассказал, что миротворцы, расквартированные в Дурресе, переведены на усиленный режим ведения службы. Шараби заставлял меня обращать внимание на такие вещи, и я стала выспрашивать у Олафа, с чем связано это усиление. Он долго не хотел говорить, но в конце концов признался, что, по непроверенной информации, террористы ввезли к нам в страну одно устройство, которое называют «ящиком Пандоры».

— Что это значит?

— Есть такая легенда… греческая. Боги скинули с небес на землю красивый ящик, под крышкой которого таились неисчислимые беды. Глупые люди открыли крышку, и войны, болезни, ненависть и злоба вырвались наружу. В общем, это такая штука, от которой ничего хорошего ждать не приходится. Я спрашивала Олафа о том, что конкретно представляет собой этот «ящик», но он так ничего и не сказал. По-моему, он и сам толком не знал, что это такое. Обмолвился только, что, если «ящик» откроют, от нашей страны, да, может, и от Балкан вообще мокрого места не останется. Видно было, что он напуган, причем здорово. Глядя на него, я и сама испугалась. А потом он признался, что полиция «голубых касок» едва не схватила курьера, который привез «ящик» в Албанию, но того застрелил наемный убийца.

Хачкай почувствовал, как холодная игла кольнула его в сердце.

— Он не сказал, где это случилось? — пересохшими губами спросил он. — И когда?

— Сказал. Курьера застрелили в баре «Касабланка» в ту ночь, когда я ждала тебя в гости. Добавил, что убийца просто как сквозь стену прошел или в воздухе растворился. И что с гибелью курьера их полиция потеряла единственный след, который вел к заказчикам «ящика Пандоры».

Она замолчала, сосредоточенно глядя вперед. Дорога все больше становилась похожа на непрерывную цепь выбоин и рытвин, машина рыскала из стороны в сторону и подпрыгивала на ухабах. На востоке, за цепью невысоких холмов, розовело небо.

— Я, конечно, сообщила обо всем Шараби. Он жутко возбудился и приказал мне выведать у Олафа все, что ему известно про «ящик Пандоры». Пообещал, что, если я помогу ему в этом деле, он устроит меня на работу в Словении… Но я не успела поговорить с Олафом, потому что тут неожиданно появился ты.

— Я появился раньше, — поправил Ардиан.

Мира усмехнулась.

— А язык у тебя развязался именно в тот вечер. Поверь, я не специально тебя поила. Просто ты, видимо, был настолько потрясен тем, что услышал, сидя в своем чулане, что выпил полбутылки виски. Выпил — и окосел.

Хачкай недовольно засопел. Да, пожалуй, Мира права. Не стоило напиваться, не зная, к каким последствиям это может привести.

— Поначалу я тебе просто не верила… всем этим твоим намекам, что ты убиваешь людей… решила — ты просто хочешь выглядеть крутым, выпендриваешься передо мной. Но потом задумалась. Пистолет у тебя оказался профессиональный. Неприятности, в которые ты влип, тоже выглядели чересчур серьезными для четырнадцатилетнего пацана. А еще мне не давало покоя одно совпадение — курьера застрелили именно вечером того дня, когда ты появился у меня в первый раз. Потом я сказала себе: ладно, а если он и вправду киллер? И не такое в жизни случается…

Машину здорово тряхнуло. Мира выругалась — грубо, по-мужски.

— Поэтому ты решила меня обработать фата-морганой? — спросил Ардиан.

— Ну, не виски же на тебя переводить, — засмеялась девушка. — Поверь, мне и одного раза хватило… Да, главное, я не собиралась тебя обрабатывать. Просто хотела немного расслабить, чтобы ты сам мне все рассказал. Я ведь видела, что ты в беде, и уже начала догадываться, в какой…

— Да ну? Может, поделишься догадками?

— Не обижайся. Я ведь уже знала про «ящик Пандоры», помнишь? А сложить одно к одному было несложно. Твои хозяева использовали тебя, чтобы убрать курьера. По всем правилам им следовало убрать исполнителя, но они почему-то этого не сделали. Вместо этого начали преследовать твоих родителей, убили Раши… Зачем? А если после гибели курьера «ящик» так и не попал к ним в руки? И ты — единственный человек, который знает, где он находится? Тогда все встает на свои места. За тобой охотятся, чтобы узнать, где на самом деле спрятан «ящик Пандоры»!

