"Империя Повелителей" - читать интересную книгу автора (Белозеров Антон)

Глава 8. Мутное море.

Нос нашей галеры вспарывал странную коричневую гладь Мутного моря, держа курс прямо на Красное Солнце, которое и так уже стояло почти над нашими головами. Негостеприимный берег лесного народа превратился в тонкую коричневую полоску далеко за кормой. Зеленое Солнце поднялось над горизонтом примерно на треть. На его фоне особенно зловеще чернели паруса кораблей Пулай Худа, стремящихся нас перехватить. Ветер дул с их стороны, наполняя вражеские паруса, в то время как мы шли к нему боком. Расстояние между нами неуклонно сокращалось, несмотря на то, что мы не переставали грести.

— Мне кажется, Пулай Худ научился повелевать стихиями. — Заметил Крысолюб. — Это ветер явно вызван его колдовством.

— Нет, — сказала Дилл Хамай. — Ветер самый обычный. Пулай Худ копит силы перед магическим поединком со мной. Он уже пытался дотянуться до меня усыпляющим заклинанием.

Я с тревогой посмотрел на нее. Фиолетовые глаза девушки светились необыкновенной внутренней силой. Такой я Дилл еще не видел. И не я один.

— Ты уверена, что сможешь дать отпор черному колдуну? — Необыкновенно серьезно спросил Яманубис. — Ведь он столько лет практиковался в магии, а ты лишь недавно обрела свою полную волшебную силу.

Бывший Бог Смерти, нынешний Учитель Яманубис прекрасно разбирался в магии и волшебстве, хотя сам теперь был лишен своей Силы. Если Пулай Худ заставил его забеспокоится, то наше дело, возможно, обстояло не лучшим образом.

— Я постараюсь. — Просто ответила Дилл, обведя взглядом немногочисленную Команду Головорезов.

— Убрать весла! — Приказал Капитан. — Всем готовиться к бою. Скоро нас догонят, так что отдохните и разомнитесь.

Мы вытащили весла и уложили их вдоль бортов. Галера резко снизила скорость, хотя и продолжала идти вперед под косым парусом. Головорезы быстро обследовали трюм и каюту князя Сиварула Жестокого. Улов оказался довольно жалок, похоже, князя в последнее время преследовали неудачи, или Пулай Худ был не очень-то щедр со своими приспешниками. Кроме четырех бочек с водой и двух с солониной, в трюме обнаружилось только несколько старых копий и топоров. Небогатый скарб команды Сиварула был столь грязен и потрепан, что даже небрезгливые Головорезы им не заинтересовались. Гораздо больше радости доставило им обнаружение большого запаса хороших длинных стрел с тонкими железными наконечниками. Стрелун, Стрелец и Косой просто-таки замурлыкали: ведь их собственные колчаны были почти пусты.

Пока Головорезы обшаривали корабль, я стоял рядом с Дилл. Девушка была погружена в себя, только слабо улыбалась и невпопад кивала головой, когда я пытался подбодрить ее и выказать уверенность в ее силах. На самом-то деле я не был так уверен в нашей победе, как хотел показать. Корабли черного колдуна неотвратимо догоняли нас, и уже можно было разглядеть, что весла у них тоже убраны, и что на палубах находится множество вооруженных людей. Слишком много против нашей дюжины.

Головорезы хладнокровно готовились к бою. Молотила разминал кисти рук, размахивая своим огромным топором. Лучники заняли позицию на корме, прикрепив к фальшборту колчаны так, чтобы можно было не глядя доставать стрелы. Крысолюб по своему обыкновению что-то бормотал себе под нос, затачивая камнем и без того острое лезвие секиры. Капитан хмуро осматривал горизонт. Яманубис и Килеана о чем-то тихо говорили, стоя на носу галеры, потом Учитель подошел к нашим стрелкам и забрал у них несколько стрел.

Строй преследовавших нас кораблей принял форму полукруга, и два корабля пересекли пенный след, тянувшийся за нашей галерой.

— Вышли в кильватер. — Прокомментировал Капитан то, что все и так видели. — Они хотят нас окружить со всех сторон.

Пять кораблей практически ничем не отличались от нашего: те же одинаково острые и высокие нос и корма, та же гребная палуба и мачта с косым парусом. Шестая же галера была несколько крупнее, на ее фальшборте были развешаны круглые щиты со странными сине-желтыми геометрическими узорами. А рядом с мачтой был установлен высокий помост с большим креслом, на котором уже можно было разглядеть сидящего Пулай Худа.

— Почему же они медлят, не нападают? — Сам у себя спросил Крысолюб. — Чего ждут?

Корабль Пулай Худа почти поравнялся с нашей галерой и шел теперь справа параллельным курсом шагах в двухстах. Еще одна галера заняла позицию по левому борту. Четыре корабля шли сзади, но гребцы на них были готовы налечь на весла и быстро сократить расстояние.

Пулай Худ некоторое время внимательно разглядывал наш корабль и стоящих на палубе людей. Наконец, он прокричал:

— Сдавайтесь, Головорезы! Против вас я ничего не имею. Отдайте мне только Дилл Хамай и того тощего негодяя, который осмелился нанести мне временный урон. Теперь я нахожусь в еще лучшей форме и хочу опробовать свой новый орган на его заднице!

Я невольно вздрогнул. Нечего сказать, заманчивая перспектива! Слова колдуна, наверняка, усиленные колдовством, далеко разнеслись над коричневой водой и достигли всех кораблей. Вражеские моряки дружно загоготали: грязная шутка Пулай Худа пришлась им по вкусу. Яманубис с величайшей осторожностью пересек палубу галеры и аккуратно передал лучникам по две стрелы, наконечники которых были намазаны красной пастой.

— Эй, мерзавец Пулай Худ! — Звонко ответила Килеана. — Я тоже предлагаю тебе добровольно сдаться. В противном случае твои корабли и ты сам будут немедленно уничтожены!

На этот раз хохот был еще громче, чем раньше. Для потехи был повод: дюжина человек на одной галере осмеливалась угрожать трем сотням жестоких убийц на шести кораблях.

— Это что там еще за девчонка? — Насмешливо вопросил колдун. — Пожалуй, кроме худосочной Дилл Хамай я попользуюсь и тобой. На десерт, к примеру.

— Еще не поздно, Пулай Худ! — Прокричал Яманубис, стоя на корме с огнеметной трубкой в руке. — Ты попал в ловушку, хотя сам еще этого не осознаешь. Сдавайся по-хорошему!

