"Капитан Удача" - читать интересную книгу автора (Белаш Людмила, Белаш Александр)

Блок 7

Двести восемьдесят метров. Тросы тянулись следом — двойной хвост из тонких, но очень прочных на разрыв шнуров. Нагруженный инструментами, Форт шёл уверенным шагом, фиксируя любые изменения вокруг. Наэлектризованный воздух то и дело пробивался трещинами молний, словно змеи, спрятавшиеся в стенах, выбрасывали огненные жала. Сканер вращался, давая круговой обзор, но зрение охватывало лишь переднюю полусферу.

Никого, ничего постороннего. Шаги отсчитывались в ритме секундомера. Тишина и спокойствие в стволе становились обманчивыми, шаг за шагом заставляя слушать и приглядываться всё пристальней. Прожитые секунды уносило ветром, важным казалось лишь близкое будущее, измеримое в тех же секундах; минута — целая бездна времени, невообразимая величина. Мысли, переменчивый компас чувств — всё застыло, подчинившись непрерывному ожиданию... чего? Что может случиться через мгновение?

Внешность врагов лукава. Самые худшие невидимы и неподвижны — вирусы, споры бактерий, излучения. В конце концов, устав от напряжения, перестаёшь доверять своему телу и своим ощущениям — любой чих, любое мимолётное недомогание воспринимается как первый взмах маятника смерти. Тело перестаёт быть надёжным оплотом и оболочкой разума — открытое, беззащитное перед неуловимым врагом, оно цепко держит в себе обезумевший рассудок, нашёптывая: «Мы умрём вместе, ты от меня не уйдёшь».

Откуда будет нанесён удар? Как это произойдёт? Как приготовиться к защите? Ответов нет, и это страшнее всего. По-настоящему ужасна неопределённая, неизвестная опасность.

И ты отправился навстречу ей пешком! Храбрость — разновидность безумия. Герой — не великан и не силач, а тот, кто убил свои сомнения и колебания, отказался от подлых услуг рассудка и освободил сумасшедшую волю, ведущую вперёд без оглядки.

Двести пять метров. Скользят за спиной тросы, разматываясь с бобин.

Яйцо не имеет массы; по-любому оно не тяжелее дыма. Возникнет за спиной — и не заметишь. Только бы Эш не подвела. Нет, это подружка надёжная. Усталая, нервы натянуты до звона, однако работает как заводная. Крепкая порода. А Далан, ту вообще не согнёшь. Приятно, что они перестали скандалить.

Всё ближе обездвиженные автоматы. Яйцо вывело их из строя. Как? Неважно, главное — самому не скопытиться и довести дело до конца.

Сто семьдесят три метра. Молнии стали возникать реже. Словно кто-то или что-то прислушивалось к его шагам, готовясь к броску. Шаги сами собой замедлились.

Уходя в ствол, он выложил экипажу всё, что думал о яйце. Скорее всего, это АП — автономный плазмоид. АПы — родня шаровых молний, возникают от дисбаланса плазменных движков (вот и причина сыскалась — ведь до скачка разладилась центровка третьего движка!), а на судне их держит гравиполе и поля линейных стержней. АП живёт от минуты до многих суток, смотря по режиму полёта, сквозит из отсека в отсек по любым электропроводящим доступам, а потом взрывается либо растекается по элементам корпуса.

Одно не совпадало — АП должен иметь форму правильного шара, цветом от красного до голубого.

Шестьдесят пять метров. Шансы разрядить АП на ёмкость или взорваться вместе с ним — 50 на 50. Справочник советовал посылать к АП автомат с кабелем в зубах, но вот автоматов-то у Форта и не было.

«У людей всё как положено — АП круглый и белый, а у нас и корабль никудышный, и плазмоид дефективный, чёрный. Урод какой-то, недоносок без отца и матери. Порядочный АП как рванул бы — корабль пополам! а наш и не убьёт, и жить не даст — шастает, гадит по мелочам, сети прерывает... Одно слово — ублюдок! Тухлое яйцо!» — Форт старался оскорбить плазмоид.

Двадцать четыре метра. Форт вошёл в область аномальной электростатики, появились помехи связи. Того сообщение с кормой оборвалось!

— Как слышимость? — Голос Эш звучал с неестественным хладнокровием.

— Пока неплохо. Но здесь что-то не так...

