"Тайная жемчужина" - читать интересную книгу автора (Бэлоу Мэри)

Глава 19

Утром снова шел дождь, и казалось, что он никогда не прекратится.

Герцог Риджуэй со вздохом отошел от окна. Впрочем, может быть, и лучше, что погода окончательно испортилась.

Ведь гораздо удобнее говорить с лордом Броклхерстом в библиотеке, чем на верховой прогулке.

Герцог подошел к письменному столу и посмотрел на неоконченное письмо. Затем спрятал письмо в выдвижной ящик – все равно сейчас ему не удастся сосредоточиться и дописать его. К тому же сначала следовало поговорить с лордом Броклхерстом.

Только после этого разговора он сможет изложить престарелой графине Гэмм все – вернее, почти все – обстоятельства дела. Именно графине герцог писал, именно к ней собирался отправить гувернантку.

Герцог прошелся по комнате и невольно поморщился: снова разболелась нога.

Вскоре раздался стук в дверь, и Джереми впустил в библиотеку лорда Броклхерста.

– Сожалею, что верховая прогулка не удалась, – сказал герцог, после того как они обменялись утренними приветствиями. – Садитесь. Могу я предложить вам что-нибудь выпить?

Герцог посмотрел на полуоткрытую дверь в музыкальный салон. В это утро Флер вопреки обыкновению не пришла, чтобы помузицировать. Интересно почему?

– Я только что позавтракал, – сказал лорд Броклхерст, усаживаясь на стул. Он жестом отклонил предложение выпить. – Ужасная погода, Риджуэй. Дамы отчаянно скучают.

Они так любят прогулки…

– Они могут погулять и в галерее, – сказал герцог. – Мне кажется, вы хотите лишить меня гувернантки, Броклхерст.

Мэтью насторожился и тут же рассмеялся.

– Мисс Гамильтон очень привлекательная леди, – сказал он.

– Насколько я понимаю, вы, Броклхерст, с ней помолвлены. Вам можно позавидовать.

Мэтью несколько секунд молчал.

– Это она вам так сказала?

Герцог уселся напротив гостя и улыбнулся:

– Надеюсь, что не доставил ей неприятностей, заставив рассказать мне об этом. Но я уверен, что она не делилась этой новостью больше ни с кем. Наверное, решила, что я должен знать о том, что она собирается покинуть Уиллоуби.

Вы поедете вместе, не так ли?

Лорд Броклхерст откинулся на спинку стула и с улыбкой проговорил:

– Я не сержусь на нее за то, что она вам рассказала об этом. Я еще раньше хотел объявить о нашей помолвке, но она возражала, поскольку находится здесь на положении прислуги.

– Но ведь вы скоро уедете… Что ж, поздравляю вас. А когда же венчание?

– Благодарю вас, – кивнул лорд Броклхерст. – А венчание… Мы постараемся обвенчаться как можно быстрее. Возможно, сразу же после нашего отъезда.

Герцог пожал плечами:

– Мисс Брэдшоу еще неделю назад сообщила мне о своем отъезде.

Лорд Броклхерст машинально кивнул и вдруг нахмурился:

– Она сказала вам, что уедет отсюда под вымышленным именем?

Герцог усмехнулся:

– Если вы хотите обвенчаться немедленно, вам не стоит торопиться с обвинениями. Потому что женитьба на убийце и воровке противоречит закону. Если вы хотите на ней жениться, вам придется признать, что смерть вашего слуги – не следствие убийства, а исчезновение драгоценностей – не воровство. Я прав?

– Что же еще сказала вам Изабелла?

– Она мне вообще ничего не говорила, – сказал герцог, закидывая ногу на ногу. – Не говорила даже о том, что собирается выйти за вас замуж. Я узнал обо всем этом не от нее.

Лорд Броклхерст в изумлении уставился на собеседника:

– Риджуэй, так чего же вы добиваетесь?

– Я хочу, Броклхерст, чтобы вы кое-что мне объяснили.

И возможно, мне понадобится ваша помощь.

Лорд Броклхерст со вздохом проговорил:

– Вот теперь, кажется, я не прочь выпить.

Герцог поднялся и пересек комнату.