— Если вы рассчитываете на свои огнеметы, то это зря. — Ухмыльнулся колдун. — Я заранее защитил борта кораблей огнеупорными чарами. Кроме того, мои матросы постоянно поливают палубу водой. Так что огонь нам не страшен.

— Может, борта ты и укрепил, — засмеялся Яманубис, а вот как насчет трюмов? Проверим?

С этими словами Учитель резко повернулся к другому борту, и в то же мгновение огнемет, испускающий из себя длинную струю пламени, словно ракета, полетел в галеру, идущую слева. Сила броска была такова, что металлическая трубка пробила борт судна ниже палубы и исчезла в проломе. Тотчас же над кораблем зазмеились многочисленные струйки дыма.

Радостно улыбающийся Яманубис повернулся к Капитану:

— Я завязал кнопку огнемета ремешком. Так что, пока не кончится заряд, он будет выжигать галеру изнутри.

На вражеском корабле началась паника. Он отвернул в сторону и застыл с обвисшим парусом. Моряки метались по палубе, сквозь которую начали пробиваться высокие языки пламени. С других кораблей послышались крики страха и удивления.

— Проклятье! — Заревел Пулай Худ, не давая своим людям времени на раздумья. — Вперед, трусливые твари! Засыпьте их стрелами, и на абордаж! Быстрее, на абордаж!

Четыре преследовавших нас галеры одновременно опустили весла в воду и как огромные многоножки, поползли к нам по коричневой водной поверхности.

— Пора. — Сказал Яманубис трем нашим лучникам. — Стреляйте!

Стрелун, Стрелец и Косой заранее распределили цели, и три стрелы поразили три корабля. Три оглушительных взрыва слились в один. В небо взлетели обломки досок, лоскутья парусины, части человеческих тел. Нескольких капель Гремучей Крови Черного Дракона, которые Килеана нанесла на наконечники стрел, оказалось достаточно, чтобы разворотить носовые части галер. В широкие пробоины хлынула вода и корабли на глазах начали тонуть. Оставшиеся в живых люди, полуоглушенные взрывами, с дикими отчаянными воплями прыгали в воду и старались уцепиться за обломки.

Четвертая галера немедленно дала задний ход. Ее весла выгнулись, гребцы отчаянно пытались выйти из зоны поражения. Но Косой уже стоял на корме, поставив левую ногу на планшир и натягивал свой знаменитый лук из рогов морского беса. Стрела описала высокую дугу и попала в середину галеры почти у самой мачты. Четвертый взрыв потряс воздух. Корабль раскололся пополам и моментально затонул со всей командой. В это время Стрелун и Стрелец держали на прицеле корабль Пулай Худа.

— Мы предупреждали тебя, колдун! — Прогремел победный рык Капитана. — Твой флот уничтожен! Сдавайся, и я обещаю доставить тебя на суд короля Хуралиса!

— Ваша непонятная магия на этот раз одержала верх. — Упавшим, но все еще дерзким тоном ответил Пулай Худ. — Но и у меня в запасе есть пара трюков. Мы еще увидимся!

В то же мгновение фигуру колдуна на помосте заволокло черным дымом. Он почти сразу же рассеялся и стало видно, что Пулай Худа на палубе корабля больше нет.

Дилл дернула меня за рукав и показала на воду шагах в трехстах за кормой, чуть в стороне от плавающих корабельных обломков:

— Там! Рен, быстрее, я не смогу его долго удерживать.

Я напряг зрение и разглядел какое-то странное подобие серебряной клетки, качающееся на поверхности воды. Издалека было видно, что внутри отчаянно бьется, пытаясь вырваться, человеческое тело. Я посмотрел на Дилл. Девушка находилась в магическом трансе, как тогда, когда создавала мост из расчески Килеаны. Ее глаза были закрыты, из полураскрытых губ текли мелодичные непривычные человеческому уху звуки.

Не тратя драгоценного времени на рассуждения, я выхватил из-за пояса стоявшего рядом Боцмана костяной нож и, сжав его в зубах, бросился в теплую мутную воду. «Наверное, Пулай Худ опять пытался улизнуть при помощи магии, как тогда, у Пентаграммы, — думал я, мощными гребками рассекая неприятную коричневую воду. — Но Дилл поймала его в клетку. Теперь я должен добить эту тварь, так долго издевавшуюся над моей дорогой волшебницей, тварь, которая желала смерти моей Дилл.»

Не успел я проплыть и половину расстояния, как позади меня раздался громкий плеск, и мимо меня промелькнуло длинное белое тело. Это была Дилл собственной персоной! Она обогнала меня, генетически переделанного для земноводной жизни человека!

— Нет времени, Рен, — услышал я ее удаляющийся голос, — Крысолюб поддерживает мои чары, но долго не протянет.

Ноги Дилл мелькали с такой скоростью, что скорее походили на лопасти винта. Позади нее оставалась пенная дорожка, по которой я определял направление. Я плыл на пределе возможностей. Мои пружинистые плавательные перепонки сильно загребали коричневую воду Мутного моря, толкая тело вперед мощными рывками.

И все-таки я опоздал. Там, где в воде качалась серебряная клетка, теперь в борьбе извивались два тела: одно в черной кожаной одежде, другое белое обнаженное. Колдун каким-то образом разорвал чары Дилл и теперь старался утопить девушку, вцепившуюся в него мертвой хваткой. Борьба происходила в полном молчании, только плеск воды да разлетающиеся брызги нарушали тишину Мутного моря.

Когда до дерущихся людей оставалось пять гребков, оба они скрылись под водой. Я нырнул, тщетно пытаясь разглядеть хотя бы что-нибудь в коричневой воде. Море не зря прозвали Мутным: мои глаза закололи тысячи взвешенных в воде песчинок. Я вынужден был вынырнуть и протереть веки. А Дилл и Пулай Худ так и не показались над поверхностью. На сколько же у моей волшебницы хватит дыхания?

Я вновь нырнул, широко расставив руки и пытаясь на этот раз ощупью обнаружить место поединка. Наконец-то! Я почувствовал завихрения воды, идущие из глубины. Несколько гребков, и я присоединился к дерущимся. Но кто тут кто? Я держал нож в правой руке а левой ощупывал сплетенные человеческие тела. Водоворот борьбы кружил меня, не давая сделать правильный выбор. Наконец, я сжал в левом кулаке кожаную одежду. Сначала я убедился, что ко мне повернута широкая спина Пулай Худа, а потом несколько раз вонзил в нее нож по самую рукоятку. Обняв Дилл за тонкую талию, ногами я уперся в ослабевшее тело колдуна и резким рывком выдернул любимую из смертельного захвата.

