"Убить шпиона" - читать интересную книгу автора (Абердин Александр)

Глава четвёртая Цветочный дом на острове Тенуар

Это была едва ли не самая моя продолжительная поездка на мусорном экспрессе.

Сначала я добрался по воздуху до приморского города Кайторана, а он, надо сказать, был даже побольше Нью-Йорка, что ни говори, а в нём проживало почти тридцать миллионов человек и всё вдоль побережья. В Кайторане я спустился под землю и хотя не знал никого из тамошних обитателей, без малейших помех добрался до нужной мне станции сортировки мусора. Ну, помешать мне было довольно трудно, ведь я изображал из себя робота-андроида и не простого, а техника и потому был вооружен электрошокером. С такими андеграуны предпочитают не связываться, чтобы не накликать на себя беду. Из Кайторана я прямиком отправился на остров Тенуар и добирался до него практически всю ночь. Путь был неблизким.

До Тенуара я мог долететь и по воздуху, но это мне практически ничего не давало, ведь не долетая до острова я должен был опуститься на дно океана, добраться до силового купола, которым был накрыт весь остров, и сделать под ним подкоп. Всё бы ничего, но очень уж вокруг острова было глубоко. Поэтому я и выбрал пускай и не самый быстрый, зато самый простой и надёжный маршрут. Вдобавок ко всему он ещё и решал проблему инфильтрации. По всей видимости сияющим даже в голову не приходило, что найдётся такой псих, который согласится целых девять часов просидеть в бочке, с грохотом и воем несущейся по стальной трубе. Ну, если бы не мой шпионский костюмчик, да, ещё целая куча железок, надетых поверх него, что делали меня совершенно не отличимым от андроида, то я точно двинулся бы по фазе во время этой поездки. Зато обратный путь у меня должен быть лёгким и быстрым, поскольку я собирался после окончания операции просто телепортироваться на свою базу, причём не парадную, а тайную, подземную.

Из вагона мусорного экспресса я выбрался никем не замеченным, разобрал на части и спрятал электрошокер, затем поменял раскраску корпуса, нацепил фальшивую, но практически ничем не отличимую бляху служебного андроида-техника, поднялся почти наверх и отправился по нужному мне адресу по специальной подземной галерее. У местных андроидов не возникло никаких вопросов, почему это я шляюсь в этом районе острова. Как и андроиды находящиеся на материке, островитяне также были не прочь поболтать друг с другом о своём, о девичьем. Все разговоры между собой андроиды вели, как правило, в акустическом диапазоне волн и лишь тогда, когда речь шла об обмене информацией, переходили на радиосвязь. В принципе я был готов и к этому, но тогда вместо меня общаться с андроидами будет Зурио. По-моему сияющие слишком уж доверялись андроидам, а ведь любой парень моего роста и комплекции запросто мог придать себе облик этого синтетического существа с телом покрытым довольно прочной металлической бронёй. Наверное у них имелся какой-то способ защиты от сбесившихся андроидов.

Ну, а ещё сияющие по всей видимости полагались на то, что только самый конченый псих согласится таскать на себе столько железа и при этом станет имитировать весьма характерную и бросающуюся в глаза походку андроида. Честно признаться, у меня ушло почти три года на то, чтобы научиться двигаться, как андроид и в нашем цехе мало найдётся людей, которые умеют это делать. Я не сказал бы, что движения андроидов не являются ловкими и изящным, наоборот, они предельно точны и экономичны, вот только очень уж угловаты. Слава Богу, что мне легко давались такие движения и я даже не задумывался над тем, как я шагаю или беру что-то в руки, иначе я точно сбесился бы, пока добирался от побережья почти до центра острова, ведь не смотря на то, что большую часть пути я проделал стоя на бегущей дорожке, на это ушло почти полтора часа. Меня очень выручало то обстоятельство, что транспортные галереи для андроидов находятся всего в полутора метрах от поверхности. Силовое поле не экранирует радиоволн, а также целого ряда мягких проникающих излучений. Поэтому Кохла смог без особого труда определить, что все обитатели Цветочного дома отправились на работу.

Когда я был неподалёку от общаги андроидов, мой зурианский друг и партнёр крякнул оба нужных компьютера, находившихся в квартирах сестричек, но сигнал об этом на пульт не поступил. Точнее он поступил и даже был зафиксирован, вот только никто из андроидов, кроме меня, естественно, об этом не узнал и мне тотчас поступила команда взять со склада блоки, которые следовало заменить, и шагать к Цветочному дому в квартиры три и пять. Заявка на них уже поступила на автоматизированный склад и стоило мне только подойти к окошку выдачи, я тут же их получил вместе с маршрутом движения. Андроидам на острове Тенуар было предписано не маячить перед сияющими лишний раз, а потому они по большей части бездельничали и развлекались, как могли. В основном разгадывали всякие логические головоломки и играли в шахматы. Мимоходом я отвлёкся на пару минут и поставил одному жестяному олуху, игравшему в шахматы с другим круглоголовым обалдуем мат, щедро пожертвовав ему ферзя, после чего негромко поскрипывая и пыхтя подошел к лифту и выбрался на поверхность.