— Складно выходит, — одобрил Хачкай. — Вот только я ничего не знаю про этот чертов «ящик». И вообще впервые о нем я услышал от тебя. Десять минут назад.

Девушка промолчала, и Ардиан понял, что она ему не поверила.

— У итальянца не было при себе никаких вещей, — словно оправдываясь, продолжал он. — Я наблюдал за ним, перед тем как… короче, перед ликвидацией. Он пришел в «Касабланку» пустой — ни сумки, ни даже барсетки.

— Ты мог не знать, как выглядит «ящик Пандоры», — заметила Мира. — Я, кстати, тоже не знаю. Может, он совсем маленький, не больше спичечного коробка…

— Все равно я ничего такого не видел, — разозлился Ардиан. — Так что зря ты меня своему майору сдала.

— А по-твоему, мне нужно было сидеть и ждать, пока за тобой явятся твои хозяева? А если бы «ящик» попал к ним в руки?

— Понятно, — мрачно сказал Ардиан. — Ты, значит, родину спасала…

Машину снова тряхнуло. Дорога здесь шла зигзагами, словно извивающаяся змея. На каждом повороте Ардиана подкидывало на сиденье так, что он задевал затылком мягкую обивку потолка. Раненое плечо отзывалось жгучей болью.

Впереди мелькнуло бело-голубое пятно. Посреди дороги, сразу за поворотом, стоял минивэн с эмблемой Совета Наций. На таких фургонах разъезжал обычно штатский персонал международных миссий.

— Стой! — выдохнул Хачкай, но Мира уже сама нажала на тормоз. Некоторое время они сидели молча, разглядывая бело-голубой автомобиль. А потом Мира медленно убрала руки с рулевого колеса и так же медленно повернулась к Ардиану.

— Здесь тоже не проехать. Похоже, мы влипли.

— Разворачиваемся? — предположил Хачкай.

Мира покачала головой.

— Слишком подозрительно. Спорим, это не простой фургон? Он специально стоит так, чтобы перегораживать дорогу. Там наверняка куча вооруженных миротворцев…

— И ты хочешь подъехать к ним на машине, угнанной у трех убитых офицеров сигурими? Думаешь, нас пропустят? Разворачивайся, на такой дороге им нас не догнать.

— Поздно, Арди. Они нас уже заметили.

Дверца минивэна отъехала в сторону, и на землю соскочил плотный коротко стриженный мужчина в военной форме. Ардиан впервые видел такую форму, но шеврон с восходящим солнцем вроде бы был тем же самым, что и у капитана Монтойя. Мужчина помахал им рукой, недвусмысленно предлагая подъехать ближе.

— Ну что, Арди, — вздохнула Мира. — Молись, чтобы это оказались глупые американцы. Потому что, если здесь стоят немцы или англичане, шансов у нас никаких.

Ардиан положил ладонь на рукоять «БП». Он молился уже давно — но совсем о другом. Его подташнивало, плечо жгло раскаленным железом. Надежды на то, что он сможет держать пистолет правой рукой, не было. «Дай мне силу, — бормотал про себя Хачкай, обращаясь к своему покровителю, — дай мне силу, хотя бы на пять минут, я успею, я справлюсь… С левой руки я стреляю хуже, но ты же можешь сделать так, чтобы мои пули нашли цель…»

— Будь готова, — приказал он Мире. — Если начнется стрельба, не паникуй, постарайся их обогнуть.

— Не выйдет, Арди. Здесь с обеих сторон канавы — мы в них застрянем. Пожалуйста, давай обойдемся без стрельбы!

Машина медленно тронулась с места и поползла к приветливо машущему рукой мужчине. Мира притормозила в пяти метрах от фургона, но мотор глушить не стала.

Миротворец не спеша приблизился к машине. За спиной у него из минивэна появились еще двое — высокий худой блондин в штатском и бритая налысо девушка в камуфляже.

— Опусти стекло, — процедил Ардиан сквозь зубы, Мира повиновалась. Миротворец широко улыбнулся и наклонился к окну машины. У него были прозрачные голубые глаза и густые, пшеничного цвета усы.

— Доброе утро, — сказал он по-албански, демонстрируя превосходные белые зубы. Акцент у него был скорее немецким, чем американским. — Майор Фаулер, Комитет по борьбе с терроризмом Совета Наций.

