"Высокая цитадель" - читать интересную книгу автора (Бэгли Десмонд)IVО'Хара смотрел на другую сторону ущелья. Струйки дыма еще клубились над сожженными машинами. Ощущался запах горелой резины. Он перевел взгляд на нетронутый джип и стал думать, что с ним можно сделать, но вскоре решил оставить его в покое. Бессмысленно тратить силы на одну машину, когда у врага есть в запасе и другие. Лучше сосредоточить внимание на более важных объектах. Он не намеревался вести войну на истребление – в ней у противника было гораздо больше шансов выиграть. Он прошел полмили вниз по течению реки и выбрал точки, откуда лучник мог вести спасительный огонь. Армстронг был, конечно, прав, – противник не согласится играть роль пассивной мишени. Они, безусловно, предпримут шаги для укрепления своей обороны, и нынешний успех обусловлен только неожиданностью атаки: кролику удалось схватить ласку за горло. Выяснилось, что противник не теряет бдительности. Однажды, когда О'Хара случайно высунулся из-за укрытия, они открыли по нему прицельный огонь, и только присущая ему быстрота реакции спасла его от пули в голову. Нельзя расслабляться и подвергать себя риску, решил он, ни в коем случае. Теперь он смотрел на мост, в котором зиял двенадцатифутовый провал, и размышлял о том, что можно было бы еще сделать. Конечно, лучше всего поджечь его. Виллис упомянул о двух бочках керосина в лагере. О'Хара прикинул расстояние до моста – ярдов сто. Если бочку хорошенько подтолкнуть, она по уклону докатится до моста. Стоило попробовать. Подошел Армстронг, чтобы сменить О'Хару. – Произвел прополку, – сказал он. О'Хара посмотрел на его гладко выбритые щеки. – А я забыл свой прибор. Вы-то чем бреетесь? – У меня швейцарская механическая машинка. Хотите? Она там, в убежище, в кармане моего пальто. О'Хара поблагодарил его и, показав рукой на наблюдательные посты противника, сказал: – Мне кажется, что сегодня они на мосту ничего предпринимать не будут. Я собираюсь сходить в лагерь. Мне нужны бочки с керосином. Если здесь что-нибудь случится в мое отсутствие и эти негодяи переберутся каким-то образом на эту сторону, рассредоточивайтесь. Агиляр, Бенедетта и Дженнифер пусть идут к руднику, а не к лагерю, причем пусть держатся в стороне от дороги. А вы идите к лагерю, и как можно быстрее – они вас, несомненно, будут преследовать. Армстронг кивнул, но высказал свои соображения: – У меня есть идея. Мы их задержим у лагеря, чтобы остальные успели добраться до рудника. – Правильно. Вы тут без меня командуйте, действуйте по обстоятельствам. Он поднялся к убежищу, нашел профессорское пальто, пошарил в карманах. Бенедетта улыбнулась ему. – Обед готов. – Я буду через несколько минут, – сказал он и спустился к озерку с бритвой в руках. Агиляр, зябко кутаясь в пальто, проводил О'Хару глазами и сказал: – Странный человек. Он вроде борец по натуре, но слишком холоден, как бы отрешен от всего. Кажется, будто у него в жилах не кровь, а вода. Бенедетта, наклонив голову, усиленно занималась жарким. – Наверное, ему пришлось много страдать в жизни, – сказала она. Агиляр улыбнулся, видя как Бенедетта отворачивает лицо. – Ты говорила, что он попал в плен в Корее? Она кивнула. – Тогда действительно ему пришлось много пережить, – согласился Агиляр. – Может быть, не столько физически, сколько морально. Ты говорила с ним об этом? – Он не любит говорит на эту тему. Агиляр покачал головой. – Это плохо. Нехорошо человеку так замыкаться в себе, подавлять свои эмоции. Это все равно что закрыть клапан парового котла – в любую минуту можно ожидать взрыва. – Он состроил гримасу. – Надеюсь, что, когда этот молодой человек взорвется, меня рядом не будет. Бенедетта резко подняла голову. – Дядя, ты говоришь ерунду. Его гнев направлен на тех, кто находится по другую сторону реки. Нам он не причинит