Вокруг царила просто райская идиллия. Пейзажи на острове были редкостной красоты, а дома сияющих, похожие на цветы, и вовсе приводили меня в восторг, вот только разглядывать мне их в этом небольшом посёлке было некогда. В принципе я понимал, почему Лёвка построил виллу «Леарания» в архитектурном стиле, очень похожим одновременно и на японский, и на мавританский с элементами ианского стиля. Он не выпадал в глазах Арани'ин-Лер из привычного ей изобразительного ряда. Не знаю уж почему тот дом, в котором она жила вместе с младшей сестрой назывался Цветочным, на мой взгляд такими были все дома этого посёлка, но я бы не отказался иметь такой. Он был похож на букет орхидей очень красивого, нежно-кремового и одновременно радужно переливающегося цвета. Впрочем меня вполне устраивала и Лёвкина вилла, куда я так ни разу и не заглянул после того, как она стала моей собственностью. Единственное что я сделал, так это взял под своё видеонаблюдение, но ею больше никто не интересовался. Илана'ин-Лер после того, как я стал её владельцем сразу же потеряла к ней интерес, ну, а после того, как я дал интервью телерепортёрам и газетчикам, она немного повеселела.

В Цветочный дом я вошел без каких-либо помех. Кохла открыл передо мной красивые ажурные двери и я сразу же направился по лестнице на второй этаж, в квартиру Иланы. Её сестра жила в точно такой же квартире на третьем этаже. Квартира этой девушки была четырёхкомнатной и я с порога воспарил над полом и принялся внимательно её рассматривать. В первую очередь меня интересовала её спальная и особенно подушка. Таковая, кстати, на большой кровати нашлась, а на подушке, как я того и ожидал, мне удалось обнаружить следы чего бы вы думали? Девичьих слёз!

Их то я и зафиксировал немедленно, чтобы затем предъявить в качестве свидетельства её душевного состояния. Из спальной, вернув кровати Илана'ин-Лер первоначальный вид, я направился в её гостиную и первым делом поинтересовался, какие передачи смотрела девушка всё это время. Выяснилось, что в основном новости, но вместе с тем выяснилось, что она несколько раз просматривала одну очень интересную видеозапись. Обе девушки отмечали на вилле «Леарания» день её день рождения, на котором Лёвка подарил ей просто редкостной красоты гарнитур из сапфиров и бриллиантов.

Что интересно, когда я рылся в спальной девушки, то не нашел в ней флакона с суннийским мускусом и сначала был этим премного озадачен, но затем въехал. У Иланы не было парня и потому эти благовония ей было ещё рано иметь. Да, но ими в то же время пользовалась Арани, что по идее могло означать только одно, её любовная связь с землянином не являлась тайной и это никого на острове Тенуар не волновало. Когда я скопировал видеозапись из памяти здоровенного трёхмерного телевизора, то сразу же понял, что Лёвка и Арани не скрывали от Иланы, что они являются любовниками уже не первый день. Это был ещё один удар медным тазом по моей бедной голове, ведь я до этого считал, что они хранят свою связь в секрете.

Ещё больше свидетельств того, что Лёвчик и Арани этого не скрывали я нашел в памяти компьютера Иланы'ин-Лер. Это паразит, оказывается, бывал в Цветочном доме и не раз, что вообще меня чуть не прикончило. Друг называется. Ещё парочка таких друзей и враги уже не нужны! Гад он после этого, а не друг. Ладно, я как-нибудь смогу пережить то, что мне не довелось внести свою лепту в самые счастливые часы его жизни, а уж я точно бы постарался. Я бы для них не виллу, а целый остров купил в океане, благо один местный жулик был не просто должен, а обязан по гроб жизни и у него как раз имелся свой остров. Вот его бы я им и подарил. Честное слово подарил бы. Чуть лине скрежеща зубами от досады, обиды, негодования и жалости, что мне уже никогда не доведётся увидеть вместе Лёвку и Арани, я закончил осмотр квартиры её младшей сестрёнки. В ней я нашел даже больше, чем ожидал, а потому быстро заменил в компьютере убитый Кохлой блок, привёл всё в прежний вид и вышел. В квартиру Арани я шел со смешанными чувствами.

Интуиция меня не подвела. Это была квартира девушки очень сильно страдающей от того, что погиб её возлюбленный. Более того, каким-то шестнадцатым чувством я почему-то понял, что Арани знает, кто был виновником его трагической смерти. К слову сказать, никаких подтверждений этого я не обнаружил, зато нашел в её квартире сейф. Драгоценности, подаренные Лёвкой Илане, лежали в резной костяной шкатулке. По-моему эта девчушка даже понятия не имела об их стоимости. Зато её старшая сестра хорошо понимала, что самые ценные вещи нужно хранить в сейфе, ну, а я при виде закрытого на все запоры сейфа всегда приходил даже в большее возбуждение, чем коты от валерьянки. Поэтому осмотр квартиры Арани'ин-Лер я начал с того, что принялся открывать её сейф, находившийся почему-то в просторной прихожей чуть ли не на виду, а точнее за картиной, повешенной там, что называется, ни к селу, ни к городу, как любит говорить моя горячо любимая прабабушка Настя.