А теперь наверх, к воздуху! Судорожно дернув ногами, я вынес Дилл на поверхность, где смог открыть глаза. Волшебница была без сознания. Поддерживая под мышки ее тонкое тело, я медленно поплыл обратно к кораблю. Вдруг Дилл задергалась в моих руках, пытаясь освободиться.

— Успокойся, Дилл. — Сказал я ей. — Это я. Пулай Худ мертв.

— Ты уверен? — Не успокаивалась она.

— Я четыре раза ударил его ножом под левую лопатку. Пока что он не всплывал.

— Замри. — Приказала Дилл и, когда я перестал грести, чутко прислушалась. — Да, я чувствую, как тело Пулай Худа погружается в глубину. Теперь я свободна.

— Свободна? От чего?

— От долга перед этим миром, конечно. Или ты не хочешь, чтобы я пошла за тобой через Врата Между Мирами?

— Дилл, любимая моя волшебница! — Радостно воскликнул я, и мои объятия из поддерживающих на плаву превратились в полные любви. — Я не смел на это надеяться.

На самом деле, должен честно признаться, мысль о возможной разлуке с Дилл до сих пор просто не приходило мне в голову. Я как-то даже не задумывался о том, что мы принадлежим к разным мирам, что я отправился вместе с Килеаной и Яманубисом отвоевывать трон Империи Повелителей. В нескольких словах я описал Дилл истинную цель нашего путешествия. Она внимательно слушала, и в ее фиолетовых глазах я видел понимание и восхищение. Едва я успел закончить рассказ, как нас накрыла тень черного корабля и радостный Яманубис, свесившись через планшир, спросил:

— Вам не надоело плавать в этой грязной водице, рыбки вы мои? Мы вас ждем, ждем, а вы тут болтаете и болтаете.

— Ладно уж, — добродушно прогудел Капитан, — пусть развлекаются. Ведь Пулай Худ, как я понял, отправился на дно?

— Это точно! — Хором ответили мы с Дилл.

Нам бросили канат, и вскоре мы оказались на палубе галеры. Корабль Пулай Худа, единственный уцелевший из его флота, со спущенным парусом неподвижно качался неподалеку. Его экипаж боялся напасть на нас и в то же время боялся удрать. Гибель пяти галер и смерть великого колдуна совершенно потрясли наших врагов и лишили их воли. Большинство плавающих в воде людей постепенно подгребали к кораблю Пулай Худа, где их принимали на борт. Но некоторые плыли к нам, прося включить их в Команду Головорезов.

Оказалось, что Капитан и Боцман знакомы со многими нашими недавними врагами, так что вскоре у нас на борту оказалось еще двадцать семь человек. Удивительно! Головорезы хлопали по плечам и обнимали вытащенных из воды людей, вспоминали прежние встречи, обсуждали общих знакомых. Принятые в команду воины поклялись подчиняться Капитану и его офицерам до тех пор, пока не погибнет корабль. Это была стандартная клятва верности, принятая у морских бродяг в этом мире и мысль о ее нарушении даже не могла прийти им в головы.

Корабль Пулай Худа заметно просел под тяжестью забравшихся на него людей. Но никто не вздумал сопротивляться, когда посланные на лодке Боцман, Крысолюб, Молотила и Рогатый деловито осмотрели его запасы. По праву победителей они реквизировали запас воды и пищи, необходимый нам для продолжения плавания на юг. А самое главное, из каюты колдуна были извлечены два большие окованных металлом сундука, полные золота и драгоценных камней. Их переправили на наш корабль, несмотря на робкие протесты оставшегося за старшего после смерти колдуна капитана по имени Ридульд Косоносый.

— С такой большой командой ты теперь легко завладеешь замком Пулай Худа. — Посоветовал ему Крысолюб. — Ведь после смерти колдуна его армия мертвяков рассыпалась в прах. Поторопись, пока другие князья тебя не опередили!

— Верно! Точно! — Загомонили люди Ридульда и вскоре его галера уже плыла обратно, быстро удаляясь от нас.

А мы отправились дальше. Туда, где, как утверждал Яманубис, должно было сохраниться Южное Место Поклонения Доброму Толстому Богу, туда, где он смог бы открыть Врата Между Мирами и перебросить нас в другое Измерение.

Черная галера неторопливо двигалась на юг. Неизменный легкий ветер достаточно наполнял косой парус, чтобы можно было не грести веслами. Головорезы во главе с Капитаном были очень довольны. Они выполнили поручение короля Хуралиса: освободили волшебницу Дилл, уничтожили Пулай Худа, да еще получили в качестве приза сокровища колдуна. Подсчитав стоимость добычи, они пришли к выводу, что теперь каждый из них мог бы оснастить свой собственный корабль и набрать команду, или же обосноваться на берегу, выстроив каменный замок.

Поэтому, когда Дилл сообщила Головорезам свое решение продолжить вместе с нами путешествие в другие миры, оно не вызвало решительного протеста.

— Эх, Дилл, — по-отечески прижал ее к своей широкой груди Капитан, — конечно, нам очень жаль с тобой расставаться, но я тебя понимаю. Может быть, я понимаю тебя даже больше, чем ты сама разбираешься в своих чувствах.

При помощи длинного кинжала, позаимствованного в корабельном арсенале, Дилл нацарапала на обломке доски послание королю Хуралису. В нем она привела причины, побуждающие ее покинуть родной мир. Юная волшебница считала, что со смертью Пулай Худа сильных черных колдунов практически не осталось, поэтому, чтобы уравновесить количество добра и зла, она не должна возвращаться в пределы королевства. Кроме того, ее скромные волшебные чары смогут оказать некоторую поддержку опасной и нелегкой миссии, которую возложили на себя три пришельца из другого мира. Дело чести светлой волшебницы помогать всем борющимся против несправедливости и насилия.

Прочитав письмо Дилл, которое она предложила мне проверить на предмет убедительности доводов, я сперва хотел было спросить, почему тут не упоминаются личные мотивы, но потом передумал, рассудив, что с моей стороны это будет несколько нескромно. Не знаю почему, но я, пользовавшийся неизменным успехом у девушек клана Острова Белой Скалы благодаря своей нежной настойчивости и веселой бесшабашности, робел и смущался под взглядом глубоких фиолетовых глаз Дилл.