Мира улыбнулась ему самой очаровательной из своих улыбок.

— Я — Мира Джеляльчи. Ваш минивэн сломался, майор?

Ардиан с тревогой наблюдал за передвижениями блондина и бритой девицы. Они зашли слева и справа от фургона и встали вполоборота к машине. Оружия в руках у них не было, но Хачкай не особенно радовался этому обстоятельству. Профессионал выхватывает пушку быстрее, чем ты понимаешь, что произошло. А чутье подсказывало ему, что они с Мирой напоролись именно на профессионалов.

— Нет, фройляйн Джеляльчи, — по-прежнему улыбаясь, ответил миротворец. — С нашим автомобилем все в порядке. Мы намеренно поставили его здесь таким образом, чтобы исключить возможность несанкционированного проезда. Мы осуществляем досмотр транспортируемых грузов, понимаете?

«Точно, немец, — решил Ардиан. — Фройляйн, надо же… Его-то я снять успею, но ведь та парочка у фургона наверняка начнет стрелять. А первая мишень у них — Мира…»

— Не понимаю, — спокойно сказала Мира. — У вас есть какие-то претензии конкретно к моей машине? И есть ли у вас санкция на обыск частного автомобиля?

Улыбка майора Фаулера стала еще шире.

— Попрошу ознакомиться с этим документом, фройляйн Джеляльчи, — он протянул Мире закатанную в пластик бумагу. — И вам все станет ясно.

Мира пожала плечами, взяла листок и принялась его изучать. Миротворец через ее плечо заглянул в салон.

— Привет, сынок, — сказал он, в упор разглядывая Ардиана. — Ты в порядке?

«Стрелять, — подумал Хачкай. — Вот сейчас, пока он заслоняет собой Миру от этих двоих у фургона. Прямо в розовую ухмыляющуюся рожу, прямо между глаз…»

Его пальцы плотнее обхватили ребристую рукоять пистолета. Одно короткое движение — и препятствие по имени майор Фаулер исчезнет. Но мышцы почему-то отказывались подчиняться. Может быть, потому, что компьютер в его мозгу уже просчитал ситуацию и определил, что в перестрелке, которая неизбежно начнется после того, как майор получит свою пулю, шансов на победу у Ардиана не будет.

— Нормально, — хрипло ответил он. Горячее дыхание обжигало нёбо.

Фаулер поднял густые брови.

— А выглядишь ты неважно. Медицинская помощь не требуется?

Ардиан молча покачал головой. Миротворец вел себя странно. У Хачкая был накоплен некоторый опыт общения с патрулями «голубых касок», позволявший утверждать, что так офицеры полиции миротворцев обычно не разговаривают. Минимум проявления чувств, голое следование инструкции. В отличие от албанской полиции, MP «голубых касок» руки не распускают, но за малейшее неподчинение могут нацепить наручники и, зачитав задержанному его права, отправить в полицейский участок — на руки своим албанским коллегам. А этот немец едва ли не кокетничает с Мирой…

— Что означает «перманентная санкция»? — спросила девушка, отвлекая майора от Ардиана. — Вот здесь написано: «действуют в соответствии с перманентной санкцией, выданной Генеральным прокурором страны пребывания». Это как?

— Очень просто, фройляйн Джеляльчи. Сотрудники спецкомитетов Совета Наций не должны запрашивать разрешения на те или иные действия в каждом конкретном случае. Мы уже получили это разрешение в момент нашего прибытия сюда. И действовать оно будет ровно столько, сколько мы будем здесь находиться. Теперь вам все понятно? Если да, разрешите взглянуть на ваши документы.

«Сейчас, — сказал себе Хачкай. — Сейчас он все поймет… Но почему так спокойна Мира?..»

— Пожалуйста, майор. — Девушка расстегнула карман на куртке и протянула Фаулеру сложенные вчетверо бумаги. — Полагаю, этого достаточно.

Ардиан затаил дыхание. Майор развернул документы и принялся изучать их, удивительным образом ухитряясь поглядывать при этом на Миру и Ардиана. Потом выпятил нижнюю губу и издал звук, напоминающий фырканье кота.

— Очень любопытно, — проговорил он. — Комитет защиты прав гражданского населения? Тот самый, что включен в черный список Министерства юстиции?

— Именно, — гордо ответила Мира. — Мы боремся за демократию, мистер Фаулер. Или вы предпочитаете обращение «герр Фаулер»?

