"Побасенки" - читать интересную книгу автора (Арреола Хуан Хосе)

НАБОНИД[9]

Первоначальное намерение Набонида, по словам профессора Рабсолома, было таково: с грустью осмотрев разбитые камни храма, полуистертые обелиски героев и едва заметные оттиски печаток на императорских бумагах, замыслил он восстановить вавилонские археологические сокровища. Принялся за дело методично, не размениваясь на пустяки. И более всего волновало его качество материала, подбирал он камень плотный и мелкозернистый.

Когда стали восстанавливать восемьсот тысяч табличек, что составляли основу вавилонской библиотеки, пришлось создать школы и мастерские писцов, резчиков и гончаров. Свою неуемную энергию администратора Набонид направил на сонм подчиненных, постоянно и всякий раз невпопад обрушиваясь с критикой на офицеров, коим нужны были солдаты, а не писцы, дабы остановить падение империи, построенной героическими предками на зависть соседних городов. А Набонид, взирая в будущее сквозь тьму столетий, понял: история — дело серьезное. Он без остатка отдался делу: пока земля еще держит, надо работать.

Вся беда в том, что когда реставрация закончилась, Набонид не смог вовремя остановиться и продолжил историографические изыскания. Он решительно отвернулся от самих событий и посвятил себя их описанию на камне и глине. Эта глина, созданная им на основе мергеля и асфальта, в конце концов оказалась куда более крепкой, чем камень. (Профессору Рабсолому удалось открыть секрет приготовления подобной керамической массы. В 1913 году он откопал нечто вроде цилиндров или маленьких колонн, которые состояли из диковинной субстанции. Обнаружив наличие таинственных надписей, Рабсолом осознал, что этот слой асфальта можно удалить, только повредив письмена. Тогда он поступил следующим образом: зубилом выбил камень, находящийся внутри, затем осторожно соскреб налет с надписей и получил полые цилиндры. Путем последовательных операций удалось изготовить гипсовые цилиндры, на которых надписи были запечатлены без малейшего изменения. Профессор Рабсолом утверждает абсолютно обоснованно, что Набонид сокрыл — столь невероятным способом — надписи, ибо предвидел вражеские набеги, которые обычно сопровождаются варварской страстью к уничтожению. По счастью, у Набонида не было времени скрыть подобным же образом все свои деяния.) (Для тех, кто желал бы более глубоко изучить настоящую проблему, отсылаем к монографии: Adolf von Pinches, «Nabonidzylinder», Jena, 1912) Поскольку для работ по высечению надписей народа явно не хватало, а история развивается стремительно, Набонид направил свою энергию также на грамматические и лингвистические преобразования: решил упростить алфавит, создав некое подобие стенографии. В итоге он только усложнил письменность, обрушив ее в бездну аббревиатур, пропусков и начальных букв, заменяющих слова и целые фразы, — это ставило профессора Рабсолома перед все новыми и новыми трудностями. Так Набонид и жил: добравшись наконец-то до событий современности, вдохновенно создавал историю своей истории и составлял аббревиатуры с таким безумным рвением, что наш рассказ грозит перерасти в эпопею более увесистую, чем «Гильгамеш», если расшифровывать все сокращения, придуманные Набонидом.

Была написана также — Рабсолом утверждает: написана именно Набонидом, — история его воображаемых военных подвигов, где он был первым, кто вонзал свой меч в грудь врага. В сущности, чудесный предлог для того, чтобы запечатлеть все это на табличках, цилиндрах или высечь в камне.

Но недруги-персы не дремали, исподволь затевая погибель мечтателю. Однажды в Вавилон пришла срочная депеша от Креза, с которым у Набонида было заключено соглашение. Царь-историк повелел запечатлеть на цилиндре послание, имя вестника, дату и условия пакта. Правда, так и не ответив Крезу. А недолгое время спустя персы неожиданно напали на город и обратили в бегство армию умелых писцов, а вавилонские воины, окончательно сбитые с толку, воевать уже не умели. Империя пала и более не восстала из руин.

История донесла до нас две одинаково недостоверные версии смерти ее, истории, верного служителя. Одна из них утверждает, что пал он от руки узурпатора в трагические дни персидского нашествия. Другая, что закончил он свой век заключенным на отдаленном острове, где умер в глубокой печали, перед смертью воскрешая в памяти картины былого величия Вавилона. Эта последняя версия более всего соответствует мирной натуре Набонида.

1949