Кроме того, в моей голове шла нелегкая борьба. С одной стороны, я не хотел, чтобы Дилл подвергалась всем опасностям, которые поджидали нас на пути к замку лорда Гилеаниса. С другой стороны, я боялся, что оставив Дилл здесь, я больше никогда не найду способа вернуться в этот мир и вновь отыскать свою волшебницу. В конце концов, я поделился своими сомнениями с Дилл. Мы в одиночестве стояли на носу галеры, когда команда Головорезов, за исключением рулевого, спала мертвым сном в трюме, прячась от непривычного жара стоящего почти над нами Красного Солнца.

Взяв мою руку и перебирая своими тонкими пальцами мои перепонки, волшебница сказала:

— Рен, мне сейчас очень трудно тебе все это объяснить, но мои магические чувства говорят, что с момента встречи наши судьбы тесно связаны друг с другом. Нас свели не просто обстоятельства, не твой Учитель Яманубис, не Килеана, не Капитан Головорезов. Нас соединила Судьба. Мы — как две половинки одного целого, разбросанные по разным мирам, но притянувшиеся друг к другу через бездну Космоса. Теперь нам предстоит идти дальше вместе, вместе бороться, вместе побеждать, вместе обрести счастье или погибнуть. Но я уверена, что нас ждет удача. Теперь, когда мы вместе, мы сильнее в сто раз, чем поодиночке. Поверь мне, волшебнице, видящей то, что не все могут различать. Ты рассказывал мне о Трисмегисте, возрождающемся Великом Первом Боге. Может быть, именно для этого он и отправил тебя в путешествие вместе с Килеаной и Яманубисом.

— Да, Дилл, конечно! — С моих глаз словно бы упала пелена. — И как мне раньше это не приходило в голову? Вернее, это вертелось где-то в подсознании, но ты сейчас точно сформулировала то, что я смутно ощущал. Ведь это и есть любовь, Дилл, правда? Ты любишь меня так же сильно, как и я тебя?

— Ну конечно же, милый мой Рен!

Я обнял Дилл, и мы закружились в каком-то странном танце, всплывшем из глубин человеческой сущности и чудесным образом близком и понятном болотнику с Подсолнечной и волшебнице из этого мира. Это был танец любви и взаимопроникновения душ, почти готовый перейти в близость телесную. Но очень быстро его прервало вежливое покашливание Яманубиса, неслышно поднявшегося на палубу.

— Я прошу прощения, что прерываю вас. — Произнес Учитель, обезоруживающе улыбнувшись. — Но вы того и гляди свалитесь за борт, ослепленные друг другом. Имейте терпение, дети, скоро уже мы выберемся на сушу.

Мы посмотрели друг на друга и невольно прыснули, сами не зная отчего. Конечно, с моей точки зрения галера, где не было ни одного места для уединения, была не совсем подходящим местом для открытого проявления чувств. Как Яманубис объяснил мне потом, когда рядом не было Дилл, не стоило привлекать внимание к девушке на корабле, где помимо проверенной дюжины Головорезов находилось еще двадцать семь новобранцев. Наемники-пираты могли бы неправильно истолковать положение Дилл и Килеаны на корабле, и вновь пришлось бы прибегать к грубому физическому насилию. Подумав над его словами, я решил, что Учитель, как всегда прав, и в дальнейшем мы с Дилл ограничивались только беседами и легкими касаниями рук…

Я не знаю, сколько времени прошло после победы над Пулай Худом в этом мире с неподвижным Красным Солнцем. Капитан и Головорезы никогда не заплывали так далеко на юг и не слышали, чтобы кто-нибудь забирался далеко в Мутное море. Яманубис же утверждал, что совсем скоро мы достигнем своей цели.

— А если твое Южное Место Восхваления Жирного Увальня окажется под водой? — Несколько раз спрашивала Килеана.

— Во-первых, — с нежно-ядовитой улыбкой отвечал Яманубис, — Мой храм назывался «Южное Место Поклонения Доброму Толстому Богу», то есть мне. Во-вторых, я не так глуп, чтобы не побеспокоиться заранее о возможных изменениях поверхности планеты. Поэтому храм был построен высоко в горах.

Наконец, когда кое-кто из новичков-Головорезов уже начинал на нас косо поглядывать, Впередсмотрящий прокричал с носа галеры:

— Земля! Вижу полоску суши!

Когда мы подошли поближе, стало видно, что выступающие из воды пологие скалы простираются далеко на запад и восток. Из-за того, что Мутное море было постоянно спокойным, не было видно не промоин, ни пляжей, ни следов эрозии. Несколько ползучих кустов оживляли бурые монолитные склоны, сумев пустить свои корни в немногочисленные трещины.

Обогнув несколько каменных клыков, торчащих из воды возле берега, наша галера с мягким стуком уткнулась форштевнем в каменный берег. Он поднимался вверх под углом в двадцать пять — тридцать градусов, так что можно было вскарабкаться по нему, не прибегая к альпинистским приемам.

— И куда теперь? — Поинтересовалась Килеана у Яманубиса.

— Наверх, разумеется, — пожал плечами тот, — надо с высоты осмотреться, и тогда, может быть, я увижу знакомые скалы.

— А если не увидишь?

— Тогда пойдем… — Яманубис притворно наморщил лоб, а потом махнул рукой вправо — …туда!

— Почему именно туда?

— Дело в том, что эта гряда скал имеет форму окружности. Наверное, сюда когда-то рухнул огромный метеорит и выбил в земной коре гигантский кратер. Так что, в какую бы сторону мы не поплыли, рано или поздно мы обойдем весь круг и увидим мой храм на вершине одной из скал.

— Так полезли наверх скорее! — Воскликнула Килеана, и мы начали высадку на каменный берег.

Подъем занял несколько больше времени, чем я предполагал вначале. Ровный монолитный склон, выглядевший снизу довольно пологим, с каждым шагом вверх, казалось, удлинялся и удлинялся. Сначала я оглядывался, обозревая спокойную коричневую поверхность Мутного моря, а потом, начав уставать, стал глядеть лишь себе под ноги. Кроме меня, Килеаны и Яманубися, на гору захотели взобраться лишь Крысолюб и Длинный Нос, новичок в команде Головорезов, прозванный так за свое неуемное любопытство. Дилл решила остаться на берегу возле галеры.

— Я не чувствую в округе никаких возмущений в естественной ауре скал. — Сказала она. — Если бы рядом был древний храм, я бы обязательно его обнаружила.

