"Золотая сеть" - читать интересную книгу автора (Бэлоу Мэри)

Глава 5

Граф Эмберли стоял в дверях гостиной леди Шарп и осматривался. Ему очень не хотелось приходить сюда, хотя он весь день внушал себе, что это необходимо и что мисс Парнелл вряд ли появится сегодня на людях. Девушка наверняка предпочтет несколько дней провести дома, по крайней мере пока эта история у всех на устах. Но все равно оставался призрачный шанс встретиться с ней либо здесь, у леди Шарп, либо на рауте у Хиггинса. И граф внутренне приготовился к этой встрече. Конечно же, на подобном мероприятии спокойно побеседовать с ней с глазу на глаз вряд ли удастся, но он обязательно должен поговорить с ней, подготовить почву для завтрашнего визита к лорду Бекворту.

И все же у него было тяжело на сердце. Он всегда планировал жениться годам к тридцати или чуть позже, но никогда не думал, что ему придется сочетаться браком не по собственной воле. У него титул и земли, он человек богатый. Кроме того, довольно привлекательный. Он много лет рисовал в мечтах свою избранницу. Ему не были важны ни особая красота, ни молодость, ни тем более деньги. Больше всего его привлекало душевное родство и дружеское общение. Он частенько чувствовал себя одиноко, несмотря на большое любящее семейство. Жена его должна быть умной, рассудительной и достаточно образованной.

Но он также искал в браке любви и страсти. Хотел найти женщину, с которой можно было бы поделиться самым сокровенным. Любовь! Он мечтал любить свою жену. И это не обязательно должна быть физическая страсть — он полагал, что Юнис ошибалась на этот счет. Он вовсе не жаждал быть влюбленным и постоянно витать в облаках. Он хотел жениться на женщине, которая стала бы ему дороже жизни. Одним словом, лорд Эмберли был настоящим мечтателем.

Ему было вполне достаточно Юнис. Она, конечно, не разжигала в его крови кипучую страсть, хотя и нравилась ему в постели, но зато Юнис — женщина, с которой ему уютно как дома. С Юнис он чувствовал себя так же, как с любым из своих друзей в клубе, плюс к этому она была готова в любой момент удовлетворить его плотские желания.

И вот теперь ему придется жениться на юной леди, которая совершенно не привлекала его в физическом плане, к тому же он не знал ни ее характера, ни интеллектуального уровня. При этом он должен отдаться ей целиком и полностью, а не просто дать ей свое имя. Он, без сомнения, предложил бы то же самое любой женщине, будь она его женой. Он не из тех, кто стал бы жениться только по соображениям выгоды и удобства. Но в данных обстоятельствах ему придется работать над созданием идеального брака гораздо усерднее, чем в обычных условиях. Мисс Парнелл вовсе не горела желанием выйти за него, она уже отказала ему однажды. Он должен попытаться сделать ее жизнь сносной, ведь она ничем не заслужила подобной участи.

Лорд Эмберли сразу же уловил напряженность в гостиной леди Шарп. Не заметить мисс Парнелл и ее брата было невозможно — они стояли в самом центре зала практически в полном одиночестве. Гости располагались группками вокруг них, в комнате стоял гул голосов, раздавался смех. Мало кто смотрел прямо на них. Но несмотря на все это, только слепой не увидел бы, что каждый из гостей кожей ощущает присутствие брата и сестры и мечтает только об одном — чтобы эта парочка оказалась как можно дальше отсюда.

Мисс Парнелл была так же собранна и хладнокровна, как и днем раньше, когда он приходил делать ей предложение, хотя не почувствовать враждебный настрой окружающих она не могла. Его восхитила выдержка этой девушки.

Но еще более его восхитило поведение Мадлен. Несмотря на свою молодость, его сестра решила, что обязана принять на себя ответственность за поступок брата. Ее выходки частенько раздражали его, так же как и ее невероятное непостоянство в чувствах — не успевала она влюбиться в кого-то, как через неделю уже и думать о своем избраннике забывала. Иногда он начинал сомневаться, повзрослеет ли Мадлен когда-нибудь и выйдет ли вообще замуж. И теперь горько сожалел о том, что предоставил ей полную свободу выбора.

Но Мадлен прекрасно разбиралась в том, что хорошо и что плохо, в ней всегда было сильно чувство справедливости. Он и раньше гордился ее смелостью, а теперь особенно. Она стояла рядом с Парнеллами, болтала и улыбалась так, словно ничего особенного не происходило. Надо срочно прийти к ней на выручку. Он поймал ее взгляд и улыбнулся.