– Мисс Брэдшоу – воровка, не так ли?

– Не знаю, Риджуэй, кто вам об этом сказал, но вы, возможно, знаете: некоторые из драгоценностей моей матери были обнаружены в саквояже, который Изабелла собиралась взять с собой. Это были самые ценные украшения, те, которые моя мать не захотела брать с собой в Лондон.

– Значит, в саквояже… Но как она могла похитить их, если эти украшения такие ценные? Разве их не держали под замком? А кому ваша мать доверила ключи, когда уезжала?

– Конечно же, мне. Но Изабелла прожила в этом доме всю свою жизнь. Она должна была знать, где хранятся драгоценности. И вполне возможно, что у нее тоже имелся ключ.

– Значит, ключей было несколько?

Лорд Броклхерст пожал плечами.

– А где находилась мисс Брэдшоу в момент, когда в ее саквояже обнаружили драгоценности?

– Драгоценности нашли уже после того, как она сбежала, – объяснил лорд Броклхерст.

– А где находился этот саквояж, когда она говорила с вами? И где он был, после того как она сбежала?

– Он находился в двуколке, на которой она собиралась уехать. А потом его отнесли в ее комнату.

– Понятно. – Герцог протянул гостю бокал. Потом также с бокалом в руке занял свое место. – А кто имел доступ к саквояжу после того, как мисс Брэдшоу видела его в последний раз? Кстати, он был заперт?

Лорд Броклхерст снова нахмурился:

– Это очень напоминает допрос, Риджуэй.

– Я должен выяснить, что произошло на самом деле, – заявил герцог. – Ведь мисс Брэдшоу – гувернантка моей дочери. Скажите, а не мог ли кто-нибудь подбросить ей драгоценности?

– Зачем? – Лорд Броклхерст пожал плечами.

Герцог провел ладонью по подбородку:

– Я понимаю вас, Броклхерст. Вы хотите сказать, что мисс Брэдшоу была.., недовольна вами. Вы запретили ей выйти замуж за местного священника, и тогда она решила покинуть Герон-Хаус. Она уехала, не имея в кармане ни пенни.

– А вы хорошо информированы, – заметил лорд Броклхерст.

– Да, разумеется, – кивнул герцог. – Ведь я неплохо плачу тем, кто оказывает мне услуги. Расскажите мне о смерти вашего слуги. Это действительно убийство?

– Она угрожала убить меня, – сказал лорд Броклхерст. – И была вне себя от гнева. Мы оба, я и мой слуга, были очень встревожены… Изабелла могла оступиться и удариться о камин, и Хобсон попытался помешать ей, но она оттолкнула его…

Это и явилось причиной смерти, сам бы он не упал. Поэтому я считаю, что она его убила.

– А может, она просто не понимала, что происходит? – спросил герцог. – Ведь она, возможно, подумала, что против нее что-то замышляют?

Лорд Броклхерст рассмеялся:

– Изабелла с детских лет жила с нами, и для моей матери она была как дочь, а для меня – как сестра, со временем даже больше. К сожалению, я ее опекун, поэтому не дал согласия на этот брак с Бутом: она не была бы с ним счастлива.

– Понимаю, – кивнул герцог. – Если она угрожала убить вас, значит, давно уже задумала это преступление, хотя и убила совсем другого человека. Да, конечно, это убийство.

Ужасное преступление. Похоже, мисс Брэдшоу действительно заслуживает виселицы.

Лорд Броклхерст промолчал.

– Значит, вы приехали сюда для того, чтобы забрать ее и отправить в тюрьму, где ей самое место. Правильно я вас понимаю? Но кое-чего все-таки я не могу понять. Если она убийца и, следовательно, опасная преступница, то почему же вы не задержали ее сразу же, как только приехали? По крайней мере вы могли бы сообщить мне, что я приютил у себя столь опасную беглянку.

Лорд Броклхерст осторожно поставил свой бокал на столик, стоявший рядом.

– Я приехал сюда в качестве гостя вашего брата, – ответил он. – Но кроме меня, здесь есть и другие гости. Естественно, Риджуэй, я никого не хотел тревожить. И собирался увезти ее отсюда без шума и скандала.