Дилл оказалась права. Когда я и Головорезы, отставшие от не знавших усталости Килеаны и Яманубиса, добрались, наконец, до вершины, то нашим взглядам открылся пейзаж горной страны. Острые пики скал перемежались каменными осыпями. Причудливые изломанные плато обрывались бездонными пропастями. Гигантский метеорит вспорол поверхность планеты, образовав вокруг места падения высокий горный барьер, через который невозможно было перебраться без какого-нибудь летательного аппарата.

— За поясом скал находится либо озеро, если воды Мутного моря нашли проход внутрь кратера, либо непроходимая лесная чаща, как это было восемь с половиной тысяч лет назад. — Яманубис вглядывался в очертания скал, но, видно, не находил знакомых очертаний.

Килеана достала из своего рюкзака бинокль и плавно провела полукруг, обозревая окрестности.

— Как я понимаю, — сказала она, — мы продолжаем плавание.

— Осталось совсем немного. — Успокоил ее Учитель. — Диаметр кратера всего лишь лиг шестьдесят-семьдесят. Но я уверен, что храм находится где-то в пяти лигах правее.

Мы начали спуск, который мне показался еще тяжелее подъема, и запыхавшиеся, с трудом передвигающие ноги, вернулись к галере. Корабль отчалил и на веслах пошел вдоль берега, лавируя между редкими прибрежными скалами и валунами. Теперь гребцов у нас было достаточно, и не было надобности всем садиться на гребные скамьи. Яманубис стоял на носу галеры, пристально вглядываясь вперед. Рядом с ним переминалась с ноги на ногу Килеана, старавшаяся за ледяной невозмутимостью скрыть свое нетерпение. Чуть поодаль мы с Дилл развлекались шутливыми спорами о том, встретим ли тут каких-либо жителей или нет. Мы тогда и не подозревали, насколько отвратительным окажется ответ…

Не проплыли мы и четырех лиг, как Дилл взяла меня за руку и серьезно посмотрела в глаза:

— Я чувствую, Рен, впереди что-то есть. Что-то древнее и злое. Очень опасное.

— Не может быть. — Обернулся Яманубис, услышавший слова волшебницы. — То есть храм-то, конечно, неподалеку, и ты вполне можешь почувствовать его приближение, но вот на счет древнего зла — это ты, девочка, зря говоришь. Южное Место Поклонения Доброму Толстому Богу было храмом плодородия и любви…

— …Построенное Богом Смерти, уничтожившим в Великой Битве Богов миллиарды живых существ. — Перебила его Килеана.

— Построенное бывшим Богом Смерти. — Наставительно поднял указательный палец Яманубис, ничуть не обидевшись на ставшие уже привычными подколки Повелительницы. — Бывшим, Килеана, бывшим. К тому времени я уже изменил многие свои взгляды, внушенные породившими меня Древними Богами. Я действительно хотел сделать эту планету маленьким садом на границе Срединных Измерений и Измерений Хаоса. И зачем я ушел отсюда? Мне кажется, что я покинул этот мир совсем недавно, а, смотри-ка, сколько перемен: там где цвели сады и паслись стада, разлилось Мутное море; там, где раньше был северный архипелаг, теперь песчаная пустыня.

— Смотри, — прервала воспоминания Учителя Килеана, показывая пальцем вперед и вверх, — это и есть твой южный храм?

Мы как раз огибали высокую скалу, выступающую далеко в море, и перед нашими глазами постепенно раскрывался вид на широкий залив правильной прямоугольной формы. Прямо из воды выходила широкая лестница с довольно высокими ступенями, которая вела наверх, где на вершине скалы величественно возвышались каменные стены древнего храма. Казалось, что время не коснулось своим всесокрушающим колесом этого строения. В отличие от своего северного собрата, южный храм до сих пор остался практически цел. Лишь стерлись краски, потускнела позолота на шпилях и куполах, почернели и местами рассыпались деревянные навесы над стенами и сторожевыми башнями. Необычная для человеческого взгляда ажурномассивная архитектура сразу выдавала, что создателем этого храма было высшее, более мудрое и древнее существо.

Я вполне мог представить себе, какое впечатление производил на полудиких обитателей этого мира храм во всем своем великолепии восемь с половиной тысячелетий назад. Даже сейчас, увидев цель нашего плавания, много чего повидавшие Головорезы потрясенно замерли, перестав грести. Яманубис с горделивой улыбкой смотрел то на свое творение, то на завороженных его сверхчеловеческой красотой людей.

— Когда-то храм находился на высоте трех лиг над уровнем моря. С равнины к нему вела лестница, вырубленная в скалах. Немногие паломники могли подняться по ней без нескольких перерывов но отдых. С другой стороны, из кратера, к храму была прорублена точно такая же лестница. Южное Место Поклонения Доброму Толстому Богу служило как-бы вратами между внутренними джунглями и внешними возделанными людьми полями. Здесь совершали великолепные обряды в честь Плодородной Природы, — Яманубис мечтательно улыбнулся, — в моем лице, разумеется.

— И все же я чувствую зло. — Тихо сказала Дилл. — Но теперь мне кажется, что оно исходит не от стен здания, а откуда-то слева от лестницы.

— Я вижу там пещеры в скале. — Подтвердила Килеана, осматривая в бинокль берег, к которому приближалась галера. — Мне кажется, что они вырыты живыми существами, судя по размерам проходов, близкими по размерам к людям.

По мере приближения к подножию лестницы пещеры уже можно было разглядеть невооруженным взглядом. Они были вырыты невысоко над водой, примерно на уровне двадцатых-тридцатых ступеней.

— Неужели тут тоже живут люди? — Как-бы размышляя вслух, произнес Крысолюб, присоединившийся к нашей компании на носу судна.

— Наверное, какие-нибудь дикари, — высказал предположение Впередсмотрящий, — отрезанные от северного континента варвары. И их тут не так уж много, я вижу только дюжину пещер.

— А мне кажется, что из этих черных дыр сквозит ледяной жестокостью. — Возразила Дилл. — Если там кто-нибудь и прячется, то это не люди.

— Не волнуйся, Дилл, нас много, мы полны сил и хорошо вооружены. — Попытался успокоить ее Капитан. — При высадке на незнакомый берег мы примем все меры предосторожности, ведь местные дикари, и правда, могут быть неприветливы к незваным гостям. О! Смотрите-ка!

Последнее восклицание вождя Головорезов было вызвано тем, что когда галера подошла к залитым водой ступеням на сорок шагов, из пещер показались их обитатели. Вернее, обитательницы. Вздох, переходящий в восторженный стон, прошелестел над гребной палубой. Головорезы побросали весла и тесной толпой сгрудились вдоль бортов. А посмотреть было на что! На ступени лестницы вышли несколько десятков самых прекрасных девушек, которых мне только доводилось встречать в жизни. Каюсь, на какой-то момент я даже забыл о стоящей рядом Дилл. Как и все Головорезы, я с открытым ртом любовался белокурыми созданиями, спускающимися по ступеням нам навстречу.