Но не успел он двинуться с места, как на пороге появилось новое действующее лицо, и лорд Эмберли остался на месте. Прибыл герцог Петерлей собственной персоной.

Петерлей — раздутый от важности худосочный лысеющий мужчина лет за сорок, заслуживший в палате лордов репутацию непримиримого оппозиционера. Для него богатство и положение в обществе являлись символами добродетели, а бедность и низкое социальное происхождение — порока. «Бедные заслужили свои страдания», — частенько во всеуслышание провозглашал он. Его нетерпимость простиралась и на женщин. Он был страстным сторонником теории, что здравый смысл и послушание можно воспитать в женщине одним способом — вбить тяжелой мужской рукой или кнутом. Лорд Эмберли терпеть его не мог. И прекрасно понимал, почему лорд Бекворт выбрал его в супруги своей дочери.

Герцог поднес к глазу монокль, окинул взглядом присутствующих и направился через зал. Лорд Эмберли заметил, что мисс Парнелл явно вздохнула с облегчением. Плечи ее немного расслабились. Она несмело улыбнулась своему предполагаемому избраннику, ее темные глаза заблестели. Но тот прошел мимо и присоединился к группе гостей в дальнем конце зала. Лорд Эмберли не сводил с мисс Парнелл взгляда. На какое-то мгновение на лице ее отразилось изумление, но лишь на мгновение. Девушка снова расправила плечи и гордо подняла голову. На лице — застывшая маска.

Лорд Эмберли изобразил улыбку и пошел прямиком к ней.

— О, мисс Парнелл, я надеялся застать вас здесь! Чудесно выглядите. — Он тепло улыбнулся ей, заглянул в глаза, взял девушку за руку и дотронулся губами до ее пальцев. И после этого не отпустил ее, а положил ее руку себе на рукав.

— Добрый вечер, милорд, — спокойно ответила она. Эдмунд снова улыбнулся ей и повернулся к брату.

Он ничуть не удивился, заметив, что тот мечет громы и молнии.

— Парнелл! — по-дружески кивнул он ему. — Рад снова видеть вас. Мадлен, развлекаешься? А мама в карты играет, да?

— Да, Эдмунд, — расплылась Мадлен в улыбке. — С сэром Седриком. А я вот решила познакомиться с мисс Парнелл и ее братом. Тут сегодня яблоку негде упасть, теснота необыкновенная, ты не находишь?

Лорд Эмберли окинул взглядом мисс Парнелл. Девушка не отняла руки, хотя, вполне возможно, даже не заметила, что держит его под руку. Вне всякого сомнения, она сосредоточилась на том, чтобы сохранить хладнокровие.

— Я должен отдать должное хозяйке дома, — заявил он. — Вы уже поздоровались с ней, мисс Парнелл? Не будете ли вы так любезны сопровождать меня?

На самом деле вопрос этот был риторическим. Лорд Эмберли не дал ей времени опомниться и принять решение, просто накрыл свободной рукой ее пальчики, с улыбкой заглянул в глаза и повел в дальний конец зала, где леди Шарп и маркиз Блейз развлекали своих гостей.

— Добрый вечер, мэм. — Лорд Эмберли отвесил поклон хозяйке дома и снова накрыл ладонью руку мисс Парнелл, которая по-прежнему покоилась на его локте. — Миссис Прингл? Блейз? Мерридью? Как поживаете? Прошу прощения за опоздание, мэм. Но как вижу, ваш салон нисколько не пострадал от этого. Вы сумели собрать у себя цвет нашего общества этого сезона.

Лорд Эмберли обезоруживающе улыбался хозяйке, раздумывая по ходу дела, может ли человек лопнуть от негодования. Если так, то леди Шарп угрожала смертельная опасность. Ее улыбка больше походила на оскал дикой кошки, у которой вырвали из лап добычу. Эмберли не стал дожидаться ее ответа.

— Вы, должно быть, уже успели поздороваться с мисс Парнелл, она ведь раньше меня приехала, — продолжил он. — Но, как видите, я не смог устоять и не провести ее с собой по залу. Я не оставляю надежду, что она согласится наконец стать моей супругой, но пока сердце ее не смягчилось и она заставляет меня терзаться сомнениями. Боюсь, делая на людях подобные заявления, я поступаю нечестно и пытаюсь надавить на нее. — Лорд Эмберли тепло улыбнулся своей спутнице, со всей силы сжимая ее хрупкие пальчики.