«Удивительно похоже на последние слова тех, кто попадал в таинственные зоны, — подсказала память. — «Тут что-то происходит! Приборы взбесились, видимость ноль!.. » и тому подобные панические восклицания».

«Почему яйцо скрылось от рёва Далан? Луча не боится, а от крика бежит... Нет, не стоит искать смысл в его действиях. Крик — ударная волна, луч — точечное прижигание. Тот же дым спокойно пропустит или поглотит луч, но ударная волна тряхнёт его как следует. Плазмоид дестабилизировался, он и был-то слабенький. А лучше бы совсем пропал!»

Он дошёл до парализованных автоматов. Плазмоид не набросился сзади, из стен не полезли змеи. Стараясь не ждать нападения, Форт снял с роботов тестеры, соединил жуков-пауков куском троса, застегнул карабин одного из хвостов на крепёжной скобе и отошёл, чтобы хвосты не спутались.

— Тащите.

Трос натянулся, жуки-пауки заскрежетали по полу. Не теряя времени на проводы, Форт тотчас занялся тем, что не доделали автоматы.

Валик лебёдки вращался размеренно, без рывков, хотя подтаскивать роботов ей было тяжеловато. Эш наблюдала за колеблющимся светом нашлемной фары капитана, мерцающим далеко в глубине ствола. О, капитан! Вот это правильный и настоящий человек. Ему можно довериться.

И вновь её посетил образ яйца. Сиротливое и одинокое, оно остывало в темноте, и зародыш в нём пропитывался смертельным холодом, съёживался в комочек, издавая последний беззвучный стон... Эш едва не вскрикнула от душевной боли.

Она стала бояться — но не за Форта и не за себя. Яйцо беззащитно, его так легко обидеть, погубить. Оно нуждается в заботе и тепле. Достаточно помочь ему, оградить от зла, и из чёрного видения оно вновь станет средоточием будущей жизни... оболочка прорвётся, и на свет явится прекрасное...

... могучее...

... всесокрушающее и неукротимое...

... безжалостное, великолепное и совершенное существо.

Эш живо и ярко представила, как нежит в руках, прижимает к животу яйцо, похожее на мяч для игры в регби. Шептаться с ним, слышать в ответ мягкое шевеление под скорлупой, вместе спать и вместе видеть одни и те же сны.

Он скребётся изнутри, он надрывает оболочку и...

Эш глубоко, судорожно вдохнула, выныривая из захлестнувшего её потока тьмы.

— Четвёртый участок, двести восемьдесят метров. Эш, Далан, вы меня слышите?

— Да, капитан. Сигнал не проходит.

— Значит, место разрыва между третьей и четвёртой отметками.

Он вспомнил схему расположения кабелей. Пожалуй, проще будет влезть в трубу, разделённую на отрезки внутренними шлюзами. Пролезть на четвереньках семьдесят метров, поочерёдно снимая и ставя на место листы обшивки — не подряд, а через пять-шесть. Инструменты перевесить с пояса на грудь. Самая тяжёлая деталь снаряжения — складной домкрат с вакуумными захватами; его придётся тянуть за собой волоком или толкать впереди, зато в узкой трубе он незаменим. Резак, он же сварочный аппарат, удобно крепится к предплечью.

— Внимание. Я перехожу в грузовой отсек, а оттуда в аварийный ход. Попытаюсь найти, где прерван кабель.

Вставки на замену — в карманах на бёдрах. Должно хватить.

— Отстёгиваю трос. Держите связь и занимайтесь автоматами.

Форт пошевелил пальцами на пульте двери отсека 14. Две минуты, чтобы устранить разницу давлений.

— Шлемы закрыть, двери в головной отсек закрыть. Готовы?.. Отпираю...

Лучше бы любой другой отсек на этом уровне ствола, но из 14-го самый простой доступ к трубе.

В отсеке должно быть темно, тихо и холодно. Форт допускал, что там может витать плазмоид, произвольно колеблющийся в зазоре силовых полей.

Но в отсеке творилось нечто невообразимое. На какое-то мгновение Форту показалось, что он шагнул на площадку, где буйствует лазерное шоу, битва голограмм или нечто из разряда феерических зрелищ, какими развлекают многотысячные толпы на праздниках и перед выборами Президента Федерации.