Девушки были ослепительно красивы, восхитительно прелестны и неудержимо притягательны. Они были одеты лишь в короткие полупрозрачные белые туники, под которыми явственно просвечивали обещающие неземные наслаждения трепетные налитые упругой сладостью тела. Девушки были очень похожи друг на друга, словно сестры, и возраст их был примерно одинаков. Различались они между собой ровно настолько, насколько нужно было соответствовать непритязательным вкусам Головорезов. А одна из них, стоящая третьей справа, предназначалась именно для меня. Это был идеал, вышедший из ночных возбуждающих сновидений, эта была обольстительница и любовница из самых смелых фантазий. Я почувствовал, как по моим бедрам и по низу живота разливается жгучее едва сдерживаемое желание самца обладать этой совершенной по привлекательности самкой.

Двигавшаяся по инерции галера слегка развернулась, ибо Боцман тоже бросил рулевое весло, и своим правым бортом коснулась ступеней. Встречавшие нас девушки выстроились на берегу, приняв простые, но отчего-то очень манящие и возбуждающие позы. Они молчали, но это молчание каким-то образом воспринималось как призыв, как приглашение.

— Я чувствую опасность! — Воскликнула Дилл, чуть не плача, и тут я понял, что она все это время трясла меня за плечо, не переставая выкрикивать предупреждения. — Рен, Капитан, Яманубис, Килеана! Что с вами?!

— Со мной-то все в порядке. — Криво усмехнулась Килеана. — А вот наши мужчины, кажется, тебя больше не слышат.

— Извини, Дилл, — я обнял свою любимую за талию и с трудом отвел взгляд от берега, — просто не каждый день наблюдаешь подобную картину.

Головорезы тем временем лихорадочно перебрасывали сходни, чтобы быстрее высадиться на берег. Моряки давно не видели женщин, и стоящие на берегу смазливые красотки до предела распалили их животную похоть. Вокруг себя я видел раскрасневшиеся лица и глаза, в которых не отражалось ничего, кроме призыва самок. К счастью, не все Головорезы потеряли самоконтроль. Наша «старая гвардия» была более устойчива и дисциплинирована. Молотила и Косой стояли возле сходен, сдерживая натиск новичков и ожидая приказ Капитана.

— Всем взять с собой оружие! — Тихо, но отчетливо приказал Яманубис.

Капитан вопросительно посмотрел на него, но тот больше ничего не добавил. Я увидел, что Учитель необыкновенно серьезен, и по моей спине пополз неприятный холодок. Дилл подала мне нагинату, и когда наши пальцы соприкоснулись, у меня из головы выветрились последние остатки животной страсти. Я понял, что на берегу нас ожидает серьезная опасность, но пока еще не знал, в чем именно она заключена. А вот Яманубис и, похоже, еще Килеана знали, с чем мы встретились. Но они почему-то не торопились поделиться с остальными своими сведениями.

Приказ вооружиться, в общем-то, был излишним. В этом мире ни один мужчина не расставался с секирой, топором, или, на худой конец, тесаком длиной в локоть. Так что высадка произошла без задержек и проволочек. На берег сошли все, включая Дилл и Килеану, так как Капитан, выслушав то, что прошептал ему на ухо Яманубис, приказал сбросить за борт два больших камня, служивших галере якорями, и угроза потерять унесенное ветром судно нам не грозила.

Учитель одним из первых сошел на берег и смешался с толпой девушек. Вскоре и все мы оказались окружены очаровательными созданиями. Не произнося ни слова, не издавая ни звука, прекрасные девушки умильно взирали на мужчин призывно блестящими глазами, гладили по плечам и по груди, а некоторые просовывали свои шаловливые пальчики за широкие кожаные пояса. Потерявшие головы Головорезы совершенно разомлели. Девушек оказалось несколько больше, чем людей на галере, так что каждого третьего Головореза обхаживали сразу две чаровницы. Даже Килеану ласкали две светловолосые красавицы, и та принимала их ухаживания с дружелюбной улыбкой. Я, конечно, еще на Подсолнечной слышал, что бессмертные Повелители, пресытившиеся всеми возможными и невозможными развлечениями, делают много такого, что в других мирах подвергается осуждению и гонению, поэтому поведение бывшей Императрицы меня ничуть не удивило. Но когда я обернулся, то увидел, что и около Дилл трется прелестное юное создание. Более того, ее воздушные прикосновения доставляют удовольствие волшебнице! Фиолетовые глаза Дилл подернулись пеленой, по лицу расплылась бездумная улыбка наслаждения. Волшебница, так много говорившая о подстерегающей нас опасности, сама попала под чары обольщения.

Я только протянул руку, чтобы схватить за плечо свою любимую, как между нами очень ловко вклинилась та самая девушка, которую я углядел еще с борта галеры. Ее светлые волосы струились по обнаженным плечам, подчеркивая их округлость. Голубые глаза притягивали к себе обещанием неземного блаженства. Полуоткрытые сочные губы прямо-таки требовали жаркого поцелуя. Полупрозрачная короткая туника едва прикрывала упругие ягодицы, и под ней не было ничего, кроме нежной шелковистой кожи. Высокие полные груди с темными острыми сосками поднимались и опадали в такт моему дыханию. Руки девушки обвились вокруг моей талии и мягко потянули в сторону пещер. Не в силах противостоять искушению, забыв обо всем на свете, я сделал шаг, потом другой, третий…

Как я уже не раз подчеркивал, ни одна из девушек не издавала ни одного звука, на лестнице слышалось только сопение и пыхтение Головорезов, влекомых девушками в пещеры, где мужчины и женщины могли бы слиться в сладостном едином порыве. Поэтому громкий крик Яманубиса неожиданно резко ударил по ушам и на какое-то время разрушил эротические чары и заставил остановиться тех людей, которые уже поднимались по ступеням в чертоги любви.

— Стойте! — Воскликнул Учитель. — Я хочу, чтобы вы все видели, что вас ждет!