Она вспыхнула и гордо подняла голову — он уже успел заметить этот ее характерный жест. Девушка посмотрела на него, но взгляд ее оставался абсолютно непроницаемым.

Леди Шарп открыла от изумления рот. Миссис Прингл прижала руки к груди и заявила, что еще не слышала эту новость. Маркиз Блейз соизволил отвесить поклон и заметил, что лорду Эмберли несказанно повезло. Мистер Мерридью поклонился мисс Парнелл и достал из кармана украшенную драгоценными каменьями табакерку. Граф Эмберли улыбнулся и застыл в ожидании. Пальцы под его ладонью немного напряглись.

— Идите поздоровайтесь с леди Фендер. — Леди Шарп одарила улыбкой одновременно лорда Эмберли и его спутницу. — Она будет рада услышать эти новости. И не беспокойтесь вы так, мой милый лорд Эмберли. Любая достойная юная леди будет строить из себя неприступную крепость, но ни одна женщина в здравом уме не станет всерьез отказывать вам. — Она захихикала. — Я права, мисс Парнелл? Вам так идет зеленый цвет, моя дорогая. Я как раз говорила об этом маркизу.

— Что же мне делать, Джеймс? Я до смерти устала от всего этого. — Александра с утра заглянула к брату и теперь сидела в его гардеробной, положив руку на спинку стула и опершись подбородком о кулачок, и наблюдала, как он натягивает высокие сапоги с отворотами.

— Мне неприятно думать, что ты выйдешь за этого Эмберли или его братца, — ответил Джеймс Парнелл. — Ты не будешь с ним счастлива, Алекс. Как это возможно, да еще с человеком, чей брат не задумываясь втянул тебя в скандал, а потом с такой же легкостью предложил вытащить тебя из него? Что есть для подобных людей брак? Или честь? Игра, не более того. Сначала скомпрометировать девушку, а если что пойдет не так, взять да жениться на ней. Все легко и просто. Ненавижу наш продвинутый век! И общество с его извращенной моралью тоже.

— Мне кажется, ты немного преувеличиваешь, — сказала сестра таким тоном, будто это он, а не она, нуждался в утешении. — В конце концов, нельзя винить лорда Эмберли за прегрешения его брата. В данных обстоятельствах он поступил очень благородно. Но все равно вчерашнее его поведение я нахожу непростительным. Я же отказала ему и тем самым освободила его от всех обязательств. А теперь благодаря его стараниям я оказалась в куда более худшем положении, чем раньше.

— Лорд Эмберли вел себя отвратительно, — поспешил согласиться с ней брат. Прядь черных волос, которую он с таким старанием зачесал назад всего каких-то пятнадцать минут назад, снова упала ему на глаза. — Это тоже своего рода похищение, ничуть не лучше того, на которое осмелился Иден. Как он мог взять тебя за руку у всех на виду? Как будто ты какая-нибудь там доступная женщина, Алекс. А потом потащил тебя за собой и заявил леди Шарп и всем остальным, что вскоре у вас состоится помолвка. Мне подобные выходки не нравятся. И этот человек тоже.

— И все же положа руку на сердце надо сказать, что в тот момент я была благодарна ему. — Александра уперлась невидящим взглядом в пол. — Мне должно быть стыдно, да, Джеймс? Когда он подошел и поцеловал мою руку, меня так и подмывало окинуть взглядом толпу и усмехнуться. Какой ужас! Ничего подобного я никогда в жизни не испытывала. Мне хотелось рассмеяться прямо в лицо леди Шарп, леди Фендер иже с ними, когда они поняли, что я могу сохранить репутацию респектабельной дамы. Мне даже самой себе противно в этом признаваться, но это так.

— Тогда выходи за него. — Парнелл натянул второй сапог поверх панталон и посмотрел на сестру. Черты его лица на мгновение смягчились. — Если тебе все это нравится, Алекс, выходи за него.