Тень Форта заметалась, то раскладываясь веером растопыренных пальцев, то вытягиваясь лучом темноты, то сжимаясь в пятно под ногами. Ослепительные голубые и белые дуги, вырываясь из укладок груза, ударяли в стены, бились о пол, рассыпались потоками тающих огней фейерверка; в петлях и витках мечущихся дуг пульсировало облако карминового свечения — то опадая, то расширяясь, покрываясь грязно-жёлтыми разрывами и брызгая прерывистыми выбросами языков багряного пламени, словно одушевлённая огненная стихия стремилась найти выход из плена сверкающих дуг. И всё это происходило беззвучно — лишь приглушённый треск порой нарушал тишину отсека.

Именно ради таких встреч с невероятным и стоит летать в космос. Форт замер на пороге, но не от страха — пока ему ничто не угрожало; он упивался световой фантасмагорией. Разве можно увидеть такое в городах, на деловито кишащих людьми и машинами улицах с их вечной серостью и пошлостью? Нет, никогда! Там закованный в искусственное тело разум Форта оставался недвижим, механически отмечая однообразные перемены обстановки и лица встречных — мужчина, женщина, ребёнок, девушка, витрина, ресторан, авария, вспышки рекламы, игорный зал. забегаловка — ничего нового. Мир обтекал его, как река замшелую сваю, угнетая своей монотонностью. Нет, космос великолепен. Здесь иногда встречаются чудеса, и есть смысл поискать их, чтобы шевельнулась душа, впечатанная в цилиндр мозга и непроницаемый кожух противолучевой защиты.

Если же чудо казалось опасным, он повторял про себя любимый слоган: «Двум смертям не бывать, а одна со мной уже случилась».

— Капитан? Капитан!!! — донёсся взволнованный голос Эш. — Что у вас происходит?! Я вижу сполохи. Пожар в отсеке?! Ответьте!..

Статическое напряжение бесшумных танцев света было сильным и причудливо переменным. Форт лишний раз поблагодарил конструкторов своего тела за его прочность.

— Слышу тебя, Эш. Возгорания нет. Здесь обильные и стойкие разряды. Попробую разобраться, откуда пробивает.

— Будьте осторожны, капитан! Это может повлиять на здоровье. Может быть, вам стоит вернуться?

У неё всего-то пятый настоящий полёт. В отличие от Далан, Форт читал личные документы Эш. Ей бы поступить на приличное судно, с долговременным контрактом, а не наниматься хоть куда, лишь бы налетать побольше суток и не терять квалификацию. «Сервитер Бонд» — вариант не из худших, потому что наивных новичков, а тем более нежеланных чужаков ждут корабли с подвохом и экипажи с гнильцой. Форт старался не заводить крепких знакомств и не сколачивать себе команду, чтобы никто не вникал в его личные тайны. Придётся вежливо отшить и эту неприкаянную, пока сильно не привязалась. А жаль, она способная.

И принимает его за живого. Беспокоится о нём.

В невольное любование пляской пламени вкралась тёплая нежность, за которую Форт был втайне признателен Эш — кто-то подумал о нём, как о человеке.

Он долго маялся с этой неразрешимой проблемой: «Кто я? Копия ума в копии тела или я — настоящий?..»

Мозг работал, формулируя ответ на поставленные задачи. Поиск линий напряжения в полыхании плазмы. Структура. Отсек стал схемой, где богатство всплесков огня выглядело изогнутыми решётками, словно Форт видел арматуру сквозь бетон.

Вот пункты, на которых замыкается часть линий. Два ящика, продолговатый и квадратный, стоящие рядом.

С восторгом, который даёт только риск, он шагнул вперёд. Дуги метнулись, огибая его — он был чужим в системе плазменных вихрей, они не приняли его в свою игру. Тем лучше. Две сверкающие петли пролетели над шлемом, заплясали на стене, как бы нащупывая за множеством преград громадный «бублик» торнака. Хм, а вот это не к добру. Если есть утечка из тороидального накопителя, автономные плазмоиды и огни-плясуны будут резвиться, пока не истощат торнак. Но с чего они сосредоточились у ящиков?..

Шаг. Ещё шаг. Статика волнами гуляет по скафандру. Он заострил зрение — «Модуль тип 80-2. Органические останки». Привет тебе, о молчаливый пассажир! Зачем плазма полюбила тебя? Вокруг ящиков гудело, словно в неисправном двигателе. А где чёрное яйцо? Спряталось в объёмах грузов?

— Эш, проверь, можем ли мы управлять питанием движков. Когда покидали рубку, доступ к энергосистеме был.