К картине я бы направился в первую очередь даже в том, случае, если бы под овальной маской, имеющей некое сходство с человеческой головой, на мне не было тактического шлема, оснащённого пассивным широкополосным сканером. Он-то и показал мне, что за картиной находится довольно большой сейф, встроенный в стену.

Первым делом я внимательно осмотрел его и понял, что он установлен совсем недавно, недели три назад, отчего сразу же подумал: — «Да, девочка моя, поздно ты подумала, что такие вещи нужно хранить где-нибудь подальше». Сейф был далеко не самый мощный и надёжный, так, безделица для хранения рыболовных крючков. С помощью сканера своего тактического шлема я мог бы и так довольно хорошо разглядеть его содержимое, но всё же не выдержал и приступил к работе. Андроид, устанавливающий этот сейф, установил на нём систему сигнализации, но лучше бы он этого вообще не делал, так бездарно она была смонтирована. Ей Богу, если бы не моя маска, я сплюнул бы от злости, а так был вынужден сдержаться. Отключив сигнализацию чуть ли не ударом кулака, а попросту перекинув несколько проводов, я за каких-то полторы минуты открыл сейф.

Нет, мне даже стало как-то неинтересно. В принципе сам сейф был довольно неплохой, ридаланский, произведённый солидной и известной на всё Содружество компанией «Трубир», что в переводе на русский язык означает «Заслон», но вот использовался он всего лишь на десять процентов своих возможностей и потому являл собой весьма жалкое зрелище для опытного медвежатника. Когда я открыл сейф, то моему взору сразу же предстало роскошное зрелище, — комплект украшений древних ианш'та-ролан, которые украсили собой поясной скульптурный портрет Арани'ин-Лер, изваянный и роскошного мрамора кремового цвета. Хотя мне уже изрядно намозолили глаза фотографии этих цацек, я невольно залюбовался и честное слово было крайне трудно сказать, что же всё-таки было красивее, они или скульптурное изображение девушки, поставленное на постамент из голубого хрусталя, отчего создавалось впечатление, что Арани, одетая в пеплос, стояла в воде, войдя в неё по бёдра.

Если смотреть на хрусталь, колышущийся подобно волнам, то было видно, как развивается под водой подол пеплоса, открывая её ноги.

Скорее всего эта скульптура ещё совсем недавно стояла в спальной комнате Арани и была помещена в сейф после несчастного случая с Лёвкой. Драгоценности занимали на этой скульптуре своё законное место и я почему-то подумал, что их очень трудно снять, ну, а подумав так, не нашел ничего лучшего, чем попробовать снять массивный перстень с треугольным кабошоном с левой руки каменной красавицы. Он соскользнул со среднего пальца на редкость легко и тут я немедленно сделал вторую глупость, — надел этот перстень, который мало чем отличался от мужского, на безымянный палец правой руки, совершенно не надеясь на то, что он на него налезет. У Арани'ин-Лер руки были изящные, с тонкими длинными пальцами, мои руки тоже достаточно красивы и пальцы у меня длинные, вот только будучи сжатыми в кулак, из них почему-то получается что-то размером лишь немного меньше гандбольного мяча. Тем не менее этот перстень легко налез мне на палец и в то же мгновение меня потряс такой удар в затылок, что из глаз у меня не то что искры посыпались, а пролился целый огненный дождь.

Сначала я подумал, что меня действительно либо треснули по башке бейсбольной битой, либо приложили к ней электрошокер, выведенный на полную мощность, но судя по тому, как быстро я пришел в себя, это было не так. Я торопливо снял с пальца перстень и попытался надеть его на палец мраморной красавицы, но он, сволочь, уже запомнил размер моей руки и свалился с него на хрустальную рябь. Взяв его в руку, я принялся его внимательно рассматривать и вдруг увидел всю его сложную внутреннюю структуру. Более того, я увидел, что внутри металл, словно бы живой.

Ничего подобного несколько минут назад я точно не видел и когда перевёл взгляд на другие украшения, то понял, что и их я тоже вижу почти прозрачными. Дело тут явно было не в моём сканере и я немедленно снял с головы шлем, делающий меня похожим на андроида, а затем и тактический шлем со сканером. Наваждение не исчезло, я действительно обрёл способность видеть сквозь камень и металл, но стоило мне только захотеть вернуть назад своё нормальное зрение, как всё мгновенно сделалось точно таким же, как и всегда.