— Но вчера вечером я и без того неплохо справлялась, — сверкнула она глазами. — Я могла бы вынести всеобщее презрение с твоей помощью, Джеймс. Допила бы вино и ушла, не подав виду, что заметила что-то неладное. Я не нуждалась ни в чьей помощи. И зачем только граф вмешался в самый неподходящий момент! Поступок его сиятельства поставил меня в тупик и безмерно смутил. Что он хотел доказать мне, прошествовав мимо так, словно я — пустое место, Джеймс? Нет, не отвечай. Я не настолько глупа и наивна, чтобы не понимать, что это значит. Он хотел унизить меня. Хотел показать, что я извалялась в грязи и не стою его внимания и что никакой помолвки и свадьбы не будет.

— И как ты себя почувствовала, Алекс? — Брат подошел к ней и остановился у ее стула. — Твой мир рухнул?

— Думаю, что так. — Александра по-прежнему смотрела в пол. — Не могу сказать, что мысль о браке с его сиятельством особо вдохновляла меня. По правде говоря, я вообще никаких эмоций по этому поводу не испытывала, ни положительных, ни отрицательных, мне просто хотелось получить чуть больше свободы. Мне всю жизнь внушали, что когда-нибудь я непременно стану его женой. И вот в будущем моем появилась пустота. И это немного пугает.

— Понимаю. — Джеймс протянул руку и потрепал ее по плечу. — Я уже давно живу с этой пустотой в душе и до сих пор не знаю, чем ее заполнить. И сумею ли я вообще ее заполнить… Но твоя жизнь должна быть иной, Алекс, счастливой и безопасной. Господь свидетель, ты заслужила это, ведь до сих пор на твою долю выпадало слишком мало счастливых минут.

— Ты имеешь в виду отца? Он живет так, как считает нужным, Джеймс. И хочет нам добра. Жаль, что ты так ненавидишь его.

— Он возомнил себя Богом, — горячо заявил брат, сжав ее плечо. — Я был бы безмерно благодарен, если бы он перестал мнить себя Всевышним.

— Скоро он пошлет за мной, — вздохнула Александра. — Лорд Эмберли сказал, что приедет сегодня утром. А я все никак не могу решить, что мне делать. О, Джеймс, ужаснее вчерашнего вечера в моей жизни еще не было. Сначала все эти ухмылочки. Лорд Иден предупреждал меня, и ты тоже, но все равно это просто ужас какой-то. А потом герцог. И в довершение всего — лорд Эмберли. Я чувствовала себя вещью. Конечно, я никогда не пользовалась свободой, но вчера была полностью во власти других людей. Омерзительное чувство. Мне хотелось визжать и брыкаться.

Парнелл присел на корточки и заглянул сестре в лицо. Глаза его горели.

— Как бы мне хотелось защитить тебя от всех тягот жизни, Алекс. Господи, как бы мне этого хотелось! Я прекрасно знаю, что жизнь бывает жестока, но мне хочется, чтобы беды обошли тебя стороной. Ты — единственная в этом мире, кто мне дорог.

— Джеймс! — Александра наклонилась вперед и обхватила лицо руками. — В тебе слишком много горечи, дорогой, и ненависти. Я мечтаю, чтобы ты избавился от них! Неужели ты не можешь забыть все плохое? Ведь прошлого не исправить! Неужели ты не можешь заглянуть в будущее с легким сердцем? Кроме того, мы с тобой совсем забыли, что во мгле вчерашнего вечера сверкнул-таки один лучик солнца — сестра графа. Я и раньше ее замечала и всегда восхищалась ее красотой и жизнерадостностью. Она была так добра, подошла к нам и завела разговор.

— Добра! — воскликнул Джеймс. — Девчонке просто нравится эпатировать окружающих. Увидела шанс проявить свой героизм, вот и все. И не упустила его. На не сколько минут она стала центром внимания собравшихся.

— Мне кажется, ты несправедлив к ней, — мягко упрекнула его Александра. — Она рисковала своей репутацией. Вполне вероятно, остальным не слишком понравилось ее поведение и ее тоже начнут избегать.

— Она рисковала? — расхохотался Парнелл. — Светские выскочки, такие, как она, ни шагу не сделают, не просчитав все заранее, Алекс. Она прекрасно знала, что ее брат собирается снова сделать тебе предложение. И стала героиней на час.

— Она мне понравилась, — пожала плечами Александра.

— Тогда продолжай в том же духе! — отрезал брат. — Похоже, она скоро станет твоей золовкой. Только не жди в ответ особой любви и преданности, Алекс.

В дверь постучали, и брат пошел открывать. Александра нервно улыбнулась ему, поднялась и поправила простенькое утреннее платьице, не дожидаясь, когда слуга передаст ей распоряжение отца.