– Вы молчали, а она тем временем могла убить мою дочь. Даже могла бы убить в постели нас всех.

– Не думаю, что она настолько неуравновешенная.

– Но она прекрасно понимает, что вы загнали ее в угол и просто тянете время. Уверяю вас, Броклхерст, загнанный зверь – самый опасный. Полагаю, вы проявили легкомыслие. Впрочем, я вас понимаю… Если уж вы решили жениться на мисс Брэдшоу, то, конечно же, глупо ее опасаться, хотя она собиралась убить вас и убила вашего слугу.

– Я вовсе не собирался жениться на ней, – заявил лорд Броклхерст.

Герцог нахмурился:

– Прошу извинить меня, я, наверное, ослышался несколько минут назад.

– Я не совсем вас понимаю, – пробормотал гость. – Что вы, собственно, хотите сказать? Неужели вы полагаете, что я бы женился на женщине, обворовавшей мою мать и убившей моего слугу?

– В самом деле, как вы можете жениться на ней? – усмехнулся герцог. – Но не думаете ли вы, что судье покажутся странными события последних дней и только что сделанное вами признание? Не подумает ли он, что вы предложили мисс Брэдшоу сделку? Судья может заподозрить, что вы добиваетесь ее расположения.

Лорд Броклхерст вскочил на ноги:

– Это гнусная клевета, Риджуэй! Когда я изложу все факты, когда расскажу, как на самом деле все происходило, ее непременно осудят.

– И вы, без сомнения, будете наблюдать, как ее станут вешать, – сказал герцог. – Вам будет приятно увидеть, как ей на шею накинут петлю и затянут ее? Вам будет приятно увидеть, как исказится ее лицо, когда она испустит последний вздох?

Лорд Броклхерст сжал кулаки:

– Я любил ее. И сейчас люблю. Но, к несчастью, справедливость должна восторжествовать.

– О, я надеюсь, что так и будет, – сказал герцог, пристально глядя на гостя. – Но имейте в виду: я тоже буду давать показания на суде.

– Я уже понял, что она ваша любовница, Риджуэй. И если этот факт установят, то ваши показания немногого будут стоить. Потому что вы заботитесь вовсе не о дочери, а о собственных удобствах. Ради мисс Брэдшоу вы готовы представить все в ложном свете, мне давно следовало это понять.

– Хаутон, вы меня слышите? – проговорил герцог, чуть повысив голос. – Не принесете ли вы мне бренди, приятель?

В следующее мгновение из полуоткрытой двери музыкального салона вышел секретарь герцога. Он подошел к столу и налил своему хозяину бренди.

– Полагаю, Хаутон, вы делали заметки? – спросил герцог. – Хотя при вашей блестящей памяти это необязательно.

– Все подробнейшим образом записано, ваша светлость, – ответил Питер Хаутон.

– Благодарю вас, – кивнул герцог. – Я вас больше не задерживаю, Хаутон. Можете вернуться на свое место, Секретарь наклонился и вышел из библиотеки.

– Погода сегодня действительно отвратительная, – улыбнулся герцог. – Но она вполне меня устраивает. Не представляю себе, где бы я спрятал свидетеля, если бы этот разговор состоялся во время верховой прогулки. Теперь я знаю: вы хотите дать ложные показания, а это, как я понимаю, является преступлением. Так что же мы с вами будем делать?

– Мы с вами? – переспросил лорд Броклхерет. – Но ведь Изабелла – убийца. Я увезу ее отсюда и отдам под суд.

– Что ж, – проговорил герцог, – я готов согласиться, что все факты против нее. Она оттолкнула вашего слугу, и тот скончался, очевидно, ударившись головой о каминную кладку. Это действительно напоминает убийство. И драгоценности нашли в ее саквояже. Мне кажется, что ее надо отвезти в Лондон, чтобы она предстала перед судом, Броклхерст. Но только не вы один ее повезете. Я позабочусь, чтобы ее сопроводили. И сам буду присутствовать на суде. Я тоже дам показания, если сочту нужным.

– Значит, и вы хотите нарушить закон? – ухмыльнулся Броклхерст. – Вы собираетесь шантажировать меня, Риджуэй?