Тогда я заставил перстень подняться над хрусталём, надвинул его на палец и мысленным усилием заставил его кольцо сжаться до прежних размеров, что мне удалось сделать без особого труда. Вот тут-то я и понял, что произошло, — перстень с руки Арани'ин-Лер пробудил во мне такие экстрасенсорные способности, о которых я и не мечтал. Ну, разбираться с этим мне было некогда и я просто продолжил осмотр содержимого сейфа, в котором помимо скульптурного портрета Арани стоял ещё и средних размеров флакон с духами розоватого цвета, помещённый в стеклянный цилиндрический контейнер. Тут и гадать даже не нужно, что эти духи представляли себя спиртовый раствор суннийского мускуса. О производстве этих духов я знал уже достаточно много и потому вполне представлял себе, какую бочку таких духов можно было изготовить из того количества мускуса, который Лёвка выдурил у суннийцев. Запросы Арани'ин-Лер были очень скромны, а её щедрость беспримерна.

Бросив последний взгляд на мраморную красавицу с удивительно тонкими и нежными чертами лица, я вздохнул и не касаясь сейфа руками закрыл его и поставил на сигнализацию, после чего направился в спальную Лёвкиной возлюбленной. В ней было не прибрано и прямо напротив кровати на изящном столике стоял его портрет, а под ним небольшое, но очень красивое блюдо с несколькими камешками, насыпанными горкой, в которые была воткнута тонкая восковая свеча. Мой друг был христианин по обряду крещения и такой же ярый атеист, как и я, но бывая на Земле, он обязательно ходил в ту церковь, где его однажды покрестили. Как он сам говорил, чтобы покрасоваться перед Богом. Ну, я может быть тоже сходил бы иной раз в церковь, только вот на Земле я бывал только тайком, да, и то недолго. Всё из-за овчарок моего деда, боявшегося лишиться бизнеса. Попарив в воздухе возле Лёвкиного портрета и тягостно повздыхав, я направился в кабинет Арани'ин-Лер, где меня ждало ещё одно открытие. Ну, может быть и не самое важное, но всё же.

На полке книжного шкафа стояло стереофото, на котором мой друг стоял возле своей виллы вместе с двумя сияющими.

Теперь я был уверен на все сто процентов, что Лёвчик был своим парнем среди ианш'та-ролан и их совершенно не волновало, что он любил Арани, а та его. Вот тут-то меня и начали обуревать некоторые сомнения относительно сияющих. Не думаю, что они не знали о том, что нас связывала крепкая дружба и вполне братские чувства по отношению друг к другу. Ну, а раз так, то они могли бы поговорить со мной хотя бы по телефону, ведь им было прекрасно известно о том, что расследование веду фактически я один, а вся следственная группа топчется на месте и не продвинулась вперёд ни на шаг. Ещё бы, ведь я же не давал Шиану и его ребятам практически никакой информации, да, и не собирался давать, если честно. Не их это была забота. Ианш'та-ролан должны были знать и об этом, так их представители уже несколько раз посещали убойный отдел, а раз так, то они могли, да, что там могли, были просто обязаны связаться со мной.

С другой стороны если они так не сделали, то может быть просто не хотели мне мешать? Такой вариант тоже нельзя было исключать и потому я быстро загнал свои сомнения так глубоко, что они могли вылезти наружу с другой стороны. После этого я осматривал квартиру Арани уже не так внимательно, но и этого мне хватило понять, что девушка очень страдала и её квартира была просто переполнена горем, которое давило на меня чуть ли не физически. А ещё в её квартире было очень много вещей, которые подарил ей мой друг. Картины, небольшие скульптуры, редчайшей красоты вазы, драгоценности. Всё это явно было подобрано таким образом, что производило на его возлюбленную огромное впечатление. Лёвкины подарки нравились Арани'ин-Лер и она относилась к ним очень бережно. Ну, и ещё они скорее всего были наполнены глубоким смыслом, понятным только им двоим. Что же, я не был удивлён этим, мой друг был развит не только физически, но в том числе интеллектуально и эмоционально, а потому никогда не был бесчувственной дубиной, за что он мне собственно и нравился. С ним всегда было интересно беседовать, хотя иногда наши беседы переходили на крик.

Напоследок я отремонтировал компьютер Арани, взглянул ещё раз на большое стереофото, где они сидели в обнимку на садовой скамейке в саду его виллы, вздохнул и телепортом отправился в своё подземное убежище. Его суровая простота в виде стен облицованных броневыми плитами, быстро вернула меня к действительности и я сбросил с себя не только надоевшие мне железки, но и шпионский костюм, после чего пошел в душ, в котором ко мне через пару минут присоединилась Джинни. Кроме Лёвки и Баджа только она одна знала о его местонахождении и могла войти в мою подземную казарму. Правда, в моей казарме всё же имелась очень удобная и просторная кровать, куда мы и отправились после того, как выйдя из душа я зашел на кухню, чтобы заморить червячка. Ночка выдалась у меня бессонная, да, и до половины двенадцатого я также не байбаки сбивал, так что отдохнуть мне точно не мешало. Скорее даже не отдохнуть, а найти хоть какое-то утешение в объятьях Джинни, к которой я привязывался всё больше и больше.