Девушка очень удивилась, застав отца одного. Она ожидала увидеть в кабинете графа. Отец стоял у окна и смотрел на улицу.

— Входи, Александра. — Он даже не повернул головы. — Встань перед столом.

Отец очень редко предлагал дочери сесть в его присутствии.

— Доброе утро, папа.

— Не вижу в нем ничего доброго! — отрезал лорд Бекворт, развернулся и уставился на нее. — Хотя и считаю, что мы должны извлечь все возможное из данной ситуации. Я уже успел принять двух посетителей, и оба визита касались тебя.

Она вопросительно взглянула на отца, но тут же потупилась, наткнувшись на колючие льдинки его глаз.

— Похоже, мы уже недостаточно хороши для герцога Петерлея, — продолжал он. — Он дал мне об этом знать, прислал записку со своим секретарем.

Александра промолчала.

— Даже сам не пришел! — Лорд Бекворт с такой яростью стукнул кулаком по столу, что Александра вздрогнула. — Теперь с лордом Беквортом только через секретаря общаться можно! Ты хоть понимаешь, какой позор ты навлекла на нашу семью, дочь моя?

Александра подняла на него бесстрастный взгляд. Годы тренировки не прошли даром.

— Может, это герцог Петерлей не достоин нас, папа? Что же он за кавалер такой, если отказался встать со мной рядом, хотя я всего лишь невинная жертва глупой выходки!

— Замолчи, девчонка! — взревел лорд Бекворт, и Александра расправила плечи и снова уперлась взглядом в пол. — Обвела мать с братом вокруг пальца, чтобы незаметно улизнуть с бала и побродить в саду! И после этого называешь себя невинной жертвой? Да там одни проститутки гуляют, выставляют напоказ свои прелести. Неужели ты не видела их у театров и домов оперы? Ты так и напрашивалась на неприятности, а теперь пытаешься свалить свою вину на лорда Идена! Да ты сама не лучше любой шлюхи!

— Папа! — резко вскинула голову Александра. — Как вы можете такое говорить! Вы ведь знаете, что это неправда. Может, я поступила глупо, но ни в чем не виновата. Никакого греха я не совершила.

— Ты совершаешь непростительный грех. Ты отрицаешь свою вину, пытаешься убедить себя, что не согрешила. Тебя ждет пламя ада, девочка моя. Сегодня все мои молитвы будут только о тебе. Я буду просить, чтобы сердце твое оттаяло и ты начала умолять о снисхождении. Следующие несколько часов ты проведешь на коленях. А когда приедет граф Эмберли, ты примешь его смиренно и с благодарностью и согласишься выйти за него. Поняла меня?

— Нельзя ли мне просто вернуться домой, папа? — взмолилась Александра. — Пожалуйста!

— Домой? Отныне дом твой с мужчиной, который готов смыть с тебя пятно позора, Александра. Отцовская любовь и мягкость помешали мне исполнить свой христианский долг и воспитать в тебе добродетель. Я потерпел неудачу со своим сыном, и вот теперь ты, моя дочь. Остается надеяться, что твоему мужу удастся спасти твою бессмертную душу. Сегодня утром я посоветовал ему держать тебя в строгости с самого первого дня. Пусть рука его не дрогнет, когда он станет бить тебя, призывая к послушанию.

Алекс изо всех сил сжала руки.

— Я пыталась быть послушной дочерью, папа, — проговорила она. — Всю свою жизнь я старалась вести себя так, чтобы вы с мамой могли гордиться мной. Если я оступилась, то не нарочно, и мой провал не ваша вина.

Внезапно лорд Бекворт устало опустился в кресло и провел рукой по лысой голове.

— Человек изо всех сил старается, — произнес он. — У него есть семья, и он хочет для своих близких только хорошего. Хочет, чтобы дети знали Святое Писание и росли в соответствии с христианскими принципами добродетели. И человек этот из кожи вон лезет, пытаясь исполнить свой долг, даже розгами не пренебрегает, не позволяет глупой жалости встать у него на пути. И каков финал? Сначала Джеймс, теперь ты. Ты должна выйти за Эмберли, Александра. Большего я для тебя сделать не могу.

