"Занимательная сексопатология" - читать интересную книгу автора (Ширянов Баян)

Кирилл Воробьев: Ну, привет! Я пришел брать у тебя интервью.

Баян Ширянов: Интервью??? А что это такое? Оно грязное и вонючее или большое и чистое?

К.В.: Интервью - это беседа двух умных людей.

Б.Ш.: А если один из них окажется идиотом?

К.В.: Тогда гонорар второго заметно увеличится.

Б.Ш.: Хорошо. Я тебе в этом помогу.

К.В.: Только не надо… Перебарщивать.

Б.Ш.: Ну, это уж как получится…

К.В.: Хорошо. Вот тут у меня списочек вопросов. Давай по нему пройдемся. Итак, наших читателей…

Б.Ш.: И тебя лично…

К.В.: …интересует, жив Баян Ширянов или нет. И что это за история с его смертью?

(10 сентября 2000 года весь Русский Интернет всколыхнуло письмо, направленное на закрытый лист Содружества Периодических Изданий (ЕЖЕ). В нем сообщалось, что Баян Ширянов 7 сентября 2000 года умер от разрыва сердца, вызванного передозировкой самодельного наркотика первитина. Спустя несколько дней все же выяснилось, что смерть коснулась только виртуального персонажа, а тот, кто писал под этим псевдонимом жив-здоров, и с удовольствием наблюдает за этой шумихой. Но и до сих пор встречаются люди, искренне верящие в смерть легендарного писателя.)

Б.Ш.: Так. Предупреждаю: это будет такое гониво, что не всякий трезворазумный читатель такое схавает. Ладно, от экивоков к делу.

Один из величайших писателей России, легендарный Баян Ширянов действительно скончался от передозировки самодельным первитином, в просторечии, винтом, около 2-х часов ночи 7 сентября 2000 года. И это при том, что до сих пор случаев смерти непосредственно от первитиновых передозировок не было известно.

К.В.: Тогда с кем я сейчас говорю?

Б.Ш.: Минуту терпения.

Легенда гласит, что было заведено уголовное дело. Оно шло, шло, ни шатко ни валко, и вдруг потребовалась эксгумация моего тела. Ее произвели. В морге меня отпрепарировали, выяснили все, что им было нужно, а ночью я сбежал.

И теперь я состою из следующих частей, которые мне с трудом удалось собрать вместе. Это мозолистая жопа - ну куда же писателю без этого необходимейшего органа? Два указательных пальца, чтобы включать компьютер и стучать по клавиатуре. Два глаза, чтобы бдеть. Ну, и третий, конечно есть… Дальше - мозжечок, он нужен для координации движений. Без него тоже никак нельзя. И, самое ценное, чем я обладаю - это разрозненные кусочки коры головного мозга, в которых содержатся мои воспоминания.

К.В.: А все это тело, которое я вижу?

Б.Ш.: Наведенная галлюцинация.

К.В.: Но я же могу его потрогать!

Б.Ш.: Наведенная тактильная галлюцинация!

К.В.: Но это же, по большому счету миф!

Б.Ш.: Так писателя и должны окружать мифы. Которые он сам и создает. Зачем ему мифы, которые он не может контролировать?

К.В.: Постой. Это же какое-то детское ёрничество. Игры с легендами… Зачем это все?

Б.Ш.: И это еще одна часть мифа. Он ведь не обязан быть логичным. Он должен что-то объяснять. Откуда взялась вселенная, как появились люди и… откуда вылез Баян Ширянов.

К.В.: И откуда же?

Б.Ш.: Огромным Божественным Шприцем была произведена инъекция моей сущности во взрослое тело носителя… Было это в 1996 году. Я родился взрослым. Остальное вы знаете.

К.В.: Тогда откуда воспоминания?

Б.Ш.: Они же не мои, по большому счету. Это куски памяти десятков людей. Ну, и моего носителя, в частности.

К.В.: Тут мы добрались до одного весьма серьезного обвинения в твой адрес. Многие считают, что ты написал «Низший пилотаж» основываясь не на своем опыте, а компилируя разного рода байки.

Б.Ш.: Даже если и так. От этого что, книга станет лучше, хуже, или тот, кто не прочтет, или наоборот, прочтет это интервью, будет относиться к ней иначе?

Дело ведь не в том, что конкретно написано в книге, а то, что за этим стоит.

К.В.: Тогда такой вопрос из заготовок: о чем «Низший пилотаж»?