Подземное убежище мы покинули только вечером и сразу же направились в ночной клуб «Раненый пилот», нашу с Лёвкой вотчину. Каждый уважающий себя шпион, постоянно работающий на Неверале, просто обязан быть владельцем ночного клуба, ресторана, казино или на худой конец школы боевых искусств, как Бадж-нга. Если Соважу, как я недавно выяснил, принадлежал шикарный ночной клуб «Осада», то мы с Лёвкой владели ночным клубом «Раненый пилот», официальным владельцем которого, впрочем была Клавия Тегрин, расположенным неподалёку от большого космопорта, на котором приземлялись как гражданские, так и военные космические корабли. Слово неподалёку в данном случае означало, что непосредственно на территории космопорта и если из города попасть в теперь уже мой клуб было очень просто, то со стороны космопорта в него могли проникнуть только те парни, которые знали тайные тропы. Поэтому мой клуб ещё и служил тайными воротами в Сантуар для тех господ, которые прибывали на Неверал нелегально. Я знал об этом, полиция знала об этом, контрразведка знала об этом, а потому моя клубная служба безопасности являлась ещё и тайной таможней.

Уголовникам и всяческим отъявленным мошенникам и аферистам вход в клуб со стороны космопорта был запрещён строжайшим образом, зато разного рода авантюристы и прочие нелегалы всегда находили у моих парней сочувствие, а также все необходимые документы, проштампованные в полиции. Контрразведка не получала от меня взяток, как и полиция, они просто были уверены в том, что со стороны моих клиентов не последуют такие действия, из-за которых придётся ставить на уши всех. Поэтому мой ночной клуб и назывался «Раненый пилот», поскольку речь шла не о тех ранения, из-за которых людям приходится ворочаться на больничной койке, а из-за тех, которые очень сильно портят их репутацию. Полиция, кстати, рассматривала мой клуб ещё и как своеобразный реабилитационный центр, ведь в числе прочих развлечений в моём клубе работали также агенты рукрутинговых агентств и им вполне хватало поручительства моих парней и девчонок. Всем прекрасно было известно, что Брюнет и Нокаут никогда не пропустят на Неверал какую-нибудь шваль.

В клубе, как всегда, дым стоял коромыслом, громко играла музыка, вино, коктейли и пиво лились рекой и народу было, не протолкнуться. Повсюду можно было видеть бравых парней в военной униформе многих десятков миров, равно как и гражданских космолётчиков, что манило сюда множество девиц не то чтобы лёгкого поведения, проститутки обходили мой клуб третей дорогой хотя бы потому, что им некуда было отвести клиента, а на виду у всех этим делом заниматься не станешь, мигом загремят в кутузку оба за оскорбление нравственности, но таких, которые хотели посмотреть на бравых парней из других миров. Ну, а поскольку женщин в космосе тоже хватает, то и парни из близлежащих районов наведывались в клуб за тем же самым. Поэтому если какой-то парочке хотелось узнать друг друга поближе, то они брали такси и летели в ближайший отель, а это более двадцати километров от космопорта. Так что стоянка возле моего клуба была большой и бимобилей к нему прилетало множество. Некоторые особо прыткие таксисты даже превращали свои бимобили в небольшую спаленку с антигравом на днище.

Джинни ещё ни разу не была в «Раненом пилоте» и потому просто обалдела, когда я стал снижаться. В этот вечер наплыв посетителей был особенно велик и потому в моём ночном клубе были задействованы все пять корпусов, а в большом бассейне, находившемся посередине, плескалось вместе с дельфинами несколько тысяч купальщиков. Правда, дельфины в отличие от них не пили шампанского. Чтобы покрасоваться перед своей напарницей и любовницей, я снизился и облетел свои владения, поражаясь тому, что у меня сегодня было столько гостей. Эдак клуб чего доброго начнёт приносить прибыль. Глядя на это столпотворение, Джинни удивлённым голосом спросила меня:

— Серж, ты часом не заплатил им всем, чтобы произвести на меня впечатление?

Знаешь, это напоминает мне некоторые заведения в Лас-Вегасе. Только там я видела столько народа.

— Лас-Вегас, Лас-Вегас, — Шутливо проворчал я — Не знаем мы никаких Лас-Вегасов, нам и в Сантуаре живётся неплохо, а если честно, Джинни, то я и сам не понимаю, почему здесь сегодня собралась такая толпа народа. Ничего, сейчас пойдём и Хорошенько потрясём управляющего, чтобы он нам всё объяснил.

Джинни рассмеялась и воскликнула:

— Серж, твоему управляющему медаль нужно вручить за то, что он умудряется обслужить столько людей!

Рассмеявшись я ответил ей всё так же шутливо:

— Ага, орден «Поллитры» и диплом «Лучшего директора землетрясения»! Нет, тут действительно что-то не так.

