"Мелодия души" - читать интересную книгу автора (Бэлоу Мэри)

Глава 19

Целых три дня Эмили обследовала каждый уголок огромного парка вокруг Пенсхерста. Она уходила из дома рано утром, иногда до восхода солнца, а иногда после обеда. Летний домик, о котором упоминал Эшли, выходил окнами на реку. Из-за деревьев отсюда не были видны ни главный дом, ни деревня. Наверное, тот, кто построил домик, хотел создать для себя иллюзию полного уединения. Как и говорил Эшли, в домике почти не было мебели, но все было вычищено и приведено в порядок. На старенькой кушетке лежали свежие мягкие подушки и свернутое одеяло.

На третье утро она захватила с собой в летний домик кисти, краски и мольберт, хотя рисовать даже не попыталась. Окружавшая ее красота пока не затронула ее душу.

Со временем это произойдет. Но время нельзя торопить.

Все должно произойти само по себе. А пока ей было очень приятно просто сидеть на кушетке и смотреть сквозь низкое – вровень с полом – окно, на склон холма и на поля вдали за рекой.

Она оставила дверь открытой и вскоре почувствовала, что в дверном проеме кто-то появился. Эшли стоял, опираясь о притолоку, и улыбался ей.

– Я знал, что здесь ты будешь чувствовать себя как дома, Эмми, – сказал он и взглянул на мольберт. – Я рад, что ты собираешься здесь рисовать. И рад, что снова вернулся мой маленький эльф.

Эмили не привезла с собой из Боудена старую одежду, но в это утро надела самое простенькое из своих платьев, волосы просто перевязала на затылке лентой и, конечно, не надела обуви. Только за последние три дня она вспомнила, как важно для нее ощущать непосредственное соприкосновение с землей.

– Ты позволишь мне сесть? – спросил он, указывая на место рядом с ней на кушетке.

Она кивнула. Эшли уселся рядом и взял ее руки в свои, но больше не произнес ни слова. В течение получаса, а может, еще дольше они сидели рядом, держась за руки, и наблюдали, как раннее утро постепенно переходит в день.

Молчание – идеальный способ общения, подумала Эмили. Ей казалось, что Эшли начинает это понимать. Возможно, она действительно может научить его чему-нибудь?

Он учил ее говорить, она его – молчанию.

– Я сейчас уйду, – сказал он наконец. – А ты оставайся здесь сколько захочешь. Спасибо, что позволила мне провести с тобой время. – Он наклонился и бережно поцеловал ее в губы, а потом ушел.

Наверное, было бы легче, если бы он совсем не любил ее. И если бы не пригласил сюда. Нет, она не может жалеть о том, что он ее по-своему любит. И у нее было странное чувство, что ее приезд сюда был предопределен.

На четвертое утро Эмили отправилась в противоположную сторону от реки и холмов, которые манили ее уединением и покоем. Но ей хотелось увидеть все, поэтому она пошла в другом направлении, миновала липовую аллею, рощицу и добралась до границы парка. За живой изгородью виднелась проезжая дорога.

Ей не хотелось поворачивать назад. Ночью шел дождь, а сейчас тучи рассеялись, выглянуло солнце. Воздух был свеж и прохладен. Но в таком виде, тем более босиком, нельзя было идти дальше. В округе ее почти никто не знал, и она не сможет ни о чем спросить у прохожих, если потребуется. Она закрыла глаза и подставила лицо ветру, взъерошившему ее волосы, которые она даже не стянула лентой.

В живой изгороди был просвет, где соорудили деревянные приступки, чтобы перелезать на другую сторону. Она взобралась на них и уселась на верх ней ступеньке, любуясь на поля и луга за дорогой. Красота реки здесь не завораживала, а холмы не манили уединением. Красота здесь казалась неброской. Это была Англия.

Эмили пожалела, что не захватила с собой мольберт и краски. Если суметь взглянуть не только глазами, но и сердцем, то и в том, что кажется самым обычным, можно разглядеть необычное.