Александра молча стояла у стола. Уж лучше приступ гнева, чем эти самоуничижительные речи. Подобные припадки чаще всего заканчивались одинаково — отец с удвоенной силой принимался вбивать в свое семейство принципы высокой морали и добродетели. Она всегда думала, что стоит ей вырасти — достигнуть восемнадцати, двадцати, двадцати одного года, — и она освободится от его тирании. Но по достижении установленного ею самой рубежа она внезапно понимала, что это не так-то просто. Она обязана целиком и полностью подчиняться мужчине, хотя бы ради того, чтобы выжить.

— Иди в свою комнату, — велел лорд Бекворт, — и стой на коленях, пока миссис Рей не придет готовить тебя к визиту графа. Звонок на обед — не для тебя.

— Да, папа. — Александра развернулась к выходу.

— И еще, — бросил он ей вдогонку. Девушка остановилась, но поворачиваться не стала. — Если ты откажешь графу, я сочту это знаком Всевышнего, указующим на то, что я снова должен взять на себя всю ответственность за твою душу. Может, от этого мне будет даже горше, чем тебе, но я буду вынужден возобновить наказания, чтобы побороть твое безмерное упрямство. Похоже, иного обращения ты не заслуживаешь.

Александра ушла к себе в комнату, встала на колени и провела в таком положении почти три часа, пока Нэнни Рей не пришла освободить ее. Она молилась о том, чтобы чувства ее никогда не остыли и на их место не пришли горечь, цинизм и ненависть, как это случилось с братом. Она молилась о Джеймсе, о том, чтобы ее любовь сумела поддержать в его душе слабую искру надежды, которая чуть было не погасла пять лет назад.

Лорд Иден провел утро на «Таттерсоллз». Лошадей он, правда, покупать не собирался. Он был вполне доволен теми, которые у него имелись. Но его друг Фейбер подыскивал себе упряжку гнедых и попросил его поехать с ним и высказать свое мнение. Заняться все равно было нечем, и лорд Иден согласился.

На душе у него было неспокойно. Обычно не проходило и месяца, как услады светского сезона начинали надоедать ему. Но теперь дело обстояло хуже прежнего. В прошлые годы он до самого конца хранил преданность объекту своего обожания, всякий раз питая надежду, что нашел наконец истинную любовь. Но стоило сезону закончиться, он уезжал в деревню и уже через несколько недель вдруг понимал, что за это время ни разу не вспомнил о своей возлюбленной.

И вот теперь, когда он почувствовал, что влюбился по-настоящему, отношения подошли к финалу еще до окончания сезона. Вчера днем мисс Карстарз отказалась выехать с ним, а вечером повернулась к нему спиной, когда он заглянул в ее ложу в опере. Ее мать с каменным лицом взирала на оркестровую яму, и ему ничего не оставалось, как вести никому не нужный разговор с тремя оставшимися зрителями. Одним словом, ему ясно дали понять, что он впал в немилость и больше не является завидным кавалером.

Перспектива еще несколько недель шататься по балам и прочим мероприятиям, не имея даже надежды удостоиться хотя бы взгляда или улыбки мисс Карстарз, совершенно не радовала. Хуже того, вскоре она наверняка обратит свой взор в другую сторону, вот тогда ему действительно придется несладко. Ни для кого не секрет, что старый Карстарз вознамерился еще до окончания сезона подыскать дочурке богатого мужа, для чего, собственно говоря, и привез ее в Лондон.

Лорд Иден горел желанием найти себе занятие помимо ежедневных развлечений. Каждое лето он ненадолго выбирался в свое поместье в Вилтшир, но не позволял себе прирастать душой к этому месту. Имением руководил старый, но на удивление толковый управляющий, который вступил в должность еще до рождения лорда Идена. Поскольку его присутствия там не требовалось, он предпочитал проводить время в поместье Эдмунда в Гэмпшире, где вырос и где ему было знакомо каждое дерево. Но там ему тоже было нечем заняться.

С шестнадцати лет лорд Иден мечтал о карьере военного, и капитан местного полка поддерживал его в этом. Ему ужасно хотелось попасть в Испанию, сразиться со стариной Бонн, бросить вызов опасностям. Но стоило заговорить об этом, мать непременно расстраивалась. Война отняла у нее двух братьев, и теперь она боялась потерять сына. Мадлен тоже переживала, когда он пытался поделиться с ней своими планами. Это была единственная тема, на которую он не мог побеседовать с ней по душам. Эдмунд отмалчивался. Лорд Иден был уверен, что, если его попросить, брат непременно окажет поддержку. Но ему не хотелось ставить его перед нелегким выбором — мать с сестрой с одной стороны, единственный брат — с другой. Вот и приходилось изнывать от скуки.