Я посадил бимобиль на личной стоянке, размещённой на крыше того корпуса, который был обращён фасадом к городу и мы спустились в кабинет управляющего. Тот был весь взмыленный, как скаковая лошадь и грозился кого-то пристрелить, если ему немедленно не доставят четыре фуры с заказанной и уже оплаченной выпивкой.

Увидев меня, Михей нажал на кнопку, рухнул в кресло и усталым голосом сказал:

— Серёга, ещё одно такое интервью Шиана телевизионщикам и я тебя точно задушу вот этими вот руками. У нас уже почти целую неделю творится чёрт знает что. Все хакеры Сантуара, словно сбесились, и хотят оттягиваться только в «Раненом пилоте».

Между прочим, тебя они тоже записали в хакеры, а твой дружок Кохла Маст у них теперь вроде Бога.

Мне сразу же всё стало понятно. О том, что Шиан через три часа после того, как я покинул убойный отдел вместе со своим корешем дал телевизионщиком интервью, в котором рассказал о том, как они вместе со мной распутали дело о покушении на меня, а Кохла Маст быстро нашел в сети соответствующие улики, я уже знал. Правда, я не знал о том, что хакеры сразу же решили, что всю работу сделали не два копа, а я и мой друг Кохла, который и так был у них в чести и котировался, как великий гуру. Поэтому Михей, это не имя, а дружеское прозвище ещё одного сына Клавии, не советовал мне появляться ни в одном из залов ночного клуба, но если я всё же хочу поужинать вместе с Джинни в своём заведении, то порекомендовал мне проследовать в «Трюм», который сумели отстоять пилоты. Так мы и сделали, спустились на служебном лифте вниз, а потом по технической галереи добрались до «Трюма», где также царило веселье и было полно народу, но там меня почти никто не знал в лицо. Из-за всей этой суматохи мне сделалось и грустно, и смешно. Для полного счастья мне только не хватало, чтобы сантуарцы узнали, кто я такой на самом деле, ну, а так меня пока что считали торговым консультантом из небольшой консалтинговой компании.

Однако, о том, что я являюсь ничем не примечательным консультантом знали в центральных районах города, да, и то не во всех, зато здесь, в «Трюме», очень многим завсегдатаям было известно, кто такой Нокаут. Ночной клуб «Раненый пилот» мы с Лёвкой купили двенадцать лет назад и даже не купили, а обменяли на объёмистый пакет весьма ценной информации. В общем ни мы, ни прежний владелец клуба — крупная торговая компания, не прогадали. По странному стечению обстоятельств этот клуб представлял из себя пять семиступенчатых пирамид, две из которых стояли на одной линии фактически уже на территории космопорта «Сантуар-7», но были отгорожены от него стеклянной стеной тридцатиметровой высоты. Как и все остальные пирамиды клуба, эти две тоже были соединены между собой красивым сквером с парой дюжин павильонов, но в отличие от остальных пяти таких же скверов, расположенных на платформах, поднятых над землёй на пятнадцатиметровую высоту, под этим сквером находился пятиэтажный подвал, называемый «Трюмом».

В трёх самых нижних этажах размещался своеобразный фильтрационный пункт. Там жили в ожидании решения своей дальнейшей участи все те бедолаги, которые так или иначе нелегально оказались на Неверале и хотели проникнуть в город. Жили, между прочим, как правило в долг. Ну, а на двух верхних этажах находилось несколько ресторанов, где вся эта публика, а вместе с ней космолётчики и портовые рабочие, которые отлынивали от несения вахты или работы, развлекались. Вообще-то в «Раненом пилоте» никогда не было так многолюдно, как сегодня и в эту неделю. Как правило для посетителей были открыты всего три пирамиды, — городская, которую называли «Девичьей», и обе портовых — «Фартовая» и «Главный радар», да, и они редко были заполнены гостями до самого верха. Хакеры, как рассказал на Михей по пути в трюм, штурмом взяли все пять пирамид, но в «Трюм» их попросту не пустила служба безопасности.

Эта публика оказалась настроена весьма миролюбиво и потому хакеры тут же побратались с космолётчиками, портовиками и всеми прочими категориями посетителей. Они бы нашли общий язык и с трюмными духами, но к ним их на всякий случай не пустили.

Михей привёл нас в «Главный терминал» так назывался самый большой ресторан «Трюма», в самом центре которого находился ринг, надо же было трюмным духам где-то выпустить пар из себя, и мы сели за столик на самом верхнем ярусе. Младший сын Клавии отправился по своим делам, а мы с Джинни приступили к лёгкому ужину.