вреда. Агиляр с печалью в глазах взглянул на нее: – Ты так думаешь, дитя мое? Его гнев прежде всего разрушителен для него самого, так же, как бомба, взрываясь, прежде всего превращает в осколки свой же корпус. А уж они-то и поражают окружающих. О'Хара – опасный человек. Губы Бенедетты поджались, она хотела что-то возразить, но в этот момент подошла мисс Понски, волоча за собой арбалет. Она выглядела разгоряченной, на щеках – красные пятна. – Я пристреляла оба арбалета, – как всегда затараторила она. – Они теперь бьют одинаково и очень точно. А какие сильные! Мне удалось поразить цель на расстоянии ста двадцати ярдов. Второй сейчас у мистера Армстронга. Может, он ему понадобится. – Вы видели сеньора О'Хару? – спросила Бенедетта. Мисс Понски опять слегка вспыхнула. – Да, я видела его у озерка, – сказала она, понизив голос. И тут же весело воскликнула: – Ну, что у нас сегодня на обед? Бенедетта рассмеялась. – Как всегда – тушенка. – Мисс Понски слегка передернула плечами. Бенедетта сказала: – Это все, что сеньор Виллис принес сюда из лагеря. Видимо, тушенка – его любимое блюдо. – Хорошо было бы, если бы он подумал и об остальных, – жалобно произнесла мисс Понски. Агиляр пошевелился. – Что вы думаете о сеньоре Форестере, мадам? – вдруг спросил он. – Я думаю, он очень смелый человек, – просто ответила она. – Он и сеньор Родэ. – Я тоже так думаю, – согласился Агиляр. – Но все же что-то в нем есть странное. Для обыкновенного бизнесмена он слишком активен. – Не знаю, – сказала мисс Понски. – Бизнесмен и должен быть активным, мне кажется, по крайней мере в Штатах. – Во всяком случае, я не думаю, что цель его жизни – погоня за деньгами, – произнес задумчиво Агиляр. – Он не такой, как Пибоди. Мисс Понски вновь зарделась. – Мне хочется плеваться, когда я думаю об этом типе, – заявила она. – Он заставляет меня стыдиться того, что я американка. – Чего вам стыдиться, он же не потому трус, что американец. – Дядя, что заставляет тебя так судить о людях? – спросила Бенедетта. Он улыбнулся. – Это моя обязанность. Я ведь политик, и это вошло у меня в привычку. Вернулся О'Хара. Он побрился и выглядел теперь посвежевшим. Это оказалось не таким уж простым делом: слабая механическая бритва с трудом справилась с густой щетиной, но он проявил упорство и теперь явился перед ними с гладкими и чисто выбритыми щеками. Вода в озерке была слишком холодной для купания, но он все же разделся и немного обмылся с помощью губки, после чего почувствовал себя значительно более бодрым. Уголком глаз он видел, как мисс Понски брела вверх к убежищу со своим арбалетом, но надеялся, что она его не заметила: ему не хотелось подвергать испытанию чувства старой девы. – Что едим? – бодро спросил он. – Опять тушенка, – уныло ответил Агиляр. О'Хара застонал, а Бенедетта расхохоталась. Он взял алюминиевую ложку, тарелку и сказал: – Может, я принесу сегодня что-нибудь сверху. Правда, вряд ли я смогу много захватить, мне сейчас больше нужен керосин. Мисс Понски спросила: – Ну что там, у реки? – Все спокойно. Сегодня они едва ли что-нибудь предпримут – удовлетворятся наблюдением за мостом. Я думаю, мне можно будет ненадолго отлучиться – я пойду в лагерь. – Я пойду с вами, – быстро сказала Бенедетта. О'Хара застыл с поднятой в воздухе вилкой. – Даже и не знаю... – Нам нужны продукты. Если вы не сможете их нести, должен кто-то другой. О'Хара посмотрел на Агиляра, который одобрительно кивнул: – Ничего, пусть пойдет. Это всем на пользу. О'Хара пожал плечами. – Ладно, хорошо, помощь мне пригодится, – согласился он. Бенедетта изобразила какое-то подобие реверанса, но в ее глазах О'Хара увидел нечто, заставившее его насторожиться. – Благодарю вас, – сказала она подчеркнуто вежливо. – Я буду стараться не мешать вам. Он улыбнулся ей. – Если не получится, я вам скажу. |
|
|