— Как вам угодно, фройляйн. Должен сказать, вы делаете большое и нужное дело для своей страны. А ваш юный спутник тоже борется за демократию?

— Арди? — Мира небрежно откинула рыжую прядь со лба и покосилась через плечо на замершего на заднем сиденье Хачкая. — Нет, пока нет. Это мой племянник, он еще недостаточно взрослый, ему всего четырнадцать. Надеюсь, что когда он подрастет…

— Обратите внимание на его самочувствие, фройляйн, — посоветовал Фаулер. — Мне кажется, у вашего племянника температура. Вы уверены, что ему не нужна медицинская помощь? У нас в фургоне есть кое-какие лекарства…

— Нет, благодарю вас, — покачала головой Мира. — Если вы не возражаете, мы лучше поедем. Вы же не собираетесь обыскивать машину демократической неправительственной организации?

— Если вы не везете с собой оружие, наркотики или литературу порнографического характера, вам нечего опасаться, фройляйн Джеляльчи. Попрошу вас выйти из машины. Досмотр не займет много времени.

Ардиан совладал наконец со своими мышцами. Его левая рука дернулась вперед и вверх, тяжелый «БП» задел за подголовник переднего сиденья и едва не выскочил У него из пальцев. За долю секунды перед тем, как румяное лицо майора Фаулера оказалось на линии огня, за спиной Хачкая раздался громкий хруст, и он почувствовал, как что-то тяжелое и холодное вминается ему в ребра. Пистолет повело в сторону, на мгновение его ствол почти уперся в рыжую копну Мириных волос. Ардиан скрючился от боли, изо всех сил стараясь не нажать на спусковой крючок. Когда кто-то выхватил пистолет из его ослабевшей руки, он испытал странное облегчение.

Майор Фаулер громко скомандовал что-то по-немецки. Ардиан не уловил смысла сказанного. Ему было слишком больно. Чьи-то крепкие пальцы сомкнулись на его предплечьях и потащили из машины. Краем глаза он видел, как вытаскивают с переднего сиденья Миру — крепко ухватив за волосы, отогнув затылок почти к позвоночнику. Все произошло настолько внезапно, что он даже не смог определить, сколько человек участвовали в нападении.

Потом Ардиана бросили лицом вниз в пахнущую известью дорожную пыль. Руки ему заломили за спину, запястья обмотали чем-то вроде скотча. На щиколотках защелкнули металлические браслеты, соединенные длинной цепью.

— Готов, господин майор, — отрапортовал кто-то, невидимый Хачкаю. — Смотрите, такой маленький, а таскал с собой целый арсенал. «Беретта», русский беспламенник — серьезный парнишка, судя по всему.

— Он весь в крови, — холодно ответил Фаулер, — Посмотрите, что с ним — вид у него такой, словно он собрался к Ключнику.

Последних слов майора Ардиан не понял, хотя на этот раз разговор шел на английском. Мысли путались, раненую руку жгло огнем. «Сила обманула меня, — горько подумал Хачкай. — Я не успел выстрелить в Фаулера… А он, хитрая тварь, специально заговаривал нас с Мирой, чтобы мы не заметили, как подкрадываются остальные…»

Его перевернули на спину, и он увидел лица тех, кто стоял около машины. Абсолютно невозмутимую, добродушную физиономию Фаулера. Каменные морды солдат, державших Миру. И страшное, похожее на маску грозного божества дикарей лицо массивного негра, горой высившегося над распластанным в пыли Ардианом.

— Рэнкин, Катарина! — крикнул майор, Со стороны минивэна послышались торопливые шаги. Ардиан скосил глаза и увидел ту самую парочку, которая топталась перед фургоном, пока Фаулер пудрил мозги Мире, — лысую девицу и худого блондина в штатском. — Докладывайте, что там у вас.

Негр опустился на корточки и одним быстрым движением разорвал рукав куртки Ардиана снизу доверху. Ткнул толстенным пальцем в плечо, и в голове у Хачкая разорвался огненный шар.

— …в госпиталь, — услышал Ардиан, когда сознание вернулось к нему. — Катарина, позаботься о том, чтобы он не истек кровью по пути. Рэнкин, займись девушкой. Ты уверен, что это та самая машина?