Ее размышления были прерваны. Она почувствовала чье-то присутствие и еще до того, как увидела незнакомого мужчину, поняла, что это не Эшли. На дороге неподалеку от нее появился всадник. На нем был красивый костюм для верховой езды, на плечи накинут плащ, сапоги ярко начищены, треуголка слегка надвинута на лоб. Он бросил на нее одобрительный взгляд и улыбнулся.

– Я уж подумал, что ты глухая, – сказал он.

Должно быть, он что-то говорил ей до того, как она почувствовала его присутствие. Она улыбнулась ему. Его слова показались ей забавными, но немного смутили. Этот довольно красивый молодой человек, судя по всему, любил порисоваться.

– Черт возьми, мне повезло, что я так рано выехал! А ты, девушка, видно, сбежала от своих коров? – Он спешился и подошел ближе.

Она покачала головой. Улыбка мгновенно исчезла с ее лица. Ее приняли за доярку? Это послужит ей хорошим уроком: в таком виде нельзя появляться за пределами поместья.

– Такому заду и таким ручкам, – продолжал он, – я найду более приятное применение. – Карие глаза похотливо оглядывали ее с головы до ног. Он отпустил лошадь щипать придорожную траву и направился к Эмили.

Она решительно покачала головой и вздернула подбородок. Сердце у нее тревожно заколотилось. Как она успела заметить, этот человек, невысокий, но крепкий, явно привык командовать.

– Ты потеряла дар речи? – снова рассмеялся он. – Ну полно тебе, девушка. Дай-ка мне попробовать на вкус твои губки. А может, и что-нибудь другое...

Да, пожалуй, так и сделаем, только «что-нибудь другое» я не просто попробую, а устрою себе настоящее пиршество.

К счастью, на дороге нет ни души, а живая изгородь послужит хорошим прикрытием.

Эмили не все смогла прочитать по губам, но в этом не, было необходимости. Она безумно испугалась. Эшли...

Эшли! На мгновение страх сковал ее тело и разум. Она могла лишь мысленно произносить его имя и ждать чуда.

Незнакомец подошел еще ближе.

– Нет. – Она сделала жест, как, бы отодвигая его руками. – Нет.

– Нет? – надменно переспросил он, хотя глаза его по-прежнему смеялись. – Ты говоришь «нет», дурашка? А я говорю «да». Я дам тебе возможность заработать полсоверена еще до завтрака. Щедрая сумма для отлынивающей от работы скотницы. Но если ты будешь артачиться, то можешь не заработать даже полфартинга.

Ее разум наконец пробудился. Она улыбнулась уголками губ и, не сводя с него глаз, перекинула ноги на свою территорию. Он молча наблюдал за ней.

Я леди Эмили Марлоу. Я гощу в Пенсхерсте. Герцогиня Харндон – моя сестра. Но незачем было зря тратить время на мысленное составление этих фраз, которые она могла бы написать, если бы имела возможность, но не произнести. Мозг ее, к счастью, лихорадочно работал.

Он, очевидно, принял ее движение за согласие.

– А-а, ты не против получить полсоверена, не так ли?

Должен сказать, ты об этом не пожалеешь. Тебе это дело доставит не меньше удовольствия, чем мне.

Он находился от нее уже на расстоянии вытянутой руки.

Неожиданно она широко раскрыла глаза, взглянув на дорогу за его спиной, и указала туда театральным жестом. Она очень надеялась, что сумеет правильно произнести это слово:

– Т-т-ам!

Он быстро оглянулся, а Эмили спрыгнула с приступки и бросилась бежать. Влажная трава скользила под ногами. Она понимала, что опережает его лишь на несколько секунд. Ему не составит большого труда перелезть через изгородь, а бегает он наверняка быстрее, чем она. По спине пробежали мурашки от ужаса, но она не осмеливалась обернуться, чтобы не потерять ни секунды. От страха она с трудом дышала и плохо соображала.