— Сейчас, капитан. Погодите немного... сейчас... — в голосе звучала спешка, но не растерянность. Старается. — Да. Можем.

— Перекачай энергию с третьего торнака на остальные. Сдаётся мне, я нашёл, откуда подзаряжается яйцо. Тут вообще цирк плазменной активности. Пора с этим кончать.

— Но...

— Что такое?

— Я думаю... это займёт много времени. Около суток. Мы же в скачке...

— Чем скорее мы начнём, тем раньше кончим. Давай, действуй. Перебой кабеля, скорее всего, функциональный — его забивают эти вспышки. Обесточим яйцо — и восстановим связь.

— Я не уверена, — голос Эш был настойчив. — Капитан, надёжнее выйти из скачка и погасить движки. Без поддержки полей плазмоид исчезнет. У нас достаточно ресурсов для повторного скачка.

— Ты обсуждаешь мой приказ? — спросил Форт, разглядывая квадратный ящик, такой красивый и такой безучастный в призрачном кипении света. Багажная марка. Вес брутто — 74,5 кг. Объём... Весовая и объёмная пошлины уплачены. Категория С — инертный груз. Предметы, дорогие сердцу Кэна Мерфанда.

— Нет, нет. Я предлагаю безопасный вариант.

— Пока с движками нет связи, это невозможно.

— Но я прошу, — интонации стали почти молящими, — я прошу вас учесть моё мнение. Капитан!..

Форт потрогал замки багажного ящика. По перчатке забегали синие искры. Опечатано? на станции «Скайленд-4»? Багаж досматривался лишний раз? Ну да, составляли опись... Уважение к закону, господа, не позволяет нам... А внештатная ситуация позволяет. Важно одно — не оставлять следов на самописце.

Что это? Замки заварены!

Форт отстегнул резак и примерился к замкам. Ящик, ты мне скажешь, что у тебя внутри! Плазменные турбуленции закружились гуще, руки утонули в карминовой дымке. Резак завыл, выбросив жгучий клинок — и вдруг замолк.

Аномалия, чтоб её... Счастье, что тело послушно — его строили в расчёте на куда большие нагрузки.

— Капитан, вы слышите?! — надрывалась Эш.

— Да, без помех, — бодро ответил он, хотя треска в ушах заметно прибавилось. — Я принял к сведению твоё мнение. Вариант не годится. Выполняй мой приказ.

И механическая прочность тела завидная. Форт ударил по замку.

— Капитан, что вы делаете?!!

— Осматриваю помещение.

— Коллега Эш, остановись! — это уже возглас Далан. Вслед за её выкриком послышалась какая-то невнятная возня и вопли. Плазменный пожар и бунт на корабле — прекрасно!..

— Капитан, я задержала Эш. Не могу допустить, чтобы она пошла в ствол.

— Отпусти меня! Пусти, слышишь, ты, образина!!!

— Я некрасива только с твоей точки зрения.

— Уродская коряга! Убери лапы! Капитан, не смейте! нельзя!!!

— Мне кажется, коллега Эш больна. Она так нервничает, так дёргается!.. Нет причин для её нервозности! Следует ли отнести её к автомедику?

— Непременно. И обязательно проверь его опции — настроен ли он на ихэнов.

— Должен быть. Единая медицинская конвенция предусматривает, что...

— Нет! нет!! не-е-е-ет!!!..

Форт раскрыл квадратный ящик. Он был полон красным свечением, плотным, как жидкость. Между пластами витого наполнителя лежали неровные куски камня, облитые толстым слоем застывшего стеклопластика. А где же дорогие сердцу вещи?.. Сканер видел лишь обломки, разделённые похожим на мочало волокном.

«Дурдом, — подумал Форт. — Где узнать адрес клиники для артонов?.. Радиация — в пределах нормы для изверженных пород. Ни черта не понимаю. Но это барахло явно как-то участвует в шоу с продырявленным торнаком. Магнитные свойства? ноль».

Он протянул руку к ближайшему каменному осколку — и свечение погасло. Совсем погасло, словно он задел и повредил кабель питания проектора, транслирующего плазменный спектакль.

«О-па! кажется, представление окончено»,

— Нет... нет... — рыдала обессилевшая Эш.

«Но как она узнала, что я делаю?..»

— Далан!

— Я вся слушаю.