— Абсолютно, босс, — ответил неприятный ломкий голос. — Служебный автомобиль сигурими, приписан к отделу, возглавляемому полковником Шараби. Полчаса назад на него прошла ориентировка — вся тайная полиция Дурреса поднята по тревоге. Похоже, что с Шараби приключилась какая-то неприятность.

«Полчаса назад, — с тоской подумал Хачкай. — Сверни мы на эту дорогу сразу, мы бы успели проскочить… Но неужели миротворцы устроили здесь засаду из-за одной угнанной машины? Нет, что-то не сходится…»

— Свяжись с Бликсом, — приказал Фаулер, — Пусть разузнает, что случилось со старым мерзавцем.

— Может, они его завалили? — прогудел огромный негр, по-прежнему сидевший на корточках над Ардианом. — Парнишка-то больно шустрый. Если б я не успел вырвать дверь, сэр, он бы, сдается мне, и вас шлепнул.

Хачкай, скрипя зубами от боли, приподнял голову. В боку машины действительно зияла дыра. Двери нигде видно не было, и Ардиан предположил, что ее просто выбросили куда-нибудь в кювет — за ненадобностью.

— Не болтайте лишнего, Джонсон, — строго оборвал негра майор. — Перенесите-ка лучше парня в фургон. Катарина, что вы там копаетесь?

— Одну минуту, сэр, — немедленно откликнулась лысая девица. Голос у нее оказался на удивление приятный. — Я разговаривала с комиссаром Шеве, он обещал прислать патрульный «Хамви». Так что через час ваш парень будет в госпитале. — Она наклонилась над Ардианом, и ее некрасивое лицо с крупным носом и непропорционально маленькими глазками исказилось в недовольной гримасе. — Нельзя ли освободить ему руки, сэр? Я не смогу сделать инъекцию.

Ардиана снова перевернули — грубо, как куль с зерном. Что-то щелкнуло, и он почувствовал, как кисти рук распухают от хлынувшей туда горячей крови. Впрочем, по сравнению с пожаром, пылавшим в раненом плече, это ощущение было, пожалуй, даже приятным.

— Потерпи, малыш, — неожиданно нежно произнесла лысая Катарина. — Сейчас тебе станет полегче…

В руке у нее появился небольшой баллончик, похожий на распылитель краски. Раздалось негромкое «пф-ф», и локтевой сгиб правой руки Ардиана обожгло десятком ледяных игл. По предплечью вверх мгновенно пополз приятный холод.

— Надеюсь, ты нас не подведешь, парень, — сказал Фаулер по-албански. — Мы чертовски много хотим от тебя узнать.

«Обломайтесь, — подумал Ардиан. — Ничего я вам не скажу, подлые твари. Хоть наизнанку вывернитесь, а я вам ничего не скажу…»

Ему вдруг стало очень весело. На что рассчитывает этот идиот Фаулер? Неужели он не понимает, что такие парни, как Ардиан Хачкай, никогда не ломаются на допросах? Или, может, он думает, что Ардиан просто маленький мальчик, которого можно взять на испуг, пригрозив ему пытками? Все эти предположения показались ему такими смешными, что он, растянув губы в подобии улыбки, счастливо захихикал.

— Хорошо, — удовлетворенно произнесла Катарина. — Теперь полежи, пожалуйста, спокойно, я обработаю рану.

Ардиан кивнул, продолжая хихикать. «Прикольная она, — подумал он, — некрасивая, но добрая… Жаль, что связалась с такими придурками…»

Боль в плече уже почти не чувствовалась. Слегка кружилась голова, веки стали тяжелыми и какими-то чужими — Ардиану стоило большого труда держать глаза открытыми. Он видел, как Катарина склонилась над ого раной и снова услышал «пф-ф» ее пульверизатора, но на этот раз никакого холода не ощутил.

Небо над Ардианом стремительно светлело, наливаясь яркой голубизной. Силуэт девушки в камуфляжной форме выделялся на его фоне резко и четко, словно вырезанный из темно-зеленой бумаги. На какое-то мгновение все предметы вокруг Ардиана стали невероятно выпуклыми и объемными, обрели форму и цвет, которых были лишены раньше. «Фата-моргана, — подумал Хачкай, закрывая глаза. — Это опять фата-моргана, и мир этот совсем ненастоящий… Скоро я проснусь, и все будет хорошо. И Раши снова будет жив, он же не может умереть взаправду… Раши будет жив…»