Он держал за руку одну из девушек и вдруг резким рывком разорвал ее одежду, разом обнажив прекрасное юное тело. Я был захвачен огнем желания, и поэтому, как и остальные Головорезы, смутно понимал, чего от меня хочет Учитель. Эта девушка была также обжигающе желанна, как и остальные. Поэтому я с чисто эстетическим удовольствием обозрел ее обнаженные формы. И лишь где-то на грани понимания промелькнула мысль о том, что в фигуре девушки есть какое-то несоответствие, какое-то отличие от человеческого тела. Но эта мысль сразу же пропала, вытесненная сознанием того, что очень скоро я буду сжимать в объятиях еще более привлекательную красавицу, ведущую меня сейчас в пещеру.

— Нас ждут любовные утехи. Самые преотличные, клянусь хвостом акулы! — Ответил за всех Рогатый и разразился довольным смехом.

— Наверное, мы достигли блаженных краев, о которых слышали в легендах стариков. — Предположил Впередсмотрящий.

Головорезы довольным урчанием подтвердили согласие с мнением товарищей.

— Вас ждет смерть! — Торжественно оборвал Яманубис. — Мучительная и позорная смерть!

С этими словами Учитель перехватил девушку за талию левой рукой, а правой уперся в шею и заломил ее спину назад. Я имел представление о силе своего Учителя, но девушка выгнулась неожиданно легко. В какие-то доли мгновения с ней произошли разительные и ужасные изменения. Наконец-то я понял, чем девушка отличалась от человека. У нее не было пупка! Вместо него на животе ранее была какая-то едва заметная складка, ничуть не портившая, впрочем великолепия фигуры, и оттого не замеченная ранее. Но теперь, когда Учитель выворачивал девушку назад, эта складка расширялась, распахивалась, открывая то, что было в ней сокрыто.

Единый вопль ужаса вырвался из глоток Головорезов. На животе девушки обнаружился огромный рот, усаженный кривыми зубами и окруженный венчиком шевелящихся щупалец! В него можно было бы просунуть голову! Рот с резким чавкающим звуком судорожно открывался и закрывался, как бы сожалея о том, что его увидели раньше времени и лишили долгожданной добычи. Это было настолько отвратительно и противоестественно, что Головорезы застыли, как будто пораженные столбняком. И в наступившей мертвой тишине прозвучал насмешливый голос Яманубиса:

— Хочу представить вашему вниманию так называемых ЛюдоедокПеревертышей, обитательниц Измерений Хаоса, каким-то злым колдовством занесенных в ваш мир.

Я представил, как во время любовной игры, когда я буду ослеплен страстью и желанием, мое тело оплетут щупальца, а жадный рот вопьется в мое тело. Меня передернуло от ужаса. И такие мысли пришли в голову не мне одному. На лицах Головорезов были написаны страх, отвращение и ярость. Мне показалось даже, что шлем на голове стоящего рядом со мной Косого зашевелился от вставшей дыбом шевелюры.

Первым опомнился Капитан.

— К оружию, Головорезы! — Проревел он. — Надо уничтожить эту нечисть!

Любовный дурман рассеялся, смытый волной гнева и ненависти. В руках людей засверкали широкие секиры, и первые Перевертыши пали на ступени лестницы с разрубленными головами. Но, как оказалось, истребить тварей было не так-то просто. Поняв, что они разоблачены, Перевертыши, оправдывая свое название, стали закидывать руки назад, как будто собираясь сделать гимнастический мост. При этом их тела разительно менялись, и очень скоро мы оказались в гуще четырехногих существ, которые пытались пожрать людей, раскрывших их обман. Пасти, ранее скрытые складками на животе, теперь плотоядно щелкали мощными челюстями, а щупальца хлестали вокруг, стремясь опутать руки и ноги. Очаровательные женские головки болтались внизу, совершенно скрытые длинными белыми волосами, и становилось ясно, что это всего лишь хвосты мерзких чудовищ.

— Рубите тварей поперек туловища! — Кричал Яманубис. — Нельзя упустить ни одной из них! Отрезайте Перевертышей от пещер!

А упускать мерзких чудовищь никто и не собирался. Головорезы постепенно образовали круг, внутри которого бесновались порождения Хаоса. Но они ничего не могли противопоставить заточенной стали в умелых человеческих руках. Слишком уж привыкли Перевертыши овладевать своей добычей на ложе неистовой любовной страсти, в мгновения ослепляющего экстаза, чтобы сейчас добиться победы в открытом сражении. Бой превратился в обыкновенную резню, и вскоре со всеми Людоедками было покончено. Ни один Головорез не погиб, хотя покусаны и помяты щупальцами были почти все.

Посланный в пещеры отряд под предводительством Боцмана вскоре вернулся, доложив, что ни одного Перевертыша больше не обнаружено. Зато найдено много старых доспехов, оружия и украшений, сваленных в дальних проходах. Видимо, Перевертыши не интересовались изделиями человеческих рук, вполне довольствуясь человеческими телами.

— Я сразу узнал этих существ. — Объяснил Яманубис Головорезам. — Но очень удивился, увидев здесь. Их родина — Измерения, более близкие к Хаосу. Наверное, какой-то случай забросил эту стаю в ваш мир. Может быть, они каким-то образом проникли сюда через Врата Между Мирами в старом храме. Я даже представить себе не могу, сколько времени они живут на этом острове. Хорошо еще, что они не смогли переплыть Мутное море, а то бы вся планета вскоре покрылась этими прожорливыми тварями. А уж они умеют заманивать людей в свои смертоносные объятия, поверьте моему слову! Да, впрочем, каждый из вас испытал это на себе. Так что, прежде чем в следующий раз залезать на женщину, не забудьте проверить, не Перевертыш ли это. Ладно, шучу, шучу… Как бы то ни было, мы, похоже, уничтожили всех, так что опасность планете больше не угрожает.

— Я тоже слышала о подобных тварях, — добавила Килеана, — хотя раньше никогда с ними не сталкивалась. Но я сразу поняла, что это Людоедки-Перевертыши. Это было просто написано на ваших похотливых рожах, господа Головорезы. Между прочим, по свидетельствам ученых, чем голоднее Перевертыши, тем более они сексуально привлекательны. А встретившиеся нам голодали, видимо, очень долго. Так что не корите себя за то, что поддались соблазну. Редкий человек может устоять перед обольщением Перевертыша.

После того как трупы чудовищ были сброшены в воду на корм рыбам, мы немного отдохнули и начали восхождение к храму. Лестница была довольно крутой, и когда мы добрались до вершины скалы, я уже чувствовал тяжесть в ногах. Представив, что приходилось преодолевать древним паломникам, взбиравшимся сюда от самого подножия горного хребта, я поневоле проникся к ним глубоким уважением. Но красота храма и тогда, и сейчас стоила таких усилий. Правда, вблизи стали заметны разрушившиеся детали тончайшего резного орнамента на стенах, стертые картины и поваленные ажурные колонны и балюстрады. По ровному слою осыпавшейся с потолка краски было видно, что очень долгое время в этот храм не ступала нога человека.