– Вовсе нет. Я хочу, чтобы вы рассказали мне всю правду о том, что произошло. Если на суде выяснится, что мисс Брэдшоу действительно похитила драгоценности вашей матери и намеренно убила вашего слугу, судья и присяжные, полагаю, захотят узнать, почему вы приехали сюда в качестве гостя и почему какое-то время по-дружески общались с женщиной, которую собирались арестовать. И им, конечно же, будет интересно узнать, что вы собирались жениться на ней «как можно быстрее». Мне кажется, это ваши слова, не так ли, Хаутон?

Последовала пауза.

– Да, ваша светлость, – раздался из-за полуоткрытой двери голос секретаря.

– Мисс Брэдшоу, возможно, будет повешена, – продолжал герцог. – Но и у вас, Броклхерст, тоже могут быть неприятности. Правда, я не очень хорошо представляю, какие именно, потому что небольшой знаток законов. Но Хаутон выяснит, что именно ожидает вас. Хаутон очень толковый помощник. Хотите, чтобы он занялся этим?

Лорд Броклхерст промолчал.

– Не исключено, – продолжал герцог, – что судья и присяжные оправдают мисс Брэдшоу: ведь показания только одного свидетеля убийства не могут считаться абсолютно надежными. Правда, я не уверен в том, что наказанием за ваше преступление является смертная казнь. Скорее всего нет. Может быть, ссылка? Но это лишь мои догадки. Пусть Хаутон все это выяснит.

– Я уеду отсюда через час, – заявил лорд Броклхерст. – И больше не стану докучать вам вас своим присутствием, Риджуэй.

– Уедете без мисс Брэдшоу? – спросил герцог. – Но ведь вы обвинили ее в серьезных преступлениях. И вы не отказались от своих слов. Полагаю, вы должны официально заявить, что все ваши обвинения в ее адрес ошибочны. Вы могли бы сказать, что она вывела вас из себя своим непослушанием. К тому же вы очень огорчились из-за смерти слуги. Любой может выйти из себя при таких обстоятельствах.

– Заявление будет сделано, – процедил лорд Броклхерст сквозь зубы.

– Вот и хорошо, – кивнул герцог, поднимаясь на ноги. Я жду вашего официального заявления через неделю-другую Вы и это записали, Хаутон?

– Да, ваша светлость, – послышался голос из-за двери.

– После того как с мисс Брэдшоу снимут обвинение, мы, возможно, снова с вами увидимся. Нам следует обсудить, как лучше устроить дела мисс Брэдшоу. Ведь через два года ей исполнится двадцать пять лет. А теперь я вас не задерживаю. Желаю приятной поездки. Вы отправитесь в Герон-Хаус?

– Я еще не решил. К тому же я не собираюсь делиться с вами своими планами, Риджуэй. – Лорд Броклхерст направился к двери.

– Да, разумеется, – улыбнулся герцог, глядя вслед гостю.

Когда дверь за лордом Броклхерстом закрылась, он с облегчением вздохнул. Затем прокричал:

– Хаутон, войдите! Отвратительный субъект, верно?

Питер Хаутон усмехнулся, однако промолчал.

– Я все время опасался, что Броклхерст все-таки найдет выход из затруднительного положения, – продолжал герцог. – Удивительно, что он не сообразил… Вы, конечно, понимаете, что я имею в виду?

– Он мог заявить, что все его попытки заставить мисс Гам.., то есть мисс Брэдшоу выйти за него замуж – просто уловка. Мог бы сказать, что пытался таким образом избежать скандала, – ответил Хаутон. – Да, ваша светлость, я, признаться, тоже опасался что он найдет выход.

– Я не сомневаюсь, Хаутон, что все записи сделаны тщательнейшим образом. Но все же просмотрите их, прошу вас.

Не думаю, что они нам пригодятся, но надо иметь их на всякий случай.

– Да, ваша светлость, – кивнул секретарь.

– А теперь, – с улыбкой проговорил герцог, – мне надо подняться наверх и успокоить мисс… Брэдшоу. Она, наверное, очень волнуется.