Б.Ш.: О дружбе и недружбе, любви и ненависти, о вечности, о славе, о скитаниях вечных на земле и вне ее.

К.В.: Ты серьезно так считаешь?

Б.Ш.: Я серьезно так писал!

К.В.: Но многие критики уверяют читателя, что это производственный роман. Только вместо станка - шприц, вместо парторга - милиция, а рабочие - наркоманы.

Б.Ш.: Мне хочется на это ответить цитатой из Бориса Стругацкого, который на точно такой же вопрос по поводу «Пилотажа» сказал следующее: Эта вещь написана, скорее, в традициях бессмертного «Николай Николаевича». А может быть, в каком-то смысле, Владимовских «Трех минут молчания». …это безусловно произведение яркое, неожиданное и жестокое. Это отнюдь не жемчужина в навозной куче. Это, скорее, язва на симпатичном лице - безобразная, страшная, но внимание привлекает - глаз не оторвать.

(Это цитата из Сетевого интерактивного интервью Бориса Натановича, которое до сих пор доступно пользователям Интернета.)

К.В.: Ты с этим согласен?

Б.Ш.: И да и нет. Дело критика - навешивать ярлыки. А дело вдумчивого читателя - их просеивать… И навешивать свои собственные.

В чем меня только не обвиняли сетевые критики! (Ведь роман долгое время был доступен только интернетчикам и их друзьям.) И в детской порнографии, и в том, что я признаю, что наркомания сродни педерастии, и в обучении малолетних изготовлению наркотиков!..

К.В.: В этом тебя обвинили не только сетевые критики, а простые читатели твоей книги.

Б.Ш.: Это намек на господина зам. Министра печати Сироженко? Не слишком-то он прост… Хотя…

(Заместитель Министра Печати г-н Сироженко 14 мая 2001 года направил в ОО Издательство «Ад Маргинем», которое выпустило «Низший пилотаж», письмо, в котором потребовал объяснений относительно подготовки и выпуска в свет этого издания, так как «…текст книги наполнен ненормативной лексикой, непристойными выражениями и бранью.», а так же «…приведены способы изготовления наркотиков, смакование состояния, после их употребления, а так же описание непристойных сцен, провоцирующих низменные инстинкты.» В связи с чем в книге «…присутствуют признаки, указывающие на совершение уголовно-наказуемых деяний, и наносится ущерб нравственности и здоровью граждан.»)

К.В.: Нет. Пока что на скандал в «Библио-Глобусе». Можешь рассказать о нем?

Б.Ш.: А что рассказывать? Как всегда, что-то сперва произошло, а уж потом информация об этом достигла меня. И все потребовали чтобы я как-то отреагировал…

К.В.: И все-таки…

Б.Ш.: В один мерзопакостно-прекрасный день я узнал, что меня отказались продавать в этом магазине. Я не был расстроен, я не был зол, я погрузился в совершеннейшее недоумение. Тут же позвонил в «Библио-Глобус». Пообщался с несколькими дамами, выяснил, что якобы роман изъят из торгового зала людьми, которые Пастернака не читали, но хотят выразить свое негативное мнение… Я долго не понимал, как они могли прочесть книгу, не разорвав целлофановую обложку? Выяснилось, что этим занимались сами работники магазина, успешно снабдив каждый томик антиворовскими магнитными метками. Но если они сами и дефлорировали книгу, какие претензии ко мне или издательству?

Это происходило на волне смены руководства НТВ и, как мне показалось, вообще прошло почти незамеченным. Ан нет!

Слава Курицын, главный редактор Интернет-книжного магазина Озон кинул клич: «Пилотаж» изъяли в «Бибило-Глобусе» - да здравствует «Пилотаж»!» Типа того, что все, кто не с «Библио-Глобусом» просто из гражданской позиции обязаны им торговать. Вот, собственно и почти все.

Остался только один очень неприятный момент: Макс Фрай (ну, мы-то с тобой знаем, кто это на самом деле!) вдруг написал на сайте грани-ру, что это я, вступив в сговор дирекцией магазина, условился об изъятии! И эта информация прошлась по всем новостным сайтам и попала даже на «Эхо Москвы»!

К.В.: И что?

Б.Ш.: И ничего! Пусть все думают, что я забашлял дирекции, или она мне… Это мне тоже на пользу. Пиар, панымаишь…

К.В.: А сколько ты заплатил господину Сироженко?