Наконец она все-таки оглянулась.

Незнакомец успел перелезть через изгородь, но, должно быть, поскользнулся на мокрой траве. Он насмешливо приложил руку к полям шляпы и что-то проговорил, но на таком расстоянии Эмили не смогла прочитать по губам, что именно. Она снова пустилась бежать.

Ворвавшись в дом и поднявшись по лестнице, она распахнула дверь комнаты Эшли, даже не удивившись тому, что знает, где она находится. Эшли не было. Она бегом спустилась вниз и заглянула в малую гостиную. Но и там никого не было.

Лакей в просторном холле с непроницаемым лицом сообщил ей, тщательно выговаривая слова:

– Милорд уехал прогуляться верхом, миледи, вместе с его светлостью. Ее светлость находится в детской.

Анна... Люк... Не к ним она бежала за помощью. Она кивнула лакею и стала подниматься по лестнице. Плотно закрыв за собой дверь своей комнаты, она принялась ходить из угла в угол, время от времени подходя к окну. Наконец она бросилась ничком на постель. Ей хотелось, чтобы Эшли крепко обнял ее, хотелось положить голову ему Неquot; грудь и почувствовать, как бьется его сердце. Она поджала колени и свернулась клубочком, дрожа так, что зубы выбивали дробь. Но у нее не было сил даже натянуть на себя одеяло.

«Эшли, – думала она, – возвращайся домой. Прошу тебя, возвращайся домой».

Некоторое время спустя она взяла себя в руки и встала. решив, что он не должен застать ее в таком виде. Волосы у нее растрепались и спутались. Руки и ноги были испачканы грязью. Платье сбоку разорвано. Руки дрожали, колени подгибались. Она позвонила горничной и стянула с себя платье.

Полчаса спустя, вымытая, в свежем платье, с волосами, заплетенными в косу и уложенными на затылке, Эмили едва ли чувствовала себя лучше. Она специально выбрала одно из самых любимых новых платьев – открытое, светло-зеленого, как весенняя трава, цвета, с отделкой из вышитых полевых цветов и нижней юбкой более светлого зеленого оттенка. Она медленно спустилась по лестнице – подбородок поднят, лицо спокойное. Довольно. Она уже устроила сегодня спектакль для слуг.

Не уверенная, что сможет правильно произнести то, что хочет, она спросила у лакея:

– Лорд Ахшли?

– Милорд в библиотеке, миледи, – с поклоном ответил слуга. – Он с...

Но она уже отвернулась и торопливо направилась к библиотеке. Ее снова охватила паника, как во время преследования. Она была почти в безопасности, но еще не совсем.

Не дожидаясь отставшего от нее лакея, она распахнула дверь библиотеки и торопливо вошла.

Эшли стоял неподалеку, спиной к двери, но сразу же повернулся, с удивлением глядя на нее. Эмми бросилась к нему и закрыла глаза, еще не добравшись до его объятий, потом спрятала лицо на его груди, почувствовав наконец себя в полной безопасности. Она глубоко вдохнула в себя его тепло и расслабилась, прильнув к нему.

Это продолжалось недолго, потом он взял ее за плечи и отстранил от себя, испытующе заглянув в глаза.

– Эмми? Что с тобой? Что произошло? Все в порядке, любовь моя. Я с тобой. Я не дам тебя в обиду.

Уткнувшись лицом в его грудь, она не сразу заметила, что они не одни. Она отпустила Эшли и, отступив на шаг, обернулась. У окна, заложив руки за спину, стоял Люк.

Около камина был кто-то еще, но она не рассмотрела, кто именно, а снова взглянула на Эшли.

– Эмми, – проговорил он, стараясь сгладить неловкость, – сегодня утром меня ждала приятная неожиданность. Из Индии возвратился на родину мой друг, майор Родерик Каннингем. Он заехал навестить меня. Позволь представить его тебе. А ты, Род, познакомься с леди Эмили Марлоу, сестрой графа Ройса и свояченицей Люка.