Питер Хаутон молча смотрел вслед хозяину. Когда дверь за герцогом закрылась, он с грустью покачал головой. Все оказалось гораздо серьезнее, чем он предполагал. Было очевидно, что герцог испытывает к гувернантке очень сильные чувства.

Флер хватило денег только на то, чтобы добраться до городка, находившегося в двадцати милях от Герон-Хауса.

Двадцать миль – путь неблизкий, особенно в холодный и дождливый день. Но Флер знала, что у нее нет выбора. И понимала, что придется пройти эти двадцать миль пешком.

Однако ей повезло: несколько миль она ехала в тряской повозке фермера, а потом в семи милях от дома ее узнал другой фермер, он и доставил Флер в своей коляске прямо к Герон-Хаусу.

Слуги опешили, увидев Флер. Они не знали, как себя вести. Девушка вздохнула и, взглянув на дворецкого, сказала:

– Я очень устала, Чапмен. Будьте добры, распорядитесь, чтобы в мою комнату принесли горячей воды для ванны, И позовите ко мне Энни.

– Да, мисс Брэдшоу, – кивнул дворецкий; он был явно озадачен ее появлением.

Когда Флер направилась к лестнице, он снова заговорил:

– Только Энни уже здесь нет, мисс Изабелла.

– Где же она? Лорд Броклхерст уволил ее?

– Она получила предложение из Норфолка. Там служит ее сестра. Но ей очень не хотелось уезжать от нас.

– Тогда пришлите мне какую-нибудь другую горничную, – сказала Флер.

Поднявшись по лестнице, она вошла в свою комнату.

Осмотревшись, с некоторым удивлением отметила, что здесь почти ничего не изменилось, даже ее вещи не вынесли из комнаты.

Но почему же Энни решила покинуть Герон-Хаус? Флер очень хотелось поговорить с этой горничной и выяснить, кто именно обнаружил драгоценности в се саквояже. Интересно, что об этом думает сама Энни? Поверила ли она?

Неужели Энни по собственной воле уехала в Норфолк?

А ведь ей, кажется, никогда не делали замечаний? Все были довольны ею. Скорее всего Мэтью уволил ее.

Мэтью… Наверное, он скоро появится здесь. Вероятно, он уедет из Уиллоуби-Холла, когда узнает, что она исчезла.

Может быть, он уже об этом узнал. Если так, то Мэтью вот-вот появится…

Вскоре принесли воду, и Флер вымылась и переоделась.

Расчесав волосы, она сама их уложила, хотя к ней прислали горничную.

Флер не хотела думать о том, что скоро увидит Мэтью, и не хотела вспоминать об Уиллоуби, прекрасном Уиллоуби-Холле, к которому уже начала привыкать.

И она не станет вспоминать о герцоге. Да, не станет о нем вспоминать…

И тотчас же перед ее внутренним взором возникло лицо, обезображенное ужасным шрамом. А потом она увидела руки с изящными и ухоженными ногтями. Эти руки прикасались к ней, когда она лежала на кровати в номере гостиницы. Но они же обнимали ее в Уиллоуби, обнимали крепко и нежно…

Нет, она не станет о нем думать, не будет о нем вспоминать. А если вспомнит, то только о том, как он приказал ей раздеться, а потом овладел ею. И еще она вспомнит о том, что у него есть красавица жена и дочь, которую он безумно любит.

Тут в дверь постучали.

– Войдите! – прокричала Флер.

Дверь гардеробной отворилась, и на пороге появилась горничная. Она доложила, что «мисс Изабеллу ждут внизу».

Флер тяжко вздохнула. Она понимала, что должна спуститься, иначе перестанет уважать себя.

Сбежав по ступеням, она быстро прошла в гостиную и замерла в изумлении. Перед ней стояла Мириам Бут.

– Изабелла! – воскликнула невысокая, чуть полноватая женщина. – Изабелла, дорогая, мы только что узнали, что вы снова дома.

Флер оказалась в объятиях подруги, на глаза ее навернулись слезы. Однако она все же успела заметить Дэниела, стоявшего у камина.

– О Мириам! – проговорила она дрогнувшим голосом, не в силах справиться с волнением. – О, как же мне вас не хватало!