Не теряя понапрасну времени, Яманубис сразу же направился в правое крыло храма, где под едва заметной на пыльном полу каменной плитой обнаружилась узкая винтовая лестница, ведущая вниз, в глубь скалы. Срубив несколько кустов, проросших сквозь каменный пол, Головорезы сделали факелы, и мы начали спуск. Спуск оказался недолгим, и вскоре мы оказались в просторном подземелье. Толстые каменные колонны подпирали потолок и закрывали обзор, так что казалось, будто их ряды тянутся в бесконечность. Я понял, что это подземелье простирается под всем храмом, и невольно поежился, представив на мгновение, что произойдет, если одна из колонн даст трещину и высокие каменные стены провалятся, рухнут нам на головы.

Наконец, мы достигли противоположной стены, и Яманубис, пошарив рукой вдоль каменной кладки, нажал скрытый рычажок. С неприятным скрипом раскрылась маленькая дверь, мастерски закамуфлированная под каменный монолит, и мы поодиночке пролезли в скрытую за ней довольно просторную комнату. Здесь царил полумрак. Слабый розоватый свет исходил от выпуклых стекол, расположенных вдоль всего периметра на высоте человеческого роста.

— Надо было перед спуском протереть световоды на крыше. — Пробурчал Яманубис. — Совсем, наверное, запылились за время моего отсутствия.

Но света факелов вполне было достаточно для того, чтобы рассмотреть убранство комнаты. Прямо в центре на полу находилось сооружение, очень похожее на Пентаграмму Пулай Худа. Только тут помост имел не пять, а восемь лучей и был целиком вырублен из камня. Я почувствовал, как стоящая рядом со мной Дилл напряглась при виде магического восьмиугольника, и успокаивающе обнял ее за плечи.

— Не волнуйся, милая, — прошептал я ей на ухо, — Учитель не занимается черной магией.

— Моя Октограмма гораздо более могущественна, чем черная Пентаграмма, питаемая человеческой кровью. — Важно произнес Яманубис. — Когда я лишился Божественной Силы, мне поневоле пришлось овладевать оставшейся доступной магией. А уж тут-то Бывший Бог превосходит любого, даже самого величайшего, колдуна-человека.

Вдоль стен комнаты были расставлены заваленные какими-то непонятными предметами столы и шкафы с нарисованными на дверцах различными символами. Яманубис быстрыми четкими движениями доставал оттуда колбочки, баночки, реторты, пробирки и вываливал их на свободный стол. Килеана помогала ему, и время от времени они обменивались совершенно непонятными остальным людям фразами типа:

— Концентрация реальности должна быть уменьшена на восемь пунктов.

— В Измерениях Хаоса смещение арквинды должно составить не менее одной целой восемнадцати сотых.

— Килеана, помоги мне, пожалуйста, подсоединить ориэльную деструкцию кратонного излучателя.

— А если попробовать вместо диролиза пиргантроната применить эстромоден терпирия?

Пока они вот так мило беседовали, я решил еще раз спросить у Дилл:

— Любимая, ты все еще готова отправиться в опасный путь по Измерениям? Там нас ждут твари еще похуже Людоедок-Перевертышей. Может, ты отправишься обратно на север под защитой Головорезов, и не станешь рисковать жизнью вместе с нами? А я постараюсь найти тебя, когда наша миссия будет выполнена…

Юная волшебница ничего не ответила мне, но в ее устремленных на меня глазах я прочитал и любовь, и решительность, и веру, и надежду. Конечно же, ни о каком расставании не было и мысли.

Яманубис и Килеана тем временем начали засыпать Октограмму тонким ровным слоем белого порошка.

— Ох уж мне эта древняя магия, — бормотала Повелительница, — абсолютно ненадежная, зависящая от тысячи совпадений, малоэффективная. То ли дело наши совершенные устройства и механизмы Сети ППП. Они аккуратно раздвигают ткань реальности и позволяют пройти в другие миры без долгих приготовлений.

— У Сети только один недостаток. — Усмехнулся Яманубис. — Она работает в пределах Срединных Миров со стабильным балансом физических и магических законов. А в Измерениях Нирваны и Хаоса она совершенно не действует. Магия же применима везде и всегда!

Кроме магических приспособлений, в комнате обнаружился запас хорошо знакомых всем и порядком надоевших питательных таблеток, к которым прибавились еще и маленькие прозрачные шарики, которые Яманубис назвал «концентрированной водой».

— Достаточно бросить один такой шарик вот в эту флягу — реконвектор, — объяснил он, — чтобы через минуту она была наполнена чистой холодной водой. Забавно, я собрал их здесь, когда на высокогорье среди скал воды не было вообще, а теперь тут разлилось целое море.

Мы набрали питательных и водяных таблеток в нашедшиеся тут же рюкзаки. Теперь мы были обеспечены провизией примерно на десять сезонов дождей на Подсолнечной. С одной стороны, я был доволен, что не придется страдать от голода и жажды, но с другой стороны у меня возникла мысль: «Как долго, собственно, будут продолжаться наши странствия, и вернусь ли я вообще когда-нибудь домой?»

Наконец, приготовления были закончены, и настала пора прощания с Командой Головорезов. Последовало несколько пылких речей с каждой стороны, было много объятий, рукопожатий и похлопываний по плечам. Мне даже показалось, что на щеках старого Крысолюба в мерцающем свете факелов поблескивают слезинки. Мы оставляли Головорезам весь оставшийся запас огнеметов, а Килеана, немного поколебавшись, добавила к нему красную коробочку с Гремучей Кровью Черного Дракона.

— Все равно, — пожала она плечами, — на Измерениях с более низким уровнем реальности и эта взрывчатка перестанет действовать.

Яманубис, Килеана, Дилл и я взошли на Октограмму, а Головорезы отдвинулись подальше к стенам. Мы встали лицами друг к другу и взялись за руки.

— Вы навсегда будете зачислены в нашу Команду. — Сказал на прощание Капитан. — О ваших подвигах сложат легенды и песни.

Яманубис, не отпуская рук Килеаны и Дилл, поднял над головой колбу со светящейся пурпурной жидкостью и уронил ее нам под ноги. Раздался резкий хлопок, красная вспышка ослепила меня, а когда я открыл глаза…