Расследование расследованием, но мне давно уже нужно было побывать в «Раненом пилоте», где мы с Лёвкой появлялись не реже, чем раз в три дня и порой засиживались там до самого утра. Развлекаться там нам и не приходило в голову, ведь самые сложные случаи мы рассматривали лично и принимали окончательное решение. Можно сказать, что мы вершили судьбы некоторых людей, но это было не так. Просто мы брали на себя ответственность за некоторых типов и давали им второй шанс, а случи иной раз были довольно тяжелые. Загнать человека в тюрьму или того хуже, на каторгу, очень легко, вот только потом вернуть его в лоно общества крайне сложно, если он сломается и скатится по наклонной плоскости на самое дно. С такими вот типами мы и разбирались лично.

Лёвка по причине своей смерти, а я из-за расследования вот уже три недели не появлялись за этим столиком, а потому я даже не удивился, что в комнате ожидания находящейся за стеной справа от этого места быстро собралось столько народа. Это я мог видеть на экране монитора. Поэтому я покончил с ужином очень быстро и Джинни, глядя на меня, которая уже знала, что нам предстоит делать, тоже не стала привередничать. Официантка, кстати одна из тех, кого занесло на Неверал ветрами судьбы, быстро убрала со стола и к нам в кабинку, отделённую от большого, квадратного амфитеатра с широкими террасами лёгкой, почти прозрачной золотистой портьерой вошел Денк Бредди, бывший прокурор-взяточник, прошедший через подземелья Сантуара, а теперь глава службы фильтрации теперь уже полностью моего частного, подпольного погранично-таможенного пункта, и положил на столик большую пластиковую коробку с файлами, и только после того как сел, хмуро буркнул:

— Добрый вечер, леди, привет, забастовщик. Серж, я тебя отсюда не выпущу до самого утра. У меня двести семнадцать оторв обоего пола с семидесяти трёх планет ждут не дождутся, когда кто-нибудь не замолвит за них словечко. С кого начнём?

Пожав плечами, я ответил:

— Как всегда с самого дорогого случая, Денки.

Самым дорогим случаем оказалась девятнадцатилетняя девица, которая пришила на Риорании своего пожилого любовника, когда узнала о том, что тот даже не собирается разводиться со своей женой. Убила она его довольно жестоким образом ещё два с лишним года назад и с тех пор скиталась в космосе, переходя с одного космического корабля на другой и отрабатывая стол и ночлег своим телом, до тех пор, пока какая-то добрая душа не сказала ей, что она может осесть на Неверале, если доберётся до космопорта «Сантуар-7» и обратится там к парню по прозвищу Накат. Так какой-то обормот переиначил моё прозвище. Кешейна Сай так и сделала.

Едва только та посудина, на которой она добралась до нужного места совершила посадку, девушка тут же попросила портового рабочего свести её с Накатом. Она даже пообещала ему расплатиться прямо в трюме, но тот замахал руками и сказал ей, чтобы она и думать об этом забыла и лишь подождала пару часов, когда он закончит свою работу.

Угу, попробовал бы этот тип воспользоваться девушкой, если не Денки, то я мигом бы отправили его мусорным экспрессом в такую дыру, откуда он потом года три добирался бы до дома. В общем тот парень сразу же доставил Кешейну в «Трюм» и там впервые за два года скитаний к ней отнеслись по-доброму, участливо и ласково.

Ну, иначе быть и не могло. Не зря же я держал в штате «Раненого пилота» целых восемьдесят психологов. Дорогим это дело было только потому, что МИД Неверала за её амнистию выставил мне счёт в семь миллионов галакредитов и это не была взятка.

Вид на жительство стоил по сравнению с эти сущие копейки, всего пять тысяч галакредитов. Осложнялось же это дело тем, что Кешейна возненавидела за эти два года всех мужиков и психика её сделалась крайне неуравновешенной. По мнению её психоаналитика, эта девушка могла в любой момент совершить очередное убийство, поскольку полностью во всём разуверилась. В общем если я выплачу эту сумму и она кого-нибудь грохнет, то неприятности будут у нас обоих, причём у меня куда более крупные, чем у неё. Поэтому я и попросил привести эту девушку, чтобы взглянуть ей в глаза и задать пару вопросов. Едва Кешейна вошла, как сразу же упала передо мной на колени и взмолилась:

— Дяденька, умоляю вас, помогите мне.

Лгала она мне, просто бесподобно и потому я сказал:

— Деточка, не пудри мне мозги и сядь в кресло. Если ты хочешь остаться на Неверале, то тебе придётся заключить со мной соглашение. Хотя я и не телепат, но тем не менее читаю тебя, как открытую книгу. Так что оставь свои фокусы для других.

Странное дело, но в следующий момент я услышал у себя где-то в районе затылка:

— Ну, всё, я кажется влипла. Сейчас этот скот отправит меня обратно в космопорт, на «Лагеану».