Эмили наконец подняла глаза и поняла, что они узнали друг друга. По его лицу медленно расплылась улыбка, и он отвесил ей элегантный поклон.

– Леди Эмили, – произнес он, – я счастлив, что мне повезло приехать сюда именно в это время.

Она инстинктивно присела в ответ. Эшли, должно быть, что-то говорил, но она не могла отвести взгляда от человека, который всего пару часов назад чуть не совратил ее за полсоверена. Рука Эшли легонько коснулась ее талии.

– Неужели? – воскликнул майор Каннингем. – Ни за что бы не догадался. Поразительно! А вам не утомительно все время следить за губами, леди Эмили? – спросил он с подкупающе обаятельной улыбкой.

Рука на ее талии заставила ее слегка повернуться. Глаза Эшли были все еще полны тревоги.

– Но что тебя испугало, Эмми? – спросил он. – Что случилось?

Она покачала головой. Когда он рядом, она не потеряет сознание, и вообще с ней ничего не случится, лишь бы только он не отпускал ее. Значит, этот человек – его друг?

Армейский офицер, обязанный соблюдать кодекс чести? И поживет здесь какое-то время? Она улыбнулась.

– Пожалуй, будет лучше, если Люк проводит тебя к Анне, Эмми. Мы поговорим с тобой позднее, в любое время, когда ты захочешь. Я должен устроить Родерика. И постараюсь во что бы то ни стало убедить его погостить у нас недельку-другую. Мы проведем очень приятную неделю. – Эшли радостно улыбнулся.

Люк решительно взял ее под руку и направился вместе с ней к двери.

«Какая же я наивная!» – думала Эмили. Несмотря на месяц, проведенный в Лондоне, она почти ничего не знала о жизни. Правда, она знала, что многие из мужчин ведут отнюдь не монашеский образ жизни и считают любую женщину, не принадлежащую к высшему сословию, легкой добычей. Может, в поведении майора Каннингема не было ничего подлого, поскольку его, несомненно, ввел в заблуждение ее вид?

Нет, подумала она, несомненно, было. Она сказала «нет», даже вслух произнесла это слово, а он и не подумал обратить внимание на ее отказ. Он чуть не совратил ее.

– Дорогая, – сказал Люк, останавливаясь на первой лестничной площадке, – ты была очень испугана. Ты вбежала в библиотеку, ища защиты у Эшли. Не могу ли я заменить его? Может быть, ты расскажешь мне, что тебя напугало?

Люк в течение восьми лет был ей и братом, и отцом.

Она любила его всем сердцем и доверяла ему безоговорочно. Она судорожно глотнула воздух, но вспомнила, что майор Каннингем – друг Эшли. Возможно, такое поведение не считается слишком предосудительным среди джентльменов, но его сочтут предосудительным, если узнают, что он вел себя таким образом по отношению к ней. И им обоим – и Люку, и Эшли – придется реагировать на это.

Будет ужасно неприятно. А Эшли, судя по всему, так счастлив снова увидеться со своим другом... Она покачала головой, пожала плечами и улыбнулась, говоря тем самым Люку, что ничего с ней не случилось. Люк долго смотрел ей в глаза проницательными серыми глазами.

– Ладно, – сказал он. – Я отведу тебя к Анне. Пора вывести детей на прогулку. Ты, дорогая, пойдешь с нами и будешь в полной безопасности. Я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Он потрепал ее по руке и снова пытливо заглянул в глаза. Эмили ответила улыбкой. «Теперь я в безопасности, – подумала она. – И буду в безопасности, хотя он проведет здесь целую неделю. Ведь теперь ему известно, кто я такая». Но она не чувствовала себя в безопасности.

Привычный уютный мир безмолвия наполнили неведомые страхи.