— Я временно отстраняю бортинженера от исполнения обязанностей. По болезни. Окажи бортинженеру необходимую помощь.

— Не надо мне помощи!

— Коллега Эш, нам виднее. Мне не бросается в глаза, что ты совсем исправна.

Поднявшись, Форт ещё раз оглядел отсек 14. Будто и не бесилась здесь рассеянная плазма. Он захлопнул крышку ящика. Вот как — достаточно было внести минимальное возмущение в поле, питавшее многообразные плазмоиды, и они растворились.

Надолго ли? навсегда ли? «Сервитер» как был, так и остался судном, способным порождать внутри себя эти неприятные феномены. Все его мощности по-прежнему готовы свернуть шальной выброс плазмы в чёрное яйцо. Теперь любое изменение режима можно расценивать как опасное.

И ящик с минералом, который притягивает плазму... Надо выяснить, что это за дрянь, а потом принять меры. Разобраться с Эш. Не скачок, а прямо скачка с препятствиями!

Одним словом, на сердце легче не стало, но хотя бы часть забот ушла. Хорошо одно то, что можно спокойно вернуться в отсек 14, чтобы заняться кабелем.

— Далан, прошу тебя, пожалуйста, не надо меня так держать. Я не буду драться.

— Ты точно обещаешь?

— Клянусь Господом.

— Я его не знаю.

— Это самое святое для меня.

— Но я продолжу держать тебя за руку, не очень сильно. Согласись с этим.

Выйдя в ствол и закрыв отсек, Форт увидел, как обе они уходят в головную часть судна. Благополучно вытяггутые автоматы остались лежать там, где работало освещение.

— Далан, проверь связь с кормой.

— Связи нет... Связь есть!

С последними словами загорелись линии контрольных ламп. «Точно, функциональный перебой, — отлегло с души у Форта. — Выкрутимся!»

Он не дошёл до входа в ствол, когда сканер предупредил: «ПРИСУТСТВИЕ СЗАДИ». Нечёткий сигнал показывал нечто округлое...

...висящее над полом.

Яйцо плыло по спирали, словно ввинчиваясь в ствол тугими витками; за ним следом тянулись, ползли трепещущие струи голубого сияния, разгорающегося с каждой секундой. Это чертовски походило на атаку и совсем не понравилось Форту. Не дожидаясь, пока плазменные монстры настигнут его, он бросился вперёд и закрыл за собой аварийные щиты.

ВИДЕО СТВОЛА! — скомандовал он радаром БЭМу, пятясь от щитов с лайтингом в руке.

Ствол был заполнен огненными смерчами; яйцо металось между ними, то прижимаясь к полу, то взмывая к потолку, потом с ускорением понеслось в сторону кормы, проскакивая между вновь оживших, каких-то разъярённых молний.

— Ради общего блага, коллега Эш, упрашиваю тебя не противиться, — слышалось в наушниках. — Будь хорошей и сними скафандр. Ты поступишь правильно. Гл-гл-гл-гл-гл...

— Я очень виновата. Я прошу прощения за неразумные и обидные слова. Но не надо глыкать на меня.

— Это я успокаиваю. Колыбельная для личинок.

— Вот и побереги её, пожалуйста, для своих личинок.

— У меня нет личинок. Они возникают в замужестве.

— Можно без этого?! я не хочу даже слышать! Господь, как мне плохо!..

— Ты страдаешь? почему ты страдаешь? где место твоей боли? укажи пальцем. Я присоединю туда детектор.

— Лучше заткни им свой рот!

— Я могу говорить не только ртом. Ты трясёшься? Ляжь горизонтально.

«Нет ничего важнее здоровья!» — спонтанно заголосила в памяти Форта реклама желудочных пилюль, но он быстро прихлопнул её.

— Внимание. Я направляюсь в рубку. Как только закончите с медициной, обе ко мне на совещание. Эш, если тебе совсем худо, можешь не участвовать, но присутствовать тебе придётся. Извини, нас слишком мало, чтобы бросить тебя без присмотра.

— Что у нас нового? — с любопытством спросила Да-лан.

— Ничего особенного — полон ствол плазмоидов, плохая связь с машинным отделением и, похоже, утечка из третьего торнака. Обсудим это за чашкой чая.

— Ваше варево с названием «чай» я не приемлю, извините. Могу я принести на совещание своё питьё?

— Да ради Бога. Если проголодалась, неси и закуску.