Мысленно я сказал себе: — «Ни фига себе, Серый, да, ты никак стал телепатом?» Между тем я не слышал того, что думают ни мой хороший друг и агент Денки, ни моя напарница Джинни. Видно у меня была какая-то странная, избирательная форма телепатии. Широко улыбнувшись, я ответил девушке:

— Кешейна, во-первых, я не скот, во-вторых, ты пока ещё не влипла и на «Лагеану» я отправлять тебя не собираюсь. Ну, и самое главное, для того, чтобы ты могла осесть на Неверале, я должен выложить из своего собственного кармана семь больших кусков. Именно в такую сумму правительство Риорании оценило твою условную амнистию, а ещё они просто мечтают о том, чтобы тебя вернули на твою родную планету, чтобы отправить в газовую камеру, как жестокую убийцу. Та женщина-психолог, которая работала с тобой, ответственно заявляет, что ты лгунья и вполне сознательно торгуешь своим телом, но при этом ты ещё и очень жестокий, безжалостный человек. — Глаза хрупкой, юной девушки с золотистыми кудряшками наполнились слезами и она вся сжалась в комочек сидя на краешке кресла, но я продолжал давить на неё — И это всё в тебе действительно есть. Тем не менее, Кешейна, я предлагаю тебе сделку. Девочка, я заплачу за твою свободу эти семь миллионов галакредитов, но ты за это поклянёшься мне, что больше никогда не ляжешь в постель ни с одним мужиком и всю свою злость загонишь так глубоко в себя, что этого уже не сможет разглядеть в тебе не то что психоаналитик, а даже телепат. Более того, я заключу с тобой письменный контракт, в который это всё будет вписано и по нему ты обязуешься работать на меня целых десять лет, прежде чем сможешь начать жить на Неверале самостоятельно и то лишь в том случае, если влюбишься, выйдешь замуж и родишь двоих детей. Ты согласна?

— Согласна. — Тихо и печально ответила мне Кешейна вслух, хотя мысленно радостно заорала — Конечно согласна, дяденька!

Радостно улыбнувшись, я тут же сказал ей:

— Вот и хорошо, девочка моя. Отныне ты можешь и дальше звать меня дядей Сержем.

— Увидев, что девушка с растерянной улыбкой встаёт, я тут же сказал — Стоп, а вот вставать и тем более покидать этот кабинет я тебе не разрешал. Кешейна, семь миллионов это большие деньги. К тому же если я заплачу их, то мне ещё придётся принять на себя полную ответственность за все те, преступления, которые ты совершишь. В общем для того, чтобы ты была у меня на виду, тебе придётся стать секретаршей господина Бреди прямо с сегодняшнего дня. Поэтому сядь слева от него и немедленно приступай к работе.

Кешейна пересела поближе к Денки и мы продолжили работу. На моё счастье больше ни за кого не требовалось платить таких денег, но не смотря на это общий счёт составил почти двенадцать с половиной миллионов галакредитов. Ну, я бы не сказал, что эти деньги были мною безвозвратно потеряны, ведь большая часть этих денег вносилась мной в качестве залога, а остальными я просто оплачивал оформление вида на жительство для тех бедолаг, у которых не было в кармане ни копейки. Даже не знаю, кто был в итоге больше потрясён такой моей работой, Джинни или Кешейна.

Денки же просто обрадовался, что я разгрёб эти завалы. Не возражал он и против того, чтобы у него появилась уже третья секретарша. В принципе это была моя обычная практика, брать под крыло всех сопляков и соплюшек, чтобы больше никто их не мог обидеть или втянуть в какое-то дерьмо. За это полиция нравов Сантуара даже наградила меня какой-то медалью. Уже под утро мы отправились из «Раненого пилота» в «Ковчег», — небольшой посёлок состоящий из семидесяти двух шестиквартирных таунхазов с приусадебными участками земли. В нём жило большинство точно таких же моих сотрудников, как и Кешейна.

Квартира, в которой Денки поселил девушку, ей очень понравилась, как и то, что она тут же получила на руки документы, удостоверяющие её личность, а также подъёмные. Кешейна всё никак не могла поверить в то, что ей будут платить весьма приличную зарплату и уже в дверях, прощаясь с нами, спросила:

— Дядя Серж, как я с вами смогу расплатиться?

Улыбнувшись, я ответил ей:

— Кеши, милая, если ты сможешь создать семью, родишь двух ребятишек и будешь счастлива с мужем, то считай, что ты со мной в расчёте. Поверь, девочка моя, для меня это действительно очень важно и для этого мне не жалко никаких денег, но при этом помни, ты заключила со мной контракт и теперь обязана это сделать, если не хочешь нажить себе крупные неприятности.

Кешейна испуганно спросила:

— А если я не успею сделать это за десять лет?

— Тогда прочитай пункт о пролонгации контракта. — Сурово сказал я — Он будет продлён ещё на десять лет и так будет до тех пор, пока я не увижу тебя счастливой матерью.

Уже в бимобиле Джинни спросила меня:

— Серж, я так понимаю, что это не выпендрёж, а твоя обычная повседневная работа?

В ответ я только молча кивнул головой. Мне не хотелось объяснять ей, что этим делом мы помимо всего прочего занимались с Лёвкой вдвоём, и что для него это было куда важнее всего остального, что он делал в своей жизни.