Б.Ш.: Честью клянусь - ничего! Я с ним даже не знаком! И, сам подумай, платить за то, чтобы тираж твоей книги арестовали, издателя лишили лицензии, а тебя самого могли посадить - не глупость ли это?

В интервью сайту Грани-ру я говорил, что боюсь только персонального «маски-шоу». А сейчас эта ситуация как никогда близка.

К.В.: И что же ты в связи с ней собираешься делать?

Б.Ш.: У меня есть штамп, которым я тебе отвечу - «как всегда - ничего».

К.В.: Но почему?! Я бы на твоем месте бил во все колокола, раздавал интервью… Пытался как-то защитить роман…

Б.Ш.: Защитить? Он не нуждается в защите. Он уже есть. Это, хотят этого определенно настроенные круги, или не хотят, уже явление русской литературы. И от этого никуда не деться. Любые запреты лишь исказят его первоначальную направленность.

Прикинь сам - все, я, издатели, критики, твердят в один голос - «книга определенно антинаркотическая». И ее запрещают. Запрещают антинаркотическое произведение. «Низший пилотаж», текст, литературу, ставят на одну доску с наркотиками. Что после этого произойдет? Кому это выгодно? Вот какие вопросы любой читатель должен задать себе самому.

К.В.: Кажется, я знаю на них ответы…

Б.Ш.: И я знаю.

И поэтому мне лично остается лишь ждать.

Я не хочу тут говорить громкие слова, но, мне кажется, эта книга стала, или станет неким катализатором, пробирным камнем, по которому пройдет водораздел между теми, кто действительно стремится избавить Россию от наркотической чумы, и теми, кто с другой стороны.

К.В.: Но, например, в газете «Век» тебя прямо обвиняют в том, что ты наймит наркомафии.

Б.Ш.: Я не хочу делать никаких выводов относительно этого издания… Но кто громче всех кричит «держи вора!»?

И где те деньги, которые заплатила мне наркомафия? Меня недавно пригласили во Владивосток, прочитать лекцию о наркотиках и «Пилотаже…» Я не могу поехать. Не на что.

К.В.: Давай закончим о грустном… Последний запланированный вопрос: что пишет Баян Ширянов?

Б.Ш.: Баян Ширянов пишет «Срединный пилотаж». С одной стороны, это сиквел «Низшего…», с другой - это все те же, запланированные еще шесть лет назад главы, до которых у меня не дошли руки при написании «Низшего пилотажа». Ну, конечно, за эти годы я общался с торчками, они рассказывали мне потрясающие истории. Несколько из них обязательно войдут в книгу.

Но, увы, объем моей памяти весьма ограничен. И как только я набиваю очередную главу, тот кусочек мозга, в котором она хранилась, - отпадает. Их становится все меньше и меньше. Скоро - они кончатся совсем. И тогда Баян Ширянов умрет окончательно. Я превращусь в чисто духовное существо…

К.В.: Опять гонки?

Б.Ш.: Отчего же? Чистая правда.

К.В.: И не мог бы ты в завершение нашей беседы рассказать, а написано ли тобой еще что-то, кроме «Пилотажа…»?

Б.Ш.: Конечно. У меня есть «Словарь сленга наркоманов», который я сейчас пытаюсь подготовить к печати совместно с начальником оперативного управления ГУВД г.Ставрополя Ломтевым Александром Георгиевичем. И он и я, мы параллельно собирали материалы к своим словарям, а когда случайно познакомились и сравнили то, что у нас получилось, оказалось, что у нас такое огромное количество пересечений… В общем, сейчас я работаю над объединением наших словарей.

Второй работой, которая отняла у меня массу сил и времени, является роман «Пробел». Я планирую выпустить его в пяти томах, а шестой том - комментарии к роману.

Остальное - по мелочи: статья «Очередной геноцид русского народа», рассказ «Девиз - двигаться», пьеса «Нормальный», публицистический материал «Хроника наступающего удвака»… Автопародия «Площадь пережаренных хот-догов»… Треть одного из романов Ларисы Володимеровой, которая взяла, и напечатала нашу с ней личную переписку… Несколько критических статей… Несколько журналистских материалов, в том числе и в «Огоньке»… Может, чего-то и забыл…

Но, все, что мною написано можно найти в Русскоязычном Интернете.

К.В.: Остается только пожелать тебе долгой жизни, материального благополучия, крепкого здоровья, творческих успехов и оставаться на свободе, как внешней, так и внутренней.

Б.Ш.: Главное - последнее. Остальное приложится…