Во дворе «Таттерсоллз» было многолюдно. Одни с нетерпением ожидали начала аукциона, другие просто приехали поболтать с друзьями и посплетничать вдали от дамских ушей. Лорд Иден заметил, что стоит рядом с группой джентльменов, собравшихся вокруг Альберта Хардинг-Смита, и нахмурился. Он на дух не переносил этого человека, и товарищи его ничем не лучше. Но отойти в сторону не мог. Фейбер оживленно обсуждал со своим приятелем лошадей, и оторвать его от беседы не представлялось никакой возможности.

—  — До сих пор нам приходилось мириться с ними, они ведь родственники матери, — донеслись до него слова Хардинг-Смита. — От них за версту деревенщиной несет. Понятия не имеют, как следует вести себя в благородном обществе.

— Неплохо ты вчера эту крошку проучил! — хохотнул его приятель. — Отличная работа! Она прямо в лице изменилась, а братец алыми пятнами пошел.

— Ну да, — тяжко вздохнул Хардинг-Смит, — и кузенам иногда надо дать понять, что есть пределы благотворительности. Крошка питает ко мне нежные чувства. Мне чуть ли не тростью пришлось от нее отбиваться, когда она в город явилась.

— Надеюсь, не той, что с золотым набалдашником? — деланно ужаснулся приятель. — А то как бы такую драгоценную вещь не повредить!

Компания загоготала во весь голос.

— Неплохо мы повеселились вчера вечером, — вставил третий. — Но оказывается, этот Эмберли жениться на ней собрался. Надо же ей было приехать раньше его и поставить нас в такое дурацкое положение. Никто даже не подозревал об этой помолвке. Должен признаться, я полным идиотом себя почувствовал. Обществу нужно точно знать, с кем обращаться учтиво, а кого следует изгнать из своих рядов.

Лорд Иден замер.

— Неизвестно еще, не вынужденное ли это благородство, — высказал предположение Хардинг-Смит. — Возможно, мой милый кузен Парнелл до смерти запугал Эмберли и заставил его сделать это предложение. Если его разозлить, он самого дьявола переплюнет. Нас, конечно, такими штучками не запугаешь, мы таких типов как облупленных знаем, но Эмберли слишком порядочный. Меня, например, не так-то легко заставить покрывать грешки какой-то шлюхи. В конце концов, еще неизвестно, зачем она вышла в тот вечер в сад. Скажу вам по опыту, в одиночку только определенного рода дамочки гуляют, и ищут они сами знаете чего.

Его товарищи загоготали во все горло.

— Я бы и сам не прочь прогуляться по саду, — сказал один из них. — Уж я бы придумал что-нибудь поинтереснее, чем просто привязать ее к кровати и бросить в одиночестве.

— Интересно, Эмберли сразу ее развязал или… ну… помедлил немного? — сказал его товарищ в тот самый момент, когда третий обернулся и встретился взглядом с лордом Иденом.

Повисло неловкое молчание. Лорд Иден подошел к разудалой компании.

— Что-то я давненько не встречал вас на боксерских боях у Джексона, Хардинг-Смит, — одарил он добродушной улыбкой достопочтенного господина. — Наверное, вы по чистой случайности появлялись там в мое отсутствие. Помню, в прошлом году Джексон говорил, что вам непременно удалось бы добиться немалых успехов, если бы вы меньше пили, больше тренировались и не пугались кулаков противника. Видно, в этом году вы достигли определенных успехов, раз вас не страшит такой здоровяк, как мистер Джеймс Парнелл. Может быть, вы окажете мне честь встретиться со мной в дружеском бою завтра утром?

— Я давно не тренировался, — ответил Хардинг-Смит, бросая косые взгляды на своих приятелей, которые навострили уши и смотрели на них во все глаза. — Кроме того, у меня утром есть дела, Иден. Я человек занятой.

— А-а! — понимающе протянул лорд Иден. — Мне никоим образом не хотелось бы отрывать вас от ваших дел, мой драгоценный друг. Позвольте просто сказать вам, что буду там завтра, и если вы не явитесь, я сочту вас трусом и подлецом. — Он широко улыбнулся его приятелям: — Желаю вам всего хорошего, господа.